В раздевалке бывшей начальной школы столпился почти весь личный состав полицейского управления Хейвен-Парка. Судя по вытянутым лицам, стряслось действительно нечто из ряда вон выходящее. Снимая штатское, я подслушал, как два парня у соседнего шкафчика что-то говорят о бандитской разборке, которая вроде бы ожидается у местной средней школы. Лучше не придумаешь! В перестрелке так легко получить случайный выстрел в спину…
Мне нужно было срочно оповестить агента Лав. Я запихал свой новый мобильник в трусы и поспешил в туалет. Нашел свободную кабинку, заперся, сел на унитаз и послал эсэмэску на номер, который запомнил в пентхаусе на Манхэттен-Бич. Я набрал: «911-КК-Ч18-СШХП-415-КБ».
Я надеялся, что Офелия меня поймет. «КК» — «Комптонские калеки», «418» — «Чокнутые с Восемнадцатой улицы», «СШХП» — средняя школа Хейвен-Парка. «415-КБ» на кодовом языке ПУЛА назывались крупные беспорядки. Не успел я отослать сообщение, как в туалет вошел Алонсо Белл.
— Скалли, где тебя черти носят? — рявкнул он.
— Я здесь, — ответил я из-за двери.
— Слезай с толчка. Перекличка через пять минут!
— Иду.
Так как показывать Алонсо телефон с забитой в память эсэмэской для ФБР я не имел права, пришлось искать место, куда можно было на время спрятать мобильник. Школу построили в пятидесятых годах, поэтому унитазы в здешних туалетах были с высокими бачками. Я осторожно встал на унитаз, сдвинул фарфоровую крышку бачка и бросил телефон в воду. Потом, стараясь не шуметь, задвинул тяжелую крышку на место. Когда я вышел из кабинки, Белл нетерпеливо хмурился.
— Пошли работать! — сказал он. — Срать будешь в личное время.
Я быстро оделся и следом за напарником зашагал в спортзал. Там мы разделились. Я сел на скамейку вместе с остальными патрульными, Алонсо поднялся на возвышение, где уже стояли командиры других смен и начальство.
«Грязный Гарри» Иствуд успел напялить бронежилет. Взглянув на его лицо, я почему-то сразу заподозрил: когда начнется заварушка, он спрячется в супернавороченном передвижном командном пункте. Рядом с Грязным Гарри стоял заместитель начальника управления Тэлбот Джонс.
Сбоку от начальников я разглядел Гектора и Мэнни Авила в дорогих спортивных куртках. Физиономии у братьев были озабоченные. Я понятия не имел, что они делают на нашей перекличке.
Весь личный состав полицейского управления Хейвен-Парка выжидательно затих на скамейках. Наконец вперед вышел Гарри Иствуд.
— Первую часть инструктажа проведет заместитель начальника управления Джонс. Давай, Тэл! — Лейтенант отступил в сторону, пропуская Тэлбота Джонса вперед.
— Спасибо. Ребята, вы все в курсе: неприятности назревали уже давно, — начал Джонс своим бархатным баритоном. — Если верить информации, которую господа Авила получили от своих осведомителей, разборка намечена на сегодня. — Джонс повернулся к Беллу: — Ал, тащи сюда доску!
Алонсо вкатил из-за двери огромный щит для объявлений и поставил его в центре баскетбольной площадки. К одной стороне щита были приколоты увеличенные снимки восьми мужчин латиноамериканской внешности, сделанные, по всей видимости, при аресте. Всем было лет по двадцать с небольшим, внизу можно было прочесть краткие сведения о них. С другой стороны щита кто-то приколол такого же качества снимки афроамериканцев из банды «Калеки».
— Внимание! Последние несколько недель Мэнни и Гектор Авила являются нашими официальными консультантами по организованным преступным группировкам, — продолжал Джонс. Теперь понятно, зачем братья явились к нам на перекличку! — Не сомневаюсь, почти всем здесь присутствующим известно, что у господ Авила налажены тесные связи с «Чокнутыми». Несколько часов назад в городе распространился слух о предстоящей разборке между нашими и «Калеками». Разборка вроде бы состоится в перерыве футбольного матча между двумя средними школами — нашей и южного Комптона. По агентурным данным, уже сейчас в Хейвен-Парк едут десять или двенадцать вооруженных «калек». Внимательно посмотрите на снимки с левой стороны. Мы предполагаем, что они — ударный отряд «Калек». Боевиков опознали сотрудники нашего отдела по борьбе с бандформированиями.
Джонс побарабанил по щиту костяшками пальцев.
— А командиром у них вот кто. — Он ткнул в фотографию хмурого чернокожего типа лет под тридцать со стрижкой под бокс. — Его зовут Гаррис Каррис, кличка — Кей-Нож. Как вы, конечно, догадываетесь, пай-мальчиком его не назовешь. У него длинный список приводов. В основном драки, хулиганство, грабежи. Несколько раз обвинялся в убийстве, но выходил сухим из воды за недостатком улик. Так что, если увидите этого парня, поблажки ему не давайте.
Защелкали ручки, все записывали имя «Гаррис Каррис», его кличку и особые приметы.
— «Чокнутые» уже в курсе. Они согласились пойти нам навстречу, так сказать, стать нашими союзниками. — Джонс постучал по другой половине щита с восемью фотографиями местных бандитов. — Сейчас у нас с этими ребятами общая цель, поэтому важно сосредоточиться на тех, кто мешает нам жить!
Я не верил собственным ушам. Замначальника полицейского управления недвусмысленно приказал нам стрелять в «Калек», а «Чокнутых» не трогать! Инструктаж продолжался, чем дальше, тем интереснее.
Тэлбот Джонс махнул рукой в сторону Гектора и Мэнни Авила:
— Как всем вам известно, братья Авила нам очень помогают. Они держат под контролем «Чокнутых с Восемнадцатой улицы». Именно они построили молодежный центр, и теперь подросткам из бедных кварталов есть где проводить свободное время… Их деятельность имеет большое значение для всего города. — Он повернулся к братьям: — Передаю слово Мэнни Авиле, он расскажет вам остальное.
— Спасибо, капитан Джонс, — сказал Мэнни, поднявшись на возвышение. — Полагаю, я могу быть с вами откровенным. Да, «Чокнутые» — тоже не мальчики из церковного хора. Но нельзя забывать, что они наши соседи, родились и выросли в нашем городе. А «Калеки» едут к нам из южного Комптона специально, чтобы посеять смуту… Сегодня без преувеличения определится дальнейшая судьба Хейвен-Парка…
Мэнни обвел глазами сидящих перед ним полицейских.
— Мы с братом гордимся, что знакомы с большинством присутствующих в зале и имели честь работать вместе с ними!
Он ткнул пальцем в левую половину щита, где разместились восемь фотографий латиноамериканцев.
— Нам удалось добиться определенного взаимопонимания с главарями «Чокнутых». И даже их авторитеты-ветераны, вроде Овьето Ортиса, согласились сотрудничать с нами. — Он постучал по фотографии Ортиса по кличке Ноль-ноль-семь. — Пользуясь своим влиянием, мы убеждаем их покончить с насилием и начать новую жизнь.
Трескучие фразы Мэнни меня не убедили, потому что я не раз читал донесения об арестах «Чокнутых» за пределами Хейвен-Парка. Численность банды росла, в маленьком городке им становилось тесно. Разумеется, ни о каком прекращении насилия речь не шла. Но возражать Мэнни я не стал. Надеюсь, эти мысли на моем лице не отразились.
— Возможно, сегодняшний день станет началом новой эры! — вещал Мэнни. — Эры без «Комптонских калек»… Убрав конкурентов, наши парни прекратят делить территорию и вернутся в русло нормальной жизни. Станут полноценными членами общества! Но для того чтобы справедливость восторжествовала, комптонскому отребью надо преподать хороший урок! — Покосившись на Гарри Иствуда, Мэнни Авила добавил: — Качество жизни Хейвен-Парка в ваших руках!
Он спрыгнул с трибуны. Не совсем геттисбергская речь Авраама Линкольна, но все копы, сидящие в спортзале, с воодушевлением закивали.
— Отлично сказано, — заявил Иствуд, снова выходя вперед. — Мы все очень благодарны братьям Авила за их помощь в борьбе с организованной преступностью… После переклички все смены расходятся по классам. У каждой смены своя зона покрытия! Затем мы поедем к футбольному стадиону средней школы Хейвен-Парка. После того как футболисты выйдут на поле, мы соберемся в раздевалке под трибунами и будем ждать, когда объявятся «Комптонские калеки». В ложе для прессы и среди зрителей будут наши агенты в штатском. Прошу всех настроить рации на нашу частоту.
Иствуд подал знак Алонсо, который вкатил в зал еще один щит с начерченной на нем схемой футбольного стадиона и примыкающей автостоянки. Для наглядности к схеме прикололи несколько увеличенных снимков местности.
— Утренняя смена отвечает за стоянку и киоски перед стадионом, — продолжал Иствуд.
Он ткнул пальцем в снимок. С одной стороны поля тянулись металлические сиденья; по моим подсчетам, на трибунах свободно размещалось человек шестьсот — семьсот болельщиков.
— Командир утренней смены — сержант Алонсо Белл. Ваши позывные — Молотилка, экипажи один — двенадцать. Дневная смена отвечает за футбольное поле и трибуны. Командир — сержант Добсон. Позывные — Констриктор, экипажи один — двенадцать. Вы будете сидеть под трибуной, за вот этими раздевалками. — Грязный Гарри показал нужное место на схеме. — Ваша задача — охранять зрителей на трибунах. Ночная смена пока остается в резерве. Вы дислоцируетесь за командным пунктом.
Я не верил собственным ушам. Значит, Иствуд перевел в резерв всю ночную смену, чтобы они охраняли его драгоценную жизнь!
Впрочем, командир тут же пояснил:
— Ночная смена считается отрядом быстрого реагирования. Они будут направляться в те места, где их помощь нужнее. Запомните, вся операция должна пройти безукоризненно! Нельзя забывать о том, что на трибунах будут сидеть ученики средней школы и их родители. Невинные люди не должны пострадать в перестрелке… К сожалению, перенести операцию в другое место мы не можем. Хотя определенный риск остается, на стадионе мы возьмем зачинщиков с поличным и предъявим им обвинения в совершении тяжких преступлений. Тем самым мы положим конец преступной деятельности «Калек» на наших улицах. Если же мы отменим матч и эвакуируем зрителей, мы лишь спугнем «Калек» и нам не удастся навсегда избавиться от них. Мы значительно превосходим противника по численности; необходимо окружить их и быстро завершить операцию, не подвергая риску жизнь мирных граждан… В конце позвольте напомнить вам вот еще что. «Комптонские калеки» — закоренелые преступники, бандиты и убийцы. Если кто-нибудь из них сегодня отправится к праотцам, я никому не объявлю выговор!
Со всех сторон послышались одобрительные выкрики.
— Итак, за дело, и постарайтесь не облажаться! Смены, расходитесь по классам. Там вас проинструктируют сержанты. Я распорядился доставить с оружейного склада новые пистолеты-пулеметы «хеклер-и-кох МП-5» и кевларовые бронежилеты. Собираемся здесь снова через двадцать минут.
Я по-прежнему не верил собственным ушам. В подобных случаях положено отменять матч и эвакуировать зрителей! Впрочем, Тэлбот не случайно сказал мне, когда брал на работу: смысл деятельности полицейского управления Хейвен-Парка вовсе не в том, чтобы служить и защищать. Главное — не забывать получать конверты с наличными…
Разглядывая сослуживцев из утренней смены — я так и не успел с ними познакомиться, — я направился в один из классов, из которого вынесли все парты. У доски с куском мела в руках стоял сержант Алонсо Белл, он заранее начертил наш участок.
— Сейчас все получат позывные, — сказал он. — Белкин, ты будешь Молотилка-один, Ашкрофт, ты — Молотилка-два, Скалли, ты — Молотилка-три… — Когда каждый экипаж получил личные позывные, Алонсо продолжал: — Я расписал, кто есть кто, но, не буду врать, все равно не запомню этой галиматьи. С дурацкими позывными пусть Грязный Гарри сам развлекается. Вас я расставлю по списку: например, первый и третий встанут в нижнем углу стоянки и так далее. Но запомните: если обращаетесь ко мне, извольте, мать вашу, называть свою фамилию, чтобы я знал, с кем говорю!
Сержант повернулся к нам:
— В общем, цель операции ясна. Мы должны вышвырнуть «Калек» из нашего города. Тому, кто пришьет Кей-Ножа, будет досрочно присвоено очередное звание. Все понимают, для чего мы здесь собрались?
— Да! Все понятно! — заорали ребята из утренней смены.
В тесном классе стало не продохнуть от адреналина.
— Изучите хорошенько план стоянки — и по машинам! Патронов не жалеть. Недавно на склад поступили новые кевларовые бронежилеты марки «Второй шанс». Говорят, они задерживают даже бронебойные снаряды. Так что всем надеть жилеты, хотя они и тяжелые. Кому охота помирать из-за случайной пули? Подходите по очереди к Рулону Грину и получайте снаряжение!
Высокий чернокожий парень уже вкатил в класс большую тележку, доверху нагруженную ящиками с новенькими пистолетами-пулеметами и бронежилетами. Я увидел, что в запасных магазинах тоже недостатка нет.
— Встречаемся у выхода!
Рулон Грин выдал каждому из нас по пистолету-пулемету, бронежилету и по два запасных магазина.
Дождавшись, пока остальные выйдут, Алонсо отобрал у меня пистолет-пулемет и прислонил к стене рядом со мной. Я начал надевать бронежилет, но Алонсо стащил его с меня.
— Отдавай сотовый!
— Я его оставил в отеле. Что ты вечно ко мне цепляешься?
— А ты чего так разволновался? — Алонсо не сводил с меня пристального взгляда.
Я молча пожал плечами.
— Пойдешь со мной в паре, — сказал он наконец. — Далеко не отходи, чтобы я тебя видел.
Как и в тот раз, в раздевалке, он принялся обыскивать меня. Обыскивал тщательно: велел поднять руки, обхлопал грудь, живот, подмышки. Я понял, что он ищет и мобильник, и спрятанный микрофон. Своих намерений он не скрывал и больше не притворялся, что обыскивает в шутку. Микрофоны часто прячут между ног. Причина тут психологическая. Большинство мужчин не выносят, когда другой мужик щупает их хозяйство. Но Алонсо был настроен серьезно. Когда он собрался ощупывать мне пах, я схватил его за руку:
— Когда ты, наконец, угомонишься?
Он улыбнулся:
— Расслабься, друг!
— Стараюсь. — Я схватил свой МП-5, запасные магазины и бронежилет.
Перед самым уходом Алонсо сказал:
— Учти, сегодня я прикрываю тебя сзади!
Сбывались мои самые худшие опасения.