Лейка

Утро выдалось куда приятнее вечера — дар вернулся. Впрочем, радоваться было рано: горло ныло, в висках пульсировала боль, энергия подчинялась вяло, мир казался серым и зыбким. Будто крылья снова отросли, но взлетать еще рано.

Присутствие духа постепенно возвращалось. Надо признать, мне повезло, и очень. Утро вполне могло не наступить. А если бы и наступило, вряд ли бы я ему обрадовалась. Думать о везении не хотелось. В прошлом я достаточно про него выслушала. Например, в больнице тринадцать лет назад. Врачи твердили, что это редкая удача — выжить после такой потери крови. Только я не чувствовала себя счастливицей, как ни пыталась.

Я рухнула на подушку в надежде уснуть, но воспоминания не пожелали меня отпустить.

…мир вращается вместе с подвешенным к потолку вентилятором, хлопает и рычит. Потолок захлебывается в волнах моего головокружения. В палате тихо, светло — я одна, соседку увезли на перевязку, а мне запрещено вставать.

— Лера! — душный воздух содрогается от голоса медсестры. — К тебе посетитель.

Я отрываюсь от созерцания потолка и по обыкновению ловлю ее взгляд.

— Дедушка пришел, — заканчивает она, пошатнувшись.

Я не успеваю возразить, что мой дедушка давно умер. Меня окатывает слабым, но восхитительным сиянием. Медсестра исчезает за дверью, а я завороженно смотрю на этого улыбчивого старика.

— Кто вы? — спрашиваю я, не в силах оторваться от дивного видения.

— Дорогая, — шепчет он. — Все наладится. Теперь ты не одна…

Я встала с кровати и побрела на кухню пить кофе. Не помогло — перед глазами по-прежнему стояла чертова палата. До Вениамина я была убеждена, что абсолютно одинока в своих странностях. Меня ждали открытия: психологический центр, знакомство с Соней, Кирой, Димой и другими. Встретить Веню — это и было настоящим везением. А найди он меня чуть раньше… Нет, оставим пустые рассуждения. Прошлого не изменишь.

Помню, в день выписки из больницы бабушка сказала, что отныне я на домашнем обучении и могу жить у нее, сколько захочу. Из квартиры таинственным образом пропали все альбомы и фотографии. Я не проверяла бабушкины мысли, ни разу, но думаю, что она понимала больше, чем говорила. Врачи с медсестрами считали мое выздоровление чудом. Они недоумевали, почему плохо себя чувствовали, покидая мою палату. Сами напрашивались, заглядывая мне в глаза — я пользовалась каждым моментом. Соня рассказывала, что пока лежала в реанимации, делала так же. Медики удивлялись, как она уцелела в той аварии, единственная. Ее родители умерли, не приходя в сознание, а Соня быстро оклемалась. Чуда тут не было: ни со мной, ни с ней. Просто наглое паразитирование на чужой жизненной силе.

Вдруг убийца ловит нас в уединенных местах именно для того, чтобы мы не воспользовались дополнительным источником сил? Однако с Димой был человек, который сам заглянул ему в глаза, а толку? Свидетелей избегают по более веской причине, иначе жертв не выслеживали бы так тщательно. Влад действительно знает нечто важное! И поступки Димы вызывают слишком много вопросов. Почему он не тронул Влада? Стремление вытянуть энергию было бы его естественной реакцией. Допустим, Дима был в Потоке и не контролировал свои действия. Но первые минуты он боролся, даже за руку Влада схватил, а во время перемещения так себя не ведут. Поправочка, во время добровольного перемещения. Оно занимает секунды, и когда мы там, мы только там, и материального мира не видим. Получается, Дима сопротивлялся неосознанно, на уровне рефлексов. Это означает одно — его выкинули в Поток насильно. Для этого убийце надо было находиться с ним рядом, и с другими тоже, а его там не было — все жертвы умерли в одиночестве. Да и в верхнем Потоке погибнуть совершенно не из-за чего.

Все-таки Вениамин прав. Здесь замешан нижний Поток, а я знаю лучше всех, что соваться к границе — очень скверная идея. Некая тварь пришла к нам оттуда и рыскает по верхним мирам? Может быть. Но в реальность она бы самостоятельно не выбралась. Ей нужен проводник из материального мира, и этот проводник — и есть наш убийца. Вот тут начинается самое интересное. При помощи союзника из Потока получить новые способности мог любой из нас, необязательно сильный. Какой псих ввязался в такое, и зачем?

Усердные размышления избавили меня от навязчивых воспоминаний, но вызвали головную боль. Дало о себе знать вчерашнее переохлаждение: в горле мерзко запершило. Катастрофа! Болеть-то решительно некогда. Я выпила антибиотиков и вернулась в постель, где провалялась до обеда, иногда погружаясь в сон. Снились мне сплошь кошмары. Открыв глаза, я искренне позавидовала Владу — он блаженно улыбался, обнимая диванную подушку. Будить его было жалко, но терять время не хотелось. Дар набирал силу, я чувствовала себя уверенно для попытки проникнуть в подсознание Влада. На добровольный контакт меня хватит, а большего и не требуется.

Увы, разбудить гостя оказалось невыполнимой задачей: он ни на что не реагировал. Зарывался в подушку и отмахивался, сонно бормоча под нос: «еще минуточку». Бедняга себя переоценил, когда дольше суток корпел над документами. Не просыпается, и ладно. Пусть потом не обижается, что все проспал.

Я присела на диван, сосредоточилась и нащупала почти восстановившийся барьер. Отклик пришел доброжелательный, иной мне бы пройти и не позволил — способности были скудные. Я тактично пропустила центральные эпизоды, сугубо личные, и закружилась в стремительном течении свежих воспоминаний. Картинки оживали в обратном порядке, показывая, что запомнилось Владу ярче всего. Совместная поездка с Кирой — да, водит она запредельно, благоразумнее держаться от ее машины подальше. Заварушка в общежитии — нельзя было этого балбеса отпускать, додумался же туда сунуться! Встреча с Пашей в универмаге — нет слов. Как Влад повелся на такие жалкие намеки? Стыдно. Пожар на кухне — хорошая у меня плита, это кое у кого просто руки кривые. Выходные — никакая я не зануда! Но Артема, и правда, следовало чем-нибудь занять, квартира целее осталась бы. Похищение из подземного перехода — оперативно его выследили, молодец, что выбрался. Партнерский вечер и бар — совсем я Владу не понравилась… и нормальный у меня взгляд, нечего утрировать. А вот и Дима! Киоск, звонок в скорую, холод…

Не может быть!

Все обрывалось на самом интересном месте, и ругать за это стоило исключительно себя. Как я сглупила! Забытые события скрыты глубже, чем обычные. Они мне еще не по силам, придется подождать и попробовать снова.

Пока я злилась, не заметила, что меня отбросило в центр подсознания Влада. Отвлекалась чуточку, и нате вам. Быть слабой — отвратительно! Скорее бы все вернулось, как было. Сразу выйти из воспоминаний я не успела, а мгновенье спустя меня перестала мучить совесть за вмешательство в личную жизнь. То, что я увидела, было более чем неожиданно. В ключевом эпизоде присутствовала… Кира. Она держала в руках дурацкую доску, изрисованную оранжевым маркером, и рассеянно зевала. В соседнем воспоминании Кира спотыкалась на ступеньках в подземном переходе. Потом бесконечно долго бродила по коридору или жевала кексы в столовой, кадров набралось бы на документальный фильм. Что это за безобразие?!

Отношение Влада к Кире было загадочным — дикая смесь из одержимости и нездорового интереса, да такая ядреная, что не разобрать. Особенно смущало, что в первых воспоминаниях о Кире было лето. Насколько мне известно, Влад работал в «Перспективе» с сентября. Что же получается? Он следил за ней?! Зачем? Что я о нем знаю? Случайный ли он свидетель или…

Вынырнув из его подсознания, я вскочила с дивана и тряхнула головой, пытаясь вытрясти из нее остатки чужих мыслей. Влад потянулся, фыркнул и перелег на другой бок, отвернувшись к стене. А ведь с ним меня тоже свела Кира. На тайного агента Совета он похож меньше всех, но Феликс явно пожаловал к нам не один. Поведение Влада было странным: сначала всячески избегал контакта, а тут вдруг заявился с требованием срочно считать воспоминания. Знал, что я не в состоянии это сделать? Чушь, полнейшая чушь! Доверие не подделаешь, а вошла я беспрепятственно.

Не терпелось разбудить Влада и задать ему эти животрепещущие вопросы. Необдуманный порыв я подавила. Если передо мной враг, сообщать о своих подозрениях опрометчиво. Достаточно с меня прошлой ночи! К тому же прояснить ситуацию мог еще кое-кто. Кира должна знать, с чего в подсознании Влада ей выделено столько места. И это не единственное, о чем ее хочется спросить!

Погоревав о любимом плаще, я взяла из шкафа второй, менее любимый. Неистово захотелось взять тряпку и протереть пыль, но время было неподходящим. График уборки окончательно скатился в бездну, и страдать по этому поводу было бы кощунством. Я наспех причесалась, собрала волосы в хвост и выбежала на улицу. У подъезда столкнулась с Карловной. Она посмотрела на меня с осуждением, а я еле сдержалась, чтобы не высказать все ей в лицо. Сплетница бессмысленная! Лучше бы бдительность проявила. Например, вчера с Феликсом. Мне бы пригодилось.

Как назло ни одного такси рядом не было. Телефон я забыла дома, но возвращаться за ним побоялась. Глупая идея родилась внезапно. Почему бы и нет? И я свернула к метро. Когда еще выпадет возможность прогуляться в толпе людей, не чувствуя, что их энергия на меня давит? Надеюсь, никогда!

Вход с красной буковкой «М» нашелся быстро, внутри сориентироваться оказалось сложнее. Я не понимала куда ехать, путалась в табличках. Схема метро напоминала зашифрованную карту, снующие вокруг люди раздражали и без ярко отсвечивающей энергии. В итоге я заблудилась и вышла в центре города. Неподалеку замелькали милые глазу машины с шашечками. Я обрадовалась и направилась к ним, но меня окликнули:

— Валерия, постойте!

Я оглянулась и увидела Настю. Чудесно! Диминой вдовы мне как раз и не хватало. Кто я там? Страховой агент? Она, небось, про страховку и заговорит. Ох, некстати же мы встретились!

— Здравствуйте, — вежливо сказала я. — Извините, я спешу.

Настя улыбнулась:

— Хотела вас поблагодарить.

— Меня?! За что?

— Вы ко мне сами приехали, не заставили в ваш офис тащиться. Про страховку подробно объяснили.

Неожиданная благодарность, если учесть, что я сидела и молчала.

— Спасибо… надеюсь, вам ее скоро выплатят.

— Уже выплатили! — радостно сообщила она к моему великому изумлению.

— Рада за вас, — кивнула я, пытаясь закончить разговор. Не тут-то было.

Настя внимательно вгляделась в мое лицо и настороженно спросила:

— Мы раньше не встречались?

— Нет.

— Разве?

— Ни разу.

— Вспомнила! — просияла она. — Я видела вас на старой Диминой фотографии с друзьями.

Я сразу догадалась, о каком снимке идет речь. Замялась, опустила глаза и через силу выдавила:

— Вы обознались.

— Нет-нет, я уверена! Той фотографии лет десять. Так вы с Димой давно знакомы?

Отпираться было бессмысленно, а продолжать врать я не могла — слишком мерзкое чувство разрасталось внутри.

— Мы с ним пару лет не общались. Да и тогда не дружили, а… посещали общие курсы в психологическом центре.

— На его бывшей работе что ли? — уточнила Настя, и у меня будто земля ушла из-под ног.

— Что значит «бывшей»?

— Он собирался уволиться.

— Уволиться?! — В ушах эхом раздались ее слова. Не может быть! Этого просто не может быть!

— А что такого? — напряглась она.

— Дима свою работу… очень любил. Ну, психологию… помощь людям.

— Вы же не дружили.

— Не близко, — радужно улыбнулась я, нагло выискивая ниточки безмятежности в клубке ее эмоций. — Но я помню, что он мечтал остаться в центре на долгие годы.

— Он обожал свою работу, — клюнула Настя и моментально остыла. — Но денег она не приносила…

В голове у меня словно что-то щелкнуло. Не поняла, что именно. Растерявшись, я отвлеклась от ниточек, и эмоциональный фон Насти буквально взорвался.

— Попробовал бы он не уволиться, — прошипела она. — Я бы не позволила этой девке быть с ним!

— Вы о ком?

Настя отвернулась, но сдержать нахлынувшую лавину чувств была не в силах и обрушила ее на меня:

— У него интрижка была с пациенткой. Пакостная особа, за неделю до смерти Димы к нам вломилась. Заявила, что я мешаю их светлой любви! Ха! Малолетка бесстыжая. Дима ее за дверь выставил. Клялся, что это недоразумение, пообещал не видеться с ней. А потом…

Настя спрятала лицо в ладонях и шумно разрыдалась. Меня накрыло месивом из чужой тоски, злости и сожаления.

— Мне пора, — пробормотала я. Кинулась на стоянку и села в первое попавшееся такси.

Мысли путались. Настя говорила об ученице Димы — Маше или Оле. Обеим было лет семнадцать, а то и меньше. Если бы я не знала, что Настя сказала правду — ни за что бы не поверила. Дима связался с одной из этих девиц? Совершенно на него не похоже. С годами он изменился, но все равно… уму непостижимо! Дима не уволился бы, он обожал свою работу. Скорее всего, оправдывался перед женой, рассчитывая, что позже она успокоится. Или он сам ее успокоит. Тем более документальных подтверждений словам Насти нет — напиши Дима заявление, я бы уже знала.

Кирпичное здание, в котором жила Кира, выглядело еще сиротливее, чем обычно. Пустой двор с прямым выездом к дороге — никакого уюта. Хоть бы клумбочку у подъезда разбили. Кира открыла дверь в глупой пижаме с ромашками. Протерла заспанные глаза и расплылась в улыбке:

— Мы живы!

— Надолго ли? — не разделила я радости.

— Ты какая-то бледная, — задумчиво протянула она. — И я имею в виду не только цвет лица.

Я оттолкнула ее и прошла в квартиру. Кира поплелась следом, громко шаркая тапками. От нее веяло недоумением и замешательством. Главное держать себя в руках. Она вполне может быть не виновата.

Уняв закипающую ярость, я повернулась к Кире.

— Ты кое-что забыла мне сообщить. Кое о ком.

— Я намекала, — ответила она, не моргнув. — И я тоже расстроена его приездом, поверь.

— Ты обязана была сказать, а не намекать!

— Он просил никому не говорить.

— Погоди… — Я глубоко вдохнула, призывая самообладание. Попытка провалилась. — То есть ты мне не сказала… потому что… он попросил?! Ты в своем уме?

— Я в сложном положении! У меня была тяжелая ночь!

— У тебя-то тяжелая?! Поменяемся?

— Не нервничай, — запричитала Кира. — Я сама согласна тихонько его пристукнуть за углом, но Совет сразу насторожится. Посылают людей расследовать убийства, а они пропадают. Проблем не оберешься.

— Избавь меня от этого бреда! Зачем ты ему обо мне рассказала, да еще в подробностях?

— Я должна была его отвлечь, пока он не заинтересовался… ну…

— Тобой?

— Что случилось-то? — Она заискивающе потупилась.

Я поняла, что готова ее придушить. Повалить на пол, выдрать все волосы и… Спокойно! Это неправильно, я цивилизованный человек.

Кира мой настрой уловила моментально. Отошла подальше и плюхнулась в кресло, свисающее с потолка. Ну и гадость эти ее дизайнерские извращения.

— Расскажи мне о Владе, — велела я.

— Знаю лишь то, что в его личном деле написано.

Я подошла к ней, чувствуя, как с каждым моим шагом она вжимается в кресло. Присесть на такую же сомнительную конструкцию я не решилась. Встала рядом и спросила:

— Когда вы впервые встретились?

— В прошлый вторник, в лифте. Он у нас месяц всего работает.

Не врет. Странно… Кира не замечала Влада? Он следил за ней тайком? Зачем?

— В чем дело? — поинтересовалась она осторожно.

— Он помнит тебя еще с лета.

Кира изумленно округлила глаза:

— С чего ты взяла?

— Не с чего, а откуда.

— Наконец-то! — воскликнула она. — Ты добралась до его воспоминаний? Что с Димой?

— Туда я не добралась. У моего дара, как видишь, сегодня выходной. Зато центральные эпизоды посвящены твоей персоне.

— Гонишь!

— Везде ты. Кира в метро, Кира в столовой, Кира ходит по коридору.

— Ой… — прошептала она и качнулась в кресле. — В точку…

— Расшифруй! — Я начала терять терпение.

— Лейка, ты дура. И я дура. Мне следовало раньше задуматься, почему он на меня так пялится.

— Хочешь сказать, он в тебя влюблен?

— Да… смешно…

— Ничего смешного, — рассердилась я. Прижалась к креслу, ухватилась за цепочку, на которой оно крепилось к потолку, и дернула на себя. Сомнительная конструкция наклонилась, и Кира свалилась на пол, даже не пытаясь удержаться.

— Ай… — Она обиженно потерла ушибленный бок. — Пощади хотя бы мебель.

— Знаешь, какие мысли мне в голову пришли?!

— Самые паршивые, не сомневаюсь. Ты совсем забыла про… — Кира поднялась с пола и нараспев произнесла: — Лю-бо-вь!

— Какая к черту любовь? Фанатичная зацикленность в чистом виде.

— Идеализм до добра не доводит, — съязвила она.

— До добра не доводят те, кто притворяются моими друзьями.

— Перестань…

— Твоя двуличность поражает воображение.

— Лейка, — жалобно взвыла Кира. — Ты Феликсу рассказывала про «Перспективу», а?

— Есть еще что-нибудь, о чем мне следует знать?

— Окстись, не я же людей убиваю!

— От тебя чего угодно можно ожидать. Как ты вообще могла… — последние слова застряли в горле. Взгляд скользнул по документам, разбросанным на столе. Жуткий беспорядок! Один лист бумаги сильно выбивался из общего ряда. Я мгновенно узнала на рисунке себя и Соню.

— Влада вчера вдохновение посетило, — пояснила Кира. — Круто, да?

Картинка получилась симпатичная и весьма идейная. Делилась на две части — темную и светлую. Визуальное сходство было налицо, а контраст впечатлял. Надо сказать, Влад не ошибся. Соня сейчас далеко и надеюсь, там тепло и солнечно, а я застряла здесь, в темноте и безысходности. Еще подумала о нем какой-то вздор. С его удачей только и осталось в Киру влюбиться…

— Пожалуйста… — заныла та. — Ответь мне!

— Круто, да.

— Я не о рисунке!

— Не говорили мы о тебе, не ори.

— Мне конец, если…

— Конец? Ты утрируешь. Совету не к чему придраться. Десяток одаренных друзей работают в одной компании, и что с того? Вы все безобидны.

Кира опустила глаза. У меня голове снова что-то щелкнуло, на сей раз выразительнее. Недостающий кусочек паззла упал прямо в ладонь и ждал, пока его поставят на место.

— Дима к тебе работать переходил?

— Откуда такие нелепые предположения? — Кира взмахнула ресницами, явно пытаясь уйти от ответа.

— Да или нет? Хватит уже врать!

— Ну ладно, да! — всплеснула она руками. — Я давно его звала. Я всех вемов звала, ты в курсе. У Димы проблемы с деньгами возникли, жена допекла. Он и согласился. За пару дней до смерти.

— И ты говоришь об этом лишь теперь?!

— А какая разница?

— Кто еще знал?

— Никто. Он хотел уволиться, но не успел. Поэтому я держала рот на замке. Мне в жизни не отвертеться, если Совет поймет, что я штат расширила такими выдающимися кадрами.

— Ты должна была сказать в первый же день!

— Зачем? Повторяю, никто не знал.

А Настя знала! Костя тоже упоминал об этом. Как я могла быть такой невнимательной? «Дима всегда нам помогал… Пока не бросил…». Костя говорил об увольнении. Конечно! Он не ребенок, чтобы винить наставника в том, что тот умер. Знал Костя — знала вся группа. С одной из учениц у Димы были близкие отношения, а отвергнутая девушка способна на многое, даже связаться с тварью из нижнего Потока. Это объясняет, почему их ровесники живы-здоровы. Эх! Если бы я не распустила сопли во время разговора с Костей, сообразила бы прижать всю четверку к стенке и задать прямые вопросы.

— Кира-Кира… — печально протянула я, направляясь к дверям. — Сиди дома, не высовывайся.

Она пропустила мои слова мимо ушей. Набросила поверх пижамы куртку и выбежала вслед за мной в коридор.

— Я еду с тобой!

— Нет, не едешь. Достаточно с меня твоей помощи.

— Поеду! Или собираешься в одиночку ловить убийцу? — Кира усмехнулась. — Ты не в полной силе.

Я вцепилась в дверную ручку, чувствуя, что готова вырвать ее с корнем. Копившаяся во мне злость достигла огромных, необъятных размеров. Как я устала себя контролировать… Чертовски устала…

— На тебя и половины силы хватит, — ухмыльнулась я в ответ и сосредоточилась, с большим усилием.

— Лейка, постой! — вскрикнула Кира, но тут же замолчала.

Ее сопротивление было смешным, до неприличия. Поток открыл Кире свои дружелюбные объятия, а я помогла воспользоваться их гостеприимством. Закидывать дорогую подружку далеко не стала — чтобы вернулась без приключений. Правда, нескоро. Я специально выбрала мир, где время текло особенно медленно. Полчаса в Потоке ей гарантировано, а мне срочно надо отыскать Диминых учеников. На этот раз они от меня не отделаются!

Я лязгнула замком, захлопнула дверь с другой стороны и помчалась вниз по лестнице.