– Сюда? Серьезно? – Я выглянула из окна «Лексуса», который Эван прислал за мной. Мы только что повернули к въезду в гавань Бернхэм и теперь объезжали стапели, прокладывая себе путь. – Я думала, вы везете меня в дом мистера Блэка.

Водитель, представившийся Рэдом, посмотрел на меня в зеркало заднего вида.

– Туда я вас и везу, мисс Рэйн.

– Вы уверены? Он что, живет на лодке? – Надо признать, это было бы очень в стиле Эвана. Этот мужчина не переставал меня удивлять. И, по правде говоря, это было чертовски круто. Иллюзия, что он может улететь в любой момент, становилась практически реальностью. И да, он мог взять меня с собой, куда бы ни летел.

Я устроилась поудобнее на сиденье, не прекращая улыбаться, и наблюдала в окно за тем, как мы проезжали один док за другим. Я развлекала себя игрой, пытаясь угадать, какая лодка принадлежит ему, но каждый раз, когда мы подъезжали к мало-мальски впечатляющей лодке, Рэд проезжал мимо. Я уже начала думать, что он просто заехал не в ту секцию и был слишком гордым, чтобы признать ошибку, пока мы наконец не остановились в самом дальнем углу доков.

Яхта Эвана стояла на якоре у самого последнего причала и, выходя из «Лексуса», я увидела его в шортах с карманами и футболке поло. Его волосы растрепались, он выглядел так, словно весь день провел на воде. Хотя, откуда мне знать, может, так и было.

– Эй! – позвала я, и он заулыбался как мальчишка, полный задора и жизни. – У тебя дом на воде!

– Твои способности к наблюдению просто поражают. – Он поспешил к пандусу, который облегчал доступ на яхту, и мы встретились на полпути друг к другу.

Я предусмотрительно взяла рюкзак со сменой одежды, зубной щеткой и косметикой, и он заботливо подхватил его с моего плеча. И считайте это моим разыгравшимся воображением, но мне показалось, что он не только догадался, что было в рюкзаке, но и полностью одобрил мою подготовленность.

Я так глазела на лодку, пока мы поднимались по мостику, что удивительно, как я не свалилась в воду. Яхта была огромная, белая, а ее гладкие формы и изогнутые бока придавали ей фантастический вид. Я мало знаю о лодках, но даже мне было понятно, что она огромная. И стоит целое состояние.

– Что тебя подвигло поселиться на лодке? – не удержалась я, как только мы очутились на палубе. Даже из того немногого, что я успела увидеть, я понимала, что она сплошной соблазн. Палуба была просторная и отлично обставленная. Здесь были удобства для отдыха, приема пищи, рыбалки и плавания. Черт возьми, здесь даже было джакузи.

– Это была прихоть, каприз, – последовал ответ. – Я обычно не склонен к ним, я всегда планирую свои шаги – как в бизнесе, так и в личной жизни.

– Неужели? И что же ты запланировал для меня?

– Много чего. Поверь мне, ты не будешь разочарована.

Я сглотнула, внезапно почувствовав жар.

– Хотя, если честно, – продолжил он, возвращаясь к разговору о лодке, – пусть это и плавучий дом, раз уж я здесь живу, но большинство предпочитает называть ее яхтой. Но я не зову ее ни так, ни этак. Для меня она «Его малышка Пятница».

Я расхохоталась, оценив шутку по достоинству.

– Обожаю этот фильм.

Он склонил голову.

– Рад, что ты одобряешь.

– Но ты так и не ответил мне, почему здесь?

– Я думаю, что жизнь на яхте воплощает мою фантазию стать пиратом и отправиться в путь, когда захочу. И самое главное, здесь есть местечки, куда можно припрятывать всю мою неправедно заработанную добычу.

– Ну разумеется, – подыграла я, надеясь, что он все же не всерьез. – Кому нужен корабль без потайных трюмов?

– Я знал, что ты оценишь.

Он вскинул голову к корме. Или это всего лишь один из бортов? Морские термины никогда не задерживались в моей голове надолго. Что бы это ни было, я последовала за ним через деревянную дверь в шикарный салон, который напоминал гостиную элитной квартиры. Дверь из нее вела в столовую и дальше, по-видимому, в кабину капитана. Но разглядеть толком мне не удалось, так как Эван повел меня вниз по крохотной лестнице на следующий уровень, который состоял из одной гигантской каюты. Мне трудно было осознать в полной мере, где я находилась, в основном, из-за атакующих меня одна за другой мыслей о всех женщинах, которых он здесь ублажал. Уж явно их визиты не носили платонический характер, и вряд ли они спали в отдельно отведенных им каютах.

Фраза «пойдем ко мне домой» – это проверенная временем фраза для того, чтобы заманить девушку в постель. Но ведь не поспоришь, что фраза «пойдем ко мне на яхту» гораздо выигрышнее.

– Что с тобой? – спросил Эван. – Ты выглядишь задумчивой.

– Это жестокий наговор, – отшутилась я. – Я думаю исключительно редко, только если уж иначе нельзя.

Он чмокнул меня в нос.

– Или ты думаешь слишком много.

Я нахмурилась, потому что в этот раз он попал в яблочко.

К счастью, его телефон зазвонил и отвлек его от моих возможных мыслей. Он взглянул на экран, затем на меня.

– Прости, но я должен ответить. Халаты в верхнем левом ящике. Почему бы тебе не примерить один из них и не присоединиться ко мне на палубе?

– Конечно, – ответила я беззаботно, хотя в глубине души хотела выругаться. Я была права: он не просто водил сюда женщин, но приводил их в таком количестве, что даже снабжал одеждой.

Он тем временем ответил на звонок.

– Алло, говорите.

Эван покинул комнату, а я осталась одна в огромной каюте, наедине с халатами, принадлежавшими другим женщинам. Правда, когда я начала перебирать их, то увидела, что все они были с бирками. Я опасливо оглянулась на дверь, словно Эван все еще был в каюте. Будто я могла каким-то чудом вызвать его образ и разгадать все его тайны и загадки.

В шкафу было полно места, и я отважилась вытащить свои вещи из рюкзака и разложить их внутри. Я остановилась на изумрудно зеленом бикини, переоделась и направилась в гостиную. Его там не было, и я продолжила поиски, поднявшись на палубу. Он все еще говорил по телефону, стоя спиной ко мне и лицом к глади озера, когда я приблизилась.

– Да ладно тебе, дружище, ты знаешь, я на такое не способен. Я бы ни за что тебя так не подставил. Я думаю на два года вперед по сравнению с советом директоров. Но нам надо разобраться с этим бардаком в Калифорнии сейчас. Или, если слухи оправдаются, и они действительно нацелились на нас, все станет еще хуже. Да, нам нужны гарантии.

Он рассмеялся.

– Ну ты и засранец. Ладно, договорились, держи меня в курсе относительно остального.

Я услышала, как он тихо присвистнул.

– Нили – придурок, но ты прав, это может перерасти в проблему. Коул хорош, но... да, я знаю. Не стоит шутить на эту тему. Давай я продумаю варианты и перезвоню тебе. Что касается остального... что? Ты, черт возьми, знаешь, что, чем более нестабильной становится ситуация, тем быстрее я хочу выйти из дела. Дьявол, да, меня, старичка, уже не привлекает риск. Как только тебе исполняется тридцать, все твое восприятие меняется.

Он усмехнулся, затем тихо добавил:

– Иди в задницу и не создавай мне проблем. Мы уже обсудили, зачем я это делаю. Я не могу так чертовски рисковать всем из-за нее.

Я почувствовала себя вуайеристом, хотя всего лишь пыталась уловить смысл неполной части разговора. Он наверняка не слышал, что я уже на палубе и, черт возьми, я и понятия не имела, кто была эта «она». Слово пульсировало красными гигантскими буквами у него над головой, словно реплика героя комикса. Я не хотела ревновать. То, что было запланировано между нами – просто временное соглашение. Но в то время как мой разум осознавал это совершенно четко, все остальное во мне зеленело от ревности, и цвет был отнюдь не таким благородным, как у моего купальника.

Вот черт. Пока я разбиралась с цветовыми оттенками ревности в своих мыслях, я пропустила окончание разговора и не поняла, как Эван очутился возле меня.

– Я не слышал, как ты подошла.

– У меня очень легкая поступь, – сострила я.

– Да ну. – Он притянул меня к себе, моя правая рука оказалась в его левой, а своей правой он поддерживал меня за спину, словно мы собирались танцевать вальс.

Все мое беспокойство улетучилось.

– Эван!

Он стал двигаться в танце, я стала ведомой, но я была не слишком грациозна и с музыкальным сопровождением, без него же ситуация была куда более плачевной. Вскоре он понял, что моя поступь не такая уж и легкая.

– Я не хотела подслушивать, – начала я. – Но как там Нили?

– Нили?

– Да, ты помнишь его? – Я расхохоталась. – Типа, у которого настоящая «Книга Сотворения». Ты упомянул его в телефонном разговоре. Как я уже сказала, я не хотела подслушивать, просто уловила его имя. Дело в да Винчи?

– А причем там да Винчи? – спросил он, и вопрос был резонным.

Прежде чем я уступила ему, он закружил меня в танце. Я смеялась, наслаждаясь его легкомысленной стороной. Затем Эван притянул меня к себе и поцеловал, отчего все сомнения унеслись прочь, и их место заняло нечто более интимное. Я разомкнула губы, мое тело мгновенно распалилось – такой эффект на меня производило присутствие Эвана. Предварительные ласки были забавными, но я была уверена – они мне не так уж нужны. Одно касание, один взгляд – и я заведена. Словно я была замком, а он ключом, идеально мне подходившим. Будто мы были двумя частями карты сокровищ.

Словно я ждала его всю свою жизнь.

Я отстранилась, вдруг смутившись.

– Лина?

Я услышала беспокойство в его голосе и заставила себя улыбнуться.

– Прости. Кажется, немного голова закружилась.

– Садись, – попросил он, подводя меня к шезлонгу. – Принесу тебе воды.

Эван ушел быстрее, чем я успела запротестовать, и я осталась на палубе одна, ощущая вину из-за своей лжи. Потому что правда заключалась в том, что, чем больше я узнавала Эвана, тем стремительнее фантазию, которую я лелеяла с подросткового возраста, заменял реальный мужчина.

Реальный.

Забавное слово.

Я размышляла о секретах Эвана, о которых говорил Джен. Об утверждениях Кевина. О происшествии в той аллее. Все эти элементы сыграли на руку моей фантазии об опасном парне, идущем впереди закона.

Теперь все стало иначе. Я хотела больше, чем просто фантазию. Я хотела узнать реального мужчину.

Я осветила детали своего темного прошлого, которое так тщательно скрывала, и теперь надеялась, что он поступит так же.

– Эй, – позвал он меня, быстро передвигаясь по палубе. Он принес минералку с лаймом и передал ее мне, после чего встал на колени и приложил свободную руку к моему лбу.

Мне вдруг стало смешно.

– У меня кружится голова, – запротестовала я. – У меня не жар.

– Может, я ищу повод к тебе прикоснуться, – заявил он.

– Тебе не нужен повод. – На моих губах заиграла улыбка.

– Нет? Рад это слышать. – Он бросил взгляд назад, на лестницу вниз. – Могу я соблазнить тебя жареным бри?

– Конечно, обожаю бри, – призналась я честно.

– Знаю. Джен каждый раз закупал его летом перед твоим приездом.

– И ты запомнил? – Я лыбилась, как идиотка.

– Я многое помню. Зеленая фасоль в беконе. Жареный картофель без масла, но с тонной сметаны. Стейк средней прожарки.

– Я думала, ты не готовишь. – Я прищурилась.

– Ради тебя я попытаюсь.

Я протянула руки и позволила ему поднять меня на ноги, после чего поцеловала его – медленно, влажно и чувственно.

– Это значит, что я особенная, или ты готовишь для всех женщин, которых приводишь на яхту? – подразнила я его, хотя для меня это была шутка лишь наполовину, его же ответ был серьезным на все сто процентов.

– Я никогда не приводил сюда женщин.

– Вот как.

Я встрепенулась в его руках, согретая его взглядом. Словно Эван ни за что на свете не хотел его отводить. Внезапно я поняла, что больше не принадлежу себе. Мне было невдомек, какой он производил эффект на меня, на мое тело. Я знала лишь, что мне всегда будет мало.

– Эван. – Его имя пронзило меня. – Боже, Эван, как я же хочу этот бри… Невыносимо. Но гораздо больше я хочу, чтобы ты меня трахнул.

Его губы медленно изогнулись в сексуальной улыбке, и в это мгновение я могла думать лишь о том, что она – моя. Прямо сейчас, и неважно, сколько это продлится, весь этот мужчина был моим. Каждый его твердый и соблазнительный дюйм.

Эван не торопясь провел пальцем по линии бикини. Я прикусила губу, низ живота пришел в напряжение, а кожу защипало, так мне не терпелось почувствовать его палец под тканью купальника… Он продвигался все ниже и ниже…

Затем отнял руку, улыбаясь моему возмущению.

– Терпение – добродетель, Лина. А еще один из афродизиаков.

– Может быть, – прошипела я язвительно. – Но, если ты не заметил, с тобой мне не нужен афродизиак.

– Приятно знать.

Эван подошел ближе и скользнул по мне взглядом. Я пыталась сдержаться, но, черт бы его побрал, моя грудь налилась, а соски затвердели. Когда он дошел до промежности, моя вагина сжалась от неудовлетворенности – ведь он даже не прикоснулся ко мне.

– Нужно сделать так, чтобы ты всегда была такой, – произнес он низким и хриплым голосом. – Сексуальной, мокрой и желающей меня.

Я сглотнула и, клянусь, приложила все силы к тому, чтобы не скользнуть собственным пальцем под низ купальника.

– Я такая всегда, – ответила я, потому что он это и так знал, а еще потому, что не было нужды скрывать от этого мужчины хоть что-то.

– Рад это слышать, – сказал он. – Учитывая, что со мной то же самое. Ты заставляешь меня гореть, Лина.

Эван кончиками пальцев провел по моему плечу, после чего лениво скользнул ими по руке вниз, вызывая у меня мурашки. И когда я начала прикрывать глаза, он убрал руку прочь. Я моргнула несколько раз, желая большего, но он лишь покачал головой.

– Думаю, пока достаточно, – сказал он кокетливым голосом.

– Ты козел, Эван Блэк. Ты же знаешь, да?

– Уж поверь мне, милая, меня называли куда хуже. – Он нежно меня подтолкнул. – Идем, мне нужно начать готовить ужин.

– Может, мне подождать здесь? Шезлонг довольно комфортный. Я могу закончить то, что ты начал.

– Ну уж нет. – Он взял меня за руку и притянул ближе. – Я хочу, чтобы ты изнывала от желания, детка. Никаких прикосновений. Твоя вагина принадлежит мне. Твой оргазм принадлежит мне. Я хочу, чтобы все удовольствие, которое испытывает твое тело, доставлял тебе я. Ты меня понимаешь?

Я кивнула, внезапно почувствовав, как подгибаются колени, и причиной тому была не качающаяся яхта. Пришлось признать, что, хоть я и была не удовлетворена, нельзя отрицать, что обещание в его словах того стоило.

Я схватила плюшевый плед со спинки кресла и последовала за ним на кухню. Ах да, он не раз повторял, что это камбуз, но какая разница. Как он и обещал, на тарелке был нарезанный бри вперемешку с крекерами и фруктами, которыми мы перекусывали, пока он готовил обещанный ужин. Он то отрезал кончики у фасоли, то пробовал запекающийся картофель, то приправлял стейки. Я молча наблюдала за ним, потягивая вино и не переставая удивляться тому, сколько же у него лиц, как явных, так и скрытых. Мне хотелось знать о нем все и, прежде чем передумала, я задала главный вопрос, который мучил меня.

– Эван, почему ты говорил, что быть с тобой опасно?

Он вскинул на меня взгляд и отставил бутылку, которую собирался открыть.

– По многим причинам, – ответил он, и в его голосе мне послышалось предостережение.

– Я хочу знать.

– Ты передумала ехать в Вашингтон?

– Что? – Я затрясла головой. – Нет, с чего ты взял?

Он задержал на мне взгляд, и, хотя я пыталась прочитать его мысли, так и не смогла разгадать его выражение лица.

– Не важно, – наконец ответил он. – Не обращай внимания.

Я взяла бокал из его рук и сделала глоток. В этот момент мне захотелось отказаться от этой идеи. В конце концов, он прав. Я не останусь. Через три недели меня уже здесь не будет. Так не все ли равно, удастся ли мне заглянуть под эту броню, чтобы увидеть его настоящего?

Но нет. Это имело значение. И еще какое, хотя я и не знала наверняка почему.

– Это из-за твоего бизнеса?

– Ты имеешь в виду стриптиз-клуб?

– Я имею в виду все, что делает тебя таким опасным.

Он облокотился на столешницу и отпил вина из своего бокала, не отрывая от меня глаз.

– Думаю, я знаю одного агента ФБР, который вбил в твою головку эти мысли.

Я облизнула губы, уже жалея, что начала этот разговор.

– Послушай, это не важно. Я не хочу портить нам ужин.

– Я еще не поставил жариться стейки, у нас предостаточно времени.

Поставив бокал, он пересек камбуз и, оказавшись напротив меня, оперся на барную стойку.

– Итак, что тебе сказал Кевин?

Я не хотела отвечать, но знала его достаточно хорошо, чтобы понимать – он не отстанет.

– Он сказал, что ФБР у тебя на хвосте, и что ты вляпался в кучу неприятностей. Он не вдавался в подробности.

– И ты ему поверила? – В его голосе не было ни единой эмоции. Ни злости, ни раздражения. Ничего. Он просто задал вопрос скучным голосом.

– Я этого не говорила. Все, что я хочу знать – почему опасно быть с тобой рядом.

– Потому что это правда.

– Эван...

– Что? – Его интонация едва заметно изменилась, голос стал чуть более хриплым. – Хочешь, чтобы я наполнил твой бокал и рассказал сказку на ночь? Что-то, что поразит тебя? Нечто, что позволит тебе чувствовать себя ближе к парню, от которого у тебя крышу сносит?

Я отвела взгляд, потому что – да, с этого все и началось. Но теперь мне хотелось намного большего.

– Тебе как, вкратце изложить? Что-то вроде истории о мальчишке, семья которого вляпалась в полное дерьмо, когда он и школу-то закончить не успел? И которому пришлось браться за любую работенку, чтобы заработать лишний доллар, а иначе его семья пошла бы побираться. Наркотики, ворованные продукты, угнанные тачки, и сама можешь додумать, что еще. Может, история окажется совсем и не сказочкой, а?

Он говорил быстро, но каждое его слово было взвешенным. Я же изо всех сил, еле дыша, пыталась прочитать за всем этим потоком слов важные крупицы правды, понимая, что он открывает мне свою настоящую суть, истинного Эвана Блэка.

– А потом его арестовали и отправили в один из трудовых лагерей для малолетних преступников. Перепуганного до усрачки, и там он огреб по полной. Но давай перепишем концовку. Давай сделаем так, будто это не страшная сказка. Добавим немного иронии. Представим себе, что он встретил там таких же мальчишек. Еще двоих, с кем жизнь обошлась так же, и они подружились, да так, что стали не разлей вода. И уже стало не так страшно. Почти совсем.

Коул. И Тайлер.

Я помню, Джен говорил мне, что это троица сдружилась в каком-то лагере еще подростками. Вот ведь черт.

– А потом, когда они подросли и поумнели, – продолжал он, огибая стойку бара и направляясь ко мне, – они научились обходить систему. Рисковать. Делать что угодно, лишь бы выжить, потому что знали, что вселенная играет не по правилам.

Он оказался прямо напротив меня, от него исходил жар и сила, но он полностью владел собой.

– А если вселенная плевать хотела на правила, то какого черта они должны были им следовать?

– Никакого... – пролепетала я, от давления у меня в ушах стучало.

Он погладил мои обнаженные руки и, несмотря на то, что я накинула плед поверх банного халатика, мне казалось, я стою голышом.

– Тебе не нужен тот, с кем безопасно, Лина, – он проговорил низким голосом. – Не так ли?

– Нет.

– Тебе нужен тот, кто живет на грани. Это тебя заводит? – Его пальцы дразнили меня, играя застежкой у самой шеи.

– Да, – уступила я, когда он сдернул плед с моих плеч. Тот растекся на полу белой плюшевой лужицей. Ладони Эвана ласкали мои руки, скользя вверх и вниз, и волны жара окатывали меня вовсе не из-за силы трения.

– Тебе нужен мужчина, который любит летать, – продолжал он, обводя кончиком пальца изгиб груди вдоль края бикини.

У меня перехватило дыхание, кожа словно загорелась. Под крошечным кусочком ткани затвердели соски.

– Тебе нужна опасность. – Он скользнул пальцем под ткань и стал дразнить сосок, вынуждая меня резко вдохнуть. – Тебе нужно знать наверняка, что мужчина в твоей постели играет не по правилам. – Его палец скользнул ниже к животу, к завязкам плавок.

Я покачнулась и сменила позу, расставив ноги шире. Я чувствовала, что краснею, когда услышала тихий, до боли знакомый смешок.

– Скажи, что я прав, – потребовал он, хотя и так знал, что это правда.

– Ты прав, – я не спорила.

– Скажи, что хочешь, чтобы я трахнул тебя.

– Хочу. – Меня словно пронзил разряд, будто я прикоснулась к оголенному проводу, и я закрыла глаза. – Я хочу тебя. Эван. Хочу, чтобы ты трахнул меня.

– Снимай верх, – велел он.

Я открыла глаза и увидела, что он смотрит мне в глаза, а не на грудь, как можно было бы ожидать. Наши глаза встретились, и я сглотнула. От эмоций, горевших в его глазах, у меня подкашивались ноги. Я потянулась за спину и расстегнула застежку между лопатками. Затем я подняла руки к шее и убрала волосы, чтобы развязать тоненькую ленточку, на которой держался лифчик от купальника. Он упал вниз, и я оказалась практически обнаженной перед ним, с набухшей и отяжелевшей грудью. Мои соски затвердели и напряглись, умоляя его о прикосновении.

Он придвинулся ближе и, облизнув большой палец, медленно обвел им вокруг моего торчащего соска. Меня проняла дрожь, от его прикосновения я вся изогнулась, теплая волна удовольствия растеклась по телу, дошла до влажного места между ног, меня словно согрели и лишили воли.

Потянувшись ко мне, он обхватил груди ладонями, а когда, наклонившись, начал жадно сосать одну из них, медленно и со вкусом, я едва успела ухватиться за табурет сзади, чтобы не рухнуть на пол.

Когда Эван оторвался от груди, я почувствовала холодок на влажной поверхности, которую он облизывал, и увидела его довольную улыбку. В нетерпении гадая, где он коснется меня в следующее мгновение, я прикусила нижнюю губу.

Его приказ сбросить трусики не удивил меня, я не колебалась ни секунды. Его глаза загорелись от предвкушения, а внушительный бугор в его шортах лишь раззадорил меня.

Опустившись на колени, он провел пальцем по влажной кромке. Я была открыта ему полностью, каждая складочка, каждая клеточка, набухшая и изнывающая от желания. Я была настолько уязвима, что, когда он легонько подул на мой клитор, я подумала, что кончу в то же мгновение.

– Моя девочка, – прошептал он. – Обожаю смотреть на тебя.

Он наклонился еще ближе, а затем медленно лизнул мою щелочку, пройдясь до пупка. Это было настолько неожиданно и сладко, что я вскрикнула, не в состоянии сдержать удовольствие, которое окатывало меня с ног до головы.

Он поднялся, и я хотела закричать от негодования. Я хотела еще. Хотела, чтобы его язык касался меня повсюду, чтобы его пальцы ласкали меня везде, а его член был внутри меня. Все это мне было нужно немедленно. Мне хотелось потерять себя полностью, раствориться с головой в тумане, единственным ориентиром в котором был бы Эван.

Но он никуда не спешил. Он растягивал удовольствие, даря его порциями. И хотя мне хотелось атаки и захвата, это тоже было волшебно.

Он протянул мне руку и повел за собой по лестнице.

– Куда мы идем?

– На палубу. – От его ответа я стушевалась, но попридержала язык, не желая протестовать. Вдруг там кто-то появится? Я была практически уверена, что мы здесь одни. Ну а если нет, я не могла отрицать, что меня не возбуждает идея быть застигнутой за сексом. – Время десерта.

– О. – Наверное, не стоит спрашивать, как мы пропустили обед. – Что на десерт?

– Ты, – ответил он, загадочная улыбка не покидала его лица.

Когда мы поднялись на палубу, он подвел меня к одному из мягких набивных кресел. Солнце уже село, и вода в озере была темной.

– Ложись, – последовал приказ, и я послушно улеглась, глядя в ночное небо, пытаясь увидеть звезды за сероватой дымкой городского марева.

Он очертил пальцем какой-то только ему видимый контур на моем теле, замедляя движения по мере того, как скользил по направлению к моим ногам, наполняя ладони моей горячей влагой и затем скользя двумя пальцами внутрь меня. Я раскрыла ноги еще шире, желая почувствовать его глубже и понимая, что я достаточно мокрая, чтобы принять его целиком, как бы широко он не растянул мои ноги.

Но вместо этого он отодвинулся, улыбнулся мне сверху и спустился в камбуз.

Неудовлетворенная, я осталась на кресле.

Не в силах ждать ни доли секунды, пока он вернется, я скользнула пальцами между ног, медленно обводя клитор, силясь облегчить напряжение, нараставшее внутри.

– Непослушная девочка, – раздался голос Эвана с дальнего конца палубы, куда он тихо вернулся. – Это мое, и только я могу дотрагиваться до тебя там.

– Но я...

– Я ни с кем не делюсь тем, что принадлежит мне, – продолжал он вкрадчиво. – Но я придумаю для тебя наказание позже. Сейчас у меня для тебя угощение.

Он подошел, и в его руках я увидела тарелку, полную клубники. Под мышкой он придерживал какую-то баночку, и я не сразу разглядела, что это взбитые сливки

Я было рассмеялась, но он прижал палец к моим губам. Взяв одну клубнику, он поднес ее к моему рту. Ягода была спелая и вкусная, я вздохнула от наслаждения.

– Теперь закрой глаза и, возможно, получишь еще.

Меня это повеселило, но я сдержала усмешку. Я услышала, как он потряс банку, а затем крем со свистом вырвался на волю.

Тут же моя грудь покрылась чем-то влажным, мягким и прохладным. Следом за ней живот и дальше, дальше вниз, до самого центра моего желания.

– Боже, Эван, мне чертовски хорошо. Я чувствую себя странно, но хорошо.

– Рад это слышать. Теперь открой глаза, но не шевелись.

Я повиновалась. Когда он провел клубничкой по моей перемазанной в креме груди и положил ее себе в рот, мне казалось, что я сама делаю это. Он взял еще одну и еще. И снова, и снова, а мне оставалось лежать неподвижно.

– Я тут немного побезобразничал, – с дьявольской улыбкой проговорил он. – Мне лучше бы прибраться.

Как только он наклонился, чтобы облизать каждый оставшийся грамм крема, я уже не сдерживаясь, извивалась и стонала под его губами, сходя с ума от происходящего.

Еще одной ягодкой он провел дорожку по моему сжатому донельзя животу.

Мышцы нестерпимо напряглись, а он двигался все ниже и ниже. Моя киска гудела. Там было так горячо, что сливки наверняка растаяли и стекали вместе с моим соком. Но Эван не спешил, его язык вылизывал меня, вычищая остатки крема. Он стонал от удовольствия, глотая, покусывая и посасывая.

Горизонт передо мной порозовел, здания сверкали, как драгоценные камни на фоне ночного неба. Мне казалось, что я так же освещена изнутри, как будто искорки проскальзывали наружу, словно соскакивая с языка Эвана, которым он не переставал дразнить и ласкать меня.

Он все не останавливался, пока не добрался до средоточия всей моей страсти. Затем он добрался до мокрых складочек, пахнувших моим вожделением и растаявшими сливками.

Его язык гладил, ласкал и терзал глубоко и настойчиво, словно он намеревался слизать самые микроскопические остатки крема. С каждым движением его языка я чувствовала, как оргазм внутри нарастает, спираль закручивалась все сильнее и сильнее, пока, наконец, меня не унесло далеко за горизонт, и я взорвалась ярче, чем любая сверхновая звезда.

– Ух ты, – выдохнула я, вернувшись на землю. – От такого десерта не откажешься.

Я посмотрела на него жадными глазами, не упустив и того, что его эрекция увеличилась еще больше. Взглянув прямо на него, я спросила:

– Сливки еще остались? – А затем медленно облизнула губы в предвкушении. – Потому что, если да, то я точно знаю, какое угощение приготовлю я.

Его смех разнесся по моему телу радостной волной.

– Милая, – сказал он, расстегивая пуговицы на шортах. – Сливок будет столько, сколько захочешь.