На борту космического линкора в отдельном зале стояла закутанная в черный плащ женщина и смотрела в пустоту безграничного космоса. Думала ли она, когда была ребенком, что у неё будет такая жизнь? Что судьба зашвырнет ее с вершины в бездну, из которой она восстанет? Что, пав на самое дно, она сможет снова подняться? Вопросы без ответа… Дарт Керстас просто стояла и смотрела, чувствуя, как сознание успокаивается, завороженное красотой мерцающих в черноте звезд. Темная леди вслушивалась в Силу, которая пронизывает все пространство вокруг, течет сквозь все сущее. И в какой-то момент, по-прежнему пребывая в состоянии легкого медитативного транса, она почувствовала яркий сгусток света, который стремительно приближался.

Дверь зала скользнула в сторону. Легкие, едва слышимые шаги замерли у нее за спиной. Темная леди скривила губы под маской и медленно, лениво обернулась.

— Здравствуй, Бэрилл. Давно я тебя не видела.

— Здравствуй, Сайлорен. Я до последнего момента не знала, что ты жива. Думала, Палпатин убил тебя.

— Он очень старался… — девушка чуть дернула плечом. — Но, как видишь, не удалось. Полагаю, к большому его сожалению.

— Я… рада, что ты цела, — немного запинаясь, проговорила Бэрилл, испытывая некоторую неуверенность от этого тона, этой полумаски, этой темной мощи, заполнявшей весь корабль. Та Сайлорен, которую она знала, была другой…

— Та Сайлорен, которую ты знала, в самом деле умерла, — для темной леди, казалось, не стоило никакого труда считывать мысли собеседницы, и это ещё сильнее выбило джедая из колеи.

— Не без твоей, кстати, помощи. И смерть ее была нелегкой. Теперь я Дарт Керстас. Но сейчас я на тебя уже не в обиде. Боль, в конце концов, не такая уж запредельная плата за могущество.

— При чем здесь я? — вскинулась Бэрилл, делая шаг вперед.

— Это дело прошлого, — та, которую некогда звали Сайлорен, небрежно махнула рукой. — Зачем ты пришла?

— Понять, друг ты нам или враг.

— Нам? — Сайлорен удивленно подняла брови. — Кому именно?

— Тем, кто будет восстанавливать мир в Галактике на новых, справедливых началах.

— Каких именно, не подскажешь? — в голосе темной леди послышался сарказм.

— Свобода. Демократия. Республика, — гордо вскинув голову, отчеканила Бэрилл.

Сайлорен брезгливо поморщилась.

— Глупо. Очень глупо. Бэрилл, в самом деле, ты не умнее банты, к большому моему сожалению. Слей из головы эту тупую пропаганду и сними, наконец, розовые очки! Оглядись. Республики, за которую ты сражаешься, нет. И не будет. Республика — миф. Если эта война и имеет какой-то смысл, то уж точно не за свободу. Нет. Мы все, словно бешеные звери, рвали и рвём друг другу глотки ради чьих-то шкурных интересов. Поверь, я даже точно знаю, кто кукловоды. И пыталась донести эту информацию до тебя. Но ты меня слушать не стала. Ни тогда, на Хоте, ни сейчас.

Бэрилл мгновение молчала, опустив голову, но потом подняла горящий воодушевлением взгляд.

— Ты ошибаешься! Есть то, что неизменно! Это идеалы Ордена Джедаев.

— Бэрилл, какая же ты наивная идиотка! Я изучала историю Ордена, и старого, и нового. Палпатин, каким бы подонком он ни был, дал мне немало знаний, особенно по истории джедаев и Республики. Во времена Республики 10 тысяч рыцарей хранили мир и покой в Галактике? Ты в самом деле веришь в этот бред? Со времён Руусана джедаи пытались тушить пожар из стакана. А до него… Ты в курсе, что самые кровопролитные войны шли между джедаями и ситхами? И далеко не всегда за ситхами был первый удар. Ты знаешь, что джедаи и твоя хваленая Республика частенько проводили геноцид и орбитальную бомбардировку ситских планет. Что известный генерал-джедай Хот приказал разбомбить целую планету, лишь бы она не досталась ситхам?

С каждым словом глаза Бэрилл становились всё больше. О нет, она не злилась, джедаю не пристало злиться. Скорее, ею овладевало изумление и какая-то странная жалость к подруге. Внезапно она вспомнила слова магистров Йоды и Кеноби, которые, безусловно, были правы, говоря, что её подруга уже потеряна. Темная сторона окончательно поглотила её.

А в следующее мгновение Бэрилл ощутила стремительно нарастающий страх. Неужели Темная сторона, плен, война так сильно изменили её всегда добрую, честную и справедливую подругу? Девушку, с которой они вместе росли, учились и играли, и которую она теперь не узнаёт… Куда делась та девочка?

— Знаешь, Бэрилл, я рада, что попала сюда. Несмотря ни на что, — неожиданно спокойно сказала Сайлорен. — Кем бы мы были там, в нашем родном мире? Что нам светило?

И наклонив голову к плечу, она задумчиво ответила на свой вопрос:

— Ничего интересного. Рано или поздно отцам бы надоели наши военные забавы. И тогда дорога одна — выйти замуж за какого-нибудь идиота старше нас, который бы и близко к оружию не подпускал, всю жизнь быть при нем в качестве куклы и постельной игрушки, нарожать кучу детей и умереть от старости или от болезни, так и не познав настоящей свободы и жизни. А через несколько лет никто даже имен бы наших не вспомнил.

— Сайлорен, ты не права, — Бэрилл посмотрела на подругу, и во взгляде ее читалось сочувствие. — Это внушение Темной стороны, она отравляет тебя, разрушая и деформируя твоё сознание. Это всё яд Палпатина. Ты эмоционально нестабильна. Тебе надо успокоиться, привести мысли в порядок. Пойдем, я помогу тебе. В прошлой Республике и Ордене было немало плохого, но хорошего оставалось все-таки больше. Орден всегда стояли на страже мира, добра, защищал слабых.

— Дожили… — с усмешкой сказала Сайлорен, — моя фанатичная подруга снова пытается читать лекции о морали и добре. Твои хваленые сенаторы во времена Республики ради лишних денег готовы были удавить и удавиться, прыгнуть в постель к кому надо и не надо. Интересы народа и планет становились разменной монетой в руках политиканов.

На Бэрилл вдруг накатила громадная усталость. До попадания сюда она всегда могла положиться на трёх человек, и одним из них была Сайлорен. Честная, открытая, весёлая, добрая, понимающая. Она была лучиком света. Но теперь всё стало совсем по-другому. «А может, мы никогда и не были по-настоящему близки? Просто в детстве всё казалось проще, вот и не было поводов для конфликтов?» Что же делать… Внезапно в голове словно в живую раздался голос учителя: «Помни, нет эмоций — есть покой».

И Бэрилл приняла решение.

— Ты права, моя подруга действительно умерла. Ты не она. И я тебя остановлю.

Ярко синий клинок с гудением разрезал пространство.

— Вот как? Попробуй, — с оттенком мрачной радости усмехнулась Дарт Керстас, вскидывая руки и ударяя потоком фиолетовых молний.