Я вцепилась в край стола, чувствуя, как что-то темное и холодное наполняет мои внутренности.

Горамеш почти одержал победу. Благодаря мне! Я держала в своих руках кости Лазаря и была готова вынести их собора и вручить…

О проклятье!

Я не ошиблась в самый первый день, и мне следовало доверять своим инстинктам. Ларсон демон! Он солгал мне, когда сказал, что Горамеш не обладает телесной оболочкой.

Нет, у Горамеша есть тело. Ларсон — это Горамеш.

Я опустилась на пыльный деревянный пол и обхватила руками колени. Ужас и облегчение овладели мной, но я могла лишь раскачиваться из стороны в сторону. Я едва не совершила роковую ошибку. Еще немного, и все было бы кончено.

Постепенно ужас исчез, и ему на смену пришел холодный гнев. Он хочет получить кости Лазаря? Так почему бы ему не прийти сюда и самому не взять их?

Я смяла салфетку и засунула в задний карман вместе с бутылочкой со святой водой, а потом аккуратно затянула бечевку на мешочке. Вернув мешочек на прежнее место, я глубоко вздохнула, набираясь храбрости, и стала подниматься по лестнице.

Я еще не знала, что буду делать дальше, но твердо решила, что Ларсон не получит кости. Как только я выйду из собора и мой сотовый телефон начнет работать, я позвоню отцу Корлетти. Если у него нет свободных истребителей, ничего страшного. Пусть пришлет швейцарских гвардейцев. Но я не отступлю до тех пор, пока кости не покинут Сан-Диабло и не отправятся в Ватикан. А пока Эдди поможет мне их охранять. И отец Бен, если уж на то пошло; если потребуется, я могу заручиться его помощью.

Я выскочила из собора и сразу же столкнулась с Лорой.

— Где Ларсон?

Она была явно удивлена моим тоном.

— Где он? — нетерпеливо повторила я.

— Наверное, в палатке, где продают мороженое, — ответила Лора. — Что-то случилось? Дети могут пережить один день нездоровой пищи.

Дети? Это не имело никакого смысла. Дети?!

Я схватила Лору за плечо.

— Где мои дети?

— С Ларсоном. — Лора нахмурилась. — Пол пришел вовремя, но потом сказал, что не может остаться, и я на него разозлилась. Мне удалось сдержаться, но, как мне кажется, он что-то почувствовал.

Я взмахнула рукой, чтобы заставить Лору говорить быстрее.

— И тогда Ларсон предложил угостить всех мороженым. — Она с тревогой облизнула губы. — Он сказал, что ты не станешь возражать. Это не так?

— Нет, я решительно возражаю.

Развернувшись на каблуках, я помчалась к палатке, разом позабыв о костях Лазаря. Лора побежала за мной.

— Что происходит?

Я слышала ее тяжелое дыхание у себя за спиной, когда мы затормозили у входа в палатку.

— Это Ларсон, — сказала я. — Он Горамеш.

Она побледнела, и я едва успела ее подхватить, потому что у нее подкосились ноги.

— О господи, дети. Минди… — Ее глаза наполнились слезами. — Если с ними что-нибудь случится… С ней…

— С ними ничего не произойдет, — твердым голосом заверила я Лору.

— Что ты собираешься делать?

— Вытрясти из него дерьмо.

В тот момент у меня не было другого плана. И, честно говоря, я считала, что это отличный план.

— Мама, мама, мамочка…

Мы обе обернулись на голос.

— Минди, — выдохнула Лора, и облегчение в ее голосе было таким сильным, что я могла бы его пощупать.

Мое же облегчение отравлял страх за собственных детей, которые почему-то не пришли вместе с Минди.

— Что случилось? — спросила я.

Минди спрятала лицо на груди Лоры, обеими руками обхватила мать и прижалась к ней. Я видела только часть залитой слезами щеки.

— Он меня оттолкнул, — сказала Минди. — И Элли должна была остаться с ним, чтобы он не причинил вреда Тимми.

Я закрыла глаза. Мне стало так страшно, что я не могла даже молиться.

Зазвонил мой сотовый. Я нажала на кнопку прежде, чем стихло эхо от звонка.

— Принеси мне кости, Кейт, — приказал Ларсон.

— Да пошел ты, — огрызнулась я, но моя бравада была фальшивой.

— Дорогая Кейт, — сказал он. — Позволь изложить мою мысль понятными тебе словами: принеси мне кости Лазаря, иначе твои дети умрут.

— Ублюдок, — прошептала я, но он уже повесил трубку.

Я огляделась по сторонам, чтобы кого-нибудь ударить, но рядом была только Лора. Я прижалась к ней и заплакала. Она похлопывала меня по спине, пытаясь успокоить, но я понимала, что она сама не слишком верит в слова утешения.

С самого начала Ларсон меня обманывал. Но теперь я знала правду. Ларсон был Горамешем, высшим демоном. Опустошителем. И мне стало очень страшно.

Хватит!

Я сделала шаг назад и вытерла глаза.

— Кейт?

Я не ответила. Просто не могла. Повернувшись к Лоре спиной, я зашагала обратно к собору. Слезы текли по моим щекам, но я знала, что должна сделать.

Ведь речь шла о моих детях.

Крепко сжимая в руке полотняный мешочек, я бежала вверх по ступенькам. Меня переполняло неистовство. Я должна была догадаться раньше. Увидеть очевидные улики. Они ведь были. Отказ Ларсона входить в собор. Постоянное жевание мятной жвачки. Его удивительная сила, показанная, когда мы тренировались с ним во дворе моего дома. Его способность узнать другого демона и искусное владение ножом.

Ему удалось обмануть меня при помощи святой воды.

Но теперь, когда я шла мимо контейнеров и ящиков, мне стало ясно, что создать иллюзию не так уж сложно. Демон может находиться на святой земле, хотя это и вызывает у него боль. Чаша со святой водой расположена довольно далеко от святилища и известкового раствора с мощами — тех преград, которые демону не преодолеть. Горамеш просто вылил святую воду и наполнил чашу обычной водой. Я вспомнила лужу на полу в церкви перед нашей встречей и поняла, что так все и было.

Имелись и другие улики. Я не хотела заниматься расследованиями в архиве, но он меня убедил. Тогда я сказала, что соглашусь, если на улицах Сан-Диабло появятся демоны. И в ту же ночь меня навестил Тодд Грир. Я посчитала это знаком. Да, верно, то был знак, вот только я неправильно его поняла. Ларсон приказал псу, порождению ада, убить Тодда Грира, чтобы демон сумел занять его тело и убедить меня в необходимости отправиться в архив. А потом Ларсон убил демона в переулке, чтобы я окончательно поверила, что он на стороне хороших парней.

Какой мерзавец!

И не следовало забывать об Эдди. Именно Ларсон «обнаружил», что Эдди находится в Сан-Диабло. В этом не было ничего удивительного — ведь именно он доставил Эдди в Сан-Диабло. Я должна была встретиться с Эдди, чтобы узнать, чего хочет Горамеш. Могу спорить, что Горамеш приказал уменьшить дозу наркотиков, даваемых Эдди, чтобы частично вернуть ему способность здраво рассуждать — и чтобы он поведал мне правду, после того как поверит, что я была истребительницей демонов.

А как он мог мне не поверить?

Ведь я тоже была истребительницей и тем не менее не поняла, что меня используют как приманку.

Кроме того, Ларсон ловко подогрел мои страхи относительно Стюарта, вероятно рассчитывая, что тревога о муже помешает мне обратить на него самого более пристальное внимание. И тут он не ошибся.

Проклиная все на свете, я выскочила из дверей собора. Улики теперь могли представлять лишь академический интерес. Сейчас было важно одно — вернуть детей.

Лучи заходящего солнца отбрасывали длинные тени, придавая окружающему миру сюрреалистический вид, что вполне соответствовало моему настроению. Я прикрыла глаза рукой и огляделась, но нигде не заметила ни Лору, ни Эдди.

Вытащив сотовый телефон, я стала набирать номер Лоры. Визг шин по асфальту заставил меня повернуть голову. Я отскочила назад, увидев, что через пустую стоянку прямо на меня мчится «лексус» Ларсона.

Машину занесло, но она остановилась рядом со мной. Мои мышцы напряглись, я приготовилась к атаке. За темными стеклами в косых солнечных лучах я не видела водителя, но была готова. Подбежав к дверце, я рванула ее на себя.

— А ну выходи, сукин сын!

— Мама!

Это был вовсе не Ларсон, а Элли.

Она вывалилась из машины мне на руки. Я опустилась на асфальт, прижимая ее к себе.

— Малышка, малышка, малышка, — повторяла я, слушая, как она рыдает. Приподняв ее подбородок, я слегка отодвинулась и посмотрела ей в лицо. — Он не причинил тебе боли? Как ты себя чувствуешь?

Она с трудом могла говорить, однако ей удалось произнести одно слово:

— Тимми.

Кровь застыла у меня в жилах, но тут Элли, всхлипывая, проговорила:

— Я не смогла его забрать. О, мамочка, у него остался Тимми.

— Он ранен? Тимми был в порядке, когда ты сбежала?

Мне хотелось бежать, сражаться, наносить удары, делать хоть что-нибудь, чтобы все исправить. Адреналин кипел в моей крови, однако я почувствовала, как мной овладевает холодное спокойствие. Никаких эмоций, Кейт. Сначала нужно сделать дело и спасти Тимми.

— Он… с ним все было хорошо. Но мне страшно, мама. Я так за него боюсь.

Я заскрипела зубами.

— Куда он вас отвез?

— На кладбище, — ответила Элли. Ее голос все еще дрожал, но стал более уверенным. — Он сказал, что тебе пришлось уйти и он сначала угостит нас мороженым, а потом отвезет домой, но, когда мы поехали в другую сторону, он позвонил тебе, и мне стало очень страшно.

— Я знаю, любимая. Ты все сделала правильно.

— Он заставил нас выйти из машины, но оставил ключи в зажигании. И я сбежала, как учил Каттер.

В животе у меня забурлило. Ей повезло: сыграл свою роль фактор внезапности. Ларсон легко мог ее поймать и свернуть шею. Я обняла Элли и прижала к себе, чтобы еще раз почувствовать, что она не пострадала.

— Ты молодец, малышка.

Я поднялась на ноги и помогла Элли встать. Машина стояла рядом, и я мрачно на нее посмотрела.

— Отыщи Лору и Ворчуна и расскажи им обо всем, что произошло, ладно? И оставайся с ними, что бы ни случилось.

Она кивнула. Ее подбородок слегка задрожал.

Я уселась за руль.

— Где именно на кладбище?

— Возле большой статуи, — ответила Элли. — Там огромный ангел.

Я кивнула. Мне было известно это место. Оно находилось в одном из самых старых углов кладбища, довольно далеко от шоссе.

— Постарайся найти Лору. Все будет в порядке. Обещаю вернуть твоего брата.

Элли наклонилась ко мне и поцеловала.

— Я люблю тебя, мама, — сказала она и побежала через парковку к ярким огням ярмарки.

Я вздохнула.

— Я тоже тебя люблю, малышка.

А потом я включила двигатель.

Я ехала по кладбищу, не выбирая дороги. Да, мне бы следовало с большим почтением относиться к мертвецам, но я просто давила на газ и вела «лексус» к юго-восточной части кладбища. Большинство могил были отмечены простыми плитами, и я легко объехала несколько надгробий, установленных в более ранние времена.

Наконец я увидела огромную фигуру ангела и затормозила. Шины заскользили по влажной траве.

Ларсон спокойно сидел у ног ангела, посадив моего сына на колени.

— Очаровательный мальчик, — заявил Ларсон. — Я рад, что ты пришла. Мне бы не хотелось его убивать. — Потом он угрожающе ухмыльнулся. — Нет, я солгал. Пожалуй, я бы получил от этого огромное удовольствие.

Я стояла, выпрямив спину и сжав кулаки.

— Отдай мне сына.

— Отдай кости.

Я заколебалась.

— Я ведь сделаю это, Кейт. Ты же знаешь, я не стал бы угрожать попусту. Но есть нечто такое, чего мне хочется гораздо больше, чем ощутить вкус его крови. Отдай мне кости, и я верну тебе мальчика.

Я протянула мешочек.

— Умная девочка. — Он слегка повернулся и позвал: — Дуг, возьми, пожалуйста, мешочек.

Морщинистый старик вышел из-за статуи ангела и заковылял ко мне. Я отдала ему мешочек. И узнала его лицо. Я уже видела Дуга: он играл в шахматы в гостиной дома для престарелых, когда я приехала за Эдди.

Я посмотрела на Ларсона.

— Ублюдок.

— Чепуха. Дуг уже перешел на следующий уровень. Почему бы нам не использовать его тело? Иначе оно пропадет даром. В доме престарелых так много тел, которые пропадают зря, — сказал он с неожиданной грустью. Потом посмотрел мне в глаза, и в его взгляде полыхнула злоба. — Не тревожься. Отныне ситуация изменится к лучшему.

— Я постараюсь этому помешать.

— У тебя не получится. Бедная Кейт, ты даже себе помочь не можешь.

— Отдай моего сына.

— Ну разумеется.

Он встал и поставил Тимми на землю.

— Я могу быть щедрым, — сказал он, когда мой мальчик побежал ко мне.

— Ты скоро умрешь, Горамеш, — заявила я. — Я намерена послать тебя обратно в ад.

— Слишком много обещаний, — усмехнулся он. — Да и зачем тебе это делать, ведь ты так замечательно мне помогла? Без тебя Эдди не сумел бы узнать правду. Без тебя мне бы не удалось проникнуть в святилище собора.

Я ничего не ответила и молча прижала к себе своего ребенка.

— Так ты останешься, чтобы посмотреть, как я подниму свою армию? Обещаю, что ты умрешь быстро.

— Я останусь и остановлю тебя, — сказала я.

— Ты не в форме, Кейт. Похоже, ты забыла, что я провел с тобой один бой. Я тебя знаю. Тебе меня не одолеть.

— Скажи, как давно умер Ларсон? Как тебе удалось завладеть его телом?

Он рассмеялся так искренне, что на несколько мгновений ярость покинула меня.

— Умер? А кто сказал, что Ларсон умер?

— Но… Господи!

— Он не имеет к этому ни малейшего отношения. Ларсон со мной. Он с радостью согласился сотрудничать. И будет вознагражден.

— Но почему?

— Рак, — ответил он, и его голос слегка изменился. — Зачем умирать, когда Горамеш мог предложить мне нечто лучшее. А потом, когда я узнал от моего истребителя в Италии о костях Лазаря, у меня появился повод поторговаться. Горамеш хотел заполучить кости. А я — жить.

— Сегодня ты умрешь.

— Нет, Кейт. Сегодня смерть придет к тебе. И моя человеческая часть сожалеет об этом. Ты мне нравишься. Иногда я даже получал удовольствие, работая на вашу организацию. Но сама работа меня никогда не интересовала.

— Черная магия, — вспомнила я. — Ты изучал магию. А отец Корлетти так и не понял…

— Не нужно винить священника, — усмехнулся Ларсон. — Когда мне хочется, я могу быть весьма убедительным. А теперь я стал еще и могущественным.

Он сделал вдох, и его грудь стала расширяться. По коже пошла рябь, как по поверхности пруда, и я увидела истинного демона, красного и черного, полного червей, чьи светящиеся глаза горели ненавистью и злобой.

Я заморгала, и видение исчезло, оставив лишь едкий запах серы как напоминание о том, что мне ничего не привиделось.

Тимми тоже ощутил резкий запах, захныкал и стал вырываться из моих рук.

— Тише, сынок, скоро все закончится, — сказала я.

— Верно, Кейт, — подтвердил Горамеш. — Оставайся и посмотри.

Поскольку я не собиралась уходить, не покончив с Горамешем, я осталась стоять на прежнем месте, прижимая к себе Тимми.

Горамеш отошел от ангела и встал на сравнительно свежую могилу. Он развел руки в стороны, устремил взгляд в землю и начал произносить заклинания на латыни и греческом. Он говорил так быстро и с такой яростью, что я с трудом улавливала лишь отдельные слова.

Впрочем, меня они не слишком интересовали — я и без того прекрасно понимала, что происходит. А когда он потянул за бечевку, развязал мешочек и вытащил горсть порошка, я напряглась. Я находилась слишком далеко от него, чтобы что-то предпринять, но на всякий случай сунула руку в задний карман, где лежала бутылочка со святой водой.

Он высыпал порошок прямо на себя, и звуки полились сплошным потоком. Наконец он произнес последние слова, широко развел руки и закричал:

— Resurge, mortue!

Эти слова я поняла. Он приказал мертвым восстать.

Я затаила дыхание. Могилы даже не дрогнули. Мертвые не поднялись.

Я знала, что так и будет, и не смогла сдержать улыбку. Поставив Тимми на землю у себя за спиной, я сжала в руке бутылочку со святой водой.

— Все кончено, Горамеш, — сказала я. — Ты уже в прошлом.

— Маленькая идиотка, что ты сделала? — прошипел он.

Я ничего не ответила. Очень скоро он и без меня поймет, что с ним происходит.

— Сука! — взвыл он с искаженным от боли лицом.

Я усмехнулась. Началось!

На моих глазах его кожа стала покрываться волдырями, а волосы клочьями падать на землю. Он закричал, и мне показалось, что его голос исходит из глубин ада.

— Что ты сделала? Что ты со мной сделала?!

— Не я, а блаженная Мария Мартинес, одна из пяти мучениц Сан-Диабло. И пусть она поскорее станет святой.

Его кожа пузырилась и лопалась, меня тошнило от сильного запаха серы. Мария еще не стала святой, но она была причислена к лику блаженных. Я знала, что ее останки не смогут убить Горамеша, но он испытывал сильную боль, и я надеялась, что это даст мне необходимое преимущество.

Я открыла бутылочку и бросилась в атаку.

— Хватай ее! — закричал Горамеш, и Дуг напал на меня.

Он сбил меня с ног, я уронила бутылочку, которая ударилась о камень и разбилась, а святая вода вылилась, не причинив вреда ни Дугу, ни Ларсону. Дуг попытался вцепиться в меня, и я ударила его двумя ногами, стараясь отбросить в сторону бодрого старика.

Однако он держал меня крепко, и я понимала, что очень скоро Горамеш придет в себя и у меня появятся сразу два противника. Такое соотношение сил, в особенности если один из них — высший демон, не сулило мне ничего хорошего.

Под отчаянные крики Тимми я вывернулась и оказалась верхом на Дуге. Он попытался схватить меня за шею, его тощие пальцы скользнули по моему горлу. Я сумела вскочить на ноги и подобрать валявшийся на земле прут.

В тот самый миг, когда моя рука сжала прут, его пальцы сомкнулись у меня на горле. Однако он опоздал. Я знала, что одержу победу, и вонзила прут в цель.

Дуг сразу потерял интерес к происходящему и осел на землю.

Я отскочила в сторону, готовая атаковать Горамеша. Ярость придавала мне силы. Однако радость победы длилась недолго. Когда я повернулась, чтобы схватиться с демоном, я увидела, что Ларсон крепко держит моего мальчика за шею. Прах Марии Мартинес прекратил свое действие — Горамеш выглядел ужасно, но больше не испытывал боли.

— Ты, жалкая дура! — заорал он. — Думаешь, ты способна меня победить? Думаешь, меня можно обмануть? Этот мальчик сейчас умрет, Кейт. Принеси мне кости, и тогда, быть может, я верну его к жизни.

Он пошевелился, и я бросилась вперед, движимая одним лишь инстинктом, крича сдавленным от ужаса голосом:

— Нет!

Я еще не успела приблизиться к Горамешу на расстояние удара, как вдруг он издал глухой вопль. И я тут же сообразила, что произошло.

Тимми его укусил.

Ларсон отдернул руку от шеи Тимми, а другой отшвырнул его в сторону. Мой мальчик упал, и его маленькое тело обмякло. Я прыгнула на Ларсона, ударив его всем своим весом, и мы оба покатились по земле. Однако он умудрился оказаться сверху, вскочить на ноги и схватить меня за волосы, так что металлическая заколка впилась мне в голову. Я поморщилась от боли, но тут же забыла обо всем, когда осознала, что Тимми не шевелится. Я тихо застонала, и Ларсон воспользовался моей мгновенной растерянностью, чтобы толкнуть меня на статую ангела, о которую я сильно ударилась спиной. Я закричала, пытаясь вырваться, и ударила его коленом. Мне необходимо было освободиться, но его пальцы, как клещи, вцепились в мои предплечья.

Он был силен. Очень силен. И я не могла вырваться.

— Он мертв, Кейт, — прошипел Горамеш, и я ощутила его отвратительное дыхание на своем лице.

— Нет.

Я не верила в это. И не поверю.

Демон наклонился ко мне. Теперь его лицо находилось совсем рядом.

— Отдай мне кости, и я верну тебе мальчика. — Он говорил негромко, словно пытался меня успокоить. — Ты сможешь получить своего мальчика обратно, Кейт. Он снова будет живым. Только принеси мне кости.

У меня кружилась голова, мне не хватало воздуха. Он держал меня за руки, но с тем же успехом мог бы сжимать горло. Горячие слезы потекли по моим щекам. Неужели мой ребенок и в самом деле мертв? И если это так, смогу ли я вернуть его к жизни при помощи костей? И что еще важнее, хватит ли у меня сил этого не сделать?

Я прикрыла глаза, собираясь с силами.

— Никогда, — прошептала я. — Я никогда не принесу тебе кости.

Его ноздри затрепетали, а в глазах вспыхнула ярость.

— Сука! Я сломаю тебе шею, и ты останешься лежать здесь! — Он наклонился вперед, приблизив губы к моему уху. — Ты будешь умирать, зная, что я воскрешу твоего сына. Он станет одним из моих слуг. Все кончено, Кейт. Моя победа будет еще более сладкой, чем я себе представлял.

Я отчаянно сопротивлялась, но он продолжал крепко меня держать. Ужас сжимал мое сердце, из груди рвались рыдания. Я поклялась, что не потерплю поражения, но боялась, что не сумею сдержать клятву.

Я втянула в себя воздух, пытаясь наполнить легкие. Сквозь рев крови в ушах мне послышался вой сирен.

Сирен?

Неужели Лора вызвала полицию? Неужели Эдди позволил ей это?

Стюарт тоже услышал сирены.

— Пришло время заканчивать, истребительница, — сказал он. — Мы ведь не хотим, чтобы полиция узнала мой маленький секрет, верно?

Он отпустил мою руку и стал разворачивать меня. Я прекрасно понимала его намерения: Горамеш собирался свернуть мне шею.

— Нет!!! — закричала я.

У меня не было никакого оружия, чтобы покончить с ним. Поэтому я сделала единственное, что оставалось. Я рванулась вверх, отбросив в сторону его руку с моей шеи. У меня получилось. А в следующий миг я вырвала металлическую заколку из своих волос и нанесла удар.

Она попала в цель, пройдя сквозь глаз демона, как раскаленный нож сквозь масло. Горамеш задрожал, вокруг нас затрепетал воздух и раздался грохот — так бывает, когда самолет преодолевает звуковой барьер. Демон рухнул на землю, а я села рядом со свежей могилой, возле Тимми.

Сирены были уже совсем близко, и я наклонилась над Тимми, больше всего на свете опасаясь, что случилось самое страшное. Я осторожно погладила мальчика по щеке. Его ресницы затрепетали.

— Мама? — сказал он.

Я ничего не смогла ответить, лишь прижимала его к груди и плакала.

Все было кончено.

Я устала. Так устала.

Но я победила. Горамеш изгнан. Ларсон мертв.

И когда я почувствовала, как мой мальчик приник ко мне всем телом, я обняла его и закрыла глаза.