Сусанне и Сигне Ридельман потребовалась короткая пауза, и они ненадолго вышли из палаты. Серый утренний свет сочился сквозь окно в потеках, белесое небо отражалось в капельнице и хромированной спинке койки. Викки сидела на больничной кровати и тихо сквернословила себе под нос.
— Ну так что? — спросил Йона, снова усаживаясь на стул возле койки.
Девочка коротко улыбнулась ему и тихо ответила:
— Я все время думаю, как там Данте.
— Он молодцом.
Викки хотела что-то добавить, но, видимо, решила промолчать — в палату вошли прокурор и адвокат.
— Ты призналась, что посреди ночи сбежала из Бригиттагордена, — с новой энергией начала Сусанна. — Посреди ночи. Прямо в лес. Мало кто на такое способен. У тебя была причина бежать, верно?
Викки опустила глаза, облизала губы, но промолчала.
— Отвечай-ка. — Сусанна повысила голос. — Какая тебе сейчас разница.
— Да…
— Почему ты сбежала?
Девочка пожала плечами.
— Ты сделала что-то, о чем трудно говорить. Я права?
Викки крепко потерла лицо.
— Мне приходится задавать тебе эти вопросы, — сказала Сусанна. — Они кажутся тебе тяжелыми, но я знаю, станет легче, если ты просто признаешься.
— Правда?
— Правда.
Викки пожала плечами, подняла голову, встретилась глазами с прокурором и спросила:
— В чем я должна признаться?
— В том, что ты сделала тем вечером.
— Я убила муху.
Сусанна резко встала и вышла из палаты, не говоря ни слова.