Макс пришёл на съёмную квартиру, скинул ботинки, шапку, куртку. Шарф мёртвым лохматым удавом повис на крюке.

— Пришёл? — спросил Жека, он же Жук, сосед по комнате, считавший приветствия отжившим излишеством.

— Пришёл, пришёл, — мрачно откликнулся Макс, почти слыша, как за стеной к протёртым обоям прислонился стакан.

Прошаркал шлёпанцами на кухню. Сосед помешивал в кастрюле какое-то варево. Макс поставил пакеты на пол и начал выгружать продукты в холодильник.

— Ну, как дела? — задал Жека второй риторический вопрос.

— А то ты не знаешь.

Уши соседей сверху, наверное, уже льнули к полу.

— Опять со своей поцапался? — злорадно поинтересовался Жук.

Макс ничего не ответил. Скомкал пакеты и ушёл из кухни. За правой стеной почти слышен был разочарованный вздох. За левой мужик матюгнулся и сел к компьютеру. Соседи сверху притворно зажужжали пылесосом.

Макс обречённо вдавил кнопку системного блока. Под окном лились сочные пересуды бесстрашных старушек, прекрасно знавших, что предмет обсуждения их слышит. Бабки были морозостойкие, острые на язык и, как ни странно, на ухо тоже. Всеведущие, словно у них в каждой квартире по жучку. Макс внимательно осмотрел углы, занавески, кактусы, заглянул под стол. По квартире он сегодня нашёл штук пять: в основном, новомодные, точно не бабусинские (эти раздавил), — а один настолько незаметный и одновременно внушительный, что Макс побоялся его трогать.

Экран компьютера ожил под монотонное бормотание пожилых сплетниц. Поневоле Максу пришлось воспринять свежие (хоть и с душком) новости: кто с кем спит, кто кого хает, кто кому в морду дал и что за это огрёб. Соседи сверху возмутились и начали браниться с сарафанным радио, но, естественно, проиграли многолетнему опыту на рынке.

На кухне открылась дверца холодильника. Жук проверял, чем соседушка пополнил запасы — уж не жирно ли ему?

Монитор замигал пёстрыми объявлениями типа «Читать чужие СМС стало легко как никогда!», «Загляни в переписку своей подружки!» и «Что говорят о тебе коллеги, когда тебя нет?»

Сосед прошёл в комнату, пошуршал бумагами Макса (теперь он даже не старался делать вид, будто ищет что-то своё), заглянул через плечо, хмыкнул и полез за стаканом (к соседу слева пришла симпатичная гостья).

Макс поспешно позакрывал назойливые окна, пробурчав: «Мне это неинтересно». Сел писать очередную защитную программу, но её мгновенно стянули, переделали, дописали, выложили в общее пользование и взломали.

Человек в наушниках напечатал: «Это ему давно неинтересно. Он не читает чужих СМС и не подслушивает разговоров! Какова наглость: он даже пытается защититься!» Соседи сверху прочитали сообщение человека в наушниках и гневно вскрикнули: «Значит, он уже всё знает!» Соседи справа запричитали: «Значит, он считает себя лучше других!» Политически подкованный сосед слева весомо заявил: «Значит, он ставит себя против системы». Его симпатичная гостья нахмурилась и стала похожа на обезьянку. Старушки притихли, не зная, что говорить.

Солидный мужчина в красном галстуке озабоченно почесал бровь. Весть об этом зловещем знаке пришла Максу в тот же миг.

Парень беспомощно закрыл лицо ладонями. Медлить нельзя было. Он открыл поисковик, услужливо выдавший самые сокровенные тайны его девушки, — и начал читать. Морозоустойчивые старушки, склочные соседи сверху, вздорные соседи справа, обезьянка соседа слева и сам сосед, человек в наушниках, солидный мужчина в красном галстуке, комнатный Жук, девушка Макса — и многие, многие, многие другие вздохнули с облегчением. «Значит, мы ещё кому-то нужны».