“Афина Промахос”, секретная группа, заседающая в мансардной квартире, слушала происходивший в дневной комнате диалог в режиме реального времени.

Йона стоял возле большого динамика. Второй раз в жизни он слышал, как говорит Вальтер – как выбирает слова, строит фразу, слышал интонации и дыхание убийцы.

Коринн, сидя за рабочим столом, заносила диалог в компьютер, и слова были видны всем на большом экране. Длинные ногти равномерно-умиротворяюще щелкали по клавишам.

Серебристо-серый “хвост” Натана Поллока свисал на обтянутую костюмным жилетом спину. Поллок делал пометки в блокноте, а Юхан следил за качеством звука на экране своего компьютера.

Пока шел разговор в дневной комнате, группа хранила молчание. Солнце светило в стекло балконных дверей, освещало покрытую снегом, искрящуюся крышу.

Члены группы слышали, как Вальтер назвал Сагу настоящей сиреной, после чего вышел из комнаты.

Выждав несколько секунд в тишине, Натан откинулся на спинку стула и хлопнул в ладоши. Коринн с довольным видом покачала головой.

– Сага сделала невозможное, – пробормотал Поллок.

– Даже если мы не узнали ничего, что приблизило бы нас к Фелисии, – начал Йона, неторопливо поворачиваясь к группе, – контакт налажен. Отличная работа… Думаю, она его заинтересовала.

– Должна признаться, я понервничала, когда она позволила тому второму пациенту спровоцировать себя. – Коринн выдавила в стакан воды немного лимонного сока и передала Поллоку.

– Но Вальтер намеренно взял на себя вину за избиение, – медленно проговорил Йона.

– Да. Зачем? Наверное, слышал накануне, как она говорила санитару, что хочет встретиться с адвокатом, – предположил Поллок. – Юрек не мог допустить, чтобы врач испугался ее – тогда бы ей не разрешили принимать посетителей…

– Он новый, – перебил Йона. – Юрек сказал, что врач новый.

– Ну и что? – Юхан открыл рот.

– Когда я разговаривал с Брулином, главным врачом… в понедельник… он сказал, что в специальном отделении все без изменений.

– Сходится, – заметил Поллок.

– Может, это мелочи, ерунда, – продолжал Йона, – но почему Брулин сказал, что у них тот же персонал, что и раньше?