С утра моросил долгий и нудный дождь. Изумрудная трава потемнела и отяжелела от влаги. Ростик смотрел в иллюминатор своей каюты, выходящей в сад. Этот чудо-сад каждое утро радовал мальчика своей аккуратностью и завершенностью линий. Правильной формы клумбы, тщательно подстриженные растения, посыпанные песком дорожки, строго чередующийся рисунок цветов. Порядок и гармония… Центральную клумбу украшала огромных размеров надпись, составленная из ярко-оранжевых цветов. На зеленом фоне горело одно слово: «Моно». Капли дождя добавили краскам яркости и свежести.
Ростик смотрел на эту картину с непонятной грустью. Его босые ноги, казалось, ощущали обжигающую прохладу первых шагов по мокрой траве… Но тут появился целый отряд роботов-обезьянок, направляющихся к мальчику, чтобы совершить обычный утренний туалет, Бесцеремонность настойчиво вежливых механизмов разозлила Ростика, может, потому, что мальчику ужасно захотелось самому прикоснуться к скользкому, пахнущему лесом мылу.
- Прочь! Все вон! - закричал он. - Оставьте мыло и пасту! Я сам умею умываться!
Роботы, казалось, не слышали его, и первые манипуляторы уже коснулись волос, рот заполнился пастой. Ростику еле удалось вырваться из рук механических помощников. Он несколько раз сильно нажал на кнопку вызова робота-няньки.
- Что прикажете? - невозмутимо спросил робот, ничуть не удивляясь царившему беспорядку.
- Послушай, я бы хотел сам умыться, но эти гадкие кривляки набросились на меня со всех сторон и будто не слышат моих приказаний.
- Естественно. Они и не могут их услышать. Этим простейшим роботам все равно, кто перед ними: пылесос или человек.
- Так отключи их! - Ростик был явно не в духе. - Каждое утро начинается с того, что набрасываются на меня эти мерзкие обезьяны. Я хочу сам умываться и чистить зубы. Ну разве что… пусть убирают в каюте и застилают постель.
- Это невозможно! Гости не должны отказываться от услуг хозяев.
- Смотри, какой вежливый! Осточертели мне эти услуги!
- Нам, роботам, велено охранять мальчика и девочку и оберегать их от любой работы. Я не могу самовольно изменять программу…
- А кто может?
- Не знаю… я ничего не знаю… не знаю…
- Тебя что, заело?
- …Ничего не знаю… не знаю… и ни…
Ростик с силой похлопал няньку по спине (так делала мама, когда он вдруг давился рыбной костью) и сам испугался. Однако робот зашипел, внутри его что-то звякнуло, и после минутного молчания он вновь заговорил:
- Спасибо за помощь. Только стучать по мне не надо. Возможно, в четвертом блоке отошли контакты.
- А почему тебя заело именно на этом вопросе?
Робот тщетно пытался вспомнить, о чем именно допытывался мальчик.
- Я спрашивал тебя, кто вас, роботов, программирует.
Робот опять угрожающе зашипел, но ответил довольно связно:
- Я знаю лишь то, что во дворце есть специальный центр, ведающий службой роботов. Больше я ничего не знаю.
- Ладно, хватит об этом, - Ростик уже был не рад, что затеял разговор.
Мальчик сам умылся и причесался. Никогда еще эта простая процедура не доставляла ему такого удовольствия. Механические обезьяны сновали по комнате, раскладывая вещи по местам. Ростик знал, что через минуту они включат пылесосы, и комната наполнится реактивным свистом, поэтому поспешил выйти в столовую. Там, как всегда, было безлюдно. Робот-официант накрывал на стол, второй вкатывал тележку с завтраком. За ним появилась Наташа. Ростик каждый раз поражался ее неуемной страсти к переодеванию и кривлянию перед зеркалом.
То она выходила в тунике и сандалиях, то в платье с невероятным количеством юбок, мешавших нормально сидеть и есть. Но сегодня девочка была в обычной юбке и майке с надписью: «Счастье только в Акиреме!».
- Наконец-то до тебя дошла простейшая истина: удобней и красивей современной одежды не найдешь. Вдумайся в само слово: современной! Это значит, что она соответствует данному времени. Поняла, Тойма?
Наташа даже не обратила внимания на едкое замечание друга. Ела она рассеянно, равнодушно пережевывая клубничную запеканку.
- Мне надо с тобой поговорить, - шепотом сказала она, дождавшись, когда робот наклонится за упавшей под стол вилкой. - Отошли куда-нибудь подальше няньку.
Наташа не отдавала себе отчета в том, что не доверяет роботу - ведь ничего, кроме послушания и предупредительности, дети от него не видели. Но ей не терпелось рассказать о таинственной двери.
- Ой! Мамочка! - вдруг запищала она. - За дверью скребутся мыши! Боюсь…
- Где? - изумился Ростик. - Во дворце нет мышей.
Но Наташа больно ткнула его локтем в бок, и мальчик понял ее уловку.
- Послушай, - обратился он к роботу, - проверь в коридоре все углы. Вероятно, это скребутся мыши.
- Во дворце нет мышей, - возразил робот.
- И все же я прошу, слышишь! Я приказываю проверить все в коридоре!
Робот неохотно повиновался. Наташа горячо зашептала на ухо мальчику:
- Вчера я собралась к тебе в гости, потому что у меня испортился аппарат по общению с «духами». Но в темноте перепутала двери… Я была уверена, что это дверь твоей комнаты… Но оказалось…
- Короче, объясни, что случилось! - перебил Ростик.
- Представляешь, дверь была заперта! А ведь ты сам видел, что ни одна дверь в коридоре не запирается… Ну, я дернула раз и еще раз… Дверь не открывалась, но под ручкой я нащупала какую-то кнопку, нажала на нее… и дверь отворилась.
В эту минуту в столовой появился робот. Даже по миганию зеленых лампочек на передней панели было видно, что он сердится, если можно так выразить отношение машины к происходящему.
- Ничего, - шепнула девочка, - я тебе позже доскажу.
Предчувствия не обманули Ростика. Так оно и есть: опять Наташка совала свой любопытный нос куда не надо! Сама нарывается на неприятности.
Неожиданно на пороге выросла важная фигура Толлара. Клетчатые брюки и розовый жилет сменил полосатый костюм с живым цветком в петлице. Ансамбль завершала ярко-розовая рубашка. Судя по всему, Толлар неравнодушен к этому цвету. Сегодня он был как никогда весел, шумен и многословен. На вопрос Наташи о делах лишь хохотнул:
- Как вы сказали? Военные аттракционы? Да, именно так! Вчера мы вдоволь наигрались… Теперь все в порядке. Синие и красные продолжают игру. А вы внимательные дети, - добавил он, пытливо вглядываясь в лица ребят.
Тут в комнату вошел долговязый голубокожий мальчик - один из тех, кого дети видели в интернате. Он назвался Ремазом.
- А что случилось с Ремизом?
- Ничего не случилось, - вежливо ответил Ремаз, - просто сегодня моя очередь дружить с вами.
- Какая очередь? - изумился Ростик. - Вы что же, дружите с нами по очереди?
- Конечно, - невозмутимо ответил Ремаз, - нам вредно общаться так долго с людьми, задающими много вопросов. Мы к этому не привыкли. В школе мы заучиваем вопросы с уже готовыми ответами. Ремиз вообще сегодня не смог встать с постели…
- Простите, - Наташа растерялась, - мы не знали, что вам это так вредно… Может, мы навестим Ремиза?
- Ни в коем случае! Он отдыхает, а ваше появление ему только повредит.
- Еще раз простите, - повторила Наташа, отодвинувшись на всякий случай подальше от мальчика, - но неужели наше присутствие так плохо сказывается на вас?
- Нет… Просто мы редко разговариваем друг с другом, и нам нелегко это делать. Поэтому и было решено поделить по дням встречи с вами.
«Разве это дружба?» - подумала про себя Наташа, глядя на голубокожего мальчика, в глазах которого, казалось, навсегда застыло выражение скуки.
- Вам, наверное, будет интересно поехать с нами на завод-автомат? - попыталась она продолжить разговор.
- Наверное, - не очень убежденно согласился Ремаз.
- Вот и отлично, дети! - вмешался Толлар, успевший отдать роботам какие-то распоряжения. - Сюда прилетит мой гелиоробус, и мы отправимся в путь. Посмотрите в окно! Дождь кончился. Снова солнце.
- Настоящий гелиоробус? - удивился мальчик (он уже видел в стереовизоре эту машину).
- Конечно, настоящий, - улыбнулся Толлар, нажимая на красную кнопку продолговатой коробочки.
За окном потемнело, будто сказочная птица закрыла солнце своими огромными крыльями.
Выбежав в сад, дети бросились к чудесной машине. Кабина гелиоробуса была похожа на автобус, только вместо колес с каждой стороны были вмонтированы саночные полозья. Это позволяло машине садиться на мелкий кустарник, кочки и любую неровную поверхность.