На следующий день Каприс было позволено довольно долго нежиться в постели. Пока она мирно дремала под двумя одеялами, Уинтертон посоветовался с рабочими из гаража и дал им понять, что, прежде чем автомобиль Каприс будет доставлен обратно в Феррингфилд-Мэнор, ему требуется основательный ремонт.

Каприс успела позавтракать, принять ванну и надеть свежую одежду, прежде чем до нее дошли сведения о машине. Она не стала возражать по поводу того, что. Уинтертон сам решил доставить ее обратно в поместье.

Столкнувшись с ним в одной из общих комнат гостиницы после его возвращения из гаража, Каприс поприветствовала молодого человека несколько смущенной, но чрезвычайно дружелюбной улыбкой. И если он и был слегка удивлен смиренностью, с которой она принимала предлагаемую им помощь, и почти демонстративным недостатком интереса к судьбе собственного автомобиля, он все же проявил достаточную осторожность, не показав, что заметил это.

Тем не менее он сказал несколько слов по поводу машины.

— Надеюсь, что в будущем вы будете более осторожны, когда надумаете покупать что-нибудь подобное. Не берите первую же предлагаемую вам вещь… даже если вас на это подбивают ваши друзья, — добавил он несколько суше.

Каприс не преминула напомнить:

— Но Салли Карфакс — это ваш друг! Вы, конечно, не имеете в виду, что она и мистер Морсби нарочно подстроили мне такое? Только потому, что решили, будто я могу себе это позволить?

— Они действительно думали, что вы можете себе это позволить, — согласился Ричард с той же самой суховатой ноткой в голосе.

— А поскольку я купила у мисс Карфакс лошадь, то она должна пасть немедленно, как только я пущу ее легким галопом?

— Может быть, — пожал плечами он.

— А художник по интерьеру? Неужели и она предала бы меня? И вся прекрасная старинная мебель Феррингфилд-Мэнор рассыпалась бы в прах от первой же настоящей полировки?

— Может быть, — снова повторил он почти торжественно.

Она засмеялась, откинув голову, и это был такой звонкий, такой девчоночий смех, что его глаза заблестели еще ярче, и он тоже не смог сдержаться и улыбнулся.

— Замечательно! — заявила она. — Мне почти хочется поддержать их. Глядишь, потом я получила бы свой первый жестокий урок по поводу того, как не тратить чужие деньги, не так ли?

— Но деньги — ваши, — поправил он девушку.

Она опять улыбнулась ему, показав ямочки на щеках.

— Кажется, сейчас мы оба на одной стороне, — заметила она.

Но он ничего не ответил, только лукаво смотрел на нее.

— Вы готовы отправляться? — наконец осведомился он.

— Я готова отправляться, — откликнулась она.

Было прекрасное осеннее утро, и остаток дороги до Феррингфилд-Мэнор обещал быть очень приятным. Автомобиль Уинтертона был очень мощным, и они проделали бы весь путь за гораздо более короткое время, если бы ему этого хотелось. Но с самого того момента, как они стартовали, было совершенно очевидно, что он этого не желал. Если хотите, они просто тратили время, остановившись на завтрак в старинной гостинице в стороне от главного шоссе и, кроме того, еще задержавшись ради того, чтобы дождаться кофе. Когда они снова тронулись в путь, было уже далеко за полдень. Каприс, без каких-либо видимых следов, оставленных ночными испытаниями, выглядела совершенно очаровательно в дымчато-голубом костюме с шелковой косынкой, повязанной на шее так, что особенно подчеркивались аккуратные линии и белизна ее круглого подбородка.

Уинтертон улыбался, изредка поглядывая на девушку, и если он думал, что это у нее очень упрямый подбородок, то был абсолютно прав — так и было!

Но еще более его завораживал ее ангельски-незамутненный взор, которым она посматривала на него. Иногда и он решался оторвать взгляд от дороги, и тогда их глаза встречались. Кажется, ради таких мимолетных взглядов он готов был рисковать, даже если бы это явно угрожало их безопасности.

Каприс, которая давно уже решила, что он — тот первоклассный водитель, с которым она согласна отправиться в самое далекое путешествие без всяких сомнений, поймав один из таких взглядов, мягко сказала ему:

— Вы заложили слишком крутой вираж. Думаю, вам следует лучше сосредоточиться на управлении автомобилем, мистер Уинтертон.

В первый раз с тех пор, как она его узнала, он откинул назад голову и искренне расхохотался.

— А вы изрядная шкода, мисс Воган, — сказал он, — дерзкая девица.

— Мне совсем не нравится слово «девица», — запротестовала она.

— Нет? — Ричард повел машину медленнее, а потом, к ее удивлению, вовсе остановился и предложил ей сигарету.

— Почему мы остановились? — невинно поинтересовалась Каприс.

Он смотрел на нее, сидя рядом за рулем, словно изучая.

Они остановились на очень тихом участке шоссе, вокруг не было видно ни единой живой души. По обе стороны дороги простирались золотистые осенние поля. Ощущалось, что октябрьский день клонился к концу, хотя было еще только три часа дня, и легкий туман поднимался над полями. Они остановились под роскошными дубами, которые осыпали их золотыми огоньками солнечных бликов, которые проскальзывали между оставшимися листьями.

Каприс вдруг обнаружила, что ее странно смущает тот пристальный осмотр, которому ее подверг Ричард Уинтертон, и потому она, посмотрев вверх на пылающие в лучах осеннего солнца ветви, заметила, как странно думать, что через несколько недель дерево станет совсем голым.

— А потом наступит настоящая зима, — сказала она.

— Вы уже знаете, что такое английская зима, — напомнил он ей.

— Да.

— Теперь вы узнаете, что в Феррингфилд-Мэнор она довольно холодная. Центральное отопление работает на последнем издыхании, да и само поместье не оборудовано для холодных зим.

— Так мы переоборудуем его. А в следующем году мы поставим самую новую систему центрального отопления.

— Это было бы хорошо. Я могу свести вас со знающими людьми, которые возьмутся за это.

Она наградила его ехидным взглядом из-под длинных ресниц:

— Я надеюсь, это незнакомцы мисс Карфакс? Или приятели мистера Тони Морсби?

Он коротко засмеялся:

— Конечно нет.

— Может быть, они просто хотели помочь мне… — Девушка посчитала нужным заступиться за них, хотя сделала это довольно вяло.

— Возможно.

— Во всяком случае, я даже думала, что вы… одобряли… мисс Карфакс, — застенчиво пробормотала она, опустив глаза.

— Мы немного знакомы… — нехотя признал он.

— Она рассказывала мне, что у нее есть щедрый покровитель, который очень ей помогает управлять Хедлей-Тауэрс.

В салоне автомобиля повисла томительная пауза.

Каприс взглянула на Ричарда.

— Я нахожу ее очень привлекательной, — сказала она самым мягким тоном, каким только могла. — На мой взгляд, представители противоположного пола должны находить ее чрезвычайно привлекательной.

Ей показалось, что ее спутник выглядит несколько раздосадованным.

— Уверен, что так и есть, — равнодушно согласился он. — Но мы говорили о центральном отоплении в Феррингфилд-Мэнор…

— Это скучная тема, — прервала она его, между ее бровей пролегла тоненькая морщинка. — Я не намерена сейчас дискутировать по поводу переоборудования…

— Вы собираетесь заняться перестройкой?

— Да, конечно. А почему бы и нет?

— Вы намерены поселиться в Феррингфилд-Мэнор? — спросил он. — А это не слишком большое поместье для проживания одинокой молодой женщины?

Как и до того, она взглянула на него из-под длинных ресниц, потом улыбнулась.

— Я могу когда-нибудь выйти замуж.

— Да, конечно, — согласился он. Он выбросил за окно недокуренную сигарету и закурил новую. — Вы уже кого-нибудь присмотрели? — осведомился он, как-то уж очень энергично стукнув кончиком сигареты по пепельнице, стряхивая пепел.

Она медленно и несколько загадочно улыбнулась.

— Вы меня уже спрашивали об этом, — напомнила она ему.

— И ответ был?.. Возможно, тогда вы не сказали мне полную правду!

— На данный момент нет. — Она обхватила стройные колени и улыбалась словно какой-то своей тайной радости.

— Но только что, когда вы говорили о переоборудовании Феррингфилд-Мэнор, вы употребили слово «мы»…

Она загадочно улыбнулась прямо ему в лицо.

— Я думала о вас, мистер Уинтертон, — призналась она. — Я имею в виду, я забыла, что вы собираетесь уезжать… и думала о вас как о более или менее постоянном жильце!

Его скулы напряглись. Было похоже на то, что он заподозрил ее в попытке спровоцировать его.

— Вы ознакомили меня с вашими взглядами на мое проживание в поместье сразу после того, как приехали в Феррингфилд-Мэнор, — напомнил он ей. — По сути дела, вы просили меня уехать на следующий же день, если я не ошибаюсь!

— И вы действительно собираетесь скоро уехать?

Повернувшись к ней, он сердито нахмурился.

— Говорю вам…

Потом, уловив что-то странное в выражении ее лица, замолчал и отодвинулся в угол, будто хотел избежать какого бы то ни было контакта между ними, и нахмурился так, как доселе при ней не хмурился ни разу.

— Вы не приглашали меня остаться здесь, не так ли? — резко уточнил он, тогда как она сидела молча, скромно потупив глаза.

— Я не вправе это сделать, не так ли? — пробормотала она, наконец рискнув на мгновение поднять на него глаза. — Я имею в виду, что, даже если бы я захотела, чтобы вы остались в Мэнор, я все равно не могла бы просить вас поступить так, потому что это было бы очень неправильно, не так ли? Потому что еще несколько недель подобного совместного проживания, и по деревне поползли бы слухи, один другого невероятнее?

Он снова выбросил в окно только что закуренную сигарету. Потом повернулся к девушке — и она слегка удивилась изменившемуся выражению его лица.

— Вы — шкода! — воскликнул он. — Потому что вообразили, что наконец победили меня и отныне я буду послушно исполнять все, чего бы вы ни пожелали. Развлекаетесь за мой счет?! Уверен, что вы нарочно дразните меня! — Он схватил ее за плечи и притянул к себе. — Помните, что я тогда сделал? — спросил он. — И не думаю, что тогда вам это понравилось!

Он почувствовал, как она на мгновение напряглась, собираясь отшатнуться, но тут же какое-то внезапно вспыхнувшее в ней озорство подтолкнуло ее выяснить, а что произойдет, если она попробует спровоцировать его теперь.

— Да, я помню, — отвечала она, не опуская глаз. — И думаю, что заслуженно наградила вас пощечиной!

— Мои знакомые леди никогда не касаются моего лица подобным образом во второй раз!

Она испытала необыкновенное волнение, когда его пальцы стиснули ее плечи, а лицо начало приближаться к ее лицу… приближаться…

А потом во второй раз за короткое время их знакомства его губы коснулись ее губ, и она задохнулась, почувствовав, как словно плавится каждая косточка ее тела, и единственным ее желанием осталось прижаться к нему как можно крепче.

Ей это было странно и непонятно, и тем не менее она будто ждала этого всю свою жизнь… этого дикого, фантастического ощущения, которое заставило ее поднять лицо ему навстречу. И даже когда он слегка отклонил голову, она только испугалась, что он сейчас отпустит ее.

Она слепым, импульсивным движением схватилась за него, и тут же его руки обвились вокруг нее, он крепче прижал ее к себе. Девушка услышала, как он издал странный, немного приглушенный звук, прежде чем его губы снова коснулись ее губ… А после этого уже ни один из них не смог бы выразить ни протеста, ни одобрения.

Потом, наконец, она обрела возможность дышать, но стоило ей взглянуть на него, и у нее все поплыло перед глазами.

— Зачем… вы это сделали? — выдохнула она, стараясь восстановить дыхание.

— Очевидно, потому, что я этого хотел! —

— Ох, Ричард! — воскликнула она.

Он поцеловал ее в глаза, поразительно нежно, а потом поцеловал в лоб возле самой линии волос.

— Милая! — почти беззвучно выдохнул он.

— Не может быть, чтобы ты любил меня… Несмотря ни на что?

— Боюсь, что да! Очень, очень боюсь, что да! — И они оба засмеялись, удивленно, все еще слегка задыхаясь. — А ты, моя маленькая девочка из Австралии? — Он поддел пальцем ее подбородок, заглянул в глаза и шепотом повторил: — А ты?

Каприс самым бессовестным образом уютно устроилась у него под мышкой.

— Не знаю, что со мной случилось, но теперь ты кажешься мне совсем другим человеком, — призналась она.

— С прошлого вечера. Да?

Она покачала темноволосой головкой:

— Нет, в самом деле. Я думаю, что мое отношение к тебе начало меняться с того момента, как ты поцеловал меня в прошлый раз… И после того, как я дала тебе пощечину — я тогда чувствовала себя совершенно отвратительно.

— Я ее заслужил.

Словно пораженная какой-то мыслью, она посмотрела на него почти с ужасом:

— Ты действительно собирался оставить меня одну в Феррингфилд-Мэнор?

Он посерьезнел и задумался, потом чуть отстранил девушку от себя.

— Мы поговорим об этом в другой раз, — сказал он. — Что нам нужно сейчас сделать, так это вернуться в Мэнор.

Из его слов Каприс не смогла сделать никакого вразумительного вывода, но волшебство, возникшее между ними, словно испарилось.

Ричард завел машину, и они продолжили свой путь в Феррингфилд-Мэнор, как будто между ними никогда ничего не происходило.

Послеполуденная яркость дня постепенно блекла, и окружающая местность начала темнеть, стало холоднее. Неумолимо надвигался вечер, деревья выглядели застывшими на фоне неяркого света, еще освещавшего небо.

Еще до этой неожиданной задержки Каприс надеялась, что они остановятся где-нибудь, чтобы выпить чаю, но сейчас Ричардом явно овладело стремление как можно быстрее добраться до Феррингфилд-Мэнор.

Он глядел только вперед, а она, притихшая, сидела в своем углу и, несмотря на постоянное жжение где-то в глубине живота, оставшееся после недавнего волнительного эпизода, чувствовала себя маленькой девочкой, которую сначала похвалили и назвали хорошей, а потом вдруг жестоко наказали.

Очевидно, она что-то неправильно поняла…

Только когда дорожный знак предупредил их, что до Феррингфилд-Мэнор осталось всего несколько миль, Уинтертон несколько расслабился, и Каприс почувствовала, как его рука слегка коснулась ее колена.

— Уже недалеко, — сказал он. — Скоро вы будете дома.

— Да.

Несмотря на сгущавшиеся сумерки, она поймала его быстрый и внимательный взгляд.

— Когда мы вернемся в Мэнор, мне нужно сделать пару дел… я должен кое-кого повидать.

— Да, — снова невыразительно кивнула девушка.

Она почувствовала, как теплая рука на ее колене слегка напряглась.

— После этого мы поговорим… серьезно поговорим. Не думайте, что я пущу все на самотек после… после недавнего эпизода.

— Нет? — прошептала она.

Он слегка улыбнулся.

— Хотя, возможно, вы предпочли бы… чтобы я пустил все на самотек?

Каприс не ответила.

Ричард нахмурился и всю остальную дорогу неотрывно смотрел только вперед.

Оставшийся путь они проделали с такой скоростью, что девушка едва заметила, как они проскочили деревню. И вот они уже в Феррингфилд-Мэнор.

Из окон дома лился мягкий свет, в холле стояла миссис Бил, приветствуя их. Однако она была не единственной, кто бурно приветствовал их появление; вместе с ней в холле находилась Салли Карфакс. Она с явным интересом восприняла тот факт, что молодые люди вернулись вместе. Но вид у нее стал менее заинтересованным и более удивленным, когда выяснилось, что они вернулись в одной машине и что они были в Лондоне в одно и то же время.

— Только не говорите мне, что это было запланировано заранее! — сказала она, подчеркнуто растягивая слова и выходя на середину холла, чтобы поздороваться с ними. Она была одета в вечернее платье из алой парчи, на один из стульев была небрежно сброшена норковая шубка. Девушка сдержанно улыбнулась Ричарду. — Вы не помните, дорогой? — мягко начала она. — Сегодня вечером вы пригласили меня поужинать у Незерфилдов, нас ждали там без четверти восемь, а сейчас уже без четверти девять! Незерфилды будут разочарованы тем, что у вас такая слабая память! Что же касается меня, то я слоняюсь здесь уже целый час… не самое привлекательное для меня провождение вечера! — При этих словах ее красивые глаза ярко блеснули.

Уинтертону следовало бы хоть немножко смутиться, но на его лице не появилось даже легкой тени смущения. Он просто прохладно сказал:

— Если вы хотите, чтобы я приходил в назначенное место вовремя, вам следовало бы следить за тем, чтобы ваши знакомства заслуживали большего доверия. На обратном пути машина мисс Воган сломалась в самом неудобном месте, и, не окажись я рядом, ее до сих пор не было бы дома! Она все еще сидела бы посреди безбрежной вересковой пустоши в компании автомобиля, у которого заглох мотор и дыра в бензобаке.

На мгновение показалось, что Салли смутилась, но она тут же взяла себя в руки и рассмеялась.

— Ой, правда? — воскликнула она. — Как неловко получилось!

Уинтертон сердито нахмурился.

— А виноват в этом ваш друг Тони Морсби, — уточнил молодой человек. — Он, должно быть, считает, что очень тонко провернул дело с этой машиной, которая стоит сейчас в гараже за много миль отсюда и от которой будет не много пользы, пока она не подвергнется капитальному ремонту. Сколько вы получили от этой сделки, Салли? Или это все было ради помощи Тони Морсби?

Какое-то мгновение девушка снова выглядела смущенной, но только мгновение.

— Боюсь, что не знаю ничего о Тони Морсби и его заботах, — ответила она и равнодушно пожала белоснежными обнаженными плечами.

Но Уинтертон явно не собирался принять это за оправдание.

— Но ведь вы сами не проверяли автомобиль перед тем, как позволить Тони продать его мисс Воган? — настаивал он.

Ответом было еще одно пожатие плечами.

— А зачем мне этим заниматься? Мисс Воган сама осматривала машину. Если бы она в чем-нибудь сомневалась, то могла бы обратиться за консультацией в местный гараж.

— Могла бы, но она доверилась вашему слову… вашему и Тони Морсби. Разве могло быть иначе?

Яркие карие глаза Салли вспыхнули негодованием.

— Конечно, — согласилась она, — но случаются несчастные случаи… любой человек может ошибиться. Я не претендую на звание эксперта по автомобилям.

— Но вы — знаток лошадей; вы подобрали небольшую кобылку, чтобы сбыть ее мисс Воган. Не сомневаюсь, что она пала бы, как только мисс Воган выехала бы на ней за ворота!

У мисс Карфакс был такой вид, словно ей было более чем достаточно того, что весь вечер она посвятила ожиданию появления Ричарда, чтобы отправиться с ним на обед. Теперь она явно посчитала, что имеет право снять с себя все обязательства и дать выход накопившемуся гневу, хотя такого поворота событий она никак не ожидала. Она обиженно повернулась к Каприс и воскликнула:

— Понятно! Это случай поделенной привязанности… Точнее сказать, это — случай перенесенной, перемещенной привязанности! Вы наследуете это поместье и приезжаете сюда из Австралии, а поскольку Ричард всегда мечтал об этом доме, то он начинает вас обрабатывать! Сначала он намеревался выжить вас… а потом выкупить у вас права на имущество! Да, да! — Глаза Каприс раскрылись так широко, как будто ее ударили по лицу. — У него огромные деньги, и он может скупить почти все, что пожелает, если действительно чего-то хочет! Старик Джосия не оставил ему этот дом, так он намеревался обработать вас… — Глаза Салли презрительно сузились. — Что он, вероятно, и делал на пути домой!

Ледяным тоном Уинтертон приказал ей:

— Успокойтесь, Салли!

Она развернулась к нему.

— Будете отрицать это? — резко осведомилась она. — Вы презирали ее. Вы называли ее «маленькой австралийкой с другого конца света» и думали, что можете обвести ее вокруг пальца в течение недели. Если бы не удалось приручить ее старыми способами обольщения, то были бы приняты более решительные меры!.. Но она не поддавалась, и вам все же пришлось изменить тактику. Вы занимались с ней любовью в Лондоне? Наверное, вы остановились в одной гостинице!

Уинтертон подошел к ней и угрожающе прошипел:

— Успокойтесь!

— Не буду! После того, как вы обошлись со мной сегодня вечером! — Ее глаза яростно сверкали. — Полагаю, она думала, что вы хотите жениться на ней…

И внезапно очень тихо, очень проникновенно он ответил:

— Хочу!

И хотя не могло быть сомнений в том, что это слово прозвучало, Салли оказалось трудно поверить своим ушам. Она подскочила, словно его тихое слово ударило ее. Она открыла хорошенький ротик и никак не могла закрыть.

— Вы… ч-что?

— Мисс Воган и я собираемся пожениться! Мы будем жить здесь, в Феррингфилд-Мэнор, и, может быть, я куплю больше окружающей земли и буду обрабатывать ее или сдавать в аренду. Думаю, мы будем очень счастливы здесь… очень счастливы! — За все время разговора он, пройдя через холл, впервые подошел к Каприс.

Салли тоже повернулась к Каприс.

— Вы такая ловкая, не так ли? — осведомилась она, бледная от перенесенного потрясения, с трудом сдерживая гнев. — Вы притворялись, что он вам не нравится, а потом, при первой же возможности, соглашаетесь выйти за него замуж! Но вам следует хорошенько запомнить, что я — единственная женщина, которая может ожидать, что он женится, и вы тут приходитесь совершенно не ко двору! Он не посмеет меня бросить! Я не позволю ему бросить меня… Я предъявлю иск! Я подам на него в суд!

Уинтертон, бледный и решительный, повернулся к Каприс.

— Не оставите ли вы нас, Каприс? — ласково попросил он. — Хотя бы на короткое время! Я знаю — это ваш дом, но я прошу оставить нас наедине.

— Если вы доверяете нам оставаться наедине! — Салли почти визжала, а Каприс, словно пьяная, направилась к лестнице, ведущей на галерею.

Миссис Бил предусмотрительно удалилась в кухню задолго до начала скандала.

Каприс направилась прямиком в свою комнату и машинально начала распаковывать свои пакеты и свертки, которые уже успели принести из машины к ней в спальню.

Она вытряхнула из коробки шикарное маленькое платье для дневных и вечерних приемов и повесила его на вешалку, потом уложила в ящик нижнее белье.

Все это она делала машинально, совершенно не интересуясь своими действиями. Ее щеки пылали, а руки были холодными, потому что в течение последней пары часов она была вознесена до неожиданных высот, а затем жестоко повержена, буквально втоптана в грязь. Такого с ней еще не случалось. Она чувствовала себя так, будто ее сначала возвеличили, а затем совратили… грубо использовали из-за ее богатства, а потом еще и публично оскорбили. И это притом, что она все не оправилась от последствий сегодняшней поездки (и в особенности вечера накануне) и не могла взять в толк, как же ей теперь справиться с этой ситуацией.

Но Ричард Уинтертон…

Он сказал, что намерен на ней жениться… В каком смысле? Он утверждает, что они намерены пожениться, хотя между ними не было разговора на эту волнующую тему. А когда она обратилась к нему с просьбой не оставлять ее одну в Феррингфилд-Мэнор, он ответил только, что у него есть для нее важный деловой разговор позже… Позже — это, наверное, когда он успешно решит дело с Салли и убедит ее оставить его, чтобы он смог достичь своей высокой цели. Бракосочетания с другой девушкой. Владелицей дома, о котором он мечтал!

Когда Салли говорила о покровителе, она, скорее всего, имела в виду именно Ричарда Уинтертона. Но насколько он для нее больше, чем покровитель? Судя по оскорбленному выражению лица Салли, когда он говорил о бракосочетании, она все еще считала, что играет весьма важную роль в его жизни. И она хотела продолжать играть эту важную роль!

Распаковывая покупки, Каприс была очень близка к тому, чтобы изменить свои намерения и начать упаковываться. И как можно скорее. Она чувствовала, что ей хочется быстрее покинуть этот дом. А единственное, чего она не хотела, так это когда-нибудь еще увидеть Ричарда Уинтертона.

А потом громко она упрекнула себя, даже не задумываясь о справедливости упрека.

— Не притворяйся! — с отчаянием сказала она своему отражению в зеркале. Ей совсем не хотелось расставаться с Ричардом, она вовсе не хотела прерывать опыт, который они начали сегодня в дороге. Она страстно желала все повторить… И повторять, и повторять! Она знала, что в тот первый раз, когда он поцеловал ее, он сумел пошатнуть все ее основные принципы. Если бы она была немного менее упряма и более правдива хотя бы перед самой собой, то именно в этом она призналась бы себе на следующий же день, когда немного утихло ее негодование.

Может быть, это было и унизительное признание, но это в конце концов открыло ей глаза на неумолимую правду.

Каприс пошла в свою ванную комнату, приняла ванну, потом снова оделась в ту же самую одежду, что сбросила перед купанием. Сейчас ее не особенно интересовала внешность… она едва обратила внимание на свое отражение в зеркале и вряд ли осознала, что не переоделась в чистое.

Она знала, что должна спуститься вниз, встретиться лицом к лицу с Ричардом и выяснить правду… о его отношении к ней. Одно ей было ясно — они больше не должны жить в одном доме, ни как влюбленные, ни как враги. Ни в каком-либо другом качестве! Ричард должен покинуть дом сегодня же вечером… Или, если не уедет сегодня вечером, то должен уехать завтра утром, или послезавтра, или…

Но когда незадолго до обеда она медленно спустилась вниз по лестнице и увидела его, стоявшего в холле с упакованными чемоданами, она была так потрясена, что побледнела и немедленно выдала себя, не сумев скрыть своих чувств.

Ричард стоял и мрачно смотрел на нее.

— Я уезжаю, — сообщил он.

— Почему? — прошептала она, пересекая холл и подходя к нему.

Казалось, что, услышав такой вопрос, он был изумлен до глубины души.

— Уверен, вы не хотите, чтобы после того спектакля, который имел здесь место после нашего возвращения, я оставался в поместье, — ответил он с жесткой, почти насмешливой ноткой в голосе. Это была нотка той самой насмешки, которая была так хорошо знакома Каприс; но выражение его глаз, когда он смотрел прямо на нее, было настолько новым, что у нее внутри все оборвалось.

Ричард умолял ее… открыто, бесстыдно, он умолял ее. Его лицо было бледным, как будто последние полчаса, которые он провел со своей бывшей подругой, дались ему очень тяжело. Во всяком случае, следы вокруг его губ сообщили ей, что дело не обошлось без настоящей драки; Салли Карфакс удалось оставить на его лице следы своих ногтей.

Судя по его виду, это его не волновало, но Каприс знала, что внутри у него все кипит от гнева, поскольку ему пришлось иметь дело со склочной, вздорной, жестокой женщиной.

Благовоспитанная Салли, добродушная Салли, дружелюбная Салли уехала… а теперь уезжает и он. И даже его собаки присоединились к нему, сидя тут же в холле в терпеливом ожидании, их ошейники и поводки висели на стуле, приготовленные к отъезду.

У Каприс запылали щеки, во рту внезапно пересохло.

— Вы даже собак забираете, — сказала она так, словно была не в состоянии поверить в происходящее.

— Я оставлю одну из них, если вам так этого хочется. — Он говорил резко, голос его слегка хрипел. — Какая из них вам больше нравится?

— Все три. — Каприс смотрела на него темными, непроницаемыми глазами. — Совсем не так давно вы сказали, что намерены жениться на мне, так почему же вы уезжаете? — Она бросила ему вызов. — Почему вы уезжаете?

— Если вы не знаете, — сказал он отрывисто, — я, честно говоря, сомневаюсь, стоит ли вам об этом говорить.

— Вы собираетесь к ней?

Его черные глаза вспыхнули удивлением и негодованием.

— Если вы так думаете, значит, мне действительно самое время уезжать.

— Вы же поддерживали ее, не так ли? Ведь это вы — владелец Хедлей-Тауэрс, правда? И вам было легко предоставить ей управление конюшнями.

— Все это — истинная правда. — Ричард озадаченно смотрел на Каприс. — А я ведь обещал повезти ее сегодня ужинать. Я не забыл свое обещание, но не смог сдержать слово. Вот и все.

— А вы хотите его сдержать?

Его глаза заискрились весельем.

— Вы хотите спросить, интересует ли она меня? Разве я когда-нибудь интересовался ею, кроме как в целях финансового эксперимента? Как вы думаете, когда я на следующий вечер после вашего появления привез ее сюда на обед, то сделал это потому, что привык привозить ее сюда, или потому, что преследовал какие-то свои корыстные цели? Так вот, ответ на все эти вопросы, кроме последнего, — «нет». У меня может быть репутация волокиты, но я не привожу женщин домой! Я никогда прежде не привозил Салли в этот дом, а в тот вечер я использовал ее самым бессовестным образом — и она знала это! — потому что хотел шокировать вас! Я надеялся, что это заставит вас повернуться и уехать. Но не вышло! И на следующий же день я искренне обрадовался такому повороту событий!

— Вот как? — Каприс смущенно теребила ухо Беатрис.

— После того, как поцеловал вас в гараже!

— И… после того, как поцеловали меня сегодня?

Он резко отвернулся от нее и поднял один из своих чемоданов.

— Пошли! — скомандовал он собакам. — Нам надо идти!

— Нет, нет! — умоляюще воскликнула Каприс, схватив его за рукав. — Если вы уйдете, я предъявлю вам иск за нарушение обещания… потому что вы сказали, что намерены на мне жениться!

Чемодан немедленно рухнул на пол, а Ричард не то облегченно вздохнул, не то раздраженно фыркнул.

— У вашего двоюродного дедушки перед самой смертью появилась в голове такая, на мой тогдашний взгляд, достаточно глупая идея, вот почему я был так возмущен вашим прибытием, почему отказывался уезжать только из-за того, что приехали вы. Но теперь, когда вы здесь, я… я…

Он с диковатым видом оглянулся вокруг, как будто действительно собирался сбежать из дома, потом передумал, довольно грубо схватил ее в объятия и крепко прижал к себе.

— Ты не шкода, ты — ведьма! проворковал он, уткнувшись в ее шикарные локоны. — Ты — самая любимая, самая восхитительная, и хочешь ты того или нет, а я твердо намерен жениться на тебе! Не знаю, как я смогу жить, если не женюсь на тебе! Вчера вечером, когда ты потерялась в этом тумане, я чуть с ума не сошел… а потом, когда я нашел тебя, это было такое необыкновенное счастье, что я не знал, что и сказать! Ох, дорогая, дорогая… — Он потерся щекой о ее щеку, и, когда он опять прижал ее к себе, она почувствовала, как все его тело дрожит. — Я, может быть, не самый подходящий для тебя муж, потому что никогда слишком много не думал о браке, — но определенно никогда прежде не был и так влюблен! Но теперь я так влюблен, что это даже причиняет боль! Если ты не выйдешь за меня замуж, я не знаю, что сделаю!.. И это — абсолютная правда!

Девушка, прижавшись щекой к его плечу, умиротворенно улыбалась.

— У меня всегда было намерение выйти за тебя замуж, — нежно прошептала она.

— Ты… всегда?

Она откинула голову и поглядела на него снизу вверх, чувствуя, как он весь трепещет.

— Не потому, что дедушка Джосия… хотя мне хотелось бы и ему тоже доставить удовольствие за то, что он оставил мне так много. А потому, что я чувствую то же самое… что и ты!

Он так стиснул ее, что у нее захрустели все косточки.

— Ты хочешь сказать, что любишь меня?

— Ох, Ричард, да! Люблю.

По его глазам она видела, что он просто не может поверить в то, что услышал. В его глазах застыло такое смиренное выражение, что она удивилась, тот ли это Ричард Уинтертон, который встретил ее по прибытии в Феррингфилд-Мэнор.

А потом его губы коснулись ее губ, и после этого она долго еще не могла рассуждать здраво.

А все три собаки лежали в холле, положив морды на лапы, и крепко спали. Спали до тех пор, пока у влюбленных не нашлось времени заметить их присутствие.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.