— Интересно, как Кэм и Ферн съездили в Чикаго, — расслабленно проговорила Марси. — Сегодня очень жарко.

Сэм откупорил бутылку вина. Хотя он по-прежнему сдержанно относился к общению Ферн с Кэмом, в последнее время к его сдержанности стала примешиваться некоторая доброжелательность. И все потому, что Сэм видел, с каким уважением Кэм относился к Ферн. Большим плюсом было и то, что, встречаясь с Кэмом, Ферн всегда приходила домой вовремя.

Ко всему прочему, позволяя дружбе своей дочери с Кэмденом развиваться, Сэм получал возможность больше общаться с Марси. Прошло уже две недели с их первой поездки в лес. И хотя в будни встречаться из-за работы было затруднительно, два последних уик-энда они провели вместе.

В это же время в Эллвуде проходили разные общественные мероприятия, на которые можно было бы сходить. Но Сэм был слишком явным собственником, чтобы делить Марси с ее новыми знакомыми, которые в большом количестве появлялись у нее везде и всюду. Он хотел, чтобы все внимание Марси было направлено только на него одного. Сейчас они возвращались из Чикаго, где неплохо развлеклись в «Олд планк трейл», и Марси предложила по дороге домой заехать в какое-нибудь придорожное кафе перекусить. Но Сэм сказал, что ему не слишком нравится эта идея, он придумал кое-что более романтичное, и ему не терпелось поскорее поделиться своими соображениями с Марси.

Поэтому они ненадолго заехали к Марси, чтобы она смогла переодеться и взять кое-что из своих вещей. А потом отправились к Сэму и сразу же пошли в душ. Вместе.

Влажные волосы Марси волнами спускались ей на плечи. На ней было простое хлопчатобумажное платье без рукавов, которое походило на домашний халат. Сэм знал, что под этим халатиком ничего нет, и это придавало наряду Марси особое очарование. Чуть позже он снимет с нее его. А пока…

— Мне показалось очень романтичным устроить ужин на полу.

Едва проговорив эту фразу, Сэм тут же почувствовал себя крайне неловко. И еще он испугался, что Марси догадается, что у него не слишком богатый опыт общения с женщинами.

— Все будет очень просто. Хорошее вино, чуть-чуть сыра и много-много меня. Ну как? Идет?

Слава Богу, Марси не рассмеялась. Она с невозмутимым видом расположилась на цветном одеяле, которое Сэм расстелил на полу.

— О, шериф, надо признать, вы говорите как настоящий поэт.

Сэм хотел было запротестовать, но потом, заглянув ей в глаза, понял, что быть поэтом совсем не так уж плохо. Скорее даже очень хорошо. Быстро придя к такому выводу, Сэм улыбнулся.

— Вино сейчас охладится, — сказал он. — Как насчет музыки?

Марси бросила быстрый взгляд на стоявшие на каминной полке часы.

— А когда вернется Ферн?

— Не раньше девяти, — ответил Сэм. — Я хорошо знаю свою дочь и могу сказать, что в ближайшее время она не войдет в эту дверь.

— Да, в Чикаго есть чем заняться, — раздумчиво проговорила Марси.

Держа в руке бутылку, вина, Сэм опустился на одеяло рядом с Марси.

— Ты так говоришь, словно жалеешь о том, что уехала из Чикаго.

— Это правда. Я скучаю по городской жизни. И чем дольше я живу в Эллвуде, тем больше мне не хватает чикагского воздуха, — призналась Марси, думая о Поле и. Айрис. Вот ей совершенно точно никогда не удастся так акклиматизироваться в Эллвуде, как им. — А ты? Ты скучаешь по Чикаго?

В первое мгновение Сэму захотелось увильнуть от прямого ответа и отшутиться. Всем, кто его спрашивал: «И как вам нравится в Эллвуде?» — он давал политически корректный ответ. То есть просто-напросто лгал. Но сейчас лгать не было необходимости. С Марси он мог позволить себе говорить правду.

— Скучаю, — вздохнул он. — Мне не хватает скорости и напряжения. И еще скучаю по своим соседям. Хотя мы всегда дружески относились друг к другу, они никогда не совали нос в мои личные дела. А тут каждый просто считает своим долгом подкорректировать мою жизнь.

— Мне не хватает того же, что и тебе. И еще всего того, чем отличаются большие города. — Взгляд Марси устремился вдаль. — Магазинов, маленьких ресторанчиков и кафе, куда ты можешь войти незамеченным. Мне всегда нравились необычные рестораны и экзотические блюда. Обычно я выбирала что-нибудь самое странное и непонятное и пыталась разгадать, какие ингредиенты туда входят.

— Это значит, ты любишь приключения и авантюры, — с улыбкой проговорил Сэм. — Меня это ничуть не удивляет.

Сэм подумал о сегодняшнем дне — как они бродили по городу, как стояли под прохладными струями душа. Присутствие Марси делало каждую минуту его жизни особенной, неповторимой.

— А какая кухня нравится тебе? — поинтересовалась Марси.

Сэм пожал плечами:

— Я не так уж хорошо разбираюсь в этой области. Когда я пробегаю глазами меню, мне всегда хочется заказать что-нибудь новое, но в результате передо мной снова оказывается мой стандартный набор продуктов.

— Копченая говядина и кусок ржаного хлеба?

Сэм ухмыльнулся:

— Ты уже неплохо изучила меня.

— Иногда каждому из нас полезно выползти из привычной скорлупы, — проговорила Марси странно серьезным тоном.

Одна бровь Сэма вопросительно приподнялась.

— Ты живешь в Эллвуде уже столько недель, но каждое воскресенье ходишь в одно и то же кафе завтракать, — объяснила она. — Более того, я готова поклясться, что ты даже заказываешь одни и те же блюда.

— Но мне нравится еда в кафе при пекарне, — сказал Сэм, пытаясь избежать интонации оправдывающегося школьника. — К тому же ты и сама прекрасно знаешь, что в Эллвуде не так уж много мест…

— Но уж точно не одно, — не сдавала своих позиций Марси.

— Уверен, и тебе тоже нравится определенная рутина, — примирительно улыбаясь, проговорил Сэм. — И не пытайся спорить. Нам всем это нравится. Если же каждый день как езда по гоночной трассе — жизнь становится чересчур тяжелой.

— Ну конечно, ты прав, — согласилась Марси. — От некоторых привычек я бы ни за что не отказалась.

Сэм надеялся, что Марси имела в виду их ночные разговоры. Теперь перед тем, как уснуть, он звонил ей по телефону, и они подолгу разговаривали обо всем на свете. Это уже вошло у них в привычку. Сэм подробно рассказывал ей о том, как у него прошел день, а Марси делилась своими новостями. Зная, что Марси умеет хранить секреты, Сэм иногда рассказывал ей о работе. И она могла дать ему отличный совет, так как неплохо разбиралась в людях и обладала хорошей интуицией.

Сэм, конечно, не верил во всякую эзотерическую ерунду, родство душ и реинкарнацию, но, как бы то ни было, они с Марси были явно настроены на одну волну. И теперь он вдруг начал осознавать, что слышать ее голос перед сном не только вошло у него в привычку, но стало настоятельной потребностью.

— Рутина — это одно, — снова заговорила Марси, словно угадав его мысли, — но застрять в колее — это совсем другое.

— Ты полагаешь, что я застрял в колее?

В голосе Сэма слышалась тревога. Он вдруг с удивлением обнаружил, что для него мнение Марси стало очень важным.

— Мы все застряли в колее, — Марси наклонилась и провела пальцем по его руке. — Что же касается тебя, то, мне кажется, твоя стабильность и неподверженность изменениям — это часть твоей привлекательности.

Ее легкие прохладные пальчики замерли на тыльной стороне его ладони, потом снова побежали вверх к локтю, и Сэм опять почувствовал, как в нем просыпается желание. Но он по-прежнему не хотел торопиться, ему нравилось разговаривать с Марси.

— Значит, ты считаешь, что колея, так сказать, мне к лицу?

Она улыбнулась:

— Я хотела сказать, что стабильность, надежность и искренность — это те качества, которые каждая женщина желала бы видеть в своем мужчине.

На лице Сэма появилась кислая улыбка.

— Со мной, видимо, что-то не так. В нумизматике это называется бракованной монетой.

— Я серьезно, — Марси толкнула его в плечо. — Женщина только тогда отдаст сердце мужчине, когда будет ему доверять.

Сэм замер. Его чувства к Марси становились все глубже и сильнее, и это его несколько пугало. Он не знал, насколько серьезны чувства Марси к нему. И это неведение, страх обнаружить совсем не то, на что он надеялся, приводили его в смятение. Что сейчас она имела в виду, говоря ему о доверии? Может, она пыталась дать ему понять, что полюбила его?

Он порывисто взял руку Марси и поднес ее к губам.

— Знаешь, я так рад, что ты сейчас здесь со мной.

Уголки ее губ поползли вверх, а в глазах появился мягкий свет.

— Я догадалась. Ты всячески старался показать мне это.

Сэм засмеялся и притянул Марси к себе. И в эту минуту зазвучала знакомая мелодия.

— Это Ферн, — сказал он Марси. — Надеюсь, она лишь хочет отсрочить комендантский час.

Сэм достал из кармана телефон:

— Привет, дорогая. У тебя все в порядке?

— Пап, — проговорила Ферн, — тут кое-кто хочет поговорить с тобой.

Ее голос дрожал, и Сэму показалось — нет, он был даже уверен в этом, — Ферн плакала. Стиснув телефон, Сэм глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.

— Сэм, — послышался на другом конце низкий мужской голос. — Это Ларри Красновски.

Сэма обдало холодом. Когда он только начинал свою карьеру полицейского и контролировал улицы южного Чикаго, Ларри был его напарником. Хотя с того времени утекло немало воды, Сэм знал, что Ларри по-прежнему работал в полиции.

— С моей дочерью все в порядке? — Сотни картин одна ужаснее другой промелькнули перед мысленным взором Сэма. — Что случилось? Авария?

— Нет, не авария, — пробасил Ларри. — Возможно, ты слышал, что я работаю по выходным в «Шомберге» в охране, в отделе розничных товаров.

Сэм прикусил губу, чтобы не выругаться вслух. Где-то неподалеку продолжала плакать Ферн.

— Но какое отношение это имеет к моей дочери?

— Ее задержали на краже, — без всяких околичностей заявил Ларри. — Я хотел вызвать полицию, но когда она назвала мне фамилию, у меня сразу в голове щелкнуло, и я решил поговорить с тобой. Я, конечно, отпущу ее на этот раз, но ты должен знать.

— Не могу в это поверить.

Мысли продолжали безостановочно метаться в голове Сэма. Ферн пыталась что-то украсть? Невозможно.

— За ней никогда такого не водилось, Ларри. Она хорошая девочка.

— Она говорила что-то насчет того, что задумалась и забыла заплатить…

— Но я правда забыла… — донесся издалека всхлип Ферн.

— Непохоже, чтобы она притворялась, — проворчал Ларри и добавил тише: — Но должен сказать тебе, когда я увидел мальчишку, который ждал ее в машине, я засомневался. Хочется поверить тебе, что она хорошая девочка. Но если бы это была моя дочь, то я бы обязательно поинтересовался, с кем она проводит время. Знаешь, с подростками всякое случается.

Пальцы Сэма с силой впились в телефон. Охватившая его в начале разговора паника пошла на спад, но вместе с облегчением он почувствовал гнев.

— Спасибо, Ларри. Я твой должник.

— Да брось ты, — сказал Ларри. — Дать ей телефон?

— Не нужно, — ответил Сэм. — Я скажу ей все, что думаю, когда она приедет домой.

— Что случилось? — спросила Марси, когда Сэм отключился. — С Ферн и Кэмом все в порядке?

Сэм быстро поднялся со своего места, прошел к камину и уперся руками в каминную полку. Тяжело выдохнул и, не глядя на Марси, сказал:

— Нет, не все.

Марси тоже встала и подошла к Сэму. Она не слишком волновалась, потому что Сэм казался ей довольно спокойным. Но теперь вдруг на его лице заметно задергалась мышца, а костяшки пальцев на руках побелели.

— Скажи мне, что случилось, — потребовала Марси.

Сэм резко повернулся, внутри у него все клокотало. Он разговаривал с Ферн на эту тему два года назад. Один из ее приятелей связался с плохой компанией и был арестован полицией за кражу в магазине. Ферн поклялась ему тогда, что никогда не делала таких вещей и никогда не сделает ничего подобного. И он поверил ей.

— Ферн пыталась что-то украсть в магазине, и ее схватила охрана.

В его голосе слышалась такая боль, что у Марси сжалось сердце. Целую минуту она могла только молча смотреть на Сэма. Потом, подойдя к нему ближе, твердо сказала:

— Я не верю. Кто бы тебе это ни сказал — это ложь.

— Ее схватили с поличным, — проговорил Сэм.

Как бы ему ни хотелось верить Ферн, он признавал только факты. Всю свою жизнь Сэм только тем и занимался, что систематизировал факты и делал на их основе выводы.

— И все же…

— Ее задержал офицер полиции, которого я знаю много лет.

Сэм тяжело вздохнул и посмотрел Марси в глаза. Он ощущал растерянность, но в то же время в кем бушевал гнев.

— По ее фамилии Ларри догадался, что она моя дочь. Только поэтому он и отпустил ее.

— Возможно, это еще не вся история, — задумчиво проговорила Марси. Кто бы и что бы там ни говорил, она была уверена, что здесь какое-то недоразумение. — А что говорит Ферн?

— Она говорит, что это ошибка, — запустив пальцы в волосы, Сэм провел рукой по голове. — Говорит, что задумалась и просто забыла заплатить за эту вещь.

Марси вспомнила, что и с ней такое случалось. Однажды она встретила в магазине свою знакомую и так с ней заболталась, что чуть не забыла оплатить свои покупки. Кивнув, Марси проговорила:

— Это вполне может быть правдой.

Сэм тоже не исключал, что такое возможно, но эта мысль показалась ему слишком успокаивающей.

— Только не говори мне, что ты веришь в этот бред собачий.

Это заявление Сэма и тот тон, каким оно было произнесено, до такой степени вдруг напомнили Марси ее отчима и его манеру выражаться, что у нее от ужаса похолодело в груди.

Марси срочно стала убеждать себя в том, что Сэм совсем другой, он хороший отец, что сейчас он просто пребывает в состоянии шока. Ему только надо успокоиться, прийти в себя и трезво взглянуть на сложившуюся ситуацию.

— Я уверена, что все это какая-то чудовищная ошибка. Я абсолютно убеждена в этом, — спокойно сказала Марси. — А ты разве думаешь иначе?

Лицо Сэма казалось бесстрастной маской, по нему сейчас ничего невозможно было прочитать. Карие глаза его внезапно поблекли.

— Я просто не знаю, что думать. Мой внутренний голос подсказывает, что я должен верить дочери, но быть дураком мне тоже не хочется.

Марси почувствовала, что напряжение покидает ее. Она боялась, что Сэм поведет себя так же непредсказуемо и неадекватно, как, бывало, вел себя ее отчим в моменты, когда требовалось принять решение.

— Она хорошая девочка, Сэм, — Марси подошла к нему положила руку ему на плечо. — У нее правильные установки и правильные товарищи.

— У нее были правильные товарищи. — Сэм усмехнулся. — До тех пор пока я не переехал сюда.

Сэм чувствовал себя виноватым. Переехав в Эллвуд, Ферн потеряла всех чикагских друзей, лишилась привычных развлечений. Поневоле все время здесь она проводила с Кэмденом.

— Она обязательно заведет здесь друзей, — убежденно проговорила Марси. — К тому же она продолжает поддерживать связь с Энни. Ферн не одинока.

— Ларри прав, — продолжал рассуждать Сэм, не слушая Марси. — Я должен более внимательно следить за тем, с кем общается Ферн. Я единственный родитель, и вся ответственность за будущее моей дочери лежит на мне. И мне совсем не хочется, чтобы она связалась с плохой компанией, которая может втянуть ее черт знает во что.

Марси не знала, кто такой Ларри и почему его мнение имело для Сэма такое большое значение, но, без сомнения, этот человек сказал нечто важное для него. — Но она не общается ни с какой плохой компанией. Ферн почти все время проводит с Кэмденом.

— Вот именно! — воскликнул Сэм.

Раньше ему казалось, что у мальчишки есть голова на плечах, но теперь, после того, что случилось, Сэм стал думать по-другому.

Обычно Марси быстро улавливала суть дела, но сейчас смысл сказанных Сэмом слов не сразу дошел до нее. Но, наконец, поняв, что он имел в виду, Марси почувствовала, что ей просто-напросто дали пощечину. Он сейчас находится в состоянии шока. Он не может мыслить трезво.

Марси сжала руки в кулаки, ногти с силой вонзились в ладони. От слов Сэма у нее в груди вспыхнул огонь.

— У меня такое впечатление, что ты во всем обвиняешь Кэма, — стараясь говорить спокойно, заметила I Марси. — Но это несправедливо. Ведь ты даже не знаешь, что произошло.

Марси все еще надеялась, что она неправильно поняла Сэма, что он сейчас извинится перед ней и скажет, что он вовсе не обвиняет ее брата.

— Открой пошире глаза. — Сэм вдруг заговорил странно громким голосом, хотя Марси стояла всего в двух шагах от него, и проблем со слухом у нее не было.

Его лицо перекосилось от гнева, а эмоции вырвались из-под контроля.

— Ты только посмотри на него. Что это за волосы! Что за железяка у него на брови!

— А ты не видишь того, какой это хороший мальчик? — Марси с трудом сдерживала себя, чтобы не перейти на крик. — Он порядочный и честный. Никогда в жизни Кэм не взял бы чужой вещи и, уж конечно, не стал бы подталкивать Ферн к воровству.

— А я уверен, что большинство людей в этом городе придерживаются другого мнения.

— Большинство людей в этом городе сказали бы, что я настоящее чудовище и шлюха, — бросила Марси. — А мне просто в жизни повезло меньше, чем другим.

Сэм вдруг замер. Его руки непроизвольно сжались Лучше никому не говорить такое о Марси в его присутствии. Он-то прекрасно понимал, где ложь, а где правда.

— Насчет тебя они ошибаются.

— Они ошибаются и насчет Кэма, — твердо сказала Марси. — Твоя дочь хорошая девочка. И мой брат тоже хороший. Но мы живем в Эллвуде, и здесь действуют свои законы.

Хотя Сэм и пытался демонстрировать сейчас убежденность в своей правоте, в глубине его глаз Марси заметила сомнение. Это давало надежду. Конечно, Сэм любил Ферн, а это означало, что он должен был во всем разобраться и затем правильно поступить.

— Выслушай свою дочь, — посоветовала Марси. — Дай ей возможность все объяснить, а потом уж делай выводы. И еще надо верить тому, что она скажет. Ты не должен в ней сомневаться. Она ведь никогда не давала тебе для этого повода.

— У тебя нет собственных детей, поэтому ты не можешь меня понять, — сказал Сэм. Ему очень хотелось бы верить Ферн, но в то же время он не хотел предстать в глупом виде. — Ты не понимаешь…

— Чего я не понимаю? — Терпение Марси было на пределе. — Что тебе больно и неловко из-за того, что твою дочь задержала полиция?

Больше всего Марси хотелось сейчас уйти домой и оставить Сэма одного разбираться с неприятной ситуацией. Так всегда поступала ее мать. Она перекладывала необходимость принимать решение на плечи других людей и потом, сталкиваясь с результатами их действий, во всем обвиняла этих других и разыгрывала из себя жертву и страдалицу. В общем, если становилось тяжело, мать всегда сбегала, надеясь найти более легкий путь.

Хотя Марси была уверена, что Сэм не поднимет руку на Ферн, он мог двумя-тремя словами довести плохую ситуацию до невозможной и тем самым разрушить не без труда достигнутое доверие дочери. Сэм сейчас вел себя достаточно воинственно и агрессивно, не желая прислушаться к голосу разума. Марси понимала, что они с Сэмом достигли в каком-то смысле кульминации. И теперь их отношения могли либо укрепиться, либо начать разрушаться.

Что значит для подростка потеря взаимопонимания с единственным родителем, Марси знала не понаслышке. Она сама прошла через это. Поэтому предвидела то, что могло случиться с Ферн. Да и Сэм вряд ли смог бы смириться с потерей любви и уважения дочери. Вот почему Марси не поспешила к себе домой, а решила остаться и помочь Сэму.

— Я ненавидела своего отчима, и все равно мне было очень больно, когда он оттолкнул меня, не поверив мне, — сказала Марси. — Постарайся не допустить такой же ошибки с Ферн.

Некоторое время Сэм молчал с каменным выражением лица. Затем поднял на Марси тяжелый взгляд:

— Я не хочу, чтобы она и дальше общалась с Кэмом.

Не нужно было быть гением, чтобы понять, что сейчас происходило. Сэм вешал собственную вину за свою отцовскую несостоятельность на Кэмдена. Похоже, Сэм все-таки был не слишком хорошим отцом. Долгие годы он пренебрегал общением с Ферн, мало что знал о ней, и вот теперь изо всех сил пытался наверстать упущенное. Но он не стремился понять свою дочь и просто хотел соответствовать принятым в обществе стандартам.

— Ты даже не услышал…

— Я делаю то, что считаю нужным. Так будет лучше для моей дочери.

В голосе Сэма ощущалась некоторая неуверенность, но он продолжал настаивать на своем.

— Ты всегда считал, что Кэм не слишком хорош для твоей дочери, — заметила Марси. — И сегодняшний инцидент ты просто использовал как предлог.

— Я так решил, Марси.

— Значит, ты считаешь, что Кэм не подходит для Ферн, — повторила Марси.

Неожиданно смягчившийся взгляд Сэма не ввел ее в заблуждение.

— Конечно, в твоей голове уже сформировался образ того парня, который нужен Ферн. Тед Диз вполне бы ей подошел. Хотя ты совсем не знаешь Теда. Ты даже понятия не имеешь, что это за мальчик…

— Манера людей одеваться и вести себя дают нам подсказки, — парировал Сэм.

Его несколько удивило то, что Марси заговорила о Теде. Он совсем не думал об этом мальчике как о кандидате в друзья Ферн. Впрочем, сказал себе Сэм, будь его воля, он бы вообще запретил Ферн общаться с кем-либо из парней. Его собственнические инстинкты распространялись и на отношения с дочерью, хотя Сэм отдавал себе отчет в том, насколько он деспотичен и пристрастен.

— Висящая мешком одежда, растрепанные волосы, пирсинг — все это говорит о том, что человек противопоставляет себя обществу, пренебрегает его законами, не желает вписываться в это самое общество. Скажи, что это не так.

— Ты ошибаешься насчет Кэма.

— Тогда скажи, почему он так одевается и так ведет себя?

— Просто он хочет обратить на себя внимание, выделиться из толпы, — Марси на мгновение замолчала, подумав, что, возможно, она уже говорит не столько о своем брате, сколько о себе. — Он еще не понимает того, что если на тебя обращают внимание, это еще не значит, будто людям есть до тебя дело.

Неожиданно Марси поняла, что и ее откровенная демонстрация своей сексуальности была панцирем, скрывавшим ее боль и отчаяние, которые из гордости она не хотела никому показывать. Так она привыкла справляться с проблемами в подростковом возрасте, и этот образец перенесла во взрослое состояние. С Кэмом происходило примерно то же самое. Однако их крик о помощи люди принимали за вызов обществу.

— Конечно, за внешностью Кэма может скрываться вполне хороший ребенок, — уже мягче проговорил Сэм, увидев, как Марси расстроилась. — Но ведь я не знаю об этом. А после того, что случилось сегодня, я не хочу рисковать.

Его взгляд упал на лежавшее на полу одеяло и серебряное ведерко, в котором охлаждалась бутылка вина.

— Думаю, лучше убрать все это.

— Да, разумеется, — согласилась Марси. — Ферн не стоит знать, чем ты сегодня занимался.

— Марси, — Сэм потер рукой лоб. Он вдруг показался Марси совершенно измученным и даже постаревшим. — Не нужно сейчас… пожалуйста.

Марси уже достаточно хорошо знала Сэма и понимала, как ему сейчас трудно. И еще она видела, как ему хотелось исправить допущенные ошибки и быть хорошим отцом. Она знала, что Сэм чувствовал за собой вину и был… одинок. Повинуясь своему внутреннему голосу, Марси шагнула к Сэму и обвила руками его шею.

На секунду он замер, мышцы его напряглись, и Марси показалось, что сейчас он оттолкнет ее. Но прошла еще секунда, и Сэм расслабился. Он обнял ее за талию.

— Ты обязательно примешь правильное решение, — прошептала Марек. — Ты хороший отец.

— Не уверен, — устало проговорил Сэм.

Жаль, что дети появляются на свет без сопроводительной инструкции, в которую можно всегда заглянуть и выбрать нужный вариант решения. Почему всегда все так трудно…

— Характер человека проявляется не тогда, когда все благополучно, — мягко проговорила Марси, — а тогда, когда в жизни начинается полоса препятствий.

Марси не могла вспомнить, в какой книге она вычитала это, но ей показалось, что это высказывание очень подходит к данной ситуации.

Сэм прижался лицом к макушке Марси и втянул в себя запах ее волос.

— Спасибо тебе.

Марси почувствовала, что и она расслабляется в его объятиях. Между ними установилась странная близость, какая обычно возникает между мужчиной и женщиной после секса.

— Я ничего не сделала.

— Ты хороший друг, — с нежностью сказал Сэм. — Тебе небезразлично то, что со мной происходит, и ты заставила меня остановиться, немного отойти и посмотреть на все со стороны.

Раньше, если мужчина начинал называть ее другом, Марси понимала, что конец их взаимоотношениям был не за горами. Но сейчас она вдруг почувствовала, что это было не началом конца, а началом ее новых, более глубоких отношений с Сэмом Маккелви.