Когда она проснулась, Кир просматривал гроссбух. София приподнялась и откинула волосы с лица. Ее силуэт лишь смутно виднелся в тусклом предрассветном свете, но он все же почувствовал, что их взгляды встретились. И понял, что она ему улыбалась.

– Добрый вам день, сэр, – приветствовала она его.

И Кир тоже улыбнулся. То, о чем он даже мечтать не смел, – все-таки случилось! София, проснувшаяся после ночи в его объятиях, улыбалась ему!

– Добрый день, девочка, – пробормотал он, судорожно сглотнув.

– Кир, что ты делаешь? – Она немного помолчала. – Подожди, сейчас помогу. – София потянулась за туникой.

Кир переворачивал страницу за страницей, а она тем временем одевалась и умывалась. Наконец возникла у него за спиной.

Он улыбнулся и, не оглядываясь, протянул к ней руку. Ее пальцы тотчас же скользнули ему в ладонь, а дыхание согрело его щеку. В следующее мгновение изящная женская рука легла ему на плечо, а тонкий пальчик указал на одно из имен в гроссбухе.

– Начни с него.

Кир прочитал имя и пробормотал:

– Багли?.. Я его не знаю. Кто он такой?

– Должно быть, он появился уже после тебя. Но я помню его. Этот Багли – судовладелец и контрабандист. Главное для него, чтобы цена была подходящая. Они с моим отцом часто беседовали.

– Что ж, тогда нанесем ему визит. – Повернув голову, он заглянул в ее глаза, превратившиеся в озера утреннего света. – Кто-то еще?

– Сейчас, подожди… – София стала просматривать страницы гроссбуха, заполненные ее рукой. – Наверное, вот этот, – прошептала она, указывая на одно из имен.

– Расскажи, – попросил Кир.

– Он был человеком королевы и…

– Королевы? – удивился Кир.

– Да, старой королевы. Элеоноры. Она приобретала богатые поместья, владельцы которых оказывались в долгу у еврейских ростовщиков, – покупала их как раз в тот момент, когда они были на грани разорения. Ей требовались люди, которые могли бы заранее сообщать о таких поместьях. И для нее это делала комменда. Вот, смотри… Здесь список поместий. – София указала на строчки с названиями тех поместий, которые намеренно обанкротили. Их бывшие владельцы до сих пор направляли петиции королю Эдуарду, требуя возвращения фамильной собственности.

– Да, понятно… – пробормотал Кир.

– А вот еще один список, – сказала София, перевернув несколько страниц.

Кир тихо присвистнул.

– Эдуарду это не слишком понравится… Будет не очень-то приятно увидеть здесь имя любимой Элеоноры.

– Конечно, не понравится, – с улыбкой кивнула София.

– Кто-то еще?

Она снова заглянула ему через плечо, и он, наконец, поднялся, уступая ей место.

– Вот, смотри… – прошептала София минуту спустя. – Этот человек часто приходил к папе. Богатый влиятельный… и осмотрительный. Тем не менее довольно часто ошибается. А его должность…

– Какая именно? – перебил Кир.

– Он епископ. И очень опасный человек.

Кир кивнул.

– Тогда с него и начнем.

Все последующие дни они тщательно изучали гроссбух, намечая свои мишени – то есть тех людей, которые в данный момент могли быть наиболее уязвимы. Более того, через несколько недель они начали встречаться с этими людьми. Но, конечно же, никогда не угрожали. Даже не намекали на существование гроссбуха – просто в разговорах с этими людьми как бы между прочим упоминали о событиях со всеми деталями, от которых у собеседников перехватывало дыхание.

Очаровательная леди Мистраль, порхавшая бабочкой, никогда не могла точно припомнить, где именно слышала пикантные подробности, но всегда была уверена, что это произошло на каком-то из приемов. Они с Киром регулярно посещали пиры, на которые их постоянно приглашали, а также встречались с торговцами и судовладельцами и на этих встречах неизменно повторяли одно и то же: вдова Мистраль – идущий ко дну корабль, срочно нуждающийся в спасителях. Эта ложь делала их везде желанными гостями, и они повсюду, где бы ни оказывались, начинали распространять ужасные слухи.

– И у вас есть поставщики, которые переправляют сюда верблюжий навоз?

Леди Мистраль и ее управитель безмолвно обменялись взглядами, после чего повернулись к Оливеру, торговцу пряностями, сидевшему перед ними в своей лавчонке. При этом сэр Киран держал в руке перо, готовый в любой момент записать любое коммерческое соглашение своей хозяйки. Оливер же считался одним из крупнейших торговцев пряностями в Ласт-Феллзе, и потому беседа эта представлялась чрезвычайно важной. Было совершенно очевидно: если Оливер разорвет связи с Козимо и комменды, то все остальные последуют его примеру.

Оливер встретил гостей с радостной улыбкой и, утирая тряпкой лоснящуюся лысину, засыпал их вопросами, подчас несколько странными, как, например, вопрос о верблюжьем навозе.

София ослепительно улыбнулась торговцу и воскликнула:

– Но еще прибыльнее – порошок корицы, не так ли?! Конечно, мы и раньше переправляли такие товары. И мы знаем людей, которые его закупают. Сэр Киран, мы ведь знаем поставщика коричного порошка, которого можем рекомендовать мастеру Оливеру?

Кир с торжественным видом кивнул.

– Да, конечно, миледи.

Оливер расплылся в широчайшей улыбке и снова утер тряпкой блестящую лысину. Ручейки пота стекали по его вискам и падали в заросли неопрятной, клочковатой бороды.

– И вот еще что, сэр Киран… – продолжала София. – Гарантируйте великодушному мастеру Оливеру скидку на его первую перевозку товара нашими судами.

София снова улыбнулась, а Кир тут же закивал.

– Да-да, разумеется, миледи.

Пристально взглянув на него, София строго добавила:

– Но скидку – гораздо большую, чем та, о которой вы, возможно, подумали.

Оливер в очередной раз просиял, а Кир, изобразив замешательство, пробормотал:

– Да, конечно… миледи.

Оливер необычайно оживился; подавшись вперед и едва не упав с табурета, он воскликнул:

– А мумие, миледи?! Не можете ли рекомендовать поставщика?

– Пока нет, – вмешался Кир.

Торговец помрачнел:

– Ох, как жаль… У меня множество покупателей, готовых платить самые высокие цены. Особенно лекари.

– Да, это сильнейшее снадобье, – согласилась София.

– И аромат отчетливый, – заявил торговец.

София решила не спрашивать, каким именно ароматом обладает мумие, поскольку выражение лица Кира было достаточно красноречивым. Изобразив заинтересованность, она осведомилась:

– Мастер Оливер, а до вас не доходили слухи о том, что мумие может возродить жизненную силу, если она исчезла… не слишком давно?

– О, что вы, миледи?! – в ужасе воскликнул Оливер. – Подобные слухи – наглая ложь! – Он сурово взглянул на Кира, словно именно тот эту ложь распространял. – Да-да, все это всего лишь слухи, граничащие с ересью.

– Пожалуй, вы правы, – согласилась София. – Но ведь в нашем деле слухи – вещь самая обычная, не так ли, мастер Оливер?

Торговец тут же кивнул.

– Совершенно верно, миледи. Я, например, слышал нечто очень странное…

– Ах, расскажите! – воскликнула София. Торговец, явно испугавшись, промолчал, а она продолжала: – Ведь до вас, должно быть, доходит множество всяких слухов, а я… Мне было бы проще разобраться в делах моего покойного мужа, если бы такой опытный человек, как вы, поделился со мной своими познаниями.

Оливер тотчас приосанился и кивнул.

– Что ж, пожалуй… Так вот, миледи, – он заговорщически понизил голос, – у меня есть подозрения, что сахар – это вовсе не лекарство, пусть даже он заставляет людей улыбаться.

София мило улыбнулась.

– Но в некоторые дни он становится лекарством, не так ли?

Торговец рассмеялся.

– Совершенно верно, миледи. Да-да, совершенно верно, – едва выговорил Оливер, все еще смеясь.

– В последнее время до меня доходили кое-какие слухи… – продолжала София. – И эти слухи очень меня беспокоят. Может, вы будете моим проводником в мире английских торговцев?

– Миледи, какие слухи? – насторожился мастер Оливер.

– О каком-то гроссбухе Дарнли…

– Ах, это? – Торговец энергично закивал. – Да-да, подобные слухи ужасно всех взбудоражили.

– Но как вы считаете, в них есть доля правды? – допытывалась гостья.

Оливер поджал губы. Немного помолчав, проговорил:

– Я не могу сказать, действительно ли гроссбух существует, однако же… – Он понизил голос до шепота. – Думаю, что все эти слухи – чистейшая правда. Даже если никакого гроссбуха на самом деле не существует.

София кивнула и воскликнула:

– Ах, как интригующе! – Она коснулась толстого шелкового шнура, удерживавшего тяжелый кошель у нее на запястье, и тут же добавила: – И все же я уверена, что комменда не нарушает законов.

– Совершенно верно, – поспешно согласился Оливер. – У меня у самого есть несколько хороших знакомых из комменды.

– Неужели?! – София распахнула глаза. – Но как же так, мастер Оливер?! Ведь люди покидают этого Козимо, как тонущий корабль!

Торговец в растерянности заморгал:

– Миледи, это правда?

– О, чистейшая, – со вздохом кивнула гостья. – Все те, с кем я говорила… Они очень нервничают. И мне не хотелось бы остаться единственной в этом финансовом водовороте.

– Водовороте?! – Оливер побледнел.

– Увы… – София снова вздохнула. – Ваши правила торговли еще сложнее, чем во Франции. К тому же я… Ах, не могу же я позволить себе рассердить вашего короля!

– КОРОЛЯ?!

София утвердительно кивнула.

– Да-да, конечно. Что ж, спасибо вам за беседу. – Она поднялась, расправляя юбки из яркого шелка. – Поверьте, мастер Оливер, было большим удовольствием встретиться с вами. Надеюсь – не в последний раз.

Торговец неуклюже поклонился.

– Клянусь Богом, я тоже надеюсь на это, миледи.

Оставив Оливера, София с Киром вышли на улицу. Немного помолчав, она пробормотала:

– Думаю, нам нужно к Козимо.

Кир спорить не стал, а София продолжала:

– Но мне ужасно неловко… И даже стыдно, пожалуй. Ведь эти торговцы думают, будто что-то получат, хотя на самом деле… Ох, как неловко.

– Если ты прекратишь предлагать такие чудеса, как верблюжий навоз, то, возможно, будет лучше, – заметил Кир. Он взял свою спутницу под руку и помог ей обойти стайку кур, рывшихся в соломе.

Она кивнула.

– Да, наверное. Но все-таки мы должны сделать так, чтобы этот бедняга получил свою корицу.

– А она у тебя есть?

– Конечно, нет.

– И у меня тоже нет.

– Значит, мы не должны давать обещания, которые не сдержим.

– А я ничего им и не обещаю, – заявил Кир.

София нахмурилась.

– Надо постараться сделать так, чтобы люди, заключившие с нами сделки, получили хотя бы некоторую компенсацию.

– Знаешь, милая, уж лучше я сам буду вести переговоры о сделках. А твоя задача – очаровывать людей, но при этом не ставить условия, которые меня погубят.

– Погубят тебя?! – изумилась София.

Кир утвердительно кивнул.

– Вот именно. Ко мне уже подходили торговцы, которые, поговорив с тобой, считают леди Мистраль самой великодушной женщиной во всех семи морях.

София весело рассмеялась.

– Я давала свои обещания лишь с учетом того, что нашла в твоих книгах, сэр Киран. Или, может быть… – Она внезапно остановилась и внимательно посмотрела на своего спутника. – Скажи, а эта «Мистраль»… она реальна?

– Да, реальна.

– И у тебя есть судовая компания?

– Да, у меня есть судовая компания.

– Настоящая судовая компания?

– Самая настоящая. – Кир рассмеялся.

– И она называется «Мистраль»?

– Совершенно верно.

– Но, Кир, как же… Даже не верится. Я-то думала, что компания «Мистраль» просто вымысел.

– Нет, не вымысел, София. Поверь, суда реальны. Я не лгу тебе.

– Никогда?

– Тебе – никогда.

– И все же… Кир, ведь ты обманывал и лгал другим людям, вселял ложные надежды…

Он с улыбкой кивнул.

– Совершенно верно.

– И у тебя действительно есть суда? – София все еще не могла в это поверить.

Он молча вытянул руку и указал куда-то вниз, в сторону залива. Там, у подножия холма, стояли в гавани огромные торговые суда.

– Который? – спросила она.

– Зеленые паруса.

София присмотрелась. На некоторых судах имелись весла, видневшиеся у бортов, но на корабле Кира весел не было, и этот корабль, парусный и быстроходный, наверное, мог бы обогнать любое судно из тех, что стояли в гавани. И даже выглядел он необычно со своими изумрудно-зелеными парусами.

– Кир, какие поразительные паруса…

– Дорогие, – обронил он.

– Выходит, «Мистраль» все-таки реальна, – пробормотала София. И тут же – словно для того, чтобы окончательно поверить в это, – громко повторила: – «Мистраль» действительно реальна!

– Реальна, милая, реальна…

Люди начали оборачиваться, чтобы взглянуть на них, и Кир, взяв свою спутницу за локоть, отвел ее к обочине дороги.

– Поскольку все в городе уже знают про «Мистраль»… Не могла бы ты не так громко изумляться?

София снова повернулась к гавани, чтобы взглянуть на судно.

– Но почему «Мистраль»? – спросила она. – Откуда такое название?

– Мистраль – это южный ветер, – пояснил Кир; а София все еще улыбалась, глядя на корабль, как на собственного ребенка, которым ужасно гордилась. – Этот ветер бывает на юге Франции и в Италии. Он изменяет погоду в Африке и порождает морские штормы. Уничтожает урожаи, заставляет детей упрямиться, а женщин – плакать. Зато потом, когда шторм стихает, воздух становится чистейшим и сладостным, так что хочется пить его чистоту. И тогда человеку кажется, что он может видеть абсолютно все, даже заглядывать в вечность, если захочется.

Спешившие по своим делам горожане то и дело наталкивались на них, и отовсюду доносились громкие голоса и лай собак, но София с Киром ничего этого не замечали.

– Но чего же ты хотел? – тихо спросила она. – Чего ты хотел, когда затевал… все это?

Очень долго он хотел ее, а на втором месте была месть. Но сейчас…

Сейчас он хотел только одного – забыть обо всем на свете – и снова уложить Софию в постель. Но все-таки он сказал о другом:

– Я хотел вернуться в Англию и уничтожить людей, пытавшихся меня убить. – Про остальное он не сказал. Но в глубинах своего отчаяния, все эти последние пять лет, наполненные болью, яростью и мрачными планами возмездия, Кир всегда сознавал: главное для него – София, только она!

Он согревался воспоминаниями о ней. Он пылал от желания. Умирал от потребности прийти к ней и взять ее – хотя и был уверен, что этого никогда не произойдет. Но вот теперь они вместе. Потому что София сама пришла к нему. Пришла так же, как когда-то он приходил к ней. Нет, не совсем так – немного по-другому. Но в остальном…

– Значит, именно это ты собираешься делать? – прошептала она. – Собираешься мстить?

– Нет, мы с тобой вместе будем мстить.

– Но если так… Боже, спаси наши души.

– Пусть Бог спасет их души, – процедил Кир сквозь зубы.