Сайфер инстинктивно встал между Симоной и окном, за которым, с ненавистью глядя на них, висел Кайафас. Черные волосы кольцами вились вокруг покрытой пузырями морды.
Демон с криком попробовал взорвать цветное стекло, но соль отразила удар в него самого. Выругавшись, он уклонился и криво усмехнулся Сайферу:
— Ты ведь не думаешь, что этот примитив спасет вас от меня?
Тот негромко и зло засмеялся:
— У меня глюки? Или тебе только что влетело? Наверное, бесит, когда на тебя нападает соль. Вот что бывает с теми, кто наполовину слизняк.
Кайафас поднял руки, будто снова собираясь ударить в окно молнией, но сдержался.
— Вы не сможете сидеть внутри вечно.
— Это точно, но можем просидеть достаточно долго, чтобы испортить лучший день в твоей жизни.
Кайафас зашипел в ответ. Его взгляд скользнул за спину Сайфера на Симону, которую тот обнимал за талию.
— Очаровательно… Вместо того чтобы запугивать людей, ты их теперь защищаешь. Если в самом деле хочешь ее спасти, выходи, я убью тебя и оставлю ее в покое.
— Это бы сработало, если бы не браслеты, которые нам подарила Сатара. Умру я — умрет Симона. Раздели нас, и я, может быть, подумаю над твоим предложением.
Кайафас раздраженно фыркнул:
— Не веришь мне?
«Доверие…»
Это слово будто вернуло его в детство. Он тогда едва научился ходить и был так голоден, что сделал бы ради еды что угодно. Зима выдалась суровая, весь урожай был съеден. Как-то Сайфер заметил на карнизе какого-то дома остывающий хлеб, но не мог дотянуться и достать его. Почти час он искал, на что встать или чем сбить хлеб, но ничего не получалось.
Умирая от голода и досады, он в слезах вернулся домой, где к нему подошел Кайафас:
— В чем дело, крысеныш?
Он по глупости все выложил.
— Скажи мне где это, и я с тобой поделюсь.
— Это мой хлеб!
Кайафас несогласно поцокал языком:
— Его съедят люди. Разве не лучше иметь половину, чем совсем ничего? Доверься мне, крысеныш. Я с тобой поделюсь.
Сайфер согласился, отвел его на место, а потом смотрел, как тот ест свежий хлеб, и плакал. Хуже всего было то, что в отличие от него Кайафасу не требовалась обычная еда, он питался кровью. Он поступил так только из подлости. А когда Сайфер пожаловался матери, та ударила его по лицу с такой силой, что рассекла губу.
— Если ты неполноценный демон и не в состоянии самостоятельно добыть еду, ты ее не заслуживаешь. — Мать всегда так делала, мечтая взрастить в нем ненависть и злобу.
Доверие — удел дураков. Никогда больше он не поверит Кайафасу.
— Ничуть. Отдай ключ, и, как только она будет свободна, мы с тобой сразимся.
— У меня его нет.
Похоже, он не лжет.
— Я так и думал. Ты и не собирался выполнять свою часть сделки. Ты, брат, не меняешься.
Кайафас дернулся к окну, и его лицо ярко осветило всю раму.
— С каким наслаждением я тебя прикончу!
Сайфер не спеша подошел к окну, взялся за шнур и со словами: «Маме — мои наихудшие пожелания» — опустил шторы.
Симона не знала, чему удивляться больше. Тому, что за ее окном маячит омерзительный демон, или тому, что вышеупомянутый демон — брат сексуального красавчика, который стоит напротив.
— Он ведь на самом деле тебе не брат?
— Ты разве не видишь сходства?
— Ну, поскольку у тебя обычно кожа не покрывается кипящими пузырями, а глаза не наливаются кровью, не особо.
— Он тоже чаще всего выглядит по-другому. Просто выпендривается, чтобы пугать людей. Жалкий дилетант.
— У тебя получилось бы лучше?
Она и моргнуть не успела, как Сайфер взлетел к потолку и превратился в густую тень, которая расползлась на полкомнаты. Изо рта показались клыки, глаза засияли тошнотворным желтым. Потом его охватило пламя.
Симона, попятившись, споткнулась.
— Да, — прохрипел он потусторонним голосом. — У меня получилось бы куда лучше.
В следующее мгновение он снова стал человеком.
— Мой отец — Фобетор, греческий бог кошмаров. А отец Кайафаса — какой-то пожиратель плоти, которого Арес натравливал на врагов за смешки и шуточки. Мой брат напрочь лишен вкуса и стиля. Пижон-неумеха, который по глупости считает, что утробный демонический голос и красные глаза заставят всех вокруг обмочиться от страха.
Почему-то его пламенная речь ее рассмешила.
— Ясно... Да у вас просто братское соперничество!
Сайфер фыркнул:
— Кайафас мне не соперник. Ни в коем случае. — Он поиграл желваками и побарабанил пальцами по бедру, будто обдумывая какой-то вопрос и не находя верного ответа. — Сатара знает, что ему не хватит сил убить меня. Тогда зачем посылать его за мной?
Симоне это казалось очевидным.
— Чтобы избавиться от меня, ведь из нас двоих я слабее.
— Нет, должно быть что-то еще, и потом, почему только один демон? Она могла призвать и больше. Почему же не сделала этого? Что-то тут не так.
Он вернулся к окну и рывком задрал штору.
Кайафас исчез.
— Мне нужна вся моя сила, полностью, — прорычал Сайфер, снова опустив занавеску.
— Если тебе требуется оракул…
— Нет. Кое-кто намного могущественнее Джулиана.
Эта мысль ее ужаснула.
— С учетом того, что я сегодня видела, мне твои слова не нравятся.
— Завтра они тебе разонравятся еще сильнее.
— Почему?
— Потому что сущность, которую мы завтра призовем, настолько опасна, что сама земля плачет.
***
Кайафас стоял на другой стороне улицы, глядя на окно, за которым скрывался его брат, и ждал. Галлу не могли проникнуть сквозь солевую преграду, а даймоны — войти в дом без приглашения. Чертовы дурацкие правила богов. Если бы не это, он уже давно разорвал бы обоих на части на радость Сатаре. При мысли о том, что придется доложить этой стерве о неудаче, он выругался. Из всех, кому он служил, она была самой злобной, а это о чем-то да говорило, учитывая, каким отморозкам ему в свое время приходилось подчиняться.
Неужели нельзя хоть раз попасть в услужение к хорошему человеку? Разве он слишком много просит?
Его мысли вновь вернулись к брату.
— Что ты задумал, Сайфер?
Паршивец оказался умнее, чем полагал Кайафас. Кроме того, он еще и кое-чему научился. Если бы Аид его не ослабил, ему вряд ли удалось бы даже ранить Сайфера…
Он выругался, когда на плече до боли раскалился рабский браслет. Его вызывала Сатара.
Если ему снова придется слушать ее жалкое нытье…
Он ударил разрядом в одну из машин на улице, окно в ней разлетелось вдребезги. Сработала сигнализация, и он шарахнул снова. Завывание оборвалось.
Вот бы на место автомобиля голову Сатары. Но этому не бывать, пока она владеет его душой. Той самой, которую он променял на…
Думать об этом не хотелось. Он заключил сделку и теперь связан навеки. Или нет? При мысли о втором варианте его губы медленно изогнулись в коварной улыбке. Если получится, обе его проблемы решатся.
Кожа под браслетом пошла волдырями, и Кайафас чертыхнулся. Трусливая дрянь, пусть ждет, пока он будет готов с ней встретиться. Отмахнувшись, он принял человеческий облик и направился вниз по улице в поисках жертвы.
Завернув за угол, он заметил женщину с собакой. Отлично, как раз то, что нужно. Едва учуяв запах демона, собака залаяла. Кайафас опустился на колени на тротуар.
— Эй, дружок, на-на-на.
Бурый песик продолжал лаять и рычать. Кайафас рассмеялся и взорвал зверька огненным шаром. Женщина завопила и бросилась бежать.
Далеко уйти ей не удалось. Кайафас догнал ее, подхватил и поднял в воздух. Он летел над домами, поднимая ветер большими черными крыльями. Жертва вопила и вырывалась, умоляя пощадить ее. Будто он на это способен.
Крепко прижимая ее к себе, он внимательно смотрел по сторонам, пока не обнаружил то, что искал. Огромный древний дуб. Одинокое, окутанное туманом дерево тянулось ветвями к небу и в темноте казалось совершенно черным. В далеком прошлом люди заботились о деревьях, берегли их от таких, как он.
Невежество нынешнего поколения нравилось ему гораздо больше. Дуб служил порталом для призыва самых темных духов. Кайафас улыбнулся, припомнив одного англичанина в "Алтон Тауэрс", который как-то обмотал ветви цепью, чтобы воспрепятствовать его злому колдовству.
Но злу совершенно бесполезно мешать.
— Помогите! — кричала женщина.
— Да заткнись ты, — рявкнул он на эту идиотку. Она заслуживала смерти уже за одну только трусость.
— Прошу вас, отпустите меня.
— Обязательно, детка. Отпущу через минутку. — Он направился к дереву.
Снижаясь, он чуть замедлил полет, чтобы осмотреться. Никого. Свидетелей не будет.
Отлично.
Кайафас опустился на землю в нескольких футах от дерева. Удерживая одной рукой свою жертву, он осторожно двинулся к дубу. Свет полной луны едва проникал сквозь густое переплетение голых ветвей. Было довольно холодно, и изо рта шел пар. Он вдохнул морозный воздух.
Женщина продолжала вырываться. Он поднял руку и надломил одну ветвь. Дерево громко и натужно застонало.
Благодарение богам, дуб жив.
Ветка упала к его ногам.
— П-п-пожалуйста.
— Заткнись.
Он с такой силой швырнул женщину о ствол, что она мгновенно умерла. Для задуманного ему нужна была не жертва, а только человеческая кровь, и поскольку девушка едва ли позволила бы ему себя порезать, не разнывшись еще сильнее, его вполне устраивал такой исход. Когтем правой руки он рассек ей горло и пустил кровь, которая потекла по стволу и впиталась корнями. Затем он порезал себе запястье, произнося слова старинного демонического заклятья, пробуждающего Primus Potis — первородную силу. Прежде чем в мире появился свет, были тьма и хаос. И сила эта спала. Пришло время ей вновь проснуться и помочь ему.
— Взываю к тебе голосом и кровью. Светом луны и мощью священного древа. О, тьма, приди ко мне. По велению тьмы да будет так…
Под его напев поднялся ветер. Воздух вокруг пришел в движение — древние силы воссоединились, чтобы пробудить того, к кому он обращался.
Аль-Бараку…
Поднявшееся из земли черное облако окружило дерево, и оно задрожало. Кайафас поднял голову и увидел пару горящих глаз — ярко-зеленый и темно-карий — возникших из ниоткуда. Вихрь ускорился, собрался воронкой и постепенно принял очертания высокой стройной мужской фигуры, стоящей на одной из ветвей. Ветер поднимал наверх и трепал черные волосы, которые в итоге опустились на широкие плечи. Возникшая после белая рябь превратилась в рубашку, затем появились черные брюки и коричневая стеганая кожаная куртка. Последним проступило лицо, одновременно красивое и жестокое.
Шею мужчины украшал тонкий золотой ошейник с крупным камнем посередине. Камень был такого же неестественно зеленого цвета, как и его правый глаз. Ветер стих так же внезапно, как начался. Туман рассеялся. Теперь оба они — и человек, и дерево — были отчетливо видны на фоне ночного неба. Полные ярости разноцветные глаза будто пронзили Кайафаса насквозь. Внезапно что-то жесткое обхватило и сдавило его шею. Задыхаясь, он повалился на колени.
— Ну, полно, — зловеще негромко произнес Джейден, спрыгивая на землю. Он встал перед Кайафасом и опрокинул его на спину.
Из-за силы, все еще сжимавшей его шею, Кайафас не мог произнести ни слова, лишь молча смотрел в лицо воплощению самого зла. Не человек, не демон и не бог, Джейден родился из первоисточника силы.
Аль-Барака. Он был чем-то вроде посредника между демонами и высшими сущностями.
Джейден склонил голову набок, разглядывая демона у своих ног.
— Кайафас…
Он покатал имя на языке. Доли секунды ему хватило, чтобы все узнать о демоне, его прошлом и весьма сомнительном будущем.
— Для чего ты пробудил меня?
— Мне нужна твоя помощь.
Джейден расхохотался, услышав отчаянную мольбу:
— Ну конечно. Скажи-ка, чем ты оплатишь мои услуги?
— Тремя некрещеными девственницами.
Джейден скривился. Они что, в Средневековье?
— Тремя?
— Что, не хватит?
Смотря какие девственницы… И что они умеют. Время нынче такое, что невинные девушки более искусны, чем шлюхи в прошлом.
— Все может быть.
Джейден зашипел, ощущая, как горит рука в ответ на призыв хозяйки Кайафаса.
— Ты посмел потревожить меня, в то время как тебя самого ждет госпожа?
— Я-я…
Джейден ударил в него взрывной волной.
— Проваливай, червь. Получишь ответ, когда взойдет следующая луна.
В то же мгновение демон исчез.
Джейден остался стоять в стылом неподвижном воздухе, укрытый ветвями дуба, пытаясь сориентироваться в этом времени и пространстве. Учуяв запах крови, он поднял голову и обернулся. На земле лежала женщина лет тридцати, в ее мертвых глазах застыл ужас. Он подошел ближе, опустился на колени и прошептал, опуская ей веки:
— Спи спокойно, малышка.
Эта смерть была абсолютно бессмысленной. Минус одно очко на счету у демона. Джейден помедлил, уловив в шепоте ветра еще кое-что. Дерево тихонько говорило с ним, рассказывая о том, что ему необходимо знать. Кайафас был не единственным, кто про него вспомнил. Был и другой…
***
Сайфер лежал на холодном дощатом полу и слушал дыхание Симоны. Она заснула почти час назад, хотя в комнате Джесса очень громко играла музыка. Он не понимал, как можно спать под одну и ту же песню Altered Images, поставленную на бесконечный повтор, но в отличие от него ей это, кажется, совсем не мешало.
Разумеется, он привык обходиться без сна. В Тартаре его наказание состояло еще и в том, что его начинали бить, как только он закрывал глаза.
— Сайфер…
Он напрягся, услышав шепот. Глубокий баритон с явственным демоническим акцентом. Он уже много столетий не слышал этот голос.
— Джейден?
Повелитель демонов сидел на корточках перед закрытой дверью.
— Соль? — рассмеялся он. Выпрямившись, он прошел к окну, облизнул палец и с холодной улыбкой попробовал на вкус рассыпанную ими соль. — Думаю, ты сделал это не для того, чтобы помешать мне войти.
— Я же знаю, что это бы не помогло. Как ты здесь очутился?
Джейден молча подошел к кровати, где спала Симона, не подозревающая о том, что одно из самых могущественных в мире бессмертных существ стоит от нее на расстоянии вытянутой руки.
— Хорошенькая. Это ее ты мне предлагаешь?
Сайфер с трудом сдержал негодование. Повысить голос на Джейдена — значит мгновенно умереть.
— Нет.
— Поспешный ответ. Для чего ты искал меня, отродье демона?
Будто он и так не знал. Но такова была природа Джейдена, он всегда хотел, чтобы пожелания произносили вслух.
— Я собирался призвать тебя завтра.
— При свете дня, когда я слаб. — Джейден поцыкал языком. — Чего ты хочешь на этот раз?
— Верни мне силы и возьми человека под защиту.
Джейден вопросительно вскинул бровь, повернулся к Симоне и провел рукой по ее щеке.
— Человека…
Сайфера обожгло ревностью, и он едва сдержался, чтобы не оттолкнуть Джейдена от девушки. Это было бы роковой ошибкой, особенно учитывая, что он нуждался в его помощи.
— Один даймон связал нас, и я не могу сделать то, что должен, пока мы вместе. Мне нужна твоя помощь. Мне надо освободиться и полностью получить назад свои силы.
Джейден обернулся к нему.
— Мои услуги оплачиваются по высшему разряду. Тебе это известно. Ты уже платил мне однажды.
При упоминании об этом Сайфер с трудом сдержал проклятье.
— Оно того стоило? — спросил Джейден.
— Уверен, ты знаешь ответ.
— Я тебя предупреждал.
И правда. Сайферу это до сих пор не давало покоя. Еще тогда Джейден говорил ему, что сделки такого рода редко удаются. Если бы только он прислушался.
Джейден подошел ближе.
— Ты знаешь правила, Сайфер. Ты должен что-то предложить в обмен на мои услуги.
— У меня ничего нет.
— Так к чему тратить мое время? — Образ Джейдена побледнел.
— Стой! — не выдержал Сайфер. — Говори, чего ты хочешь.
Джейден снова принял отчетливую форму и перевел взгляд на кровать со спящей Симоной.
У Сайфера кровь застыла в жилах:
— Только не ее.
— Насколько сильно ты жаждешь отомстить?
— Сильнее всего на свете.
Джейден смотрел на него жестко и непреклонно.
— В этом городе живет одна старушка. Ее зовут Лиза. Она держит кукольный магазин на Ройял-стрит, а на шее носит зеленый талисман. Достань его мне, и я избавлю тебя от браслетов.
— Что насчет моих сил?
— Полностью восстановятся, как только талисман будет у меня.
Сайфер поверить не мог, что отделается так дешево.
— И это все?
— Поверь, этого довольно.
Сайфера охватило облегчение, но он вдруг вспомнил еще кое о чем.
— Еще одно.
Глаза Джейдена ярко вспыхнули, в темноте блеснули клыки.
— Ты много просишь, отродье демона. — Но он почти тут же успокоился: — Впрочем, я сегодня щедрый…
— Мне нужно отыскать призрак. Ее жизнь отнял галлу, он же забрал часть души. Знаешь, где можно найти ее душу и тело?
— Разумеется.
— Скажешь мне?
— Чем платишь?
Сайфер подошел к туалетному столику, на котором у Симоны стоял оловянный кубок в средневековом стиле. В его руке появился нож, которым он рассек себе предплечье, чтобы набрать крови.
— Тебе необходимо поесть. Я дам тебе свою кровь.
Поскольку он был демоном и полубогом, его кровь была гораздо сильнее той, что Джейден нашел бы на улицах. Тот облизнулся, и его глаза потемнели, став черными. Сайфер был прав, он умирал от голода.
— Договорились. — Голос Джейдена был хриплым от жажды.
Сайфер передал ему кубок. Джейден принял его и осушил одним глотком. Несколько капелек остались в уголке его рта. Он подхватил их пальцем и слизнул.
— Кровь проклятого. Нет ничего слаще.
— Так что насчет Глории?
Джейден щелкнул пальцами, и рядом мгновенно возник ее призрак. Девушка недоуменно нахмурилась:
— Где это я?
Джейден погладил ее по щеке:
— В безопасности, дорогая. В полной безопасности.
— А тело? — спросил Сайфер. — Его нужно высвободить из-под власти галлу.
— Я все сделаю, оставлю его во дворе. Или, может, предпочитаешь, чтобы оно отравляло воздух в доме…
— Нет, и снаружи не оставляй, напугаешь ни в чем неповинных соседей. Можешь отнести его в аллею, где она погибла?
Джейден вернул ему кубок.
— За это придется немного доплатить.
Сайфер скрипнул зубами, но подчинился.
Джейден с улыбкой понюхал содержимое и снова все выпил.
— Фу! — поморщилась Глория. — Гадость.
Джейден холодно улыбнулся в ответ:
— Колбаса и улитки тоже, но ты съела их немало, верно, человечек?
Она промолчала.
Джейден поставил пустой кубок на туалетный столик Симоны. Проведя пальцем по краю, он собрал остатки крови, облизал подушечку пальца и бросил:
— Вернусь завтра ночью. Достань мой амулет. — Он бросил взгляд на Симону. — Или крепко пожалеешь… а она еще больше.