Прославляя схождение Господне во ад и память неверующего ученика Его, Фомы Близнеца, Церковь на утрени поет этот светилен:
«Днесь весна благоухает и новая тварь радуется»
* * *
В начале всенощного бдения при каждении всего храма под умилительное пение предначинательного псалма воспоминается нами сотворение Богом вселенной. Как некогда Дух Божий носился над бездной, так и ныне в полумраке вечернего сияния лампад при еле освещенных ликах святых икон Божиих угодников возносится благовонный кадильный дым под темными, почти черными сводами храма.
С клироса раздается величественный поэтический рассказ о творении мира, рассказ, поэтичнее которого трудно представить. Все творение вселенной встает в нашей памяти и мы слышим повторяющееся утверждение псалмопевца: «вся Премудростию сотворил еси»… В вечернем полумраке ежедневно повторяется дивный рассказ о шестодневе. Вспоминаются богомудрые и величественные слова святителя Василия Великого, Амвросия Медиоланского, встают в памяти характерные контуры старинных икон того же содержания — «шестоднев». Каждый вечер дано нам вспоминать об этом, удивляясь милости, величию и благости Творца.
«Яко возвеличишася дела Твоя, Господи… Вся Премудростию сотворил еси»
(Пс. 103, 24).
«И виде Бог, яко добро…»
(Быт. 1, 12).
Все добро, все красиво, все прекрасно и премудро, все, что вышло из рук Преблагого и Премудрого Творца. Именно в умиренной, тихой (после уличного шума) обстановке вечерни так особенно ощущается премудрость создания и совершенное блаженство Творца при виде созданного из любви Творения рук Своих. Бог в покое Своем созерцал неизреченную гармоничную красоту совершенного творения, не нарушаемого никаким злом, никакой порчей, ибо вся добро зело…
Земля, плывущая в лазурном мировом просторе среди стройного хоровода небесных светил, земля, купающаяся в золотых ручьях прекрасного, яркого солнца. Обширные водяные пространства, отражающие в себе лучи незапятнанного еще солнца, яркого, сияющего, огненного… Зеленая, бархатная трава, свежая зелень деревьев дышат и наслаждаются паром, исходящим от земли и орошающим лице ее (Быт. 2, 6). И «животные малые с великими», и птицы в беспредельной лазури, летящие, и ныряющие, и кувыркающиеся, и высоко-высоко в небе парящий жаворонок, и рыбы в водах и под водою, и вся тварь видимая наслаждается прекрасным и премудрым устроением вселенной. Бог, по любви Своей создавший все это, будучи Сам Любовь, любит всю тварь, с любовью наблюдает ее в покое и блаженстве Своем, любуется ею, наслаждается ею, ибо вся добро зело и вся Премудростию Он сотворил.
С высоты Своего великого Престола славы, седяй на Херувимех, Господь Вседержитель созерцает находящуюся под Ним вселенную. Это так реально выражено в Священном Писании прекрасным греческим словом «сложение» мира или лучше «бросание» мира; как будто Господь, творя мир, бросил его в пространство.
Церковь Православная в своем богослужебном сознании всегда переживала это блаженное созерцание Богом прекрасной картины творения. Не только в дивных псалмах-апологиях Давида и песнопениях ветхозаветных, воспринятых нами, но и в молитвах святой Божественной Евхаристии вспоминает Церковь это созерцание прекрасного творения. В дивной молитве литургии Апостольских Постановлений, в молитвенных фрагментах II и III века, в уникальных по силе, величию поэтического чувства словах говорится об этом. В молитвенных переживаниях совершенств Божиих, подробно описывается и сотворенная красота мира с гражданином мира — человеком, который явлен украшением мира. Во всех древних молитвах этих литургий, в молитвах литургии святителя Василия Великого слышится это молитвенное переживание Церковью красот тварного бытия.
Тварь и ее состояние нашло себе верное отражение в Церкви и в Ее литургическом понимании и переживании. В живом сознании Церкви, в Ее молитвах, все сознается и все сплетается в стройную и гармоничную систему действенного православного мировоззрения.
Посему и падение Адамово и последовавшее изменение твари нашло себе выражение в нашем богослужебном понимании. Грехопадение человека — явление космическое, сопровождается и изменением всей твари. Грехопадение — не только внутренний сдвиг в человеке, не только нарушение его личной душевной гармонии, но и изменение всего стройного, гармонического облика вселенной, до некоторой степени искажение всего тварного. Богослужебный материал Триоди Постной отмечает эту космичность явления в неделю сырную, посвященную воспоминаниям Адамова падения:
«Солнце лучи скры, луна со звездами в кровь преложися, горы ужасошася, холми вострепеташа, егда Рай заключися. Исходя Адам, руками бия в лице, глаголаше: Милостиве, помилуй мя, падшаго». []
И с такой же силой и реальностью сострадание твари отображается при описании другого космического явления — искупления.
Это сострадание твари с момента падения длится и до днесь. Ибо по воле Создателя вся тварь вместе с человеком подпала закону тления, произошло внутреннее, органическое изменение ее. Наиболее ярко выражено это в учении святого Апостола Павла. Это измененное со дня падения состояние тварного мира выражено Апостолом (Рим. 8, 20–22) в словах о совоздыхании и соболезновании твари даже доныне. В толкованиях своих на послания Апостола Павла Затворник Вышинский Феофан видит в этом соболезновании твари ощущение болезни рождения: то есть что будущее состояние твари уже зачато и зреется в глубине самой твари, как плод во чреве матери; тварь это предчувствует и оттого-то состраждет и совоздыхает. []
Бог не отвергся земли, не возненавидел мира и не презрел твари. Даже в проклятии не было ненависти. Отверженная земля проклята Богом через человека, [] но Господь не возненавидел, не отверг и не оставил твари. Он продолжал и далее премудрое промышление о ней. Он продолжал и дальше вести ее ко дню искупления и избавления. Земля проросла волчцы и терния, но Господь не отринул ее от Себя. Как в предвечном совете Божием во исполнение Божественной любви создался мир, как Господь любил прекрасный мир, Им созданный, так Он и дальше продолжал любить землю грешную и тварь падшую и измененную. Домостроительство Божие не преткнулось о момент падения, в совете Божием предусмотрено было и спасение мира и искупление от греха. Всенощная не кончается после предначинательного псалма закрытием царских дверей и ектенией, возвещающей и проображающей падение человека, закрытие райских врат и тленное, полное забот житие. После нее следует предречение о Тихом Свете с Востока и все ветхозаветное домостроительство от исхода из Египта вплоть до Марии Девы, до утреннего сияющего Света, до радостного утра Христова Пришествия.
Центральным моментом любви к твари и миру является воплощение Слова, ибо «так возлюби Бог мир, яко и Сына Своего Единороднаго дал есть, да всяк веруяй в Онь, не погибнет, но имать живот вечный. Не посла Бог Сына Своего в мир да судит мирови, но да спасется Им мир». (Ин. 3, 16–17). Центральный момент православного богословия — «Слово плоть бысть» (Ин. 1, 14). И в этой истине столько захватывающего, столько глубины и безграничных далей открывается для нашего религиозного сознания, ибо, как сказал Великий Афанасий: «Бог вочеловечился, чтобы мы обожились». От воплощения Слова протянулась эта яркая, светлая нить: Воплощение, Воскресение, Преображение.
Православию чуждо гностическо-манихейское отвержение твари. Православие — религия аскетизма и преображенной плоти; наряду с аскетизмом, с чисто апостольской свободой духа уживается принятие твари, любовь к природе, красоте мироздания. Потому-то наши подвижники наиболее строгой жизни и аскетической напряженности уходили в дремучие леса и в единении с природой находили себе утешение и укрепление в своем подвижническом молитвенном делании. Природа, тварь была им близка и родна, была для них источником боговедения. Ее они не чурались, а в благоговейном ее созерцании умно приобщались Божественному Разуму. Человек мыслящий и живущий вблизи с природой не может быть атеистом. Атеизм (равно как и безвкусная теософия) есть бесплодная выдумка безумца (Пс. 13. I.) Отдельные ярко проявляющиеся в жизни последствия изменения твари, дикость привычек, озлобленность зверей сглаживались перед лицом людей святых. Герасим кормил льва, преподобный Серафим кормил медведя, преподобному Науму Охридскому медведь пахал вместо вола, и таких примеров немало в житийной литературе. И сам сорокадневный Пустынник
«бе в пустыни и бе со зверями и Ангели служаху Ему»
. (Мк. 1, 13).
Естественная жизнь природы во всех своих проявлениях близка Православию и освящена Церковью, ее молитвами, ее обрядами. История Церкви знает специальные соборы, которые создавались по вопросу о неумеренном, извращенном, сектантском аскетизме, как, например, III поместный Гангрский собор 340 года, чьи постановления признаны общеобязательными для всей Церкви, на основании которого еретическое гнушение мяса, вина, брака анафематствовано Церковью. [] Целибат в основе своей чужд и противен Православию. Будучи колыбелью аскетизма и величайшего подвижничества, Православный Восток с редкой свободой совмещает брак духовенства, и, что замечательней всего, на I Вселенском Соборе в защиту брака духовенства встал святой Пафнутий, величайший подвижник своего времени. Вся жизнь благословлена Богом, природа освящена, ожидая в своем страдании и воздыхании своего конечного прославления.
* * *
Ветхозаветное человечество, оставшееся верным среди многих искушений, отступничеств и падений своему Богу, Творцу и Промыслителю, с любовью в простоте сердца принимало всю землю и природу, по повелению Божию приносило Ему начатки плодов земли, возносило Ему жертву от всего, что было самого ценного и дорогого, красивого и насущного в земледельческом быту, ибо Богу это было приятно. От чистого сердца приносилась жертва. Господь принимал ее с любовью в воню благоухания. Золотая пшеница с плодородных, тучных полей и искрящиеся, темные, сочные грозди винограда, первенцы мужского рода от всякого скота — все неслось Богу. И из далеких аравийских пустынь, из финикийских портов, из сказочных сирийских городов неслись Богу в Его храм воскурения фимиама из душистых смол, ладана и смирны, ценнейшие плоды аравийские… И все сие с верою, любовью и страхом Божиим приносилось, и Бог принимал.
И когда царь Давид решил построить дом Богу, храм Иерусалимский, и передал святое сие и великое дело сыну своему Соломону, собрал он собрание и всем им объявил об этом и благословили все Господа, и тогда пред всем собранием он сказал:
«Благословен Ты, Господь Бог Израиля, отца нашего от века и до века. Твое, Господи, величие и могущество, и слава, и победа, и великолепие, и все, что на небе и на земле Твое; Твое, Господи, Царство и Ты превыше всего как владычествующий… И ныне, Боже наш, мы славословим Тебя и хвалим величественное имя Твое».
(I Пар. 29, 10–13).
И принес Давид Господу для храма Его все, что собрал и имел: тысячи талантов серебра офирского, и золота, и меди, и железа, и драгоценных, самоцветных камней и оникса — все это от чистого сердца принес царь-псалмопевец к Престолу Господню, принес в жертву всесожжения Господу и воскликнул:
«От Тебя все, от руки Твоей полученное мы отдали Тебе»
. (ст. 14).
Не напоминает ли это нам ежедневное нами слышимое:
«Твоя от Твоих Тебе приносяще»…
Наибольшее приближение Творца к твари произошло в момент воплощения, когда Слово стало плотью, Глагол Божий стал человеком, Божия Матерь собрала расстоявшееся естества, «совокупила небесным отринувшееся естество нашего рода». [] Тогда точно небо и земля соединились, точно стерлась кажущаяся нашим несовершенным очам тонкая линия горизонта. От момента рождения, встреченного землей лучшими ее дарами с богатейшего Востока и до дня погребения Его в земле, в новом гробе с ароматами — вся жизнь Его была беспредельной любовью к твари, в добровольно принятом облике раба.
Не мог Посланный ради спасения мира из любви к миру не любить его, не любить красот этого тварного мира, не любоваться этой природой, не наслаждаться ею. Господь Спаситель не уходил от красот этого мира. Проведя в пустыне 40 дней, искушаемый князем мира сего, Он пошел в мир, чтобы спасти его от власти князя сего. Он пошел к людям, в жизнь, в природу, к твари, пошел их любить, их спасать, их преобразовывать. С любовью Содержащий все в Своей руке смотрел на восходы и заходы солнца, «одевающийся светом яко ризою» смотрел на стройные хороводы светил над Иорданской пустынею, «Повесивший землю на водах» смотрел на зеленые масличные деревья, на виноградники, Насадивший Своею десницей виноград сей — Церковь Свою, взирал на желтеющие нивы — на все, созданное Творцом во славу Его. Он любил все сие, ничего не отвергал, ничего не проклинал, ничего не гнушался, как не гнушался и не отвергал рода людского, валяющегося в пучине грехов и чающего избавления и любви…
Он пошел к людям не для того, чтобы отучить их есть и пить, не для того, чтобы обречь их на постоянный пост и бесплотное житие, но чтобы накормить голодных и напоить жаждущих, благословить их радостные вечери. Он пошел к людям не для того, чтобы проклясть брак и проповедовать целибат, но для того, чтобы благословить брак и претворить на нем воду в вино — и это было Его первое чудо. Он пошел к людям, чтобы научить их любить друг друга, чтобы избавить их от греха, чтобы взять их грех на Себя, сораспять его с Собою. Избавить от греха и прославить плоть, а не проклясть ее. И в струях Иорданских Он принял на Себя грех всего человечества, принял грех Адама и понес тот грех к Своему Кресту. От Иордана Он понес его к Голгофе. На Великую Пятницу в последовании Страстей поется «заушение прият, Иже во Иордане свободивый Адама»… [] Бог, разверзая небеса, явился в тварном облике; Дух в виде голубине снизошел на воды Иорданские, как сходит и теперь на освящаемую в Церкви Своей на день св. Богоявлений воду. Безгранична любовь Божия… Сын не возгнушался облика человека плотского, рабьего, Дух не возгнушался явиться миру в чистом облике белого голубя.
Бог не отвернулся ни от чего Им сотворенного и, продолжая все любить, нам заповедует то же. Так и святой Апостол Павел поучал святого Тимофея, говоря, что
«всякое создание Божие добро, и ничтоже отметно, со благодарением приемлемо, освящается бо словом Божиим и молитвою. Сия вся сказуя братии добр будеши служитель Иисуса Христа»
, (1 Тим. 4, 4–6). Этими словами побивается в корне всякая еретическая попытка лжеучения и мудрствования паче же подобает мудрствовать. Все в простоте и веселии сердца приемлется все как добро, ибо вышло из рук Преблагого, Премудрого и Совершенного Творца и сотворено все идеально, без погрешки, без порчи. Не материя, не тварь согрешила, а человек, его наклонность к разумничанию, рационализму; и вслед уже за человеком вся тварь изменилась, подверглась порче и греховному влиянию. Сама по себе природа не зла, мы же ее на зло себе употребляем. А св. Исповедник Максим так вещает: «Приснобытие или небытие разумного и мысленного естества состоит в воле Создавшего вся добра зело, но быть благим или злым по произволению состоит в воле созданий сих» [] и далее: «зло созерцается не в естестве созданий, но в погрешительном и неразумном их движении» []. По словам сего святого отца [] не может быть злом само бытие, жизнь, дарованная Богом самому существу человека, тогда как нравственные способности человека, которым Бог сообщил свойства благости и премудрости, могут и не соответствовать своему высокому назначению, но из этого не следует, что само существо человеческое, сама материя зла.
И чтобы совершенно приблизиться людям, даже больше, чтобы их причастить Своего Божественного Тела, Господь снова обратился к чистым плодам матери-земли. В ночь, в нюже предаяшеся, паче же Сам Себе предаяше за мирский живот [], Он взял от плодов золотой пшеницы и от искрящегося, душистого лозного плода и пожелал в них, в этих плодах, переложить Свое Тело и Кровь.
Он возвел очи к небу, к Творцу и Богу, чтобы принести эту жертву от твари Творцу за тварный мир.
* * *
Во всем богослужебном переживании Православной Церкви, в обрядах, обычаях и сознании народа (особенно у нас, русских) ощущается это освящение твари, проникновение Церкви во все моменты человеческой жизни, благословение ее.
Православный Требник исполнен разнообразных чинопоследований, заключающих в себе идею освящения отдельных моментов жизни. От рождения человека и до смерти его, от молитвы «по внегда родити жене отроча» и до последования елеосвящения и последнего погребального напутствия, вся жизнь, со всеми «мелочами» и заботами освящена молитвой, благословлением Церкви соприкосновения человека с природой.
На Преображение благословляется гроздие и начатки овощей, в Пасхальную ночь церковные дворы по всей Руси уставлены горящими свечечками, совершается благословение мяса, яиц, сыра и «огустевшаго млека», читаются молитвы над солью, над гумном, над сеянием, освящаются рыбарские мрежи, освящается новый колодец и новый дом, освящается вода, вино, елей в случае их осквернения. На день св. Богоявлений освящается естество водное. На каждой праздничной вечерне совершается торжественное освящение хлебов в храмовом притворе. При чтении дивных молитв, пении праздничных или храмовых стихир, при каждении алтаря и икон спрашивается у Господа умножение плодородия, благословение земных плодов. Для благословения выносится хлеб, золотая пшеница, вино от чистого лозного плода и янтарный, прозрачный елей.
«Господи, Иисусе Христе, Боже наш… Сам благослови и хлебы сия, пшеницу, вино и елей и умножи сия в граде сем и во всем мире Твоем, и вкушающия от них верныя освяти»…
И Сам Господь Спаситель, призываемый в молитве, невидимо Своей десницей благословляет с высоты темной алтарной абсиды предложенные плоды, как некогда благословил хлеб среди тысяч голодных людей в пустынных местах на зеленеющей траве Галилеи. В этом воспоминании первохристианских вечерей любви, апостольских агап [] Церковь Господним именем благословляет жизнь, ибо Господь есть «благословляяй и освящяяй всяческая».
Центрально и велико место праздника Преображения в православной христологии. Нищенствующая и бесплодная философия протестантизма не поняла и не приняла Преображения. Изуродованная догматика папского латинства не почувствовала его глубины и смысла. Они отвергли Царствие Божие, открытое человекам в этом дивном празднике, не поняли пророческих слов псалмопевца царя:
«Фавор и Ермон о Имени Твоем возрадуетася»
, они не поняли глубины и величия Воскресения, то есть прославления, показанного в Преображении. Преображение есть праздник прославления или обожения нашей человеческой плоти, что является конечным моментом, целью нашего спасения. Отделять свое спасение от прославления невозможно. Стремясь к своему спасению и спасая себя, мы участвуем в спасении и прославлении всей жизни и всей твари. Верующие призваны для прославления Господа. Затворник Феофан так говорит об этом: «Когда получим славу, тогда вполне откроется, что спасены и какова сила спасения. Слава со спасением неразлучны. Но здесь слава сия сокрыта внутри, как сокровище в скудельных сосудах, а там она просияет и вовне». []
В православном переживании Преображения важен для нас не только главный центральный момент праздника, не только «преображение Спасителем нашего смешения и отдание первейшего достояния нетления», [] не только наше «облистание» (вследствие этого) «Божественным изменением», [] не только то, что «Спаситель Адамово пременив очерневшее естество» [] тем показал нам будущее состояние наших прославленных телес после Суда и воскресения, но и тем, что на всю тварь распространил Он значение Преображения. Если до Преображения тварь страдала как проклятая ради человека, то после Преображения она сострадает и совоздыхает, как уже заченшая свое будущее прославленное и преображенное качество, ибо в Преображении Господа на Фаворе показано нам будущее прославление, просветление новой твари.
«Просвещается тварь ясно Твоим Преображением, Христе…»
«Неприступною славою, на горе явлься неизреченно Фаворстей, незримый и незаходимый Свет, Отчее сияние, тварь уяснив, человеки обожи»… []
И Церковь поет Богу на утрени, прославляя Духа Святого, «Светом наставльшего всю тварь» [] и зовет землю ликовать, «светло сиять небесною зарею», [] и все Ангелы поют и «служат страхом и трепетом и небеса боятся»… []
В Преображении зачаток нового состоянию твари, совоздыхание в измененном виде и сострадание, как бы ожидая нового рождения или будущего конечного прославления. Святой Мефодий Олимпийский рассуждает о том, что вся тварь, обновившись для лучшего будущего, возрадуется о чадах Божиих, о которых в настоящее время она воздыхает, ожидая их освобождения от тления, ибо Бог создал все для вечного бытия. []
* * *
Участие в деле нашего спасения Пречистой Девы Богородительницы отмечено православным богослужебным сознанием всесторонне и подробно. Участие Ее «таковей страшней таине послужившей», показано как подарок Богу от лица человечества. [] Великим Постом в пятую субботу читается в церкви неседальная песнь [] Патриарха Сергия, дивный златотканый узорный гимн Богородице. Замысловаты, смелы, красивы сравнения святейшего песнописателя. И в седьмом икосе, говоря о воплощении Бога Слова, указывает он на новую тварь, показанную Творцом, и, чтобы воспеть Божию Родительницу, он вплетает в свою златотканую, византийскую парчу дивный узор, весь целиком срисованный с натуры, взятый из тварной природы (ибо и она достойна того, чтобы прославить Честнейшую Херувим), и дивными шелками вышивает он по голубому, Богородичного цвета, фону узор к прославлению Пречистой, наилучшими эпитетами и сравнениями из тварного мира:
«Радуйся, цвете нетления, радуйся, венче воздержания»…
«Радуйся, древо светлоплодовитое, от него же питаются вернии, радуйся, древо благосенолиственное, имже покрываются мнози»…
Уже нет больше проклятых деревьев, уже благословлены дубравы лесные. Когда-то тварь стала проклятой через человека, с воплощением же Христовым она обновилась и совоздыхает нам, предчувствуя свое конечное прославление. На Фаворе лишь предпоказалось нам это прославление твари, которого все мы чаем, но чаем не как хилиастическую возможность наших дней, а как проявление действия Божия благоволения. Ибо говорит «теплейший» Апостол Петр:
«нынешняя небеса и земля темже словом сокровенна суть огню блюдома на День Суда»
, (2 Петр. 3, 7) и тогда охваченные и измененные огнем небо и земля, которые по слову Спасителеву «мимоидут» (Мф. 24, 35), по свидетельству псалмопевца царя,
«яко риза обветшают и изменятся»
(Пс. 101, 26–27). Все, созидаемое здесь нашими усилиями, все пропадет,
«земля же и яже на ней дела сгорят»
(2 Петр. 3,10). Не мы, а Сам Господь по совету воли Своей изменит, преобразит и прославит всю тварь. Мы бессильны сами по себе в прославлении и преображении твари и жизни сей. [] Нам надлежит лишь спасаться, и мы лишь
«новаго небесе и новыя земли по обетованию Его чаем, в нихже правда живет»
(2 Петр. 3, 13), а
«первое бо небо и земля первая преидоша»
, по словам тайнозрителя Иоанна (Откр. 21, 1).
Посему Церковь со всеми верующими лишь чает и уповает с верою на это конечное прославление всего сущего на земле, зная, что ничего вечного создать своими силами, прославить и преобразить в жизни человечество не можем. Церковь лишь зовет нас ко спасению, то есть подготовить себя к изменению в той жизни в ограде Единой Православной Церкви, ибо христианство — религия личного спасения и через то прославления жизни. Церковь зовет спасать себя не гнушаясь ни твари, ни природы, ни всего, что Господь сотворил, ибо все сие добро зело, Господом возлюблено, благословлено и показано к прославлению Им, Его силой и волей.
С праздником Преображения связан и обычай благословения гроздьев и плодов, которое совершается по отпусте литургии. Средь церкви на зеленых сочных листьях лежат зрелые сочные плоды: румяные яблоки, груши, покрытые матовым налетом сливы, и затаивающие в себе искрящийся огонек виноградные гроздья, омытые летними дождями, согретые и взрощенные солнечными лучами, впитавшие в себя живительные соки матери-земли, из которой все, и в которую все возвратится. Песнь церковная на день Успения Пречистой с особой нежностью молитвенно говорит о земле как источнике жизни, говорится в тот день, когда Истинный Источник Жизни во гробе полагается. []
Вот и слова молитвы:
«Благослови, Господи, плод лозный, новый, иже благорастворением воздушным и каплями дождевыми и тишиною временною в сей зрелейший час приити благоволивый. Да будет в нас от того рождения (гроздия) лознаго причащающихся в веселие и приносити Тебе дар в очищение грехов, священным и святым Телом Христа Твоего»… []
И в другой молитве молим мы Бога, «благоволившаго Сына Своего Единороднаго нарещи виноградом, благословить ныне сей виноград, и нас, вкушающих от него, истиннаго винограда причастники сотворить. [] Ибо в ночь «в нюже предаяшеся, паче же Сам Себе предаяше», Господь, преложив Свое Тело и Кровь в хлебе и вине виноградном, кровью от плода лозного омывает наши грехи…
В России же, в северных областях, где не произрастает виноград, читается молитва над яблоками и другими плодами:
«Владыко, Господи, Боже наш, Твоя от Твоих приносити Тебе по предложению коемуждо повелевый, и вечных Твоих благ воздаяний сим даруй… Даруй и мирских Твоих благ обильное восприятие со всеми полезными»… []
Церковным повелением запрещено вкушение плодов ранее дня Преображения. Народное же предание и сказание восприняло это по-своему: «нельзя есть яблоки до второго Спаса, иначе там, на том свете у кого деточки умершие есть, Ангелы им золотых яблок на Преображение не дадут».
На Вербное воскресение с ветвями пушистой вербы стоим мы в церкви и мысленно встречаем Царя Славы, во образе раба идущего на вольную смерть спасать род людской. Полна церковь вербы, всюду пушистые «барашки» особенно ярко напоминают весну… и эту вербу освящает иерей, как знамение Воскресения, и молит: «нас, ваии и ветви древес в руках носящих, соблюсти и сохранить». []
А на Троицу народ говорит: «земля именинница»…
Веселый, праздничный, солнечный, лазурный день, вся земля Духом Святым освящается, точно языками очищается. Коленопреклоненный священник с цветами в руках призывает Святаго Духа на всех людей, на всю землю, как и на каждой литургии призывает Его на Дары Святые, Дары от земли. А земля в церковь несет свой дар, украшает ее плодами своими. Душистое сено, полевые цветы, белые, чистые, молодые, девственные березки. И потому березки, потому древеса, что больше нет уже в мире проклятых деревьев, все они освящены страданиями и смертью на Древе Крестном Самого Господа.
От райского древа причастился Адам смерти, распятый же Господь Христос даровал всем нам жизнь Крестом Своим. Церковь поет:
«Да кропит вся земля радование, да веселятся древа дубравныя, днесь обожена Всечестным Крестом»… []
«Да возрадуются древа дубравныя вся освятившуся естеству их, от негоже изначала насадишася Христу, Распростершуся на древе». []
Древом умертвились и древом вкушаем мы приобщение вечной божественной жизни, и посему-то поет Церковь: «Песньми да взыграют вся древа дубравныя, тезоименитое Древо Креста зряще облобызаемое днесь». []
А на Рождество, когда мы соединяемся у символического зеленого дерева елки, сербы собираются под традиционным «бадняком». [] На Фомино воскресенье весна благоухает и новая тварь ликует. «Ликует» лучше перевести, нежели «радуется», хотя и это слово не выражает точного перевода с греческого. Там это буквально звучит как «плясать в хороводе, плясать пляскою».
В Великий и Святой Четверток, когда вспоминается установление первой жертвы Евхаристии, когда над всеми совершается таинство елеосвящения, когда в Древней Руси в вольном Новгороде омывался престол, в тот день совершается на литургии великое таинство — освящение мира. Собранное со всего света из душистых и драгоценных веществ, из лучшего янтарного елея, чистейшего и драгоценного вина, смешанного с благовониями всех стран Востока, приготовляемое при беспрерывном чтении святого Евангелия, в древней мироваренной палате Московского Кремля освящается святое миро на литургии после освящения Даров. Сила и благодать Святаго Духа сообщается драгоценному и благовонному соединению лучших и редчайших веществ, плодов земли для освящения и утверждения всех верных христиан и укрепления на царский ПОДВИГ Благочестивых Царей Всея Великия, Малыя и Белыя Руси, наследников великих и славных византийских василевсов. Дух Святой, сила его сообщается снова тварным плодам, снова соединяется Он, как некогда соединился с обликом белого голубя в переливах сияний опаловых облаков, разверзающихся над водами Иордана.
* * *
Но наибольшая радость земли и твари в том, что Христос Господь Свою Плоть и Кровь пожелал дать нам ради приобщения бессмертия под видом плодов матери-земли. Не каким-либо другим способом восхотел Господь причастить нас бессмертию и Своему Божественному естеству, обожив наше человеческое, как освятив, благословив и преложив (а не пресуществив), чистые плоды земные.
В самом приношении проскомидии, в самой молитве, в ходе всей Божественной Евхаристии освящается тварный плод земли и становится Плотью и Кровью Господними. И тогда приносится бесценная Бескровная Жертва Творцу, жертва твари, жертва за весь тварный мир.
«Твоя от Твоих Тебе приносяще о всех и за вся»…
Природа служит Богу, тварное приносится Ему в жертву. Господь не отверг твари, не возненавидел ее. Церковью Он ее освятил и благословил в каждом обряде, в каждом празднике, в дивных молитвах и словах песнопений. И тварь вместе с человеками совоздыхая и сострадая ждет своего прославления, просветления и полного обновления.
«Днесь весна благоухает и новая тварь ликует».