- Я чувствую, Вы хотите что-то сказать, но боитесь, - ее игривый тон, вдруг похолодел.

Голос разнесся эхом по склепу, от него у профессора поползли по телу мурашки, он ничего не ответил, как будто онемел:

- Я жду, - немного громче сказала она, после чего профессор все же решил заговорить, дабы не злить ее.

- Оливия, - обратился он к ней, делая шаг на встречу, она внимательно посмотрела на него, - я хочу попросить Вас о помощи..., - профессор не успел договорить, Оливия перебила его.

- С чего ты взял, что я стану помогать? - в ее глазах снова промелькнула черная дымка, а голос стал еще более глубоким, после каждого ее слова у профессора сжималось сердце.

- Пойми…те, ты, то есть Вы, - профессор терялся в своих словах, он не знал, как общаться с ней, - много веков назад убили ведьм стихий, - начал профессор, но его снова перебила Оливия.

- Меня не интересуют ведьмы стихий, - сказала она.

Было ощутимо, что она готова убить и его, так же как Вильгельма, но она чего-то ждала. Возможно, он ее заинтересовал.

- Стойте, Вы не правильно поняли. Я имел в виду, что они собираются оживить Певтэквато..., - начал профессор, но она снова перебила его, а он не посмел ей противостоять и закончить объяснение.

- Певтэквато?! - слова, словно гром раздались из ее роскошных губ, на которых появилась ухмылка.

Что она означала, профессор не понял. Теперь на ее лице играли эмоции, каких не было прежде, ни в каком проявлении. Но было непонятно, что сейчас они отражают, то ли возмущение, то ли удивление или же раздражение

- Причем здесь я? - надменно спросила она, в ее голосе чувствовалось увлечение.

- Оливия, Вы – последняя надежда всего человечества, сейчас магия и все, что с ней связано, под запретом...

- Хватит! - рассердилась она и махнула рукой на профессора, тот упал на пол.

- Я тебя поняла, и не допущу этого! Они не посмеют! - разозлилась Оливия, ее глаза наполнились черным цветом, - что они о себе возомнили? Им одного раза мало было? Ну что ж! Теперь я избавлюсь от них навсегда…, - не унималась она, но профессор все же осмелился перебить ее.

- У меня есть план, как их остановить, - сказал он, повысив тон.

Оливия посмотрела на него внимательно, ее глаза снова приобрели свой естественный цвет. Его слова заинтересовали ее.

- Продолжай!- приказала она.

- Нам надо добраться в замок, они собираются освободить дух зла именно там.

- Откуда тебе это известно? - удивилась Оливия, но ее тон все также ужасал Фейникова.

- Меня интересует вот еще какой вопрос, - начал он и пристально посмотрел на Оливию.

Оливия выжидающе смотрела на профессора, давая понять, что она слушает.

- Вы уверены, что у Вас хватит сил уничтожить ведьм стихий всех сразу? Ведь в прошлый раз Вы разбирались с каждой по отдельности и лишились жизненной энергии..., - сказал профессор.

Его слова разозлили Оливию. В долю секунды ее окружил ветер, подол платья взвился вверх, а волосы растрепались в стороны, глаза снова заполонило черным цветом. Сейчас она больше напоминала исчадье ада, нежели добрую ведьму. Она закрыла глаза, откинула голову назад, подняла руки горизонтально полу, глубоко вздохнула своей прелестной объемной грудью. Ветер стих. Волосы аккуратно заструились по спине, платье опустилось. Она опустила руки, подняла голову и уставилась на профессора. Фейников испытал облегчение. Он не понял, что заставило ее передумать, но что бы было сейчас, если бы этого не случилось? Ему было страшно даже представить.

- Да..., - на этот раз голос ее был спокойным, - в этом ты прав.

За все время общения с Оливией, профессор не видел на ее лице положительных эмоций и уж тем более улыбки. Сейчас же, уголок рта приподнялся, своего рода ухмылка, но потом она медленно переросла в улыбку. Она была чудесна, никакой фальши, откровенная широкая улыбка, напоминающая беспечную улыбку детей. Но при этом, глаза Оливии хитро прищурились, что-то тая в себе.

Профессору не дано было знать, что скрывается за этой маской. И это в данный момент волновало его меньше всего, времени с каждой минутой, с каждой секундой, становилось все меньше и меньше. Он вдруг это ощутил всем своим существом и боялся опоздать. Боясь не успеть. И каким путем он остановит ведьм, теперь его не интересовало вообще.

- Но как тогда быть, другого варианта нет, они будут все вместе и побоятся упустить свой шанс оживить это чудовище..., - запаниковал профессор, судорожно теребя свой седой хвост.

- Есть один способ, - сказала она.

Это заставило профессора выйти из панического состояния, он вслушивался в каждое ее слово, чуть ли не заглядывая к ней в рот. Но, как и прежде каждое произнесенное ею слово приводило к вздрагиванию его тело.

- Опасный даже для меня. Твоя помощь будет не лишней! Вот этот бутылек.

Она показала ему шарообразный бутыль, разделенный на четыре сектора, к каждому отделу было отдельное отверстие. У каждого был свой цвет. Синий, черный, красный и прозрачный.

- Его передал перед смертью мне Вильгельм. Надо посетить все склепы ведьм, чтобы собрать четыре части в него. Это воздух, земля, вода и огонь. Воздух уже здесь, стихия перешла от Вильгельма внутрь этого бутылька.

- Для чего все это? – спросил профессор, мысленно утешая себя тем, что Вильгельм все-таки пожертвовал собой добровольно.

- Необходимо для сражения с ведьмами, только так и никак больше, - утвердительно сказала она, Фейников не стал больше задавать вопросов, этого ему хватило.

- Я могу помочь? - спросил он, все больше убеждаясь в том, что она помнит все, только не его.

- Мне нужен тот, кто обучен магии, - ответила она.

- Я много веков изучал магию, думаю можно попробовать, если Вы, конечно, не против. К тому же мне терять уже нечего, - ответил он и сделал еще шаг вперед, навстречу к ней. Наконец-то он смирился со своим страхом.

- Что ж, тогда нам нужно как можно скорее попасть во все захоронения ведьм, - ответила она, все еще ехидно улыбаясь.

Профессор не знал, что он нужен ей только для поддержания ее сил. Первое время они будут связаны силой, и она решила, позаботиться о нем, чтобы внезапно не потерять половину своей мощи. Она попросила снять профессора его амулет, он недоверчиво на нее посмотрел, но повиновался. Оливия произнесла заклинание, амулет озарился светом. Она протянула его обратно профессору.

- Что ты сделала? – Фейников осторожно принял свой амулет обратно.

- Теперь ты можешь им атаковать. Возможно, это тебе пригодится. Но экономь его силу, ее там немного.

После ее слов в подземелье появился ворон, с криком подлетевший к профессору, он вызвал удивление на лице Оливии. Она рассматривала порхающую рядом с ним птицу, невероятно больших размеров. Черные глазницы ворона уставились на своего хозяина, затем на демоницу, громко каркнул, в глазах промелькнул огонек. Оливия насторожилась, от нее снова исходил холод.

- Тихо, Акворинум, - профессор слегка задел рукой крыло своего ворона, тот каркнул в ответ и утих.

- Откуда взялся ворон? - спросила Оливия, а ворон раздался криками на ее вопрос.

Профессор присел на корточки, что-то прошептал ворону, тот замолк.

- Это мой ворон, - ответил он.

С присутствием Акворинума ему стало значительно спокойней, нежели без него. Чувство страха практически скрылись глубоко внутри, это его немного обрадовало.

- Вначале мы посетим склеп Берты, - сказала она.

- Как мы туда попадем? - не понял профессор.

- Объяснять слишком долго, - ответила Оливия, - в процессе все поймешь.

Фейников ничего не ответил, а лишь стал наблюдать за ней. Подобного он никогда не видел, и не мог понять, откуда у нее такие познания в области магии. Считая то, что он очень много прочел старых книг о магии, и ни в одной из них не описывалось такого. Но считая то, что Оливия была потомственная ведьма, это было не настолько запредельно.

Проникающие во все уголки склепа, громким эхом разносились слова Оливии, она произносила заклинание, этого языка профессор не знал. Она стояла в центре зала склепа, руки ее вознеслись вверх, ветер окутал ее. Платье все также аккуратно сидело на ней, словно никакого ветра и не было, а вот волосы хаотично развивались во все стороны, глаза заполнились серым туманом, который непрерывно вился в них. Песок, который усыпал весь пол склепа, поднялся в воздух и обвился вокруг нее, слился с потоком ветра. Профессор с замиранием в сердце смотрел на это, не понимая, что происходит. А Оливия беспрестанно повторяла заклинание, с каждой минутой все громче и громче. Незаметно для Фейникова песчаный ветер окутал его и вместе с ним ворона. Профессор закрывал руками лицо, пытаясь хоть как-то дышать. В его глазах, которые он держал прикрытыми, чтобы песок не попал в них, помещение склепа стало переменно исчезать и появляться, при этом одновременно показывалось другое место, но частично. Он понял, что Оливия переносит их в склеп Берты.

Профессор повалился на пол, и крепко вцепился в ноги ворона, боясь остаться без него. Обстановка была ужасающей, а крики птицы еще больше угнетали ее. Переменное появление и исчезновение усилились. В глазах профессора потемнело, голова закружилась, ощущалось чувство карусели, которое как он ни хотел, не пропадало. К его горлу стала подступать тошнота. Ощущения были очень неприятными, которые с каждой секундой нарастали.

Он уже не слышал, что кричала Оливия, в данный момент профессор поставил себе задачу не выпускать из рук ворона. Пока ему удавалось это. Из его глаз потекли слезы, ему было тяжело терпеть все эти отвратительные ощущения, песок хлестал его по всему телу. Он уже почти отчаялся, казалось, что это никогда не закончится.

По ощущениям пять минут превратились в бесконечность. Фейников не выдержал и упал в обморок, а ворон сел возле него, окутал крыльями его тело.

***

Профессор очнулся на каменном полу. Ему показалось, что все это было сном, но это было не так. Он увидел знакомое место, там, где недавно была битва с ведьмами. Неподалеку от него лежала груда камней. Он понимал, что под ними лежит мертвое тело Лари, внутри все затрепетало. Здесь он проиграл сражение, которое изменило много вещей в его жизни.

Оливия стояла в центре этого склепа, она что-то искала глазами, и взгляд упал на профессора, он был ехидным.

- Очнулся? - утвердительно спросила она, и снова к профессору вернулось ощущение страха.

Профессор поднялся на ноги, отряхнулся от земли, налипшей к нему. Поправил свои волосы, которые растрепались песчаным ветром, прибрал их в хвост. Осмотрелся, глазами ища ворона. В ту же секунду, словно прочитав его мысли, ворон из темноты высот склепа приземлился на ближайшую груду камней.

На профессора нахлынули радостные эмоции, он крепко обнял птицу. Было видно, что Акворинум тоже обрадовался тому, что Фейников очнулся. И посмотрел на Оливию, каркнул, во что было сил. С потолка склепа посыпались крошки и мелкие камни. Профессор пригрозил ему пальцем, ворон утих.

Оливия подошла к тому месту, где Берта вернулась к жизни.

- Это здесь, - утвердительно сказала она.

- Оливия, в чем заключается моя помощь? - спросил профессор, но ответа не последовало.

Оливия еще сильнее выпрямилась, расправила плечи, подняла подбородок, но не закинула голову назад. На секунду прикрыла глаза, собралась с силами. Ладони поднесла к лицу и сверху вниз опустила их до губ. Склеп заполнила тишина, профессор наблюдал, а ворон уткнулся клювом в него и молчал.

Ее колени подогнулись, она начала опускаться к полу, при этом строго сохраняя ровную осанку. Наклонилась вперед, уперлась руками в пол, присела на одно колено. Ее движения были подобно кошке, такие же четкие, плавные и очаровательные. Мысли профессора время от времени набегали на его «больную» голову. Местами он не понимал к чему все эти обряды, тем более в местах ранее усопших ведьм. А больше всего его тревожил тот факт, что Оливия даже не вспоминает о Вильгельме, не говоря о том, что ее сжирает угрызение совести. Нет, скорее она уже позабыла о нем вовсе. Он был в ее руках игрушкой, точнее должным. Да, что говорить, она даже не помнит его самого. Так казалось профессору, судя по ее поступкам. Еще профессора интересовал вопрос, что стало с силой Вильгельма. Профессор мучился из-за домыслов, одолевавших его. Он разгонял эти мысли, как ветер разгоняет тучи на небе. И профессор ждал это солнце, которое озарит его разум и все разложится по полочкам, но оно так и не появлялось.

Пол заходил ходуном, профессор очнулся от своих размышлений.

- Оливия, что происходит?- спросил он.

Но Оливия, похоже, не слышала его, она вошла в транс. Крепко вжимаясь руками в пол, Оливия произносила очередное заклинание. Ее лицо было очень напряжено, волосы рассыпались в разные стороны. Кончики волос, словно магнитом тянулись к полу. Земля все сильнее тряслась, с потолка осыпались камни, стены заходили из стороны в сторону. Ворон клюнул профессора в плечо, чтобы он пришел в себя. Профессор потер его, оно немного побаливало, но умереть под развалинами склепа, было страшнее этой боли. Ворон взмахнул крыльями и полетел к выходу. Профессор устремился за ним следом. Он знал, что ворон быстро отыщет путь к выходу, в этом не было ни капли сомнений, главное успеть выйти.

Волосы Оливии плотно прилегали к земле, кончики пальцев рук врылись в землю, песчинки обволокли ее пальцы, разошлись трещины. В нескольких местах обвалился потолок, а из стен выскакивали камни. Песок большими потоками стекался в углубления под пальцами.

Все помещение еле держалось. Оливия замолчала, а поверх стен и пола склепа начали прорисовываться магические символы. Они засветились ярко голубо-зеленым цветом, который осветил все помещение. Потухли. Ярко сине-зеленый цвет вырвался наружу сквозь символы, взорвались узоры. Весь песок устремился в потолок, который был уже немного расшатанным. Потолок с треском обрушился на пол. Земля под Оливией стала производить некие вибрации, больше походившие на кипение жидкости, которые с каждой секундой становились интенсивнее, больше, наконец, всплеск земной коры выплеснул Оливию из склепа. Она вознеслась над ним, вырвалась сквозь дыру рухнувшего потолка.

Ее руки растянулись в разные стороны. Платье небрежно колыхалось под дуновением ветра, волосы спутывались. Глаза были закрыты.

Потолок склепа полностью обрушился, следом упали стены. Теперь на этом месте возвышались руины.

***

Профессор чудом уцелел. В проходах из центра склепа было много обваленных камней, потолок и стены разрушались повсюду во время обряда Оливии. Ворон спасая жизнь своего хозяина, разбивал камень за камнем своим острым клювом, расчищая путь к выходу. Профессор молился, все это время он теребил свой амулет. И удивлялся своему ворону, который уже давно мог его покинуть. Проем между камнями был достаточным, чтобы ворон проскочил по нему. Он радовался преданности своего питомца, и возлагал на него большие надежды.

Закашливаясь от пыли, которая образовывалась, когда ворон дробил камни, профессор из последних сил пробирался наружу. Камень за камнем разбитые вороном продвигали их все ближе к выходу, и вот уже чувствовался чистый воздух, спрятавшийся за несколькими камнями разделявшими их. Ворон очень устал, клюв ломило от боли.

Они выбрались из-под заточения камней. Подальше отползли от склепа. Профессор случайно посмотрел наверх. С немалым грохотом Оливия выскользнула из склепа, его глаза увеличились от изумления. Еще несколько минут и от склепа ничего не осталось. Он рухнул. Профессор от неожиданности вскрикнул. Пещеры, где была захоронена Берта, больше не было. Фейников начал искать глазами Оливию, которая пропала из виду. «Лишь бы с ней ничего не случилось», - пронеслось у него в мыслях.

- Акворинум! Ищи Оливию, - приказал профессор.

Ворон устремился в небо. Профессор следил за ним глазами, он любовался своим творением. Птица, сделав пару кругов, вскоре приземлилась. Профессор понял, что он нашел Оливию. И побежал в его сторону.

В самом центре обломков лежала Оливия, она была без сознания. Профессор, несмотря на свой страх, присел к ней и потормошил за плечи. Сейчас она казалась ему той самой беззащитной девушкой, влюбленной в него до безумия, такой, какой он ее помнил. Он ностальгически взглянул на нее. Но когда Оливия открыла глаза, это наваждение исчезло. Она приподняла голову, оттолкнулась руками от земли, поморгала глазами, приходя в себя.

- Оливия, что это было, и почему ты не воспользовалась моей помощью? - спросил профессор, а ворон взгромоздился на соседний камень и вычищал перышки под крылом.

- Позже, - ответила она, и профессора пробрала дрожь, ее голос был проникновенным, а эта немногословность пугала. Ему показалось, что это будет последнее, что он сделает, поэтому она пока не пользуется его помощью.

Профессор ничего не стал спрашивать.