От Мел я знала, что реальная игра проводится почти по таким же правилам, что и в Интернете. И хотя мне абсолютно не понравилась онлайновая версия, ее основные правила были мне известны. Но знание правил еще не означает владения стратегией, и в тех нескольких случаях, когда я принимала участие в игре, я очень быстро проигрывала.

В таком вот невеселом настроении я придвинула свой стул ближе к столу. Пришло время позитивного мышления. Успех на девяносто восемь процентов зависит от отношения, не так ли? И я не раз наголову разбивала братьев, когда мы сражались на игровых приставках. А сейчас у меня были причины полностью сосредоточиться на игре.

Главное, я знала, как проходит игра. В ней три участника: Жертва, Убийца и Защитник. Жертва — это тот, кто действительно будет жертвой. Именно за ним охотится Убийца. Игра начинается, когда Жертва получает первую подсказку, которую также называют квалификационной. До тех пор, пока Жертва не разгадает первую подсказку, Убийца должен тихо сидеть в ожидании. Но как только подсказка разгадана, все ограничения снимаются. А затем Жертва должна следовать от одной подсказки к другой до тех пор, пока не разгадает последнюю, и тогда Убийцу отзывают. (Или Жертва погибает, но такой вариант мы рассматривать не будем.)

Но что — спросите вы — помешает Жертве попросту проигнорировать подсказку? Если она не будет разгадана, то Убийца так и не начнет охоту.

Несомненно, вам такое решение показалось бы удачным, да и мне тоже. Однако я знала, что это не так. Вот только не помнила почему.

Ясно, что прежде всего нужно связаться с этим парнем, Девлином Брейди. Моим первым побуждением было позвонить в ФБР и спросить о нем. Они ведь наверняка знают, как его найти, правда?

Но тут я сообразила, что телефон агента Брейди должен быть в моем компьютере — в файле DB_profile.doc, который я получила по электронной почте. Мне совсем не хотелось вновь обращаться к компьютеру — в тот момент я обвиняла его во всех моих неприятностях, — но другого выбора у меня не оставалось.

Открыв файл, я убедилась, что была права. Там имелось все про Девлина Брейди: имя, адрес, телефонный номер, профессия, привычки, увлечения, прежние занятия. Даже фотография.

Очевидно, снимали скрытой камерой — Девлин смотрел куда-то в сторону.

Однажды мы встречались, и я, помнится, подумала тогда, что он настоящий красавец. Фотография вполне подтверждала мою точку зрения. У Девлина были темные непокорные волосы и твердый подбородок. Но больше всего мне нравились его глаза — ясные и голубые. Очень сексуальные.

Впрочем, сейчас меня меньше всего интересовала его сексапильность. Гораздо важнее было то, что лицо агента Брейди внушало доверие. К тому же под костюмом скрывалось сильное тренированное тело. Он выглядел как человек, способный позаботиться о нас обоих. В данный момент это привлекало гораздо больше, чем зовущий к поцелуям рот или страстная улыбка.

Я схватила телефон и набрала его домашний номер. Дожидаясь, пока он ответит, я нетерпеливо постукивала пальцами по столу. Трижды прогудел гудок, а потом включился автоответчик, и я поняла, что совершенно не представляю, что говорить. При личной встрече я бы рассказала ему чистую правду. Но оставить такое сообщение на автоответчике? Наверное, я боялась, что он мне не перезвонит.

Мое молчание затянулось, а когда я решилась-таки заговорить, в трубке раздались короткие гудки. Проклятье!

Я вновь набрала его номер, на этот раз зная, что услышу: «Вы звоните Девлину Брейди. Пожалуйста, оставьте сообщение». Я так и сделала:

— Э-э-э… привет. Агент Брейди? Меня зовут Дженнифер Крейн. Вы, э-э, возможно, меня помните, мы встречались около года назад. Вы конфисковали мой ноутбук, припоминаете? Тогда я снимала квартиру вместе с Мелани Прескотт. Мне необходимо с вами поговорить. Вы можете перезвонить? Это очень срочно. Благодарю.

Я оставила номера своего домашнего и сотового телефонов, потом позвонила ему на сотовый телефон, а также по номеру, который значился как его прямой телефон в ФБР. В обоих случаях я тоже натыкалась на автоответчик. Ненавижу эту машинку.

Оставив одинаковые сообщения, я повесила трубку, чувствуя (вполне справедливо), что мне не удалось продвинуться ни на шаг. Хуже того, я не знала, что делать дальше. Сидеть и ждать его звонка? Или отправиться к нему на квартиру? Кстати, безопасно ли для меня выходить из дому?

Я принялась расхаживать от кухонной раковины к ванне, вновь и вновь задавая себе эти вопросы. В конце концов я решила, что дам ему час. Мои рассуждения были таковы: скорее всего, агент Брейди уже знает об игре, ему известно, кто я такая, и почти наверняка он сейчас находится на пути ко мне. Разве не так должны поступать агенты ФБР? Разве они не обязаны спешить на помощь прекрасным дамам, попавшим в беду?

Если честно, я не была прекрасной дамой, попавшей в беду (об этом мне постоянно приходилось напоминать себе). Конечно, я оказалась по уши в дерьме, и существовала весьма высокая вероятность, что из этой передряги мне не удастся выбраться живой (тут мне пришлось напомнить себе, что иногда нужно дышать), но все же я не была Жертвой. Возможно, это различие носило технический характер, однако я цеплялась даже за соломинку.

Когда мне удастся войти в контакт с агентом Брейди, то в придачу к тому преимуществу, что это не я являюсь мишенью для пули Убийцы (или другого его оружия), я получу еще и дополнительную защиту со стороны ФБР. Естественно, это не может полностью изменить ситуацию, но если кто-то сумеет разделить со мной опасность, мне будет немного легче.

Между тем я решила еще раз позвонить Мел. Она опять не ответила, и это заставило меня встревожиться о состоянии системы национальной безопасности. Если работник АНБ не отвечает на звонок по сотовому телефону, значит, наши дела плохи.

Примерно через пять минут после начала действия плана «ждать агента Брейди в течение часа» я стала испытывать сомнения. У меня всегда плохо получалось ждать. Мне хотелось куда-нибудь уйти. А еще лучше — сбежать. Мексика выглядела привлекательно, мне бы не помешал загар и фруктовые алкогольные напитки, и эту возможность я намеревалась подробно обсудить с неуловимым агентом Брейди. В тот момент идея вообще свалить отсюда подальше показалась мне просто грандиозной.

Поскольку ждать оставалось еще пятьдесят одну минуту, я занялась тем, что спрятала свой портативный компьютер в неопреновый футляр и положила его в сумку. Затем вытащила из шкафа любимую легкую куртку и кроссовки «Найк», которые купила, когда намеревалась бегать в Центральном парке. Мой энтузиазм довольно быстро улетучился (примерно через семь минут), и я засунула кроссовки в шкаф, пообещав себе регулярно заниматься в женском фитнес-центре.

Теперь наконец пришло время оправдать эти денежные затраты. Не приходилось сомневаться, что в самом ближайшем будущем мне придется много побегать.

Что еще взять с собой, кроме этого? Моя чудесная сумка от «Марка Джейкобса» была способна вместить в себя все, что нужно девушке, которая отправляется в гости с ночевкой, однако сейчас был явно не тот случай. В смысле, у меня имелся свой список вещей, необходимых на первом свидании, начиная с косметики и кончая запасными презервативами, но что может потребоваться участнику смертельной игры в ночном городе? Ситуация была совершенно новой для меня. Немного поразмыслив, я решила взять зубную щетку, дезодорант, чистую рубашку и смену белья. На всякий случай добавила запасные батарейки для плеера. Возможно, мне придется спасаться бегством, но почему я должна обходиться без своих любимых мелодий?

На сборы ушло пятнадцать минут, и я уже решила плюнуть на оставшиеся сорок пять минут ожидания, когда зазвонил телефон. Я бросилась к нему и сорвала трубку. Сердце так сильно билось в груди, словно намеревалось выскочить наружу. Я умею сдерживать свои эмоции, но если в моей броне появляется маленькая трещинка, джинн вырывается из бутылки.

— Агент Брейди! — закричала я. — Большое спасибо, что позвонили мне. Я…

Меня прервал долгий пронзительный гудок, и я поняла, что моим собеседником является вовсе не агент Брейди. Я даже представить не могла, кто находится на другом конце линии, но у меня возникло очень неприятное предчувствие. Паранойя? Может быть. Но оказалось, что я была права. Как там говорится в пословице: это не паранойя, если они действительно намерены добраться до тебя.

Гудки прекратились, и внезапно я услышала серенаду. Из трубки до меня донеслась песня Эдди из фильма «Шоу ужасов Роки Хоррора», и, хотя ситуация была немного странной, я невольно стала тихонько подпевать. Я видела фильм множество раз, когда его показывали на ночных сеансах, и мне довелось играть Дженет в двух постановках и Мадженту — в третьей. Музыка навсегда запечатлелась в моем мозгу. А эта песня — о бедняжке Эдди, который не любил своего плюшевого мишку, — была одной из моих любимых.

Так я и стояла, напевая слова под льющуюся из трубки мелодию, когда неожиданно к музыке добавились слова, и это был Эдди, который сказал мне: «Поторопись, или ты можешь умереть».

Какого дьявола?

Голос специально произнес «ты», что, несомненно, относилось именно ко мне, так как в песне ничего подобного не было. Более того, голоса, который прозвучал лишь ради того, чтобы сказать это слово, — такого голоса не было в оригинальной записи.

Я вдруг поняла, что с ужасом смотрю на телефон. Потом снова зазвучал тот же голос, доносившийся как будто издалека, поскольку я отодвинула трубку от уха. С опаской прижав трубку к уху, я стала слушать. Этот голос показался мне синтезированным на компьютере. Вроде тех, что говорят: «Пожалуйста, нажмите единицу или произнесите «один» прямо сейчас». Только на сей раз он сказал:

— Тик, тик, тик. Отсчет начался. Завтра утром, в десять часов, твое время закончится.

Из трубки раздались короткие гудки, и у меня свело живот. Забудьте все, что я говорила, когда утверждала, что чувствую себя в безопасности. Мне нужно было спешить, или, повторяя бессмертные слова Мита Лоуфа, я могу умереть.

Внутри у меня все сжалось, я зажала рукой рот и бросилась в ванну. Фарфор унитаза охладил мои руки, когда я в буквальном смысле слова обняла его, избавляясь от кофе, выпитого во время ланча.

Я с трудом встала и на дрожащих ногах подошла к раковине. Включила воду, наклонилась и выпила две пригоршни воды. Затем плеснула водой в лицо и взглянула на себя в зеркало.

Девушка, которая смотрела на меня оттуда, выглядела гораздо спокойнее, чем я себя чувствовала. Почему бы и нет? У этой девушки уже был план.

Вернувшись в комнату, я порылась у себя в столе и нашла визитку, которую мне дала Мел. С агентом Брейди и самой Мел мне не повезло.

Теперь я возлагала все свои надежды на Эндрю Гаррисона.

Я аккуратно набрала номер и затаила дыхание. Два гудка, три.

После третьего кто-то взял трубку, и я услышала нетерпеливый голос:

— Алло?

Я едва не упала в обморок от облегчения.

— Мистер Гаррисон? Энди? Меня зовут Дженнифер Крейн. Я подруга Мелани Прескотт. И — о господи — мне ужасно нужна ваша помощь.

«The Rocky Horror Picture Show's» (1975), английская комедия ужасов, мюзикл Ричарда О'Брайена с участием Сьюзен Сарандон и Мита Лоуфа (в роли Эдди). В основе сюжета — злоключения молодоженов, во время медового месяца попавших в старинный особняк сумасшедшего доктора, где им приходится столкнуться с трансвеститами из Трансильвании, каннибалами, монстрами, убийцами и прочими прелестями, присущими фильмам ужасов.