София понятия не имела, сколько времени прошло, прежде чем она пришла в себя. Мгновение? Час? Она знала только одно: за окном непроглядная тьма, а Кир по-прежнему ее ласкает, осыпая поцелуями.

«О господи, что я натворила?!» – воскликнула она мысленно. Тихо вздохнув и отстранившись от Кира, София поднялась на ноги и покачиваясь словно пьяная, проковыляла к окну, совершенно игнорируя того, кто превратил ее в развратницу, в изменницу самой себе.

Она выглянула в окно, но легче ей не стало, так как было совершенно ясно: то, что произошло, – все это действительно случилось. И выходит, она теперь стала развратной шлюхой, шлюхой Кира, выполнявшей все его требования и желавшей его, как земля жаждет дождя.

И если Кир с его искусными поцелуями и мастерством обольщения смог одержать над ней верх… Ведь это означало, что ее можно подчинить, что она ни на что не годится.

София выпрямилась и пробормотала:

– Похоже, что… – И тут же осеклась, ошеломленная собственным голосом – хриплым и совершенно неузнаваемым – словно она неделями молчала.

София резко отстранилась от окна и вернулась в комнату. Кир сидел там же, где она его оставила. Сидел, опустив голову и глядя на свои руки. Являя собой сейчас великолепное зрелище! Его скульптурно вылепленное тело было отчасти обнажено – видна была загорелая смуглая грудь в прорези распахнутой туники, а также могучая шея, волосы же растрепались, и отдельные пряди, выбившиеся из-под ремешка на затылке, спадали на спину и на плечи.

Шагнув к нему, София решительно заявила:

– Это все, Кир.

Он молча поднялся и подошел к двери. Обернувшись, сказал:

– Закройся на засов, когда я уйду.

«Как будто теперь это может меня защитить», – со вздохом подумала София.