К тому времени, когда появилась наша третья личность, мы привыкли к своего рода шаблону. Мы начали принимать необычное как привычное, если такое возможно. Мы думали, что знаем, чего ожидать, когда она проходила различные фазы своих жизней как Джейн и Джун/Кэрол; и затем попадала в периоды между жизнями, на уровень духов. Но у нее все еще было довольно много сюрпризов для нас.
Мы начали чувствовать, как будто путешествуем в машине времени. Это был увлекательный метод, чтобы узнать об истории. Как раз в то самое время, когда мы начинали чувствовать себя комфортно, разговаривая с людьми из прошлого, появился следующий персонаж и то, о чем она рассказывала, поражало воображение!
Во время этого сеанса мы решили провести ее через различные жизни, чтобы выяснить, сколько она жила, и посмотреть, как далеко в прошлое она пойдет. Мы могли бы позже исследовать их более полно. Мы, в конечном счете, получили больше, чем ожидали. Все это началось достаточно невинно. Джонни проводил ее в прошлое 20/30-летними скачками. Мы только что прошли через другое ее состояние духа, о котором будет рассказано позже. Затем мы снова напали на золотую жилу, когда он остановился на 1770 году и спросил, «Что ты делаешь?»
А.: Взбиваю. (Нараспев) Масло, пахту.
Дж.: Ты любишь пахту?
А.: Честно говоря, я ее терпеть не могу. Семья любит свежее масло, так что я делаю его для них.
Дж.: Как тебя зовут?
А.: Сара... Сара Брэдвелл. (Так она произнесла)
Дж.: Сколько тебе лет, Сара?
А.: Приблизительно 60.
Дж.: Ты замужем?
А.: Конечно! С тех пор, как была девушкой, и мне было 14 лет.
Дж.: Где ты живешь, Сара?
А.: Мы живем здесь в нашем собственном доме, который построили сами.
Дж.: Я уверен, что это была тяжелая работа.
А.: Я помню, что над ним очень много работали. Было ужасно тяжело, дети маленькие, а пол был земляной. Теперь намного лучше, с деревянными полами никакой грязи.
Дж.: Сколько у тебя детей?
А.: Я родила десять, но вырастила только двоих.
Дж.: Ты живешь в городе?
А.: Нет, на ферме. Ближайший большой город около Бостона. Ни разу не была там.
Дж.: Как далеко от Бостона твой дом?
А.: Два дня, сэр. Целых два дня.
Дж.: И как вы называете эту землю, где вы живете?
А.: Новая Англия. Новая страна, люди называют ее по-разному. Некоторым людям не нравится называть ее Новой Англией. Они говорят, что мы приехали сюда, чтобы быть другими, мы не хотим быть Англией в чем-нибудь.
Дж.: Когда ты приехала сюда, Сара?
А.: Я приехала сюда, когда была маленькой девочкой. Я сама родилась в Англии.
Дж.: Ты приехала со своими матерью и отцом?
А.: Да, с ними, долгий был переезд! Ушло примерно сто дней.
Дж.: Как назывался корабль?
А.: Дай-ка подумать... это было давно, и... там много чего было. Это был Королевский корабль.
Дж.: У вас были какие-нибудь трудности при переезде?
А.: Нет, только один шторм. Штормовая погода.
Дж.: У тебя была морская болезнь?
А.: Я единственная, у которой не было. Мать говорит, что Бог защищает детей.
Дж.: Да. Теперь давай посмотрим, сейчас 1770 год, и ты делаешь пахту...
А.: (Прерывая) Я взбиваю не для того, чтобы сделать пахту, дурак. Я взбиваю, чтобы сделать масло!
Дж.: (Думая о том, когда началась американская революция) Хорошо, Сара, я собираюсь досчитать до трех, и будет 1777 год. Мы идем вперед. Один, два, три... сейчас 1777 год. Что ты делаешь сегодня, Сара?
А.: Качаю и штопаю, штопаю и качаю. Чиню носки.
Дж.: Какая погода сегодня?
А.: Красивый солнечный день... ясная осень.
Дж.: А в стране что происходит?
А.: Трудно сказать, — сражения, то одна сторона впереди, то другая.
Дж.: Кто сражается?
А.: Мы сражаемся с Англией, и мы все же от них избавимся. Мы не собираемся быть Новой Англией!
Дж.: Кем вы собираетесь быть?
А.: Мы собираемся быть свободными! Установить наши соб - ственные законы и правила и правительство! Так люди должны жить, жить свободными. Похоже на законы природы — живи свободным!
Дж.: И твой муж сражается?
А.: О, нет. Он примерно моего возраста, и постарше. Его сейчас здесь нет. Он занимается врачебной практикой и делает что может, чтобы помочь. Я частенько получаю от него известия.
Дж.: Он доктор?
А.: Он доктор.
Дж.: Почему вы живете там, на ферме, если он доктор?
А.: Нам не нравится жить в городе. Нам нравится здесь. Тут небольшое сообщество, и везде, где есть больные люди, нужно лечение. Он занимается фермой, и мы живем счастливо.
Дж.: Это хорошо. Теперь я досчитаю до трех, и будет 1740 год. (Он решил пойти назад) Что ты делаешь сегодня, Сара?
А.: Просто убираюсь и занимаюсь своей работой и... как настоящая леди, можно так сказать.
Дж.: Какая погода сегодня?
А.: Зима, холодно.
Дж.: У вас есть печь, чтобы в доме было тепло?
А.: Да. Семья в доме. Это хорошо.
Дж.: Насколько большой у вас дом?
А.: У меня шесть комнат. Это довольно большой дом.
Дж.: (Перепроверяя то, что она сказала раньше) Вы с мужем сами все построили?
А.: Начали с одной комнаты и постепенно продолжали достраивать. Чтобы что-то заиметь, нужно много работать и много времени.
Дж.: Это не быстро, но останется вашим.
А.: Да.
Дж.: (Снова Джонни перепроверял предыдущие утверждения) Что твой муж делает, Сара?
А.: Он доктор, фермер, и, как он говорит, «мастер на все руки». Он приехал сюда, чтобы уйти от городской жизни. Я жила на ферме со своими родителями.
Дж.: У них была ферма рядом с тем местом, где ты живешь теперь?
А.: Довольно близко. Мы были соседями. Конечно, они уже умерли.
Дж.: Сейчас 1740 год, какой месяц?
А.: Декабрь.
Дж.: Какая печьу вас, чтобы в доме было тепло?
А.: У меня поленья в печи.
Дж.: Они в топке?
А.: (Раздр аженно) Конечно!
Дж.: Я думал, может быть у вас одна из этих плит.
А.: Нет, у нас три камина в доме.
Дж.: От них в доме хорошо и тепло?
А.: Да, у нас небольшой сквозняк, но такие вещи следует предусматривать. Плиты хороши, и, возможно, она у нас будет когда- нибудь. Сначала строение.
Дж.: Сколько тебе лет сейчас, Сара?
А.: Двадцать девять.
Дж.: (Проверяя снова) Как долго ты замужем?
А.: С 14 лет.
Дж.: Сколько детей у тебя?
А.: У меня сейчас один мальчик, ему 12 лет, но скоро будет другой.
Дж.: Он ходит в школу?
А.: Я хочу, чтобы он ходил в школу и был умным, как его папа. Дж.: Как зовут твоего мужа?
А.: Брюс.
Дж.: Как твоя фамилия?
А.: Брэдвелл. Он тоже англичанин, но родился здесь.
Дж.: Значит, его родители приехали раньше, чем твои?
А .: (Саркастически) Должно быть.
В этом месте Джонни провел Сару назад к 1720 году.
Дж.: Что ты делаешь сейчас?
А.: Пишу. Упражняюсь в письме. Мне ужасно трудно учиться. Дж.: Для этого нужно много упражняться.
А.: У меня никак это не получается.
Дж.: (Пауза) Какая погода наулице?
А.: Подойду к окну и посмотрю... Туман опустился сейчас.
Дж.: Где ты живешь?
А.: С моими родителями. Мама на кухне, делает ужин.
Дж.: А название этого города в котором ты живешь?
А.: Он называется Бостония. Вначале, когда мы сюда приехали, он назывался Перекресток на Почтовой Дороге. И его скоро поменяют снова, сказал папа. Папа, папочка, он в поле.
Дж.: Твой дом в городе, или вы за городом?
А.: Мы живем около города, у нас много земли. Мы не живем на всех землях.
Дж.: Вам нужно ехать, чтобы добраться до некоторых ваших других земель?
А.: Он ездит на лошади.
Дж.: Сколько тебе лет, Сара?
А.: Десять.
Примечание: Это сходится с предыдущими упоминаниями о ее возрастах в другие годы. Кстати, голос Сары и манера выражаться соответствовали каждому возрасту с удивительной естественностью.
Дж.: Десять лет! Ты скоро будешь взрослой девушкой!
А.: Я маленькая для своего возраста. Почему ты говоришь «взрослой»?
Дж.: Тебе десять лет, и ты учишься писать...
А.: (Смеясь) Все умеют писать!
Дж.: Но для этого нужно много упражняться.
А.: Да, нужно.
Дж.: Здесь есть какие-нибудь индейцы?
А.: Немного, они держатся лесов. Мой папа говорит, если мы не побеспокоим их, то и они не побеспокоят нас.
Дж.: Значит, ты никогда не говорила с ними, и не пыталась подружиться?
А.: Я видела их, но не могу говорить на их языке. Он похож на... (Она изобразила хрюкающие звуки) Я не могу произнести ничего из того что они говорят. Иногда они говорят на языке жестов. Мама дает им пищу, если они приходят сюда. На моем языке они говорят: «Хорошая женщина... добрая леди». Они называют ее хорошими именами. Мама помогла одному, который был болен. Она дала ему чай с сарсапарелью, это сняло жар. Они возвратились и принесли шкуры, положили у нашей двери, для «Хорошей Женщины».
Дж.: Это было мило с их стороны.
А.: Мой папа говорит — всегда будь дружелюбной, не показывай страх. Они ненавидят страх.
Дж.: Ты когда-нибудь видела, где живут индейцы?
А.: Нет! Они живут в лесу. Я боюсь уходить так далеко от дома. Говорят, что они забирают детей. Мы слышали об этом. Мой папа говорит, что мы дружим с ними, пока они хотят быть друзьями, но всегда следует быть начеку. Они могут передумать.
Дж.: Понятно. Как долго вы живете здесь?
А.: Мы здесь уже два года. Время идет так быстро! Мама теперь не плачет о доме. Мы не будем возвращаться, построим наш дом здесь.
Дж.: Разве некоторые люди говорят о возвращении?
А.: Некоторые хотели бы. Мы — гордый народ, мы останемся. Если времена трудные, затяни пояс и больше работай, говорит папа.
Дж.: Это звучит хорошо. Я собираюсь досчитать до трех, Сара, и будет 1707 год... Что ты делаешь?
А.: Ничего.
Дж.: Ничего?Где ты?
А.: Я точно не знаю.
Дж.: Что ты видишь?
А.: Я вижу странное... происходит новое... чего я никогда не знала раньше... Это должно было случиться.
Дж.: Что это?
А.: Новая страна, в которой жить, к которой привыкать! Новые идеи... люди изменятся, и не будут бояться того, чего они не знают. Вещи, которые невозможно выдержать, ты уедешь.
Очевидно, она была духом, но это казалось неопределенным и запутанным. Она наблюдала за первыми колонистами, приезжающими в новую страну, в Америку? Джонни быстро продвинул ее к 1715 году, когда она должна была быть живой и пятилетней Сарой.
Дж.: Сейчас 1715 год. Что ты делаешь?
А.: Наблюдаю за обстановкой.
Дж.: За чем ты наблюдаешь?
А.: Семьи. Семьи становятся готовыми.
Дж.: Сколько тебе лет?
А.: Нисколько. Я собираюсь сделать странную вещь!
Дж.: Что ты собираешься сделать?
А.: Я войду в тело, которое живет сейчас.
Дж.: (Удивленно) Ты собираешься... что?
А.: Войти в тело, которое живет сейчас. Дух болен и должен отдохнуть, но ребенок должен жить.
У Аниты был совершенно другой, безмятежный голос и спокойные манеры.
Джонни лишился дара речи на мгновение. Затем он спросил: «Сколько лет этому ребенку?»
А.: Он очень молодой... Я наблюдаю... Я могу видеть их... Я буду девочкой теперь. Я буду маленькой девочкой.
Дж.: Кто-то сказал тебе сделать это?
А.: Мы всегда следуем тому, что чувствуем. Голос говорит нам. Дж.: Ты слышишь этот голос или только чувствуешь его?
А.: У духов нет ушей. Мы слышим, чувствуя. Видим, чувствуя.
Джонни пытался угнаться за этим странным развитием событий.
Дж.: А ребенок...ребенок болен, когда ты принимаешь его?
А.: Тело больно. Но более важен дух... дух должен отдохнуть сейчас.
Дж.: Тот дух оставляет тело, и ты входишь?
А.: Дух уйдет, а я войду, и... ребенку сразу же будет лучше. Лихорадка прекратится... и они не заметят изменения... ибо я буду ребенком. Я буду тихой и узнаю, на что походит ребенок. Никто не заметит большого изменения. Только то, что после лихорадки она затихла на некоторое время, как будто бы отдыхала.
Дж.: И таким образом у другого духа теперь может быть шанс отдохнуть?
А.: Он должен возвратиться, чтобы отдохнуть. Он еще не был готов, когда его позвали. Иногда такое случается, и это может быть исправлено очень легко.
Дж.: Да. А как зовут маленькую девочку?
А.: Маленькую девочку зовут Сара.
Дж.: Сара. И сколько ей лет?
А.: Я думаю, ей пять/десять лет. Трудно сказать, пока я не стану ближе. Скоро я буду там.
В этом месте Джонни решил продвинуться вперед на три года, в надежде получить более ясную картину этой странной ситуации.
Дж.: Сейчас 1718 год. Что ты делаешь?
А.: Помогаю моей матери.
Дж.: Какая погода сегодня?
А.: Солнечный день.
Дж.: Прекрасный и солнечный. Как тебя зовут?
А.: Меня зовут Сара.
Дж.: Сколько тебе лет, Сара?
А.: Мне семь. Скоро будет восемь.
Дж.: Где ты живешь?
А.: Я... Я не живу со своей настоящей семьей сейчас. Я остаюсь здесь, с этими людьми, пока мы не уедем.
Дж.: Ты остаешься с... кем... какими-то друзьями?
А.: Да, мы уедем вместе... чтобы переехать в сельскую местность.
Дж.: Значит, ты сейчас живешь в городе?
А.: В городе.
Дж.: И вы уезжаете на ферму?
А.: Наверно, это будет ферма.
Дж.: А ты была на корабле?
А.: Да. Да.
Дж.: Как вы называете это место, ты знаешь?
А.: Новая... Новая Англия.
Дж.: Значит, ты только что приехала сюда?
А.: Да.
Дж.: Ты остаешься с друзьями, а твои родители строят дом.
А.: Они не говорили мне... Я должна вести себя хорошо. Они скоро вернутся за мной. Они говорят, что я переволновалась. Для меня не хорошо покидать дом слишком часто... пока я не буду более самостоятельной.
Дж.: Ты болела?
А.: Да, недавно, сильно болела. Я полностью поправилась. Те - перь я здорова, но, по их мнению, я брежу, говорю им то, чему они не верят.
Дж.: Что ты говоришь им, чему они не верят?
А.: Я говорю им то, что я вижу. То, что произойдет в будущем. Но они говорят, что я не могу видеть этого. Моя мать говорит: «Тише! Опасно так говорить!»
Дж.: О... хорошо, я верю, тому, что ты говоришь, тому, что произойдет.
А.: Когда мы приехали в город, я смотрела, и внезапно он стал городом... огромного размера. Мои глаза не могли охватить его! Город был везде вокруг нас, и здания отличались от этого времени. И люди были одеты по-другому на улицах. Улицы были уложены, не вымощены. Гладкие, обкатано гладкие.
Дж.: Ты можешь сказать, когда все это должно случиться?
А.: Это будет в далеком будущем, потому что произошло много изменений. Моя мать вытерла мне лоб, и сказала: «Бедный ребенок, она никогда не была той же самой после лихорадки». И она плакала.
Дж.: Но ты действительно видела этот очень большой город?
А.: Огромный, гигантский.
Дж.: Много людей? Как люди были одеты, Сара?
А.: Возможно, если бы я не сказала ей, она бы мне поверила. Она не смогла поверить мне.
Дж.: Скажи мне!
А.: Ты поверишь мне?
Дж.: Я поверю тебе.
А.: Платья, которые носили женщины, были короткие... около колен, но не совсем, возможно до середины. И они носят прозрачные чулки, которые можно просматривать насквозь... и каблуки, слишком высоки, чтобы ходить на них. Они должны быть очень ловкими, чтобы так ходить. Мужчины носят странные шляпы, и их брюки более узкие, и все же они сидят ровно.
Дж.: Ты видела что-то еще в будущем?
А.: Да, я видела, но мама говорит, что этого быть не может, и она волнуется. Она говорит, что мой рассудок расстроен.
Дж.: Нет, я не думаю, что твой рассудок расстроен. Я думаю, что ты просто видишь то, что должно произойти.
А.: Ты думаешь, что это произойдет?
Дж.: Я полагаю, что да. И я хочу, чтобы ты рассказала мне о том, что видела.
А.: Однажды, я увидела болезнь вокруг мамы. Я сказала ей, а она засмеялась. Но два дня спустя она потеряла ребенка, которого носила и была очень больна.
Дж.: Она не поверила тебе после этого?
А.: Нет, она сказала, что это был только ребенок. Возможно, мне нужно было еще что-то сказать. Я много раз говорила о мелких вещах, которые вижу. Я знаю теперь, что не нужно говорить им о видимых мною больших вещах. Они будут думать, что я брежу.
Дж.: Какие другие большие вещи ты видела?
А.: Я смотрела на причал, и сказала им, что корабли будут сделаны из материала, из которого мы делаем стволы наших ружей. Это будут большие, большие корабли, и они будут пересекать океан за несколько дней. Все вокруг смеялись. «Бедный ребенок», сказала моя мать, «у нее было воспаление мозга». Я кажусь странной женщинам.
Дж.: Я думаю, что они должны слушать тебя.
А.: Я могу сказать многое, посмотрев на них. Когда я смотрю на людей, я вижу добро и зло вокруг них, и иногда я могу сказать, что произойдет. Я смотрю на них, и они изменяются, они выглядят так, какими будут в последующие годы. Однажды я смотрела на человека, он... он исчез на моих глазах, и я поняла, что он скоро будет духом.
Дж.: И ты говоришь, что смотришь на людей и можешь видеть добро и зло вокруг них. Как выглядит зло?
А.: Зло выглядит черным. Оно затеняет. Иногда смотришь на человека, как будто он стоит в облаке, или частично в тумане. И ты знаешь, что этот человек сделал злые вещи, или сделает, или что-то злое случится. Если сконцентрироваться, то можно сказать, что именно. Я смотрю на них очень пристально, и закрываю глаза, и могу узнать, случится ли что-то плохое или болезни. Иногда я вижу прошлое и все что они делали там.
Дж.: А как выглядит добро?
А.: Оно светится, как будто человек стоит в ярком солнечном свете. Красивый вид.
Дж.: Там разные цвета?
А.: Много цветов. Так много цветов, как в радуге и больше. Красивое зрелище.
Дж.: А, есть ли значения у различных цветов?
А.: Временами я вижу, что они означают различные вещи. Иногда, я могу сказать точно, что это будет, но бывает я сомневаюсь, мне непонятно. И я могу наблюдать и видеть.
Дж.: Твоя мать и те другие женщины должны слушать тебя. Они могли бы узнать что-то.
А.: Они все молятся за меня. Они молятся, чтобы с моего рас - судка была снята порча.
Дж.: Хорошо, Сара, и сейчас 1718 год?
А.: Сейчас 1718 год.
Дж.: Я собираюсь досчитать до трех, и мы отправимся к 1700 году.
Когда она была перемещена к этому году, она стала духом снова. Об этих эпизодах будет рассказано в отдельной главе. На последующем сеансе Джонни снова кратко коснулся 1770-х годов. Этот прием использовался несколько раз, отчасти для того, чтобы проверить на противоречивость. Но каждая личность всегда проявлялась весьма отчетливо. Анита переключалась немедленно от одной к другой, как будто не было никакого перерыва, даже после нескольких недель. Эта следующая часть была из 1770-х годов, когда ее спросили: «Что ты делаешь?»
А.: Я спала!
Дж.: Ты только что проснулась?
А.: Я должна... я неважно себя чувствую... только проснулась... Должен быть хороший день.
Дж.: Солнце уже взошло?
А.: Да, солнце здесь. Все выглядит прекрасно... Я люблю утро.
Дж.: Какое время года сейчас?
А.: Весна. Должен быть хороший, ясный день. Я всегда ставлю свою кровать к западу, чтобы я могла смотреть в восточное окно.
Дж.: Как тебя зовут?
А.: Меня зовут Сара.
Дж.: Какая у тебя фамилия, Сара?
А.: Брэдвелл. Сара Брэдвелл.
Дж.: Ты замужем, Сара?
А.: Да, замужем.
Дж.: Где твой муж?
А.: Он не возвращался вчера вечером. Он уехал лечить.
Дж.: Кто-то заболел?
А.: Роды. Приходится нелегко. За ним приехала акушерка. Надеюсь, что он там переночевал. Ему не нравится ездить по темноте. Его глаза не такие, как раньше.
Дж.: И, конечно, лошадь может споткнуться и упасть.
А.: Это правда. Конечно, он знает дороги весьма хорошо, и лошадь тоже.
Дж.: Как давно уехал твой муж?
А.: Вчера вечером около... о, прямо перед тем, как стемнело. Мы сидели на веранде, разговаривали и они приехали за ним. Ему редко платят наличными деньгами, но ему нравится помогать людям и он всегда едет. Иногда ему дают зерно, или то, что у них есть. Это молодая девушка, мы знали ее семью.
Дж.: Что ты собираешься делать сегодня?
А.: Я думаю, что посижу немного, чтобы можно было встать и двигаться лучше. Бедро не может болеть вечно.
Дж.: Ты повредила бедро?
А.: Я упала в подвале и сломала его. Должна была лежать в кровати. Думала, что с ума сойду, так долго заживало.
Дж.: Да, это самое тяжелое при болезни, лежать в кровати.
А.: Оно уже не болит так сильно, но когда двигаешься болит. Я боюсь, что оно не будет сгибаться, поэтому надо встать и двигаться больше.
Дж.: Конечно. У тебя есть дети, Сара?
А.: Двое.
Дж.: Где они?
А.: Их тут нет. Знаешь, они женаты, и не живут здесь.
Дж.: Они живут очень далеко?
А.: Нет, не далеко.
Дж.: Как называется город, Сара?
А.: Кажется, его называют Бостония. Так его хотят называть, я думаю.
Дж.: Как вы называли его, когда только приехали сюда?
А.: Когда мы только приехали сюда, мы не называли его так. Сначала это был просто как Перекресток на Почтовой Дороге. По той дороге ездят из... Говорят, вроде, что она идет прямо до Нью-Йорка, где живут голландцы.
Дж.: Голландцы?
А.: Да, немцы, голландцы, живут там в Нью-Йорке. И их полно ездит по этой дороге. Ее собираются продолжить до Филадельфии. Эта дорога будет начинаться в Филадельфии и пойдет через Нью-Йорк и сюда. Наверно, мы находимся в конце ее.
Я никогда не слышала, что она идет дальше на север. Я думаю, что она будет доходить только досюда.
Когда я попыталась проверить некоторые из этих фактов еще раз, я столкнулась с проблемами. Я написала в несколько исторических обществ в Бостоне, и получила по существу один и тот же ответ от каждого. Они получают слишком много запросов об информации; поэтому, они не могут отвечать почтой. Их архивы доступны для исследования только профессиональным специалистам по генеалогии, которые, конечно, должны быть оплачены. Одно общество упомянуло, что термин «Бостония» близок к латинскому написанию слова «Бостон», и что в течение многих лет была большая дорога, ведущая на запад, известная как Бостонский почтовый тракт.
Некоторые данные поступили из неожиданного места: из книг по истории наших детей. Цитата из «Истории наших Соединенных Штатов», глава 12, «Решение транспортных проблем». «Тропинки становятся дорогами. В раннюю колониальную эпоху лес казался бесконечным. Человек, который путешествовал по земле, шел по индейским тропинкам. Постепенно люди расчистили некоторые из этих тропинок или прорубили новые, достаточно широкие, чтобы человек смог проехать верхом. К концу колониального периода некоторые из этих тропинок были сделаны достаточно широкими для повозок. Когда путешественник подъезжал к реке, он должен был найти мелководное место, чтобы перейти вброд. Около городов предприимчивые люди иногда организовывали паромную переправу, а также иногда строились дороги.
Таким образом, в 1760 году одна длинная дорога, по которой дилижансы и частные экипажи могли ездить от колонии к колонии, была дорога соединяющая Бостон, Нью-Йорк, и Филадельфию. Летом можно было доехать дилижансом от Бостона до Нью-Йорка приблизительно за неделю, и достигнуть Филадельфии три дня спустя. Зимняя поездка занимала больше времени.
Если ты хотел отправиться на юг из Филадельфии в 1760 году, нужно было сесть на судно, идущее вдоль берега до Саванны или Чарльстона. Если ты передвигался по суше, то нужно было ехать верхом, поскольку в некоторых местах прибрежная «дорога» была невозможна».
Таким образом, оказалось, что лучшая информация может поступить из самых неожиданных источников.
Сеанс продолжался, когда Джонни перенес Сару к 1790 году и спросил: «Что ты видишь?»
А.: Семью.
Дж.: Что ты делаешь?
А.: (Ее голос перешел на шепот) Я лежу в кровати.
Дж.: Ты больна?
А.: Очень больна.
Оказалось, что Сара умерла в почтенном возрасте 80 лет, который был весьма велик для того времени.
Странное происшествие в этой ее жизни и последовавшая в результате паранормальная способность, вероятно, исчезла через нескольких лет; очевидно, она не поощрялась. В последующие годы ее жизнь, по-видимому, была вполне нормальной.
Могло ли случиться так, что у Сары были такие паранормальные способности, потому что она не имела нормального рождения, а вошла в тело ребенка прямо из мира духов? Оказалось, что нормальное рождение притупляет и подавляет память о прошлой жизни и мире духов. Поскольку развитие ребенка фокусируется на обучении управлять телом, ходить, разговаривать, и т. д., воспоминания исчезают в дальнейшем, и в большинстве случаев никогда не возвращаются, разве что под гипнозом. Этот случай показывает исключение из правила. Оказалось, мир духов и наша физическая жизнь намного более сложны, чем мы могли когда-либо представить.
Это было несколько лет спустя (в 1970-х годах), после того, как Рут Монтгомери придумала термин «вошедшие», чтобы описать то, с чем мы столкнулись, в ее книге «Странники среди нас». Этот термин относится к случаю, когда две души обмениваются местами по целому ряду причин. Но во время нашего эксперимента о такой идее мы совсем не слышали, и все это ошеломило нас. «Вошедшие» рассматриваются более полно в моей книге «Между смертью и жизнью».