— Алиса, вы любите оленину — с морошкой?

Ричард возник в дверном проеме, едва не задевая головой о притолоку. Свое отлично сшитое кашемировое пальто он держал небрежно переброшенным через плечо. Элегантный джемпер подчеркивал ширину грудной клетки и не скрывал ширину мускулистых рук; Брюки на Ричарде сидели как всегда безукоризненно, обрисовывая жесткую лаконичность линии бедра. Весь его облик дышал пружинистой, готовой к бою животной силой. Глядя на него снизу вверх из-за письменного стола, Алиса на мгновение онемела.

— Оленину? — переспросила она. — Не знаю, никогда не пробовала. Вы собираетесь в какой-то экзотический ресторан?

— Я хочу предложить вам, кое-что получше, — улыбнулся Ричард, перемещая пальто с плеча на свободное кресло подле окна. — В пятницу мы с вами летим в Финляндию, Рэй встретит нас в аэропорту Хельсинки. «Салли» должна завоевать Европу, и у нас на примете есть фабрика, готовая взяться за ее производство.

— Ричард, а вы уверены, что мы потянем эту затею? — Алиса округлила глаза. — Разве не проще экспортировать в Европу уже готовый товар?

— Нет, — он отрицательно покачал головой. — При сегодняшнем курсе валют и пошлинах на импорт «Салли», пересекая границу, так взлетит в цене, что станет предметом роскоши. Мы станем производить ее в Финляндии. Это — рискованное начинание, потому что фабрика «Kevyt kone» примет наш заказ лишь в конце весны. И то при хорошем раскладе. Но всю черновую работу надо проделать прямо сейчас. Рэй звонил сегодня утром, он уже был на этой фабрике. Посмотрим что там за оборудование, и можно будет запускать этот механизм. И потом, — добавил он с улыбкой, — мы можем совместить приятное с полезным. Я знаю потрясающий ресторан с финской кухней. А утром перед отъездом можно будет покататься на лыжах. Что скажете?

— Почему бы и нет? — засмеялась Алиса. — Уж лучше свернуть себе шею на лыжном спуске, чем получить нервное расстройство, сидя в офисе.

— Вот это оптимизм, — улыбнулся Ричард. Его антрацитовые глаза любовались ее золотистыми локонами. — Сюзанна уже заказала номера в гостинице. Мы уезжаем утром в пятницу.

Минуту спустя, Ричард, скрылся в дверях. Остаток утра он должен был посвятить срочному совещанию с Хэлен О'Нил и Джоном Суэйзи. Алиса, по-прежнему сидя за отцовским столом, пыталась работать, но мысли ее витали далеко. Воспоминание о ласкающем взоре блестящих черных глаз не давало Алисе покоя: она до сих пор ощущала его на себе.

Неужели недостаточно забот свалилось на мои плечи этой осенью? Зачем мне еще и эти страдания? — сетовала Алиса, чуть не плача. С каждым днем мужское обаяние Ричарда действовало на нее все сильнее. Его соблазнительный образ все чаще возникал перед ее мысленным взором, волнуя и смущая.

Ей было неимоверно тяжело сосредоточиться на тех идеях, которые он высказывал, помогая ей справиться со служебными трудностями. Каждый его взгляд и невинное прикосновение рук, заставляли ее сердце биться сильнее. Аромат его парфюма, смешанный с едва уловимым естественным запахом мужчины, который она чувствовала, когда он близко наклонялся к ней, лишал ее последних сил противиться его очарованию.

Алису неумолимо тянуло к нему. Она вспоминала, как в начале дерзила ему и говорила колкости, как будто внутри нее сидел лукавый маленький чертенок и толкал ее под руку. Как все изменилось, когда он помог ей надеть пальто, и она почувствовала предательскую слабость в коленях. С тех пор она пыталась насладиться коротким тайным возбуждением, если его сильные пальцы, например, касались ее спины, чтобы стряхнуть соринку, — это мимолетное, но такое сладостное ощущение заставляло ее трепетать.

Полная жизни, сильная фигура Ричарда Рэскверхенда теперь сопровождала ее весь рабочий день, а ночью проникала во все сны. Каждый раз, когда он приходил, чтобы пригласить ее на ланч или на собрание, она с удивлением понимала, что его красивое лицо и атлетическое тело не исчезало из ее мыслей ни на минуту.

Его скептицизм по поводу ее назначения на этот пост все еще прорывался время от времени сквозь дружеское обхождение. Несмотря на это, Алисе было ясно, что уважение, которое он испытывал к ее способностям и стремлению к инициативе, было искренним. Ей нравилась та бдительность, с которой он следил за ее работой. Правда, это все делалось во имя победы в их нелегкой битве за судьбу корпорации. Но что-то говорило ей, что суровое отношение Ричарда к корпоративному миру не распространяется на саму Алису. Ричард Рэскверхенд стал ее другом и союзником.

Увы, похоже, что его чувства к ней этим и ограничивались. Снова и снова в суматохе дней она подправляла макияж и прическу в надежде, что дополнительный румянец на ее щеках и цветная полоска над прозрачными зелеными глазами сделают ее более привлекательной. По утрам она тщательно выбирала платья, юбки и блузки, силуэт и вырез которых могли бы сделать ее деловой облик более женственным.

Она проклинала свои бесполезные хитрости, потому что насмешливый взгляд Ричарда никогда не задерживался на этих нарядах, созданных, чтобы выставить напоказ ее красоту и стройную фигуру. Блестящие комплименты, которые он ей говорил, были по своей природе отеческими и, очевидно, имели своей целью приободрить ее, а не выразить восхищение.

Еще сильнее огорчало Алису то, что Ричард как нарочно появлялся в ее офисе в тот самый момент, когда в процессе изнурительной работы ее волосы приходили в беспорядок, косметика стиралась, а глаза отупели от усталости. Надеясь привлечь его мужское внимание, она преуспевала только в том, чтобы появиться перед ним в мятом и затрапезном виде.

И это в то время, как сама Алиса начала чувствовать себя тайным экспертом по каждой видимой части его тела. Бросая незаметные взгляды, она любовалась мышцами его шеи, жесткими и длинными бедрами, синими искрами в его темных глазах. Она наблюдала, как он снимает пиджак, чтобы бросить его на кресло; как закатывает рукава рубашки для работы; потягивается в моменты отдыха. Порочное удовольствие, которое она получала от этих тайных взглядов, было восхитительным.

Неужели я влюблена в него? — удивлялась Алиса, прислушиваясь к новизне этих странных чувств. Вот уж глупости! Он слишком стар для меня.

Она никогда не будет для него чем-то большим, чем юная дочь Дэниэла, — из-за разницы в возрасте и в жизненном опыте. Беспомощное существо, которое он пожелал защитить от ненавистных финансовых акул. Даже его шутливое внимание к ней, казалось, подтверждало, что он живет в мире, далеком от нее, а свою любовь бережет для более взрослой и сложной женщины.

Может быть, у него есть давно налаженные отношения с кем-то. Давняя любовная связь… Возможно, он разведен. Алиса ничего об этом не знала.

Очаровательно откровенный во всем остальном, свою личную жизнь и чувства, Ричард хранил надежно укрытыми от любопытных глаз и ушей. Алиса думала, что если бы она занимала какое-то место в его мыслях, он дал бы знак и не держался с ней так по-дружески сдержанно.

Впрочем, его манера держаться все же менялась, когда он оставался наедине с Алисой. Он невзначай брал ее за руку, со спокойным лицом поправлял непокорный локон ее волос, опускал ладонь на плечо — и все это с удивительным светом симпатии в темных глазах.

В эти моменты и без того глубокие чувства Алисы усиливались до головокружения. Иногда она боялась, что вспышка ее чувств к нему вызовет шторм, над которым она будет не властна.

Рано утром в пятницу Алиса и Ричард сошли с трапа самолета и отправились на автобусную станцию. В одном из городов Большого Хельсинки, поодаль от столицы, решалась участь «Салли»: удастся ли малютке пересечь океан и завоевать Старый Свет? Колдуэлл, встречал коллег в заснеженном парке, принадлежащем фабрике фирмы «Kevyt kone». Рей хорошо выполнил свою часть работы: менеджеры фирмы уже изучили планы проектов, которые он привез. В сделанном заключении говорилось, что в Финляндии существует устойчивый рынок для реализации этого товара, а себестоимость «Салли», если использовать уже существующее оборудование фабрики, будет минимальной. К концу дня основные вопросы были улажены. Приятно удивленные легкостью сделки, Алиса и Ричард пребывали в праздничном настроении. Рэй отклонил приглашение присоединиться к ним за ужином. Он сказал, что у него неотложные дела в Вашингтоне. Бросив, долгий взгляд в сторону Алисы и быстро кивнув Ричарду, он ушел.

Руководители «Kevyt kone» удивили своих американских коллег, свободно общаясь с ними без переводчика. Даже шофер фирмы говорил по-английски, пока вез их обратно в Хельсинки, в отель в центре города, сквозь сумасшедшую кутерьму серебристых снежинок. Этот светловолосый парень не только понял смысл вопросов Алисы о стране, но и поддержал разговор, принявшись расхваливать местные красоты. Напоследок он пообещал купить «Салли» своей работающей жене, когда машинка появится на прилавках.

В симпатичном финском ресторане, о котором упоминал Ричард, было все, что только душе угодно. В этом небольшом, с изящной простотой обставленном зале, царила неповторимая атмосфера уюта и спокойствия. Цветы и прекрасное столовое серебро на старых деревянных столах говорили, что это нечто большее, чем просто ресторанчик в деревенском стиле. Меню, которое принесла улыбающаяся хозяйка, было аккуратно написано по-фински. Владелец ресторана и шеф-повар Вилле Никкиля лично появился в зале, чтобы принять заказ. Он обслужил своих иноземных клиентов с ворчливым добродушием, переведя для них, как мог, названия блюд к обеду. Его манера держаться была такой внушительной, что Ричард принимал советы хозяина с невольным почтением, хотя его черные глаза и лучились весельем.

Фаршированная рыба с картофелем, печеная брюква и жареная оленина оказались кулинарными чудесами, их необычный вкус поразил Алису. В первый раз за долгое время она обнаружила, что у нее превосходный аппетит. Ричард улыбался, видя, как охотно она ест.

— Ну, — сказал он, пока Алиса готовилась приступить к фирменным оладьям, которые завершали трапезу, — теперь я знаю, как нарастить немного мяса на ваших тоненьких костях. Все, что я должен сделать, — это доставлять вас сюда самолетом каждый уик-энд.

— Это ужасно, что я так много ем, — вздохнула Алиса. — Но я думаю, что здесь у меня даже в самой скверной ситуации проснулся бы аппетит. Спасибо, что привезли меня сюда.

После еще одной поездки, в шумном городском такси по холодным, продуваемым ветром улицам, они очутились в освещенном вестибюле отеля. Небо за переливающимися занавесями на окнах озарялось огнями ночного Хельсинки. В просторный, покрытый коврами холл долетали звуки танцевальной музыки.

— Вот что я вам скажу, — внезапно начал Ричард. — Мы хорошо провели день и обязаны так же его закончить. Немного праздника, если вы не слишком устали. Почему бы нам не выпить чего-нибудь крепкого?

Зал манил темнотой и уютом. Приглушенные огни сияли по углам, украшенным нежной зеленью. Несколько парочек медленно двигались в танце. Трио на эстраде исполняло популярную романтическую песенку.

Бренди, заказанное Ричардом, катило волны восхитительного тепла по усталому телу Алисы. Это был отличный день. Он не был испорчен провалами и неприятными сюрпризами. Алиса неожиданно ощутила волнение и возбуждающую энергию.

— А знаете, Алиса, — Ричард наклонился к ней. Его улыбка мерцала в полумраке. — Мы не можем дальше действовать подобным образом.

— Что вы имеете в виду? — она покраснела от смущения.

— Это преступление — просто сидеть, пока все эти люди наслаждаются танцем. Вы — самая красивая женщина в зале, и мне следует показать вас в выгодном свете.

— Ричард, я… — Несмотря на шутливый тон его слов, дрожь ожидания охватила тело Алисы. Она внезапно почувствовала робость.

— Я приглашаю вас на танец, — сказал он, нежно и в то же время властно взяв ее за руку.

Прикосновение его теплой руки и расслабляющее действие бренди заставили Алису уступить и согласиться. Неожиданно ей показалось, что это самая логичная вещь в мире — просто очутиться в его объятиях и забыть обо всем, что мучило ее неделями.

Безграничная мягкость была в его движениях, когда он вел ее в танце под спокойную музыку. Рука Ричарда лежала на ее талии с легкой фамильярностью, а она с наслаждением прижималась щекой к его сильной груди. Алиса покачивалась в такт музыке, как сомнамбула, будто танец был ласковой стихией, в которой любой может плыть, не думая ни о движениях, ни о мелодии.

Она чувствовала, как его рука легко касается ее плеча, шеи, волос. Эти легкие поглаживания имели магическую силу и усмиряли те мысли, которые нарушали ее безмятежную радость. Твердые бедра касались ее тела успокаивающе и естественно. Хотя он держал ее почти с эфирной легкостью, казалось, что его такое близкое, высокое и сильное тело — это прочная скала, поддерживающая и поднимающая ее над быстро нарастающими волнами звуков.

Покачиваясь в его объятиях, она думала, что прикосновения этих рук могут разрешить все противоречия в ее чувствах. Ей казалось, что только он знает, как быть ее союзником, другом и защитником, в то же время, оставаясь сильным и чувственным мужчиной. Его движения не оскорбляли взаимного уважения, которое было сутью их отношений. Этот чарующий контакт сам по себе казался мирным и безопасным.

— Моя девочка, — прошептал он, касаясь ее виска твердым подбородком. — Оказывается, вы умеете расслабиться…

Она нежно улыбнулась в ответ, убаюканная низкими тонами его голоса.

И это ощущение идеального благополучия могло бы продолжаться неопределенно долго, если бы какая-то неуловимая сила не начала отклонять ее голову назад. Ее мягкие губы уже готовы были открыться, чтобы принять его поцелуй с томным вздохом наслаждения…

Но Алиса в негодовании остановила свой порыв, понимая, что ее тело действовало по собственной воле в то время, когда дремлющий разум ослабил бдительность. Теперь ей казалось, что спокойные прикосновения Ричарда на самом деле являются невинными и дружескими, и это ее предательская плоть не смогла принять эту близость спокойно.

Ричард улыбался, глядя на нее сверху вниз, пока мелодия не закончилась.

— Моя бедная Алиса, — засмеялся он. — Вы валитесь с ног. Пойдем наверх, пора спать.

Слава Богу, в панике думала она. Слава Богу, он не понял. Как хорошо, что он принял несдержанность за усталость!

Лифт был заполнен туристами и бизнесменами. Алиса стояла рядом с Ричардом, все еще находясь под впечатлением от его ласковых баюкающих слов. Она начала понемногу успокаиваться. Бросая на него косые взгляды, она пыталась удостовериться, что он действительно не заметил того, что произошло с ней мгновение назад.

Но пока они шли по затихшему, покрытому коврами холлу по направлению к ее номеру, волна беспокойных мыслей накрыла Алису с головой. Она представила, что сейчас он пожелает ей спокойной ночи, исчезнет в своем номере и оставит ее в плену сумбурных мыслей и чувства вины. С горечью она думала о том дне, когда случится так, что Ричард Рэскверхенд уйдет из ее жизни. Она решила, что проще быть совсем одинокой. Совершенно, этого не сознавая, он разжег в ней костер желания; он был таким притягательным, что находиться с ним достаточно близко в одной комнате стало пыткой.

Дверь ее номера скрипнула и приоткрылась, поддаваясь нажатию уверенной руки. Алиса обернулась, чтобы пожелать Ричарду спокойной ночи, и застыла. В ее сознании яркой вспышкой пронеслись невероятно дерзкие кадры: она соблазняет его, бросается в его объятия, бесстыдно ласкает… Он не в силах противиться, и вот они уже в постели… Эта мысль привела Алису в смятение…

— Теперь, леди, — тихо сказал Ричард, — у вас серьезные обязанности, и вы нуждаетесь в хорошем восьмичасовом сне. Я не хочу, чтобы вы вставали с постели до тех пор, пока я не позвоню вам. Начнем утро с чудесного завтрака, а затем посмотрим, что день грядущий нам готовит.

Он опустил руки Алисе на плечи и склонился, чтобы поцеловать ее в щеку. Пальцы девушки непроизвольно сжали его кисти — она была уже не в силах сдержать нахлынувшие чувства. Трепет девичьих ресниц, опущенных в плохо скрытом наслаждении, нежность не отпускающих рук, покорный вздох, умоляющий взгляд в глаза и почти незаметная дрожь ее тела сказали Ричарду больше, чем могла себе позволить сама Алиса.

От нее не укрылась та серьезность, что так внезапно появилась в его глазах. Ричард пристально всматривался в лицо девушки, как будто пытался заглянуть ей в душу. В его взгляде отразилось удивление и, как ей показалось, неодобрение.

Наконец он подошел к двери и медленно повернул ключ в замочной скважине. Когда он обернулся к Алисе, ей показалось, что ее сердце сейчас разорвется от томительного ожидания.

Еще мгновение — и она очутилась в его объятиях. Ее гибкое тело прижалось к нему со всей страстью, на которую было способно, каждой клеточкой ощущая упругость его мышц и готовность жаждущей плоти. Сильные руки мужчины сомкнулись за ее спиной, отметая последние сомнения.

От поцелуя Ричарда у Алисы перехватило дыхание. Этот поцелуй сладким эхом отозвался во всем ее теле. Он высвободил тот огонь желания, с которым она тщетно боролась так много дней, и теперь это пламя победно полыхало, унося ее в мир, где царило наслаждение.

Ее рука стыдливо нашла дорогу к выключателю. Успокаивающая темнота заполнила номер, поглощая даже память о долгих неделях молчаливой борьбы Алисы с самой собой. Наконец-то она почувствовала, что может расслабиться и полностью погрузиться в охватившую ее радость. Она позволила своим губам смело ответить на поцелуй мужчины.

Алиса испытывала невольный страх перед неминуемой теперь близостью, но после этого поцелуя она уже чувствовала, что полностью принадлежит Ричарду. Их языки встретились и начали гибкий танец открытий, исследований и приглашений. Все чувства обострились до головокружения. Она в истоме прислушивалась к тому, как его умелые и нежные руки ласкают и гладят все мягкие изгибы ее тела. Его движения были неторопливыми, и их ритм постепенно ввергал ее во всеохватывающую дрожь экстаза.

Она ощущала, как перекатываются его твердые мускулы под кончиками ее пальцев, когда она сжимает его спину, дотрагивается до широких плеч и шеи. Ее тело все теснее приникало к нему, заполняя все впадинки его железной плоти. Он чувствовал ее желание стать еще ближе к нему, слиться воедино, — но не спешил. Ошеломленная собственной смелостью, она, тем не менее, торжествовала оттого, что его ласки усиливаются и становятся все более жаркими.

Это долгое объятие было таким изумительным… Он обнимал ее нежно и любяще, как после долгой разлуки. Ей хотелось, чтобы это продолжалось как можно дольше, не переходя в другую, еще пугающую ее фазу любовных ласк. Но, вздрогнув, она ощутила, что ее платье уже расстегнуто, а бюстгальтер, безжалостно сметен, прочь мужской рукой, той, что так нежно гладит ее грудь. И до того, как она смогла вполне осознать, что на ней остались только тонкие трусики, почти неощутимые на нежной коже, он поднял ее на руки, пронес сквозь темноту и осторожно опустил на атласное покрывало, которое на миг охладило ее разгоряченное тело.

Алиса отогнала прочь мысли о том, как это удивительно, — неужели Ричард Рэскверхенд на самом деле мог оказаться рядом с ней ночью в гостиничном номере один на один и без одежды?! Она лежала в восторженном предвкушении, пока его почти бесшумные движения во мраке рассказывали ей, что он готовится прийти к ней. И вот, наконец, его длинные руки обвили ее тело, и в теплом пространстве его наготы Алиса коротко, судорожно вздохнула от удовольствия. Жесткая сила его движений не страшила ее — он знал, как направлять и усмирять их. Его прикосновения и его запах побуждали ее жадно ласкать и целовать лицо желанного, его шею, плечи — все, до чего могли дотянуться жаждущие губы.

Губы Ричарда, блуждавшие по ее бархатистой коже, мягко сомкнулись вокруг соска, затвердевшего при их приближении. Сладостная, дрожь экстаза охватила Алису, ее пальцы с наслаждением погрузились в его густые волосы. Гладкие как шелк бедра в истоме заскользили по бедрам мужчины, посылая нетерпеливые импульсы его еле сдерживаемым чувствам.

Она задрожала, ощутив, как он снимает и отбрасывает прочь последний тонкий лоскуток ткани, разделявший их, и прижалась к нему еще настойчивее. Ее обнаженная кожа дышала заряженным страстью воздухом этой комнаты. Плавные волны страсти поднимались, пронзая ее тело, пока он исследовал каждую его часть. Мягкое прикосновение его губ и рук дразнило ее, доводя до сумасшедшего исступления.

И даже, когда Ричард наконец соединился с ней, силой, срывающей вздохи восхищения с ее губ, в его теле оставалась какая-то тайна. Эти медленные, но мощные движения доставляли Алисе такое блаженство, какое не рисовалось ей даже в самых греховных мечтах. Он овладел ею со всем жаром внезапно вспыхнувшего желания, он ласкал все ее тело, — но и ей предоставлял полную свободу. В его объятиях она была защищена от любого зла. Она могла обвивать его шею и плечи, притягивать к себе, целовать — она сама выбирала, как выразить свои чувства, поскольку его прикосновения не несли насилия.

Но не время было размышлять над странностью этой пламенной близости с почти незнакомым мужчиной, который дарил ей такую искреннюю нежность, исходившую из самой глубины его сердца. Она уже была готова излить свою страсть, разрушив тишину ночи стоном блаженства. Мощные спазмы, которые сотрясали ее тело, казалось, разрывали само ее естество. Бесчисленные дни и часы ожидания унеслись в небытие, и все, что существовало теперь в ее сознании, — это его лицо. Загадочный взгляд Ричарда наполнял ее душу и тело таинственным волшебством…

И вот вздохи удовольствия стихли, уступая место сонной тишине. Пришла пора благословенного отдыха. Он все еще был в ней, и, лежа в его объятиях, она позволила себе немного помечтай о том, что теперь принадлежит ему навсегда.

Та часть сознания, которая помнила, что он явился из неизвестного ей прошлого и, возможно, предназначен судьбой для будущего, вдали от нее, отключилась первой. Восторженное воображение Алисы упорно цеплялось за мысль, что эта спокойная близость — навечно.

Затем она заснула в его объятиях.