Две санитарки вкатили Викки Беннет в палату. Лицо у девочки опухло. Щеки и лоб были покрыты черными ранами, руки заклеены пластырем, большой палец в гипсе. Койку поставили на место, мешок капельницы повесили на штатив. Викки с открытыми глазами лежала на спине, игнорируя осторожные попытки санитарок завязать разговор. Лицо девочки оставалось серьезным, уголки рта опущены.

Борты койки были подняты, но пристегивать девочку ремнями никто не стал.

Санитарки вышли; в открывшуюся дверь Сага успела заметить, что в коридоре теперь дежурят двое полицейских.

Сага подождала, когда девочка посмотрит на нее, и подошла к койке.

— Меня зовут Сага Бауэр. Я приехала, чтобы помочь тебе вспомнить, что случилось за последние дни.

— Вы куратор или еще кто-нибудь?

— Я комиссар.

— Из полиции?

— Да. Из Службы безопасности.

— Я никого красивее вас еще не видела. Честно.

— Мне очень приятно.

— Когда-то я порезала пару красивых лиц, — с улыбкой сообщила Викки.

— Я знаю, — спокойно ответила Сага.

Она достала телефон, включила встроенный диктофон. Быстро проговорила дату, время и место. Перечислила присутствующих, повернулась к Викки, некоторое время смотрела на нее, а потом серьезным голосом начала:

— Ты участвовала в совершении страшных вещей.

— Я читала в газетах. — Викки дважды сглотнула. — Видела фотографии, свою и Данте… и читала всякое про себя.

— Ты согласна с тем, что там писали?

— Нет.

— Тогда расскажи, как все было, своими словами.

— Я бежала, шла… и замерзла… мерзла.

Викки вопросительно посмотрела Саге в глаза; она словно пыталась найти правдивые воспоминания или ложь, которая объяснила бы ее слова.

— Я не знаю, почему ты бежала, но если захочешь рассказать — выслушаю, — медленно проговорила Сага.

— Не хочу я ничего рассказывать, — пробормотала Викки.

— Давай начнем со дня накануне, — не сдавалась Сага. — Я кое-что знаю. Утром у вас были уроки…

Викки закрыла глаза и, помедлив, ответила:

— Было как всегда. Обычные дела, скучные задания.

— После обеда вы ничем не занимались?

— Элисабет отвела всех на озеро… Лю Шу и Альмира купались голые, этого делать нельзя, но уж такие они есть. — Викки вдруг усмехнулась. — Элисабет окрысилась на них, и тогда все стали раздеваться.

— Но не ты?

— Я не стала… и еще не стали Миранда и Туула.

— Что вы делали?

— Я постояла в воде, посмотрела, как девчонки играют.

— А Элисабет?

— Она тоже разделась догола и пошла купаться, — улыбнулась Викки.

— Что делали Туула и Миранда?

— Сидели и бросались друг в друга шишками.

— А Элисабет купалась с девочками?

— Она плавала, как тетки обычно плавают.

— Ну а ты? Ты что делала?

— Пошла назад, в усадьбу.

— Как ты себя чувствовала в тот вечер?

— Хорошо.

— Хорошо? Зачем тогда ты причинила себе боль? Ты порезала себе руки и живот.