Придется изменить наши планы, господа,- провозгласил Гален через несколько минут, обращаясь к своим товарищам-преступникам, и втолкнул в подземную комнату троих пленников, держа их под прицелом.

Непонятно, кто больше удивился - Дефорж или Гарнетт, но оба они не произнесли ни слова, а просто уставились на новоприбывших.

В отличие от них Роуэн, Кипперд и Мари безо всякого удивления осмотрели открывшуюся перед ними картину. Мари величественно и спокойно сделала шаг вперед и опустилась на колени перед Люки. Увидев свою тетку, девушка заплакала.

– Ну-ну, не надо,- заворковала Мари, утирая ей слезы.- Все будет хорошо. Гален расхохотался.

– Восхищаюсь вашим оптимизмом, мисс Камбре!

Мари молча пронзила Галена взглядом, давшим понять, что, если она и в самом деле обладает сверхъестественными способностями, ему не поздоровится. Но Гален ни на секунду не утратил своей самоуверенности, и откровенно наслаждался яростью Мари. Неожиданно он потерял терпение и начал громко отдавать приказы:

– Девкам придется подождать,- смерив взглядом скованных пленниц, обратился Гален к своим товарищам. - Сперва надо доставить в доки эту троицу.

– А дальше?- полюбопытствовал Гарнетт.

– Используй свое воображение,- саркастически ответил Гален.- Как ты думаешь, что лучше всего сделать с тремя людьми, которые могут отправить нас на виселицу?

– Трупы мы можем сбросить в море,- предложил Дефорж.- Там их никто не найдет, а если и выловят, то никто не опознает этих троих после того, как ими пообедают рыбы.

Вздохнув, Гален пристально посмотрел на Мари, стоявшую на коленях подле своей племянницы. Он погладил ее по щеке тыльной стороной ладони.

– Неподходящая смерть для такой красавицы,- заметил Гален.- За вас можно было бы получить кругленькую сумму. Хотя вы уже не девочка, нашлись бы желающие много заплатить, чтобы насладиться вашей опытностью.

Кипперд, по примеру Роуэна и Мари до сих пор сохранявший спокойствие, шагнул к Галену. Тот лениво оторвал взгляд от Мари и поднял пистолет. Кипперд застыл на месте,

– Я тебя переоценил,- тихо обратился Гален к ирландцу.- Мне казалось, что тебе можно доверять.

– Да,- согласился Кипперд.- Ты был слишком хорошего мнения обо мне.

– Зато относительно вас,- взгляд Галена упал на Роуэна,- я не питал никаких иллюзий. Как только я вас увидел, то сразу понял, что ничего, кроме неприятностей, ждать не придется.

– Вы даже не представляете, насколько крупными могут оказаться эти неприятности,- заметил Роуэн, не сводя глаз с Галена.

Гален засмеялся. Так могла бы смеяться сама Смерть…

– Оставьте его мне,- приказал он своим прихвостням.- Я хочу получить удовольствие, убив его собственноручно.

Гален помрачнел, как будто ему надоела эта игра.

– Везите их на верфь. Там встретимся.- Он передал Дефоржу пистолет и добавил: - Я возьму лошадь Гарнетта.

– Куда это ты собрался?- недовольно пробурчал Гарнетт.

Гален снова взглянул на Роуэна и с видимым удовольствием произнес:

– У меня есть кое-какие дела дома. Я намерен научить свою жену впредь не раскрывать рта и не раздвигать ног перед кем попало.

Роуэн почувствовал во рту вкус желчи. Он с трудом заставил себя проглотить горькую слюну:

– Если ты еще хоть раз притронешься к ней, я убью тебя.

Лицо Галена расплылось в улыбке. Затем он расхохотался. По мере того, как Гален уходил по туннелю, смех звучал все глуше и глуше.

Когда стихли последние ноты, Роуэн осознал, что сию секунду ему был преподан ценный урок. Только теперь он узнал истинное значение слова «ненависть».

Когда они вышли наружу, их приняла в свои объятия ночь. На Гарнетта была возложена обязанность привести карету, в то время как Дефорж вывел троих пленников на землю через подземный ход. Не замеченные никем, кроме любопытной луны, они ждали карету.

Никто, ни Дефорж, ни пленники, не произнес ни слова. Мари даже не попрощалась с Люки. Она лишь молча посмотрела на девушку спокойным, ободряющим взглядом, который не оставил равнодушным даже Роуэна. Он понимал, почему эту красивую женщину считают жрицей вуду. Казалось, что она и в самом деле обладает магическими способностями. Кроме того, теперь он не сомневался, что Микаэла - ее правнучка.

Стоя в темноте и ожидая решения своей судьбы, Роуэн почувствовал, что от Мари исходят волны покоя. Он заметил, что Кипперд тайком переглядывается с ней, словно любовники обладают даром переговариваться молча. Роуэн готов был заложить свою душу, лишь бы стать вполовину таким спокойным, как Мари. Ни разу в жизни он так не нервничал. При мысли о том, что Гален вскоре сделает с Энджелиной, он содрогался от страха. Он не может оставаться в стороне! Он должен что-нибудь предпринять, должен попытаться бежать. Надо спешить к Энджелине!

Словно читая его мысли. Мари дотронулась ладонью до его руки. В ее взгляде читалась просьба немного потерпеть.

Наконец прибыла карета. Лошади нервно фыркали, словно не желая принимать участия в столь омерзительном деле. Одна из них поднялась на дыбы, молотя копытами по воздуху.

– Придержи лошадей! - хрипло крикнул Дефорж.

– Сажай пленников! - приказал ему Гарнетт.

Дефорж открыл дверцу и, угрожая револьвером, заставил Мари сесть в карету. Бросив взгляд на Кипперда, она поставила ногу на первую ступеньку и уронила сумочку. Роуэн готов был поклясться, что это было сделано нарочно. С присущим ей спокойным изяществом женщина спустилась обратно и наклонилась, чтобы поднять сумку.

– В карету! - прикрикнул Дефорж. - Живо!

– Дама никуда не отправится без своей сумочки,- спокойно возразила Мари. Ее рука незаметно скользнула в сумку, и, держа ее там, она повернулась к Дефоржу.- Даже на смерть, - добавила она.

– Теперь эти амулеты вам ни к чему,- фыркнул Дефорж.

– Может, да, а может, и нет,- улыбнулась Мари.

Раздался выстрел, разорвавший тишину так, словно булавка протыкает воздушный шарик. Из элегантной сумочки Мари показалась струйка дыма. Дефорж, не успев произнести ни слова, повалился с пулей в сердце. Он умер прежде, чем коснулся земли. На его лице застыло удивленное выражение.

– Эй…- вырвалось у Гарнетта. Осталось неясным, чем было вызвано это восклицание - звуком выстрела или же тем, что коренастый ирландец в гневе сорвал Гарнетта с его места и расправился с ним, резко свернув ему шею, с той же решимостью, с которой Мари секунду назад застрелила Дефоржа.

– Скорее берите карету и отправляйтесь в особняк Ламартин,- приказал Кипперд Роуэну. Роуэн повиновался. Он не имел ни малейшего понятия, как управлять лошадьми, но в данной ситуации выбирать не приходилось. - Мы отправимся следом после того, как известим обо всем полицию и освободим Люки.

– А как вы доберетесь туда?

– Карета Ламартина наверняка стоит там, где мы ее оставили. Вот, возьмите,- Кипперд протянул Роуэну пистолет, который Гален незадолго до этого дал Дефоржу. С последними словами он шлепнул по крупу одну из лошадей.

Карета рванулась с места так, что Роуэн едва не свалился. На протяжении всей этой кошмарной скачки Роуэна поддерживала только мысль о том, что пожар состоится лишь на следующий день.

Телефонный звонок, словно выстрел, разорвал сонную тишину мотельной комнаты. Крэндалл застонал. Джулия, спавшая в его объятиях, вскочила. Ей снова снились Библия и кроваво-красная свеча. Малиновая коротенькая маечка весьма сексуального фасона намокла от пота.

– Какого черта! - проворчал Крэндалл, когда раздался следующий звонок. Он на ощупь нашел выключатель и включил лампу. Дождавшись третьего звонка, он схватил трубку.

– Алло! - буркнул он и посмотрел на часы. Было без четверти двенадцать. Кому это взбрело в голову позвонить в такое время?

– Мистер Морган?

– Я слушаю.

– Говорит Боб Рэкли. Простите за столь поздний звонок, но я весь вечер пытался дозвониться до доктора Джейкоба. Вы случайно не в курсе, где он может находиться?

Крэндалл приложил трубку к другому уху.

Джулия встала с кровати.

– Не знаю,- ответил он, глядя, как она стащила через голову мокрую от пота майку и бесцеремонно сбросила высоко вырезанные на бедрах трусики. Он любовался полной грудью и красивыми бедрами Джулии, когда она направилась в ванную. Через несколько секунд Крэндалл услышал шум льющейся из душа воды.- А вам срочно нужно разыскать его?

– Нет. Да. Честно говоря, я даже не знаю. Видите ли, он просил меня провести для него небольшое исследование. Говоря точнее, установить дату пожара, погубившего в 1880 году особняк Ламартин. Ну, я узнал, что это произошло 2 июля, но сейчас… Понимаете, я наткнулся на книгу, в которой указана другая дата. Не знаю, которая из них верна, и верна ли вообще,- признался извиняющимся тоном профессор.- Я понимаю, что это неподходящее время для звонка, но мне показалось, что эта дата безумно важна для него. Он выглядел совершенно одержимым ею. Мне станет легче, если я смогу сообщить ему о своей недавней находке.

Боб Рэкли не стал признаваться в том, что сам был одержим желанием передать Роуэну эту информацию. Он не упомянул о том, что уже несчетное количество раз звонил Роуэну.

– Даже не знаю, чем можно вам помочь,- произнес Крэндалл. Мы с доктором Джейкобом мало знакомы.

– Ясно. Ладно, попытаюсь дозвониться. Извините, что разбудил вас.

– Нет проблем.

– Спокойной ночи. Эй, подождите минутку! - неожиданно для себя самого окликнул профессора Крэндалл.- А какую новую дату вы установили?

– Первое июля. Крэндалл усмехнулся:

– Разве не забавное совпадение? Я имею в виду, первое июля наступит через… - он глянул на часы, - десять минут.

– Да, странное совпадение,- согласился Боб Рэкли.

Никто из них не был до конца уверен в том, что это действительно совпадение. Однако они не знали, что это такое. Опустив трубку на рычаг, Крэндалл некоторое время тупо глядел в пространство. Его посетило странное чувство, которому он никак не мог подыскать определения. Это ощущение было сродни тому, которое он испытал, узнав, что его родственник был священником в соборе. Когда он узнал, что этот родственник таинственным образом покончил с собой, чувство усилилось. С самого начала Крэндалл знал, что его работа в Новом Орлеане являлась… единственным словом, что приходило ему в голову в качестве характеристики, было предопределение. Да, все было предопределено, в том числе и то, что он нашел своего родственника. И теперь еще это… Крэндалл глянул на телефон. Черт побери, опять это чувство. Но что ему делать с этой информацией? Как он может связаться с доктором Джейкобом, если Бобу Рэкли это не удалось? Черт возьми, он даже не знает, где живет этот человек!

Неправда, знает! Вскочив с кровати, Крэндалл принялся искать свой бумажник. Роуэн Джейкоб, давая ему карточку с телефоном, написал на обороте свой адрес. Порывшись в бумажнике, Крэндалл нашел карточку. Да, вот она! Не зная, зачем он это делает, Крэндалл протянул руку к телефону и набрал номер. Никто не отвечал, и после дюжины гудков Крэндалл повесил трубку. После секундного замешательства он натянул джинсы.

– Куда ты собрался?- в комнату вошла завернутая в полотенце Джулия.

– Это бессмысленно, но я еду к Роуэну Джейкобу,- Крэндалл взглянул на карточку,- в особняк Ламартин.

– Зачем? Крэндалл засмеялся:

– Сам не знаю. Почему-то мне кажется, что я должен это сделать.- Увидев замешательство Джулии, он добавил: - Поехали со мной, я все объясню по дороге.

Она отправилась с ним.

Крэндалл, как мог, объяснил свое решение.

После этого они оба умолкли. Им почему-то казалось, что время на исходе…

***

Энджелина почувствовала приближение Галена, словно дуновение раскаленного адского ветра. Прекратив мерить шагами гостиную и тревожно размышлять о том, куда могли подеваться Роуэн и Люки, она обернулась, и ее взгляд встретился с глазами Галена. Первым делом Энджелина подумала, что не ожидала столь скорого возвращения. Ей не верилось, что пленниц перевезут так быстро. Потом ей показалось, что серые, как туманное утро, глаза Галена еще никогда не блестели столь неестественно ярко.

– Ты всегда так удивляешься, когда видишь меня, моя красавица,- он вошел в комнату так, словно владел всем миром и лишь позволял прочим смертным пользоваться его владениями. Подойдя к шкафчику с напитками, Гален налил себе солидную порцию бренди.

– Я… я думала, что тебя нет дома,- выдавила Энджелина. Как всегда, его присутствие вызывало страх. Она старалась не показывать этого.

– Разумеется, меня не было дома.

– Я думала, что ты вернешься позже.

– Неужели? И как ты думала, чем я занимаюсь? - Увидев, что Энджелина молчит, он подбодрил ее: - Ну, давай, верная жена, попробуй отгадать.

Энджелина потеряла способность контролировать свой страх. Ей пришло в голову, что он играет с ней, как кот играет с мышкой прежде, чем убить. Женщина пыталась убедить себя, что он не может знать о том, что она подслушала его беседу с приятелями. Он не может знать, что она была у отца Джона.

– Ну, что ж, тогда я попробую догадаться сам,- предложил Гален, поигрывая стаканом с бренди. Его серые глаза сверкали, словно бриллианты.- Готов спорить, ты полагала, что я занят делами клуба «Адское пламя». Может, развлекаюсь с пленницами, прежде чем мы продадим их в рабство.

Энджелина побледнела, ее лицо стало мертвенно-белым.

Гален усмехнулся.

– Я вижу, что оказался прав. Должен тебе сообщить, что отец Джон не пошел в полицию. Может, тебя утешит то, что они бы все равно не поверили в эту историю. В конце концов, я - почтенный гражданин, хорошо известный в этом милом городке. Так же, как и Дефорж, Гарнетт и остальные члены клуба. А наши деньги подействуют еще сильнее, чем наши репутации. Известно, что люди со средствами, как правило, пользуются неограниченным доверием.

У Энджелины подкосились ноги, и, чтобы не упасть, она схватилась за спинку дивана. Она не верила своим ушам.

– Откуда ты знаешь про отца Джона?

– Все очень просто, моя прелесть. Он сам рассказал мне обо всем.

– Я не верю,- еле слышно прошептала Энджелина. Женщина была уверена, что отец Джон не мог предать ее. Разве не так?

– Не хочешь - не верь,- сделав несколько маленьких глотков, Гален залпом допил остаток бренди.- Я и в самом деле, как ты поняла, улаживал проблемы клуба. Но потом у меня появились дела поважнее. Я не говорил тебе, что к нам попала Люки? - с садистским удовольствием сообщил он.

– Что ты имеешь в виду? - внезапно Энджелина утратила чувство реальности. Пол под ногами, свет керосиновой лампы - все превратилось в иллюзию. Не может же то, о чем он говорит, быть правдой? Отец Джон… Неужели он действительно предал ее? А Люки… Неужели она в руках этих варваров?

Гален выглядел так, словно сам сожалел о случившемся, но его вид ни на секунду не обманул Энджелину.

– Гарнетту померещилось, что она следит за ним. Разумеется, это оказалось неправдой. Девчонка просто собиралась тайком навестить свою тетку. Ты знала о том, что она ходит к своей тетке? - поинтересовался Гален, но не стал дожидаться ответа.- Короче, Гарнетт сцапал ее и теперь,- он пожал плечами,- нам остается только продать ее вместе с остальными.

Энджелина вцепилась в спинку дивана:

– Господи, неужели ты говоришь правду?

– Я серьезен, как никогда,- заверил ее Гален.- И так же серьезно сообщаю, что нам придется убить Кипперда и тетку Люки. Знаешь, мне кажется, что они были любовниками,- тут он нахмурился.- Надо сказать, Кипперд меня разочаровал. Я считал его верным слугой.- Гален на секунду задумался: - Хотя, вероятно, я все же не доверял ему до конца: ведь я не посвящал его в дела клуба.- Тут его глаза снова стали похожи на кусочки льда: - Надо доверять своему чутью, не так ли, моя красавица?

Энджелина утратила способность трезво мыслить. Ее потрясло сообщение Галена о том, что он собирается расправиться с ирландцем и теткой Люки, а также его замечание, насчет их любовной связи. Никто - даже обожаемый ею отец Джон - не был таким, каким, казался поначалу. Единственное, что осталось реальным, был холодный, угрожающий взгляд мужа. Его замечание относительно чутья, которому следует доверять, таило в себе угрозу…

Гален шагнул к ней, еще сильней напугав Энджелину. Она заставила себя гордо выпрямиться и вскинуть голову.

– Знаешь, что мое чутье говорит о тебе? - тихо поинтересовался он, гладя пальцем уголок ее губ.- Оно говорит, что, как и Кипперд, ты не была мне верна.

– Н-не понимаю, о чем ты,- с трудом проговорила Энджелина.

– Прекрасно понимаешь,- ласково возразил он, продолжая поглаживать ее губу так, словно они были сгорающими от страсти любовниками.- Признайся мне во всем, и я не стану наказывать тебя. Попробуй только соврать, и пожалеешь, что родилась на свет.

Энджелину охватил ужас, беспросветный, как ночь, но она не отвела взгляда.

– Я не знаю, какого ответа ты ждешь.

– Он - твой любовник?

– Любовник? Кто…

Теперь его пальцы образовали вилку, словно тисками сжав ее губы. Захват усилился.

– Стали… ли… вы… любовниками?… - медленно и внятно повторил Гален. Энджелина почувствовала, что это - его последний вопрос.

– Нет,- еле слышно прошептала она. Про себя Энджелина молилась, чтобы Бог простил ее ложь.

Гален неожиданно отпустил ее. Он отвернулся, как будто поверил ей, сделал шаг к двери, но вдруг неожиданно обернулся и, резко взмахнув рукой, ударил жену по щеке.

– Лгунья! - хрипло крикнул он. Удар был настолько силен, что Энджелина повалилась на пол.

У Энджелины потемнело в глазах. Она тщетно цеплялась за последние проблески ускользающего сознания. Усилием воли ей удалось победить дурноту. Но с болью справиться не удавалось. Болело все - щека, бедро, которым она ударилась, падая, уязвленная гордость.

Ухватившись за диван, она попыталась подняться, но не смогла, и снова опустилась на пол, убеждая себя, что через минуту поднимется. Ей необходимо встать на ноги. Энджелина отпустила экономку, дежурившую у постели Хлои, и теперь ей обязательно надо проведать сестру. Надо не дать Галену добраться до Хлои, если он решит сорвать зло на ней. Гален… Где он?

– Ах ты, лживая шлюха! - услышала Энджелина и, подняв голову, увидела, что он сорвал ее портрет со стены над камином. Картина полетела на пол, свалив столик и разбросав стоявшие на нем безделушки.

Услышав грохот, Энджелина прижала руку к губам. Ее пальцы окрасились кровью. Послышался крик Хлои, зовущей сестру. Ей надо подняться на ноги. Господи, помоги мне встать! На этот раз Энджелине удалось привстать на колени, а потом выпрямиться во весь рост.

Словно вспомнив о ней, Гален обернулся. Его взгляд смягчился, словно он впервые увидел жену после разлуки. Казалось, он не замечает ни ее растрепанной прически, ни струйки крови, стекающей из уголка рта.

– Говорил ли я тебе, красавица, что мы захватили и твоего любовника?

Он лгал. Энджелина чувствовала, что он лжет. Наверняка это вранье, хотя она не понимала, почему Роуэна нет до сих пор. Он должен был найти для них комнату и вернуться за ней, но его все не было.

– Это правда, - сказал Гален. - Он умрет вместе с Мари Камбре и Киппердом. Пока мы тут беседуем, их везут в доки.

– Нет,- возразила Энджелина, страшась потерять рассудок.

– Да,- настаивал он,- и я намерен сделать это своими руками.- Гален улыбнулся, словно вспомнил о чем-то приятном: - Не желаешь ли съездить со мной на верфь и посмотреть, как я буду убивать его?- Прежде чем Энджелина успела вымолвить хоть слово, он продолжил: - Да, мне кажется, это хорошая мысль. Тогда ты будешь последним, что он увидит.- Улыбка Галена расплылась шире, он подошел к Энджелине.- Я готов даже на более благородное предложение: если ты скажешь ему, что никогда не любила его, я убью его быстро.- Теперь он стоял прямо перед Энджелиной: - Что ты думаешь по этому поводу, моя красавица? Ненависть, которую Энджелина питала к этому человеку с первых дней брака, вырвалась наружу, словно гной из раны, и, казалось, заполнила собой все вокруг.

– Я думаю, что ты - самое омерзительное создание, какое только есть на земле! Глаза Галена злобно сверкнули.

– С твоей стороны было глупо так говорить.

– Нет,- возразила она,- я глупо поступила, что не сказала этого раньше,- не дав ему ответить, женщина добавила: - больше я не склонюсь перед твоей злой волей. Можешь убить меня, если захочешь. Я буду только рада.

В тишине снова послышался голос Хлои, зовущей сестру.

Глаза Галена были холодны, как лед. Энджелина прочла в них его мысль в тот же момент, как она пришла ему в голову.

– Нет! - закричала она.-Не смей ее трогать!

С этим восклицанием Энджелина бросилась на Галена, сбив его с ног на стоящий за ним столик. Горящая лампа перевернулась, керосин расплескался вокруг и вспыхнул. Энджелина не заметила этого. Вскочив на ноги, она опрометью кинулась бежать вверх по лестнице. Она пробежала полпути, когда Гален схватил ее за юбку.

Когда Роуэн открыл дверь, он почувствовал запах дыма и увидел, как на лестнице борются Энджелина и Гален. Еще раньше он испытал приступ тошноты. Роуэна это не удивило. Он знал, в чем дело, и это знание заставляло его все быстрее гнать взмыленных коней.

– Отпусти ее,- тихо и зло приказал Роуэн.

Гален удивился, услышав знакомый голос, который он никак не рассчитывал услышать. Он отпустил Энджелину и резко обернулся. Сперва он увидел направленное на него дуло пистолета, потом - темные, настороженные глаза Роуэна. Несколько секунд мужчины смотрели друг на друга, не отрываясь. Роуэн знал, что они должны сразиться не на жизнь, а на смерть, с той самой минуты, как впервые увидел Галена. Оба понимали, что этот миг настал… и что живым из решающей схватки выйдет только один из них.

– Роуэн! - прошептала Энджелина, чуть не потеряв сознание от радости.

Услышав голос Энджелины, Роуэн посмотрел на нее. Она стояла на несколько ступенек выше, чем Гален, и крепко, словно не могла стоять без опоры, держалась за перила. Волосы страшно растрепаны, щека припухла и заплыла от удара. Тонкая струйка крови стекала из рассеченного угла рта. Ненависть Роуэна к Галену Ламартину в этот момент перешла все пределы и превратилась в отвращение, такое сильное, что в душе не осталось места для других чувств.

– Ты, чертов сукин сын,- голос Роуэна дрожал. Лишь усилием воли он заставил себя сохранять спокойствие.

Улыбнувшись, Гален медленно поднялся еще на одну ступеньку, подбираясь ближе к Энджелине. Его движение было столь плавным, что ни Роуэн, снедаемый жаждой мести, ни Энджелина, не сводившая глаз с Роуэна, не заметили его.

– Черту не приходится беспокоиться о нас. Мы сами создаем себе ад.

Гален быстро схватил Энджелину за талию и, стащив ее вниз по лестнице, заставил стать впереди себя. Энджелина споткнулась, с трудом удержала равновесие и вскрикнула, оказавшись вплотную прижатой к телу своего мужа.

– Если ты не профессиональный стрелок,- заявил Гален,- то советую сложить оружие.

Роуэна взбесила его наивность. Он еще крепче сжал пистолет. По правде сказать, он вовсе не был снайпером. Его было трудно назвать даже неплохим стрелком.

– Брось пистолет,- повторил Гален.- Иначе ей будет больно,- угрожающе произнес он.

Роуэн не выпустил из рук оружия. Он чувствовал, что этого не стоит делать.

Рука, обвившая талию Энджелины, сжалась сильнее. Гален схватил свою жену за волосы и резко дернул, заставив ее закинуть голову. Лицо Энджелины исказилось от боли, но женщина даже не вскрикнула,

Роуэну стало так плохо, что он едва не согнулся пополам.

– Ладно, согласен, - он наклонился и положил пистолет на пол. - Только не трогай ее.

Ухмыляясь, Гален сделал шаг назад, волоча за собой Энджелину.

– Как видно, ты можешь быть рассудительным.

Роуэн медленно направился к лестнице и поставил ногу на ступеньку.

– Давай, Гален, отпусти ее. Это наш с тобой разговор, она здесь ни при чем.

Гален продолжал пятиться вверх по лестнице, таща Энджелину за собой. Он ничего не ответил на предложение Роуэна, но по-прежнему не сводил с него глаз.

Из гостиной за спиной Роуэна вырвалось пламя. Оранжевые языки принялись играть с дорожкой на лестнице, лизнули обюссонский ковер в коридоре, поднимались все выше и выше, пока не добрались до кружевных занавесок, висевших на узком окне. Словно болотный туман, по комнатам пополз черный дым.

– Отпусти ее,- вторично приказал Роуэн, видя, что пожар все усиливается, и понимая, что время, отпущенное Энджелине, истекает.

Он не понимал, почему пожар начался именно сейчас - судя по часам, первое июля наступило лишь несколько минут назад,- но знал, что это пламя уничтожит особняк Ламартин.

– Тебе что, непременно нужно прятаться за женской юбкой? - спросил Роуэн.

Гален не ответил. Он продолжал пятиться по лестнице, волоча за собой спотыкающуюся жену. Роуэн следовал за ним.

– Даже твои прихвостни умерли, как мужчины,- продолжал дразнить его Роуэн. Он обрадовался, увидев, что при известии о судьбе приятелей на лице Галена отразилось удивление.

Но замешательство Галена было недолгим.

– Они были дураками,- констатировал он.

– Ты тоже дурак,- заметил Роуэн.

– Время покажет, - с улыбкой отозвался сероглазый красавец.

Поднявшись наверх, Гален метнулся налево. Он наблюдал, как Роуэн поднялся следом за ним и сделал шаг вправо. Роуэн передвигался медленно и осторожно, не сводя глаз с Галена. Мужчины напоминали двух хищников, выслеживающих друг друга, в то время, как оставшееся внизу пламя ползло вслед за ними.

У Энджелины невыносимо болела шея. Кроме того, ее терзал страх. Она боялась не столько за себя, хотя, судя по всему, именно этот пожар и должен был стать причиной ее смерти, сколько за Роуэна. Если представится случай, Гален убьет его. Она должна как-нибудь помочь Роуэну, иначе они оба погибнут, так же, как и Хлоя. Сестра снова позвала ее. На этот раз в голосе девушки отчетливо слышался страх.

– Все в порядке, Хлоя! -крикнула Энджелина, желая успокоить сестру. Гален ладонью зажал ей рот:

– Заткнись!

Чисто инстинктивно Энджелина изо всех сил вцепилась зубами в его руку. Гален не ожидал отпора.

– Черт побери,- выругался он и отпустил ее.

Роуэн понял, что должен воспользоваться моментом - другого шанса не представится. Пригнув голову, он ринулся на Галена и ударил ничего не подозревающего противника в живот. От удара Гален упал на перила лестницы. Раздался треск ломающихся перил. Пламя затрещало и с воем рванулось вверх, словно аплодируя участникам драмы, разыгравшейся на втором этаже.

Гален зарычал, оттолкнулся от сломанных перил и бросился на Роуэна. Он ударил его, и Роуэн свалился, как подкошенный. Его охватила боль, стало трудно дышать. Увидев, что Гален намеревается ударить его ногой, Роуэн перекатился набок и, пошатываясь, встал. Он изо всех сил ударил Галена в лицо, разбив в кровь не только лицо противника, но и собственный кулак. Гален снова швырнул Роуэна на пол и пнул его ногой под ребра.

– Нет! - закричала Энджелина, увидев, что Роуэн согнулся от боли.

Гален попытался снова пнуть его. На этот раз Роуэн перехватил его ногу в воздухе и заставил Галена упасть на пол.

– Беги из дома! - крикнул Роуэн, обращаясь к Энджелине.

– Без тебя и Хлои я никуда не уйду!

– Беги!

– Нет!

Пламя, словно не в меру расшалившийся ребенок, запрыгало вверх по лестнице. Теперь первый этаж напоминал огненное море, дым поднимался все выше, проникая в легкие и разъедая глаза. Пламя становилось все выше и жарче, словно его питало зло, заполнившее дом. Со всех сторон доносился оглушительный треск.

Гален поднялся на ноги. По его лицу блуждала широкая злая улыбка.

– Мне кажется, в ад мы отправимся вместе.

Гален принялся осторожно лавировать, пытаясь обойти Роуэна, и тому ничего не оставалось, как включиться в эту смертельно опасную игру. Вдруг Гален застыл на месте. Роуэн последовал его примеру.

– Передай привет дьяволу,- ухмыльнулся Гален и ринулся на Роуэна, горя жаждой убийства.

Роуэн сделал шаг назад… и уперся спиной в сломанные, шаткие перила. Он видел, как Гален приближается к нему… Внезапно он понял, что по собственной глупости стал жертвой дьявольского плана Галена. Теперь надо было суметь вывернуться. Быстро. Но ни в коем случае не торопясь… Заставляя себя ждать до последнего, Роуэн осторожно подвинулся в сторону и Гален нырнул вниз головой через перила. Треск ломающегося дерева заглушил все. Потом послышался долгий, громкий, агонизирующий вопль падающего с площадки вниз Галена. Затем внизу раздался грохот. И наступила тишина. Тишина, нарушаемая лишь потрескиванием огня.

Энджелина закрыла глаза от ужаса и облегчения. Ей хотелось наслаждаться новообретенной свободой, но она снова была пленницей. На этот раз - пленницей огня, приближающегося все быстрее. Густой серо-черный дым бесконечной спиралью полз по лестнице. У Энджелины болели легкие, горели от дыма глаза.

– Беги,- Роуэн подтолкнул ее к лестнице. В его глазах светилась дикая решимость.- Уходи. Я заберу Хлою.- Увидев, что Энджелина колеблется, он закричал.- Убирайся!

Тон его голоса не оставлял места для возражений. Энджелина начала спускаться вниз, сквозь дым и пламя. Внезапно вспомнив о чем-то, она повернулась и вознамерилась вернуться. Она чуть не столкнулась с Роуэном, который нес на руках завернутую в покрывало Хлою.

– Черт побери, Энджелина, ты еще здесь? - прогремел его голос.

– Я не могу уйти без лекарств для Хлои.

– Мы достанем все.

– Я на секундочку,- она обошла Роуэна.

– Сестрица-а…- позвала Хлоя. Из-за своей одышки она уже задыхалась от дыма.

– Унеси ее отсюда! - крикнула Энджелина, бегом поднимаясь по лестнице.

– Давайте я возьму Хлою,- послышался из дыма голос Кипперда. Глянув вниз, Роуэн увидел Мари, стоявшую у подножия лестницы, и замершую в дверях Люки. Он не слышал, когда они вошли. Ему оставалось лишь благодарить небеса, что спасение пришло вовремя. Не задумываясь, он передал Хлою в сильные руки ирландца и бросился наверх на поиски Энджелины.

Пламя теперь бушевало повсюду, во всех комнатах и закоулках особняка, словно вырвавшийся из ада демон. Казалось, оно жаждет пожрать дом как можно скорее.

– Уходи отсюда! - закричал Кипперд Мари.

Но жрица не послушалась. Словно зачарованная, она подошла к двери, ведущей в гостиную. Портрет Энджелины валялся на полу, вокруг него плясали языки огня. Но, как будто это было сделано специально, к нему вела чистая, нетронутая огнем дорожка. Портрет звал к себе Мари, словно пение легендарных сирен. Не в силах противиться этому зову, не ища объяснений, она шагнула в гостиную и через секунду вернулась в коридор, сжимая в руках портрет.

– Господи, женщина,- закричал Кипперд,- ты с ума сошла?!

– Нет,- спокойно ответила Мари,- я только выполнила то, что предначертано.

Наверху Роуэн лихорадочно разыскивал Энджелину. Он нашел ее в спальне, там, где хранился дигоксин, прописанный им Хлое.

– Пошли,- он схватил Энджелину за руку и поволок к лестнице. Энджелина споткнулась. Роуэн помог ей удержаться на ногах.

Они были на верхней площадке лестницы, когда пламя неожиданно охватило ее. Языки огня уже доставали до самого потолка. Когда огонь лизнул ее юбку, Энджелина закричала. Роуэн оттащил ее в сторону.

– Снимай нижнюю юбку! - приказал он. Энджелина, не задавая вопросов, сделала так, как он велел, и протянула ему юбку. Он обернул ее голову тканью и сказал:

– А теперь - бежим! - Она кивнула.

– Не тратя ни секунды, Роуэн схватил Энджелину за руку и бросился вниз. Он уже ничего не видел и выбирал путь на ощупь, задерживая дыхание и руками сбивая пламя, пытавшееся лизнуть их одежду. Дым обволакивал их плотным облаком, вокруг танцевало пламя.

Постепенно Роуэн начал понимать, что им не выбраться. Зачастую в операционной он так же ясно и неожиданно осознавал, что дальнейшая борьба со смертью бесполезна. Его лицо почернело от сажи, он зажмурил глаза и старался не вдыхать дым. Энджелина упала, он не смог удержать ее руку. Роуэна охватила паника. Если уж им суждено умереть, они по крайней мере умрут обнявшись. Он был готов спокойно принять то, что уготовано судьбой. Роуэн всегда знал, что, пытаясь спасти Энджелину, рискует собой. Сейчас он не боялся смерти. Его страшила жизнь без любимой.

Он принялся разыскивать ее. Отыскав, постарался сквозь пелену дыма различить ее лицо. Когда их глаза встретились, Роуэн понял: Энджелина уже знает о том, что они должны умереть.

Они должны умереть. Энджелина считала, что это - Божья воля. Он благословил ее. Несмотря на то, что ее жизнь была коротка и полна невыносимой жестокости, она успела познать любовь, которая дается немногим. За это она была благодарна даже теперь, когда истекали последние секунды жизни, а каждый вдох был дороже бриллиантов. Энджелина поклялась, что последним, что она увидит, станет лицо Роуэна.

Она улыбнулась, вдыхая жгучий дым, и дотронулась кончиками пальцев до его испачканного сажей лица. Про себя она подумала о том, что уже давно знала: она любит этого человека.

Через несколько секунд она потеряла сознание. Роуэн, пытавшийся закрыть ее своим телом, тоже окунулся в темноту. И тут они оба увидели манящий, ослепительный яркий свет…

Кипперд 0'Кейн, завернув голову покрывалом Хлои, чтобы защититься от искр, стоял в дверном проеме. У него не осталось никакой надежды спасти Энджелину и Роуэна. Он понимал, что они остались на пылающей лестнице, понимал, что они лишились чувств, и либо уже мертвы, либо умирают. И тут он увидел это. По крайней мере, ему показалось, что это произошло прямо у него на глазах. До самой смерти Кипперд никому не говорил об этом. Лишь однажды ночью, много лет спустя, он поведал об этом Мари. Его любовница не стала ни возражать, ни поддразнивать его, не попыталась убедить Кипперда, что, вероятнее, всего, он ошибся. Она с удовольствием поверила в то, что Энджелина и странный тип по имени Роуэн Джейкоб просто-напросто растаяли в воздухе.