Адмирал Харли Макгрей лохматил свои рыжие жесткие волосы и скользил взглядом по вертикальной голограмме скопления астероидов, с которым несколько минут назад столкнулись эсминцы разведки.

– Код три, пять, семь, кросс-переход четыреста, сектор сорок, – помоги товарищу, – напевал он по-особому проникновенно.

– Направление зет – на альфа тридцать семь – помоги товарищу.

Сгрудившиеся чуть позади адмирала руководители аналитических отделов, офицеры служб глобальной, локальной и оперативной навигации, а также групп, обслуживающих силовые установки и арсенал, с недоумением смотрели на поющего и, казалось бы, полностью ушедшего в себя командующего флотом. Начальник штаба генерал Рофельд едва сдерживал улыбку, уже зная эту милую особенность Харли – напевать коды трансгалактических передач так, словно это были лирические песни о дружбе и взаимовыручке.

– Что вам не нравится, адмирал? – решил он прервать затянувшийся концерт, – такие плотные потоки астероидов встречаются.

– А-а? – медленно повернулся Макгрей и рассеянно посмотрел на своего начальника штаба, потом его взгляд снова вернулся к голограмме и данным, всплывающим на боковых экранах, – думаю, нет, не часто. Поток искусственный.

Офицеры скептически переглянулись. За пару месяцев экспедиции никто из них до конца не успел привыкнуть к своему командующему. Они знали, что за его плечами были морская пехота, боевые вылеты, адмиральская школа и правильные решения – иначе вряд ли бы он командовал экспедициями по исследованию пространства на краю Дальних Пределов. Но все-таки он производил впечатление человека мечтательного, слегка не от мира сего, особенно сейчас.

– Почему вы пришли к таким выводам?

Евгений Рофельд, худой, длинный, смуглый – полная внешняя противоположность Макгрею, – резко шагнул вперед, всматриваясь в строчки данных, бегущих слева и справа от проекции массивного и безобразного нагромождения астероидов.

Адмирал как-то смущенно потер пальцами лоб и, чуть повернувшись к начальнику штаба, бросил:

– Их траектория не характерна для свободных космических тел.

– Считаешь, управляемая?

– По крайней мере, не кеплерова.

К экранам приблизился руководитель сектора аналитической разведки, полковник Штаббель. Остальные остались стоять у стола штаба управления флотом, с поверхности которого транслировалась пропорционально уменьшенная голограмма и флота, и астероидов.

Гигантское скопление существенно превосходило флот экспедиции. Особенно если учесть то, что астероиды шли плотным облаком, а корабли флота, как обычно это бывает на марше, были рассредоточены и двигались по разным орбитам от «Большой ноги».

Эскадра и астероиды уже выходили на расстояние возможного огневого контакта. И на принятие правильного решения оставалось не так много времени. Рассеять астероидное облако или изменить курс, обойти его на траверсе и передать информацию на Землю о перемещении в направлении Млечного Пути такого гигантского скопления космических булыжников? Вероятно, это вызовет определенный исследовательский интерес.

Но если траектория отдельных астероидов внутри облака не является случайной, – это сильно меняет дело. На экспедиционную группу двигаются целенаправленно.

Полковник Штаббель, касаясь пальцами бегущих по экрану строк, вызывая все более детализированные данные, некоторое время изучал всплывающую информацию, а за его спиной топтались озабоченные аналитики.

– И все-таки я не уверен в ваших заключениях, – он медленно повернулся к Макгрею, – вероятность случайности таких траекторий есть, и она существенна. Я считаю, что астероидное образование скорее естественного происхождения. Тем более, адмирал, сканирование не обнаружило каналов связи ни внутри скопления, ни вне. Нет ни следа обмена информацией. Значит, это либо обычные астероиды, либо примитивные формы жизни.

Харли медленно обвел взглядом собравшийся по приказу штаб. Он должен был исходить из выводов, сделанных профессионалами, подразделением оперативных аналитиков, и решить, как действовать дальше. Любой другой так бы и сделал, но… что-то ему мешало.

Он знал, что по результатам обучения в адмиральской школе сам является блестящим аналитиком. Но здесь на него работала группа специалистов, не доверять которым он не имел ни права, ни оснований. Кроме того, все собравшиеся офицеры явно не понимали и не разделяли его тревоги, начальник штаба, с которым уже приходилось работать вместе во время учебных рейдов, скептически поджимал губы.

– Ваше мнение, – бросил командующий генералу Рофельду.

– Я убежден, что скопление естественного происхождения. Либо внутри есть неизвестная нам форма жизни.

– Что предлагаете делать?

– Пошлите разведовательный и лоцманский «мониторы» для первичного анализа и создания исследовательского плацдарма. В сопровождение отправьте эсминец с полным комплектом заградительного вооружения и, кстати, санитарный «монитор» тоже.

Предложение начальника штаба было разумным и взвешенным, но Харли Макгрей беспокойно метался взглядом вдоль голограммы, грызя ноготь большого пальца и ловя непонимающие взгляды офицеров.

Он чувствовал кожей, как уходит драгоценное время, и убеждал себя, что это паранойя. Единственное, чего хотел адмирал, – это пальнуть со всей дури в эти чертовы астероиды. Но это он сделать сейчас не мог. И дело не в том, что ему не приходилось раньше руководить боевым развертыванием целого флота, просто не было никаких логических оснований к тому, чтобы бить тревогу, а уж тем более к прямой агрессии, и нач-штаба, излагая свою позицию, был тысячу раз прав.

– Разнести бы их надо к чертовой матери, – не останавливаясь, бросил Макгрей, – я уверен, что траектории не случайны. А если это другая форма жизни, то какого ляда они маскируются под естественные образования. Это камуфляж. И двигаются они на нас – значит агрессия, значит, нас уже атакуют!

– Ударить ваше право. Но вы отдаете себе отчет о последствиях, если это окажется мирная форма жизни?

Адмирал прекрасно знал подписанную пару десятков лет назад конвенцию об обнаружении новых форм жизни, и отчет себе отдавал и поэтому решительно придавил воинственно настроенную интуицию.

«Действительно, – убеждал он себя, – самое разумное сейчас решение – компромисс, а дискуссию пора прекращать, на нее уходит слишком много времени».

– Хорошо, отправляйте группу разведки в сопровождении трех эсминцев. Неизвестные формы жизни – это всегда неприятные сюрпризы.

Раздалось согласное гудение. Но оно почему-то не вселяло уверенности. Адмирал обвел всех присутствующих взглядом.

– И еще. Приказываю немедленно сгруппировать флот и перевести в полную боевую готовность. Арсеналу – определить приоритетное вооружение для ведения оборонительных действий в данных условиях и начать его изготовление. Силовые установки на максимум. Флот держать в пределах ноо-видимости.

Ноо-видимость была термином загадочного происхождения. Многие предполагали, что пошло оно от античного слова ноосфера – информационная оболочка Земли, обладающая некоторыми фантастическими свойствами. В навигационном термине это содержание было безвозвратно утеряно. И каждый внезапно разбуженный ночью курсант обязан был без заминки дать определение: «Ноо-видимость – это максимальное удаление оперативного воздействия».

Офицеры забубнили под нос одновременно, отдавая распоряжения. Не прошло и минуты, как начавшееся перестраивание флота стало отражаться на голограмме штабного оперативного стола. Все сгрудились вокруг него, внезапно испытывая необъяснимую и безотчетную тревогу.

– Внимание! Спонтанная перегруппировка астероидного скопления, – бесстрастно сообщила аналитическая компьютерная система, – источник движения не определен. Каналы информационного обмена не обнаружены.

Это сообщение взорвало внутри сороколетнего командующего комок долго подавляемой яростной уверенности в своей правоте. Она сметала удерживаемые в сознании разумные доводы и логические построения, подчиняя все мощнейшему инстинкту десантника – атаковать и спастись. Адмирал Макгрей повернулся к подчиненным:

– Подготовка к полной эвакуации. Цитадель – боевая тревога. Задача: максимальная концентрация средств обороны для обеспечения тотальной эвакуации. Эсминцы на первый заградительный уровень в два эшелона. Второй фрегатный дивизион – от Цитадели по центру, в траверз к агрессору по оси ординат, Группа фрегатов по центру, строй – маневровый, командование автономное.

Макгрей отдавал приказы, и ярость, порожденная чувством недовольства собой и тем, что они уже отстают на шаг, что время упущено, звучала в каждом его слове, не оставляя ни малейших сомнений в его действиях у офицеров штаба.

Слушая командующего и отдавая распоряжения через коммутаторы, они, кривясь, терпели неприятную подготовку к боевым действиям и возможной эвакуации. Этот процесс был идеально технологически отточен. Каждый человек без скафандра и удаленный от капсул эвакуации на «Большой ноге», и на кораблях сопровождения подвергся атаке мелких и всепроникающих роботов. Они сначала уничтожали лазерами одежду, оставляя кое-где мелкие ожоги, затем заливали тело саморезинящимся гелем, делая из него первичный кокон, а уже заканчивали последней стадией техносадизма – выпрессовыванием и навариванием поверх тела скафандра.

Скафандр был настоящим полевым госпиталем с системой кровяного впрыска, коагулянтом, генератором тканей. Мысль о скафандре заставила Харли болезненно поморщиться. Несколько лет назад на учениях он огребся лазерным лучом, разрезавшим его от затылка до пупа. И пока подсоединившийся к скафандру зонд синтезировал утраченный глаз, вся эта адская система поддерживала в нем жизнь и способность отдавать мыслеприказы. Он чувствовал себя кровоточащим мыслящим ростбифом, который руководит поварами.

Эвакуация первого уровня в «Большой ноге» предполагала, что в течение десяти секунд после облачения в скафандр каждый должен оказаться внутри снаряженной эвакуационной капсулы. Управление флотом продолжалось из капсул через компьютерные каналы связи.

Скопление астероидов менялось с невероятной скоростью, Харли понимал, что, несмотря на форсированную подготовку «Цитадели» и флота к атакующему удару, они, скорее всего, уже опаздывают.

Теперь астероиды не были разбросаны хаотично – это было гигантское кристаллическое образование, уходящее далеко назад веером остроконечных хвостов и ощерившееся агрессивным сияющим клювом в сторону заслона эсминцев. Харли, ощущая холодный пот на лбу, мысленно подгонял строки всплывающих перед ним данных о готовности «Большой ноги», крейсеров и фрегатов. Вопрос еще в том, как бить это совершенно незнакомое кристаллическое жало, какое оружие может быть использовано.

– Всеми средствами ведения боя по местам сочленений астероидного скопления – огонь!

Командующий услышал отчаяние в собственном голосе, потому что знал, а в последний момент и увидел – противник их опередил.

Резко дернулась вверх капсула, в глазах потемнело от перегрузки.

Вдогонку – ожидаемый текст: «секунда до уничтожения».

Бешеное верчение в космосе, мельтешение вспышек, проецируемых через скафандр данных. А затем мгновенное страшное понимание – «Большая нога» уничтожена. Прямые удары по силовым и навигационным установкам, по сочленениям станций превратили ее в обломки.

Вместе с «Цитаделью» были атакованы и корабли флота. Но как они быстро просчитали, куда и с какой силой бить?

– Полное отступление. Режим боевого маневрирования. Ускоренный марш на Землю.

Продолжая отдавать приказы, Макгрей в одно движение покинул пришвартовавшуюся капсулу и соскользнул внутрь гигантского корабля службы спасения.

– Оставшимся кораблям обороны использовать весь арсенал минного заграждения и уходить.

За несколько секунд он потерял «Большую ногу» и две трети флота, а удары тех немногих кораблей, которые не уничтожили в первые две секунды, не нанесли этим демонам существенного повреждения.

Он помедлил, просматривая информацию об эвакуируемых. Слава богу, количество летящих к спасательным кораблям капсул говорило, что почти семьдесят процентов участников несчастливой экспедиции еще могут выжить. Контр-адмирал посмотрел на офицеров, чьи капсулы, как и его, пришвартовались к рубке управления, и переключил скафандр на голосовое управление.

– Господа, я допустил непростительную ошибку. Мы слишком быстро потеряли «Цитадель», а значит и связь?

Ответное молчание давило тяжестью и рождало панику.

– Альфа-связи нет, – наконец подтвердил Штаббель. – Мы не можем послать сигнал о столкновении с агрессором ни на Землю, ни нашим союзникам.

Харли кивнул и продолжил:

– Остатки экспедиции, форсируя кросс-переходы, идут на Землю. Но противника нужно задержать. Единственный оставшийся крейсер «Наили» пойдет к ближайшему форпосту инсектоидов, просить о помощи.

– Я пойду, – злым, не терпящим возражений голосом бросил Евгений Рофельд.

* * *

С момента уничтожения исследовательской «Цитадели» прошло немногим больше часа. Харли Макгрей лежал в ложементе капитанской рубки спасательного «монитора» и перебирал в уме события, приведшие к этому.

Если бы он не позволил раскладывать за и против, а ударил бы первым, уцелела бы Цитадель?

Помог бы внезапный удар выкроить время, сгруппироваться? Можно ли, имея доступ к арсеналу «Большого монитора», мощным силовым и навигационным установкам, нанести сколько-нибудь серьезный вред этому врагу? Продержаться, установить альфа-связь, дождаться помощи инсектоидов и максимально отсрочить нападение на Землю?

Соединенный аналитический центр спасшихся кораблей выдал прогноз, что эта кристаллическая, как выяснилось, тварь движется в Сверхскопление Девы, к Млечному пути и в Солнечную систему. Вероятность – девяносто процентов.

Без Цитадели, без Арсенала они могли только удирать во все лопатки, удирать на сумасшедшей скорости, снимая маяки кросс-переходов, оставляя как можно меньше следов, чтобы успеть предупредить, чтобы успеть подготовиться.

Харли не хотел отправлять на верную смерть единственного хорошо знакомого человека из офицеров окружения – Евгения Рофельда. Не хотел, но отправил, и крейсер «Наили» ушел по направлению к форпосту. Там должны находиться вибрационные корабли союзников, вооруженные до кончиков кормы и несущие боевое патрулирование Дальних Пределов.

Тараканы намертво вцепятся в эти «астероиды» ядовитыми клешнями. Но вот как долго они смогут их задержать? И не полезет ли Рофельд из-за бессмысленного чувства вины в гущу этой заварушки?

Час с хвостиком, и жизнь полетела в тартарары.

Харли потер пальцами лоб, пытаясь прояснить сознание и трезво осмыслить происшедшее. Незаметно для себя он стал вполголоса напевать: «код три, пять, семь, кросс-переход четыреста, сектор сорок, – помоги товарищу, направление зет – на альфа тридцать семь – помоги товарищу».

* * *

После прыжка «Гордости Португалии» и старта экзопланеты «Горизонт» пройдет около двух часов, и спасательный «монитор» погибшей экспедиции войдет в Солнечную систему.

Еще через пару часов, разрезая Пояс астероидов с нескольких сторон, ощетинившись сверкающей смертельной пыльцой, в Солнечную систему войдет Враг.

Кристалические скопления будут идти нескончаемым потоком.

Мощь и скорость удара космических тварей перекроет все прогнозы.

Убийцу-диверсанта так и не захватят, хотя версия Ларского подтвердится.

Эвакуация пройдет не полностью.

К такому ни земляне, ни их союзники по Федерации не будут готовы.