Рана была хорошей, если, конечно, о ране вообще можно так сказать, и Роберт направил его в лечебное заведение неподалеку от Харли-стрит, где доктор задавал вопросы лишь медицинского характера.

— Моя машина осталась там, на автомобильной стоянке отеля «Виндбраш», — сказал Паскью.

— Оплачивать счета будет Роксборо? — догадался Томас.

— Да, Роксборо.

— Хорошо, я с него получу. Учти, Сэм: я не давал тебе этого адреса, я ничего не знаю про огнестрельное ранение, и, вообще, я тебя не видел несколько недель.

— Все так, — согласился Паскью. — Когда сядешь в машину, никаких отклонений от маршрута и в любом случае лучше не останавливайся.

— Потому что...

— Потому что в бардачке машины лежит пистолет, зарегистрированный на имя высокопоставленного чиновника из министерства по делам Северной Ирландии.

Томас тяжело вздохнул.

— Ну спасибо, удружил! Знай, что заплатишь мне вчетверо больше.

Уходя, он остановился у двери и окинул последним взглядом то место, где жизнь его протекала так убого и в то же время безопасно.

* * *

Большую часть ночи Софи пролежала не смыкая глаз, слушая отголоски снов Паскью: ворчание, вой, бессвязные слова, напоминающие закодированное послание, хныканье и горестный смех.

Они позавтракали — на столе остались неиспользованные тарелки, столовые приборы, разломанный хлеб, машинка для размалывания перца. В серебряном ведерке — недопитая бутылка.

— Пойдем, — сказал Паскью.

Софи видела, что он уже открыл дверь. Маленький чемодан стоял в прихожей. Остальные вещи остались нетронутыми, на своих местах. Откуда-то доносились неторопливые звуки сонаты Бетховена для виолончели.

— Оставим все как есть?

— Оставим. — Софи тоже подошла к двери, потом обернулась и оглядела комнату. — Возьми что-нибудь, — предложила она, — на память.

Паскью покачал головой и, выйдя из квартиры, остановился, ожидая ее.

— Здесь нет ничего, что мне хотелось бы сохранить, — услышала Софи.

Вой сирен и треск рации.

— Куда мы едем? — спросила Софи, как будто он должен был это знать.

От встречного потока воздуха першило в горле, ветер бесцеремонно трепал листву на деревьях в парке и переворачивал консервные банки в мусорных ямах.

— Сначала отправимся к тебе на квартиру. Потом сядем на паром, доберемся до Франции, а оттуда поедем куда глаза глядят.

Пахло обуглившимся деревом. Сквозь дымку просвечивало желто-белое солнце.

— Похоже, у тебя есть план.

— Да, есть.

Сэм Паскью и Софи Ланнер с ребенком выбирались из мертвой зоны, затаив дыхание и мечтая о будущем.