Часть I
Лисенок Кондзабуро
Снег покрылся ледяным настом, сделавшись твердым, словно мрамор, а небо казалось холодной и гладкой каменной плитой.
«Хрустящий снег син-ко, замерзший снег кан-ко».
Солнце горело белым светом, источая аромат лилий и освещая глянцевитый снег.
Деревья переливались в покрывшем их, будто сахарный песок, инее.
«Хрустящий снег син-ко, замерзший снег кан-ко».
Сиро и Канко в маленьких снегоступах шли по полю, и снег хрустел под их ногами: кикку, кикку, кикку.
Будет ли еще когда-нибудь такой занятный день, как сегодня? Сегодня они могли идти, куда вздумается, и по просяному полю, где обычно нипочем не пройдешь, и по равнине, поросшей мискантом. Снег-то сегодня ровный-ровный, как плита. И плита эта сверкает, как множество маленьких-маленьких зеркальных осколков.
«Хрустящий снег син-ко, замерзший снег кан-ко».
Дети дошли до леса. Огромный дуб так согнулся под тяжестью сказочно красивых прозрачных сосулек, что ветви его почти легли на земле.
— Хрустящий снег син-ко, замерзший снег кан-ко. Маленький лис хочет найти невесту, хочет найти невесту, — громко закричали дети, повернувшись к лесу.
На мгновение повисла тишина, дети набрали в грудь воздуха, чтобы крикнуть вновь, но тут из лесу донеслось: «Хрустящий снег син-ко, замерзший снег кан-ко», и вслед за этим на опушку, хрустя снегом, выбежал лисенок.
Сиро немного напугался, заслонил собой сестру, покрепче уперся ногами в землю и закричал.
— Маленький лис, белый лис, ищешь себе невесту, давай я тебе помогу!
Лисенок, еще совсем маленький, покрутил один ус, острый как серебряная иголочка, и ответил:
— Сиро — синко, Канко — канко, а мне жена не нужна.
Сиро рассмеялся и сказал:
— Маленький лис, если тебе не нужна жена, давай принесу тебе моти.
Лисенок несколько раз мотнул головой и с насмешкой сказал:
— Сиро — синко, Канко — канко, может, мне принести вам просяные данго?
Канко стало так интересно, что она, по-прежнему прячась за спиной Сиро, запела:
— Маленький лис. Лисьи данго — это заячьи какашки.
Маленький лис Кондзабуро рассмеялся над этим и сказал:
— Это не так. Разве такие важные господа, как вы, будут есть заячьи коричневые данго? Ну почему все считают, что мы, лисы, вечно дурачим людей? Это несправедливо!
Сиро удивился и спросил:
— А что, разве это не так? Вы ведь и вправду обманываете людей.
Кондзабуро даже разволновался.
— Это ложь. Возмутительная ложь. Люди, которые плетут подобные небылицы, или пьяны, или от страха все у них в голове помутилось. Вот, к примеру, недавно был один занятный случай. Стояла лунная ночь, и человек по имени Дзинбэй уселся прямо перед нашей норой и всю ночь распевал «дзёрури». Мы все выбежали посмотреть.
Сиро закричал:
— Если это был Дзинбэй, то он не мог петь дзёрури. Он обычно поет нанива-буси.
Лисенок Кондзабуро понимающе кивнул.
— Может быть, и так. И все же, советую угоститься моими данго. Чтобы их приготовить, я вспахал поле, засеял его, скосил и обмолотил колосья, смолол зерно, замесил тесто, даже добавил сахара. Ну, что скажете? Не угодно ли тарелочку данго?
Сиро вновь рассмеялся.
— Кондзабуро-сан. Мы только недавно поели моти, поэтому не голодны. Давайте перенесем угощение на следующий раз?
Лисенок Кондзабуро обрадовался и замахал своими короткими лапками.
— Следующий раз? В таком случае, я угощу вас тогда, когда будет представление с волшебным фонарем. Пожалуйста, приходите посмотреть на волшебный фонарь. Представление состоится в следующую лунную ночь, когда снег снова замерзнет. Начало в восемь часов, я дам вам билеты. Сколько вам билетов?
— Ну, скажем, пять, — сказал Сиро.
— Пять? Вас же двое, а еще кому три? — спросил Кондзабуро.
— Для наших старших братьев, — сказал Сиро.
— А ваши братья моложе одиннадцати лет?
— Нет, самому младшему из них двенадцать лет.
Кондзабуро вновь с серьезным видом потеребил свой ус и сказал:
— В таком случае вынужден вам отказать. Приходите только вдвоем. Я приготовлю для вас специальные места, это будет чрезвычайно увлекательно. Первая сценка называется: «Не гоже пить саке». В этой сценке Таэмон-сан и Сэйсаку-сан из вашей деревни, которые напились так, что аж в глазах потемнело, решили полакомиться на лугу необычными пирожками мандзю и лапшой-соба. Меня на изображениях тоже можно разглядеть. Вторая сценка называется «Осторожнее, капкан». Это история о том, как братец-лис Кон-бэй угодил в ловушку на лугу. Это рисунок. Не фотография. Третья сценка «Осторожнее с огнем». В ней наш братец Консукэ отправляется в ваш дом, где подпалит себе хвост. Пожалуйста, приходите посмотреть.
Дети радостно закивали в ответ.
Лис тоже вроде как улыбнулся, после чего зашагал по насту, цокая когтями «кику-кикку тон-тон, кикку-кикку тон-тон». Он помахал головой и хвостом, задумался, и, будто бы о чем-то вспомнив, вдруг запел, отмеряя лапами такт.
Хрустящий снег син-ко, замерзший снег кан-ко.
Пирожки-мандзю на равнине, по-по-по.
Таэмон напился и закачался.
В прошлом году съел аж тридцать восемь штук.
Хрустящий снег, замерзший снег.
Лапша на равнине, хо-хо-хо.
Сэйсаку напился и закачался.
В прошлом году съел аж тринадцать плошек.
И Сиро, и Канко, поглощенные песенкой, стали пританцовывать вместе с лисенком.
«Кику-кикку, тон-тон. Кикку-кикку, тон-тон. Кикку, кик-ку, кикку, кикку, тон-тон-тон».
Сиро стал напевать:
Кон-кон, маленький лис, в прошлом году
лис Кон-бэй
Попался правой лапой в ловушку,
Бата-бата, кон-кон-кон.
Затем запела Канко:
Кон-кон, маленький лис, в прошлом году
лис Консукэ
Хотел стащить жареную рыбу,
Да подпалил себе хвост, кян-кян-кян.
«Кику-кикку, тон-тон. Кику-кикку, тон-тон. Кикку, кикку, кикку, кикку, тон-тон-тон».
Танцуя, они углублялись все дальше и дальше в рощу. Побеги магнолий, которые украшают цветами из красного воска, трепетали и поблескивали на ветру, в роще темно-синей сетью легли на снег тени деревьев, а там, куда падали солнечные лучи, казалось, расцвели серебристые лилии.
И тут лисенок Кондзабуро сказал.
— Давайте позовем и олененка! Олененок отлично играет на флейте.
Сиро и Канко от радости захлопали в ладоши. И все трое закричали.
Хрустящий снег, замерзший снег,
Олененок ищет невесту, ищет невесту.
И тут издалека донесся тонкий красивый голос:
Свистит северный ветер, Кадзэсабуро,
Шумит западный ветер, Матасабуро!
Лисенок Кондзабуро состроил глуповатую рожицу, и сказал:
— Это олененок. Он трусит, поэтому не придет. Хотя… давайте еще разочек крикнем.
Хрустящий снег, замерзший снег,
Олененок ищет невесту, ищет невесту.
И на этот раз издалека донеслись то ли шум ветра, то ли звуки флейты, то ли песня олененка.
Свистит северный ветер, канко-канко,
Шумит западный ветер, докко-докко.
Лисенок вновь пощипал свои усы и сказал:
— Возвращайтесь домой, пока снег не начал таять. В следующий раз, когда будет твердый наст и лунная ночь, приходите сюда. Устроим представление с волшебным фонарем.
И с песенкой: «Хрустящий снег, замерзший снег», Сиро и Канко пошли по серебряному снегу домой.
Хрустящий снег, замерзший снег.
Часть II
Представление с волшебным фонарем в лисьей школе
Над горой Хинокамияма поднималась огромная голубоватая луна.
Поблескивая синеватым светом, снег лежал, будто белый мрамор.
Сиро вспомнил об их договоре с лисенком Кондзабуро и сказал своей сестричке Канко:
— Сегодня будет представление с волшебным фонарем. Давай сходим?
На что Канко запрыгала и запела:
— Пойдем, пойдем. Кон-кон, маленький лисенок. Кон-кон, лисенок Кондзабуро!
Дзиро, их старший брат, спросил:
— Вы что, собрались играть с лисами? Я тоже хочу с вами.
Сиро замялся, ссутулился и сказал.
— Братец, на представление с волшебным фонарем допускаются дети только до одиннадцати лет. Так написано на билете.
— Дайте-ка взглянуть. Хм, и правда. «Гости старше двенадцати лет, за исключением отцов и братьев наших учеников, не допускаются на представление». Эти лисы настоящие хитрецы. Я не могу пойти. Ничего не поделаешь. Но если вы пойдете, возьмите с собой моти. Я думаю, что круглые моти, которые обычно приносят как подношение в храм, вполне сгодятся.
Сиро и Канко надели маленькие снегоступы, закинули за спину узелки с моти и вышли из дому.
Старшие братья Итиро, Дзиро и Сабуро, встав в дверях, сказали на прощание:
— Счастливого пути. Если встретите взрослую лисицу, сразу же закройте глаза. Давайте мы вам споем. «Хрустящий снег кан-ко, замерзший снег син-ко. Маленький лисенок ищет невесту, ищет невесту».
Луна поднялась высоко, лес затянуло голубоватым туманом. Дети уже подошли к самой роще. Перед ними появился маленький лисенок со значком из желудя на груди и сказал.
— Добрый вечер. Или доброе утро. Билеты с собой?
— Да, да, с собой, — сказали дети, протягивая билеты.
— Тогда проходите сюда.
Глаза лисенка хитро поблескивали, однако он притворялся очень серьезным, и, поклонившись, указал лапкой вглубь рощи.
В роще лучи лунного света падали косо и были похожи на длинные голубые палки. Дети подошли к пустой площадке между деревьями.
Присмотревшись, они увидели там учеников лисьей школы. Одни швырялись желудями, другие устраивали турниры по борьбе сумо. А совсем крохотный лисенок, размером не больше мыши, усевшись на плечи старшего ученика, пытался достать до звезды. Это было так забавно! Между ветвями деревьев перед лисятами была натянута белая простыня.
Вдруг Сиро и Канко услышали, как кто-то за их спиной сказал:
— Добро пожаловать, мы рады видеть вас у нас дома. Приятно было познакомиться с вами на днях.
Дети обернулись и увидели Кондзабуро.
На Кондзабуро был роскошный фрак с нарциссом в петлице, и он то и дело прикладывал белоснежный платочек к своей острой мордочке.
Сиро слегка поклонился ему и сказал:
— Мы тоже весьма польщены. Примите заранее нашу благодарность за сегодняшний вечер. Мы принесли с собой моти, Прощу вас, раздайте наше угощение всем присутствующим.
Все ученики лисьей школы посмотрели на него.
Кондзабуро выпятил грудь и с важным видом принял моти.
— Мне, право, так неловко… Это слишком щедрый подарок. Желаю вам приятного просмотра. Представление с волшебным фонарем начнется с минуты на минуту. Извините, я ненадолго отлучусь.
Кондзабуро удалился, держа в лапах моти.
Ученики лисьей школы хором закричали:
— Хрустящий снег, замерзший снег. Твердые моти — катаракко, белые липкие моти — бэтаракко.
Рядом с экраном появилась большая табличка: «Дар, много моти от людей — господина Сиро и госпожи Канко». Лисята радостно захлопали лапами.
В этот момент прозвучал свисток.
Прокашлявшись, Кондзабуро вышел из-за занавеса и почтительно поклонился. Все притихли.
— Какая нынче прекрасная погода. Луна — словно перламутровое блюдо. Звезды — застывшие на поле капли росы. Мы начинаем представление с волшебным фонарем. Просим смотреть во все глаза, не моргая, и не чихая. Кроме этого, у нас сегодня в гостях две важных персоны, поэтому все должны сидеть очень тихо. Ни в коем случае нельзя бросаться желудями. На этом позвольте закончить свое вступительное слово.
Все радостно зааплодировали. Сиро тихонько сказал Канко.
— Здорово он сказал, верно?
Прозвучал свисток.
На экране появилась тень больших букв: «Не гоже пить саке». Затем слова исчезли, и появилась фотография.
На фотографии был изображен пьяненький дедушка, который сжимал в руках какой-то странный круглый предмет.
Все стали топать и припевать.
Кикку, кикку, тон-тон, кикку, кикку, тон-тон.
Хрустящий снег син-ко, замерзший снег кан-ко.
Пирожки-мандзю на равнине, по-по-по.
Таэмон напился и закачался.
В прошлом году съел аж тридцать восемь штук.
Кикку, кикку, кикку, кикку, тон-тон-тон.
Фотография исчезла. Сиро прошептал Канко:
— Это та самая песенка Кондзабуро.
На экране появилась другая фотография. Пьяный молодой человек что-то жадно ел, погрузив лицо в плошку из листа магнолии. На него смотрел Кондзабуро в белых штанах-хакама.
Все стали притопывать и напевать.
Кикку, кикку, тон-тон, кикку-кикку, тон-тон.
Хрустящий снег синко, замерзший снег канко.
Лапша наравнине, по-по-по.
Сэйсаку напился и закачался.
В прошлом году съел тринадцать плошек.
Кикку, кикку, кикку, кикку, тон-тон-тон.
Фотография исчезла, после чего сделали перерыв.
Хорошенькая лисичка принесла две тарелки с просяными клецками. Сиро совсем растерялся. Ведь только что они видели, как лопали Таэмон и Сэйсаку, даже не подозревая, что делают что-то некрасивое.
Все ученики лисиной школы смотрели на детей и перешептывались: «Будут ли они есть? Будут ли они есть?»
Канко смущенно держала свою тарелочку, покраснев до ушей. Наконец, Сиро решился и сказал:
— Давай-ка попробуем. Поедим. Не думаю, что Кондзабуро хочет обхитрить нас.
Дети съели все клецки. Они были такими вкусными, что, Канко и Синко наелись до отвала. Ученики лисьей школы обрадовались и пустились в пляс.
Кикку, кикку, тон-тон, кикку-кикку, тон-тон.
Днем ярко светит солнце,
А ночью светит луна.
Пусть нас разрежут на части,
Но ученики лисьей школы никогда не обманут вас.
Кикку, кикку, тон-тон, кикку-кикку, тон-тон.
Днем ярко светит солнце,
А ночью светит луна.
Пусть мы замерзнем до смерти,
Но ученики лисьей школы ничего никогда не украдут.
Кикку, кикку, тон-тон, кикку-кикку, тон-тон.
Днем ярко светит солнце,
А ночью светит луна.
Пусть разорвут нас на части,
Но ученики лисьей школы не станут завидовать никому.
Кикку, кикку, тон-тон, кикку-кикку, тон-тон.
Сиро и Канко пришли в такой восторг, что даже слезы покатились по щекам.
Опять прозвучал свисток.
На экране появились слова «Осторожнее — капкан», написанные большими иероглифами, а затем они исчезли, и появилась картинка.
На ней был изображен лис Кон-бэй, попавший в капкан левой лапой. Все запели:
Кон-кон, маленький лис, в прошлом году лис Кон-бэй
Попался левой лапой в ловушку.
Махал в воздухе лапами и тявкал, кон-кон-кон.
Сиро прошептал Канко:
— Это же песенка, которую я сочинил.
Картинка исчезла, и на экране появилась надпись: «Осторожнее с огнем». Надпись исчезла, и появилась следующая картинка. Был изображен тот самый момент, когда лис Консукэ хотел было стащить рыбу и подпалил себе хвост.
Все ученики закричали:
Кон-кон, маленький лис, в прошлом году
лис. Консукэ
Хотел стащить жареную рыбу,
Да подпалил себе хвост, кян-кян-кян.
Прозвучал свисток, экран осветился, вновь вышел Кондзабуро и объявил.
— Уважаемые зрители. На этом позвольте закончить представление с волшебным фонарем. Кое-что из увиденного этой ночью каждый из вас должен сохранить в своем сердце. Человеческие дети, умные и совсем не пьяные, съели лакомство, приготовленное лисами. Когда вы вырастете взрослыми, вы не должны обманывать или завидовать людям, чтобы дурная молва о лисах осталась в прошлом. Этими словами я завершаю наше представление.
Проникшись сказанным, все лисята как один встали на задние лапы. В глазах у них блестели слезы.
Кондзабуро подошел к детям и вежливо поклонился.
— На этом мы попрощаемся. Я никогда не забуду вашего доброго отношения.
Сиро и Канко поклонились в ответ и направились домой. Вслед за ними побежали лисята, набросали им за пазуху и в карманы каштанов, желудей и светящихся камешков.
— Вот, это подарок. Возьмите и это, — говорили они, а затем побежали обратно, быстрые, как ветер.
Кондзабуро смотрел на них с улыбкой.
Сиро и Канко вышли из леса и пошли по полю.
По середине голубоватого снежного поля они увидели три фигуры, приближавшиеся к ним. Это были старшие братья, вышедшие их встречать.