Посвящение:

Моему другу и замечательному соавтору — Ester_Lin. Твоя помощь бесценна.

 

Пролог

На борту космического линкора в отдельном зале стояла закутанная в черный плащ женщина и смотрела в пустоту безграничного космоса. Думала ли она, когда была ребенком, что у неё будет такая жизнь? Что судьба зашвырнет ее с вершины в бездну, из которой она восстанет? Что, пав на самое дно, она сможет снова подняться? Вопросы без ответа… Дарт Керстас просто стояла и смотрела, чувствуя, как сознание успокаивается, завороженное красотой мерцающих в черноте звезд. Темная леди вслушивалась в Силу, которая пронизывает все пространство вокруг, течет сквозь все сущее. И в какой-то момент, по-прежнему пребывая в состоянии легкого медитативного транса, она почувствовала яркий сгусток света, который стремительно приближался.

Дверь зала скользнула в сторону. Легкие, едва слышимые шаги замерли у нее за спиной. Темная леди скривила губы под маской и медленно, лениво обернулась.

— Здравствуй, Бэрилл. Давно я тебя не видела.

— Здравствуй, Сайлорен. Я до последнего момента не знала, что ты жива. Думала, Палпатин убил тебя.

— Он очень старался… — девушка чуть дернула плечом. — Но, как видишь, не удалось. Полагаю, к большому его сожалению.

— Я… рада, что ты цела, — немного запинаясь, проговорила Бэрилл, испытывая некоторую неуверенность от этого тона, этой полумаски, этой темной мощи, заполнявшей весь корабль. Та Сайлорен, которую она знала, была другой…

— Та Сайлорен, которую ты знала, в самом деле умерла, — для темной леди, казалось, не стоило никакого труда считывать мысли собеседницы, и это ещё сильнее выбило джедая из колеи.

— Не без твоей, кстати, помощи. И смерть ее была нелегкой. Теперь я Дарт Керстас. Но сейчас я на тебя уже не в обиде. Боль, в конце концов, не такая уж запредельная плата за могущество.

— При чем здесь я? — вскинулась Бэрилл, делая шаг вперед.

— Это дело прошлого, — та, которую некогда звали Сайлорен, небрежно махнула рукой. — Зачем ты пришла?

— Понять, друг ты нам или враг.

— Нам? — Сайлорен удивленно подняла брови. — Кому именно?

— Тем, кто будет восстанавливать мир в Галактике на новых, справедливых началах.

— Каких именно, не подскажешь? — в голосе темной леди послышался сарказм.

— Свобода. Демократия. Республика, — гордо вскинув голову, отчеканила Бэрилл.

Сайлорен брезгливо поморщилась.

— Глупо. Очень глупо. Бэрилл, в самом деле, ты не умнее банты, к большому моему сожалению. Слей из головы эту тупую пропаганду и сними, наконец, розовые очки! Оглядись. Республики, за которую ты сражаешься, нет. И не будет. Республика — миф. Если эта война и имеет какой-то смысл, то уж точно не за свободу. Нет. Мы все, словно бешеные звери, рвали и рвём друг другу глотки ради чьих-то шкурных интересов. Поверь, я даже точно знаю, кто кукловоды. И пыталась донести эту информацию до тебя. Но ты меня слушать не стала. Ни тогда, на Хоте, ни сейчас.

Бэрилл мгновение молчала, опустив голову, но потом подняла горящий воодушевлением взгляд.

— Ты ошибаешься! Есть то, что неизменно! Это идеалы Ордена Джедаев.

— Бэрилл, какая же ты наивная идиотка! Я изучала историю Ордена, и старого, и нового. Палпатин, каким бы подонком он ни был, дал мне немало знаний, особенно по истории джедаев и Республики. Во времена Республики 10 тысяч рыцарей хранили мир и покой в Галактике? Ты в самом деле веришь в этот бред? Со времён Руусана джедаи пытались тушить пожар из стакана. А до него… Ты в курсе, что самые кровопролитные войны шли между джедаями и ситхами? И далеко не всегда за ситхами был первый удар. Ты знаешь, что джедаи и твоя хваленая Республика частенько проводили геноцид и орбитальную бомбардировку ситских планет. Что известный генерал-джедай Хот приказал разбомбить целую планету, лишь бы она не досталась ситхам?

С каждым словом глаза Бэрилл становились всё больше. О нет, она не злилась, джедаю не пристало злиться. Скорее, ею овладевало изумление и какая-то странная жалость к подруге. Внезапно она вспомнила слова магистров Йоды и Кеноби, которые, безусловно, были правы, говоря, что её подруга уже потеряна. Темная сторона окончательно поглотила её.

А в следующее мгновение Бэрилл ощутила стремительно нарастающий страх. Неужели Темная сторона, плен, война так сильно изменили её всегда добрую, честную и справедливую подругу? Девушку, с которой они вместе росли, учились и играли, и которую она теперь не узнаёт… Куда делась та девочка?

— Знаешь, Бэрилл, я рада, что попала сюда. Несмотря ни на что, — неожиданно спокойно сказала Сайлорен. — Кем бы мы были там, в нашем родном мире? Что нам светило?

И наклонив голову к плечу, она задумчиво ответила на свой вопрос:

— Ничего интересного. Рано или поздно отцам бы надоели наши военные забавы. И тогда дорога одна — выйти замуж за какого-нибудь идиота старше нас, который бы и близко к оружию не подпускал, всю жизнь быть при нем в качестве куклы и постельной игрушки, нарожать кучу детей и умереть от старости или от болезни, так и не познав настоящей свободы и жизни. А через несколько лет никто даже имен бы наших не вспомнил.

— Сайлорен, ты не права, — Бэрилл посмотрела на подругу, и во взгляде ее читалось сочувствие. — Это внушение Темной стороны, она отравляет тебя, разрушая и деформируя твоё сознание. Это всё яд Палпатина. Ты эмоционально нестабильна. Тебе надо успокоиться, привести мысли в порядок. Пойдем, я помогу тебе. В прошлой Республике и Ордене было немало плохого, но хорошего оставалось все-таки больше. Орден всегда стояли на страже мира, добра, защищал слабых.

— Дожили… — с усмешкой сказала Сайлорен, — моя фанатичная подруга снова пытается читать лекции о морали и добре. Твои хваленые сенаторы во времена Республики ради лишних денег готовы были удавить и удавиться, прыгнуть в постель к кому надо и не надо. Интересы народа и планет становились разменной монетой в руках политиканов.

На Бэрилл вдруг накатила громадная усталость. До попадания сюда она всегда могла положиться на трёх человек, и одним из них была Сайлорен. Честная, открытая, весёлая, добрая, понимающая. Она была лучиком света. Но теперь всё стало совсем по-другому. «А может, мы никогда и не были по-настоящему близки? Просто в детстве всё казалось проще, вот и не было поводов для конфликтов?» Что же делать… Внезапно в голове словно в живую раздался голос учителя: «Помни, нет эмоций — есть покой».

И Бэрилл приняла решение.

— Ты права, моя подруга действительно умерла. Ты не она. И я тебя остановлю.

Ярко синий клинок с гудением разрезал пространство.

— Вот как? Попробуй, — с оттенком мрачной радости усмехнулась Дарт Керстас, вскидывая руки и ударяя потоком фиолетовых молний.

 

1 глава. Новый мир. Новая жизнь

Был вечер. Солнце садилось над причудливо изломанными крышами императорского дворца. На темнеющих облаках все ярче отражалось сияние вечернего Корусанта.

Император Палпатин, как всегда, сидел в своём кабинете и просматривал очередные доклады от подчиненных, и в особенности — от его личных шпионов. Построенный по его приказу огромный и величественный дворец день за днем пропитывался Силой Темной стороны — Шив Палпатин уже не видел смысла скрывать своё могущество, и Сила заполняла пространство вокруг Императора, словно выпущенная на свободу из-за плотины черная ледяная вода.

Владыка ситхов потянулся к бокалу с вином, как вдруг что-то насторожило его. Внезапное волнение в Силе… Оно накатило, словно приливная волна, заставляя Силу звенеть и дрожать, как перетянутая струна. И исходило это волнение от разрушенного храма джедаев, что заставило Императора ещё больше насторожиться. Невидимая волна росла, вздымалась все выше и выше, а потом замерла, достигнув своего пика, и словно резко обрушилась вниз. Палпатин нахмурился, тщательно обшаривая пространство всеми доступными ему чувствами и пытаясь отыскать в потоках Силы источник возмущения или хотя бы место рождения странной аномалии, с подобными которой ему ни разу сталкиваться не приходилось.

Точно… Наибольшая концентрация этого потока Силы ощущалась в районе храма этих недобитков. Император задумался. Что это, в конце концов, такое? Артефакт или голокрон? За столетия своего существования джедаи отыскали их великое множество. И даже сейчас, после уничтожения ненавистного ордена, в разрушенном храме порой обнаруживали спрятанные или затерявшиеся в суматохе ценности. Надо присмотреться повнимательнее… Приняв такое решение, Палпатин передал по комлинку в Инквизиторий приказ немедленно отправиться в храм и выяснить, что там так неожиданно нашлось.

Когда-то храм был одним из красивейших зданий на Корусанте. Построенный на древнем место Силы, он тысячелетиями служил домом для поколений и поколений джедаев. Огромные статуи, высокие колонны, бесчисленные изображения и скульптуры великих мастеров. Зал Тысячи Фонтанов. Что могло сравниться по красоте с этим величием? Ничто. И так было многие-многие годы. Однако нет ничего незыблемого, и падение храма доказало это более чем наглядно. Ныне здесь царило запустение. Статуи и колонны были разбиты, скульптуры и фрески разрушены. Его испещренные следами выстрелов и обожженные взрывами стены остались стоять как насмешка над потерпевшим поражение Орденом джедаев. Орденом, который столько отдал Республике, а в итоге стал для нее всего лишь разменной монетой.

В одной из разоренных комнат верхнего этажа скапливалась Сила. Ее потоки, пронизывавшие весь храм, сейчас сливались воедино, стремясь по лишь ей одной ведомому пути. В воздухе медленно формировался полупрозрачный яркий купол. Его сияние с каждой секундой усиливалось, набирая мощь, высасывая её из завихряющейся под потолком Силы. Внутри купола смутно угадывались очертания сжавшегося в комок человеческого тела. Когда свет, исходивший от полусферы, засиял невыносимо ярко, раздался резкий оглушительный хлопок, по комнате словно пронесся сильнейший поток воздуха, и купол разорвался. Пространство вокруг всё еще дрожало, искажаясь, то и дело с шипением вспыхивали молнии. Но Сила постепенно успокаивалась. А на полу, где прежде ничего не было, теперь скорчилась худенькая девушка.

* * *

…Для имперского инквизитора это был обычный вечер, ничем не отличающийся от десятков и сотен предыдущих вечеров, которые он встретил на своем посту, на нижних ярусах огромного дворца. Ведь Императора охраняли не только имперские стражи, облаченные в красное. Его дежурство закончилось и он как раз направлялся в казармы, когда внезапно что-то всколыхнулось в Силе, совсем близко, угрожающе близко. Даже он, имевший довольно посредственное чувство Силы, не мог не обратить на это внимание. Через несколько минут, за которые ничего не происходило, комлинк тихо пискнул, передавая приказ: немедленно прочесать Храм джедаев. Видимо, отдых придется отложить.

Четыре инквизитора медленно поднимались по полуобвалившейся лестнице. Выше, ещё выше… Вдруг старший группы замер, вслушиваясь в Силу, а затем решительно кивнул в сторону одного из коридоров. Бесшумные шаги через небольшие груды битого камня. Через несколько метров все четверо не сговариваясь активировали световые мечи и один за другим быстро нырнули в открытый дверной проем. Воздух в этой комнате, казалось, все ещё колебался от всплеска Силы. На почерневших и потрескавшихся, словно от взрыва, плитах лежала молоденькая девушка, почти девочка. Насколько можно было понять, довольно высокая, немного угловатая, с длинными черными волосами, рассыпавшимися по лицу. Она не шевелилась и, судя по всему, была без сознания, но инквизиторы явственно чувствовали, как в ней бьется и пульсирует постепенно успокаивающаяся Сила.

* * *

Инквизиторы обменялись быстрыми взглядами. Надо полагать, это именно то, за чем они пришли. Разобраться с неожиданно возникшей аномалией. Первой мыслью было эту самую аномалию ликвидировать. Немедленно, пока этот сгусток Силы затихает после всплеска энергии. Но приказ звучал недвусмысленно: разобраться. Значит, доставить в камеру Инквизитория и допросить. Однако как же странно эта девчонка ощущается в Силе. И возникла из неоткуда… Храм с момента разрушения стоял заброшенным, но это никогда не значило, что здесь могут разгуливать все, кому не лень. И просто войти в это помещение девчонка не могла. Аномалия… кто знает, каких ещё фокусов можно от нее ожидать. Инквизиторы не сговариваясь окружили девушку силовым барьером. Один из них шагнул ближе, вынимая из чехла заряженный шприц со снотворным. Лишних случайностей надо избегать.

Затем он потянулся к мыслям девушки Силой. Ее сознание было переполнено какими-то странными образами, чуждыми и непонятными инквизитору, хотя он и немало повидал на своем веку. А ещё там не было ни одного знакомого слова. И инквизитор в первый момент растерялся. Несколько мгновений он продолжал всматриваться в Силу, но разгадки у головоломки не было. Воздух в комнате ещё чуть слышно потрескивал, и это были единственные звуки, кроме человеческого дыхания, нарушавшие вязкую тишину огромного пустого здания.

— Я не понимаю, что это, — проговорил наконец инквизитор вслух. — Расшифровать получается только эмоции — и в них преобладает некоторая агрессия. Но выяснить, о чем она думает, связать эмоции с какими-то привычными символами — не получается. Совершенно.

Начальник группы кивнул.

— Ну что же, предоставим это аналитикам. Покопаться в ее голове время ещё будет. Сейчас пора возвращаться.

Инквизитор, страхуемый своими товарищами, быстро защелкнул на тонких запястьях наручники, поднял девушку на руки, перекинул через плечо и понес прочь. Двое последовали за ним, а начальник, в соответствии с приказом, направился с докладом к Императору.

* * *

— В храме нашлась одаренная? — Император задумчиво наклонил голову к плечу, пристально рассматривая своего собеседника. — Занятно. Вы уже выяснили, как она там оказалась?

— Нет, Владыка. Когда мы пришли на место аномалии, считать удалось только остаточные колебания Силы. Больше ничего. Одаренная — совсем молодая, почти девочка, была без сознания, — инквизитор говорил, вытянувшись в струнку и опасаясь лишний раз моргнуть.

Император несколько минут разглядывал его своими прищуренными желтыми глазами, и от этого холодного взгляда по коже старшего инквизитора разбегались мурашки, каждая размером с крайтдракона. Спина от безотчетного страха покрылся липким потом.

— Еще что-то можешь добавить?

— Да, Повелитель. Сила в ней ощущается совершенно отчетливо. Но при этом она совершенно ничего не понимает в нашем мире, не знает языка, и мысли у нее в голове довольно непонятные. Одеяние не подпадает ни под одну известную нам классификацию.

Император помолчал, обдумывая услышанное. Затем приговорил:

— Используйте дроида-переводчика и научите ее хотя бы основам языка. В голове не копайтесь — вы не должны ее напугать или причинить ей вред. Я хочу сам выяснить ее потенциал. Обращаться аккуратно. За пределы дворца не выпускать. Это все.

Инквизитор низко поклонился и быстрым шагом вышел из императорского кабинета.

* * *

… Когда Сайлорен открыла глаза, ей показалось, что она продолжает спать. И обрывки сновидений по-прежнему кружатся где-то в глубине сознания. Горячие черные камни под ладонями, еле уловимый запах, витающий в воздухе, словно после грозы, четыре молчаливые и зловещие фигуры в черно-красных длинных плащах, обступившие со всех сторон и словно запершие в невидимой клетке… Это было похоже на сон — ей случалось видеть кошмары, особенно, если перед этим она целый день проводила на турнирном поле, в полном доспехе, под палящим солнцем. Единственная дочь в семье, где росло трое сыновей, Сайлорен с детства возилась с оружием старших братьев, примеряла их шлемы, еще когда до глазных щелей не доставала даже макушка, и требовала себе в подарок не кукол и платья, а кинжалы и стилеты.

Временно оставив надежду вырастить из дочери настоящую леди и примерную хозяйку родового замка и решив вернуться к этому вопросу лет через десять-пятнадцать, отец позволил ей скакать верхом, драться и стрелять из лука наравне с братьями, справедливо рассудив, что запретами не добьется ничего, а дав желаемое, со временем получит разумную, наигравшуюся в игры и успокоившуюся наследницу. Ему было уже за шестьдесят, но в темных волосах не было ни намека на седину, и с одного взгляда было ясно, что это воин в самом расцвете сил. И отец его, и дед, и многие поколения их предков славились долгой жизнью, которую неизменно проводили в походах, расширяя границы своих владений или оберегая их от набегов соседей, а то и отправляясь в дальние страны на поиски невиданных чудес. Такая жизнь манила Сайлорен, и едва ей исполнилось четырнадцать, она уверенно заняла свое место позади отца, между братьями, и не боялась ни долгих трудных переходов, ни кровавых битв. И это было смыслом ее существования. Желание сражаться под знаменами отца… Но однажды военное счастье отцу изменило, он потерял давних союзников, искал новых, дни и ночи напролет о чем-то думал и выглядел больным и осунувшимся. Сайлорен хотелось быть рядом, помочь, поддержать, но ее то и дело отсылали, полагая, что девушке не стоит забивать голову вопросами политики. В один из вечеров, когда семейный совет снова деликатно намекнул, что у нее есть более интересные занятия, Сайлорен вышла на стену замка навстречу неожиданно разыгравшейся грозе… И были слепящие молнии через полнеба, внезапная вспышка, боль и полет без конца и без начала, а сознание, казалось, наполнили образы каких-то лихорадочных сновидений.

Теперь же боль отступила и сознание прояснилось, но сама комната казалась продолжением сна. Зеркально гладкие стены, потолок со множеством маленьких светильников, холодно поблескивающий пол, не похожий ни на дерево, ни на мрамор. Скорее, на сталь клинка. Но разве бывают полы из стали?.. Ощущение чьего-то пристального взгляда. Напряжение, висящее в воздухе… Сайлорен сунула руку за голенище — кинжала не было. Нахмурившись, девушка поудобнее устроилась на жесткой кровати и, скрестив руки на груди, стала ждать.

Ожидание было недолгим. Часть стены бесшумно отъехала в сторону, и в образовавшийся проем вошли трое. Один мужчина, среднего роста, был в строгой форме. Второй облачен в полудоспех. И с ними было ещё что-то, или кто-то, сделанный из блестящего металла. Вошедший первым мужчина обратился к ней на странном языке. Сайлорен не понимала ни слова, но попыталась ответить что-то на своем языке. Как и следовало ожидать, собеседник тоже ничего не понял. Ее родной язык был ему явно незнаком. Тогда к девушке начал обращаться то странное блестящее существо, которое произносило слова на различных языках. Все было напрасно. Никто ничего не понимал. Внезапно в животе у Сайлорен заурчало. Все смолкли. Девушка против воли смущенно покраснела и опустила голову.

При этом девушка заметила, как один из тех, кто был в комнате, одетый в строгую — по-видимому, военную форму, что-то негромко сказал в устройство, закрепленное на левой руке. А затем повернулся к ней и, показав на себя, произнес: Бренд. Сайлорен не сразу поняла, что он хочет сказать, но потом сообразила, это его имя. И, показав на себя, четко произнесла: Сайлорен.

Человек ей улыбнулся. Тем временем второй просто смотрел на неё и изредка что-то записывал на маленькую доску. Сайлорен почти физически ощущала, что от него исходит какой-то интерес. Но с чем он связан, понять никак не удавалось.

Спустя недолгое время в комнату вошли двое и вкатили столик, забитый самой разной едой в непривычных контейнерах. Сайлорен смотрела на это с явным удивлением. Тем временем, ей жестами предложили сесть и начать есть. Она сначала силилась понять, что ей хотят сказать, а потом так же жестами спросила: а вы? На это ей показали, что не голодны. Одетый в военную форму мужчина наполнил два бокала какой-то золотистой жидкостью. Девушка недоверчиво взяла бокал, покачала его в руке, присматриваясь к потекам напитка на прозрачных стенках. Затем принюхалась, слегка сощурив зеленые глаза. Военный рассмеялся и залпом осушил свой бокал, а второй мужчина, пристально наблюдавший за каждым движением девушки, слегка скривил губы в полуулыбке. Сайлорен внимательно посмотрела на столовые приборы, и, к своей радости, нашла там и вилку, и ложку, и нож. От привычных предметов на душе стало чуточку легче. Впрочем, самих столовых приборов было больше десятка, и Сайлорен почувствовала, что теряется.

Бренд, увидев явное замешательство девушки, решил ей помочь. Взяв из-под стола дополнительный набор приборов, он стал накладывать себе еду и пробовать блюда, не спуская с Сайлорен внимательного взгляда серых глаз. Вслед за ним девушка тоже начала по чуть-чуть накладывать еду себе в тарелку и есть. Очень аккуратно, нарочито правильно, чтобы никому в голову не пришло, что она может быть простолюдинкой — ведь ее семья своей знатностью не уступала некоторым королям, а положение обязывало.

Тем временем старший инквизитор про себя отмечал, что девушка нервничает, но очень тщательно это скрывает. Как человек, привыкший владеть собой в любой ситуации. А такое умение не появляется само по себе, его вырабатывают с детства. А ещё он отчетливо слышал скрытую в этой девушке Силу — дремлющую, не осознающую себя, но живую. Бренд — специальный аналитик и психолог СИБ, в свою очередь, обратил внимание на то, как девушка кушает, с каким привычным изяществом пользуется столовыми приборами, как прямо держит спину и какая у нее гордая осанка. Также он с первого взгляда понял, что хотя девушка и растеряна, она старается не показать виду, сохранить чувство собственного достоинства. Это у нее неплохо получалось, учитывая, что на вскидку ей было меньше двадцати лет. По его мнению, лет шестнадцать-семнадцать. Почти девочка. Но девочка собранная, владеющая собой и явно не робкого десятка.

Наконец завтрак, а по мнению Сайлорен — так уже обед, закончился. Девушка на своем языке поблагодарила Бренда. Тот, кивнув, ответил по-своему. И хотя Сайлорен по-прежнему ничего не понимала, интонация явно была доброжелательной. Еда Сайлорен понравилась — вкусно, пусть и весьма непривычно. Но теперь, когда более-менее понятное занятие подошло к концу, Сайлорен снова ощутила беспокойство перед неизвестностью и в который раз пожалела, что у нее нет под рукой кинжала. Она не собиралась пускать его в ход, но его рукоять за голенищем сапога всегда придавала уверенности. Между тем Бренд указал на робота, и жестами дал понять, что тот начнет учить её говорить. Потом вытащил из кармана небольшой пульт и показал, что если она голодна, нужно просто нажать зеленую кнопку. Девушка не спускала глаз с лица военного и чуть кивала в знак того, что все поняла и запомнила. Поднявшись от стола, тот жестом пригласил ее следовать за ним.

Инквизитор все это время стоял чуть в стороне и молча наблюдал за каждым движением, каждым взглядом девушки. Он ни во что не вмешивался и даже перестал делать записи. Сайлорен легко поднялась с места и прошла в соседнюю комнату. Там она увидела очень большую ванну, похожую, скорее, на небольшой бассейн, весьма затейливо украшенную яркими мозаиками. Девушка замерла в изумлении. Бренд жестом подозвал ее и показал на выступ бортика, где Сайлорен заметила какие-то краны и кнопки. В несколько движений Бренд пустил воду. Сайлорен вздохнула с нескрываемым облегчением — значит, она угадала, это действительно купальня.

Закончив с объяснениями, Бренд снова вывел ее в первую комнату. Она присела на кровать, чувствуя, что от избытка впечатлений уже начинает болеть голова. Стол с остатками трапезы уже успели убрать. На своих местах оставались инквизитор в своем полудоспехе и блестящий конструкт, который Бренд несколько раз назвал непонятным словом U-3PO, из чего Сайлорен сделала вывод, что это его имя. Затем, обменявшись несколькими негромкими фразами, оба мужчины вышли. Едва за ними закрылась дверь, Сайлорен без сил откинулась на большую и мягкую кровать. День выдался слишком сложным. Это точно не родной дом. И это не сон. Едва придя в себя, она несколько раз незаметно себя ущипнула за запястье. Но второго пробуждения не произошло. Значит, все происходящее — реальность.

* * *

Тем временем, между вышедшими из комнату девушки людьми шел разговор.

— Итак, Бренд, у вас есть два часа, чтобы подготовить обстоятельный и подробный доклад. Я хочу видеть там ваши собственные выводы и ваше мнение относительно нашей внезапной гостьи. Через два часа Император приказал явиться с отчетом, а не мне вам напоминать, что Владыка не любит ждать, — инквизитор и аналитик СИБ бок о бок шли по коридору.

— Я помню, — кивнул Бренд. — Доклад будет готов и представлен в срок.

— Надеюсь, — инквизитор усмехнулся одними губами. — Вы установили наблюдение?

— Так точно. Шесть камер, режим круглосуточный. Мы будем знать каждый ее шаг.

«Хорошо бы знать и каждую ее мысль» — мелькнуло в сознании инквизитора, но вслух он этого не сказал.

— Обо всех неожиданностях немедленно докладывать мне. Самостоятельных действий не предпринимать, — остановившись у двери в свой кабинет, закончил разговор инквизитор, затем кивком отпустил Бренда писать доклад, и сел за свой. Обдумать следовало каждое слово.

* * *

Вечерело. Тени в императорском кабинете приобрели угрожающе красный оттенок. Император сидел и задумчиво просматривал отчёт одного из моффов. Но в смысл прочитанного почти не вдумывался. Речь шла об участившихся волнениях в Среднем кольце, о неуклонном росте и расширении движения повстанцев. Однако вся эта информация беспокоило Императора очень мало. С повстанцами он со временем разберется. Сейчас же все его мысли занимало недавнее происшествие.

Эта девушка, непонятно как очутившаяся в заброшенном храме. Кто она? Откуда взялась? Вопросы без ответов не давали ему покоя. Старый политик привык учитывать всё, каждую деталь, пусть и незначительную, каждую мелочь, потому что никогда не знаешь, чем эта мелочь может обернуться в следующий момент. Именно благодаря этому таланту Палпатин сумел провернуть гениальную комбинацию и ликвидировать орден джедаев. Самодовольная улыбка скользнула по его губам, и император стал вспоминать детали той длившийся веками интриги, в которую каждый из них, ситхов линии Бэйна, вкладывал все свои силы и знания. А он, Шив Палпатин, в конце концов сумел привести к блистательному осуществлению древний план по уничтожению джедаев и созданию Империи.

И Дарт Сидиус рассмеялся. Настроение его заметно улучшилось. Теперь надо узнать, что ему могут рассказать об этой странной девчонке. Он нажал кнопку вызова и спросил своего адъютанта. Через четверть часа тот вошел в комнату и, привычно склонившись перед императором, проговорил:

— Ваше величество, старший инквизитор и офицер СИБ явились с докладами. Вызвать?

Палпатин кивнул.

— Зови обоих.

— Как прикажете, Владыка.

Бренд и инквизитор вошли в кабинет и одновременно низко поклонились. Затем передали адъютанту доклады, которые тот, почтительно склонившись, положил на стол перед Императором. Палпатин пробежал глазами сначала один текст, потом другой.

Доклад специального аналитика-психолога СИБ Бренда.

Девушка. Возраст 16–18 лет. Строение тела и общая форма лица позволяет судить, что данный индивид относится к человеческому роду. Телосложение худощавое, фигура стройная. Рост в пределах нормы. Кожа бледная. Волосы черные. Черты лица правильные, подбородок узкий, форма лица вытянутая, глаза ярко зеленые. То, как она держится, пользуется приборами во время еды и слушает собеседника, позволяет предположить благородное происхождение. Осанка ровная, видно, что это привычка с детства, она об этом совсем не задумывается. Несмотря на внешнее спокойствие, ясно, что девушка внутри нервничает. На это указывает часто сужающийся зрачок и несколько выдохов словно через силу. Имя её звучит как Сайлорен, Сайлирен, или Салирен. Точнее можно будет узнать, как только она освоит базик. Также могу отметить, что в манере движения отчетливо видны занятия каким-либо боевым искусством. Момент неясности представляет строения глаза, и слегка вытянутая форма ушей. Обычно у людей не бывает радужной оболочки такого насыщенного зеленого цвета.

Доклад инквизитора.

Девушка. Вероятнее всего человек. Облик сходен с выходцами из Ондерона, Набу, Корелии, Альдераана. Судя по всему из знатной семьи. Сила ощущается отчетливо, но с небольшими вспышками, хотя нет возможности определить, насколько она сильна. Поведение ясно дает понять, что она обучалась боевому искусству, способна за себя постоять и не отличается нерешительностью. В мыслях то и дело проскальзывало сожаление о своей безоружности. Судить о возможных последствиях, окажись кинжал у нее под рукой, не берусь. Свою растерянность в непривычной обстановке скрывала весьма успешно. Анализатор показал уровень мидихлорианов в 14 тысяч единиц.

* * *

Палпатин задумался и чуть наклонился над столом. Аристократка, умеющая обращаться с кинжалом, общий язык с которой не нашел даже U-3PO. Одаренная… Император привык тщательно взвешивать каждый свой шаг и из всего извлекать пользу для себя.

— Протестируйте ее кровь на генетическую схожесть со всеми известными людскими видами, — наконец распорядился он. — Результаты доложить мне немедленно.

Инквизитор поклонился и вышел. Бренд остался стоять навытяжку, пока Палпатин задумчиво всматривался в его лицо.

— Ваши личные впечатления?

— Ваше величество, насколько я мог понять, девушка довольно рассудительна и, безусловно, умна. К сожалению, языковой барьер пока мешает узнать больше.

— Наблюдайте за ней очень внимательно. Но так, чтобы она не сочла вас врагом.

— Слушаюсь.

Бренд четко развернулся и вышел. Палпатин снова погрузился в размышления.

Выйдя от Императора, инквизитор тут же передал по комлинку приказ добавить в ужин странной гостьи дозу снотворного. После этого он вернулся в свой кабинет и велел наблюдателю сообщить ему, как только девушка уснет. Через час комлинк пискнул.

Когда инквизитор переступил порог комнаты, девушка спала в кровати, на боку, сунув одну руку под подушку и по самую шею закутавшись в одеяло. Значит, снотворное действовало постепенно, и она едва ли что-то заподозрит. Это хорошо — Император ведь приказал ее не пугать. Инквизитор осторожно спустил одеяло и дотронулся до плеча спящей. Та не шевельнулась, и даже дыхание не сбилось с ритма. Тогда он также осторожно вытянул из-под одеяла ее руку. Маленькая ладонь, длинные пальцы, узкое гибкое запястье. Про такие руки говорят «руки фехтовальщика». Да, пожалуй, она не просто так думала о кинжале.

Инквизитор прислушался к Силе. Аура девушки была спокойна, ей снилось что-то хорошее, чего инквизитор разглядеть не мог. Повернув ее ладонь запястьем вверх, он приложил анализатор к синеватой вене. Тонкая игла едва ощутимо кольнула кожу. Девушка вздрогнула, но не проснулась. Анализатор замигал, сообщая о завершении теста. Инквизитор отпустил руку девушки, заново прикрыл плечо одеялом и также бесшумно вышел из комнаты.

Когда результаты анализа легли на императорский стол, Палпатин прочитал их очень внимательно, а потом обернулся к окну, задумчиво сцепив пальцы. Проверка показала на сходство и совместимость с несколькими расами людей — в том числе, коррелианцев и набуанцев. Однако отмечался ряд особенностей генетической структуры — в наличии имелось некоторое количество нетипичных хромосом. Возможно, приписал к основному тексту аналитик, именно это обуславливает своеобразную форму глаз.

Прочитав сообщение, Император снова задумался над результатом теста на мидихлорианы. Показатели неплохие, даже лучше, чем неплохие. И если бы не возраст… хотя что возраст? Сколько ей — шестнадцать, семнадцать? Да и так ли это важно, если за дело берется талантливый учитель?

Он уже давно задумывался о новом ученике. К большому сожалению, Энакин Скайуокер, а ныне Дарт Вейдер, подававший некогда такие надежды, после стольо неудачной дуэли со своим бывшим наставником Кеноби, потерял значительную часть своей мощи. А эта девочка? Может ли быть так, что Сила дает ему очередной шанс?

Палпатин встал с кресла и подошел к окну. Усмехнулся, сверкнув желтыми глазами. Даже если не предполагать, что Сила решила явить ему свою благосклонность, способности должны развиваться. И служить. Служить ему и его власти. 14 тысяч — совсем неплохо для Руки. А потом — как знать, может быть, девчонка действительно сможет стать чем-то бóльшим…

Когда Император через несколько минут подошел к селектору связи, судьба девушки была уже решена.

* * *

Дни походили один на другой и тянулись бесконечной вереницей. Теперь единственное, чем Сайлорен занималась, было изучение местного языка с помощью выделенного ей дроида. Тот показывал ей на специальном обучающем планшете названия различных предметов и произносил их, а девушка повторяла и запоминала. На память Сайлорен никогда не жаловалась, хотя, конечно, прежде с таким объемом информации ей за раз сталкиваться не приходилось. Но дело постепенно шло на лад. За разговорной речью настал черед алфавита, затем — навыков письма. Девушка не имела возможности покинуть выделенные ей покои, однако, окончательно осознав, что вокруг чужой и незнакомый мир, в котором она беспомощна, а ее умения и знания ничего не стоят, приняла правила игры и не пыталась бунтовать. В этом не было смысла. К тому же, ее любознательная натура, оправившись от первого шока, стремилась понять как можно больше из того, что мог открыть ей этот новый мир. Конечно, учить язык с утра до ночи было скучно, но иногда однообразие бытия скрашивалось обедом в компании уже знакомого ей Бренда. Тот регулярно приходил расспрашивать ее о настроении, успехах, отвечал на вопросы. Одновременно косвенной проверке подвергались языковые достижения девушки, сначала скудные, но с каждым разом чуть улучшавшиеся.

Незаметно пролетело несколько месяцев. За это время Сайлорен выучилась более-менее сносно говорить, понимать, немного читать и писать на общегалактическом языке — аурекбеше. Также она попривыкла к совершеннейшей технике, которая казалась ей нереальным чудом, и даже научилась пользоваться датападом. Первым запросом стало название места, в котором она находилась. Ответ — Корусант. Столица первой Галактической Империи. Правитель — Император Шив Палпатин.

Открывая ссылку за ссылкой, листая десятки страниц текста, Сайлорен пыталась понять, что представляет из себя это государство, раскинувшееся на сотни планетных систем. Подобные масштабы плохо укладывались в голове той, которая совсем недавно не знала, что ее родная страна находится на планете, а планета вращается вокруг солнца. Теперь масса новых знаний мешалась в голове со старыми воспоминаниями, и девушка понимала, что чем скорее наведет в своих мыслях порядок, тем легче ей будет дальше. И Империя интересовала ее в первую очередь. Узнав, что возникла она из Галактической Республики, в которой власть принадлежала многочисленному Сенату, Сайлорен поморщилась. Толпа не умеет править. У ее отца были советники, но они замолкали, стоило ему поднять руку. И король, правивший землями по другую сторону моря, возле которого стоял ее родовой замок, тоже властвовал в одиночку. Это Сайлорен прекрасно помнила. Поэтому представить себе, как могли удерживать власть сотни и сотни представителей разных планет и рас, девушка не могла. Это наверняка было какое-то безумие… Править должен один, самый мудрый, самый справедливый, самый достойный… И разбирая официальные заявления, сводки новостей и статьи, Сайлорен размышляла, что, судя по всему, Император Палпатин действительно сумел восстановить порядок и укрепить пошатнувшиеся устои власти, показав себя сильным и дальновидным политиком. И это вызывало у юной наивной девушки уважение, смешанное с восхищением.

* * *

Это был самый обычный вечер, как и сотня других вечеров, проведенных в этих уже ставших по-домашнему привычными покоях. Сайлорен вкусно поужинала и с удовольствием улеглась на кровать почитать. На сегодня занятия закончились. Теперь можно было отдохнуть и ложиться спать… Внезапно дверь с тихим шипением скользнула в сторону, пропуская двоих неизвестных, мужчину и женщину. За ними порог переехала вешалка, прикрытая темной материей.

— Здравствуй, — медленно и четко произнесла женщина. — Хорошо, что ты еще не легла.

— Что-то случилось? — стараясь все выговаривать правильно, спросила Сайлорен, отложив датапад.

— Ты должна немедленно привести себя в порядок. Через полчаса тебя ждут.

— Кто?

— Девочка, не задавай вопросов, а собирайся, — нахмурился молчавший до этого мужчина. — Владыка ждать не любит.

Сайлорен промолчала, решив не спорить, и пошла в ванную комнату. Женщина с вешалкой последовала за ней. Принять душ, причесаться, собрав волосы в аккуратную простую прическу, перебрать четыре платья и выбрать наиболее приглянувшееся — на все это ушло чуть больше двадцати минут. Глянув на свое отражение, Сайлорен подумала, что давно не была такой красивой. В родном замке у девушки было немало нарядов, но частые тренировки и любовь к оружию плохо сочетались с юбками и шлейфами, так что с двенадцати лет наряжалась Сайлорен только по особым случаям. И теперь, рассматривая в зеркале свое гибкое худощавое тело, Сайлорен с удовольствием отмечала, что покрой платья выгодно скрывает некоторую угловатость ее фигуры. Впрочем, долго любоваться собой девушка не могла — женщина, помогавшая ей преобразиться, торопила, поглядывая на наручный хронометр. «Владыка не любит ждать…»

За дверями апартаментов Сайлорен дожидались четверо облаченных в красное императорских гвардейцев, которые в полном молчании проводили девушку по извилистым переходам и пустынным анфиладам комнат в рабочий кабинет. Придерживая длинную юбку и переступая порог, Сайлорен неотрывно смотрела на человека в роскошной красной парчовой мантии, который, чуть склонив набок голову, прикрытую широким капюшоном, деловито что-то писал в датападе. Девушка узнала его сразу — это лицо не один раз попалось ей в информационных материалах. Император Палпатин. Владыка… Склонившись в глубоком реверансе и чуть опустив голову, она медленно, с достоинством проговорила:

— Я рада встрече с вами, ваше императорское величество.

— Какое милое и образованное дитя, — умиленно произнес Император, — мало кто сейчас уделяет должное внимание церемониалу. Подойди ближе.

— Как прикажете, ваше величество, — Сайлорен шагнула вперед.

— Садись, дитя.

Но девушка осталась стоять. Благородство происхождения требует подчеркнуто проявлять уважение к тем, кого судьба поставила выше. Иначе может показаться, будто ты кичишься своей кровью и слишком высокомерен, а это унижает достоинство. Правила поведения в присутствии настолько высокопоставленных особ Сайлорен усвоила еще прежде, чем впервые взяла в руки меч. Сейчас настало время показать свое истинное лицо.

— Я не могу сидеть в присутствии императора.

Палпатин пристально посмотрел на нее и одобрительно улыбнулся. Девушке показалось, что в глазах его мерцает золотое пламя.

— Мне нравится, как ты стремишься соблюдать правила. Это хорошо. Я лично разрешаю тебе сесть.

— Благодарю за разрешение, ваше величество, — произнесла девушка, чувствуя, что против воли краснеет. Явное расположение человека, к которому она успела проникнуться немалым уважением, оказалось очень лестным.

— Расскажи мне о себе. Откуда ты? И как оказалась здесь? — он отложил в сторону датапад и сцепил пальцы.

Сайлорен начала рассказывать о своей родине. Медленно, стараясь не допускать ошибок и в то же время показать, что она уже вполне владеет языком. Император слушал, чуть кивая головой и не перебивая. А она говорила о родном замке, об отце и братьях, о турнирах и тренировках, о военных походах и пограничных конфликтах, в которых сражались ее друзья, о лучшей подруге, пропавшей без вести полтора года назад и считавшейся погибшей…

— Последний вечер дома я помню смутно. Дождь лил с полудня, а ветер был такой сильный, что казалось, будто небо сошло с ума. Я поднялась на башню полюбоваться редкими яркими молниями. У отца возникли проблемы, я переживала за него, но он не хотела впутывать меня в свои дела и отослал из зала совета. Тогда я ушла наслаждаться грозой. Я любила грозы… Эта разразилась внезапно и постепенно усиливалась. Внезапно молнии начали бить чаще, а в небе возникли несколько летящих в разные стороны белых огненных шаров. Один из них полетел в мою сторону, но я не могла пошевелиться, словно во сне. А потом этот шар слепящего огня врезался в меня. Помню ощущение жгучей боли… И все исчезло. Очнулась я уже здесь.

— Интересно, — произнес Палпатин, — очень интересно. А больше ничего ты не помнишь? Может быть, день тот показался тебе странным или необычным?

— Насколько я помню, нет, Ваше величество. Хотя… — девочка чуть сдвинула брови, напрягая память, — вечером я чувствовала себя неважно, на душе было как-то тоскливо и неспокойно, но я полагала, что это из-за отцовских трудностей.

— Занятно… — Император откинулся на спинку кресла и, кивнув своим мыслям, умолк.

Сайлорен смотрела на него с легким недоумением, но воспитание не позволяло задать вопрос без разрешения. Поэтому она сидела прямо, положив руки на колени и ожидая, что же будет дальше.

— Ты никогда не замечала за собой каких-либо странностей? — наконец прервал молчание Палпатин.

— Нет, Ваше величество, а разве это имеет значение?

Соединив ладони, Император посмотрел на неё и мягко проговорил:

— Дорогая моя девочка, ты наделена особым даром, ты одаренная.

— Простите, кто? — от изумления Сайлорен на мгновение даже позабыла про этикет.

— В тебе есть способность чувствовать Силу и управлять ею.

— Силой?

— Да. Именно Силой. Энергией, которая пронизывает все сущее в этом мире. Дар редкий, мало кому он дается. Еще меньше тех, кто может его контролировать. И почти нет тех, кто мог бы тебя научить им пользоваться.

Девушка слушала Императора, затаив дыхание. Сердце заколотилось в груди. Дар… что-то, что отличает ее от сотен и тысяч других живых существ… что-то особенное… Палпатину не стоило большого труда считывать ее яркие, живые эмоции — смесь радости, гордости, надежды… А девочка-то с амбициями. Последние слова Императора разом погасили это пламя, залив его холодом разочарования. Черноволосая голова поникла, голос словно разом охрип:

— Совсем никого нет?

Палпатин ждал этого вопроса. Он просто не мог не прозвучать. Император удовлетворенно усмехнулся и ласково посмотрел на враз погрустневшую девушку. Она не видела довольного блеска в его желтых глазах, не видела эту хищную усмешку.

— Почему это тебя печалит? — в голосе звучало прекрасно сыгранное легкое удивление.

— Простите, Ваше величество, — проговорила Сайлорен, просто чтобы не молчать.

— Не стоит, — Палпатин добавил к интонациям чуть больше теплоты. — Я не ожидал, что ты расстроишься. Может быть, ты бы хотела научиться управлять своим даром?

— Да, конечно же, да! — с горячностью воскликнула Сайлорен, вскидывая голову и вновь встречаясь с собеседником взглядом.

— Зачем тебе это?

— Знания и умения определяют положение человека в обществе.

— И что же ты будешь делать, получив желанные знания? — Император иронично поднял бровь, и Сайлорен на мгновение смутилась, но только на мгновение. Ее спрашивают, значит, она должна ответить. Ответить то, что думает. Прямота — лучшее качество в разговоре с тем, кто мудрее, этому ее учил отец.

— Буду добиваться своих целей.

Император не шелохнулся и ничем не проявил своего отношения к сказанному. Девушка смотрела прямо перед собой, размышляя, не прозвучали ли ее слова слишком дерзко. Наконец Палпатин тихо рассмеялся.

— Судьба благоволит тебе. Я тот, кто мог бы дать тебе несколько уроков.

— Ваше величество, учиться у Вас было бы для меня огромной честью! — глаза Сайлорен снова заблестели, и Император довольно улыбнулся.

— Я преподам тебе основы, а если ты окажешься способной ученицей — может быть, и что-то посерьезнее. Но ты должна поклясться мне в верности. И учти, обучение будет сложным и жестоким.

— Ваше величество, я не боюсь ни трудностей, ни боли. Ведь настоящее мастерство достигается только через тяжелые и упорные тренировки.

— Мудрые слова. Ты не по годам умна, девочка моя, — «И честолюбия в тебе хоть отбавляй».

Сайлорен от похвалы смущенно покраснела и снова отвела взгляд. Так прошло несколько минут. Палпатин молчал, всматриваясь в Силу. Аура девочки слабо мерцала, то вспыхивая чуть ярче, то угасая. Она не боялась. Совершенно не боялась тьмы, наполнявшей его собственную Силу, хотя полностью не замечать ее не могла, несмотря на отсутствие обучения. В ее сознании смешивались тревога, волнение, жажда знаний, страх не справиться… но не было страха перед ним. Внезапно она резко встала, в несколько стремительных шагов обогнула рабочий стол и опустилась перед его креслом на одно колено.

— Я Сайлорен, дочь Ингвара, графа Лорского, клянусь в верности вам и вашему учению. Клянусь быть верной словом и делом. Клянусь беспрекословно исполнять вашу волю. Клянусь защищать вас и хранить вам преданность до последнего вздоха и последней капли крови.

В тишине кабинета слова вассальной клятвы прозвучали тяжело и веско. Умолкнув, девушка застыла в тревожном ожидании, не смея больше поднять глаза. Примет ли император её клятву… Сам Шив Палпатин, быстро справившись с изумлением, вызванным такой безоглядной решимостью столь юной особы, торжествующе усмехнулся. Уже давно каждый шаг, каждый вздох его был многократно просчитанной далеко ведущей игрой. Очередная партия принесла новый выигрыш. Владыка ситхов медленно поднялся и положил ладонь на голову коленопреклоненной девушки.

— Я, Император Шив Палпатин, слышу и принимаю твою клятву. Встань, дитя. Тебе предстоит многому научиться. И тогда ты сможешь реализовать свой потенциал в полной мере, а я смогу гордиться твоими успехами.

Полтора года назад. Параллельная вселенная

Солнце ещё стояло высоко над горизонтом, но под кронами деревьев света было мало. Толстые ветви перекинулись над узкой дорогой, тянувшейся до подножья гор и крутыми извивами уходившей затем вверх, на перевал. По дороге неспешно катилась карета, запряженная четверкой лошадей и окруженная десятком вооруженных всадников. Позади кареты трусил статный гнедой конь под богато украшенным седлом.

— Эдвард, я больше никогда не послушаюсь твоего совета, — из окна кареты выглянула молодая девушка, лет семнадцати. Светлые волосы ее были заплетены в тугие косы, серо-зеленые глаза смотрели весело и задорно.

— Миледи, ваш отец велел позаботиться о вас в пути. Я всего лишь исполняю его приказ, — с улыбкой отозвался один из воинов, немолодой темнобородый мужчина, у пояса которого висел длинный меч в отделанных серебром ножнах.

— Понимаю. Но больше трястись в этой телеге я не намерена. Хватит и одного дня.

— Как пожелаете, миледи. Но смею вас уверить, в горах холоднее, и ночевать под крышей вам будет гораздо приятнее, чем на голой земле.

— Как будто я на голой земле не спала, — хмыкнула девушка. — Впрочем, я на тебя не сержусь. Просто лишний раз убедилась, что не по нраву мне жизнь белокожих девиц-домоседок. Останови, — крикнула она кучеру, и едва карета стала, легко спрыгнула на землю, не пользуясь ступеньками. Изящная, подвижная, в мужской одежде и поблескивающей кольчуге, она быстро отцепила поводья гнедого и вскочила в седло. Конь переступил с ноги на ногу, мотнул головой, а она потрепала его по шее и поправила меч на боку.

— Так гораздо лучше. Так я могу дышать. Могу смотреть, — она засмеялась. — Поехали.

Гнедой сразу перешел на рысь, чувствуя отличное настроение хозяйки. Остальные всадники поскакали следом. Карета по-прежнему подпрыгивала на корнях и ухабах, но теперь она катилась позади основной кавалькады. День начал клониться к вечеру.

Вскоре остановились на привал. Просто, по-походному. Развели костер, сварили ужин. Ели все вместе, из общего котла. Настроение было приподнятое, и никто не вспоминал, что светловолосая девушка — дочь знатного феодала, а десятеро воинов — его вассалы. Бэрилл не была высокомерна и не кичилась своим происхождением. А спутников своих искренне уважала за доблесть и отвагу, не раз проявленные ими в бою.

Хотя вокруг было спокойно, на ночь распределили часовых. Бэрилл, само собой, от стражи освободили. Остальные разделились по двое и по жребию распределили дежурства. В небе уже начали загораться звезды. С близких гор потянуло холодным ветерком. Кони щипали траву, иногда переступая спутанными ногами. Бэрилл некоторое время сидела на ступеньке кареты, глядя в ночную темень, едва разгоняемую отблесками догорающего костра, а затем забралась в карету и улеглась, накрывшись одеялом. Да, Эдвард прав — все-таки, здесь спать уютнее, чем на земле.

Был тихий час далеко за полночь, когда темнота самая черная, а сонливость самая неодолимая. Между деревьями шевельнулась тень. Одна, другая, третья… Часовые стояли на противоположных концах стоянки и всматривались в ночь. Где-то еле слышно зашуршали листья. Один из часовых насторожился, поднял руку, желая подозвать товарища — и повалился на землю со стрелой в горле. На булькающий предсмертный хрип подбежал второй часовой, одновременно выкрикнув «Тревога!». Ему следующая стрела задела по касательной щеку, а в следующее мгновение на поляну бросились неизвестные. Молча, ни боевых кличей, ни приказов. Только лязг оружия. Оставшиеся в живых девять защитников лагеря приняли бой.

Бэрилл проснулась от глухого шума схватки. Опоясаться мечом было делом одной минуты. Приоткрыв дверцу кареты, она осторожно выглянула наружу, внимательно прислушиваясь. Враги наседали со всех сторон. И было их явно больше, чем ее спутников. Вот рядом с колесом рухнул убитый. Она узнала его… Убийца опустил меч и быстро огляделся. Забрызганное кровью лицо было девушке незнакомо. Кто мог стоять за этим нападением? Простые разбойники, подстерегающие всех подряд? Или какой-нибудь давний отцовский соперник, решивший, что лучший способ досадить лорду — напасть на его дочь? Неважно… девушка скользнула на землю в тот миг, когда противник отвернулся. И одним заученным движением кинжала перерезала ему горло. От хлынувшей на руку теплой крови стало нехорошо, но Бэрилл подавила подступившую к горлу дурноту. Сейчас не время. Сейчас надо отбиться… она шагнула вперед, туда, где Эдвард бился с тремя неизвестными. Взмахнула мечом, привлекая к себе внимание.

— Назад! — голос Эдварда разнесся над поляной, перекрывая шум сражения. — Уходи!

Один из его противников все-таки повернулся к Бэрилл.

— А ты откуда взялась, девочка? — насмешливо спросил он, резко сокращая дистанцию.

— По твою душу пришла, — огрызнулась Бэрилл, легко уворачиваясь и заходя сбоку. Меч в ее руке раскачивался в обманных движениях, сбивая с толку и скрывая направление атаки. Неизвестный воин, боец, несомненно, более опытный, не стал разгадывать ее загадки, а пошел напролом, справедливо полагая, что у легкой невысокой девушки едва ли хватит сил блокировать его широкие тяжелые удары. Бэрилл и не пыталась блокировать, отступая, увертываясь, отскакивая — и каждый раз снова приближаясь на расстояние угрозы.

— Не терпится крови попробовать? — прошипел нападавший, начиная раздражаться. — Так ты у меня ею сейчас умоешься…

Договорить он не успел, внезапно завалившись на бок со стоном. За его спиной стоял Эдвард.

— Скачите, миледи, скачите прочь!

— Я… — начала Бэрилл и осеклась, заметив, как один из ее людей падает, получив стрелу под подбородок.

— Не спорьте. Берите гнедого и летите в горы. Быстрее!

По лицу старого воина текла кровь, своя и чужая, и Бэрилл понимала, что сейчас не время демонстрировать характер. Гнедой нервно вскидывал голову чуть в стороне от кареты, и рядом с ним не было врагов. Седлать уже некогда… Кинув меч в ножны, девушка бросилась к коню, вскочила верхом и ударила пятками лоснящиеся шелковистой шерстью бока, торопливо разбирая поводья. Несколько мгновений врагам потребовалось на то, чтобы заметить ее бегство. А гнедой уже во весь опор мчался по темной дороге к горам.

Прижавшись всем телом к спине и шее лошади, Бэрилл всматривалась в темноту впереди, чувствуя, как сердце заходится от страха. Там, позади, остались те, кому отец доверил ее жизнь. Они и сейчас умирали, давая ей шанс уйти. От этой мысли на душе становилось невыносимо тоскливо. Девушка пыталась услышать, есть ли погоня, но стук копыт и шум в ушах не позволили. Оставалось надеяться на лучшее. Кто же были эти негодяи, напавшие на спящих…

Из безрадостных размышлений ее вырвало шуршание осыпающихся камней. Гнедой перешел на шаг и теперь взбирался по круто поднимающейся тропе. Предгорья оказались ближе, чем казалось. Понимая, что коню трудно, Бэрилл соскользнула на землю и пошла рядом, придерживая поводья. Небо над головой чуть изменило цвет с черного на сероватый, но до рассвета по-прежнему было ещё неблизко. «Надо бы укрыться, — мелькнула мысль. — Рано или поздно погоня явится, если я была их целью». А так это или нет — выяснять не хотелось.

Спрятаться в горах можно только в пещере. Но нужна такая, где и гнедой поместится… Бэрилл с обреченным вздохом подняла голову, оглядывая полого поднимающиеся перед ней склоны. Идти и искать… И она шла, прислушиваясь и вздрагивая, если тишину нарушал какой-то посторонний звук. Шла, пока не заметила в нескольких шагах от себя темную расселину. Чем ближе она подходила, тем шире оказывался вход в неизвестность. Огня с собой не было, так что пробираться приходилось на ощупь, но выбора не было. Гнедой шел следом, не артачась, и это несколько обнадеживало. Проход не сужался, пол был довольно ровным, и через десяток шагов Бэрилл расслабилась. Ещё чуть-чуть — и можно будет остановиться, сесть и передохнуть. И погруженная в эти мысли, девушка слишком поздно поняла, что нога на следующем шаге не встретила опоры, и она проваливается вниз. Испуганно заржал гнедой, когда она дернула и отпустила повод. Движение воздуха взметнуло волосы, ударило в лицо. В мозгу вспыхнула запоздалая мысль: «Я падаю…» А потом наступила чернота.

Далекая-далекая Галактика

Очнулась Бэрилл от пробиравшего до костей сырого холода. С трудом разлепив словно присыпанные песком глаза, она попыталась осмотреться. Но даже это небольшое движение отозвалось резкой болью в шее, которая стремительно разлилась по всему телу. Девушка прикусила губу и, сдавленно шипя сквозь стиснутые зубы, попыталась принять сидячее положение. В конце концов, после долгих мучительных усилий, ей это удалось, и она осмотрелась. Ее окружал полумрак, сквозь который почти не проникал свет. На расстоянии вытянутой руки ничего не было видно. Бэрилл поежилась. Как можно было упасть в темный провал — и даже не ушибиться? Потому что боль, пульсировавшая в каждой мышце, совсем не походила на боль от удара. Даже кожа на ладонях не ободрана…

Осмотревшись ещё раз, девушка нахмурилась. Это место ей не нравилось, совершенно. Рука сама собой потянулась к поясу, где должен был находится меч. Оружие оказалось на месте, и это чуть добавило уверенности. Сунув руку за правое голенище, Бэрилл нащупала небольшой кинжал. Не все так плохо… Удовлетворенно выдохнув, она медленно поднялась на ноги. Голова немного кружилась, в ушах шумело, на языке ощущался солоноватый привкус крови… и при этом никаких повреждений. Как можно так упасть? Девушка протянула руку и попыталась нащупать стену хоть с одной стороны от себя. Тщетно. В голове настойчиво стучала мысль, что этого не может быть, но было ясно: это не тот провал, в который она упала. Там стена была бы рядом, а далеко уползти в состоянии обморока, не поцарапавшись об камни, невозможно.

Пару раз оглянувшись через плечо и прислушавшись, Бэрилл окончательно пришла к выводу, что место странное и откровенно пугающее. Не темнотой, но странным ощущением, рождавшимся где-то на самом краю сознания. Словно приглушенный шепот на грани слышимости. И надо было думать, что делать и как выбираться отсюда. Заметив, что в стороне сумрак кажется более серым, Бэрилл, сжав эфес меча, медленно пошла туда.

Через несколько шагов ей показалось, что темнота чуть поредела, и девушка различила смутные очертания черного отверстия в стене. Поразмыслив несколько минут, она осторожно шагнула в неизвестность. Оставаться на месте значило обречь себя на неминуемую медленную смерть, так как у неё не было ни воды, ни припасов, ни даже огнива, чтобы развести огонь. Движение давало, пусть и крохотный, но шанс выбраться отсюда. И девушка пошла вперед, медленно, осторожно переставляя ноги, ежеминутно оглядываясь. Вытянув левую руку в сторону, она нащупала шершавую каменную стену, и продолжала идти, касаясь ее кончиками пальцев. Пол был относительно ровный, невидимый во мраке коридор не сворачивал и не разветвлялся. Иногда сбоку или под ногами Бэрилл замечала небольшие поблескивающие камни, тусклый свет которых шел, казалось, изнутри. Но они почти ничего не освещали. И путь во тьме стал казаться бесконечным. Иногда тишину нарушали тихие звуки падающих где-то капель воды. Иногда с шорохом скатывался в отдалении камень. Но все остальное время эта тишина давила на разум, сея страх и неуверенность. Все вокруг было мертвым. И спустя несколько часов Бэрилл почувствовала, что мыслями ее завладевает паника. Она смертельно устала, так что пришлось сесть и прислониться к холодной сырой скале. Волосы противно прилипали ко лбу. Глаза, хотя и привыкли к темноте, все равно не могли различить ничего, кроме сводчатого коридора.

— Я умру здесь от голода, — мрачно прошептала девушка. — И никто никогда не узнает, что со мной случилось. Ни отец, ни мать… Ни Сайлорен.

От мрачных размышлений хотелось плакать, но Бэрилл понимала, что это — самое бесполезное занятие, какое только можно придумать. Сидеть и плакать — проще уж сразу лечь и перерезать себе жилы на запястье. Но девушка не хотела умирать. Поэтому через некоторое время она заставила себя встать и идти дальше.

Есть пока не хотелось, но жажда уже противно царапала горло. Кое-где по стене, вдоль которой брела девушка, стекали капли воды, и Бэрилл слизывала их, царапая язык о неровный камень. Ничего другого ей не оставалось. Она шла и шла. Но с каждым пройденным шагом, с каждой оставленной позади пещерой мысли ее становились все мрачнее и мрачнее. Выхода не было. Не было даже уверенности, что он где-то впереди. Тот прямой коридор, с которого начиналось это безрадостное путешествие, давно остался позади, сменившись лабиринтом, в котором Бэрилл выбирала направление, прислушиваясь только к интуиции. И дорога на поверхность могла давным-давно остаться где-то в стороне… В какой-то момент усталость взяла свое. Ноги подогнулись, и девушка сползла по стене на пол. А в глазах защипало от слез горечи и отчаяния.

— Никогда не думала, что умру вот так, одна, в темноте… Так рано… я хочу ещё жить. Я столько всего ещё не успела сделать… Я не хочу умирать… не так… Если смерть — то как в балладе, на поле боя, под синим небом, лицом к лицу с противником… — сознание дрожали и мутнело, с языка еле слышно слетали обрывки бреда. — Сай, мы с тобой так и не выяснили, кто из нас лучший стрелок. Жаль, что тебя не было с нами… мы бы проучили тех наглецов… Я так боюсь за тебя…

Голова ее поникла на грудь, глаза закрылись. Спустя пару часов слух, обострившийся за время, проведенное в темноте, вдруг уловил далекий еле слышный звук мягких, чуть шаркающих шагов. Сил бояться уже не осталось. Только инстинкт самосохранения упрямо заставил девушку подняться на ноги и снова пойти вперед, навстречу неизвестности. Преодолев некоторое расстояние, она споткнулась и упала, после чего встать уже не смогла. Голова кружилась. И шаги все приближались, приближались… и вдруг затихли. Бэрилл подняла голову — над ней замерла смутно различимая невысокая фигура в каком-то мешковато одеянии, приглушенный свет фонаря не давал различить черты лица, но это Бэрилл было и не важно.

— Помогите, — выдохнула она.

Незнакомец быстро что-то ответил, но девушка не поняла ни слова, а потом сознание ее все-таки померкло, и она провалилась в глубокий обморок.

Очнулась она от того, что кто-то по маленькой ложке вливал ей в горло бульон. Девушка открыла глаза и увидела, что над ней склонилось странное существо невысокого роста, с голубоватой кожей, даже внешне мало похожее на человека. Скорее, тролль из какой-нибудь детской сказки… Продолжение бреда? Но бульон был настоящим, хотя и давно остывшим.

— Спасибо, — с чувством проговорила девушка, внимательно вглядываясь в неожиданного спасителя. Тот чуть наклонил продолговатую голову и быстро заговорил, но Бэрилл не поняла ни слова. Она попыталась улыбнуться, пытаясь хоть этим выразить благодарность. Неизвестное существо снова что-то проговорило и поднесло к ее губам очередную ложку бульона. В тоне незнакомца слышались успокаивающие нотки, но то, что Бэрилл ничего не понимала, заставляло ее нервничать. В висках стучала мысль: «что происходит?»

Внезапно откуда-то со стороны сознания коснулось ощущение теплого спокойствия. Как будто летним ветерком потянуло. Девушка вздрогнула. Это было странно, непривычно, непонятно… Она закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться на своих чувствах. И не видела, как глаза ее спасителя на мгновение распахнулись от изумления. А потом ей показалось, что ее эмоции — безумная смесь страха, недоумения, отчаяния и благодарности — отразились и преломились где-то за пределами ее сознания. «Что происходит?» — хотелось ей крикнуть. И в голове, в мозгу, рождался не облеченный в слова ответ: «расслабься, все будет хорошо». И внезапно Бэрилл поняла, что это не ее собственные мысли. Она сдвинула брови, пристально всматриваясь в голубоватое лицо своего спасителя — и различила в его зеленых глазах подтверждение своим догадкам. «Не надо бояться. Я помогу тебе. Спокойно…» Только эмоции, только ощущения, ни одного слова.

* * *

Магистр Цуй Чой давно не испытывал такого удивления. Сила привела его по лабиринту кайбер-шахт к девушке, которая лежала почти без сознания от утомления и истощения. Джедай видел, что она ещё жива, и помог ей чем мог. Один раз заговорить пыталась она — алин не понял ни слова. Когда он, в свою очередь, обратился к ней, Сила подсказала, что незнакомка в смятении и недоумении. Языковой барьер казался непреодолимым. И тогда, чтобы хоть как-то успокоить несчастную растерянную девочку — а она казалась Цуй Чою совсем молоденькой — магистр попытался коснуться ее разума Силой. И почувствовал ответную реакцию. Девушка была одаренной. Необученной, испуганной, смертельно усталой. Но Сила подчинялась ей, он уловил ее эмоциональный посыл. И был поражен. Не за этим спустился он в шахту. Но пути Силы неисповедимы — и если ей угодно было послать ему нового падавана, значит, так нужно.

Напоив девушку бульоном и убедившись, что она пришла в сознание, джедай тронул ее за руку и кивнул в сторону коридора. «Идем». Сила позволила передать мысленный посыл, незнакомка еле заметно шевельнула бровью в недоумении, но попыталась встать. С третьего раза ей это удалось. Она была немного выше магистра, плащ на ее плечах напоминал плащ джедая, но остальная одежда казалась странной и непривычной. Еще более странным показалось Цуй Чою оружие — стальной меч, самый обыкновенный, не тронутый силовой ковкой… Зачем такое устаревшее оружие? Впрочем, в этой девушке все было странным. Может быть, со временем она и ответит на все вопросы.

* * *

Ноги с трудом переступали по неровному каменному полу. Бэрилл, слишком усталая, чтобы удивляться дальше, просто шла след в след с таинственным спасителем, то и дело улавливая в своем сознание приходящие извне эмоции — надежду, спокойствие, уверенность в том, что все будет хорошо. Думать над этим загадочным явлением сил уже не было. Коридор тянулся бесконечно, постепенно поднимаясь. Потом стало светлеть. И спустя десяток шагов за поворотом девушка разглядела пятно дневного света — теплого, желтоватого, такого желанного после долгой темноты подземного скитания… Глоток свежего воздуха, непривычно сухого, чуть пряного, оказался слишком сильным потрясением для измученного организма. Голова закружилась, в глазах потемнело, и Бэрилл потеряла сознание, осев почти на руки своему вовремя обернувшемуся спасителю.

Когда девушка открыла глаза — она не сразу поняла, где находится. Одежда и оружие на месте. Светло бежевые стены, занавешенное серой тканью окно, почти пустая комната, жесткий матрас… Стакан воды на низкой табуретке. Воду Бэрилл сразу выпила. Стало легче. Но в голове снова зароились вопросы — где я, что происходит, как отсюда выбраться. Словно в ответ занавеска, заменявшая дверь, с шуршанием отдернулась, и в комнату вошел тот самый сказочный тролль с голубоватой кожей. Сейчас, при дневном свете, он казался еще более необычным существом, чем в сумраке пещеры. Но он спас ей жизнь, и девушка, с трудом поднявшись, отвесила церемонный поклон.

— Благодарю вас, — проговорила она как можно более любезным тоном.

Тролль кивнул и улыбнулся. Мимика у него была вполне человеческая. Присев на расстеленную прямо на полу циновку, он положил рядом с собой какой-то металлический цилиндр и посмотрел Бэрилл в глаза. Указал на себя коротким голубоватым пальцем с длинным ногтем и медленно и четко произнес: Цуй Чой. Бэрилл улыбнулась и, приложив руку к груди, проговорила: Бэрилл.

В следующее мгновение она ощутила ментальную волну одобрения. Как такое может быть? Как она может настолько явственно ощущать чужие эмоции? Подобного с ней раньше никогда не происходило. Цуй Чой протянул руку и коснулся ее запястья в успокаивающем жесте. «Все будет хорошо». Она чувствовала этот посыл настолько отчетливо, что невольно улыбнулась. Цуй Чой улыбнулся в ответ, а потом в комнату вошел странный блестящий человек, весь словно сделанный из металла. Он показал на Цуй Чоя и повторил его имя. Потом показал на Бэрилл и повторил ее имя. Потом показал на стакан и произнес странное слово. Бэрилл повторила. И опять уловила горячее одобрение и ободрение, исходящее от существа с голубой кожей. «Отлично…» Значит, надо повторять слово за словом и учить этот непонятный язык. Может быть, потом удастся узнать поподробнее, что это за место и как этому Цуй Чою удается передавать свои мысли…

* * *

Магистр терпеливо ждал, пока спасенная им девушка освоит основы языка и привыкнет к обстановке. Жилище Хранителей располагалось неподалеку от Храма джедаев. Сами Хранители уже знали, что Цуй Чой, отправившись на поиски кристалла для нового меча, нашел в кайбер-шахтах одаренную. Они не раздражали девушку излишним вниманием, терпеливо дожидаясь, пока пройдет первое потрясение. Но спустя несколько дней они стали ненавязчиво встречаться с ней в коридоре или на дворе, и каждый раз Бэрилл ощущала исходящее от них любопытство и чувства поддержки. Значит, дело было не в голубоватом тролле, а в ней самой…

Однажды утром, спустя месяц, девушка, выйдя во двор, увидела, как Цуй Чой, сжимая в руке металлический цилиндр, выполняет цепочку движений, в которых нетрудно было узнать боевые стойки. В следующий миг внезапно из цилиндра вырвался яркий зеленый луч света, и Бэрилл вздрогнула от неожиданности. А гудящий клинок начал плести в воздухе сложный рисунок нападения и защиты. Глаза девушки загорелись азартом. В мыслях немедленно отозвалось: «Если ты хочешь, я обучу тебя. Сила сильна в тебе. По ее воле ты здесь».

— Сила? — вслух спросила Бэрилл, недоуменно сдвинув брови.

— Да. Та энергия, которая пронизывает все во вселенной, которая управляет нашей жизнью.

— У меня на родине о ней не знают, — задумчиво протянула девушка.

— Судя по твоим рассказам, ты попала сюда очень издалека. И в этом как раз проявляется веление Силы.

— Какое этой Силе до меня дело? — Бэрилл села на ступеньку крыльца. Цуй Чой опустился рядом и прикрыл глаза.

— Силе есть дело до всего, до самой маленькой песчинки, самого крохотного зверька. Тот, кто наделен чувством Силы, несет ответственность за судьбы мира. Давая особую связь с собой, Сила дает шанс каждому одаренному принести в галактику толику света и справедливости. Одаренный служит. Всю жизнь. Это трудный путь, требующий немалой внутренней силы и полного самоотречения. Но таким образом Сила хранит наш мир.

Бэрилл задумчиво смотрела на белый песок под ногами. Жар струился в воздухе. Знойное марево висело над этим странным городом. Странный мир. Странное создание рядом. Алин. Цуй Чой сказал, что он не человек, а алин. И что в галактике тысячи и тысячи других существ, не похожих на людей, но живущих своей жизнью. Цуй Чой не имел ни малейшего представления о том, где осталась родина Бэрилл и как туда вернуться. Бэрилл — тем более.

— …Сейчас равновесие нарушено, — голос алина продолжал звучать на краю сознания, тихо, спокойно, ненавязчиво вплетая свой смысл в размышления девушки. — Не все обращают свое владение Силой во благо. Есть те, кто с ее помощью только тешат свои непомерные амбиции, не считаясь с жертвами, с мнением большинства. Именно они захватили власть над Галактикой, превратив Республику в Империю, где все решает воля одного человека, Императора, и миллионы и миллионы живых существ обречены на жалкое существование бессловесного скота. А Император деспотичен и несправедлив…

Девушка подперла рукой подбородок. Как правитель может не думать о благе своих подданных? Это же его первый долг. Заботится о простом народе, защищать его, вершить суд и оберегать покой. За это народ почитает правителя, кормит его и его людей, уважает и слушается. Именно так учил своих детей ее отец.

— Те одаренные, которые не захотели признать тиранию Императора, были уничтожены. Убиты. Не взирая на возраст. Даже дети. Равновесие нарушилось. И теперь мы, джедаи, служители Силы, обречены скитаться, прятаться, сквозь слезы смотреть на ужас, раздирающий галактику. Нас слишком мало…

— Правитель, который губит свой народ, должен быть смещен, — тихо проговорила Бэрилл. Дети… как может рука подняться убить детей? В ее родных краях войны кипели постоянно, но ни один рыцарь не поднимет руку на ребенка. Иначе он не рыцарь…

— У нас не хватит сил сместить его, — с горестным вздохом отозвался Цуй Чой. — Нас слишком мало. Но Сила послала мне тебя, одаренное дитя. А значит, по-прежнему есть надежда. Найти чувствительного к Силе ребенка и обучить мы, после разгрома нашего ордена, уже не можем. Но передать тебе свои знания я смогу. И тогда нас станет хотя бы на одного бойца больше. Кто знает, быть может, однажды мы сможем бросить вызов чудовищу на императорском троне.

— Я готова, Учитель, — кивнула Бэрилл.

 

2 глава. 1 часть. Охота на джедая

После того памятного разговора с Императором началось обучение. Сайлорен отдавалась ему со всей страстью, на которую способен амбициозный человек, получивший внезапно новое поле для самореализации.

Обучение было разнообразным, и Сайлорен уже не приходилось скучать над одним аурекбешем. Освоив его в достаточной мере, девушка погрузилась в изучение целого пласта новых знаний. Политика, основы юриспруденции и управления государством, история. Последняя была особенно интересной — Сайлорен читала взахлеб, до поздней ночи, урывая лишний час от сна. Создание Республики, орденов джедаев и ситхов, войны между ними, мандолорские войны, биографические заметки о великих личностях — таких как Реван, Экзар Кун, Лорд Хот, первый канцлер Валорум. Больше всего Сайлорен любила читать именно про войны — между ситхами и джедаями, конец которым положила седьмая битва при Руусане, закончившаяся Руусанским соглашением и одноименной реформой ордена джедаев.

Некоторые уроки проводил сам Палпатин. На одном из них, во время обучения путям Силы, Сайлорен рискнула спросить, как же ситхам удалось уцелеть в бойни на Руусане. Император подробно рассказал историю темного лорда ситхов Дарта Бэйна — о том, как он смог выжить и создать орден ситхов на новых принципах. Его основой стало правило двух, согласно которому, ситхов могло быть только двое — Учитель и Ученик. Один — чтобы обучать Темной Стороне, другой — чтобы обучаться и постигать ее секреты. Он процитировал слова самого Дарта Бэйна, сказанные им своей ученице: «Должно быть двое, ни больше, ни меньше. Один — чтобы воплощать могущество, другой — чтобы жаждать его». Император предложил Сайлорен самой поразмышлять о пользе этого правила. Девушка повторяла про себя слова Бэйна всю дорогу до своей комнаты, пока они не отпечатались в ее памяти. Она все время мысленно к ним возвращалась, старалась проанализировать прочитанные материалы по истории, сопоставить все, что успела узнать. Она чувствовала, что правило двух и история галактики неразрывно связаны между собой.

Спустя две недели, отправляясь на урок в императорский кабинет, девушка была готова ответить. По её мнению, Дарт Бэйн и его правило позволили ордену ситхов выжить и раствориться в галактике, так что их враги-джедаи не смогли их найти. Ведь двум ситхам исчезнуть куда легче, чем целому ордену. К тому же подобная скрытность давала преимущество внезапности и первого удара. Такие выводы пришлись Палпатину по душе, и в качестве поощрения девушка получила ещё пару лишних уроков и несколько подсказок по силовым техникам.

Свои недавно приобретенные способности девушка развивала под руководством одного из старших инквизиторов. Постепенно в голове складывалось все более и более четкое понимание этого странного явления — Силы. И тем сильнее хотелось Сайлорен получить возможность как можно более полно контролировать ее, направлять по своему желанию.

Несколько часов каждый день уходили на физические тренировки. Хотя девушка была быстрой и выносливой, она изо всех сил старалась улучшать эти показатели, ибо нет предела совершенству.

Одновременно Сайлорен осваивала приемы владения Силой и световой меч — оружие, поразившее ее воображение. Оно казалось ей прекрасным, изящным и совершенным, сродни какому-нибудь волшебству, и иногда девушка втайне гордилась тем, что обучается обращению с таким чудом техники. Наставник преподавал ей самую простую форму мечевого боя — Шии Чо. Незамысловатые выпады и удары, минимум движений. Как говорил инквизитор, убийственная простота. Но в первое время Сайлорен приходилось нелегко — навыки, наработанные в родном мире со стальным мечом, здесь не слишком годились. Световой меч обладал непривычно малым весом, гироскопическим эффектом, не имел гарды и лезвия. Однако рука постепенно привыкала. А выработанное с детства чувство дистанции и отличная реакция существенно помогали тренироваться.

Один раз, в качестве поощрения за дисциплинированность, Император лично провел фехтовальную тренировку, показав Сайлорен несколько хитрых приемов и ударов. Не запредельный уровень мидихлориан девушка с лихвой компенсировала усердием и готовностью тренироваться с полной самоотдачей до кровавого пота. Она не боялась трудностей. Она боялась только одного — оказаться недостойной оказанного ей доверия и лишиться всего этого.

* * *

Так прошло два с половиной года. Два с половиной года постоянных суровых выматывающих тренировок. За это время Сайлорен выросла, стала сильнее и жестче. Травмы не были редкостью, но девушка привыкла к ним и, если была возможность, из медицинского блока возвращалась в тренировочный зал. Она знала, что в реальном бою противник не будет ждать, пока ей вправят вывих. Продолжалось и познание Силы. Наблюдая за ее прогрессом, Император решил, что пришло время начать новый этап обучения — под руководством его ученика Темного Лорда Дарта Вейдера.

Однажды, когда девушка в очередной раз явилась в тронный зал по зову своего Учителя, она заметила подле Императора огромную черную фигуру почти два метра ростом, от которой исходили волны темной и агрессивной мощи.

— Сайлорен, девочка моя, — Дарт Сидиус чуть улыбнулся.

— Вы хотели меня видеть, Учитель? — спросила девушка, подходя ближе и привычно преклоняя колени.

— Да, хотел. Это мой ученик, лорд Вейдер. Он преподаст тебе основы настоящего боя на световых мечах и научит более глубоко понимать Силу. Тебе нужна практика.

— Спасибо, Владыка, я не знаю, как выразить мою благодарность, — почтительно проговорила девушка.

— Не волнуйся, скоро ты сможешь отблагодарить меня. А пока порадуй старика, учись прилежно.

— Как прикажите, Учитель.

Пока длился этот диалог, Дарт Вейдер стоял безмолвный и неподвижный, как скала. Когда собеседники замолчали, Сайлорен впервые услышала его голос, низкий, глухой и суровый:

— За мной.

Это был приказ, не терпящий возражений. Впрочем, Сайлорен и не собиралась возражать. Поднявшись с колен и ещё раз поклонившись Императору, она быстро последовала за Вейдером.

Обучение у Дарта Вейдера оказалось ещё более непростым, чем у инквизитора. Темный лорд не видел особого смысла учить девушку. Но приказ своего учителя исполнял. Добросовестно и весьма сурово. Будучи мастером стиля Джем Со, он его и преподавал. Агрессивная техника, мощная и эффективная. Боец, использующий данный стиль, мог отбивать выстрелы бластеров и наносить тяжелые ранения.

Сайлорен привыкла к нему далеко не сразу. Мешало и то, что сам стиль делился на два вида — Шиен и собственно Джем Со. Оба являлись вариациями одного стиля и дополняли друг друга. Шиен ориентировался на блокировку и перенаправление бластерных выстрелов, Джем Со — на дуэли на световых мечах. К тому же, стиль требовал использовать в бою ярость, грубую силу. Поначалу девушке этого катастрофически не хватало, и порой Вейдер мрачно размышлял о том, что толк из нее вряд ли получится. Но с течением времени она немного модифицировала этот стиль под себя, поняв основные принципы, найдя приложение своим старым навыкам и научившись компенсировать грубую силу изяществом, используя вместо жестких блоков уклоны и отводы клинка. Дело пошло на лад.

Помимо обучения фехтованию, Дарт Вейдер преподавал ей некоторые навыки использования Силы, которые до этого ей не показали ни Император, ни инквизитор. После тренировок с темным лордом Сайлорен отправлялась в мед. блок регулярно, и хорошо, если доходила туда сама. Именно после учебного поединка с ситхом девушка впервые попала в бакта-камеру. Но она не жаловалась. Едва тело приходило в норму, она снова шла и тренировалась, тренировалась, тренировалась…

Через полгода в программе обучения появилось пилотирование. Это стало для Сайлорен нелегким испытанием — летать она побаивалась, и, хотя постепенно нужные навыки вбились в память, в кресле пилота она всегда чувствовала себя не слишком уверенно. С течением времени страх ушел, но любовь к полетам так и не проснулась. Куда интереснее оказались занятия по военной тактике и стратегии, которые стали периодически всплывать в ее расписании — к сожалению, реже, чем хотелось бы. Но все же достаточно часто, чтобы расширить кругозор и доказать необходимость детального планирования любой операции, отработки путей отхода и запасных вариантов на все возможные повороты событий. Это немного напоминало военные советы у отца, на которых ей изредка удавалось поприсутствовать.

Через некоторое время после начала обучения у лорда Вейдера Император распорядился подключить девушку к оперативной работе СИБ, чтобы она в реальных заданиях отрабатывала полученные навыки. Чаще всего такими заданиями становились зачистки преступных групп и пиратов. Несколько раз операциям предшествовало кратковременное внедрение, с которым Сайлорен успешно справлялась, с одной стороны, благодаря нескольким занятиям под руководством эксперта из СИБ, давшего ей общее представление о методах такой работы, а с другой — благодаря собственному умению импровизировать, сохранять способность здраво мыслить в стрессовой ситуации и не отступать перед трудностями. На императорский стол один за другим ложились положительные отчеты.

* * *

Особенно четко Сайлорен запомнила свою первую полностью самостоятельную операцию. На планете Новый Эпсолон. Наркокартель под названием Дратос стал доставлять Империи определенные неудобства. Постепенно завоевав себе место в четверке крупнейших поставщиков наркотиков в Среднем Кольце, Дратос разработал новый синтетический наркотик DМХ-1С, который вызывал быстрое устойчивое привыкание и к тому же являлся сильным психоделиком. Нервные клетки потребителя в течение месяца приема подвергались необратимым изменениям. Особенно действенным он оказался для людей. Несколько смертельных случаев в среди имперских офицеров привлекли к картелю пристальное внимание служб безопасности, а выпущенный несколько месяцев спустя DIPFly, еще более сильный галлюциноген, принес Дратосу новые прибыли, новые рынки сбыта — и смертный приговор имперских властей. Наркотик, успевший, словно эпидемия, охватить целые сектора, был признан серьезной угрозой, и СИБ занялась решением проблемы.

План ликвидации картеля состоял в том, чтобы узнать личные коды глав всех филиалов, собрать данные на всю верхушку — и уничтожить одним ударом. Для этого требовался доступ в частную сеть Дратоса. Коды и параметры входа, насколько удалось выяснить, хранились у Лони Докроса, неофициального главы отделения на Новом Эпсолоне. Сайлорен должна была быстро и тихо внедриться в этот филиал, прикрывавшийся целым рядом подставных частных фирм, и получить всю необходимую информацию, не всполошив преступников раньше времени.

Прилетев на Новый Эпсолон обычным пассажирским шаттлом, девушка неделю присматривалась к обстановке, ища возможность подобраться к картелю, не вызывая подозрений. Пару раз вечерами, сидя в дешевой неприметной кантине, наполовину спрятав лицо за датападом и через Силу наблюдая за посетителями, она чувствовала, что готова взвыть от раздражения. Но учителя на бесконечных тренировках раз за разом повторяли: агент должен обладать терпением и выдержкой, иначе это не агент, а жалкая пародия. И Сайлорен успокаивала нервы размеренным дыханием. Она не хотела выглядеть смешной, а тем более, жалкой.

Наконец, возвращаясь как-то после вечерней прогулки по городу, Сайлорен услышала впереди шум, крики и бластерные выстрелы. Первым движением было свернуть на обходную улицу и оставить перестрелку в стороне. Однако чуть подумав, девушка переменила решение. Как знать, может, это долгожданный шанс… кому еще придет в голову устроить стрельбу после полуночи, как не наркоторговцам? Ободрив себя такими рассуждениями, Сайлорен надвинула поглубже капюшон и, стараясь не шуметь, двинулась вперед. В небольшом плохо освещенном проулке велась ожесточенная перестрелка. Четыре человека, укрывшись за переносными щитами, яростно отстреливались от наседавших на них полутора десятков стрелков. На замершую в тени крайнего дома женскую фигуру никто предсказуемо не обратил внимания. Сайлорен застыла на месте, напряженно соображая, как быть дальше. Раз пришла — надо что-то делать. И главное — не ошибиться с выбором. Прислушавшись к Силе, девушка уловила какое-то волнение, возможно, означавшее, что она в правильном месте в нужное время. Но выбрать Сила не помогла.

Один из четверых вскрикнул, видимо, получив заряд. Это помогло принять решение. Отец всегда говорил, что настоящий рыцарь в бою поддержит слабейшую сторону. А значит… вытащив бластер и пожалев о невозможности пустить в ход любимый лазерный меч, Сайлорен, по-прежнему скрываясь в тени, сделала несколько выстрелов по нападавшим. Они находились к ней боком, полностью увлеченные схваткой, и заряды, подкорректированные Силой, нашли каждый свою цель. Рывок в сторону, перекат, снова выстрел… в крови вскипел азарт боя. Чаша весов пришла в движение, склоняясь в сторону отбивавшихся от нападения. Еще одно попадание… убить из бластера не сложнее, чем из лука. Убить вообще не сложно… Особенно, если знаешь, зачем. Сайлорен знала. Хотела знать. Хотела верить, что интуиция не подвела.

— Благодарю, — хрипло выдохнул один из четверых, когда трое оставшихся в живых нападавших бегом скрылись где-то в глубине квартала.

— Не стоит, — не снимая капюшона, усмехнулась Сайлорен, убирая бластер. — Даже в отпуске иногда надо вспоминать, с какой стороны у бластера курок.

— Вы вспомнили очень вовремя, — кивнул говоривший. — Однако странное же вы выбрали место для отпуска.

— Каждый отдыхает по-своему, — девушка пожала плечами. — Здесь уж точно не будет лишнего внимания… хм… с нежелательной стороны. И за стрельбу не потащат к дознавателям.

— Пожалуй, я вас понял, — негромко проговорил собеседник, всматриваясь в плохо различимую в тенях фигуру.

— Приятно иметь дело с понимающим человеком, — Силой подбавив в голос симпатии и расположения, отозвалась Сайлорен. — А теперь, думаю, мне пора. Спать ночью тоже иногда полезно.

Она медленно повернулась, чувствуя, как в груди колотится сердце от радостного воодушевления.

— Вам далеко идти? — окликнул ее спасенный.

— О нет, через две улицы, на углу.

Вернувшись в гостиницу, Сайлорен заставила себя сесть медитировать, но кровь не желала успокаиваться. Кажется… кажется, все-таки Сила подсказала правильное решение.

Через два дня утром возле стойки гостиницы девушку поджидал незнакомец. Было светло, он был без бластера и щита, но узнавание пришло мгновенно. Короткий разговор за чашкой кафа у окна, подальше от любопытного портье — и предложение поработать шестеркой в охране одной кантины. В досье СИБ эта кантина проходила по категории прикрытия Дратоса. Тщательно скрыв торжество, Сайлорен, подумав и постучав пальцами по столу, согласилась.

За последующие две недели девушка успела немного освоиться на новом месте, получила некоторый доступ к сведениям об общей иерархии и структуре картеля. Окольными путями ей удалось выяснить, что чаще всего Лони Докрос появлялся в закрытом элитном ресторане-казино «Миллениал», где собиралась только золотая молодежь и члены картеля. Ну что же, оставалось спланировать свой туда визит…

Однако планировать ничего специально не пришлось — на исходе второй недели работы ее туда пригласили совершенно официально. Шикарное здание в самом центре города, серьезная охрана, деликатно, но бескомпромиссно забравшая оружие, ненавязчивая музыка и роскошные интерьеры в нескольких смежных залах, по которым фланировала дорого одетая публика. Сайлорен понимала истинную цену такой показной роскоши, ее не удивляли ни драгоценности дам, ни их замысловатые туалеты, ни груды кредиток на игорных столах. Мастера инквизитория готовили ее на совесть. Но наемница, залегшая на дно после очередного дела, едва ли имела возможность посещать подобные заведения и читать о них в подробнейших сводках СИБ, так что Сайлорен шла, открыто вертя головой во все стороны, тихонько присвистывая время от времени и откровенно изумляясь.

Безукоризненно одетый твилекк провел девушку через анфиладу комнат к лестнице на второй этаж, где ее снова вежливо и тщательно обыскали. Не найдя ничего предосудительного, пропустили наверх. Там, в небольшом, скудно обставленном кабинете восседал худощавый дурос в строгом костюме. В углах комнаты застыли статуями телохранители, обвешанные оружием, однако в Силе не ощущалось угрозы. Сайлорен вежливо поклонилась и спокойно, без вызова глянула в горящие красные глаза.

— Садись, — разрешил хозяин кабинета. — Тиана Крид, если не ошибаюсь?

— Не ошибаетесь, — Сайлорен чуть наклонила голову.

— Я Дир Мас Эво. Мне хотелось бы задать несколько вопросов — мой друг высоко отзывался о тебе и твоих навыках, которые, не много не мало, спасли ему жизнь. Думаю, излишне напоминать, что говорить лучше правду?

— Вы правы, совершенно излишне, — улыбнулась девушка.

— Итак, расскажи о себе…

Биография была оставлена в СИБ безупречно — в меру крови, в меру удачных дел, немного темных пятен, ибо какой же наемник сразу выложит всю свою подноготную. Впрочем, в каждом таком пятне при детальной разработке можно было найти факты, выдерживающие практически любую проверку. Мас Эво тоже покопал на совесть, что заставило Сайлорен внутренне возликовать. Такая тщательная проверка кадра означала, что ей удалось-таки заинтересовать Дратос всерьез. Дело движется…

— Ну что ж, рад был побеседовать, Тиана. Спустись в залы, отдохни — полагаю, представители твоей профессии не часто могут позволить себе полностью расслабиться?

— Мягко сказано «не часто», — снова улыбнулась Сайлорен и прищелкнула языком. — А уж в таком месте — и вовсе никогда.

— Побудь пока нашей гостьей, — должно быть, дурос улыбнулся. — Увидимся чуть позже.

Остаться здесь и дождаться, пока он свяжется со своими боссами… Сила, будь благосклонна…

Снова очутившись в общих залах, девушка прошлась туда-сюда, осматриваясь и запоминая входы, выходы, количество охранников и их отпечатки в Силе. На всякий случай. Эмоции посетителей «Миллениала» были предсказуемы и не представляли для нее какого-либо интереса. Азарт, жажда легкой быстрой наживы, зависть, похоть, ревность — та еще смесь, но Сайлорен выучился закрываться от подобного, тем более, что в данном случае практической пользы в считывании окружающих не было.

Держась в тени, подальше от столов с игроками в саббак, девушка выпила бокал неплохого вина и закусила парой канапе. Внимания на нее никто особо не обращал — одежда и прическа скрадывали красоту фигуры и лица, чтобы не приглядывались и не запоминали. В этом цели наемницы Крид и специального агента Империи совпадали.

И все-таки под напускным спокойствием и внутренней радостью Сайлорен нервничала. И вовсе не потому, что стоит Мас Эво узнать, кто она такая на самом деле — и самым приятным исходом будет бластерный заряд в висок, а неприятных вариантов без счета, на что хватит фантазии. Нет, пугало девушку другое: провал и разочарование в голосе Императора, которое она, может быть, и не услышит. Не справилась… не оправдала потраченных усилий…

Сайлорен встряхнулась. Все будет отлично. Вон опять идет твилекк…

Второй разговор с Мас Эво был гораздо короче. Дурос отметил, что, судя по всему, она действительно хороший специалист, а такие на дороге не валяются, так что, раз ей по-прежнему нужна работа, у них есть нечто поинтереснее, чем рядовая кантина, которую и охранять-то особо не требуется. Последовавшее за этим вступлением предложение перейти в охрану на распределительную точку, откуда продукцию картеля забирали продавцы, Сайлорен приняла быстро и с совершенно искренней радостью.

* * *

Время летело незаметно. Будни Дратоса больше не омрачались столкновениями с другими картелями, тем более, вооруженными, и Сайлорен просто каждый день приходила на место работы побряцать оружием, чтобы ни у кого и впредь не возникло желания нарушать шаткое перемирие. Ну и конечно, послушать разговоры и мысли, глянуть мельком в экраны офисных датападов, скосить глаза на списки адресов в рассылках… Девушка не вела никаких записей, полагаясь исключительно на подпитываемую Силой память, и не выходила на связь с командованием, предоставленная до особого случая самой себе. Пару раз приметив за собой слежку и обнаружив очень аккуратный, но невероятно тщательный обыск в своем жилище, она получила очередное подтверждение того, что движется опасным, но верным путем.

За два месяца информации накопилось немало, крупица за крупицей складывалась общая картина. Визиты в «Миллениал» к Мас Эво с отчетами стали весьма регулярными — убедившись в честности Тианы Крид, дурос поручил девушке составлять еженедельные краткие отчеты об обстановке на объекте, справедливо полагая, что будучи здесь чужой, наемница не станет никого покрывать и даст беспристрастную оценку происходящего, пусть даже ничего почти и не происходило. Во время этих визитов Сайлорен несколько раз будто бы случайно подходила к Лони Докросу — сначала с каким-то невинным вопросом, затем на правах шапочного знакомства. Она задавала минимум прямых вопросов, стараясь получить нужную ей информацию через Силу — внушением, поверхностным сканированием. И в конце концов, по обрывкам фраз и мыслей — ментальными щитами Докроса Сила, по счастью, обделила — девушка сумела понять, как выглядит здание, в котором располагается местная штаб. квартира Дратоса. Многоэтажный офисный центр в деловом районе. Да, никакого излишнего пафоса и пыли в глаза. Не то, что «Миллениал»… Погуляв по городу вечером, Сайлорен отыскала эту высотку, а спустя пару дней рискнула зайти туда в рабочее время под видом заплутавшего курьера. Линзы, парик и форма курьерской службы позволили остаться неузнанной, однако дальше вестибюля пройти не удалось. Впрочем, пары взглядов хватило, чтобы по достоинству оценить качество видимой охраны и додумать подробности о скрытой.

Той же ночью Сайлорен впервые за несколько месяцев на Новом Эпсолоне вышла на связь с курирующим операцию отделом СИБ и запросила ударную группу. Другого способа добраться до внутренней сети Дратоса не было, к тому же собранной за время наблюдения информации представлялось достаточно для того, чтобы сразу накрыть все наиболее крупные точки сбыта и производства. А уж дальше пригодятся базы данных.

* * *

Спустя несколько часов на конспиративной квартире она уже разговаривала с майором СИБ, которому было передано ведение силовой операции. Подробно изложив все, что удалось узнать и о картели в целом, и о штаб-квартире в частности, Сайлорен внимательно выслушала предварительный план операции, что-то уточнила, о чем-то поспорила. Наконец все было готово.

Майор был осведомлен об особых способностях Сайлорен, так что ей отводилось место отдельной боевой единицы. Именно она должна была зайти в главный офис, отвлечь охрану и дать время штурмовой группе занять боевые позиции.

Выйдя из кара за полквартала от высотки, Сайлорен быстрым деловым шагом направилась к своей цели. Под свободным пальто надежно скрывалась ставшая такой родной черная инквизиторская броня. На поясе, вселяя уверенность, вновь болтался лазерный меч. Под левую руку был прицеплен бластер.

Большие двери бесшумно разъехались перед ней и снова сомкнулись за спиной. Вестибюль был отделан светлым мрамором. Высокий потолок поддерживали колонны, достаточно широкие, чтобы за ними можно было укрыться от выстрелов… Подойти к охраннику, проверяющему пропуска, задумчиво посмотреть на него, примериваясь и концентрируясь. Чуть вытянуть руку и Силой схватить мужчину за горло, поднимая в воздух. На глазах у пораженных сотрудников и его коллег. Секундный шок у зрителей, хрип жертвы, хруст ломаемой шеи — мертвое тело летит в сторону и падает точно на троих вскочивших с места громил.

— Монополия — это плохо, особенно на наркоту, — бросила девушка через плечо, Силой корректируя свой первый выстрел.

Однако охрана пришла в себя неожиданно быстро, в мгновение ока открывая ответный огонь. Ну что же, этому ее учили. Учили долго, тщательно, на совесть. И пока штурмовики рассредоточивались вокруг здания, перекрывали выходы и блокировали парковку, Сайлорен завязала неравный бой.

* * *

Несмотря на наличии Силы, с самого начала дело оказалось непростым — помимо живой охраны в вестибюле моментально появились дроиды, со стен начали огрызаться орудия системы встроенной защиты. Девушка, конечно, догадывалась о наличии подобных сюрпризов, но в глубине души хотелось надеяться, что все будет проще. Теперь же пришлось непрерывно крутить мечом, отражая выстрелы, кувыркаться и прыгать, подпитывая тело Силой.

Крики людей, стоны нескольких раненых, которых Сайлорен достала отбитыми зарядами, треск бластеров… все смешалось в дикую безумную какофонию.

Из лифта высыпало еще десятка полтора охранников — со щитами и в бронежилетах. Видимо, успели-таки вызвать подкрепление. Или, и Сайлорен очень на это надеялась, просто стянули к месту боя сотрудников с других постов, предварительно вооружив в офисном арсенале. Наркокартель… от них всего можно ожидать… Девушка сосредоточилась, Силой отбросила пару ближайших противников и перекатилась за колонну. Прерывисто вздохнула, переводя дух. Если штурмовики задержаться, у местных, с учетом подкрепления, появится реальный шанс ее достать. Но если она будет слишком долго прятаться, эти ребята начнут задумываться, что, собственно, происходит. А это уже лишнее. Вдох, выдох — и Сайлорен снова начала свой смертельный танец.

А через несколько минут в разгромленный вестибюль из всех окон сразу полетели гранаты. Ускорением Силы убравшись за колонну у самой стены, Сайлорен прижалась спиной к камню, отсчитывая мысленно секунды… Серия взрывов потрясла зал. Под прикрытием дыма в зал хлынула штурмовая группа. Снова перестрелка… Но теперь можно было отдышаться.

Когда девушка выскочила из укрытия и бросилась в атаку, спец. отряд охраны тоже оказался обречен. С огневой поддержкой ударной группы Сайлорен перебила оставшихся мечом в течение нескольких минут. Затем один из штурмовиков подал ей комлинк. Немедленно связавшись с майором, девушка уточнила дальнейшие инструкции. Ей отводилась роль одного из бойцов прорыва и, в крайнем случае, функции прикрытия основной группы.

Начался путь наверх. Здание было не слишком высоким — всего лишь пятьдесят этажей. Согласно добытой информации, хранилище данных располагалось на 46 этаже. Дождавшись подкрепления, основная группа, а вместе с ней и Сайлорен, используя тросы и под прикрытием специальных бойцов с джетпаками, поднялась на 41 этаж. Удобнее всего осуществить прорыв охраны можно было именно оттуда.

Тактика использовалась стандартная. Пара гранат, следом вошли несколько бойцов, полностью укрытых тяжелой броней. Спустя мгновенье прямо через их спины в Силовом прыжке метнулась Сайлорен. Оказавшись позади небольшой группы охраны, опешившей от такого поворота событий, девушка двумя взмахами меча сняла ближайших к ней стрелков. Воспользовавшись замешательством, штурмовики быстро добили остальных.

Так были пройдены 3 этажа. Сайлорен шла впереди, отвлекая противника и давая несколько секунд штурмовикам, чтобы занять новые, более удобные позиции. Сила, разгоравшаяся в Сайлорен ярким пламенем, заметно облегчала жизнь штурмовой группе.

Вот они на 45-м этаже. Полном охраны и вдобавок, забаррикадированном. Короткое совещание, еще более короткий разговор с начальством — и решено взорвать баррикады, а потом закидать охрану ионными и осколочными гранатами. Сайлорен, которую спросили отдельно, не возражала — затянувшийся бой уже порядком утомил ее.

Грянул взрыв. Из образовавшегося проема почти сразу же вылетело несколько бластерных зарядов, но, к счастью, никого из бойцов не задело. Затем подошел черед гранат — Сайлорен Силой подправляла траектории, что позволяло бойцам не подходить слишком близко. Еще через несколько секунд послышалась череда взрывов и крики, сменившиеся стонами. Но штурмовики не собирались останавливаться, закидывая за баррикаду все новые детонаторы.

Наконец наступила тишина, изредка нарушаемая приглушенными стонами. Переглянувшись с командиром группы, Сайлорен не торопясь прошла между бойцами и ступила в пробитый взрывчаткой проход. Меч чуть слышно гудел в опущенной руке. Нервы, напряженные до предела, казалось, вибрировали… Перед девушкой открылся разгромленный коридор, кое-где даже переставший быть коридором, когда от взрывов обвалились стены комнат. И трупы. Повсюду трупы людей и экзотов, вперемешку с обломками дроидов и какой-то офисной мебели. Кровь везде — на полу, на стенах, даже на потолке. Лужи разноцветной крови, ошметки тел и оторванные конечности.

Сайлорен медленно, с усилием дышала, ощущая поднимающуюся к горлу тошноту. На мгновение захотелось броситься прочь из этого страшного коридора, но девушка взяла себя в руки и начала сканировать этаж Силой на наличие живых. Навыком этим она владела на уровне чуть выше начального, но даже это лучше, чем ничего. Пройдя до середины этажа и чувствуя, что ее вот-вот вывернет наизнанку, девушка знаком показала штурмовикам следовать за ней. Словно ждавшие этого сигнала, бойцы мгновенно рассредоточились по этажу. А Сайлорен отбежала в чуть более чистый закоулок — и ее вырвало.

В следующее мгновение она почувствовала чье-то приближение и через силу выпрямилась. У нее за спиной, сняв шлем, стоял командир штурмовой группы.

— Первый раз видишь такое?

Девушка молча кивнула. Нет, она уже убивала, и не один раз. Но ей никогда не доводилось видеть столько грязи, столько крови и трупов. Не доводилось видеть смерть такой неприглядной… Штурмовик протянул ей флягу.

— Возьми, это вода. Умойся и глотни.

Сайлорен взяла флягу, вымыла лицо, потом начала жадно пить. Когда фляга опустела, она вернула ее владельцу и слабо улыбнулась.

— Спасибо большое, капитан. После операции обещаю вам, и не только вам, а всем бойцам нашей группы коррелианское в кантине.

Капитан рассмеялся и кивнул.

— Заметано. Сделаем дело, отчитаемся и ждем в ближайшей кантине.

Они пошли дальше. Ближе к лестнице на следующий этаж Сайлорен почувствовала в двух уцелевших комнат живых существ: в одной то ли три, то ли четыре, в другой два. Жестами объяснив бойцам, что она обнаружила, девушка указала на обе двери.

Из-за первой начали стрелять, едва штурмовики ее открыли. Сайлорен подскочила сбоку, отбила несколько выстрелов и вбежала в комнату. Девушка не замечала, что постепенно в ней накапливается злость и ненависть. Что она начинает пропитываться этими чувствами. И что чем больше она дралась, пропуская Силу через себя, и используя её, тем сильнее становилась эта злость. Стрелки не успели взять на прицел новую цель, как один рухнул, оставшись без головы, а второй получил назад собственный заряд. В другой же комнате обнаружилась тройка обычных офисных рабочих - клерков, которые лежали за поломанной мебелью и явственно тряслись от страха. Увидев Сайлорен с мечом и вошедших следом за ней штурмовиков с винтовками, они стали умолять о пощаде.

Через минуту зашел капитан. Сообщив руководству о наличии живых пленных неустановленной пока степени осведомленности, он велел связать их и оставить двойку бойцов для охраны, дожидаться прихода второй группы.

* * *

Теперь их ждал 46 этаж, их конечная цель, место, где хранились все необходимые им данные. Начавшийся штурм оказался на порядок сложнее, чем все предыдущие, вместе взятые. Большое количество охраны, высококлассные боевые дроиды, узкие минированные коридоры — не то, что на других этажах. Отлично укрепленный опорный пункт, последний бастион Дратоса, взять который, казалось, невозможно.

Потеряв троих бойцов из-за мин, группа была вынуждена отступить и запросить поддержку. Но подкрепление обещали не раньше, чем через четверть часа. Приходилось ждать и стрелять, чтобы враг не расслаблялся.

Однако на каждый выстрел нападавших охрана отвечала массированным прицельным огнем. Вот рухнул замертво еще один боец. Уже четверо… ни одного с самого начала операции, и четверо за несколько минут на этом проклятом этаже… Они шли бок о бок, она прикрывала их от выстрелов, они ее — от заряда в спину. А теперь еще один мертвец… Сайлорен почувствовала, как в груди разгорается ярость. Словно вторя ей, Сила вскипела, вспыхнула тысячей искр в мозгу, заструилась по венам жидким огнем, насыщая тело, стирая усталость и былую дурноту. Это уже не было азартом боя, который питал ее двумя этажами раньше. Это было… нечто другое.

Высоко подпрыгнув и походя отмахнувшись мечом от трещащих выстрелов, Сайлорен рывком сместилась вперед, одним ударом разрубила дроида и тут же, уйдя из-под обстрела перекатом, толчком Силы повалила ближайших врагов на пол. Сила пела в ней, требуя больше крови, больше смерти, а взамен даря легкость, скорость, неуязвимость. Она чувствовала себя практически всемогущей.

Подняв в воздух обломки мебели, она метнула их в стрелявших, одновременно перенаправив пару бластерных зарядов в стену голой рукой. Капитан группы, наблюдая ее смертоносную атаку, приказал поддержать её огнем и по возможности идти на прорыв вслед за ней. Но Сайлорен сейчас не нуждалась в прикрытии. Она продолжала свой бой, упиваясь каждой его минутой, каждой секундой.

Слившийся во вращении в алый сияющий круг меч блокировал десяток выстрелов, а сама девушка, двигаясь неуловимо быстро и невероятно плавно, будто в танце, сместилась вправо — и увидела летящие к ней гранаты. Время для нее словно растянулась. А Сила была прямо здесь, совсем рядом, не потребовалось ни малейшей концентрации, чтобы перехватить детонаторы и зашвырнуть их за угол. Взрыв. Крики и стоны. Сайлорен тут же прыгнула вперед, продолжая убивать.

Между тем бойцы штурмовой группы, вдохновленные её успехом, двигались следом, добивая своим огнем оставшихся в живых врагов. Но за девушкой было не угнаться. Она неслась вперед неудержимо, словно смерч, не чувствуя усталости. Кому-то она Силой сломала шею, кого-то отбросила в стену, кого-то насквозь пронзила мечом, кого-то обезглавила. Ее лицо было бледным и поразительно спокойным, только глаза горели нечеловеческим огнем.

Повинуясь взмахам её руки, мусор, покрывавший пол, летел в оборонявшихся, сбивая с толку, отвлекая, травмируя. Какой-то стрелок сосредоточился и сделал несколько прицельно точных выстрелов. Сайлорен отбила их четкими отточенными движениями, шагнула вперед и рассекла стрелявшего от плеча до бедра. Снова переход, разрыв дистанции, косой взгляд в бок — отбитый выстрел и три боевых дроида, впечатанные в стену.

Несмотря на кипевший внутри коктейль из злости, агрессии и наслаждения боем, разум девушки постепенно очистился, позволяя действовать еще более эффективно. И наконец, спустя долгие двадцать минут, за которые успела прибыть группа поддержки, а вместе с ней и пара офицеров СИБ, курировавших всю операцию, зачистка этажа закончилась.

Сайлорен тяжело дышала. Не от усталости, нет. От возбуждения, от желания сохранить эту волшебную эйфорию. Сила все еще не желала успокаиваться, и девушке невыносимо хотелось броситься на следующую жертву, убить, растерзать, ощутить затихающую агонию. Кровь взрывалась при мысли об этом, так что Сайлорен едва сдерживалась, чтобы не развернуться и не продолжить кровавую вакханалию уже в других рядах. Сила требовала крови, ненависти, смерти…

Чтобы успокоиться, она, ни с кем не встречаясь взглядом, подошла к ближайшей стене и несколько раз со всей силы ударила по ней кулаком. Штурмовики стояли чуть поодаль и смотрели на неё уже со страхом. Вокруг девушки слишком явственно ощущалась аура смерти, страха и безумия. Даже неодаренные ее улавливали. Кое-кто замер, не опуская оружия, ожидая возможного нападения. Заметив же, как вздрогнула стена под ударами ее голой руки, все без исключения медленно, стараясь не делать резких движений, подняли бластеры и теперь молча, выжидающе смотрели на Сайлорен.

Командир штурмовой группы медленно шагнул за спины штурмовиков и вполголоса приказал:

— Приготовьте парализаторы, на всякий случай, только спятившего джедая нам здесь не хватало.

Сайлорен неподвижно стояла в кольце напряженных взглядов и поднятых винтовок. Казалось, она не видит их. Между тем один из офицеров СИБ вышел вперед и не торопясь подошел на расстояние вытянутой руки.

— Госпожа инквизитор, вы меня слышите?

Сайлорен не слышала. Минута, другая — на этаже стояла полная, абсолютная, мертвая тишина. Сибовец повторил свой вопрос чуть громче — и девушка, словно очнувшись от транса, кивнула.

— Вы можете себя контролировать?

— Разумеется, беспокоиться не о чем, я в норме, — хрипло отозвалась Сайлорен, не разжимая кулака.

— Госпожа, господин майор просил, чтобы вы зашли к нему. Для вас есть сообщение, — офицер говорил ровным, безэмоциональным тоном, словно уговаривая дикого зверя. — Да и вид у вас усталый. Может, выпьете пару глотков? Вот, возьмите, негоже, чтобы майор вас увидел в таком виде.

Сайлорен раздраженно мотнула головой — пить не хотелось. Но военный взяв у кого-то из стоявших позади флягу и, сделав глоток, протянул девушке.

— Попробуйте. Отличное эбла! Хорошо снимает напряжение. Уверяю вас, не пожалеете. Да и традиция у нас есть — после первого боя выпить. Боевое крещение, так сказать, отметить. Вы же не хотите нарушать традиции имперских войск?

Девушка развернулась к говорившему всем телом, пристально на него посмотрела и взяла, наконец, флягу. Глоток, второй, третий… напиток оказался действительно очень недурен.

Опустошив флягу, Сайлорен почувствовала странный приятный холодок, словно мурашки разбежавшийся по всему телу. Она даже слегка покачнулась от неожиданности, но сохранила равновесие. Злость, ненависть и жажда крови не то чтобы отпустили, но стали тускнеть, гаснуть словно свет. Девушка внезапно почувствовала себя очень уставшей, захотелось спать.

Тем временем офицер, приняв из ее чуть дрогнувшей руки пустую флягу, так же негромко спросил:

— Вам полегчало, госпожа инквизитор?

Сайлорен молча кивнула. Говорить расхотелось. Как и убивать. А вот лечь куда-нибудь… это было бы хорошо…

— Давайте я пошлю ребят, чтобы вас проводили в штаб. Там вы сможете немного отдохнуть. Уверен, что господин майор не будет против этой небольшой задержки, учитывая ту первостепенную роль, которую вы сыграли в этом тяжелом изнурительном бою.

Сайлорен думала всего мгновенье. На доклад к начальству надо являться в лучшем виде, а не так, как сейчас, это точно. Сейчас она, кажется, даже на вопросы уже связно не ответит. Сделав пару глубоких вздохов, девушка направились в сторону уцелевшего лифта.

— Подождите, госпожа, вас проводят.

Офицер махнул рукой, подзывая пару штурмовиков и лейтенанта. Те отдали честь и последовали за девушкой, которая шла нарочито ровно, словно не желая показывать окружающим свою слабость. Когда вся группа скрылась за поворотом, по рядам военных прокатился вздох усталого облегчения.

— Спасибо, Джим, — улыбнулся второй сибовец. — Не знал, что ты умеешь успокаивать этих психов.

— Похожие случаи бывали еще во время войны клонов. Так что узнав, что с нами будет одаренный, я велел своему помощнику прихватить на всякий случай эблу. Замечательное успокоительное.

После ухода Сайлорен атмосфера в помещении заметно изменилась, бойцы поставили, наконец, винтовки на предохранители, командиры чуть расслабились. У всех пропало ощущение, что они находятся в одной комнате со взведенным детонатором.

* * *

Император сидел в чайной комнате позади кабинета и наслаждался свежезаваренным напитком, покоем и приглушенно играющей музыкой. Сила, раскинувшись гигантской паутиной, чуть ощутимо гудела от сотен и сотен бьющихся в ней жизней. Внезапно на пороге показался дежурный адъютант. Не дойдя до Палпатина несколько шагов, он остановился и замер в ожидании, опустив голову. Император нарочито игнорируя его появление, сидел и наслаждался классической арией, прикрыв глаза. Адъютант, молодой мальчишка, продолжал стоять неподвижно, и только градом текущий с него пот выдавал его напряжение и страх. Место своё он получил чудом, благодаря связям отца сенатора. И дрожал он за это место невероятно.

Наконец прозвучал последний аккорд, и Палпатин с сожалением подумал, что теперь придется выслушивать очередной нудный доклад бестолкового мальчишки. Как жаль, что верная Слай Мур все-таки попросила отпуск… Наконец повернувшись, Дарт Сидиус смерил адъютанта суровым взглядом.

— Подойди. Что такого важного случилось, что из-за этого ты осмелился прервать мой отдых?

Мальчишка, уловив нотки явного недовольства, побледнел еще больше и непослушными губами произнес:

— Мой император, вы приказывали, чтобы вам представляли все данные по деятельности некой Сайлорен из Инквизитория. Вот последний доклад.

На столик рядом с сервизом легла информационная дека. Притянув ее к себе Силой, Палпатин начал читать. Занятно, очень занятно… сначала не выдержала вида погибших от взрыва, а потом изрубила в мелкий фарш всех оставшихся в живых. Да так, что штурмовая группа стала всерьез опасаться за собственные жизни. Ну что же, пожалуй, за девчонкой надо продолжать наблюдать. Как можно пристальнее — задатки многообещающие. И вероятно, стоит давать ей больше уроков по контролю Силы — если ее от нескольких убийств так понесло, в следующий раз может и не сдержаться.

Год спустя

Сайлорен проснулась, когда комлинк разразился звонкой трелью. Сообщение от Императора. Немедленно явиться. Девушка вскочила, прибрала койку, оделась и, прицепив на пояс лазерный меч, быстро вышла из комнаты. Путь до тронного зала занял обычные десять минут, и вот она уже преклонила колен перед креслом, в котором неподвижно сидел ее Учитель.

— Вы звали меня, Владыка. Я готова Вам служить.

Император взглянул на девушку и чуть улыбнулся.

— Да, дитя мое, для тебя есть работа. Очень важная. Настолько важная, что я не могу доверить ее никому, кроме тебя.

Сайлорен ничего не ответила и только ещё ниже склонила голову.

— Мои шпионы донесли, что в рядах мятежников появился джедай. Ты понимаешь, насколько это неприятно?

— Да, Владыка.

— Прекрасно. Тогда ты должна найти его, выяснить, кто он, а после этого — уничтожить. Я знаю, что тебе это по силам. Отправляйся на Альдераан и выполни мой приказ.

— Будет исполнено, Владыка, — проговорила Сайлорен, только теперь поднимая на Императора свои зеленые глаза.

— Я отправлюсь немедленно.

Дарт Сидиус кивнул и снова повернулся к окну, за которым мерцала звездная бездна.

Сайлорен направлялась в ангар. Черный плащ крыльями взметнулся за спиной, когда она прошла мимо вентиляционных установок и подозвала начальника дежурной бригады.

— Приготовить мой корабль.

Дежурный отдал честь и пошел отдавать приказания.

Через час небольшой звездолет, черные бока которого без единого опознавательного знака словно вытянулись в хищном прыжке, вылетел из ангара личного императорского крейсера и исчез в гиперпространстве.

…Королевский дворец Бэйла Органы поражал великолепием. Весь словно сотканный из света и воздуха, он, казалось, парил над зеленым садом. Сегодня здесь проходил дипломатический прием, на котором должна была присутствовать принцесса Лея, а вместе с ней — Сайлорен надеялась — и загадочный джедай.

Девушка медленно шла вдоль стены, выбирая удобное место для прыжка. Здесь никого не боялись, поэтому даже королевский дворец не обладал сколько-нибудь серьезными системами защита, и Сайлорен про себя качала головой — как можно быть такими беспечными. Ни патрулей на улице, ни охраны… За стеной был небольшой сад, несколько деревьев давали надежную тень. Убедившись, что никто ее не видит, Сайлорен легко подпрыгнула, подтянулась — и одним движением перекинула своё тело через ограду. Замерла позади пышно разросшегося розового куста и прислушалась к Силе. Да, во дворце определенно кто-то был. Кто-то, кто знал, как скрывать свои мысли от прикосновений посторонних. Сайлорен приблизилась к оконному проему, доходившего до самой земли, огляделась и бесшумно перешагнула через низкий подоконник. Взметнулась занавеска. Случайному наблюдателю показалось бы, что это был просто порыв ветра. Тонкой черной тенью Сайлорен скользнула из неосвещенной комнаты в коридор, постоянно прислушиваясь к Силе и не забывая удерживать поднятыми ментальные щиты, одновременно стараясь распознать того, кто тут находится. Кто был ей нужен. Сегодня она была особенно благодарна Императора за преподанные уроки. Скрывая свое присутствие в Силе, она скользила через анфиладу комнат, и если кто-то и обращал внимание на фигуру в темном плаще с опущенным на глаза капюшоном, то тут же забывал об этом. Ковры на полу глушили звук шагов, за шелестом разговоров никто не слышал, как пару раз тихо звякнула о металлический дверной косяк рукоять лазерного меча. Сила вела Сайлорен вверх по витой лестнице. Несколько гостей разных рас спускались навстречу, но Сайлорен отступала в тень — и они проходили мимо, оживленно переговариваясь и не чувствуя пристального взгляда постепенно становившихся из зеленых фиолетовыми глаз.

Лестница вывела на небольшую террасу. У двустворчатых дверей разговаривали трое: пожилой мужчина, молодая девушка и… кто-то в плаще с капюшоном. Плаще джедая. Сайлорен чувствовала переливы Силы вокруг незнакомца, чувствовала, как он внимательно прощупывает мир вокруг себя. Возможно, интуиция подсказывала ему, что сейчас на него смотрит его погибель.

По краю балкона стояли вазы с цветами. Еле ощутимым толчком Силы Сайлорен заставила одну из них покачнуться и обрушиться вниз. Собеседники вздрогнули. Джедай взял темноволосую девушку под локоть и решительно толкнул к дверям. Мужчина шагнул следом. Сам джедай, наоборот, развернулся, прикрывая спиной вход в комнату, и медленно потянулся за мечом. Они теперь чувствовали друг друга. Сайлорен видела золотистое свечение Светлой стороны Силы, видела рукоять меча, ложащуюся в ладонь. Не видела только лица — вечернего света не хватало, чтобы развеять густые тени, отбрасываемые серым капюшоном.

Сила подсказывала, что здесь они сейчас одни. Моментом надлежало воспользоваться. Взмахнув рукой, Сайлорен послала волну, которая всколыхнула плащ противника и подсказала, откуда ждать нападения. Затем в несколько стремительных шагов оказалась на балюстраде и, прыгнув, ударила с другой стороны. Джедай успел развернуться и активировать меч. Клинки загудели и закружились.

«Узнай, кто это, а потом убей» — приказал Император. Чтобы узнать — надо спросить. Чтобы спросить — надо обезоружить. И нельзя убивать раньше времени…

Терраса была достаточно просторна, чтобы какое-то время поединок проходил без помех. Вслед за красным и зеленым клинком схлестнулись два вихря Силы. Каждый боец силился вырвать оружие из рук другого, оглушить противника — и спросить, кто он. Сайлорен чувствовала в Силе этот невысказанный вопрос. Джедай не знал, кто она, не знал, зачем она здесь. Только догадывался. Взмах руки — под ноги противнику полетела ещё одна ваза. Разбитая встречной волной вдребезги, она засыпала балкон осколками, землей и цветами. Сошлись снова. Мечи закрутились ещё быстрее. Сайлорен, чувствуя, как закипает охотничьим азартом кровь, дала волю эмоциям, выплескивая их навстречу джедаю, заставляя его продираться сквозь них, словно сквозь густую траву. Удар, удар, поворот, блок, удар, отход в сторону, потом ещё два удара подряд… зеленый клинок чуть запоздал, и красный нацелился прямо в горло, под узкий гладкий подбородок. Джедай замер, осознавая поражение. Сайлорен Силой сдернула его серый капюшон… и замерла словно в стазисе. Она знала это лицо. Очень хорошо знала. И никак не ожидала увидеть его в такой месте и при таких обстоятельствах. Она вообще больше никогда не ожидала его увидеть…

— Бэрилл, — тихо проговорила девушка, чуть отступая назад. — Бэрилл, это правда ты?

— Сними капюшон, незнакомка, — так же тихо отвечала джедай. — Мне кажется, я узнаю твой голос, но глазам я верю больше.

Дуновение Силы — черный капюшон скользнул на плечи. Несколько мгновений зеленые и фиолетовые глаза были неподвижны, изучая и вспоминая. Затем лазерные мечи дезактивировались с негромким щелчком, прозвучавшим почти в унисон. Сила замерла, на миг наполнившись красками удивления и радости.

— Ты здесь. Ты жива, — Сайлорен протянула руку и коснулась плеча подруги.

— Как ты сюда попала? — спросила Бэрилл, перехватывая ее руку и сжимая ладонь. — Как?

— Сильная гроза, разряд молнии… потом темнота, и чувство, словно тело разрывают на части, боль и снова темнота, — Сайлорен пожала плечами и вдруг улыбнулась. — Ты не представляешь, как я рада тебя видеть!

— Я тоже, но… ты объяснишь мне вот это? — Берилл, не отпуская подругу, кивнула на разбитые вазы. — Объяснишь, почему пыталась меня убить?

— Я не знала, что это ты… — Сайлорен вздохнула. Ментальные щиты снова медленно поднялись.

— Понимаю. Но зачем было убивать кого бы то ни было? Почему твой клинок сияет красным? И… что с твоими глазами?

— Ты же джедай, Бэрилл, я это вижу. Ты сама должна все понимать, — Сайлорен пожала плечами.

— Ты… ситх? — через Силу Сайлорен почувствовала, как собеседница напряглась. — Ты приняла Темную сторону? Зачем! Она тебя убьет!

— Успокойся, — Сайлорен подошла к Бэрилл вплотную и крепко обняла. — Я приняла ту сторону, которую мне предложили. И выбором совершенно довольна. Смогу ли я стать ситхом — покажет время. Впрочем, никакая сторона Силы не сможет изменить мою радость по поводу нашей встречи.

Она снова позволила эмоциям выплеснуться в Силу, и на этот раз они лучились искреннем счастьем. Помедлив, Бэрилл сделала то же самое. Они стояли на террасе, крепко держа друг друга за плечи и глядя глаза в глаза. Потом Бэрилл сдвинула брови.

— Ты хотела убить джедая? Кто тебя послал? И почему я не почувствовала твоего присутствия в Силе?

— Сколько вопросов… Разве это имеет значение?

— Ещё как имеет! Тебя послала Империя, — это упало между ними как обвинение.

— Император — мой учитель, если уж на то пошло, — спокойно проговорила Сайлорен. — Он же научил сокрытию в Силе. И да, он приказал узнать, кто джедай, и убить его. Теперь я знаю. Этого достаточно.

— А что со второй частью приказа?

— Я обязана тебе жизнью. Неужели ты допускаешь даже в мыслях, что я подниму на тебя руку? После стольких лет дружбы, после всего, что было… Забудь.

— Разве приказы Императора можно отбрасывать так легко? — губы Бэрилл чуть скривились.

— Это не твоя забота.

— Моя — речь, как никак, о моей жизни.

— Твоей жизни ничего не угрожает. С моей стороны, уж во всяком случае.

— Зато твоей угрожает, — в голосе Бэрилл появились возбужденные нотки. — Темная сторона тебя сломает и уничтожит. Откажись от заблуждений, идем со мной.

— К повстанцам, под чуткое руководство Мон Мотмы? — в голосе Сайлорен зазвенел сарказм. — Нет, дорогая моя, прости, пожалуйста, но с взбалмошными особами, вроде принцессы Леи, я дела вести не собираюсь, как и не собираюсь подчиняться женщине. А уж участвовать в вашем мятеже — тем более. Это авантюра. Ваш разгром — вопрос времени.

— Не говори так, — укоризненно покачала головой Бэрилл. — В Галактике должна восторжествовать свобода.

— Бэрилл, прошу тебя, не омрачай радость нашей встречи пустой пропагандой, — Сайлорен в притворно умоляющем жесте сжала ладонь подруги между своими. — Я не хочу думать о политике. Я хочу думать о том, что ты жива. Я хочу с тобой поговорить.

— Не уверена, что тебя стоит представлять гостям, — сдаваясь, улыбнулась Бэрилл. — Может, выйдем в город? Принцесса останется здесь до утра и вполне может обойтись без меня.

— Почему бы и нет, — Сайлорен надела капюшон.

Держась за руки, они быстро сбежали вниз и, укрывшись покровом Силы, вышли из дворца, никем не замеченные. Потом были бесконечные разговоры, коктейли в барах, танцы в клубах — и спрятанные под плащами лазерные мечи… к утру они дошли до космопорта, счастливые и слегка захмелевшие после бессонной ночи.

— Сай, не возвращайся, — тихо проговорила Бэрилл, внимательно глядя ей в глаза.

— Бэл, не поднимай эту тему снова, — так же тихо отвечала Сайлорен. — Ты прилетела с принцессой? — она кивнула на белоснежный звездолет, стоявший на отдельной площадке.

— Нет, мой вон там, — Бэрилл махнула рукой куда-то в сторону. — Я ведь не телохранитель, — она улыбнулась. — Мне жаль с тобой расставаться.

— Ну тогда я тебя провожу, — Сайлорен положила руку подруге на плечо. — Идем. Но потом мне надо лететь. Выследить и убить — много времени не надо.

— Сайлорен!

— Да, я скажу Императору, что убила тебя. Вернее, не тебя, а неизвестного джедая. У него нет причин мне не верить. А ты сможешь спать спокойно.

Они остановились перед небольшим шаттлом.

— Зачем мы сюда пришли? — с улыбкой легкого недоумения спросила Сайлорен. — Ведь это я улетаю, а не ты.

— Жаль, — вздохнула Бэрилл. — Лучше бы ты осталась.

— Долгое прощание только усугубляет тоску, — покачала головой Сайлорен. — Иди к принцессе, пока она тебя не хватилась. И береги себя, раз уж ввязалась в эти игры. Для Императора ты умерла.

Они обнялись, крепко и искренне. Потом Сайлорен развернулась и пошла к своему кораблю. Бэрилл направилась к выходу с поля. Сайлорен прислушалась к Силе. Когда ауру джедая скрыла даль, девушка быстро вернулась к шаттлу, взмахом руки открыла вентиляционный шлюз и послала туда маленький, не больше ногтя, маячок. Повинуясь Силе, он проплыл между прутьями решеток вентиляции и скользнул в щель за панелями внутренней обшивки.

* * *

Хищный черный корабль возник из гиперпространства прямо на траектории ворот главного ангара императорского крейсера. Сайлорен всегда умела точно рассчитать прыжок. Едва сбежав по трапу, девушка широким шагом направилась в тронный зал, мысленно взывая к Палпатину. «Учитель, мне очень нужно вас видеть». Через несколько мгновений она уловила отклик в Силе и вскоре входила в затемненный зал, низко опустив голову. Волосы черными лентами скользили из-под капюшона. Приблизившись к тронному возвышению, она опустилась на колени и замерла.

— Девочка моя, я рад, что ты так быстро вернулась, целая и невредимая, — Император несколько минут смотрел на Сайлорен, сцепив пальцы. Девушка не шелохнулась.

— Я чувствую твое смятение и тревогу. Что произошло?

— Учитель… — прошептала Сайлорен, не поднимая глаз. — Учитель, я подвела вас.

— Что произошло? Говори, — голос Палпатина зазвучал жестче.

— Я не смею просить прощения. И не смею оправдываться, — Сайлорен склонила голову к самому колену. — Мне не удалось выяснить, кто этот джедай, который так вас обеспокоил. Мне не хватило мастерства обезвредить его и задать нужные вопросы. В поединке мой меч сразил его. Вернее, ее.

Краем глаза Сайлорен увидела, что Император чуть подался вперед.

— Это была девушка. Совсем молодая и не слишком опытная. Я нашла ее во дворце Бэйла Органы, в свите сенатора Леи. Там же я оставила ее тело. И теперь я не знаю, как могу искупить свою неловкость.

Несколько минут Император молчал, пристально глядя на неподвижную ученицу. Он видел ее воспоминания о шумных залах, заполненных нарядными гостями, витую лестницу и террасу с вазами. Видел стройную фигуру джедая в сером плаще, видел сияние зеленого меча.

— Я приму любое наказание, которое вы сочтете нужным, — нарушил тишину спустя мгновение дрогнувший голос, и Палпатин со вздохом отвлекся от созерцания образов в сознании ученицы.

— Встань, девочка моя. Я не сержусь на тебя. Ты сделала то, что могла. Теперь джедай не доставит нам хлопот. Можешь возвращаться к тренировкам. И тогда в следующий раз все пройдет удачнее. Я в тебя верю.

— Спасибо, Учитель, — нетвердым голосом прошептала Сайлорен.

— Ступай.

Девушка медленно встала и, не поднимая головы, вышла из зала. Она не взглянула в глаза Учителю ни разу.

Полгода спустя.

Сайлорен с завязанными глазами кружилась по фехтовальному залу, круша и кромсая тренировочных дроидов. Девушка наслаждалась легкостью движений, послушностью меча, его спокойным чуть слышным гудением. Черный плащ взлетал за спиной, как крылья ворона. Сила свободно текла сквозь ее тело, наполняя его энергией и радостью жизни. Настроение у нее было прекрасное.

Внезапно еле ощутимое колебание в Силе заставило девушку насторожиться. Присмотревшись внутренним зрением, Сайлорен поняла, что больше не одна. В зале появился лорд Вейдер. Его мощь, подобную черной грозовой туче с отблесками молний, невозможно было не узнать. Ведомая Силой, девушка развернулась, отмахнулась мечом от очередного дроида и сдернула повязку с глаз. В руке у ситха зажегся меч.

— Защищайся, — бросил он вместо приветствия. Сразу за этими словами последовала силовая волна. Сайлорен успела выставить щит и даже не сбилась с шага. Драться с Вейдером было непросто — даже теперь, спустя четыре года упорных постоянных тренировок выдерживать его напор оказывалось невероятно трудно. Но Сайлорен понимала, что только сражаясь с более сильным противником, она сможет повысить свое мастерство — дроиды давно уже воспринимались не как достойные соперники, а так, забава, не более того.

Вдруг на середине движения Сайлорен ощутила зов в Силе — Император требовал ее к себе. Сконцентрировав свои усилия на поддержание щита, она попыталась услышать, чего именно хочет от нее Палпатин, но пропустила удар и была вынуждена отшатнуться к стене.

— Владыка желает меня видеть. К сожалению, наш поединок подошел к концу, — громко проговорила Сайлорен, нарочито дезактивируя меч. — Благодарю, лорд Вейдер, вы, как всегда, доставили мне огромное удовольствие.

Стараясь не поворачиваться к ситху спиной, Сайлорен выскользнула в коридор и поспешила на зов Учителя. Подходя к тронному залу, девушка вдруг ощутила странное беспокойство. Словно в Силе был растворен отзвук какого-то тщательно скрытого чувства. Сайлорен попыталась прислушаться к себе, но уловить ничего так и не смогла. А затем двойные двери разъехались в стороны, и девушка привычно приблизилась к тронному возвышению и опустилась на колени.

— Владыка, вы звали — я пришла.

— Да, девочка моя, я звал тебя, — голос Палпатина звучал почти устало. Он по-прежнему смотрел в окно, о чем-то размышляя.

— Я хотел спросить, милая моя ученица, разве я относился к тебе плохо? Разве не я обучил тебя всему, что ты знаешь? И чем же ты мне оплатила? — в голосе Императора прозвучала укоризна. Он сделал едва уловимое движение рукой, и порыв Силы отшвырнул девушку к стене. Удар был так силен, что затрещали ребра. Второе движение рукой — и Сайлорен судорожно схватилась за шею в отчаянной попытке вдохнуть хоть глоток воздуха.

— Как же не хорошо обманывать меня, человека, который так много тебе дал.

«Учитель, — мысленно воскликнула Сайлорен, потому что голос не повиновался. — Учитель, чем я могла вызвать ваш гнев? Я верно служу вам…»

Она попыталась Силой ослабить хватку на горле, чувствуя, что еще немного — и она потеряет сознание от удушья.

— Ну зачем притворяться дурочкой? Ты ведь прекрасно знаешь, чем меня обманула.

— Не знаю, — в глазах стремительно темнело. — Кто и что вам на меня наговорил?

Ослабив силовой захват, Палпатин тихо проговорил:

— Альдераан, милая моя. Тот джедай, которого ты должна была привезти ко мне либо убить. Как ни странно, она жива и здорова. Мои агенты опознали её. Им не верить у меня резона нет, в отличие от тебя. Глупо, девочка моя, очень глупо.

— Почему вы верите им и не верите мне? Я хоть раз обманывала вас? — Сайлорен с трудом приподнялась на одно колено и, тяжело дыша, оперлась на него рукой, чтобы снова не упасть. В ушах ещё шумело. — Это все интриги! Кому-то не нравится, что я занимаю то место, которое вы мне определили. Завистник легко мог подкупить вашего шпиона. Кто угодно! Хоть Дарт Вейдер!

— Разумный ход. Но ты переигрываешь, Сайлорен. Ты думаешь, что у меня в Альянсе только один шпион?! — Палпатин рассмеялся. — Да Альянс частично был создан мной и Вейдером. И мы закрывали глаза на его деятельность, пока она не доставляла неудобств. Думаю, тебе пора перестать строить из себя наивную идиотку. Но у меня вопрос: почему ты это сделала?

— Я не смогла, — опустив голову, очень тихо проговорила Сайлорен, понимая, что, в сущности, спорить действительно бесполезно.

Император чуть подался вперед, пристально глядя на девушку.

— Она настолько сильна? Или хорошо обучена? К слову, Дарт Вейдер спокойно убивал джедаев. Так расскажи мне, в чем дело.

— Зачем вам это? Я не Дарт Вейдер, вы прекрасно знаете, что я слабее. Считайте, что мне не хватило мастерства.

Дарт Сидиус долго смотрел на нее и наконец, слегка наклонив голову, произнёс:

— Мне жаль уничтожать твой талант. Я дам тебе возможность исправить свою ошибку и загладить вину передо мной. Найди и привези сюда этого джедая. Тогда я милостиво забуду твоё прегрешение и твою… дерзость. А теперь подойди сюда, милая моя.

Сайлорен, с трудом поднявшись, приблизилась и замерла, настороженно глядя на своего учителя.

— Сядь рядом.

Девушка села, сцепив руки на коленях и выпрямившись. Несколько долгих мгновений Палпатин смотрел ей в глаза. Потом протянул руку и нежно коснулся виска, провел кончиками пальцев по щеке и подбородку, прикоснулся к губам. Сайлорен сидела неподвижно, боясь шелохнуться и не понимая, чего ещё ждать.

— Ты сама не знаешь, как ты прекрасна, дитя, — голос Императора звучал, казалось, в самом мозгу, и в нем ощущалось какое-то странное волнение. Девушка опустила глаза, чувствуя, что краснеет.

— Иди, девочка. И будь благоразумна.

Палпатин проводил ее взглядам, наслаждаясь каждым шагом, каждым движением ее молодого гибкого тела, и мыслями его овладевало желание отбросить прочь этот черный плащ, разорвать эти черные одежды и прикоснуться к ее коже, живой, теплой и мягкой. Любовницы уже давно так не возбуждали его. При одном взгляде на Сайлорен он чувствовал, как в нем пробуждается давно забытое желание, а кровь начинает быстрее бежать по венам.

* * *

Переступив порог тронного зала, Сайлорен встряхнула головой. Надо успокоиться и собраться с мыслями.

Подходя к воротам ангара, девушка в глубине души уже знала, что нужно бежать. Быстро и далеко. И чем дальше — тем лучше.

Садясь в корабль, пристегиваясь и заводя двигатели, Сайлорен старательно думала о том, чтобы аккуратно взлететь и ни во что не врезаться, о том, что после скачка в гиперпространство надо поспать и собраться с силами. И не позволяла себе задуматься о будущем. Когда громада императорского крейсера осталась позади, девушка задала бортовому компьютеру поиск маячка с последующей задачей проложить курс до цели и без сил откинулась в кресле. Последний разговор с Императором и последовавшее за ним наказание отзывались противной слабостью по всему телу. А кожа, казалось, все ещё ощущала прикосновение тонких старческих пальцев. Сайлорен непроизвольно передернула плечами. Компьютер что-то радостно пропищал, сообщая о готовности к прыжку. Девушка подтвердила команду и закрыла глаза. Если поспать — в голове обязательно прояснится.

 

2 глава. 2 часть. Охота на джедая. Продолжение

Разбудил Сайлорен рывок, когда корабль вынырнул из гиперпространства, и бодрый писк. Компьютер подтверждал близость маячка и запрашивал разрешение на следование по его координатам. Приоткрыв один глаз, девушка дала подтверждение и снова провалилась в дремоту. Затем в пространство кабины ворвался требовательный голос из динамиков:

— Неизвестный корабль, передайте цель прибытия и пункт назначения, иначе вы будете немедленно обстреляны.

Сайлорен со вздохом отключила автопилот. Планета закрывала собой уже почти весь обзор. Голубовато-серебряный шар сиял отраженным светом солнца, словно зеркало. «Лед, — мелькнуло в голове. — Огромные массы льда и снега… ну и дыру же ты выбрала…»

Сбросив скорость, Сайлорен наклонилась к микрофону.

— Говорит неизвестный корабль. Я не враг вам и не представляю для вас угрозы. Готова следовать заданным вами курсом. Мне нужно поговорить с Бэрилл. Я знаю, она здесь. Передайте ей. Бэрилл, если ты меня слышишь, ответь. Это Сайлорен. Нам, правда, нужно поговорить.

— Снижайтесь. И без глупостей. При малейшем подозрительном действии мы вас собьем, — повторил голос диспетчера.

— Снижаюсь. Задайте координаты места посадки. И позовите Бэрилл, — повторила Сайлорен, поворачивая штурвал.

Через несколько долгих мгновений в динамике послышался треск, а затем Сайлорен услышала:

— Бэрилл слушает. Кто это?

— Это Сайлорен, — с облегченным вздохом отозвалась девушка. — Бэрилл, нам надо поговорить.

— Как ты меня нашла? Что произошло?

— Я бы предпочла отвечать на твои вопросы при личной встрече.

— Я уже звала тебя с собой — но ты отказалась, — в голосе подруги Сайлорен почудилась обида.

— Обстоятельства изменились. Дай мне разрешение на посадку.

— Сайлорен…

— Ты не доверяешь мне? Думаешь, Император под моим видом заслал к вам диверсантов? Ну тогда вспомни… вспомни замок твоего отца. Вспомни, сколько башен было на его внешних стенах. Вспомни, а я тебе сейчас скажу: их было шесть, две над воротами, и четыре по остальным углам. А с самой северной в хорошую погоду было видно горы… Бэрилл, это правда я!

— Даю разрешение на посадку, — прозвучало спустя недолгое время. — После приземления корабль не покидай, я сама к тебе выйду.

«Ну, хоть что-то», — подумала Сайлорен, переводя дух.

* * *

Диспетчерская вела корабль все ниже и ниже. Внизу расстилались бескрайние снежные просторы. Горы, холмы, равнины — все было скрыто под белым покровом. Потом впереди возникли распахнутые ворота. Справа и слева хищно скалились орудия. Они проводили черный звездолет бездонными взглядами черных дул. Сайлорен несколько раз глубоко вздохнула. Во всяком случае, она нашла ту, кого искала.

В ангаре кипела жизнь, вдаль уходили ряды крестокрылов. Сновали туда-сюда пилоты, штурманы, ремонтные бригады. Шум, гвалт, суета… Остановив свой корабль и открыв люк, Сайлорен расстегнула ремни и осталась сидеть в кресле в ожидании. Она отметила, что Скимитар по-прежнему держат под прицелом. «Если они так боятся одного имперского звездолета, то что же будет, если сюда нагрянет Дарт Вейдер со своим флотом. Трусы…» — подумала она с презрением.

Вскоре она ощутила в Силе приближение джедая и повернулась к двери в кабину. Шаги… и знакомый силуэт в сером плаще в проеме.

— Здравствуй, — проговорила Бэрилл, переступая порог и внимательно глядя подруге в глаза.

Чувствуя, что та пытается проникнуть в ее мысли, Сайлорен спокойно опустила щиты. Пусть смотрит, ей нечего скрывать.

— Здравствуй. Я рада снова тебя видеть. К сожалению, вести у меня плохие.

— Идем со мной, поговорим в более удобном месте, — видимо, открытые воспоминания на время рассеяли подозрения, и в голосе Бэрилл звучала искренняя теплота.

Они за руки вышли из корабля. На черный плащ и имперский полудоспех повстанцы косились зло и недоверчиво, но Сайлорен не обращала на это внимание и внутренне порадовалась, что повесила меч за спину, где он не так бросается в глаза. Сейчас ей совершенно ни к чему были ссоры. Девушки пересекли ангар и по длинному коридору пришли в какое-то полупустое помещение — Сайлорен показалось, что раньше там был диспетчерский пункт. Нашелся стол и два кресла. Они сели.

— Император знает, что ты жива, — с тяжелым вздохом произнесла Сайлорен. — Вы окружены шпионами.

— Здесь шпионов нет, — резковато возразила Бэрилл.

— Но где-то они есть. Впрочем, это неважно. Важно, что он во что бы то ни стало хочет твоей гибели. Я сбежала. Он послал меня довести дело до конца, но я к нему больше не вернусь.

— Мудрое решение, — Бэрилл улыбнулась. — Я рада, что ты наконец это поняла. Уверена, что в наших рядах для тебя найдется место.

— Только вот я не уверена… — Сайлорен запнулась, подбирая возможно более мягкие слова, чтобы не обидеть подругу, — не уверена, что готова встать на сторону Альянса.

— В любом случае ты должна остаться здесь, — убежденно ответила та. — Я созову совет.

Через полчаса в зале для совещаний собралось всё имеющееся в наличии руководство Альянса. Сайлорен стояла в стороне, скрестив руки на груди, и прислушивалась к Силе. Плескавшиеся в ней эмоции были предсказуемы: страх, недоверие, негодование. То и дело проскальзывало слово «шпионка». Затем Сила всколыхнулась, и Сайлорен с интересом оглянулась на дверь. В помещение входил невысокий юноша, очень молодой, со светлыми волосами и ярко голубыми глазами. На поясе болтался лазерный меч. Так вот он какой, этот мальчик, слухи о котором стремительно расползаются по Галактике. Невероятно одаренный фермер с Татуина, одним выстрелом превративший Звезду Смерти в космический мусор. Император тогда был вне себя от ярости… Сайлорен очень хорошо это помнила. И значит, у причины катастрофы такое простое лицо и такие наивные большие глаза?.. А мальчик действительно одарен. Очень.

Почувствовав прикосновение Силы, юноша вскинулся и пристально посмотрел на Сайлорен. Та чуть усмехнулась. Дерзкий, сильный, но необученный… у Сайлорен мелькнула мысль, что она легко могла бы справиться с ним, если бы захотела… но она не хотела. Пусть Палпатин и Альянс сами разбираются между собой. Ей нужно переждать первую облаву. И не дать Бэрилл попасть в беду, если получится.

Между тем обсуждение началось.

— Мы не можем доверять имперскому палачу, — решительным голосом вещала принцесса Лея. — Кто знает, сколько невинной крови на ее руках!

— Палпатин мог подослать ее в качестве соглядатая или убийцы, — вторил ей адмирал Акбар.

— Она моя подруга и я полностью ей доверяю, — раздался голос Бэрилл. — Враг Императора — наш друг!

— Враг ли? — недоверчиво проговорила Лея. — Что мы знаем о ней, ее целях и планах? Ничего. И никто ничего нам подтвердить не может.

— Посмотрите на ее корабль, — мрачно сквозь зубы процедила Мадина. — Абы кто на таком летать не будет. Она из ближайшего окружения Императора. Кто же в здравом уме оттуда уйдет?

Сайлорен чуть подняла бровь.

— Может быть, вы дадите и мне слово? — спросила она с усмешкой.

— Вам есть что сказать? — все разом повернулись к ней.

— Во-первых, я могу поклясться, что не выполняю императорский приказ и вообще больше ему не служу. По личным причинам. А Бэрилл знает цену моей клятве. Во-вторых, если бы я была послана за вашими жизнями, вы были бы уже мертвы. Все без исключения. И ваши джедаи ничем не смогли бы вам помочь, — девушка скривила губы. В Силе вспыхнуло сдерживаемое негодование Бэрилл и мальчишеская оскорбленная ярость Люка. — Но вы до сих пор живы — это ли не доказательство моей лояльности?

— Твои слова не увеличивают нашего доверия, — нахмурилась Лея. Акбар кивнул, закатив огромные глаза.

— Спросите Бэрилл. Она моя подруга. И хотя однажды у меня была возможность и необходимость — я не тронула ее. Потому что обязана ей жизнью. Пусть это послужит вам гарантией. Я никогда не причиню вред друзьям моей подруги, — «хотя ее друзья вовсе не обязательно станут моими», добавила она мысленно.

— Хорошо, мы тебя услышали, — медленно произнес Мадина. — Теперь можешь идти. Бэрилл сообщит тебе решение совета.

Сайлорен гневно сверкнула глазами, но подчинилась молча. В конце концов, слушать и дальше бредни на тему того, что она здесь, чтобы перебить их во сне и сдать базу Империи, желания не было никакого. Подмигнув подруге, девушка, не удостоив больше никого в комнате взглядом, четко, по-военному вышла. Была бы возможность — и дверью бы хлопнула.

— Я ручаюсь за Сайлорен, — решительно проговорила Бэрилл, делая шаг вперед. — Я знала ее почти всю сознательную жизнь. Она держит слово. Мы не можем отказать в помощи врагу Императора!

— Я совсем не уверен, что она Императору враг, — повторил Мадина, все еще глядя на дверь, за которой скрылась причина спора.

— Я с вами уже не один год, — голос Бэрилл чуть дрогнул. — Все это время я верой и правдой служила делу Альянса и буду служить до последнего вздоха. Неужели этой преданности недостаточно, чтобы поверить мне на слово?

— Бэрилл, в тебе никто не сомневается! — горячо возразила Лея. — Я не устаю благодарить Силу за то, что Оби-Ван прислал тебя к нам. Просто эта девушка может быть опасна, неужели ты не видишь?

— Я вижу, что она, спасая мне жизнь, нарушила приказ Императора, — тихо проговорила Бэрилл. — Значит, она уже сомневается в своем наставнике. Стоит ее немного поддержать на этом пути, немного подтолкнуть в нужную сторону — и она будет с нами. Только подумайте, какой это будет ценный союзник!

— Ценность перебежчиков измеряется информацией, — пожал плечами Мадина. — Думаешь, она может знать что-то важное? В таком случае, не вижу смысла ждать, пока она на что-то решится. Думаю, нашим специалистам хватит сноровки вытрясти из девчонки все, что требуется.

— Даже и не думайте, генерал, — Бэрилл почти прошипела эти слова, а в глазах ее на мгновение вспыхнула совсем не джедайская ярость. — Если она встанет на нашу сторону, она расскажет нам все добровольно. Пока же… я джедай, я имею право голоса в нашем совете и я запрещаю поднимать эту тему.

— Это риск, — тон Мадины оставался таким же ровным. — Оставить ее здесь — как заложить мину с испорченным часовым механизмом. Никто не знает, когда сработает детонатор.

— Генерал прав, — подал голос Акбар. — Если уж не карцер — то хотя бы заберите у нее оружие.

— И будем надеяться, что голыми руками она нас не передушит? — нервно засмеялась Лея.

— Повторю, я ручаюсь за нее, — скрестив руки на груди, проговорила Бэрилл. — И чтобы завоевать ее симпатию, мы не должны оскорблять ее чувство собственного достоинства. Меч останется при ней. А я обещаю, что она не пустит его в ход.

Спор продолжался больше часа, но в конце концов аргументы последнего джедая Альянса перевесили, и Лея, скрепя сердце, согласилась предоставить убежище беглой Руке Императора.

* * *

Через полчаса после совещания Бэрилл явилась в отведенную Сайлорен комнату. — Что это за тон? Разве так просят о помощи?

— Прости, дорогая, но я не могла удержаться, — Сайлорен улыбнулась и вытянулась на койке. — Это выглядит как-то слишком несерьезно. Ваша база, ваши пушки… ты хоть представляешь себе огневую мощь имперского флота? Одной эскадры будет достаточно, чтобы сравнять эту базу со льдом. И руины заметет снегом. Звезда Смерти — не единственное оружие Палпатина, и ее уничтожения мало, чтобы торжествовать победу.

— Мы не торжествуем, — Бэрилл нахмурилась и села на табурет. — Да и не важно все это. Почему ты все-таки прилетела, раз относишься к Альянсу так презрительно? И, кстати, как ты меня нашла?

Сайлорен долго смотрела в потолок, размышляя. И наконец проговорила:

— Маячок. На Альдераане я подкинула в твой шаттл маячок. Свой личный, который может отследить только мой корабль. Я не собиралась шпионить за тобой, но хотела иметь возможность найти, если потребуется.

— Это… это… — Бэрилл не находила слов от возмущения.

— Это было подло, хочешь сказать? Может быть. Но зато теперь я здесь и могу тебя предупредить: Палпатин жаждет твоей крови. Ему донесли, что ты жива. И он не остановится, пока ты не умрешь. А мне пришлось бежать, потому что он понял, что я не выполнила приказ.

— Спасибо за предупреждение, — морщина между бровями джедая разгладилась. — Раз ты сбежала от Императора — тебе теперь некуда идти. Останься с нами, поверь, здесь найдется приложение твоим талантам на благое дело!

— Пожалуйста, не начинай этот разговор, — покачала головой Сайлорен. — Ссора с Палпатином еще не значит союз с бунтовщиками, а твой Альянс для меня — именно бунтовщики.

Бэрилл усилием воли подавила раздражение. Но главное сейчас — не давить. Постепенно подруга сама поймет свою ошибку… Повисло молчание. Взгляды девушек встретились. Сайлорен открылась, чуть улыбнувшись. Бэрилл вздохнула.

— Я очень прошу тебя, хотя бы не зли руководство. Они и так переступили через себя, позволив тебе остаться.

— Хорошо, постараюсь, — Сайлорен рассмеялась. — А теперь, если мы обо всем договорились, расскажи мне об этом мальчике.

— Люк Скайуокер?

— Его так зовут?

— Парень очень, чрезвычайно одарен. По-хорошему, ему нужен настоящий учитель — но где же его теперь найдешь… я пытаюсь преподать ему основы, но видишь ли, мне и самой не удалось закончить обучение. Поэтому делаем что можем, — она вздохнула и неожиданно взяла Сайлорен за руку.

— Знаешь, я очень рада, что тебя не оказалось тогда на Звезде. Я несколько дней после сражения места себе не находила.

— А уж как я рада, — улыбнулась Сайлорен.

Они поговорили ещё с полчаса, а потом Бэрилл ушла, и Сайлорен крепко уснула.

* * *

Время шло. Сайлорен старалась не привлекать к себе внимания, поменьше попадаться на глаза Мадине, Лее и Акбару, медитировала в своей комнате и размышляла над звездной картой. Она понимала, что бесконечно отсиживаться в этой ледяном краю не сможет. И дело было даже не в том, что она не любила холод. Ее физически раздражал Альянс. Конечно, думала она, здесь есть талантливые люди, здесь есть преданные бойцы, здесь есть Бэрилл и Люк, в конце концов. Но здесь нет порядка… А когда Бэрилл начинала доказывать подруге истинность республиканских ценностей, той просто начинало хотеться активировать меч и проредить ряды тех, кто забил голову её подруги этой чушью. В такие моменты Сайлорен еле сдерживалась и очень тщательно укрывала свои мысли в Силе, но было ясно, что бесконечно копить в себе раздражение невозможно. Подруга все больше становилась похожа на фанатика, готового с пеной у рта отстаивать чужие убеждения. И все чаще предлагала самой Сайлорен принять сторону восстания, словно не понимая, что верность Императору и верность Империи — несколько различные понятия…

И Сайлорен стала по утрам выходить за ворота и, сняв теплую парку, оставшись только в своем обычном одеянии — легком прочном полудоспехе, начинала вести бой с тенью, проплавляя в снегу глубокие борозды и глядя, как испаряются снежинки во взмахах алого клинка. Это давало хоть небольшую эмоциональную разрядку. Однажды, в особенно холодное и промозглое утро, когда казалось, что от плазменного клинка поднимается пар, Сайлорен почувствовала присутствие одаренного и обернулась. Бэрилл стояла чуть в стороне, укутавшись в меховой плащ, и с нескрываемым интересом наблюдала за тренировкой.

— Теперь я понимаю, почему ты выиграла тот бой, — задумчиво проговорила она.

— Джем Со — отличная форма для одиночного поединка, — отсалютовав подруге клинком, Сайлорен остановилась. — Жаль, я не всю её знаю. Так, только базовые элементы. Хотя против Дарта Вейдера она бессильна. Во всяком случае, в моем исполнении…

Посмотрев, как Сайлорен заканчивает исполнять прерванную кату, Бэрилл задумчиво произнесла:

— Она несет в себе слишком много агрессии.

— Вспомни нашу родину, — усмехнулась Сайлорен. — Разве можно выиграть схватку, если не отдаваться ей всей душой, не упиваться звоном стали и быстротой движений?

— В тебе говорит темная сторона, она уже заразила тебя своим высокомерием — в голосе явно прозвучал упрек. — Только ситхи и темные джедаи уступают страстям и поддаются эмоциям. Настоящий джедай должен быть спокоен.

— Ну да, конечно, — Сайлорен рассмеялась. — Спокойно подставить горло под удар обуреваемого страстями противника. Что мы и наблюдали на Альдераане.

— Сайлорен… — брови Бэрилл угрожающе сошлись на переносице. — Речи Императора успели отравить твое сознание. Раньше ты не была такой.

— Какой? Опять агитация? — Сайлорен дезактивировала меч и прицепила его на пояс. — Бэрилл, дорогая, ну пойми же ты наконец, я не поддерживаю ваш Альянс. Вражда с Палпатином — мое личное дело, но Империя несет в себе куда больше порядка, чем ваша республика. Я изучала историю. Не ту, которую вам рассказывают, а ту, которая была на самом деле. По архивам и документам. И ничего хорошего там не увидела. Я не хочу участвовать в этом конфликте, но скажу тебе честно: на мой взгляд, шансов у вас немного. Даже если ты сможешь вырастить из Люка настоящего джедая. Потому что мало одного одаренного, чтобы разрушить отлаженную и работающую систему.

— Замолчи, — Бэрилл произнесла это тихо, но от Сайлорен не укрылось движение ее руки, дернувшейся к мечу.

— Ты моя подруга и имеешь право знать моё мнение, — Сайлорен пожала плечами. — А хочешь меня переубедить — попробуй сначала одолей.

Она рассмеялась и короткой силовой волной бросила подруге в лицо горсть снега. Та увернулась и активировала меч. Они сошлись.

«Попробуй победить меня без Силы» — мысленно поддразнила подругу Бэрилл.

«Почему бы и нет», — отозвалась Сайлорен.

Они сражались долго. Снег утрамбовался в плотную площадку, лица девушек разрумянились, несмотря на нешуточный мороз. Клинки встречались и отбивались. Более гибкая, подвижная и опытная, Сайлорен постепенно теснила подругу. Бэрилл все чаще переходила в глухую оборону. И вот, наконец Сайлорен обманным движением отбила меч Бэрилл в сторону и, подшагнув вплотную, надавила локтем на горло, одновременно наставляя на подругу острие алого клинка. В зеленых глазах девушки мерцали фиолетовые искры и на мгновение Бэрилл стало не по себе, но в следующую минуту Сайлорен отпустила ее и дезактивировала меч.

— Спасибо, — проговорила она с улыбкой. — Мне очень не хватало этого в последнее время.

— Тебе спасибо, — Бэрилл подобрала с края площадки теплую одежду. — Если мы будем чаще тренироваться, как знать, может быть, и я научусь фехтовать как ты.

— А зачем тебе? — рассмеялась Сайлорен, с трудом пробираясь по глубокому снегу.

— Кто знает, вдруг придется скрестить оружие с лордом Вейдером.

— Мне бы очень этого не хотелось, — голос Сайлорен враз посерьезнел. — Не ищи с ним встречи. Ничем хорошим для тебя она не кончится.

— Ты его боишься? — Бэрилл недоуменно воззрилась на подругу. — Ведь вы были союзниками.

— Скорее, не союзниками, а соперниками, — покачала головой Сайлорен. — И да, я буду откровенна: я боюсь его, и любой в здравом уме будет его бояться. Кстати, давно хотела спросить, Бэрилл, кто был твоим учителем? Кто обучил тебя путям Силы?

Бэрилл, слегка опустив голову, некоторое время просто стояла молча. И потом тихо-тихо ответила:

— Это был мастер-джедай Цуй Чой. Один из великих мастеров джедаев.

— Что с ним стало?

— Ты в самом деле хочешь знать?

— Да, хочу.

— По приказу этого чудовища Палпатина, Вейдер устроил на выживших джедаев настоящую охоту. Один раз мастеру удалось выжить. Тогда, во время битвы, и позже, убежав с Кесселя, он смог спастись. И даже отрубил руку верному псу императора. Потом, спустя некоторое время, он нашел меня на Джеде, где я очутилась в заброшенных кайбер-шахтах. Во время оккупации Джеды имперскими войсками мы переправились на Аноат. Но через четыре года Вейдер отыскал нас и там. Учитель сделал все, что мог, но их было слишком много. Сначала эта тварь, этот палач… — голос Бэрилл дрогнул. — Он натравил на нас инквизиторов, но потом был вынужден сам вступить в бой, потому что с первым отрядом мы справились. И тогда учитель приказал мне убегать, — по щеке девушки скатилась слеза, — он уже очень устал, и был сильно измотан боем с десятком инквизиторов… Вейдер убил его. А я улетела на задворки Галактики. Там старый друг учителя помог мне пережить первую боль потери и направил в Альянс. Сейчас, сражаясь против Империи, я хотя бы знаю, что жертва учителя была не совсем напрасной…

— Прости моё любопытство, — Сайлорен осторожно тронула подругу за плечо.

— Все нормально.

* * *

Ближе к вечеру Сайлорен встретила в коридоре Люка.

— Я видел вашу схватку с Бэрилл, — начал он напрямик.

Сайлорен уже знала, что сейчас услышит.

— Я тоже хочу сразиться с тобой.

— Без помощи Силы, только на мечах?

— Да!

— Уже вечер, на улице похолодало.

— В ангаре достаточно места, — Люк упрямо тряхнул головой.

— Ну что же, идем, — Сайлорен вздохнула и подумала, что на душе ей от этого предложения как-то тревожно.

Отойдя в дальний конец ангара, где в этот час уже никого не было, они активировали мечи и начали медленно кружить по кругу, присматриваясь друг к другу. Люк видел Сайлорен в бою и мог предполагать, на что она способна. Сайлорен не знала о Люке ничего, кроме того, что сейчас его тренировала Бэрилл. Поэтому она начала очень осторожно, боясь поранить излишне ретивого мальчишку. Но тот напал на неё с недюжинной силой и азартом. Честно соблюдая условия поединка, ни он, ни она не использовали Силу. И в какой-то момент Сайлорен слишком увлеклась и не почувствовала, что в ангаре резко прибавилось зрителей. А затем послышался возмущенный возглас.

— Немедленно прекратите, что происходит?!

Сайлорен узнала голос Леи. «Только принцессы мне тут и не хватало», — со злостью подумала она, отступая с линии атаки и дезактивируя меч. Люк последовал ее примеру.

Позади них стояли Лея, несколько солдат, сбежавшихся на ее крик, и неожиданно возвратившаяся на базу Мон Мотма. Она прилетела только несколько часов назад. И теперь глаза ее горели праведным гневом при виде Сайлорен в черном полудоспехе и плаще имперского инквизитора, стоящей напротив Люка с мечом в руках.

— Кто позволил ей находится здесь с оружием? — с нажимом проговорила сенатор, обводя собравшихся пристальным взглядом. — Я вас спрашиваю, принцесса. В мое отсутствие командование было передано вам. И как вы допустили, чтобы шпионка императора разгуливала по нашей головной базе вооруженной?!

— Она просила убежища, — сердито отвечала Лея. — И Бэрилл поручилась за нее. Она уверяла, что если мы будем к ней снисходительны, она может оказаться полезной нашему делу. Однако вы правы, оставить ей меч было непростительной глупостью.

Сайлорен медленно переводила взгляд с одного лица на другое, и чувствовала, как злость разгорается в ней ярким, обжигающим пламенем, а Сила, словно вторя ей, свивается в тугой узел ярости. Она мысленно позвала Бэрилл, а сама сделала шаг в сторону, прикидывая варианты возможной схватки.

— Сайлорен, ты слышала приказ сенатора, — резко проговорила Лея. — Отдай меч. Немедленно.

— А ты попробуй отобрать, принцесса, — Сайлорен недобро усмехнулась. — Разве я сдалась вам в плен, что вы требуете мое оружие? И с чего бы мне слушаться сенатора, который примкнул к бунтовщикам?

Она чувствовала, что Бэрилл бежит в ангар со всех ног.

— Ты просила укрытия, — безапелляционным тоном заявила Лея. — Это означает, что ты признала за нами некоторые права на твою судьбу. А теперь я приказываю тебе сдать оружие. Не вынуждай нас применять силу.

Наступила зловещая тишина, в которой отчетливо слышно было только дыхание собравшихся вокруг людей. Мотма сверлила Сайлорен ненавидящим взглядом, а девушка медленно переводила глаза с одного лица на другое.

— Значит, так?! — голос Сайлорен внезапно зазвенел, и Люк поежился, ощущая, как Сила вокруг стремительно темнеет. Следом вспыхнул световой меч. Кто-то из солдат не выдержал и открыл огонь. Сайлорен среагировала мгновенно, отбив заряд в стрелявшего. Несколько человек дернули Лею и Мотму в укрытие, остальные поддержали огнем невезучего товарища. Впрочем, везло им едва ли больше, чем ему. Сайлорен, закрутив меч и вскинув руку, блокировала первый залп, рванулась вперед и в сторону, заставив троих бойцов попятиться и зарубила оказавшегося к ней ближе всех паренька. Еще один рывок Силы, солдаты отшатнулись от хищного алого клинка. Пару одиночных выстрелов девушка отразила, почти не глядя. В следующее мгновение она оказалась за корпусом истребителя, надежно укрывшим ее от огня. До Скимитара оставалось не так уж много. «Пара-тройка трупов — и они меня пропустят…» Но тут в ангар с криком вбежала Бэрилл.

— Сайлорен! Прекрати!

— Прекратить защищать свою жизнь? — девушка и не подумала опустить меч. — Позволить твоим милым друзьям пристрелить меня? А может быть, подчиниться этой мало вменяемой особе с замашками императора?

— Да как ты смеешь!.. — негодующе начала Мон Мотма, шагнув из укрытия, но Бэрилл перебила ее: — Сайлорен, успокойся, пожалуйста.

— После того, как меня обвинили в шпионаже и попытались обезоружить? Если бы меня прислал Император, от вашей базы давно уже ледышки на ледышке не осталось. Уж поверь. Со мной за компанию сюда бы десантировали пару имперских легионов, а может быть, и сам Дарт Вейдер пожаловал бы. Сколько раз можно вам это повторять? Я здесь по своей воле. Но мой меч я не отдам никому! Даже тебе, — гнев кипел в девушке, застилая глаза рассудку. — Если кто-то хочет его забрать — пусть подойдет и попробует. Вон там особо смелые лежат, пытались сейчас это проделать.

Она обманчиво плавным движением вскинула меч, алый клинок бросал угрожающий отсвет на ее бледное лицо. Солдаты медленно обходили ставший для нее щитом истребитель, выискивая новые позиции. Снова наступила напряженная тишина.

Бэрилл по-прежнему стояла на месте, глядя подруге прямо в глаза.

— В тебе говорит темная сторона. Остановись, одумайся. Посмотри, что ты натворила. Ты убила наших людей, вместо того, чтобы попытаться решить дело миром, хотя обещала не пускать оружия в ход. Отрекись от Тьмы, пока не поздно, — ты же видишь, она лишает тебя разума. Ты изменилась, прежняя Сайлорен была другой. Ты встала на путь, ведущей к саморазрушению.

Сайлорен усилием воли обуздала ярость, опустила и выключила меч.

— Знаешь, Бэрилл, хватит с меня вашего гостеприимства. Ничего решать миром я с вашим Альянсом не намерена, — она прицепила меч к поясу. — Я улетаю. Немедленно. И послушай моего совета, полетели вместе.

Бэрилл тяжело вздохнула и покачала головой.

— Не могу, Сай.

— Жаль. Очень жаль. Боюсь, ничем хорошим для тебя эти глупые игры в демократию не кончатся. Но несмотря ни на что, ты моя подруга и всегда можешь на меня рассчитывать.

Сайлорен решительным шагом пересекла ангар под дулами молчащих винтовок и остановилась возле своего корабля. Черный плащ сник за спиной, словно сложенные крылья. Мотма вполголоса приказывала что-то по комлинку, Лея молча сжимала кулаки. Несколько солдат уносили убитых и раненых.

— Бэри, ты можешь погибнуть. Тебе не сладить ни с императором, ни с Вейдером.

— Как и тебе, — Бэрилл грустно улыбнулась.

— А я и не собираюсь с ними воевать. Я хочу просто исчезнуть.

— Мне жаль, что ты так упряма, не хочешь прислушаться к голосу рассудка и вернуться на светлую сторону, принять нашу борьбу…

— Ни слова больше. — Сайлорен приложила палец к губам. — Ни о светлой стороне Силы, ни о вашем правом и справедливом деле. Иначе я не сдержусь и жертв будет еще больше. Береги себя.

Они крепко обнялись.

— Куда ты полетишь? — спросила Бэрилл севшим от внезапного волнения голосом.

— Не знаю. Галактика достаточно велика. Найдется где-нибудь уголок, в который имперские шпионы не заглядывают, — Сайлорен пожала плечами, резко развернулась и почти взбежала по трапу. Люк закрылся. Через пару мгновений корабль вырулил к воротам ангара. А Бэрилл, повинуясь внезапному предчувствию, бегом помчалась в пункт управления зенитными батареями. Когда она распахнула дверь, командир первого орудия как раз заканчивал расчеты.

— Не стрелять! — крикнула Бэрилл, давая мощнейший ментальный посыл. — Не стрелять!

Люди в комнате замерли. А когда черный корабль растворился в ночном небе, джедай облегченно вздохнула — и в следующее мгновение обхватила голову руками. Спокойно, Бэри, нет эмоций, есть покой…

* * *

Взлетев с ледяной базы Альянса, Сайлорен долго думала, куда податься. Наконец выбор пал на Тарис. Она слышала, что там в последнее время началось бурное развитие. Некогда опустошенная и почти покинутая, планета отстраивалась заново. Империя вкладывала в этот сектор немалые средства. После недолгих размышлений девушка пришла к выводу, что лучшего места затеряться не найти. Сейчас на планете было слишком много пришлых и беженцев, которые трудились на стройках и иных работах. Прыжок через гиперпространство оказался долгим, несколько дней. Очутившись рядом с планетой, Сайлорен приказала астродроиду заняться посадкой. Ее глазам предстал серо-бурый шар. «Так вот ты какой, Тарис…» — мелькнуло в голове, пока корабль снижался плавными кругами. Связавшись с диспетчером и подтвердив свою другую личность, она получила разрешение на посадку. В космопорте девушка зарегистрировалась под именем Арейн Маларо. Благо, небольшой комплект запасных документов всегда был под рукой.

Позже, оплатив стоянку корабля, она отправилась искать временное пристанище, и по пути думала, что звездолет со временем придется продать, хотя и жаль было это делать. Впрочем, для начала достаточно было обналичить одну из анонимных кредиток, которыми Палпатин щедро снабжал своих теней. Позже, получив деньги, девушка после недолгих поисков отыскала жилье, устраивавшее ее как по местоположению, так и по цене. Одновременно назрело решение спрятать до поры до времени световой меч и купить бластер, которым она владела не так хорошо, как хотелось бы, и некое более современное подобие виброклинка, похожего на мечи её родины. Девушка искренне надеялась, что с ним проблем не возникнет, поскольку тело все еще прекрасно помнило преподанное в отцовском замке искусство фехтования. Так прошло еще три дня, которые она потратила на бытовые пустяки.

Сайлорен долго думала, чем теперь зарабатывать на жизнь. К своему большому сожалению, в свои двадцать с небольшим она умела только убивать, хотя это делала весьма неплохо. Может, податься в наемники? Неплохая мысль… это надо обдумать, решила она, разглядывая свое отражение в маленьком зеркальце. Рука несколько раз тянулась обрезать длинные волосы, которые Сайлорен всегда носила распущенными, заколов только несколько прядей около лица, чтобы не мешали. Но в итоге она так и не решилась избавиться от своего главного украшения. При этом, понимая, что имя именем, а портретного сходства тоже никто не отменял, Сайлорен собрала волосы в пучок и оставила короткую челку, закрывшую лоб. Облик изменился, хотя и не так сильно, как хотелось бы. Но девушка очень надеялась, что здесь пристально разглядывать ее никто не станет. В конце концов, неужели у Империи нет других забот, кроме охоты за одной сбежавшей Рукой?

* * *

Через несколько дней полное ничегонеделание начало действовать Сайлорен на нервы. Владельцем гостиницы, где она сняла номер, был толстый дурос по имени Капо. Девушка заплатила сразу за десять дней, чем привела его в восторг. По словам Капо, если она захочет остаться ещё и опять заплатит авансом, то получит 10 % скидку. В итоге денег осталось не так много, как хотелось бы: три чипа по 5000 и один чип с 2,500 кредитов. На месяц хватит. Если сильно экономить, то на полтора. А дальше что? Около 17 тысяч ушло на покупку одежды и оружия, перекраску и некоторые изменения инквизиторской брони. Клинок, покрытый фриком, обошелся девушке в круглую сумму. Но одно то, что он мог противостоять ударам светового меча, являлось ценным преимуществом. И вот Сайлорен снова в задумчивости бродила по Тарису. Переделанный полудоспех, новая одежда и прическа делали её сложно узнаваемой. Световой меч она спрятала от греха подальше в своей комнате под подоконником — там имелось небольшая отверстие в стене, которое было сложно увидеть.

Постепенно Сайлорен утвердилась в мысли, что корабль надо продавать. Стоянка в космопорте стоила 100 кредитов в сутки. Верный путь к разорению. Тем более, что улетать отсюда она в ближайшее время не собиралась. Обедая в местном ресторанчике, она размышляла, как это лучше сделать. Проблема заключалась в том, что она никого здесь не знала. Потом появилась мысль поговорить с хозяином гостиницы — если кто-то и мог тут помочь, то только он. Продешевить очень не хотелось. Учитель не раз говорил, что корабль редкий. И говорил правду — корабль был просто превосходен. Скимитар, «кинжал». Насколько он великолепен, она выяснила довольно скоро. Созданный Sienar Design Systems, он был как раз тем, что нужно элитному шпиону, диверсанту и убийце — тем, что нужно Руке Императора. Отличная скорость, возможность летать в атмосфере, резервный гипердвигатель, помимо основного. Шесть пушек и пара протонных ракет давали возможность нанести ощутимый вред, а если повезет, то и уничтожить небольшой звездный эсминец. Корабль обладал автономностью на полтора месяца. Кроме того, на Скимитаре стояла улучшенная щитовая система типа SR: 30-1, совмещенная с дополнительным дефлекторным щитом. Корпус корабля имел высокий порог повреждения — 76. По словам Палпатина, это была улучшенная версия корабля его прежнего ученика. Особую ценность представляла уникальная стелс-система, благодаря которой корабль было крайне сложно заметить как в атмосфере, так и в космосе. Все это Сайлорен подробно рассказала Капо, и тот за 15 % процентов от суммы сделки согласился помочь ей найти покупателя и уладить все формальности. Однако отсутствие интереса к полетам и кораблям сыграли с девушкой злую шутку. Ей и в голову не пришло, что звездолет, подобный Скимитару, — большая редкость, и что продавая его, она совершает огромную ошибку.

* * *

На поиски покупателя ушло около трёх недель. Большинство желающих отпугивала сумма покупки. 220 тысяч кредитов. Многие считали, что это стоимость хорошей яхты. Самые щедрые готовы были дать чуть больше 130–140 тысяч. Сайлорен совсем уже было отчаялась, но Сила подсказывала набраться терпения. На последние десять дней жадный и скупой дурос согласился перевезти её Скимитар в свой ангар, благо, места у него хватало. Это уже было удачей — не надо снова платить за стоянку. А затем некто Тошу Чок, известный в узких кругах контрабандист и перевозчик краденого, согласился купить её корабль, впечатленный его техническими данными. При виде же самого корабля, он чуть с ума не сошел от восторга. При тестовом полете Чок несколько грубовато попытался приударить за Сайлорен. Девушка решительно его отшила, но, к счастью для нее, это обстоятельство на заинтересованность контрабандиста никак не повлияло. Слишком хорош был Скимитар. Окончательно сошлись на сумме в 200 тысяч кредитов. Больше платить Тошу отказался. Скрепя сердце и прислушиваясь к Силе, которая настойчиво твердила, что от добра добра не ищут, Сайлорен, наконец, согласилась. 15 % — 30 тысяч взял себе дурос, 170 тысяч получила девушка, и подобревший от такого пополнения бюджета Капо посоветовал ей положить часть денег в банк, на депозитную ячейку. 80 тысяч кредитов на три года, со ставкой 17 %, выплата в конце года. Если клиент не снимает выплату, она автоматически добавляется на его баланс, и проценты начисляются уже от новой суммы, получающейся в результате слияния первоначального депозита и годовой выплаты. Помимо этого, за дополнительную плату в размере 3 тысяч кредитов, вкладу девушку была предоставлена дополнительная защита и идентификация, на случай потери документов, удостоверяющих личность. Кодом Сайлорен сделала фразу на языке далекой родины. Гарантии банк давал серьезные, и сам он являлся филиалом известного в галактике банка хаттов. Расположенный в Пространстве Хаттов и имеющий множество отделений и представительств за её пределами, в том числе и в Империи, этот банк давал своим клиентами надежные гарантии, что подкреплялось авторитетом и личным разрешением от Совета Донов — главного управляющего органа хаттского региона. Спокойно поразмыслив, девушка решила, что поступила правильно. И открыла счет на имя Арейн Маларо.

* * *

…Был вечер. На улицах было уже не так оживленно, всё больше посетителей оседало в барах и кантинах. В одной из них, в укромном уголке подальше от дверей расположилась Сайлорен. Она уже поужинала, и теперь небольшими глотками пила каф, быстро просматривая новости в стареньком неброском датападе. Полтора месяца назад она обратила Скимитар в деньги и после этого, уже не испытывая срочную необходимость заработать на жизнь, позволила себе расслабиться и на время перестать думать о карьере наемника — единственном реальном будущем, которое она для себя представляла. Впрочем, сейчас она как раз не хотела забивать себе этим голову и наслаждалась покоем и правом самостоятельно собой распоряжаться. Деньги, которые она получила, позволяли спокойно жить года эдак полтора, если не шиковать. А там подоспеет и первая банковская выплата.

В новостях не было ничего интересного. Иногда Сайлорен прикрывала глаза и прислушивалась к Силе. Та казалась спокойной и безмятежной. Едва прилетев на Тарис, она по привычке постаралась скрыть в Силе свое присутствие, хотя, по большому счету, едва ли это было нужно. Но последние несколько дней в Силе что-то волновалось. Девушка ощущала беспокойство, хотя знаний не хватало четко понять, что же это такое. Впрочем, повинуясь наитию, утром она вытащила из тайника свой световой меч и спрятала под броней.

Вечером девушка, как обычно, решила зайти в кантину безрогого Мика. Там всегда было тихо, никаких скандалов, никаких дебошей. Хорошее место, чтобы расслабиться. Время от времени присматриваясь к посетителям кантины, девушка видела, что у каждого есть свои бытовые заботы, на нее никто не смотрит — и это тоже давно уже стало привычным. Кому придет в голову разглядывать непримечательную фигуру в слегка потрепанной желто-бежевой броне и длинном коричневом плаще, надежно скрывающем и бластеры, и клинок на поясе, и самое драгоценное — световой меч. Сайлорен не привлекала к себе внимания и поэтому наслаждалась покоем и кафом. Ровно до того момента, когда почувствовала у дверей кантины легкое волнение. Быстрый взгляд не поднимая головы — в помещение входил отряд имперских солдат с винтовками наперевес. Вперед выступил офицер. В наступившей внезапно почти полной тишине он прошел к барной стойке, обменялся парой слов с владельцем кантины, затем шагнул в центр зала и громко произнес:

— Плановая проверка документов. Приготовьте, пожалуйста, идентификаторы.

Сайлорен позволила себе облегченно вздохнуть. Уж в чем-чем, а в своих документах она была уверена. Эта сторона подготовки Руки Императора всегда осуществлялась на высшем техническом уровне. Поэтому когда трое солдат, по очереди обходившие все столики, остановились перед ней, девушка со спокойной улыбкой протянула им свой чип.

— Арейн Маларо, — проговорил один из проверяющих, пристально всматриваясь в данные считывателя. В следующее мгновение Сайлорен уловила всплеск эмоций, едва заметное движение головой — и быстрое смещение двоих солдат вперед и в стороны.

— Арейн Маларо. Вы арестованы. Будьте любезны проследовать за нами.

В первый момент Сайлорен показалось, что она ослышалась.

— Это какая-то ошибка, я простой человек. В чем меня обвиняют?

— Молчать! Руки! Быстро и без разговоров!

«Все-таки нашли…» — мелькнуло в голове. А тело уже само собой ускорилось, прыжком закидывая девушку на стол. Качнувшись и тут же восстановив равновесие, она ударила волной, отбросив от себя и проверяющих, и случайных посетителей. Следующим движением соскочив на пол, Сайлорен мгновенно активировала световой клинок, который словно сам прыгнул в руку. Сверкнула алая вспышка. Офицер уже выкрикивал команду, солдаты наводили винтовки, прицеливаясь… Широкий скользящий шаг, взмах руки — офицер завалился на бок, рассеченный почти надвое. По ушам резануло истошным воплем одного из посетителей: Джедай!

«Много они знают, идиоты…» — подумала Сайлорен с презрением, стремительно приближаясь к продолжающим стрелять солдатам по изломанной траектории. Легкие, выученные до автоматизма движения — еще двое солдат рухнули обезглавленными, третий отлетел от толчка Силы. Отпарировав пару выстрелов мечом, Сайлорен прыгнула вперед, зарубив слишком дерзкого стрелка. Но тут же стрелять начали ещё двое… В душе темной волной поднялась ярость — я не хочу умирать, тем более так… Меч почти неосознанно отбил несколько выстрелов. Один из солдат бросил гранату. Сайлорен, не дав гранате упасть, силовым броском возвратила ее обратно. Грянул взрыв. Девушка услышала, как со звоном осыпались выбитые стекла. Внезапно Сила взорвалась предчувствием опасности. Девушка перекатилась через плечо и заметила, как раненый солдат, притаившись за перевернутым столиком, выстрелил из бластерной винтовки. Алый меч отбил заряд. Резкий рывок, взмах клинком, который разрубает столешницу и того кто был за ней… еще один труп. Последний. Быстро обведя взглядом разгромленное помещение и жмущихся к стена уцелевших посетителей, старающихся не попасть ей на глаза, Сайлорен переступила через мертвое тело и медленно пошла к выходу, чутко вслушиваясь в Силу. Клинок, покрытый фриком, девушка закрепила на спине, чтобы не мешал в бою. Променять на него в схватке лазерный меч представлялось глупой идеей, но бросать оружие не хотелось. Мысли занимал один отчаянный вопрос: как, черт побери, как же им удалось меня найти…

Три месяца назад

В прошлом бывший переселенец с Джедды, а ныне преуспевающий контрабандист, Тошу Чок пребывал в крайне приподнятом настроении. 27 лет назад он вместе с родителями улетел на Рилот. Отец смог устроится специалистом по программному обеспечению и одновременно механиком по дроидам. Работу была несложная, да и он отцу помогал. Одновременно Тошу учился. Но только ему всегда и всего было мало. Первая кража в 12 лет, затем воровство стало все привычнее, а со временем началась и некоторая нелегальная торговля. Благодаря отцу Тошу хорошо разбирался в механике, и средне — в программном обеспечении. В 15 лет он поступил в летный колледж. Через два года закончив его, он начал жизнь контрабандиста. Первые заказы были так себе. Продав старый отцовский звездолет, он с трудом смог купить чуть более новую машину, которая прослужила ему 10 лет. Но недавно ему, наконец, крупно повезло — он сумел перевезти на своем старом и потрепанном звездолете свыше 30 тонн спайса для самого Джаббы Хатта. Заказ был опасным и сложным, но за личные заказы и за риск хатт платил. И платил очень неплохо. Вскоре Чок скопил 160 тысяч кредитов. И собирался покупать новый корабль. И буквально на днях, Вугу, один из знакомых торговцев попросил привезти ему на Тарис довольно дорогой товар — партию коррелианских вин. Согласившись, Тошу забрал товар с Коррелии и отправился на Тарис. За заказ платили 40 тысяч. Чок справился без особых проблем. И после этого, решив отдохнуть и скрасить парочку вечеров, расположился в кантине у знакомых.

Разговор пошел о звездолетах. И кто-то обмолвился, что продается отличный корабль, жаль только, что девка, его продающая, слишком стервозная и заломила цену. Тошу выпил не так много, чтобы упустить неожиданную информацию, и тут же начал расспрашивать об этом звездолете. Отменные технические данные, а уж система невидимости — так это вообще чудесно, думал про себя Тошу, внимательно слушая рассказчика. Завтра же стоит посмотреть… По утру, придя в себя после вчерашней попойки, Чок, решив не откладывать дело в долгий ящик, пошел искать продавца чудо-корабля. После полутора часов поиски увенчались успехом.

Знакомый девушки, некий дурос по имени Капо, привел его смотреть звездолет. Хозяйка уже поджидала их в ангаре.

О… корабль оказался ещё лучше, чем он себе представлял. Идеал для контрабандиста! Все, что нужно, и даже больше. А стелс-система! Просто загляденье… От одного взгляда на хищные формы звездолета, Тошу почувствовал возбуждения. Хозяйка оказалась ему под стать — такая же изящная и статная. К ее гибкому телу хотелось прикоснуться. Что Тошу и сделал без лишнего смущения. Но получил весьма ощутимую пощечину и совет не распускать руки, данный таким тоном, что почему-то показалось разумным его принять. Дура-недотрога, подумал Чок, потирая ушибленную щеку. Любая другая с удовольствием уже укладывалась бы к нему в койку.

Вспомнив прелестных твилечек с Корусанта и Рилота, контрабандист быстро выкинул черноволосую девушку из головы. Корабль его интересовал гораздо больше. А полет… это был не полет, а песня. Да и с боевой точки зрения звездолет выглядел шикарно. 6 пушек, ракеты и двойная защитная система. Одним словом, чудо… Только цена кусачая. Если он продаст свой старенький корабль, тут на Тарисе получит 60 тысяч. И то вряд ли. Вот 50 еще куда ни шло. В конце концов Тошу удалось снизить цену до приемлемых для него 200 тысяч кредитов наличными. Правда, старый звездолет пришлось-таки продать. Но это даже к лучшему — балласта меньше. Получить за него удалось, как он и рассчитывал, 50 тысяч. Передав, как договаривались, 200 тысяч кредитов девке, он еще 10 дал этому старому подлецу дуросу, как посреднику. «Каков наглец, — думал Тошу, отсчитывая деньги, — и с меня взял бабки, и с неё».

Если бы Тошу Чок знал, что покупка этого корабля станет началом его конца, то бежал бы оттуда со всех ног. Но он этого не знал.

* * *

Целую неделю контрабандист просто никак не мог нарадоваться на покупку. Потом ему предложили отличное дельце, по перевозке запрещенных в гражданском обороте барадиевых бомб. Один из картелей неймодианцев в обход имперских законов решил продать крупную партию бомб представителям Балморры. Сделка была рискованная, но платили очень и очень хорошие деньги. 500 тысяч кредитов. Сумма нешуточная. Парочка таких заказов, и можно уходить не покой.

Приняв заказ, Чок через несколько дней покинул Тарис. Надо было забрать бомбы и доставить в пункт назначения. Быстро и тихо. С этой задачей он справился благополучно, и еще раз подумал, как ему повезло с кораблем. Если бы не система невидимости, не удалось бы тайно прилететь на Балморры, в обход многочисленных систем слежения.

Следующие несколько рейсов были не столь прибыльны, но все-таки принесли хорошие деньги. Пару недель ничто не омрачало его существования. Корабль вел себя прекрасно, с заказами дело выгорело, репутация взлетела до небес. И он решил слетать на Корусант, отдохнуть, проведать местных красавиц твилечек в борделях. Прибыв на место, зарегистрировавшись и оплатив стоянку в ангаре, контрабандист отправился отдыхать.

Очередной день начался для Чока просто прекрасно. Он проснулся в обнимку с прекрасной твилечкой, в элитном доме наслаждения. Ничто не омрачало его отличного настроения. Одевшись, он направился в ближайшую кантину. Заказав бокал коррелианского виски и что-нибудь поесть, он просто наслаждался утром. Но длилось это недолго. Дверь внезапно открылась, и в кантину вошли четверо штурмовиков с винтовками наперевес, и с ними невзрачного вида мужчина в серой форме. Мужчина обвел помещение пристальным взглядом и подошел к бармену. Тот быстро закивал и указал в сторону Чока. Незнакомец в сером стремительно направился к замершему контрабандисту. Мгновением позже его столик обступили штурмовики. Зал замер, слышалось только дыхание немногочисленных посетителей. Приблизившись, незнакомец посмотрел на Тошу, и у того от одного взгляда холодных серых глаз задрожали колени.

— Вы Тошу Чок? Уроженец Джедды? По профессии пилот?

— Д-да, — ответил Чок, слегка заикаясь.

— Пройдемте с нами. На пару слов.

Все это было произнесено мягким голосом, от которого душа уходила в пятки. Контрабандист понимал, что отказ от приглашения может оказаться своеобразной формой самоубийства. Бластер у него, конечно, с собой, но вряд ли это поможет в данной ситуации. Чок самоубийцей не был. Пока никаких обвинений не предъявлено, можно надеяться, что пронесет. Всегда проносило…

— Конечно, всегда готов помочь доблестным силам правопорядка.

— Идемте, господин Чок. Не будем терять времени.

Контрабандист поднялся и в полной тишине двинулся к выходу из кантины. Штурмовики с первых шагов взяли его в кольцо.

Спецкар быстро доставил их к одному из зданий службы безопасности. Всю дорогу Тошу Чока мучила одна мысль — кто из заказчиков настучал.

Контрабандиста провели в комнату и усадили на специальное кресло.

— Через несколько минут к вам подойдут. Советую честно ответить на все вопросы.

Сказав это, сероглазый уселся на небольшой стол и начал что-то записывать. Через несколько минут в комнату зашли двое. Один среднего роста в сером мундире СИБ. Второй чуть повыше, одетый в черную броню, похожую на доспех. Инквизитор.

Далее последовала стандартная процедура опознания. Имя, фамилия, дата и место рождения — все как обычно. И Тошу немного расслабился.

Внезапно одетый в черную броню показал голо-изображение — на нем Чок стоял возле трапа своего нового корабля. Контрабандист вздрогнул.

— Надо полагать, вы владелец этого черного красавца? — прозвучал негромкий бесстрастный голос.

Чок быстро вздохнул. На корабле он не оставлял ни документов, ни товара, так что даже при самой тщательной проверке ничто не показало бы на его истинный род деятельности. Для всех он был мелким бизнесменом и торговцем. Благо лицензия у него имелась.

— Да, — кивнул контрабандист, решив отвечать как можно более кратко.

— Прекрасная машина, — продолжал собеседник. — Редкостная модификация, отличное состояние. И стоит, думаю, немало. Давно приобрели?

— Можно сказать, что да, — машинально ответил Чок, всё больше запутываясь.

— Может быть, вспомните, у кого? — в голосе не слышалось ни угрозы, ни напора, но контрабандисту всё явственнее казалось, что чем скорее он удовлетворит любопытство спрашивающего, тем лучше.

— Хм… а это важно?

— Ты чего-то не понял? Решил с нами в героя сыграть? — подал голос СИБовец.

— Простите. Девка… девушка какая-то.

— Имя?

— Не помню, называла ли она его.

— Очень интересно. И вы решились вот так купить корабль неизвестно у кого?

— Он был мне нужен, и цена устраивала, обе стороны остались довольны, — Чок уже взмок от напряжения.

— Ну что вы, не нервничайте, к вам пока нет никаких претензий, — усмехнулся инквизитор. — Просто постарайтесь вспомнить, как выглядела эта девушка и где состоялась сделка.

— Выглядела… — Тошу задумался. — Как все они выглядят. Молодая, симпатичная.

— Подробнее, — его собеседник нахмурился.

— Хм… ну вроде волосы темные, глаза… не помню, кажется, какие-то светлые, точнее не могу сказать.

— А вы попробуйте, — зло бросил СИБовец.

Контрабандист напрягся и занервничал.

— Ну… я же сказал, темные волосы и глаза… вроде бы глаза ярко зеленые!

— Где это было? — вот теперь вопрос прозвучал по-настоящему резко.

— Тарис, — быстро ответил Чок. — Тарис.

— Хорошо. Как она себя вела?

— Откуда мне знать, как эта девка обычно себя ведет? — вопросом на вопрос ответил контрабандист, и сразу же схлопотал пару ударов по ребрам, согнувших его пополам.

— Отвечай! Я тут с тобой не шутки пришел шутить, — сквозь зубы процедил инквизитор.

— Я действительно не знаю. Она вела себя как все, — заныл контрабандист.

— Рассказывай. Всё.

Удар. Другой, третий… И Чок в подробностях описал все обстоятельства своей злосчастной сделки — и полет, и пощечину. Но вопросы продолжались.

— Во что она была одета?

— Я не обратил внимание.

— Господин Чок, вы, видимо, не до конца понимаете, где вы находитесь, и с кем вы сейчас разговариваете. Похоже, вы не хотите сотрудничать со Службой Имперской Безопасности и с Инквизиторием. Нам придется прибегнуть к другим методам разговора.

Осознав весь ужас услышанного, Тошу Чок покрылся липким потом.

— Не надо другие методы… — прошептал в звенящей тишине контрабандист. Ему не ответили.

Как долго человек может выдержать пытки? День, два, три? Тошу Чок продержался чуть больше суток. А потом заговорил. Он рассказал всё. Всё, что знал, и даже больше. Всплыла и желто-коричневая броня, и рукоять бластера, случайно мелькнувшая под плащом. Из глубин памяти возникло даже случайно услышанное имя черноволосой девушки — Арейн Маларо. Как только эта информация была получена, инквизитор отошел, позволив продолжить допрос дознавателю СИБ. Тошу Чок перечислил всё, что когда-либо перевозил, всех, с кем хоть раз вел дела. Лишь бы его оставили в покое и прекратили мучить. К утру он представлял собой плачущий, избитый, окровавленный кусок мяса, который только скулил и умолял не убивать его.

— Что будем с ним делать? — спросил вполголоса дознаватель у инквизитора.

— Думаю, надо пустить в расход.

— Совершенно с вами согласен.

Вытащив бластер из кобуры, дознаватель шагнул к стонущему контрабандисту, приставил дуло к голове и нажал на курок… Тело дернулось и обмякло. В голове у бывшего когда-то известным контрабандистом Тошу Чоком появилась дыра. И время начало обратный отсчет.

* * *

Вечером того же дня начальник Инквизитория Аннстис Тремейн явился с докладом к Императору Палпатину.

— Владыка, мы нашли её! Она на Тарисе.

По губам Дарта Сидиуса скользнула хищная усмешка.

— Я доволен вами и вашей работой, Тремейн. Вы и ваш Инквизиторий полностью оправдываете свое существование.

— Каковы дальнейшие приказания, Владыка?

— Приведите её ко мне. Живую и невредимую. Вам ясно, Тремейн?

— Да, ваше величество.

Тарис.

Приоткрыв дверь кантины, Сайлорен сразу заметила штурмовиков, которые плотно оцепили здания и держали выход под прицелом. Отшатнувшись обратно в помещение, девушка выругалась сквозь зубы и обернулась к бармену.

— Где запасной выход? Быстро.

Бармен дрожащей рукой махнул куда-то вглубь зала.

Сайлорен, даже не кивнув, широким шагом пересекла помещение. Тишина уже давно не была абсолютной, по углам перешептывались, но в голос говорить никто не решался. Как и попадаться на глаза разъяренной девушке со световым мечом в руке. Все хорошо запомнили, на что она способна. Миновав подсобки, Сайлорен очутилась перед запертой дверью. Силой распахнув ее и быстро окинув взглядом глухой проулок, девушка тут же заметила засаду.

«Твари… и ведь подготовились как хорошо — со всех сторон обложили…» — думала Сайлорен, отбивая мечом первый выстрел. Силовое ускорение — и вот они, пятеро стрелков, винтовки вскинуты, но к рукопашной они явно не готовы. Алый клинок молнией росчеркнул вечерний сумрак, срубая двоих штурмовиков. Третьему Сайлорен рассекла горло под самым шлемом, четвертый все-таки попытался выстрелить — и меч пронзил его насквозь вместе с доспехом. Пятый, отступив в сторону, явно пытался вызвать подкрепление, и Сайлорен захлестнула его шею силовой удавкой. Когда стихло сдавленное хрипение, девушка ещё раз огляделась и бесшумной тенью скользнула вдоль стены. Азарт боя по-прежнему кипел в крови, меч, казалось, готов был и дальше разить насмерть, и Сайлорен чувствовала, что сейчас убьет любого, кто рискнет заступить ей путь. Чуть впереди девушка заметила парочку спидеров. Почему бы и нет… улететь в промышленную зону, а оттуда перебраться в нижний Тарис и затаиться на время. Условия там весьма специфические, при желании можно переждать очередную облаву. Если она исчезнет, рано или поздно они потеряют след.

* * *

…Почти полчаса Сайлорен кружила по опустевшим к ночи улицам, но оторваться от имперцев не получалось. Второй головной болью стали инквизиторы — двое на спидерах, а один на полицейском каре, они плотно сели на хвост, и уйти не было никакой возможности. В конце концов, с мыслями «будь что будет», девушка решилась на отчаянный маневр — попытаться проскочить между парой каров службы безопасности. Сила подсказывала, что это наиболее верный путь. Заложив пару виражей и круто, почти под прямым углом, набрав высоту, Сайлорен затем резко направила спидер вниз и в последний момент, уйдя влево, смогла юркнуть между полицейскими катерами. Ее ждала промышленная зона — единственное реальное укрытие. Уже совсем близко… Но от инквизиторов ускользнуть оказалось не так-то просто. Вильнув в сторону, она пропустила парочку выстрелов. Резко закрутясь, смогла уйти еще от двух. Третий выстрел задел спидер… Ничего серьезного, но появившийся дым теперь предельно четко указывал вектор её движения. Прикинув, что до выходов на нижние уровни осталось совсем недалеко, Сайлорен решилась пробиваться напрямик и направила спидер вниз. Быстро соскользнула на землю и побежала вперед, отбросив в сторону оба бластера и клинок, которые только затрудняли движение. Она почти успела — но когда до спуска оставалось всего несколько шагов, поперек дороги спрыгнули трое инквизиторов. Взметнулись за плечами черно-красные плащи. «До чего настырные…» — успела подумать Сайлорен, активируя меч и отступая в боевую стойку.

Высокий инквизитор, вероятно, старший, шагнул вперед и произнес:

— Сдавайся. Тебе все равно не уйти. Императору Палпатину ты нужна живой. Если не будешь сопротивляться, доставим целой и не покалеченной.

— Да пошел ты! И император вслед за тобой, — фыркнула Сайлорен. — Останови меня, если сможешь.

Инквизиторы без слов активировали световые клинки и начали медленно приближаться. Про себя Сайлорен отметила, что тот, кто говорил с ней, шел чуть в стороне. «Видимо, привык работать один, — подумала девушка, пристально наблюдая за противниками. — А эти двое — уже сработавшиеся боевая двойка. Они опаснее. Значит, для начала надо разбить их тандем».

Сайлорен отлично понимала, что нельзя дать себя окружить и зажать в угол. И она безумно, отчаянно хотела выжить. Это чувство, помноженное на злость, питало её, давало силы, и оно же подсказало ей, что нужно делать. Быстрый рывок вперед и вправо, атака на двойку. Отлично, один защищается, второй нападает. Блокировать удар — и тут же отскочить, уходя от удара третьего инквизитора. А двойка-то действительно сработанная… Снова блок, отвод мечом, отшаг назад и резкий рывок, совмещенный с рывком Силы. Инквизитор-защищающийся едва успел заблокировать удар, но девушка знала, что задела его, пусть и не сильно.

Снова танец клинков и брызги искр. Сайлорен злилась, ненависть к инквизиторам и к императору, пославшему их по ее следу, переполняла её. И в то же время она испытывала упоение от битвы. Сила кипела в ней, и девушка постепенно, сама не замечая и не осознавая этого, погружалась в состояние, которое ситхи называли Яростью Силы, а джедаи — Темной яростью. Её движения становились всё быстрее, удары — сильнее. Тело слушалось как никогда прежде, а меч по-настоящему ощущался продолжением руки. Сайлорен в Силе видела, куда и как будет нанесен следующий удар. Она словно знала и предугадывала действия противника заранее. И битва… Это упоение! Пара взмахов мечом, уворот… Первый в двойке, раздраженный раной, допустил одну единственную ошибку — частично открылся в широком замахе. Сайлорен немедленно этим воспользовалась. Шагнув в сторону, она отвела его удар, не принимая на меч, и возвратным движением дотянулась до его бедра, отрезая часть ноги. В то же мгновение Сила вспыхнула чувством опасности. Сзади…

Не оглядываясь и не задумываясь, Сайлорен перекатилась в сторону и снова вскочила, уходя вправо. Краем уха она слышала, как надрывно кричит позади раненый инквизитор. Старший из группы остановился и Силой начал бросать в девушку какие-то ящики, валявшиеся поблизости. Несколько Сайлорен отбила в сторону, остальные перенаправила обратно. Сила продолжала кипеть в крови, и в следующее мгновение девушка прыгнула вперед, обрушив на старшего инквизитора град ударов, которые тот принял на жесткий блок. Второй напал сзади. Быстро развернувшись, Сайлорен заблокировала его удар, мягким, скользящим шагом ушла влево, чтобы ответить серией уколов.

Противника она не достала, но сумела разорвать дистанцию и осмотреться. На мгновение все трое замерли. Сайлорен застыла в одной из базовых стоек джем со — острие меча наискось смотрело вниз. Инквизиторы обменялись взглядами.

— Ты сильна, но нас двое, — негромко произнес старший.

— Вспомни, что совсем недавно вас было трое, — недобро усмехнулась девушка.

Взмах руки — и в сторону инквизиторов полетели, подхваченные Силой, обломки каких-то металлических конструкций. Старший отбил их Силой, второй — мечом. В следующий миг оба послали силовые волны. Но Сайлорен сумела их заблокировать. Ее, как Руку Императора, готовили лучше, чем сотрудников инквизитория, пять лет непрерывных тренировок, помноженные на жажду знаний, совершенствования и мастерства, давали о себе знать. Кроме того, не стоило забывать, что некоторое время ее тренировал сам Лорд Вейдер, а такой роскошью инквизиторы, как правило, похвастаться не могли. Пусть ситх был суровым учителем, но научил он ее очень многому. И в первую очередь — блокировкам силового воздействия. Девушка только на долю секунды остановилась, гася импульс, а затем метнулась вперед, провоцируя второго из двойки на атаку. Позади по-прежнему хрипло стонал раненый. Надо бы добить… Мягко блокировав не слишком умелые выпады противника, она отшвырнула его силовым толчком и рывком Силы оказалась рядом с раненым инквизитором. Тот попытался защититься, но алый клинок описал короткую дугу, и кисть с зажатым в ней световым мечом отлетела в сторону. Сайлорен чуть вздрогнула от разорвавшего гулкую тишину крика и тут же вторым ударом прекратила его агонию.

В этот момент второй из двойки, взбешенный гибелью своего напарника, налетел на нее с удвоенной яростью, вкладывая в удары больше силы, чем мастерства. Одновременно атаковал и старший инквизитор, чем помешал Сайлорен воспользоваться многочисленными ошибками обезумевшего от злости противника. Шаг за шагом девушка уходила в оборону. И эта ситуация нравилась ей всё меньше. Меч выписывал в воздухе самые замысловатые фигуры, яростно блокируя клинки двух других. Глаза полыхали фиолетовым огнем… Однако переломить ход боя не получалось. А если так будет продолжаться дальше, в конце концов ее прижмут к стене, лишат возможности маневра… конечно, Палпатин велел взять ее живой, но живой не значит невредимой. Представив на мгновение раскаленное прикосновение светового клинка к коже, Сайлорен содрогнулась. Нет, она не даст им до себя дотронуться…

* * *

Дарт Вейдер, находясь на борту главного полицейского кара, внимательно наблюдал на боем. За каждым движениями девчонки, за каждым взмахом ее клинка. Жаль, не я тебя нашел когда-то. Ты талантлива. Ты опасна. Пожалуй, я недооценивал твой потенциал. Какая могла бы получиться блестящая ученица…

* * *

Решившись на рискованный ход, Сайлорен силовым прыжком разорвала дистанцию и встала во вторую стойку шиен — меч слегка приподнят на уровень груди, острие направлено наискосок вверх. Вдох, выдох, восстановить дыхание и снова посмотреть в глаза смерти. Своей или чужой… Старший инквизитор остановился, уступая атаку второму. Тот с яростным криком бросился вперед, нанося сильные размашистые удары, весьма проигрывавшие в точности. Сайлорен мягко блокировала их, выжидая момент для ответного удара.

Старший инквизитор просто стоял и смотрел на поединок. Ждёт… надеется, что этот сумасшедший меня измотает, а ещё лучше, ранит? Хочет выслужиться, лично возвратив Императору сбежавшую Руку? Размечтался… Удар, удар, контратака… сокращение дистанции и клинч. Гудение клинков возле лица, горящие злобой глаза противника. Сайлорен ударила ногой, заставив инквизитора отступить на пару шагов, и секундной передышкой воспользовалась, чтобы сконцентрировать Силу для удара. Когда противник снова бросился вперед, девушка увернулась от его меча, второй удар приняла на блок, и не теряя времени взмахом руки послала сильнейший Силовой удар. Инквизитора швырнуло в стену. Сайлорен показалось, она услышала, как хрустнули шейные позвонки. И уже мертвое тело медленно сползло по железобетону на пол.

* * *

Последний оставшийся в живых инквизитор проводил тело равнодушным взглядом и, снова повернувшись к Сайлорен, негромко произнес:

— Это будет хороший поединок. Я уже очень давно не встречал по-настоящему сильного противника.

Он приближался медленным скользящим шагом, неторопливо покручивая меч в руке. Девушка ничего не ответила, переводя дыхания и снова собирая волю в кулак. Минувший бой дался непросто. Сайлорен отчетливо понимала, что измотана и утомлена, хотя горячка схватки и не давала прочувствовать это в полной мере. Размеренно дыша и пытаясь побыстрее восстановиться, девушка внимательно смотрела на приближающегося противника и ожидала первой атаки. Обманное движение клинка, взмах руки и силовой толчок, чтобы отвлечь внимание, и сразу за ним широкий рубящий удар… Сайлорен уклонилась и от того, и от другого, разрывая дистанцию и силясь выиграть ещё хотя бы пару мгновений на отдых.

Впрочем, инквизитор не собирался давать ей такую возможность. Серия стремительных ударов, чередующихся с уколами, вынудила девушку ещё отступить. Не рискуя жестко блокировать, Сайлорен старалась парировать мягко или вовсе уходить из-под ударов, однако она быстро поняла, что на долгую игру ее не хватит — инквизитор не скупился на хитрую акробатику, которая прежде казалась Сайлорен бессмысленным излишеством, а теперь оказалась непреодолимой преградой. Постоянные перемещения противника в пространстве раздражали. Девушка не могла уловить момент для контратаки, приходилось только защищаться и отступать.

Бой становился все быстрее, все жестче. Это могло продолжаться только до первой ошибки. И Сайлорен чувствовала, что именно она может ее допустить. Но в душе снова просыпалась ярость боя… Желание победить, убить и выжить. Потому что поражение хуже смерти. Значит, выжить — любой ценой, любыми силами, как угодно, но выжить… Эта жажда жизни заполнила сознание. Врага надо победить. Убить. Потому что другого финала у этого боя быть не может…

Прошло еще несколько минут. Клинки пели песню смерти, фигуры кружились в смертоносном танце. Тишину и ночной мрак разрезало сияние световых клинков.

Сайлорен уже поняла, что противник имеет немалый опыт и подготовлен заметно лучше, чем она, так что в открытом противостоянии ей не победить. Отскочив назад и разрывая дистанцию, Сайлорен за несколько мгновений продумала возможный план действий. Она помнила совет Императора, данный ей в самом начале пути: «Иногда для победы мало опыта и знаний. Необходим настрой. Никогда не будь заложницей одного стиля и одного приема. Используй все, что знаешь и умеешь.» А умела она не только то, чему обучали ее ситхи… В прошлой жизни, в родном мире она тоже успела поучиться немало и узнать цену своим навыкам.

Мысли молнией пронеслись в сознании, и девушка, ударив Силой, а затем швырнув несколько кусков какого-то мусора, больше для отвлечения внимания, встала в одну из старых, заученных с детства стоек. Вдох, выдох — и взгляд в глаза противнику в ожидании атаки… Инквизитор снова ударил, быстро и сильно, но девушка сумела уклониться и сразу же начать свою комбинацию. Укол, два взмаха, восьмерка, меч поворачивается в руке, меняя направление, — и снова укол. На мгновение инквизитор пришел в замешательство и едва не допустил ошибку, но в последний момент вывернулся из-под удара, так что ее меч задел лишь край брони. Сайлорен зло усмехнулась. Все воины уязвимы. Просто иногда на поиск слабого места надо потратить чуть больше времени… А у нее был припасен еще один козырь. Подняв клинок в защитную стойку, инквизитор шагнул к ней. Силовой толчок, широкий, сильный удар… Как и в первый раз… предсказуемо. Девушка вполоборота ушла от потока Силы и мягко заблокировала меч, но в следующий миг еще один силовой толчок отбросил ее назад.

Отлетев на несколько метров, Сайлорен в последний момент сумела сгруппироваться и смягчить падение. Вскочив на ноги, она еле увернулась от широкого взмаха клинком, почувствовав, как волна рассеченного воздуха шевельнула растрепавшиеся волосы. Ещё один удар, рубящий, и снова едва хватило времени уклониться… Разорвав дистанцию, девушка закрутила меч, не позволяя инквизитору приблизиться. Но тот подшагнул сбоку, и снова пришлось атаковать. Новая комбинация, укол, ложный замах, укол, удар… в следующий момент Сайлорен перехватила меч обратным хватом и заметила, что противник напрягся. Сюрприз. Неприятный… Меч прочертил борозду в броне, слегка задев и самого инквизитора. Тот сумел отклониться, но Сайлорен снова напала. Клинок пел в её руке. Удар, переброс меча, серия коротких, закрученных взмахов, и внезапно — удар с полуоборота, которого противник явно не ожидал. Инквизитор закрылся клинком, но обратный хват позволил Сайлорен в движении подкорректировать траекторию атаки… И в Силе разлилась боль и изумление, когда клинок девушки оставил на руке длинный росчерк. Пальцы инквизитора едва не разжались, и он сумел удержать меч только усилием воли. А Сайлорен, почувствовав слабину, напала снова, так что инквизитор едва успел отскочить назад и перебросить клинок в левую руку. Девушка видела, чувствовала, что каждый удар и каждый блок дается ему все труднее. По тонким губам скользнула злая усмешка. Да, это был хороший бой… Двойной удар, меч инквизитора ушел вниз, парируя замах в ноги, а только и ждавшая этого Сайлорен в возвратном движении обрушила на противника череду резких ударов, последний из которых, резкий диагональный вверх, прошел чуть выше ребер, поражая правое легкое.

Инквизитор на мгновение застыл, когда алый клинок вошел ему в бок. Тело пронзила чудовищная боль. На пол упало несколько капель крови — он прикусил то ли губу, то ли язык. Но Сайлорен не собиралась ждать и щадить. Едва выдернув меч из раны, она тут же нанесла ещё один удар, от которого инквизитор уже не смог защититься и рухнул разрубленным на пол.

Сайлорен с тяжелым вздохом опустилась рядом, устало привалившись спиной к холодной стене. Смогла… победила… Но сил радоваться почти не осталось. Болело всё тело — каждая мышца, каждый нерв. Надо передохнуть. Хотя бы несколько минут. И потом уже идти дальше… Краем глаза она заметила, как неподалеку приземлился большой полицейский катер. И оттуда неторопливо вышел Дарт Вейдер… Пальцы судорожно сжали рукоять меча.

— Ты сражалась достойно, — приглушенный голос темного Лорда наполнил помещение. — Но меня тебе не победить, и ты это знаешь. Отдай меч. Ты мне не соперник.

Чувствуя, как от отчаяния перехватывает дыхание, Сайлорен медленно выпрямилась, опираясь спиной о стену и, изо всех сил скрывая слабость, тихо проговорила:

— Я не сдамся. Лучше убей.

— Убивать тебя совсем не обязательно. Владыка хочет лично поговорить с тобой.

— Мне не о чем разговаривать, — прошептала Сайлорен, делая шаг вперед и активируя меч. — Ни с одним из вас.

Вейдер не ответил, и только меч его вспыхнул и загудел. Снова бой… а она так устала…

Прежде Сайлорен не раз доводилось сражаться с Дартом Вейдером на тренировках. Но сейчас впервые бой шел всерьез, и ей пришлось сразу осознать огромную разницу между этими поединками. Первый же толчок Силы смел все выставленные ею барьеры, снова заставляя отшатнуться к стене. Горло тут же сдавило, и Сайлорен с большим трудом удалось разорвать силовую удавку. Решившись атаковать, девушка подскочила почти вплотную, стараясь достать противника уколом, но Вейдер небрежно отбил всю серию и перешел в наступление, рубя широкими могучими ударами. Сайлорен оставалось только уворачиваться — она прекрасно понимала, что не сможет блокировать ни один такой удар. И оставалось пятиться, кружиться и уклоняться, балансируя клинком и надеясь, что пол сзади окажется ровным.

Вейдер бил всё быстрее, в какой-то момент Сайлорен, чтобы не быть покалеченной, пришлось принять удар на жесткий блок — и запястье свело болью от мощи, которую ситх вкладывал в каждую атаку. Меч едва не вырвался из разом онемевших пальцев, и девушка удержала его только усилием воли. Отчаянная атака, пара уколов, обманный взмах меча, удар — бесполезно… Вейдер словно видел каждое ее движение наперед. Сайлорен дралась за свою жизнь отчаянно, понимая, что пути назад нет. Но совершенно вымотанная предыдущими схватками, она не представляла для ситха никакой опасности, и с каждым мгновением боя осознавала это всё отчетливее.

Снова удары, чудовищные по силе и скорости, она с трудом успела отскочить и рубануть сплеча. Но Дарт Вейдер жестко остановил этот удар и перешел в наступление, снова и снова обрушивая на противницу свой меч в стремительном натиске. Почувствовав, что защититься она просто не успеет, Сайлорен, для верности перехватив клинок обеими руками, приняла удар на жесткий блок и пошатнулась, когда боль пронзила руки до предплечий. Эта боль не дала сконцентрироваться и заметить силовой толчок, легко отшвырнувший ее в сторону. Некстати подвернувшаяся колонна впечаталась в ребра, вышибая воздух из легких.

Ударившись об пол, Сайлорен до крови прикусила губу, но заставила себя откатиться в сторону и встать. В следующий миг она почувствовала, как невидимая рука приподняла ее за шею и начала душить. Ей доводилось видеть, как лорд Вейдер наказывал своих подчиненных, но ей никогда не приходило в голову, что однажды она сама окажется в таком же положении… прежде девушке казалось, что Палпатин никогда не даст ее в обиду — как же всё переменилось… Вейдер был уже рядом. Сквозь шум в ушах Сайлорен различала его шипящее дыхание, видела его массивный черный силуэт и порывистым движением пыталась вскинуть меч. Но это были уже бессмысленные судороги. Взмах руки, затянутой в черную перчатку — и Сайлорен увидела стремительно приближающийся пол. Или стену? Удар отозвался болью во всем теле. Еле слышно звякнули по бетону выпавшие из прически шпильки. Ещё удар… волосы скользнули по лицу, закрывая обзор, но девушка и так знала, что увидит, прежде чем окончательно потеряет сознание — неподвижную фигуру в черных доспехах, страшную и неумолимую в своей непобедимой мощи… Пальцы правой руки разжались, выпуская меч. Левая рука все ещё тянулась к горлу, словно пытаясь сорвать силовую петлю. Почему так… почему так глупо… почему я… Удар… теперь все-таки об пол, потому что совсем рядом колышется черный плащ… Сила чуть сильнее сдавила горло, отправляя девушку в черноту беспамятства. Тело не повиновалось. Еще один удар — и Сайлорен отключилась. Черные волосы рассыпались по грязному забрызганному кровью полу. Вейдер несколько мгновений смотрел на девушку, неподвижно раскинувшуюся у его ног, потом, вызвав по наручному комлинку группу солдат, приказал заковать ее в наручники и вколоть дополнительную дозу снотворного, после чего перенести в полицейский кар и доставить в космопорт. Затем он протянул руку и Силой поднял отключенный меч Сайлорен. Ещё один трофей? Почему бы и нет… Дело сделано. Осталось доложить Императору.

Дождавшись, пока прибывшие штурмовики выполнят приказ, Вейдер стремительным шагом вернулся на полицейский катер. Через полчаса лорд ситхов был в космопорте, откуда на лямбда-шаттле отбыл на свой корабль — колоссальный ИЗР Палач. Прилетев туда, он направился к свою личную комнату связи.

— Учитель, я поймал её.

— Очень хорошо, ученик мой. Я ни минуты в тебе не сомневался. А что с инквизиторами Тремейна?

— Мертвы. Девчонка отлично усвоила ваши уроки и смогла оказать им достойное сопротивление.

— Сколько их было?

— Трое.

Император на мгновение задумался и произнес:

— Жаль терять такой хороший ресурс. В самом деле, жаль. Запись её боя с теми недоумками у тебя, надеюсь, имеется?

— Да, я приказал снимать все происходящее со следящих дронов.

— Хорошо. Очень хорошо. Привезешь её ко мне, на мой личный крейсер. Целой и невредимой. Координаты тебе сообщат.

— Как прикажете, Владыка.

 

3 глава. Испытание для дружбы

Сайлорен хмуро посмотрел на своего Учителя, чувствуя нарастающую угрозу. Наручники не поддавались, хотя она пыталась разомкнуть их ещё в камере на «Палаче». Очередное изобретение Вейдера, не иначе… Теперь один на один, в огромном тронном зале, а за широкими полукруглыми окнами ― черная мерцающая бездна, в которой медленно скользят имперские крейсеры.

— Ты в самом деле думала, что сможешь скрыться от меня? — негромко спросил Император. — Что сможешь переиграть меня? Или ты думала, что тебя не будут искать? Что я позволю и дальше плевать на мои приказы?

Сайлорен молчала, опустив взгляд.

— Не спорю, сделано всё было почти профессионально, видно, что мои уроки пошли впрок — и выбор планеты, и документы, и сокрытие в Силе. Но неужели ты допускала мысль, что я позволю тебе уйти? Ты расстроила меня, девочка моя, ― голос Императора звучал вкрадчиво и почти ласково, но Сайлорен прекрасно понимала их истинный смысл. ― Мне так хотелось надеяться, что ты одумалась… Так почему же ты обманула моё доверие?

― Вы никогда этого не поймете. Делайте со мной, что хотите. Я никогда не смогу поднять на нее руку.

― Она джедай, она враг. И тебе, и мне, ― Император подался вперед. ― А дружба с врагами может плохо для тебя кончиться, Сайлорен.

― Уже кончилась, ― девушка глянула на ситха с вызовом. Но тот только рассмеялся.

― О нет, поверь.

Его рука шевельнулась. Девушка почувствовала, как поток Силы заставляет ее опуститься на колени и склонить голову.

― Ты возомнила себя достаточно сильной и хитрой, чтобы бросить мне вызов… ― удушье подступило к горлу. Император чуть сжал пальцы.

― А на самом деле ты всего лишь глупая неблагодарная девчонка, вздумавшая предать учителя ради призрака дружбы.

— Она спасла мне жизнь! ― В жилах вскипела ярость и выплеснувшаяся вспышка Силы позволила девушке на мгновенье скинуть невидимые путы. Рывком вскочив на ноги, Сайлорен вскинула скованные руки, ее меч, лежавший на подлокотнике императорского кресла скользнул к ней… но синяя молния сорвалась с пальцев Императора, прошла сквозь ее тело и швырнула навзничь. Голова мгновенно закружилась. Во рту стало солоно. Поток Силы обрушился на нее и прижал к полу. Голос Императора звучал где-то в самом мозгу.

― А я дал этой жизни смысл. Ты привыкла к моей доброте. Пора отложить пряник и пустить в дело кнут.

Новый удар. Боль возникла в голове, мешая мысли, не давая сосредоточиться и выставить силовой барьер. Волна перекатила Сайлорен на бок, затем Сила вновь подняла ее на колени. Ни выпрямиться, ни шевельнуться Сайлорен не могла и только тяжело и часто дышала, борясь со слабостью и подступающей к глазам мглой. Воздуха не хватало, словно кто-то сжимал ее горло, позволяя вдохнуть совсем немного…

Внезапно Сайлорен ощутила, как Сила всколыхнулось в ответ на приближение ещё одного одаренного. Это не Вейдер — его гнетущую темную мощь Сайлорен ни с чем бы не спутала. Это… Сайлорен почувствовала знакомую ауру и против воли потянулась к ней, пытаясь понять, что произошло и как так получилось… И услышала, как тихо рассмеялся Палпатин.

— Так-так, занятно.

Двери разъехались, и в зал, чеканя шаг, вошел дежурный офицер.

— Простите, Ваше Величество. Лорд Вейдер велел передать, что на борту корабля была обнаружена группа повстанцев, пытавшихся заложить взрывчатку в генератор силового поля. Одного удалось задержать. Как прикажете поступить?

— Пусть лорд Вейдер приведет его сюда.

Затем он обернулся к Сайлорен и, Силой вздернув ее над полом, пристально посмотрел ей в глаза.

— Ты ведь знаешь, кто это, не правда ли?

Сайлорен только мотнула головой, не в силах вымолвить ни слова. В ушах непрерывно звенело.

— Впрочем, я тоже сейчас это узнаю.

Да, на этот раз в зал вошел Дарт Вейдер. А за ним штурмовики под прицелами втащили светловолосую девушку в потрепанном сером джедайском плаще.

«Бэрилл… как же так…» — в отчаянии подумала Сайлорен, чувствуя, как Сила начинает бурлить и колыхаться по мере того, как Палпатин присматривается к новой жертве.

Бэрилл стояла ровно, упрямо выставив вперед подбородок и храбро глядя в лицо Императору.

— Как тебя звать, нежданная гостья? — чуть наклонив голову, спросил Палпатин. — Что за странная причуда вывести из строя мой флагман?

— Не причуда, а долг любого честного гражданина Галактики, — резко ответила Бэрилл.

Некоторое время назад, едва проникнув на корабль, она почувствовала присутствие Сайлорен, но затем началась погоня, перестрелка, в поле зрения возник Вейдер — и в вихре случившегося девушка не успела разобраться со своими ощущениями. Теперь же она все более отчетливо сознавала близость подруги и силилась понять, что происходит. Ведь Сайлорен уверяла ее, что больше не желает иметь с Императором дела.

— Какая храбрость и какое безрассудство, — Палпатин чуть пожал плечами. — Но ты не ответила на мой первый вопрос, джедай.

Бэрилл вздрогнула. Только сейчас она заметила, что у подножья трона неподвижно лежит облаченная в черное фигура. И слабое свечение ауры подсказывало Бэрилл, что перед ней…

— Сайлорен, девочка, может быть, ты мне ответишь?

Сайлорен с трудом приподнялась, и ее глаза встретились с пораженным взглядом Бэрилл. «Зачем ты здесь?..» — «Я не думала увидеть тебя» — «Как и я тебя» — «Это конец…» (вопросы и ответлы так и витали в воздухе….)

— Нет, это только начало, — уловив последнюю мысль, хмыкнул Палпатин. — Ну так что? Ты мне скажешь?

— Убить можно, и не называя по имени, — тихо проговорила Сайлорен.

Император нахмурился и протянул руку. Вихрь синих молний закружил девушку, скручивая, терзая тело, боль разлилась по жилам вместо крови. В глазах потемнело.

Бэрилл с ужасом посмотрела на подругу, рухнувшую к ногам Палпатина. В душе страх боролся с упрямством. Она потянулась к Сайлорен Силой, но ощутила только всепоглощающую боль, заполнявшую её сознание.

— Меня зовут Бэрилл, я джедай, и я вызываю вас на поединок, — крикнула она, готовая на все, лишь бы отвлечь Палпатина от расправы. Тот опустил руку и задумчиво посмотрел на девушку.

— Из-за нее? — он кивнул на замершую на полу Сайлорен. — Она так тебе дорога? Твоя подруга, которой ты когда-то спасла жизнь и ради которой готова рисковать головой? Думаешь, твои слова могут помешать мне принять твой вызов, а потом поступить с предательницей так, как она этого заслуживает? Могут помешать мне убить её или тебя? Или вас обеих?

Он засмеялся, прикосновением Силы приводя Сайлорен в чувства.

― Гляди, девочка моя, какую злую шутку сыграла с вами дружба. Твоя подруга готова ради тебя рискнуть всем, готова разделить с тобой любую участь. Но только ты нужна мне живой, а вот она ― нет… ― взмах руки… Бэрилл вскинула ладони, защищаясь, а Сайлорен, понимая, что Сила ей сейчас неподвластна, сделала единственное, что ей оставалось: ― Не смей её трогать, Дарт Сидиус…

Стало вдруг очень тихо. Император медленно повернулся к бывшей ученице, смерил ее холодным взглядом и произнес: ― Ты слишком многое себе позволяешь, девочка.

За этими словами последовал сокрушительный удар. Сайлорен не смогла даже вскрикнуть. Сила сковала волю, разум, снова и снова обрушивалась на тело, душила, крушила, ломала… Император не дал ей умереть в последнее мгновенье, когда жизнь, казалось, готова была оборваться под страшным напором. Сайлорен осталась лежать неподвижно с закрытыми глазами. Из носа, из ушей, изо рта сбегали струйки крови. Она не шевельнулась, когда два штурмовика подняли ее за руки и за ноги, снесли с возвышения и направились к дверям. Бэрилл попыталась метнутьсь к подруге, но дуло бластера уперлось ей под ребро.

― Идешь за нами. И без глупостей.

Сайлорен очнулась оттого, что кто-то ласково гладил ее по волосам. С трудом открыв глаза, она увидела Бэрилл, сидевшую рядом на коленях.

― О, наконец-то ты пришла в себя.

― Неужели больше некого было послать заложить эту проклятую бомбу?

― Со мной Сила, она дает мне больше шансов.

— Опять рискуешь за чужие идеи, — Сайлорен, скрипнув зубами от боли во всем теле, повернулась на бок. — Я ведь говорила, тебе с ними ни за что не сладить. Ты погибнешь зря.

― Я погибну, выполняя свой долг, — голос Берилл зазвенел. — Но я совсем не ожидала увидеть тебя здесь.

— Я сама была бы рада здесь не оказываться. Но у Империи длинные руки… Слишком длинные.

― Ничего, мы вместе, мы выберемся.

— Шутишь? — Сайлорен невесело усмехнулась. — Отсюда не уйти. Тем более, в моем нынешнем состоянии.

― Неужели нельзя было не доводить до этого? Он мог тебя убить!

― Нет, не мог.

― Что ему от тебя нужно? Ты ведь была на базе совсем недолго, ты не знаешь ни имен, ни цифр, ни маршрутов.

― Ему от меня нужны не имена, цифры и маршруты, а служба и повиновение.

― Что?

― Увы, боюсь, что так. Если бы дело было в именах…

― И что ты думаешь делать?

― Сейчас я ничего не думаю, а стоит подумать ― голова начинает раскалываться. Но для меня все предельно ясно. Больше я ему не слуга.

― Он тебя замучает.

― Не замучает. Во всяком случае, не слишком быстро. А вот что теперь с тобой делать… от твоего появления все только усложнилось!

― Не болтай ерунду. Дай, я попробую снять с тебя наручники.

― Не надо, они узнают и снова явятся сюда.

― Надо. Я осторожно.

Бэрилл стала очень медленно водить ладонью над наручниками. Сайлорен закрыла глаза. Если Император или Вейдер узнают… Как будто мало ей было собственных проблем… Металлические браслеты звякнули об пол. Бэрилл хмыкнула.

― Сама подумай, спать в них неудобно.

― Спасибо. Спать… да, надо лечь. Силы ещё понадобятся.

В камере не было ни иллюминаторов, ни даже коек, но девушки завернулись в собственные плащи и тут же уснули у дальней стены, надеясь, что недруги позволят хотя бы выспаться.

Телепатическое прикосновение к разуму заставило Сайлорен проснуться. Император вслушивался в то, о чем она думала, и девушка всеми силами старалась сосредоточиться на чем-то отвлеченном, безопасном, далеком и забытом, неинтересном Владыке ситхов, потому что держать ментальные щиты сил не было. Но мысли упрямо крутились вокруг Бэрилл… И всматриваясь в это видение, Палпатин думал о том, что в игре появилась новая фигура, позволяющая сделать исключительно удачный ход.

За дверью послышался шум. Вошли двое солдат, в проеме чернела фигура лорда Вейдера. Бэрилл ещё спала и Сайлорен всей душой надеялась, что девушку оставят в покое. Встать сама Сайлорен не смогла, ее подняли, встряхнули, потом один из штурмовиков шагнул к другой пленнице. Сайлорен взглянула на Вейдера, и в ее взгляде против воли отразилась мольба.

― Не трогайте ее. Вы ведь за мной пришли. А я не сопротивляюсь…

Вейдер знаком велел солдатам вывести Сайлорен из камеры и сам запер дверь. Коридоры, лифты, шахты… Сайлорен не думала о дороге, сосредоточив своё внимание на Силе. Она должна сконцентрироваться. Во что бы то ни стало…

Штурмовики бросили ее на пол у подножья трона, низко поклонились и торопливо скрылись. Теперь Сайлорен слышала над собой только шипящее дыхание лорда Вейдера. И чувствовала клубящуюся вокруг Силу Императора. Какое-то время все молчали. Потом раздался голос Владыки ситхов.

― Я думал о твоей судьбе, Сайлорен. И поверь, мне жаль тебя убивать.

― Какая приятная новость, ― тихо проговорила девушка, прекрасно понимая, что ее и так услышат. ― И весьма неожиданная в свете вчерашних событий.

― О нет, твоя жизнь была вне опасности, ― усмехнулся Император. ― Я слишком многое в тебя вложил, чтобы вот так одним ударом отправить в Силу. Уверен, ты тоже туда не торопишься. А главное ― не торопится твоя подруга. Верно?

Сайлорен собралась с силами и заставила себя подняться на одно колено. Затем очень медленно, с трудом выпрямилась, чувствуя на себе насмешливый взгляд Вейдера.

― К чему вы клоните?

― К тому, что ее жизнь, как и твоя, висит на волоске.

― Я прекрасно это понимаю. Что из этого? ― в душу стали закрадываться страшные подозрения, которые девушка не решалась даже мысленно оформить словами.

― Ты человек чести и всегда остро воспринимала свою ответственность, ― продолжал Император, пристально глядя ей в глаза. ― И не простишь себе ее смерть. Никогда. Я прав?

Девушка не шевелясь, смотрела на него, и во взгляде ее мешались ненависть и страх.

― Чем ты готова пожертвовать ради ее спасения?

― Чем потребуется…

― Прекрасно, другого я от тебя и не ожидал. Видеть ее гибель, сознавать свою беспомощность и всю жизнь потом винить себя в случившемся… уверен, ты бы хотела этого избежать, ― Император скрестил руки на груди. ― Я предлагаю тебе выход из сложившейся ситуации. Ценой ее жизни станет твоя служба.

Сайлорен с тяжелым вздохом опустилась на пол. Всё. Это конец. Обречь Бэрилл на смерть невозможно. Но ничуть не более возможно вернуться после всего случившегося в подчинение Владыке ситхов.

― Я… я не верю, что вы сделаете это, ― выдохнула она, чувствуя, как Сила снова собирается в тучу. Девушка приготовилась к удару, но его не последовало. Палпатин просто внимательно смотрел ей в лицо.

― Чему ты не веришь? Тому, что я ее отпущу?

― Да, ― Сайлорен было все равно, что именно говорить. Главное, выиграть время — хотя бы несколько минут. Вдруг в голове прояснится и станет легче сделать правильный выбор…

― Я дам тебе слово.

― А потом тут же пошлете по ее следу Вейдера с приказом принести ее голову. Или отдадите такой приказ мне. И я буду обязана его выполнить или умереть. А потом вы все равно ее убьете, потому что хороший джедай ― мертвый джедай.

― Ты хорошо училась, девочка, но думать я тебя, видимо, не приучил. Если я обещаю, что отпущу ее, значит так и будет. Или ты сомневаешься? ― в голосе Императора зазвенела угроза. Сайлорен внутренне сжалась. Нет, не сейчас… сегодня она не вынесет этого…

― Я не смогу служить вам, ― тихо проговорила она, спиной ощущая, Дарта Вейдера, и гадая, ударит он или нет. ― Больше не смогу. Я устала от этой борьбы. И я всегда буду помнить, что моим следующим противником может оказаться моя подруга. Я вам верила и была готова сражаться за вас до последней капли крови, но этот приказ выполнить я не смогу никогда.

― Что же, в таком случае я сейчас пошлю лорда Вейдера к твоей подруге. И он принесет тебе ее голову. Или сердце. На твой выбор, ― Император повернулся к Вейдеру и снова глянул на Сайлорен. Та попыталась подняться с колен, но Сила не позволял выпрямиться. Она хватала воздух ртом и пыталась что-то сказать, но невидимая удавка на горле не давала издать ни звука. Сайлорен чувствовала себя немой, парализованной, беспомощной, страх переполнял душу. Она не могла остановить их, не могла крикнуть… не могла даже шевельнуться. Наконец неимоверным усилием воли она прохрипела:

― Нет, нет, пожалуйста… Прошу вас, остановитесь…

― Ты боишься, ― удовлетворенно произнес Император, глядя на ее мертвенно-бледное лицо и горящие лихорадочным огнем глаза. ― Ты очень боишься. Я впервые ощущаю в тебе такой страх. Говори, почему я должен остановиться?

Сайлорен судорожно вздохнула, когда удушье отступило. Что дальше? Ей нечего сказать, нечего предложить. У нее есть только собственная жизнь, но такой обмен Палпатина не устраивает. Служба… или смерть. Но тогда смерть грозит обеим. И нет правильного решения. Есть только страх…

Император прекрасно видел, что происходит с его ученицей, и наслаждался ее смятением. Он добился того, чего хотел.

― Хорошо, Сайлорен, я предлагаю тебе другой путь. Выкупом за жизнь твоей подруги станет одаренный мальчишка. Тот самый, который взорвал Звезду Смерти. Люк Скайуокер. Ты приведешь его ко мне. И я отпущу твою подругу. На этом твоя служба будет считаться законченной.

Сайлорен рухнула без сил. Прижалась щекой к холодному полу. В висках снова нарастала боль. Эта боль не давала сосредоточиться, не давала собраться с мыслями, призвать Силу, вздохнуть полной грудью…

― Я… я согласна, ― скорее мысленно, чем вслух произнесла она. ― Поклянитесь, что не убьете ее до моего возвращения, что действительно дадите ей свободу.

― Я отпущу ее, обещаю, ― хмыкнул Император. ― Этого достаточно. Верить или нет ― твое дело.

Он взмахнул рукой, поток Силы поднял Сайлорен и швырнул к самому креслу. Император наклонился и за подбородок повернул ее лицо к себе.

― У тебя три дня. Если не успеешь ― она умрет. А ты умрешь чуть позже. Ступай. Лорд Вейдер, проводите ее.

Ситх шагнул к ней. Сайлорен попыталась встать на ноги. И снова не смогла. Силы восстанавливаться не хотели. Как она сможет выполнить свою часть сделки…

― Дайте мне хотя бы немного времени!

― У тебя три дня, ― холодно повторил Император.

Вейдер поднял ее за плечи и поставил на ноги. Видя, что колени ее снова подгибаются, наотмашь ударил по щеке и встряхнул, после чего почти выволок ее в коридор.

― Советую тебе не задерживаться, ― проговорил он. ― Потому что быстро и легко умереть я этой девчонке не дам.

― Я тебя ненавижу, ― прошептала Сайлорен. ― Однажды ты ответишь. И за это, и за Тарис…

― Отлично. Ненависть придаст тебе сил, ― в голосе Вейдера прозвучала откровенная издевка. ― Меч получишь на корабле. Другое оружие тебе без надобности. И ― помни, что тебе было сказано. Опоздаешь на минуту, твою подругу начнут убивать. По кусочкам.

Он тащил ее по коридору, она едва переставляла ноги.

― Стой, куда мы! Я должна предупредить её… ― девушка попыталась потянуть ситха в сторону своей камеры.

― Я передам ей от тебя привет, ― черная перчатка лорда до хруста в костях стиснула ее ладонь. ― Ты улетаешь немедленно.

― Пусти, мне больно, ― Сайлорен попыталась высвободить руку, но это было совершенно бесполезно.

― Станешь вырываться, будет ещё больней, ― ситх вывернул ей кисть. ― А начнешь упрямиться ― я сломаю тебе руку. И сама подумай, какие у тебя после этого будут шансы на успех.

Сайлорен побледнела ещё больше, прикусила губу и, почти теряя сознание, повисла у Вейдера на руках. Он вынес девушку в ангар. Отдал несколько команд. Рабочая бригада быстро приготовила к вылету её черный Скимитар. Сайлорен даже почти не удивилась, увидев знакомый изящный силуэт. Вот, значит, что ее выдало…

Ситх пронес Сайлорен в кабину и бросил в пилотское кресло. Девушка, стиснув зубы, заставила себя сесть и пристегнуться. Вейдер швырнул ее лазерный меч на доску приборов и, не оглядываясь, вышел. Сайлорен с тяжелым вздохом взяла оружие и активировала. Меч вспыхнул и загудел. Что ж, хорошо, хоть в этом не подставили… Корабль медленно развернулся, поднялся в воздух и вылетел из ангара. Головная боль отпускала. В гиперпространстве Император не достанет. От этой мысли становилось чуточку легче.

* * *

Покопавшись в памяти автопилота и задав курс, девушка щелкнула гиперприводом и закрыла глаза. Звезды за окном смазались в яркие полоски. Сайлорен медленно и глубоко дышала, настраивая себя на сон и восстановление. Она не сомневалась в том, что благополучно долетит до базы и даже найдет там Люка. Но что будет дальше… Надо выспаться и мобилизоваться. Быть готовой принять бой. Хотя бы теоретически. Потому что теперь на карту поставлено слишком многое…

* * *

Планета встретила Сайлорен чудным красно-ледяным закатом. Войдя в атмосферу подальше от базы, чтобы не нарваться на истребители и ПВО, девушка теперь потихоньку подлетала к своей цели, снова и снова прокручивая мысленно предстоящий разговор. С Люком надо попытаться договориться. Бэрилл была дорога ему, Сайлорен успела заметить это за то время, которое провела среди повстанцев. Он должен понять, что это единственный выход.

В динамиках послышался треск, затем далекий голос потребовал назвать имя и цель прилета.

― Я Сайлорен, подруга Бэрилл, у меня срочное дело к капитану Скайуокеру.

― У капитана Скайуокера нет дел с имперскими шпионами, тем более срочных, ― раздалось в ответ. ― Садитесь и ждите наш конвой, иначе корабль будет немедленно обстрелян.

― Выполняю, ― Сайлорен со вздохом отключила автопилот и начала снижение. Присмотрев среди сугробов площадку поровнее, приземлилась. Закрыла глаза и прислушалась к Силе. Она была с ней, струилась сквозь кончики пальцев, но малейшее усилие отзывалось в голове болью. Молнии Силы не проходят бесследно… значит, придется потерпеть. Меч девушка, подумав, заткнула сзади за пояс и прикрыла плащом. Туда же отправились и наручники. Затем Сайлорен посмотрела на монитор. Около ее звездолета садился небольшой корабль с эмблемой Альянса. Девушка нажала кнопку, открывающую люк, и встала. Её слегка пошатывало, но в целом самочувствие было вполне сносным. Если бы отдохнуть ещё пару дней… по металлическому полу гулко прошагали двое солдат с винтовками наперевес. Сайлорен встретила их посередине кабины, подняв руки и спокойно глядя им в глаза.

― Меня зовут Сайлорен, несколько месяцев назад я уже была здесь, прилетала предупредить Бэрилл об опасности. Теперь мне необходимо видеть Люка Скайуокера. Это вопрос жизни и смерти.

― Оружие на пол, ― коротко приказал один из конвоиров.

― Я безоружна, ― улыбнулась Сайлорен и развела руки ладонями вверх и чуть вперед, в сторону солдат, словно показывая, что у нее ничего нет, и в то же время отдавая мысленный приказ.

― Следуйте за нами.

Один направился к выходу, второй пропустил Сайлорен вперед и пошел следом. Девушка чувствовала направленное ей в спину дуло, но шла спокойно, как человек, которому нечего бояться.

На базу они прибыли через несколько минут. Ворота уже закрывались на ночь, отсекая ангар от мороза и метели. В самом ангаре, несмотря на позднее время, было людно и шумно. Экипажи истребителей проверяли свои машины, чинили, готовили к боевым вылетам. В толпе Сайлорен заметила несколько знакомых по прошлому прилету лиц. У дальней стены ангара один из сопровождающих вызвал по видеосвязи командный пункт. На мониторе Сайлорен увидела Лею и Хана.

― Эта девушка прилетела на имперском звездолете. Утверждает, что ей нужно встретиться с капитаном Скайуокером.

― Зачем ей Люк? ― сурово спросила Лея, пристально глядя на Сайлорен. ― Зачем она вообще вернулась?

― Уж во всяком случае не для того, чтобы иметь сомнительное счастье снова спорить с вашим высочеством, — нахмурившись, проговорила Сайлорен. — У Бэрилл серьезные неприятности, я думаю, вас они тоже касаются. Или в Альянсе принято оставлять друзей в беде?

― Если дела обстоят так, как ты говоришь, это нужно обсудить, ― принцесса с видимым усилием подавила желание ответить колкостью на колкость. ― Провести ее сюда.

Девушка вздохнула. Ещё на один шаг ближе к цели. На удачу она перестала рассчитывать после Тариса — оставалось надеяться на Силу и собственные силы.

В командном пункте кроме Леи, Хана и подоспевшего Люка, никого не было. Неплохо… Впрочем, долой все мысли о предстоящем — Люк может что-то заподозрить.

Её не забыли, Сайлорен явственно читала это в глазах Хана, сидевшего возле компьютера, и Леи, замершей над ним и не спускавшей с вновь прибывшей негодующего взгляда. Люк, скрестив руки на груди, стоял посреди комнаты. На поясе у него болтался лазерный меч. Возле Хана на столе лежал бластер. Другого оружия Сайлорен не заметила.

― Итак, Сайлорен, ты устраиваешь здесь безобразную провокацию с угрозами и применением оружия, несмотря на то, что мы оказали тебе помощь. Потом беспрепятственно улетаешь, хотя Мон Мотма полагала, что для надежности следовало бы тебя сбить, ― начала Лея обвиняющим тоном. ― А теперь вдруг возвращаешься. На имперском корабле, живая и невредимая. И это после стольких разговоров о том, что с Империей ты больше дел вести не намерена. Мы требуем объяснений.

― С какой стати я должна отчитываться перед вами, принцесса? ― подняла бровь Сайлорен. ― Какое вам дело, где я провела эти месяцы и какой ценой сохранила жизнь? Речь сейчас не об этом. Речь о Бэрилл. Ей нужна помощь.

Лея нахмурилась. Люк по-прежнему молча смотрел Сайлорен в глаза, и девушка чувствовала, что он пытается проникнуть в ее мысли. Ну уж нет, дружок, ты ещё не дорос до этого. Впрочем, если хочешь ― гляди… Сайлорен вызвала в памяти образ подруги, идущей по коридору в окружении штурмовиков.

― При чем здесь Бэрилл? — Лея сбавлять тон не собиралась.

— Как один из руководителей восстания вы должны бы знать, зачем она полетела на «Око Императора». А теперь ваш план провалился, ее схватили, и завтра вечером казнят.

― Ты специально прилетела сообщить нам эту новость? ― глаза Леи нехорошо блеснули. ― Спасибо, конечно, только откуда такая информация? Уже повидалась с любимым учителем, который тебе все простил и снова принял под крыло? А может быть, и нечего было прощать, а? Может быть, всё это было хитроумным планом Палпатина? И ты старательно играла прописанную императором роль?

― Мои отношения с императором никого не касаются, но могу поклясться, сотрудничества между нами больше никогда не будет, ― отрезала Сайлорен, в душе которой начала просыпаться злость.

― Однако он тебя послал, ― медленно произнес Люк, делая шаг назад. ― Иначе ты бы сюда не добралась…

― Неважно, как я сюда попала, ― усилием воли смиряя гнев, вздохнула Сайлорен. ― Важно, что жизнь Бэрилл под угрозой.

― Не потому ли, что ты ее предала? ― вскинулась Лея.

― Я ее не предавала, ― договориться не удастся. Значит, бой…

Первая волна отбросила Лею на руки к Хану, а Люка заставила пошатнуться. Вторая вышвырнула за дверь двух конвоировавших Сайлорен солдат. Бластер полетел через комнату девушке в руки. Люк взмахнул рукой, пытаясь перехватить поток Силы, но не удержал, и оружие упало на пол. Лазерные мечи вспыхнули почти одновременно. Хан осторожно пристроил Лею в кресле и попытался дотянуться до бластера, но Сайлорен отбросила его ещё дальше. Голова начинала болеть. Они с Люком сошлись лицом к лицу.

― Обманщица, ― сквозь зубы процедил юноша.

― Я сказала правду, только правду и ничего кроме правды. Она на волосок от гибели.

Люк дрался умело, лучше, чем в прошлый раз. Но Сайлорен была намного опытнее, ведь её учили сам Дарт Вейдер и Император.

Она оттеснила Люка в угол. Краем глаза приходилось следить за Ханом. Тут Лея пришла в себя, вскочила, метнулась в сторону. Сайлорен невольно проводила ее взглядом, а когда снова глянула на Хана, тот уже целился… Принять выстрел на меч, развернуться, сбить капитана Соло с ног новой волной. Голова гудит, в висках вскипает боль. Люк близко, его меч уже совсем рядом. Разворот, удар, обманный финт, удар… Люк отшатнулся. Главное, не задеть… Он нужен ей живой. Движение Силы. Хочешь отбросить меня, мальчик? Придется ещё поучиться… Перед глазами встает кровавая пелена. Сила подчиняется все более неохотно. Рывок… Лицо противника совсем близко, за перекрестьем красного и зеленого лучей.

― Только ты можешь спасти ее, ― мысленно крикнула Сайлорен. ― Только ты!

― И только ты смогла ее погубить, ― огрызнулся Люк. ― Уж не ты ли выдала ее императору?

― Нет, ― послав в Хана ещё одну волну, Сайлорен все свои мысли устремила на Люка. ― Не я послала ее на невыполнимое задание. И не я задержала ее возле генератора. Я сама была в плену. А теперь у нас нет выхода…

Выпад, удар, резкий поворот клинка. Рукоять вырвалась у Люка из рук и упала на пол, отключившись. Сайлорен тут же вскинула руку и завладела мечом, который прицепила к поясу. Отчаянный всплеск Силы… Люка на мгновенье повело в сторону. Девушка подскочила к нему и щелкнула наручниками. Крепко взяла за локоть и обернулась к онемевшим Хану и Лее.

― Вы сами не захотели говорить по-хорошему. Я обещаю, что постараюсь сохранить ему жизнь. Ваше дело ― передать на все посты, чтобы нас не тронули. Потому что в случае нападения на меня капитан Скайуокер станет первой жертвой схватки, запомните это.

Лея бросила на Сайлорен полный ненависти взгляд.

― Не стоило давать тебе укрытие, ― прошипела она. ― Бэрилл настояла и поплатилась за свою доверчивость. Надо было сбить твой корабль, как только наши радары засекли его.

― Возможно, надо было, ― спокойно ответила Сайлорен, не подавая виду, что сейчас свалится в обморок. ― Но вы этого не сделали. Может быть, на беду всем нам. Теперь поздно сожалеть. Передавайте сообщение. Мы уходим.

Хан медленно, с трудом поднялся на ноги и вдруг бросился вперед. Сайлорен остановила его взмахом руки, выставив невидимую стену.

― Не стоит этого делать. Я постараюсь, чтобы с твоим другом ничего не случилось.

― Ты выдашь его Вейдеру, и после этого говоришь, что с ним ничего не случится? ― взорвался Хан, поднимая бластер.

― Успокойся и успокой принцессу, так будет лучше, ― в этот посыл Сайлорен вложила всю Силу, которую смогла собрать. Он подействовал. Хан деловито включал переговорные устройства, Лея передавала распоряжение. Дернув Люка за собой, девушка вышла из командного пункта.

― Что ты задумала, бестия? ― сквозь зубы спросил Люк, зло глядя на нее.

― То, на что ты, может быть, и не согласился бы со свободными руками, но что является единственным способом вытащить Бэрилл из беды, ― тихо ответила Сайлорен, постепенно все больше и больше слабея. ― Палпатин согласен обменять ее. На тебя.

― Тварь! ― яростно вскричал Люк. ― Изменница, предательница. Так ты платишь за нашу помощь…

― Много ли было помощи? ― скривила губы Сайлорен. Затем, собрав волю в кулак, повернула юношу к себе лицом и посмотрела ему в глаза. ― Мы перехитрим Императора. Я больше ему не слуга, что бы вы ни думали. Но оставить Бэрилл на растерзание Вейдеру я не могу. Если бы ты вышел ко мне, думаю, мы бы договорились без оружия. Но об этом не должен знать никто, потому что иначе смерть ждет всех. У Палпатина везде найдутся соглядатаи…

* * *

Они вышли из ангара. Никто не заступил им дорогу, хотя во всех взглядах читалась явная враждебность. Сайлорен взяла тот корабль, на котором ее привезли на базу. Люк не сопротивлялся. Они в полной темноте прилетели к месту стоянки Скимитара и взошли на борт. Сайлорен уже с трудом держалась на ногах. Взлетев и задав курс, она повернулся к Люку, неподвижно сидевшему в кресле второго пилота.

― Ты думаешь, я лгу, чтобы ты не сопротивлялся. Так призови Силу и посмотри, ― она закрыла глаза и стала постепенно вспоминать тот день, когда они с Бэрилл встретились у подножья императорского трона. ― Вдвоем мы можем попытаться отбить ее. В одиночку я обречена.

― Для этого необязательно было превращать командный пункт в арену боевых действий. Достаточно было просто объяснить ситуацию, ― холодно сказал Люк. ― Я готов пожертвовать ради нее всем, в том числе и жизнью.

― И ты думаешь, Лея поверила бы мне, скажи я «Давайте используем Люка вместо приманки и отвезем его на императорский крейсер?» Это даже не смешно. Все равно пришлось бы браться за оружие. Я буду с тобой откровенна, Люк, сил мне едва хватило. Когда я потеряю сознание, а это вот-вот произойдет, ты можешь убить меня, или повернуть назад и предать меня суду вашего совета, но пойми, я сказала правду. Император убьет ее, если я не приведу тебя к нему завтра до вечера.

Люк внимательно смотрел на нее. Фиолетовые искры в глазах девушки стремительно гасли.

― Все в твоих руках, ― шепнула она, провела в воздухе ладонью и без чувств откинулась на спинку кресла. Люк услышал, как об пол звякнули наручники. Он был свободен.

* * *

Когда корабль выпрыгнул из гиперпространства, Сайлорен очнулась и взяла управление на себя. Люк сидел рядом и внимательно наблюдал за происходящим. Иногда его тревожный взгляд скользил по стремительно приближающейся громаде линкора.

― Когда мы сядем, я надену на тебя наручники, но замкну кольцо не до конца. При желании ты их стряхнешь одним движением. Держись спокойно. Твой меч я повешу на пояс, получишь его, как только понадобится. Остерегайся Палпатина. Постарайся, как только мы войдем, выстроить ментальный щит — Бэрилл должна была успеть научить тебя хотя бы этому. Как только освободим ее — уходим. Я прикрою.

― План оставляет место для полета фантазии, ― криво усмехнулся Люк.

― Если есть идеи лучше ― предложи, ― устало вздохнула Сайлорен. ― Я плохо соображаю с тех пор, как Император чуть не вытряс из меня душу.

― Он хотел тебя убить? ― Люк подался вперед. ― За что?

― За то, что ослушалась приказа. Я ведь открыла тебе свои мысли.

― Там было много тумана.

― Значит, ты по-прежнему ждешь от меня подвоха?

Люк покачал головой.

― Нет, я верю, что ты хочешь ей помочь. Вот только сможешь ли…

― Сможем ли, ― поправила его девушка, включая переговорное устройство. ― Прошу разрешения на посадку.

― Номер корабля, имя капитана, ― прозвучало из динамика. Сайлорен назвалась.

― Посадка разрешена.

― Все, Люк, обратной дороги нет. Или нам удастся то, что я задумала, или мы все погибнем. В этом случае ― прости.

Люк посмотрел на нее долгим и внимательным взглядом, потом кивнул и протянул руки. Сайлорен аккуратно приладила наручники. Корабль остановился и замер. К нему подмаршировали шестеро штурмовиков. При виде Сайлорен они вытянулись в струнку. Люк чуть покачал головой. Что же происходит…

Сайлорен быстро, ни на кого не глядя, шла по коридорам. Туман, туман, туман… она старалась наполнить сознание туманом, чтобы Император не понял, что она задумала. Тронный зал. Двери разъехались в стороны. Девушка решительно шагнула вперед и дернула за собой Люка.

Кресло медленно повернулось. Император поднял голову и встретился с ученицей взглядом. Повисло молчание.

* * *

― Я выполнила ваше требование, ― наконец громко проговорила Сайлорен. ― Теперь ваш черед.

― Конечно, девочка моя, я играю честно, ― улыбнулся Владыка ситхов. ― Только вот уверена ли ты, что хочешь ее видеть?

― Что вы с ней сделали? ― вскричала Сайлорен, мгновенно активируя меч и вскидывая его к горлу Люка. ― Если вы нарушили слово, я его убью.

― Я своего слова не нарушаю, ― сурово проговорил Император. ― Она жива. Но вряд ли встреча принесет вам радость. Впрочем, как хочешь. Имей в виду, я предупреждал.

Владыка ситхов прикрыл глаза. Сила всколыхнулась. Сайлорен напряглась, ожидая атаки. В зал вошел Дарт Вейдер, за ним двое штурмовиков вели Бэрилл. Руки ее были скованы.

― Как я и говорил, сделка совершена. Ты свободна, ― сказал Император, обращаясь к пленнице. ― Моя ученица отлично справилась со своей работой.

Бэрилл впилась взглядом в Сайлорен, глянула на Люка и снова перевела глаза на подругу.

― Предательница! Как ты могла! ― внезапно крикнула она. ― Как ты могла поступить так подло!

― Бэрилл, послушай!.. ― в отчаянии воскликнула Сайлорен, холодея от ужаса.

Вейдер махнул рукой солдатам и вдруг оказался совсем рядом, всего в нескольких шагах.

― Я верила тебе!..

― Не суди ее строго, ― вкрадчиво перебил джедая Император. ― У нее не было выбора. Никто не хочет умирать…

― Я не думала, что Темная сторона настолько изменила тебя. Что ты станешь выкупать свою жизнь чужой! ― светлые глаза Бэрилл горели яростным огнем.

― Бэрилл, ведь речь шла о твоей жизни! ― попыталась возразить Сайлорен, но Сила задушила этот крик. Попытка связаться с Бэрилл мысленно провалилась. Вейдер внезапным выпадом заставил Сайлорен выпустить Люка из поля зрения и защищаться.

― Вы обещали нам свободу, ― мысленно воззвала Сайлорен к Императору, но тот только глянул на нее, и у девушки перехватило дыхание.

― А что же такое, по-твоему, смерть? Полная свобода.

― Это подлость!

Стремительный обмен ударами, боковым зрением Сайлорен увидела, что Люк бледнеет и делает несколько неуверенных шагов, чтобы не упасть. Император избрал себе новую жертву, решив, что о его ученице позаботится Дарт Вейдер.

― Люк, держись! ― Сайлорен попыталась сконцентрироваться и пробить брешь в клубах Силы, которыми Владыка ситхов окружил юношу. Отчасти это удалось, но Вейдер воспользовался моментом и заставил девушку отступить к самому краю возвышения.

― Я сдержу обещание — она получит свободу, ― хмыкнул Император, медленно поворачивая голову к дерущимся. ― И умрет, проклиная тебя за предательство. А ты умрешь, когда сполна расплатишься за свою строптивость.

― Бэрилл, Бэрилл, послушай, наконец!.. ― отчаянный мысленный призыв, потому что голос не повинуется.

― Нам не о чем разговаривать, обманщица, ― Бэрилл холодно глянула Сайлорен в глаза и отвернулась. Люк двигался словно во сне. Медленно, с трудом. Вейдер взмахнул мечом, послал волну ― и Сайлорен шагнула в пустоту, спиной рухнув с полутораметровой высоты. Ситх в то же мгновение спрыгнул следом.

― Люк! ― Сайлорен сумела отбить несколько ударов, не вставая, но поток Силы снова обрушился на нее всей тяжестью. Отчаянным усилием она силовым броском отправила Скайуокеру его оружие.

Молодой джедай сумел, наконец, совладать со слабостью, стряхнул наручники и активировал меч.

― Вот как? ― Император насмешливо поднял бровь. ― Сайлорен, девочка моя, когда же ты научишься трезво оценивать свои силы…

Пучок синих молний… Люк отскочил в сторону, через голову кувырнулся с тронного помоста и бросился на Вейдера.

― Огонь, ― скомандовал ситх. И Сайлорен мучительно осознала, что Бэрилл все это время была под прицелом двух винтовок. И не захочет даже попытаться уклониться… Закрыть глаза, несмотря на то, что над головой угрожающе гудит красный клинок. Стиснуть зубы, сжать кулаки. Сосредоточиться и ударить. Как есть, чем есть, открывшись для атаки Палпатина… Штурмовиков крутануло, выстрелы ушли в сторону.

― Бэрилл, беги! ― отчаянно выкрикнула Сайлорен, привставая на одно колено.

― Зачем, если потом все равно ждет ловушка? ― девушка пожала плечами и презрительно глянула Сайлорен в лицо. ― Я больше никуда не побегу.

Палпатин шевельнул рукой, и Сайлорен захрипела, силясь вздохнуть. Люк не на шутку схватился с Дартом Вейдером и не обращал больше внимания ни на что. В том числе, и на Императора. За что и поплатился… Сила обрушилась на него внезапно и стремительно. В глазах потемнело, дыхание остановилось. Ситх шагнул к Люку, подняв руку и намереваясь завладеть мечом, а Сайлорен, на мгновение выпущенная им из поля зрения, из последних сил метнулась вперед и широким диагональным ударом едва не выбила у него оружие. Потом тряхнула Люка за плечо.

― Вместе. Волну.

Они встретились взглядами и одновременным усилием оттолкнули Вейдера на несколько шагов. Люк бросился к дверям. Двумя ударами смахнул штурмовиков, которые с трудом держались на ногах после телепатической атаки, и остановился перед Бэрилл.

― Руки! ― девушка глянула на него с легким недоумением, но руки протянула, и Люк одним движением расплавил цепь наручников.

― Быстро, ― выдохнула подоспевшая Сайлорен. ― Люк, тащи ее.

― И как же ты думаешь ее спасти? На руках понесешь? ― зазвенел в голове голос Палпатина.

― А хотя бы и так! ― взмахом руки Сайлорен затворила двери у себя за спиной и, держась за стену, сделала несколько шагов. Люк и Бэрилл успели пройти немного вперед и теперь замерли у развилки.

― Налево, ― проговорила Сайлорен. — Бегом.

― Снова хитрая засада? ― скривила губы Бэрилл. ― Знаешь, я была готова к чему угодно ― к допросу, к пыткам, к казни. Но не к тому, что увижу твое предательство. Особенно после всего, что было, и всего, что ты мне говорила.

― Палпатин солгал! ― почти крикнула Сайлорен. ― Он обещал отпустить тебя!

― Разговаривать некогда, ― перебил ее Люк. Он был бледен как полотно, в уголке рта алела кровь. Император успел-таки потрепать его.

Они шли так быстро, как только могли. Коридор, пустая, по счастью, кабина турболифта… Сайлорен вела их самым коротким маршрутом, поэтому рассчитывала скоро добраться до ангара. Бэрилл молчала и на подругу не смотрела. В сердце Сайлорен ярким пламенем полыхала обида. Она ведь даже не выслушала, даже не попыталась ей поверить… неужели только потому, что в глазах Сайлорен теперь всё чаще мерцают фиолетовые искры? Неужели только потому, что здесь оказался Люк?..

― Бэрилл, послушай, я не могла иначе…

― Не утруждай себя объяснениями, я уже все поняла.

― Ни хатта ты не поняла! Палпатин грозил убить тебя! Я говорила тебя, мне плевать на Альянс и ваши игры в демократию, но мне не плевать на твою жизнь!

― Поэтому ты поставила под удар всё, ради чего я рисковала? Если бы не ты, Люк никогда не оказался бы здесь. А он — наша последняя надежда. Нет, Сайлорен, даже если за следующим поворотом нас не будет поджидать Дарт Вейдер, я все поняла. Я видела, что Темная сторона изменила тебя. Жаль, не понимала, насколько…

― Бэри, прекрати говорить глупости!

― Ты ведь с самого начала играла со мной в прятки. Альдераан, поединок, маячок, бегство ― всё это было частью вашего хитрого плана. Что ж, он удался на славу, хотя не знаю, зачем было так все усложнять.

― Не было никакого плана. Да не стой ты! Если нас догонят, всех убьют!

― Только не тебя. Ты доказала свою верность Владыке ситхов.

― Тем, что сейчас пытаюсь спасти тебя? ― Сайлорен почувствовала, что обида уступает место ярости. Как можно быть такой упрямой…

― Нет, тем, что выполнила его приказ.

Сайлорен хотела возразить, но вдруг по ее телу прошла судорога. Девушка прислонилась лбом к стене.

― Он не даст нам уйти так просто, ― выдохнула она.

Следующий телепатический удар настиг Люка, заставив его пошатнуться. Юноша нахмурился.

― Вейдер близко, я чувствую его приближение.

― Мы уже почти дошли, ― Сайлорен активировала меч.

Они почти бегом миновали пологий пандус, когда услышали грохот слаженных шагов. Расчет был точен. В то же мгновение на беглецов обрушилась новая телепатическая атака. Двигаясь словно против сильного течения, они преодолели ещё какое-то расстояние. Затем остановились перед очередной развилкой.

― Ангар налево, ― отрывисто проговорила Сайлорен. В следующий миг из-за поворота показались первые штурмовики. Затрещали выстрелы.

Все трое снова побежали, и вдруг Сайлорен беззвучно рухнула на пол. Люк взмахнул мечом, словно перечеркивая частые красные вспышки. Бэрилл склонилась над подругой и пристально всмотрелась ей в лицо. Пощупала пульс. Нет, так притворяться невозможно. Невозможно изобразить этот бешеный, зашкаливающий ритм, биение жилок на висках, побелевшие, прикушенные до крови губы. Император действительно охотится. Охотится всерьёз. Стал бы он так охотится на верную ученицу?..

Волна боли схлынула, Сайлорен пришла в себя и медленно села. Штурмовики обстреливали их с другой стороны коридора, но ближе не подходили, опасаясь джедайского меча.

― Мой корабль у самых ворот. Добегите и заводите. Поняв, что мы прорвались, они могут закрыть шлюз, ― проговорила она.

― А ты? ― Люк отмахнулся от очередного выстрела.

― Я попробую задержать их и не дать обстрелять вас, ― покачала головой Сайлорен. ― И Вейдер скоро будет здесь… ― добавила она через мгновенье, прикрыв глаза.

— Ты собираешься с ним биться одна? — подняла бровь Бэрилл. — Зная, что проиграешь?

— Я знаю, что ты должна улететь отсюда. И чем скорее, тем лучше, — тихо проговорила Сайлорен. — Ты можешь мне верить, можешь мне не верить, но тронуть тебя я не позволю никому.

— Я тебя здесь не оставлю, — решительно сказала Бэрилл. — Темная сторона…

— Нет, — резко бросила Сайлорен, поднимаясь на ноги. — Хватит. Не время для разговоров.

Она толкнула Бэрилл к Люку.

― Уходите.

Люк обхватил Бэрилл за плечи и потащил по коридору. Сайлорен обернулась к штурмовикам, которые начали осторожно продвигаться вперед. Девушка медленно отступала, иногда посылая короткие волны Силы. Остановить взвод они не могли, но движение притормаживали.

Люк взмахом руки распахнул двери в ангар и быстро окинул его взглядом. Несколько солдат встрепенулись при виде беглецов и вскинули оружие. Люк приметил черный корабль, стоявший у ворот, и побежал к нему, прячась за ящиками с приборами и таща Бэрилл за собой.

― Пусти! Я не могу оставить ее здесь, она не всегда была такой, ― взорвалась она.

― Ты ей уже ничем не поможешь, ― огрызнулся Люк. ― Только себя погубишь. А я не хочу тебя потерять.

Трап был спущен. Юноша стремительно втащил по нему Бэрилл и сразу закрыл люк. Затем, не отпуская девушку, прокрался в кабину, готовый встретить возможную засаду. Но кабина была пуста. Через лобовое стекло они увидели, как в проеме показалась фигура Сайлорен. Она медленно пятилась, отмахиваясь мечом от выстрелов. Люк дезактивировал меч, шагнул к Бэрилл, склонившейся над приборной доской, тяжело вздохнул и вдруг ударил рукоятью меча по затылку.

― Прости меня, но мы не можем тратить время.

Бережно уложив потерявшую сознание девушку в кресло второго пилота, Люк быстро пробежался пальцами по приборам и с места форсировал двигатели. Гигантские створки ангарных ворот медленно съезжались, сбоку показалась группа штурмовиков, стрелявших на бегу. Люк вздохнул, крутанул штурвал. Корабль резко накренился и проскользнул в сужающуюся щель.

Сайлорен слышала, что корабль загудел, и вздохнула. Мелькнула мысль, что раньше, не будучи джедаем, Бэрилл обязательно попыталась бы ее дождаться. Но пусть будет что будет. В конце концов, только за свою жизнь сражаться проще…

Сайлорен развернулась и вбежала в ангар. Больше попадать в плен она не собиралась. Хватит и одного раза… В своё время она внимательно изучила планы главных имперских линкоров, в том числе, и «Ока», так что где спрятаться, придумает. И в Силе скроется. Вейдеру придется повозиться, прежде чем он ее отыщет… Пригибаясь за штабелями ящиков, Сайлорен отступала к грузовому транспортеру. Если удастся переждать первую облаву, может быть, даже повезёт угнать истребитель. Ворота не могут вечно держать закрытыми.

Совсем близко из-за пульта вскочил молодой солдат. Сайлорен уложила его одним взмахом меча и забрала бластер. Несколько выстрелов заставили штурмовой отряд замешкаться. И в эту минуту Император ударил. Точно, сильно, наверняка. Боль пронзила девушку, словно раскаленный стальной клинок. Она рухнула на пол и забилась в судорогах. Перед глазами все расплылось в кровавом тумане. В голове прозвучал суровый голос Владыки ситхов: «Неужели ты действительно думала, что я дам тебе сбежать?» Вторая волна нахлынула, не дав сойти первой, третья ― внахлест за второй. Император был вне себя от ярости и снова и снова насылал боль.

Сайлорен почувствовала, как задрожал пол, услышала приближающиеся шаги множества ног. Зрение не возвращалось. Чьи-то руки завладели ее оружием, прозвучало несколько отрывистых фраз. Затем в ход пошли приклады…

Когда избитую и окровавленную Сайлорен с закрученными за спину руками потащили к выходу из ангара, Дарт Вейдер, наблюдавший всю эту сцену, протянул руку. Меч Сайлорен, послушный его воле, скользнул в раскрытую ладонь в черной перчатке. Опять… не прошло и месяца. Солдаты бросили пленницу к ногам своего командира. Она медленно подняла голову и посмотрела на него из-под растрепавшихся, слипшихся от пота и крови черных волос. Взгляд не фокусировался. Ситх наклонился к ней и взял девушку за подбородок.

― Ты разочаровала повелителя своей непокорностью, Сайлорен. Он считает, что тебе пора вспомнить своё место. И уж поверь, ты научишься повиноваться. Если выживешь…

 

4 глава. Допрос по-имперски

― Ты разочаровала повелителя своей непокорностью, Сайлорен. Он считает, что тебе пора вспомнить своё место. И уж поверь, теперь ты научишься повиноваться. Если выживешь…

Последовал удар по голове, и Сайлорен отключилась.

— Бросить её в карцер, скоро Владыка сам ею займется, — произнес Вейдер.

Двое штурмовиков подняли беспомощное, окровавленное тело девушки и унесли.

Сайлорен пришла в себя уже в камере, скованная по рукам и ногам. Цепь наручников была перекинута через некое подобие крюка, так что вес тела приходился на запястья, и узкие стальные браслеты уже начали врезаться в кожу. Вокруг царил полумрак, воздух был пронизан мрачной безысходностью и отчаянием. Девушка явственно ощущала это. И, к своему ужасу, она не чувствовала Силу. Совсем! Словно её и не было никогда. Она не знала, сколько времени прошло. Во рту уже начало пересыхать, а руки и ноги налились тяжестью. Она пыталась, призвав Силу, снять или разорвать путы, злилась, концентрировала в Силу свою злобу и ненависть — как учил её когда-то Палпатин. Но тщетно… и это повергало в ужас. Ей оставалось лишь висеть и ждать, когда за ней придут. И гнать прочь мысли о том, что за этим последует. Время стало словно паутина. Девушка не знала, сколько это длилось. А затем услышала звук открываемой двери.

12 часов назад. Тронный зал императора Палпатина на звездном линкоре Око Императора.

В зал вошел Дарт Вейдер и направился к императорскому трону. Приблизившись, он грузно опустился на одно колено и произнес:

— Учитель, вы меня звали?

— Да, мой ученик. Ты поймал джедайку с мальчишкой и нашу маленькую Сайлорен? — вкрадчиво спросил Император.

— Владыка, Сайлорен помогла им бежать, но мы их ищем. Сама девчонка мной уже схвачена. Сейчас я бросил её в карцер для одаренных.

Вейдер заметил, как серая старческая рука сжала подлокотник трона, и понял, что Император разозлился. Разозлился всерьез. И теперь уже не на Сайлорен.

— Владыка Вейдер, вы меня разочаровываете. Допустили побег принцессы и кражу секретных данных, благодаря которым была уничтожена Звезда Смерти, столько времени не можете отыскать повстанческую базу… И теперь ты позволил джедайке и мальчишке уйти! Джедайка должна, наконец, умереть, чем скорее — тем лучше. А мальчишка одарен, я ощутил в нем Силу. Немалую. Ответь, как вчерашняя девчонка — недоучка могла тебя перехитрить? Нет, я определенно начинаю в тебе разочаровываться… — Дарт Сидиус произнес это с мягкой полуулыбкой, а затем, сжав левую руку в кулак, направил на Вейдера Силу, перекрывая доступ воздуха в аппарат искусственного дыхания, который находился в костюме ситха. Вейдер рухнул на пол. Подержав так своего ученика несколько мгновений, Император ослабил захват и позволил Вейдеру тяжело растянуться на полу.

Пока Вейдер силился подняться, Дарт Сидиус смотрел на него с задумчивой усмешкой. А затем медленно проговорил:

— Владыка Вейдер, проследите, чтобы девчонка дождалась моего прихода. Под вашу ответственность. И займитесь беглецами. Всерьез займитесь. Это должно стать для вас приоритетной задачей. Вы меня поняли?

Кое-как встав на ноги, Дарт Вейдер медленно выпрямился, чтобы тут же вновь склониться в привычном поклоне.

— Все будет исполнено, как вы приказали, Владыка.

Затем он направился к выходу из тронного зала, и на самом пороге его настиг тихий, еле слышный голос Палпатина:

— Иногда я очень жалею, что взял тебя в ученики когда-то. Лучше бы оставил умирать на Мустафаре.

Дарт Вейдер ничем не показал, что услышал это. Только в душе поднялась застарелая ненависть к учителю. К тому, кто стал главной причиной всех его несчастий — его уродства, смерти его жены. С трудом скрыв это чувство, Вейдер вышел из тронного зала.

Его тяжелые шаги гулко отдавались в коридоре, ведшем в выделенные ему Палпатином апартаменты. Некоторые детали доспеха было жизненно необходимо починить. Очутившись в комнате, Вейдер закрыл дверь и осмотрелся. Здесь было пусто, как и всегда. Только несколько ненужных вещей, призванных обозначать комфорт и высокое положение владельца. Палпатин всегда любил помпезную роскошь. Пройдя в смежную комнату, Дарт Вейдер направился ко входу в медитационную сферу, которая была почти такая же, как и на его собственном корабле. Внутри уже ожидал привычный мед-дроид. Палпатин изрядно потрепал доспех. Это нужно было незамедлительно исправить. Он уже ощущал, как заканчивается дополнительный кислород в системе жизнеобеспечения. Пока медицинский дроид сноровисто занимался своим делом — латал бронированный костюм Вейдера, тот думал. Обычные мысли, тяжкие, полные застарелой ненависти, злобы и самобичевания, заполнили сознание. Палпатин! Вот он, источник всех его несчастий! Если бы не Палпатин, Падме была бы жива, а сам он не стал бы предателем. Так же сильно, как Палпатина, он ненавидел ещё только одного человека — Оби-Вана Кеноби. И разве можно не ненавидеть человека, который был ему как старший брат, а в конце концов сделал его нежизнеспособным калекой. Палпатин и Кеноби… Эти двое были для него равнозначны — он ненавидел их всей силой своей израненной души.

Впрочем, один уже мертв. То роковое поражение на Мустафаре отомщено… хотя и нельзя исцелить оставшиеся от него раны. Калека! Вечный урод… Постепенно тяжелые мысли обратились к доспеху. Как же он его ненавидит. Ненавидит и даже немного боится. Сняв шлем и свободно вдыхая воздух, наполненный привычными ему медицинскими смесями, он думал… Доспех стал ему тюрьмой. То, что должно было стать спасением, обернулось местом заточения. Беспросветного, бессрочного. Ведь это Палпатин заставил его надеть этот проклятый Силой костюм… Палпатин… всё из-за него…

Подождав, пока дроид закончит обычные манипуляции, Дарт Вейдер быстрым движением надел шлем, тяжело поднялся и направился к выходу из медитационной камеры. Надо бы еще это тварь-недоучку проверить, подумал он. Скоро Палпатин обратит на неё своё внимание, и тогда девчонке не поздоровится. Вейдер прекрасно знал, как Дарт Сидиус любит пытать и мучить, какое он испытывает наслаждение от боли и ужаса своих жертв. И сейчас, направляясь в изолированный карцер, он вдруг поймал себя на мысли, что испытывает к ней некое подобие сочувствия. В прошлый раз Палпатин за нее даже не принялся по-настоящему. Тогда у Императора ещё были на неё определенные планы, поэтому он сохранил ей жизнь. А что теперь? На что Сидиусу ученица-предательница? Предала дважды — предаст снова. Император очень не любит, когда его ожидания не оправдываются… Но затем сочувствие уступило место злости. Эта девчонка появилась здесь слишком неожиданно и не ко времени, такая смелая, молодая, умная и способная. Слишком способная, чтобы долго оставаться на третьих ролях. Вейдер видел, что Палпатин учил ее очень тщательно, и это сильно беспокоило лорда. Он давал ей куда знаний больше, чем всем другим его Теням. Как знать, может быть, Император хотел на месте Вейдера видеть ее?.. Впрочем, теперь она разозлила учителя всерьез, и сейчас тот на всех вымещает свой гнев. Возможно, когда он пустит ей кровь, у него пропадет желания лишний раз терзать своего ученика.

* * *

Сайлорен уже не знала, как долго тут висит. Время растянулось, утратив очертания и форму. Осталась только боль в запястьях и отчаяние от того, что Сила глуха к ее призывам. Внезапно безмолвную тишину нарушил тихий щелчок открываемой двери. Девушка с трудом подняла голову и увидела на пороге массивную фигуру в широком плаще. Не узнать пришедшего было невозможно. Зачем он здесь? Допрашивать? Наслаждаться осознанием того, что наконец избавился от соперницы, пусть и более слабой, зато здоровой и молодой?

— Давно я тебя не видела, — сквозь зубы проговорила Сайлорен. — И знаешь, совершенно не скучала. Пожалуй, была бы очень рада никогда больше тебя не видеть! Зачем ты пришел?

— Где база мятежников? Джедай и мальчишка полетели туда?

— Почем мне знать? Я маршрут им не прокладывала.

— Ты забываешься. Отвечать все равно придется, хочешь ты этого или нет. Но лучше для тебя, если ты расскажешь все по-хорошему. В противном случае, придется по-плохому.

— Я не знаю, — медленно чеканя каждое слово, произнесла девушка.

Вейдер мгновенно оказался рядом, так что теперь Сайлорен смотрела прямо в черные глазницы шлема. Одна рука в черной перчатке стиснула подбородок, вторая впечаталась в живот.

— Говори! Ты была на этой базе!

— Бортовой компьютер сам нашел дорогу. Я ничего не знаю. Хочешь поймать их — пошли свою армию прочесать Галактику, — с трудом подавив вскрик, прошипела девушка.

— Девочка, мне не доставляет никакого удовольствия терять тут с тобой время. К тому же есть куда более искушенные личности, которые с удовольствием развяжут тебе язык.

— Я должна испугаться? Ты пришел меня тут пугать? Или же я, после всего, что произошло, должна воспринимать это как шутку? Или как издевку? Ты думаешь, ТЕПЕРЬ меня может хоть что-то напугать?

— Думаю, что ТЕПЕРЬ тебе пришло время первый раз испугаться по-настоящему, — зловеще проговорил лорд Вейдер.

— Я не боюсь! Ни тебя, ни Сидиуса, — почти выкрикнула Сайлорен, чувствуя, как против воли из глубины рассудка поднимается ужас осознания того, что Вейдер прав.

— Указав местоположение базы повстанцев, ты облегчишь свою участь, по крайней мере, умрёшь быстро.

— Что тебе от них нужно? Мало одной жертвы? — Сайлорен не моргая смотрела на скрытое забралом шлема лицо, силясь перебороть свой страх.

— Ты же заметила, не могла не заметить, что у мальчишки большой потенциал. Ведь тебя Палпатин обучал куда лучше остальных. И дал чуть больше знаний, чем другим его недоучкам.

— И что с того? Я не стану помогать тебе искать для Императора ещё одного «недоучку». Можешь убить меня — ты ведь так этого хочешь. После моей смерти у тебя больше не будет соперников, ты останешься у Императора единственным и любимым учеником!..

Удар пришелся точно под дых. Девушку качнуло назад. Кольца наручников ещё глубже впились в окровавленные запястья. Плечи заныли. От следующего удара — раскрытой ладонью по губам — нижняя губа лопнула. По подбородку потекла кровь.

— Зачем мне убивать тебя? Ты сама решила свою судьбу, — снова удар. — Скоро за тобой придут. И уж поверь мне, стража и Палпатин с тобой церемониться точно не станут.

С этими словами Вейдер развернулся, взмахнув плащом, и вышел. Дверь щелкнула, возвращаясь на свое место. Вновь стало очень тихо.

Переступив порог карцера, Дарт Вейдер приказал одному из стоявших на страже штурмовиков вызвать дополнительную охрану и немедленно перевести Сайлорен в комнату для допросов.

Девушка старалась не двигаться, чтобы не усиливать боль в изнемогающих руках, и думала о разговоре с Вейдером. Но мысли путались. Она ощущала, как болит тело после его ударов, как кровоточит нижняя губа. Через некоторое время дверь снова открылась. Группа из четырех штурмовиков и двух офицеров быстро вошла и, рассредоточившись, окружила её. С четырех сторон почти в упор смотрели дула бластерных винтовок. Один из офицеров шагнул ближе.

— Сейчас я спущу тебя на пол. Если попробуешь сбежать или сделать что-то подозрительное, мигом будешь убита. Ты поняла?

Сайлорен молча кивнула. Отступив назад, офицер приказал другому, видимо, младшему по званию, отключить механизм, удерживавший девушку в воздухе.

Сверху раздался щелчок и негромкое гудение. Сайлорен рухнула на пол. Старший по рангу офицер подошел к ней и приказал:

— Вставай!

Сайлорен только мотнула головой, не в силах ни шевельнуться, ни подняться от боли.

— Я сказал, встать!

Сайлорен медленно и неловко начала подниматься, как её настиг удар дубинкой, от которого она свалилась на пол, шипя сквозь стиснутые зубы.

— Когда тебе говорят встать, девочка, ты должна немедленно повиноваться. Повторим еще раз. Встать!

Наученная горьким опытом, Сайлорен как могла быстро попыталась подняться. Наконец она выпрямилась и хмуро посмотрела на них из-под спутавшихся волос.

— Вытяни руки, я сниму с тебя эти наручники, — проговорил старший офицер, — и без глупостей.

Сайлорен медленно подняла и вытянула вперед дрожащие от долгого напряжения руки. Офицер провел специальной карточкой по замку. Младший по званию протянул ему другие наручники. На запястьях снова защелкнулись узкие браслеты.

— Мак, — продолжал офицер, — освободи ей ноги.

Тот, кого назвали Маком, взяв у старшего по званию электронный ключ, подошел ближе к девушке и произнес:

— Ты только не дергайся, милая, я быстро.

И, похабно улыбнувшись, присел к её ногам.

— Рин, ты только посмотри, какие ножки, — бросил он через плечо и как бы невзначай провел рукой по ее бедру.

— Аппетитная девка, — отозвался тот, кого назвали Рином, — я бы ей засадил!

Полностью отключив двойной механизм на лодыжках и за это время дважды облапив девушку, Мак наконец поднялся и с явным хищным сожалением во взгляде отошел назад.

— Слушай сюда, я сейчас на тебя надену ошейник, специально для особых пленников. Наклони голову и не дергайся, — произнес старший офицер Рин.

Всё это время Сайлорен стояла молча, её била мелкая дрожь. Осознание того, во что она вляпалась, все больше приводило в ужас. Черные волосы свесились через плечо, когда она безмолвно опустила голову и, в отчаянной и бессильной злобе сжимая кулаки, позволила замкнуть узкий ошейник.

Рин пошел впереди, штурмовики, не опуская винтовок, окружили пленницу. Мак вышел из карцера последним, недвусмысленно подтолкнув Сайлорен сзади. Девушка стиснула зубы. Перешагнув порог, она вновь попыталась призвать Силу — и вновь тщетно. В уголках глаз защипали слезы. Сайлорен вообще не ощущала ее скрытой пульсации, к которой уже успела так привыкнуть за эти годы. Внезапно в голове забрезжило смутное понимание происходящего. Палпатин когда-то рассказывал и даже показывал ей особые наручники и ошейник, способные блокировать чувство Силы. С немым отчаянием посмотрела Сайлорен на узкие серебристые браслеты, сковавшие не только ее руки, но и ее могущество ученицы ситхов. Внезапно она споткнулась и едва не упала.

— Я сказал, без глупостей, — рявкнул Рин. Один из штурмовиков шагнул вперед, поднимая приклад винтовки, но офицер покачал головой.

— Повелитель приказал не задерживаться.

Под лопатку уперлось холодное дуло. Стараясь не думать о происходящем, девушка, словно дроид, переставляла ноги, напрасно ища выход из тупика, в котором оказалась.

Погруженная в безрадостные мысли, она вдруг снова ощутила на спине наглую руку, которая неспешно опускалась вниз. Не в силах преодолеть отвращение, Сайлорен резко развернулась и обеими руками толкнула Мака в грудь. От неожиданности тот отшатнулся. Спустя долю секунды в плечо Сайлорен врезался приклад. Потом еще один — в живот. Под ударами девушка осела на пол и вскинула скованные руки, пытаясь защитить лицо. В то же мгновение чьи-то грубые пальцы сгребли ее волосы, запрокидывая голову назад.

— Хватит! — крикнул Рин. — Помогите ей встать. Быстро!

Наконец вся группа остановилась перед закрытой дверью. Рин приложил карточку, створка отъехала в сторону. Шедший позади штурмовик подтолкнул девушку винтовкой, заставляя перешагнуть порог.

Сайлорен остановилась и несколько раз глубоко вздохнула, стараясь вернуть себе ясность мыслей, которая стремительно улетучивалась под пристальными взглядами трех человек в офицерской форме, которые не произносили ни слова и не спускали с нее глаз. У одного из них время от времени на губах проскальзывала гадкая улыбка человека, который любит делать пакости. Девушку, не особо церемонясь, толкнули к допросной плите, быстро освободили запястья и тут же пристегнули их к холодному металлу. Про себя девушка с тоской отметила, что ошейник остался на месте. Прошло некоторое время. Затем послышался тихий шелест открывающейся двери и в комнату, печатая шаг, вошли четверо имперских стражников, а следом — старческой шаркающей походкой — Палпатин. Скользнув презрительным взглядом по вытянувшимся по стойке «смирно» офицерам, он повернул голову к Сайлорен.

— Девочка моя, как ты тут?

— Вам в самом деле это интересно? — Сайлорен с трудом повернула голову и мрачно посмотрела на своего учителя.

— Дерзишь? Девочка, что бы ты тут ни говорила, конец будет один.

— Смерть? Ну, так убивайте. Я все равно никогда больше не буду служить вам!

Император чуть склонил голову к плечу и задумчиво посмотрел на свою бывшую ученицу.

— Есть вещи пострашнее смерти. Поверь, ты еще будешь умолять о ней. И ты по-прежнему так уверена? — он подошел ближе. Сайлорен почувствовала, как внутри все перевернулось от накатывающегося страха.

— Уверена. Вы нарушили слово. Вы предали меня. Вы больше мне не учитель, — она смотрела ему прямо в глаза, хотя губы сводило судорогой.

— Разве я давал тебе слово или обещание? — Палпатин тихо засмеялся. — Девочка моя, о предательстве я могу многое тебе рассказать. И не забывай, что ты, да, да, именно ты первой меня предала. А ведь ты была так перспективна. Хороший потенциал в Силе, молодость, амбиции… из тебя получился бы отличный ситх. Я даже подумывал нарушить правило Бейна, благо в нём уже нет нужды. Но твоя глупость тебя погубила.

— Вы обещали, что отпустите ее! Отпустите, а не убьёте! — в бессильной ярости крикнула Сайлорен, рванувшись в своих путах. — И вы обещали, что моя служба закончится! Меня погубила ваша подлость!

— Я сказал, что её отпущу. Но не сказал, куда, — чем сильнее срывался голос девушки, тем спокойнее говорил Владыка Ситхов. — Что до твоей службы, то она закончится только твоей смертью.

Он чуть свел пальцы, и Сила пережала горло Сайлорен под ошейником. Она пыталась вдохнуть, но тщетно. Перед глазами темнело, легкие разрывались от нехватки воздуха. Пальцы девушки судорожно сжались в кулаки. Император задумчиво наблюдал ее агонию, и наконец позволил ей вздохнуть.

— Ну, что скажешь? — вкрадчиво спросил он.

Чувствуя, как слова обдирают горло, Сайлорен прохрипела:

— Убивайте.

Но Палпатин только покачал головой.

— О нет… я придумал для тебя кое-что поинтереснее.

С пальцев Императора по девушке ударила сверкающая голубая молния. От резкой невыносимой боли Сайлорен выгнулась, запрокидывая голову и до крови закусив губу. Сквозь звон в ушах до нее еле доносились слова Палпатина:

— Почувствуй силу моего гнева! Почувствуй истинную мощь темной стороны!

Через несколько бесконечных минут Император опустил руку и погладил девушку по щеке.

— Пусть это послужит тебе небольшим уроком, моя сладкая…

Он подозвал одного из стоявших в дальнем углу комнаты офицера.

— Вызвать сюда Маарека Штеля!

Офицер тут же достал комлинк, передавая приказ.

Потом Палпатин обернулся к девушке. Сайлорен без сил повисела на прикованных руках, пытаясь отдышаться. Воздух с присвистом проходил сквозь прокушенные губы. Император медленно, почти ласково провел рукой по лицу девушки, очерчивая его нежный овал, спускаясь к узкому, измазанному кровью подбородку.

— Знаешь, ты мне чем-то напоминаешь мою сестру.

Пальцы играючи прошлись по дрогнувшим губам, теребя и раскрывая на них ранки. Потом Палпатин чуть наклонился и, припав к шее девушки, провел по ней языком, словно пробуя на вкус.

— Я ощущаю вкус твоего страха.

Сайлорен, задрожав от отвращения, попыталась отстраниться, но оковы почти не позволяли шевелиться.

— Чудовище, — еле слышно прошептала она.

— Ты боишься, хотя и хочешь скрыть свой страх. Как глупо. Всё только начинается. Ты, милая моя ученица, забыла самый главный принцип, который я когда-то усвоил потом, болью, кровью и слезами, — он привычным движением опустил плиту в горизонтальное положение, так что теперь Сайлорен видела только темный металл потолка с вделанными в него светодиодами, и резко бросил через плечо:

— Всем выйти вон.

Дождавшись, когда комната опустела, Император оперся рукой о гладкую поверхность стола и глянул Сайлорен прямо в глаза.

— Когда-то, когда я был молодым, глупым и честолюбивым, мой учитель после одной из наиболее тяжелых и кровавых тренировок сказал мне: расскажи мне о сильных сторонах своих, и я буду знать, как их обезвредить; расскажи о своем величайшем страхе, и я заставлю тебя встретиться с ним лицом к лицу; расскажи, что ты больше всего ценишь, и я пойму, чего тебя можно лишить; расскажи, чего ты страстно желаешь, и я откажу тебе в этом. Эти слова стали краеугольным камнем моего обучения и становления. Вырвав из моего сердца все, что было можно, учитель наполнил мою душу Силой Темной стороны. А ты забыла те уроки, которые я тебе давал. И теперь, девочка моя, ты умрешь здесь, скуля от боли и ужаса. Умрешь с осознанием того, что я найду и убью твою подругу, и ты ничего не сможешь сделать, потому что ты слаба! Умрешь, понимая, что не смогла её защитить. Твои последние мгновения будут наполнены болью собственного бессилия. Это твой самый большой страх. Потеря близких. Знаешь, ты схожа с Вейдером. Он так боялся потерять жену и ребенка, что предал всех, кого знал. И все равно не сумел их уберечь. Во всяком случае, жену.

Император зашелся хриплым смехом. И направил на девушку пучок молний, которые змеями впивались в ее распростертое тело, заставляя корчиться в оковах с риском вывихнуть заведенные за голову руки. Так продолжалось минуту, может, больше. Наконец владыка ситхов небрежно шевельнул запястьями и не спеша направился к своему креслу. Девушка на допросном столе все еще содрогалась, словно молнии по-прежнему жгли кожу и сознание. Потом боль постепенно стала уходить. Сайлорен закрыла глаза, глубоко дыша и собираясь с силами. Она начинала понимать, что дальше будет ещё хуже. Ведь сделан только первый шаг по пути в ад.

Заметив, что пленница затихла, Палпатин усмехнулся и ударил снова. Он не собирался давать ей возможность отдохнуть и сосредоточиться на чем-то другом, кроме боли. Молнии зашипели. Сайлорен глухо вскрикнула. На этот раз пытка продолжалась недолго. Остановив разряды и опустив руку, Император взглянул на дверь. Словно по неслышному приказу та открылась, и в комнату вошел невысокий мужчина с холодными глазами и абсолютно лысой головой. Подойдя к темному владыке, он преклонил колени и негромко проговорил:

— Владыка, вы меня вызывали?

— Да, Маарек, — Император чуть улыбнулся. — Сегодня ты покажешь мне искусство, которое так долго шлифовал в застенках СИБ (СЛУЖБА ИМПЕРСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ).

— Как прикажете, мой господин.

— Приступай. Но сначала вызови мою стражу.

Выполнив приказ, Штель выкатил из темного угла комнаты двухэтажный столик, заставленный различными приспособлениям. Между тем Палпатин сцепил пальцы и стал внимательно наблюдать за работой палача.

Тот подошел к девушке и точным движением повернул ее голову в сторону. Сайлорен почувствовала, как в шею впилась игла. Потом, взяв со стола специальный ножик, Штель начал разрезать одежду жертвы, постепенно оголяя её тело. Сайлорен против воли вздрагивала каждый раз, когда холодное лезвие прикасалось к коже.

— Мальчик мой, поясняй свои действия, чтобы моя милая ученица не скучала, — велел император.

— Владыка, эта инъекция вызывает короткие, но довольно частые судороги и спазмы мышечных связок, боль с каждой судорогой будет расти. Средство не раз доказывало свою эффективность.

Прошло несколько бесконечных минут мучительного ожидания, и Сайлорен почувствовала, как мышцы начинают непроизвольно сокращаться, скручивая обессиленное тело, сперва едва ощутимо, а затем всё сильнее. К тому же каждый приступ сопровождалось ударом дубинки, усеянной короткими острыми лезвиями, которая безжалостно рассекала кожу. Задыхаясь от боли, девушка надсадно дышала сквозь стиснутые зубы. А палач хлестнул ее ладонью по лицу. Раз, другой… Сайлорен против воли зажмурилась, из последних сил сдерживая крик. Гордость требовала сносить боль молча, с достоинством… Дубинка — пощечина — и так снова и снова… Скоро ее губы превратились в кровавую рану. Она не знала, сколько времени прошло, прежде, чем где-то в стороне прозвучал голос Императора:

— Пока хватит, Штель. Девочка моя, расскажи теперь, что ты знаешь о повстанцах, об их базе, а главное — где могут скрыться юный Скайуокер с твоей дорогой подругой. У тебя наверняка есть догадки. Времени поразмыслить было достаточно…

— Ничего я не знаю, — еле слышно выдохнула Сайлорен.

— Молчать не разумно, — было слышно, что Император усмехается. — Думаю, Маареку стоит продолжить.

Вколов своей жертве антидот на предыдущую инъекцию, Штель на мгновение задумался, окидывая Сайлорен оценивающим взглядом. Затем кивнул своим мыслям и, взяв со столика небольшие иглы, начал по одной вгонять их девушке под ногти. Сайлорен попыталась сжать руку в кулак, но Маарек грубо разогнул пальцы, едва их не сломав. С каждой вонзающейся в кожу иглой с губ Сайлорен срывался сдавленный стон. Воткнув пятую, Маарек подключил к ним провода и щелкнул переключателем.

— Владыка, это наверняка поможет ей стать сговорчивее.

Постепенно первая игла нагрелась, потом раскалилась. Снова раздался щелчок — и нагреваться стала вторая.

— Скоро она не то что заговорит — запоет, — убежденно проговорил палач.

Боль разрывала пальцы, вытесняя все мысли прочь… Девушка не кричала — она шипела и хрипела, до изнеможения извиваясь в своих оковах и тщетно пытаясь вырваться. Боль нарастала, хотя, думалось, это уже невозможно. Глаза ничего не видели от застилавших их слез. И этому не было конца. Время словно стазис растянулось, не оставив ничего, кроме боли. Пальцы горели как в огне. Скоро Сайлорен стало казаться, что вся её правая рука объята пламенем.

— Одно твое слово — и все прекратится, — произнес Палпатин. — Скажи, куда улетели мальчишка и джедай, и я остановлю Маарека. Мне даже база повстанцев не так важна, как они. Пойми, чем дольше ты молчишь, тем тебе хуже.

Девушка приподняла голову, силясь что-то прохрипеть, и наконец с покусанных и окровавленных губ слетело:

— Я не знаю…

Маарек наклонился к девушке, резко ударил по лицу, потом стиснул своими короткими узловатыми пальцами её подбородок и тихо произнес:

— Либо ты все расскажешь Владыке, сучка, либо я постепенно превращу тебя в обезумевший от боли фарш.

— Посмотрела бы я, как ты осмелился назвать меня сучкой, будь у меня в руке лазерный меч, — глядя ему в глаза, прошептала Сайлорен.

Маарек лишь усмехнулся. Его рука скользнула по ее телу, чуть задержалась на груди, пошла вниз, и вдруг резко нанесла удар в живот. А потом еще и еще. Дыхание девушки сбилось. Но самого удара Сайлорен, казалось, почти не ощутила. Боль куда более мучительная заполняла ее сознание. Правая рука по-прежнему горела, кисть уже почти не чувствовалась. А затем Штель занялся и левой рукой, так же спокойно, методично и безжалостно. Щелкнул переключатель. Иглы стали нагреваться… Через несколько минут Сайлорен рванулась всем телом, силясь разорвать стальные наручники, вырваться, освободиться от этой запредельной боли. На грани потери сознания она услышала, как Палпатин рассмеялся. Плохо отдавая себе отчет в происходящем, не чувствуя ничего, кроме горящей боли в пальцах, она снова и снова тщетно пыталась освободиться. Вены на руках вздувались синими жгутами. Кровь с разбитых искусанных губ струилась по подбородку. Внезапно девушка вскрикнула и отключилась. Измученное сознание укрылось спасительной темнотой беспамятства. Только тело ещё продолжало конвульсивно вздрагивать. Император перевел взгляд на палача и проговорил:

— Заканчивай. Долго она не выдержит. Для первого раза достаточно, — он снова посмотрел на неподвижное тело своей бывшей ученицы. Ее глаза были закрыты, кожа там, где ее не покрывала кровь, была мертвенно-бледной.

— Подлечи её. Она умрет только тогда и так, как я этого захочу.

— Как прикажете, Владыка.

Дождавшись, пока Дарт Сидиус со своими стражниками выйдет из комнаты, Маарек подошел к своей жертве. И начал медленно, неспешно отключать свои орудия пытки. Потом коснулся рукой подбородка Сайлорен, размазывая кровь. Поднес руку к губам и, слизнув красные капли, прошептал:

— Я сыграю на тебе настоящую симфонию боли. Ты прекрасно для этого подходишь.

Затем, вызвав одного из дежурных офицеров, он велел позвать тюремного врача.

— Владыка приказал, чтобы её привели в относительный порядок. Она нужна ему живой как можно дольше.

— Хорошо, господин.

— Ты все понял?

— Да.

— Как закончишь, скажешь старшему, он отведет её в камеру.

С этими словами Маарек Штель оглянулся на Сайлорен ещё раз и вышел из комнаты допросов. Шагая по направлению к своей каюте, он думал о том, что ему очень повезло, и Император наконец по-настоящему оценит его талант и усердие.

Тем временем Сайлорен, опустошенная и бесчувственная, неподвижно лежала на плите. Только веки чуть подрагивали. Открыв свой чемоданчик, врач достал набор необходимых средств и одно за другим начал вкалывать их едва дышащей девушке. Потом смазал её пальцы бакта-гелем. Закончив, он стал ждать, пока терапия окажет нужный эффект. Наконец Сайлорен судорожно вздохнула и открыла глаза. В их глубине застыли страх и боль.

— Я еще жива? — спросила она охрипшим голосом.

— Да. Пока ещё да. Я подлатал тебя как мог и как мне позволили. Но долго ты тут не протянешь. Тем более, если будешь молчать.

— Знаю, — прошептала девушка, — все равно спасибо вам.

— Не благодари. Я исполняю приказ.

Он активировал комлинк и тихо что-то передал.

— Сейчас придут охранники и отведут тебя в камеру. Постарайся просто лежать и не двигать руками. Им надо зажить.

— Хорошо бы, — с тяжелым вздохом ответила девушка. Лежать и не двигаться… да, это было единственное, чего она хотела. Лечь, закрыть глаза — и больше не открывать их никогда. Или открыть — и понять, что все случившееся было просто ночным кошмаром…

Шаги солдат гулко резонировали в пространстве почти пустой комнаты. Старший смены освободил девушку, заново сковал ей руки и приказал встать и идти за ним. Сайлорен попыталась подняться, но едва перестала опираться на плиту, как пошатнулась и с глухим стоном осела на пол. После укола Штеля мышцы не желали повиноваться.

— Её нужно отнести в камеру, — бесстрастным тоном произнес врач.

— Такого приказа не было! — старший смены нахмурился.

— Как врач и тот, кому Владыка приказал контролировать её состояние, я говорю, что она не может идти. Если новой пленнице Императора станет хуже, ты сам будешь за это отвечать, — он демонстративно повернулся к собеседнику спиной и набросил на плечи девушки черный широкий халат. Она вздрогнула, когда материя прикоснулась к кровоточащим ссадинам, но не издала ни звука.

Офицер сжал кулаки и резко выдохнул, но затем приказал своему помощнику взять её на руки. Голова девушки бессильно откинулась назад, глаза смотрели устало и едва осмысленно. Время растворилось в темноте. Сайлорен не запомнила, как оказалась в новой камере. Как её бросили на пол, грубо и равнодушно, совершенно не интересуясь ее состоянием. Она ничего этого не почувствовала. Словно сломанный механизм, она лежала на боку, неловко откинув в сторону скованные руки, и только иногда вздрагивала. То ли её бил озноб, то ли просто было до сих пор больно…

* * *

Забытье постепенно сменилось тяжелым сном. Сайлорен не услышала, как открылась дверь ее камеры, как прогремели по металлическому полу тяжелые шаги. В камеру вошел лорд Вейдер.

Приблизившись к неподвижно лежащей девушке, он небрежно ударил носком сапога по ребрам. Сайлорен глухо застонала и открыла глаза.

— Оставьте меня в покое, — с трудом разлепив спекшиеся от крови губы, проговорила она.

— Покой может быть лишь вечным, — произнес темный лорд, усмехнувшись. — Покой это ложь. Смерть и ничего более.

— Зачем ты пришел? Излагать мне прописные истины?

— Ты знаешь, зачем. Просто скажи мне, где находится база повстанцев, и я обещаю, ты умрешь, быстро и безболезненно. Заснешь и больше ничего не почувствуешь. Пойми, Палпатин тебя отсюда живой не выпустит. Смерть лучше, чем судьба игрушки безумного старика и его прихвостня. И можешь быть уверена, они сумеют надолго растянуть твою агонию.

— Она спасла мне жизнь, — тихо проговорила Сайлорен. Она с трудом приподнялась, опираясь на скованные руки, и пристально посмотрела на ситха. — Я никогда не предам ее.

— Зачем она мне? Я ведь могу ее и отпустить.

Сайлорен вздрогнула, но тут же отогнала минутную слабость.

— Император не отпустит. И ты это знаешь.

— Император все равно ее найдёт. Хочешь ты этого или нет. Её участь уже решена. Ты же можешь облегчить свою, — Вейдер на мгновение умолк.

— Поверь, я не испытываю к тебе ненависти. Просто дай мне местоположение базы повстанцев.

— Я не верю ни одному твоему слову, — покачала головой Сайлорен.

Вейдер почувствовал, как в груди его закипел гнев. Глупая девчонка… неужели она до сих пор не поняла, что ее ждет? Шагнув к пленнице вплотную, он без малейшего усилия поднял девушку за шею. Достаточно установить прямой зрительный контакт, и тогда он сможет прочесть память девушки и найти там всю необходимую информацию. Сайлорен, хрипя, попыталась ухватиться за его черную перчатку, но от усилия искалеченные пальцы свело судорогой. Вейдер чуть встряхнул свою жертву. Что-то было не так. Глядя ей в глаза и направляя Силу, он внезапно наткнулся на ментальный барьер. Прочный и устойчивый. Девушка совершенно осознанно закрыла глаза, не подчиняясь его воле. Темный лорд быстро глянул на руки девушки — и убедился, что силовые наручники на месте. Надавил чуть сильнее — и Сайлорен затряслась, а из носа и ушей начала сочиться кровь, но мысли ее по-прежнему оставались скрыты. Вейдер выругался. Если он надавит сильнее, ее мозг не выдержит и перегорит. Тогда все будет уже бесполезно. Отшвырнув девушку в угол камеры, он прохрипел:

— Твой конец близок. Поверь, ты будешь горько раскаиваться в своем упрямстве.

И ушел.

 

5 глава. Забавы Палпатина

Вейдер привычно опустился на одно колено перед троном и ждал, пока учитель обратит на него внимание. Палпатин некоторое время ещё задумчиво смотрел в окно, а затем повернулся к темному лорду.

— Ты был у нее. Она сказала, где база?

— Нет, она по-прежнему молчит. Владыка, ее память частично скрыта за своего рода ментальным барьером. Я не рискнул его ломать, потому что при попытке сильного воздействия она либо умрет, либо потеряет рассудок, и мы можем лишиться всех необходимых сведений.

— Силовые наручники должны блокировать ее чувство Силы, — нахмурился владыка ситхов.

— Вы правы, Учитель. Но думаю, это её своего рода природный дар.

Император некоторое время молчал и, наконец, негромко проговорил:

— Любой барьер можно проломить или обойти.

— Я пробовал. Но для этого, как я вам уже говорил, необходимо такое усилие, которое может пережечь ей мозги, либо просто её убьет. И тогда мы уже точно ничего не узнаем.

— Я понял тебя, ученик, — Палпатин жестом отпустил Вейдера и, когда двери тронного зала закрылись за спиной ситха, усмехнулся: — Ну что же, Сайлорен, придется проявить немного терпения. Ты же не думаешь, что сможешь долго играть со мной в прятки.

* * *

Сайлорен лежала на холодном полу своей камеры и не шевелилась. Все тело казалось сгустком черной боли. Она не знала, сколько дней или недель продолжался бесконечный кошмар. Для нее не было смены дня и ночи, были только перемежавшиеся нервным, беспокойным сном допросы.

Палпатин присутствовал на каждом. И Штель старался изо всех сил. Последней его идеей было вырвать ей ногти. Началось все привычно — поднятая вертикально плита, крепления на запястьях и лодыжках. Несколько пощечин, которые Маареку заменяли приветствие каждый раз, когда он подходил к обездвиженной жертве прежде, чем начать…

Потом Штель с гадкой улыбкой проговорил, что у него для неё сюрприз, и взял со своего столика какой-то тускло блеснувший инструмент. Поднес к ее лицу, чтобы она разглядела. Щипцы…

— Тебе должно понравиться. Ты же такая модница, — проговорил он, не переставая улыбаться, и опустился вниз, к её ногам. Через мгновенье правый мизинец пронзила боль, настолько сильная, что девушка вскрикнула и судорожно дернула ногой, пытаясь облегчить её. Но тщетно. И тут она почувствовала, как ногу, жестко фиксируя, стиснули металлические зажимы. После чего новое движение щипцов заставило ее отчаянно забиться в припадке. Боль обжигала пальцы. Сайлорен кричала, уже начисто забыв о гордости и достоинстве. Ей вторил сумасшедший смех палача. Внезапно перед её безумным от боли взглядом возникло лицо Штеля. Он окровавленной рукой стиснул её челюсть и притянул ее лицо к себе, почти касаясь лбом ее лба.

— Тебе понравилось? Скажи мне?! Не молчи! Говори! — от его рёва закладывало уши.

Но девушка не могла вымолвить ни слова. Боль никуда не делась, заполняя собой все сознание.

— Почему ты молчишь, дорогая? Разве тебе не нравится? Разве это не чудесно? Может быть, ты не успела прочувствовать всю прелесть момента? Так ноготков хватит. Или ты все-таки надумала ответить на вопросы Владыки?

Видя, что девушка молчит, он разозлился и несколько раз наотмашь ударил ее по щекам.

— Ты будешь говорить, жалкая тварь.

Экзекуция продолжалась. Сводящая с ума боль в очередном пальце, крик — и мягкий голос Императора:

— Зачем кричать, дитя мое. Ведь можно просто говорить.

Но у Сайлорен не было сил огрызнуться. Даже просто послать к хатту. Когда зажимы стиснули вторую ногу, девушка потеряла сознание. И Маарек, покачав головой, вколол ей очередной стимулятор. Дежуривший сегодня врач, столкнувшись со Штелем в коридоре, когда тот сразу вслед за штурмовиками, тащившими Сайлорен, направлялся в допросную, выглядел неважно и попросил отгул на два часа. Штель не стал свирепствовать и отпустил бледного доктора. В конце концов, от такой боли ещё никто не умирал, а привести жертву в чувства палач и сам может.

Сайлорен со стоном открыла глаза. И встретилась взглядом с Маареком.

— Продолжим? — и начался новый виток кошмара.

…Когда солдаты бросили девушку в камеру, она долго лежала неподвижно. Боль не давала отключиться, хотя перед глазами все плыло от неимоверной усталости. Одинокая лампочка в потолке казалась ослепительно яркой, и Сайлорен с немалым трудом отвернулась, устремив взгляд в дальний угол помещения. Как же так могло получиться… Происходящее не желало укладываться в голове. Конечно, решив обмануть учителя, Сайлорен понимала, что риск попасться есть, и готовила себя к тому, что Палпатин разгневается и накажет ее. Облава на Тарисе вписывалась в эти ожидания, хотя воспоминания о почти удавшемся бегстве всколыхнули в груди горечь разочарования. Не повезло, иначе и не скажешь… а свобода казалась такой близкой…

И все-таки даже очнувшись на борту «Палача» и поняв, что Вейдер везет ее Императору, Сайлорен представляла себе, что будет дальше. Без сомнения, накажут. Возможно, попытаются вернуть под контроль. Скорее всего, в итоге убьют… Эти соображения прокрутились в ее сознании не раз и не два, и даже мысль о смерти стала какой-то привычной. В конце концов, она всегда считала себя воином, а воин смерти не боится. Она была готова умирать во славу Империи. Ну что же, теперь она готовилась умереть во имя дружбы.

Но к тому, что происходило сейчас, она не была готова совершенно… Даже в кошмарном сне она не могла раньше себе представить, что ее будут так пытать. Что это будет делаться по приказу Палпатина. Что он будет наблюдать, получая удовольствие от ее мучений. Она даже вообразить себе не могла, что Император, которого она все эти годы искренне уважала, окажется таким кровожадным безжалостным чудовищем… По отношению к ней…

Боль пульсировала в изуродованных пальцах, в разбитых губах, во всем теле. Ради чего все это? Нет, нельзя даже мысли такой допускать. Она знает, ради чего. Ради кого. Чтобы на ее месте не оказалась другая… Та, которая лучом света тянется из прошлой жизни. Которая всегда была рядом. Которая спасла от верной гибели. И пусть сейчас она идет неверным путем — главное, чтобы этот путь не прервался. Главное, чтобы она была жива… Долг платежом красен.

Сайлорен судорожно всхлипнула. Бэрилл… Если бы ты могла вытащить меня отсюда… Нет, не думай об этом. Не смей думать. Ей здесь не место. Второй раз может и не повезти… Девушка закрыла глаза, чувствуя, как по виску в волосы скатывается слезинка. Плакать можно. Особенно сейчас, когда палач не видит. Если она будет молчать — когда им надоест ее допрашивать? Проклятые бунтовщики… если бы можно было их выдать так, чтобы Бэрилл не пострадала… увы, ничего не выйдет. Подруга фанатично предана Альянсу и любую угрозу бросится отражать в числе первых. Значит, нет, значит, молчать. Стиснуть зубы, терпеть и молчать… Герои легенд, которые Сайлорен всегда с удовольствием слушала в отцовском замке, всегда смеялись в лицо своим мучителям и стойко преодолевали все испытания. Но легко восхищаться и рассуждать, сидя дома у камина. И совсем иначе все воспринималось теперь. Как смертный приговор, исполнение которого растянуто во времени. Бэрилл… нет, не вздумай соваться сюда. Хватит Штелю и одной жертвы…

* * *

Сайлорен вытянулась у самой стены своей камеры, сцепив пальцы скованных рук и глядя в темный потолок. Мокрые волосы прилипли ко лбу. Тело сотрясал озноб. Но девушка не замечала этого. Она дышала. Просто дышала, глубоко и размеренно. Какое же это наслаждение… Сегодня всё снова началось с пытки. На этот раз, пытки водой… Она никогда не думала, что воду можно возненавидеть. Ее опять отвели в комнату для допросов. Девушка не сопротивлялась, справедливо полагая, что лучше экономить те немногие силы, которые ещё остались. Палпатин уже ждал ее, с комфортом расположившись в своем кресле.

— Ну что, поговорим? — по его губам скользнула хищная усмешка.

— Идите к хатту, — прошипела Сайлорен, пока ее снова распинали на допросной плите. Штель наотмашь ударил ее по лицу. Император сокрушенно покачал головой.

— Сайлорен, Сайлорен, где же твои манеры… начинай.

Плиту развернули. Штель туго намотал длинные волосы девушки на кулак и резко окунул ее голову в чан с водой. «Жаль, на Тарисе не обрезала…» — мелькнула сумасшедшая мысль, а потом вода залила глаза и нос. Сайлорен инстинктивно дернулась, но совершенно предсказуемо вырваться не смогла. Штель топил ее хладнокровно и безжалостно.

В первый раз Сайлорен сумела задержать дыхание, сумела и во второй. Но когда по телу начали пропускать постепенно усиливающиеся электрические разряды, она стала захлебываться. При этом совсем задохнуться ей не давали Штель и доктор, который по приказу Императора тоже присутствовал на допросе и, подключив к ее запястью какие-то датчики, контролировал состояние девушки. Её держали ровно столько, сколько требовалось, чтобы начать задыхаться, запаниковать, почувствовать, как вода просачивается в горло, отчаянно и безрезультатно попытаться вырваться, в полной мере проникнуться ужасом приближающейся смерти — и в самый последний момент вытаскивали. Давали несколько раз вздохнуть — и снова… Так продолжалось несколько часов.

Каждый вдох стал на вес золото, и едва Штель поднимал ее голову, Сайлорен начинала дышать судорожно и часто. Император наблюдал за происходящем с улыбкой.

— Чувствуешь, девочка моя, как дорог становится для тебя воздух?

Сайлорен не ответила, боясь потратить драгоценные мгновения свободного дыхания.

В шею снова впился шприц. Штель с гадкой ухмылкой пояснил, что это для полноты ощущений, и теперь она будет чувствовать все происходящее гораздо острее. С этими словами он снова, на этот раз очень медленно начал опускать её голову в воду. Сайлорен втянула сквозь губы воздух, сколько успела, и закрыла глаза. Главное, не пытаться дышать… неужели решили на этот раз обойтись без электричества?..

Не успела Сайлорен об этом подумать, как на правый бок обрушилась дубинка. От неожиданной боли девушка резко выдохнула. Лицо защекотали поднимающиеся к поверхности пузырьки потерянного воздуха. Удар, ещё удар… она быстро начала задыхаться. И против воли глотать воду, которая начала заливать легкие. В глазах стало темнеть, удары сердца гулко стучали в ушах… Может быть, все-таки это конец?.. Может быть, не сопротивляться, вдохнуть и разом прекратить все страдания? Но разум хотел жить.

Кислородное голодание вызвало глубокий обморок. Сайлорен не чувствовала, как её откачивал врач, как потом солдаты, отпуская грубые шутки, бесцеремонно волокли её бесчувственное тело в камеру. И она не ощущала, как, испытывая постоянный стресс и балансируя на грани жизни и смерти, крохотные наноклетки-мидихролианы в её крови, стремясь выжить, начинают потихоньку размножаться и укреплять её связь с Силой, чтобы девушка смогла уцелеть.

Сайлорен услышала, как щелкает замок, и медленно села. Опять допрос… В камеру вошли двое штурмовиков. Только двое… один из них велел девушке следовать за ними. Сайлорен покорно встала. То ли по забывчивости, то ли решив, что пленница уже вряд ли способна к сопротивлению, наручники надевать не стали, а просто вывели в коридор. Девушка низко опустила голову, чтобы конвоиры не заметили, как заблестели ее глаза. Сделав несколько шагов, она внезапно, чуть запнувшись, начала заваливаться на шагавшего позади штурмовика. Тот инстинктивно вытянул руку, чтобы удержать пленницу от падения, как внезапно получил резкий удар по внутренней стороне бедра и, потеряв равновесие, упал вперед, на вовремя вывернувшуюся девушку. Его напарник ещё только поворачивался, когда Сайлорен, подхватив бластер упавшего охранника, выстрелила. Штурмовик успел немного уклониться, но заряд попал в руку, заставляя разжать пальцы. Бластер глухо звякнул об пол.

Сайлорен быстро оглянулась на второго конвоира, прострелила ему ногу, лишая возможности двигаться.

— Где ближайший турболифт к ангару? — зло глядя на раненого, спросила Сайлорен.

Тот молча махнул рукой вправо по коридору. Сайлорен удовлетворенно кивнула и чуть помедлила, прикидывая, надо ли их добить, но тут впереди открылась боковая дверь и в коридор вышли двое офицеров. Увидев девушку с бластером над двумя лежащими штурмовиками, оба на мгновение застыли. Этого мгновения Сайлорен хватило, чтобы снова вскинуть бластер и выстрелить. Но прицелиться точно не получилось, и имперцы успели отскочить назад, после чего сами открыли огонь. Отчаянно жалея о недоступности Силы и отсутствии меча, Сайлорен перебежала коридор и юркнула в следующую арку, ведущую в указанном конвоиром направлении. И тут по всему кораблю зазвенел сигнал тревоги. Девушка вздрогнула и прислонилась к стене, на долю секунды почувствовав в ногах противную слабость. Отчаяние нахлынуло черной волной. Какая же тварь успела передать предупреждение… надо было всех четверых стрелять на поражение…

Впрочем, теперь поздно сожалеть. Решив не терять время зря, Сайлорен подбежала к турболифту, трясущейся рукой нажала кнопку вызова и оглянулась — офицеры уже достигли этого отрезка коридора и теперь стреляли, укрывшись за поворотом. Казалось, лифт никогда не приедет… Сайлорен продолжала отстреливаться, попутно с грустью отметив, что зарядов осталось маловато. Когда лифт, наконец, спустился, девушка быстро заскочила в кабину и, нажав номер нужного этажа, несколько раз выстрелила назад, пока двери лифта медленно, убийственно медленно съезжались. В последний момент Сайлорен успела заметить, как один из офицеров поднес к губам комлинк. Лифт скользнул вниз. Сайлорен села на пол в дальнем углу и, прижав нагревшийся ствол бластера к щеке, старалась унять нервную дрожь. Но в груди шевелилось очень нехорошее предчувствие, в справедливости которого девушка убедилась, едва лифт остановился. Когда двери разошлись в стороны, Сайлорен увидела направленные на нее дула десятка бластерных винтовок. Позади штурмовиков стоял один из встретившихся ей в коридоре офицеров. Девушка медленно попятилась, прижимаясь спиной к стене. Двое штурмовиком шагнули в лифт, один из них вырвал бластер из ее враз ослабевших пальцев, потом руки девушки грубо заломили за спину и сковали наручниками. Круг замкнулся…

* * *

Прошла еще одна неделя, наполненная бесконечной болью. Штель видел, что стандартный набор пыток не дают практически никакого результата, и это выводило его из себя. Сайлорен плакала, кричала, дерзила, но на все вопросы был один ответ: «нет, не знаю, не скажу». Никто раньше не сопротивлялся так долго и упорно. Император Палпатин уже высказал Маареку своё неудовольствие и даже обронил слово «некомпетентность», от которого Штеля прошиб холодный пот. При этом всерьез калечить жертву было строго запрещено. Правда, потом запрет был частично снят, поскольку результатов по-прежнему не было. Палпатин не часто оставался на борту своего линкора надолго, но сведения о ходе допросов девушки запрашивал почти постоянно. И был явно не удовлетворен немногословными протоколами.

Впрочем, Маарек знал, что рано или поздно сломать можно любую, даже очень сильную волю… Девушку подсадили на самый новый и быстро вызывающий привыкание наркотик КХR-38. Стоил этот наркотик невероятно дорого, так как являлся чуть ли не лучшим в своём роде, однако и эффект имел соответствующий. А главное, зависимость формировалась уже после второй дозы, и с каждой новой дозой только усиливалось.

Через несколько дней после того, как Сайлорен начали колоть КХR-38, Штель стал постепенно увеличивать интервал между дозами. Каждая такая задержка оборачивалась мучительной ломкой. Девушка ничего не ощущала и ничего не хотела, кроме новой дозы. Грани реальности словно стирались — она уже не знала, где она, что она делает, сон и явь переплетались, порождая в измученном воображении только кошмары. Девушку прекратили допрашивать, прекратили выводить из камеры. Жизнь замкнулась в четырех стенах и разграничивалась только приходом врача в сопровождении пары штурмовиков, которые прижимали девушку к полу, пока доктор делал очередной укол. После того, как один раз она в бешенстве бросилась на доктора и чуть не сломала ему челюсть, штурмовиков стали присылать вдвое больше.

Наркотик медленно и безжалостно корежил разум и ломал тело. Иногда Сайлорен словно в припадке безумия билась о стены, кусалась, рвала на себе волосы и одежду… Время перестало для неё существовать — остались только короткие передышки, когда перед ломкой сознание очищалось, и следовавшие за ними черные провалы в ужас, отмериваемые новой дозой.

* * *

Девушка сидела в дальнем углу камеры, подтянув колени к подбородку и глядя в противоположную стену. Она чувствовала приближение ломки, но, пользуясь минутным просветлением, в очередной раз тщетно пыталась вернуть контроль над сознанием. Внезапно дверь открылась, и в камеру вошли трое. Сайлорен вскинулась, но раздался тихий щелчок, и в плечо и в бедро воткнулись иглы парализатора. Дождавшись, когда девушка, пару раз дернувшись, медленно сползла по стене, третий из вошедших сделал новый укол. Потом ее подняли на руки и отнесли в купальню, где слуги под бдительным присмотром охраны сняли с девушки обрывки черного халата, служившего ее единственной одеждой, и начали осторожно и тщательно отмывать тело и волосы.

Сайлорен не знала, что два дня назад Палпатин снова прилетел на «Око Императора» отдал ряд свежих приказов с четко определенной целью. Маховик отсчета времени до нового, поистине страшного испытания пришел в движение…

Теплая душистая вода мягко касалась раздраженной кожи, смывая грязь и кровь, и Сайлорен не знала, происходит ли это на самом деле, или же начался очередной наркотический бред. Правда, слишком уж реалистичный. Потом ее тело умастили благовониями. От их сладковатого, давным-давно позабытого запаха кружилась голова… Ей дали проглотить какую-то таблетку — и буквально через несколько минут затуманенный рассудок начал прояснятся. Перестали дрожать руки, прошла ноющая боль в висках. А когда частый гребень начал расчесывать спутанные, влажные после мытья пряди, ей против воли захотелось от удовольствия закрыть глаза. Давно она не ощущала себя такой живой, такой свежей… И от этой неги и разлившейся по телу внезапной слабости после многодневного напряжения, девушка задремала прямо в кресле. Этим немедленно воспользовался один из стоявших вокруг слуг, при молчаливом согласии и одобрении остальных, тут же вколовший девушке усиленный набор препаратов, постепенно подавляющих волю.

Убрав инъектор, он тронул ее за плечо, с нарочитой деликатностью прерывая дрёму. Слуга подал платье. Настоящее платье в пол, с длинными широкими рукавами и глубоким вырезом на спине. Сайлорен долго смотрела на этот наряд, потом провела рукой по силовому ошейнику, по-прежнему охватывающему горло. Что происходит… что все это значит… если это творится в ее голове, то оно слишком не похоже на лихорадочные кошмары, терзавшие ее последнее время. И потом — все настолько реально… волосы снова мягкие и душистые. На коже почти не видно ссадин и синяков, оставленных прошлыми допросами. И ничего не болит.

Девушка позволила себя одеть и собрать волосы в прическу. Она не отрываясь смотрела в зеркало, отмечая, что между бровями появилась новая морщинка, под глазами залегли синеватые тени, а скулы и подбородок теперь выступают под кожей ещё резче. Лицо постарело. И Сайлорен с тяжелым вздохом отвернулась, снова предавшись размышлениям о том, что же на этот раз задумал Император.

За нарядом и прической последовал макияж, скрывший следы боли и усталости. Больше на свое отражение Сайлорен не смотрела. Перед ней поставили изящные туфельки на высоком каблуке, и надев их, девушка на мгновение забыла, что столько времени была шпионом и убийцей…

Сила по-прежнему была вне ее досягаемости, но в голове мелькнула мысль, что на этот раз хотя бы руки свободны. Ни на кого не глядя, девушка дождалась, пока слуги закончат наводить красоту и отступят в сторону. К ней тут же подошел начальник охраны.

— Идешь за нами. И без фокусов — стреляем без предупреждения.

Сайлорен смерила его злым взглядом, но ничего не ответила. Он крепко взял ее за локоть и повел к двери. Конвой зашагал следом.

Короткий коридор закончился лифтом, слишком тесным для восьмерых, и Сайлорен чувствовала, как стволы винтовок упираются ей под ребра. Но она стояла неподвижно, собираясь с мыслями и готовясь встретить неизвестность с достоинством. Лифт остановился, они вышли, и через несколько метров Сайлорен увидела Алых Стражей, застывших на своих постах. Вот значит как…

Их ждали — стоило приблизиться к двери, она скользнула в сторону. Конвоир втолкнул Сайлорен в помещение и быстро отступил. Дверь с еле слышным щелчком вернулась на место. Девушка несколько мгновений стоял неподвижно, ощущая, как в груди ворочается нехорошее предчувствие. Это были личные императорские покои. В центре комнаты стоял стол, накрытый на двоих. В приглушенном свете поблескивали хрустальные бокалы. Тонкий аромат изысканных кушаний витал в воздухе. По обе стороны стола, друг напротив друга, стояли два кресла. Одно пустовало. Второе через несколько мгновений развернулась, и Сайлорен встретилась взглядом с Палпатином.

Император несколько мгновений пристально посмотрел на неё, а затем чуть улыбнулся и произнес:

— Проходи, девочка моя. Не стесняйся.

— Не уверена, что хочу принять ваше приглашение, — Сайлорен нахмурилась, чувствуя, как темная Сила Императора заполняет помещение.

— А я хочу, чтобы ты села за стол и отведала со мной эти прекрасные блюда. Я скучаю по нашим совместным обедам, к сожалению, слишком редким когда-то. Да и время, проведенное в камере, истощило тебя. Будь милой девочкой, не отказывай старику в его маленькой просьбе.

— А мою просьбу вы все же проигнорировали, — с усмешкой проговорила девушка.

— Ты сделала глупость, так что сама виновата. Ну же, не расстраивай меня, садись, — он сделал приглашающий жест рукой. — Я не хочу заставлять тебя.

Сайлорен медленно подошла к столу и осторожно опустилась в свободное кресло.

— И что теперь? Зачем я здесь? Я ведь ни на минуту не поверю, что вы в самом деле скучаете.

— А разве я не могу насладится обществом своей ученицы, пусть и оступившейся? Поешь. Мне больно видеть, во что эти скоты тебя превратили, — в голосе Палпатина звучало искреннее сожаление.

Сайлорен скривила губы и покачала головой.

— Только не говорите, что это было сделано без вашего приказа.

Палпатин рассмеялся и привычным движением разлил по бокалам вино.

— Я позвал тебя сюда, чтобы вместе пообедать, а не ругаться. Этот наряд тебе очень идет.

Скользнув по фигуре девушки плотоядным взглядом, он поднял бокал в ее сторону, словно возглашая тост, и тихо добавил:

— Ты прекрасна. Поверь, одно твое слово — и все будет по-прежнему.

Сайлорен положила на тарелку несколько кусочков нарезанных фруктов.

— Мне кажется, я уже много раз повторила, и достаточно громко, что не знаю, ни где находится база Альянса, ни куда могли отправиться джедай и мальчишка. Вы ведь именно этих слов от меня ждете, верно? Или вы думаете, что я снова признаю вас своим учителем и преклоню колени? После всего, что вы со мной сделали?

Палпатин некоторое время ел молча, нарочито аккуратно управляясь с приборами и делая вид, что полностью увлечен разрезанием мяса на тарелке. А потом тихо проговорил:

— Нет, не жду. Этого будет ждать только глупец. Я же себя к их числу не отношу. Только глупцы забывают прошлое. А умный человек может, переступив через него, начать строить своё будущее заново.

— Вот как? — Сайлорен чуть подняла бровь и потянулась к бокалу с вином. — И какое же будущее вы мне предлагаете?

— Все зависит от тебя… и от того, на что ты готова, — Император чуть наклонил голову к плечу, всматриваясь в лицо собеседницы. — Ты можешь подняться на самую вершину либо пасть на самое дно. Все в твоих руках. Кстати, милая моя девочка, я тебе рассказывал, как пал наш общий друг, Дарт Вейдер?

— На предательство я не готова, — сквозь зубы проговорила Сайлорен, резко ставя бокал на скатерть, отчего вино расплескалось и оставило на светлой ткани темные, словно кровавые брызги. — А что до истории лорда Вейдера, то я ее уже слышала. Правда, молнии Силы мешали мне полностью сосредоточиться на вашем рассказе.

Ее рука непроизвольно сжалась на ручке столового ножа, хотя девушка прекрасно понимала, что оружием он послужить ни в коем случае не может — лезвие недостаточно острое. Палпатин пристально посмотрел на неё.

— Сайлорен, наша беседа становится слишком уж однообразной. И не стоит проливать набуанское вино сорокалетней выдержки. Это немалая ценность. Большинство виноградников на Набу было уничтожено во время вторжения торговой федерации, и позже в ходе битвы при Набу в годы войны клонов.

Палпатин отпил глоток из своего бокала, а потом долил вина в бокал Сайлорен.

— Скажи, как оно тебе на вкус?

Девушка пригубила темно-красный напиток и скривилась.

— После воды, которой меня поили ваши палачи, оно слишком терпкое.

Император посмотрел на неё с улыбкой.

— Ты знаешь, что достойна лучшего, девочка моя.

— Мне странно это слышать после того, как меня несколько недель пытали по вашему приказу, а вы наслаждались зрелищем, — Сайлорен отставила бокал и, сцепив пальцы, с вызовом посмотрела в глаза Палпатину. — И не называйте меня больше вашей девочкой. У вас было на это право, пока вы учили меня и заботились обо мне. Но вы утратили его, отдав приказ меня мучить.

Палпатин молча встал, обошел стол и, шагнув к девушке, легким движением поправил черный локон, выбившийся из прически. Его рука скользнула по ее щеке.

— Не зли меня, милая моя. Поверь, я всегда был с тобой мягок.

Сайлорен резко откинулась на спинку кресла, уходя от прикосновения.

— Значит, всем, что произошло за это время, я обязана исключительно вашей мягкости?

— Ты не видела меня, когда я бываю по-настоящему зол… грех губить такую красоту.

— Тогда не губите. Зачем вы натравили на меня инквизиторов? Зачем послали за мной Вейдера?

— А зачем задавать вопросы, на которые ответы и так известны? Вот, отведай это блюдо. Ингредиенты настолько дорогие, что на Корусанте его подают только в лучшем ресторане. А для того, чтобы составляющие не испортились, блюдо надо приготовить в течение двадцати четырех часов, — Палпатин взял со стола пузатую бутылку темного стекла. — Может быть, попробуешь коррелианский виски? Из особых запасов. Не стесняйся меня, девочка моя.

Сайлорен чуть дрогнувшей рукой положила на тарелку порцию хваленого корусантского деликатеса. Вкус в самом деле был необыкновенным, но под взглядом желтых глаз Императора аппетит у девушки пропал. От поставленного рядом с ней бокала с виски девушка отвернулась.

— Я не люблю крепкие напитки.

— Тогда еще набуанского, — сказал Палпатин с улыбкой, от которой Сайлорен стало не по себе.

— Не утруждайте себя, мне достаточно, — холодно проговорила девушка, стараясь держать себя в руках и не выдать волнение. От немигающего взгляда Императора по обнаженной спине забегали мурашки.

Палпатин обошел кресло сзади и провел рукой, едва касаясь её спины.

— Какая у тебя мягкая, шелковистая кожа… — в его тихом голосе ощущалось что-то, от чего у Сайлорен похолодели руки. Она вздрогнула и отшатнулась.

— Не прикасайтесь ко мне!

— Ну что ты, милая моя… не нервничай… — прозвучал мягкий шепот над самым ухом.

И девушка почувствовала, как по телу разливается странная слабость. Император наклонился и по-хозяйски положил руку на её обнаженную спину. Сайлорен, задрожав от накатившего внезапно омерзения, попыталась стряхнуть эту руку движением плеч, но с удивлением обнаружила, что тело повинуется непривычно плохо — словно она находится в толще воды, и каждым движением вынуждена преодолевать ее сопротивление. Палпатин, едва касаясь кожи, гладил ее спину, опускаясь все ниже. С неимоверным трудом Сайлорен извернулась, чтобы избежать этого неприятного прикосновения. Император движением руки отодвинул ее кресло от стола, а затем отступил на шаг и легко освободился от черной мантии-балахона, оставшись в широких штанах и просторной рубашке, закрытой шнуровкой.

До Сайлорен постепенно стало доходить, что должно произойти дальше, и от ужаса осознания на коже выступила испарина. Губы беззвучно зашептали: нет, не надо, пожалуйста… только не это. Все, что угодно, но не это…

Однако Дарт Сидиус не слышал ее шепота, а может быть, не счел нужным обратить на него внимание. Он не спускал с нее хищного взгляда и неторопливо шагнул вперед. Сайлорен, преодолевая слабость, поднялась с кресла и попыталась отступить. Но тут взгляд ее случайно упал на по-прежнему лежащий возле тарелки столовый нож, и в безотчетном порыве девушка стиснула серебряную ручку непослушными пальцами. Палпатин заметил это движение и хрипло рассмеялся.

— Ну что же, так будет даже интереснее. А теперь, моя дорогая, подойди ко мне.

— Нет, — еле шевеля губами, выдохнула Сайлорен.

— Я сказал, ко мне, — голос Императора зазвучал жестче.

Её тело, несмотря на отчаянные попытки своей хозяйки к сопротивлению, сделало шаг навстречу Императору. Девушка чувствовала себя марионеткой в руках опытного кукловода, дергающего за нужные ниточки. Подняв на Палпатина полные невольных слез глаза, Сайлорен замахнулась ножом и попыталась ударить, но мышцы не повиновались, и удар получился медленным и слабым. Императору ничего не стоило перехватить ее запястье и одним движением вывернуть нож из слабеющей хватки. По его губам скользнула гадкая усмешка, а потом он начал целовать её, легко преодолевая ее поистине жалкие попытки его оттолкнуть. Изо всех сил откинув голову назад, девушка, чувствуя подступающее к горлу тошноту, силилась уклониться от этих влажных поцелуев. Палпатин, одной рукой удерживая ее за спину, другую опустил за вырез платья, коснулся ложбинки между грудями и повел тыльной стороной ладони по её левой груди, слегка касаясь соска. Сайлорен, задрожав от отвращения, снова попыталась его ударить, но тело опять предало. По нему начало разливаться непонятное и оттого невыносимо противное возбуждение. А удар вышел так себе и только раззадорил Императора. Он языком провел по её шее и щеке и тихо проговорил:

— Какая ты вкусная, девочка моя! Признаюсь, в последнее время твоя красота начала по-настоящему восхищать меня. И я уже очень давно хочу тебя. Будь умницей, иди за мной. Не заставляй меня поступать сурово. Я не хочу применять к тебя жесткие меры принуждения.

Сайлорен молча замотала головой, стискивая зубы и не делая попыток пошевелиться. Палпатин прищурился и сделал движение рукой, словно затягивая что-то. В то же мгновение Сайлорен показалось, что невидимый поводок захлестнул её шею и дернул вперед, вынуждая сделать несколько шагов, чтобы не упасть. Император направился вглубь комнаты, к алькову, который был скрыт красным занавесом. Чуть заметный взмах руки — и тяжелая ткань скользнула в стороны, открывая широкую кровать с алым балдахином. Увидев ее, Сайлорен затряслась в беззвучной истерике. Ужас, омерзение и отчаяние мешались в ее душе. Нет, только не это… Но тело совершенно отказывалось подчиняться. Казалось, без разрешения Палпатина она даже пальцем пошевелить не может. Все лихорадочные попытки сознания вернуть утраченный контроль оканчивались нечем. Внезапно её осенила догадка — в вино или в еду было что-то подмешано. Что-то, что подавляет волю, превращая человека в послушную марионетку. Император остановился и повелительно махнул рукой.

— Подойди к кровати.

Сайлорен изо всех сил старалась оттянуть этот момент и, отчаянно борясь за власть над собственным телом, на мгновение даже сумела перехватить контроль, но Палпатин, пристально наблюдавший за каждым ее движением, шевельнул рукой — и девушка судорожно схватилась за горло, задыхаясь. Драгоценный миг был упущен. Будь ты проклят, мерзавец! Жалкий извращенец…

Подле кровати стоял столик, уставленный напитками, фруктами, сладостями, бокалами и фужерами. Чуть в стороне стояла неприметная бутылка красноватого стекла. Император наполнил высокий бокал прозрачной жидкостью из той бутылки и протянул его девушке. Сайлорен прикусила губу и покачала головой.

— Я сказал, пей! До дна, — голос Императора иглой вонзался в затуманенное сознание, словно напрямую отдавая приказы ее телу.

Пальцы взяли хрупкую ножку, тонкий край звякнул о зубы, безвкусная жидкость полилась в горло. Всё это — минуя ее собственную волю. Стена тумана, царившего в голове, стала плотнее, хотя осознание происходящего оставалось по-прежнему четким. И эта четкость, смешанная с абсолютным бессилием, только умножала её страх, смешанный со стыдом. Дарт Сидиус забрал из ее дрогнувшей руки бокал и отбросил куда-то в сторону. Раздался звук бьющегося стекла, показавшийся Сайлорен оглушительным, как гром. Император, слегка склонив голову на бок, медленно провел языком по губам.

— Раздевайся, сладкая моя. Не томи старика, — Палпатин рассмеялся, и Сайлорен захотелось зажать уши, но даже это движение оказалось ей не под силу. (Сайлорен превратилась в пленницу собственного тела, которое словно жило своей жизнью.)

Непослушные пальцы сами начали одну за другой расстегивать пуговицы платья. По лицу, смывая макияж, катились слезы. Бессильные слезы унижения. Осталась последняя застежка…

— Стой, — внезапно проговорил Палпатин, повелительным жестом словно замораживая ее движения. — Подойди ко мне.

Пошатываясь на высоких каблуках, Сайлорен шагнула к Императору и замерла, безвольно опустив руки. От слез перед глазами все расплывалось, так что даже фигура Палпатина казалась какой-то размытой и нечеткой.

— Не делайте этого, пожалуйста, — срывающимся голосом прошептала она. — Прошу вас, только не это.

Не осталось сил на дерзости. Гордость растаяла под похотливым взглядом желтых глаз. Остался только отчаянный, неуправляемый ужас, перед которым бледнел страх боли и пыток.

— Пожалуйста, не надо, — она презирала себя за этот срывающийся тон, за эту униженную мольбу, но чувствовала, что если Палпатин действительно сделает то, что хочет, она просто сойдет с ума. Император улыбнулся и провел кончиками пальцев по ее дрогнувшей шее над ошейником. Ее эмоции горели в Силе чистым пламенем и пьянили Палпатина больше, чем набуанское вино многолетней выдержки.

Он медленно разомкнул верхнюю застежку, и платье, ее последняя защита, скользнуло по ногам и легло на пол. Сайлорен прижала руки к груди и отшатнулась. Палпатин в одно движение оказался рядом и, до боли стиснув обнаженные плечи, начал покрывать ее шею жадными поцелуями, спускаясь всё ниже. Сайлорен пыталась оттолкнуть его, но разница сил была слишком велика. Внезапно оторвавшись от ее тела, Император взял лицо девушки за подбородок и ласковым движением смахнул блестящие дорожки от слез на ее щеках. Из зеленых глаз тут же скатилась новая пара слезинок — и Палпатин стер их языком, отчего Сайлорен затряслась в его хватке. Император ощутил жаркую волну возбуждения. Она прокатилась по его телу, возрождая давно забытые чувства и желания.

Отпустив плечи девушки, Император попытался развести в стороны тонкие руки, которыми она отчаянно прикрывала грудь. Но их словно свело судорогой. Палпатин нахмурился и внезапно с размаху ударил Сайлорен по лицу.

— За каждую попытку сопротивления моим желаниям ты будешь сурово наказана.

Еще одна пощечина… потом рывок, боль в вывернутых запястьях — и Сайлорен всей кожей ощутила хищный взгляд, скользнувший по ее нагому телу. Затем Палпатин снова посмотрел ей в глаза и с нажимом произнес:

— Ляг на постель.

И девушка медленно, превозмогая саму себя, выполнила приказ. Как же она в это мгновение ненавидела себя, а вернее, свое тело, предавшее так страшно и не вовремя. Бешено и люто ненавидела и проклинала. Палпатин, не спуская с нее глаз, потянулся к поясу и не торопясь снял его, далее последовали рубашка и штаны. Взгляду Сайлорен, сжавшейся от страха, стыда и унижения, предстало обнаженное тело Императора, худое той старческой худобой, которую можно называть костлявостью. На бледной пергаментной коже, покрытой глубокими морщинами, кое-где проступали желтоватые пигментные пятна, приходящие с возрастом; появилась легкая сутулость, хотя было видно, что раньше и осанка была прекрасной, и фигура — отличной, и мышцы — хорошо развитыми. Но все это великолепие осталось в прошлом.

Император несколько мгновений смотрел на неё, упиваясь плещущимися в зеленых глазах ужасом и отчаянием, а затем лег рядом.

— Если бы ты была разумна, девочка, все могло бы быть иначе. Добровольно… и к обоюдному удовольствию, — шепнул он, прикусив тонкую кожу за ухом. Потом язык скользнул ниже, вбирая сладковатый вкус такого желанного тела. Сайлорен судорожно вздохнула, подавляя рыдания. Косметика темными разводами размазалась по векам, отчего ее глаза казались ещё больше и ещё ярче.

Руки и губы Палпатина скользили по ее телу. Ошейник на её шее нисколько ему не мешал. Шея, груди, ложбинка между ними, соски, живот… Пройтись языком, ощутить под кончиками пальцев нежную тонкую кожу, почувствовать ее дрожь… Он что-то шептал и продолжал терзать юное тело девушки своими прикосновениями. От сумасшедшего коктейля ненависти, боли, стыда, отвращения, унижения и отчаяния Сайлорен внезапно на один короткий миг смогла вынырнуть из тумана, окутавшего её сознание, и обеими руками, со всех сил оттолкнуть Палпатина прочь. Тот скатился с кровати, но прежде, чем девушка успела вскочить, Император стремительно поднялся, разъяренный затянувшимся сопротивлением девушки. Одно движение руки — и Сайлорен рухнула обратно на постель, задыхаясь в стальной хватки Силы. Это длилось несколько секунд. А потом он дал ей вдохнуть и прошипел:

— Иди сюда.

Кусая губы, Сайлорен, безвольная пленница своего ослабевшего и беспомощного тела, подползла к краю кровати. Палпатин шагнул ближе и, направив свой возбужденный член ей в лицо, коротко приказал:

— Соси.

Сайлорен закрыла глаза и мотнула головой. Ее спина блестела от пота, лопатки резко обозначились под кожей.

— Нет, — прошептала она, пряча лицо в перину.

Пальцы Палпатина одну за другой выдернули шпильки из прически и потянули за рассыпавшиеся волосы, запрокидывая голову девушки назад до хруста шейных позвонков. Пощечина, потом еще одна. От очередного удара губа Сайлорен лопнула. На подбородок капнула кровь. Несмотря на возраст, Император по-прежнему был силен, и Сила поддерживала его тело.

— Я сказал тебе сосать, шлюха! Делай, что велено!

Но Сайлорен только крепче стиснула зубы, уже не пытаясь высвободить волосы из железной хватки и даже не морщась от физической боли. Душевная боль этого бесконечного унижения была во сто крат страшнее… Палпатин снова посмотрел ей в глаза и тихо проговорил:

— Открой рот!

Небольшое касание Силой — и девушка, утратив последние крупицы контроля над собственным телом, дрожа крупной дрожью, послушно разомкнула губы…

* * *

По лицу девушки, лежавшей на кровати словно сломанная кукла, не переставая текли слезы, а на ней пыхтел старик, покрывая поцелуями совершенное тело той, которую он так давно жаждал. Несколько мгновений спустя девушка вздрогнула и сильнее прикусила окровавленную губу, давясь криком от внезапной острой боли в промежности. Из груди вырвался приглушенный всхлип. В голове билась одна мысль — только не так, только не с ним, за что…

Ощутив преграду, Палпатин сделал резкое движение бедрами и улыбнулся, чувствуя, как по ногам девушки заструилась кровь. Коснувшись пальцами ее спутавшихся волос, он довольно усмехнулся.

— Сайлорен, дорогая моя, так я у тебя первый? Какой приятный сюрприз…

Девушка не ответила, задыхаясь от боли и отчаянного унижения. Император насиловал ее ещё долго, постанывая от удовольствия и наслаждаясь осознанием того, что она наконец-то полностью принадлежит ему. Через несколько минут, громко охнув и зажмурившись, он задвигался еще быстрей, а потом затрясся от наступившего оргазма. Сайлорен закрыла глаза, мечтая только об одном: потерять сознание.

* * *

Следующее утро Император встретил в отличном настроении. Он удобно расположился в своем любимом кресле и в одиночестве смаковал эксклюзивное вино — подарок одного из недавно утвержденных моффов небольшой планеты Среднего Кольца. Наслаждаясь изысканным вкусом, он в то же время обдумывал, анализировал и сопоставлял то, что он увидел в памяти Сайлорен накануне. Новая игрушка, а на данный момент девчонка действительно являлась для него только игрушкой, имела нужную ему информацию. И он наконец её получил. Кто бы мог подумать, что для этого окажется недостаточно умений Штеля и Силы Дарта Вейдера…

Воспоминания были сумбурными и обрывочными. Но мастеру ментальных техник, а Дарт Сидиус по праву считал себя таковым, это не сильно помешало. Ему хватило тех расплывчатых образов, которые он разглядел, пока девочка захлебывалась страхом, стыдом и унижением. Император чуть улыбнулся, вспоминая прошлую ночь и отмечая про себя, что иногда неплохо удается совместить приятное с полезным. Он снова вспомнил этот взгляд, полный отчаянной мольбы. Да, так она не смотрела даже на допросе у Штеля… А потом мысли снова переключились на считанные обрывки воспоминаний. Место, куда направилась его девочка, было покрыто льдом и снегом. Метель крутилась над бескрайней белой равниной, ветер наметал пологие снежные барханы. А это уже существенно ограничивает перечень возможных планет, где могли как крысы спрятаться повстанцы. Снег и холод были везде, насколько хватало глаз. Он видел, как Сайлорен приземлилась в захламленном ангаре. Видел кусок её разговора с девушкой-джедаем. И по нескольким фразам с удивлением понял, что джедайка та — всего лишь падаван. Затем он наблюдал тренировочный поединок на утоптанном снегу, и с некоторым удовлетворением отметил, что джедайка заметно слабее и совсем не так опытна, как его бывшая ученица. Бывшая?.. Или все-таки ее удастся сломать и вернуть на место?.. Попытаться надо, глупо все-таки терять такой перспективный кадр. Один бой с инквизиторами чего стоит…

Потом в череде бессвязных картинок он с некоторым для себя неприятным удивлением заметил сенаторов, которых он никогда не думал подозревать в сочувствие к Альянсу. А тут на тебе! Мон Мотма и Акбар — это ещё укладывалось в рамки логики. Но наличие в рядах повстанце Додонны неприятно удивило.

— Все-таки прав был Учитель, говоря, что этих уродов надо вырезать сразу же после становления Империи, — вспомнился один из давних разговоров с Дартом Плегасом, когда он, еще совсем молодой, только начинающий свое обучение, обсуждал с ситхом планы по созданию Империи.

Из последовавшей за этим вереницы воспоминаний его сильно заинтересовало ещё одно. Мальчишка Скайуокер. Не зря он им заинтересовался, ох, не зря… И дело не только в том, что зеленый юнец смог совершить выстрел, оказавшийся не под силу опытным пилотам. Звезду Смерти Палпатин уже почти простил. Но в каждом движении мальчишки, в каждом его взгляде, в каждом взмахе меча во время тренировочного поединка чувствовался громадный потенциал. Никак не меньше, чем у его отца. И Палпатин все больше убеждался в том, что видит достойную замену своему ученику. После боя на Мустафаре Энакин Скайуокер многое потерял, и эти потери стали для него фатальны. В какой-то момент Дарт Сидиус даже подумывал добить умирающего, но потребность в нем все-таки была слишком насущна. И вот теперь наконец появился достойный кандидат на его место. Сын вместо отца. Неплохо, определенно совсем неплохо.

Решив не терять время, Император вызвал своего адъютанта и приказал ему включить связь с Дартом Вейдером.

Ученик откликнулся сразу.

— Владыка?

— Ответь, почему мне все приходится делать самому?

— Что случилось, Владыка?

— База Альянса, лорд Вейдер. Та самая база, информацию о которой вам так и не удалось получить у нашей девочки. Она находится на планете, покрытой огромными массами льда и снега. Там холодно и отвратительный климат. Это вам поможет сузить круг поисков. Отправьте разведдроидов на все планеты со сходными параметрами.

— Более точных указаний не будет, Владыка?

— Я и так сделал за вас вашу работу, — Палпатин нахмурился. — Начинайте поиски немедленно. И не разочаруй меня на этот раз, ученик мой.

— Как прикажите, Учитель, — темный лорд поклонился и отключил связь.

Император отвернулся, снова углубляясь в воспоминания о прошлой ночи. И скоро ощутил прилив острого желания. Да, Сайлорен теперь принадлежит ему.

* * *

Когда Сайлорен открыла глаза, то обнаружила, что лежит на мягкой постели, укрытая одеялом, под щекой подушка. Невиданная роскошь после камеры, где спать приходилось на голом полу. Немного повернув голову, она оглядела помещение. Комната была небольшая, напротив кровати стоял стол в кувшином и стаканом, в противоположном углу возвышалась кабина компактного водяного освежителя. Да, покои просто королевские… Сайлорен невесело усмехнулась и тут же поморщилась от боли в разбитой губе. Медленно встав и постоянно прислушиваясь к ощущениям, девушка дошла до освежителя. Пол неприятно холодил ноги, но возле кровати стояли только вчерашние туфли, а их Сайлорен не наденет больше никогда. Уж лучше босиком. В освежителе девушка долго рассматривала себя в зеркале. Кое-где на коже от прикосновений и поцелуев Императора остались синяки. На губе и на внутренней стороне бедер темнела подсохшая кровь. Сайлорен закрыла глаза. Если в самой глубине души она и надеялась, что случившееся окажется ночным кошмаром, то теперь сомнений не осталось. С тяжелым вздохом она повернула включатель и подставила лицо под струи воды.

Воспоминания о прошлой ночи накатывали против воли. Судорожно сжав мочалку, Сайлорен принялась яростно тереть плечи, шею, грудь, пытаясь смыть с себя все случившееся. Пытаясь очистить внезапно ставшее таким противным тело. Кожа стремительно краснела, начиная неприятно зудеть, но Сайлорен не останавливалась, словно желая стереть ее до крови. А потом, вдруг обессилев, она опустилась на пол душевой и прислонилась головой к влажной стене. Слезы сами текли из глаз, смешиваясь с брызгами воды. Веки уже щипало. В душе царила пустота. Вода… никакая вода теперь не вернет чистоту. Грязь внутри, грязь снаружи… с этим уже ничего нельзя сделать… Сайлорен тихо всхлипнула, а потом, собравшись с силами, медленно, держась за стену, вышла из освежителя.

Зябко ежась после теплого душа, Сайлорен огляделась в поисках одежды. Но на спинке кровати висело только вчерашнее платье. Девушка вздрогнула, а через мгновение уже остервенело разрывала злополучную ткань в клочья. По щекам опять катились беззвучные злые слезы. Швырнув обрывки на пол, Сайлорен забралась под одеяло, обхватила себя руками за плечи и закрыла глаза, надеясь хотя бы ненадолго забыть и забыться. Реальность снова сменила тон. Кошмары начали воплощаться, ужасая четкостью и реалистичностью. Сайлорен слишком хорошо помнила, что хотелось кричать, хотелось драться — сделать хоть что-то… но она ничего не могла. Оставалось только лежать безвольной куклой, позволяя похотливому, выжившему из ума старику делать всё, что он хочет. Могла ли она представить себе, что первый раз с мужчиной будет именно таким… Что вместо любви и нежности будет похоть и унижение, боль и грубая сила. Что собственное тело станет врагом, позволив унизить и осквернить… Эти горькие мысли, как стая волков, терзали её мозг до тех пор, пока не пришел долгожданный сон, принесший ей хоть какое-то успокоение.

 

6 глава. Сломленная. Часть первая

Дроид, сопровождаемый парой молчаливых штурмовиков, принес обед. Девушка поела, не чувствуя вкуса пищи и не прислушиваясь к собственным ощущениям. Поела просто потому, что организм нуждался в источнике энергии. Налила себе воды и хотела выпить, но вспомнила, что накануне именно в вино что-то подмешали. Впрочем, совсем не пить нельзя… с этой мыслью Сайлорен снова взяла стакан. Уморить себя голодом и жаждой насмерть не получится. Палпатин не позволит. Да и в глубине души девушка сомневалась, что у нее хватит на это решимости. Рядом со стаканом лежала таблетка. Проглотив ее, Сайлорен почувствовала, что голова проясняется. Хотя бы одной проблемой меньше…

Когда спустя несколько часов дверь внезапно открылась, девушка невольно отшатнулась к стене и прикрылась одеялом. Двое штурмовиков остановились на пороге, молодой человек с планкой капитана прошел в комнату и, окинув Сайлорен цепким взглядом, бросил ей сверток ткани.

— Одевайся.

— Зачем? — вскинула голову девушка.

— Ты предпочтешь, чтобы мы вывели тебя отсюда голой? — глаза офицера нехорошо заблестели.

Сайлорен качнула головой и, вытянув из-под одеяла руку, встряхнула сверток. Очередное платье. Длинное, струящееся, в светлых тонах. Девушке очень хотелось разорвать его так же, как и предыдущее, но она понимала, что этим сделает только хуже, и поэтому, отвернувшись к стене, быстро натянула его через голову. Спустила босые ноги на пол и под пристальным взглядом офицера расправила юбку. Туфли пришлось надевать те же. Волосы заколоть оказалось нечем, и они так и остались лежать на плечах растрепанными локонами. Офицер жестом указал на дверь. Штурмовики снова взяли ее на прицел.

Идти оказалось недалеко — Палпатин оставил свою новую игрушку ночевать в пределах личных покоев. Когда очередные двери разъехались, Сайлорен сжала зубы, унимая нервную дрожь. За порогом царил сумрак, чуть слышно звучала музыка. Император сидел в кресле, прикрыв глаза. Он слышал, как Сайлорен переступила порог, но реагировать не спешил, вслушиваясь в ее эмоции в Силе. Страх. Всепоглощающий страх, подобного которому он в своей ученицы ещё не видел — ни когда ее приволокли после неудачного бегства, ни когда он собрался послать Вейдера убить ее подругу-джедая, ни когда ее пытал Штель. Занятно… Он наконец повернулся к ней и заметил, как девушка вздрогнула, тут же попытавшись взять себя в руки.

— Садись, девочка моя, насладимся бессмертным искусством вместе, — он указал на мягкое кресло подле его собственного. Сайлорен пару мгновений помедлила, затем покорно села. Она не шевелилась и, казалось, даже дышала через раз, устремив взгляд куда-то в пустоту. Музыку она не слышала. Палпатин некоторое время наслаждалась ее смятением, затем тихо проговорил:

— Надеюсь, тебе хорошо спалось?

Девушка промолчала и отвела взгляд в сторону. На лице на мгновения промелькнула тень и тут же исчезла.

— Почему молчишь, милая моя? Не бойся меня, скажи.

Сайлорен, глядя в пол, тихо произнесла:

— Лучше, чем раньше.

Старик непринужденно рассмеялся.

— Мне приятно это слышать. Тебе понравилось, девочка моя?

— Спать на кровати гораздо приятнее, чем на полу.

Тон девушки, почти лишенный эмоций, напоминал речь механической куклы. Несколько минут тишину нарушала только изумительная мелодия, звучавшая откуда-то сверху и переливавшаяся словно драгоценный камень

— Ты так невинно красива в этом наряде, — прервал молчание Император. — Тебе определенно идут платья, не находишь?

— Нет, не нахожу, — Сайлорен упрямо смотрела на носки своих туфель, выглядывавшие из-под светлых складок юбки. — Мне перестало нравиться мое отражение в зеркале, поэтому я в него больше не смотрюсь.

— Ты, как и многие, смотришь на картину и видишь только некоторые её фрагменты, не замечая всего рисунка в целом, — в голосе Палпатина зазвучали наставительные нотки, на долю секунды напомнившие Сайлорен прежние времена — времена ее обучения. Времена, когда жизнь была легче и проще.

— Какой же рисунок я должна увидеть? — спросила она, хмурясь своим мыслям.

— Ситуацию можно рассматривать с нескольких сторон. И негативные последствия обращать себе на пользу. Подумай над этим, девочка моя. Подумай хорошенько.

— Вы уж меня простите, но я не вижу в происходящем никакой пользы для себя. И не смогу увидеть, сколько ни рассматривай. Зачем я здесь? Что ещё вы от меня хотите? Мало того, что уже сделали? — пальцы Сайлорен сжались, но тут же расслабились. Давать волю эмоциям бесполезно.

— Не передергивай, — по голосу слышалось, что Палпатин чуть улыбается. — Лучше перестань спорить и попробуй это прекрасное вино. Насладись этим восхитительным голосом. В опере он звучит поистине завораживающе. Жаль, тебе не доводилось слышать. Эх, музыка, музыка…

— У меня нет настроения наслаждаться высоким искусством. И пить в вашем обществе я больше не стану, — тихо, но с пробуждающейся злостью проговорила девушка.

— Моя дорогая Сайлорен, не надо меня сердить. У меня нет ни малейшего желания причинять тебе боль сверх необходимого. И я хочу, чтобы ты отведала со мной эти прекрасные фрукты и напиток. Твоя дальнейшая судьба зависит только от тебя. Ты меня хорошо понимаешь?

Сайлорен вздрогнула от этой совершенно неприкрытой угрозы и впервые посмотрела в глаза Палпатину. Потом медленно взяла бокал и отпила глоток вина.

— Теперь вы довольны?

— Да, умница. Пей, не надо волноваться.

Сайлорен сделала ещё пару глотков и решительно поставила бокал обратно на низкий столик.

— Что дальше?

— Я бы хотел, чтобы ты в скором времени продолжила свою работу в качестве моей руки, — Император пригубил вино, посмаковал несколько мгновений и одобрительно кивнул. — И я предлагаю тебе стать моей официальной фавориткой. Все, что причитается к этому статусу, и даже больше, ты получишь с лихвой.

В первое мгновение Сайлорен показалось, что она ослышалась. Она несколько раз прокрутила в памяти сказанное и наконец медленно, с усилием повторила:

— В качестве вашей руки? Вы в самом деле думаете, что я вычеркну из памяти эти месяцы и буду снова покорно исполнять вашу волю? Вы в самом деле так думаете?! — проговорила она, ощущая, как в груди клокочет бессильная ярость.

Император пристально посмотрел на девушку, и она против воли поежилась, чувствуя, как сгущается в комнате темная туча Силы.

— У тебя неплохой потенциал, ты могла бы достичь большего. Я подумываю нарушить правило основателя нашего ордена — Бейна, и, помимо мальчишки Скайуокера, взять в ученицы и тебя. Подумай хорошенько — потом изменить что-то будет уже невозможно. Несколько неприятных моментов в прошлом не стоят загубленной жизни в будущем. А будь ты чуть более послушной, то и их можно было бы избежать.

— Несколько неприятных моментов? По-вашему, пытки, издевательства, травля псами Инквизитория — это всего лишь несколько неприятных моментов? — под взглядом Императора Сайлорен вжалась в спинку кресла, но глаз не опустила. — Я воспринимаю случившееся иначе. И не смогу ни понять, ни забыть ту боль, которую вы мне причинили. Ищите Скайуокера, убеждайте его, обучайте — я вам служить больше не буду. Ни при каких обстоятельствах, — она чувствовала, что страх подкатывается к горлу и старалась сказать все прежде, чем голос начнет предательски дрожать.

Палпатин, откинувшись в кресле, несколько минут смотрел на неё и, казалось, просто наслаждался музыкой и напитком в бокале. А потом внезапно произнес:

— Что же, это твой выбор.

Сайлорен сцепила пальцы и, прижав их к губам, прикрыла глаза. Перед ней с самого начала этого разговора никакого выбора не было. Внезапно до нее донесся негромкий голос Императора:

— Вставай, милая моя, пойдем.

Сайлорен вздрогнула и подняла голову — Палпатин скользил по ее фигуре похотливым взглядом.

— Я не соглашалась на роль вашей фаворитки.

На бледных старческих губах появилась усмешка, а в следующий миг Сайлорен ощутила на горле невидимую удавку, стремительно затянувшуюся и почти полностью перекрывшую доступ воздуха в легкие. Словно этого было мало — Палпатин шевельнул рукой, и Сайлорен мгновенно согнулась пополам от боли, волной прокатившейся по всему телу, по каждому нерву.

— Я научу тебя покорности, дорогая. Если не понимаешь по-хорошему, буду тебя как банту дрессировать.

Сползая с кресла и судорожно хватаясь за ошейник, Сайлорен прохрипела:

— Зачем вы делаете это…

— Ты знаешь, зачем. Не сопротивляйся. Или, может быть, ты бы предпочла повторение вчерашнего опыта? Ты хочешь, чтобы я снова тебя заставил? Хочешь? Я не против, — Палпатин шагнул ближе и чуть наклонился над девушкой, с интересом наблюдая ее попытки подняться. Сайлорен посмотрела на него с нескрываемым ужасом. С трудом, опираясь на кресло, она смогла встать и непослушными губами прошептала:

— Не надо… я… иду.

— За мной, — резко приказал Император. — Не заставляй себя ждать.

И девушка, чувствуя, как страх скручивает всё внутри, опустив голову, покорно последовала за Палпатином.

* * *

Когда Император, наконец, пресытился своей жертвой и, одевшись, ушел, перед этим потрепав её по голове, Сайлорен не смогла даже встать и дойти до освежителя. Она вытянулась на кровати, обессиленная и опустошенная.

Все это время девушка, словно заклинание из детской сказки, повторяла про себя: «Это происходит не со мной…» Но полностью отрешиться не получалось — и снова в душе мешались боль, страх, стыд и отвращение. И отголоски этих чувств продолжали звенеть в ее сознании даже сейчас, когда она пыталась заснуть.

Время шло. Веки, наконец, сомкнула дремота, сменившаяся вскоре глубоким сном. И в этом сне Сайлорен снова видела их неудавшееся бегство. Коридоры крейсера тянулись бесконечным лабиринтом, двигаться было неимоверно трудно, словно против сильного течения. И Бэрилл рядом смотрела холодно и отчужденно. Ангар, её корабль, Скайуокер взбегает по трапу первым, за ним Бэрилл — и трап поднимается прежде, чем Сайлорен успевает приблизиться. Она стоит и смотрит, как Скимитар стартует, стремительно накреняется и вылетает в звездную бездну. Оставив ее в одиночестве. Брошенную, преданную… А затем темнота космоса начала затягивать ее как черная дыра. Пропало ощущение собственного тела, ощущение себя. Сайлорен стало казаться, что она словно распадается на миллионы осколков. Тихий, еле слышимый шепот начал твердить на самом краю сознания: она обманула тебя. И у Сайлорен, задыхающейся от душевной боли, не хватило сил возразить.

Проснулась девушка в слезах. Казалось, комната переполнена отчаянием, разочарованием, обреченностью. Она вдыхала эти эмоции, не в состоянии уже различить, где ее собственные переживания, а где внушение Палпатина. Действуя на автомате, словно дроид, Сайлорен надела опостылевшее платье и села на край огромной кровати, слепо глядя прямо перед собой.

Когда спустя некоторое время Император возвратился в свои покои, он долго всматривался в ее бледное лицо, а потом негромко проговорил:

— Ты плакала.

— Ну и что? — тихо отозвалась Сайлорен. — Какое вам до этого дело?

— Почему? — казалось, Палпатин просто не расслышал дерзости.

— По-вашему, у меня недостаточно причин для слез, после того, как вы меня пытали и насиловали?

— Ты плачешь не поэтому, — Император подошел к ней и легко коснулся щеки кончиками пальцев. — Ты плачешь, потому что осознала всю глубину предательства.

— Вашего!

— О нет, вовсе нет. Сила не ошибается. Дело в твоей подруге.

Сайлорен ничего не ответила и только опустила взгляд, рассматривая причудливый узор ковра возле кровати.

— В глубине души ты все еще веришь ей. Все ещё ждешь, что она придет к тебе на помощь.

— Нет!

— Да! И еще раз да! И поверь мне, она бы пришла. Если бы захотела. Даже на моем крейсере служат простые люди, а люди могут совершать ошибки. И при желании этими ошибками можно воспользоваться. В любой системе защиты можно найти слепые зоны. Если поискать. Да, она могла бы спасти тебя. Уже давно, — Палпатин со вздохом опустился в кресло и указал Сайлорен на низкий пуф подле себя.

— Могла бы. Если бы захотела. Если она проникла сюда в составе диверсионной группы, что могло помешать ей повторить опыт, чтобы помочь той, которая рискнула во имя дружбы жизнью? — Император задумчиво склонил голову к плечу, и в голосе его звучало настолько искреннее сочувствие, что Сайлорен против воли начала прислушиваться внимательнее.

— Ты с самого начала рисковала ради нее всем — моим расположением, моим доверием, своей свободой. Вдумайся в это, девочка моя. Ты шла на риск с самого Альдераана, потому что хотела спасти ее. Потому что видела в ней друга. Потому что не могла даже допустить мысли о том, что она может из-за тебя погибнуть.

Он замолчал и несколько мгновений смотрел на девушку, которая сидела, чуть запрокинув голову, словно чтобы удержать в глазах слезы.

— Но скажи мне, наивное дитя, чем она тебе за это отплатила? Чем помогла? Чем пожертвовала ради твоего спасения? Может быть, она отказалась от своих убеждений? Может быть, она рискнула хоть чем-нибудь? Ответь мне, Сайлорен. Думаешь, она не догадывалась, каким будет наказание за твое неповиновение?

— Я… не приняла бы от нее никакой жертвы, — выдохнула Сайлорен.

— Потому что она ее и не предлагала. В отличие от тебя. А твою жертву она приняла с большой охотой, — безжалостно проговорил Император. — И знаешь, почему? Потому что она больше не считает тебя подругой. Потому что цвет твоего меча оказался для нее важнее вашей дружбы.

— Неправда! — голос Сайлорен сорвался.

— Правда, девочка, правда, — Палпатин тяжело вздохнул. — Она боялась тебя с самой первой вашей встречи. Правда всегда была самым главным козырем Темной Стороны, которая никогда ничего не скрывает. Наоборот, она выпускает наружу то, что всегда таилось в самой глубине твоего естества. Она обнажает душу, снимая налет фальши. Твоя подруга на ледяной базе лишний раз убедилась, что ты во всем ее превосходишь. А значит, ты опасна. Вспомни ее страх в финале вашего тренировочного поединка. Разве друга так боятся?

— Что вы можете знать о дружбе? — отчаянно выкрикнула Сайлорен, силясь задушить посеянные Императором сомнения.

— Мне не нужно знать что-то о дружбе. Мне достаточно знать человеческую природу. Того, кому доверяют, не боятся. Она тебя испугалась — значит, уже тогда не доверяла. Ведь это так просто, наивное дитя. Ее обучали джедаи. Тебя — ситхи. Для нее это приговор, и обжалованию он не подлежит. Разве она не пыталась убедить тебя в том, что Темная сторона Силы — исключительно зло? Не пыталась переманить на свою сторону? Втянуть в борьбу против Империи? Вспоминай, девочка моя. Она боялась тебя с самого начала, пыталась оторвать от привычной среды. А когда ты отказалась — ее страх только усилился. И поэтому едва представился шанс от тебя избавиться без риска для собственной шкуры — она с радостью им воспользовалась.

— Не смейте так говорить о ней! — бушевавшие в душе эмоции заглушали все доводы рассудка, притупляя даже инстинкт самосохранения. Но сейчас Палпатин не искал повода для наказания.

— А как иначе ты объяснишь тот факт, что она и ее приятель взлетели на твоем корабле, не дав тебе ни единого шанса успеть до него добежать? Что они позволили прикрывать отход именно тебе, самой ослабевшей из троих? Взгляни правде в глаза, милая. Они могли бы рискнуть и подождать. Могли бы дать хоть несколько выстрелов, чтобы отогнать от тебя штурмовиков. Много чего могли бы. Когда-то флот повстанцев завязал безнадежный бой с моими войсками у малой планеты Скаариф только для того, чтобы парочка их солдат смогла передать Альянсу планы моей первой Звезды Смерти. Поверь, глупая моя девочка, если бы они действительно захотели, то нашли бы способ тебя вытащить. Но им было нужно только избавиться от потенциально опасного противника.

Сайлорен сжала виски ладонями. Слова Императора вбивались в сознание словно острые тяжелые гвозди, и она не успевала находить аргументы, чтобы их оспорить.

— Твоя подруга никогда не отважилась бы снова скрестить с тобой меч в открытом бою. Но она отлично знала, что тебя ждет за неоднократное ослушание. Первое, что усваивают джедаи, это мысль, что ситхи — абсолютное зло и воплощенная жестокость. И она совершенно сознательно оставила тебя во власти ситхов. Твоя подруга. Скажи мне, это дружба?

Плечи девушки тряслись, на ресницах висели слезы.

— Она спасла мне жизнь…

— Ты вернула ей этот долг трижды. И каждый раз расплачиваться приходилось все дороже. По-твоему, это честный обмен? Несколько месяцев на базе, где тебя все воспринимали как врага — достаточная благодарность за твои жертвы?

Сайлорен опустила голову, пряча лицо за распущенными волосами.

— Признай очевидное, дитя мое. Она никогда не считала тебя своей подругой. Только союзником, а в будущем — возможным противником. Никакие твои поступки не поколебали эту уверенность, потому что воспитывали ее фанатики. И она такая же. Для нее есть только собственная точка зрения. Все остальное не имеет права на существование. В том числе, и ты, потому что ты не примкнула к Альянсу и не отреклась от Темной стороны. Ты ей верила, а она использовала это, а потом фактически предала тебя, бросила на верную гибель.

Палпатин сжал подбородок девушки и заставил ее посмотреть ему в глаза.

— Так скажи мне, Сайлорен, разве это дружба? Разве она стоила пережитой боли? Обманутая надежда, преданное доверие… ты ждала, но у нее и в мыслях не было пытаться тебя спасти. Скажи мне, разве стоило все этого того, чтобы рисковать собственной жизнью?

Некоторое время Палпатин рассматривал собеседницу, а потом спокойным, совершенно будничным голосом проговорил:

— Думаю, стоит предоставить тебе более комфортные условия содержания. Для тебя уже готовят новую камеру, со всеми необходимыми удобствами. Мне было бы приятно сознавать, что ты хорошо себя чувствуешь.

После этого разговора Император отпустил Сайлорен, не тронув. Охрана действительно отвела ее в новую камеру, очевидно, спешно переоборудованную из обычной жилой каюты. Она была больше и заметно удобнее той, в которой Сайлорен держали в тюремном блоке. Здесь имелся отдельный санузел, а не дыра в полу, как прежде. Также имелась мягкая постель и даже шкаф с тумбой. В шкафу нашлась нормальная одежда, белье, даже расческа. Сайлорен со вздохом оделась и легла на кровать. А что ещё ей оставалось делать? Только есть, спать и ждать, когда за ней снова придут…

* * *

Время тянулось невыносимо медленно. Его течение отмеряли штурмовики, приносившие ей обед и периодически отводившие к Императору. Иногда приходил кто-то из медицинского персонала и делала вкалывал девушке сыворотку излечивающую от наркотической зависимости. И препарат помогал, Сайлорен ощущала, что зависимость организма от дозы наркотика сходит на нет.

Сайлорен чувствовала, как с каждым днем все сильнее начинает ненавидеть своё тело, сыгравшее с ней такую злую шутку. Душу терзало горькое осознание того, что Император использует ее, словно падшую женщину, девку для утех постельных, годную только для удовлетворения его похоти.

«Впрочем, так оно сейчас и есть…» — безрадостно думала девушка, неподвижно лежа на кровати и глядя в потолок. На ум стали приходить мысли о самоубийстве — лучше смерть, чем такой позор. Но возможности покончить с собой не было — Палпатин бдительно охранял свою игрушку. Снедаемая этими горькими переживаниями, Сайлорен постепенно погрузилась в сон. А проснувшись, задумалась. В голове крутилась, упорно ускользая, новая мысль.

Пытаясь поймать ее во время одевания, девушка почти не обратила внимания, как открылась дверь и вошли ставшие привычными ей штурмовики с офицером и с ними доктор, который профилактически каждый день её осматривал, продолжая курс терапии, направленный на уничтожение зависимость от КХR-38, и колол что-то, что, по его словам, не даст ей впасть в интересное положение. После стандартных процедур и вопросов о самочувствие он ушел. А в голове у девушки наконец оформилась в слова та самая навязчивая верткая мысль. Бежать. Либо погибнуть, пытаясь это сделать. Потому что это — не жизнь. Это хуже пыток. Прикрыв глаза, Сайлорен задумалась над возможным планом побега. Прошлая попытка не увенчалась успехом, потому что была спонтанна и не подготовлена. На этот раз она будет умнее.

Мысли были прерваны приходом конвоя, приказавшего ей следовать за ним. Покорно заложив руки за спину, Сайлорен, опустив голову, шла по коридору, прислушиваясь к тяжелым шагам штурмовиков. Впереди ее снова ждала ночь бессильного отчаянного унижения. Как она сейчас ненавидела старого извращенца, упивавшегося ее слабостью и стыдом, насиловавшего ее душу так же, как и тело…

В этот раз девушку отвели в комнату, где слуги долго и тщательно приводили ее в подобающей для Императора вид. Потом конвой повел ее к Палпатину, а по дороге Сайлорен из-под опущенных ресниц внимательно рассматривала коридоры и переходы, отмечая все, что может пригодиться впоследствии…

* * *

…Оставшись, наконец, одна, девушка со стоном опустилась на кровать. Все тело ныло, она была противна себе как никогда. Из складок на нижней юбке платья выпали два ножа, которые она смогла стащить со стола и спрятать уже на обратном пути, когда Палпатин ушел из комнаты, а за ней явилась стража. Но разве это оружие… Вспомнив, что недавно произошло, она, прикусив губу и едва найдя в себе силы встать, направилась в ванную комнату, где согнулась в рвотном спазме, силясь очистить желудок от императорского семени. Она больше не осмеливалась спорить с ним и выказывать неповиновение, слишком живо помня ужас первого раза. Ей оставалось только подчиняться.

Пошатываясь, девушка забралась в душ и принялась ожесточенно растирать тело мочалкой. Хватит… Сегодня последний раз, когда Палпатин насиловал её, словно обычную проститутку. Она боец. Она не будет больше безропотно выносить это издевательство. Лучше сдохнуть, чем жить так, — Сайлорен прошипела это почти вслух, больно ударив кулаком в стену освежителя. Да, она осталась одна, после разговора с Императором это воспринималось как данность. Никто не придет к ней на помощь. Но ждала ли она эту помощь на самом деле? Или боялась, что если Бэрилл все-таки прилетит, то Палпатин просто снова получит в руки аргумент, которым сможет ее бесконечно шантажировать? Это уже не имело значения. Бэрилл не явится. В одном Император прав. Она может рассчитывать только на себя… И теперь главный вопрос в том, как подобраться к конвою на расстояние удара, потому что это единственная возможность получить оружие и маскировку.

Следующие несколько дней девушка провела одна. Судя по всему, Палпатин снова куда-то улетел. Когда подошел очередной час обеда, Сайлорен разворошила постель и легла поверх смятого одеял в одной ночной рубашке, вытянувшись, повернув голову к стене, растрепав волосы. С первого взгляда на эту картину любой должен был понять — девушке плохо, ее одолевает слабость, сознание на грани обморока… Она чутко вслушивалась в любые звуки за дверью. Чувство времени ее не обмануло — вскоре дверь с приглушенным шипением скользнула в сторону, пропуская привычную группу охраны. Обострившийся слух четко различал тяжелую поступь штурмовиков, чуть более легкий шаг дежурного офицера и механический стук металлических подошв дроида. Дышать… дышать прерывисто и часто… не двигаться. Поднос с едой негромко стукнул по поверхности стола. Через два удара сердца Сайлорен чуть шевельнулась и глухо застонала. Взгляд из-под опущенных ресниц по-прежнему упирается в стену, а слух — слух подсказывает, что офицер делает шаг ближе.

— В чем дело? — тон не показался девушке раздраженным или озлобленным — просто вопрос с целью прояснения ситуации. Она очень медленно начала поворачивать голову — так что теперь краем глаза видела серую фигуру недалеко от кровати. И снова застонала, стискивая зубы.

— Вам плохо? Я вызову врача, — рука капитана потянулась к закрепленному на запястье комлинку.

— О нет, прошу вас, — голос Сайлорен выразительно дрожал. — Пожалуйста, не надо. Это просто слабость. С утра встать не могу — голова болит.

— Врач вам поможет, — почти никаких эмоций, одно равнодушное спокойствие. Но до комлинка больше не дотрагивается.

— Не надо, — сдавленный полувздох, полувсхлип. — Он и так каждый день мучает меня уколами и таблетками. Пожалуйста… — ещё немного повернуть голову и попытаться поймать взгляд офицера, приподняв веки лишь наполовину. — Помогите мне.

— Что за глупости? — офицер чуть сдвинул брови. Предсказуемо. А чего она ожидала — что он немедленно проникнется к ней полным сочувствием? Не злорадствует — и то хорошо.

— Помогите мне дойти до освежителя, — срывающийся голос и рваное, медлительное движение. — Прошу вас. И больше я не доставлю вам никаких хлопот.

Молчание. Удары сердца отдаются в ушах. На мгновение девушке даже представилось, что этот стук разносится по маленькой комнате, отражаясь от стен и порождая эхо.

— Прошу вас… умоляю… — протянуть к нему чуть дрожащую руку. — Мне станет лучше.

Офицер шагнул ещё ближе. Теперь они смотрят друг на друга, и Сайлорен пытается привстать, опираясь на локоть, но снова падает на бок, прикусив губу.

— Только до освежителя, пожалуйста.

Капитан подошел к кровати почти вплотную и взял ее за запястье.

— Вставайте.

Рывок, резко приводящий тело в вертикальное положение. Сайлорен намеренно не приняла в движении никакого участия, чтобы офицер прочувствовал ее беспомощность.

— Спасибо, — голос снова задрожал. Девушка неловко попыталась даже поднести руку капитана к губам, но тот дернул кистью в сторону, сдвинув брови.

— Вставайте.

Медленно, со стиснутыми зубами Сайлорен спустила на пол ноги и поморщилась от слишком резкого движения. Офицер ее не дернул и не заторопил. Хорошо… Просительный отчаянный взгляд и протянутая вторая рука, которую капитан все-таки принимает, почти без колебаний. Встать, резко выдохнув, как от боли, пошатнуться… И осесть на пол, чуть вперед и влево, заставляя мужчину податься назад и повернуться к застывшим возле двери штурмовикам боком.

— Простите… — отпустить его руки, упереться ладонями в пол. — Простите, мне так неловко… когда врач придет с обходом, я все ему расскажу и выполню все его предписания… — офицер чуть наклонился, снова подавая руку. Девушка ухватилась на локоть, совсем несильно, едва приминая пальцами серую ткань. Медленно приподнялась на одно колено, расфокусируя взгляд и дыша коротко и неровно. Ещё одно усилие… встать на обе ноги. Усилие непомерно. Пытаясь опереться на вторую ногу, Сайлорен потеряла равновесие и взмахнула руками, силясь удержаться.

— Со мной никогда раньше подобного не случалось… Я даже не знаю, что и думать, — левой рукой снова вцепиться в запястье, отчаянно, нервно… — Мне очень стыдно вас беспокоить этим пустяком… — правая будто случайно скользит по боку кителя. — Но врач и так возится со мной каждый день, вам ли не знать… — новое неловкое движение. Офицер протянул руку к ее плечу, помогая не упасть. Пальцы коснулись кобуры… — Я боюсь его. Страшно. Страшно и стыдно снова отвлекать занятого человека… — за звуком ее дрожащего, то нарастающего, то затихающего голоса капитан не заметил, как едва слышно щелкнул зажим, скользнул в сторону ремешок… — Спасибо, что вы согласились помочь, — рукоять табельного пистолета под пальцами, чуть ребристая, прохладная… одно движение…

Мгновенно оказавшись на ногах, девушка дернула опешившего офицера в сторону, загораживаясь его телом от вскинутых одновременно бластерных винтовок. Пистолет уперся в висок мужчине, застывшему в растерянности, не успевающей перейти в страх.

— Прикажи своим солдатам бросить на пол оружие и комлинки. Быстро. Иначе ты покойник, — губы девушки, мгновенье назад дрожавшие от боли и слабости, теперь кривились в очень неприятной усмешку.

— Считаю до трех. Потом стреляю. Раз, два… — ее голос звучал спокойно, холодно и жестко.

— Бросьте оружие, — сдавленно крикнул офицер, не рискуя даже глаза скосить туда, где в испуганном изумлении застыли его подчиненные. Их винтовки теперь были совершенно бесполезны, а о том, чтобы сделать хоть шаг в направлении застывших словно в объятиях друг друга девчонки и их командира, не могло быть и речи.

— И комлинки, — добавила Сайлорен, по-прежнему прикрываясь телом офицера от возможных неожиданностей.

— И комлинки, — послушно повторил капитан, мир которого так внезапно сузился до холода прижавшегося к виску дула.

Винтовки и комлинки ударились об пол и скользнули к Сайлорен. Не опуская пистолета, девушка поддела ногой одну винтовку и подхватила ее левой рукой. Меткость без Силы никогда не была ее преимуществом, да и стрелять одной рукой неудобно, но промазать с такого расстояния невозможно. Два выстрела в район темных визоров шлемов. И сразу ещё два, по рухнувшим с криком телам. Всё стихло. Попала. Отлично.

— Сколько времени осталось до крайнего срока вашего возвращения? — шепот девушки обманчиво мягко звучал над самым ухом опешившего от скорой расправы офицера. — Говори, иначе отправишься вслед за ними.

— Это… это глупость, то, что ты делаешь… — дрогнувшим голосом проговорил тот. — Что бы ты ни задумала, тебе это не удастся…

— Отвечай на вопрос, — пальцы Сайлорен сжали его плечо. — Я была Рукой Императора. Я сама разберусь. Ты только о своей шкуре думай — как бы не попортилась.

— Двадцать минут. Я должен сдать смену в двенадцать ноль-ноль по корабельному времени.

— Отлично, — капитан почувствовал, как горячее дыхание шевельнуло волосы возле его уха. А потом уловил, как с едва различимым скрипом приходит в движение спусковой крючок. Выстрела, прошедшего насквозь от одного виска до другого, он уже не услышал.

Позволив телу упасть, Сайлорен окинула комнату быстрым взглядом. Теперь пора убираться отсюда. Броня штурмовиков в качестве маскировки не годилась — эти ребята были на полторы головы выше неё и заметно шире в плечах. А вот капитан с его средним ростом и худощавой комплекцией — кандидатура более подходящая.

Первым делом Сайлорен каблуком разбила все три комлинка. Затем сняла с запястья капитана хронометр. В двенадцать их хватятся. И пошлют кого-нибудь по их обычному пути обхода. Если те не будут спешить, до ее камеры дойдут самое большее за десять минут… Значит, в ее распоряжении около получаса. Неплохо, учитывая, что она ещё по прошлой жизни помнит, как попасть в ангар с этого уровня. Но и не хорошо, учитывая, что по дороге может всякое случиться… Девушка одернула китель, закинула на плечо винтовку и вышла из камеры, бросив только один взгляд через плечо. Три трупа. Она давно уже не испытывала угрызений совести, убивая. Единственное, что вызывало жгучее сожаление, так это то, что среди мертвецов нет старика в темной мантии. Но Сайлорен слишком хорошо понимала, что такое ей не по зубам. Значит, не стоит и задумываться…

* * *

Сайлорен быстро шла по коридору. Еще два поворота и впереди будет первый из нужных ей лифтов. Пока все тихо. На неё никто не обращал внимание. Офицерский мундир, к счастью, ей пришелся практически впору. Кепка хорошо закрывала лицо и от встречных, и от камер слежения, если не поднимать голову. Волосы, смотанные в узел, отлично под ней уместились.

Не сбавляя шаг, но держась прямо и отстраненно, как человек с чистой совестью, идущий по важному, не терпящему отлагательств делу, она постепенно приближалась к турболифту на центральную палубу — спустится в ангары можно было только оттуда. Украдкой скосив глаза, Сайлорен сверилась с хронометром. Пока время ещё есть. Правое бедро оттягивала кобура с бластером, за спиной висела винтовка. Редкие военные, попадавшиеся ей по пути, скользили по подтянутой серой фигуре равнодушными взглядами и шли дальше по своим делам.

Наконец-то… вот он. Нажав кнопку вызова, Сайлорен неподвижно застыла чуть сбоку от дверей, борясь с навязчивым желанием оглянуться в только что пройденный коридор. Офицер при исполнении просто так оглядываться не будет. Девушка кожей ощущала бесстрастные взгляды камер наблюдения, но держала себя в руках.

Когда лифт подъехал, Сайлорен с большим неудовольствием обнаружила в нем несколько штурмовиков и пару офицеров, судя по нашивкам — младшего командного состава. К счастью, места в кабине было достаточно, и ей удалось встать рядом с дверьми, никому не мешая выходить, но, в то же время, демонстрируя остальным только выпрямленную спину и винтовку — приметы, к которым нельзя придраться. На следующем уровне все вышли, и Сайлорен вздохнула чуть свободнее. Еще два этажа вниз, и вот она, центральная палуба.

Выйдя из лифта, девушка осмотрелась и быстро подошла к инфопанели. Потратив чуть больше десяти минут на поиск данных по готовым к вылету малым кораблям — в первую очередь, истребителям, девушка тем же размеренным, быстрым шагом направилась к следующему лифту, ведущему на техническую палубу. Оттуда она сможет попасть непосредственно в ангары. Быстрый взгляд на хронометр. Ещё чуть-чуть… До лифта она дошла за четыре минуты. Ещё три потратила на ожидание, пока тот приедет. Когда кабина уже остановилась, из-за угла вышел офицер и окликнул ее по званию, но Сайлорен быстро козырнула и, предупреждая возможные вопросы, пояснила, что ее послали с внеплановой проверкой безопасности техники и личного состава. Офицер, услышав объяснение, данное спокойным, уверенным тоном, быстро кивнул и пробормотал, что с этими постоянными проверками свихнуться можно…

Лифт был пуст, и Сайлорен позволила себе перевести дух. Осталось совсем немного…

Кабина остановилась, двери скользнули в стороны. Никого, кого стоило бы опасаться. Несколько техников в отдалении, которым нет никакого дела до руководства в серой форме, пока оно само не дернет их. Мысленно возблагодарив Силу, девушка быстро перешла к лифту, ведущему в ангар. Мимо прошагала группа штурмовиков, отдав ей честь. Девушка молча кивнула.

Ей нужен любой СИД-истребитель, и она сможет спокойно перебраться на какую-нибудь планету Внешнего Кольца. И исчезнуть. Снова, на этот раз окончательно. Счет в банке у неё остался, значит, продавать в ближайшее время ничего не потребуется. Да и стандартный СИД не наведет на ее след, что бы ни случилось… Ещё надо снять с себя этот хаттов ошейник, и тогда она снова получит возможность использовать Силу… Это все мечты, — резко оборвала сама себя Сайлорен. Главное — выбраться отсюда поскорее.

Шагнув в ангар, девушка внезапно едва не оглохла от воя сирены, за которой последовал громкое объявление.

— Внимание! Сбежала опасная преступница!

Сайлорен от души выругалась. Опять… Нашли преступницу… единственное ее преступление заключалось в том, что она хотела вырваться на свободу. Впрочем, для Палпатина и этого было достаточно…

Теперь время стремительно заработало против нее. Кто знает, как быстро служба безопасности сообразит, где ее искать. Тугодумов там не держали, значит… значит, времени в обрез. И шлюз, как назло, закрыт… Открыть его можно либо из технической комнаты оператора, либо из кабины корабля, назвав тому самому оператору пароль. Третий способ — через автопилот, тоже требовал пароля… которого у нее нет и не предвидится. Сжав кулак, Сайлорен решилась на первый вариант. Слишком невелик был шанс успеть найти сейчас кого-то из готовящихся к вылету пилотов и выбить из него нужные сведения. Внизу застыли несколько десятков СИДов. Ей и одного хватит, чтобы улететь…

Вздохнув и собравшись с мыслями, Сайлорен решительно направилась в операторскую, стараясь не оглядываться на ровные ряды истребителей. Несколько ступеней, площадка перед закрытой дверью — и две фигуры в белой броне.

— Стой, кто идет? — окликнул ее один из штурмовиков, едва она приблизилась.

— Старший лейтенант Маларо. Внеплановая проверка.

— Э… Извините, старший лейтенант Маларо, но нам не сообщали.

— Проверка на то и внеплановая, чтобы вам ничего не сообщали, — процедила Сайлорен сквозь зубы.

— Простите еще раз, мы можем проверить ваши документы? Несколько минут назад пришел приказ проверять документы всего офицерского состава.

Девушка резко выдохнула, потянулась рукой к карману, быстро шевельнула плечом и вскинула бластерную винтовку. Два выстрела в одного штурмовика, и, пока его товарищ на долю секунды впал в ступор, ещё два. Лязг брони по металлическому полу… За дверью послышались возгласы:

— Эй, Рик, ты слышал?

— Выстрелы?

Сайлорен распахнула дверь и влетела в комнату. На нее уставились три пары недоуменных глаз. Многовато… бить надо на опережение. Не дав никому понять, что происходит, девушка уложила одного почти в упор. Второй диспетчер вскочил на ноги. Слишком резко… может, у него и не было на уме ничего агрессивного, но нервы Сайлорен уже были на пределе. Выстрел — диспетчер со стоном повалился на пол, зажимая раненый бок. Девушка перевела взгляд на последнего, застывшего у стола.

— Мне нужны коды доступа для открытия шлюза из кабины СИД истребителя и синхронизация с ним. Любого. Быстро.

— Без распоряжения сверху я не имею права вам их дать, — дрожащим голосом проговорил оператор, не сводя глаз с дула винтовки, застывшего в опасной близости от его головы.

— Ты не понимаешь с первого раза? — Сайлорен нахмурилась. — Пароль. Сейчас же. Иначе стреляю.

— Подождите, — пальцы оператора дрожали, едва попадая по клавиатуре. По экрану побежали какие-то цифры. Долго, слишком долго…

— Не финти, считаю до трех. Раз, два, — оператор дернулся, но экран по-прежнему мерцал потоками цифр и символов.

— Три, — Сайлорен опустила винтовку и выстрелила ему в ногу. Тот с криком согнулся в кресле, но девушка рванула его за плечо.

— Не испытывай мое терпение. Коды. И учти, я знаю, как они должны выглядеть, — винтовка теперь упиралась ему в левый локоть.

— Да, да, я всё сделаю, только не стреляйте, — выдохнул диспетчер, быстро вбивая на клавиатуре какую-то команду. Экран мигнул и высветил комбинацию цифр. Сайлорен смотрела на нее несколько мгновений, затем, повинуясь внезапному наитию, обернулась. Раненый, лежавший чуть в стороне, торопливо набирал что-то на комлинке. Подскочив к нему, Сайлорен приставила дуло винтовки к его виску.

— Что ты делаешь, мразь?

— Иди ты, — бледными губами едва выговорил тот. В его взгляде сквозь боль просвечивало злорадное торжество. — Можешь застрелить меня, но я и так покойник. Мне терять уже нечего…

По лицу умирающего прошла судорога.

— Тебе не уйти, убийца, — прошептал он и закрыл глаза.

Сайлорен стиснула зубы и в бессильной ярости спустила курок. Но диспетчер уже не дышал. А его комлинк пискнул и, когда девушка нажала кнопку приема сообщения, выдал: «Вас понял. Высылаю группу захвата в ангар В».

Вскочить на ноги, забыв об оставшемся за столом диспетчере, метнуться за дверь… споткнуться о тела двух убитых. От резкого движения кепка падает, высвобождая волосы, которые уже нет времени заплести. Если сейчас сюда нагрянет подкрепление, придется прорываться с боем. С этой мыслью Сайлорен наклонилась и быстро сорвала с поясов штурмовиков заряженные обоймы. Скольких она уже сегодня положила… три в камере, два здесь, два за дверью… семь. Скольких ещё положит… убийство за время службы Палпатину перестало казаться преступлением. Император сам неоднократно так ей говорил. Ну что же, Учитель, я вспомню ваши уроки… вспомните и вы…

Вниз по ступенькам, бегом, не оглядываясь и чувствуя, как в голове стучат проходящие секунды. Сбоку чиркнул выстрел. Девушка рефлекторно перекатилась и окинула быстрым взглядом место предстоящего действия. До истребителей всего ничего — но именно оттуда бегут три белые фигуры и летят красные вспышки. Двое других справа. Отрезают от основной части ангара… Двое слева. Окружают… не выйдет. Сайлорен упала за штабель каких-то ящиков и вскинула винтовку. Попробуйте возьмите…

На помощь к первым нападавшим подбежали ещё несколько. И Сайлорен, выругавшись сквозь стиснутые зубы, приняла неравный бой. На поясе болтались запасные обоймы, которые она забрала у тех двоих, что охраняли вход в диспетчерскую. Штурмовиков в ангаре было не более десятка. Трех она со своими невысокими навыками стрельбы уложила сразу, воспользовавшись фактором неожиданности. Дальше дело пошло не так быстро. Видимо, отряд получил приказ не подпускать девушку к кораблям, поэтому вел массированный обстрел, не давая ей сменить позицию. Ничего… Она прорвется. Она должна прорваться…

Между тем, еще двое попытались обойти её сбоку. Заметив маневр, Сайлорен быстро обернулась, делая несколько одиночных выстрелов. Звук упавшего тяжелого тела. Попала… Но только в одного — второй успел залечь за ящиком.

Девушка отчетливо понимала, что местоположение надо менять срочно. И во что бы то ни стало попытаться прорваться ближе к одному из СИДов. Штурмовиков осталось уже шесть. Выдохнув и дав длинную очередь, девушка резко выскочила и, не обращая внимания на выстрелы, перебежала за небольшую тележку с деталями. Сменила обойму и снова начала стрелять. Но эта позиция оказалась более уязвимой, и надо было искать новое укрытие… Бегом, чувствуя всей кожей, как колышется воздух от проходящих так близко зарядов. Отмеренное ей время ускользало сквозь пальцы, словно песок, девушка ощущала это почти физически. И она не знала, как поступить в сложившейся ситуации. Нужно только одно: убить всех имперцев, преграждающих ей путь, и быстро-быстро улетать отсюда. Легче сказать, чем сделать… Заряды в винтовке, также как и запасные обоймы к ней, имеют неприятное свойство заканчиваться. И собранного у убитых запаса ей надолго не хватит.

* * *

Пока она перезаряжала, один из штурмовиков, прикрываемый огнем его товарищей, попытался еще раз зайти сбоку. Сайлорен видела это, но решилась играть ва-банк. Вскочив на ноги, она, пригибаясь, побежала к ближайшему СИДУ. Выстрелы проходили совсем близко, но девушка, находившаяся словно в адреналиновым бреду, не замечала их, уходя по изломанным, непредсказуемым траекториям. Кувырок — и ее, наконец, прикрыла большая груда ящиков. Отсюда до истребителя еще одна перебежка. Восстановив сбившееся дыхание и сделав пару выстрелов, чтобы враг не расслаблялся, Сайлорен быстро огляделась. И краем глаза заметила, как один из штурмовиков бежит к крайнему ящику. Проследив траекторию движения, она начала стрелять на опережение. Длинная очередь заставила того броситься на пол. Сайлорен выстрелила ещё трижды — и задела штурмовика в ногу. Тот, дернувшись, попытался отползти. Пока его товарищи силились дружным огнем заставить винтовку Сайлорен замолчать, та, тщательно прицелившись, послала два заряда в бок раненого. И почти успевший заползти за ящики штурмовик замер. В ответ на ее выстрелы, огонь ещё больше усилился. Пять винтовок против одной… и с зарядами у них проблем явно не было. В отличие от нее. Сайлорен прикусила губу. Мало, слишком мало… А за одним из ящиков, буквально в двух шагах, лежал мертвец. Девушка металась между двумя решениями. Бросится к убитому и пополнить боезапас или попытаться пробиться к истребителю как есть.

Мысли в голове мчались с невероятной скоростью, девушка судорожно просчитывала варианты своих дальнейших действий. Собравшись с духом, она сделала пару ответных выстрелов и кинулась к ящику, у которого лежал труп последнего убитого штурмовика, быстро забрала у него так необходимые ей энергоячейки и снова вернулась на прежнюю позицию. Тем временем, оставшиеся штурмовики, видимо, получив новый приказ, попарно вели обстрел её укрытия. Сайлорен пыталась огрызаться. Но штурмовики уверенно подавляли её слабый огонь. И тут внезапно сквозь шум боя она услышала топот множества ног. О нет… Хатт тебя подери, сукин сын… чтобы ты сдох… В глазах защипало от злых слез бессильного отчаяния.

Теперь стреляли уже не двое. Подкрепление вело огонь куда профессиональнее, нежели палубная охрана. Сайлорен больше не рисковала высовываться из-за своих спасительных ящиков. Внезапно, практически вплотную к ее укрытию выскочили несколько имперцев. С такого близкого расстояния промахнуться было невозможно, и девушка двумя зарядами уложила двоих, пригнулась, пропуская выстрелы остальных, и короткой очередью достала третьего.

Но штурмовиков становилось все больше. Выстрелы шли сплошным нескончаемым потоком. Возможности отстреливаться почти не представлялось. Сайлорен горько сожалела об отсутствии Силы и светового клинка. Под этим постоянным обстрелом она понимала, что сменить позицию вряд ли получится, хотя это необходимо. В конце концов Сайлорен решилась. Дав пару длинных очередей из винтовки, она резко выскочила и, стелясь, побежала к СИДу. Кувырок, пара одиночных выстрелов, снова уклониться, еще два рваных движения…

Но когда до цели оставался один рывок, её все-таки подстрелили. Бластерный заряд навылет пробил голень. И Сайлорен, продолжая двигаться по инерции, завалилась на бок. Отчаянным усилием, почти только на руках, она сумела заползти за край крыла истребителя. Выругалась, глядя на покрасневшую от крови серую ткань, и в это мгновение с ужасающей четкостью поняла, что всё кончилось.

Штурмовики, сменяя позиции, заходя с разных сторон и поливая непрерывным огнем её последнее укрытие, не оставляли ни малейшего шанса. Девушка ещё продолжала отстреливаться, вслепую, не имея сил подняться и прицелиться по-настоящему. Но боезапас стремительно убывал. Последние два магазина для винтовки. И игра закончится. Раненая нога почти не ощущалась. Впрочем, Сайлорен было уже все равно. Еще несколько очередей… Судя по звукам, ей удалось достать пару бронированных болванов, лезущих на смерть по чужому приказу. Какое им до нее дело… Какое ей дело до них… за ошибки правителей всегда расплачиваются те, кто ниже рангом… Забрать с собой как можно больше врагов — всех, до кого удастся дотянуться. Жаль, что гранаты не нашлось…

Всё. В винтовке зарядов больше нет. И остается только одно — умереть с достоинством. Глубоко вздохнув и почувствовав, как по лицу стекают непрошеные слезинки, Сайлорен достала бластерный пистолет и сделала несколько выстрелов наугад, просто чтобы на пару мгновений отогнать убийц. Страшно сделать последний шаг. Да только снова оказаться в плену куда страшнее… Пожалуй, такой исход был наиболее предсказуем. Но рискнуть всё же стоило. И в конце концов, один путь к свободе у нее ещё остался… Сайлорен крепче сжала табельный пистолет и подняла ствол под челюсть. Но прежде, чем она успела спустить курок, спину и руку прожгли снайперские выстрелы, и девушка со стоном рухнула на пол.

А пока она лежала и пыталась найти силы, чтобы побороть боль и пошевелиться, к ней уже подбежали солдаты, озлобленные затянувшейся схваткой и гибелью стольких своих товарищей. И началось избиение. Удары разъяренных штурмовиков были страшны. Её били молча, ногами, по всему телу, били расчетливо и сильно, били, ломая ребра и повреждая внутренние органы. Били насмерть.

Пистолет был сразу выбит из руки ударом сапога одного из имперцев и отброшен далеко в сторону. Сайлорен задыхалась от боли и даже кричать не могла, сжимаясь под этими ударами и здоровой рукой пытаясь прикрыть хотя бы лицо. Впрочем, это было, скорее, безумным всплеском инстинкта самосохранения, — защититься не удалось, в несколько точных ударов ей сломали нос и повредили челюсть. Когда тяжелый сапог врезался в затылок, девушка почувствовала, что начинает отключается, и молила Силу сделать это поскорее. А методичные, жестокие удары продолжали сыпаться на ее обессилевшее тело. Наконец забрызганные кровью веки Сайлорен сомкнулись, и Тьма приняла в себя её сознание. Она не видела, как из глубины ангара подошел офицер и, посмотрев на происходящее несколько минут, негромко сказал:

— Хватит. Приказа убивать не было.

Она не чувствовала, как, недовольно переговариваясь, штурмовики прекратили расправу и, небрежно подхватив ее неподвижное тело подмышки, поволокли в медицинский блок. Она не знала, что совсем скоро Палпатин получит доклад о её попытке побега и четыре раза пересмотрит записи перестрелки с камер видеонаблюдения, недовольно хмуря брови в тени капюшона.

Очнулась Сайлорен снова в камере. Не в той, откуда сбежала, а в той, где находилась раньше. Тела своего она совершенно не ощущала. Знала только, что лежит прямо на холодном полу, и сквозь тонкую офицерскую форму озноб пробирается под кожу. Наклонив голову, она увидела свои скованные руки, почти сплошь покрытые бакта-пластырем. С трудом извернувшись и скосив глаза, она также сумела разглядеть металлические кольца на лодыжках и бакта-пластырь на раненой ноге. Её силовой ошейник был короткой цепью прикреплен к крюку на стене. И девушка почувствовала себя пойманным зверем. Она, происходящая из знатного, не уступающего королевскому рода, теперь собачонка на привязи… Боль унижения скрутилась в горле. Мысли снова обратились к смерти. Почему, почему ей не дано хотя бы умереть спокойно, раз жизнь стала таким невыносимым кошмаром…

Потом размышления сменили направление, и Сайлорен задумалась над давними словами Императора, постепенно соглашаясь с ним всё больше. Бэрилл не только не пришла к ней на помощь… она виновата во всем, от начала до конца… Если бы Сайлорен тогда не спасла её, нарушив приказ, все обернулось бы совсем по-другому. И не было бы этой бесконечной боли, этого ужаса и унижений. Она жила бы своей нормальной, привычной жизнью, не ведая, что такое ад. Но Бэрилл… именно проклятая хаттом Бэрилл все разрушила. Как же сейчас она её ненавидела… Всеми силами своей исстрадавшейся души. И в сознании все более четкую форму обретала мысль: лучше бы я оставила ее на растерзание Палпатину с Вейдером и улетела, когда была такая возможность… Ведь именно она, Сайлорен, посажена в камере на цепь, именно её насиловал и пытал Император, именно в ее теле, судя по ощущениям, не осталось ни одной целой кости… А Бэрилл затаилась в Альянсе, словно крыса, и рассуждает с безопасного расстояния о светлой стороне Силы, свободе, демократии и прочей подобной ерунде.

Сайлорен стиснула зубы, чтобы не взвыть в голос, и откинула назад голову, прижимаясь ноющим затылком к холодной стене. Потом коснулась языком разбитых губ и закрыла глаза. Ее мучила постепенно просыпающаяся боль и жажда.

…Звук шагов, замерший прямо возле уха. Тишина и нарушивший ее едва различимый плеск воды. На лицо упало несколько капель, и Сайлорен невольно открыла глаза. Над ней, опустившись на одно колено, склонился тюремный врач. Она хорошо его помнила — единственного человека, который не упивался ее страданием. В руке он держал металлическую кружку, на полу рядом стоял медицинский чемоданчик и фляга. Не говоря ни слова, врач приподнял ее голову и поднес кружку к губам. Вода пролилась на подбородок, шею, намочила воротник, и у Сайлорен мелькнула мысль, что в мокрой одежде холод будет донимать ее ещё сильнее. Но все это не имело значения, потому что вода лилась в пересохшее горло, и каждый глоток дарил несказанное блаженство.

Когда кружка опустела, доктор все также молча достал из чемоданчика несколько шприцов и осторожно задрал рукав ее потрепанной серой формы. Иглы вошли в вену одна за другой. Сайлорен даже не вздрогнула. Она насколько могла пристально всматривалась в лицо врача, силясь понять, что происходит под этой маской профессионального равнодушия. Она чувствовала, что он относится к ней иначе — не глумится, не старается причинить боль. Он прикасался к ней очень аккуратно, пытаясь не потревожить поломанные ребра, не задеть ссадины и ушибы… Новый слой бакта-пластыря покрыл бластерные ожоги. От уколов боль слегка притупилась, даже челюсть ныть перестала. И Сайлорен с трудом прошептала:

— Послушайте…

— Не надо, — вполголоса перебил ее врач, убирая лекарства и щелкая замком чемодана. — Я выполняю приказ и вашей благодарности ни в коем случае не заслуживаю, а больше нам разговаривать не о чем.

— Погодите, — девушка даже не пыталась пошевелиться, только не спускала с доктора ставших совсем огромными на измученном лице глаз. — Не уходите, пожалуйста…

— Сеанс лечения на сегодня окончен, — врач опустил голову. — Ничего другого я для вас сделать не могу. Только унять боль. И не просите меня ни о чем. Отдыхайте, пока можете. И спите — во сне травмы заживут быстрее.

Он порывисто встал и быстро пересек камеру. Около двери на мгновение обернулся, и Сайлорен успела заметить, как губы его дрогнули и чуть шевельнулись, словно прошептали «простите». Девушка вздохнула, настолько глубоко, насколько позволяла травмированная грудная клетка, и отвернулась к стене. На что она рассчитывала?.. Глупо, в любом случае глупо. И наивно. Веки отяжелели и сами собой сомкнулись. Среди уколов было и снотворное. Сайлорен провалилась в сон без сновидений, и уже одно это было подарком судьбы — ее хотя бы не мучили кошмары.

* * *

Разбудил Сайлорен звук открывающейся двери. В камеру вошли молчаливые штурмовики в количестве четырех человек и один офицер в серой форме. Не произнеся ни слова, они дважды выстрелили в девушку парализатором и, бесцеремонно подхватив под руки, выволокли в коридор. Резкая боль в раненом плече и переломанных ребрах туманила сознание, и Сайлорен висела на руках солдат, словно тряпичная кукла, едва ли понимая, куда ее несут.

Спустя некоторое время мысли немного прояснились. Девушка обнаружила, что лежит на полу, а над головой тускло поблескивают вделанные в металлический потолок светодиоды… Комната для допросов… она слишком хорошо ее помнила. Оглядевшись, насколько позволял заплывший от ударов глаз, Сайлорен внезапно остолбенела, чувствуя, как по телу прокатывается дрожь. В красивом резном кресле, совершенно не вязавшемся с суровой жутковатой атмосферой помещения, сидел Император и пристально смотрел на неё. Как раньше, во время допросов… Встретившись с Палпатином взглядом, Сайлорен молча стиснула зубы. Безмолвие становилось все более гнетущим, как и дуэль взглядов. Смотреть в эти желтые неподвижные равнодушные глаза становилось все тяжелее. Сайлорен не выдержала первой. Она опустила голову, чувствуя, как уходят и без того слабые силы, а удары сердца начинают гулко отдаваться в ушах.

А Император все смотрел и смотрел. И наконец негромко произнес:

— Печально, что ты оказалась настолько глупой. Мне искренне жаль время и силы, потраченные на тебя. Это наш последний разговор. Мне надоело твоё узколобое упрямство. Больше ты мне не нужна.

Он встал с кресла, глянул на нее сверху вниз и, внезапно вскинув руки, ударил молниями.

— Познай истинную цену своей глупости, неблагодарная идиотка!

Молнии отшвырнули девушку, словно раскаленными лезвиями впиваясь в тело, выжигая воздух в легких, заставляя задыхаться в крике и корчиться от невыносимой боли. Император опустил руки через несколько минут, показавшихся Сайлорен бесконечностью.

— Теперь ты будешь умирать, долго и мучительно, и у тебя будет достаточно времени вспомнить все те милости, которыми я тебя осыпал когда-то.

Повернувшись к ней спиной, он вышел из допросной, оставив обессилившую от боли девушку кашлять кровью у дальней стены комнаты. А потом дверь вновь скользнула в сторону, впуская Маарека Штеля. И Сайлорен с глухим отчаянным всхлипом прижалась лбом к холодному, забрызганному ее кровью полу…

Штель подошел к ней и присел на одно колено. Резким толчком в плечо перевернул на спину.

— Ну что же, мы снова встретились. Для меня это настоящий подарок, поверь. А вот со штурмовиками драться — довольно глупая затея, учитывая ваши разные весовые категории, — он, усмехнувшись, провел кончиками пальцев вдоль перебитой переносицы.

Сайлорен смотрела на него с нескрываемой ненавистью. Эти глаза, холодные и бесчувственные, эта кривая ухмылка… больше всего на свете сейчас девушка хотела разбить в кровь эти губы, сомкнуть пальцы на горле и сжимать, сжимать, пока взгляд не помутнеет, а сам он не захрипит. Но это было безумной мечтой, Сайлорен прекрасно это понимала. Глядя Маареку в глаза и не шевелясь, девушка чувствовала, как тело медленно приходит в себя после удара молний. Она знала, что впереди есть только боль, и ничего больше — Палпатин дал понять это достаточно ясно. А значит, один удар уже никак не сможет повлиять на ее судьбу… Она ждала, что Штель приблизится, как хищник, пристально разглядывающий свою добычу, которой некуда бежать. Он наклонился, по-прежнему мерзко ухмыляясь. И Сайлорен изо всех сил ударила его по губам. Штель отшатнулся, через мгновение перехватив ее скованные запястья и резко крутанув их в сторону. Сайлорен выдохнула сквозь стиснутые зубы. Больно. И будет ещё больнее, в этом можно не сомневаться. Но на гладко выбритый подбородок медленно сползают одна за другой несколько капель крови. А значит, оно того стоило…

Штель, одной рукой продолжая выворачивать девушке кисти, другой сжал шею.

— Я мог бы задушить тебя, но не стану этого делать. И не потому, что Владыка запретил. А потому, что это слишком легкая смерть. И ты ее не заслужила.

* * *

Дни снова отмеривались болью. Ее старательно и неторопливо ломали. Вернее, доламывали. Пытались превратить в бесчувственную и слепо преданную рабу Империи. Уничтожали личность. Её били, душили, кололи какие-то препараты, от которых сон превращался в калейдоскоп кошмаров, а головная боль стала постоянной спутницей бодрствования. Временами Сайлорен с трудом могла определить, где реальность, а где бред воспаленного сознания. Палачи говорили, что ее надо перековать, лишить всего, вырвать память и чувства, оставить только пустую оболочку.

Когда за ней в очередной раз пришли штурмовики, Сайлорен лежала, закрыв глаза. Она слышала шаги, но реагировать не собиралась.

— Встать, — прозвучал резкий приказ.

Сайлорен не шевельнулась, даже век не подняла. Только внутренне сжалась, предчувствуя удар. Тяжелый сапог впечатался в бок. Ребра вспыхнули болью, и девушка сквозь зубы выдохнула.

— Встать.

— Зачем? Мне и так хорошо… — Сайлорен открыла глаза и снизу вверх посмотрела на замерших над ней солдат. Если их разозлить… много ли ей нужно, чтобы умереть?

— Тебя ждут, дрянь, — процедил командир конвоя, наводя на нее бластерный пистолет. — И ты пойдешь с нами.

— А если нет? Застрелишь? — улыбаться было невыносимо больно, но Сайлорен все-таки скривила губы в подобие улыбки, стараясь довести офицера до бешенства.

— Молчать! Подъем, — снова удар.

Сайлорен смотрела ему в глаза, не моргая и не двигаясь.

— Стреляй, храбрец. Легко угрожать безоружному пленнику. Легче только бить лежащего. Да только ты все равно не выстрелишь — струсишь.

Глаза офицера сверкнули, он обернулся к конвойным и кивнул на девушку. Двое штурмовиков подняли ее на ноги и прислонили спиной к стене. Она молчала, только губы ее дрожали от боли, пронизывающей избитое тело.

— Никто не смеет обвинять офицера Империи в трусости безнаказанно, сучка, — офицер стиснул ее подбородок — и поврежденная при захвате челюсть заныла.

— С чего ты взял, что можешь мне указывать, трусливый пес?

Пальцы офицера начали сжиматься на ее горле. Его лицо было так близко — искаженное злостью… так близко… Сайлорен закрыла глаза и рванулась вперед, целясь лбом в тонкий нос и бледные губы. Удар, хруст, кровь, заливающая глаза — своя и чужая…

Офицер отпрянул, ругаясь и прижимая ладонь к разбитому лицу. Кулак штурмовика прилетел в горло, заставляя задохнуться от боли. Ну же, ну…

Голову за волосы запрокинули назад, холодное дуло прижалось к шее. Тяжело дыша, Сайлорен ждала выстрела, чувствуя, что рука, сжимающая пистолет, дрожит от еле сдерживаемого бешенства. Но через несколько мгновений офицер совладал с собой, опустил пистолет и отступил на шаг назад.

— В допросную ее. Господин Штель наверняка уже заждался.

Сайлорен пару раз ударили и потащили из камеры. Девушка закрыла глаза. О Сила, когда же закончится этот кошмар…

Но кошмар и не думал заканчиваться — напротив, он все набирал обороты. Она помнила тот день — или ночь — когда подручные Штеля в очередной раз избили ее до полубессознательного состояния и распяли на допросной плите, а сам Штель, как всегда, с хищной ухмылкой, вколол ей в шею очередной стимулятор — «для полноты ощущений». Голова ее дернулась от размашистой пощечины, а потом внезапно Маарек начал раздеваться. Сайлорен затряслась от накатывающего черной волной ужаса и отвращения. Она помнила, как он улыбался, лаская её тело — удар и ласка, пара ударов и снова ласка… Как он впился в её грудь, прокусывая кожу, а потом посасывая и слизывая текущую из укусов кровь. Как размазывал эту кровь по ее телу своим ставшим колом членом… Когда его ладонь легла на ее бедро, она напрягла последние силы, сводя колени, но он только засмеялся и, с помощью специальных креплений раздвинув ей ноги, вошел в нее, грубо и жестко.

Сайлорен кричала. Отчаянно выгибаясь в своих оковах от острой боли, судорожно сжимая ладони в кулаки. А он откровенно развлекался, насилуя ее сначала стоя, потом опустив плиту и устроившись сверху. Укусы, удары, грубые прикосновения по всему телу, слюнявый язык, слизывающий кровь с её кожи… Сайлорен хотелось умереть. Здесь, сейчас, как угодно, но только умереть. Чтобы не чувствовать чудовищную боль, душевную и физическую…

Казалось, этот кошмар продолжался целую вечность и останется в её изломанной душе и памяти навсегда. Закончив, наконец, свое грязное дело, и одевшись, Штель приказал помыть и покормить девчонку, на которую у него имелись большие планы. И уже перед уходом из камеры он снова подошел к ней и с размаху ударил в живот, заставляя девушку согнуться, когда травмированные ребра отозвались вспышкой боли.

* * *

Через несколько дней эта забава наскучила Штелю, и он взялся за скальпель. Называя Сайлорен своим любимым инструментом, а себя — виртуозным исполнителем, он медленно и аккуратно надрезал кожу, любуясь выступающими алыми каплями. В эти мгновения Сайлорен мутнеющим взглядом замечала, как по его лицу проходит дрожь возбуждения, глаза вспыхивают, а спустя секунду скальпель опять приходит в движение, вырезая одному ему понятные линии. Часто, объясняя их значение балансирующей от боли на грани обморока девушке, Штель называл ее тело полотном, кровь — красками, а скальпель — кистью. И Сайлорен почти беззвучно шептала: «Больной ублюдок…», а Маарек только кривил губы в усмешке и касался скальпелем ее лба, век, горла, наблюдая, как от инстинктивного страха расширяются ее зрачки, чтобы потом снова провести кровоточащую линию по груди или животу. Собственное тело давно стало её врагом, одной из причин всех этих страданий. Но сил ненавидеть его у девушки уже не осталось. День за днем она захлебывалась криком, когда Штель и его товарищи брались за дело. Но постепенно её крик сменился глухими хрипами.

Всё это время мидихлорианы внутри её организма, движимые инстинктом самосохранения, стремительно размножались, чтобы сохранить жизнь своему реципиенту. Силовой ошейник полностью блокировал возможность обращения к Силе, но не её внутренние проявления. Ведь Сила никогда не оставляет своих носителей. И когда тело девушки раздирали до костей, а потом бросали практически без врачебной помощи, оно начинало восстанавливаться само. Сайлорен по-прежнему была одаренной, и Сила, несмотря ни на что, старалась хранить своего адепта. Некоторые тяжелые травмы исцелялись в разы быстрее, чем стоило ожидать. И доктор, наблюдавший за её состоянием с тех самых пор, как ее схватили при второй попытке бегства, отметил эту особенность в своем докладе.

Мельком проглядев этот доклад, Палпатин внезапно нахмурилась и перечитал его ещё раз, более внимательно. Перечень повреждений впечатлял. Что вполне естественно, учитывая, что сначала девчонку избивало полтора десятка штурмовиков, обозленных гибелью товарищей, а потом, не дождавшись полного выздоровления, за нее взялся Штель и работал, судя по регулярным отчетам, планомерно и упорно. И при этом она ещё жива и даже огрызается… Да, он явно недооценивал ее живучесть и упрямство. Впрочем, самым интересным было не это, а то, что врач вынес в финальный вывод. Сломанные кости срастались быстрее, чем положено, внутренние повреждения заживали также слишком скоро. Высокая скорость регенерации, не свойственная обычным организмам… этот вывод Император перечитывал снова и снова. Не свойственная обычным организмам… что же такого необычного случилось с его ученицей, что она стала так быстро восстанавливаться? Ему в последнее время ничего особенного в глаза не бросилось… И все-таки с этим надлежало разобраться.

Палпатин свернул отчет и вызвал адъютанта, а когда тот с поклоном замер возле стола, негромко приказал:

— Доставьте ко мне девчонку из тюремного блока.

Сайлорен привели примерно через час. Император долго рассматривал ее, отмечая про себя многочисленные синяки, ссадины, глубокие, хотя и начавшие заживать порезы на лице. Роскошные некогда волосы свалялись, перемазанные кровью. Нос сломан. Да, что осталось от той красоты, которая доставляла ему такое эстетическое удовольствие…

Несмотря ни на что, Сайлорен усилием воли попыталась выпрямиться, и ей это даже удалось, хотя и всего на несколько мгновений. А потом слабость победила гордость, и девушка, пошатнувшись, медленно осела на пол.

— Ты плохо выглядишь, — с усмешкой проговорил Палпатин.

Сайлорен молча подняла голову и встретилась с ним взглядом. В ее глазах больше не горел огонь упрямой дерзости. Только бесконечное страдание и смертельная усталость.

— Согласись, нынешняя камера гораздо менее комфортна, чем та, которую я тебе предлагал.

— Что вам нужно? — голос девушки звучал невероятно тихо, губы едва двигались.

— Мне доложили, что ты быстро поправляешься.

— Правда? — Сайлорен чуть склонила голову к плечу. — Не замечала.

— Врачи в недоумении — им не доводилось видеть такой стремительной регенерации. Как это понимать? — Палпатин чуть подался вперед.

— Почему вы решили, что я знаю, в чем дело?

— Это твое тело, твои кости, твоя кожа. Объясни, как ты умудряешься за несколько дней частично сращивать переломы и рубцевать мелкие раны.

— Я не понимаю, о чем вы, — выдохнула Сайлорен, прикрывая глаза. Слабость притупляла даже постоянное чувство страха, которое она все эти месяцы испытывала лицом к лицу с Императором.

— Зато я знаю, в чем дело. Это твоя Сила. Именно она восстанавливает тебя, лечит. И мне интересно знать, почему это происходит.

— Бред, — прошептала девушка. — Я её совсем не чувствую. Уже давно.

— Это естественно, — Палпатин усмехнулся. — Ты и не можешь ее чувствовать, но от этого она никуда не делась.

Император ментально потянулся к девушке. И увидел чистое, незамутненное, интенсивное сияние. Намного более яркое, нежели то, которое он привык в ней наблюдать.

Яркая синяя молния ударила внезапно, отбрасывая девушку в угол. Сайлорен с хриплым стоном сжалась, инстинктивно подтягивая колени к подбородку. В ее ауре искрился страх. Довольный эффектом, Палпатин снова поднял руки и начал концентрироваться на технике, которую прежде применял очень редко — вытягивание Силы. Ее в самом конце обучения преподал своему ученику Дарт Плегас. Эта техника позволяла выпить из противника энергию самой Силы, не затрагивая его жизненной сущности, чем радикально отличалась от другой техники — высасывания Силы — которая позволяла поглотить энергию Силы вместе с жизнью.

Сайлорен показалось, что в ее тело вставили трубку и оттягивают что-то теплое и мягкое, а нечто, похожее на шар пламени в ее груди, постепенно сдувается. На девушку навалилась сонная слабость, глаза стали закрываться сами собой, словно не осталось сил даже чтобы моргать. Император же наслаждался вливавшейся в него Силой, которая восстанавливала и увеличивала его резервы. Те резервы, которые он постоянно тратил на поддержание своего организма, насыщая его Тьмой. Эта Сила бесконечно продлевала ему жизнь. Сайлорен оказалась куда полезнее, чем он думал вначале. Сила девчонки была блокирована, но от этого никуда не делась…

Очнулась Сайлорен снова в камере. Из всех пробуждений это оказалось, пожалуй, одним из самых неприятных. Все мышцы болели, а где-то глубоко внутри ощущалась сосущая пустота. Словно из неё выпили что-то. С трудом, опираясь на скованные руки, она села и прижалась спиной к холодной стене. Что же этот подонок сделал… Она четко помнила их разговор, потом удар молнии, а потом… потом было ощущение чего-то очень неприятного — и все. Некоторое время девушка пыталась понять, что с ней произошло, но ответа так и не нашла.

* * *

Время шло. Казалось, палачи поставили перед собой цель довести её до определенной грани. Вопросов не задавали уже очень давно. Никаких. Словно их интересовала не информация, а предел ее выносливости. Каждый раз, прежде чем начать, Штель с издевательской лаской гладил ее по голове, а затем брался за скальпель. Неглубокие, хирургически точные надрезы вскрывали тело, открывая доступ к нервным окончаниям, в которые Штель аккуратно втыкал длинные иглы, пристально глядя ей в глаза и прислушиваясь к рвущимся из самого сердца крикам. А едва дыхание девушки начинало выравниваться, он начинал их проворачивать — сначала одну, потому вторую… и Сайлорен снова кричала, так надрывно, что, вероятно, слышно было по всему этажу, несмотря на звукоизоляцию допросной камеры.

В следующий раз один из палачей провернул две иглы одновременно — и от боли, пронзившей позвоночник, девушка потеряла сознание. Ее привели в чувства — и все началось сначала. До нового обморока. Так повторялось несколько раз, но в конце концов организм Сайлорен сумел подстроиться и под эту боль, и она уже не проваливалась в беспамятство, а только кричала. Кричала до тех пор, пока не начали рваться голосовые связки, не выдержав этого безумия.

А потом иглы сменились внутривенными инъекциями, моментально погружавшими в состояние контролируемого наркотического бреда. И в изломанном сознании девушки возникали жуткие галлюцинации, заставлявшие ее до изнеможения рваться и биться в оковах, рискуя вывихнуть руки. Ей являлись картины ее настоящего прошлого, того самого, которое она уже почти забыла. Образы людей из другой жизни, которые были ей дороги и в той жизни, и в этой — хотя бы по воспоминаниям. Но в своих лихорадочных видениях Сайлорен убивала их. Их всех — отца, мать, братьев, Бэрилл, всех родных и близких… видела их кровь на своих руках и не могла от нее избавиться… Вырвать же из этих кошмаров могла только физическая боль, когда палачи били ее по лицу или, подрезав кожу, начинали медленно растягивать сухожилия…

Периодически Палпатин приказывал доставлять девушку в свои покои. Наблюдение показало, что чем сильнее стресс, тем ярче сияние Силы. И Дарт Сидиус бил ее молниями, доводя до грани обморока, но не позволяя потерять сознание, а затем вытягивал энергию Силы, питаясь ею словно паразит. Сайлорен походила на тень. Она настолько ослабела, что едва могла двигаться.

Было очевидно, что долго так продолжаться не могло. Тело девушки, надломленное этим адским испытанием на прочность, постепенно начинало сдавать. Отказала правая почка. Что-то стряслось и с легкими — когда, закончив, палачи снимали ее с допросной плиты, она все чаще кашляла кровью. Ее постоянно лихорадило, озноб сменялся жаром, конечности сводило судорогами. Кричать она уже больше не могла — надорванные связки позволяли только хрипеть. И она хрипела. Хрипела, когда, вколов очередной стимулятор, Штель начинал медленно душить ее, затягивая на горле скользящую петлю и заставляя отчаянно хватать воздух ртом, растягивая эту агонию до бесконечности, до темноты в глазах и острой боли в груди. Хрипела, когда помощники Маарека по одному выворачивали ей суставы, а потом грубо вбивали их на место. Хрипела, когда ее снова волокли к Императору, и синие молнии прожигали тело насквозь, а Палпатин, удобно расположившись в любимом кресле, по капле забирал ее жизнь и Силу, смакуя и наслаждаясь процессом.

* * *

Лорд Вейдер направлялся к камере любимой узницы Императора. Ему уже докладывали, во что ее превратили инквизиторы. Остановившись перед нужной дверью, он приказал часовому отпереть замок и переступил порог. Зрелище, открывшееся ему, было печально. Он помнил девушку с гибкой сильной фигурой, гордым лицом, длинными черными волосами. Да, он всегда недолюбливал ее, но она была недурна собой, с этим не поспоришь. Теперь же у стены лежало изуродованное окровавленное чудовище. Сайлорен с трудом подняла голову — и Вейдер увидел, что в грязных волосах светлеет обильная седина, а зеленые глаза потухли и смотрят на него с нескрываемым страхом.

— Ты… ты тоже пришел меня пытать?

— Да, если понадобится. Но ты можешь избежать этого, дав мне необходимую информацию, — Вейдер не испытывал к ней ни малейшей жалости, просто отметил про себя, что поработали с ней на совесть.

— Что тебе нужно? — она говорила очень тихо, с трудом шевеля много раз разбитыми губами.

— Люк. Все, что ты о нем знаешь.

— Я о нем не знаю практически ничего. На базе мы почти не общались. Одаренный… но тебе и так это известно. Силу использует, скорее, интуитивно, но довольно успешно. Дерется азартно и жестко. Когда мы встретились, его обучением занималась Бэрилл, но многому она его не научит — сама обучение закончить не успела.

— Этого мало. Что он знает о своем прошлом? — Вейдер шагнул ближе и теперь возвышался над лежащей пленницей глыбой мрака.

— Я не знаю, мы никогда не разговаривали об этом.

— О чем же вы говорили?

— Все подозревали меня в шпионаже в пользу Империи, и Люк в том числе. Нормального общение не было ни с кем, кроме Бэрилл. Один раз Люк попросил меня с ним сразиться. А когда я прилетела во второй раз — вообще было не до разговоров. Тот поединок он мне проиграл. И он хотел помочь Бэрилл. Очень хотел. Вот всё, что я о нем знаю. Правда, всё… — в ее глазах заблестели слезы, которых Вейдер раньше никогда не видел. — Ты говорил, что если я отвечу на твои вопросы, ты… ты дашь мне умереть.

— Я никогда не отказываюсь от своих слов. Но ты не ответила. Ты пытаешься обмануть меня.

— Я не могу так дальше жить… — всхлип отчаяния.

— Когда-то я предлагал тебе смерть в обмен на действительно важную для меня информацию. Но ты выбрала другой путь. Забавы этого больного старика показались тебе более приемлемым вариантом, чем сделка со мной. Теперь же убивать тебя нет нужды. Ты сама умрешь, совсем скоро.

— Я не знала… не могла даже представить… — Сайлорен попыталась подняться, но цепь, прикрепленная к ошейнику, была слишком короткой и позволила только привстать на колени. — Посмотри, он посадил меня на цепь, как собаку. Как будто ему мало того, что он уже со мной сделал. Он ведь и тебя держит на привязи. Только твоя цепь длиннее и не так заметна…

Несколько мгновений Вейдер стоял молча, не шевелясь, словно размышляя о чем-то своем.

— Может быть, это и так. Но я не ты. Ты заслужила все, что произошло.

— Такое нельзя заслужить! — Сайлорен хотела выкрикнуть эти слова, но сорванное горло отозвалось лишь глухим хрипом. — Палпатин… рассказал мне твою историю, про семью, которую ты хотел спасти — и не смог. Это ведь его вина, верно? Ты должен его ненавидеть. Должен!

В одном неуловимое движение Вейдер оказался к ней вплотную и прогрохотал:

— Я и так его ненавижу! Ты ничего не знаешь о том, что было.

Резко развернувшись, темный лорд направился к выходу, но у самой двери замер и повернулся к ней.

— Каждый выбор имеет свои неотвратимые последствия, пусть и ужасные. Я свой выбор сделал. И узнал ему цену.

— Зачем ты ему служишь? Зачем выполняешь его приказы? Он чудовище! — Сайлорен смотрела ему вслед, и глаза ее были полны слез и боли.

— Иного выхода нет… моя жизнь связана с ним навечно, — в его голосе Сайлорен не могла различить ни одной эмоции. Но сама она чувствовала, как эмоции захлестывают ее с головой. Страх, отчаяние, обреченность…

— Убей меня, пожалуйста!

— Слишком поздно. Теперь только Император решает, жить тебе или умереть…

— Прошу тебя… — плечи Сайлорен задрожали от еле сдерживаемых рыданий. Просить его раньше показалось бы унизительно, но это уже давно не имело никакого значения. — Всего один удар… пожалуйста… он и дальше будет меня мучить, и этому не будет конца. Я сойду с ума. Неужели ты настолько его боишься, что не отважишься сдержать слово?

Ситх наклонил голову к плечу и смерил ее равнодушным взглядом черных визоров шлема.

— Я никогда его не боялся. Не видел смысла бояться. Твои слова лишены смысла. Жизнь и так покидает тебя. Скоро все закончится.

Он вышел, взмахнув плащом. Щелчок запирающейся двери прозвучал в унисон со звуков цепи, звякнувшей об металлический пол, и глухим стоном, когда Сайлорен упала на бок, не в силах унять слезы, бегущие из глаз и размывающие корку спекшейся крови на изрезанных щеках.

* * *

Выйдя из камеры Сайлорен и направляясь к себе, Лорд Вейдер пребывал в раздумьях. Разговор разбередил в душе ситха многое, слишком многое. Закрывшись в медитационной сфере, Дарт Вейдер погрузился в тяжелые размышления. Слова девчонки оставили после себя неприятный осадок. И Вейдер в глубине своей темной души осознавал, что в чем-то Сайлорен права. Стоит только Палпатину добраться до его сына — он его потеряет. Старый ситх умел сплетать ложь и правду настолько искусно, что они сливались в неразличимое полотно. Палпатин отравит сознание его сына полуправдой и в итоге заставит его служить себе. Этого Вейдер допустить не мог. Ни при каких обстоятельствах. Мысли о сыне будили в глубине души того, кого звали когда-то Энакин Скайуокер, непривычные, давным-давно позабытые чувства. И ради сохранения этих чувств темный лорд должен был найти сына быстрее Императора. Найти и рассказать все. Всю правду. Приняв решение, Дарт Вейдер устало закрыл глаза и погрузился в медитацию.

Неделю назад Палпатин покинул свой крейсер и возвратился на Корусант, а «Око Императора» должно было доставить лорда Вейдера на «Палач», который как раз проходил очередной плановый ремонт на Куате. Вейдер уже давно хотел возвратиться на флагман. Ещё несколько дней… Размышления ситха были прерваны вызовом из столицы. Скрыв все недавние мысли под щитами, Вейдер вышел из сферы и направился в комнату связи.

— Владыка, вы хотели меня видеть? — спросил он, привычно опускаясь на колено перед синеватой проекцией.

— Да, лорд Вейдер. Меня интересует ход работ над новой Звездой Смерти.

— Владыка, работы начались согласно графику и ведутся в соответствии с планом. По некоторым пунктам мы даже идем на опережение заявленных сроков.

— Таркин тоже меня уверял, что у него все по плану, и что он все контролирует. А в результате его некомпетентности отбросы из Альянса смогли получить секретную информацию по проекту. Думаю, вам не надо напоминать, чем это закончилось.

— Уверяю вас, Учитель, такого больше не повторится. Конструкторы и инженеры учли все прежние ошибки и исправили те недочёты, которые намеренно допустил Гален Эрсо. Новая Звезда Смерти надежнее предшественницы, неожиданностей не будет.

— Хорошо. Мне отрадно это слышать, — на пару мгновений фигура Палпатина замерла, пристально глядя на коленопреклоненного ученика. — Вы навещали нашу старую знакомую?

— Да, — кивнул Вейдер. — Я заходил к ней задать несколько уточняющих вопросов.

Император довольно потёр руки и коротко хрипло рассмеялся.

— Лорд Вейдер, этот ресурс исчерпан. Она мне больше не нужна. Я хочу, чтобы вы избавились от неё. Нет, не убивайте. Оставьте ее умирать на какой-нибудь гостеприимной планете.

* * *

…Штель снова забавлялся. Подсоединив электроды к воткнутым в тело девушки металлическим иглам, он щелкал переключателем, то повышая, то понижая мощность разрядов, и наблюдая, как Сайлорен бьется в конвульсиях, заходясь хриплым криком. Внезапно он отключил напряжение и коснулся ее лица кончиками пальцев, поглаживая темные полосы рубцов на лбу и висках.

— Знаешь, моя дорогая, император Палпатин всегда получает то, что хочет. И он уже очень давно вытащил из твоей головы местонахождение базы повстанцев.

Сайлорен дернулась, переводя на него расфокусированный от страдания взгляд, и, едва шевеля искусанными окровавленными губами, прошептала:

— Этого не может быть! Я тебе не верю…

— Сама подумай, какой мне смысл лгать? Нет, моя сладкая, нет, Император всё знает. Твоё сопротивление с самого начала было лишено смысла. Хотя, не спорю, работая с тобой, я получил массу удовольствия, — его рука опускалась все ниже, вдоль покрытой ссадинами шеи, изрезанных ключиц… — А теперь будь хорошей девочкой, дай насладиться тобой в последний раз.

Сайлорен слышала его прерывистое дыхание, пока он раздевался, чувствовала грубые прикосновения к кровоточащим порезам… и когда он снова начал ее насиловать, сил кричать уже не осталось.

* * *

Девушка без сознания лежала на полу своей камеры, дыша тяжело и часто. Тело сотрясала сильная дрожь. Она не очнулась, когда в помещение вошёл человек в форме медицинской службы. Подойдя к Сайлорен, он привычно опустился на колени и, приподняв одно веко, убедился, что девушка в глубоком обмороке.

— Бедная девочка… Что же они с тобой сотворили. Зачем… — он знал, что она его не слышит. И только поэтому рискнул произнести это вслух. Руки доктора сжались в бессильной злобе, когда он пощупал лоб девушки.

— Ты вся горишь!

Быстро открыв принесенный с собой чемоданчик, он вытащил инъектор и, приставив его к шее девушки, ввёл лекарство. Помедлил долю секунды и, приняв какое-то решение, достал второй, точно такой же.

— Прости меня, если сможешь, — он говорил очень тихо, скорее, сам с собой. — Но лучше ты умрешь во сне от передозировки снотворного, чем от рук штурмовиков.

 

6 глава. Сломленная. Часть вторая

Очнулась Сайлорен снова в камере. Не в той, откуда сбежала, а в той, где находилась раньше. Тела своего она совершенно не ощущала. Знала только, что лежит прямо на холодном полу, и сквозь тонкую офицерскую форму озноб пробирается под кожу. Наклонив голову, она увидела свои скованные руки, почти сплошь покрытые бакта-пластырем. С трудом извернувшись и скосив глаза, она также сумела разглядеть металлические кольца на лодыжках и бакта-пластырь на раненой ноге. Её силовой ошейник был короткой цепью прикреплен к крюку на стене. И девушка почувствовала себя пойманным зверем. Она, происходящая из знатного, не уступающего королевскому рода, теперь собачонка на привязи… Боль унижения скрутилась в горле. Мысли снова обратились к смерти. Почему, почему ей не дано хотя бы умереть спокойно, раз жизнь стала таким невыносимым кошмаром…

Потом размышления сменили направление, и Сайлорен задумалась над давними словами Императора, постепенно соглашаясь с ним всё больше. Бэрилл не только не пришла к ней на помощь… она виновата во всем, от начала до конца… Если бы Сайлорен тогда не спасла её, нарушив приказ, все обернулось бы совсем по-другому. И не было бы этой бесконечной боли, этого ужаса и унижений. Она жила бы своей нормальной, привычной жизнью, не ведая, что такое ад. Но Бэрилл… именно проклятая хаттом Бэрилл все разрушила. Как же сейчас она её ненавидела… Всеми силами своей исстрадавшейся души. И в сознании все более четкую форму обретала мысль: лучше бы я оставила ее на растерзание Палпатину с Вейдером и улетела, когда была такая возможность… Ведь именно она, Сайлорен, посажена в камере на цепь, именно её насиловал и пытал Император, именно в ее теле, судя по ощущениям, не осталось ни одной целой кости… А Бэрилл затаилась в Альянсе, словно крыса, и рассуждает с безопасного расстояния о светлой стороне Силы, свободе, демократии и прочей подобной ерунде.

Сайлорен стиснула зубы, чтобы не взвыть в голос, и откинула назад голову, прижимаясь ноющим затылком к холодной стене. Потом коснулась языком разбитых губ и закрыла глаза. Ее мучила постепенно просыпающаяся боль и жажда.

…Звук шагов, замерший прямо возле уха. Тишина и нарушивший ее едва различимый плеск воды. На лицо упало несколько капель, и Сайлорен невольно открыла глаза. Над ней, опустившись на одно колено, склонился тюремный врач. Она хорошо его помнила — единственного человека, который не упивался ее страданием. В руке он держал металлическую кружку, на полу рядом стоял медицинский чемоданчик и фляга. Не говоря ни слова, врач приподнял ее голову и поднес кружку к губам. Вода пролилась на подбородок, шею, намочила воротник, и у Сайлорен мелькнула мысль, что в мокрой одежде холод будет донимать ее ещё сильнее. Но все это не имело значения, потому что вода лилась в пересохшее горло, и каждый глоток дарил несказанное блаженство.

Когда кружка опустела, доктор все также молча достал из чемоданчика несколько шприцов и осторожно задрал рукав ее потрепанной серой формы. Иглы вошли в вену одна за другой. Сайлорен даже не вздрогнула. Она насколько могла пристально всматривалась в лицо врача, силясь понять, что происходит под этой маской профессионального равнодушия. Она чувствовала, что он относится к ней иначе — не глумится, не старается причинить боль. Он прикасался к ней очень аккуратно, пытаясь не потревожить поломанные ребра, не задеть ссадины и ушибы… Новый слой бакта-пластыря покрыл бластерные ожоги. От уколов боль слегка притупилась, даже челюсть ныть перестала. И Сайлорен с трудом прошептала:

— Послушайте…

— Не надо, — вполголоса перебил ее врач, убирая лекарства и щелкая замком чемодана. — Я выполняю приказ и вашей благодарности ни в коем случае не заслуживаю, а больше нам разговаривать не о чем.

— Погодите, — девушка даже не пыталась пошевелиться, только не спускала с доктора ставших совсем огромными на измученном лице глаз. — Не уходите, пожалуйста…

— Сеанс лечения на сегодня окончен, — врач опустил голову. — Ничего другого я для вас сделать не могу. Только унять боль. И не просите меня ни о чем. Отдыхайте, пока можете. И спите — во сне травмы заживут быстрее.

Он порывисто встал и быстро пересек камеру. Около двери на мгновение обернулся, и Сайлорен успела заметить, как губы его дрогнули и чуть шевельнулись, словно прошептали «простите». Девушка вздохнула, настолько глубоко, насколько позволяла травмированная грудная клетка, и отвернулась к стене. На что она рассчитывала?.. Глупо, в любом случае глупо. И наивно. Веки отяжелели и сами собой сомкнулись. Среди уколов было и снотворное. Сайлорен провалилась в сон без сновидений, и уже одно это было подарком судьбы — ее хотя бы не мучили кошмары.

* * *

Разбудил Сайлорен звук открывающейся двери. В камеру вошли молчаливые штурмовики в количестве четырех человек и один офицер в серой форме. Не произнеся ни слова, они дважды выстрелили в девушку парализатором и, бесцеремонно подхватив под руки, выволокли в коридор. Резкая боль в раненом плече и переломанных ребрах туманила сознание, и Сайлорен висела на руках солдат, словно тряпичная кукла, едва ли понимая, куда ее несут.

Спустя некоторое время мысли немного прояснились. Девушка обнаружила, что лежит на полу, а над головой тускло поблескивают вделанные в металлический потолок светодиоды… Комната для допросов… она слишком хорошо ее помнила. Оглядевшись, насколько позволял заплывший от ударов глаз, Сайлорен внезапно остолбенела, чувствуя, как по телу прокатывается дрожь. В красивом резном кресле, совершенно не вязавшемся с суровой жутковатой атмосферой помещения, сидел Император и пристально смотрел на неё. Как раньше, во время допросов… Встретившись с Палпатином взглядом, Сайлорен молча стиснула зубы. Безмолвие становилось все более гнетущим, как и дуэль взглядов. Смотреть в эти желтые неподвижные равнодушные глаза становилось все тяжелее. Сайлорен не выдержала первой. Она опустила голову, чувствуя, как уходят и без того слабые силы, а удары сердца начинают гулко отдаваться в ушах.

А Император все смотрел и смотрел. И наконец негромко произнес:

— Печально, что ты оказалась настолько глупой. Мне искренне жаль время и силы, потраченные на тебя. Это наш последний разговор. Мне надоело твоё узколобое упрямство. Больше ты мне не нужна.

Он встал с кресла, глянул на нее сверху вниз и, внезапно вскинув руки, ударил молниями.

— Познай истинную цену своей глупости, неблагодарная идиотка!

Молнии отшвырнули девушку, словно раскаленными лезвиями впиваясь в тело, выжигая воздух в легких, заставляя задыхаться в крике и корчиться от невыносимой боли. Император опустил руки через несколько минут, показавшихся Сайлорен бесконечностью.

— Теперь ты будешь умирать, долго и мучительно, и у тебя будет достаточно времени вспомнить все те милости, которыми я тебя осыпал когда-то.

Повернувшись к ней спиной, он вышел из допросной, оставив обессилившую от боли девушку кашлять кровью у дальней стены комнаты. А потом дверь вновь скользнула в сторону, впуская Маарека Штеля. И Сайлорен с глухим отчаянным всхлипом прижалась лбом к холодному, забрызганному ее кровью полу…

Штель подошел к ней и присел на одно колено. Резким толчком в плечо перевернул на спину.

— Ну что же, мы снова встретились. Для меня это настоящий подарок, поверь. А вот со штурмовиками драться — довольно глупая затея, учитывая ваши разные весовые категории, — он, усмехнувшись, провел кончиками пальцев вдоль перебитой переносицы.

Сайлорен смотрела на него с нескрываемой ненавистью. Эти глаза, холодные и бесчувственные, эта кривая ухмылка… больше всего на свете сейчас девушка хотела разбить в кровь эти губы, сомкнуть пальцы на горле и сжимать, сжимать, пока взгляд не помутнеет, а сам он не захрипит. Но это было безумной мечтой, Сайлорен прекрасно это понимала. Глядя Маареку в глаза и не шевелясь, девушка чувствовала, как тело медленно приходит в себя после удара молний. Она знала, что впереди есть только боль, и ничего больше — Палпатин дал понять это достаточно ясно. А значит, один удар уже никак не сможет повлиять на ее судьбу… Она ждала, что Штель приблизится, как хищник, пристально разглядывающий свою добычу, которой некуда бежать. Он наклонился, по-прежнему мерзко ухмыляясь. И Сайлорен изо всех сил ударила его по губам. Штель отшатнулся, через мгновение перехватив ее скованные запястья и резко крутанув их в сторону. Сайлорен выдохнула сквозь стиснутые зубы. Больно. И будет ещё больнее, в этом можно не сомневаться. Но на гладко выбритый подбородок медленно сползают одна за другой несколько капель крови. А значит, оно того стоило…

Штель, одной рукой продолжая выворачивать девушке кисти, другой сжал шею.

— Я мог бы задушить тебя, но не стану этого делать. И не потому, что Владыка запретил. А потому, что это слишком легкая смерть. И ты ее не заслужила.

* * *

Дни снова отмеривались болью. Ее старательно и неторопливо ломали. Вернее, доламывали. Пытались превратить в бесчувственную и слепо преданную рабу Империи. Уничтожали личность. Её били, душили, кололи какие-то препараты, от которых сон превращался в калейдоскоп кошмаров, а головная боль стала постоянной спутницей бодрствования. Временами Сайлорен с трудом могла определить, где реальность, а где бред воспаленного сознания. Палачи говорили, что ее надо перековать, лишить всего, вырвать память и чувства, оставить только пустую оболочку.

Когда за ней в очередной раз пришли штурмовики, Сайлорен лежала, закрыв глаза. Она слышала шаги, но реагировать не собиралась.

— Встать, — прозвучал резкий приказ.

Сайлорен не шевельнулась, даже век не подняла. Только внутренне сжалась, предчувствуя удар. Тяжелый сапог впечатался в бок. Ребра вспыхнули болью, и девушка сквозь зубы выдохнула.

— Встать.

— Зачем? Мне и так хорошо… — Сайлорен открыла глаза и снизу вверх посмотрела на замерших над ней солдат. Если их разозлить… много ли ей нужно, чтобы умереть?

— Тебя ждут, дрянь, — процедил командир конвоя, наводя на нее бластерный пистолет. — И ты пойдешь с нами.

— А если нет? Застрелишь? — улыбаться было невыносимо больно, но Сайлорен все-таки скривила губы в подобие улыбки, стараясь довести офицера до бешенства.

— Молчать! Подъем, — снова удар.

Сайлорен смотрела ему в глаза, не моргая и не двигаясь.

— Стреляй, храбрец. Легко угрожать безоружному пленнику. Легче только бить лежащего. Да только ты все равно не выстрелишь — струсишь.

Глаза офицера сверкнули, он обернулся к конвойным и кивнул на девушку. Двое штурмовиков подняли ее на ноги и прислонили спиной к стене. Она молчала, только губы ее дрожали от боли, пронизывающей избитое тело.

— Никто не смеет обвинять офицера Империи в трусости безнаказанно, сучка, — офицер стиснул ее подбородок — и поврежденная при захвате челюсть заныла.

— С чего ты взял, что можешь мне указывать, трусливый пес?

Пальцы офицера начали сжиматься на ее горле. Его лицо было так близко — искаженное злостью… так близко… Сайлорен закрыла глаза и рванулась вперед, целясь лбом в тонкий нос и бледные губы. Удар, хруст, кровь, заливающая глаза — своя и чужая…

Офицер отпрянул, ругаясь и прижимая ладонь к разбитому лицу. Кулак штурмовика прилетел в горло, заставляя задохнуться от боли. Ну же, ну…

Голову за волосы запрокинули назад, холодное дуло прижалось к шее. Тяжело дыша, Сайлорен ждала выстрела, чувствуя, что рука, сжимающая пистолет, дрожит от еле сдерживаемого бешенства. Но через несколько мгновений офицер совладал с собой, опустил пистолет и отступил на шаг назад.

— В допросную ее. Господин Штель наверняка уже заждался.

Сайлорен пару раз ударили и потащили из камеры. Девушка закрыла глаза. О Сила, когда же закончится этот кошмар…

Но кошмар и не думал заканчиваться — напротив, он все набирал обороты. Она помнила тот день — или ночь — когда подручные Штеля в очередной раз избили ее до полубессознательного состояния и распяли на допросной плите, а сам Штель, как всегда, с хищной ухмылкой, вколол ей в шею очередной стимулятор — «для полноты ощущений». Голова ее дернулась от размашистой пощечины, а потом внезапно Маарек начал раздеваться. Сайлорен затряслась от накатывающего черной волной ужаса и отвращения. Она помнила, как он улыбался, лаская её тело — удар и ласка, пара ударов и снова ласка… Как он впился в её грудь, прокусывая кожу, а потом посасывая и слизывая текущую из укусов кровь. Как размазывал эту кровь по ее телу своим ставшим колом членом… Когда его ладонь легла на ее бедро, она напрягла последние силы, сводя колени, но он только засмеялся и, с помощью специальных креплений раздвинув ей ноги, вошел в нее, грубо и жестко.

Сайлорен кричала. Отчаянно выгибаясь в своих оковах от острой боли, судорожно сжимая ладони в кулаки. А он откровенно развлекался, насилуя ее сначала стоя, потом опустив плиту и устроившись сверху. Укусы, удары, грубые прикосновения по всему телу, слюнявый язык, слизывающий кровь с её кожи… Сайлорен хотелось умереть. Здесь, сейчас, как угодно, но только умереть. Чтобы не чувствовать чудовищную боль, душевную и физическую…

Казалось, этот кошмар продолжался целую вечность и останется в её изломанной душе и памяти навсегда. Закончив, наконец, свое грязное дело, и одевшись, Штель приказал помыть и покормить девчонку, на которую у него имелись большие планы. И уже перед уходом из камеры он снова подошел к ней и с размаху ударил в живот, заставляя девушку согнуться, когда травмированные ребра отозвались вспышкой боли.

* * *

Через несколько дней эта забава наскучила Штелю, и он взялся за скальпель. Называя Сайлорен своим любимым инструментом, а себя — виртуозным исполнителем, он медленно и аккуратно надрезал кожу, любуясь выступающими алыми каплями. В эти мгновения Сайлорен мутнеющим взглядом замечала, как по его лицу проходит дрожь возбуждения, глаза вспыхивают, а спустя секунду скальпель опять приходит в движение, вырезая одному ему понятные линии. Часто, объясняя их значение балансирующей от боли на грани обморока девушке, Штель называл ее тело полотном, кровь — красками, а скальпель — кистью. И Сайлорен почти беззвучно шептала: «Больной ублюдок…», а Маарек только кривил губы в усмешке и касался скальпелем ее лба, век, горла, наблюдая, как от инстинктивного страха расширяются ее зрачки, чтобы потом снова провести кровоточащую линию по груди или животу. Собственное тело давно стало её врагом, одной из причин всех этих страданий. Но сил ненавидеть его у девушки уже не осталось. День за днем она захлебывалась криком, когда Штель и его товарищи брались за дело. Но постепенно её крик сменился глухими хрипами.

Всё это время мидихлорианы внутри её организма, движимые инстинктом самосохранения, стремительно размножались, чтобы сохранить жизнь своему реципиенту. Силовой ошейник полностью блокировал возможность обращения к Силе, но не её внутренние проявления. Ведь Сила никогда не оставляет своих носителей. И когда тело девушки раздирали до костей, а потом бросали практически без врачебной помощи, оно начинало восстанавливаться само. Сайлорен по-прежнему была одаренной, и Сила, несмотря ни на что, старалась хранить своего адепта. Некоторые тяжелые травмы исцелялись в разы быстрее, чем стоило ожидать. И доктор, наблюдавший за её состоянием с тех самых пор, как ее схватили при второй попытке бегства, отметил эту особенность в своем докладе.

Мельком проглядев этот доклад, Палпатин внезапно нахмурилась и перечитал его ещё раз, более внимательно. Перечень повреждений впечатлял. Что вполне естественно, учитывая, что сначала девчонку избивало полтора десятка штурмовиков, обозленных гибелью товарищей, а потом, не дождавшись полного выздоровления, за нее взялся Штель и работал, судя по регулярным отчетам, планомерно и упорно. И при этом она ещё жива и даже огрызается… Да, он явно недооценивал ее живучесть и упрямство. Впрочем, самым интересным было не это, а то, что врач вынес в финальный вывод. Сломанные кости срастались быстрее, чем положено, внутренние повреждения заживали также слишком скоро. Высокая скорость регенерации, не свойственная обычным организмам… этот вывод Император перечитывал снова и снова. Не свойственная обычным организмам… что же такого необычного случилось с его ученицей, что она стала так быстро восстанавливаться? Ему в последнее время ничего особенного в глаза не бросилось… И все-таки с этим надлежало разобраться.

Палпатин свернул отчет и вызвал адъютанта, а когда тот с поклоном замер возле стола, негромко приказал:

— Доставьте ко мне девчонку из тюремного блока.

Сайлорен привели примерно через час. Император долго рассматривал ее, отмечая про себя многочисленные синяки, ссадины, глубокие, хотя и начавшие заживать порезы на лице. Роскошные некогда волосы свалялись, перемазанные кровью. Нос сломан. Да, что осталось от той красоты, которая доставляла ему такое эстетическое удовольствие…

Несмотря ни на что, Сайлорен усилием воли попыталась выпрямиться, и ей это даже удалось, хотя и всего на несколько мгновений. А потом слабость победила гордость, и девушка, пошатнувшись, медленно осела на пол.

— Ты плохо выглядишь, — с усмешкой проговорил Палпатин.

Сайлорен молча подняла голову и встретилась с ним взглядом. В ее глазах больше не горел огонь упрямой дерзости. Только бесконечное страдание и смертельная усталость.

— Согласись, нынешняя камера гораздо менее комфортна, чем та, которую я тебе предлагал.

— Что вам нужно? — голос девушки звучал невероятно тихо, губы едва двигались.

— Мне доложили, что ты быстро поправляешься.

— Правда? — Сайлорен чуть склонила голову к плечу. — Не замечала.

— Врачи в недоумении — им не доводилось видеть такой стремительной регенерации. Как это понимать? — Палпатин чуть подался вперед.

— Почему вы решили, что я знаю, в чем дело?

— Это твое тело, твои кости, твоя кожа. Объясни, как ты умудряешься за несколько дней частично сращивать переломы и рубцевать мелкие раны.

— Я не понимаю, о чем вы, — выдохнула Сайлорен, прикрывая глаза. Слабость притупляла даже постоянное чувство страха, которое она все эти месяцы испытывала лицом к лицу с Императором.

— Зато я знаю, в чем дело. Это твоя Сила. Именно она восстанавливает тебя, лечит. И мне интересно знать, почему это происходит.

— Бред, — прошептала девушка. — Я её совсем не чувствую. Уже давно.

— Это естественно, — Палпатин усмехнулся. — Ты и не можешь ее чувствовать, но от этого она никуда не делась.

Император ментально потянулся к девушке. И увидел чистое, незамутненное, интенсивное сияние. Намного более яркое, нежели то, которое он привык в ней наблюдать.

Яркая синяя молния ударила внезапно, отбрасывая девушку в угол. Сайлорен с хриплым стоном сжалась, инстинктивно подтягивая колени к подбородку. В ее ауре искрился страх. Довольный эффектом, Палпатин снова поднял руки и начал концентрироваться на технике, которую прежде применял очень редко — вытягивание Силы. Ее в самом конце обучения преподал своему ученику Дарт Плегас. Эта техника позволяла выпить из противника энергию самой Силы, не затрагивая его жизненной сущности, чем радикально отличалась от другой техники — высасывания Силы — которая позволяла поглотить энергию Силы вместе с жизнью.

Сайлорен показалось, что в ее тело вставили трубку и оттягивают что-то теплое и мягкое, а нечто, похожее на шар пламени в ее груди, постепенно сдувается. На девушку навалилась сонная слабость, глаза стали закрываться сами собой, словно не осталось сил даже чтобы моргать. Император же наслаждался вливавшейся в него Силой, которая восстанавливала и увеличивала его резервы. Те резервы, которые он постоянно тратил на поддержание своего организма, насыщая его Тьмой. Эта Сила бесконечно продлевала ему жизнь. Сайлорен оказалась куда полезнее, чем он думал вначале. Сила девчонки была блокирована, но от этого никуда не делась…

Очнулась Сайлорен снова в камере. Из всех пробуждений это оказалось, пожалуй, одним из самых неприятных. Все мышцы болели, а где-то глубоко внутри ощущалась сосущая пустота. Словно из неё выпили что-то. С трудом, опираясь на скованные руки, она села и прижалась спиной к холодной стене. Что же этот подонок сделал… Она четко помнила их разговор, потом удар молнии, а потом… потом возникло ощущение чего-то очень неприятного — и все. Некоторое время девушка пыталась понять, что с ней произошло, но ответа так и не нашла.

* * *

Сайлорен молила Силу о смерти. Каждый раз, когда за ней приходил конвой. Вывести штурмовиков из себя больше не получалось. А способов самой свести счеты с жизнью не было. Она хотела умереть, мечтала об этом, как об избавлении. Потому что где-то глубоко у душе знала, что силы ее на исходе. Что однажды она все-таки сломается.

…Штель усмехнулся и опустил плиту в горизонтальное положение. Медленно обошел ее по кругу, задумчиво глядя на жертву. Сайлорен следила за ним обезумевшими от боли глазами, чувствуя, как нанесенный на плетку жгучий раствор разъедает рваные раны на спине. Внезапно Штель остановился в изголовье плиты и коснулся ее притянутых к металлу кистей.

— Тебе не кажется, что ногтями пора заняться? — с издевкой спросил он. — Вид какой-то неухоженный. Нехорошо.

Он отстегнул ее правую руку и быстро отвел в сторону, спустя мгновение зажимая запястье в тисках. Затем металлические скобы зафиксировали пальцы. Штель коснулся ее плеча, почти нежно провел кончиками пальцев по руке, взялся за щипцы… И Сайлорен закричала. Она кричала, пока не сорвала голос. А когда Штель начал примериваться к четвертому ногтю, прохрипела:

— Прекратите…

— Вот как? Дорогая, это что-то новенькое.

— Прекратите… Прекратите… — шептала она бессвязно, чувствуя, как боль разливается по изуродованной руке. — Я все расскажу…

— Неужели? И что же ты собралась мне рассказать? — Штель крутил перепачканные кровью щипцы на ладони и смотрел на нее с хищной предвкушающей улыбкой.

— Все, что вам нужно… про Альянс, про базу… все, что знаю… — могла ли она прежде хотя бы допустить мысль, что будет вот так, срывающимся голосом, убеждать палача выслушать… Пасть так низко… но это уже не имело значения. Ничто не имело значения, кроме одиночества, боли и отчаяния.

— Все расскажу, только перестаньте меня мучить… — с трудом выдавливая из себя эти слова унижения, Сайлорен силилась понять по выражению лица Штеля, что он думает, как он воспримет ее признание… но он только рассмеялся.

— Поздно, дорогая. Ты уже не сможешь рассказать нам ничего такого, чего бы мы не знали. Ни про Альянс, ни про его базу.

— Тогда… тогда что вам от меня нужно? — чувствуя, внутри все переворачивается от нахлынувшего беспросветного ужаса, выдохнула Сайлорен.

— Ничего, — Штель пожал плечами. — Империи уже ничего от тебя не нужно. Кроме, разве что, тебя самой. Проявлять благоразумие следовало раньше.

— Нет! — отчаяние придало сил хотя бы голосу. — Как такое возможно? Откуда вы можете все знать?

— А тебе не все ли равно?

— Зачем тогда все это?! — Сайлорен дернулась в тщетной безумной попытке высвободить запястья из фиксаторов. — Зачем?..

Штель не счел нужным отвечать и снова наклонился к ее окровавленной трясущейся руке. Движение щипцов — и девушка от болевого шока потеряла сознание.

* * *

Время шло. Казалось, палачи поставили перед собой цель довести её до определенной грани. Словно их интересовал предел ее физической и психологической выносливости. Каждый раз, прежде чем начать, Штель с издевательской лаской гладил ее по голове, а затем брался за скальпель. Неглубокие, хирургически точные надрезы вскрывали тело, открывая доступ к нервным окончаниям, в которые Штель аккуратно втыкал длинные иглы, пристально глядя ей в глаза и прислушиваясь к рвущимся из самого сердца крикам. А едва дыхание девушки начинало выравниваться, он начинал их проворачивать — сначала одну, потому вторую… и Сайлорен снова кричала, так надрывно, что, вероятно, слышно было по всему этажу, несмотря на звукоизоляцию допросной камеры.

В следующий раз один из палачей провернул две иглы одновременно — и от боли, пронзившей позвоночник, девушка потеряла сознание. Ее привели в чувства — и все началось сначала. До нового обморока. Так повторялось несколько раз, но в конце концов организм Сайлорен сумел подстроиться и под эту боль, и она уже не проваливалась в беспамятство, а только кричала. Кричала до тех пор, пока не начали рваться голосовые связки, не выдержав этого безумия.

А потом иглы сменились внутривенными инъекциями, моментально погружавшими в состояние контролируемого наркотического бреда. И в изломанном сознании девушки возникали жуткие галлюцинации, заставлявшие ее до изнеможения рваться и биться в оковах, рискуя вывихнуть руки. Ей являлись картины ее настоящего прошлого, того самого, которое она уже почти забыла. Образы людей из другой жизни, которые были ей дороги и в той жизни, и в этой — хотя бы по воспоминаниям. Но в своих лихорадочных видениях Сайлорен убивала их. Их всех — отца, мать, братьев, Бэрилл, всех родных и близких… видела их кровь на своих руках и не могла от нее избавиться… Вырвать же из этих кошмаров могла только физическая боль, когда палачи били ее по лицу или, подрезав кожу, начинали медленно растягивать сухожилия…

Периодически Палпатин приказывал доставлять девушку в свои покои. Наблюдение показало, что чем сильнее стресс, тем ярче сияние Силы. И Дарт Сидиус бил ее молниями, доводя до грани обморока, но не позволяя потерять сознание, а затем вытягивал энергию Силы, питаясь ею словно паразит. Сайлорен походила на тень. Она настолько ослабела, что едва могла двигаться.

Было очевидно, что долго так продолжаться не могло. Тело девушки, надломленное этим адским испытанием на прочность, постепенно начинало сдавать. Отказала правая почка. Что-то стряслось и с легкими — когда, закончив, палачи снимали ее с допросной плиты, она все чаще кашляла кровью. Ее постоянно лихорадило, озноб сменялся жаром, конечности сводило судорогами. Кричать она уже больше не могла — надорванные связки позволяли только хрипеть. И она хрипела. Хрипела, когда, вколов очередной стимулятор, Штель начинал медленно душить ее, затягивая на горле скользящую петлю и заставляя отчаянно хватать воздух ртом, растягивая эту агонию до бесконечности, до темноты в глазах и острой боли в груди. Хрипела, когда помощники Маарека по одному выворачивали ей суставы, а потом грубо вбивали их на место. Хрипела, когда ее снова волокли к Императору, и синие молнии прожигали тело насквозь, а Палпатин, удобно расположившись в любимом кресле, по капле забирал ее жизнь и Силу, смакуя и наслаждаясь процессом.

* * *

Лорд Вейдер направлялся к камере любимой узницы Императора. Ему уже докладывали, во что ее превратили инквизиторы. Остановившись перед нужной дверью, он приказал часовому отпереть замок и переступил порог. Зрелище, открывшееся ему, было печально. Он помнил девушку с гибкой сильной фигурой, гордым лицом, длинными черными волосами. Да, он всегда недолюбливал ее, но она была недурна собой, с этим не поспоришь. Теперь же у стены лежало изуродованное окровавленное чудовище. Сайлорен с трудом подняла голову — и Вейдер увидел, что в грязных волосах светлеет обильная седина, а зеленые глаза потухли и смотрят на него с нескрываемым страхом.

— Ты… ты тоже пришел меня пытать?

— Да, если понадобится. Но ты можешь избежать этого, дав мне необходимую информацию, — Вейдер не испытывал к ней ни малейшей жалости, просто отметил про себя, что поработали с ней на совесть.

— Что тебе нужно? — она говорила очень тихо, с трудом шевеля много раз разбитыми губами.

— Люк. Все, что ты о нем знаешь.

— Я о нем не знаю практически ничего. На базе мы почти не общались. Одаренный… но тебе и так это известно. Силу использует, скорее, интуитивно, но довольно успешно. Дерется азартно и жестко. Когда мы встретились, его обучением занималась Бэрилл, но многому она его не научит — сама обучение закончить не успела.

— Этого мало. Что он знает о своем прошлом? — Вейдер шагнул ближе и теперь возвышался над лежащей пленницей глыбой мрака.

— Я не знаю, мы никогда не разговаривали об этом.

— О чем же вы говорили?

— Все подозревали меня в шпионаже в пользу Империи, и Люк в том числе. Нормального общение не было ни с кем, кроме Бэрилл. Один раз Люк попросил меня с ним сразиться. А когда я прилетела во второй раз — вообще было не до разговоров. Тот поединок он мне проиграл. И он хотел помочь Бэрилл. Очень хотел. Вот всё, что я о нем знаю. Правда, всё… — в ее глазах заблестели слезы, которых Вейдер раньше никогда не видел. — Ты говорил, что если я отвечу на твои вопросы, ты… ты дашь мне умереть.

— Я никогда не отказываюсь от своих слов. Но ты не ответила. Ты пытаешься обмануть меня.

— Я не могу так дальше жить… — всхлип отчаяния.

— Когда-то я предлагал тебе смерть в обмен на действительно важную для меня информацию. Но ты выбрала другой путь. Забавы этого больного старика показались тебе более приемлемым вариантом, чем сделка со мной. Теперь же убивать тебя нет нужды. Ты сама умрешь, совсем скоро.

— Я не знала… не могла даже представить… — Сайлорен попыталась подняться, но цепь, прикрепленная к ошейнику, была слишком короткой и позволила только привстать на колени. — Посмотри, он посадил меня на цепь, как собаку. Как будто ему мало того, что он уже со мной сделал. Он ведь и тебя держит на привязи. Только твоя цепь длиннее и не так заметна…

Несколько мгновений Вейдер стоял молча, не шевелясь, размышляя о чем-то своем, а может быть, просто рассматривая ее судорожно вздрагивающие лишенные ногтей пальцы.

— Может быть, это и так. Но я не ты. Ты заслужила все, что произошло.

— Такое нельзя заслужить! — Сайлорен хотела выкрикнуть эти слова, но сорванное горло отозвалось лишь глухим хрипом. — Палпатин… рассказал мне твою историю, про семью, которую ты хотел спасти — и не смог. Это ведь его вина, верно? Ты должен его ненавидеть. Должен!

В одном неуловимое движение Вейдер оказался к ней вплотную и прогрохотал:

— Я и так его ненавижу! Ты ничего не знаешь о том, что было.

Резко развернувшись, темный лорд направился к выходу, но у самой двери замер и повернулся к ней.

— Каждый выбор имеет свои неотвратимые последствия, пусть и ужасные. Я свой выбор сделал. И узнал ему цену.

— Зачем ты ему служишь? Зачем выполняешь его приказы? Он чудовище! — Сайлорен смотрела ему вслед, и глаза ее были полны слез и боли.

— Иного выхода нет… моя жизнь связана с ним навечно, — в его голосе Сайлорен не могла различить ни одной эмоции. Но сама она чувствовала, как эмоции захлестывают ее с головой. Страх, отчаяние, обреченность…

— Убей меня, пожалуйста!

— Слишком поздно. Теперь только Император решает, жить тебе или умереть…

— Прошу тебя… — плечи Сайлорен задрожали от еле сдерживаемых рыданий. Просить его раньше показалось бы унизительно, но это уже давно не имело никакого значения. — Всего один удар… пожалуйста… он и дальше будет меня мучить, и этому не будет конца. Я сойду с ума. Неужели ты настолько его боишься, что не отважишься сдержать слово?

Ситх наклонил голову к плечу и смерил ее равнодушным взглядом черных визоров шлема.

— Я никогда его не боялся. Не видел смысла бояться. Твои слова лишены смысла. Жизнь и так покидает тебя. Скоро все закончится.

Он вышел, взмахнув плащом. Щелчок запирающейся двери прозвучал в унисон со звуков цепи, звякнувшей об металлический пол, и глухим стоном, когда Сайлорен упала на бок, не в силах унять слезы, бегущие из глаз и размывающие корку спекшейся крови на изрезанных щеках.

* * *

Выйдя из камеры Сайлорен и направляясь к себе, Лорд Вейдер пребывал в раздумьях. Разговор разбередил в душе ситха многое, слишком многое. Закрывшись в медитационной сфере, Дарт Вейдер погрузился в тяжелые размышления. Слова девчонки оставили после себя неприятный осадок. И Вейдер в глубине своей темной души осознавал, что в чем-то Сайлорен права. Стоит только Палпатину добраться до его сына — он его потеряет. Старый ситх умел сплетать ложь и правду настолько искусно, что они сливались в неразличимое полотно. Палпатин отравит сознание его сына полуправдой и в итоге заставит его служить себе. Этого Вейдер допустить не мог. Ни при каких обстоятельствах. Мысли о сыне будили в глубине души того, кого звали когда-то Энакин Скайуокер, непривычные, давным-давно позабытые чувства. И ради сохранения этих чувств темный лорд должен был найти сына быстрее Императора. Найти и рассказать все. Всю правду. Приняв решение, Дарт Вейдер устало закрыл глаза и сконцентрировался на медитации.

Неделю назад Палпатин покинул свой крейсер и возвратился на Корусант, а «Око Императора» должно было доставить лорда Вейдера на «Палач», который как раз проходил очередной плановый ремонт на Куате. Вейдер уже давно хотел возвратиться на флагман. Ещё несколько дней… Размышления ситха были прерваны вызовом из столицы. Скрыв все недавние мысли под щитами, Вейдер вышел из сферы и направился в комнату связи.

— Владыка, вы хотели меня видеть? — спросил он, привычно опускаясь на колено перед синеватой проекцией.

— Да, лорд Вейдер. Меня интересует ход работ над новой Звездой Смерти.

— Владыка, работы начались согласно графику и ведутся в соответствии с планом. По некоторым пунктам мы даже идем на опережение заявленных сроков.

— Таркин тоже меня уверял, что у него все по плану, и что он все контролирует. А в результате его некомпетентности отбросы из Альянса смогли получить секретную информацию по проекту. Думаю, вам не надо напоминать, чем это закончилось.

— Уверяю вас, Учитель, такого больше не повторится. Конструкторы и инженеры учли все прежние ошибки и исправили те недочёты, которые намеренно допустил Гален Эрсо. Новая Звезда Смерти надежнее предшественницы, неожиданностей не будет.

— Хорошо. Мне отрадно это слышать, — на пару мгновений фигура Палпатина замерла, пристально глядя на коленопреклоненного ученика. — Вы навещали нашу старую знакомую?

— Да, — кивнул Вейдер. — Я заходил к ней задать несколько уточняющих вопросов.

Император довольно потёр руки и коротко хрипло рассмеялся.

— Лорд Вейдер, этот ресурс исчерпан. Она мне больше не нужна. Я хочу, чтобы вы избавились от неё. Нет, не убивайте. Оставьте ее умирать на какой-нибудь гостеприимной планете.

* * *

…Штель снова забавлялся. Подсоединив электроды к воткнутым в тело девушки металлическим иглам, он щелкал переключателем, то повышая, то понижая мощность разрядов, и наблюдая, как Сайлорен бьется в конвульсиях, заходясь хриплым криком. Внезапно он отключил напряжение и коснулся ее лица кончиками пальцев, поглаживая темные полосы рубцов на лбу и висках.

— Знаешь, моя дорогая, Владыка всегда получает то, что хочет. И местонахождение базы повстанцев он вытащил из твоей головы еще до того, как ты устроила то глупое и бессмысленное представление в ангаре. Этот рассадник заразы давно разгромили.

Сайлорен дернулась, переводя на него расфокусированный от страдания взгляд, и, едва шевеля искусанными окровавленными губами, прошептала:

— Нет…

— Сама подумай, какой мне смысл лгать? Император сам рассказал мне, как всё было. В качестве награды за то, что ты не умираешь так долго. Твоё сопротивление, сладкая моя, с самого начала было лишено смысла. Хотя, не спорю, работая с тобой, я получил массу удовольствия, — его рука опускалась все ниже, вдоль покрытой ссадинами шеи, изрезанных ключиц… — А теперь будь хорошей девочкой, дай насладиться тобой в последний раз.

Сайлорен слышала его прерывистое дыхание, пока он раздевался, чувствовала грубые прикосновения к кровоточащим порезам… и когда он снова начал ее насиловать, сил кричать уже не осталось.

* * *

Девушка без сознания лежала на полу своей камеры, дыша тяжело и часто. Тело сотрясала сильная дрожь. Она не очнулась, когда в помещение вошёл человек в форме медицинской службы. Подойдя к Сайлорен, он привычно опустился на колени и, приподняв одно веко, убедился, что девушка в глубоком обмороке.

— Бедная девочка… Что же они с тобой сотворили. Зачем… — он знал, что она его не слышит. И только поэтому рискнул произнести это вслух. Руки доктора сжались в бессильной злобе, когда он пощупал лоб девушки.

— Ты вся горишь!

Быстро открыв принесенный с собой чемоданчик, он вытащил инъектор и, приставив его к шее девушки, ввёл лекарство. Помедлил долю секунды и, приняв какое-то решение, достал второй, точно такой же.

— Прости меня, если сможешь, — он говорил очень тихо, скорее, сам с собой. — Но лучше ты умрешь во сне от передозировки снотворного, чем от рук штурмовиков.

 

7 глава. Почти у цели

Звезды растянулись в голубоватые полосы. Люк сидел в кресле первого пилота, задумчиво глядя в пространство. Он уже успокоился после разыгравшегося на имперском крейсере боя, только в ушах немного звенело после ментальной атаки. Но это тоже быстро сходило на нет. Гиперпрыжок почти из створок шлюза — похоже на авантюру, но другого пути не было, а корабль оказался необыкновенно покладист и удобен в управлении. Так что Люк получал за штурвалом настоящее удовольствие, отвлекаясь от недавних проблем, опасностей и волнений. Полеты всегда успокаивали нервы, даря ощущение умиротворения, что бы ни случилось.

Бэрилл в соседнем кресле дышала ровно, и юноша очень надеялся, что она скоро очнется. Действительно, прошло ещё несколько минут, и девушка шевельнулась. Провела ладонью по прикрытым глазам и медленно села. Коснулась кончиками пальцев затылка.

— Люк…

— Прости меня, пожалуйста, — быстро проговорил Скайуокер. — Но я очень испугался за тебя.

— Люк, то, что ты сделал — очень неправильно, — Бэрилл сдвинула тонкие брови. — Мы не должны были оставлять ее там.

Люк недовольно сжал губы, но промолчал.

— Она помогла нам сбежать, рискуя жизнью. Я все-таки должна была ее выслушать. Может быть, мне удалось бы убедить ее…

— После того, как тебе не удалось это за те несколько месяцев, что она провела на Хоте?

— Вернуть к Свету никогда не поздно.

— Если бы мы не взлетели, возвращать твою подругу к Свету было бы некому, — убежденно проговорил Люк. — А я не готов вот так потерять тебя.

— Никто из нас не застрахован от случайностей, — Бэрилл тяжело вздохнула и несколько минут смотрела на синий коридор гиперпространства. Люк молчал.

— Я до сих пор не могу смириться с тем, что наш план не удался, — наконец снова заговорила девушка. — Мы потеряли ещё нескольких верных, бесстрашных бойцов. Они рисковали жизнью ради нас. Ячейка шпионов почти в самом центре имперского гнезда. Так близко… И все равно не достали… А их смерть оказалась напрасной. Император действительно воплощает в себе только зло! Сколько это может продолжаться?! Равновесие должно восторжествовать. Империя должна, наконец, получить по заслугам. За наших друзей, которые каждый день гибнут в боях с Империей, за города, которые по ее приказу обращаются в пыль… за Сай, которую она совратила и погубила… За все. Мы должны стать сильнее.

— Я стану сильнее, обещаю, — глядя наставнице в глаза, произнес Люк. — Сегодня я видел силу наших врагов. Я буду тренироваться. Мы отомстим.

— Не злись, Люк. Не позволяй эмоциям владеть тобой. Вспомни, что я говорила: нет эмоций, есть покой, — вздохнула джедай, беря себя в руки. — Падения Империи требует справедливость, а не наши субъективные чувства. Только противопоставив покой их страстям, мы сможем одержать верх.

— Да, я буду об этом помнить, — кивнул Люк. — Здесь есть небольшая медицинская капсула. Может быть, тебе стоит пройти обследование? Захват, плен…

— Не волнуйся, я в порядке, — против воли эти слова вызвали в памяти образ Сайлорен, корчившейся под молниями Силы у подножья императорского трона. Вот кому медицинская капсула была бы очень кстати… Что будет с ней теперь… страшно подумать…

«Она сама сделала свой выбор, — возразил внутренний голос. — Совершенно однозначный. Ее судьба больше не твоя забота. Да и вряд ли она ещё жива».

Бэрилл вздрогнула от осознания этой простой мысли.

— Люк, — резко проговорила она, бросая на ученика пристальный взгляд. — Никогда, слышишь, никогда больше так не поступай. Не смей принимать за меня решения!

— Хорошо, прости, — Люк с покаянным видом опустил голову. — Просто, ты же понимаешь, без тебя я ничему не смогу научиться. Отдохни. До выхода из гипера ещё одиннадцать часов. Ты успеешь выспаться.

И Бэрилл устало закрыла глаза, погружаясь в сон.

Пока она спала, Люк думал. Мысли скользили от погибших тетушки Беру и дяди Оуэна, до Кеноби и Вейдера. И Император Палпатин… насколько же он силен, раз почти смог подчинить их своей воле. Человек не может обладать такой силой!

Едва войдя в атмосферу, Люк быстро начал связываться с базой повстанцев. Спустя несколько минут, после проверки кодов доступа, им разрешили посадку. Бэрилл с самого своего пробуждения не обмолвилась с ним ни единым словом.

В ангаре их встречала Лея.

— Хвала Силе, вы все-таки вернулись, — выдохнула принцесса, явно борясь с желанием броситься Люку на шею. — Мы не знали, что и думать.

Она оглядела черный звездолет и перевела взгляд на Бэрилл. Та с непроницаемым лицом кивнула, но говорить что-либо нужным не посчитала.

— Как я рада, что вы вернулись без этой ненормальной. Подумать только, взять Люка в заложники, у нас под самым носом… — продолжала Лея, снова глядя на Скайуокера и поэтому не замечая, как джедай отчаянно стиснула зубы. — Чего я только не напридумывала за эти два дня. А уж как жалела, что в первый раз позволила ей уйти…

— Лея, не надо развивать эту тему, — вполголоса перебил принцессу Люк. — Пожалуйста, не надо. Все хорошо, мы здесь. Сейчас ещё надо корабль проверить, но надеюсь, он чист.

Когда Скайуокер обернулся, то увидел, что трап Скимитара пуст, а Бэрилл нигде не видно.

— Пойми, Бэрилл очень переживает случившееся. Лучше при ней о Сайлорен вообще не говорить.

— Но сейчас ее здесь нет, так что скажи, хотя бы в двух словах, что произошло? Ее убили?

— Думаю, да.

* * *

Бэрилл лежала на своей койке и устало смотрела в потолок. Комната три на три метра, кровать, стол со стулом и маленький шкаф — за несколько месяцев обстановка стала привычной, но сейчас даже знакомые предметы не помогали сосредоточиться. Почти два часа девушка безуспешно пыталась погрузиться в медитацию. Мысли не желали успокаиваться. Учитель был тысячу раз прав, отрицая привязанности. Потому что сейчас мысли против воли возвращались к Сайлорен снова и снова. Да, подруга обманула ее, и не единожды, однако, возможно, все-таки следовало выслушать те слова оправдания более внимательно… но там, на крейсере, Бэрилл захлестнули эмоции. Горечь от предательства человека по-настоящему близкого и дорогого. Привязанность…

На борту корабля, уносящегося через гиперпространство прочь от императорского флагмана, ей удавалось держать себя в руках и не выплеснуть на Люка все свое негодование. Нет сомнений, удар по затылку был продиктован только самыми лучшими чувствами, и ругать юношу за отчаянное желание сберечь своего единственного наставника язык не поворачивался. Если бы у нее была в свое время такая возможность… оглушить, затащить в звездолет и увезти подальше, в безопасное место, где никто не посмеет тронуть… Увы, Сила распорядилась иначе, и мастер Цуй Чой купил ей жизнь ценой своей. Она помнила свою боль и прекрасно понимала, что не желает Люку подобных мучений, если есть возможность их избежать. Но сейчас, наедине со своими мыслями, Бэрилл все больше осознавала, что поступила, по сути, подло. Ведь Сайлорен можно было попытаться спасти. Темная сторона не могла глубоко пустить корни в ее сознании. Да, подругу следовало выслушать… впрочем, сожалеть об этом поздно. Вряд ли Сайлорен ещё жива — после всего, что произошло, Палпатин с Вейдером убьют её, в этом нет никаких сомнений.

Бэрилл села на постели и сжала виски ладонями. Эти мысли непрестанно роились в её голове с момента их возвращения на Хот. Привычно начав читать, как мантру, первые строчки кодекса, девушка попыталась успокоиться. Нет эмоций, есть покой… вдох, выдох…

Сожаление — тоже эмоция. И ей не место в сердце джедая. Надо забыть. Что сделано — то сделано. Прошлого уже не вернуть. На все воля Великой Силы. И все-таки спокойствие не приходило. Поняв, что уснуть не удастся, девушка вышла из комнаты, решив немного потренироваться. Была глубокая ночь. Коридоры жилого крыла базы освещались тусклыми синеватыми лампочками, было очень тихо. Сила молчала, не давая джедаю никаких подсказок. Со вздохом Бэрилл сделала несколько шагов и вдруг замерла. Сюда шел… Люк. Этого ещё не хватало. Учитель, а она по отношению к Люку считала себя таковой, не должен показывать при ученике свою слабость.

Прислонившись к стене, девушка скрестила руки на груди, собираясь с мыслями. Прогнать Скайуокера она не имела права. Может быть, его что-то беспокоит. Может быть, он идет к ней за советом. Она не может от него отвернуться… Но по мере его приближения Бэрилл все отчетливее видела в Силе, что он идет не за советом, а с твердой уверенностью в своей правоте. И когда он, наконец, выступил из-за угла, девушка увидела на его лице тревожную улыбку.

— Я так и думал, что ты не спишь, — тихо проговорил Люк. — Зачем ты себя мучаешь?

— О чем ты? — с деланным спокойствием переспросила Бэрилл.

— Ты… ты страдаешь. Я чувствую это. Ты терзаешь себя. Перестань.

Он протянул руку и осторожно коснулся ее плеча.

— Скажи, что я могу для тебя сделать. Чем помочь.

— Ничем, — со вздохом ответила Бэрилл. — Никто никому ничем уже не поможет. Я бросила ее, даже не попытавшись понять, что именно произошло, что толкнуло ее на тот шаг. Бросила. Предала.

— Она хотела спасти тебя, разве не понятно? И спасла. В чем ты себя обвиняешь? — в ярких голубых глазах было недоумение и легкая обида. — Она сама велела нам взлетать, вспомни. По-твоему, было бы лучше, если бы нас всех поймали там? Помнишь, я тебе рассказывал о Оби-Ване Кеноби, который пожертвовал собой, давая возможность мне, Хану и Лее бежать. Я тогда чувствовал то же, что ты сейчас. Но поверь, со временем боль проходит. Надо только суметь понять и отпустить.

Тяжело вздохнув, Бэрилл как-то сгорбилась и, развернувшись, пошла назад в свою комнату.

— Постой, Бэрилл! — окликнул ее Люк. — Остановись! Да, я виноват и я ещё раз прошу тебя меня простить.

Бэрилл молча посмотрела на него и кивком пригласила следовать за ней. Зайдя к себе, девушка включила свет и села на койку, указав Люку на стул напротив.

— Плохой из меня наставник, Люк, — она грустно покачала головой.

— Перестань говорить глупости!

— Люк, я родилась и выросла в очень отдаленном месте. Там о таких понятиях, как джедаи, звездолеты, бластеры, дроиды, не то, чтобы не слышали — даже не мечтали. Отсталый мир, очень. Плохо развитая наука, никакой техники, мало теоретических знаний. Но мы там родились. Я и Сайлорен. И росли вместе. Наши отцы были соседями и союзниками, много раз общими силами ходили в походы. Шли даже разговоры, чтобы выдать меня замуж за одного из ее старших братьев. Но я замуж не хотела, и отец, прислушиваясь к моему мнению, не торопил с решением. Он баловал меня, потакал капризам — а капризы у нас были с Сайлорен общие. Рубиться на мечах, до зазубрин на лезвиях и дрожи в усталых руках. Мы грезили сражениями и турнирами. И зачитывались рыцарскими балладами. В общем, вели себя совсем не так, как принято среди девушек нашего общество. Но нам было все равно. Я с малых лет тренировалась вместе с братьями. Не так часто и серьезно, как они, но отец считал, что женщина в случае нужды должна быть готова защитить свою жизнь. Сай была немного младше меня. Её отец, знатный граф, впервые привез её в наш замок, когда со всей семьей приехал на день рождения моего отца. Там мы и познакомились. Нескладная и тощая девочка, которая смотрела на всех немного свысока. Но это не мешало ей быть любознательной и умной. Она быстро училась и схватывала все на лету. В суматохе праздника она заплутала в коридорах замка, а я случайно нашла её, когда шла в свои покои, и помогла найти отца. Так мы начали общаться, позже подружились. И знаешь, на Сайлорен всегда можно было положиться. Она росла и становилась страстной, азартной, легко могла сорваться, очертя голову, в какую-нибудь авантюру, но при этом сохраняла в глубине души добро и какой-то свет. Никогда не злилась подолгу, не обижалась. С ней всегда было легко и весело. Иногда мы ездили на охоту, порой дрались, если случалось наткнуться на врагов — а врагов у наших отцов было среди окрестных лордов немало. Нередко во весь опор удирали от погони. Всё вместе. Всегда вместе. Кажется, мы вообще ничего не боялись — чего можно бояться в пятнадцать лет, когда острый меч — продолжение руки, сердце жаждет только воинской славы и возможности проявить свою доблесть, а подруга всегда прикроет спину?!

Бэрилл сцепила пальцы и уперлась в них лбом, невидяще глядя в пол. Люк сидел молча, не смея прервать поток воспоминаний.

— Однажды мы из-за непогоды вынуждены были задержаться в крепости на дальних рубежах отцовских земель. Гарнизон получил информацию о готовящемся нападении со стороны одного давнего недруга моего отца. Нас хотели отправить в безопасное место, но ненастье помешало выехать вовремя, а потом внезапно появившейся враг быстро обложил крепость и начал планомерную осаду. Это было совсем не страшно. Только скучновато сидеть все время взаперти, а на вылазки нас не брали. Мой старший братец вместе с братом Сай предупредили, что скорей покалечат нас, чем позволят покинуть укрепления. Поэтому пришлось довольствоваться лазаретом. Правда, потом Сай своим упрямством выбила нам право нести караул на стенах наравне с остальными воинами. На наше дежурство пришлась и очередная попытка штурма. Шум, крики, десятки стрел, посланных в каждую бойницу… Сай стояла вполоборота, отвлекшись на разговор с начальником гарнизона, который как раз спешно поднимался на стену. А я стояла рядом и видела, что стрела летит прямо к ней. Я сбила ее с ног, мы сорвались на лестницу и изрядно приложились о ступени, пока катились вниз. Та стрела вскользь прошла мне по плечу и спине, но кольчуга выручила. В тот момент я испугалась, что ее могут убить, что нашей дружбе придет конец, что я никогда больше не услышу ее заразительный смех. Может быть, я впервые в жизни по-настоящему испугалась. Очень сильно. Хотя осознание этого испуга пришло потом, когда мы обе уже были в безопасности.

Плечи Бэрилл дрогнули. Она так и не подняла глаз.

— А теперь я оставила ее в беде. И даже не выслушала то, что она хотела мне сказать. И второго шанса не будет, поскольку если ее ещё не убили, то скоро убьют. Потому что ситхи не знают пощады.

Повисло молчание. Наконец джедай выпрямилась и пристально посмотрела на Люка своими серо-зелеными подозрительно блестящими глазами.

— Нет эмоций, есть покой, Люк. Запомни. Если бы я достаточно хорошо усвоила этот урок, сейчас было бы гораздо легче. А теперь все-таки пора лечь спать. Завтра начнем день с медитации.

Скайуокер, поняв намек, встал и, на мгновение крепко ободряюще сжав ее ладонь, быстро вышел из комнаты. Взмахом руки закрыв за ним дверь, Бэрилл уткнулась лицом в подушку и расплакалась. Она плакала, пока не уснула. А утром проснулась с одной мыслью: «Она мертва. Ты уже ничего не сможешь с этим сделать. Значит, просто иди дальше». И эта мысль начала потихоньку укрепляться у неё в голове, но не в сердце. Сердцем она не хотела прощаться с подругой, просто не могла её отпустить. И в сердце крохотной искоркой теплилась надежда: вдруг Сайлорен все-таки выжила?..

* * *

После разговора с Бэрилл Люк долго не мог уснуть. На душе было тяжело. Наставница переживала за подругу очень сильно, ее боль ощущалась в Силе. Но ведь и у него не было другого выхода. Либо поступить так, как он поступил, либо остаться на милость Вейдера и Императора. В тот критический момент он попытался вообразить на своем месте Оби-Вана. Именно это дало решимость сделать окончательный выбор. Правильный или нет — жизнь покажет.

А утром, когда по базе разнесся сигнал подъема, Люк, наскоро умывшись, пошел в выделенный им с Бэрилл для занятий пустующий зал, где его наставница уже ждала его, скрестив ноги на тонком коврике. Глаза ее были закрыты, руки ладонями вверх лежали на коленях.

— Очисти разум, — тихо проговорила она. — Ощути Силу. Дай ей свободно течь сквозь твое сознание. Раскройся ей навстречу.

Люк опустился подле Бэрилл и, настраиваясь на медитацию, тоже закрыл глаза. Последовательность вдохов и выдохов, постепенная концентрация — и он уже чувствовал тончайшие потоки Силы, пронизывавшие все вокруг. Они расширялись, переплетались, превращаясь в частую паутину, и Люк мысленно воззвал к ней: «Я был прав?!». Но Сила безмолвствовала, только ещё ярче засияли бесконечные сети, раскинувшиеся по вселенной. И Люк не знал, услышан ли его вопрос. И будет ли дан на него ответ. В какой-то момент ему показалось, что сейчас он поймет, но это ощущение тут же растворилось без следа, оставив Скайуокера наедине со своими сомнениями и страхом за судьбу девушки, сидевший сейчас на расстоянии вытянутой руки, но бесконечно далекой и недостижимой.

Два месяца спустя

Этой ночью Люку не спалось, и только под утро усталость уступила под натиском дремы, которую спустя буквально несколько мгновений прогнал прочь сигнал подъема. Голова вполне предсказуемо раскалывалась от боли. Со стоном опустившись на подушку, юноша полежал минут десять, после чего титаническим усилием воли отправил себя завтракать. На душе с первых минут бодрствования было неспокойно. Казалось, что-то тянуло его с базы туда, в ледяные пустоши Хота. Как знать, может быть, таково веление Силы?.. Потренировавшись и сделав свою обычную каждодневную работу, после обеда Люк, наконец, уступил этому настойчивому зову, потеплее оделся и, взяв ставший уже привычным световой меч, направился к загону с таунтаунами. Пешком пробираться по сугробам было, конечно, отличной тренировкой на выносливость, и они с Бэрилл частенько этим занимались, но отправляться таким манером вслед за предчувствием представлялось не слишком хорошей идеей.

И было слепящее солнце над сверкающими серебром равнинами, обжигающий холод, стягивающий губы и веки, клубы белесого пара, вырывающиеся при каждом вздохе из ноздрей таунтауна и его собственных. Был бесконечный путь по снегу, заметно уходящий за пределы прилегающей к базе территории, отмеченной маячками. Были короткие обмены фразами по комлинку с Ханом, отправившимся в обычное патрулирование.

— Ну что, нашел что-нибудь? — в голосе кореллианца звучала дружелюбная поддевка. — Может, пора по домам, пока в сосульки не превратились, а?

— Возвращайся, если тебя уже пробрало, — усмехнулся в ответ Скайуокер. — Я доеду только вон до того холма — и поворачиваю.

— «Вон тот холм» должен меня успокоить? — немедленно завелся Соло. — По-твоему, я знаю, какой холм ты имеешь в виду? Может, до него ещё полдня ехать, и виднеется он только где-то на горизонте.

— Да ладно тебе, вот этот холм, я на него уже почти въехал.

Скайуокер остановился. Волнение по-прежнему не уходило. Прикрыв глаза ладонью от по-прежнему ярких лучей, хотя время уже близилось к закату, он медленно обводил взглядом пустынный горизонт. Ничего. Возможно, Сила имела в виду нечто совсем другое, когда толкала его сюда… Со вздохом Люк развернул таунтауна и отправился в обратный путь.

* * *

— Хатт, ну и холодина! — Люк выругался, и эти слова неожиданно громко прозвучали в белой тишине среди метели, которая беззвучно бушевала вокруг с того самого мгновения, как он покинул базу. В какой-то момент Скайуокеру представилось, что они с таунтауном — единственные живые существа на всем огромном заснеженном пространстве.

День был долгим, он очень устал и сейчас чувствовал себя отчаянно одиноким. Сегодня в памяти нет-нет, да и всплывал не слишком приятный разговор с Бэрилл, случившийся сразу после возвращения на базу, пару месяцев назад, и это не способствовало поднятию настроения. Вдобавок на самом краю сознания то и дело давало о себе знать предчувствие неизвестной опасности. Не самые подходящие ощущения для разведчика. Звук собственного голоса показался ему на этом фоне странно громким и неуместным, заставив невольно передернуть плечами.

Как и почти все на базе, Люк регулярно совершал вылазки в заснеженные пустоши Хота. И практически всегда он видел вокруг лишь бесплодные белые просторы и далекие хребты, покрытые голубыми ледниками, тонущие в дымке у далекого горизонта. Но когда накануне сенсоры контрольного периметра зафиксировали какое-то движение, Люк вспомнил, что именно в этом направлении лежал его вчерашний маршрут в поисках ответа на волнение в Силе.

Охрана сразу же забила тревогу: активных диких жизненных форм в районах дислокации повстанцы не встречали, так что возникло закономерное опасение, что это могут быть имперские дроиды-разведчики. Естественно, Люк вызвался проверить, вспомнив ощущение беспокойства. Может быть, Сила наконец хоть что-то ему подскажет?..

Поглубже натянув на уши подбитую мехом шапку, юноша вздохнул. «Надо бы еще раз поговорить с Бэрилл, — мелькнула посторонняя мысль. — Сколько можно на меня обижаться, в конце концов. Я же извинился…». Потом на память пришел недавний разговор с адмиралом Акбаром, который постоянно опасался, что их здешнюю базу могут отыскать имперцы.

Изогнув краешек рта в улыбке, Люк попытался предположить, каково отношение к Хоту у официальных исследователей, состоящих на службе в Империи. «В Галактике полным-полно уголков, где живым существам нет дела ни до далекой звезды, ни до дел Империи и Альянса, — подумалось ему. — И на этой планете нет ничего и никого — кроме нас».

В этом ледяном мире Альянс обустроил аванпост немногим более четырех лет назад. На базе Люка знали хорошо, и, хотя ему едва исполнилось двадцать три, другие повстанцы обращались к нему «командор Скайуокер» и «джедай Скайуокер». Это очень смущало юношу, который не считал себя ни командором, ни, тем более, джедаем — он только начал постигать Силу и считал, что ему даже до Бэрилл ещё далеко, а ведь она сама неоднократно говорила, что закончить своё обучение так и не успела… Однако, несмотря на все это, отдавать приказы другим солдатам на базе приходилось и даже получалось.

Люк сильно изменился, и даже сам не заметил, как это произошло. Но теперь ему уже с трудом верилось, что всего три года назад он был наивным фермерским мальчишкой с захолустной планеты Татуин.

— Ну, крошка, давай, поехали, — проговорил Скайуокер, пришпоривая таунтауна и вынуждая его сменить обычный ход на галоп. Мускулистые задние ноги животного легко несли серое тело, покрытое густой шерстью; трехпалые лапы большими загнутыми когтями взметали снежные фонтанчики. Люк жалел, что обход еще не закончен. Тело заледенело, несмотря на меховую одежду с начинкой из электроподогрева, а ветер, бросающий в лицо кучи снега, всё крепчал. Взглянув на блеклое вечернее солнце, которое едва виднелось сквозь белые облака, юноша поежился и попытался сконцентрироваться на Силе — Бэрилл недавно показала, как с ее помощью можно уменьшать воздействие на организм холода, боли и иных неприятных факторов. «Метель усиливается, — подумал он. — А ночью станет еще холоднее».

Искушение вернуться на базу пораньше его не оставляло, но Люк упрямо продолжал движение по периметру, изредка поглядывая на монитор наручного пеленгатора, хотя уже не надеялся обнаружить ничего стоящего внимания. Вдруг таунтаун резко свернул направо, и Люк чуть не упал. Несмотря на неприхотливость, практичность и эффективность, эти звери ему совершенно не нравились, да и ездил он на них плохо, куда хуже Бэрилл или Леи. Впрочем, для одиночных и коллективных проверок безопасности периметра таунтауны подходили лучше всего, будучи самым практичным из всех имеющихся на Хоте средств передвижения. Когда животное взобралось на очередной ледяной гребень, Люк натянул ременный повод и, щелкнув переключателем на своих очках, стал ждать, пока система уберет мешающее ему мерцание и блики от поверхности снега.

Внезапно небо прочертила короткая вспышка желтоватого пламени, уткнувшаяся куда-то в мешанину льда и камней. Первым движением рука Люка дернулась к поясу, нашаривая световой меч, и только потом потянулась к электронному биноклю. От недоброго предчувствия по спине побежал холодок, в Силе повеяло чем-то жутковатым. Люк направил таунтауна к упавшему с неба предмету. Однако прежде, чем он успел приблизиться, метеорит — или дрон-разведчик — бесследно исчез в ослепительном взрыве. От грохота таунтаун мелко задрожал. Когда животное более-менее успокоилось, юноша, стряхнув снег с наручного коммуникатора, нажал на нем несколько кнопок и поднес передатчик к губам.

— Эхо-3 вызывает Эхо-7. Хан, дружище, ты меня слышишь?

Некоторое время в коммуникаторе были слышны только помехи, затем сквозь треск раздался знакомый голос:

— Это ты, малыш? Как ты? Что стряслось?

Голос в комлинке звучал резко, отрывисто, почти зло. В голове у Люка мгновенной ассоциацией промелькнуло воспоминание о первой встрече с контрабандистом в татуинском космопорте.

— Я завершил обход. И никаких признаков жизни не обнаружил.

— Вот и славно. Лишняя жизнь нам тут совершенно ни к чему. Давай уже назад, а то погода ухудшается с каждой минутой.

— До скорого, — ответил Люк, не отрывая взгляда от узкой спирали дыма, поднимавшейся от темного пятна невдалеке. — Хотя тут недалеко упал метеорит. Я хочу взглянуть. Это ненадолго. Проверю и сразу же возвращаюсь на базу.

Выключив комлинк, Люк обратил внимание на поведение своего таунтауна. Животное нервно переминалась с ноги на ногу, а потом несколько раз глухо заревело, что, по всей видимости, означало страх.

Люка тоже захлестнуло внезапно усилившееся беспокойство — намного более отчетливое, чем-то, что снедало его последние два дня… Люк потянулся выдернуть из футляра на поясе световой меч. Но не успел.

На периферии зрения мелькнула размытая фигура, в несколько раз больше его самого. Юноша резко повернулся, уже вытаскивая меч, и вдруг ему почудилось, что лед под лапами таунтауна ожил и зашевелился, а затем напал. Люк успел разглядеть покрытую белым мехом громадную тушу. Меч так и остался торчащим из футляра наполовину. В следующее мгновение огромная лапа выбила Люка из седла, пропахав когтями по лицу и грудине. Юноша грохнулся в плотный снег и из последних сил, уже теряя сознание, успел толкнуть меч обратно в кобуру. Затем он провалился в беспамятство. Так быстро, что уже не слышал ни жалобных криков таунтауна, ни оборвавшего их хруста ломаемой шеи, ни наступившей потом тишины. И не почувствовал, как длинные когти напавшей на него твари сомкнулись на лодыжке и, словно тряпичную куклу, поволокли его тело по заметенной снегом равнине.

* * *

За воротами ангара крутилась снежная муть. Ещё немного — и в паре метров от себя ничего видно не будет. Хан стоял возле самых створок, хмурясь и поглядывая на хронометр.

— Он давно должен был вернуться.

— Кто? — Лея подошла бесшумно, и ее вопрос заставил Соло вздрогнуть.

— Люк.

— Что? Люка до сих пор нет? — брови принцессы сошлись на переносице.

— Когда мы связывались последний раз, он сказал, что видел падение метеорита, и собирался назад. Но тогда было ещё совсем светло. А теперь… его надо искать. С парнем могло что-то случиться.

— Искать? В такой буран ни один дроид ничего не обнаружит, — покачал головой главный техник, копавшийся в пульте управления воротами. — Совершенно бесполезно. Да и на ночь пора закрывать уже.

— Вот так, да? — недобро сощурился Хан. — Сразу закрывать? Там мой друг, если он не смог сюда добраться сам, значит, ему нужна помощь. А если не справится дроид, вполне сгожусь и я.

Он поднял со скамейки свою парку, быстро оделся и шагнул к своему таунтауну.

— Небольшая пробежка после ужина на свежем воздухе ещё никому не вредила, — пробормотал Соло, поправляя седло.

— Хан, погоди, — Лея тронула его за плечо, — надвигается буря. Это опасно.

— Хотите отговорить меня, ваше высочество? — усмехнулся кореллианец, наклоняясь к принцессе.

— Нет. Хочу предупредить… — Лея несколько мгновений смотрела на него, борясь с какими-то эмоциями, а затем, чуть улыбнувшись, закончила: — Если вернешься без Люка — пеняй на себя.

— Я не сомневался в вашем напутствии, — Соло дернул уголком рта и забрался на спину таунтауну.

Через пару мгновений их двойной силуэт исчез в вихрях летящего снега. Ещё через несколько минут огромные створки главного ангара с глухим скрежетом съехались. Лея осталась стоять перед ними, сжимая и разжимая кулаки. Конечно, нельзя было рисковать всей базой, оставляя ее нараспашку в надвигающемся ненастье. Но на сердце принцессы было неспокойно. А когда она повернулась, чтобы уйти, то увидела Бэрилл, неподвижно стоявшую у выхода из жилой зоны.

— Я опоздала? — ровным голосом спросила джедай.

— О чем ты?

— Ворота уже закрыли, поэтому — ни о чем, — она перевела взгляд на загон таунтаунов. — Двух не хватает. Это то, что я думаю?

— Боюсь, что да, — вздохнула Лея.

— Возможно, у Люка неприятности.

— Ты знаешь что-то наверняка? — Лея шагнула к Бэрилл вплотную, внимательно вглядываясь в ее лицо.

— Увы, нет. Сила, как правило, дает слишком туманные предупреждения, — джедай вздохнула. — Но по крайней мере, он не один. Нам остается ждать и надеяться. На все воля Силы.

* * *

Первым ощущением Люка, когда он очнулся, была мучительная головная боль. Во рту чувствовалась неприятная сухость, в ушах шумело от прилива крови, но это, хотя бы, было естественно — открыв глаза, юноша обнаружил себя висящим вниз головой. Однако самым неприятным моментом представлялся близкий рёв какого-го животного. Кое-как справившись с головокружением, Люк сфокусировал взгляд и увидел, что находится в довольно-таки тесной ледяной пещере, сквозь стены которой просвечивают гаснущие сумерки. Изогнувшись, он разглядел, что его ноги вморожены в ледяные наросты на потолке, и лед уже начал образовывать вокруг лодыжек некое подобие сталактитов. Кровь на лице, где прошлись когти хищника, уже замерзла.

Между тем злобное рычание заметно приблизилось, и Люк начал осознавать, что тварь, обустроившая здесь себе логово, прикончит его гораздо скорее, чем царящий вокруг холод.

— Выручать некому, — мелькнула невеселая мысль. Бэрилл, даже если узнает, куда бежать, вряд ли успеет… так что выпутывайся сам.

Силы к нему еще не вернулись, но, собрав волю в кулак, Скайуокер потянулся вверх, к ледяным оковам. В конце концов, он смог коснуться белого льда кончиками пальцев, но было совершенно очевидно, что голыми руками разбить эту глыбу не получится, не в этом состоянии… Пару раз дернувшись, юноша снова повис вниз головой. Мысли начало затапливать отчаяние.

«Расслабься, — резко приказал он себе. — Ты должен расслабиться». Но обстоятельства не способствовали расслаблению. Звериный рев звучал все громче, а появившийся призвук эха означал, что тварь уже под сводами своего ледяного жилища. По стенам пещеры пробегали мелкие трещины. В ушах болезненно отдавался скрип мерзлого снега под огромными мягкими лапами.

Чувствуя, как в животе скручивается первобытный страх перед неизвестностью, Люк торопливо потянулся к поясу. Но, к своему ужасу, меча не обнаружил. Как и самого пояса. Люк стал лихорадочно обшаривать взглядом пещеру, пока не увидел свое снаряжение — оно бесполезной грудой мусора валялось в углу, почти в метре от него. И в этой куче вещей он за несколько мгновений отыскал самое важное — короткий, в две ладони длиной, цилиндр серо-стального цвета с парой маленьких переключателей, увенчанный кольцеобразным ободом. Принадлежавший когда-то его отцу, рыцарю-джедаю… преданному и убитому Дартом Вейдером.

В отчаянии, несмотря на горячую волну боли, прокатившуюся по всему телу, Люк потянулся к лазерному мечу, наполовину торчавшему из кобуры. Но то ли холод, то ли еще что-то сдерживало его, вытягивая оставшиеся силы, не давая сосредоточиться… Рык чудовища неумолимо приближался. Последняя надежда готова была покинуть юного джедая, как вдруг юноша отчетливо ощутил чье-то присутствие. Бесплотное, легкое, едва различимое… Оно проявлялось и раньше, в моменты сильной опасности, стресса, или же когда они вместе с Бэрилл изучали Силу. В такие минуты Люку казалось, что кто-то наблюдал за ним и изредка как будто подбадривал. Впервые это случилось сразу после гибели старого Бена, когда тот исчез, едва клинок Дарта Вейдера коснулся его одежд. Второй раз Люк почувствовал это постороннее присутствие, когда принял помощь от Бэрилл и стал во время тренировок прислушиваться к ее советам. Тогда Люку показалось, что его решение было взвешено и признано верным, а он получил молчаливое одобрение…

— Люк! — на этот раз ощущение присутствия воплотилось в приглушенный шепот. — Забудь о злости и отчаянии. Сконцентрируйся. Отбрось лишние эмоции. Будь уверен, что в руке у тебя световой меч.

Вместе с этим голосом Скайуокер ощутил внезапный прилив сил и уверенности, боль и страх исчезли, словно их смыло водой. Вновь отыскав взглядом световой меч, Люк протянул руку к оружию. Тело уже начало неметь — холод и неподвижность брали свое. Но Люк не обращал на это внимание. Сосредотачиваясь, он закрыл глаза. Меч, послушный его воле, начал дрожать и очень медленно сдвигаться в его сторону, но сваленное сверху снаряжение мешало. Голова кружилась все больше. И снова в сознании возникли слова невидимого хранителя:

— Сила, Люк. Расслабься и дай ей течь так, как хочется.

Внезапно в поле зрения Люка замаячила перевернутая фигура снежного монстра. Юноша разглядел чудовищные лапы, оканчивающиеся странно мерцающими в тусклых вечерних отсветах огромными когтями, отвратительную плоскую морду, слюнявую выпяченную челюсть с торчащими клыками, увенчанную витыми рогами голову… Но в то же мгновение Люк усилием воли прогнал прочь всякие мысли о снежной твари. Он прекратил тянуться за оружием и последовал совету — расслабил тело и свободно опустил руки, вслушиваясь в мир. И вдруг почувствовал, как его заполняет Сила всех живущих, что связывает воедино саму Вселенную.

Так говорил Кеноби, так учила Бэрилл… Сила была здесь, рядом, везде. Он мог воспользоваться ею.

Чудовище растопырило черные загнутые когти и повернулось к своей добыче, уверенное, что она никуда не денется. Люк глубоко вздохнул, чувствуя движение Силе, и представил, как меч оказывается у него в руке. В следующее мгновение подхваченная потоком Силы серая рукоять вылетела из груды перемешанного со снегом снаряжения и скользнула Люку в ладонь. Тот молниеносно нажал кнопку и, срубив сковывающие его ледяные наросты одним взмахом голубого клинка, рухнул на пол. Белая тварь отшатнулась и зарычала, непонимающе глядя своими зеленовато-желтыми глазами на тихо гудящий луч. Происходящее ей явно не нравилось.

Тело на любое движение отзывалось болью, но Люк рывком вскочил на ноги и, приняв базовую стойку Шии Чо, приготовился к схватке. Парой выпадов он заставил монстра отступить на один шаг, потом на два. Затем, прыгнув вперед, одним длинным ударом сверху вниз вспорол белую косматую шкуру. Чудовище взвыло от страха, боли и ярости, и ринулось прочь из пещеры, оставляя на снегу темные пятна крови. Люк медленно шел следом, чувствуя, как замедляется обратно время, спрессовавшееся во время схватки.

Наступила ночь, метель все усиливалась, мороз крепчал. Хотя Сила была с Люком, она не могла согреть его полностью. Каждый новый шаг прочь от ледяной пещеры давался тяжелее предыдущего. Внезапно Скайуокер споткнулся и кубарем покатился под гору. Сознание он не потерял, но разом навалилась страшная апатия. Лежа и глядя в черное небо сквозь вихри снежинок, Люк из последних сил боролся с подступающей сонливостью. Ему было холодно, и он устал, так устал…

* * *

Снег усилился прежде, чем Хан Соло добрался до первой отметки. Сухие колючие снежинки мешали дышать, и ему пришлось натянуть шарф повыше, закрыв нос и рот. Ничего, убеждал себя кореллианец, пряча лицо в заиндевевшей шерсти таунтауна. Немного похоже на песчаную бурю. Ты что, никогда не видел песчаной бури на Татуине? Почти то же самое. Только холоднее раз в сто, наверное… Ночь наступала стремительно, метель набирала силу. Таунтаун под Ханом натужно сопел и от ветра сбивался с шага.

— Только не подведи меня, приятель, — шепнул Соло, погладив зверя, — нам с тобой во что бы то ни стало нужно найти нашего парня.

Хан Соло был не один на снежной равнине, хотя и не подозревал этого. Очередной робот-разведчик завис на месте, пожужжал, словно советуясь сам с собой. Потом прочертил своими манипуляторами снег и медленно опустился. Через миг над ним развернулось ровное голубоватое свечение, прикрывшее его сверху небольшим полупрозрачным куполом. А спустя несколько минут ветер намел поверх защитного поля высокий белый сугроб…

Таунтаун бежал быстро, очень быстро, учитывая немалое расстояние, которое ему пришлось покрыть за сегодняшний день. Он больше не хрипел, только постанывал на каждом шагу и иногда спотыкался. Хан чувствовал себя последним подонком по отношению к бедному зверю, и это чувство преследовало его с самой базы, но вернуться без Люка — нет, даже мысли такой допустить нельзя.

Рассмотреть хоть что-то сквозь снегопад и метель становилось всё сложнее. Каждая тень, каждая темная точка на снежной равнине казалась человеком. Но, похоже, единственным живым человеком в мертвом холоде этой пустыни был он сам — Хан Соло.

* * *

Люк открыл глаза. Вокруг царила темнота, и он понял, что к тому моменту, когда вновь забрезжит день, он станет трупом. И скорее всего, его доест очередной снежный монстр. Или тот же самый — какая, в общем-то, разница… С трудом выныривая из пелены галлюцинации, Люк заставил себя сесть — только для того, чтобы вновь повалиться навзничь от пронизывающего до костей порыва ледяного ветра. Падая, он успел подумать, что есть во всем этом какая-то ирония судьбы — фермерский мальчишка с жаркого Татуина замерзнет, уснув в снежных полях стылого Хота… У Силы определенно есть свое чувство юмора. Остаток сил ушел на то, чтобы проползти еще немного, но в конце концов Люк без сил рухнул лицом в снег.

— Я… не могу… — прошептал он сухими как мороз губами, хотя вряд ли кто-нибудь мог услышать его слова.

Но ответ, как ни странно, пришел.

— Можешь. Ты должен выжить! — слова прозвучали в самом мозгу. — Люк, посмотри на меня!

Люк не мог сопротивляться зову — от него исходила волна Силы. Силы, которая прокатилась по его телу, даруя частичку тепла и энергии. С невероятным напряжением Люк приподнял голову и увидел… дрожащего в мареве метели Кеноби. Перед ним стоял Бен Кеноби — облаченный в поношенные одежды, в которых он ходил по горячей пустыне Татуина.

Призрак — или бред его воспаленного разума — заговорил мягко и уверенно, как всегда говорил Бен.

— Люк, ты должен жить!

Юный джедай нашел в себе силы выдохнуть:

— Мне холодно… я устал…

— Слушай меня внимательно, Люк. Ты и та девушка — вы должны отправиться в систему Дагоба, — невозмутимо продолжала призрачная фигура Бена. — Вы будете учиться у Йоды, магистра джедаев, у того, кто обучал и наставлял меня.

Люк не понял почти ничего, но не успел собраться с силами, чтобы спросить объяснений. Фигура начала бледнеть и истончаться, тая в вихрях снега. Но спустя мгновение после того, как она исчезла, Люку почудилось, что в белесом сумраке он видит очертания таунтауна с седоком на спине.

Снежный ящер приближался неуверенной, раскачивающейся поступью. Всадника было не разглядеть — слишком далеко, да и метель мешала присмотреться.

— Бен? Бен! — из последних сил позвал Люк и рухнул без сознания.

* * *

Хан отыскал Люка с трудом. Интуиция, голосу которой контрабандист привык доверять, снова не подвела и указала нужное место, хотя со стороны здесь ничто не привлекало внимания. Ветер уже успел намести изрядный сугроб над скрюченным и коченеющим, но ещё живым телом Скайуокера.

— Не-не-не, Люк, — взывал Хан к неподвижному телу, смахивая снег. — Даже не думай это делать! Не смей! Люк, открой глаза…

Но все казалось безнадежно. Мальчишка был белый, как снежинки, уже не тающие на неподвижном кажущемся бескровным лице. Через лоб и щеку шли несколько рваных неглубоких ран, кровь в которых успела замерзнуть красными потеками, казавшимися на общем фоне почти черными. Хан выругался сквозь зубы и, стараясь не задеть их, начал осторожно растирать лицо Люка меховой рукавицей.

«Малыш, открой глаза… еще не время, поверь мне на слово. Тебе еще столько предстоит сделать…» Ответом на этот отчаянный призыв был приглушенный стон. В первый момент Хан решил, что ему померещилось, но Люк снова застонал, и этого оказалось достаточно, чтобы прибавить энтузиазма отчаявшемуся было кореллианцу.

— Я знал, что ты не оставишь меня здесь одного, — ухмыльнулся он и, подняв тело Скайуокера, направился к таунтауну.

Но прежде, чем он успел закинуть мальчишку поперек широкой спины зверя, таунтаун грустно вздохнул. Ноги его подкосились, и грузное тело рухнуло в снег, взметнув несколько серебристых вихрей вокруг головы и дернувшегося в последней конвульсии хвоста. Теперь перед Соло лежали уже два тела: одно ещё подавало хоть какие-то признаки жизни, второе уже нет. От внезапного отчаяния хотелось взвыть, но Хан сдержался, позволив себе только скрипнуть зубами и вполголоса проговорить:

— Люк, тебе известно понятие полный пиздец? Именно в нем мы с тобой сейчас и находимся.

Люк опять застонал, почему-то обозвав кореллианца Беном. Бен… Бен Кеноби, старый джедай! Ну, конечно! По ассоциативной цепочке в голове Соло вспыхнула новая мысль. Возможно, то, что Хан собрался сделать, было кощунством, хотя кто их знает, этих джедаев, для чего еще они могли использовать свое излюбленное оружие. Люк потом сможет высказать все, что думает. А сейчас его меч это лучший, вернее, единственный доступный инструмент, чтобы освежевать таунтауна. Ни секунды не колеблясь, Соло взял меч и включил его. Ощущение было странное. Как будто он прикоснулся к проводам под слабым током: рукоять слегка вибрировала и покалывала ладонь. Но светящийся клинок исправно распластал неподвижную тушу; надо было только следить, чтобы не оттяпать себе самому что-нибудь пока еще нужное. На снег вывалилась масса дымящихся бело-голубых внутренностей. Хан сморщился и с трудом подавил рвотный спазм. Не многое в Галактике воняет так же гадостно, как требуха таунтаунов. Мерзкие животные!

— Я знаю, малыш, мыться мы с тобой будем долго, и принцесса наверняка не один день будет держать нас в карантине, — Хэн дезактивировал меч и принялся запихивать бесчувственного приятеля внутрь толстой, покрытой густым мехом шкуры. — Но другого выхода нет. Думаю, наш старый добрый таунтаун не будет против…

Закончив прятать Люка от злого мороза, Хан попытался еще раз связаться с базой. Но безуспешно. Ветер и непогода напрочь глушили связь, не позволяя вызвать помощь. Небо над головой было уже не просто темным, а чернильно-черным, порывы ледяного ветра сбивали с ног. Дышать становилось все труднее. Хан в сердцах сплюнул — и плевок замерз на лету, еле слышно звякнув при падении.

* * *

…Минувшая ночь далась повстанцам нелегко. Встревоженные пропажей Соло и Скайуокера, Лея и Бэрилл не находили себе места, закономерно ставя на уши всех, до кого могли добраться. К полуночи дошло до того, что Бэрилл собралась сама отправиться на поиски. Но после громкого скандала и бесконечных препирательств с Леей, Акбаром и Риеканом, представлявшими в данный момент руководство Альянса, джедая в метель попросту не отпустили. Едва ночь сменилась утром, таким же морозным, но хотя бы не таким темным, несколько групп пилотов, подгоняемые раздраженными криками Бэрилл и принцессы, было наскоро отправлены в спасательную экспедицию. И ещё до полудня поиски увенчались успехом, о чем немедленно было доложено изнывающей от беспокойства Лее.

Толстое стекло бакта-камеры отделяло обмороженного, изрядно потрепанного Люка от четверых посетителей, которых медперсонал не сумел прогнать вместе со всеми теми, кто пришел лично убедиться в чуде. Собственно, посетителей было трое, а четвертый сам еще недавно был пациентом и только сейчас самовольно выписался. Медицинский дроид 2-1Б проиграл в изнурительном споре с Ханом Соло и махнул на него манипулятором, сочтя, что раз пациент может так яростно отбиваться от медицинской помощи, значит, жить будет.

Хан был не просто доволен, он был счастлив. Во-первых, малыш определенно находился вне опасности, в надежных, хоть и механических руках 2-1Б и его человеческого ассистента. Во-вторых, у принцессы, встретившей их буквально в воротах ангара, подозрительно блестели глаза, что наводило на некоторые мысли. В-третьих, ему наконец-то стало тепло. Когда они с пилотом выгрузили полумертвое тело из флаера, к носилкам собралась такая толпа, что Хан заподозрил наличие делегаций с баз внешнего периметра. Впереди всех бежали Лея и Бэрилл. Кореллианец и глазом не успел моргнуть, как его самого уже настойчиво осматривал медик, а Люк в одних трусах и дыхательной маске плавал в ванне, по маковку погруженный в прозрачную вязкую жидкость неприятного розовато-оранжевого цвета. Им повезло, что у медиков нашлась бакта. Достать ее стало невероятно сложно после того, как Император наложил запрет на ее производство и распространение. Но вылечить бакта-камера может что угодно…

* * *

Люк не знал, как долго продолжалось черное беспамятство. Не помнил даже, когда открыл глаза. Он просто щурился и моргал, пока, в конце концов, неясное пятно над ним не приобрело очертания девичьего лица. Бред, — мелькнуло в голове. Но чья-то мягкая и удивительно теплая ладонь осторожно коснулась его кожи, откидывая упавшие на лоб волосы. Он пытался присмотреться — но не мог узнать гостью. А она молчала, ничем не давая подсказки, и просто была рядом. И Люк пытался потянуться к ней Силой и понять — та ли это девушка, о которой он так часто думает, хотя не имеет на это никакого права. Но после неприятного приключения контроль над Силой, как и над собственным телом, возвращался довольно медленно. И юноше оставалось лежать, смотреть на неясный силуэт и мечтать. А девушка, пристально изучив показания всех приборов и убедившись, что пациент в сознании, хотя и слаб, бесшумно вышла в коридор. В Силе Скайуокер едва заметно лучился какой-то полубезумной надеждой, и его наставница отчасти понимала природу этого чувства, однако предпочитала не заострять на нем внимание. В их отношения подобные эмоции совершенно не вписывались.

* * *

Когда Люка, наконец, вытащили из бакты и выпустили на свободу, он первым делом нашел Бэрилл — она разминалась с мечом в их тренировочном зале. Когда дверь тихонько скрипнула, девушка закончила очередной элемент ката и повернулась к вошедшему.

— Извини, если отвлек, — немного виновато ухмыльнулся Люк.

— Совсем нет. Я сама собиралась тебя навестить и узнать, как самочувствие, — дезактивировав меч, джедай подошла к юноше и внимательно посмотрела на заживающие следы когтей на лбу. — Сегодня они выглядят намного лучше.

— Ещё бы. Столько бакты, — Люк покачал головой, явно давая понять, что считает такое внимание к своему здоровью излишним.

Затем лицо Скайуокера резко посерьезнело.

— Бэрилл, тогда, в снегах, со мной разговаривал Бен.

— Кеноби? — удивленно подняла бровь Бэрилл.

— Да. Хотя я точно знаю, что он мертв. Да и выглядел он не живым человеком. Но я уверен, что он со мной разговаривал. Это не мог быть бред!

— Конечно, нет, — спокойно отозвалась девушка. — Скорее всего, он стал Призраком Силы. Я слышала о этом. Могущественные джедаи могли после смерти становиться призраками Силы. Умирая, одаренный, если он владеет специальной техникой, может сохранить свое сознание и не слиться с Великой Силой. Таким образом он получает возможность общаться с живыми. К сожалению, умение это доступно немногим. Мой учитель не умел… но Оби-Ван, видимо, изучил этот прием. Что он тебе сказал?

— Он помог мне… словно подпитал Силой, — ответил Люк со вздохом облегчения. Он очень боялся, что Бэрилл не поверит ему. — И только благодаря этому я смог отбиться от той снежной жути.

Бэрилл кивнула.

— А потом он сказал, что мы с тобой должны отправляться в систему Дагоба.

— Оба?

— Да.

— Зачем? — в глазах Бэрилл читалось явственное недоумение. Об этой системе она не слышала ни разу.

— Чтобы учиться у магистра Йоды.

— Йоды? Гранд-магистра ордена? — дрогнувшим голосом переспросила Бэрилл.

— Ты знаешь, о ком речь?

— Ещё бы! Мастер Цуй Чой часто говорил о нем. Великий провидец, могущественный джедай, мастер всех форм фехтования, он много веков возглавлял орден… до самого его конца. Но мастер не говорил мне, что Йода жив. Это неожиданная и… радостная новость. Если он займется твоим обучением, наши шансы существенно возрастут, — в тоне Бэрилл звучало неприкрытое восхищение. — А для меня учиться у него будет огромной честью…

В этот момент взвыла тревожная сирена. Люк и Лея выскочили из зала и со всех ног побежали в командный пункт. Там перед экранами собралось все руководство Альянса, и их лица казались застывшими масками.

— Что стряслось? — спросила Бэрилл. — Очередные учения?

— Увы, — покачал головой Акбар, и в его булькающем голосе явственно слышалось беспокойство. — Мои опасения, наконец, подтвердились. Империя нашла нас.

— Как это возможно? — вскинулась Бэрилл, непроизвольно коснувшись меча на поясе.

— Дрон, — тихо проговорил Люк. — Перед тем, как на меня напал снежный монстр, я видел взрыв. Решил, что это упал метеорит, но, похоже, это был разведчик.

— Как они могли отыскать нас в этой глуши? — нахмурившись, спросил генерал Риекан, разглядывая трехмерную карту окрестностей, развернувшуюся над столом, и в то же время отстукивая какие-то команды по комлинку.

— Был один человек, который легко мог навести их на наш след, — мрачно проговорил Акбар, и его выпуклые глаза остановились на Бэрилл. — Твоя подруга-имперка.

— Сайлорен никогда… — начала негодующе Бэрилл, но Акбар перебил ее:

— Она провела здесь достаточно времени. А потом ты позволила ей беспрепятственно покинуть базу. И это при том, что в памяти ее бортового компьютера остались все координаты, да и сама она явно не слепая.

— Ее корабль в этом ангаре, — резко проговорила Бэрилл, заставив всех присутствующих оглянуться. Никто не узнавал всегда спокойную и уравновешенную джедая.

— И из его памяти никто ничего извлечь не мог. Сайлорен не при чем!

— Если нет памяти корабля, остается память его владельца, — сквозь зубы процедил Риекан. — Кто вообще мог позволить имперскому шпиону покинуть базу?

— Она не шпион, — глаза Бэрилл горели. — Она моя подруга. Я доверяла ей. Я сама лично велела дать ей коридор на вылет.

— Очень глупо с вашей стороны, — пожал плечами генерал. — О доверии здесь речи быть не может. Даже если она не захотела бы вас предать, неужели вы думаете, что у Палпатина не нашлось бы способов заставить ее говорить?

Бэрилл побледнела.

— Вы не знаете Сайлорен! — почти крикнула она.

— Нам это и не нужно. Однако мы видим результат вашего к ней доверия. Имперские десантные войска уже начали высадку. И, кроме как от вашей подруги, узнать о расположении базы было неоткуда.

С этими словами Риекан повернулся к экранам, снова сосредоточив все внимание на плане обороны. Бэрилл стояла, судорожно дыша и медленно сжимая и разжимая кулаки. Люк чувствовал, как ее аура дрожит от сдерживаемого негодования. Он осторожно тронул девушку за плечо.

— Идем, Бэрилл, здесь от нас толку будет немного. Лучше примем участие в обороне.

* * *

Вхождение Империи в систему Хота было настолько неожиданным, что в первый момент все растерялись. Все-таки слишком прижилась в сердцах надежда, что до этой глыбы льда не доберутся. Впрочем, после короткого совещания, было принято решение об экстренной эвакуации.

Дроиды вместе с наземными командами спешно готовили к вылету корабли и истребители. Часть наземных сил Альянса готовилась защищать базу до последнего вздоха и довольно слаженно выдвигалась на позиции. Пилоты собирались на инструктаж. Обстановка повсюду царила нервная и напряженная, но страха не было. Наоборот, все были взбудоражены и полны энтузиазма. Тот факт, что после уничтожения значительной части войск Альянса в битве у Скаарифа три года назад им так и не удалось одержать ещё хоть какую-нибудь крупную победу, не считая уничтожения Звезды Смерти, никого не волновал. Бойцы Альянса были совершенно уверены, что смогут дать достойный отпор войскам Императора. Командования на базе было представлено принцессой Леей, которая участвовала буквально во всем, адмиралом Акбаром, который размышлял о невеликих возможностях воздушных сил Альянса, и генералом Риеканом, отвечавшим за наземную часть обороны. Именно они втроем занимались планированием эвакуации. Транспортным и десантным кораблям предстояло взлетать по мере загрузки, со строгой периодичностью. На каждый транспорт Акбар мог выделить только по два истребителя сопровождения, которым предстояло держаться как можно ближе к крупным звездолетам, поскольку защитное поле предполагалось отключать только на небольшие промежутки времени.

— В качестве прикрытия мы будем давать залп из ионных пушек, — добавил Риекан, — а их огонь сможет уничтожить любой корабль на вашем пути следования. Так что, как только пройдете поле, сразу же отправляйтесь в точку встречи. На бой не отвлекайтесь. Две группы истребителей также будут обеспечивать ваше прикрытие. Всё ясно? Командор Скайуокер, вы руководите группой истребителей поддержки. Удачи.

Пилоты с радостным ревом побежали к своим машинам. Хан, слушавший уверенный голос генерала, только покачал головой. Дураки, подумал он. Наивные, восторженные идиоты. Как бывший офицер империи, закончивший академию и имевший опыт службы, пусть и не слишком продолжительной, он отлично понимал, что база на Хоте будет жить ровно столько времени, сколько потребуется войскам Империи, чтобы добраться сюда и провести зачистку. И не нужно быть шибко умным, чтобы это понимать. Вот тогда все эти увлекательные игры в героев закончатся, а сами они, возможно, превратятся в куски хорошо промороженного мяса, плывущие по орбите вместе с останками своих кораблей, если, конечно, не сгорят при взрыве. А те, кому доведется выжить, закончат свои дни в имперских тюрьмах, если их раньше не пристрелят штурмовики.

Пока Соло предавался грустным мыслям, по привычке ковыряясь в недрах Сокола, повстанцы занимали свои места. Мимо Хана и Чубакки пробежали Люк и Бэрилл.

— Береги себя, малыш! — остановил приятеля кореллианец. — И смотри, не попадайся больше всякой живности на обед.

Люк кивнул с улыбкой, а потом внезапно крепко обнял мохнатого вуки. Тот ободряюще заревел.

Хан обернулся к Бэрилл, которая стояла чуть в стороне, держа под мышкой летный шлем.

— Присмотри за парнем, ладно? — голос Хана прозвучал неожиданно серьезно. — Раз меня рядом не будет.

Первая разведывательная двойка истребителей вылетела из ангара. В командном пункте Риекан вместе с другими офицерами координировали залпы ионных батарей, прикрывая непрерывно взлетающие транспортники. Лея внимательно рассматривала трехмерную карту, наблюдая, как рассредоточиваются по позициям снайперы.

* * *

Ветер все усиливался, словно сама планета вместе с повстанцам сопротивлялась вторжению. Офицерам Альянса приходилось кричать во весь голос. Солдаты выполняли команды торопливо, хотя и стараясь избегать суеты. Одни подправляли окопы, другие устанавливали на окопных брустверах тяжелые орудия, третьи складывали боеприпасы. Было ясно, что счет идет на минуты, а от тщательности подготовки будут зависеть сотни и сотни жизней…

Возле защитных куполов ничего не было слышно, даже ветра. Все заглушал могучий гул работающих генераторов. Поэтому первым был не звук, а, скорее, ощущение — земля под ногами вздрогнула. Раз. Другой. Третий. Взметнулась снежная пыль, и это была не обычная метель. Вдруг надрывно взвыла сирена. Офицер Кинт поднял к глазам электронный бинокль. И у него задрожали ноги. Не от холода. А от осознания неизбежного.

Их было около десятка, может, даже больше — пока трудно было разглядеть точно — решительно двигающихся сквозь ветер и снег… Кинт почувствовал, как на лбу выступила испарина, хотя он стоял на открытом месте, почти сбиваемый с ног ледяным ветром. Шагающие танки… Почти ультимативное оружие Империи. Ему доводилось о них только слышать, но не признать эти смертоносные машины было невозможно — АТВ, автономный танк-вездеход. Впервые их задействовали на Скаарифе, во время обороны информационного центра от отряда повстанцев. Тяжелые лазерные пушки, установленные на подвижной башне, обладали сокрушительной мощью.

Офицер непослушными пальцами вызывал по комлинку базу. Нужно было срочно доложить о непредвиденной опасности. Внезапно снег и лед вскипели и встали столбами пара. Танки приблизились на расстояние выстрела. Один за другим прогрохотали залпы, перекрывшие даже гудение генераторов. Защитное поле отчаянно замерцало, захлебываясь поглощенной энергией. Кинт с горечью подумал, как легкомысленно отнесся к заданию отвлечь внимание имперского десанта, чтобы дать возможность стартовать эвакуационным кораблям. И он, и его подчиненные были готовы к бою, были готовы умереть в этом бою, дорого продавая свои жизни и выигрывая драгоценное время. У обычного десанта. Но никто из них не был готов к встрече с шагающими танками… Впрочем, долго ждать не пришлось — прикрываемые беглым огнем малых орудий АТВ, по ледяным полям шла имперская пехота.

* * *

Получив немного сбивчивый доклад, Акбар после минутного раздумья приказал Люку и его пилотам все силы бросить на защиту транспортников. У наземных сил Альянса против АТВ было ничтожно мало шансов.

Истребители мчались на малой высоте. В эфире трещали помехи. Затем раздался голос Люка:

— Парни, перестроились, атакуем дельтой. Я и Вэдж ведущие, Биггс с остальными — прикрывают. Берегитесь имперских СИДов. И да пребудет с нами Сила.

Динамики взорвались удалым свистом — Вэдж Антиллес не удержался. Ему вторили остальные пилоты. Разбойная эскадрилья перешла в наступление.

Первая атака на АТВ успехом не увенчалась — их броня оказалась А-вингам не по зубам. Стремительное перестроение, новый заход на цель, залп — и снова ничего. Только два истребителя распустились огненными цветами над снежной равниной. Люк скрипнул зубами. Терять своих людей было больно даже без учета вспышек смерти, пронзающих Силу.

— Должно же у них быть хоть какое-то уязвимое место! — пробился сквозь треск в динамиках голос Вэджа.

— Гарпун, — негромко проговорила Бэрилл, ловя в перекрестье невесть откуда взявшийся СИД. — Их надо стреножить.

Тонкий стальной трос намертво зацепился за коленное сочленение огромного шагохода.

— Отвлеките экипаж! — крикнул Люк в эфир.

Пока Вэдж и его ведомый кружили над передней башней АТВ, Люк на максимальной скорости облетел шагоход раз, другой…

— Отсекаю, — раздался голос Бэрилл.

А-винг ушел в крутой вираж, а имперский монстр, пытаясь сделать следующий шаг, внезапно дернулся, пошатнулся — и завалился вперед, взметнув вихри снега. Подвижная башня отломилась, по корпусу побежали разряды. Два выстрела Антиллеса, пришедшиеся в утративший прочность стык конструкций, разнесли АТВ на металлолом.

— Чистая работа! — хмыкнул Люк. — Продолжайте в том же духе, ребята!

Звену удалось уничтожить ещё один шагоход. Но следующий выстрелом из ионной пушки вывел истребитель Скайуокера из строя, и только малая высота полета позволила избежать катастрофы. Посадка получилась довольно-таки жесткой, но лучшего с мертвой системой ожидать было нельзя. Машина зарылась носом в снег, в то же мгновение Люк откинул крышу кабины. И коротко выругался — они угодили точно на маршрут очередного АТВ, так что буквально в паре метров от А-винга с медленной механической неотвратимостью продавливала лед огромная железная круглая лапа. Ещё один шаг…

Торопливо выбравшись, Люк протянул руку Бэрилл. Они прыгнули в сторону — и в следующий миг истребитель смялся, словно бумажный, под многотонным весом шагохода.

— Сколько у тебя при себе гранат? — перекрикивая шум боя, спросила Бэрилл, пока они бежали по снежному полю, стараясь держаться слепых зон сбоку от АТВ.

— Две.

— И у меня столько же. Должно хватить. Твой впереди, мой слева.

Дротик с прикрепленным к нему тонким тросом вонзился в обшивку очередного шагохода, загудела лебедка. Оказавшись под брюхом АТВ, Люк махнул мечом, снося какую-то заглушку, и одну за другой кинул в открывшееся отверстие обе гранаты, после чего спрыгнул вниз, перекатился в сторону, гася прыжок, и увидел, как содрогается корпус танка от внутренних взрывов, после чего вся длинноногая махина неуклюже валится на бок — почти одновременно со своим собратом, от которого в сторону Люка уже бежала наискосок Бэрилл.

* * *

Лорд Вейдер неподвижной черной тенью застыл перед обзорным окном десантного шаттла, всматриваясь в снежную даль. Он знал, что там, за этой блестящей на солнце завесой метели, находится его сын. Он ощущал его в Силе. А рядом с ним — ещё одного одаренного, более слабого, но и более обученного. Надо полагать, это та светловолосая джедайка. Бэрилл… да, кажется, ее звали именно так. Рука темного лорда непроизвольно сжалась в кулак. В эту минуту ему очень хотелось одним движением пальцев сломать ей шею. Она наверняка сейчас продолжала вбивать Люку в голову джедайский кодекс, отнимая свободу воли, прививая привычку действовать, слепо следуя устаревшим, изжившим себя нормам. И лишним подтверждением его мыслям в памяти всплывали первые годы обучения, когда Кеноби с укоризной во взгляде постоянно читал нотации и на каждый шаг своего падавана цитировал кодекс. Да, конечно, она не закончила обучение, но мозги ей промыть наверняка успели, в этом Вейдер не сомневался. Это проделывалось с падаванами в первую очередь, так что теперь она не менее вредна для Люка, чем Оби-Ван. А может быть, и более… Одно дело, когда лекции читает седой старик, и совсем другое, когда это делает молодая симпатичная девушка. «Он очень хотел спасти Бэрилл» — вспомнил Вейдер слова Сайлорен. Просто страх за наставника или нечто большее? А Люку всего слегка за двадцать… этого только ещё не хватало.

— Убью! — промелькнула в голове обжигающая ненавистью мысль.

И транспластил обзорного иллюминатора пошел трещинами, не выдержав всплеска его ярости. Сейчас он ненавидел. Ненавидел их всех — сотни и сотни разумных, которых он ощущал впереди, на обреченной базе. Поэтому когда командовавший операцией генерал Виерс доложил, что генераторы защитного поля уничтожены, темный лорд резко развернулся и тяжелыми шагами спустился на десантную палубу. Он лично поведет первый отряд.

Перейдя в новый неповрежденный лямбда-шаттл, Вейдер в сопровождении особой штурмовой роты преданного лично ему 501 легиона покинул разрушитель и направился к базе повстанцев. Вслед за шаттлом темного лорда стартовали дожидавшиеся его десять тяжелых штурмовых транспортников, с шестьюдесятью отборными бойцами 501 легиона на каждом. СИДы прикрытия пару раз мелькнули за окнами, кружа вокруг стремительно приближающихся к Хоту кораблей. Три звена… хотя у повстанцев едва ли сейчас хватит сил отбивать наземные атаки, обеспечивать эвакуацию и одновременно напасть в воздухе.

Наконец штурмовая группа во главе с темным лордом приблизилась на максимально допустимое расстояние к базе повстанцев. Лямбда, словно хищная птица, сложила крылья, приземлившись. Из открывшегося люка выбежали штурмовики, быстро занявшие круговую оборону. Следом, тяжелым размеренным шагом, от которого, казалось, вздрагивала аппарель, спустился сам темный лорд, медленно обводя взглядом визоров позиции. По обе стороны от шаттла снижались остальные транспортники. Истребители над головами неслись почти беспрерывным гудящим потоком, заливая укрепления мятежников огнем. Виерс грамотно и споро брал базу Альянса в клещи.

— Свяжитесь с генералом, прикажите обеспечить мне огневое прикрытие до базы и спросите, когда он пробьет оборону мятежников, — проговорил Вейдер, обернувшись к штурмовику-связисту.

— Да, милорд, — вытянулся тот, немедленно посылая запрос.

Прошло несколько минут, и Дарту Вейдеру доложили, что оборона базы прорвана в двух местах. Большинство крупных орудий уже замолчало. И хотя мятежники дрались как безумные, отбиваясь до последнего заряда, ярость и отвага обреченных ничего не могла изменить. Им противостояли обученные солдаты, имевшие слишком большой опыт боев. И даже несколько самоубийц, подорвавших себя вместе с врагом детонаторами уже в прямой видимости главного ангара базы, только подчеркнули написанное кровью правило: безоглядный героизм и слепая вера против расчетливого профессионализма не имеет шансов.

Наиболее трудная для защитников ситуация предсказуемо складывалась на том участке, где через прорыв двинулись вперед лорд Вейдер и его бойцы. Повстанцы отступали, едва успевая отстреливаться. Темный ужас — Дарт Вейдер собирал с мятежников кровавую дань. Алый клинок глухо гудел, с нечеловеческой скоростью скользя в пространстве и рассекая отстающих. Потоки Силы расшвыривали мятежников в стороны, разрывали в клочья их тела, ломали шеи и хребты. Темный лорд, словно олицетворение самой смерти, шел, не замедляя шага, упиваясь болью и агонией своих врагов, небрежно отбивая бластерные выстрелы, направляя их обратно к стрелявшим. Разливавшаяся в Силе многоголосая смертельная агония подпитывала его темное могущество. В паре шагов позади, надежно прикрытые от повстанческих стрелков взмахами лазерного меча, за ситхом следовали солдаты 501 легиона, добивая выживших меткими одиночными выстрелами и выкашивая ряды противника беспощадным шквальным огнем. Сегодня они ни в коем случае не хотели ударить в грязь лицом перед своим командиром, на которого так стремились равняться.

* * *

Бэрилл окинула быстрым взглядом поле боя. Картина была безрадостная. Справа черным дымом исходили взорванные генераторы защитного поля. Земля по-прежнему вздрагивала под тяжелыми шагами АТВ, которые неумолимо приближались к базе. Лишившись истребителя и потратив все гранаты, джедай в глубине души понимала, что большего сделать уже не сможет. С лазерным мечом против шагохода много не навоюешь. Затем Сила резанула по сознанию ощущением стремительно приближающейся Тьмы.

— Люк!

Парень, двигавшейся чуть впереди, оглянулся. Щеки и подбородок, видневшиеся из-под летного шлема, стремительно бледнели.

— Это Вейдер… — проговорил он с тяжелым вздохом. — И боюсь, ничего хорошего нам его прибытие не сулит.

— Надо пробиться на базу.

— Я только что связывался с ними. Штурмовики уже на ближних рубежах. Эвакуация перешла в финальную стадию.

— Что с Леей?

Люк сжал губы.

— На момент разговора она до своего корабля не добралась, но на запросы отвечала, так что надеюсь, с ней все в порядке.

* * *

Разгромив последний внешний оборонительный рубеж, Вейдер вместе со штурмовиками прорвался внутрь базы, методично вырезая горстки лишенных уже всякой надежды бойцов сопротивления. Те, кто не успел или не захотел покинуть свой пост, были обречены на нем погибнуть. В нескольких стратегически выгодных точках мятежники установили роторные бластерные пулеметы и отчаянно поливали огнем приближающихся имперцев. Потеряв почти десяток человек, штурмовики залегли в укрытия, и это на несколько минут приостановило стремительную атаку. Но тяжелые пулеметы были бессильны против мощи Темной стороны. Через мгновенье один пулемет сложился вдвое и взорвался. Та же участь постигла и второй. Третий был отброшен в стену вместе со стрелком, который тут же скончался от многочисленных переломов. Отвечая огнем на огонь, на каждом повороте прикрывая друг друга, вперед снова вырвались штурмовики. Дарт Вейдер теперь шел следом, на ходу отбивая выстрелы и добивая оставшихся в живых. Сила, темная Сила пела в нем. Он наслаждался каждым прожитым сейчас мигом, словно ярость и безумство битвы наполняли его как прежде. Он ощущал, как становится легче дышать и двигаться, как растворяется в азарте боль, вечная его спутница после Мустафара…

За очередным поворотом заваленного трупами коридора открылся ангар. В дальнем конце его, у самых распахнутых навстречу снежной пустыне ворот, виднелся корабль. Последние уцелевшие отряды Альянса, будто лишившись остатков инстинкта самосохранения, набросились на темного лорда и его бойцов, выигрывая так необходимые для завершения эвакуации минуты, секунды и мгновения. Им даже удалось ненадолго остановить волну наступления.

Разъяренный задержкой, Дарт Вейдер внезапно остановился, почувствовав, как светящееся в Силе пятно ауры его сына стремительно удаляется. И снова рядом с ним тускло отсвечивала джедайка… Едва не рыча от бешенства, ситх снова лично пошел в атаку, не обращая внимание на выстрелы и летящие в его сторону детонаторы, словно тяжелый АТВ, не обращающий внимание на подобные мелочи. Люк ушел… его упустили. Но по крайней мере, этот корабль не должен взлететь — зная своеобразный характер некоторых лидеров Альянса, Вейдер догадывался, что не все столь предусмотрительно покинули Хот заранее, как сделали это Мотма или Мадин. Были там и восторженные фанатики, готовые биться до конца и, следовательно, улетающие только сейчас. Нет, не уйдут… Коротким, стремительным натиском воодушевленные личным примером командира штурмовики проломили линию обороны Альянса, и Дарт Вейдер устремился вперед, но он не успел. Совсем чуть-чуть. Потерянного в бою времени хватило, чтобы старое коррелианское судно, наконец, стартовало и рванулось прочь из ангара, унося на борту Лею, Хана Соло и Чубакку. Принцесса, обхватив себя за плечи, пыталась собраться с мыслями. Кровавый и беспощадный бой, свидетельницей которого она только что оказалась, поразил ее гораздо сильнее, чем она хотела себе в этом признаться.

* * *

Люк и Бэрилл взбежали на очередной снежный холм — и замерли. Над последней линией окопов вздымались тучи снежной пыли, вихри огня, летели в разные стороны обломки техники и тела погибших и раненых. Штурмовики шли слаженной белой волной, планомерно сметая остатки сопротивления.

— Нам не пробиться, — выдохнул Люк. — Идем, здесь недалеко до запасной точки эвакуации.

Сжав ладонь Бэрилл, он, пригибаясь, побежал между сугробами, и резко вынырнул на огороженную со всех сторон ледяными глыбами большую площадку, на которой стоял десяток А-вингов, вокруг суетились техники.

— Скайуокер, ну наконец-то! Твои ребята сказали, что вы упали.

— Порядок, не беспокойся, — усмехнулась через силу Бэрилл. — От нас так легко не отделаешься…

Эхо смертей, растекавшееся в Силе, причиняло почти физическую боль несмотря на то, что Бэрилл успела за эти годы немного разобрать технику закрытия сознания от подобных потрясений. Люку приходилось хуже, но он держался и тоже растягивал губы в улыбке.

— Машина готова, можете взлетать.

— Что с базой? — спросил Люк, уже забираясь в кабину.

— Связь прервалась. Летите сразу на точку сбора. Здесь, похоже, все закончилось.

— Вы тоже не затягивайте с эвакуацией, — проговорила Бэрилл прежде, чем купол кабины опустился. — Борьба не закончилась, мы найдем силы воспрянуть!

Истребитель взмыл в исчерченное выстрелами небо.

— Держись, сейчас придется повертеться! — крикнул Люк, выписывая сложный маневр уклонения от огня пары случайно обративших на них внимание СИДов.

— Мы в стороне от основного пути эвакуации, — отозвалась Бэрилл.

— Прорвемся, — в голосе Люка звучала железная уверенность, как было всегда, когда дело касалось полетов.

Вираж, штопор, мертвая петля, новый крутой поворот — и стремительный набор высоты. Помехи в эфире то и дело прерывались обрывками разговоров, но Люк и Бэрилл по обоюдному согласию перешли на режим радио-молчания, чтобы не светиться лишний раз. Бэрилл даже убрала руки с рычагов управления орудиями. С боем уйти едва ли получится.

Расчет оказался верным — имперские войска, занятые уничтожением последних защитников базы, пропустили несколько стартовавших из снежной пустыни истребителей, которые молча и тихо нырнули в атмосферу и один за другим стали уходить в гипер.

— Мы не полетим на точку сбора, — нарушил тишину Скайуокер, когда над куполом кабины раскинулась чернота космоса.

— Это почему же? — немедленно отозвалась джедай. — Они решат, что мы погибли. И это пагубно скажется на боевом духе наших сил!

— Не волнуйся, техники подтвердят, что мы взлетели с Хота. Значит, в списки погибших нас включать спешить не будут.

— Дагоба, — медленно проговорила Бэрилл, внезапно поняв, что задумал ее товарищ и ученик, — но я думала, мы направимся туда из точки сбора.

— Другого шанса может и не представиться! Что, если нас направят куда-то с очередным заданием?

— Пожалуй, ты прав. Ну что же, тогда в путь. Твой наставник знал, что делал, когда явился тебе Призраком. Его волю нельзя игнорировать.

Корабль вздрогнул и исчез в гиперпространстве.

* * *

Сокол в очередной раз тряхнуло. Лея, с трудом удерживая равновесие, добралась-таки до кабины и теперь смотрела вперед с самыми мрачными предчувствиями.

— Замечательно, просто замечательно. Скажите мне, капитан Соло, сколько ещё пролетит это корыто прежде, чем развалится окончательно?

Настроение у принцессы было ужасным. Потрясение, пережитое во время уничтожения базы, наложилось на вынужденное бегство не на том судне, не в той компании, и явно не в тот момент, что претило пунктуальной и строгой натуре девушки. А залихватская бесшабашность Соло, казавшаяся такой обаятельной на Хоте, сейчас невыносимо раздражала. За эти несколько лет в относительной безопасности затерянной в снегах базы она потеряла хватку, определенно потеряла…

— Не волнуйтесь, Ваше Светлейшиство, это самый надежный корабль Галактики. Ну, при правильном пилотировании…

— Правильном? — переспросила Лея ледяным тоном. — Будьте уверены, когда вы совершите ошибку, я буду рядом.

— Если это будет единственным условием вашей близости — я готов ошибаться и ошибаться…

Заревел Чуи, энергично размахивая длинной лапой, в которой был зажат разводной ключ. Но Хан и без него увидел рой СИДов, устремившийся им навстречу, едва Сокол вышел из атмосферы.

— Пристегнитесь, принцесса. Чуи, давай за пушку. Нам нужно пространство для прыжка.

На периферии зрения уже маячила зловещая серая громада разрушителя. Ничего, успеем, — думал кореллианец, резкими движениями штурвала бросая Сокол из стороны в сторону. Зеленые вспышки выстрелов перечеркнули черноту космоса. Лея, пристроившаяся в кресле за местом второго пилота, ощутимо клокотала от негодования, и Хан нет-нет да и косился на нее, любуясь блеском глаз и разрумянившимся лицом. Первая волна истребителей отхлынула, в кабину снова ввалился вуки.

— Чуи, прыгаем, пока они не очухались!

Чубакка рванул рычаг гиперпривода… но ничего не произошло. Бесконечность над ними по-прежнему мерцала далекими звездами, а имперские юркие СИДы сокращали расстояние и брали громоздкий фрахтовик на прицел. Хан просто затылком ощущал эти многочисленные перекрестья… Вуки ревел и дергал гиперпривод, рискуя оторвать.

— Чуи! — крикнул Соло, лихорадочно прикидывая, что же теперь делать. — Ты же говорил, что он исправен!

Брови Леи иронично приподнялись.

— Очередной сюрприз самого надежного корабля Галактики? — фраза была пропитана сарказмом. — А дальше что откажет? Щиты? Или сразу система жизнеобеспечения?

— Ваше Вреднейшиство, вы можете помолчать хотя бы пару мгновений? — не выдержал Соло. — Проблемы надо решать по мере поступления…

Корабль затрясся, когда на дефлекторы обрушился новый слаженный залп. Разрушитель явно совершал маневр перехвата, а чуть в стороне Соло, до последнего не веря своим глазам, разглядел ещё один, до этого скрывавшийся позади первого. «И все по нашу душу…» — мелькнула невеселая мысль.

Расстояние сокращалось, ещё немного — и Сокол попадет в зону действия луча. И пушек. Или и того, и другого… Когда же из теней вынырнул третий ИЗР, у Соло не хватило сил даже выругаться. Лея испепеляла его взглядом, как будто под действием этого взгляда он мог мановением руки исправить гиперпривод. Чуи копался в проводах. То и дело с шипением летели искры, а вуки разражался очередной гневной тирадой. Глубоко вздохнув, Хан перенаправил всю мощность на ускорение, и Сокол с немыслимой скоростью рванулся вперед, прямо навстречу разрушителям, вклиниваясь между ними, проскакивая прямо под дулами смертоносных орудий и устремляясь туда, где кружились в беспорядке сотни и тысячи астероидов.

Намерение наглого фрахтовика стало очевидным слишком поздно — когда поворачивавшийся вслед за ним ИЗР натолкнулся на своего не успевшего повторить маневр собрата, круша надстройки и снося силовые установки. Капитаны всех трех разрушителей орали друг на друга по голосвязи, механики лихорадочно считывали данные систем, прикидывая, сколько времени уйдет на восстановление повреждений. А Сокол с упорством самоубийцы несся прямо в астероидное месиво.

— Что?.. — не веря своим глазам, вскричала Лея.

— Туда они за нами не полезут, — уверенно отозвался Хан, лавируя между разноразмерными глыбами породы, хаотично скользящими перед носом корабля.

— Уверены? — Лея покосилась на экран, сообщавший о по меньшей мере трех истребителях, висящих на хвосте.

— Всю мощность на задний щит! — крикнул Соло.

Чуи согласно взревел. Поворот, поворот, имперцы не успевают повторить маневр — и вот один СИД взрывается, столкнувшись с небольшим астероидом, от которого ловко увернулся Сокол. Второго сбил вуки…

— Что это?! — вопль принцессы заставил Хана поднять глаза от приборов — как раз, чтобы увидеть стремительно несущуюся прямо на них громадину.

— Вы хотели быть рядом, когда я ошибусь, — выкручивая штурвал, бросил через плечо кореллианец. — Поздравляю, вы своего добились.

Лея ничего не ответила, расширенными от ужаса глазами наблюдая приближающуюся гибель. От крутого виража заложило уши, но такого ожидаемого удара и взрыва не последовало — Сокол в последний момент обогнул преграду. А вот его преследователю повезло меньше — в черноте распустился ещё один огненный цветок. Вуки заревел.

— А я думаю, мы вполне можем здесь спрятаться, — отозвался Хан, не отрывая больше глаз от окна. — Сядем на камушек покрупней — и пусть ищут! Пусть хоть весь пояс частым ситом просеивают.

Лея оптимизма Соло не разделяла. Сердце пропустило удар, когда Сокол устремился к очередному астероиду, ухнул в огромный кратер, рискуя не вписаться между темно серыми скалами, и юркнул в открывшуюся внезапно прямо перед ними пещеру. Судя по всему, ни один СИД этого манера не заметил. И глуша двигатели, Хан выдохнул с нескрываемым облегчением.

* * *

Малый двухместный истребитель входил в атмосферу планеты Дагоба. Приблизившись, насколько было возможно, Люк и Бэрилл пытались разглядеть на ее поверхности хоть что-то — планета не входила в число картографированных. Но сквозь густую пелену серых плотных облаков не было видно ничего. Датчики корабля также молчали. Может, и прав был Р2Д2, задававший во время полета вежливые вопросы о состоянии их психического здоровья.

Астродроид в кормовой кабине в очередной раз ожил, просканировал звездное поле и через бортовой компьютер связался с Люком.

— Да, Р2, это Дагоба, — ответил Скайуокер, глянув на экран переводчика. — Вид у нее невеселый, верно?

Р2Д2 запиликал, в последний раз надеясь убедить хозяина сменить курс на более разумный.

— Нет, — покачал головой Люк, хотя дроид и не мог его видеть, — я не передумал. Бэри, ты чувствуешь что-нибудь?

Девушка закрыла глаза и сосредоточилась. Истребитель парил в воздухе, на самой границе облачного покрывала.

— Я ощущаю тьму, много тьмы, — проговорила она наконец, не поднимая век. — Хотя… Люк, там что-то есть. Не могу понять только, что. Словно небольшое пятно света, яркого, но приглушенного тенями вокруг. Дай мне чуть больше времени.

— Ладно, торопиться нам все равно некуда. Разве что к меддроиду, как убежден Р2Д2.

Минут через десять Бэрилл вышла из медитации.

— Спускайся и следуй моим указаниям.

— Хорошо. Но я не замечаю ни городов, ни признаков технологической цивилизации. А сенсоры засекли крупные формы жизни. Так что что-то живое там есть, но оно для нас может оказаться великовато. Р2 по этому поводу очень беспокоится. Да и мне от этих данных не по себе. Бэрилл, ты уверена?

— Да, — джедай чуть наклонила голову к плечу, продолжая вслушиваться в Силу. — Я совершенно четко ощутила нечто необычное. И я уверена, какими бы крупными ни были здешние формы жизни, дроидами они явно не питаются. Передай Р2, чтобы не волновался.

В ответ раздалось обреченное пиликание. Истребитель начал медленно снижаться сквозь сумеречную зону стратосферы, отделяющую смоляную черноту космоса от тропосферной плотной облачной массы. Люк со вздохом опустил штурвал, заставляя корабль нырнуть носом в белую вату облаков. Некоторое время тишину кабины нарушали только периодически попискивающие приборы. Сквозь транспластиловый купол не было видно ничего — облака плавно и незаметно перешли в молочный, вязкий, словно кисель, туман, который обволакивал звездолет и глушил и без того немногочисленные звуки. Люк управлял кораблем, полагаясь лишь на короткие указания девушки и иногда — на данные с бортового компьютера.

— Здесь, — проговорила внезапно Бэрилл, чуть хмурясь от напряжения.

Люк послушно ускорил снижение. Спустя пару мгновений внешние сенсоры вдруг отключились. Корабль словно ослеп, лишившись всех органов чувств. Не в силах побороть инстинктивный страх, Люк судорожно вцепился в рычаги управления. Сейчас он не мог оценить даже расстояние до поверхности.

— Спокойно, Люк, — вполголоса сказала девушка, прикрывая глаза. Она сама испытывался неясное беспокойство, готовое перерасти при малейшем поводе в нечто большее, но держала себя в руках.

Тем временем загудел тревожный сигнал, и в его бьющие по нервам звуки вплелись панические пересвисты и писк Р2Д2.

— Знаю, знаю! — крикнул Люк, не прекращая борьбы с непослушным кораблем. — Все приборы сдохли! Ничего не видно! Держитесь, попытаюсь приземлиться. Будем надеяться, под нами хоть что-то есть.

Следом за сенсорами отказали двигатели — они пару раз рявкнули, чихнули, а потом намертво заглохли. В сердце Люка ворвался ледяной страх, когда корабль начал стремительно падать, едва ощутимо покачиваясь. Юный джедай вжался в пилотское кресло, группируясь в ожидании неизбежного удара о землю. Бэрилл… — мелькнула отчаянная мысль. — Все-таки ее кресло сзади… значит, шансов больше… Спустя несколько невыносимо долгих минут раздался громкий продолжительный треск, словно несущийся с огромной скоростью истребитель рубил корпусом и плоскостями ветви и стволы деревьев. Впрочем, так оно и было. Оставив за собой широкую просеку, А-винг с глухим скрежетом остановился, напоследок еще раз обо что-то ударившись, отчего Люка и Бэрилл подбросило на страховочных ремнях. Потом стало тихо. Вроде бы приземлились…

Люк откинулся в кресле и с облегчением вздохнул. Такой же вздох последовал и от Бэрилл.

— Живы. И, кажется, здоровы.

— Да… — голос девушки звучал глухо и взволнованно. — Я уж думала, нам конец.

Юноша щелкнул тумблером, открывая кабину. Рука чуть дрожала. Высунув голову наружу и впервые увидев чужой мир, Скайуокер замер. Бэрилл, опираясь на спинку своего кресла, тоже приподнялась над краем кабины и настороженно осматривалась. Чем дальше — тем больше это место ей не нравилось. Тут было слишком много эманаций темной стороны.

Истребитель целиком утопал в тумане, посадочные прожекторы пробивали молочную пелену едва ли на несколько метров вперед. Частички влаги рассеивали и отражали свет, затрудняя и без того почти нулевую видимость. Пока Люк и Бэрилл оглядывались, Р2Д2 начал выбираться из своего крошечного отсека.

— Р2, оставайся тут. Мы пока осмотримся.

Дроид согласно запиликал в ответ. Представшее перед джедаями зрелище было неприглядно. Кривые, перекрученные корни громадных серых деревьев уходили вверх, высоко над головой сливаясь в колоссальные стволы. Люк запрокинул голову и далеко вверху разглядел ветви, которые, казалось, переплетались в плотный полог вместе с низко висящими облаками. Окинув взглядом звездолет, он увидел, что А-винг сел прямиком в небольшое озерцо. Со стороны Р2Д2 вновь раздалась короткое трель — а затем громкий всплеск, за которым последовала тишина. Резко обернувшись, Люк успел заметить, как куполообразная голова дроида исчезает под мутной гладью воды.

— Р2! Р2! — громко закричал Люк, заставив Бэрилл вздрогнуть от неожиданности.

— Бэри, помоги. Р2 провалился в озеро.

Девушка, рывком выбравшись из своей кабины, шагнула к Люку, который опустился на колени на гладком крыле истребителя и наклонился вперед, с тревогой высматривая своего механического приятеля.

— Р2, где ты?

Но черная поверхность воды оставалась неподвижной, а от маленького дроида не осталось и следа. Люк понятия не имел, насколько глубок этот стоячий мутный пруд, но судя по ощущения — очень и очень. Юношу вдруг охватило горестное чувство, что ему больше никогда не суждено увидеть своего друга, с которым столько было пройдено… Но нырять в эту бездонную темную муть как-то совершенно не хотелось. В этот самый миг над водой показался перископ, и Люк услышал слабое бульканье. С огромным облегчением он наблюдал, как перископ, пару раз крутанувшись, целеустремленно направился к берегу.

Внезапно позади робота вскипел туман. Хотя отчетливо разглядеть ничего не удалось, Скайуокеру и девушке привиделось что-то огромное, гибкое и явно хищное. Тварь на миг возникла из воды и вновь нырнула — лишь громко лязгнул металлический корпус дроида. Люк успел расслышать панический электронный вопль о помощи, и все… Ни звуков, ни движения. Холодея от ужаса, Люк замер на месте и смотрел на черную воду — спокойную и равнодушную, словно сама смерть. Бэрилл за его плечом медленно перебирала пальцами рукоять лазерного меча. Через несколько мгновений на поверхность жуткого водоема начали выскакивать мелкие пузырьки.

Бэрилл шагнула к Люку и положила руку ему на плечо.

— Лучше выключи прожектора. Побережем энергию. Я сама посмотрю, что с дроидом.

Но не успела она закончить фразу, как из забурлившей воды ракетой вылетел робот-коротышка — похоже, твари из глубин он пришелся не по вкусу, и она попросту выплюнула добычу. С пронзительным верещанием описав в воздухе пологую дугу, Р2Д2 шлепнулся на мягкий серый мох.

— Р2, с тобой все в порядке? Ничего не сломал? — крикнул Люк, бросаясь к нему.

Перемазанный в тине и слизи, робот отозвался печальной чередой слабых посвистываний. Быстро наползали сумерки. Туман густел, хотя казалось, это уже невозможно, и от его холодных влажных объятий Люка начал пронимать озноб. Бэрилл ходила взад-вперед и заметно нервничала. Обоим с каждой минутой становилось все больше не по себе. Решив хоть чем-то себя занять, Люк начал чистить Р2Д2. Обтирая круглые бока дроида куском ветоши, он вполголоса обращался к своему старому приятелю, комментируя и крушение истребителя, и холодную сырость, и недружелюбную фауну… Внезапно его тихий монолог прервал жалобный вскрик какого-то живого существа и перекрывший его злобный рев. Звуки казались гораздо ближе, чем хотелось бы. Обступающие болото джунгли надежно скрывали в своей тени неведомую угрозу, но джедаи ощущали ее всей кожей. Люк поежился и, отложив ветошь, потянулся к висящему на боку световому мечу.

Угадываемое где-то над сломанными верхушками деревьев небо совсем потемнело. Туман поглощал любой свет звезд. Самый воздух вокруг налился густым тяжелым мраком. Бэрилл сидела возле черной кромки воды, выпрямившись и положив рукоять меча на колени. В непроглядной тьме вокруг упавшего А-винга то и дело сновали призрачные зеленоватые болотные огоньки. Через некоторое время девушка медленно отползла ближе к Люку, чуть не прижимаясь спиной к холодному и влажному крылу истребителя. В любой другой ситуации Скайуокер был бы рад, что Бэрилл сидит так близко, почти касаясь плечом его плеча, но не сейчас — сейчас его снедала тревога и страх перед неизвестностью, который стократно усилился, когда он заметил, что за ними наблюдают. Пара глазок, маленьких, словно бусины, злобно сверкала из темноты. И взгляд их был пристальным и изучающим. Люк вздрогнул, когда Бэрилл тронула его за локоть.

— Будь начеку, если что — прикроешь мне спину, — проговорила джедай вполголоса.

Затем она легким пружинистым движением поднялась на ноги и, отведя руку в сторону, активировала клинок. В то же мгновение неизвестное существо исчезло — только маленькие лапки вязко протопали по сырым кочкам. И снова все замерло.

Люк чувствовал себя паршиво. Ему не хотелось сомневаться в советах Бена, но за несколько часов этого непонятного сидения в темноте и беспокойстве в голову все чаще приходил вопрос, а не ошибся ли призрак, направляя их на эту кошмарную планету в поисках загадочного наставника джедаев. Повернувшись к истребителю, чтобы включить прожектора и хоть немного разогнать ночную тьму, Люк огорченно охнул: передняя часть корпуса почти на треть ушла в темную мутную воду.

— Из такого положения он вряд ли взлетит, — пробормотал Скайуокер мрачно. — Вот ведь влипли…

Ситуация казалась глупой и бессмысленной.

Забравшись в кабину, Люк пощелкал переключателями — и наконец два луча света прорезали мрак, но уютнее от этого не стало. Корабль продолжал медленно и неумолимо погружаться, но пока над поверхностью торчало полкорпуса и транспластиловый купол, Люк и Бэрилл постарались выгрузить из грузовых отсеков все имеющееся снаряжение и припасы. Было совершенно очевидно, что скоро истребитель погрузится еще больше, а может, и вовсе уйдет под воду. Значит, чем больше полезного удастся спасти, тем выше шансы выжить. В том, что негостеприимную планету удастся в ближайшее время покинуть, они уже сомневались.

Прожектора Бэрилл после недолгого колебания снова велела погасить — чтобы не привлекать к себе нежелательного внимания. Теперь даже на расстоянии вытянутой руки ничего не было видно. Юноша и девушка сидели неподвижно, плечом к плечу, спиной к груде вещей. Ни есть, ни спать не хотелось. В Силу Бэрилл старалась больше не погружаться, поскольку все здесь фонило Темной стороной, причиняя ощутимый дискомфорт. Вот со стороны джунглей раздался резкий хруст, и джедай, чувствуя, как по спине расползается холодок, вскочила, готовая разорвать в клочья любого непрошеного гостя из темноты — нервы ее уже были натянуты до предела. Люк, последовавший примеру наставницы, настороженно оглядывался. Никого…

— До чего жуткое место, — прошептал юноша.

— Да, очень странное. У меня просто мурашки по коже, — кивнула Бэрилл. — Никогда раньше не испытывала ничего подобного.

— Теперь все, что нам нужно сделать, — найти этого Йоду, — вздохнул Люк, с тоской оглядываясь. — Если, конечно, он вообще существует.

— Сомневаюсь, что Кеноби, будучи Призраком Силы, мог ошибиться, — но в голосе девушки, всегда таком уверенном во всем, что касалось Силы, теперь при большом желании можно было расслышать нотки первого сомнения.

— Я совершенно не знаю, что делать. И что думать, — признался Скайуокер, — но мне здесь очень и очень не нравится. Думаешь, великие наставники всегда селятся на подобных планетах?

— Откуда же мне знать, — девушка в темноте пожала плечами. — Мне тут тоже не по себе. Я чувствую какой-то шепот…

— Знаешь, — внезапно перебил ее Люк, — мне это болото почему-то кажется знакомым. Такое чувство, будто… я не знаю…

— Чувство какое, м-мм?

От неожиданности джедаи подскочили. Бэрилл активировала меч, Люк сделал это мгновением позже. Застыв в оборонительной стойке, оба настороженно всматривался в клубы тумана, чувствуя, как пресловутые мурашки, бегущие по телу, разрастаются до размеров банты. Р2Д2 испуганно запищал. Джедаи почти одновременно повернулись и обомлели. Прямо перед ними на краю пруда, постепенно засасывающего А-винг, стояло небольшое существо и с любопытством разглядывало их щелочками блестящих глаз. Гость был им едва выше колена, но разглядывал пришельцев совершенно без страха, запрокинув ушастую голову. Лет ему могло быть сколько угодно. Зеленая морщинистая мордочка с забавной улыбкой. Заостренные длинные уши, подрагивающие от любопытства. Старые лохмотья, такие же серые, как туман над болотом.

Существо махнуло трехпалой лапкой на гудящие клинки.

— Ищете кого вы? — проскрипело оно. — Оружие уберите, не причиню вреда вам я.

После некоторого замешательства Бэрилл дезактивировала меч и медленно повесила на пояс. Люк последовал ее примеру. Они не понимали, почему это сделали, почему повиноваться приказам странного гостя кажется так легко и правильно. Хотя, если вдуматься, именно зеленое морщинистое существо было здесь хозяином.

* * *

Дарт Вейдер вернулся на борт «Палача» сразу же после того, как получил сообщение, что истребителям не удалось сбить наглый старый фрахтовик, вырвавшийся с базы. Стоя на командном мостике, темный лорд имел сомнительное удовольствие наблюдать неуклюжие попытки пострадавших ИЗРов расцепиться, и это без следа стерло все приятные воспоминания о прошедшем бое. От одного взгляда на происходящее в душе ситха все начинало клокотать от бешеной злобы. «Палач» медленно двигался в сторону пояса астероидов, но Вейдер понимал, что время безвозвратно упущено.

Вся операция прошла совсем не так, как он планировал. Начиная с маневров этого идиота Оззеля, из-за самонадеянности которого мятежники засекли имперский флот раньше, чем следовало. И заканчивая удравшим из-под самого носа старым кореллианским куском металлолома, который теперь был уже недосягаем. Конечно, вражье гнездо разорено и выжжено дотла, а потери бунтовщиков исчисляются сотнями убитых и раненых. Но ни одна крыса из верхушки Альянса в ловушку не попалась. И это вызывало жгучую досаду. Ничтожно малое число мятежников удалось захватить в плен, и всё — мелкие сошки. Узколобые фанатики или непроходимые тупицы, не имеющие никакого представления о том, куда отправились их лидеры, без малейших угрызений совести бросившие их самих на смерть. С этими уже работали дознаватели СИБ, но Вейдер сомневался в эффективности допросов. Значит, опять рыскать по Галактике и искать, где обоснуется этот рассадник заразы… С трудом сдерживаемая ярость ситха заставляла людей на мостике непроизвольно ежиться и ослаблять воротники. На Хоте ещё оставалось несколько оперативных групп, изучавших остатки базы на предмет возможной сохранившейся информации, но надежды на неосмотрительность мятежников было, опять-таки, немного. Последние очаги сопротивления были безжалостно уничтожены, но это не радовало. Скайуокер ушел…

Вейдер чувствовал его в Силе и знал, что он жив, здоров — и летит прочь. Вместе с джедайкой… Надо было прикончить ее прямо там, на «Оке Императора», пока была такая возможность. Но Палпатин опять хотел играть в свои бесконечные игры, а в результате она благополучно сбежала вместе с его сыном. Застарелое раздражение из-за провала трехмесячной давности только добавило топлива в огонь темной ситховой ярости. Как это могло произойти… так глупо и так неожиданно. И если Сайлорен теперь сполна расплачивалась за свои фокусы, то до джедайки уже не добраться… по крайней мере, пока. Конечно, можно было отдать приказ эскадрильям задержать любой поднявшийся с Хота двухместный истребитель, но сколько пришлось бы провозиться, прежде чем найти именно тот корабль, который нужно… И шпионы наверняка донесли бы Палпатину. А мальчишку надо отыскать раньше Императора, пока тот только примерно представляет его потенциал. Иначе сын будет потерян.

 

8 глава. На грани жизни и смерти

Сектор Квимас. Система Телос. Планета Телос.

На затерянный в глуши пляж неторопливо опускался десантный шаттл Империи. На борту находился взвод штурмовиков, которым было приказано оставить умирающего пленника на берегу. Пленник — девушка в разорванном плаще и обрывках того, что едва ли можно было назвать одеждой, со скованными руками лежала на полу, израненная, избитая. Из едва начавших подживать ран нет-нет да и сочилась тонкая струйка крови. Но девушка этого не замечала, пребывая в полузабытьи. Шаттл продолжал снижение. Через открывшийся люк были отчетливо видны ленивые морские волны, золотистая полоса пляжа и уходящий за горизонт лес. Командир взвода подошел к девушке и громко приказал:

— Вставай, мразь!

Девушка не шевельнулась.

— Ты что, оглохла, тварь?! — офицер пнул девушку в бок — раз, другой, третий. Наконец та с трудом открыла заплывшие глаза и бессмысленно уставилась в пространство.

— Встала и пошла, быстро!

Сайлорен, а это была именно она, с огромным трудом понимала, чего от неё хотят. В ушах шумело, голова отказывалась соображать. В чувства ее привел новый удар, пришедшийся по кровоточащему порезу на плече. Кривясь от боли, девушка с видимым усилием встала на ноги. Когда до земли оставалось не больше пары метров, шаттл завис, девушку тычками заставили подойти к краю спусковой рамы, и старший офицер просто толкнул её в спину. Сайлорен пошатнулась, судорожно взмахнула скованными руками в отчаянной попытке удержать равновесие и сорвалась вниз. Неудачное падение, удар и болевой шок милосердно отключили сознание. Штурмовики вскинули бластеры, целясь в неподвижное тело.

— Отставить, — поднял руку командир отряда.

— Может, все-таки подстрелить ее? Для верности, — вполголоса спросил его второй офицер.

— Она и так при последнем издыхании, к тому же упала с двухметровой высоты. Приказ был именно оставить девчонку здесь. Пара часов — и ее прикончат дикие звери. На Телосе вообще без оружия долго не живут.

Шаттл набрал высоту, развернулся и ушел в атмосферу, туда, где над планетой висел неподвижной громадой разрушитель «Око Императора».

* * *

Сайлорен было почти хорошо. Жизнь, ставшая для неё мучительной пыткой, неотвратимо покидала израненное тело. Палящее солнце немилосердно нагревало пляж. Горячий песок обжигал кожу. Сухие растрескавшиеся губы что-то бессвязно шептали, иногда по лицу, которое сохранило остатки своей оригинальной красоты, несмотря на шрамы, ссадины и сломанный нос, скользила гримаса забытой и воскрешенной в памяти боли. Сайлорен просто медленно умирала под солнцем. И не знала, что пряный запах подсыхающей крови уже манит хищников. Она не замечала, как в начинающихся сразу за полосой песка джунглях крадется телосская гончая. 3000 лет назад это животное было завезено сюда иторианцами в связи с восстановлением биосферы планеты. За прошедшие века гончии эволюционировали и теперь мало чем напоминали своих предков — дантуинских гончих. Сейчас одна хищница, учуяв кровь, быстро бежала к источнику этого столь приятного для нее запаха.

Сайлорен лежала в том же положении, в которое упала, пребывая в темноте и беспамятстве. Внезапно что-то словно встряхнуло ее изнутри. Сила кричал: приди в себя, вставай! Опасность! Девушка кое-как открыла глаза, чтобы тут же снова закрыть их. Солнце светило невыносимо ярко. Чувство опасности становилось все сильнее. Девушка прищурилась и попыталась приподняться, опираясь на скованные руки. Через несколько минут ей это удалось. А из буйно-зеленой чащи уже выходила молодая охотница, привлеченная запахом добычи. Сайлорен села, полуслепым взглядом осматриваясь вокруг и мало что соображая, но Сила и интуиция, смешавшись в один порыв, по-прежнему твердили: опасность! Девушка тщетно пыталась разглядеть угрозу. Между тем гончая замерла в тени последних деревьев, готовясь к атаке, а затем прыгнула вперед, точно на цель.

Сайлорен заметила ее в последнее мгновение и, успев откатиться в сторону, попыталась встать. Но избитое тело дико болело, превращая каждое движение в пытку. А наручники лишали ее малейшей возможности противостоять хищному животному. Гончая, разозленная внезапным сопротивлением своей жертвы, склонила рогатую голову и начала примериваться к новому прыжку. Сайлорен медленно отступала к лесу, с трудом переставляя ноги. Оскалившись, гончая снова прыгнула, Сайлорен не успела увернуться и, сбитая ударом, врезалась боком в толстый ствол дерева. Послышался противный хруст костей. Довольно урча, гончая начала медленно приближаться к своей жертве. Сайлорен, обессилив от резкой боли, с ужасом наблюдала за приближающейся тварью. Она видела желтоватые клыки, с которых капала слюна, видела уродливую рогатую морду. Отчаяние захлестнуло девушку с головой. Нет, если и умирать, то только не так… Безотчетным движением в трудно объяснимом порыве Сайлорен вскинула скованные руки, и внезапный силовой толчок отшвырнул гончую далеко в сторону. Хищница со всей силы ударилась о небольшую скалу и повалилась на песок, заскулив от резкой боли в сломанном при ударе позвоночнике. А Сайлорен почти увидела, как в Силе вспыхивает агония другого существа. Гончая была живая, сильная, она чувствовала боль, страх, и цеплялась за жизнь. Девушка неосознанно обратилась к этому источнику эмоций. А затем, по-прежнему пребывая в шоковом состоянии от своих травм, она, едва понимая, что делает, и словно подчиняясь шепоту извне, подсказывавшему, как надо действовать, потянулась к гончей Силой, движимая желанием забрать у хищницы жизнь, и вдруг услышала ее надрывный отчаянный визг, потом она почувствовала, как в тело вливается энергия, словно струя теплой воды, смывающая боль прочь, как с почти слышимым скрежетом срастаются сломанные ребра, как перестает идти кровь и закрываются раны.

Прикрыв глаза от падающего в них света, девушка наблюдала, как между нею и гончей в воздухе змеится и переливается красная нить, а тело хищницы усыхает и скукоживается, словно прошлогодний лист. Наконец визг затих, нить, связывающая их, погасла, а Сайлорен почувствовала, что может встать. Затем она перевела взгляд на свои наручники и, сосредоточившись, прикосновением Силы разомкнула стальные браслеты. После этого девушка, пошатываясь, побрела в лесную чащу. Но, не пройдя и пары шагов, ощутила дикую слабость. Стараясь не потерять сознание раньше времени, Сайлорен села под ближайшим деревом, прислонилась к шершавому стволу и мгновенно уснула. Девушке было невдомек, что в её организм введена смертельная доза медленно действующего снотворного. И что по подсчетом доктора она должна умереть в течении нескольких часов. Это было милосерднее, чем погибать под клыками местных хищников. И это было единственное, чем он мог ей помочь. Но Сила не желала этой смерти — энергия, высосанная из гончей, не только исцелила наиболее опасные повреждения, но и помогла мидихлорианам постепенно нейтрализовать действие лекарства. Когда небо почти почернело с наступлением ночи, Сайлорен очнулась, с трудом встала и медленно заковыляла прочь от пляжа.

* * *

Дни бесцельного движения по джунглям вконец вымотали девушку. Она уже не знала, как долго бродит среди этих заплетенных лианами огромных деревьев. Время она стала делить только по рассветам и закатам. Энергия, высосанная из гончей, позволила ей залечить самые тяжелые травмы и поддерживала её первые несколько дней. Но дальше приходилось выживать самой. Она с благодарностью вспомнила те несколько уроков отца, который когда-то объяснял ей, как можно выжить в лесу. Сайлорен не знала, зачем и куда идет — просто не хотелось сидеть на месте и ждать, пока появится другой хищник, более сильный и везучий, с которым у нее уже не хватит сил справиться. Так продолжалось некоторое время. Пока в один из дней она не услышала шум воды.

Конечно, ей и прежде попадались источники, но настолько маленькие, что отыскать их удавалось лишь с помощью Силы. Они едва-едва притупляли жажду. Но этот громкий шум воды… как будто настоящая полноводная река… Сайлорен сделала над собой усилие и быстро пошла вперед. Выйдя из чащи деревьев, она увидела большой водопад. Поток с громким шумом бежал по каменистому склону, наполняя небольшое озерко. Само место казалось мирным и спокойным. Сайлорен медленно шла вперед, сохраняя бдительность. Эти несколько дней, которые она пыталась выжить в джунглях, прячась от крупных хищников и отбиваясь от мелких, приучили постоянно быть настороже. Удостоверившись, что поблизости опасности нет, девушка приблизилась к водоему. Наконец-то можно напиться вдоволь и даже искупаться…

Отложив в сторону большую ветку, которую она использовала как дубину за неимением другого оружия, Сайлорен осторожно села на влажные от брызг камни и стала пить, зачерпывая ладонью холодную прозрачную воду. Напившись, она умылась и поморщилась — под пальцами на коже ощущались какие-то неровности. Дождавшись, пока вода успокоится, Сайлорен наклонилась, всматриваясь в свое отражение. И вскрикнула. Отчаянно и испуганно. Все лицо пересекали тонкие линии почти заживших порезов, выделявшиеся на фоне бледной кожи своим багровым цветом. Вне себя от ужаса, Сайлорен начала остервенело раздеваться и снова оглядела себя, теперь уже в полный рост. Увиденное заставило задохнуться от отвращения. Все тело было изуродовано. Трясущимися от шока руками девушка коснулась темных рубцов. Она помнила боль, сопровождавшую каждый порез, но даже представить себе не могла, насколько жутко будут выглядеть оставшиеся отметины. Слабая уродина… теперь понятно, почему в глазах доктора мелькнуло такое грустное сочувствие. В тот момент она уже не сознавала себя, доведенная болью до самой грани безумия, когда ее тащили по коридору к шаттлу. У самой аппарели офицер снял с нее силовой ошейник и бросил через плечо стоявшему рядом доктору: «Усыпи ее, чтобы в дороге не дергалась». Тот наклонился, проверяя пульс, и Сайлорен увидела в его глазах безграничную жалость. А потом в вену вошла тонкая игла, и по телу мгновенно растеклась теплая слабость, притупляющая боль и дурманящая рассудок. «Ты уснешь… и ничего не почувствуешь». В следующее мгновение он уже выпрямился и с равнодушным видом шагнул в сторону, пообещав командиру группы, что проблем не будет…

Сайлорен медленно погрузилась в холодную воду по самый подбородок. Ни о чем не думая, ничего не чувствуя. Забыться. Смыть с себя прошлое. Увы, не получится… Как не получится вернуть свою молодую сильную красоту, которую она так любила видеть в зеркале. Девушка лежала, не ощущая расползающегося по телу холода, и смотрела на клочок неба между вершинами огромных деревьев. Смотрела, но не видела. Сознанием овладевала полная апатия. В висках еле слышно стучало: «Ненавижу…»

В чувство Сайлорен привел болезненный спазм в животе. Когда она ела последний раз… память этот момент не сохранила. Но явно давно. Очень давно. Девушка с трудом встала и выбралась на берег, чувствуя, как мышцы сводит от переохлаждения. На камнях валялась ее одежда. Хотя эти лохмотья и одеждой-то назвать сложно. Впрочем, ничего другого под рукой все равно нет… Одевшись, девушка отправилась на поиски пищи. К счастью, вскоре ей удалось отыскать несколько плодов, которые Сила помогла опознать как съебодные, после чего она решила уйти от водоема. Сюда наверняка приходят на водопой дикие животные, а она слишком слаба, чтобы снова ввязываться в драку с гончими или кем-либо ещё.

Некоторое время Сайлорен шла по едва заметной тропинке, петлявшей между заросшими кустарником скалами и огромными деревьями. Солнце не могло в полной мере пробиться сквозь густые кроны, и над тропой висел зеленоватый сумрак. Неожиданно впереди мелькнул просвет. Сайлорен крепче сжала ветку и прищурилась, напрягая зрение. Ей удалось различить очертания какого-то здания. Здания? В этих джунглях? На этой планете? Девушка прислушалась к Силе. Почти ничего живого — мелкая живность, не более того. И никаких разумных.

Сайлорен медленно, стараясь не шуметь, двинулась в сторону загадочного сооружения. Больше всего это напоминало небольшую военную базу. Но базу, покинутую давным-давно — деревья проросли сквозь стены, их ветки торчали из окон, трава покрыла посадочную площадку, а лианы оплетали ворота ангаров и амбразуры. Время и природа сделали своё дело, разрушив здание. Сайлорен не имела ни малейшего представления о том, что это за планета и чья база могла подвергнуться столь разрушительному воздействию времени, но, во всяком случае, это была какая-никакая крыша над головой. А может быть, найдется и что-то более полезное… Съедобные плоды давали возможность не свалиться в обморок и сбить желудок с толку, но силы продолжали убывать. Сознание временами меркло, разум же по-прежнему, наперекор всему, отчаянно хотел жить. Поджав губы и качнув головой, девушка решительно направилась к наполовину прикрытым воротам.

В результате долгих и утомительных блужданий по похожим на катакомбы помещениям Сайлорен удалось отыскать небольшой запас продовольственных пайков, которые сохранились в чудом уцелевшем стазис-ящике, кое-какие лекарства, вибронож, бластерную винтовку старого образца и большую флягу, в которой можно было хранить воду — последняя за время, проведенное в джунглях, стала для Сайлорен огромной ценностью.

Искусственный источник воды тоже нашелся. Наткнувшись на одном из нижних уровней на нормальную комнату с целыми стенами, полом и потолком, девушка принесла свои находки туда, поела и приняла все таблетки, которые удалось опознать как средства для регенерации, стимуляции и заживления. После этого, постелив прямо на пол найденное одеяло, девушка осторожно, чтобы не побеспокоить все ещё ноющие рубцы, легла на бок и закрыла глаза. Спать… и стоит ли просыпаться?.. В эту минуту Сайлорен уже сама не знала, зачем еще пытается бороться, для чего сейчас стремится выжить. Скоро девушку сморило тяжелым сном, полным тревожных, лишенных смысла сновидений, которыми бредил ее измученный разум.

Глаза открылись и уставились в потолок. Покрытый трещинами, но все ещё достаточно крепкий, чтобы не обвалиться. Сайлорен со стоном поднялась на ноги, поела, после чего, прихватив вибронож, флягу, несколько пайков и фонарь от винтовки, побрела дальше осматривать свое внезапное убежище. Спустя какое-то время она заметила коридор, который шел вверх. По нему Сайлорен попала в ангар. Здесь нашелся небольшой двухместный шаттл. Модель невероятно устаревшая, но, насколько позволяли судить небогатые познания Сайлорен в технике, все ещё в рабочем состоянии. Забравшись в кабину, девушка долго рассматривала панель управления, размышляя о том, на что ей может сгодиться этот корабль. Потом нажала несколько кнопок — и бортовой компьютер ожил, замигал, запищал. Сайлорен с тяжелым вздохом опустилась в кресло пилота. Противная слабость снова разливалась по телу. Из записей, мелькнувших на экране, следовало, что в память автопилота заложен один маршрут. Занятно… девушка наклонилась ближе к панели, чтобы лучше разобраться, и в этот момент ее накрыл очередной приступ. Голова закружилась, перед глазами стало стремительно темнеть, тело беспомощно завалилось на бок, задев какие-то рычаги управления. Последнее, что Сайлорен уловила прежде, чем потерять сознание, был бодрый писк компьютера, сообщавший, что корабль готов к взлету. Три, два, один…

Сколько времени продолжался обморок, Сайлорен не знала. Но очнулась она от того, что ей стало холодно. Когда она открыла глаза, то на мгновение зажмурилась от ослепительного белого сияния, заполнявшего кабину через все иллюминаторы. Немного привыкнув к яркому свету, девушка пригляделась — блестел снег. Бескрайняя снежная равнина простиралась до горизонта, отражая солнечный свет, словно гигантское зеркало. Эта картина разом вызвала к жизни неприятные воспоминания о другой ледяной планете, видение которой стоило ей так дорого… девушка вздрогнула и стиснула зубы. Он далеко, он больше никогда меня не тронет…

* * *

С того самого момента, как Сайлорен очнулась на раскаленном пляж, она поняла, что с Силой что-то не так. Время от времени приходило чувство уверенности в собственной мощи, а сразу вслед за этими мгновениями накатывало слабость и опустошенность. И Сила почти замолкала несмотря на все её попытки сосредоточиться. Сайлорен совершенно не знала, что с этим делать. Радовало только то, что приступы бессилия спустя какое-то время проходят.

Автопилот завел корабль на посадку. Шаттл чуть дрогнул и замер. Подобрав свой нехитрый скарб и запихнув его в случайно замеченный в углу кабины рюкзак, девушка встала и направилась к выходу. Перед ней раскинулась огромная покрытая снегом пустошь. Пронизывающий холод. Разбушевалась метель. Но сквозь ее белую муть Сайлорен разглядела чуть в стороне здание, занесенное снегом и окруженное четырьмя колоннами, возле одной из которых и приземлился шаттл. Сконцентрировавшись, девушка немного подпитала своё тело Силой и вышла навстречу непогоде. С немалым трудом добравшись до здания через непроходимые вязкие сугробы, она не заметила ничего, хоть сколько-нибудь похожего на вход, и начала обходить здание по кругу в поисках двери. Кожу язвили бесчисленные маленькие льдинки, холод вскоре начал причинять физическую боль. Девушка почувствовала, что ею снова начинает овладевать тревога и отчаяние. Нет, не теперь. Сейчас не время… Сжав губы и нахмурившись, она снова попыталась осмотреться, на этот раз больше прислушиваясь к Силе и стараясь отрешиться от коченеющих пальцев и леденеющего горла. Наконец ей повезло — вход находился под той самой колонной, к которой подлетел шаттл.

Сайлорен долго блуждала по темным помещениям, освещая себе дорогу небольшим фонариком, снятым с винтовки, прежде чем набрела на место, которое можно было назвать технической комнатой. В узком луче света ей удалось разобрать надписи на оборудовании, занимавшем три из четырех стен помещения. Отыскав панель экстренного запуска энергии, она нажала кнопку активации, но ничего не произошло. Ни сразу, ни несколько минут спустя. Вокруг по-прежнему царили мрак и мертвая тишина. И ощущение Силы, пропитавшей это странное здание до самого уходящего под толщу льда основания. Сайлорен со вздохом опустилась на пол и привалилась спиной к стене. Судьба опять от нее отвернулась, обрекая на медленное умирание в этой ледяной могиле… Сайлорен щелкнула фонариком, выключая его, и прикрыла глаза. Внезапно на одном из больших мониторов прямо напротив что-то замерцало, и девушка услышала механический голос.

— Внимание, энергия ниже критического уровня! Основные системы отключены. Главный реактор обесточен. Внимание, резервный реактор также обесточен! Работает резервная система малого дополнительно реактора.

Сайлорен подалась вперед.

— Каков заряд энергии? — голос прозвучал глухо и хрипло. Может быть, надорванные связки и восстанавливались, но очень медленно.

— Ниже 10 %.

— Что необходимо сделать для восстановление необходимого уровня?

— Заменить энергоячейки в главном реакторе. Внимание, главный реактор недоступен вследствие отсутствия энергии для открытия доступа к нему.

— Что еще можно сделать?

— Заменить энергобатареи в резервном реакторе, либо запустить систему зарядки посредством солнечных батарей.

Сайлорен ненадолго задумалась. Метель, конечно, существенно снизит эффективность зарядки, но, с другой стороны, раз это здание построили в таких условиях, должны были учесть и особенности климата.

— Как долго будет происходить зарядка посредством солнечных батарей?

— Стандартная зарядка для малого дополнительного реактора занимает 12 часов, — немедленно отозвался компьютер. — Запустить систему зарядки посредством солнечных батарей?

— А через замену энергобатарей?

— Внимание! Отсутствуют энергобатареи для зарядки.

Сайлорен вздохнула.

— Запускай солнечные батареи, — все равно другого варианта у нее не было.

— Принято! Система зарядки посредством солнечных батарей запущена. Приблизительное время зарядки малого реактора — 12 часов.

Вытащив из рюкзака одеяло, Сайлорен пристроилась у стены поспать — благо, в комнате было не так уж холодно и совершенно сухо. Неплохо было бы найти ангар для шаттла, надеюсь, метель его не сильно занесет, — мелькнула мысль, а потом пришел сон.

Проснувшись, девушка потянулась и прошлась по комнате, подсвечивая фонариком мертвые приборы. Мерцал только один экран. Подойдя к нему, девушка присвистнула — еще четыре часа зарядки. Но она хотя бы выспалась. Уходить из комнаты не хотелось, поэтому Сайлорен, устроившись на одеяле, настроилась медитировать. Сила ощущалась везде, но сейчас девушка чувствовала, что ее связь с Силой притупилась, а сколько ждать следующей вспышки, и придет ли она вообще — неизвестно. Поэтому Сайлорен закрыла глаза и погрузилась в медитацию, забыв о времени. Сила не дала ни одной подсказки о том, как быть дальше, но хотя бы немного успокоила давно уже находившиеся на пределе нервы. Вернувшись к реальности, девушка перекусила и, отметив, что до завершения зарядки остался ещё час, встала в первую боевую стойку. Когда она последний раз тренировалась… словно в другой жизни. В той, где все было просто и понятно, где она знала, за кого сражаться, где ее не предавали. Впрочем, именно так оно и было — прежняя жизнь уничтожена, а что будет дальше — только Силе ведомо. Заставляя тело, преодолевая боль и слабость, выполнять связки и ката, Сайлорен немного согрелась и скоротала последний час. Наконец раздался механический, лишенный эмоций голос компьютера:

— Внимание! Малый резервный реактор заряжен на 25 %. Инициировать процедуру запуска основных систем?

— Да.

— Процедура запуска малого реактора запущена. Приблизительное время запуска 10 минут. Запуск основных систем будет произведен в течение 60 минут.

Сайлорен сдвинула брови и глубоко вздохнула, подавляя нахлынувшее раздражение. Да, всё это очень долго, да, она от всего этого устала. Но если она сейчас в припадке разобьет парочку мониторов, быстрее дело не пойдет, а какое-то оборудование может выйти из строя. Поэтому надо взять себя в руки, намотать на кулак то, что осталось от нервов, и ждать, медитировать, держать эмоции в узде.

Снова громкий писк и безликий голос:

— Внимание! Основные системы телосианской академии запущены! Для проверки работоспособности всех систем академии следует произвести детальное сканирование.

Сразу после этих слов на потолке зажегся приглушенный синеватый свет.

Сайлорен невольно сощурилась — после темноты утомленным глазам было больно. Немного закружилась голова.

— Как долго будет производится детальное сканирование? — спросила она, глядя на монитор, словно на собеседника.

— Сканирование производится в течении 360 минут. Будет проверены на работоспособность все системы академии. Сканирование производится в независимом режиме и не требует задействия дополнительных энерго и иных ресурсов, помимо имеющихся. Отчет будет выдан в голосовой форме. Запустить сканирование?

— Да, — Сайлорен шагнула ближе. — Что это за место?

— Телосианская Академия джедаев является тайным анклавом джедаев. Была втайне создана после опустошения Телоса мастером джедаем Эйтрис с целью сохранения реликвий джедаев в случае войны или нападения ситхов на анклавы джедаев. К концу Гражданской войны джедаев дантуинский Анклав был действительно уничтожен, и члены Совета джедаев переместились в Академию на Телосе, но вскоре покинули её в свете начала полного истребления джедаев ситхами. Хранительница архивов мастер-джедай и член совета Эйтрис осталась хозяйкой опустевшей Академии и начала собирать в ней артефакты не только джедаев, но и ситхов, а также приступила к поиску информации в надежде узнать что-либо о новой угрозе. В будущем госпожа Эйтрис планировала обучить в Телосианской Академии новое поколение джедаев, однако единственными учениками стали сёстры-служительницы эчани, нечувствительные к Силе, которые также являлись стражами академии.

— Занятно, — задумчиво проговорила Сайлорен, пытаясь связать услышанное с теми данными, которыми она располагала. Получается, пустует академия уже очень и очень давно. Угораздило же ее прилететь именно сюда…

* * *

Сканирование обещало продлиться не менее шести часов. Спать уже не хотелось, и девушка решила узнать, что еще хорошего и полезного можно отыскать в этом Силой забытом месте. Сформулировав запрос, она села перед монитором, скрестив ноги, и приготовилась ждать. Спустя несколько минут механический голос начал:

— В академии в наличии копия главного архива ордена джедаев — полная электронная библиотека и база данных ордена, а также некоторые дополнительные материалы, загруженные мастером Эйтрис из других источников. Также в специальной секции в электронной форме хранятся записи некоторых ситхских голокронов. Помимо этого в академии имеется несколько тренировочных залов, хранилище голокронов, три ангара, две мастерских, три склада для хранения инвентаря, небольшой цех по производству тренировочных дроидов, а комнаты для проживания учеников и личные покои мастера-джедая Эйтрис.

— Можно ли открыть архив? — поинтересовалась Сайлорен, когда в голове немного улеглась полученная информация.

— Недостаточно энергии для запуска всех архивов. Все еще производится зарядка малого резервного ректора.

— Да когда же он, наконец, зарядится? — Сайлорен и не пыталась сдержать раздражение. Все равно компьютеру на это, мягко говоря, плевать.

— В течении 24 часов.

Девушка выругалась, закашлялась, в очередной раз обошла комнату по периметру и села, прислонившись к стене. Снова медитация, потом перекус.

— Осталось 200 минут.

Сайлорен от злости ударила кулаком об стену. Но это ожидаемо ничего не изменило, кроме того, что заболели костяшки.

— Можно ли включить освещение по всей академии? — спросила девушка спустя пару минут.

— Невозможно до окончания детального сканирования. Освещение доступно только в комнате технического контроля за энергией.

— Здесь? Ну так включай! Мне уже дурно от этого аварийного освещения!

Через мгновение комнату озарило ярким белым светом. Сайлорен зажмурилась, но недостаточно быстро, и теперь под веками плясали слепящие вспышки.

— Хатт тебя раздери! Так же недолго и ослепнуть! — сквозь зубы прошипела девушка, прикрывая лицо ладонями. Подождав несколько минут, она медленно опустила руки и приоткрыла глаза. В комнате стало очень светло. Мерцание мониторов казалось теперь куда более тусклым, чем раньше. Через открытую дверь был виден коридор, по которому девушка добралась сюда. Когда сканирование завершилось, Сайлорен из отчета узнала, что в академии почти не осталось припасов, часть комнат повреждена, часть — вообще разрушена. Казалось, академия подверглась разбойному налету и разграблению. Но имелась и хорошая новость — в наличии осталось пять ремонтных дроидов и немного материалов для ремонта.

Следующим приказом Сайлорен запустила систему освещения всего здания, а заодно и системы кондиционирования и очистки воздуха и систему отопления. Затхлость действовала угнетающе. Затем девушка подала запрос на активацию архива. Но к немалой досаде, энергии для запуска всех архивов по-прежнему не хватало. Кроме того, система её немного озадачила, потребовав пройти аутентификацию для доступа ко всем системам академии, в частности для архива и для дальнейшего расширенного управления. Полный доступ предоставлялся только джедаям. Процесс аутентификации представлял собой ряд вопросов. Первым предсказуемо оказался кодекс джедаев — его надлежало процитировать на память. Сайлорен ненадолго задумалась. За время своего обучения в качестве Руки Императора она успела немало прочесть про джедаев, их орден, их принципы, всегда казавшиеся девушке надуманными и нежизнеспособными. Палпатин считал, что любого врага надо досконально изучить, и в этом Сайлорен была с ним согласна. Знания никогда лишними не будут… реальность в очередной раз это подтвердила. Девушка прикрыла глаза, нахмурилась, проговаривая про себя заученный некогда текст. Процитировать надо с первого раза, без запинок и ошибок.

Слишком долгая фраза отозвалась болью в горле. Сайлорен Силой притянула флягу и сделала пару глотков. Даже для такого незначительного усилия ей пришлось сосредоточиться и одной лишь волей держать концентрацию. Столь низкий уровень владения Силой она наблюдала у себя только в самом начале обучения, и теперь эта внезапная слабость откровенно пугала. Неужели побочный эффект от силового ошейника? Сколько месяцев он глушил ее связь с Силой. Вот, похоже, к чему это привело… Между тем компьютер мигнул несколькими индикаторами, подтверждая, что ответ услышан. Спустя несколько томительно долгих секунд цвет монитора изменился с оранжевого на зеленый. Все верно. Ответ принят. Девушка с облегчением выдохнула.

* * *

После того, как организм академии полностью пробудился от многолетней спячки, Сайлорен еще два дня провела в технической комнате, разбираясь со сложными системами управления и контроля. Потом прихваченные с заброшенной базы съестные припасы кончились, хотя она старалась растянуть их на подольше, перекусывая лишь тогда, когда от голода начинало мутить. Теперь же надо было отправляться на поиски.

Девушка медленно бродила по помещениями, залитым холодным желтоватым светом. Температуру система жизнеобеспечения поддерживала достаточно высокую, чтобы не мерзнуть, но недоедание отзывалось слабостью во всем теле, так что руки-ноги непрестанно дрожали. Сайлорен даже не решалась подняться на верхние ярусы здания, справедливо полагая, что просто не сможет преодолеть лестницу, а лифт она пока не нашла. Но зато нашла нечто другое, куда более ценное. Переходя из одной комнаты в другую, оглядывая царящее вокруг запустение, девушка заметила плотно прикрытую дверь, открыла — и увидела у стены маленькой кладовки восемь нетронутых ящиков. Стазис-ящиков. Не веря своим глазам, Сайлорен подошла ближе и присела возле ящиков, рассматривая замки. Провозившись пару минут, она открыла один из них и ахнула от радости. Ящик был полон еды — самых разнообразных сухих пайков и прочих полуфабрикатов, некоторые из них нужно было просто залить водой. А уж вода у Сайлорен имелась в достатке. Для человека, давно не евшего нормально, эта пища казалась поистине королевской. Девушка села на пол и начала кушать, очень медленно, тщательно пережевывая каждый кусочек, чтобы не вызывать спазмов в желудке.

* * *

День шел за днем, ничего не менялось. Сайлорен планомерно изучала свое новое огромное убежище. Пройдя аутентификацию и вспомнив навыки по взлому компьютеров, она получила полный доступ к центральному компьютеру академии и, немного подкорректировав настройки доступа, сделала себя полновластной хозяйкой. К счастью, академия оказалась полностью автономным местом. С помощью испарителя влаги добывалась вода из снега и льда. В одном из подвалов отыскалась нетронутая мастерская с инструментами и приборами, в смежной комнате — ящики с едой и медикаментами.

В ходе своих блужданий Сайлорен находила множество испорченных и поломанных вещей, в том числе и оружия. Самым ценным приобретением для нее стала пара работающих бластеров, броня, похожая на мандалорскую, и три световых меча. Правда, два из них были сломаны: в одном поврежден эмиттер и система линз, а во втором — предохранитель и кнопка активации. Третий же включился только после третьего нажатия и мерцал, работая нестабильно. Просканировав этот меч на верстаке, и найдя чудом сохранявшийся батарею, девушка в итоге сумела заменить источник энергии и подзарядить его. Цвет меча оказался ярко зеленым. Джедаи, — скривила губы Сайлорен, активировав клинок и сделав несколько выпадов. Остановилась, переводя дух. Жалкое зрелище… Тяжело вздохнув, девушка вернулась в свою комнату, которая ранее принадлежала мастеру джедаю Эйтрис. Этот меч она нашла именно здесь, в углу, под покрытым паутиной и грязью шкафчиком, практически уничтоженным временем.

Едва не сходя с ума от одиночества, девушка погрузилась в изучение найденных архивов. Информации там была масса. Имелись даже некоторые сведения о темной стороне Силы. И Сайлорен их разбирала и изучала, практически не делая различий, читая и заучивая все, что могла понять. Не разделяя техники и знания. Потом пыталась воспроизвести. Отсутствие опытного наставника сильно затрудняло этот процесс. Да, девушка была обучена путям Силы. Но её обучение было поверхностным и недостаточно глубоким. Тем не менее, преодолевая трудности, Сайлорен день за днем повторяла свои попытки, ища способ применить изученные знания. Постепенно что-то начало получаться, с пятого, с десятого, с сотого раза… чего-чего, а времени у Сайлорен имелось в избытке. Однако было то, что отравляло её жизнь. Приступы потери Силы. Здесь, в академии, они стали чаще, дольше. Иногда тянулись по паре дней. А потом Сила возвращалась, переполняя девушку, струясь с кончиков пальцев, давая иллюзию могущества… Иллюзию, потому что в любой момент она могла вновь исчезнуть. И эта цикличность медленно подводила Сайлорен к грани безумия. Она начинала чувствовать себя ущербной, слабой, проклятой. Почему, за что судьба к ней так жестока?!

Другим мучением для девушки стали собственные отражения. Кое-где металлические фрагменты стен были гладкими, словно зеркало, и Сайлорен могла разглядеть в них себя с убийственной четкостью. Найденная в подвалах похожая на джедайскую серая туника прикрывала изуродованное тело, но лицо… лицо девушка снова и снова рассматривала с отчаянной тщательностью, будто не желая верить глазам своим. В эти мгновения хотелось плакать, биться лбом об стену, расколотить кулаком проклятую сталь, зажмуриться и заставить себя поверить, что это все только кажется, что стоит приглядеться — и ее кожа вновь станет гладкой, как прежде. Но жмуриться можно было до бесконечности, а шрамы не исчезали.

И однажды, разбирая груду вещей в очередной кладовой, Сайлорен наткнулась на черную полумаску. Гладкая, матовая, без системы дыхания — из электроники только мертвые схемы давно сдохшего проектора. Девушка долго рассматривала ее, взвешивая на ладонях, а затем поднесла к лицу и вышла в коридор, к зеркальному простенку. Маска закрывала все до самой переносицы, огибая пологими дугами глазницы и поднимаясь к вискам. С отражения на Сайлорен смотрела незнакомка с седеющими черными волосами, которые немного прикрывали шрамы на лбу. Знакомыми казались только зеленые глаза, но в их потухшей глубине не было прежней жизни. Но несмотря на это, незнакомка нравилась Сайлорен гораздо больше прежней.

Надев маску, девушка снова смогла смотреть самой себе в глаза.

* * *

…Сайлорен лежала прямо на полу в своей комнате, и глухо, сквозь стиснутые зубы стонала. Голова болела невыносимо. Казалось, к вискам приложили два диода и пустили ток. О, она отлично знала, какую боль могут причинять электрические разряды… но сейчас рядом не было ни проводов, ни Штеля ни Императора. Боль шла изнутри. Она рождалось где-то чуть ниже сердца и оттуда распространялась по всему телу. И с каждой волной боли, девушка ощущала как слабеет в ней Сила.

Вчера вечером же Сила исчезла. Совершенно. Так, словно ее вновь блокировал силовой ошейник. Сайлорен пыталась медитировать, но тщетно. Пустота. Сила молчала. В предыдущие приступы Сила ослабевала, не отзывалась, но все-таки ощущалась каким-то смутным отзвуком. Теперь же нет. А утром пришла боль, буквально швырнувшая девушку на пол и не дававшая пошевелиться. Не дававшая даже открыть глаза. Оставалось только лежать, не двигаясь, дыша неглубоко и медленно, и ждать, пока отпустит. Но не отпускало…

Девушка промучилась до рассвета. Когда начало светать, боль стала медленно слабеть, пока не прошла совсем, оставив после себя туман в голове и слабость во всем теле. Выпив воды и чувствуя себя не в силах разжевать хоть что-нибудь, Сайлорен еще какое-то время сидела на полу, собираясь с силами, а потом осторожно встала. Как бы то ни было — надо продолжать разбирать кладовые. Там может отыскаться еще что-то ценное. Чувство Силы полностью вернулось только к вечеру следующего дня. Отныне, когда Сила исчезала, вместо нее приходила боль. Перебирая в памяти всё, что с ней произошло, девушка все чаще задавалась вопросом, а стоит ли жить дальше. Она не понимала, что с ней творится. И даже богатейший джедайский архив не давал на этот счет никаких подсказок.

* * *

Был вечер. Едва слышно гудели генераторы. Сайлорен, приглушив свет в комнате, сидела на кровати, скрестив ноги. Перед ней лежал отремонтированный световой меч. Девушку терзала застарелая боль, тоска и горечь одиночества. Слезы, скопившиеся в уголках глаз, медленно, капля за каплей скатывались по щеке. За что?.. Сайлорен спрашивала себя и не находила ответа. За что всё это обрушилось именно на нее? Не на Бэрилл или кого-то другого. Почему именно у нее в двадцать с небольшим в волосах столько седины? Почему именно от ее тела, молодого, сильного, гибкого, не осталось ничего, кроме сплетения чудовищных шрамов? Почему Сила покидает ее, ведь на ней больше нет ни ошейника, ни этих проклятых хаттом силовых наручников! Внезапно в голову пришло простое и верное решение всех её проблем.

Девушка медленно подняла рукоять меча и, повернув эмиттером к себе, приставила к груди. Палец потянулся к кнопке включения. Одно движение — и она освободится от этого ужаса. Навсегда…

— Ты настолько слаба и ничтожна, что сдаешься при виде первого серьезного препятствия? — прозвучал внезапно тихий, едва слышный голос. То ли в комнате, то ли в голове — Сайлорен понять не могла. Невидимый собеседник говорил неспешно, чуть лениво и насмешливо. Голос полный едва ощутимой злости, — Или ты, как настоящее ничтожество, неспособное ни на что, предпочитаешь убежать, даже не попытавшись вернуть свою боль обидчикам?

— Я ничего не могу сделать, — прошептала Сайлорен, оглядываясь в поисках говорившего. — Сила покидает меня, я устала и ослабела, я беспомощна. И лишь Смерть избавит меня от боли и воспоминаний связанных с ней.

— Слова труса и слабака, — сказал словно выплюнул неизвестный. — Наверное, я ошибся и мне не стоило помогать тебе тогда на пляже.

— Помогать? — Сайлорен с усилием вынырнула из своего отчаяния. — Что ты имеешь в виду?

— Гончую.

Сайлорен вздрогнула. Вскинула руку со все ещё зажатым в ней мечом. Обвела настороженным взглядом полутемную комнату. Я схожу с ума?..

— У тебя есть все, что нужно для осуществления мести. И даже больше. Я знаю, что с тобой происходит — продолжал голос. Правда, на этот раз он прозвучал как будто ближе, и Сайлорен снова быстро огляделась. Уже испуганно.

— Я мог бы помочь тебе, — в углу комнаты тени складывались в прозрачную фигуру, от которой исходило бледное мерцание.

Сайлорен почувствовала, как по спине заструился холодный пот. Старые рубцы противно защипало.

— Кто ты? — едва шевеля губами, выдохнула девушка.

— Дарт Плегас. Темный Лорд Ситхов династии Бэйна.

В памяти завертелось что-то знакомое. Бэйн… Она уже слышала это имя раньше. Воспоминание вспыхнуло, ставя все на свои места. Дарт Бэйн — основатель новой династии ситхов, именно он ввел правило двух.

Сайлорен глубоко вздохнула, стараясь восстановить контроль над голосом, и тихо, с заминкой спросила:

— Что вы хотите от меня, Лорд Плегас?

 

9 глава. Старый Джедай

Дагоба

Глаза низкорослого зеленокожего существа были яркими, веселыми, в них не чувствовался возраст, хотя интуиция подсказывала Бэрилл, что их собеседник был очень-очень немолод.

— Интересно вот мне: зачем здесь вы? — голос его был хрипловат, а манера строить фразы немного сбивала с толку, но вызывала, скорее, улыбку, чем раздражение.

— Ищу кое-кого, — неохотно отозвался Люк, в свою очередь разглядывая карлика.

— Ищешь? — с неподдельным любопытством переспросил тот. — Ищешь, да? Нашел кое-кого, сказал бы я, м-мм? Да!

— Верно, — ответила вместо Люка Бэрилл. Ей внезапно вспомнился Цуй Чой — такой же маленький, сине-зеленый… Эх, Учитель, как же вас не хватает…

— Помочь вам могу я. Да, да. Многих знаю тут я.

Люк и Бэрилл почти одновременно рассмеялись. Кого тут можно знать? Только если ту тварь, что закусила Р2Д2? Едва ли она могла бы помочь им в постижении Силы — разве что избавит от проблем, проглотив…

И все же сам по себе смешной карлик не пугал их, пожалуй, единственный из всех живых существ, ощущаемых на этой планете. Бэрилл прикрыла глаза. Дагоба казалась ей сгустком темной энергии, живой, пугающей и грозной, а карлик был похож на ярко горящий костер, разожженный ночью в пустыне. Костер согревающий, дающий чувство защищенности перед лицом беспросветной окружающей тьмы. И неважно, кто его развел — в круге света ничего не грозит… Из размышлений девушку выдернул голос Люка:

— Не думаю. Мы с подругой ищем великого воина и наставника.

— Великого воина, — заостренные уши укоризненно затряслись, сморщенную мордочку исказило выражение крайнего неодобрения. — Война никого не делает великим.

Пока Люк и Бэрилл размышляли над странным высказыванием, старичок проковылял к ящику с припасами и инструментами и начал ворошить содержимое своим игрушечным посохом. Возмущенный визг Р2Д2 вывел их из транса.

— Эй, что ты делаешь?! Отойди немедленно!

Маленькое существо мгновенно оставило свое занятие, но лишь потому, что наткнулось на контейнеры с едой. Не задумываясь, зеленокожий тролль вытащил большой кусок продпайка и сунул в рот.

— Положи! Это наши припасы, — крикнул Люк.

— Пфуй!!! — незнакомец тут же выплюнул еду и скорчил забавную рожицу. — Какая гадость! Ну уж нет. И как умудрились вырасти на такой еде вы?

Карлик озорно усмехнулся и кинул в Бэрилл остатки пайка.

— Слушай, дружок, — произнес Люк, изо всех сил борясь с желанием извлечь разбойника из их вещей и, может быть, даже малость взгреть, чтобы неповадно было шарить по чужим пожиткам, — мы совершенно не собирались приземляться в эту лужу. Так получилось. Если бы была возможность вытащить корабль, мы немедленно убрались бы отсюда, но…

— А-а, корабль вытащить не можете вы? — перебил его зеленый карлик. — Но пробовали вы? А? Пытались?

Растопыренные в стороны ушки существа мелко подрагивали от возбуждения и любопытства. Обоим потерпевшим крушение пришлось признать, что они не пробовали ничего сделать. Но с другой стороны, как вытаскивать звездолет, завязший почти по самый купол кабины? Не выуживать же его из болота голыми руками. Силой Бэрилл тут боялась пользоваться, слишком явственно ощущая давление Темной Стороны. Без лебедки, подходящих упоров и мощного двигателя вытянуть истребитель из трясины было совершенно невозможно.

Зеленый тролль между тем продолжал хозяйничать в спасенных при крушении вещах. Стоило забрать одну похищенную вещь, как старичок присваивал следующую. В какой-то момент у Бэрилл возникло стойкое ощущение, что коротышка специально над ними издевается. О Сила, ну зачем все это? Неужели даже этот дурацкий фарс над утонувшим истребителем — твоя воля?..

В конце концов, ценой измотанных нервов, разбросанных по всей полянке вещей и рассыпанных припасов, мародерство карлика удалось пресечь. Однако он сумел завладеть небольшим фонариком и теперь с каким-то детским удовольствием на сморщенном зеленом лице то и дело щелкал кнопкой. Утомившуюся Бэрилл происходящее начало забавлять, так что она отошла в сторонку и стала молча наблюдать.

— Отдай! — потребовал Люк со всей строгостью, на какую только был способен.

Однако получалось это с трудом — помахивающий включенным фонариком в цепкой лапке коротышка внезапно показался ему карикатурной копией Бена Кеноби.

Тем временем Р2Д2 подкрался сзади и тоже попытался отобрать фонарик у зеленокожего. Старый гном крепко прижал только что обретенное богатство к груди.

— Мое! Мое! — громко крикнул он. — Или помогать не буду!

В подтверждение своих слов он заколотил палкой по корпусу астродроида. Бэрилл, оттащив Р2Д2 в сторону, прекратила назревающую драку.

— Нам не нужна твоя помощь, — с внезапно нахлынувшей досадой произнес Люк, наблюдая перепалку. — Мне нужен фонарь. А еще нам бы поскорее убраться с этой помойки.

— Помойки? — взвизгнул карлик.

Люк охнул и схватился за колено. Для скромных размеров у этого существа оказалась на редкость тяжелая рука.

— Помойка? Мой дом это!

Не успевающему оправдываться Скайуокеру отдавили ногу и опять огрели палкой.

— Ну хватит, дружок, — наконец примирительно поднял руки Люк, — забирай то, что взял и вали отсюда. У нас много дел.

— Нет! Нет! — гном даже лапками замахал. — Останусь и помогу вам я.

Он вдруг захихикал.

— Помогу найти друга, м-мм?

— Мы не ищем друга, — терпеливо поправила его Бэрилл. — Нам нужен учитель джедаев.

— О-ооо… — загадочно протянул зеленый гном.

Щелки умных глаз раскрылись.

— Учителя, — уважительно протянул старичок. — Джедаев учителя ищете вы. Другое дело, — он опять засмеялся. — Йода… Йоду нужен вам.

Бэрилл услышала, как позади изумленно вздохнул Люк, а сама застыла, пораженная услышанным. Откуда этот забавный карлик может знать величайшего из магистров? Впрочем, Бен Кеноби велел лететь на Дагоба, не уточнив, куда именно. Как знать, может быть, великий учитель известен тут всем и каждому. Хотя… кому это «всем»? Планета по-прежнему казалась недоброй, негостеприимной и едва ли населенной.

— Ты знаешь его? — в голосе девушки чувствовались волнение и недоверие.

— Конечно же, да, — зеленый гном гордо кивнул и постучал себя кулачком в грудь. — Отведу к нему я. Но сначала еда. Много много еды. Идемте со мной!

И не дожидаясь согласия своих собеседников, старичок очень шустро заковылял прочь. Серая хламида быстро затерялась в сумраке, и только тусклое пятно света фонарика отмечало его путь. Судя по тому, как огонек скакал из стороны в сторону, внешняя дряхлость не мешала троллю резво прыгать с кочки на кочку. И Люку с Бэрилл не оставалось ничего другого, кроме как поспешить за ним. Далеко не так ловко и быстро, напролом сквозь заросли, поскальзываясь на влажной траве и проваливаясь по колено в бурую жижу. Потерять из виду путеводный светлячок фонарика очень не хотелось, особенно теперь, когда они отошли от места крушения, к которому хотя бы успели приглядеться при дневном свете.

* * *

Зеленокожий гном активно шуровал ложкой в котле. Энергия из него так и била. Бэрилл и Люк сидели рядом, тесно прижавшись друг к другу из-за тесноты крохотной хижины. Она расположилась прямо под корнями невероятных размеров дерева, от одного взгляда на которое у Бэрилл мурашки побежали по спине. Но она быстро справилась с собой и, не желая обидеть гостеприимного хозяина, втиснулась в комнатушку с низким потолком и неровными стенами, вдоль которых протянулись чуть кривоватые полки, а на них — бесчисленные горшочки самых разных размеров. Их содержимое хозяин хижины то и дело подсыпал в свою стряпню, орудуя ложкой так резко и азартно, что брызги временами разлетались во все стороны. Само жилище чем-то неуловимо напомнило пещеру Кеноби там, на Татуине, — только в уменьшенном виде.

Тролль наконец перестал мешать побулькивающее варево, попробовал пол-ложки и замер, прикрыв глаза. Люк кашлянул и решился, наконец, подать голос:

— Я уже говорил, что мы не голодны…

Бэрилл ощутимо ткнула друга под ребра, недвусмысленно призывая к терпению. Словно вторя ей, старичок поднял зеленый палец с длинным темным когтем.

— Терпение! Время есть.

Он подал им миски и ложки. Друзья осторожно перебрались за низкий, не слишком устойчивый стол возле тлеющего очага. Люк глянул на наставницу и, отчаянно тряхнув светлой челкой, резко подался вперед.

— Слушай, пахнет чудесно. И я уверен, что еда очень вкусная. Но я не понимаю, почему мы не можем пойти к Йоде прямо сейчас?

— Джедайское время есть, — игнорируя вопрос и тон, которым он был задан, возвестил старый гном, потом раздраженно отобрал у Люка миску и метнул ее на стол.

— Пример бери с подруги твоей, терпению учись. Терпению.

Бэрилл снова пнула Скайуокера под столом, и тот, как будто немного пристыженный, опустил голову. Зеленый карлик тем временем поставил перед ними котелок, уселся за стол сам и с завидным аппетитом принялся за еду. Выглядело варево не слишком соблазнительно, но, чтобы не обидеть гостеприимного хозяина, Бэрилл решительно положила несколько ложек себе в миску. Люк вздохнул и последовал ее примеру.

— Кушайте, кушайте! — подбодрил их тролль. — Горячо. Вкусно. М-мм? Вкусно?

— Вкусно, — согласилась с улыбкой Бэрилл. Люк ел молча, погруженный в свои мысли. Впрочем, смирения и терпения Скайуокеру хватило ненадолго.

— А долго к Йоде идти? Далеко он живет?

— Не далеко, Йода близко совсем, — с набитым ртом пробубнил старичок и даже умудрился хихикнуть. — Терпение. Скоро с ним будете вы. Вкусно готовлю, м-мм? Почему джедаем хотите стать вы, м-мм? В чем причина желания вашего?

Бэрилл переглянулась с Люком, и тот чуть качнул головой, предоставляя наставнице право высказаться первой. Девушка тяжело вздохнула, собираясь с мыслями.

— Это мой долг. Долг перед тем, кто спас мне жизнь и показал путь Силы. Показал, что значит быть джедаем, но не успел завершить начатое. Это… обещание помогать, попытаться вернуть мир и спокойствие в Галактику, восстановить справедливость, — голос Бэрилл задрожал и чуть надломился. — Обещание отомстить за смерть Учителя и моей подруги! Я ненавижу Императора, и палача его, Вейдера, тоже ненавижу! Они уничтожили все, что было мне дорого! И они не должны остаться безнаказанными. Но я не успела… закончить обучение, и мне не хватит сил…

Неожиданно осознав, с каким жаром она только что говорила о жажде мести и прочих эмоциях, грубо нарушая тем самым джедайский кодекс, Бэрилл смущенно опустила голову. На душе вдруг стало очень скверно. Мудрые глаза сидевшего напротив нее существо смотрели грустно и пристально, заглядывая в самую глубину задрожавшего во внезапной агонии сознания. Казалось, хозяин хижины хотел что-то сказать, но его перебил Люк, все это время разглядывавший свою тарелку и не заметивший произошедшей с его наставницей перемены.

— В основном… из-за отца, — неуверенно проговорил он, не поднимая взгляд. — Наверное…

В это мгновение парень задумался. Если быть честным с собой до конца, он вовсе не был уверен, что ему это нужно. Сумбурные романтические речи Кеноби, рассказы об отце, мечты, лазерный меч… Люк машинально коснулся рукояти, висящей на поясе. Конечно, здорово, когда народ с уважением смотрит, но, надо признаться, владеет он световым мечом далеко не так, как хотелось бы. Суматоха постоянных боевых вылетов и поручаемых диверсий мешала сосредоточиться на тренировках. И дело было не в том, что Бэрилл недоставало настойчивости. Просто и ей самой приходилось то и дело заниматься чем угодно, только не самосовершенствованием… В памяти вдруг возникла массивная черная фигура, занесенный для удара ярко-красный клинок, падающий на металлический пол пустой серо-коричневый плащ… События подхватили его на Татуине, завертели, понесли — стремительно и неумолимо, как жаркий пустынный ветер. Не было времени на размышления, на вопросы другим, а в первую очередь, самому себе.

— Да. Думаю, я хочу стать джедаем, так же, как и мой отец.

— Не получится, — покачал ушастой головой старичок и повернулся к дальнему углу комнаты, словно отвечая на чье-то возражение. Голос его больше не был ни пронзительным, ни скрипучим, ни забавным. В нем чувствовалась только огромная усталость. — Не могу ничему учить его. В мальчике терпения нет. Слишком подвержен эмоциям он. А девушка — закончить обучение её мог бы я. И направить дальше. Но имеет ли смысл? Не выстоять ей против ситхов. Сильны и могущественны они. Опыта не хватит ей. И проиграв, умрет, либо, что хуже еще, падет во Тьму она.

Расслышав эти слова, Люк поперхнулся и чуть не выронил плошку. Не могу учить…

— Йода? — спросил он, словно не веря собственной догадке.

Старичок даже не оглянулся. Он нахохлился, опершись на свою клюку, и уши его поникли. В этот момент облик его наполнился ощущением старости, на грани с дряхлостью, словно груз прожитых лет разом навалился, погребая под собой хихикающего веселого зеленокожего тролля, оставляя утомленного жизнью, разочарованиями и потерями магистра, лишившегося своего ордена… Бэрилл, поразившись мгновенному преображению, опустилась на колени прямо на пол и тихо, с благоговением, проговорила: — Магистр Йода?!

Скайуокер смотрел на нее, смотрел на старого джедая — и не мог заставить себя поверить в реальность происходящего. Бред или горячка боя могли бы все объяснить. Но сейчас… сейчас он не бредил, это точно! Он даже это жуткое варево не успел как следует распробовать, так что галлюцинациям взяться неоткуда.

— Он научится терпению, — раздался из пустого угла знакомый голос Бена Кеноби.

— Много гнева в нем, — возразил низкорослый магистр. — Как в отце. Схожи они. Слишком.

— А я разве был другим, когда меня начали учить?

Йода фыркнул.

— Не готов он.

— Я готов! — горячо воскликнул Люк и подскочил, крепко приложился макушкой об низкий потолок, так что с размаху плюхнулся обратно. — Я хочу… я могу быть джедаем! Я… Бен! Я могу… Бен, скажи ему: я готов… Я готов, — раз за разом повторял он, сначала напористо, затем почти жалобно.

Бэрилл сжала плечо Скайуокера и попыталась поймать его взгляд.

— Люк, спокойнее, — но в Силе молодой джедай просто сиял невыразимой смесью отчаяния, недоумения, надежды и жажды признания.

В углу прихотливо танцевали еле различимые пылинки. Йода неподвижно сидел у стола, опустив тяжелые веки.

— Готов… — негромко произнес он. — Что знаешь о готовности ты?

Это мог быть шорох дождя за стеной, это мог быть сквозняк, но Люк был уверен: в пустом углу кто-то рассмеялся. Йода строго глянул туда. Смех увял.

— Я учил джедаев восемьсот лет, — грустно сказал магистр, — и сам я решаю, кого можно учить. Кого — нет. Девушку обучить могу еще взять, но не его.

— Почему? — беспомощно спросил Люк, с отчаянием оглядываясь на Бэрилл.

— Сосредоточенность иметь должен джедай, думать должен и контролировать эмоции свои, а не зависеть от них — отрезал Йода и ткнул в него трехпалой лапой.

— Он сможет, — встрял невидимый Бен и вновь заработал свирепый косой взгляд от Йоды.

— За ним следил я долгое время, — с отвращением сказал Йода, вновь тыча в Скайуокера пальцем. — Всю жизнь он смотрел куда угодно… но не в себя. В горизонт, в небо, в будущее. Не в себя! Никогда не мыслил, где он, что делает, зачем. Не приемлемо для джедая это. Приключения. Хе! Забавы. Хе! Джедай не жаждет таких вещей.

— Но я следовал своим чувствам, — попытался оправдаться Люк.

— Именно! — Йода взмахнул своей клюкой. — Ты беспечен! О последствиях не думаешь!

— И я был таким, если помните, — примирительно прошелестел голос Бена.

— Он слишком старый, — упрямо возразил Йода. — Слишком старый, слишком много думает о себе, нельзя учить его! Когда-то совершили схожую ошибку мы. И чего она стоила нам?

— Я… — снова начал было Люк, но Бэрилл довольно резко одернула его:

— Помолчи.

Скайуокер послушно застыл, едва вспомнив закрыть рот. Йода долго рассматривал ерзающего на полу парня, словно хотел понять, что же в нем хорошего. Потом со вздохом отвернулся.

— Закончит он то, что начнет? — спросил он у пустого угла.

— Уже поздно поворачивать назад, — немедленно отозвался Оби-Ван. — Он стоит в самом начале Пути. Но он не свернет.

— Я не подведу, — горячо проговорил Люк, всем телом подаваясь вперед. — Я не боюсь.

Йода с сомнением хмыкнул.

— Еще будешь, молодой Скайуокер, — его сморщенное лицо исказила невеселая улыбка. — Еще будешь. Познаешь страх ты. И не только, — он посмотрел на тихо сидящую Бэрилл и продолжал: — многое вам познать предстоит, и научиться многому. Сложен путь джедая и извилист.

* * *

Обучение началось уже на следующий день. Йода решил заново преподать Люку все основы, так как не был уверен, что Бэрилл смогла заложить будущему джедаю полноценный фундамент знаний и умений. Нет, девушка, безусловно, была способная, невероятно ответственная и всей душой преданная Свету. Просто ей не хватило времени. Ни сейчас, с Люком, ни раньше, с собственным учителем.

Приняв решение исполнить просьбу прилетевших одаренных — Йода почувствовал, что против воли из глубины памяти накатывает застарелая боль, хотя он давно считал, что изжил у себя подобные эмоции. Но сейчас вспомнились те времена, когда Храм стоял во всем своём великолепии и могуществе, а у него проходили обучение десятки и сотни юнлингов и падаванов, которых он растил, тренировал и видел, как они становились рыцарями и мастерами. Как же давно это было… Как страшно и жестоко оборвалось… Старый мастер усилием воли стряхнул грустные воспоминания и вернулся в настоящее. Перед ним в Силе были два светоча, один горел неярко, но ровно и тепло, а второй вспыхивал ослепительными сполохами, сиял, хотя сияние его было чуть вздрагивающим, пульсирующим. Страсти и эмоции… Йода вздохнул неодобрительно, однако ничего не сказал. Он должен приложить все силы к тому, чтобы хотя бы эти огоньки не погасли, безжалостно задушенные Тьмой ситхов.

Решив на первом же занятии проверить уровень физической подготовки своих учеников, грандмагистр недовольно шевельнул ушами. Слабовато, ничего не скажешь. Конечно, девушка, потеряв учителя, не забросила тренировки, работала над собой регулярно и старательно, оттачивала полученные умения как умела. Благодаря этому она смогла сохранить то, что заложил Цуй Чой. Сохранить, но не приумножить. У Люка дела обстояли не лучше. Он хорошо усвоил всё, что могла ему дать Бэрилл, но слишком недолгим было это начальное обучение. Юнлинги осваивали Силу с трех лет, получали информацию постепенно, по мере усвоения. А Люк, мальчишка-фермер с забытого Силой Татуина, до недавнего времени вовсе не имевший понятия о Силе, джедаях и ситхах, внезапно оказался в эпицентре жестокого противостояния, имея в качестве проводника только девушку, которая… которая, кажется, вызывала у него не совсем подходящие для джедая эмоции. Йода нахмурился ещё больше. Привязанность… не может быть между наставником и учеником она. Неправильно это, и опасно. Во Тьму толкнуть может.

Однако нехватку отточенных навыков Люк изо всех сил старался компенсировать смекалкой, усердием и целеустремленностью. Если Бэрилл пробегала по болоту десять кругов, набив рюкзак камнями под самый клапан, то Люк старался пробежать двенадцать — и прихватить пару камней в руки. И так было во всем. Юноша поставил перед собой цель, отбросив мучившие его сразу после прилета сомнения, и теперь делал все возможное для её достижения. Ну что же, верный подход, если на Темную сторону только не приведет жажда быстрого могущества…

* * *

Проходили недели, складываясь в месяцы. Падаваны, как иногда мысленно называл своих учеников Йода, обучались и постигали путь джедая, постепенно, шаг за шагом, исправляя давние ошибки и неточности. Наблюдая за тем, как тренируется Люк, старый джедай невольно начал вспоминать тренировки его отца. Тот день, когда Квай Гон впервые привел его в Храм, мальчика, тогда еще носившего имя Энакин. Энакин Скайуокер. Сын Шми Скайуокер и неизвестного мужчины, имени которого выяснить так и не удалось. В те дни в Энакине ещё лучился свет, но будущее мальчика уже виделось туманным. Первые, почти незаметные ростки Тьмы уже начинали появляться в нем. Не зря его опасался покойный магистр Винду. Ох, не зря… Сам Квай Гон считал, что Энакин есть творение самой Силы. Более 20 тысяч мидихролианов в крови ребенка вызывали настороженное удивление и явную тревогу в рядах Совета. Были даже те, кто предлагал отсечь мальчика от Силы, во избежании возможных неприятностей. Иногда Йода думал, что это могло бы быть самым правильным решением. Подобные мысли пугали старого джедая, но… прошлое изменить нельзя, увы.

Хотя Энакин и прошел обучение в храме джедаев, но джедаем полностью так и не стал. Ведь, чтобы быть джедаем, мало орудовать световым мечом или уметь Силой поднимать предметы… Йода грустно усмехнулся, шевельнув ушами. Люк и Бэрилл сидели на кочках, медитируя. Быть джедаем — значит постоянно следовать велению Силы. Искать и нести окружающим мир, гармонию. Восстанавливать баланс в галактике, объятой хаосом. И следовать этим путем изо дня в день, избрав это единственной целью своего существования… Энакин этого так и не понял. Высокий уровень владения Силой ослеплял, давая иллюзию мастерства. Делая его высокомерным, укрепляя в нем гордыню. И у мальчика были эмоции, которые он не считал нужным искоренить. Сильнейшая из них — чудовищный страх лишиться близких. Он не понял, а вернее, не принял, что джедай должен бороться со страхами и учиться отпускать потерю, принимая веление Силы как должное. «Смерти нет, есть только Сила». Мастер Джинн доказал это. Но Энакин не желал смириться. Напротив, он всё сильнее привязывался — а ситх сумел виртуозно сыграть на этой слабости.

Теперь, наблюдая за юношей, Йода подмечал, что они с отцом были похожи и непохожи одновременно. От матери Люк не получил ничего, кроме роста. От отца унаследовал лицо, глаза, светлые волосы и твердый характер. Но в то же время он не был упрям как банта, чем славился старший Скайуокер, был более отходчив и не такой заносчивый. К тому же у мальчика было очень доброе сердце. Доброе совсем другой добротой, нежели у Энакина в молодости. Добротой мягкой, всеобъемлющей, не требующей ничего взамен.

* * *

Тренировки с каждым месяцем становились все более непростыми. Набегавшись с тяжеленными рюкзаками и утомившись от физических упражнений, Люк и Бэрилл садились медитировать, учиться слышать Силу и прислушиваться к ее шепоту, пропускать её через себя, словно воду или ветер. В самом начале обучения Йода спросил у них, что такое Сила. Бэрилл, по-прежнему неосознанно пытавшаяся прикрыть и поддержать своего недавнего ученика, вызвалась отвечать первой, и Йода отметил про себя, что девушка старается воскресить в памяти уроки своего наставника. Ответ её был правильным лишь частично, но Йода понял другое: Бэрилл всегда будет следовать признанному однажды авторитету. И это было неплохо, но только до определенного момента, а затем грозило стать ограничением. Люк же попытался сформулировать ответ по собственному пониманию — истинно Скайуокеровская черта, на все иметь своё мнение… Впрочем, справиться с заданием он также не смог.

Магистр покряхтел, покачал головой, укоризненно глядя на Бэрилл и произнес с улыбкой:

— Забывать начала уроки мастера Цуй Чоя ты. Нехорошо это. Теперь будешь с начала изучать все. Так что есть Сила, ммм? Сила есть энергия, текущей вокруг нас. Могучий союзник она. Созданы из неё мы, из света, не из грубой материи. И есть она везде. Во мне, в вас, в камне, в дереве. Повсюду. Она охватывает и связывает собой всю Галактику, каждую звезду, каждую систему — и каждую песчинку. Вы должны чувствовать Силу вокруг. Сила Жизнь создает и растит. И когда приходит время, забирает она её, растворяя в себе. Ибо Сила есть и жизнь и смерть. Запомните, джедай использует Силу для знания и защиты. Не для нападения.

* * *

Незаметно пролетел год, затем другой. Падаваны заметно прогрессировали, так что Йода был доволен, хотя и намеренно не показывал этого. Сегодня они под присмотром мастера тренировали навыки работы со световым мечом — обычными палками. Старый джедай не позволил им взять собственное оружие. «Не готовы владеть ими вы еще».

Наблюдая, как они отрабатывают базовые связки второй формы Макаши, Йода незаметно снова погрузился в воспоминания. Однажды некий юноша уже прилетал к нему на Дагоба. Он искал помощи и совета. Йода нахмурился, вспоминая выскользнувшее из памяти имя… Гален. Гален Марек. Сын джедаев, Кенто и Молли Мареков. Найденный и воспитанный ситхом. Ставший ситхом. Убивший тех немногих джедаев, которым посчастливилось пережить приказ 66. Использованный и преданный своим же учителем. И…осознавший глубину той пропасти, в которую он пал. Именно поэтому он смог вернуться. Найти Свет во Тьме своей. Изменить себя и стать, в конце концов, тем, кем должен был быть по рождению — джедаем.

* * *

Хмурые серые сырые дни Дагоба проходили нескончаемой вереницей. Люк постепенно осваивал Макаши. Хотя и не был уверен, что ему подходит именно эта форма боя. Бэрилл оттачивала те навыки, которые дал ей в своё время Цуй Чой. Стать полноценным рыцарем джедаем было ее давней мечтой — и она была невероятно благодарна Силе за то, что та оказалась благосклонна и дала шанс закончить обучение у величайшего из наставников ордена. Поначалу приходилось нелегко, потому что оказавшись в рядах повстанцев, девушка была вынуждена почти полностью забросить самостоятельные тренировки, не имея на них достаточно времени. В те времена только работа с Люком давала хоть какую-то возможность не забыть усвоенное. Однако сейчас дело быстро пошло на лад, и девушка каждое утро просыпалась с новыми силами и неизменной надеждой.

* * *

…Бэрилл шла по отцовскому замку. Она не была здесь очень давно, так давно, что из памяти уже успели изгладиться многие детали. Она не помнила эту голову оленя с шикарными ветвистыми рогами, прикрепленную прямо напротив парадной лестницы. А может быть, когда она была здесь в последний раз, эту голову попросту ещё не добыли? Она не помнила, чей портрет висел на этом пустом месте в галереи предков. Шла и не могла вспомнить, в каком крыле замка находится.

Но при этом яркие драпировки на стенах, пышные ковры в жилых комнатах, как всегда, начищенное до блеска оружие в арсеналах… Здесь она училась ходить, здесь с ней играл отец, здесь ей преподавали первые уроки фехтования… Это был дом, родной дом… И он был пуст.

Ни одного человека. Ни слуги, ни оруженосца, ни рыцаря. Никого. На мебели отсутствовала пыль, все выглядело целым, никаких следов запустения или упадка. Не хлопали рассохшиеся оконные рамы, не скрипели ступени на лестницах. Тишину замка не нарушало ничто, кроме ее собственных приглушенных коврами и шкурами шагов.

Бэрилл шла всё быстрее, надеясь отыскать хоть кого-нибудь, кто объяснил бы, что происходит, где ее родные и прочие обитатели замка. Но комната за комнатой встречали девушку чистой, сияющей пустотой. Тишина… услышать бы хоть отголосок живого голоса, хоть отзвук далеких шагов… но в следующее мгновение Бэрилл призналась себе, что теперь, в этом безмолвии, любой посторонний звук поверг бы ее в ужас.

Вверх и вверх по бесконечным винтовым лестницам, которые она уже никак не могла узнать и вспомнить. Всё выше… Она не просто так проделывала этот путь. Она искала. Кого? Это почему-то стерлось из памяти так же, как и имя того забытого предка, от чьего портрета на стене осталось только темное пятно. Но от этого поиски не становились менее важными.

Вот тишина раскололась. Стон. Еле различимый, очень слабый стон. А вслед за ним — звук падающих капель. Сердце заколотилось в груди отчаянно, быстро, гулко. От нахлынувшего запредельного ужаса вспотели ладони, захотелось развернуться и бежать обратно, пусть даже на этих бесчисленных ступенях запросто можно сломать шею.

Но она не побежала. И даже не остановилась. Просто чуть замедлила шаг. Она просто не могла позволить себе уйти сейчас, когда начало происходить хоть что-то. Лестница закончилась коридором, странно длинным и темным для вершины башни, на которую по любым расчетам она давно должна была бы подняться. Хотя настолько высоких башен в ее родном замке не было. Такие башни были… в замке Сайлорен.

Имя ударило по сознанию, словно молния. Сайлорен… Бэрилл оперлась рукой о стену, чтобы справиться с внезапным головокружением. Как она могла забыть — после всего, что произошло. Или не просто могла, а захотела? Сайлорен… Девушка с усилием оторвалась от стены и пошла вперед. Вот кого она ищет. Ищет и не может найти. Но почему здесь?

Коридор уперся в массивную окованную железом дверь. Бэрилл дернула — ничего не произошло. Надавила плечом — дверь не поддавалась. Она даже не дрогнула, когда девушка ударила в нее всем телом, сдирая кожу с предплечья. Тишину снова прорезал стон. Слабый, едва различимый. Он шел из-за двери… Бэрилл, словно обезумев, билась в холодное железо. У нее не было ни ключа, ни оружия — ничего, чем можно было бы взломать замок. За дверью что-то капало — кап-кап-кап…

— Сайлорен!

Внезапно дверь открылась, и девушка, едва сохранив равновесие, перескочила через порог. В комнате царил полумрак, потолок терялся где-то высоко над головой, а прямо перед ней возвышалась дыба. На ней, с неестественно заломленными за спину руками, висела девушка с длинными темными волосами, закрывавшими ее лицо. Кап-кап-кап… Бэрилл на внезапно одеревеневших ногах подошла ближе. Между столбами дыбы темнела лужа, от которой в сторону Бэрилл бежал узкий ручеек. Безотчетным движением девушка коснулась этого ручейка и поднесла руку к глазам. Пальцы оказались испачканы в крови.

Бэрилл, преодолевая дрожь, подошла еще ближе, стараясь не ступать в растекающуюся по полу кровь. Происходящее отказывалось укладываться в голове… Она осторожно коснулась плеча жертвы. Снова послышался стон. Тело девушки, едва прикрытое какими-то лохмотьями, было залито кровью. Кровь стекала с ее пальцев ног, капая в багровую лужу. Кап-кап-кап… но она была еще жива. Бэрилл расслышала ее слабое хриплое дыхание.

— Сайлорен, — прошептала Бэрилл, обойдя дыбу и стараясь не смотреть на окровавленное месиво, которым стала спина жертвы.

— Сайлорен… — никакого ответа. Только тот же слабый стон. Ломая ногти, Бэрилл начала торопливо распутывать узлы на веревке, удерживающей пленницу в воздухе. Та не реагировала. Наконец веревка поддалась — и Бэрилл едва сумела удержать безвольное, бессильное тело, повалившееся прямо в багровую лужу. Девушка, уже забыв думать о крови, опустилась рядом на колени, не обращая внимания, как кровь быстро пропитывает одежду и начинает холодить кожу.

— Сайлорен, очнись. Что произошло? — шептала она, убирая черные, свалявшиеся волосы с мертвенно бледного лица. — Очнись!

Бледные, на грани синевы, веки дрогнули. Дыхание оставалось таким же неровным, но Бэрилл показалось, что подруга стала дышать чуть глубже. И перестала стонать.

— Очнись, Сай!

И она очнулась. Глаза медленно раскрылись — и глянули на Бэрилл двумя горящими фиолетовым огнем драгоценными камнями, ледяными, словно действительно сделанные из камней глаза статуи. В них не было и намека на прежнюю изумрудную зелень, теплоту и мягкость. В них была ненависть и смертельная, яростная злоба. Тонкая, с выступающими костями запястья, вывихнутая и изломанная по суставам окровавленная рука взметнулась вверх в неестественно быстром, немыслимом после таких переломов, движении и потянулась к горлу Бэрилл…

И девушка с отчаянным криком проснулась.

* * *

На шум прибежал Люк, через пару мгновений явился Йода. Они склонились с двух сторон над бледной, все ещё не пришедшей в себя Бэрилл. Скайуокер сжал ее ладонь — она была холодная и влажная от внезапно выступившего пота.

— Бэри, Бэри, что с тобой? — прошептал он охрипшим от тревоги голосом.

— Что видела ты? — уши зеленокожего магистра настороженно приподнялись.

— Ее… — выдохнула девушка, с трудом успокаивая дыхание. — Сайлорен…

Люк чуть нахмурился.

— Она мертва, всё это в прошлом…

— Она — кто это? — перебил его Йода.

— Девушка одна, — почти сквозь зубы процедил Люк. — Ученица ситхов…

— Моя подруга, — Бэрилл медленно села и отняла свою руку у Скайуокера. Теперь ее взгляд остановился на магистре джедае. — Когда-то давно я спасла ее, потом — она меня. А потом мы все оказались в ловушке на имперском крейсере…

— Именно из-за нее, — пробормотал Люк, но Бэрилл не среагировала.

— Мы улетели, а она осталась, — голос девушки дрогнул. — Одна против них двоих, против всех… Ей было не спастись.

— Отпустить воспоминания о ней должна ты, — нахмурился Йода. — Слишком часто о ней думаешь.

— Я предала ее, — шепнула Бэрилл, чувствуя, как глаза начинает щипать от слез. — Обрекла на страшную гибель.

— А она обрекла на смерть сотни наших ребят на Хоте, — в сердцах воскликнул Люк. — Прекрати о ней плакать! Она мертва!

— Что видела ты? — повторил Йода, присаживаясь рядом.

— Ее. Замученную, но живую… — язык не поворачивался описать ужас того нечеловеческого взгляда и движения руки с переломанными костями.

— Кричала почему ты? — маленькая зеленая лапка магистра коснулась запястья девушки.

— Она… она хотела меня убить.

— Твоё воображение всё это, — вздохнул старый джедай. — Воображение и привязанность. Не должен джедай привязанности иметь. Зло они. На Темную сторону ведут. Страх порождают. Коришь ты себя за ее гибель — отсюда и кошмар твой. Не должна ты этого делать. Ученица ситхов сама ситхом стать могла. Хорошо, что разлад в их рядах произошел. Не будет Свету ещё одной угрозы.

— Она страдала, — видение не хотело отпускать, снова и снова рисуя кровавую лужу на полу и узенький багровый ручеек на камнях. — Из-за меня.

— Темная сторона — страданий путь, подумать об этом следовало ей, когда избирала служение ситхам, — сурово произнес Йода. — Смерти нет, есть только Сила. Должна перестать ты вспоминать о ней. Все, что было, уже прошло. Отпусти вину за неё, со скорбью вместе.

Бэрилл молча кивнула. Да, магистр прав, у джедая не может быть привязанностей. Если бы не их дружба — база «Эхо» стояла бы до сих пор. Мадина рассуждал верно — никто, кроме Сайлорен, не мог дать Императору информацию о местоположении базы. И если в конце концов ее убили — может быть, это было милосердно?

Но почему-то такие мысли не приносили желанного успокоения…

 

Интерлюдия

Дарт Вейдер неподвижно сидел в своих покоях на «Палаче». Он размышлял, медитировал, отпуская свою Силу, вслушиваясь в ее пульсацию, а огромный линейный крейсер медленно плыл в океане далеких огней, такой крошечный клочок жизни, отделенный от вечной ледяной пустоты только хрупкой скорлупой брони. На всех палубах служба шла своим чередом, но никому из экипажа даже в голову не пришло бы побеспокоить темного лорда в его личных апартаментах — практически пустой комнате, спальне, в которой не было даже кровати, а только сфера медитационной камеры в углу. Но что бы увидел безрассудный храбрец, осмелившийся заглянуть в это безжизненное, почти медицински стерильное помещение? Заметил бы он замершие на полу складки тяжелого черного плаща или дрожащий на поверхности маски отблеск страха? Едва ли. Мысли, темные и тяжелые мысли роились в голове владыки ситхов. Было ли в них что-то пугающее? Только одно существо в Галактике, а, может быть, и во всей Вселенной, могло вселить страх в мрачный сумрак души Дарта Вейдера. И только его одного Повелителю Тьмы приходилось ждать, чтобы потом преклонить пред ним колени. Дарт Вейдер мог бы бояться своего повелителя, но сейчас не чувствовал ничего. Привычная пустота наполняла его истерзанную страстями и ненавистью душу. Иногда ему даже хотелось, чтобы кто-то пришел, но ничего не происходило, и он ждал, сохраняя одинокое терпеливое бодрствование, приучая себя к нему и постигая главную добродетель ситхов — терпение.

Он умел ждать долго. Очень и очень долго. Наконец звук динамика нарушил мертвую тишину пустой комнаты. Дарт Вейдер подошел к голографическому проектору и грузно опустился на одно колено, склоняя голову и не глядя на мерцающий голубоватый свет, собирающийся в укутанную широким простым плащом сухую фигуру. Низкий капюшон почти полностью закрывал старческое изможденное лицо. Только желтые, точно у демона, глаза светились в отбрасываемой тени. Голограмма была огромна, в последнее время Император Палпатин стремился демонстрировать собственное величие даже наедине с собственным учеником и доверенным лицом.

— Можешь встать, мой верный слуга, — прозвучал тихий и чуть хрипловатый приказ.

Вейдер даже не пошевелился, по-прежнему не отрывая взгляда от пола.

— Каким будет твое повеление, учитель? — спросил Дарт Вейдер, умеряя мощь голоса, как будто мог им разбить хрупкое полупрозрачное изображение.

— В Силе произошли серьезные изменения, — буднично сказал Император, — будущее серьезно переменилось.

— Я почувствовал, — лаконично отозвался Дарт Вейдер.

— Наши враги, Люк Скайуокер и та девчонка-джедай, обрели новые силы, — шепнул Император, и звук его голоса странным образом заполнил все помещение.

— Да, учитель, — Дарт Вейдер по-прежнему был предельно краток.

Имя Скайуокера отзывалось в мыслях темного лорда неприятным эхом из прошлого. Из снов, которые порождают фантомные боли в душе, продолжая дробить в пыль оставшиеся от нее осколки. Он видел его вблизи всего один раз, и ощутил, какая в нем плещется Сила, слепая, не сознающая собственной мощи. А потом вспомнился бессвязный бред умирающей в камере девчонки про цепи, которыми Палпатин сковал его самого. Так же он может сковать и Люка… Вейдеру внезапно захотелось уйти, закрыться в медитационной камере, погрузиться в сверкающую паутину линий Силы — туда, где он был свободен… А в сердце ворочалась досада, что проклятая старая немочь треплет это имя… Люк Скайуокер…

— Он только мальчик, — ситх усилием воли заставил себя говорить. — Оби-Ван не успел обучить его, а девчонка попросту не смогла…

— Уровень его Силы слишком высок! Ты сам видел это, — перебил его Император. — Наш старый недруг Йода все еще жив, — в голосе Дарта Сидиуса прорезалась странная непривычная интонация, — и судя по всему, он их обучит. Они могут нас уничтожить. Особенно мальчишка.

— Если его можно обратить… — начал Дарт Вейдер.

Император коротко хмыкнул, не дав завершить фразу.

— Да, — по старческим губам скользнула неприятная улыбка, — да, он стал бы хорошим помощником. Сделай это.

— А что с той девушкой?

— Если её обратить не получится — уничтожь. Ты меня понял, ученик мой? И запомни, Скайуокер не должен стать джедаем, ни при каких обстоятельствах. История с твоим первым учеником, Старкиллером, не должна повториться. Провала я не потерплю.

Дарт Вейдер поднял голову. Мгновение они смотрели друг на друга, учитель и ученик. Глаза одного прятались в тени широкого капюшона, глаза второго смотрели на мир через сенсоры маски.

— Да, учитель. Скайуокер присоединится к нам, — холодно ответил Дарт Вейдер, склоняясь в низком прощальном поклоне, — или умрет.

Сила вновь заволновалась. Император перебирал ее тонкие нити, пытаясь нащупать брешь в защите ученика, но невидимый обычному глазу, сотканный из ручейков Силы доспех Повелителя Тьмы был так же непроницаем, как и черная защитная броня. Император простер сухую, пеструю от старческих пятен ладонь над опущенной головой своего покорного слуги. Оба готовились нарушить древний закон ситхов. Есть только учитель и ученик. Один — чтобы воплощать могущество, другой — чтобы жаждать его.

 

10 глава. Кривое зеркало страха

«Сокол» ощутимо потряхивало. Хан сидел в своем кресле первого пилота и задумчиво смотрел на полосы звезд в гиперпространстве, прикидывая, все ли подлатали мастера из «Дома-1». Потеряв Хот, Альянс ничуть не присмирел — напротив, теперь борьба за ресурсы, территории и сердца граждан Империи только усилилась.

Лея была всегда впереди, на острие удара. Грозила, уговаривала, отстреливалась от погони и помогала чинить получивший очередной заряд «Сокол». В это же самое время Мон Мотма, как всегда, в белых одеждах, выразительно закатывала глаза, вещая о необходимости объединить усилия и напрячь все скрытые резервы, чтобы покончить с кровожадной диктатурой, подло заменившей собой истинную демократию. Слушая пропагандистские обращения, Соло все чаще и чаще ловил себя на отчаянном желании явиться в кабинет бывшего сенатора и, дав ей бластер, проводить в кабину «Сокола». Пусть слетает в какой-нибудь из этих миров, которые, якобы, так страстно хотят присоединиться к борьбе за свободу, и на собственной шкуре попробует все прелести полевых миссий. Жалко корабль, конечно, но ради отрезвления можно и рискнуть. Может, тогда в ее речах стало бы меньше пафоса и больше реальной оценки обстановки…

Контрабандист привык здраво смотреть на вещи, и то, что он сейчас видел, его не устраивало. Категорически. На Хоте Империя показала, на что способна, и снова попадаться в эти смертоносные жернова не хотелось. Но исчезнуть, оставив принцессу одну? Мысль казалась чудовищной. Хан и сам уже не понимал, когда успел так привязаться к этой взбалмошной особе с командирским тоном и очень слабым инстинктом самосохранения, но теперь «Сокол» превратился, фактически, в ее личный транспорт.

И сейчас волей Мотмы и Мадины их несло через пол-Галактики, в Центральные Миры, где было так легко натолкнуться на имперский патруль. А цель уже попискивала на экране набором координат. Джеррард V…

— Ваше вашество, скоро прилетаем, — бросил через плечо Соло. Не получив ответа, оглянулся — в кресле позади него никого не было. А Чуи виновато рыкнул.

— И давно она ушла? Что-то я расслабился совсем. Теряю хватку. Вот и принцессу из виду упустил…

Контрабандист с показным сожалением отстегнул ремни и вышел из кабины. Чуи остался следить за показаниями приборов, которые предупреждали о приближении к выходу из гипера. Но еще несколько минут было…

Лея нашлась на видавшем виды диванчике, уткнувшаяся носом в датапад. На приближение Хана она отреагировала неопределенным движением головы, не поднимая глаз.

— Ну вот скажите мне, ваше красивейшество, что мы здесь забыли? — Хан нагло подсел рядом, слегка задев принцессу локтем.

— Не мешайте, — раздраженно отмахнулась Лея, по-прежнему не отрываясь от документа. — Ваше дело доставить меня на место. Вот и займитесь. И хоть на этот раз, пожалуйста, без происшествий.

— Так мы почти на месте, — пропустил шпильку мимо ушей Соло. — И все идет как по маслу.

— Вот и хорошо, — Лея, наконец, подняла на него свои карие глаза. — Джеррард нам нужен. Здесь у Альянса массы сторонников. Они были с нами еще до победы при Явине.

— А сейчас они нам на что? Снова ищем дыру понеуютнее, чтобы залечь на дно?

— Капитан Соло, вы присутствовали на совещании или, как обычно, спали с открытыми глазами? — в голосе принцессы слышалось неприкрытое раздражение. — Если Джеррард присоединится к нам в открытую, это будет огромным успехом. Своя территория в Центральных Мирах откроет новые возможности для поставок оружия, медикаментов, всего необходимого. Никакой контрабанды, никакого обогащения перекупщиков. Свои космопорты, свои склады.

— И Империя, позволяющая всё это у себя под носом? — Хан скептически усмехнулся.

— Ширму придумать всегда можно. Сейчас нам нужно согласие руководства. Население за нас, — как и всегда, Лея от собственных речей воодушевилась и даже отложила датапад. — Правительство не сможет игнорировать желание большинства своих граждан.

— Эх, ваше наивнишейство, — вздохнул Соло, любуясь румянцем на щеках принцессы. — Я бы сказал, что плохо то правительство, которое по первому требованию толпы побежит неизвестно к кому, неизвестно куда, и неизвестно, с какими последствиями для этой самой толпы. Тем более, что здесь мы как раз знаем, что последствия будут печальные. Они что, уже забыли бомбардировки?

— Они готовы снова рисковать ради великой цели, — угрожающе перебила его Лея.

— Все-все, поголовно? — Хан иронично поднял бровь. — А вы каждого спросили?

Лея не ответила, бросив на нахала уничтожающий взгляд, и снова вернулась к датападу. Соло вздохнул и направился обратно в кабину. Судя по реву Чуи, пора было снова за штурвал.

* * *

Джеррард на деле оказался еще более негостеприимным местом, чем мог предположить Хан. Горячий ветер нес мельчайший песок, мгновенно посекший лица, едва они вышли из «Сокола» на подернутый дрожащим маревом от жары космодром. Их встречала немногочисленная делегация, довольно оперативно рассадившая всех в кары и увезшая через засыпанные песком трассы к высоким башням жилых и административных корпусов.

Соло происходящее было откровенно не по душе, но приходилось мириться, натянуто ухмыляться сидящим напротив представителям «жаждущих присоединения к Альянсу масс» и поглядывать по сторонам, чтобы неприятности не стали неожиданностью. Лея же, почувствовав себя в своей стихии, уже начала расспрашивать о нынешнем состоянии экономики, безработице, возможных поводах для недовольства имперскими властями среди простого населения. Фей» лия снабдил ее огромным количеством данных, собранных его службой, но одно дело — разведка, и совсем другое — доверительная беседа. Последняя всегда предпочтительнее, особенно, если первая уже выполнила своё дело.

* * *

Кары притормозили возле непримечательного подъезда стандартной высотки, тянувшейся к небу рядом со своими близнецами. Возле дверей Хан приметил нескольких ребят с каменными лицами, в которых любому опытному глазу ничего не стоило распознать скрытую охрану. Ну что же, заботы о безопасности — это, безусловно, похвально…

Переговариваясь вполголоса, вся делегация направилась в здание. Соло почти не говорил, но старался заметить всё. Заметил он и милую девушку, которая торопливо вскочила из-за стола, едва они вошли, и поспешила открыть дверь и вызвать лифт. Судя по тому, что она поднялась вместе с ними, встреча гостей как раз была ее основной обязанностью. Ладная фигура, аккуратно уложенные волосы и неброский макияж производили приятное впечатление, и смотреть на нее хотелось подольше, чем Хан и занимался, периодически кося глазами. Девушка в то же время явно заметила внимание и то и дело стала оглядываться на Соло, чуть улыбаясь.

Между тем Лея уже расположилась за небольшим переговорным столом напротив заместителя губернатора Джеррарда и излучала обаяние и заинтересованность в собеседнике. Хану было предложено кресло рядом. Он сел, привычно поправив кобуру — посланцев Альянса не попытались обезоружить по прибытии, и это, безусловно, стоило считать хорошим знаком. Постепенно настороженность сходила на нет, усыпляемая размеренными речами. Лея избрала миролюбивую тактику и не пыталась вдавить оппонента в пластик стола своим напором. Напротив, она внимательно выслушала явно заготовленную заранее почти что лекцию о современном состоянии Джеррарда, главным акцентом в которой звучала радость от того, что планета смогла, наконец, оправиться от имперских бомбардировок. Хану такая прелюдия казалась не слишком обнадеживающей. Если так рады — десять раз подумают, прежде чем снова лезть во что-то с подобными последствиями.

Судя по затвердевшим губам Леи, принцесса приходила к схожим выводам. Однако что-что, а сдаваться на первых же трудностях она не собиралась.

В ход пошли обещания военной защиты, улучшения информационного обмена, расширения внешнеторговых связей, не были забыты мотивы идеологии и призывы вернуть в Галактику свободу, которой, в случае успеха восстания, уже не будет угрожать орбитальная бомбардировка. Чиновники согласно кивали, но лица их оставались спокойными, равнодушными, что заставляло Лею накручивать и накручивать свое красноречие.

Примерно через два часа заместитель губернатора вежливо предложил устроить перерыв. Возражений не последовало, хотя принцесса и зыркнула на него из-под ресниц, тщательно скрывая раздражение. Та же милая девушка-распорядитель провела делегацию Альянса в соседнее помещение, где стоял накрытый стол. Рассказывая что-то о предлагаемых блюдах, девушка смотрела только на Хана. Соло чувствовал, что принцесса заметила эту игру и одарила его ледяным взглядом.

— Ваше светлейшество, ну что вы дуетесь, — улыбнулся он.

— Я? Дуюсь? — брови Леи иронично изогнулись. — С чего вы взяли, генерал. Я занята. А вы, раз уж ничего полезного в переговоры добавить не можете, занимайтесь, чем хотите.

Но за этими словами Хану почудилось что-то большее, чем обычный сарказм. И это открытие окрыляло. Неужели можно даже на миг допустить мысль, что принцессой сейчас двигала банальная женская ревность? Неужели он для нее — нечто большее, чем просто пилот и генерал? Генерал войска, в правильности действий которого он все сильнее сомневался, но которое не мог бросить из-за этих дивных карих глаз…

Когда на пороге комнаты снова появилась та девушка, Хан глянул на нее открыто и чуть подмигнул. Если Лея ревнует — пусть сама себе в этом признается.

Перерыв закончился, переговорщики снова потянулись в зал. В коридоре девушка чуть задержалась около дверей, поджидая Соло, и, едва он переступил порог, споткнулась, буквально упав ему на плечо.

— Аккуратнее, — улыбнулся Хан.

— О, благодарю, — отозвалась она, не спеша отстраняться. — Весь день на ногах… Я Кэрри Риордан.

— Хан Соло.

— Ну что вы, можете не представляться, я знаю свои обязанности встречающего, — Кэрри, наконец, шагнула в сторону. — Очень рада встрече!

— Я тоже, — не кривя душой, ответил Соло. Он почти физически ощущал скользящий, но от того не менее тяжелый взгляд Леи. Принцесса, ну решитесь вы уже наконец…

* * *

Второй этап переговоров не сильно отличался от первого. По словам заместителя губернатора, народ Джеррарда всецело за свободу и демократию, но вопрос о степени готовности активно участвовать в борьбе неизменно вызывал чуть заметное пожатие плечами и потоки пустого красноречия. Для Соло к этому времени стало ясно, как татуинский день, что эти ребята не готовы снова рисковать своими шкурами. Ни за какие звучные лозунги. Пожалуй, даже Мотма не смогла бы поколебать их уверенность. Однако Лея сдаваться не собиралась. С завидным, вызывающим восхищение упорством она снова и снова возвращала беседу в нужное ей русло, ища аргументы в защиту своего предложения. Хан откровенно скучал. Нападать Империя не собиралась, на принцессу никто не покушался. Сама она, явно обиженная заигрываниями кореллианца с улыбчивой Риордан, на своего пилота старалась не смотреть. И это вызывало у Соло смешанные чувства. С одной стороны, в этой обиде было подтверждение ее неравнодушия, и это грело душу. С другой — обидеть Лею, даже ради того, чтобы она, наконец, разобралась в своих чувствах, оказалось слишком больно.

Но прерывать игру казалось глупым. Поэтому на следующий день он опять при встрече подмигнул Кэрри, та подмигнула в ответ, а Лея, испепеляя обоих взглядом, ушла на совещание. Закончилось оно довольно быстро, и вот уже Хан, расхаживавший в уставленном какими-то растениями в горшках холле, услышал нервный перестук ее каблучков. Когда он обернулся — принцесса была уже рядом, и глаза ее горели.

— Нам нужно поговорить, — резко бросила она, останавливаясь совсем рядом.

У Соло едва не вырвался вздох облегчения. Кажется, все-таки решилась…

— Я весь внимание, Ваше Совершенство, — он наклонился, не в силах оторвать глаз от маленькой ямочки в уголке сжатого рта Леи.

— Они упрямы, как банты, — процедила принцесса сквозь зубы — и у Хана пол ушел из-под ног. — Боятся, точно, боятся. Не верят, что мы сможем сделать все так, что Империя не сразу поймет, что к чему, а когда поймет — получит по зубам. Нам хватит на это сил. А эти трусы сомневаются. Им нужно показать, что мы мощь, что мы не страшимся тирана…

Соло слушал и не слышал. Неужели у нее в самом деле только одно на уме? Ее трижды, четырежды проклятая демократия, перед которой отступает всё остальное, все остальные… Лея продолжала говорить и внезапно топнула ногой.

— Вы совсем меня не поняли? Или не слушали? О чем вы думаете?!

— Простите, Ваше… — невпопад начал Хан.

— Вы должны немедленно связаться с нашими войсками, — тон принцессы звучал безапелляционно. — Лучше всего, напрямую с Антиллесом. Жаль, Люка с нами нет… — губы Леи на мгновение сжались в тонкую линию, и бывший контрабандист тяжело вздохнул.

— Да, Антиллес, — Лея уже взяла себя в руки. — Разбойная эскадрилья должна найти способ продемонстрировать, на что мы способны. Тогда Джеррарду некуда будет деться. Приступайте. Помните, как можно скорее.

Соло подавленным взглядом проводил быстро скрывшуюся за поворотом коридора миниатюрную фигурку и сел на низкую кушетку, пристроившуюся между кадками. Ранкор сожри всех на этих переговорах! Как можно быть настолько глухой ко всему, что не вяжется с образом королевского достоинства, пусть даже владения короны давным-давно стали космическим мусором. Или это просто девичья гордость? Мысли одна грустнее другой заполняли сознание. Хан сидел, упершись локтями в колени и прижавшись лбом к сцепленным пальцам. Чтобы связаться со своими, надо вернуться на «Сокол». Антиллес… нет, Ведж — хороший парень, прекрасный пилот, но без Малыша Разбойная эскадрилья все равно уже никогда не станет прежней. Где же он… Неужели имперцам все-таки удалось сбить его над Хотом? Но разве такое возможно? Нет-нет, он не может просто взять и погибнуть…

Из задумчивости Хана вывел перестук каблучков. Лея решила вернуться и все-таки поговорить нормально? Однако через пару мгновений Соло понял, что походка принадлежит другой женщине. Риордан…

— Капитан Соло, вы в порядке? — в голосе прозвучала неподдельная тревога.

Хан медленно поднял голову.

— Может быть, хотите выпить? — Кэрри стояла прямо напротив, как всегда, безукоризненно одетая, причесанная и внимательная.

— Да, пожалуй. Кореллианский виски, если найдется.

— Конечно, — девушка улыбнулась и через несколько минут уже протягивала Соло пузатый бокал толстого стекла, больше чем наполовину наполненный янтарной жидкостью.

Глоток, другой, третий… В горьковато-огненном послевкусии постепенно растворялась досада и обида. Да, хотел иметь дело с принцессой — вот, пожалуйста, выкручивайся, как умеешь… Опустевший бокал снова наполнился. А потом еще раз…

— Вы устали. Вам бы передохнуть немного. Проводить вас? — мягкий голос Риордан звучал как будто немного издалека. Кажется, виски оказался чуть крепковат. Хотя, спору нет, весьма хорош. Но если Лея по окончании заседания узнает, что он так и не связался с Веджем…

— Нет, благодарю, я в полном порядке. Но мне нужен транспорт.

— Сейчас я вызову вам кар, дело пары минут, — Кэрри улыбнулась и, поднеся к губам комлинк, быстро что-то проговорила. Хан даже не успел разобрать, что. После этого девушка протянула ему руку, намереваясь помочь встать. Соло усмехнулась и, чуть сжав ее тонкие пальцы, нарочит изящно поднялся на ноги.

— Кар у подъезда, — глянув на запястье, сказала Риордан. Затем взяла со столика недопитую бутылку виски. — Прихватите с собой. Уверена, вам станет лучше. Куда направляетесь?

Но Соло уже прошел в коридор и то ли не расслышал вопроса, то ли не счел нужным отвечать. Чуи только-только проснулся и заворчал весьма неодобрительно, однако спорить не стал, когда Хан заглянул в их апартаменты и сообщил, что они немедленно отправляются на «Сокол».

Водитель кара быстро домчал их до космопорта. Очутившись на борту своего обожаемого корабля, Соло почувствовал, что все совсем не так плохо, как могло бы быть. И ситуация ещё может исправиться, принцесса — одуматься, а джеррардское руководство — согласиться. Поставив массивную бутылку на край стола в общей каюте, Хан прошел в кабину и занялся настройкой связи. Получалось плохо. Голоизображение не складывалось, в эфире стоял непрерывный треск помех. То ли передатчик испортился, то ли у них в Доме-1 что-то стряслось, то ли… Неприятная догадка стремительно развеяла алкогольные пары в голове кореллианца.

— Чуи, проверь систему связи, — надежду терять не хотелось.

Однако она стала еще слабее, когда рев вуки сообщил, что с приборами все в порядке. Попытка выйти на любую другую частоту успехом также не увенчалась. Связь глушили. Целиком и полностью.

— Ранкор меня сожри, этого только не хватало, — бормотал Соло, с лихорадочной раздраженностью щелкая передатчиком. — Неужто гости пожаловали? По наши головы? Вот ведь…

Бросив явно тщетные попытки сладить со связью, Хан переключил внимание на остальные системы корабля.

— Чуи, быстрая проверка. Если это то, о чем я думаю, нашей птичке опять придется полетать в теплой компании, — невесело хмыкнул кореллианец. Чуи согласно рыкнул и тут же зазвенел какими-то инструментами из ближайшего ящика.

— Интересно, очень интересно, — бормотал про себя Соло, окидывая беглым взглядом панель управления орудиями. — Они там, на орбите, в курсе, кто здесь конкретно, или просто дежурят, для острастки, чтобы на демократию никого не потянуло.

Чуи отозвался из нутра корабля приглушенным рыком.

— Знаю-знаю, это был риторический вопрос, — отмахнулся Хан. — Проблема в другом — надо бы понять, здешние ребята вообще в курсе, что происходит?

* * *

В последний раз оглядевшись и глубоко вздохнув, Соло направился к выходу. Его терзали очень неприятные предчувствия. И даже про бутылку кореллианского на столе он не вспомнил.

Обратно до правительственного здания ехали в полном молчании. Водитель кара смотрел на дорогу и пассажиров болтовней не развлекал, что было на руку — Хан был слишком погружен в свои мысли. И когда дверца распахнулась прямо перед входом в высотку, решение было принято.

— Чуи, мы отсюда валим, — вполголоса шепнул кореллианец своему напарнику. — К хатту переговоры, демократию и весь Джеррард. Здесь слишком запахло жареным.

Вуки чуть слышно рявкнул, выражая полное свое согласие и одобрение.

На посту охраны, которая собиралась беспрепятственно пропустить его внутрь здания, Соло как можно небрежнее поинтересовался:

— У вас тут всегда так плохо со связью?

— Вовсе нет, — отозвался широкоплечий парень в форме. — Только в последние дни. Никуда достучаться не можем.

— Меры принимали? — Соло невинно улыбнулся.

— Мы люди маленькие, нам в это лезть не велено. Начальство разберется. А чего вы хотели?

— Да так, ничего особенного, — отмахнулся Хан. — С приятелями поболтать.

С этими словами он миновал холл и шагнул в лифт. Когда его двери съехались за мохнатой спиной Чуи, Соло сжал виски ладонями.

— Так все было тихо, спокойно, даже переговоры можно бы потерпеть — так нет же, опять заваривается какая-то каша. И взгляд у этого громилы мне не нравится. И принцессу мы теперь еще должны с заседания выцарапать и объяснить, что пришла пора рвать когти… Ранкор бы всех их сожрал…

Возможно, Чуи собирался что-то ответить, но тут лифт остановился, а в кабину зашла Риордан.

— Как самочувствие, капитан? — девушка улыбнулась. Она всегда улыбалась, тепло и открыто, так что хотелось улыбнуться в ответ. Даже сейчас, несмотря на взвинченные нервы, Хан видел это.

— Если быть откровенным до конца, то бывало и лучше, — усмехнулся он, — хотя ваш виски — превосходная вещь.

— Вид у вас обеспокоенный. Что-то случилось?

За разъехавшимися дверями лифта просматривался знакомый холл на отведенном для переговоров этаже.

— Кэрри, вы тут всё знаете. Может, в курсе, когда следующий перерыв в этих словесных баталиях?

— О… — Хану показалось, или в ее глазах что-то промелькнуло?.. — Кажется, перерыв нескоро. Что-нибудь срочное?

— Не беспокойтесь, — улыбнулся Соло. — Всё в порядке.

Он махнул Чуи в сторону их апартаментов, и вуки, все поняв без слов, заторопился собрать немногочисленное имущество. А сам Хан решительно направился к переговорному залу. Звукоизоляция была хорошая, однако едва он приоткрыл дверь, как окунулся в атмосферу раздраженных весьма громких пререкательств. Лея и ее оппонент из джеррардского правительства сидели друг напротив друга, принцесса, уже почти не стесняясь в выражениях, требовала права для Альянса разместить на планете свою полноценную базу, чиновник, балансирующий на грани кипения, доказывал, что пока не будут даны гарантии безопасности населения Джеррарда, никаких баз не будет, как и перевалочных пунктов, и узлов снабжения — вообще ничего. Когда стоявший позади кресла Леи С3РО первым отреагировал на появление Соло, спорщики умолкли лишь на мгновение, а потом вернулись к словесной баталии с новой энергией.

Хан тяжело вздохнул и, улучив момент, тронул Лею за плечо.

— Ваше Высочество, на пару слов бы вас…

— Вы выполнили мое поручение? — не оглядываясь, спросила Лея.

— Нам бы побеседовать… — повторил Соло.

— Вы выполнили мое поручение? — Лея, наконец, обернулась и смерила кореллианца раздраженным взглядом. — Или у вас есть время только хвост распускать перед всеми особями женского пола?

Все-таки это ее задело… Значит, интуиция не подводит. Но, хатт их всех возьми, нет сейчас на это времени…

— Нам надо поговорить, — как мог резко отчеканил Хан. — Немедленно и, с вашего позволения, за дверью. С3РО, тебя это тоже касается.

Лея вышла в коридор и прислонилась спиной к стене, задрав голову. Только так она могла смотреть Соло в глаза.

— Ваше Высочество, у нас проблемы. Отсюда пора сваливать, и чем скорее, тем лучше. Связь специально глушится. И я не горю желанием выяснить, что имперцы про нас знают и чего хотят.

— Откуда такая уверенность, что дело именно в Империи?

— А кто еще это может быть? — невесело хмыкнул Хан. — Всё, пора.

— Что, прямо сейчас? — темные брови принцессы взлетели вверх, несмотря на привитое с детства умение владеть собой. — Переговоры…

— Окончены, — перебил ее Хан. — Пока их не прервал взвод-другой штурмовиков.

Он оглянулся и увидел, что Чуи уже возник в конце коридора мохнатой высоченной тенью.

— Мои вещи… — начала было Лея.

— Там были адреса альянсовских связных или явочных квартир по всему Среднему Кольцу?

Принцесса чуть растерянно покачала головой. Соло хлопнул ладонью по стене.

— Вот и славно. Остальное потерять не страшно.

В это мгновение с другой стороны коридора раздался перестук каблуков. Кэрри…

— Хан, все хорошо? — она шла быстро, с тревогой во взгляде. Нарочитой тревогой…

— Хан?.. — взвилась Лея, но Соло уже быстрым движением загородил ее от приближающейся Риордан.

— Кэрри, не стоит волноваться, — в ее взгляде определенно что-то не так. И Хан вдруг чувствовал, как мрачные подозрения расползаются в душе. — Все нормально.

Он повернулся к Леи и жестом пригласил ее пойти дальше. Он не видел, как Риордан быстро пробежала пальцами по комлинку на запястье и на мгновенье чуть скривила губы, от чего ее лицо внезапно показалось не просто некрасивым, а угрожающе-хищным.

Когда все четверо забились в недостаточно просторную кабину лифта, которая тут же плавно заскользила вниз, Лея дала волю раздражению.

— Капитан Соло, это просто возмутительно! Я согласилась сейчас идти с вами только потому, что раньше вам удавалось доказывать свою проф. пригодность!

— Ваше Добрейшество, я отвечаю за вашу жизнь!

— Не больно-то вы о ней заботились, пока строили глазки этой…

Лифт дернулся и замер. Панель управления замигала и потухла.

— Мастер Соло, мы в ловушке, — затараторил С3РО.

Хан мрачно усмехнулся. Только один человек видел, как они уходят. Значит… неужели он может настолько ошибаться в людях?

— Чуи, попробуй разжать двери. Посмотрим, высоко ли мы болтаемся.

Однако двери были блокированы намертво. Оставался только потолок. Лифт был старой конструкции, с небольшим люком, и его Чуи удалось вышибить без особых усилий. Хан выбрался на крышу кабины и огляделся. Вверх уходил слабо освещенный тоннель шахты, магнитные рельсы по углам отсвечивали голубым. В метре выше отчетливо виднелась полоска света, не толще волоса, между этажными дверями. Увидев все, что можно было, Соло легко спрыгнул обратно в кабину и отдал указания Чуи. Вуки быстро подтянулся и оказался наверху прежде, чем Лея успела вмешаться в разговор.

Лязг, скрежет — и торжествующий рык.

— Прошу вас, Ваше Милейшество, — Соло постарался улыбнуться как можно галантнее и опустился на одно колено, предоставляя принцессе возможность опереться на него, как на ступеньку. Несмотря на свой миниатюрный рост, Лея справилась с задачей на удивление ловко. Впрочем, чему тут удивляться… Убегать и выживать им за эти годы приходилось едва ли не чаще, чем вести дипломатические беседы.

Соло выскочил в коридор первым. Переведенный в боевой режим бластер быстро дернулся в обе стороны, но угрозы не наблюдалось. Возможно, у имперских агентов не оказалось под рукой достаточно живой силы для силового задержания, так что они пока ограничивались играми с системами связи и перемещения. Ну что же, надо было пользоваться случаем…

Как только в коридоре оказался растерянно махающий руками протокольный дроид, Хан быстро зашагал туда, где по его представлениям должна была быть лестница. Если лифт так легко вырубить, лучше с ним по новой не связываться.

Небоскреб был не новым. И лестница, дублировавшая лифт, как дань давно устаревшей традиции, вилась в бесконечном узком колодце сотнями и сотнями ступеней. Лея глянула в узкий проем между перилами и невольно отшатнулась.

— Ваше Храбрейшество, нам вниз. И бегом, — Соло ослепительно улыбнулся.

— Очередной ваш план? — скрипнула зубами принцесса. — Вижу, вам было не до изучения путей возможного отхода.

Злится… она злится… Эх, если бы не материализующаяся с каждой секундой угроза нападения, можно было бы искренне порадоваться жизни… Однако времени не было. Соло шагал через две ступеньки, не опуская бластер, пристально осматривая каждую выходящую в этот колодец дверь. Чуи замыкал шествие, прижимая к груди свой любимый арбалет. Как хорошо, что у них не отобрали оружие… Впрочем, если бы кто-нибудь об этом заикнулся, они бы развернулись и улетели. Во всяком случае, попытались бы это сделать, невзирая на протесты принцессы.

Лестница закончилась неприметной пластиковой дверью, которая, даже если и была заперта, распахнулась от легкого нажатия плечом. За дверью обнаружилось полутемное пустое помещение, свет в котором вспыхнул, стоило переступить порог. Датчики движения, хатт бы их побрал. Никого — но Хан чувствовал, что беспрепятственно выбраться из здания было бы слишком хорошей сказкой. Перебегая по диагонали эту огромную кладовку — или что там здесь располагалось — Соло лихорадочно соображал, как и на чем добираться до космопорта.

— Интересно, много ли у них тут бойцов? — прервала его размышления Лея.

— Учитывая, что мы уходим почти без боя, вряд ли. Скорее, несколько агентов наблюдения, — отозвался Хан, непроизвольно передернув плечами. Похоже, в этот раз интуиция подвела, подсказав флиртовать не с той красоткой…

— Которые могут в любой момент вызвать подкрепление? — скептически вздернула бровь принцесса.

— Они, наверное, рассчитывали дождаться от джеррардцев каких-то более конкретных заявлений, чтобы потом получить основание для нападения или оккупации. Едва ли охота изначально велась именно за нами.

— Теперь это не имеет значения, — прошипела сквозь зубы Лея, когда за тонкой стеной послышались голоса. — Вы отвечаете за мою безопасность — вот и вытаскивайте нас отсюда.

— Слушаюсь, Ваше Мудрейшество.

Переглянувшись с Чуи, кореллианец махнул в сторону двери.

— Мастер Соло, оправдан ли такой риск?.. — начал было С3РО, но Хан резко обернулся к дроиду: — Будешь паниковать — отключу.

Тот немедленно замолчал. Вуки вскинул арбалет, Соло толкнул дверь, в которую немедленно вылетела разрывная стрела, взорвавшаяся грохотом и клочьями дыма. Послышались крики. Хан схватил Лею за руку и дернул за собой. Дорогу им заступила штатная охрана. Не штурмовики. Впрочем, это, опять-таки, ничего не значит… Стену рядом оплавил очередной сгусток плазмы. Рывок в сторону, выстрел, толкнуть принцессу, чтобы не зацепили. Она понятливая и привычная — сразу пригнулась и по изломанной траектории метнулась в сторону далеких прозрачных парадных дверей.

Какой-то кар стоял справа от ступеней, водитель, должно быть, только что вышел. Соло, сделав еще пару выстрелов назад, быстро откинул дверь и толкнул Лею на сиденье. Принцесса стерпела фамильярность молча, что не могло не радовать. Следом отправился С3РО. Когда на другом сиденье оказался вуки, Хан до отказа выжал рычаг ускорения и кар сорвался с места, словно заряд из пушки.

Вверх, вверх, еще выше — и при взгляде вниз Соло увидел, как из здания вышла женщина в строго-деловом костюме, а за ней — несколько бойцов с винтовками. Женщина несколько раз махнула рукой и поднесла к губам запястье.

— Ох, Риордан, ну ты и стерва двуличная, — пробормотал Хан, достаточно тихо, чтобы Лея не расслышала.

Чуи торопливо осматривал свой арбалет.

— И куда же мы? — подала голос принцесса.

— На «Сокол» — и в гипер. Чем дальше — тем лучше. Очень надеюсь, что сюда никто не притащил Заградитель, — не отводя взгляда от ветрового стекла, отозвался Хан.

Космопорт возник впереди быстро, невероятно быстро. В прошлый раз Соло добирался до него куда дольше. Отчаянно вглядываясь в ряды звездолетом и надеясь не увидеть у трапа «Сокола» белые бронированные фигуры, Хан бросил кар в лихой разворот, от которого Лея и С3РО повалились друг на друга, и пошел на снижение. Чуи поднял к плечу приклад и коротко рыкнул.

— Да, знаю, — вздохнул Соло. — Естественно, это ничего не значит. Они могут ждать нас и повыше. Но разве есть другой выход?

Жесткая посадка прямо на покрытие космодрома, недовольный возглас Леи, которую слишком сильно толкнул протокольный дроид. Чуи пятился, обводя пространство перед собой наконечником разрывной стрелы. Хан уже подбежал к «Соколу» и набирал код для открытия аппарели. Едва серая пластина обшивки коснулась земли, Соло бросился внутрь, таща Лею за собой. Буквально упав в кресло первого пилота, кореллианец точными, выверенными движениями запустил двигатели, проверил состояние боевых систем. Вскоре в кабине показался Чуи.

— Пора, — бросил Хан, не оглядываясь. Он и так знал, что Лея сейчас замерла в кресле позади его собственного и неотрывно смотрит вперед — не покажется ли на их траектории имперский шаттл или парочка истребителей…

«Сокол» тряхнуло, и корабль оторвался от поверхности Джеррарда. Щелкнул переключатель — они уходили в небо практически вертикально. И когда за обзорным иллюминатором небо уже почти почернело, откуда-то сбоку ударили красные вспышки.

— Чуи, за пульт! — выкрикнул Соло, выводя щиты на полную мощность, пусть даже и в ущерб скорости. Сейчас надо отбить первую атаку и прыгать… Две пары СИДов неслись наперерез, ведя непрерывный, хотя и не прицельный огонь. «Сокол» вздрогнул. Раз, другой, третий…

— Попали? — раздался сзади ледяной голос принцессы. Но Соло уже знал, что под этой холодной оболочкой таится живой человек со своими страхами и желаниями, пусть и вечно скрытыми за броней долга.

— Не волнуйтесь, Ваше Храбрейшество, отобьемся.

Один из СИДов взорвался, но остальные перегруппировались и опять пошли в атаку. Хан торопливо вбивал координаты прыжка. Куда угодно, лишь бы свалить отсюда по-быстрому…

— Если есть СИДы, должен быть и разрушитель, — заметила Лея.

— Куда же без него, — не отрывая глаз от экрана, кивнул Соло. — Только надеюсь, мы удерем прежде, чем он подтянется на всеобщее веселье.

Бортовой компьютер пискнул, принимая задание. С замиранием сердца Хан снизил мощность щитов, направляя всю энергию на гипердвигатель. Чуи взревел, корабль еще раз тряхнуло, теперь уже гораздо сильнее. Но в следующий момент звезды смазались в блестящие полосы, и все, сидевшие в кабине, облегченно выдохнули.

— Пойдем серией прыжков, чтобы имперцы не могли вычислить наш конечный пункт, — проговорил Хан, чуть улыбаясь. Риск всегда, даже в самых невыгодных условиях, выбрасывал адреналин в кровь. В такие минуты казалось, что даже моря Камино будут по колено.

«Сокол» закончил прыжок около какого-то малопривлекательного на вид спутника, крутившегося вокруг гиганта. Лея немедленно кинулась к панели связи.

— Погодите, принцесса, — одернул ее Соло. — Давайте подождем хотя бы до следующего прыжка. Имперцы наверняка сканируют наши чистоты, и если мы сейчас засветимся — могут отправить к нам группу поддержки.

Лея с минуту прожигала его сердитым взглядом, но руку опустила. А Хан тем временем уже вводил координаты следующего скочка.

Второй выход прошел не столь гладко. Корабль затрясло, диоды отчаянно замигали.

— Мы сейчас погибнем! — подал голос слишком долго до этого молчавший С3РО.

Из гипера «Сокол», скорее, вывалился, всеми доступными системами сигнализируя о неполадках. Зависнув в черной пустоте, на безопасном расстоянии от любых небесных тел, корабль задрожал. Чуи в мгновение ока скрылся в техническом люке. Хан молча смотрел на световое шоу, устроенное бортовым компьютером, и мучился самыми дурными предчувствиями. Лея, скрестив руки на груди, обводила кабину выразительным взглядом. Наконец раздался рев.

— Ты уверен? — на лице Соло была написана смертельная тоска.

Чуи высунулся из люка и махнул инструментом.

— Только этого не хватало нам для полного счастья, — с тяжелым вздохом выбираясь из пилотского кресла, проговорил кореллианец. — Ваше Совершенство, у нас сгорел гипердвигатель.

— Что? — брови принцессы взлетели вверх.

— Видимо, его зацепили последним залпом, а двойной прыжок попросту добил схему.

— Прекрасное объяснение. Оно так и внушает оптимизм, — скривилась Лея.

— Оптимизм внушает тот факт, что мы дотянули сюда, — отозвался Соло. — Починить сами мы его не сможем. Но, если я правильно определили наше местоположение, здесь поблизости есть тот, кто сможет нам помочь.

— Просветите, — ядовито проговорила Лея.

— Беспин. Там всем заправляет мой давний приятель, Лэндо Карлиссиан. У него мы и двигатель починим, и в себя от передряги придем. И лететь не так уж далеко.

Чуи согласно заревел и снова скрылся в недрах технического отсека.

В кают кампании около стола растекалась янтарная лужа — при последней встряске бутылка с остатками кореллианского слетела на пол и разбилась вдребезги. А среди быстро испаряющегося виски и осколков толстого стекла лежал небольшой маячок и исправно мигал красным и зеленым, передавая координаты фрахтовика на ближайшую имперскую базу…

Дагоба

Магистр Йода знал, что конец его близок, что скоро он уйдет в Силу — и это знание требовало все оставшиеся силы вложить в подготовку двух так нежданно нагрянувших к нему учеников. Он не мог допустить, чтобы вся многотысячелетняя мудрость Ордена канула в небытие вместе с его кончиной. В свою очередь, Люк и Бэрилл стремились получить эту мудрость, не жалея сил. Различные силовые техники, духовные аспекты джедайского учения, философия, фехтование, лекции о природе Силы, физические тренировки для развития скорости и выносливости — занятия шли непрерывным потоком, сменяясь одно другим, не оставляя ни секунды свободного времени. Путь джедая тернист, пусть даже обучение и не требует запредельной боли и страданий.

Месяцы складывались в годы, но о времени ни Люк, ни Бэрилл давно не вспоминали. Они уже привыкли к распорядку дня своего учителя и жили по нему, встречая рассвет пробежкой, а закат — продолжительной медитацией. Тренировки день ото дня усложнялись — Йода предчувствовал, что столкновение с Тьмой предстоит обоим

…Люк без движения лежал в жидкой грязи, а над ним парила пара небольших светящихся шаров. Бэрилл на другой стороне болота отрабатывала очередную связку из Атару. Р2Д2, подкатившись к телу хозяина, долго свистел, но Люк не отзывался. Тогда астродроид повернулся к Йоде, который сидел на пенечке, жмурясь своим мыслям, и сосредоточенно жевал. Р2Д2 бибикнул. Старый мастер дернул остроконечным зеленым ухом и что-то пробормотал. Дроид бибикнул еще раз — теперь уже сердито. Поняв, что разговоры на Люка не действуют, он подал на манипулятор небольшое напряжение и ткнул бесчувственное тело хозяина электродом. Люк подскочил, как ошпаренный. Ошеломленно тряся головой, парень потер больное плечо, охнул и сморщился. После чего укоризненно покосился на учителя, посмотрел вверх и оскалился, заметив порхающие шары. Йода хихикнул:

— Концентрация! Не можешь полностью сконцетрироваться ты. Мешать будет это.

— Я думал, — устало проговорил Люк, не имея сил даже улыбнуться, — что зонды могут только оглушить.

— Так оно, — подтвердил Йода, качнув ушами.

— Но меня не оглушило, а прямо-таки вырубило. У них мощность явно больше обычного.

— Верно это. Но не забывай, что нет разницы там, где Сила течет, — резонно откликнулся Йода, — старайся Силу пропускать сквозь тело своё, укрепи его.

Люк снова потер садняшее плечо.

— Выше прыгай! — Йода ткнул в него своей палкой. — Быстрее бегай! Открыться Силе должен джедай. Полностью. Открой сознание, есть только ты и Сила. Сама она поведет тебя, если доверишься.

Люк внезапно почувствовал раздражение. Уклончивые туманные объяснения, которые, по большому счету, даже не были объяснениями, откровенно утомляли. До Силы было рукой подать, но каждый раз он оступался, и она ускользала.

Скайуокер вскочил на ноги. Он устал ждать, когда же придет обещанная власть. Устал, что ему ничего не дается. Устал от того, что у Бэрилл все всегда получилось чуть лучше, чем у него. Даже меч ей Йода вернул раньше.

Люк со злостью выдернул свой меч из грязи.

— Вот теперь я открыт ей! — крикнул он, делая шаг вперед. — Я ее чувствую! Ну, где вы там, маленькие летающие ублюдки?!

Во всем теле вдруг ощутилась небывалая легкость — казалось, еще немного — и можно будет просто взлететь, опираясь на воздух, точно на крылья. К его изумлению, шарики умчались прочь. С другого конца поляны, прервав работу, подошла Бэрилл.

— Нет! Нет! — миниатюрный магистр сварливо затряс головой. — Не то это! Не то. Гнев чувствуешь ты. Гнев. Забыл ты слова мои.

— Я чувствую Силу! — горячо воскликнул Люк.

— Нет, — возразил Йода. — Гнев, страх, ярость чувствуешь ты. Темная сторона это. Легко дается сила… быстро схватываешь, быстро пользуешься в бою. Но берегись ее… Берегись, берегись, — с грустью повторил он. — Большую цену приходится платить за эту власть.

Люк опустил меч и в смятении посмотрел на учителя. Бэрилл села на мох, скрестив ноги, и внимательно глядя на старого магистра.

— Цену? — переспросил парень. — Какую цену?

Йода тяжело оперся на клюку, устраиваясь поудобнее.

— Слушайте. Манит темная сторона, её мощь, её доступность и простота, — зеленые уши качнулись с раздражением. — Но раз пошел ты по темной тропе, назад не вернешься уже. Станет твоей судьбой она. Пожрет, как сделала это с учеником Оби-Вана…

— Дарт Вейдер, — выдохнул Люк.

— Разве Дарт Вейдер был учеником мастера Кеноби? — изумленно спросила Бэрилл.

— Да, был, — тихо отозвался Йода, — пока не поглотила его темная сторона.

Все замолчали.

— То есть, темная сторона сильнее? — наконец неуверенно спросил Люк.

— Нет, — в голосе магистра слышалась неприкрытая грусть. — Легче, быстрее. Соблазнительнее. Но не сильнее. Путь Тьмы прост — надо всего лишь следовать своим желаниям и эмоциям, руководствоваться только своим эгоизмом. Путь Света сложен. Это путь добра, самопожертвования, гармонии и мира. Не каждый способен пройти путем этим.

— Но как я тогда отличу хорошую сторону от плохой? — в голубых глазах Люка отразилась растерянность.

Йода невесело рассмеялся. И грустные воспоминания наполнили его разум. Пятьдесят один падаван был у него, не считая прочих учеников. Этот — пятьдесят второй. Все они задавали один и тот же вопрос. Все, кроме одного. Пятьдесят первого. Того не интересовали различия.

— Узнаешь, — просто ответил магистр. — Когда будешь в покое… в мире, в спокойствии. Джедай пользуется Силой для знания и для защиты. Не для нападения. Запомните это!

Мы сами разрушили Орден, внезапно печально подумал Йода. Но такова была воля Силы. И мальчишке об этом знать совершенно не обязательно.

— Мастер, можно ли вернуться с темной стороны, или вернуть того, кто ступил на неё? — чуть дрогнувшим голосом спросила Бэрилл.

— Нет, невозможно это практически.

— Но почему? — тут же подался вперед Люк.

Любознательный. Похож на отца… Мысль заставила Йоду поежиться, и он очень надеялся, что его падаваны не заметит этого.

— Никаких почему, — магистр резко спрыгнул с пенька. — Ничего больше не скажу. Очисть свою голову от вопросов. В ней должно быть спокойно… и мирно… А ты ступай отрабатывать сегодняшнюю связку.

После данного разговора Люк углубился в тренировки с удвоенным усердием. И Йода часто гадал, что же послужило для этого поводом. Постепенно дело уже дошло до коротких дуэлей на световых мечах под бдительным присмотром магистра. И он отмечал про себя, что прогресс у обоих идет весьма неплохими темпами.

* * *

Тот день начинался, как обычно. Бэрилл медитировала, Люк, сделав разминку, решил пробежать пару лишний кругов.

Непроходимые джунгли давно перестали быть таковыми, молодой джедай уже привык к сплетению причудливых растений, лиан, корней и ветвей и легко находил удобную дорогу. Оступился он всего один раз, когда внезапно понял, что забежал слишком далеко. В тот же миг нога тут же сорвалась со скользкой коряги, и парень кубарем полетел бы в болото, не ухватись он в последний момент за ветки ближайшего дерева. Люк тут же отдернул руки — ладони обожгло, словно разрядом электричества или огнем, но огонь был холодным. На коже не осталось ни волдырей, ни порезов — вообще ничего. Странно… Люк огляделся по сторонам — и увидел его. Дерево…

Оно единственное в этом зеленом влажном аду было сухим и черным, как уголь, будто ухитрилось сгореть и в то же время остаться стоять. Листьев не было. Скайуокер потрогал кору — такой же прожигающий насквозь холод.

Корни мертвого гиганта уходили в маленькое озерко. Над самой водой они переплетались, образуя проход. Люк присел на корточки и заглянул под черный низкий свод. Из темноты веяло холодом.

— Что-то не так, — пробормотал он, с подозрением продолжая рассматривать дерево. Но затем, поборов своё любопытство, развернулся и побежал назад, к дому мастера. Бэрилл на полянке отбивалась от атакующих ее летающих дроидов. Люк попытался присоединиться, но мысли о странном дереве не давали ему покоя, мешая полностью сосредоточиться на тренировке. Йода это заметил и проковылял к нему.

— Думаешь о чем-то, юный Скайуокер?

— Да, мастер, — кивнул юноша и рассказал о своей пробежке и встрече со странным дерево. — Я чувствую что-то плохое… смерть…

Йода молча взобрался на ближайший пенек и начал ковырять своей палкой грязь. Затем вынул из торбочки полоски коры, сунул в рот и принялся жевать. Бэрилл нахмурилась, напрягая память.

— Странно, я это дерево не видела, когда бегала. Ты уверен, Люк?

— Непростое дерево это, — проговорил вдруг Йода. — Сильна здесь везде Темная сторона. А там особенно. Там царство ее. Вам туда идти.

— Что там, внутри? — дрогнувшим голосом спросила Бэрилл.

— Только то, что принесешь с собой, только то, что внутри у тебя… — Йода выплюнул жвачку и вновь набил рот корой, — вскоре вам придется пойти туда.

Через пару минут старый магистр побрел в дом, а его падаваны вернулись к прерванной тренировке, но у обоих на душе было неспокойно, а мысли о предстоящем испытании роились в голове, мешая сосредоточиться.

Миновал месяц, и однажды утром Йода объявил, что отныне они готовы пройти испытание. Все трое направились к старому дереву, у корней которого таилась тьма. По решению магистра, первой должна была идти Бэрилл. Ободряюще улыбнувшись Люку и глубоко вздохнув, девушка смело шагнула во мрак.

Вокруг нее мгновенно сомкнулась тьма, настолько плотная, что, казалось, её можно было потрогать. Бэрилл практически ничего не видела, идти так было невозможно, фонарика у нее с собой не было — оставалось осветить себе дорогу мечом. Вытащив из крепления на боку серебристую рукоять и тронув кнопку активации, девушка увидела, что стоит в низком узком коридоре, в конце которого виднеется слабый отблеск света. Девушка сделала пару осторожных шагов вперед, и внезапно мертвую тишину прорезал чавкающий звук. Бэрилл на что-то наступила и замерла, вздрогнув. Стало не по себе.

Слегка присев и опустив меч к полу, она глянула себе под ноги и обомлела от ужаса. Она стояла на растерзанных останках человеческого тела… Едва справившись с охватившим её рвотным позывом, девушка на негнущихся ногах сделала пару шагов вперед и снова услышала тот же жутковатый звук. Коридор был завален трупами. Они были везде вокруг неё, а по полу растекались кровавые лужи. Бэрилл буквально шла по разорванным в клочья телам. И лица… Она узнавала их. Вот пилот из альянса, с которым она несколько раз летала на миссии, а он помогал ей обустроиться в помещении базы на Хоте. Вот пара знакомых солдат из роты Зета… Кусая губы, чтобы сдержать эмоции, Бэрилл медленно брела по этому коридору смерти, и вдруг увидела другие лица — лица тех, кого здесь не должно было быть. Стражники из замка отца, воины из его дружины… Ошметки их тел и отрезанные конечности валялись вперемешку. На всех лицах застало непередаваемое ощущение ужаса и боли.

— Как… — еле слышно прошептала Бэрилл, не в силах поверить своим глазам. — Как они тут оказались? Что произошло?..

Ещё пара быстрых шагов вперед. Ужас пронизывал девушку насквозь, вызывая судорожную дрожь в пальцах и сводя гримасой губы. На полу валялось разрубленной пополам тело её няни, а рядом с ним — тело её младшего брата и одной из служанок. Неведомый убийца, словно издеваясь, отрубил конечности юноше и сложил их рядом, напротив друг друга. Лицо молодой служанки было рассечено почти надвое.

— Кто мог сотворить это? — шептала Бэрилл, опускаясь на колени подле брата, чье белое лицо почти до неузнаваемости исказила предсмертная мука. Края ран не кровоточили, словно их прижгли сразу после нанесения. Поэтому-то крови на полу и было сравнительно немного — учитывая количество трупов. Вдруг страшная догадка пронзила разум. Их убили световым мечом! Их всех…

Несколько минут девушка в оцепенении стояла на коленях, не в силах отвезти взгляд от правой руки брата… Она помнила, как эта рука уверенно сжимала меч, помнила ее живой, подвижной — а теперь она лежала на полу, словно полено для костра. И рассудок отказывался верить в реальность происходящего, захлебываясь в волнах боли и отчаяния. С трудом поднявшись на ноги и ежась от предчувствия чего-то еще более жуткого впереди, Бэрилл, крепко стиснув рукоять меча, медленно пошла дальше, стараясь не наступать на мертвецов. Неяркий зеленоватый отблеск меча освещал ей путь, окрашивая все в неестественные тона. Преодолев совсем небольшой отрезок пути, Бэрилл снова остановился, не в силах заставить себя поверить своим глазам. Ее товарищи и друзья из Альянса, обезглавленные, изрубленные, выпотрошенные, словно дичь на кухне. А чуть в стороне — ее братья, родной и двоюродный, рассеченные пополам… Девушка с усилием сглотнула вязкую слюну, стараясь справиться с подступающей к горлу тошнотой.

Наконец коридор смерти вывел ее в подобие комнаты. Кровь была везде, она покрывала пол, стены, потолок. И снова растерзанные трупы… Не выдержав, Бэрилл согнулась пополам, чувствуя, как желудок выворачивается наизнанку. Вытерев губы дрожащей ладонью, девушка шагнула на середину комнаты — упала на колени, когда увидела, что осветил клинок ее меча. Ее отец, мать, третий брат, Лея, Люк… их изуродованные тела громоздились пирамидой, у подножья которой валялся труп беременной жены брата с распоротым животом.

— Нет, этого не может быть, — исступленно шептала Бэрилл, по глазам которой текли безостановочно слезы. — Это только видение, только сон…

Но резкий запах крови слишком явственно давал понять, что это — реальность.

Внезапно гробовую тишину нарушил тихий звук, то ли плач, то ли смех, а может быть, все вместе. Девушка вздрогнула и повернула голову, пытаясь найти источник звука. Он шел откуда-то сверху, из-за страшной пирамиды. Собрав волю в кулак, Бэрилл решилась идти до конца, чтобы понять, что же здесь произошло. Через пару минут взгляду ее открылась ужасная картина… На низком широком возвышении сидел Император Палпатин, широко раскинув темную мантию, а рядом лежал прикрытый какими-то черными лохмотьями труп Сайлорен. Голова трупа покоилась на коленях Императора, который гладил ее спутавшиеся, грязные волосы и мерзко улыбался. Бэрилл смотрела на происходящее широко раскрытыми от ужаса и отвращения глазами, по-прежнему крепко стискивая в руках меч. Палпатин, словно не замечая её присутствия, продолжал перебирать тусклые пряди своими старческими пальцами, касаясь висков и лба покойницы, иногда что-то нашептывая. Однако стоило Бэрилл сделать пару шагов, как он поднял голову, всматриваясь в неё своими горящими желтыми глазами. Затем улыбка Дарта Сидиуса стала еще шире и пакостнее, обнажая разрушающиеся зубы. Он наклонился над телом, обхватывая мертвую голову ладонями, и коснулся ее губами в подобии поцелуя, не переставая шептать. Еще один шаг — император схватив покойницу за волосы, резко дернул вверх и оттолкнул её от себя. Несколько мгновений труп оставался неподвижным, а затем шевельнулся. Медленно сел. Голова поникла на грудь, словно мышцы шеи больше не держали ее, волосы свесились вуалью. Затем тело той, которую когда-то звали Сайлорен, развернулось, спуская ноги с возвышения, и встало. Последним движением голова поднялась — Бэрилл увидела лицо мертвой подруги. Синюшное, подернутое тлением. Глаз не было, словно их вырвали или выжгли, и на девушку неподвижно смотрели пустые глазницы.

Палпатин рассмеялся своим противным дребезжащим смехом и указал на Бэрилл. Труп сделал шаг по направлению к ней, в следующий миг из его руки вырос красный луч лазерного меча. По помещению пронесся шепот, едва слышный, словно шелест листвы:

— Она… она их всех убила… всех… всех… убила она…

Бэрилл смотрела на мертвую подругу, не понимая, как такое может быть, и только крепче сжимала меч. Быстро глянув на то место, где только что сидел император, она не увидела ничего, кроме теней. А между тем, оживший труп её подруги быстро приближался, и девушка уже явственно различала гудение клинка.

— Не надо, прошу, не заставляй меня это делать, — выдохнула Бэрилл, отступая на шаг и чувствуя, как нога скользит в крови. Но оживший труп не оставил ей ни единого шанса. Мертвая Сайлорен ударила первой — быстро, решительно, как при жизни. Бэрилл выставила блок, отшагнула в сторону. Покойница атаковала, снова и снова, а Бэрилл могла лишь защищаться, не в силах стряхнуть с себя липкий кошмар. А затем вдруг что-то в ней обломилось — и по телу и разуму словно пробежал немыслимый в этом месте поток свежего воздуха. Ее подруга давно умерла! Это всего лишь поднятое силой Темной Стороны тело! Ничего более! От осознания этой истины наваждение раскололось, исчезло гнетущее чувство вины… Девушка закрутила меч финтом, увернулась от нового выпада, стремительно сокращая дистанцию и примериваясь для смертельного удара. Неудачно, мертвая Сайлорен дерется лишь немногим слабее живой. Но это не страшно… Клинки сходятся, рассыпая электрические искры, снова разлетаются в стороны, шипят, ноги сами собой вычерчивают на окровавленном полу сложный рисунок боя. Смертельного боя… Длинный укол — и меч легко входит в мертвое тело, туда, где у живых бьется сердце. На мгновение труп Сайлорен замирает, словно в немом недоумении вслепую глядя на зеленое лезвие. А в следующий миг, стремительно высвободив меч, Бэрилл широким косым замахом снесла покойнице голову, и та откатилась к подножью возвышения, а тело, постояв еще пару мгновений, медленно завалилось на бок и осталось неподвижно.

Пару раз глубоко вздохнув, Бэрилл огляделась. Тьма вновь заволакивала помещение — и только в одной стороне виднелся слабый отсвет. Чувствуя, как от всего пережитого она начинает задыхаться, девушка опрометью бросилась на свет, не глядя под ноги и не думая ни о чем, кроме недавнего кошмара. А когда подбежала ближе — увидела переплетенные наподобие свода черные корни гигантского дерева и последним усилием выбралась наружу. Её трясло, как в лихорадке. Сделав пару шагов, она покачнулась и упала. К ней тут же подскочил Люк. Бэрилл протянула руку и коснулась его плеча, словно убеждая себя в его материальности.

— Ты как? Все в порядке? Ты ранена! На тебе лица нет… — глаза Скайуокера были полны беспокойства и страха.

Девушка через силу улыбнулась.

— Все нормально, не стоит волноваться.

— Ты вся дрожишь! Что произошло?

Пару мгновений Бэрилл медлила, пытаясь понять, стоит ли рассказывать о жутком видении, но едва она открыла рот, раздался сердитый голос магистра йоды:

— Молчать должна ты. То, чтобы было там, твоё лишь. Ничье больше. Потом, потом расскажешь. А пока молчи.

Люк непонимающе заморгал.

— Но почему, мастер?

— У каждого своя тьма и то, что она порождает, юный Скайуокер. Хватит на сегодня разговоров. Домой пошли. Отдых необходим Бэрилл. Завтра же снова придем сюда, — старый магистр торопливо заковылял прочь.

Люк помог девушке встать и, продолжая поддерживать ее под руку, повел следом за Йодой. А у Бэрилл даже не было сил отстраниться и вернуть дистанцию, должную существовать между двумя джедаями…

* * *

На следующее утро всё повторилось. Стоя перед черным деревом, Люк чувствовал, как по спине заструился пот. Постояв несколько мгновений, словно пловец перед прыжком, он резко вздохнул и нырнул в темноту, услышав тихое пожелание:

— Да пребудет с тобой Сила…

Мрак в пещере прилипал к коже, Люк чувствовал, как он стекает черными каплями, оставляя влажные дорожки. Мрак был такой густой, что свет от клинка пропадал в нем. Люку даже казалось, что клинок потускнел. Но Скайуокер упрямо шел вперед, касаясь стены самыми кончиками пальцев. Он не был уверен, что найдет выход, так как стоило ему сделать несколько шагов, как светлое пятно неба растворилось во тьме. Притрагиваться к стене — склизкой, покрытой плесенью — было противно, но Люк боялся убрать руку, чтобы не потерять единственный ориентир.

Со временем глаза привыкли, и юноша обнаружил, что кое-как различает очертание коридора и путаницу корней на потолке. Над головой что-то зашуршало. Люк поднял меч — там притаилась болотная змея, с холодной неподвижной улыбкой наблюдавшая за незваным гостем. Когда в ее глазах отразился свет меча, змея скользнула куда-то в темноту. Интересно, далеко ли уведет его коридор? Ощущения, что он спускался, не было: пол под ногами шел ровно, без уклонов. Но снаружи дерево казалось намного меньше. А он шел так долго… Или он уже потерял чувство времени? Выхода все не видно. Или выходить надо там, где вошел? Коридор вдруг расширился, Люк оступился, взмахнул руками, чтобы удержать равновесие — и, разумеется, потерял стену. Парень завертелся на месте, выставив перед собой меч, чувствуя, как страх накатывает удушливой черной волной. Вот тогда он и услышал негромкое сипение. Он знал этот звук. Вся Галактика знала этот звук. Так дышал, только один человек. Нет, не человек, а скорей существо. Дарт Вейдер!

Люк замер на месте, прислушиваясь, надеясь, что он ошибся, что это очередная змея или еще какая-нибудь местная живность, все, что угодно, только не то, о чем он подумал. Сипение повторялось все ближе, размеренное, механическое, однообразное. Он помнил его по ночным кошмарам: дыхание существа, бывшего когда-то человеком. Люк бросился к светло-голубому пятну, промелькнувшему в паутине, и вновь остановился. Это был не выход. Это было сияние лазерного меча в опущенной руке. Тусклый отблеск ложился на черные металлические доспехи, очерчивал складки плаща. Перчатка на руке, сжимающей меч, тоже была черной. Дарт Вейдер, Темный Лорд…

Дарт Вейдер шагнул вперед, поднимая меч. Его атака слилась в бесконечную череду ударов, от которых Люк едва успевал увертываться и отступать. Мыслей о том, чтобы самому перейти в наступление, не было. Был только страх, грозящий перерасти в панику. И вдруг светлая волна прокатилась изнутри по телу Люка. Весь мир в сердце этой пещеры, откуда не было выхода… Время будто замедлилось. Отбив вражеский клинок в сторону заученным до автоматизма блоком, Люк шагнул вперед и ударил. Точно в основание шеи, в стык шлема и нагрудника.

Он ожидал фонтана крови, хруста разрубаемой кости, но клинок прошел легко, будто вовсе не встретив преграды. Голова отделилась от тела и подкатилась к его ногам. Потом земля вздрогнула — тело Повелителя Тьмы, громыхнув доспехами, рухнуло навзничь. Люк ждал, что теперь-то страх должен пройти, но ошибся. Парень нагнулся к трофею. Шлем и маска от удара о землю раскололись. Может быть, удастся восстановить душевное равновесие, если он взглянет своему страху в глаза?

Лицо под маской казалось до странности знакомым. И оно явно не принадлежало взрослому человеку. Загорелая кожа, облупленный нос, струйка крови на по-детски пухлых губах. Светлая прядка вьющихся волос выбилась из-под шлема. Уже остекленевшие голубые глаза уставились в темноту, не отражая света. Люк судорожно, со всхлипом втянул в легкие воздух. Хотелось наподдать по шлему ногой, только бы не смотреть на себя самого…

Не скоро смог Скайуокер выбраться из-под корней странного дерева. А когда выбрался, взъерошенный, усталый и перепачканный в паутине и слизи, маленький магистр и рыжеволосая девушка сидели на мху, негромко разговаривая о чем-то. Услышав шаги, Бэрилл повернула голову и тепло улыбнулась измученному юноше.