Несмотря на драму, которую мы пережили, вечер проходит прекрасно. Приезжает Блейн, и я позирую для портрета. Все четыре часа, пока Блейн работает, Дэмиен сидит на стуле и смотрит. Потом втроем мы пьем вино и любуемся луной и океаном. Дэмиен предлагает Блейну остаться ночевать на первом этаже, и тот соглашается. Утром мы занимаемся сексом, и к девяти часам Дэмиен едет в офис.

Я приезжаю домой около десяти утра. Джеми оставила мне записку, в которой написала, что ушла на кинопробы. Я мысленно желаю ей удачи и решаю неспешно провести это славное утро. У Дэмиена деловые встречи до ланча, и я с радостью поваляюсь на диване перед телевизором с газетой и кошкой.

Я делаю себе кофе, переключаю на ТВ канал, по которому показывают старые классические фильмы, и раздумываю, не постирать ли мне свои вещи. Начинается одна из моих любимых картин «Мой слуга Годфри», и я решаю, что стирка может подождать.

Минут черз двадцать раздается телефонный звонок. Я вижу, что это Оли, и беру трубку.

– Послушай, можешь со мной пойти на ланч? – спрашивает он. – На ранний ланч, потому что в час дня у меня встреча. Может, в одиннадцать часов? Подъезжай ко мне, пожалуйста. Я попрошу, чтобы секретарша купила нам сэндвичей.

– Да, конечно. А почему такая спешка?

– Просто очень хочу тебя видеть. По-моему, отличный повод для встречи.

Я уверена, что причина нашей встречи все-таки другая. Приезжаю в офис Оли через час, и ресепшен уже предупредили о моем приезде. Девушка провожает меня в переговорную, где уже ждут сэндвичи из Subway и банки с колой. Простецкая и демократичная еда, никаких великосветских наворотов.

Девушка говорит, что Оли подойдет через несколько минут, я открываю банку Diet Coke и пакет чипсов и напоминаю себе, что мне надо его поддержать и ободрить, а не судить и критиковать.

– Привет, – говорит он, вваливаясь в переговорную со стопкой папок в руках.

– Я надеюсь, что все эти папки не по мою душу.

На его лице непонимание, но через мгновение он улыбается.

– Нет, конечно нет. Это для моей встречи. Последние пару дней здесь дел невпроворот.

– Ну, что происходит? – спрашиваю я. Видимо, есть причина, по которой он вызвал меня сюда тогда, когда у него на работе аврал.

Он нажимает кнопку, и жалюзи на окнах закрываются.

– Тебе не понравится то, что я собираюсь сказать, – произносит он.

Я откидываюсь на спинку кресла.

– Блин, Оли, ты снова решил рассказать мне про Дэмиена? Не надо изображать из себя моего старшего, заботливого брата. Я уже взрослый человек и сама в состоянии о себе позаботиться, – с раздражением говорю я.

Он даже глазом не моргнул. Такое ощущение, словно он меня не слышал.

– Ты помнишь Курта Клеймора?

Конечно, я помню этого поганого Курта. Но я совершенно не ожидала, что разговор может зайти именно о нем.

– Ну, да, – отвечаю я. – Смутно так припоминаю.

– Последние пять лет он работал менеджером одной металлообрабатывающей компании в Хьюстоне.

– И?

– Так вот сегодня утром твой дружок Дэмиен его уволил.

– Что?! – Я понимаю, что вцепилась в ручку кресла. – Ты в этом уверен?

– О, да, – отвечает Оли. – Это я знаю совершенно точно. Я никогда не работал непосредственно с делами Старка, но я работаю на Майнарда и кое-что слышу.

Я вся покрылась липким потом, и сердце стучит как сумасшедшее. Значит, Дэмиен нашел Курта. А потом сделал так, чтобы его уволили. И даже меня об этом не спросил. Просто взял и сделал.

– Он богатый, ему наплевать на все и вся, поэтому он делает так, как ему нравится.

– Нет, – оправдываюсь я, – Дэмиен совсем не такой. Он меня защищает. Он отомстил за меня.

– Защищает? Точно так же, как в свое время защищал Сару Паджетт?

– Это ты о чем? – Такого поворота разговора я совсем не ожидала.

– Ты знаешь, кто такой Эрик Паджетт?

– Да, знаю. Это брат умершей девушки.

– Он угрожает тем, что выдаст прессе информацию, потверждающую, что его сестру убил Старк, если не получит от него кругленькую сумму. Он говорил, что были и другие жертвы… В общем, самый обычный шантаж и вымогательство.

– Так что же произошло? – спрашиваю я.

– Представляешь, вчера Старк ему заплатил. Прикинь, – говорит Оли, а я широко открываю рот от изумления. – Сперва Дэмиен готовился защищаться, а потом вдруг передумал и заплатил этому ублюдку. Не стал бороться. Хотя до этого планировал биться с ним до конца. Просто сдался, представляешь? Лапки вверх поднял и лег на спину.

– Сдался?

– И не просто сдался, а заплатил двенадцать миллионов шестьсот тысяч долларов.

– Бог ты мой! – Я не хотела произнести эти слова, они сами вылетели у меня изо рта. Я закрываю рот рукой, и в глазах у меня слезы.

Да, вчера во время разговора Дэмиен как раз произнес двенадцать и шесть. Вот что это означало.

– О, бог ты мой! – повторяю я.

Оли смотрит на меня, и в его глазах нет сострадания.

– Кто знает, может быть, Старк просто устал от того, что его шантажируют. Но если честно, я так не считаю. Он что-то скрывает и заметает следы. Он опасный человек. И ты должна об этом помнить.

Я веду свою старую Honda к дому Дэмиена в Малибу. Только что я говорила с его секретаршей, и она сказала, что Старк уехал из офиса домой.

В моей голове полный бардак. Все мысли и чувства смешались в одну кучу: надежда, страх, отрицание, злость.

– Привет, Блондинка, – говорит Блейн, когда я поднимаюсь на второй этаж.

– А я думала, ты уже уехал.

– Решил остаться и немного поработать. Хочу написать небо, но не могу подобрать правильный цвет. – Он удрученно качает головой. – Все ближе и ближе, но пока еще не то, что хочется. – Он бросает на меня взгляд. – У тебя все в порядке?

Я смотрю на картину и думаю, что этим портретом Блейн прекрасно передал мое нынешнее состояние. Я у всех на виду, а в голове у меня творится непонятно что.

Из кухни появляется Дэмиен.

– Ники? Почему ты здесь? Что случилось?

Блейн предусмотрительно выходит из комнаты и закрывает за собой дверь. Мое сердце стучит так, словно вот-вот вырвется из груди.

– Ты контролировал ее так же, как контролируешь меня?

В его глазах непонимание, и это меня ужасно раздражает. Я не борюсь с чувством злости, потому что злость придает мне сил.

– Я говорю о Саре Паджетт. Черт подери, Дэмиен, ты все это хотел от меня скрыть?

– А что здесь скрывать? – Его тон холодный, как ледяная сталь.

– Я знаю, что ты любишь контроль. Ты все контролируешь – свою жизнь, бизнес, женщин, секс. Я все понимаю. У тебя было сложное детство. Над тобой или надругались, или избивали, не знаю. И теперь ты таким образом пытаешься забыть то, что с тобой было. Ты пытаешься все контролировать.

Я всматриваюсь в его лицо, чтобы увидеть подтверждение своей правоты, но его лицо ничего не выражает.

– Да, Ники, мне действительно нравится контроль. Я никогда не делал из этого секрета.

– У вас с ней все тоже началось как игра? Ты ее тоже связывал? – спрашиваю я его и берусь за одну из занавесок на окне. – Ты тоже связывал ей руки вот этим? А потом завязал вокруг горла? И ты ей тоже рассказывал свою теорию удовольствия и боли? – Слезы так и льются из моих глаз, а голос стал надрывным. – Что произошло? Не рассчитал силы?

– У вас с ней все тоже началось, как игра? Ты ее тоже связывал?

Его лицо как грозовая туча, предвестник страшного и опасного урагана.

– Я не убивал Сару Паджетт.

Я собираю силу воли в кулак и смотрю ему прямо в глаза.

– Есть двенадцать миллионов шестьсот тысяч причин поверить в то, что именно ты это сделал.

Его лицо становится белым, как бумага. Значит, это правда. О боже, я до этой секунды верила в то, что это не так!

– Как ты об этом узнала?

В животе у меня все крутит, и липкий пот покрывает все тело. Кажется, мне сейчас будет очень плохо.

– Понятное дело, что не от тебя, – говорю я. – Судя по всему, на эту тему ты не хотел со мной говорить, а? Ну, это вполне понятно.

– Как ты узнала? – повторяет он.

– Я слышала твой телефонный разговор, – отвечаю я.

Он ворошит пятерней волосы.

– Ники…

– Не надо. – Я предостерегающе поднимаю руку. – Не стоит. – Я хочу выйти из комнаты и из его дома. Я засовываю руку в карман джинсов и вынимаю ножной браслет, который он мне подарил. Делаю глубокий вдох и кладу браслет на кровать.

Выходя из комнаты, я бросаю взгляд на незаконченный портрет, и в горле у меня встает комок.

Дэмиен не идет за мной и не пытается остановить.

Я не очень четко помню, как я провела два последующих дня. Все как в тумане. Я ела много мороженого, смотрела старые фильмы и слушала депрессивную музыку. Два раза Джеми заставляла меня посидеть около бассейна, утверждая, что мне полезен витамин D, но лучше от этого не стало. Мне было очень плохо.

Дневной ритм и сон у меня окончательно сбились, и я не собиралась это как-то исправлять. Мне не нужно никуда идти, потому что после того, как я ушла из дома Дэмиена, сразу позвонила Брюсу и отказалась от его предложения. Мне необходимо оборвать все связи с Дэмиеном. Если я этого не сделаю, то никогда не смогу его забыть. Мне его ужасно не хватает.

По телевизору идет реклама, которую за последние дни я посмотрела примерно раз сто. Я прикрываю глаза и почти засыпаю, но меня будит решительный стук в дверь. Джеми снова на кинопробах, и открыть некому.

Стук в дверь продолжается. Я издаю стон и сажусь на диване.

Кто это такой настойчивый под нашей дверью? Может быть, это Дэмиен? Вряд ли. За все это время он ни разу не связался со мной, не поинтересовался, как у меня дела, не попытался прояснить историю с Паджетт.

Ты приняла правильное решение. Для него ты была просто игрушкой. Сейчас у него, должно быть, уже новая кукла.

Блин, как же мне плохо.

Стук в дверь продолжается.

– Уже иду! Иду! Подождите!

Я встаю с дивана и часто моргаю. Мое лицо опухло, а волосы немытые и спутанные. Я третий день хожу в одних и тех же пижамных штанах, и на майке у меня разводы от пролитого кофе.

Все гораздо хуже. Это моя мать.

Я выгляжу ужасно, и это мне совершенно безразлично.

Я топаю к входной двери в носках, стараясь не споткнуться о леди Мяу-Мяу, которая вне себя от радости, что я снова подаю признаки жизни.

Обычно я не смотрю в глазок, но на этот раз хочу убедиться, что это не Дэмиен.

И это действительно не Дэмиен.

Все гораздо хуже.

Это моя мать.