Кир вышел следом за троицей и наблюдал, как они спускались на грязный двор. Какое-то время он неподвижно стоял под проливным дождем, не обращая внимания на раскаты грома. Потом развернулся и взглянул в дверной проем – там уже стояла София. Приблизившись, он спросил:

– Куда ты шла, София?

Она молча смотрела на него – словно не слышала.

Он сделал еще шаг в ее сторону.

– Куда ты шла с гроссбухом?

София в страхе попятилась. Оказавшись в комнате, прошептала:

– Кир, остановись.

Он переступил порог и закрыл за собой дверь. При этом так посмотрел на Софию, что она похолодела от страха.

София снова попятилась и наткнулась на стул. Оттолкнув его ногой, повторила:

– Кир, остановись.

– Куда ты шла с гроссбухом? – Он приближался к ней. – К Козимо? Или у тебя другое на уме? Могла бы мне первому предложить его, не так ли? – Его ирландский акцент становился все сильнее – так всегда с ним бывало в моменты ярости.

Софию трясло от ужаса, и она снова попятилась. Наткнувшись на кровать, чуть ли не упала на матрас.

– Кир, нет. Кир, ты должен видеть…

– Видеть – что? Ты таким способом собиралась мне отомстить? Когда-то я покинул тебя, а теперь ты – меня?

– Нет, это не… – Она поползла по матрасу к дальнему краю кровати.

Кир ухватил ее за ногу и потянул к себе.

– О, Иисусе, – прошептала София, чувствуя, как слезы подступают к глазам.

А Кир медленно подтягивал ее к себе. Наконец склонился над ней и посмотрел в упор – его взгляд полыхал яростью, а лицо оставалось каменным.

– Ты ошиблась, София, – прохрипел он. – И ты… – Он взял ее за плечи.

Пронзительно вскрикнув, она ударила его ногой и, вскочив с кровати, метнулась к двери. Но не сделала и двух шагов – его рука обхватила ее талию стальным обручем.

– Кир, ты… – Резким движением она вывернулась из его объятий и попятилась. Ударившись спиной о стену, она поняла, что отступать дальше некуда. И в тот же миг Кир уперся ладонями в стену по обеим сторонам от ее головы.

– Кир, ты не понимаешь! Я должна…

Он ударил ладонью в стену, она в ужасе вздрогнула.

– Что ты должна была сделать? Отвечай… – процедил он сквозь зубы.

Оба на секунду замерли, глядя друг другу в глаза. Наконец София прерывисто вздохнула и сказала почти неслышно.

– Кир, я должна найти выход, и этот выход не ты.

Дождевые капли скатывались по его волосам и подрагивали на концах – крошечные и прозрачные, – а затем срывались и падали ему на тунику, оставляя темные пятна. Несколько капель упали в ложбинку между ее грудями, чуть охладив ее пылающее тело.

София сделала глубокий вдох и сказала себе: «Главное – оставайся спокойной». А Кир по-прежнему молчал, и она, сделав над собой усилие, проговорила:

– Для тебя все происходящее – вопрос денег. Как всегда. Сколько заплатит тебе этот человек, если принесешь ему гроссбух? Но если сейчас не заработаешь денег, найдешь что-нибудь другое. Это в твоих обычаях. Для таких, как ты, всегда есть выход, – добавила она с усмешкой. – Что, я не права?

И опять он не сказал ни слова, но вздрогнул – так ей показалось. И все так же молчал.

– Кир, – прошептала она, коснувшись пальцем его подбородка. – Кир, прости.

Он сжал ее руку и отвел от своего лица. Глядя куда-то в сторону, спросил:

– София, почему ты думаешь, что именно я втянул тебя в это безумие?

Она судорожно сглотнула.

– Потому что я заставила тебя действовать немедленно. И возможно, ты решил, что буду тебе полезна.

– Да, решил! Потому что без меня ты мертва! – прорычал Кир. – Ты ведь прекрасно знаешь: с того момента, когда отдашь гроссбух, ты мертва. Потому что ты все знаешь и все записала…

«О чем он?» – думала София. Она старалась осмыслить последние слова Кира, однако… Он что, хотел ее защитить?

– София, ты не должна отдавать ему гроссбух.

– Я и не собиралась.

– А что ты собиралась?

Она вздохнула. И слезы опять навернулись на глаза. «Наверное, нет смысла больше скрывать…» – сказала она себе.

– Я везу гроссбух королю.

Кир промолчал, и она продолжала:

– Война вот-вот разразится. Король должен знать, кому нельзя довериться и кто…

– Король уже все знает, – перебил Кир.

– Да, возможно. Но без доказательств он не сможет ничего сделать. А если он получит доказательства, то сумеет справиться с врагами. Эдуард не из тех, кто легко прощает.

– Да, предположим. И предположим, что ты получишь аудиенцию. Что, по-твоему, Эдуард сделает, когда ты представишь ему доказательства интриг самых высокопоставленных его подданных, в то время как он балансирует на грани войны?

София пожала плечами.

– Так вот, он не уничтожит их, – продолжал Кир. – Он в них нуждается. А ты… Кто ты такая? Единственный свидетель всех их преступлений. Женщина, все знающая. И все записавшая. Эдуард скорее уничтожит тебя, София. Но не Козимо. А нам необходимо растоптать Козимо.

– Но кто это сделает?! Кто растопчет Козимо Эндольте, советника короля, почти принца? Он владеет доброй половиной Англии, а то, чем не владеет, берет в аренду. У него несколько шаек разбойников, которые рыщут по округе, выполняя его поручения. Если не король, то кто его остановит, кто?!

Кир пристально взглянул на нее и произнес:

– Я.

Она хохотнула.

– Ты безумец!

– Не имеет значения. Лучше скажи, София, как ты считаешь, тебе безопаснее со мной или без меня?

Она задумалась – и вздохнула.

– Кир, ведь ты и есть опасность. Когда я была моложе, мне казалось…

– А сейчас? – перебил он. – Что тебе кажется сейчас?

Она снова вздохнула.

– Сейчас мне уже ничего не кажется. Сейчас я просто боюсь, вот и все.

– Но имей в виду, София… – Он пронзил ее взглядом. – Если уйдешь отсюда, у тебя появится настоящая причина для страха, ибо ты больше не будешь под моей защитой.

– Кир, мы уже это обсуждали. – Она грустно улыбнулась. – Меня нельзя защитить.

– И все же я охраняю тебя, – процедил он в ответ. И что-то в его тихом голосе… Ох, она не могла бы этого объяснить, но чувствовала: Кир предан ей и действительно будет ее защищать.

Глядя прямо ему в глаза, она прошептала:

– Но почему?.. – И в этом «почему» таились все вопросы, которые она давно уже хотела ему задать: «Почему не раньше, почему сейчас, почему ты оставил меня, почему ты здесь, почему ты все еще можешь пробуждать в душе такую боль?» София всхлипнула и пробормотала: – Кир, ты даже себя не можешь защитить. – Она коснулась пальцами шрама, пересекавшего его плечо.

– Я защищал тебя, – проговорил он хриплым шепотом.

– Меня? Но я думала… мой отец… – Она осеклась. Ужасная мысль заставила ее содрогнуться. – Кир, о чем ты?

– Я попросил у него твоей руки, София.

– Ах! – вырвалось у нее. Она чувствовала себя так, словно упала с высоченного обрыва. И все исчезло, она ничего вокруг не видела, кроме стоявшего перед ней Кира.

– Ты хотел жениться на мне?

– Я сделал предложение. Но у твоего отца были на тебя другие виды.

– Какие виды?

– Не замужество с ирландским псом.

– О, Иисусе! Я не знала! – На глазах Софии снова выступили слезы.

– Ты и не должна была знать.

– Значит, ты хотел…

– Да. Хотел жениться на тебе. И поэтому. – Он судорожно сглотнул. – София, ты сейчас либо остаешься со мной, либо уйдешь навсегда. Все, что было до этого, в прошлом. А теперь ты должна сделать выбор.

София медлила с ответом, хотя уже точно знала: ее судьба – это Кир. Да-да, Кир – кем бы он ни был.

– О, любимая… – прошептал он, запуская пальцы в ее рыжеватые волосы. – Ты ведь останешься со мной, не так ли? Будешь всегда рядом, да?

– Да, Кир, всегда…

– И будешь слушаться меня?

– Да, конечно. Да-да, так и будет. Будет так, как ты скажешь… – шептала она в ответ.

Обнимая ее за талию, он продолжал:

– Ты не станешь связываться с Козимо Эндольте. И не клюнешь на его приманку, верно?

– Да, разумеется. Ни за что.

– И на этот раз я не остановлюсь, – заявил он, расшнуровывая ее платье.

– И не надо. Я не хочу, чтобы ты останавливался. – Она вытащила булавки из волос.

Он продолжал расшнуровывать платье, а потом вдруг решил, что и так слишком долго ждал, и просто стащил его через голову. И тот же миг молния с треском разрезала небо, и прогремел гром.

София вынула из волос последнюю булавку, и пряди рассыпались по ее плечам медным дождем. Она прижалась к Киру всем телом, и ему вдруг показалось, что он держит в объятиях сгусток пламени.

– Ты прекрасна… – пробормотал он ей в губы. И, подхватив на руки, понес к кровати.

Уронив Софию на матрас, Кир принялся срывать с себя одежду. А она, чуть приподнявшись на локтях, наблюдала за ним.

Минуту спустя он накрыл ее своим телом и тут же раздвинул коленом ее ноги. Она подалась ему навстречу, но Кир, чуть спустившись, стал покрывать поцелуями ее живот и груди. Затем прикусил легонько ее сосок, и из горла Софии вырвался тихий стон.

– О, Кир, Кир… – прошептала она. А потом пробормотала: – Кир, почему же ты остановился? Нет-нет, продолжай.

Он улыбнулся и прошептал в ответ:

– Медлить – не значит остановиться, девочка.

Снова склонившись над ней, он лизнул темный бугорок соска. София громко застонала, и Кир с улыбкой прошептал:

– Вот видишь, любимая? Медлить – не значит остановиться.

– О, Кир… Кир, пожалуйста!

– Пожалуйста – что? А… наверное, вот что…

В следующее мгновение он проник в нее пальцем, и она, вскрикнув, снова застонала, резко приподнимая бедра.

– Пожалуйста – вот это, да? – Кир заглянул ей в глаза. – Я правильно догадался?

Она пробормотала в ответ что-то неразборчивое, а он, по-прежнему улыбаясь, спросил:

– Хочешь еще, София?

Она судорожно сглотнула. Голова у нее шла кругом, и каждое его прикосновение сводило с ума. Но именно тихое мужское рычание возбудило ее почти до обморока.

– Да, еще… – взмолилась она. – Еще раз…

– А где именно?

– Т-там, там же! – выдохнула она.

Он снова коснулся пальцами ее горячих складок, и она снова с громким стоном приподняла бедра.

– Любимая, все правильно, да?

София жалобно вскрикнула. «Ну почему он останавливается? – промелькнуло у нее. – Ведь он же обещал не прерываться!» Сделав над собой усилие, она прошептала:

– Кир, это несправедливо. Ты же обещал…

– И я сдержу обещание, – прохрипел он, раздвигая коленом ее ноги. В следующее мгновение он вошел в нее, погрузившись в жаркую влажную плоть.

София восторженно вскрикнула – так кричит человек, когда сбывается мечта.

– О, Кир, Кир… – прошептала она со стоном.

– Да-да, я здесь. – прохрипел он в ответ. – Ты ведь чувствуешь меня?

Она молча кивнула и, сморгнув слезы блаженства, прикрыла глаза.

– Нет, смотри на меня, София.

Она подчинилась. И тотчас же увидела, что он устремил на нее взгляд, полный страстного желания… и чего-то еще, на что она не смела надеяться. А Кир вдруг улыбнулся и спросил:

– София, знаешь ли ты, как долго я хотел тебя?

«А может, мне все это снится?» – промелькнуло у нее.

– Как долго? – прошептала она.

– С того момента, как впервые увидел. Я тогда сказал себе: «Она будет моей».

– Да, правда? – Слезинка скатилась по ее щеке.

Тут он, наконец, начал двигаться, и она тотчас приподняла бедра. Тихонько застонав, прошептала:

– Я всегда была твоей, Кир. Даже после того как ты исчез.

Он пробормотал что-то по-ирландски и прижался губами к ее губам. А София, забыв обо всем на свете, раз за разом подавалась ему навстречу в чувственном танце – столь же древнем, сколь и прекрасном. В какой-то момент она почувствовала, что Кир стал двигаться все быстрее, и теперь он проникал в нее все глубже и глубже. И София, почти сразу же поймав его ритм, по-прежнему встречала каждый его выпад. Но все же ей хотелось большего, и она с громкими стонами впивалась ногтями в его плечи.

– Да, девочка, да! – прорычал он ей в ухо.

Губы их то и дело сливались в поцелуях – в поцелуях страстных и яростных. За окнами же по-прежнему бушевала гроза, и полумрак комнаты наполнялся громкими стонами, треском молний и раскатами грома. А Кир раз за разом овладевал ею…

– Да, девочка, да… – постоянно твердил Кир. – Именно этого я и хочу. Хочу чувствовать тебя.

– И я… тоже… – прохрипела она со стоном. И в тот же миг громко вскрикнула, содрогнувшись всем телом.

Через несколько мгновений Кир присоединился к возлюбленной, после чего оба затихли в изнеможении.

Они не знали, сколько времени лежали без движения, освещаемые вспышками молний. Наконец, чуть приподнявшись на локтях – по-прежнему оставался в ней, – Кир принялся покрывать поцелуями ее лицо. А София, чувствуя себя наполненной, любимой и желанной, не переставая улыбалась ему.

Когда же он, наконец, отстранился и улегся рядом, гроза за окном утихла, а пламя догоравшей свечи, казалось, вот-вот погаснет.

София, все еще пребывавшая в неведомой ей прежде стране наслаждения, тихонько прошептала:

– О, Кир, Кир…

Он обнял ее и крепко прижал к себе.

– Милая, я здесь, с тобой. – Он нежно поцеловал ее, и она тотчас же решила, что лучше пока не думать о грозившей им опасности. Главное, что Кир здесь, с ней рядом.