Несмотря на смертельную схватку, Джейми слышал ее приближение – тут и мертвый бы услышал. Она, очевидно, привела в чувство священника, и теперь он мог стоять самостоятельно, хотя тряс головой и все еще покачивался.

– Осторожно, святой отец, там река, – тихо предупредил Джейми.

При виде монет большинство головорезов бросились, как стая птиц, их собирать, и хаос накрыл улицу. Крики и вопли, палки и кулаки, ножи и кинжалы – все шло в ход на булыжной мостовой.

Не расслабляясь и не теряя бдительности, когда протискивался сквозь эту свалку, Джейми моментально почувствовал, что за ним идут, и спросил не оборачиваясь:

– Что тебя так задержало?

Тот, к кому он обращался, прежде чем ответить, успел поразить одного из головорезов, заставив взвыть от боли и отступить.

– Мои извинения, Джейми. Мне потребовалось время сообразить, что мужчина, которого я увидел входящим в таверну полчаса назад, это ты, учитывая, что о выпивке мы не договаривались. Кроме того, никогда прежде ты не таскал за собой женщин.

– Она настояла.

Его напарник стремительно повернулся и, взмахнув мечом, отразил еще одно нападение.

– И что мы вообще здесь делаем? Я был уверен, что у нас что-то запланировано на этот вечер.

– Это и есть то самое дело, – ответил Джейми и, развернувшись, взмахнул мечом. Головорез, собиравшийся напасть на него со спины, отлетел, наткнулся на нескольких других и вместе с ними врезался в еще одну группу, и там вспыхнула очередная стычка.

– Сегодня вечером множество отвратительных, мерзких типов интересовались тобой, – тихо сообщил напарник, пока они пробирались через толпу, держась спиной друг к другу. – Гораздо больше, чем обычно. Для этого есть причина?

– Да. Они спрашивали, где тебя можно найти, но я не сказал. Ты видишь священника, Рай? – спросил Джейми, отшвырнув кого-то с дороги.

– Последний раз, когда я его видел, он стоял позади тебя у лодки.

Они прокладывали себе путь сквозь толпу. Здания на северной стороне ограничивали поле битвы и гарантировали, что ее накал спадет не скоро.

– Где же он? – Джейми обвел взглядом улицу.

А-а, вон там, с Евой, на другом конце квартала. Она стояла в развевающейся от порывов ветра накидке, прижав рукой к виску волосы, струившиеся темными длинными лентами, и окидывала взглядом море дерущихся, пока не увидела его.

Кивнув, она слегка приподняла брови в немом вопросе: «Ваши руки-ноги все еще на месте?»

Он кивнул в ответ, и она улыбнулась, как ему показалось с такого далекого расстояния, удивительно тепло, слегка помахала рукой и сказала одними губами что-то похожее на «Bon nuit» – «Спокойной ночи».

А затем скрылась за углом, уводя с собой благословенного, проклятого священника.