Итак, они поурчали, как старые друзья.

Думаю, вы согласитесь, что только старые друзья могут так дружно, так беззаботно отдаваться урчанию. И все же директор не мог побороть в себе чувства вины.

Сомнений не было; он зря разбудил спящего глубоким сном приезжего человека, который вправе был спать ровно столько, сколько ему заблагорассудится. Директор решил загладить свою вину. Он наклонился к уху портье и зашептал.

– Как его, собственно, зовут?

– Кого? – также шепотом переспросил портье.

– Ну того, которого мы разбудили.

– Великолепный. Фердинанд Великолепный.

– Великолепно, – буркнул директор. Портье еще раз наклонился к уху директора:

– Не "великолепно", а "Великолепный".

– Знаю, что "Великолепный", – отрезал директор.

– Мне показалось, вы сказали "великолепно", – торопливо зашептал портье.

– Я действительно так сказал, – прошептал в ответ директор, сердясь все больше и больше. – Я сказал, что это великолепно, что он Великолепный.

– Ага…

– Простите, пожалуйста, о чем вы шепчетесь? – спросил Фердинанд, который почувствовал вдруг, что ему скучно.

– Ни о чем, – смутился директор, – мы просто обсуждаем служебные дела…

– Служебные… о, это очень важно, – почтительно протянул Фердинанд.

– Видите ли, дорогой Фердинанд, – торжественно начал директор, руководство гостиницы "Под веселым драконом" решило исправить свою оплошность…

– Какую оплошность? – спросил удивленный Фердинанд.

– Мы только что совершили ужасный поступок…

– Какой поступок?

– Мы разбудили нашего гостя…

– Кого? – заинтересовался Фердинанд.

– Вас, дорогой Фердинанд, – сказал с раскаянием в голосе директор.

– Подууууумаешь! – пренебрежительно протянул Фердинанд. – Стоит ли вспоминать.

– Нет, я никогда себе этого не прощу! – горячо запротестовал директор. – мы должны хоть как-то загладить вину. Час еще ранний, и мы не имеем права поднимать по своей прихоти гостей с постели.

– Мне не хочется спать, я прекрасно выспался, – заверил директора Фердинанд.

– Все равно, наш долг – загладить свою вину. У вас есть какое-нибудь желание?

Фердинанд подумал, подумал и ответил.

– Нет.

– В самом деле никакого?

– Никакого.

– Может, вам хочется шоколаду?

– Если говорить правду, я не очень-то люблю шоколад, в особенности натощак.

– Может, пригласим в номер парикмахера?

– Спасибо, я бреюсь сам, – соврал Фердинанд.

– Не хотите ли покататься на нашем автомобиле? – не унимался директор.

– Я больше люблю ходить пешком, честное слово.

– Мы закажем для вас на вечер билет в оперу.

– О, там так воют, – чуть не плача ответил Фердинанд.

– Мы поставим к вам в номер телевизор.

– В нем всегда что-то ужасно мелькает.

– Может, выгладить ему брюки? – предложил портье.

– Не терплю острых складок.

– Дорогой Фердинанд! – Директор стал на колени посреди комнаты. Скажите, что мы можем для вас сделать? Какой сюрприз вам приготовить?

– Зачем сюрприз?

– Мы обязаны, поймите, обязаны. Этого требует наша профессиональная честь.

– Пожалуй, вы правы, – согласился Фердинанд. Он поспешил поднять директора с пола, заглянул ему в глаза и спросил:

– А лифт у вас есть?

– Есть, разумеется, есть, – закричали в один голос портье и директор.

– Знаете, – робко сказал Фердинанд, – я еще ни разу в жизни не катался в лифте.

– Наш лифт в вашем распоряжении, дорогой Фердинанд! – воскликнул обрадованный директор. – Можете ездить сколько угодно.

– Знаете, – разоткровенничался взволнованный Фердинанд, – я безумно люблю путешествовать. До сих пор мне приходилось ездить вдоль и поперек, но мне еще не случалось путешествовать сверху вниз и снизу вверх.

– Увы, это путешествие не будет продолжительным, – заметил директор. У нас всего девять этажей.

– Для первого раза достаточно, – заверил Фердинанд, – Можно приступить сейчас?

– Разумеется! – сказал портье. – Вот ключ от лифта.

– Вперед! – завопил Фердинанд от радости.

– Вперед, – весело отозвался директор.

Все трое выбежали из комнаты.

Кабина лифта находилась на первом этаже.

– Сейчас мы ее сюда вызовем, – сказал директор.

– То есть как вызовем, – удивился Фердинанд.

– А вот увидите, она сама к нам приедет.

– Любопытно…

Портье достал из кармана ключ, вложил его в замок на дверях лифта и повернул.

Загудел мотор, и через минуту на четвертый этаж прибыла кабина. Они открыли дверь и вошли внутрь. Кабина была квадратная, со стеклянными стенками, с зеркалом, с обитой кожей скамеечкой. Портье захлопнул дверь и нажал кнопку.

Кабина послушно заскользила вниз.

– Нравится? – спросил директор.

– Очень, – ответил Фердинанд. На этом разговор и оборвался, потому что кабина остановилась на первом этаже.

– Я здесь, пожалуй, сойду, – сказал портье. – А то у конторки собралось много народу.

Фердинанд бросил взгляд через стеклянную дверцу кабины и увидел толпу людей. Это были разбуженные урчанием постояльцы. Но он, конечно, не мог этого знать.

– Хорошо, – сказал директор, – выходите. А я еще ненадолго здесь задержусь и объясню нашему милому гостю, как управлять лифтом.

Портье вышел. Фердинанд остался в кабине вдвоем с директором.

– Видите кнопки, – сказал директор, указывая на ряд белых кнопок. – Под каждой есть надпись. Под самой нижней написано: ТРЕВОГА. Это на случай, если лифт застрянет между этажами или произойдет какая-нибудь авария. Выше кнопка с надписью: 1 ЭТАЖ. Мы нажимаем на нее, если нам надо спуститься вниз. Затем кнопка с надписью: 2 ЭТАЖ, потом 3 ЭТАЖ, потом 4 ЭТАЖ, потом 5 ЭТАЖ, потом 6 ЭТАЖ, потом 7 ЭТАЖ, потом 8 ЭТАЖ и, наконец, 9 ЭТАЖ. Вот и все кнопки…

– Как все продуманно, – удивился Фердинанд. – Можно, я нажму какую-нибудь?

– Ну, разумеется, нажимайте на все кнопки.

– Для начала высоко забираться не будем. И Фердинанд нажал кнопку второго этажа.

Через несколько секунд они были уже на месте.

– Теперь поедем на седьмой.

– Прекрасно! – сказал директор.

– А теперь с седьмого на третий.

– Чудесно!

– А теперь с третьего на девятый.

– Замечательно!

И они принялись ездить сверху вниз и снизу вверх, останавливаясь на секунду и тотчас отправлялись дальше.

А внизу стояли люди. Марианна Донаувеллен из номера 424, говорливая женщина, которая, общаясь с собеседником, повторяла каждое слово дважды, и рокочущий басом человечек из 523 номера, и знаменитый пианист из 241 номера, и Лилля да Парма из 118, и маг Мондрапарада из 303, и боязливая дама из 323, и жилец из 422, и вся футбольная команда, занимающая комнаты с 401 по 412 включительно, – все с интересом наблюдали за необычным поведением лифта. Они были так захвачены этим зрелищем, что забыли даже о претензиях, с которыми прибежали к портье.

Задрав голову, стояли они внизу и старались угадать, на каком этаже остановится сейчас лифт.

– А я говорю, на восьмом, – кричала Лилля да Парма.

– А я говорю, на четвертом, – кричал маг Мондрапарада.

– А я говорю, на шестом, – надрывался пианист.

Тем временем лифт поднялся снова на девятый этаж. С девятого опустился на первый, и тут же снова устремился на девятый, даже никто рта не успел раскрыть.

Фердинанд с директором удобно устроились в лифте на скамеечке, и только время от времени кто-нибудь из них нажимал на облюбованную заранее кнопку. Потом это им надоело, и с закрытыми глазами они стали тыкать пальцем наугад.

Так они уже сделали, наверно, добрых несколько километров, как вдруг Фердинанд спросил:

– А для чего самая верхняя кнопка?

– Самая верхняя на девятый этаж, – ответил директор.

– Это я вижу, – ответил Фердинанд, – но для чего та кнопка, которая над ней?

– Там нет никакой кнопки, – ответил директор, который все еще сидел с закрытыми глазами.

– Как же, есть! – возразил Фердинанд. – Посмотрите сами.

Директор открыл глаза.

– Действительно, еще одна кнопка, – удивился он. – Я готов поклясться, что раньше ее не было. Я никогда ее раньше не видел.

– Интересно, для чего эта кнопка? – задумчиво спросил Фердинанд.

– Можно попробовать, – сказал директор.

– Вам никогда не приходилось на нее нажимать? – спросил Фердинанд.

– Никогда, – ответил директор.

– Знаете что, – предложил Фердинанд, – чтоб никому не было обидно, давайте нажмем на нее вместе, ладно?

– Превосходно, – ответил директор. – С вами, дорогой Фердинанд, не соскучишься.

Они вместе нажали на кнопку, и толпящиеся в холле люди с ужасом увидели, как лифт, дойдя до девятого этажа, не остановился, прошел выше, миновал чердак, потом крышу, которая вдруг раздвинулась перед кабиной, и устремился вверх, в светло-голубое, подернутое легкими облаками небо.