В течение 496 лет планета Эвалон была известна в качестве центра удовольствий и развлечений. С тех пор как Мира — первая Императрица Эвалона, основала свой Двор, наполнила его всеми самыми декадентскими удовольствиями в Галактике и начала десятилетний поиск супруга, была создана особая культура и репутация планеты, которая никогда не менялась. Даже когда тираническая Коалиция начала захватывать всю известную Вселенную, поглощая так же и мирный Эвалон, характер планеты не изменился. Разве что, правителя планеты стали называть «Леди Губернатор», а не «Императрица», но традиции не были забыты, и все ритуалы продолжали существовать. По крайней мере, основные из них.

Эвалон всё ещё являлся привлекательным местом отдыха для всех окружающих Галактик, и Двор оставался таким же богатым на развлечения, каким он всегда и был. Никаких королевских актов или указов не выпускалось с трона в течение ста лет, но Патрис — нынешняя Леди Губернатор, всё ещё диктовала манеру поведения и основы отношений среди своего народа и туристов. Для всех, кроме своей сестры, Кайлы.

Кайла ненавидела Двор, почти так же, как она ненавидела Коалицию. Из-за её статуса члена королевской семьи ей не разрешалось покидать территорию дворца без сопровождения, но она как можно чаще избегала своих королевских обязанностей. И это означало: либо сидеть в своих покоях, либо прогуливаться по территории королевского леса. Сегодня днём ​​она решила прогуляться, в основном, чтобы проверить свои новые сапоги, которые она закончила утром.

Дворцовые территории состояли из нескольких сотен квадратных миль, и большая часть собственности представляла собой нетронутый лес. Сегодня Кайла путешествовала по знакомой ещё с детства лесной тропе, тянувшейся вдоль одной стороны стены, которая окружала дворцовую территорию. Именно там девушка столкнулась с незнакомцем. Мужчина был большим, небритым, и от него несло виски. Она чувствовала его запах на расстоянии нескольких футов. По-видимому, свою прогулку вокруг дворца мужчина оживлял с помощью напитка из фляжки, которую носил с собой. Когда мужчина увидел Кайлу, он издал неприятный рычащий звук. Её сердце сразу же ускорилось, и она быстро двинулась в противоположную сторону. У Кайлы не было проблем с мужчинами, просто она не интересовалась сексом или типичными эвалонскими развлечениями. Она давно поняла, что пьяные мужчины часто забывают о правилах их планеты, а некоторые из них забывают о человеческой порядочности. Для Кайлы было естественно держаться от пьяных, — и мужчин вообще, — на расстоянии. К сожалению, этот человек был сильно пьян и не оценил того, что его игнорируют. Он последовал за ней, даже когда девушка отступила от него в лес.

— Милая… куда ты идёшь? — протянул он, и по мере его приближения неприятный запах усиливался.

«Хорошо. Игнорирование не сработало. Может быть, ледяной тон был тем, что ему нужно? Обычно высокомерие охлаждало пыл жаждущих общения». Кайла расправила плечи и с достоинством обернулась, чтобы остепенить мужчину.

— Если вы хотите компанию, можете попробовать общественные комнаты во дворце, или в деревне есть отличный винный бар. Я, однако, предпочла бы побыть одна.

Его глаза сузились, и он подошёл поближе, вынудив Кайлу сделать шаг назад.

— Ты холодная сучка, не так ли? — он ещё раз сделал глоток из своей фляги, прежде чем добавить: — Всё в порядке. Я могу показать тебе, что ты должна чувствовать с настоящим мужчиной.

«Просто отлично! Он пьян, и у мудака архаичное клише». Туристы или посетители мужского пола на Эвалоне иногда так поступали. Очевидно, откровенная сексуальность и исполнение некоторых извращённых фантазий заставили их поверить, что они могут взять всё, что захотят. Это была одна из причин многочисленной охраны во дворце и на территории, и именно поэтому никто, кроме охранников и дворцовых чиновников, не мог носить оружие. На данный момент никого из охраны рядом не было, поэтому Кайла старалась говорить очень спокойно, как обычно разговаривала с напуганным животным.

— Я уверена, многие женщины хотят увидеть, какой вы сексуальный. Но мне это не интересно. Попробуйте общественные комнаты. Просто помните, что на Эвалоне выбирают женщины. Помните, у нас есть Леди Губернатор?

Несмотря на то, что Губернаторами всегда были женщины и политика планеты — женщина выбирает своих сексуальных партнеров, — фактически женщины не контролировали Эвалон, да и мужчины тоже. Так же происходило с властью и на других планетах в пространстве Коалиции. Никто не контролировал закон и порядок, кроме Совета Коалиции. Совет захватил планеты, населённые людьми, во множестве Галактик — без разбора в разнообразии менталитета на этих планетах. Коалиция также захватила бы и планеты других видов, если бы они представляли собой разумные и понятные формы жизни.

— Зачем? У меня есть баба прямо здесь, — пробормотал мужчина, сделав ещё один глоток, прежде чем уронить фляжку на землю. — Теперь иди сюда, маленькая сучка.

Мужчина наклонился ещё ближе. Кайла никогда не сталкивалась с таким поведением раньше. Она всегда старалась не привлекать внимание на дворцовых празднествах и как можно больше избегала общественных мест. От удивления девушка замерла в шоке, глядя на мужчину, протягивавшего к ней руки. Поняв, что он собирается коснуться её, Кайла оттолкнула его обеими руками.

— Я не хочу, чтобы ты показывал что-либо. Уходи!

Кайла говорила очень громко, предполагая, что таким образом быстрее достучится до опьянённого сознания мужчины. Этот же человек не остановился, просто стал выглядеть более сердитым. Мужчина с силой толкнул её к дереву.

— Мне нравятся строптивые сучки.

Кайла была настолько ошеломлена и испугана, к горлу подкатил ком, спину саднило от удара о дерево. И теперь пьяная ужасная морда приближалась, очевидно, чтобы поцеловать. Он собирался поцеловать ее! Возможно, она не могла кричать из-за спазмов, сковавших горло, но она всё ещё могла двигаться. Кайла снова оттолкнула мужчину. Не достаточно сильно, чтобы он упал, но достаточно, чтобы появилось пространство для удара ногой. Девушка с силой ударила его в пах и, когда мужчина согнулся от боли, побежала. Когда она выбежала из леса, её бросало то в жар, то в холод. Пьяный мужчина преследовал её. Его разум был затуманен алкоголем и гневом.

Охранные беспилотники регулярно облетали периметр стен — это, наверное, единственное техническое приспособление внешнего мира, применявшееся на Эвалоне. Как только её заметит один из них, охрана дворца придет ей на помощь.

Кайла споткнулась и упала на землю, мужчина догнал её. И прежде чем ей удалось подняться, он попытался навалиться на неё всем своим грузным телом. Действуя исключительно инстинктивно, Кайле удалось резко перевернуться и со всей силы ударить обеими ногами, нацелившись ему в колени. Мужчина взревел от боли и упал на землю рядом с Кайлой. Девушка услышала звук сирены и поняла, что помощь скоро придет. Её мозгу было трудно обрабатывать происходящее. Но она знала, что не позволит этому человеку коснуться её. Даже знакомым и приятным ей мужчинам Кайла не позволяла касаться себя. А уж этому отвратительному, жестокому животному и подавно.

* * *

Хол быстро шёл по лесной тропе, которую нашёл на днях. Он собирался встретиться с Ленной, а для этого необходимо было выйти за дворцовую территорию и сделать это так, чтобы никто его не увидел. И это было не так-то просто сделать, как могло показаться с первого взгляда. Хол был рад уйти из дворца, хотя бы на короткое время, и сейчас нашёл способ это осуществить. Во дворце молодой мужчина испытывал клаустрофобию — запертый в переполненном разнообразными, чересчур насыщенными ароматами духов, с помпезными украшениями и зеркалами, с множеством развратных тел. Он даже не мог отвлечь себя интересом к сестре Леди Губернатора — Кайле. Видеть её случалось крайне редко, и при Дворе он никогда не встречал её в одиночестве. Мужчина до сих пор тешил себя надеждой познакомиться с ней поближе и хотя бы поговорить.

Хол уже подходил к краю леса, к дальнему углу стены, где нашёл способ преодолеть преграду незамеченным, когда услышал, как кто-то вскрикнул. Голос был женским. И как будто у кричавшей были проблемы.

Хол не был героем. Он провёл большую часть своей жизни, заботясь только о себе, пытаясь заработать достаточно денег и получить финансовую свободу, чтобы жить комфортно, и чтобы не приходилось полагаться на кого-то ещё. Но он также не был бездушной тварью, чтобы пройти мимо, когда кто-то кричал о помощи.

Повернувшись, Хол направился в сторону голоса. Чтобы не быть сразу замеченным и иметь некоторое преимущество, мужчина держался края леса. Если дворцовые чиновники или охранники узнают, что он пытается выбраться с дворцовой территории, вся его работа пойдёт насмарку. Через ветви дерева он увидел мужчину, преследующего женщину и повалившего её на землю. Инстинктивно Хол устремился вперёд, торопясь помочь женщине. Он не терпел насилия и по возможности всегда помогал. Особенно после тех недель, проведённых в тюрьме-трюме, где мужчина не мог ничего сделать, пока вокруг творилась вся эта грязь и жестокость.

Хол приостановился, когда женщина врезала мужчине по коленям. Хороший удар сбил насильника, который был намного больше и сильнее её. Эта женщина упорно боролась. Никогда не знаешь, как тело отреагирует на нападение. Например, ступор был таким же естественным инстинктом, как борьба или бегство, — как для мужчин, так и для женщин — и инстинкт не имел никакого отношения к размеру или силе. Хол всё же решил убедиться, что этот человек обезврежен и больше не причинит женщине неприятностей, но вовремя увидел пару приближающихся охранников в форме. Теперь-то женщина в безопасности, и Хол отступил в убежище леса, наблюдая, как подошедшие охранники помогли женщине встать. Она была немного грязной, но не травмированной, а вот нападавший — извивался от боли. И только теперь Хол разглядел, что это была Кайла. Он с облегчением почувствовал, что она невредима, и был очень впечатлён её способностью защищаться. Но Хол ругал себя за упущенный шанс спасти её и стать для неё героем, что было бы весьма неплохо для начала знакомства. Как будто судьба решала, что он никогда не узнает её ближе. У него возник соблазн задержаться, чтобы убедиться, что с девушкой всё в порядке и найти возможность поговорить с ней. Но ему нужно было попасть в деревню, чтобы успеть на назначенную встречу с Ленной, и мужчине не хотелось вызывать подозрения у охранников. Кайла же опять находилась в недосягаемости и выглядела так, как и всегда. Работа — всегда в приоритете. Он не мог позволить себе другого приоритета в его жизни, не с его «даром» строить серьёзные отношения. Мужчина не верил, что когда-нибудь достигнет точки, где, наконец, почувствует себя свободным.

* * *

Охранники дворца помогли ей подняться на ноги — Кайла так сильно дрожала, что едва могла стоять. Она узнала обоих охранников и одного знала по имени. Харли осматривал её с беспокойством.

— Всё в порядке, леди Кайла?

— Да, — она прочистила горло, её голос надломился, девушка обхватила себя руками, пытаясь сдерживать дрожь. — Но этого человека нужно депортировать. Очевидно, он не может следовать нашим правилам.

Охранники поняли, что произошло. Они, не колеблясь, наложили на его руки металлические манжеты и потащили пьяного человека, несмотря на его громкие протесты.

— Вам нужна помощь, чтобы вернуться в вашу комнату, леди Кайла? — спросил Харли. Он был коренастым и обычно спокойным стражем. Его глаза всегда светились добротой.

— Нет, спасибо. Я немного разнервничалась, поэтому, думаю, я просто прогуляюсь.

Кайле хотелось побыть одной. Адреналин всё ещё кипел в крови, и паника осела где-то в желудке, девушке физически было сложно успокоиться от произошедших событий. Она почувствовала, как за её правым глазом начинает ощущаться тупая пульсирующая боль. Ей необходимо быстро успокоиться, или она опять заработает себе мигрень. Кайла частенько от неё страдала, болезнь всегда выбивала девушку из колеи. Когда охранники исчезли из виду с ворчащим несостоявшимся насильником, Кайла попыталась глубоко вздохнуть и собраться с силами. Сейчас ей нужно быть там, где она чувствовала себя комфортно. В мире было только два таких места. Одно в её комнате — это слишком далеко, поэтому девушка направилась к другому.

Через минуту Кайла достигла дерева и начала на него подниматься. Ей нужно было двигаться медленно, так как она всё ещё дрожала от прошлой встречи. С тех пор как Кайла в десятилетнем возрасте нашла это дерево, и вот уже в течение тринадцати лет она садилась на большой, плоской ветке в форме скамейки и наблюдала за происходящей жизнью вне дворца. Это был прекрасный день: с тёплым воздухом, ярким синим небом и обе луны были полными и виднелись, парящие под солнцем. В основном все дни здесь были одинаковы и беззаботны, и Кайла едва осознавала красоту своего окружения. Девушка всё ещё чувствовала запах того человека. Она зачем-то продолжала представлять, что произошло бы, если она не смогла бы отбиться. В попытке отвлечь себя, Кайла потянулась за биноклем, который держала в маленьком дупле дерева. Сады Эвалона распространялись по всей деревне и намного дальше, но сто лет назад они были вынуждены сократить размер земельных наделов на планете, в соответствии с политикой Коалиции о границах личной собственности. Теперь пышный и прекрасный пейзаж — белые башни дворцовых зданий, ароматные сады и обширные участки лавандовых полей — был намного меньше, чем раньше. Однако Кайла не фокусировала свой бинокль на дворце или его территории. Девушка сосредоточилась на единственной дороге от дворца. Поскольку было ещё рано, многие горожане всё ещё собирались на работу в специализированные магазины, которые заполняли половину деревни. Так как моторизованные транспортные средства на территории деревни или дворца не разрешались, за исключением официальных дел, туристы и местные жители либо ходили пешком, либо перевозились в наёмных повозках, запряжённых животными.

Деревенская сцена предстала в обычном своём проявлении, за исключением охранников, которые шли с этим ужасным человеком в общественный пусковой порт и док-станцию ​​на окраине города. Кайла продолжала наблюдать за ними, пока они не скрылись из виду за зданиями. Кайла успокоилась — мужчине никогда уже не разрешат вернуться на Эвалон. По привычке девушка переориентировала линзы бинокля на террасу открытого кафе, которое было построено высоко, так что никто не обратит внимания на дворцовую территорию. Оно было популярно среди туристов, которые не могли позволить себе арендовать комнаты во дворце, и часто там встречались интересные люди. Кайла просмотрела несколько семейных пар. Ей хотелось почувствовать на себе их обычную жизнь — поесть в кафе, побродить по деревне или даже отправиться на другую планету.

Сделать что-нибудь самостоятельно, без охранников дворца в качестве эскорта. У неё никогда этого не было, и она, вероятно, никогда этого не сделает. Её жизнь была продиктована родословной, точно так же, как и у её сестры. Патрис родилась, чтобы быть Леди Губернатором, главой декадентского Двора, арбитром традиций и культуры. Она родилась, чтобы соблюдать традиции — приступить к широкомасштабному поиску супруга, который Патрис благополучно начала более пяти лет назад. С другой стороны, Кайла родилась, чтобы идти в тени своей сестры, быть резервной копией в случае смерти Патрис, прежде чем та родит дочь. Кайла была не в силах и не вправе сделать что-либо для себя, пока Патрис не родит наследницу.

Решив положить бинокль и вернуться назад в свою комнату, Кайла в последний раз взглянула на другие столики в кафе. Всё ещё ощущался знакомый слабый пульсирующий тик за правым глазом, который предупреждал о возможной нарастающей мигрени. Единственный способ унять боль — это инъекция, которую Кайла держала в своей комнате. Нужно вернуться, прежде чем мигрень станет сильной. В любом случае, адреналин начал рассеиваться, и она достаточно успокоилась, чтобы вернуться во дворец.

Делая последний визуальный обход по кафе, Кайла увидела за угловым столиком знакомое лицо. Мужчина был одним из нынешних Потенциалов. В любое время при Дворе всегда находилось двадцать или тридцать Потенциалов, и они смешивались в сознании Кайлы в размытости широких плеч, красивых лиц и прекрасной одежды. Единственная причина, по которой Кайла запомнила этого человека, состояла в том, что он почти был выбран в качестве партнера Патрис в течение последних двух недель. Он не должен быть в кафе. Потенциалам не разрешалось покидать территорию дворца или находиться в обществе женщины — как только они объявили себя претендентами в супруги, и пока Патрис не отклонит их кандидатуру.

«Этот темноволосый человек не должен быть здесь! Это было против правил!»

Кайла выпрямилась и сосредоточилась на его лице, неосознанно оценивая идеальные черты и притягательную улыбку. Мужчина был невероятно красив и обладал почти неестественной уверенностью, как будто ему всё было подвластно. Он улыбался и резко поднял руки, когда его не выбрали на прошлой неделе. Патрис была глупа, выбрав блондина на роль еженедельного партнёра вместо этого идеала. Вялое телосложение и мягкая красота блондина были не такими убедительными, в сравнении с этим человеком. «Но какого чёрта он делает за стенами дворца?»

Пока Кайла смотрела, к столу подошла блондинка. Она улыбнулась и присоединилась к нему, они начали разговор. Женщина была очень красива, одета в простые брюки, сапоги и куртку — но их разговор не выглядел романтичным или даже личным. Это было похоже на бизнес.

«Этот человек в беде? Что-то пошло не так? Он не должен вести деловой разговор с неизвестной женщиной, пока является Потенциалом при Дворе Эвалона».

Кайла пригляделась к его лицу, но не смогла прочесть ничего, кроме интереса и слабого удовольствия. Кайла провела свою жизнь в тени, а её сестра привлекала всё внимание. Кайла знала, как читать людей. Но никак не могла понять, почему этот человек был не читаем. Разговор длился только три-четыре минуты, а затем мужчина встал, чтобы уйти. Это было очень странно. Возможно, они просто встретились для какой-то торговой информации.

Но какая информация? Вместо того, чтобы направиться к ближайшим дворцовым воротам, человек направился к стене. Кайла сразу поняла, куда он идёт. Мужчина вообще не должен был находиться за стенами, и был только один способ вернуться обратно, не столкнувшись с хорошо обученными стражами. Кайла нашла его в детстве и несколько раз выскальзывала за стену, пока наказание не оказалось достаточно болезненным, чтобы держать её внутри. Девушка понятия не имела, как этот человек нашёл выход так быстро. В одном углу леса деревья росли рядом со стеной, и виноградные лозы выросли прямо по камню. В тени деревьев не сразу будешь замечен охранными беспилотными летательными аппаратами, и можно использовать виноградные лозы, чтобы взбираться вверх и через стену.

Кайла направилась к тому месту и села неподалеку на поваленное дерево. Она понятия не имела, почему делает это. Девушка чувствовала себя беспомощной, когда тот человек напал на неё ранее, и теперь ей хотелось сделать что-нибудь самоутверждающее. Кайла хотела противостоять чему-то — или кому-то. Ей нужно было подождать всего пять минут, прежде чем красивый, темноволосый мужчина перебрался через стену, с силой и ловкостью, которая оказалась очень впечатляющей. Когда мужчина увидел её на скамейке, Кайла заметила внезапное удивление, которое он быстро спрятал. Этот человек определенно был не простым.

— Доброе утро, — сказал он с широкой улыбкой, которая, вероятно, оставила бы большинство женщин затаившими дыхание. Вблизи Кайла видела, что у него были удивительно ярко-зелёные глаза.

— Что ты делаешь? — спросила она, вставая и наступая на него.

— Исследую.

— Ты — Потенциал. Тебе не разрешено исследовать.

Он вздохнул и снова улыбнулся, так очаровательно и застенчиво…

— Ты собираешься рассказать своей сестре?

Девушка удивилась, что молодой человек знает, кто она. Большинство людей даже не замечали её.

— Не знаю, — призналась она.

Его улыбка стала шире.

— Я постараюсь убедить тебя, пока мы будем возвращаться во дворец.

За последние несколько минут пульсация за её глазом усилилась. Кайла отвлеклась, наблюдая за поведением этого человека. Но девушка вновь почувствовала нарастающую боль, такую сильную, что прикрыла глаза рукой, пытаясь унять мигрень. «Надо успеть вернуться в свою комнату».

— Что случилось? — спросил мужчина, выражение его лица изменилось.

— Ничего.

Кайла опустила руку. Он не выглядел убеждённым.

— Что-то случилось?

Похоже, он знал, что с ней что-то случилось раньше — ну, или почти случилось, — но это было невозможно.

— Конечно, нет.

— Вернёмся во дворец?

— Я не приглашала тебя идти со мной.

— Тогда я пойду за тобой. В конце концов, мы движемся в одном направлении.

Кайлу охватило чувство признательности, несмотря на все её усилия, удерживать этого человека на сомнительной дистанции. Он мог бы украсить список сексуальных партнеров любой женщины, с которой столкнётся, но Кайла не собиралась быть одной из этих женщин. Она нахмурилась и пошла по самой короткой тропе, ведущей во дворец. Как и было обещано, он шёл за ней, но она очень хорошо чувствовала его присутствие. Казалось, его глаза бегали вверх-вниз по её телу. Сейчас на ней был повседневный наряд — длинная туника, штаны для верховой езды и новые сапоги, которые она только что закончила, — но девушке вдруг захотелось, быть одетой более привлекательно. Это чувство было таким необычным, что Кайла решила, что предыдущее столкновение полностью встряхнуло её разум.

— Я подумал, не могли бы мы поговорить, — сказал мужчина после минуты молчания. Кайла напряглась.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну… я здесь две недели, а видел тебя при Дворе только три раза. И ты никогда ни с кем не разговариваешь.

Она почувствовала дрожь, осознавая, насколько пристально этот мужчина за ней наблюдал. Пока шла, Кайла снова прикрыла правый глаз ладонью. Мигрень быстро наступала. И должно быть она нагрянет полномасштабно, прежде чем Кайла доберётся до дворца. Какой же она была дурой, что не вернулась, как только заметила первый знак болезни.

— Откуда ты знаешь, что я не сказала ни слова?

— Потому что я наблюдал за тобой.

— Не всё время.

— Нет, но достаточно, чтобы заметить, что ты ни с кем не говорила. Мне показалось это очень странно.

Девушка устала от его голоса, идущего из-за спины, поэтому остановилась и дождалась, когда мужчина поравняется с ней.

— Это не странно. Двор — для Леди Патрис. Не для меня.

— Может быть. Но другие женщины, похоже, хорошо проводят там время. Почему не ты?

— Это не моё.

— Удовольствие не твоё?

— Двор — это не то, что мне нравится. Весь этот секс и чрезмерная развязность, не для меня.

— Секс не для тебя?

Кайла чувствовала, как её щеки краснеют без веской причины. Она не смущалась при разговорах о сексе. Он — часть её мира и культуры; ей было всего двенадцать лет, когда пришлось присутствовать при Дворе. Кайла понятия не имела, почему краснеет от глупого вопроса этого человека.

— Нет, — сказала она, чувствуя дрожь в теле, — мигрень усиливалась. — Это всё… пустое.

— Значит, ты прекратила заниматься сексом?

Кайла нахмурилась.

— Я никогда и не начинала. Всё это заставляет меня… болеть. Соблюдение традиций — дело моей сестры. Не моё.

Мужчина начал говорить что-то в ответ, но замолчал, когда Кайла резко остановилась, прижав ладони к голове.

— У тебя болит голова или что-то ещё? — спросил он другим тоном.

Кайла с трудом сглотнула.

— Мигрень.

— У тебя есть лекарство?

— Инъекции в моих покоях. Единственное — что работает. Я терплю их в течение многих лет.

Кайла почти почувствовала, как у неё остановилась кровь, и волна головокружения одолела девушку. Уже сейчас было очень плохо, а идти ещё больше мили. Жестокая несправедливость Вселенной — в один день пережить нападение, а затем получить мигрень.

Мужчина молча стоял рядом, когда Кайла глубоко вдохнула и, наконец, смогла опустить руку и открыть глаза, он тихо спросил:

— Ты в порядке?

Она смогла кивнуть.

— Мне просто нужно вернуться в свои покои.

— Хорошо.

Они шли молча в течение нескольких минут. В глазах резко помутнело от боли, Кайла начала спотыкаться и вскоре её стошнило. Так всегда было, когда мигрень резко и сильно ударяла по её организму. Единственное, что мешало ей упасть, — мужчина, поддерживающий её протянутой рукой.

— Тебе нельзя меня трогать, — пробормотала она.

— Это необходимо. Я никому не скажу, если ты этого не сделаешь.

Прислонившись к нему, Кайла ничего не могла поделать со своей слабостью, его сильное тёплое тело давало странное облегчение. Он не был огромным, как многие мужчины при Дворе. Этот мужчина ощущался подтянутым и сильным, наверняка, мог с лёгкостью поднять её. Может быть, это просто контраст, но чувствовать этого человека было гораздо приятней, чем того, который напал на неё. Девушка не смогла бы продолжать идти, если бы не его поддержка, но вскоре боль и тошнота усилились настолько, что ноги просто уже не держали Кайлу. Она полностью откинулась на мужчину, и он обнял её обеими руками.

— Я могу тебе помочь? — пробормотал он.

— Нет. Я справлюсь. Просто дай мне минуту.

Пытаясь дышать ровно, Кайла смутно осознавала тот факт, что одна из его рук мягко потирает ей спину. Это было совершенно неуместно. Никому не разрешалось трогать её и уж точно не разрешалось ему, по крайней мере, пока Патрис не отвергнет его как Потенциала. Но у Кайлы не было желания останавливать мужчину. Его рука медленно скользнула вверх по спине, пока не коснулась обнажённой кожи на затылке. Девушка вздрогнула, когда он мягко начал массировал ей затылок. Она была ошеломлена от боли, но слабо чувствовала странный внутренний буксир или ощущение какой-то тяги, как-то связанное с его прикосновением. И после этого Кайлу омыла глубокая волна удовольствия и облегчения. Мигрень пропала, стало гораздо лучше. Мышцы резко расслабились в его руках — чтобы не упасть от ошеломляющего эффекта, Кайле вновь пришлось понадеяться на поддержку его тела.

— Что ты сделал? — выдохнула она.

— Ничего. Просто помассировал шею. Я знаю, что мне нельзя, но надеялся, что это облегчит боль.

Одна из его рук была обернута вокруг неё, поддерживая, а другая до сих пор сквозь ткань туники поглаживала спину.

— Сделай это снова, — попросила она с придыханием, цепляясь за него руками, потрясённая от внезапного облегчения от боли.

Положив ей руку на шею, он опять помассировал мышцы. Кайла чувствовала себя хорошо, расслабляясь, и затем снова ощутила этот маленький внутренний буксир — на этот раз почти незаметный. Удовольствие от него пронеслось по всему её телу, заполнив настолько глубоко, что Кайла беспомощно вздохнула. Через минуту мужчина отстранился, прочистил горло и спросил:

— Как думаешь, теперь ты сможешь идти?

Его тело было напряжено, мужчина осторожно её придерживал, девушка больше не опиралась об него всем весом. Кайла моргнула, ничего не соображая, но чувствуя себя намного лучше, расслабленной и даже как будто отдохнувшей.

— Да. Да. Извини.

— Не извиняйся. У меня никогда не было мигрени, но они кажутся ужасными.

— Да, — она все ещё чувствовала болезненное пульсирование, но теперь это стало терпимо, и она могла ходить. Кайла слегка покачала головой, пытаясь очистить разум. — Что только что произошло? — спросила она через минуту.

— Что ты имеешь в виду?

Его выражение лица было мягким, совершенно невинным.

— Скажи, ты ведь что-то сделал.

— Я же сказал. Просто массировал шею. Я подумал, что это может помочь.

Девушка сузила глаза.

— Чувствовалось как нечто большее.

Он пожал плечами и немного улыбнулся.

— Я хотел бы обладать целительскими способностями, но боюсь, что их у меня нет. Мигрень делает тебя впечатлительной. Вероятно, ты представила себе, как избавляешься от боли.

Может быть. Она не была уверена, но не могла сейчас долго раздумывать, чтобы добраться до истины.

— Давай вернём тебя во дворец, чтобы ты могла получить лекарство.

Продолжая путь, оба молчали. Теперь Кайла держалась уверенней, и мужчина просто придерживал её за спину, в качестве поддержки, если она вдруг будет в ней нуждаться. Ей нравилось, как это ощущалось. И ей понравилось чувствовать его прикосновения, когда она опиралась на него всем своим весом. Раньше такого с ней не было, и Кайла не понимала, откуда могли взяться подобные ощущения.

И ещё этот странный буксир в ее разуме, который воспринимался как нечто большее. Ей необходимо было вернуться в свою комнату и прийти в себя. Они подошли к краю леса — недалеко от заднего входа во дворец, — в унисон остановились, оба, очевидно, поняли одно и то же.

— Мы должны будем пойти отдельно, — сказала она. — Мы не можем дать почву для разговоров.

— Я знаю. С тобой всё будет в порядке? — его глаза смотрели ей в лицо, и казалось, что они видят глубоко внутри, вплоть до сердцевины. — У тебя был тяжёлый день.

«Он же не мог знать всё».

— Да.

Мигрень снова начала усиливаться. Рельеф его мышц, который так приятно ощущался при касании, не мог продолжать оставаться с ней. Кайла задавалась вопросом: «Кто, во имя Вселенной, этот человек?»

— Как тебя зовут?

— Хол.

— Хм. Я — Кайла.

— Я знаю, кто ты, — голос мужчины звучал хрипло. Он заставил её задрожать и вспыхнуть, а затем приступ мигрени вызвал у Кайлы новое головокружение. Когда колени подогнулись, девушка потянулась к Холу, цепляясь за его рубашку. Прежде чем уронить руку, словно вспомнил, что не должен был к ней прикасаться, он успел нежно погладить её затылок.

— И всё-таки, что ты сделал со мной? — спросила Кайла, всё ещё пытаясь разобраться в том, что произошло.

— Ничего.

— Нет. Это было что-то.

— Это было просто твоё воображение.

— Это не так.

— Ты не в форме, чтобы спорить, — сказал он, немного отступая от неё. Это правда. Ей нужно принять лекарства и лечь.

— Что ты делал за стенами?

— Прогуливался. Мне не нравится, когда меня запирают, пусть даже во дворце.

Он улыбнулся и встретил её взгляд. Последний аргумент был правдой. Она могла видеть это по выражению его лица. Но всё остальное, что он сказал, — ложь. Кайла знала, что Хол что-то скрывает, он лжет ей. Она не могла ему доверять. Мужчина был опасен. И она определенно не должна была цепляться за него таким образом. Кайла опустила руки.

— Я пойду первой. Подожди несколько минут, — мужчина кивнул.

— Поправляйся и береги себя, — опять его голос и выражение были чем-то большим, чем она могла понять. Но не было ни сил, ни времени оставаться и разгадывать непонятности.

— До свидания, Хол, — пробормотала она, выходя из тени деревьев и направляясь к заднему входу дворца. Там стоял только один охранник, и он привык к её выходам на прогулки. Он не подозревал, что Кайла разговаривала с кем-то, с кем не должна была, трогала кого-то, кому не разрешалось прикасаться к кому-либо. Она была настолько увлечена Холом, что почти забыла о нападении. И это казалось очень странным, невозможно так быстро забыть попытку изнасилования. Но воспоминания о нападении сейчас ощущались, как нечто незначительное. И это беспокоило.

«Наверное, будет лучше, если в дальнейшем я стану избегать Хола».

Но всё внутри неё сжалось от таких мыслей, и Кайла не могла не задаться вопросом, когда увидит его снова.

* * *

Хол наблюдал, как Кайла пересекает двор, а затем исчезает из видимости в маленькой двери дворца. Его голова всё ещё кружилась, наполненная её болью, её облегчением и её свежей сладостью, которую он пробовал впервые в жизни. Хол сглупил, открывая с ней канал эмоциональной связи. Даже с её мигренью Кайла поняла, что он что-то сделал. Это было опасно. Мужчина не знал её достаточно хорошо, чтобы доверять, и не было реальной необходимости подвергать себя опасности подобным образом.

На протяжении десятилетий совет Коалиции лишал Чтецов свободы, используя их дар на своё усмотрение, а затем убивал или содержал в неволе. Чтецы могли прикосновением к человеку узнать их чувства или мысли, и это — слишком мощное оружие в глазах Коалиции, чтобы игнорировать такой дар. Его мать, бабушка и прабабушка — все были Чтецами, но в нём дар превратился во что-то большее. Хол мог делать больше, чем читать то, что чувствовал человек. Он мог повернуть его чувства — заставить почувствовать что-то другое, совершенно противоположное. Коалиция не позволила бы ему существовать, если бы узнала о его способностях. Вот почему было глупо использовать свой дар на Кайле, когда не стоял вопрос жизни или смерти. Но ей было больно, и он хотел облегчить её страдания. И, честно говоря, он хотел попробовать её энергетику с тех пор, когда впервые увидел её, сидящей посреди дикого, развратного Двора, совершенно не тронутой и не заинтересованной творящимися вокруг развлечениями. Теперь Хол не мог дождаться, чтобы попробовать её снова.