Рассказывают, что Вильгельм Завоеватель, высаживаясь на английский берег, споткнулся и упал.
— Вот так я захватываю Англию! — воскликнул находчивый герцог.
Будь я столь же находчив, как герцог, я тоже мог бы воскликнуть:
— Вот как я прижимаю Гренландию к своей груди! — когда после кораблекрушения (о чем рассказано в другой книге, написанной до «Саламины») волны выбросили меня на прибрежные скалы Гренландии.
Эта книга, «Саламина», названа именем доброй женщины, которая была моей подругой в Гренландии. В книге рассказывается о том, как, снова посетив остров, я счастливо жил среди приветливого мирного народа этой северной страны.
Недавно в Москве я встретился с двумя одаренными молодыми художниками из Киева. Они жили и работали в Советской Арктике, так же как и я, они любят Крайний Север и его обитателей. Мне говорили, будто бы кое-кто из друзей упрекал этих художников в том, что, живя на севере, они отрываются от действительной жизни. Как несправедливо это обвинение!
Под блестящим покровом современной жизни, ее культурных манер и одежд, все возрастающих удобств находится Человечество, Человек, с его разумом и чувствами. Разве это не заставляет нас стремиться проникнуть сквозь покровы, чтобы познать человека, его сущность? Разве искусство не должно открыть ее нам? Эту сущность открывают работы двух упоминавшихся молодых художников. Мне же ее открыла жизнь в Гренландии. Мы, стремящиеся создать для людей лучший мир, должны знать глину, из которой лепим человека. «Предмет, который надлежит изучать человечеству, — человек», — писал Александр Поп.
Простое позволяет нам понять сложное.
Хотя сейчас после двухвекового общения с европейцами, после частого смешения своей крови с их кровью гренландцы далеки от культуры каменного века, не похожи на прежних иннуитов, тем не менее во многом они остались такими же, как и были. Образ жизни, суровый быт и тяготы существования препятствуют быстрым изменениям.
Я осмелился в предисловии к другой, ранее изданной книге «Курс N by E» выразить надежду, что она подружит меня с советскими читателями. В этом предисловии я выражаю надежду, что мне удастся завоевать симпатии советских людей к Саламине и к ее народу. Да живет он в мире, вовеки!
Москва, ноябрь 1960 г.Рокуэлл Кент