С минуту они молча смотрели на длинные изящные предметы. Потом Кир уселся на какие-то тюки, покрытые парусиной, а София, по-прежнему высоко державшая фонарь, прошептала:
– Оружие?.. Но ведь это всего лишь трубки.
– Не трубки, а грозное оружие.
София смотрела на странные тонкие предметы, не в силах поверить, что подобные трубки могли являться оружием.
– Что это за оружие? Им что, можно больно ударить? – пробормотала она.
– Нет. Оно вспыхивает.
– Вспыхивает… пламенем?
– Не совсем так. – Кир покачал головой. – Если поднести к трубке раскаленную палку, оттуда вырывается пламя, вернее, вылетает то, что туда положишь. Трубка словно это выплевывает.
– Но что именно?
Кир пожал плечами.
– Да все что угодно. Любые предметы, которые это оружие выбрасывает быстро и очень далеко. А сила, с которой…
– Насколько далеко? – перебила София, присев рядом.
– На сотни ярдов.
– Нет-нет, невозможно…
– Поверь, очень даже возможно. И все происходит так быстро, что не уследишь. Если не слышать шума, можно ничего не заметить. Кроме людей, которые падают мертвые на расстоянии сотен ярдов.
София в ужасе смотрела на трубки. Она потянулась к одной из них, но тут же отдернула руку.
– Как, говоришь, их называют?
– Называют по-разному. Огненное лекарство… Китайские стрелы… Огненное копье…
– Огненное копье… – шепотом повторила София. – Сколько их здесь?
Кир молча пожал плечами. Поднявшись на ноги, он прошел между рядами товаров, затем, взобравшись на какие-то тюки, принялся срывать с них парусину. София ахнула в изумлении. Здесь были сотни таких трубок!
А Кир нахмурился и пробормотал:
– Но как же…
– Что как? – прошептала София, тоже поднимаясь.
– Как их зажечь – вот, о чем я думаю.
– Ты ведь сказал, что огнем.
– Да, но чем выталкиваются заряды? Должно быть, селитрой. – По-прежнему стоя на горе тюков, Кир внимательно рассматривал трубки. Наконец пробормотал: – Эдуарду это очень не понравится.
– Эдуарду?
– Да, София. Королю Англии. Он недавно объявил войну Франции.
София снова посмотрела на трубки смерти.
– Думаешь, этот груз предназначен для Франции?
– А ты сама как думаешь? Ведь если оружие предназначено для Эдуарда, то зачем его прятать? Знаешь, теперь я кое-что понял. Твой отец пристроил тебя к торговле шелком с дальним прицелом, – имея в виду именно это. И он хотел, чтобы ты вышла за Ричарда.
София замерла – и вдруг покачнулась, почувствовав головокружение. «О боже, неужели это правда?» – думала она.
– Твой отец и муж обманули Козимо, – продолжал Кир. – Эти трубки были идеей Козимо, но твой отец, а потом и муж сами заключали сделки и готовили груз для перевозки. Ричард отправился на южные рынки, нашел там торговцев и стал переправлять трубки по бурным морям и горным переходам. На это ушли годы.
София содрогнулась. Пот стекал холодными струйками между ее грудей. На это ушли годы, а она ничего не подозревала!
– Значит, это купил мой муж, – прошептала она, указывая на трубки.
Кир кивнул. Казалось, он совсем не ужасался этому открытию.
– Да, конечно. Поэтому он и женился на тебе. По наущению твоего отца.
София поспешно отступила от страшного груза. Колени у нее подгибались, и она оперлась на какие-то тюки.
Кир приблизился к ней и, обнимая за плечи, вновь заговорил:
– Это оружие являлось великим планом Козимо, но твой отец и муж сделали за него всю работу, а потом их обуяла жадность. Когда же твоего отца повесили, Ричард решил самостоятельно закончить дело, а потом вдруг умер. В самый неподходящий момент.
София в ужасе прошептала:
– Думаешь, Козимо… – Она зажала рот ладонью.
– Нашел и убил твоего мужа? Нет. Думаю, это сделал Реми по его приказу. Хотя… Скорее всего он должен был заставить Ричарда сказать, на каком судне находится груз. Но Ричард заупрямился, и Реми его убил. Разве не понимаешь?
Она понимала. Все теперь понимала. Ее постоянно обманывали, и только один человек попытался освободить ее. Этот человек – мошенник Кир, желавший отомстить своим врагам.
София присела на корточки. Голова по-прежнему кружилась, пальцы заледенели, а сердце больно ударялось в ребра. Судорожно сглотнув, она прошептала:
– Но ведь это мое судно… Значит, меня повесят тоже… Как и моего отца.
– Нет, – Кир покачал головой. – Не тебя, София. Он протянул ей руку, помогая подняться. – А теперь вспомни: разве я не говорил, что ты пожалеешь, если пойдешь со мной?