– Мама, – говорю я. – Что ты здесь делаешь?

Она спокойно проходит мимо меня в комнату и критическим взглядом осматривается. Потом подходит к кухонному столу, кончиками пальцев отодвигает стул, достает из сумочки от Chanel бумажную салфетку, протирает ею сиденье стула и только после этого садится. Она складывает руки перед собой на столе и держит спину прямо.

Я сажусь напротив нее, ставлю локоть на стол и подпираю рукой голову.

Мать мне улыбается. Я знаю эту улыбку, в основном она достается кассирам в магазинах и работникам автозаправок.

– Зачем ты приехала в Лос-Анджелес? – спрашиваю ее я.

– Это же ясно как белый день. Я приехала тебе помочь, – отвечает она.

У меня голова не соображает, и я не очень понимаю, о чем она говорит.

– Помочь с Дэмиеном Старком, – объясняет мать.

– Мама, ты о чем?

– Я видела фотографию и подпись в газете. Почему ты не сказала мне, что встречаешься с таким человеком, как Дэмиен Старк? Это самая лучшая новость о твоей жизни с тех пор, как ты переехала в Лос-Анджелес.

Я смотрю на нее и молчу.

– Дорогая, ведь это же прекрасно! Если ты хочешь выйти замуж за такого человека, как он, ты должна быть идеальна во всем. А то он тебя бросит и найдет себе другую.

«Наверняка уже нашел», – думаю я.

Она осматривает меня критическим взглядом. Ее губы стали тонкими, словно ниточки.

– Нам есть над чем поработать, – говорит она и вынимает из сумочки телефон. – Не понимаю, как ты можешь так запустить себя, встречаясь с миллиардером? Какие в этом районе хорошие спа? Мы начнем с парикмахера. Слава богу, у тебя все еще чудесные волосы, хотя и очень грязные. Надо подстричь концы. Потом новый гардероб, и займемся этой квартирой.

– Мама, я с ним рассталась.

Честное слово, лицо моей мамы зеленеет.

– Почему?! – Судя по ее тону, я только что ей сказала, что мне осталось жить всего двадцать четыре часа. – Зачем ты так необдуманно и глупо поступила?

– Почему? – Я широко открываю рот и продолжаю: – Потому что он хочет все контролировать. И этот контроль может до могилы довести. Тебе наверняка это знакомо, а?

Она поднимается. Ее движения медленные и заученные, словно у заводной куклы. Она всегда ведет себя так, когда злится. Настоящие леди никогда не показывают своих чувств.

– Ты просто идиотка, – говорит она спокойным голосом. – Ты все постоянно выворачиваешь по-своему. Только Николь знает, что ей надо. Только Николь знает, как лучше поступить.

– Да, мама, совершенно верно. Только Николь знает, что ей нужно.

– Ты избалованная и неблагодарная. Ты ничтожная. Я нашла время и прилетела, чтобы тебе помочь. Теперь я поеду в отель, а ты посиди и подумай о своей жизни. О том, что ты хочешь и что ты теряешь. И потом мы можем спокойно все это обсудить.

Она разворачивается и выходит из квартиры. Она даже не хлопает дверью.

Я сижу на месте, не шевелясь. Мне надо встать, но сил у меня нет. Я просто сижу, как полено, и ничего не могу с этим поделать.

Не знаю, сколько времени прошло после ухода матери. Может, пятнадцать минут, а может, и пятнадцать часов. Я прихожу в себя от того, что у меня онемела нога. Смотрю вниз и вижу, что кулаки у меня крепко сжаты. Я медленно разжимаю один кулак – на ладони остались следы от впившихся в нее ногтей. Такие глубокие следы, что еще вот-вот, и появилась бы кровь.

Я долго смотрю на свои руки. Совершенно без понятия о том, что я делаю, иду на кухню и достаю кухонный нож. Включаю конфорку для того, чтобы стерилизовать лезвие. Крепкого алкоголя в доме нет, поэтому придется над газом.

Я провожу нож над огнем и жду, пока он остынет. Потом прижимаю лезвие к внутренней стороне руки. Я нашла новое место для новой боли. Я начинаю резать, но останавливаюсь и с силой швыряю нож в стену.

У меня истерика. Я встаю и кругами хожу по кухне. Я потеряна, полностью и окончательно потеряна, но даже сейчас больше всего я хочу видеть Дэмиена и быть с ним рядом. Я хочу, чтобы он обнял меня и успокоил.

Нет, чет подери, нет и еще раз нет!

Я хватаю большие кухонные ножницы и забиваюсь в угол кухни около посудомоечной машины. Я оседаю на пол и, не думая, отрезаю прядь волос. Потом еще одну. И еще.

Ощупываю ладонью голову. Волосы короткие. Мать так гордилась моими волосами! И Дэмиену они тоже очень нравились.

Я подтягиваю колени к подбородку, обнимаю их руками и горько плачу.

Открываю глаза и понимаю, что лежу на кровати в своей комнате. И надо мной – лицо Дэмиена. Он с нежностью и заботой смотрит на меня.

– Привет, – говорит он.

Я оседаю на пол и, не думая, отрезаю прядь волос. Потом еще одну. И еще.

Дэмиен. Кажется, что окружавшая меня темнота исчезает, и мое сердце начинает петь.

Он протягивает руку и гладит меня по волосам.

Тут я неожиданно вспоминаю. Мои волосы.

– Надо немного подровнять, – говорит он, – но мне кажется, короткая стрижка тебе идет.

– Что ты тут делаешь? Как ты узнал?

– От Джеми, – говорит он. – Я ей регулярно звонил, чтобы узнать, как у тебя идут дела. Я решил, что тебе нужно дать время подумать. Ну, а потом приехала твоя мать…

Я киваю, вспоминая, как Джеми укладывала меня в постель и как я рассказывала ей про визит моей матери. О боже, возможно, мне предстоит еще одна встреча с ней.

– Она все еще здесь, в городе? – спрашиваю я.

– Нет, она не в городе.

Я смотрю на него в полном недоумении.

– Я приехал в отель к твоей матери, – рассказывает Дэмиен, – и предложил ей на моем частном самолете вернуться домой. Думаю, полет ей понравился.

Видно, что это его ужасно веселит.

– Спасибо, – облегченно говорю я.

– Пожалуйста. Для тебя все что хочешь, дорогая. Я тебе это уже говорил.

– Нет, Дэмиен. Прости, я… мы не можем, – говорю я, качая головой.

Он встает. Я ожидаю увидеть на его лице гнев, но вижу только заботу.

– Это из-за Сары?

Я не смотрю ему в глаза.

– О, нет, только не это! – произносит он и снова садится рядом со мной. Он ставит палец под мой подбородок и приподнимает мне голову, чтобы я на него смотрела.

– Неужели ты веришь, что это я ее убил?

– Нет, – вырывается у меня автоматически и уверенно. И я действительно в это верю. У меня по щеке ползет слеза. – Дэмиен, прости меня. Прости.

– Ш-ш-ш-ш-ш… – Он утирает мою слезу. – Все в порядке. Я ее не убивал. Меня даже не было рядом в тот момент. Это случилось в Сан-Диего. Чарльз наконец получил видеозапись из отеля. Большую часть вечера я был в баре, у меня были деловые переговоры. То есть стопроцентное алиби. Поэтому Майнард так злился, что я тогда решил заплатить. У нас ведь было все необходимое для того, чтобы заткнуть Эрика раз и навсегда.

– Тогда почему ты этого не сделал? – спрашиваю его я.

– Две причины. Во-первых, я, можно сказать, использовал Сару. Мне нужна была ее доля в компании, и я ее получил. Я тогда выкупил акции и у других владельцев, и у меня был контрольный пакет. Я отодвинул Эрика в сторону, нанял людей, которые снова поставили компанию на ноги. Бизнес пошел в гору, все акции, включая акции Эрика, сильно поднялись в цене. И все это время я встречался с Сарой. Я ее особо не обхаживал и вообще не любил. Но мне было на руку встречаться с ней, она была удобной и легко ложилась со мной в постель. В то время я не хотел этого замечать, но у нее появились признаки серьезного психического расстройства. Я знал, что должен с ней расстаться, но в то время было очень много бизнес-поглощений, которые отнимали почти все внимание и время. И после того, как я закончил все эти дела, я действительно с ней порвал. От этого ее психическое состояние резко ухудшилось. – Он проводит пальцами по волосам. – Я даже представить не мог, что она покончит жизнь самоубийством. Но это сути не меняет, потому что в этой драме я сыграл определенную роль.

В то время я не хотел этого замечать, но у нее появились признаки серьезного психического расстройства.

– Но ты не убица! Так зачем же ты ему тогда заплатил?

– Из-за тебя.

– Что?!!

– Я был готов судиться с ним до последнего. Но после того благотворительного вечера понял, что он от тебя не отстанет. У меня никогда не было ничего, что было бы мне особенно дорого. Но после того, как я встретил тебя, у Эрика появился рычаг давления.

Я пристыжена. Дэмиен кардинально поменял свои планы только из чувства заботы обо мне.

– Дэмиен, но все-таки двенадцать миллионов долларов…

– Это текущая стоимость акций, которые я когда-то купил у Сары, плюс стоимость всех акций Эрика. Я выкупил их у него. И я считаю это хорошей сделкой, потому что верю в компанию и не только верну свои деньги, но и еще заработаю.

– Мне кажется, тебе не надо было этого делать. Я взрослый человек и могу сама за себя постоять.

Он смотрит мне в глаза, и в них я вижу не только страсть. Я вижу в них тоску и страдание. И может быть, даже любовь.

– Можешь, – соглашается он. – Но это совершенно не твоя война. – Он берет меня за руку. – Ники, дорогая, я не могу тебя потерять.

Я протягиваю руку и глажу его по щетинистой щеке, которая колет мою ладонь. Я трогаю его, и этого достаточно для того, чтобы я ожила. Такое ощущение, что он – часть меня. Словно он воздух, без которого я не могу жить. Он мне необходим. Мне нужен он весь, целиком. Но я не уверена в том, что я нужна ему так сильно, как он мне.

– Когда-то ты сказал, что я сильная. Ты был не прав. Я слабая, – говорю я и провожу ладонью по своим волосам.

– Ой, дорогая, иди сюда.

Я падаю в его объятия, и у меня такое ощущение, что я вернулась домой. Я прикладываю ухо к его груди и слушаю, как бьется сердце.

– Все мы иногда ломаемся под напором жизни. От этого человек не становится слабым. От этого на душе появляются раны. И я всегда готов помочь тебе их залечить.

Я вспоминаю слова матери, когда она советовала мне задуматься над тем, что я теряю. И она была права. Впервые в жизни моя мать сказала мне что-то ценное.

Я зажмуриваю глаза, потому что сейчас не хочу думать о своей матери. И когда я их открываю, я вижу только Дэмиена.

– Я так хочу, чтобы у нас с тобой все было хорошо, – говорю ему я и вижу облегчение в его глазах, словно у него гора упала с плеч.

– А Джеми здесь?

– Нет. – Я смотрю на него с прищуром. – Что такое?

– Может, это и не самое лучшее время для признаний, но у меня одно есть.

Я наклоняю голову набок и жду.

– Джеми скоро позвонит агент.

– И что он ей скажет?

– Что ей предлагают роль в серии рекламных роликов на федеральных каналах для компании, которая кое-чем мне обязана.

Он говорит, скрывая улыбку.

– Это все ты ей устроил?

– Ну я позаботился только о том, чтобы она попала в финальную тройку. Из трех актрис компания сама выбрала Джеми.

Я улыбаюсь до ушей. Дэмиен с удивлением смотрит на меня.

– Вот скажи, почему это нормально, а помочь тебе получить работу в Innovative нет?

Я корчу гримасу, потому что он говорит дело и спорить с ним сложно.

– Вот просто потому, – говорю я и смеюсь.

Он тоже смеется и потом целует меня в губы.

– Ники?

– Что?

– Я… – Он останавливается, но я успеваю услышать нежность в его голосе. Я закрываю глаза и представляю себе, что он скажет, что любит меня.

– Никогда не уходи от меня, – говорит он.

– Нет, – шепотом произношу я. – Как я смогу? Я же твоя.

Он целует меня в шею.

– Ты же говорила, что я всегда хочу контролировать ситуацию.

– Но это уже ни для кого не новость.

– Так вот я передаю весь контроль тебе, – говорит он.

– Что ты мне передаешь? – переспрашиваю я.

– Контроль, Ники. Теперь ты будешь говорить мне, что делать, что тебе нравится.

– Это как?

– Ты будешь говорить, где хочешь, чтобы я тебя потрогал. Как я должен это сделать? Быстро или медленно? Схватить зубами твой сосок? Укусить тебя за ухо? Вылизать тебя между ног? Говори, Ники, говори мне, что ты хочешь, чтобы я с тобой сделал.

– Хорошо, – отвечаю я, – начни с поцелуев.

Он начинает меня целовать. Сначала очень нежно и мягко, потом настойчивее. Его язык находит мой язык. Я безмерно возбуждаюсь, несмотря на то, что он только целует меня и ничего больше.

Удивительный человек, он делает только то, что обещал.

Я прерываю поцелуй и прошу:

– Погладь грудь. – И через некоторое время произношу: – А теперь ущипни за соски.

Я никогда раньше так не озвучивала вслух свои интимные желания, но с Дэмиеном я не стесняюсь.

– Крепче, – требую я, выгибаясь от сладкой боли. – А теперь целуй, – говорю я. – Целуй все мое тело до клитора. И засунь в меня пальцы.

– Да, мэм, – отвечает он и начинает медленно спускаться поцелуями вниз по моему телу. Я вся дрожу от желания. Даже простое прикосновение к нему доводит меня до экстаза и приближает к оргазму. Все мое тело стало сплошной эрогенной зоной. Я хочу, чтобы он в меня вошел. И…

Сама удивляюсь своей смелости. Он вылизывает меня между ног, и это потрясающее чувство, но я тяну его за волосы, чтобы он поцеловал меня в губы. Переворачиваюсь и кладу его палец на анус.

– Я хочу в попу, – шепчу я.

Я чувствую, что все его тело напряглось.

– Ты в этом уверена?

– Я хочу полностью принадлежать тебе, – говорю я.

– О, дорогая. – Он ставит меня на колени, гладит и ласкает влагалище, а потом смазывает свой палец слюной и засовывает в мой анус. Я издаю громкий вздох. – Только скажи, и я остановлюсь.

– Не останавливайся. Мне нравится.

Он продолжает меня там массировать, и я млею от нового наслаждения.

– Ты когда-нибудь?..

– Нет, только с тобой.

Я слышу, что он урчит от удовольствия.

– У тебя есть смазка?

– У Джени есть, в ванной, на верхней полке в тумбочке, – говорю я. Дэмиен выдавливает смазку на пальцы и смазывает мой анус.

– Потихоньку и медленно, – говорит он.

Он целует мою спину, возбуждая пальцами клитор. Потом засовывает мне в попу палец. Я очень там напряжена, но потом расслабляюсь, поддавшись новому чувству.

– Не больно?

– Нет, не останавливайся, – говорю я. Мне нравится думать, что Дэмиен станет моим первым мужчиной «в этой области».

– Сильнее и глубже, – говорю я, – только медленно.

– Сладкая, – шепчет он, – дорогая.

Он медленно входит в меня. Мне больно, но я прошу его не останавливаться.

– Спокойно, – говорит он, – спокойно и медленно. О, Ники, как же мне хорошо!

Он входит в ритм и начинает двигаться. Вся боль проходит. Это неизведанное, прекрасное чувство. Я никогда еще не чувствовала его внутри себя таким образом.

– Не забывай про клитор, – напоминаю я, потому что он убрал с него палец. Он слушается и повинуется, гладит и ласкает клитор, ритмично трахая меня в попу. Мы с Дэмиеном связаны, как никогда раньше.

– Уже сейчас, Ники, – шепчет он. – Уже сейчас.

Он мощно кончает внутри меня, одновременно активно массируя мой клитор, и все это доводит меня до оргазма. Мы падаем на кровать. Он крепко обнимает меня, и наше дыхание постепенно успокаивается.

– Ты моя, – говорит он.

– Я знаю, – отвечаю я и понимаю – именно так оно и есть.

Дэмиен привозит меня в один из лучших салонов в Беверли Хиллз, где мне делают сногсшибательную короткую стрижку. Я чистая и благоухаю.

Мы идем ужинать в ресторан, где на десерт подают шоколадный торт, за который можно родину продать.

И самое приятное – это то, что Дэмиен со мной рядом. Жизнь прекрасна.

Я делаю глоток шоколадного мартини и целую кончик его носа.

– Я в уборную, – говорю я, – скоро вернусь.

– Давай побыстрее. Я хочу домой. У меня есть на тебя планы.

– Ты пока заплати.

– Ты больше десерт не будешь?

– Как это не буду? Десерт только начинается!

Он смотрит на меня взглядом, полным неприкрытой, животной страсти. Я поворачиваюсь и походкой от бедра иду в туалет. По пути я встречаю… Карла!

– Вот это сюрприз! Это же Ники Фэрчайлд! Привет, принцесса. Ты все еще трахаешь Дэмиена Старка? Так вот что я тебе скажу – я его тоже скоро трахну, – говорит мне Карл.

Я шокирована этой встречей и хочу уйти, но его слова задели меня за живое.

– Ты это о чем? – спрашиваю его я.

– О скелетах, которые прячут в шкафу.

– Без понятия, – отвечаю я, но чувствую холодок страха.

– Я тут подумал: тот, кто высоко вознесся, будет долго падать. И сильно ударится при падении.

– Ближе к делу, Карл.

– Просто передай своему любовничку, что я с ним свяжусь.

Карл уходит. Я решаю, что об этом разговоре надо немедленно сообщить Дэмиену, и возвращаюсь к столику. Кратко пересказываю ему разговор с Карлом, и в его взгляде появляется сталь.

– Ты понимаешь, что он имел в виду? – спрашиваю его я.

– Нет, – отвечает Дэмиен. Тон голоса у него спокойный и холодный. Я думаю о том, что он не раскроет мне этот секрет, но он берет меня за руку, прижимает к себе и обнимает. – Наверное, какая-нибудь фигня по поводу моего отца, – отвечает он. – Не волнуйся. Не хочу, чтобы что-то или кто-то испортил нам сегодняшний вечер.

Мы возвращаемся в дом в Малибу, где медленно и нежно занимаемся любовью. Своими прикосновениями Дэмиен заставляет меня позабыть обо всем. Потом мы идем в душ и смываем там все тяготы прошлых дней. Возвращаемся в спальню, забираемся под одеяло и обнимаемся.

На губах Дэмиена таинственная улыбка. Я глажу его волосы, смотрю в его глаза и шепчу:

– Ты мой. Точно так же, как я твоя. – Он так же шепотом отвечает:

– Да. – И мы нежно и долго целуемся.

Вскоре его дыхание успокаивается, и он засыпает. А я лежу и думаю о скелетах, спрятанных в шкафах темного прошлого Дэмиена. Ему угрожал Эрик, а теперь Карл. Возможно, скоро Старку все-таки придется столкнуться с этой темнотой. Но когда это произойдет, ему будет гораздо легче, потому что я буду рядом с ним и эту темноту мы встретим вместе.