Дэмиен уехал, и мне кажется, что на улице холодный и мокрый декабрь, хотя сейчас середина лета. Я знаю, что он приедет завтра, в воскресенье. Он уехал в короткое путешествие, которое почему-то кажется мне нестерпимо долгим.

Я чувствую себя одиноко, и мне не сидится на месте. Когда его самолет приземлился, Дэмиен написал мне смс. Он спросил, как я себя чувствую, и, прочитав этот вопрос, я улыбнулась и потрогала ссадину от наручников на запястье.

«Я думаю о тебе, – ответила я. – Мне тебя очень не хватает».

Все это верно. Но я не написала ему, что мне просто скучно. Иначе он прислал бы мне всю многочисленную труппу «Цирк Дю Солей», чтобы меня развеселить.

Джеми написала эсэмэску, что катается на роликах с Рейном на пляже Венис. Я пожелала ей падать меньше, чем падала я, когда пыталась кататься с Дэмиеном. Я раздумываю, стоит ли позвонить Лизе, но я с ней практически не знакома. Мне не хочется навязываться.

Делать совершенно нечего, и я решаю немного поработать. У меня есть два практически готовых мобильных приложения, которые осталось лишь немного довести до ума. Но для этого мне нужен мой компьютер. Машины у меня поблизости нет, поэтому добраться до нашей с Джеми квартиры весьма проблематично.

В кухне установлен телефон. Это обычный городской телефон с дополнительными функциями связи с офисом. Я неоднократно видела, как Дэмиен по нему звонил, поэтому поднимаю трубку и нажимаю кнопку.

– Алло, – говорю я.

– Да, мисс Фэрчайлд. Чем могу вам помочь?

Я улыбаюсь до ушей. Класс, как же все удобно!

– Это миссис Питерс? – спрашиваю я, надеясь, что правильно запомнила фамилию помощницы Дэмиена, которая работает с ним по выходным.

– Да, совершенно верно. Очень приятно, что вы помните мою фамилию. Чем могу быть полезна?

– У меня нет машины, и мне надо кое-что забрать из моей квартиры. Вы могли бы вызвать такси?

– Эдвард отвезет вас. Спускайтесь на лифте в гараж на уровень 3, где он вас будет ждать.

– Отлично, спасибо, – отвечаю я, подумав, что деньги в этом мире решают массу проблем.

Эдвард уже на месте.

– Куда мы едем, мисс Фэрчайлд?

– В мою квартиру. Мне надо забрать оттуда одну вещь. И, пожалуйста, зовите меня Ники.

– Хорошо, мисс Фэрчайлд, – отвечает он с улыбкой.

Я сажусь в машину и вспоминаю о той ночи, когда впервые ехала в этом лимузине. Тогда я второй раз в жизни встретилась с Дэмиеном. Или можно не считать нашу первую встречу шесть лет назад? Я закрываю глаза и вспоминаю, как Дэмиен отдавал мне приказы по телефону и как сильно я была удивлена тому, что подчиняюсь его указаниям.

– Вы надолго? – прерывает поток моих воспоминаний Эдвард. Оказывается, мы уже приехали.

– Нет. Мне надо просто кое-что скачать на ноутбук.

Я поднимаюсь по лестнице и слышу из квартиры соседа Дугласа страстные стоны. Я понимаю, что Джеми не там, но все равно эти звуки меня немного раздражают.

Я бросаю сумочку на огромную кровать, стоящую в гостиной, и направляюсь к себе в спальню, как вдруг неожиданно дверь ванной открывается.

Оли.

– Бог ты мой! У меня чуть инфаркт не случился! Что ты здесь делаешь?

Оли выглядит помято – глаза красные, волосы спутанные. Он будто немного не в себе.

– У тебя все в порядке? – спрашиваю я, и тут у меня появляется страшная догадка. – Черт подери! Вы с Джеми опять…? Она же сейчас с Рейном катается на роликах!

Неужели они спали вместе за несколько часов до того, как Джеми пошла на свидание с бойфрендом? Мысль об этом так же омерзительна, как и мысль о том, что Оли изменяет своей невесте.

Мне все это крайне не нравится. И мне не по душе, что он находится в нашей квартире. Мы не виделись и не общались по телефону после голливудской вечеринки.

Оли не вышел со мной на связь после того, как газеты сообщили о моем портрете за миллион долларов. Я вполне допускаю, что он очень занят, но мог бы хотя бы смс написать. Акулы кружили вокруг меня, чувствуя кровь, а он даже не позвонил.

– Между мной и Джеми ничего нет, – отвечает Оли мрачно. – Мы с Кортни поругались.

– Да? Очень жаль, – отвечаю я, хотя эта новость меня совершенно не удивляет.

– Мне тоже очень жаль, – говорит он и смотрит на часы. – Мы должны встретиться за ланчем, и я хочу с ней помириться. Надеюсь, по крайней мере.

– И я тоже надеюсь, – киваю я, хотя у меня на эту тему масса сомнений. Оли не первый раз наступает на одни и те же грабли, и, хотя он мой друг, у меня складывается ощущение, что Кортни заслуживает более любящего и надежного мужа.

Оли приглаживает рукой волосы.

– Джеми разрешила здесь у вас переночевать.

Он бросает взгляд на кровать, стоящую в гостиной между обеденным столом и дверью. Я никак не реагирую, поэтому он продолжает:

– Я подумал, что ты не против, если я посплю на этой кровати.

– На самом деле я против. – Эти слова вылетают у меня так быстро, что я даже не успеваю подумать.

У Оли недовольное лицо. Но я зла на него и уже не могу сдержаться.

– Ты просто запрыгиваешь в кровать, будто она твоя и будто наши отношения не изменились. Мне нужен друг, а ты даже не позвонил мне в тяжелую минуту.

– Может быть, я не позвонил именно потому, что ты не рассказала мне про картину, – хмуро отвечает он. – И про миллион долларов, которые ты за нее получила. Это правда?

– Да, это правда, – отвечаю я.

– О боже, я же говорил, что со Старком ничего хорошего не получится. Все это до добра не доведет.

– Нет, – твердо отвечаю я. – Это не так. Тебе не приходило в голову, что я не сказала тебе про картину именно из-за твоего отношения к Дэмиену?

– До чего же ты, блин, настырная! Ты боишься узнать о нем всю правду? Или ты хочешь, чтобы я сам узнал эту правду? Ты, вообще, чем с ним занимаешься?

Оли явно зол и обижен на меня. Он неожиданно хватает меня за руку и пальцем тычет в ссадину от наручников на моем запястье. Мне больно и неприятно, и я отдергиваю руку. Я не хочу, чтобы Оли задавал мне вопросы, как эта ссадина появилась на моей руке.

– Ты ведешь себя, как идиотка, – говорит он и касается моих подстриженных волос. – Очень скоро из-за Старка ты снова начнешь себя резать.

Я молниеносно, не раздумывая, реагирую на его слова – сильной пощечиной.

– Убирайся из моего дома.

Оли стоит с открытым от неожиданности ртом и тяжело дышит.

– Вот черт, – тихо шепчет он. – Черт, черт, черт! Прости меня, Ники.

– Нет, не прощу, – заявляю я. – Ты так и мечтаешь, чтобы мы с Дэмиеном расстались. Я даже не знаю, за что ты его так ненавидишь…

– А я не понимаю, почему ты настолько слепа.

– О, нет! Я все вижу и понимаю.

– Ты видишь только то, что он хочет тебе показать. Не забывай, где я работаю. Мой начальник – его адвокат. И сейчас дела у Старка совсем плохи. Я не хочу, чтобы ты в этой ситуации пострадала.

Оли глубоко вздыхает и с тревогой смотрит на меня.

– Я тебя неоднократно предупреждал и сейчас предупреждаю. Сейчас тобой интересуются СМИ. Это тебе не по вкусу, я точно знаю.

Мне кажется, что вся кровь прилила к моей голове, и я начинаю чувствовать себя дурно.

– Просто уходи, – прошу я.

– Хорошо, как знаешь. Сейчас я уйду. – Оли берет свою сумку, направляется к двери, но останавливается.

– Мне жаль, что наши отношения разладились. Но я не могу позволить, чтобы Старк разрушил твою жизнь. Ты хоть знаешь, где он находится сейчас?

Я складываю руки на груди.

– В Лондоне.

– И что он там делает?

– По делам уехал.

– По делам, значит? – Оли роется в сумке, достает айпад, открывает на нем страницу журнала «Хелло!».

– Вот, почитай, – он протягивает мне айпад.

Я вижу фотографию Дэмиена под руку с какой-то женщиной в темных очках и широкополой шляпе. Она опустила голову, чтобы скрыть свое лицо. Я ее лично не знаю, но могу догадаться, кто она. Писаки из «Хелло!» сопровождают фото следующим текстом.

«Бросил ли Дэмиен Старк свою пассию Ники Фэрчайлд? Может, мы видим начало конца отношений мультимиллионера и сексуальной королевы красоты из Техаса? Сегодня мистер Старк гулял с этой прекрасной незнакомкой по лондонскому парку. Старк прибыл в Лондон один, без любовницы, за обнаженный портрет которой он недавно заплатил миллион долларов. Может, он уже сожалеет, что потратил столько денег на красотку из Техаса?»

– Это его приятельница.

– Ты только что сказала, что он в Лондоне по делам.

– И что? Кто-то запрещает поехать по делам и навестить приятельницу?

Тут в стену, отделяющую нашу квартиру от соседской, кто-то сильно бьет кулаком, и тут же раздается громкий удовлетворенный стон.

Мы с Оли секунду смотрим друг на друга и начинаем громко смеяться. В этот миг я чувствую, что мои отношения с Оли не изменились и он по-прежнему мой близкий друг. Но этот миг пролетает бесследно.

– Послушай, – говорит он, – я не хочу, чтобы наши отношения испортились.

– Увы, они уже испортились, – отвечаю я. – Если хочешь, можешь их снова наладить.

Мне кажется, ему хочется сказать мне что-то неприятное, но после некоторого молчания он произносит:

– Я попробую все наладить. Но сначала мне надо наладить отношения с моей невестой. Я постоянно косячу, а потом мне приходится все исправлять…

Он уходит, а я думаю о словах Дэмиена – о том, что Оли влюблен в меня. Мне кажется, это не так. Мне кажется, Оли просто переживает. Все время, пока мы были знакомы, я была слабой. Раньше он меня поддерживал, и я могла на него опереться. Сейчас мое состояние выровнялось, и меня поддерживает Дэмиен. А Оли сидит у разбитого корыта и грустит о том, что наши отношения сильно изменились. И при каждой нашей встрече «наезжает» на Дэмиена.

Я не хочу терять Оли. Но если мне придется выбирать между Оли и Дэмиеном, я послушаюсь зова своего сердца. Я останусь с Дэмиеном.

Я быстро беру из кладовки мой старый добрый «Никон», потому что моя «лейка», подарок Дэмиена, осталась в Малибу.

– Назад в апартаменты? – спрашивает Эдвард, открывая мне дверь машины.

– Нет, – говорю я, – заедем еще в одно место.

– Как ты там под осадой, Техас?

– В общем, нормально.

Мы стоим на балконе в доме Эвелин и смотрим на море и пляж. Блейн где-то у своих друзей. Я позвонила Эвелин из машины, и она с радостью пригласила меня в гости.

Хотя я была в ее доме всего один раз, в тот вечер, когда начался мой роман с Дэмиеном, у нее я чувствую себя как дома. Это никак не связано с местом, а исключительно с его хозяйкой.

– Когда я ничего не вижу и не слышу, все прекрасно, но когда мне попадает в руки газета или пристает репортер, мне кажется, я могу сломаться. Если честно, не понимаю, как знаменитости могут все это выдерживать.

– У них есть специальный ген. Ген знаменитости, – хмыкает Эвелин. – У тебя такого гена нет. Но очень скоро все это станет вчерашним днем, который никого не волнует. А пока держи выше нос и улыбайся.

Я ослепляю ее профессиональной улыбкой королевы красоты.

– Это я умею.

Солнце заходит за горизонт. Я вынимаю свой «Никон» и делаю несколько снимков, надеясь, что мне удалось поймать буйство всевозможных оттенков красного.

– Покажешь мне фотографии, которые сделала на последней вечеринке? – просит Эвелин. – И чем больше, тем лучше. Так есть шанс найти те, на которых я хорошо выгляжу.

– Ой, я тебя умоляю! Ты выглядишь блестяще и прекрасно об этом знаешь, – говорю я со смехом.

– Ну, главное, чтобы Блейн так считал, – улыбается она.

– Мне кажется, он у тебя как шелковый.

Хотя Эвелин гораздо старше своего партнера, мне кажется, они идеально подходят друг другу. После встречи с Оли мне приятно видеть, что кто-то из моих друзей в состоянии поддерживать долгие и прочные отношения.

– Знаешь, – признается Эвелин, – Блейн очень переживает из-за тебя. Он считает, что он во всем виноват.

– О боже, ну это смешно! Я взяла деньги, чтобы меня нарисовали голой, и согласилась, чтобы меня связали. Мне некого винить, кроме самой себя.

– Мы не знали, сколько Дэмиен тебе заплатил, но пресса назвала сумму. Признаюсь, я согласна с Блейном – ты дешево себя продала.

Я смеюсь и вспоминаю слова секретарши Сильвии. В компании друзей и доброжелательно настроенных людей я даже немного горжусь своим поступком. Я договорилась с Дэмиеном. Получила стартовый капитал для моей компании. Разве в этом есть что-то плохое?

– Ладно, не будем поднимать эту тему, – говорит Эвелин. – Хочешь вина?

– С удовольствием, – отвечаю я.

Она уходит в комнату и через минуту появляется с бутылкой холодного шардоне и двумя бокалами.

– А теперь расскажи, что в твоей жизни происходит, – просит она, разлив вино по бокалам.

– Да мы вроде об этом уже поговорили, – удивляюсь я.

– Что еще происходит в твоей жизни, Техас? Тебя два раза уволили, второй раз чуть мягче, чем в первый. Ты живешь с мужчиной, о котором мечтают многие. Твоя подруга получила свою первую роль в рекламе, и дела у нее могут пойти в гору. В общем, за короткий промежуток времени много чего произошло. Ты пришла и покорила этот город.

– За исключением травли в СМИ и увольнений все чудесно, – соглашаюсь я. – Вот собираюсь дописать два мобильных приложения и выпустить их на рынок. Но все это краткосрочные планы. Долгосрочные пока не ясны.

– А что там Дэмиен? Ты сказала, он в Лондоне. Уехал по делам?

– Да, но я думаю, что решил повидаться с подругой детства Софией. Мне кажется, у нее какие-то проблемы.

– Ну, это совсем не дело, – говорит Эвелин, подпирает щеку кулаком и серьезно на меня смотрит. – А он упомянул, какие именно проблемы?

– Нет.

– Хм… А что там поделывает твоя подружка Джеми?

Я отвечаю ей не сразу, а размышляю, почему она так резко сменила тему. Интересно, знает ли Эвелин Софию? Знает ли о проблемах, которые у той возникли? Вполне возможно. Дэмиен общается с Софией со времен большого тенниса, а Эвелин в то время была его агентом.

Я хочу спросить ее напрямую, но решаю этого не делать. Эвелин стала моей подругой, поэтому я не собираюсь портить отношения, пытаясь разузнать у нее, что происходило с Дэмиеном много лет назад.

– Джеми всем очень довольна, – говорю я. – Она встречается со своим партнером по рекламному клипу. Его зовут Брайан Рейн. Ты его знаешь?

– Знаю, – отвечает Эвелин тоном, в котором я не чувствую никакого энтузиазма. – Мне нравится твоя подруга. Очень милая девчонка. Зеленая еще, но это поправимо. А что касается этого Рейна… Отчаянный карьерист. Беспринципный. Я не уверена, что твоя подруга достаточно сильна, чтобы выдержать то, что он ей рано или поздно устроит.

– Ты серьезно? – У меня просто сердце падает от этой новости.

– К сожалению, да. Он постоянно меняет партнеров. И спит не только с женщинами. Он готов трахнуть все, что движется – и мужчин, и мелкий рогатый скот. – Эвелин не отрывает от меня пристального взгляда. – Твоя подруга сможет пережить, когда он ее бросит?

Я уже открываю рот, чтобы сказать, что из Джеми можно ковать гвозди, но не произношу ни звука. Потому что Джеми совсем не такая. Она с виду сильная, но внутри – мягкая и ранимая.

– Надеюсь, ты ошибаешься, – говорю я наконец.

– Поверь, я бы очень хотела ошибаться.