Происхождение евреев

Современные исследователи полагают, что иудейский патриарх по имени Авраам был исторической личностью, то есть действительно жил на свете. Родился он около 1700 г. до н. э. Бог Яхве приказал ему: «И сказал Господь Аврааму: пойди из земли твоей. От родства твоего и из дома отца твоего и иди в землю, которую Я укажу тебе» (Быт. 12:1). Откуда же в действительности происходили предки Авраама? Теория Елены Блаватской утверждает, что первые семитские языки произошли путем долговременных и многочисленных фонетических искажений древнего индийского языка, санскрита. На санскрите слово «адима» означает «первый человек» («ади»— прежде всего). Слово «хава» (или «хева») переводится как «то, что делает жизнь полной» («хава»— жертвоприношение; «хевакин»— посвященный, поглощенный). В книге «Тайная доктрина» Е. П. Блаватская делает вывод, что евреи произошли от халдеев, то есть индийцев, занимавших низшее социальное положение и не принадлежавших ни к одной из каст. Многие из них некогда были браминами, но потом бежали в Халдею, Иран и пакистанскую провинцию Синдх (Синд) и стали «а-браминами», то есть «не браминами». Произошло это еще за 8 тыс. лет до н. э. На очень ранней стадии развития этого народа некий «а-брамин» (а-брам, Абрам, Авраам) резко выступил против бесчеловечности кастовой системы. Однако в целом люди оказались не способны противостоять правящей касте браминов, а потому единственное, что им оставалось, — это эмигрировать, то есть покинуть земли, в которых они жили. В «Книге Судей» (глава 29) сообщается, что Иаков, сын Авраама, направился в Ливан, в страну «сынов Востока». Больше того, в книге Иисуса Навина дети народа Израилева называются выходцами с востока (то есть, востока по отношению к Израилю) (Нав. 24: 2–3).

Несколько стихов Книги Бытия утверждают, что дом Авраама на самом деле находился в географической области Харран. Так, в главе 11, стихе 32 говорится, что Бог призвал Авраама покинуть дом именно во время жизни в Харране. Авраам послал старшего из слуг «в землю мою, на родину мою и к племени моему», чтобы найти жену сыну Исааку (Быт. 24:4). Считается, что Харран — именно то место в Месопотамии, которое в настоящее время носит название Эскишехир. Но на севере Индии есть небольшой городок под названием Харран (Харвон). Расположен он в нескольких километрах к северу от столицы Кашмира, Шринагаре, и знаменит остатками древних стен, построенных задолго до нашей эры. Этот памятник старины был обнаружен при археологических раскопках. Хотя сейчас уже невозможно воссоздать маршруты, по которым проходили племена этих кочевников, учитывая все имеющиеся факты, можно прийти к довольно очевидному выводу: в 1730 г. до н. э. кочевые племена направились в Египет, под предводительством Иакова. Египетский жрец и историк Манетхо оставил следующее описание этого события: «Неожиданно с востока пришли какие-то люди незнатного происхождения; они дерзко вторглись в нашу страну и силой захватили ее, не встретив никакого серьезного сопротивления».

Настенные росписи, сохранившиеся в египетских гробницах, показывают завоевателей людьми со светлой кожей и темными волосами. В седьмой главе Деяний святых апостолов, в проповеди святого Стефана, кратко рассказывается о том, как еврейский патриарх Авраам ощутил призвание посетить ту землю, которую Бог хотел показать ему: «Тогда он вышел из земли Халдейской и поселился в Харране» (Деян. 7:4). Шел же он через Месопотамию. Вполне возможно, что племена номадов, странствовавшие вместе с Авраамом, назвали область в Месопотамии, где они на время остановились, по имени своей родины. Иаков, сын Авраама, прослышал о богатстве Египта, и, гонимые голодом, его люди направились в эту страну. Однако вскоре им пришлось вернуться в Палестину. И хотя между сыновьями Авраама Исааком, Исавом и Иаковом нередко происходили стычки, к следующему поколению многочисленное семейство превратилось в единое племя.

В период правления захватчиков гиксосов двенадцать сыновей Иакова снова отправились в Египет, и вновь их погнал туда голод. Сначала эмигранты поселились в провинции (земле) Гесем. К этому же времени восходит семитское поселение, обнаруженное на северо-востоке дельты Нила. Еврейское население быстро распространилось по всей округе и обрело богатство, влияние и власть. Однако еще до упадка власти гиксосов, произошедшего в 1593 г. до н. э., внутренние распри и отсутствие взаимопонимания и единства привели к резкому ухудшению положения поселенцев.

Таким образом, выясняется, что само слово «еврей» изначально применялось не к какой-то конкретной национальной или этнической группе, а ко всем людям без определенного места жительства и прав, на долю которых выпало служить египтянам в качестве дешевой рабочей силы (а позднее они оказались даже рабами). Об этом свидетельствуют источники, датирующиеся XIII и XIV вв. до н. э. Подробный рассказ в Книге Исход (1:11) о том, как предки израильтян были насильно привлечены к строительству городов Пифом, Раамсес и Илиополь, позволяет сделать вывод: фараон Рамзес II (1324–1301) и был тем самым тираном, который подчинил евреев. Спустя определенное время некоторые из семитских племен под предводительством Моисея покинули Египет, стремясь вернуться на земли отцов и наконец обрести ту «землю обетованную», о которой говорил Бог Яхве.

 

Ману — Манес — Минос — Моисей

Картина может проясниться, если мы обратимся к самым ярким, репрезентативным личностям основных культурных направлений стран Востока. Индологи XIX в. изучили данный вопрос достаточно подробно и глубоко. Известно, что политические и религиозные законы в древней Индии создал человек по имени Ману. Законотворца египтян звали Манес. Некий Минос явился с острова Крит в Египет, чтобы изучить законы страны, а затем ввести их у себя на родине, в Греции. Вождя древних иудейских племен, провозгласившего Десять заповедей, звали Моисей. Итак, получается, что изменить мир было дано неким людям, носящим имена Ману, Манес, Минос и Моисей. Все они стояли у истоков народов, призванных сыграть определяющую роль в истории человечества. Все четверо разработали законы, сохранившие свою ценность в будущем и создавшие основу жреческих и даже теократических обществ. Эти общества развивались в соответствии с единой архетипической схемой, которая проявляется не только в сходстве имен, названий и образованных институтов.

Имя Ману на санскрите означает «превосходный человек, творец закона». Все четыре имени имеют общее санскритское происхождение (корень «ман» означает «думал, что знаю» и лежит в основе таких слов английского языка, как «man» — «человек», «mind» — «ум»).

В ранний период каждой развивающейся цивилизации некоторые люди призываются специально для свершения великих дел; они должны обладать способностью повести за собой народ и достичь прогресса или же установить твердое правление. Вместо того, чтобы позволить себе поддаться гипнозу власти, которая служит высшим законом лишь для необразованных слоев населения, культурные и духовные лидеры стремятся привести свое правление в состояние гармонии с тем единственным высшим началом, которое существует в сознании каждого человека. Такие личности наделены аурой тайны, а их происхождение и жизнь оказываются окутанными легендами. Их почитают как «пророков», «посланников Божьих»; они заново приоткрывают завесу тех таинственных откровений прошлого, которые никто, кроме них, объяснить не способен. В искусных руках каждая физическая реальность может трансформироваться в проявление божественной силы, которую пророк способен возбудить или умиротворить по собственному желанию. Так, например, маги Израиля и Индии обладали умением усыплять змей и показывать их, словно мертвых, а затем на глазах публики «оживлять». Этот трюк получил распространение среди индийских факиров.

Твердые последователи учения Ману присоединились к самой влиятельной касте — браминам. К этим людям относились и жрецы, стремящиеся разрушить социальную структуру Вед. Именно они привели свой народ к упадку и разрухе, задушив его погрязшим в коррупции правлением. Аналогичным образом те, кто сумел запечатлеть на бумаге устную традицию Моисея, просто-напросто переняли деспотическую роль своих предшественников в управлении народом Израилевым (или детьми Бога).

 

Кем был Моисей?

Этимология имени Моисей до сих пор остается спорной. По одной версии, на египетском языке слово «мос» означает просто «ребенок» или «родившийся». В соответствии с другой интерпретацией, опирающейся на древнееврейский язык, имя происходит от слияния двух корней: «мо», что означает «вода», и «усех» — «спасать». Эта версия соответствует легенде, сообщающей, что Моисея нашли в плывущей по реке плетеной корзине (Исх. 2:10). В наши дни невозможно воссоздать точный портрет исторического персонажа; традиция же многие вопросы оставила без ответа, создав, в свою очередь, новые тайны. Историческое исследование Ветхого Завета показало, что Моисей никак не мог стать автором тех пяти книг, которые ему приписываются. «Пятикнижие» — результат многовековой устной и письменной традиции. Разночтения, множество противоречий и повторений, не сводимые воедино варианты основных теологических догм представляют вполне достаточное основание для вывода о множественности использованных источников. Но несмотря на всю тьму и неясность далекого прошлого, не приходится сомневаться в исторической подлинности личности Моисея. Наиболее правильным представляется предположение о том, что он вырос при королевском дворе, воспитывался жрецами, получил хорошее образование. Будучи государственным служащим, он обладал влиянием во всех сферах общественной жизни.

Произнося свои проповеди, Моисей применял удивительную смесь чистой доктрины и странных магических практик, включавшую элементы как ведической традиции, так и египетского идолопоклонства. Истинное его намерение состояло в провозглашении единого Бога, Бога Израилева, и в прекращении поклонения всем иным богам. Для того чтобы утвердить «волю Божью» (а на самом деле, свою собственную), проповеднику пришлось использовать «чудеса». В процессе формирования основы христианского учения греческая и римская мифологии оказались отвергнутыми, и вместо них были приняты заповеди Моисея, хотя трудно представить, что мстительный Бог, изображенный пророком в виде всепожирающего огня, — это и есть Бог Нового Завета.

Каждый, кто осмеливался встать на пути Моисея в его стремлении к власти, безжалостно уничтожался. В этой борьбе огонь оказался важным средством демонстрации силы, ведь Моисей редко стеснялся в выборе способов убеждения. Он, несомненно, обладал целым арсеналом разнообразных магических трюков и фокусов. После появления перед магами Египта (Исх. 7:8–13) Моисей приобрел славу великого волшебника даже среди древних греков. В самом начале христианской эпохи появились апокрифические произведения, восхваляющие «Пятикнижие» и приписывающие его магические свойства мистической власти Моисея. Распространившиеся уже после рождения Христа «шестая и седьмая книги Моисеевы» вновь обратились к египетской традиции, используя заговоры, волшебство, магические молитвы и тексты, содержащие секретные доктрины различного происхождения.

В книге Йенса Юргенса «Библейский Моисей», изданной в 1928 г., доказано, что египетские жрецы умели производить порох и активно использовали его в фейерверках и подобиях «бенгальских огней» еще шесть тысяч лет назад. Английский профессор археологии Флиндерс Петри в книге «Исследования Синайского полуострова» (1906) указывает, что Моисей обладал властью не только над храмами Египта, но и над шахтами Синайского полуострова, принадлежавшего фараонам, в том числе и над действующей с 5000 г. до н. э. шахтой «Гнефру», в которой добывали серу. Из секретных манускриптов жрецов Моисей почерпнул знания о процессе изготовления пороха, химический состав которого (сера, селитра и каменный уголь) с технической точки зрения оказался достаточно прост. Поэтому, как только подданные осмеливались проявлять первые признаки неповиновения или попросту ослабляли внимание (а Моисей проповедовал неустанно, «с утра и до вечера» (Исх. 18:13)), он тут же «вызывал» всепожирающее пламя, водворявшее все на свои места (Исх. 19:11, 24:17, 33:9. Второзаконие 4:11, 4:24, 4:33, 4:36, 5:4, 5:5, 5:23, 9:3, 32:22).

В качестве «полномочного представителя» Бога огня Моисей обладал возможностью властвовать в полном соответствии с собственными желаниями и стремлениями. А если люди вдруг пытались уклониться от тех жертв, которых он требовал, порядок и повиновение можно было восстановить простой демонстраций мощи. Происшествие на горе Синай (Исх. 19), смерть двухсот пятидесяти человек в пожаре, последовавшем за восстанием под предводительством Корея (Чисел 16:1–35), а также гибель от огня нескольких тысяч непокорных, осмелившихся ослушаться Моисея (Чисел 16:36–50), — все это хорошо известные примеры подобных проявлений силы. Когда сыновья Аарона занялись в скинии запрещенными экспериментами со «странным огнем», их раны оказались смертельными (Левит 10:1–7). Даже сам Моисей настолько серьезно пострадал от ожогов, очевидно, в результате взрыва, что лицо его осталось обезображенным, и поэтому ему пришлось носить специальную повязку (Исх. 34:29–35).

Моисей продолжал пользоваться славой великого законодателя, однако Десять заповедей на самом деле представляли собой не что иное, как своеобразный «экстракт» законов, действовавших на Ближнем Востоке и в Индии задолго до рождения их автора, а в Вавилоне имевших силу семью веками раньше. Знаменитый кодекс вавилонского царя Хаммурапи (1728–1686 гг. до н. э.) включал в себя все Десять заповедей, а в основе их лежала индийская Ригведа, к тому времени существовавшая уже на протяжении тысячелетий. Идея о существовании вездесущего, невидимого, единого Бога, отца вселенной, исполненного любви и доброты, наделенного милосердием, человечностью и всепрощением, присутствовала и в Ведах, и в германском эпосе «Эдда» задолго до рождения Моисея. Даже бог Зороастр (Заратустра) провозглашался единственным в своем роде и всесильным. В обнаруженном в Приссе папирусе, написанном за тысячу лет до рождения Моисея, Бог так говорит о себе самом: «Я — невидимый создатель Небес и всего сущего. Я — великий Бог, сам себя сотворивший и не имеющий равных. Я — день вчерашний и день завтрашний; закон и сущность всего и вся». В Египте принцип божественного единства считался «невыразимым» задолго до того, как Моисей произнес слова о «безымянном». Выражение «Нук пу нук» означает «я — тот, кто я есть» (сравните эти слова с изречением в Исходе 3:14: «Я есмь Сущий»).

В настоящее время уже не приходится сомневаться в существовании Моисея как реальной исторической личности. И тем не менее, рассказы о его героических деяниях основаны, главным образом, на значительно более древних легендах, в частности, на мифе о боге Бахусе, изначально появившемся в арабской традиции. Как и Моисей, Бахус был спасен из реки, угрожавшей ему гибелью, сумел перейти Красное море, не замочив ног, написал на каменных плитах свод законов, возглавлял армии, которыми командовал с помощью огненных столбов, и обладал способностью излучать свет собственным лбом.

В Ригведе можно прочитать рассказ о Раме, который еще пять тысяч лет назад привел свой народ в сердце Азии, а затем в Индию. Рама тоже был великим законотворцем и исполненным мощи героем. В пустыне он вызывал к жизни родники (ср. Исх. 17), кормил людей манной небесной (ср. Исх. 16) и сумел остановить эпидемию при помощи священного напитка «сома», индийского «эликсира жизни». В конце концов он достиг «Земли Обетованной» (Индии и Цейлона) и поднял против царя огненную бурю. Герой индийского эпоса сумел попасть на остров Цейлон по полоске суши, обнажившейся во время отлива; это место до сих пор называют «мостом Рамы». Подобно Моисею, Рама освещал людям путь лучами, исходящими из собственной головы (пламя просветления; см. иллюстрацию).

Зороастр (Заратустра), как и Моисей, имел в своем распоряжении священный огонь и умел с его помощью совершать самые разнообразные чудеса. Греческие авторы Икзодус, Аристотель и Гермундорий пишут, что Зороастр жил за пять тысячелетий до Моисея. В его жилах, как и в жилах Моисея, текла королевская кровь, но он был отнят у матери и брошен на произвол судьбы. Достигнув тринадцатилетнего возраста, начал проповедовать новую религию. Ему явился Бог, окутанный светом и в сопровождении громовых раскатов. Восседая на своем троне на вершине святой горы Алборджи, в центре огненного круга, Бог провозгласил священный закон. Подобно Моисею, Зороастр скитался в поисках «Земли Обетованной» вместе с поверившими в него людьми, пришел на берег моря и с помощью своего Бога раздвинул водную гладь — настолько, что избранники Божьи смогли преодолеть ее, не замочив ног.

Известные нам еврейские предания начинаются с исхода племен Израилевых из Египта под предводительством Моисея в поисках иной земли, где они могли бы поселиться единым новым и независимым народом. Место под названием Гесем, где в конце концов остановились евреи, еще не установлено окончательно, но, скорее всего, расположено в восточной части дельты Нила. Библия упоминает о смене фараонов, происходившей именно в это время, что совпадает с историческими свидетельствами об изгнании из Египта гиксосов, произошедшим в начале правления восемнадцатой династии. Прямой путь на северо-восток мог бы вести от моря Ям-Суф (предположительно Горькие озера) до Палестины. Однако дорогу преграждали филистимляне. Остается загадкой, почему Моисей не направился в Ваал-Цефон, самое надежное убежище израильтян. Он предпочел уйти на юг. Через три месяца скитаний люди пришли к горе Синай. Вполне вероятно, что впечатляющее явление Бога огня, Яхве, произошло именно на той горе, которая в наши дни носит название Джебел-Муша, т. е. Гора Моисея. В соответствии с библейской традицией, евреи оставались на горе Синай в течение восьми месяцев, после чего направились дальше, в Землю Обетованную. Попытка, однако, завершилась неудачей, и народу Израиля пришлось на сорок лет остановиться в оазисе Кадеш (однако, нужно учитывать, что число 40 является символическим и вполне может обозначать просто очень долгий временной отрезок).

В это время Моисей осознал, что жить ему осталось недолго и он не сможет привести свой народ к цели (см. Второзаконие 31:1). Именно поэтому он провозгласил те законы, которые должны были считаться в Земле Обетованной священными, отдал распоряжения, которые следовало исполнять после пересечения реки Иордан, предусмотрел и иные возможные повороты событий и произнес прощальную речь. После этого в сопровождении нескольких приближенных он удалился в райскую страну, «где течет молоко и мед», и там умер (Второзаконие 34:1–7). Место его захоронения осталось неизвестным, поскольку «… и по сей день никто не знает, где его гробница».

Невозможность разыскать могилу Моисея представляется тем более удивительной, если учесть, что существует очень подробное описание местности: «И Моисей поднялся из долины Моав на гору Нево, на вершину Писгах… напротив Бетпура…»

Столь же невероятным кажется и то, что израильтяне не обустроили должным образом место захоронения своего великого спасителя и вождя, ведь возможность отыскать это место существовала. Следы могилы действительно есть, однако ведут они вовсе не в Палестину, а на север Индии.

 

Могила Моисея в Кашмире

В Библии можно найти четыре ориентира, указывающих на место захоронения Моисея (см. Второзаконие 34). Эти ориентиры — Моавитская долина, гора Нево, входящая в состав горного массива Аврин, вершина горы Фасги (Писгах), Бетпур и Хасбаль. Подчеркивается, что Земля Обетованная предназначалась не всем евреям, а лишь детям Израилевым (Чисел 27:12); находилась же она, скорее всего, за рекой Иордан. Если возможно разыскать те места, о которых говорится в священных текстах Ветхого Завета, значит, вполне реально определить и географическое положение «Земли Обетованной».

Название Бетпур буквально означает «место, которое открывается»; например, долина, переходящая в равнину. Протекающая на севере Кашмира река Джелам по-персидски называется Бехат, а маленький городок Бетпур, расположившийся в том месте, где долина реки открывается навстречу широкой равнине, когда-то носил название Бехат-пур. Там же находится озеро Вулар. Беф-Фегор превратился в Бехат-пур, а затем и в Бетпур, и стоит он в области Техсил Сопор, в 80 км к северу от столицы Кашмира, города Шринагар. А примерно в 18 км на северо-восток ютится небольшая деревушка под названием Хасба или Хасбаль. В Библии она называется Сигон (Второзаконие 4:46) и упоминается в связи с Бетпуром и горой Фасги (Писгах). В скалах Писгаха, к северу от Бетпура и всего в полутора километрах на северо-восток от деревни Ахам-Шариф, бьет родник, знаменитый целительной силой своей воды. В Библии эти прекрасные плодородные места называются долиной Моав. Они располагают прекрасными пастбищами и лежат всего в пяти километрах на северо-восток от горы Нево. Гора Нево — одинокая вершина, входящая в горный хребет Аврин; она упоминается всякий раз, когда заходит речь о Беф-Фегоре. Все эти пять географических названий обозначают места, расположенные в непосредственной близости одно от другого. С горы Нево, известной также под названиями Бааль Неву и Нилтуп, открывается замечательная панорама Бетпура и живописных возвышенностей Кашмира. «И сказал ему Господь: вот земля, о которой Я клялся Аврааму, Исааку и Иакову, говоря: семени твоему дам ее. Я дал тебе увидеть ее глазами твоими, но в нее ты не войдешь. И умер там Моисей, раб Господень, в земле Моавитской, по слову Господню. И погребен на долине в земле Моавитской против Беф-Фегора, и никто не знает места погребения его даже до сего дня» (Второзаконие 34:4–6).

До деревни Ахам-Шариф совсем нетрудно добраться на машине, поскольку она расположена всего в двенадцати километрах от Бетпура. А от нее уже можно дойти пешком до деревушки под названием Бутх, прилепившейся к горе Нево. Правда, придется примерно с час карабкаться по склону, продвигаясь на запад по едва заметной тропинке. И форма горы, и покрывающая ее пышная растительность очень похожи на европейские. Пройдя через несколько полей, путешественник оказывается у самого подножия горы Нево (местные жители зовут ее Бааль Неву), в селении Бутх. Вали Риши — наделенный всеми должными полномочиями официальный хранитель могилы — отведет вас на гору, к разросшемуся над деревней своеобразному неогороженному саду, в котором возведен небольшой мавзолей. В скромной усыпальнице покоится прах исламской святой отшельницы по имени Санг Биби и двух ее последовательниц. А в стороне, в тени еще одного маленького деревянного строения, приглядевшись, можно рассмотреть камень, имеющий форму колонны: он возвышается над землей примерно на метр и почти полностью зарос травой. Это и есть могила Моисея.

Вали Риши объясняет, что члены его рода уже на протяжении 2700 лет следят за могилой, а движет ими глубокое почтение и благоговение. Окружающий пейзаж поистине поразителен: ведь могила находится рядом с долиной Моав, поблизости от вершины горы Фасги (Писгах), на горе Нево, напротив Бетпура; отсюда открывается изумительный вид на вечнозеленую, свежую цветущую долину, по которой «течет молоко и мед» — истинный земной рай. И на этой земле, и в других частях Кашмира можно найти немало мест, носящих библейские названия, причем несколько названий совпадают: это «Мукам-и-Муса», то есть «Место Моисея». К северу от горы Фасги (Писгах) расположено селение с таким же названием (Второзаконие 4: 44–49). Сегодня она называется Хасбаль. А к югу от Шринагара, в Биджбихаре, одно место на берегу реки до сих пор носит название «купальни Моисея». Здесь можно увидеть магический камень, называемый Ка-Ка-Баль или Санг-и-Муса («Камень Моисея»), который весит около 70 кг и, как гласит легенда, если одиннадцать человек встанут вокруг него и, дотронувшись каждый одним пальцем, одновременно произнесут магическое заклинание «как-ка, ка-ка», камень сам собой поднимется в воздух примерно на метр. И число одиннадцать, и сам камень символизируют племена Израилевы.

Еще одно названное в честь Моисея место находится недалеко от Аутх Ватту (восемь дорог), вблизи Хандвара Техсил. Скалы возле слияния рек Джелам и Синдх (не Инд), к северу от Шринагара и недалеко от Шадипура, называются Кохна-и-Муса, то есть «краеугольный камень Моисея». Люди верят, что именно на этих камнях когда-то отдыхал Моисей. Аят-и-Маула (или Аитмул, что означает «знак Бога»), в трех километрах к северу от Бандипура, — это еще одно место, где, по преданиям, останавливался пророк.

Местность, где находится могила Моисея: гора Нево, склоны горы Писгах, горы Аврим (Авлу или Авул), Бандипур (Бет-пеор), Хасбаль (Хешбон), Аутх Ватту, Аят-и-Маула, Моав и Ахам-Шариф.

 

От завоевания к изгнанию

После смерти Моисея двенадцать племен Израилевых постепенно укрепили свое положение в Ханаане, а в XIII в. до н. э. под предводительством Иисуса Навина достигли полной гегемонии, после чего землю здесь начали раздавать небольшими частями. Процесс раздела земельных угодий продолжался около 150 лет. В песне Деворы (Судей 5:8) население Ханаана исчисляется сорока тысячами израильтян, которыми, руководствуясь законами Моисея, управляют диктаторы-судьи, обладающие всей полнотой власти. Однако власть судей продолжается не настолько долго, чтобы превратить кочевые племена в единый народ. Израильтянам был необходим царь, способный крепко держать в руках бразды правления. И в конце XI в. до н. э. последний из судей, Самуил, венчал на царство Саула. Однако единым государством Израиль стал лишь в середине X в. до н. э., когда власть сосредоточилась в руках царя Давида. Столицей стал город Иерусалим. В царствование сына Давида, Соломона, был воздвигнут знаменитый храм.

Мудрость царя Соломона принесла ему всемирную славу. Однако приписываемые его авторству библейские тексты в действительности были написаны в более позднее время. К сожалению, неизвестно, каким именно наставникам Соломон был обязан собственной ученостью.

Елена Петровна Блаватская в книге «Иисус без покровов» так писала о Соломоне: «Соломон, прославляемый потомками (см. Иосиф Флавий, „Еврейские древности“, т. 2, гл. 2 и 5) за удивительный магический дар, получил свои знания в Индии, от Хирама, царя Тира, а также, возможно, и от Шебы. Его кольцо, упоминаемое в древних народных преданиях под названием „печать Соломона“ и знаменитое способностью управлять множеством духов и демонов, так-же имеет индийское происхождение». Затем Блаватская цитирует главу из «Естественной истории» Травенкура, приведенную в книге доктора Матера «Земля милосердия». Рассказывая о происхождении названия «павлин», автор проливает новый свет на Святое Писание. Царь Соломон отправил в Офир и Фарсис флот, который вернулся через несколько лет, нагруженный золотом, серебром, обезьянами, слоновой костью и павлинами: «В три года раз приходил Фарсисский корабль, привозивший золото и серебро, и слоновую кость, и обезьян, и павлинов» (3-я Царств 10:22).

В Библии, написанной на иврите, павлин назывался «туки». Поскольку евреи просто не могли иметь в своем языке название для этой прекрасной птицы раньше, чем Соломон привез ее в Иудею, слово «туки», без сомнения, оказалось всего лишь измененным названием, бытующим в тамильском языке, на котором говорят на юге Индии, — «токи». Обезьяна на иврите называется «копх», а по-индийски — «капхи». Юг Индии располагал богатыми запасами ценной слоновой кости, а реки западного побережья изобиловали золотом (еще и сегодня в штате Карнатака производится 90 % всех золотых изделий Индии). Для кораблей Соломона плавания на восток были делом вполне обычным. Больше того, можно смело утверждать, что помимо «золота, серебра, обезьян, слоновой кости и павлинов» царь Соломон и его друг Хирам получили в качестве экзотических сувениров магию и мудрость.

В Первой Книге Царств говорится о том, что царь Соломон подарил Хираму, царю Тира, двадцать городов, среди которых был и Кабул, в те времена входивший в состав великой Индийской империи. На горе, возвышающейся над Шринагаром, стоит небольшой храм, известный под названием Тахт-и-Сулейман, то есть Трон Соломона. Надпись на нем гласит, что «новый храм» был построен в 78 г. царем Гопадаттой (его также называют Гопанандой) на развалинах древнего, полуразрушенного здания. По преданию. Соломон посетил страну (Кашмир) и сумел расколоть гору, препятствующую стоку воды, после чего и образовалось озеро Даль. Тогда же он возвел небольшой храм (Тахт-и-Сулейман), который до сих пор известен под названием «Трон Соломона» (см. иллюстрацию).

Шринагар, Тахт-и-Сулейман — Трон Соломона, восстановленный в 78 г. н. э. кашмирским царем Гопадаттой.

Местное мусульманское население еще помнит древнее название Кашмира, «Багхи Сулейман», то есть Сад Соломона. После смерти мудрого царя примерно в 930 г. до н. э., власть унаследовал его сын по имени Ровоам. Почти сразу после его восхождения на престол началось восстание, которым руководил находящийся в изгнании ефраимит Иеровоам. Поводом для недовольства стали слишком высокие налоги, взимаемые царским двором. В результате этого восстания северные племена обрели независимость, вследствие чего империя распалась на две части. Десять северных племен провозгласили Иеровоама царем, а свою империю — царством Израиль. Два южных племени подчинялись власти царя Давида и дали своему царству название Иудея. На протяжении более чем 250 лет два родственных государства существовали бок о бок, не переставая враждовать между собой, а население еврейского народа за 400 лет оседлой жизни возросло до 300 тыс. человек. Во время так называемого Века царей ни одно из государств не преуспело в борьбе с внутренними беспорядками и нападениями соседних государств.

В период правления царской династии Ахава (845–747 гг. до н. э.) Израиль в течение трех лет терпел оккупацию ассирийцев во главе с Саргоном II, а затем, в 722 г. до н. э., во время захвата столицы Самарии, оказался разрушенным. Иудея же просуществовала еще столетие в статусе вассального государства, обязанного регулярно платить дань. Лишь в 587 г. до н. э. вавилонский царь Навуходоносор разрушил столицу Иерусалим, тем самым положив конец государству. Завоеватели согнали население с обжитых мест. Два племени — Иуды и Вениамина, составлявшие южное иудейское царство, оказались в изгнании, в Вавилоне. После пятидесяти лет жизни на чужбине, в 535 г. до н. э., люди все-таки смогли вернуться домой: персидский царь Кир II позволил половине изгнанников покинуть враждебные земли.

Евреи, депортированные за 130 лет до этого из северного государства Израиль, переживали совершенно иную долю. Десять племен, изгнанных ассирийцами, то есть значительная часть населения страны, отправились на восток и пропали; больше о них никто никогда не слышал. В Четвертой Книге Царств по этому поводу говорится следующее: «Доколе Господь не отверг Израиля от лица Своего, как говорил чрез всех рабов Своих, пророков. И переселен Израиль из земли своей в Ассирию, где он и до сего дня» (4-я Царств 17:23). Именно эти племена и вошли в историю как «десять затерянных колен Израилевых»; вплоть до сегодняшнего дня их считали бесследно пропавшими. Однако многочисленные неопровержимые доказательства неумолимо свидетельствуют, что большинство этих «затерянных племен» достигли Обетованной, многократно восхваляемой земли, «Страны Отцов» на севере Индии и, обретя мир, покой и благополучие, живут в тех краях и по сей день.

 

Дети Израиля. Потоп произошел в Кашмире

Согласно библейской генеалогии Авраам являлся прямым потомком Божьего избранника Ноя — единственного человека, которому дано было вместе с семьей пережить потоп. Однако в тексте Библии нет прямых указаний на происхождение отца Авраама. Книга просто прослеживает составляющие генеалогического древа человечества вплоть до Ноя и страшной природной катастрофы — великого потопа. Проводя раскопки в Месопотамии, в окрестностях города Ур, археологи обнаружили слой глины толщиной от двух до трех метров. Больше того, глиняные прослойки были найдены также и выше, и ниже основного пласта. Однако наличие слоя глины доказывает лишь, что в районе Ура происходило наводнение местного масштаба. Найденная в Ниневии табличка с клинописью так рассказывает о катастрофе: «И все человечество превратилось в глину. Земля стала плоской, словно крыша».

Именно этот глиняный пласт обычно используется как свидетельство и доказательство того потопа, о котором говорится в Библии. И действительно, его вполне можно было бы принять в этом качестве, если бы специалисты не установили возраст глиняного слоя: датировка указывала, что потоп в окрестностях Ура произошел примерно за 4 тыс. лет до н. э. Можно с полной уверенностью утверждать, что тогда семитские племена, занимающиеся пастбищным скотоводством, в этих краях еще не появились. Соответственно, они не могли пережить потоп, а потом рассказывать о нем как о реальном событии. То наводнение, о котором говорит Библия, должно было быть совершенно иным.

Великий потоп превратился в историческую составляющую всемирной традиции, о нем говорится в преданиях самых разных народов. На Земле происходило немало оледенений, и наверняка, самые разные по своим причинам и следствиям потопы были весьма многочисленны.

На развалинах библиотеки в Ниневии в XIX — начале XX вв. был обнаружен шумерский эпос Гильгамеш, написанный клинописью на табличках из обожженной глины. Герою сказания Утнапиштиму удалось уцелеть во время наводнения. Утнапиштим — это шумерский Ной, а наводнение изображено как произвольное деяние богов. Так же, как и в Библии, человек строит корабль по совету свыше и таким образом благополучно выживает в катастрофе, разрушившей все вокруг.

Александр фон Гумбольдт свидетельствует, что аналогичная легенда существует и у жителей Перу, а в полинезийском предании о потопе герой даже носит имя ветхозаветного праотца — Ной. Всего в мире насчитывается более двухсот пятидесяти различных легенд о наводнениях. О каком же из них рассказывается в Библии?

Поскольку самым древним откровением в истории человечества являются индийские Веды, логично предположить, что содержащийся в них рассказ о потопе — первый из всех существующих. Потоп фигурирует в качестве легенды и в индуистских писаниях, однако там не приписывается проявлению высшей воли. Махабхарата («Великая песнь») изображает событие следующим образом: в точном соответствии с предсказанием Господа землю населили люди. Потомки Адама и Евы размножались стремительно и скоро оказались столь многочисленны и до такой степени порочны, что никак не могли мирно ужиться между собой. Они забыли Бога и все, что он обещал, и осмелились восстать против Него. Поэтому Бог (Брама) решил примерно наказать своих детей, чтобы следующим поколениям уже неповадно было вести себя таким же образом. Однако, заботясь о том, чтобы род людской не прервался, Всесильный выбрал самого достойного его представителя. Выбор пал на некого Ваивасвату, и Господь сообщил ему о своей воле. На священном берегу реки Вирим избранный спас маленькую рыбку, которая впоследствии оказалась аватарой (то есть воплощением) бога Вишну. Рыбка предупредила доброго человека о приближении конца мира, не скрыв и того, что все его обитатели обречены на гибель. Затем Вишну в облике рыбы повелел Ваивасвате построить для себя и всей своей семьи корабль. Когда корабль наконец был готов, и Ваисвасвата с чадами и домочадцами погрузился на него, прихватив с собой семена всех растений и пару каждого вида животных, начался сильнейший ливень, из-за которого реки вышли из берегов. К носу корабля подплыла огромная рыба с длинным рогом на голове, и Ваивасвата привязал к этому рогу парус. Рыба уверенно повела челн по бушующим водам, сопровождая его до тех самых пор, пока он не пристал благополучно к одной из вершин Гималайских гор (Быт. 6).

Продолжительность потопа, упомянутого в Махабхарате, точно совпадает с той, которую называет Ветхий Завет (40 дней).

Этимология немецкого слова «die Sintflut», обозначающего Великий потоп, неясна. Традиционная теория считает, что в старом верхненемецком «Sint» означало просто «великий потоп», но впоследствии трансформировалось в «Sindflut» — греховный потоп. Объяснение поистине малоудовлетворительное!

Существует, однако, и другое, более достойное внимания толкование. Синдх — это просто-напросто древнее название той великой реки, от которой свое нынешнее имя получил весь субконтинент. Сейчас эта река называется Инд. В древности Индия распространялась далеко за пределы своих нынешних географических границ. В нее входили Тибет и Монголия, а также сегодняшний западный Иран. Чтобы попасть в Индию с запада, необходимо преодолеть это великое водное препятствие — Синдх-Инд. Река течет с севера на юг, по территории Пакистана, образует обширную дельту и впадает в Аравийское море. Родина Авраама, описываемая как «другая сторона потока», вполне могла оказаться на противоположном берегу Инда (см. Иисус Навин 24:2–3), образующего естественную западную границу Индии.

В наши дни Синдх (Синд) — провинция, расположенная в долине Инда, на юго-востоке Пакистана. Провинция эта протянулась вдоль границы индийского штата Пенджаб, страны пяти рек, столица которого — Карачи. Штат занимает территорию площадью в 14 тыс. км2; частые наводнения приносят на его поля ил, повышая этим плодородие земли.

Однако в северной индийской провинции Кашмир есть еще одна река с таким же названием — Синдх. Она не столь впечатляюща, как ее старший брат, Инд, однако с точки зрения толкования немецкого слова Sintflut не менее значительна. Этот Синдх течет от столицы Шринагар на север, по той самой долине, на которую открывается вид с горы Нево. Именно этот земной рай перед смертью созерцал Моисей. Младший Синдх берет свое начало неподалеку от пещеры Амарнатх, к которой ежегодно, в августе, в период полнолуния, тянется множество пилигримов. Легенда гласит, что на этом самом месте индуистский бог Шива должен был раскрыть своей жене Парвати секрет творения. Если пойти вниз по течению реки, то через три дня пешего путешествия она приведет в деревню Зонамарг, расположенную на высоте 2600 м над уровнем моря. Это тот самый «золотой луг», по которому проезжал Николай Нотович, направляясь в Ладакх через перевал Зонджи, расположенный на высоте 3500 м над уровнем моря. Из Зонамарга по берегу реки дорога ведет дальше, в Сринагар, до которого надо проехать 84 км по нескольким деревянным мостам, через маленькие деревушки с роскошными зелеными лугами и тучными абрикосовыми, грушевыми и яблочными садами. Резные наличники на окнах и причудливо украшенные деревянные крыши красноречиво свидетельствуют о зажиточности местного населения. По мере приближения к столице долина Кашмира становится все более плодородной. За деревней Канган она переходит в просторные террасы рисовых и кукурузных полей, тянущиеся вплоть до селения Гандарбаль, расположенного на левом берегу реки. Пейзаж Кашмира представляет собой огромный райский сад, а обширные заболоченные участки и неглубокие озера напоминают о гигантском потопе древности.

 

Действительно ли Кашмир — «Земля Обетованная»?

Библия говорит, что Рай, место творения, находится на Востоке: «И насадил Господь Бог рай в Едеме на востоке, поместил там человека, которого создал» (Быт. 2:8). В следующем отрывке местоположение Садов Эдема можно точно определить по упоминанию четырех рек: «Из Едема выходила река для орошения рая; и потом разделялась на четыре реки. Имя одной Фисон: она обтекает всю землю Хавила, ту, где золото. Имя второй реки Гихон (Геон): она обтекает всю землю Куш. Имя третьей реки Хиддекель (Тигр): она протекает пред Асиириею. Четвертая река Евфрат.» (Быт. 2:10–14). В Месопотамии, обычно считающейся библейским райским садом, как гласит само ее название («земля меж двух рек, Междуречье») протекают всего лишь две реки.

А вот северная Индия может похвастаться сразу пятью реками. Все они — притоки Инда (Синдха). Они же определяют само название провинции — Пенджаб, то есть «земля пяти рек». Провинция с 1947 г. разделена на две части — индийскую и пакистанскую. Пять притоков Инда (все они расположены с левой стороны) носят названия Джелам, Чинаб, Рави, Тримаб (Беас) и Сатледж. Считалось, что именно в Пенджабе сформировалась древнейшая индийская цивилизация (культура берегов Инда датируется III тысячелетием до н. э.); однако в Кашмире археологи обнаружили следы цивилизации, возраст которой предположительно составляет 50 тыс. лет.

Известный сирийский историк профессор К. С. Салиби в 1983 г. опубликовал в Германии книгу под названием «Библия пришла из Ассирии». В этом труде он с научной точностью доказывает, что Палестина никак не могла оказаться страной, породившей библейскую историю. На основании лингвистического исследования автор делает вывод о том, что «в Палестине можно найти лишь горстку из нескольких тысяч библейских географических названий» (стр. 35).

«Вот уже более века в Месопотамии разыскивают следы древнего еврейского народа, равно как и свидетельства его предполагаемой миграции через северную Сирию в Палестину, однако и по сию пору поиски эти не увенчались успехом».

«Реконструкция древнееврейской истории не представляется возможной ни с точки зрения канонических текстов написанной на иврите Библии, ни при помощи иных источников» (стр. 35).

Салиби также выяснил, что в Ветхом Завете упоминаются животные и минералы, которые вообще невозможно обнаружить в Палестине.

Считается, что название Кашмир на местном наречии означает «рай на Земле». Однако его можно трактовать и иначе. У Ноя, чьим потомкам предстояло населить землю и дать разным странам свои имена, был внук по имени Куш. В «Книге Бытия» говорится о том, что одна из рек обтекает землю Куш (Быт. 2:13). Все упоминаемые в Библии географические названия в наши дни звучат иначе из-за взаимного влияния самых разных языков и происходящих в каждом из них исторических изменений. С этой точки зрения библейское «Куш» вполне могло превратиться в «Каш». В то же время корень «мир» имеет целый ряд значений: в русском языке так называется сообщество людей, в турецком — почетный титул, в персидском — нечто очень ценное, драгоценность. О потомках Ноя и о тех местах, по которым они расселились, говорится в десятой главе Книги Бытия, где также сообщается, что «впоследствии племена ханаанские рассеялись, и были пределы хананеев от Сидона к Герару до Газы, отсюда к Содому, Гоморре, Адме и Цевоиму до Лаши» (Быт. 10:18–19). Лаша сейчас называется Лхасой — это столица Тибета.

Еще одна интерпретация названия Кашмир восходит к древнееврейскому слову «казер», которое звучит так же, как «кашир» и «кошер» и означает «совершенный, не имеющий недостатков», особенно в применении к пище. В соответствии с еврейским законом (Левит 11; Втор. 14) позволительно есть мясо лишь тех животных, которые были убиты в соответствии с особым ритуалом. Люди, соблюдающие строгие правила и ограничения и тем самым отделяющие себя от всех остальных, назывались кашерами. Такое же название получила и земля, в которой они жили. Со временем Кашер превратилось в Кашмир.

Еще одно толкование основывается на имени святого Кашьяпы, который якобы давным-давно жил в этих краях. На санскрите слово «кашьяп» означает «черепаха». Древнеиндийское миропонимание видело землю покоящейся на панцире огромной океанской черепахи, а слово «Кашьяп» обозначало и Бога, и избранный им народ, населявший землю. Понятие «Дети Бога», которое на иврите звучит «Израиль», на санскрите передается именно словом «Кашьяп». Выражение «Кашьяп-Мар» (Земля Бога) со временем стало звучать как Кашмир.

 

Десять затерянных племен Израилевых

В Европе глубокий интерес к странам Среднего Востока проявился лишь в XIX в., как одно из последствий колониальной политики. Именно в это время начали поступать удивительные сообщения: на севере Индии, в самых отдаленных районах, живут племена, в еврейском происхождении которых не приходится сомневаться.

Священник Йозеф Вольф, специалист в области теологии и права, написал двухтомный труд под названием «Отчет о миссии в Бухару в 1843–1845 гг.». Он пишет: «Все евреи Туркестана утверждают, что туркмены — потомки Фогарма, сына Гомера, о котором говорится в Ветхом Завете» («Сыны Гомера: Аскеназ, Рифат и Фогарма». Быт. 10:3) (том I; стр. 13). Далее читаем: «В Бухаре живет около 10 тыс. евреев. Главный раввин уверял меня, что само название Бухара — это Хавор, а Балх — это Халах (4-я Царств 17:6). Однако во время жестокого правления Чингисхана все письменные свидетельства были уничтожены» (стр. 14).

Автор продолжает: «В Боке существуют древние легенды, утверждающие, что некоторые из десяти затерянных племен Израиля дошли даже до Китая. Об этом важном факте я расспрашивал евреев особенно подробно» (стр. 15).

«Некоторые афганцы считают, что их народ вышел из Израиля. По их мнению, Афгон был племянником Асафа, сына Варака, построившего храм Соломона. Потомков этого Афгона Навуходоносор увел в Вавилон, ведь они были израилитами. Оттуда путь скитальцев лежал в горы Афганистана, где впоследствии их насильно обратили в Ислам. Историческим свидетельством этого племени является книга „Маджмоа Алансаб“, представляющая собой собрание генеалогических сведений, написанное на персидском языке» (стр. 16).

«Я с удивлением узнал, что сержант Райли считает афганцев народом, предки которого вышли из Израиля» (стр. 19).

И, наконец, Вольф сообщает: «Шесть дней я провел у детей Рахаба, Бани Арбаль. Дети Израилевы из племени Дан, которые живут рядом с Терим Хатрамол, тоже были там (стр. 56)».

Французский ученый Г. Т. Винь, активный путешественник и член Королевского географического общества, в книге под названием «Личные впечатления от путешествия в Чузин и Кабул, в Афганистане», писал следующее: «Отец Иеремии был также и отцом афганцев. Он жил в одно время с Навуходоносором, называл себя Бени Израиль и родил сорок сыновей. Его потомок в тридцать четвертом поколении носил имя Кис и был современником пророка Мухаммада».

Доктора Джеймс Брайс и Кейт Джонсон в книге под названием «Всеобщее описание географии» в разделе «Афганистан» отмечают, что «афганцы ведут собственную родословную к израильскому царю Саулу и называют себя „Бен-и-Израиль“» (стр. 25).

По словам А. Бернза, легенды о Навуходоносоре подтверждают, что афганцев переселили из Святой земли в провинцию Гор, на северо-запад от Кабула. Вплоть до 682 г. н. э. эти люди оставались израилитами, а затем арабский шейх Халед-ибн-Абдалла обратил их в Ислам.

По вопросу заселения евреями Афганистана и окружающих его территорий существует немало дополнительной литературы. Одна из основных работ на эту тему — книга «Затерянные племена» доктора Джорджа Мура. На местах археологических раскопок в Индии автор обнаружил множество надписей на иврите. Недалеко от города Таксила, находящегося теперь в Пакистане, в местечке Сиркап, был найден камень с надписями на арамейском языке — том самом, на котором говорил Иисус (см. иллюстрацию). В середине XIX в. в Англии было создано научное общество, задача которого состояла исключительно в обнаружении «десяти затерянных племен Израиля». Организация носила название «Лондонское общество идентификации». Именно в рамках деятельности этого научного объединения британскими авторами написано большинство работ по интересующей нас тематике. Количество подобных трудов достаточно велико — больше 30, так что кажется излишним приводить их полный список. Однако необходимо подчеркнуть, что все они указывают на израильское происхождение населения индийской провинции Кашмир. Можно составить длинный перечень из более чем трех сотен личных имен, фамилий, названий племен, кланов, деревень, территорий, поместий, которые упоминаются в Ветхом Завете и лингвистически самым тесным образом связаны с аналогичными именами и названиями в Кашмире и его окрестностях.

Камень с надписью на арамейском языке, найденный в Сиркапе, недалеко от Таксилы.

Население Кашмира во многих отношениях отличается от других жителей Индии. Внешность, черты лица, образ жизни, поведение, моральные устои, характер, одежда, язык, привычки, обычаи, традиции — все это свидетельствует об израильском происхождении.

Кашмирцы никогда не используют в кулинарии жир и топленое сало; подобно израильтянам, они готовят только на масле. Большинство жителей Кашмира предпочитают вареную рыбу, которую здесь называют «фари», — как напоминание о времени, предшествовавшем исходу из Египта; «Мы помним рыбу, которую в Египте мы ели даром, огурцы и дыни, и лук, и репчатый лук и чеснок» (Чис. 11:5).

Профили этих двух молодых людей ясно показывают различия во внешности между различными группами населения Северной Индии: арийского происхождения (справа, в тюрбане) и семитского происхождения (слева).

Ножи мясников в Кашмире имеют форму полумесяца, характерную для хозяйства израильтян, и даже лодочные рули отличаются специфической формой сердца.

Мужчины Кашмира носят такие же необычные головные уборы, какие приняты у евреев (ермолки), а одежда пожилых женщин обеих стран практически одинакова; кроме того, и в Кашмире, и в Израиле женщины носят головные платки и обязательно подпоясываются.

Сходны и песенно-танцевальные традиции народов: подобно молодым еврейкам, кашмирские девушки соблюдают обычай и становятся в две линии, лицом друг к другу, взявшись за руки. Подчиняясь ритму, они начинают петь, синхронно двигаясь вперед-назад. Такие песни носят название «роф».

После рождения ребенка кашмирские женщины сорок дней не моются; этот обычай тоже сходен с еврейским.

Многие старые могилы в Кашмире ориентированы на запад, в то время как исламские захоронения непременно располагаются с севера на юг. В Харвоне, Райпуре, Саид Бладур Сахибе, Кукар Нагхе и Авантипуре можно увидеть много подобных могил. На том древнем кладбище, где находится камень Моисея, сохранилась старая могила с хорошо заметной надписью на иврите. В шестидесяти пяти километрах к югу от Шринагара и всего в нескольких километрах от «купальни Моисея» можно увидеть храм Мартанд. Несмотря на изображения индуистских божеств, высеченные на внешней стороне стен этого величественного здания, его архитектурный стиль разительно отличается от принятого в индуистской традиции. Паперть, ступени, колонны, расположение священных помещений — все это типично для еврейских храмов.

Может быть, именно это храм незнакомец показывал пророку Иезекиилю во время вавилонского изгнания 586–538 гг. Ведь Мартанд стоит «на очень высокой горе», название которой Иезекииль не знал, — в Гималаях; рядом с ним протекает бурная река, которая ниже по течению впадает в Джелам (см. Иезекииль 20:40–43).

Однако ярче всего связь между Израилем и Кашмиром проявляется лингвистически, то есть, в языке. Кашмирский язык отличается от остальных наречий Индии, восходящих к санскриту. Развитие языка этой провинции происходило под влиянием иврита. Абдул Ахад Азад пишет: «Кашмирский язык берет начало в древнееврейском. Согласно преданию, в древние времена здесь селились еврейские племена, и постепенно их язык трансформировался в современное кашмирское наречие. В иврите немало слов, имеющих очевидную связь с кашмирскими».

Среди множества примеров я выбрал ряд самых ярких:

И так далее!

 

Распространение буддизма

Своим всемирным распространением задолго до начала христианской эры буддизм обязан одному из величайших правителей не только в истории Индии, но и в истории всего человечества: это император Ашока, правивший с 268 г. по 232 г. до н. э. Можно утверждать, что Ашока — один из наиболее значительных людей во всей мировой истории, как с точки зрения политической, так и в моральном и интеллектуальном отношении. В период его царствования в Европе произошла первая война между Римом и Карфагеном. Уже в юности познав все ужасы военного времени, император решительно осудил всякое насилие и, отвернувшись от него, обратил пристальное внимание на исключительно мирное учение буддизма.

Многие из сформулированных Ашокой гуманных законов и правил и по сей день сохранились в надписях на зданиях и храмах. В одном из своих постановлений император провозглашает необходимость защищать всех людей:

«Все люди — мои дети. Желая своим детям всех радостей и счастья, какие способны подарить и этот (земной), и тот (небесный) миры, того же я желаю и для других людей».

По велению Ашоки в Индии было построено более 84 тыс. буддийских монастырей; кроме того, он обустраивал больницы и для людей, и для животных во всех уголках своей огромной империи. В столице империи, городе Паталипутра (в настоящее время — Патна), этот правитель созвал Второй всемирный буддийский совет, в деятельности которого приняли участие тысячи жрецов и монахов. Исполняя заповеди Будды, Ашока организовывал проповеди буддийского учения и тем самым активизировал распространение духовного богатства Индии в других, иногда весьма отдаленных, странах. Он полностью реализовал концепцию миссионерской активности, послав проповедников буддизма не только во все города Индии и Цейлона, но и в Сирию, Египет и Грецию. Для этого Ашока использовал Великий шелковый путь.

Уже в доисторические времена Великий шелковый путь представлял собой дорогу с Дальнего Востока до Средиземного моря. По этой дороге перевозили и товары, и идеи.

Распространение буддийского закона являлось одним из обязательств, которые Будда Сакьямуни лично возложил на своих последователей: «Отправляйтесь, о монахи, и ходите по свету, во имя блага и счастья многих, неся любовь и сострадание ко всему миру и даря благоденствие богам и людям. Пусть дороги ваши не совпадают. Проповедуйте учения, несущие благо… проповедуйте и дух, и букву; несите правду религиозной жизни во всей ее полноте и чистоте».

И монахи, и иные последователи учения приходили и снова уходили, и все они оказались связаны между собой, ощущая зависимость друг от друга. Монахи вели странническую, нищенскую жизнь и всецело надеялись на щедрость подаяний своих мирских последователей. Они не обладали никакой собственностью, кроме той одежды, которую носили. Главной определяющей их жизни оставался отказ от всех земных благ, однако отречение это не имело ничего общего с аскетической строгостью других религиозных движений. Основным занятием буддийских монахов являлась медитация, основанная на учении Будды, и постепенное освобождение от мирских страстей. Сам акт ухода «в никуда, в пространство» (правраджья) считался необходимым условием вступления в братство. Здесь подразумевается символическое действие — покинуть дом, воплощающий жизнь светского человека, и вступить в орден странствующих монахов, что также обозначается словом «правраджья»). Монахи жили, не имея крыши над головой.

Для вступления на монашеский путь требовалось выполнить лишь три условия: надеть желтое одеяние, обрить голову и трижды произнести соответствующую формулу посвящения. Монахом можно было стать уже в возрасте семи лет; именно столько было Рахуле, «сыну возвышенного», когда он вступил в братство.

Во время рукоположения новичка знакомили с четырьмя основными правилами монастырской жизни:

— питаться исключительно подаянием;

— одеваться в одежду, поднятую из праха;

— довольствоваться жизнью под кронами деревьев;

— залечивать раны коровьей мочой.

Все без исключения монахи вели скитальческую жизнь. Канонические тексты сообщают о том, что Будда и его последователи исходили из конца в конец всю долину Ганга, медитируя и проповедуя. Иногда они путешествовали поодиночке, но чаще переходили от города к городу и из деревни в деревню группами.

Невозможно не заметить замечательной параллели между последователями Будды и Иисуса; Иисус тоже послал своих учеников странствовать из селения в селение и проповедовать слово Божие; в этом заключалась его последняя, отчаянная попытка убедить народ Израиля в истинности своего учения: «И, призвав двенадцать, начал посылать их по два, и дал им власть над нечистыми духами. И заповедал им ничего не брать в дорогу, кроме одного посоха, ни сумы, ни хлеба, ни меди в поясе, Но обуваться в простую обувь, и не носить двух одежд. И сказал им: если где войдете в дом; оставайтесь в нем, доколе не выйдете из того места. И если кто не примет вас, и не будет слушать вас; выходя оттуда, отрясите прах от ног ваших, во свидетельство на них. Истинно говорю вам: отраднее будет Содому и Гоморру в день суда, нежели тому городу. Они пошли, и проповедывали покаяние; Изгоняли многих бесов, и многих больных мазали маслом, и исцеляли» (Мк. 6:7–13).

Религия буддизма категорически не приемлет обращения силой. Спасение многих может быть достигнуто лишь путем проповеди, как это описано в Книге пророка Исаии, глава 53. Существуют свидетельства того, что после Совета в Харране (сейчас это Харвон, недалеко от Шринагара), состоявшегося во времена Канишки, миссионеры вновь направились в Кашмир, Ганганагар, Махендранагар, Варанаси, Йонараттху («землю греков») и на Цейлон.

Судя по всему, буддизм, являясь значительно менее политизированным и гораздо более гибким, чем браманизм, оказался лучше приспособлен к установлению контактов с различными пришлыми этническими группами, селившимися в бассейне Инда, в верховьях Ганга и на плато Декан. Подобные завоевания местного масштаба во II в. до н. э. осуществляли бактрийские греки, а в I в. до н. э. — скифы и парфяне. В «Милиндапандхе» рассказывается о том, как великий завоеватель Менандр вступил в мирные переговоры с буддийским монахом по имени Нагасена. Скифские правители, родоначальники Кушанской династии, обратившись в буддизм, оказались особенно щедрыми его покровителями. Самый знаменитый правитель этой династии, Канишка, своим религиозным рвением соперничал с великим Ашокой.

Совет в Харвоне оказался чрезвычайно показательным для своего времени. Различные источники свидетельствуют о том, что он происходил в Кашмире во второй половине I в. до н. э., во время правления Канишки. Как и на совете в Паталипутре во времена Ашоки, на нем присутствовали представители лишь части буддийских монастырей, возможно, на этот раз относящихся к группе Саравастивадин, особенно многочисленной на северо-западе Индии. Независимо от личного вклада Канишки, кашмирские члены группы сочли необходимым подвергнуть собственную Трипитаку (то есть, «тройную корзину» учений) тщательному анализу, чтобы выявить и обсудить те реформистские тенденции, которые возникли в недрах сообщества. К сожалению, из-за противоречивости источников невозможно установить результат совета.

 

Был ли Иисус ортодоксальным евреем?

Тот факт, что Иисуса можно считать совершенным воплощением идеала, возникшего в Индии в глубине зарождающегося, современного Христу религиозного учения буддизма Махаяны, имеет особое значение. Его образ в мельчайших деталях воплощает характеристики идеала Бодхисатвы, сложившегося в III в. до н. э., когда буддизм претерпел определенные изменения и из более эгоистически настроенной монашеской религии Хинаяны превратился в религию универсальную и популярную. Миссия Спасителя, которому предстояло вести все души по пути истины, с тем чтобы даровать им спасение от земных страданий, всецело определяла земное существование Бодхисатвы.

Несмотря на все попытки затемнить истинное происхождение учения Христа и вопреки строжайшей канонизации Евангелий, мы до сих пор обнаруживаем в Библии более сотни стихов, основанных на древней буддийской традиции.

Прежде чем непосредственно заняться рассмотрением этого вопроса, необходимо подчеркнуть, что Иисус никогда не был тем ортодоксальным евреем, каким его так часто изображают. Отношение к смерти, семье, женщинам, детям — вот четыре примера, четыре реальности, которые могут служить надежными критериями того, насколько радикально отличался предполагаемый «идеал древнего христианства» от позднейшей практики этой религии по нескольким решающим факторам.

Считается, что Иисус лишил мифологического налета все, что было священного в еврейской культуре. Прежде всего, это справедливо по отношению к смерти и семье. В четырех последовательных стихах Евангелия от Луки говорится о том, что Иисус предпочел свободу и любовь безукоризненным похоронным обрядам и обычаям: «А другому сказал: следуй за Мною. Тот сказал: Господи! позволь мне прежде пойти, и похоронить отца моего. Но Иисус сказал ему: предоставь мертвым погребать своих мертвецов; а ты иди, благовествуй царствие Божие» (Лк. 9: 59–60).

На втором плане оказываются и семейные связи: «Еще другой сказал: я пойду за Тобою, Господи! но прежде позволь мне проститься с домашними моими. Но Иисус сказал ему: никто, возложивший руку свою на плуг, и озирающийся назад, не благонадежен для царствия Божия» (Лк. 9:61–62). Стоит только учениям и деяниям Иисуса затронуть дела семейные, как чувства евреев оказываются оскорбленными. «Если кто приходит ко Мне, и не возненавидит отца своего, и матери, и жены, и детей, и братьев, и сестер, а притом и самой жизни своей; тот не может быть Моим учеником» (Лк. 14:26). «Кто любит отца или мать более, нежели Меня, не достоин Меня; и кто любит сына или дочь более, нежели Меня, недостоин Меня» (Мф. 10:37). «Когда же Он еще говорил к народу; матерь и братья Его стояли вне дома, желая говорить с Ним. И некто сказал Ему: вот, матерь Твоя и братья Твои стоят вне, желая говорить с Тобою. Он же сказал в ответ говорившему: кто матерь Моя? и кто братья Мои? И указав рукою Своею на учеников Своих, сказал: вот, матерь Моя и братья Мои» (Мф. 12:46–49). Мы видим, что тот самый Иисус, чьим именем объявлялось столько «крестовых походов во имя семьи», вынужден был отстраняться от собственного семейства, пытавшегося удержать его в своем кругу.

Именно Матфей, еврейский евангелист, приводит изречение Иисуса, остающееся поистине уникальным для всей древней истории и откровенно скандальным с точки зрения еврейского мировоззрения: «Ибо я пришел разделить человека с отцем его, и дочь с матерью ея, и невестку с свекровью ея». И далее, словно предвосхищая откровения Фрейда, Спаситель добавляет: «И враги человеку домашние его». (Мф. 10:35–36). В наши дни широкое распространение получило мнение, что отношение Иисуса к семейным связям, отрицание их непреложности и безупречности оказалось совершенно уникальным явлением в рамках современной ему культуры. Но разве не это учение прокладывает прямой путь к полному отрицанию эгоизма и самодовольства как в помыслах, так и в поступках? Для того чтобы обрести спасение, человек должен суметь освободиться от всех личных и индивидуалистических настроений и разрушить все препоны эгоизма. До тех самых пор, пока человек не в состоянии освободиться от земной алчности и суетных желаний, он остается прикованным к замкнутому циклу последовательных рождений. Иисус же позволяет себе не заботиться о выполнении бессмысленных, бесполезных и пустых законов и даже нередко нарушает еврейское законодательство. Ведь именно демонстративное пренебрежение законами шабата в конце концов и привело его к распятию.

 

Будда и Иисус — попытка сравнения

До прихода на Землю Будда пребывает на небесах, среди богов, в образе духовного существа. Затем, по собственной доброй воле, он снисходит до того, чтобы творить земное благо. Подобно рождению библейского Христа, рождение Будды окружено атмосферой чуда. Ангелы объявляют его Спасителем и предупреждают мать: «На тебя снизойдет вся радость, царица Майя, возрадуйся и исполнись счастья, ведь рожденный тобою младенец — святой!»

В буддизме есть и собственный Симеон. Святой старец Азита предсказывает рождение Будды точно так же, как богобоязненный старец Симеон предрекает приход Мессии. Ведомый Богом, перед смертью предсказатель приходит к новорожденному младенцу, берет его на руки и, исполнившись блаженства, пророчит: «Вот несравненный, недостижимо превосходящий всех человек… этот мальчик достигнет высшего просветления; тот, кто способен созерцать высшую чистоту, приведет в движение колесо мудрости. Он сумеет сострадать и заботиться о благе многих других. Вера его широко распространится».

Симеон тоже берет ребенка на руки и произносит: «Ныне отпущаешь раба Твоего, Владыко, по слову Твоему, с миром; Ибо видели очи мои спасение Твое, Которое Ты уготовал пред лицем всех народов, Свет к просвещению язычников, и славу народа Твоего Израиля» (Лк. 2:29–32). Даже самые осторожные ученые не сомневаются в том, что евангельские идеи берут свое начало непосредственно в буддизме. Еще во время ученичества Будда свободно владеет священными текстами. Он отправляется в недалекое путешествие, во время которого исчезает. Его начинают искать, и вскоре обнаруживают погруженным в глубокую медитацию. Невозможно не заметить аналогии с двенадцатилетним Христом, которого родители нашли в храме увлеченно беседующим с учеными книжниками.

В возрасте примерно тридцати лет, то есть в том же возрасте что и библейский Иисус, Будда начинает свой духовный путь. Соблюдая пост и исполняя епитимью, он подвергается искушению точно так же, как Иисус, соблазняемый дьяволом после долгого, продолжающегося сорок дней и сорок ночей, поста. Аналогичный опыт искушения пережил и Зороастр; этот же, столь популярный на востоке мотив, появляется и в житиях христианских святых.

Подобно Иисусу, Будда скитается в обществе своих учеников, ведя исключительно скромный образ жизни. Общается он с ними, изъясняясь, главным образом, афоризмами, образами и метафорами. Как и у библейского Христа, у Будды двенадцать учеников. Первыми его последователями становятся два брата, опять-таки в полном соответствии с первыми учениками Христа. Верные приверженцы Будды, призванные учителем, собираются под смоковницей, которая представляет собой символ буддизма. Иисус тоже встречает одного из своих последователей именно под этим деревом. И Будда, и библейский Христос сталкиваются с предательством одного из своих учеников, и в то же самое время пользуются поддержкой самого верного и любимого из них. Девадатта, предатель Будды, не достигает успеха в своих происках, однако, так же, как и Иуду, его ждет печальный конец.

С тем же пылом, с каким Иисус критикует фарисеев, ортодоксальных приверженцев Торы, Будда подвергает осуждению учение Браминов, ортодоксальных последователей Вед, зажатых в узкие рамки ритуала: «Торгаши ученностью, жрецы плетут сети своих речей и неизменно присутствуют повсюду, где зарождается зло».

Похожие слова Иисус говорит о фарисеях: «Связывают бремена тяжелыя и неудобоносимыя и возлагают на плеча людям; а сами не хотят и перстом двинуть их. Все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди; расширяют хранилища свои (*) и увеличивают воскрилия одежд своих» (Мф. 23:4–5).

Будда определяет браминов в следующим образом: «Вы лакируете свою внешность, а внутри остаетесь грубым, неотесанным деревом». Иисус разоблачает лицемерие фарисеев: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что уподобляетесь окрашенным гробам, которые снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты». (Мф. 23:27).

Иисус порицает кровавые жертвы, приносимые евреями, так же, как и Будда решительно отвергает кровавые жертвы браминов. Будда осуждает ритуал омовения, а вместе с ним и поверхностные понятия о чистом и нечистом, и аналогичным образом Иисус выступает против подобных предрассудков.

 

Идеи буддизма в учении Иисуса

Тесная связь межу этическими учениями Будды и Иисуса хорошо известна. Как тот, так и другой осуждают убийство, воровство, ложь и беспорядочные сексуальные связи. Оба требуют почтения к старшим. Оба высоко ценят покой в сердце. И Будда, и Христос стремятся преодолеть зло добром, учат любить врага своего, советуют не увлекаться излишним накоплением земных сокровищ и милость предпочитать жертвоприношениям. Параллели между учениями весьма многочисленны, а некоторые мысли совпадают почти буквально. Будда называет себя «сыном человеческим» — и так же, как Иисус, величает себя «пророком», «Господом», «учителем». Будду называют «Оком мира» и «Несравненным светом», что соответствует относимым к Христу эпитетам: «Светоч мира» и «Свет истины».

Самооценка Будды и его понимание собственной роли столь же высоки, как и у библейского Христа. Так, Будда изрекает: «Я знаю Бога, Его царство и тот путь, который ведет к Нему. Я познал это так же, как тот, кто вступил в Брахмалоку (царство Божие) и рожден в ней». Далее он продолжает: «Верящие в меня и любящие меня неизбежно обретут рай. Верящие в меня могут быть уверены в спасении».

Это высказывание удивительно близко словам Христа, обращенным к святому Иоанну: «Истинно, истинно говорю вам: слушающий слово Мое, и верующий в пославшего Меня имеет жизнь вечную; и на суд не приходит, но перешел от смерти в жизнь» (Ин. 5:24). И далее: «Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрет, оживет» (Ин. 11:25).

Будда говорит ученикам: «Те, у кого есть уши, пусть слышат». Он творит чудеса, исцеляет недужных, возвращает зрение слепым, слух — глухим, движение — увечным. Он проходит по водам Гага так же, как Иисус по глади озера. Ученики Иисуса тоже обретают способность творить чудеса, подобно ученикам Будды. Например, умение святого Петра ходить по водам ранее встречается среди последователей Будды. И точно так же, как тонет очнувшийся от медитации ученик Будды, святой Петр начинает тонуть при первом же сомнении в истинности собственной веры. Так же, как Господь спасает Петра, Будда помогает своему ученику. Тот факт, что Новый Завет заимствовал идею о возможности глубоко верующих ходить по поверхности воды, очевиден, поскольку сама идея подобного чуда совершенно не известна евреям, однако давно и широко распространена в Индии.

Будда, так же как и Иисус, никогда не творит чудес, стремясь произвести впечатление на окружающих. Вот что он говорит йогину, который после двадцати пяти лет покорности и послушания обрел способность пересечь реку по поверхности воды, даже не замочив ног: «Ты просто зря тратил ради этого и время, и силы — ведь стоило лишь совсем немного заплатить лодочнику, и он быстро перевез бы тебя на другой берег». Однако постепенно в буддизме Махаяны чудеса приобретают столь же значительную роль, как и в христианстве, и в исламе. Народным массам, какова бы ни была их религия, свойственно очаровываться магией, чудесами и внешними свидетельствами, воспринимая в первую очередь не духовную сущность, этос, а внешние атрибуты. Как правило, люди хотят, чтобы нечто происходило ради них, а не через них.

Хранящиеся в библиотеке монастыря книги состоят из отдельных листов, скрепленных цветными шелковыми нитями и закрытых деревянной обложкой.

Раскопки в Харране (Харвоне), в 12 км к северу от Сринагара.

Долина возле города Бандипура (Бетпура), открывающаяся к заболоченному озеру Вулар.

Могила Моисея и ее хранитель, Вали Риши. Черты его лица типично еврейские.

«Купальня Моисея» («Место омовения Моисея») в Биджбихаре (46 км к югу от Сринагара), с камнем, которому примерно 5000 лет.

Так называемый «Камень Моисея», или Ка-Ка-Бол. Считается, что на нем Моисей демонстрировал свои магические умения.

Здесь мне хотелось бы обратить внимание читателей на одну из самых поразительных параллелей между индийским Священным писанием и Новым Заветом: речь идет о так называемой вдовьей лепте. Буддийская традиция гласит: богатые люди щедро жертвовали в пользу религиозной конгрегации. Однако бедная вдова имела лишь две монетки. В этом заключалось все ее состояние, и все же она с готовностью с ним рассталась. Священник заметил ее благородную щедрость и бескорыстие и похвалил прихожанку, не обращая внимания на дары других, более состоятельных верующих. В этой ситуации возникает параллель с Евангелием от Марка: «И сел Иисус против сокровищницы, и смотрел, как народ кладет деньги в сокровищницу. Многие богатые клали много. Пришедши же, одна бедная вдова положила две лепты, что составляет кодрант. Подозвав учеников Своих, Иисус сказал им: истинно говорю вам, что эта бедная вдова положила больше всех, клавших в сокровищницу. Ибо все клали от избытка своего; а она от скудости своей положила все, что имела, все пропитание свое» (Мк. 12:41–44).

Помимо сходства основной идеи, в обоих преданиях нельзя не заметить поразительного сходства деталей: в обоих случаях речь идет о женщинах; обе вдовы крайне бедны; обе совершают пожертвование в церкви и жертвуют наряду с богатыми прихожанами; обе отдают все, что имеют, — это всего лишь две монетки; обе удостаиваются хвалы от стороннего наблюдателя; их жертвы получают значительно более высокую оценку, чем дары богачей. В данном случае невозможно не прийти к выводу о зависимости библейского текста от более раннего буддийского.

Аналогии между буддизмом и христианством можно проследить и после смерти основателей этих учений. Мифы и легенды идеализировали их личности. Вскоре после кончины и Будда, и Иисус обожествляются и возносятся на пьедестал выше всех остальных богов. Возникает необузданная мания чудес. В обоих религиозных течениях поначалу не существует официальной церкви; они находят свое развитие исключительно в виде добровольных сообществ. Однако вскоре в недрах духовного учения буддизма возникают непримиримые противоречия между сторонниками направлений «стхавира» и «махасамгика», одно из которых является резко консервативным, а другое — прогрессивным. Также развивается идейное противостояние консервативных христиан — евреев и прогрессивных христиан нового толка. В обоих случаях собирается совет апостолов: в первом случае — в Раджгархе, во втором — в Иерусалиме. И подобно тому, как ортодоксальные буддисты закрепили свои догматы на совете в Паталипутре (241 г. до н. э.), спустя примерно 250 лет после смерти Будды, ортодоксальные христиане установили догматическую целостность своего учения на соборе, состоявшемся в Нике в 325 г. н. э., то есть спустя примерно триста лет после исчезновения Иисуса.