Натан Поллок сидел возле Вернера Сандена. Тот ввел пароль в судебную базу данных и набрал код из двенадцати цифр. Вместе Поллок с Вернером добавили обвинение, исковое заявление и описание судебного разбирательства. Они квалифицировали преступления Саги, составили судебно-психиатрическое заключение и описали, как упсальский суд первой инстанции признал подсудимую виновной в двух особо жестоких преступлениях, совершенных с прямым умыслом.
Карлос одновременно заносил преступление Саги, приговор и наказание в базу данных Государственного полицейского управления.
Вернер же зашел в базу судебной медицины, скопировал туда судебно-психиатрическое заключение, зарегистрировал результаты обследования и широко улыбнулся.
– Как у нас со временем? – спросила Сага.
– По-моему, отлично. – Вернер посмотрел на часы. – Ровно через две минуты члены Управления пенитенциарных учреждений сядут за стол, и начнется срочное совещание. Они увидят, что записано в базе данных Государственного управления судопроизводства… и примут решение о переводе двух пациентов в специальное отделение Лёвенстрёмской судебной психиатрии.
– Вы так и не сказали, зачем нужны два новых пациента, – сказала Сага.
– Затем, чтобы ты не так бросалась в глаза, – ответил Поллок.
– Мы полагаем, что если через тринадцать лет вдруг объявится новый пациент, Вальтер что-нибудь заподозрит, – пояснил Карлос. – Но если сначала привезут пациента из закрытого корпуса Сетера, а через пару дней – еще одного, из Карсуддена, есть надежда, что Вальтер не будет присматриваться к тебе слишком внимательно.
– Тебя переводят, потому что ты опасна и склонна к побегу… а другого пациента – потому что он сам потребовал перевода, – добавил Поллок.
– Ну, Саге пора, – объявил Вернер.
– Завтра вечером ты заснешь в больнице Карсудден, – сказал Поллок.
– Объясни своим близким, что едешь в секретную командировку за границу, – начал Вернер. – Кто-нибудь пусть позаботится о счетах, домашних животных, комнатных цветах…
– Я это устрою, – перебила Сага.
Йона поднял ее куртку, которая так и валялась на полу, подержал, пока Сага вдевала руки в рукава.
– Выучила правила? – тихо спросил он.
– Говорить мало и короткими фразами, точно знать, о чем говоришь, и придерживаться правды.
– У меня есть еще одно правило. Зависит, конечно, от человека, но Самюэль говорил, что надо избегать разговоров о своих родителях.
Сага пожала плечами:
– Ладно.
– Если честно, я не знаю, почему он считал это правило таким важным.
– Слушать советы Самюэля весьма разумно, – безмятежно вставил Вернер.
– Согласен.
Карлос сунул в пакет два бутерброда, протянул Саге.
– Напоминаю: когда ты в больнице – ты пациент… у тебя нет доступной полицейскому информации, у тебя нет полицейских полномочий, – серьезно сказал он.
Сага выдержала его взгляд:
– Я знаю.
– Необходимо, чтобы ты понимала это, если понадобится увозить тебя оттуда.
– Пойду домой, отдохну, – тихо сказала Сага.
Она сидела на табуретке у двери, зашнуровывая ботинки, когда Йона вышел в прихожую и опустился перед ней на корточки.
– Еще немного – и передумывать будет поздно, – прошептал он.
– Я хочу выполнить это задание, – улыбнулась она, глядя ему в глаза.
– Знаю. Все будет хорошо, только не забывай, насколько опасен Вальтер. Он влияет на людей, меняет их, разрывает их души…
– Я не пущу Вальтера к себе в голову, – самоуверенно заявила Сага, поднялась и начала застегивать куртку.
– Он как…
– Я сильная девочка.
– Это мне известно.
Йона придержал ей дверь и вышел следом, на лестничную площадку. Он колебался, и Сага прислонилась к стене.
– Что ты хочешь сказать? – мягко спросила она.
На несколько секунд воцарилась тишина. Лифт стоял на этаже. Где-то на улице пронеслась, воя сиреной, машина.
– Вальтер сделает все, чтобы бежать, – сурово сказал комиссар. – Не допусти этого. Ты мне как сестра, но лучше тебе умереть, чем дать ему сбежать.