Пустота, которую чувствовала Анна, когда входила в сад, сейчас была лишь воспоминанием. Все было по-другому. Она изменилась, внезапно ее будущее стало ясным и озаренным, таким же, как свет утреннего солнца, освещающего ее спальню. Наступил новый день, и ее будущее теперь навсегда связано с Лэрдом.

О, они не обсудили этого, но она знала. Она чувствовала это.

Больше не надо будет притворяться. Не надо лгать. Это было утро новой жизни для них обоих.

Соланж воткнула последнюю шпильку в волосы Анны. Закрывая дорожную сумку, Анна бросила взгляд на посылку, полученную от Мэри. «Ты не должна забывать о книге, принадлежавшей отцу, – "Болезни и способы их лечения"!» Она повертела ее в руках и бросила в кожаную сумку.

– Вы не хотите взять ее с собой в экипаж? – спросила Соланж. – Путь до Лондона дальний, может, вам захочется что-нибудь почитать.

Анна улыбнулась.

– Может, и захочется, но, поверь, эту книгу я никогда не намеревалась читать.

Она закружилась, потому что никогда за всю свою жизнь не чувствовала себя счастливее и радостнее, чем сейчас.

Беркли-сквер

Тем же вечером

– Было вовсе не так трудно, как я себе воображала, – рассказывала Анна своей сестре Элизабет. Она бросилась на кровать, легла на спину и уставилась в потолок. – Кажется, роль будущей графини я сыграла успешно.

– Да, уверена, ты хорошо провела время, прогуливаясь по МакЛарен-Холлу, но, Анна, ты ведь не затем была там. Поискала ли ты письма, пока изображала графиню?

– Будущую графиню. – Анна перевернулась на бок, подперев голову рукой. – Мы с лордом МакЛареном еще не обменялись нашими клятвами перед алтарем, Элизабет.

– О да. Я забыла об этом, – с сарказмом заметила Элизабет. – И когда наступит этот благословенный день?

– Ну, мы еще не определили дату, но обсудим детали после бала но случаю помолвки. – Анна трещала без умолку и не могла остановиться – столько всего случилось с тех пор, как она уехала из Лондона! В Сент-Олбансе ей не с кем было обсудить все, что произошло там. Элизабет села на край кровати и взглянула на Анну.

– Ты дразнишь меня, рассказывая про этот бал, да?

Анна села.

– Нет. Леди МакЛарен ни о чем другом не говорила, пока мы ехали из Сент-Олбанса в Мейфер. Она утверждает, что этот бал запомнится всему обществу навеки. Весь свет никогда ничего подобного не видел, по крайней мере за пределами дворца в Сент-Джеймс. Приготовления в полном разгаре.

– Итак, как же ты справишься с этим? Тебе надо много времени для репетиций. – Глаза Элизабет загорелись в предвкушении событий.

– Как я справлюсь… с чем?

– Как ты разорвешь помолвку, глупая гусыня! Сделаешь ты это после бала или до? О, пожалуйста, скажи мне, Анна.

– Ну что мне сказать? Если бы я разорвала помолвку, то какой смысл устраивать бал?

Элизабет улыбнулась.

– Ну, ты настолько предусмотрительна, – думаю, я могла бы перепутать вас с Мэри.

– Я не собираюсь разрывать помолвку. – Анна открыла дорожную сумку и бросила на кровать книгу, присланную Мэри.

Элизабет не обратила ни малейшего внимания на тяжелый том, упавший рядом с ней.

– Что ты сказала, Анна? Ты не собираешься разрывать помолвку?

– Не собираюсь. Мне понравилась мысль стать женой Лэрда. Я начала привыкать к повышенному вниманию, его не сложно вынести. Иногда мне это даже нравится.

– Но… леди Хенсфорт и все, кто был на балу в МакЛарен-Холле – а это добрая половина лондонского общества, – полагают, что лорд МакЛарен изменился и стал настоящим джентльменом.

– Да. Это потребовало некоторых усилий с нашей стороны, но мы с Лэрдом смогли убедить их, что он вновь обрел положение в обществе. – Анна приподняла бровь. – Как член Палаты Лордов он получил предписание от имени короля явиться на заседание Парламента, чтобы занять место своего отца.

– Я не понимаю. Почему ты не хочешь разорвать помолвку? Не вижу в этом никакого смысла.

– Зато я вижу смысл. Я не откажусь от помолвки… потому что я люблю его.

– Ты любишь лорда МакЛарена? – Элизабет пытливо смотрела на Анну. – О, Анна, ты меня разыгрываешь!

– Вовсе нет, Элизабет. – Анна выдержала взгляд сестры, сохраняя серьезность. – Я люблю его.

Элизабет соскользнула с края кровати и медленно встала.

– Бог мой, ты и вправду говоришь серьезно. Ты действительно его любишь!

– Да, очень, – Анна с нежностью улыбнулась. – По-настоящему. Он – хороший человек. У него доброе сердце. Он изо всех сил старался доказать всем, что не нуждается ни в ком, что ему не нужна любовь. Поэтому сначала я не распознала его истинного характера. Но сейчас, когда я поняла, какой он на самом деле, я хочу всю свою жизнь быть рядом с ним.

– А он знает, что ты чувствуешь? – Изумление Элизабет сменилось тревогой.

– Да, – Анна улыбнулась при воспоминаниях о вчерашней ночи в саду. – Он знает.

Кокспер-Стрит

Библиотека

Эпсли покачал головой так яростно, что выплеснул бренди из бокала.

– Нет, я не верю тебе, МакЛарен. Это какой-то хитроумный способ отказаться от нашего пари, не так ли?

– Мы никогда не заключали настоящего пари. Если я правильно помню, а я действительно признаю, что в ту ночь был словно в тумане, моя мать прервала нас до того, как мы успели заключить пари. – Лэрд улыбнулся и сел напротив Эпсли. – Но чтобы доказать тебе, что это не глупый, безрассудный поступок, сделай ставку, и в тот день, когда я назову Анну своей женой, я заплачу тебе.

– Звучит не убедительно. В твоем предложении чувствуется ловушка. Я еще не понял твою стратегию. – Эпсли кружил бренди в бокале.

– Нет никакой стратегии, клянусь. Я влюбился в нее и думаю, она тоже любит меня. Если она согласится, я обвенчаюсь с ней в соборе Сент-Джордж как можно скорее.

– Значит, ты еще не просил ее выйти за тебя замуж?

Лэрд усмехнулся:

– Это ты мне говоришь, что я должен попросить ее выйти за меня замуж? Простого объявления о нашей помолвке недостаточно?

– Достаточно, это так. – Эпсли улыбнулся, но тут же посерьезнел. – Ты правда любишь ее?

– Да.

– Итак, мы не говорим о леди Хенсфорт, не так ли?

– Нет. Я ошибся в ней. – Мускулы на лице Лэрда напряглись, он сильнее сжал челюсти.

– Ну-ну, нет необходимости так волноваться. Мне пришлось спросить об этом.

– Я не люблю Констанс. Да и не любил никогда. Думаю, мое желание жениться на ней объяснялось тем, что я хотел стать респектабельным, вот, пожалуй, и все. – Лэрд вздохнул. – Но Анна… Бог мой, я никогда не думал, что буду испытывать такие чувства. Когда я с ней, я становлюсь лучше. Она заставляет меня чувствовать, что хорошие качества присущи моей натуре. И от этого мне хочется сделать что-нибудь.

– Черт побери, я никогда не видел в тебе таких качеств!

– А я никогда и не чувствовал себя таким. – Лэрд знал, что он ухмыляется, как дурак, но ему было все равно. Он был влюблен. Влюблен.

– Итак… просто, чтобы прояснить ситуацию, мы говорим о той крошке, которая пробралась в твою спальню, чтобы украсть связку секретных писем. Верно?

– Эпсли, ты испытываешь мое терпение. Да, о мисс Анне Ройл. – Лэрд прислонил голову к стене и взглянул на Эпсли. – А насчет этих писем… по правде говоря, старина, не знаю, существовали ли они когда-либо. Может быть, вся история была выдумана Тори, чтобы дискредитировать принца.

– Может быть, ты прав. – Эпсли кивнул, обдумывая сказанное Лэрдом. – Но, видишь ли, не могу не думать, что лорд Лотариан знает больше, чем говорит. Дело в том, что он был другом и принца, и твоего отца, когда был Вигом. Никто не может разгадать старого игрока, он чертовски хорош в игре. Говорят, он все знает о душе человека, лишь только увидит его. И еще он позволяет другим видеть только то, что хочет, чтобы они видели.

– Итак, ты хочешь сказать, Эпсли, что это усилие по поиску писем – часть огромной махинации, затеянной Лотарианом? – Лэрд покачал головой. – Я не вижу, какой смысл ему делать это, Эпсли. Доказать или опровергнуть происхождение сестер Ройл – какую еще выгоду мог извлечь Лотариан, продумывая такой хитроумный план?

– Мне кажется, он не думает о личной выгоде. Полагаю, он печется об Анне. Мое мнение, что он и Старые Повесы отправили ее в твою спальню, потому что знали, что ты там был. Они хотели, чтобы ты ее поймал.

– О, Эпсли, мой друг, ты слишком много выпил сегодня вечером. – Лэрд встал и, пройдя через всю комнату, рассеянно взглянул в окно. – Итак, твоя теория состоит в том, что мое решение жениться на Анне, принятое этой ночью, было отчасти предопределено? Это нелепо.

– Да, ты прав. Слишком много в этой ситуации зависело от случая, поэтому вряд ли это – план Лотариана. Хотя он-то как раз не рисковал ничем.

– Точно.

Эпсли вздохнул, с трудом поднялся и направился к графину с бренди.

– Сегодня вечером ты ничего не пил? – Он махнул бутылкой в воздухе.

– Нет, только не сегодня. – Лэрду предстояло сегодня обдумать слишком многое.

Беркли-сквер

Еще не рассвело, когда Элизабет резко проснулась и села в кровати. Шея и грудь ее были в холодном поту.

Она закрыла глаза, пытаясь восстановить дыхание. Опять ей приснился сон, один из тех, которые сбываются… по крайней мере, половина из них.

Девушка выползла из кровати, сбрызнула лицо водой и постояла над тазом, поморгала глазами, пытаясь удалить капельки воды с ресниц.

Во сне она увидела Анну, которая держала в руках большой лист бумаги. Элизабет не помнила точно, что собой представлял этот документ, но знала, что в результате своих поисков Анна нашла что-то важное, проясняющее их происхождение. Нечто очень важное. И потом внезапно ее сон изменился. Сестра улыбалась и была такой счастливой, какой Элизабет ее никогда не видела раньше. Она танцевала в объятиях лорда МакЛарена, а леди МакЛарен и бесчисленное множество гостей радостно смотрели на влюбленных.

Элизабет задержала дыхание, надеясь замедлить биение сердца, бешено колотившегося в груди. Как бы ей хотелось, чтобы ее сон прекратился на этом месте, но этого не произошло. Сон вызвал у нее тревогу.

Эпсли прошел где-то, как Элизабет показалось, около Карлтон-Хаус на улице Пэл-Мэл. Колокола пробили полдень. Она слышала цокот копыт на дороге. Потом она увидела Эпсли, и вдруг Элизабет закричала – это был ужасный, душераздирающий крик. Этот образ приснился ей и на другую ночь. Анна стояла посередине бального зала, слезы струились по ее щекам, и Элизабет не могла дотянуться до сестры, как ни пыталась. И потом все внезапно потемнело, только в камине ярко горел огонь, и тонкая рука какой-то женщины бросала бумаги в огонь.

Элизабет опустилась на деревянный стул, стоявший около умывальника. Рубашка была влажной, прилипла к телу. Элизабет расстегнула ее и стала снимать. Сон не выходил из головы, она все размышляла о его значении, но как ни пыталась, не могла его расшифровать, никакой логики не просматривалось. Слишком много эпизодов из этих загадочных снов исчезло или они предстали в искаженном свете.

Элизабет знала, что с Анной должно произойти что-то ужасное. И она ничего не может сделать, чтобы предотвратить это.

Старшая сестра Мэри всегда ругала Элизабет за то, что та была расточительной, но Элизабет и так слишком долго раздумывала, не проследить ли за Эпсли. В конце концов, она даже не знала, произойдут ли события, которые она видела во сне сегодня. И вдруг она вновь услышала этот ужасный крик. Девушка вздрагивала всякий раз, когда вспоминала об этом страшном звуке.

К тому времени когда Элизабет допила чай и просмотрела все утренние газеты, чтобы найти упоминание о каком-либо происшествии вчера на Пэл-Мэл, у нее созрело решение – кликнуть экипаж и приехать ко входу в Карлтон-Хаус до полудня. Это единственное, что ей оставалось сделать, чтобы хоть немного унять тревогу.

Она накинула на плечи мантию из крепа, низко надвинула на глаза соломенную шляпу, чтобы никто не узнал ее. Великолепно.

Когда экипаж подъехал к Карлтон-Хаусу, Элизабет вытащила из сумочки золотые часы, которые принадлежали ее отцу, открыла крышку: оставалось две минут до полудня. Захлопнув крышку часов, она дала кучеру монету и прошла вперед по Пэл-Мэл.

Элизабет остановилась у забора с колоннами и стала пристально вглядываться в караульного, стоявшего у двери через арочный проход в Карлтон-Хаус. Немногочисленные окна, выходившие на эту улицу, располагались под самой крышей, так что заглянуть в апартаменты королевской резиденций не представлялось возможным. Все же она прищурилась и попыталась заглянуть внутрь, интересуясь, дома ли регент. Кто знает, может быть, в этот момент принц Уэльский смотрел вниз, на улицу, не подозревая, что эта молодая женщина в соломенной шляпе, стоящая у арочного прохода, может быть его собственной дочерью.

Где-то вдали послышался звон бронзового колокола. Раздалось несколько ударов, прежде чем Элизабет поняла, что колокол звонит в честь какого-то важного события. Она сделала несколько шагов… он был там. Эпсли! Он направлялся прямо к ней.

Элизабет устремилась к охраняемой арке, то и дело оглядываясь на Эпсли. Прозвучал двенадцатый удар колокола, и звон стих, тогда и услышала Элизабет стук лошадиных копыт, раздававшийся из арки. Она повернула голову и увидела, что огромная сверкающая карета с шестеркой запряженных лошадей несется прямо на нее.

Ужасный девичий крик повис в воздухе. Что-то ударило ее по ребрам, она почувствовала, что ей нечем дышать, словно весь воздух вышел из легких. Бедняжка больно ударилась головой о брусчатку – так, что искры посыпались у нее из глаз.

– Элизабет? Ответьте мне, дорогая. Придите же в себя.

Заморгав, она пыталась сосредоточиться на лице человека, склонившегося над ней. От испуга дыхание вернулось к ней. Эпсли.

Элизабет попыталась что-то сказать, как вдруг молодая женщина со знакомой внешностью наклонилась над ней.

– Она ранена? – спросила дама.

О господи! Этого не может быть!

Элизабет нервно сглотнула. На нее с испугом смотрели большие голубые глаза. Волосы у женщины были золотистые, но не каштанового и не льняного оттенка, как у Анны. Светлая ее кожа была очень бледной. Она наклонилась, и Элизабет показалось, что нос у женщины довольно длинный, но нежный и явно аристократический. Нет, внешность женщины не оставляла сомнений – это была принцесса Шарлотта.

Эпсли предложил Элизабет руку и помог ей сесть прямо, но девушка не отрывала взгляда от молодой женщины.

– Вы ранены? – прямо спросила женщина.

– Нет, ваше королевское высочество.

Эпсли помог Элизабет подняться, поправил ее соломенную шляпу. Сильная боль в ребрах не давала дышать.

Она была поражена. Но не смелым поступком Эпсли, спасшим ее от копыт лошадей и колес кареты. Она уставилась на женщину, широко раскрыв глаза, пытаясь найти какое-либо сходство с ней. Ведь принцесса Шарлотта могла оказаться ее сестрой по отцу! Это было возможно, скорее даже наиболее вероятно.

Она поднесла руку ко рту, стараясь подавить прорывавшийся смех.

– Я рада, что вы не ранены. – Принцесса Шарлотта взяла Элизабет за руку и внимательно посмотрела на нее. – Мы знакомы, мисс?

– Мисс Элизабет Ройл, ваше королевское высочество. – С опозданием она сделала глубокий реверанс.

Принцесса Шарлотта обратила вопрошающий взгляд на пожилую женщину, стоящую рядом.

– Она?..

Женщина утвердительно кивнула в ответ. На лице принцессы появилась изумленная улыбка.

– Я еще с вами не знакома, но, дорогая мисс Ройл, сегодняшний день изменит все. Я очень рада познакомиться с вами, наконец.

Наконец? Элизабет была так ошеломлена, что в ответ не могла сказать ни слова, поэтому сделала еще один реверанс.

– Хорошего дня, мисс Ройл. – Ее королевское высочество стала садиться в карету.

Удар хлыста – и шестерка блестящих, черного цвета лошадей понеслась вперед. В одно мгновение карета покинула Пэл-Мэл и свернула на Кокспер-Стрит.

Элизабет смотрела вслед карете, пока та не скрылась за облаком пыли, вылетавшей из-под колес, и потом взглянула на Эпсли.

– Спасибо, сэр, за то, что вы выхватили меня из-под колес экипажа.

Эпсли пожал плечами.

– Всегда к вашим услугам, сударыня. Хотя, осмелюсь сказать, вы могли бы познакомить меня с принцессой Шарлоттой.

Элизабет охнула:

– Бог мой, извините, милорд.

Эпсли засмеялся.

– Возможно, в какой-нибудь другой день вам еще представится случай. Она ведь может оказаться вашей сестрой, не так ли?

– Да, это правда. И теперь мы встретились.

Эпсли начал болтать, но Элизабет не слышала его. Сильное смущение и радость переполняли девушку.

Почему же сон так напугал ее? В действительности все окончилось как нельзя лучше, и этот случай стал самым замечательным событием в ее жизни.

– Позвольте мне проводить вас домой, мисс Элизабет. – Эпсли предложил ей руку и осторожно повел по улице. – Мне всегда удавалось найти экипаж у Оперного театра. – Он шагнул на край тротуара и стал останавливать приближающийся экипаж. – О, видите? Я же говорил вам? Мне удается находить то, что нужно и когда нужно. – Он очаровательно улыбнулся девушке и помог сесть.

– Да, вы правы, вам везет. – Элизабет наклонилась к Эпсли. – Попросите, пожалуйста, кучера побыстрее отвезти нас на Беркли-сквер! Я не могу больше сдерживать волнения.

Эпсли усмехнулся и постучал пальцами по передней стенке экипажа.

– Вам хочется рассказать о том, что МакЛарен не единственный герой в городе?

– Боже, нет, конечно! – Элизабет яростно замотала головой. – Я должна всем сказать, что встретила свою сестру… я имею в виду… принцессу Шарлотту.

– А, об этом. – Эпсли был удручен. – Очень хорошо.