Моя девушка говорит, что в Америке кто-то изобрел капли, лечащие от одиночества. Она услышала это во вчерашних «Шестидесяти секундах» на «Галей Цахаль» — и вот она уже шлет срочное письмо своей сестре: пусть та купит целый ящик и отправит сюда. По «Галей Цахаль» сообщили, что на Восточном побережье эти капли уже продаются во всех торговых сетях и что в Нью-Йорке они стали настоящим хитом. Есть две формы выпуска — спрей и капли. Моя девушка просит прислать ей капли — она, конечно, не хочет чувствовать себя одинокой, но это не повод разрушать озоновый слой.

Ты закапываешь их в ухо и через двадцать минут перестаешь чувствовать себя одиноким. Они действуют на какую-то химическую штуковину в мозгу, по радио объясняли, но моя девушка не поняла. Моя девушка далеко не Мария Кюри — честно говоря, она вообще та еще дуреха. Целыми днями только и делает, что сидит на диване и думает, как я ей обязательно изменю, а потом брошу и тому подобное. Но я ее люблю, люблю, как ненормальный. А тут она возвращается с почты и говорит, что уже сейчас может со мной разъехаться. Потому что капли вот-вот прибудут и она больше не боится быть одна.

— Бросить меня? — изумляюсь я. — Ради капель? Почему? Я же тебя люблю, люблю, как безумный. Хочешь — уходи, — говорю я, — только знай, что никакие вонючие ушные капли не будут любить тебя так, как я.

Вот только ушные капли никогда ей не изменят. Она говорит мне это, а потом уходит. Можно подумать, я ей изменю.

И вот она снимает пентхаус на Флорентине и каждый день ждет почтальона. А я — мне почтальон ничего не несет, так что мне и беспокоиться не о чем, и друзей за границей, которые посылали бы мне всякую всячину, у меня тоже нет. А то бы я ходил с ними по барам и жаловался бы им на жизнь. Я бы часто их обнимал, и не стеснялся бы при них плакать, и всё такое. Мы бы могли общаться годами, всю жизнь вместе провести. Это было бы так естественно, гораздо лучше капель.