Я приходила в себя и вновь теряла сознание, словно запутавшись в обрывках мыслей, чувств и сновидений. Вокруг меня витали голоса. Освещение, не уступающее по своей яркости солнцу, нестерпимо резало глаза. Что-то резануло по моей руке, я почувствовала обжигающе острую боль. Вслед за этим, я ощутила холодное прикосновение к животу, словно кубик льда скользил по коже, не задерживаясь долго на одном месте. Боль в руке ослабла. А затем, в течение какого-то времени, не было ничего, кроме тьмы.

Когда обрывки видений стали постепенно возвращаться, они сложились в единую картину: я лежу на шелке, извиваюсь и издаю стоны, мое удовольствие нарастает, кожа пылает, тело напряжено в томление и жажде волны пьянящего наслаждения. Меня гладят руки. Меня наполняет жар. Я вся дрожу под этим безжалостным натиском, и не в силах даже дышать, потому что непреодолимое желание достичь кульминации гораздо сильнее всех прочих потребностей.

Я очнулась и обнаружила, что это не сон. Талон был на мне, во мне, и при этом я испытывала странное ощущение, что меня каким-то образом только что предали. Но от этой мысли не осталось и следа, когда горячая волна желания заполонила все мое существо, заставляя содрогаться от сладостных спазмов, доводя до высшей грани чувственного наслаждения. Он достиг апогея вместе со мной, но продолжил входить в меня мощными толчками, словно решил удостовериться, что последние капли его семени выплеснутся в меня.

В конечном счете, он обессилено рухнул и откатился в сторону.

— Ты бесподобна, волчонок.

«Бесподобной» я себя не чувствовала. Я была в замешательстве. Оглядевшись, увидела красные стены вместо темно-голубых, а обстановка скорее соответствовала спальне, чем кабинету. Когда мы успели переместиться сюда? Взглянув на часы, стоящие на ночном столике, я увидела, что время близиться к половине девятого. Прошло полтора часа, из которых я ничего не помнила.

— Мы находимся в твоей спальне?

Талон перевернулся на бок и положил руку на мой живот.

— А еще мы побывали в гостиной, игровой и даже заглянули на кухню, потому что ты сказала, что голодна.

Меня мучила головная боль, тупая, монотонная и давящая на глаза, а во рту ощущался привкус горечи. Я нахмурилась и потерла лоб.

— Это прозвучит странно, но я не могу ничего вспомнить из того, что было.

— Думаю, это шампанское ударило тебе в голову. Ты была чертовски необузданной все то время, что мы были здесь, — усмехнулся Талон и погладил мой живот.

Его поглаживание не столько сексуальное, сколько собственническое, почему-то обеспокоило меня.

Я скинула его руку с себя. Даже такое небольшое усилие причинило боль, отозвавшись коротким всплеском страданий в каждой мышце. Очевидно, он не врал о том, сколько раз мы занимались любовью. Но в чем-то он все же врал, и я была в этом уверена.

Я откинула в сторону шелковую простынь.

— Мне нужно в душ, а затем я должна буду уйти.

— Ванная комната справа. — Он молчал, пока я не нашла дверь в ванную, а затем добавил: — Возвращайся сегодня.

Я открыла краны и, дождавшись, когда ванная наполнится паром, вошла под душ.

— Как уже было сказано раньше, я обещала провести сегодняшний вечер с Мишей.

— Так возвращайся позже.

Ни единого шанса, что я вернусь в этот дом. Этот дом мог содержать все теплые тона цветовой гаммы, но я все равно ощущала холод этого места. У меня было смутное ощущение чего-то тревожного, чего-то, что не было связано с сексом, что произошло здесь, и что я должна была помнить.

— Я обещала Мише, что останусь с ним.

— В таком случае, я Христом богом молю, чтобы у него появились неотложные дела, потому что хочу, чтобы ты была моя и только моя на этот период.

— Исключительно твоя? — от этой мысли мое тело еще сильней заныло от боли. — Я придерживаюсь иного мнения.

— Только на этот период, не навсегда. Лишь ты можешь удовлетворить мое желание.

Я тихо фыркнула, смывая мыло.

— Я и твои семь других любовниц.

Талон вошел в ванную в тот момент, когда я закрывала краны. Он кинул мне полотенце, скрестил руки на груди и прислонился к дверному косяку.

— У других нет твоего великолепного цвета волос, равно как и твоей выносливости.

— Думается мне, именно поэтому ты имеешь их в количестве семи штук.

Он ухмыльнулся.

— И, разумеется, они не обладают твоими пышными формами. Я хочу их. Я хочу… — он неожиданно умолк, по его губам скользнула отстраненная улыбка.

У меня возникло странное чувство, что в этот момент он позабыл о моем присутствии, и витает где-то в мире своих грез, которые могли иметь ужасные последствия для моего здоровья. И которые были безумством чистой воды. Талон зачастую был груб, но я не думала, что он может причинить мне боль.

— Чего бы я ни хотел, я получаю это, волчонок.

От меня он больше ничего не получит. Во всяком случае, не сегодняшним вечером. Я бросила мокрое полотенце в корзину, а затем произнесла:

— Моя одежда по-прежнему в кабинете?

— Да.

— И это значит?..

— Это значит всего лишь спуститься вниз, в вестибюль.

В его словах сквозила насмешка, а в глазах читался холодный расчет. Мне не понравилось ни то, ни другое, и я не знала почему. С его ехидством и оценивающим взглядом я частенько сталкивалась за последние два года. Талон был крайне успешным бизнесменом, и высокомерие всегда было частью его образа. Но до последнего времени, это никогда не беспокоило меня.

В полнейшей тишине он проводил меня до вестибюля, но я все равно смогла почувствовать его раздражение. Я нашла свою одежду и папку рядом с ней, но прежде чем я успела одеться, он скользнул позади меня и, обвив руками мою талию, притянул к себе. Он снова был тверд. Пусть он был волком, но его голод и скорость восстановления определенно были ненормальными.

— Отпусти меня, Талон.

— Скажи, почему ты не останешься со мной?

Его дыхание щекотало мою щеку, спустя секунду он прикусил мне мочку уха. На этот раз я не ощутила удовольствия, меня накрыло волной раздражения.

— Потому что не хочу. — Я достаточно жестко оттолкнула его локтем. Издав сдавленное «ох», Талон отступил, и я смогла наконец-то одеться. — А еще, потому что иногда было бы неплохо устраивать небольшую прелюдию перед сексом.

Он скрестил на груди мускулистые руки, выражение его лица представляло собой странную мешанину снисходительной терпимости и ожесточенности.

— Я думал, тебе нравится жесткий секс.

— Нравится. Время от времени. Но наступает момент, когда хочется более деликатного обхождения.

— Тогда встреться со мной за завтраком. Мы будем есть, флиртовать, слегка подурачимся, а возбудившись, займемся страстным сексом.

Я колебалась, но правда была в том, что Луна держала меня в свое цепкой хватке, а когда такое случалось, это легче было пережить с партнерами, которых я знала, нежели чем начинать все с самого начала с новыми людьми. Я не сомневалась в правоте Талона, точно так же, как не сомневалась, что наслаждаюсь обществом Миши. Миша не мог сделать для меня того, что делал Талон. Он не мог удовлетворить меня таким же образом. Не спорю, это пагубная привычка, но та разновидность опасности, что сопутствовала Талону, разительно отличалась от той, что пытался навязать мне Джек.

— Даже не знаю.

— Тогда давай договоримся так — это будет просто завтрак, и посмотрим, что из этого выйдет.

Я вновь засомневалась, но всего лишь на миг. Не важно, пагубная это привычка или нет, я все равно не смогу убежать от Талона. Не тогда, когда моими чувствами правит Луна.

— Где?

— В «Зимородке» на Коллинз-Стрит.

«Зимородок» был одним из мельбурнских бутиков-отелей, и, судя по слухам, это было шикарное место. К тому же это было не высотное здание, в нем едва ли насчитывалось девятнадцать этажей.

— Хорошо. Но мне нужно будет еще заглянуть на работу, и я не знаю, сколько пробуду там, поэтому точного времени назвать не могу. — Я не могла определиться по времени не из-за работы, и не из-за Роана. Мне требовалось время, чтобы прийти в себя от претензий Талона.

— Как скажешь, — произнес он и проводил меня до дверей.

Но прежде чем я переступила порог, он притянул меня к себе и поцеловал. В поцелуе не было даже намека на нежность, это был требовательный, собственнический поцелуй, который ошеломил меня и оставил в смешанных чувствах.

Однако выехав за ворота, я испытывала лишь облегчение и непреклонную решительность никогда не возвращаться в этот дом. А может, (всего лишь догадка) это было знамением, что по прошествии этого лунного цикла, наши с Талоном дорожки должны разойтись?

Я глянула на время и, увидев, что близится девять часов, полезла в сумку за телефоном, чтобы позвонить Мише и объяснить, что мне нужно заглянуть на работу. В почтовом ящике телефона было несколько новых голосовых сообщений.

Я ткнула на кнопку воспроизведения, и Мишин баритон наполнил салон машины.

«Мне ненавистно говорить это, но, похоже, Райли, наше свиданье сегодняшним вечером отменяется. Моя сестра попала в автомобильную аварию и меня вызвали домой. Я могу отсутствовать больше недели. Пусть до моего возвращения машина остается у тебя. Я позвоню тебе».

Сообщение поступило вскоре после шести — незадолго после того, как я отрубилась, испив «прекрасного шампанского» Талона. Я надеялась, что с Мишей и его сестрой все в порядке. Желательно, чтобы он оставил номер, по которому бы я смогла связаться с ним.

Удалив это сообщение, я перешла к следующему.

«Райли, это Куинн». Я физически ощутила переливы его страстного, сексуального голоса, словно он прикасался ко мне рукой. Что в этом вампире такого, что он так воздействует на меня? Я даже не знаю этого вампа, но это не мешает мне хотеть его, а ведь еще даже не разразилась лихорадка. И это было странно, потому что я никогда не ощущала столь сильного притяжения к кому-то, кто не был волком.

«Я не понимаю, почему ты бежишь от меня, но я являюсь другом Роана, и всерьез полагаю, что вы оба в опасности. Нам нужно поговорить».

Он умолк, и я расслышала музыку на заднем фоне. Похоже на композицию Пресли «Немного меньше разговоров» и вероятно это означало, что в момент звонка он находился в «Рокере».

«Встречаемся на ступеньках казино в одиннадцать». Куинн нерешительно умолк, а затем добавил: «Происходит нечто гораздо большее, чем ты полагаешь. Встреться со мной, прошу тебя».

Этот звонок определенно меня заинтриговал. Но, не посоветовавшись с Джеком, я не стану рисковать собственной шкурой ради встречи с Куинном.

Я поехала на работу. Джек оторвал взгляд от монитора компьютера, когда я вошла в помещение. При виде меня, его глаза удивленно округлились.

— Дерьмово выглядишь, дорогуша.

— Спасибо, босс. Такое всегда приятно услышать.

Он встал и, взяв меня за руку, толкнул в кресло.

— Нет, я не шучу. — Он обхватил мое лицо большими ладонями и устремил на меня изучающий взгляд. — У тебя зрачки размером с футбольный мяч. Ты принимала что-нибудь?

— Шампанское, которое мне не пошло.

— Нет, это что-то посерьезней шампанского. — Джек схватил телефон и распорядился, чтобы медицинская бригада незамедлительно явилась на наш этаж. — Я поручу им взять образец крови, потому что, на мой взгляд, тебе подмешали наркотики.

Лишь у одного человека был реальный шанс накачать меня наркотой, но ей-богу, на кой черт ему сдались эти хлопоты? Он и без этого получил бы желаемое. Но тут я вспомнила о потери памяти, и как бы сильно мне того не хотелось, я все же начала испытывать сомнения.

— Это всего лишь неадекватная реакция на шампанское. — Я так и не поняла, кого пытаюсь убедить — себя или Джека. — Это случалось и раньше.

Фактически, подобное со мной случилось во второй раз за последние несколько месяцев, однако в предыдущем случае все произошло не столь быстро, хоть я и пробыла в беспамятстве, по меньшей мере, несколько часов. Придется мне прекратить распивать «прекрасное шампанское» Талона, ибо оно определенно было мне не по нутру.

Прибыла медицинская бригада. Медики взяли у меня столько крови, что ее вполне бы хватило на несколько дней стражам внизу. Сказав, что сразу же примутся за ее исследование, они удалились.

Джек сидел на краю стола.

— Вперед ты спрашивала меня, проверял ли я когда-нибудь Готье. Ты просто интересовалась, есть ли у него брат, или же тебе нужны были более подробные сведенья?

Я откинулась в кресле и с минуту рассматривала его.

— Это еще одна из твоих наживок, не правда ли?

Джек ухмыльнулся, подтверждая мои страхи.

— Кусочек здесь, кусочек там, и опомниться не успеешь, как окажешься на крючке.

Я покачала головой:

— Этому не бывать. Я не убийца.

Он лишь приподнял бровь.

— Значит, тебя больше не интересуют сведенья о Готье?

Я вздохнула и потерла разламывающийся от боли лоб.

— Конечно, интересует.

— Ты в курсе, что он пополнил ряды Управления около восьми лет назад?

Я кивнула. Кажется, он приступил к службе за год до прихода Джека и за два до моего.

— И?..

— Было установлено, что девять с половиной лет назад Готье даже не существовало.

Я изумленно уставилась на своего босса.

— Исключено. Я видела его досье. У него есть свидетельства о рождении, паспорта, уйма идентификационных карт, и все документы прошли проверку.

— Подделки, все до единой.

Монитор его компьютера подал звуковой сигнал. Джек встал и подошел к нему.

— С чего такая уверенность? — спросила я.

— С того, что у нас здесь запущена самая усовершенствованная система, в которую ты не сможешь проникнуть, если у тебя нет права доступа.

А Джек, разумеется, имел этот доступ. Интересно. Как глава подразделения стражей, он, что и следовало ожидать, имел гораздо больший доступ ко многим файлам, чем большинство остальных служащих, но его слова подразумевали, что в системе существовало место, к которому у него не было свободного доступа. Что в свою очередь означало, что он либо знал, как обойти контроль системы, либо имел карт-бланш, когда заходил в систему на правах главы подразделения.

В связи с этим возникает вопрос: почему Джек имел доступ, а остальные главы подразделений нет? Ибо они всегда обращались к нему, когда нуждались в информации о специфических аспектах деятельности подразделения стражей.

Я не сводила с него глаз в течение еще одной минуты, а затем произнесла:

— Но ведь эта же самая система проверяла его документы, анкетные данные, когда он только поступал на службу в Управление?

— Вообще-то, нет. Его принятие на службу было решено указанием свыше, и только после этого проштампованные бумаги поступили к нам.

— Чиновник, замолвивший за него словечко, занимает довольно высокопоставленный пост?

Джек взглянул на меня:

— Им был Алан Браун.

Являющийся заместителем главы Управления Хантер и еще одним вампиром, к которому я испытывала неприязнь.

— Ты думаешь, что на него оказали давление, чтобы он принял Готье?

Джек снова уставился на монитор компьютера.

— Медики не нашли следов рекреационных наркотиков, — произнес он, а немного погодя добавил: — Сейчас, я не знаю, что думать.

Почему-то я сомневалась в этом. Я была уверена, что у него уйма предположений на счет того, что происходит, просто он пока не собирался делиться ими со мной. Я нетерпеливо побарабанила пальцами по его столу.

— Так кому же какая выгода от того, что Готье приняли на эту работу? Он ублюдок, каких свет не видывал, но так же он наш наилучший страж, которого едва ли допустят до глубокомысленной работы, требующей деликатности.

— Ни для кого не секрет, что Готье стремится занять мое место, а с течением времени и кресло главы Управления. Возможно, в этом и заключается план. — Компьютер вновь издал звуковой сигнал. — Отрицательная реакция на назначаемые по рецепту наркотические вещества.

Боже, парни из лаборатории не шутили, когда говорили, что сразу же займутся анализом. Одно из двух: или они махнули рукой на другие исследования и пустили в ход все анализаторы крови для этого исследования, или им нечем было заняться.

— Я же говорила, что это банальная непереносимость алкоголя, в данном случае — шампанского.

— Возможно, — согласился Джек, но его голос звучал неуверенно. — Они собираются проверить кровь на наличие экспериментальных препаратов, а их целый список, поэтому на это уйдет какое-то время.

Я пожала плечами и добавила:

— Сомневаюсь, что Готье займет кресло главы Управления. По-моему, старая корова намерена быть у власти еще несколько столетий.

Его глаза заискрились весельем.

— Я достоверно знаю, какие у нее планы: она уволит меня.

— Но, на деле, ты лишь курируешь подразделение стражей и не являешься для нее угрозой. Чего не скажешь о ней.

— Верно, но у меня контроль над всеми миссиями, и это может быть тем единственным, к чему так стремиться Готье. Вслед за этим прибудет и власть, доставляющая ему удовольствие.

Я содрогнулась от этой мысли.

— Не смей уходить, Джек.

— Поверь, я не планирую этого делать.

— Отлично. — Я вновь заколебалась, отчасти задаваясь вопросом — удастся ли мне сильнее проникнуть в сферу деятельности Джека, если задам еще больше вопросов? — Ты когда-нибудь выяснял, есть ли у него родня?

— Нет. Очевидно, что он приехал из Перта, но кажется, никто из этого города его не помнит.

— И ни кому здесь это не показалось странным?

— По всей видимости, нет.

За исключением Джека, который, кроме того что выжидал и наблюдал больше ничего не предпринял. Мне стало интересно, за кем еще он наблюдает.

— Что нового на счет стрелка?

— Такое впечатление, что у него нет прошлого в течение последних пяти лет.

Эта новость заставила меня удивленно приподнять брови. Я задумалась — какова вероятность, что этих двоих мужчин, почти идентичных внешне, еще объединяло и отсутствие прошлого?

— Что говорит полиция? Ведь они же делают анализ ДНК, когда останки нельзя опознать?

— Делают, но они не скажут ни слова, потому что я наложил запрет на разглашение.

— Зачем? Ладно, он похож на Готье и стрелял в меня, но, черт побери, веров всегда подстреливают сумасшедшие.

— Как было сказано, я не верю в совпадения. Особенно, когда Готье, казалось, знал о пулевом ранении. Иначе, зачем бы ему хватать тебя за плечо, тогда как за все то время, что ты была здесь, у него едва хватало храбрости обмениваться с тобой оскорблениями с безопасного расстояния?

Я моргнула, вспоминая настороженность в глазах Готье. Он что-то вынюхивал. И хотя он был вампом и мог почувствовать запах крови с той же легкостью, что я дышу, тот факт, что я перекинулась, чтобы облегчить исцеление, а затем приняла душ, означал, что запаху крови, свежей или свернувшейся, неоткуда было взяться. Кроме того, едва затянувшиеся раны не были видимы в инфракрасном излучении, чьи лучи обладали возможностью повышать кровоток в организме и расширять кровеносные сосуды.

— Возможно, скажем так — это было «неудачное стечение обстоятельств».

— «Удача» — в плохом смысле слова, не имеет никакого отношения ко всему тому, что делает Готье. Так что на повестке следующие вопросы: почему стрелок похож на Готье, какое имеет отношение к Готье, и почему стрелял в тебя?

Я неопределенно пожала плечами:

— Возможно, он просто ненавидит оборотней.

Однако же тот волк назвал меня по имени, и как он узнал, где я живу? Мы с Роаном работали в Управление, и адрес нашей квартиры не был указан ни в одном телефонном справочнике. А для Готье не было смысла предоставлять ему информацию. Если Готье хотел, чтобы меня убили, он сделал бы это собственноручно, получив при этом садистское удовольствие.

— Это не объясняет их сходства, — ответил Джек.

Да, это так.

— Так ты считаешь, что они могли быть связаны, несмотря на то обстоятельство, что мы не можем ничего нарыть ни на одного из них?

— Не состоящие в родстве, но определенно взаимосвязанные.

— Тогда, каким же образом они взаимосвязаны?

— На мой взгляд, с большой доли вероятности, стрелок, как минимум является клоном Готье.

Я ошарашено уставилась на Джека:

— Человечество не в состоянии создавать клонов, во всяком случае, таких, которые смогли бы дожить до состояния взрослой особи.

— Возможно, кто-то создал, потому что твой стрелок не единственный покойник за последние недели, имеющий сходство с Готье. Да Готье и сам напоминает мужчину, который умер несколько лет тому назад. К тому же, мы обнаружили, что показатель катализатора роста в останках стрелка зашкаливает.

— А что ДНК?

— Мы еще не сверили ни одной с ДНК Готье.

— Почему?

— Потому что не хотим, чтобы он что-то заподозрил. Мы задумали отобрать несколько образцов для тестирования во время его очередного медосмотра.

Который ожидался на следующий день, или около того, если я правильно помнила.

— Я так понимаю, что ты не рассказал ему, не так ли?

— Нет. На данном этапе, мы просто наблюдаем за ним, надеясь, что он выведет нас к тому, кто за всем этим стоит.

— Ведь это большой риск? А что, если он заподозрит и сбежит? — последнее, что нам требовалось, это чтобы Готье сорвался с цепи. Лишь от одной этой мысли по моей спине пробежался холодок.

— Если Готье сбежит, он будет убит.

Почему-то мне казалось, что это будет не так-то просто сделать.

— Так почему же наличие катализатора подразумевает клонирование?

— Катализатор, — по крайней мере, в ходе испытаний, проводимых на животных, — используется для ускоренного роста. Таким образом, ученые смогут увидеть какие проблемы могут возникнуть у клонов, по достижению зрелого возраста.

— Куда только смотрят борцы за права животных? — пробормотала я. — Есть ли какие-нибудь признаки катализатора в крови Готье?

— Ни одного во всех образцах, что были собранны во время медосмотров за последние полгода.

Получается, что он был тем, кем и назвался, а клоны просто совпадение, или же, он каким-то образом послужил матрицей для клонов. Однако же, если покойник, похожий на Готье, был действительно мертв — а не нежить, как вампиры, тогда, несомненно, он не мог являться «порождением» Готье, как и все остальные.

— Не думаешь ли ты, что за клонами стоит «Монеиша»?

— У нас имеются сомнения на сей счет. Насколько нам известно, они не обладают необходимым для клонирования оборудованием.

— Однако же Роан занимался расследованием, связанным с «Монеиша»?

— Нет, он проверял донесение о регулярно исчезающих проститутках в районе Сент-Килда, которые вновь появлялись по истечению недели, или немногим более того, полностью дезориентированные и не имеющие представления, где находились все это время.

— Проститутки были людьми или нелюдями?

— Нелюдями.

— Если кто-то пытается заниматься клонированием, возможно, ему для этого понадобились образцы ДНК?

— Весьма вероятно.

У него был вид учителя, довольного достижениями нерадивого ученика. И это раздражало. Как бы то ни было, но пока я не вызволю Роана, мне придется мириться с подобным выражением на лице Джека. И, в конечном счете, время покажет, кто из нас собирается выиграть эту битву индивидуальностей.

Но, несмотря на это, я испытывала безумное желание взбесить его в ответ.

— Есть кое-что, что мне следует рассказать тебе о том нападение — на самом деле, это не я убила стрелка. Это сделал Куинн О’Конор.

— А я все гадал, когда же ты соберешься рассказать мне об этом.

Я удивленно подняла брови.

— Так ты знал о Куинне?

Джек кивнул.

— Я видел запись с камер безопасности.

— Вампиры, окутанные тенями, не отображаются на обычных записях камер безопасности.

Он усмехнулся:

— Нет, но система безопасности железной дороги недавно была модернизирована, что включало установку инфракрасных систем передачи наряду со стандартной защитой. Это помогло поймать нескольких преступников.

— И что держится в секрете, не так ли?

— Иной раз, общественности просто не обязательно знать.

— Скажи это борцам за гражданские права. — Я рывком поднялась из кресла и направилась к автомату, чтобы выпить чашку кофе.

— Почему Роан занимался сбором сведений на Куинна О’Конора?

Губы Джека иронично изогнулись.

— О-о, да ты догадливая проныра.

— Не из-за того ли мертвого вампа, что нашли на борту его грузового лайнера?

— Весьма догадливая, — пробормотал он, а затем согласно кивнул. — Выяснилось, что тот вамп был полукровкой. — Он посмотрел на меня, и я тот час поняла, что все мои предыдущие предположения оказались верны. Он все время знал, кем были я и Роан. — С той разницей, что он родился в лаборатории, а не естественным путем, как ты и твой близнец.

Я сглотнула, но это едва ли помогло мне избавиться от сухости в горле.

— Давно узнал?

— Практически сразу, как ты вошла в нашу команду.

А мы-то считали, что весьма осторожны.

Джек мягко улыбнулся.

— Райли, за свои восемьсот с лишним лет, я много чего повидал. Я и раньше встречал таких как ты, у вашего вида даже есть название, ты знала это?

Единственное название, которое я знала — «Урод». До того случая со стрелком, я слышала это слово только в перешептывание моих сородичей по стаи, считающих меня слишком юной, чтобы понять смысл сказанного.

— Дампиры, — продолжил Джек. — Потомки новообращенных вампов, рожденные женщиной, на которую, как правило, напал и изнасиловал вампир в первый час после восстания из мертвых, и которой каким-то образом удалось выжить. Один шанс на миллион.

— Наша мать была волком.

— И которая, как я полагаю, была в состояние лунной лихорадки, потому как оборотень, безусловно, лучшая кандидатура для только что восставшего вампира.

Она взяла верх над ним, после того, как он закончил, а его умирающее семя каким-то чудом зародило в ней жизнь.

— Почему, ты никогда ничего не говорил?

— Потому что я уважаю твое право на личную жизнь. — Он нерешительно умолк. — Хотя, должен признать, именно твое право по рождению, отчасти заставляет меня желать, чтобы вы с Роаном стали командой. Думаю, ни один из вас еще не проявил весь свой потенциал.

— А я хочу белый штакетник и кучу погодок-детишек, Джек. А не долгие ночи полные кровопролития.

— В действительности я хочу, чтобы ты и Роан сформировали дневное подразделение стражей. На данный момент, нам несколько препятствует наша способность охотиться лишь в ночное время.

— На данный момент твое желание даже не зафиксировалось на моем радаре. — Я принялась вышагивать, стараясь не пролить тепловатую бурую жижу, которую Управление имело наглость называть «кофе». Луна набирала силу, и мне не требовалось этого видеть, чтобы узнать об этом. Ее жар заставлял вскипать кровь в моих венах. — Так почему же мертвый полу-вамп сподвиг тебя принять решение навести справки о Куинне? В этом нет ничего особенного, вампиры периодически умирают в грузовых лайнерах, особенно, если они не правильно рассчитают время нахождения в пути или же их плохо «упакуют».

— Этот вамп задохнулся.

Я развернулась, чтобы посмотреть на него.

— Так вампирам же не нужен воздух для существования, как же он умудрился задохнуться?

— Не забывай, он был вампиром лишь наполовину.

— Так получается, что он был настолько туп, что не проделал вентиляционных отверстий в гробу?

Джек ухмыльнулся.

— На самом-то деле в нем было слишком много воздуха.

От этих слов я вопросительно подняла брови:

— То есть, как это в ком-то может быть «слишком много воздуха»?

— Он был наполовину водяным, вот как.

— Вампир-водяной? — я не смогла скрыть нотку недоверия в голосе. — Кому, Гадес его раздери, понадобилось производить подобное скрещивание?

— На мой взгляд, исчадие ада имело непосредственное отношение к этому. Одержимый бесом изувер выводит идеальную машину для убийства.

— Я не могу представить водяного, который охотно бы вошел в состав научно-исследовательской группы в подобном качестве. — Да ради всего святого, они даже не обращаются к врачам.

— Думается мне, что желание не имеет ничего общего с тем, что здесь творится.

— И все-таки, почему же ты наводил справки о Куинне?

— Это была обычная рутина, согласно заведенному порядку. Он владеет несколькими фармацевтическими компаниями в Австралии и США. Одна из которых является крупнейшей в Сиднее. А Сидней — это то место, куда направлялся тот вамп.

— Но это вовсе не означает, что он направлялся в лаборатории О’Конора. — Я отхлебнула кофе, вороча носом от горького привкуса. Однако в голове так и осталось ощущение тяжести, а живот начал урчать от голода. Что ж, горький кофе все же лучше, чем вообще ничего.

— Как оказалось, О’Конор не замешан, но мы все-таки обязаны были проверить. Главным образом в виду того, что глава Управления Хантер затребовала пустить Куинна в разработку.

Я повернулась к Джеку лицом:

— Что?

Джек улыбнулся.

— Сообщество древних вампиров не так уж велико. Насчитается едва ли около пятидесяти вампиров во всем мире, которые умудрились дожить до своей тысячелетней годовщины. А это говорит о том, что каждый из них чрезвычайно силен или чрезвычайно хитер. Куинн обладает обоими качествами.

К тому же, для вампа, которому больше тысячи лет, он хорошо сохранился.

— И все-таки, почему же она затребовала пустить его в разработку?

— Потому что он уже занимался поиском самых первых лабораторий, создающих дампиров и клонов Готье, и было бы здорово, если бы мы объединили усилия и начали сотрудничать.

— Сколько клонов было создано? — меня ужасала сама мысль, что их могло быть больше двух. И я могла лишь надеется, что не все они горели желанием стрелять в меня серебром. — И зачем ему понадобилось заниматься их поиском? Он — бизнесмен, а не коп или страж.

Джек опять ухмыльнулся.

— С годами О’Конор много чему научился и чем только не занимался. Бизнесмен — это лишь последняя персонификация.

— Джек, это не ответ на мой вопрос.

Он кивнул.

— Правда в том, что я не в праве помешать ему заниматься этим расследованием, так что лучше всего заполучить его на нашу сторону и использовать в своих целях.

Я насупилась:

— Водружение его задницы в одну из камер наверху, наверняка остановило бы его.

— Камеры не удержали бы даже меня, не говоря уже о Куинне. Не с той разновидностью ментальной силы, что он обладает.

По моей спине пробежал холодок.

— Управление защищено. Предполагалось, что никому не по силам воспользоваться ментальными способностями в этих стенах.

— Большинству не по силам, и камеры смогут удержать всех, за исключением очень немногих.

Но само собой не его и не Куинна. Даже страшно было подумать, что два вампира, с которыми я чувствовала себя столь комфортно, были гораздо опаснее, чем когда-либо мог быть Готье.

— Почему Куинн наводил справки о клонах?

— Некоторое время назад он увидел и задержал одного клона в Сиднее. Вроде как клон был подобием его друга, которого он считал мертвым.

Если «друг» был ранее упоминаемым покойником Джека, то этот столь значимый приятель был подобием Готье. Какая-то часть меня не могла сдержать удивления: неужели бедный парень был так подавлен своей внешностью, что покончил собой? А умерев, восстал вампиром.

— Друг оказался вампиром, я правильно поняла?

Джек кивнул:

— Куинн также давний друг нашего главы Управления, Хантер. Недавно он связался с ней по поводу этого инцидента, так сказать сработала профессиональная этика. Как только Куинн услышал, что «Монеиша» упоминается в ходе расследования, он собрался прибыть в Мельбурн и присоединиться к расследованию этого дела. И как следствие этого, она отдала мне приказ ввести его в ход нашего расследования.

— От ее санкции участие гражданского лица в служебном расследовании Управления не становится законным.

— В вопросах гражданской безопасности, Управление может привлечь любую помощь, которую сочтет необходимой. И это дает нам возможность ходатайствовать о привлечение Куинна, до того как он совершит что-нибудь противозаконное.

Почему-то, мне не казалось, что Куинн будет слишком обеспокоен вопросом законности, если запахнет паленным.

— Куинн оставил сообщение на моем телефоне. Он хочет встретиться сегодняшним вечером.

Джек кивнул:

— Он связался со мной, как только к нему полностью вернулась память. В настоящее время я хочу, чтобы ты работала с ним.

— Ты считаешь это благоразумным решением? Я имею в виду, если он настолько силен, как ты говоришь, не воспользовался ли он своими способностями, чтобы подчинить тебя своей воле?

— Глава Управления Хантер безоговорочно ему доверяет, стало быть, мой долг поступать также.

— Глава Хантер не является эталоном непогрешимости, о чем свидетельствует тот факт, что она понятия не имела, что ее заместитель одобрил вступление Готье в Управление.

Джек ухмыльнулся. Казалось, в последнее время он частенько усмехается, и этот факт несколько тревожил меня. Я подозревала, что его ухмылки означают лишь одно: он был крайне доволен тем, как обернулось дело, когда речь зашла о его планах в отношении меня.

— Ты знаешь, что подозрительность — это превосходное качество для стража.

А еще я знаю, когда вовремя ретироваться — что и собиралась сделать, как только так сразу. К тому же близилось одиннадцать часов, а значит, мне нужно было выдвигаться, если я хотела встретиться с Куинном.

— Расскажи мне о «Монеиша».

Взглянув на монитор компьютера, Джек произнес:

— «Монеиша», портативные данные. — А секунду спустя появился крошечный чип-модуль, впаянный в пластик. Он извлек его и протянул мне. — Вся, какая только у нас есть существующая информация. После того, как ты и Куинн прочтете ее, уничтожьте чип.

Я засунула чип в карман.

— Будет сделано.

— Держите меня в курсе событий.

Я кивнула и вышла из кабинета. Сев в машину, я увидела папку, что дал мне Талон. Бегло просмотрев ее, я не увидела ничего нового. Он даже не попытался провести скрупулезный поиск по Куинну, и это раздосадовало меня. Я не прошу многого у своих партнеров, но когда обращаюсь с просьбой, то рассчитываю, что они приложат хотя бы немного усилий.

Я покачала головой и, бросив папку на сиденье, поехала к автостоянке казино. К тому времени, когда я размашистым шагом шла к казино, на часах уже было половина двенадцатого. Подойдя к главному входу большого здания, я осмотрела толпящийся там народ. Люди, волки, прочие оборотни и вампиры, но никто из них не был тем мужчиной, которого я высматривала. Я обернулась, изучая окрестности.

И нашла его неподалеку, сидящим на ступеньках лестницы, что вела к набережной. Я подошла и села рядом с ним, так близко, что смогла ощутить исходящее от него тепло, но не настолько, чтобы мы смогли соприкоснуться.

— Не думал, что ты придешь, — произнес он журчащим голосом.

Он был только что из душа и приоделся с нашей последней встречи. Его волосы и в самом деле были черными, такими густыми и шелковистыми на вид, что у меня аж зачесались руки от желания зарыться в них пальцами. Пальто, что я дала ему, исчезло. Сейчас он был одет в бордовый свитер, плотно облегающий его худощавую фигуру и окаймляющий ангельские черты лица, и черные джинсы, которые, казалось, подчеркивали мускулистую силу бедер. Он выглядел сексуальным, когда был в грязи, а в «одетой версии»… дьявольски неотразимым.

— Что случилось с пальто? — я задала наиглупейший из всех имеющихся вопросов, но мой разум был слишком занят, пытаясь угомонить разбушевавшиеся гормоны, чтобы придумать что-нибудь более умное.

Куинн взглянул на меня; абсолютно непроницаемый вид и глаза темнее самой ночи.

— Я оставил его у себя дома, чтобы постирать. Оно пропиталось твоей кровью из раны.

Я подняла бровь:

— Так у тебя здесь имеется дом?

Он кивнул.

— В Брайтоне.

Символично. А Тоорак предназначен лишь для потенциальных миллиардеров, таких как Талон.

— Перед тем, как прийти сюда, я поговорила с Джеком.

— Тогда ты в курсе, что у меня нет никаких дурных намерений в отношении тебя.

— Хорошо, нет. Я знаю, что в настоящее время ты помогаешь в расследование Управления, но подозреваю, что при малейшем удобном для тебя случае ты займешься собственным делом.

Он улыбнулся своей обольстительной улыбкой, и мои гормоны малость взволновано «заюлили».

— Ты хорошо разбираешься в людях.

— Иными словами, я, конечно же, права всецело не доверяя тебе.

— Я не сказал этого.

— Но и не отрицаешь. Джек хочет, чтобы сегодняшним вечером я работала с тобой.

— Означает ли это, что ты нашла Роана?

— Он в «Монеиша».

— В «Монеиша»? Вот так сюрприз.

Я поплотнее запахнула пальто. Холод, идущий от реки, пробирал до костей, и даже тепло, исходящее от Куинна, не могло побороть эту промозглость. Мурашки, покалывающие мою кожу, грозили стать размером со слона.

— Почему? Кажется, ты занимался исследованием «Монеиша» в частном порядке?

Его темный взгляд встретился с моим.

— Это тебе Джек рассказал?

— Да. И меня чертовски раздражает, что ты просто не открылся мне и не сказал, что сотрудничаешь с Управлением. Роан мог бы уже быть спасен, если бы ты признался.

— Я не помнил истинного положения вещей, на первых порах моя память выдавала лишь разрозненные фрагменты. А к тому времени, когда память полностью вернулась ко мне — ты сбежала.

— А чего ты ожидал? Голый вампир, бомжующий возле моего порога или сопровождающий меня до дома, имеет тенденцию возбуждать подозрение.

— Я должен был убедиться, что ты являешься той, за кого себя выдаешь. И как уже говорил, Роан никогда не упоминал о тебе. — Он окинул меня взглядом, на его лице проскользнула легкая тень любопытства. — Вы не можете быть любовниками.

— Нет, не можем, — отрезала я, не пускаясь в дальнейшие объяснения. Ему не обязательно знать, что мы были близнецами. Хотя, если об этом догадался Джек, то Куинн, который очевидно был намного старше его, тоже непременно догадается. — Расскажи, что ты знаешь о «Монеиша».

У меня был чип с данными о лаборатории, полученный от Джека, однако я хотела узнать, степень информированности Куинна. Я была не столь склонна к доверию, как Джек, безоговорочно доверяющий этому вампу.

— Мое расследование натолкнуло меня на мысль, что ведутся две ветви научных исследований: первая — работа по клонированию, вторая — по метизации. Казалось бы, на первый взгляд одно не связано с другим. Однако же я сомневаюсь, что за обоими исследованиями стоит только «Монеиша», на мой взгляд, лаборатория является одним из звеньев в цепи научно-исследовательских центров. Безусловно, за их стенами происходит гораздо больше, чем отражено в отчетах.

— Сегодня ночью я собираюсь нагрянуть туда, чтобы вытащить Роана.

Куинн вопросительно поднял бровь:

— В одиночку?

— Джек предложил, чтобы я взяла тебя с собой.

— Иметь кого-то, кто прикроет твой тыл, всегда было неплохим решением.

Иметь этого вампира в качестве прикрывающего мой тыл, было не таким уж хорошим решением. Не сейчас, когда Луна столь безжалостно изводила меня. Я взглянула на часы, почти наступила полночь.

— Послушай, ты не против, если мы продолжим этот разговор где-нибудь в помещение?

— Ты замерзла?

— Не столько замерзла, сколько умираю от голода. У меня во рту крошки не было с самого завтрака.

Он встал и протянул мне руку. В отличие от моих, его пальцы были теплыми, нежными, но в тоже время сильными. Мне не составило никакого труда представить эти руки на своем теле, ласкающие и дразнящие меня.

Несмотря на то, что выражение лица О’Конора оставалось по-прежнему непроницаемым, волна его желания захлестнула меня подобно летнему шторму. Возможно, его щиты и были воздвигнуты на полную мощь, чтобы не податься влиянию моей ауры, но это не помешало вспыхнуть искре, проскочившей между нами.

— Чтобы ты хотела съесть? — тихо спросил он.

Тебя. Я закашлялась и немного отошла от него. Без его прикосновения, ночь стала намного холоднее.

— Гамбургер оказался бы как нельзя кстати.

Куинн кивнул и, не обратив внимания, что я держусь немного поодаль от него, положил руку мне на спину и подтолкнул вперед. Там, где его пальцы прикасались ко мне, кожа словно вспыхнула пламенем, разливающимся по телу обжигающими волнами жара.

— Ближе к концу Суонстон-стрит есть хороший ресторан, — произнес он, его мелодичный голос был столь нежен, что мне захотелось издать протяжный вздох.

— А разве в хороших ресторанах продают гамбургеры и картошку фри?

— Этот единственный, в котором продают. Расскажи, что ты узнала о «Монеиша»?

— Серьезная система безопасности, и, по-видимому, у них установлены инфракрасные камеры.

— Это может стать проблемой.

Я вытащила из кармана микрочип.

— Информация и поэтажный план здания.

Куинн улыбнулся.

— В таком случае, возможно, нам следует заказать «еду на вынос» и направиться в мой офис.

— У тебя здесь поблизости офис?

Он указал на белое здание, возвышающееся над горизонтом вдали жилого массива.

— Мой офис находится на верхнем этаже.

Я задирала голову все выше и выше, ища глазами верхний этаж здания.

— А ты не заработаешь горную болезнь?

Уж я-то бы всенепременно заработала, но это не имело никакого отношения к моему двойственному наследию. Это было конечным результатом того, что я была сброшена с горы, когда была еще щенком. Я понятия не имела почему страх проявлялся в высотных зданиях, учитывая то обстоятельство, что я по-прежнему могла вскарабкиваться на горы и чувствовала себя отлично, пока не приближалась к какой-нибудь отвесной скале.

Он удивленно вскинул бровь:

— У тебя страх высоты?

— Время от времени.

— В таком случае, мы, пожалуй, будем придерживаться нижних этажей.

— Правильно, если не хочешь, чтобы меня стошнило на твои, несомненно, прекрасные ковры. Хотя… возможно, это не такая уж и плохая идея.

Куинн кивнул. Добравшись до ресторана, он не позволил мне оплатить заказ и сам купил гамбургер, картошку фри, больше похожую на чипсы, и кока-колу. По дороге к его офису я потягивала колу. После сканирования его сетчатки, система безопасности здания позволила нам войти в лифт и подняться на десятый этаж. После прохождения проверки еще одним сканером сетчатки, мы попали в отдел, состоящий из нескончаемых, выстроенных в ряды, столов. Куинн провел меня через них и ввел в кабинет, расположенный в дальнем конце отдела.

— Чип? — обратился ко мне Куинн.

Я испытывала соблазн вручить ему один из ломтиков картошки фри, но не думала, что он поймет этот юмор. Поэтому передала ему микрочип и уселась на край стола, покачивая ногой и уминая за обе щеки еду. Монитор ожил после очередного прохождения идентификации личности Куинна. Он вставил чип в разъем, встроенный в письменном столе, и тот исчез в его глубинах. Секундой позже, на мониторе появился поэтажный план «Монеиша».

— Где ты почувствовала Роана?

Я ткнула жирным пальцем в нужное место на плане, монитор слегка замерцал.

— Там около шести футов между ограждениями и крышей, однако, рядом установлена камера, и я бы сказал, что она с функцией отслеживания инфракрасной области спектра.

— Здесь имеется другой вход, — он указал на место, чуть поодаль того, где я обнаружила Роана. — И небольшое караульное помещение.

— Это могло бы стать неплохим местом для проникновения, если бы мы смогли отвлечь охранников.

Куинн согласно кивнул.

— Здесь и здесь у них расположены лазерные датчики движения, — он указал на две точки на плане. — И похоже, где-то на высоте одного фута над внешней стеной у них установлена система безопасности периметральных ограждений, позволяющая точно обнаружить место несанкционированного вторжения.

— Охренеть.

— Грубо, но как нельзя лучше отражает суть. — На его губах вновь заиграла улыбка, когда он откинулся в кресле, рассматривая чертежи. — Хотя, высота в один фут предоставляет достаточно пространства, чтобы пролезть под лучом датчика, если ты заблаговременно осведомлен о его наличие. Если Роан все еще там, нужно разработать план по его вызволению.

— Что значит «если»?

— У них установлены камеры. Они могли увидеть, как ты отираешься возле периметра.

— И что с того? Они бы не смогли отличить меня от праздно шатающегося обывателя.

— Если «Монеиша» занимается созданием гибридов или клонов, то ты возможно заблуждаешься. — С минуту Куинн рассматривал меня, его темные глаза были безжизненными и какими-то пугающими. Он полез в карман джинсов: — Я нашел это на том вере, что стрелял в тебя.

Куинн бросил маленькую пуговицу в мою ладонь. Я посмотрела на нее, не понимая, что с ней делать. Должно быть, замешательство отразилось у меня на лице, потому что он добавил:

— Это камера. Очень энергоемкая камера наблюдения.

— За мной наблюдали в момент стрельбы? — мне не верилось, что кто-то мог быть таким… Я одернула себя. Я работаю со стражами, так что нельзя было отрицать возможность существования весьма кровожадной личности, получающей удовольствие от подобных вещей.

— Вер и не думал стрелять тебе в сердце, он хотел покалечить тебя, а не убивать.

Я сделала торопливый глоток колы и пожалела об этом в ту же минуту, как только она попала в мой и без того уже скрутивший желудок.

— Они не могли предвидеть, что там окажешься ты. Если бы тебя не оказалось на месте, я бы погибла.

— Верно. Однако на нем еще был небольшой медицинский набор, то есть он собирался извлечь из тебя пулю.

— Так зачем же стрелять в меня, а потом латать? Какой в этом смысл?

— Возможно, что они хотели посмотреть на твою реакцию.

Я похолодела.

— Но это означало бы…

— …что они удерживают Роана из-за того, кем он является, — тихо продолжил он, — и, несомненно, допускают, что ты такая же, как он.

— Но никто… — я умолкла на полуслове. Если Джек догадался, то остальные возможно тоже. — В наших свидетельствах рождения нет ничего, что указывало бы на наше родство, и мы никому не рассказывали об этом. — Я впилась взглядом в лицо Куинна. — Я не могу поверить, что Роан рассказал тебе.

— Он не делал этого. Я догадался. Вервольфы, как правило, никогда не становятся хорошими стражами, потому что не могут ощущать умерших. Тем не менее, его восприятие столь же острое, как и мое. — Он сделал паузу. — И ты приобрела неясные очертания, чтобы избежать той пули. А это нечто особенное, что оборотням не по силам.

Я соскользнула со стола и принялась расхаживать по кабинету.

— Чего я так и не поняла, так это причины. Они создают собственных уродов. Зачем бы им понадобилась я или Роан?

Куинн схватил меня за руку, когда я проходила мимо него, прекратив мою ходьбу по кабинету.

— Ты не урод.

В его голосе и в глазах читался гнев, словно одна мысль, что я могу так думать, вызывало в нем сильнейшее раздражение. Я вдруг поняла, что улыбаюсь.

— Тебе легко говорить. Ты всего лишь просто древний вампир.

— А ты — чудо существования. И никогда не думай иначе.

Моя улыбка стала шире:

— А знаешь, я ведь и правда могу полюбить тебя.

Неожиданно на его губах появилась дьявольская усмешка.

— Значит ли это, что в ближайшем будущем я смогу пригласить тебя на свидание?

— Это всего лишь предположение. — Которое я обдумаю, как только вызволю Роана. Как только буду точно уверена, что Куинн ведет честную игру.

— Хорошо. — Его взгляд вернулся к планировке этажей. — Мне на ум приходят две причины, по которым им могли понадобиться ты и Роан. Первая причина — по всей видимости, вы оба весьма неплохо сочетали ваше двойственное наследие.

Я вновь начала расхаживать по кабинету. Уж лучше это, чем сидеть на месте, или вблизи от «угощенья», которого я пока не имела права вкусить.

— А вторая причина?

«Угощенье» посмотрело на меня.

— Вы выглядите почти идентично.

Его слова заставили меня остановиться.

— Что?

— Все клоны до сих пор были подобием стража, известного под именем Анри Готье.

— Вроде бы так.

— То есть все они произошли из одной матрицы.

— Ты считал своего друга мертвым?

Куинн кивнул.

— Ладно, дампир найденный в моем самолете не похож на Готье, в целом это означает, что он произошел из абсолютно иного исходного материала.

— Ну да, и что?

— А что если они не знали или не предполагали, что дампир может быть рожден естественным путем? Что если они посчитали тебя и Роана лабораторными созданиями? Успешными лабораторными созданиями, которых им не удается создать?

Я уставилась на Куинна, когда до меня дошел скрытый смыл его слов.

Если он был верен в своих предположениях, то мой брат и я были по уши в дерьме.