Свет юности [Ранняя лирика и пьесы]

Киле Петр

СКРИПКА И ГОРОД

Драматическая поэма

 

 

Предисловие

В архиве я нашел ранние стихи и две пьесы, отпечатанные на почтовой бумаге с синей каймой. Одна из пьес (в прозе) «Цветной туман» почти целиком вошла во вторую повесть под тем же названием и даже переведена на английский язык.

Поскольку к моей Ранней лирике интернет-публика проявляет интерес, я порылся в конвертах и вдруг зачитался пьесой в стихах под названием «Шарманка», которую почему-то носил в Театр сатиры, к знаменитому режиссеру Николаю Акимову, который и прочел и собственноручно вернул мне рукопись, выражая сожаление, что маловато игрового материала. Думаю, это тот же конверт, который у меня сохранился.

Какая у меня сатира? Это была всего лишь юношеская проба пера, как я сам воспринимал эту пьесу, с тем о ней забыл совершенно. Затем, когда на склоне лет я всецело занялся драматургией, на первый опыт я не мог взглянуть всерьез.

И вдруг зачитался, с ощущением, что автобиографические нюансы отпали, это жизнь моих персонажей, какими они вышли независимо от меня, это жизнь, какая у нас была и во многом продолжается, с культом свободы, любви и красоты. Это мои первые песни, какие я пою еще с большей свободой и сегодня. Внутренняя форма пьесы словно вызрела за эти годы, и она ощущается, как магический кристалл.

Легко представить, что автор ошибается, но я никогда не был в восторге от своих созданий, лишь теперь ощущаю в них нечто безошибочное, когда все на месте, уже ничего не прибавить и не убавить, свойство классических произведений искусства. Поэтому они не устаревают, а сохраняют свежесть поэзии жизни, поэзии любви.

Я набрал текст, не внося изменений, кроме двух мест: там, где упоминаю, что квартира эта была коммуналка, большая в старинных дворцах, в которых просторные комнаты имели перегородки, с видом отдельных квартир, и в самом конце, исходя уже из общего впечатления от вещи как сугубо поэтического произведения искусства. И изменил название… Одно время, в годы неудач, я безуспешно писал большую повесть под названием «Скрипка и город», от которой ничего не осталось. Между тем у меня в бумагах лежала вещь, на основе которой несомненно вышло бы нечто.

 

ПРОЛОГ

 

Интерьер квартиры воспроизводится в Первой части. В Прологе многие предметы и стены убраны. Поэтому сразу за столиком поэта и книжной полкой начинается панорама города.

 

Сцена первая

Белые крыши, золотые окна, бегущие огни такси и рекламы. Входят Дмитрий Калитин и Нина Кузьмина.

ДМИТРИЙ Давно… не видел вас.
НИНА                                        Не помешаю? Мне нужно… Я… Я подожду Инессу.
ДМИТРИЙ Я этим занят целый вечер. Есть Не хочется. Хотя давно не ел… Читать уж не могу. В кино ходил — Пустое! Нет, зачем мне правда жизни Без правды высшего искусства? Будем Инессу ждать. Вдвоем уж как-нибудь. Идем. Я покажу, какую книгу Вчера купил.
НИНА         ( возвращая книгу )                         Ну, это я не знаю… Но мне понятна и приятна очень Живая ваша радость, точно книгу Вы не купили — написали сами.

Дмитрий листает книгу и ставит на место.

У вас так хорошо. Легко и просто. Такая тишина, как будто мы В лесу заснеженном в Сибири где-то. Скажите, Дмитрий, кажется, у вас Есть брат?
ДМИТРИЙ           ( рассеянно )                     Да, есть. Живет в Сибири где-то.
НИНА Его зовут Григорий… Он женат?
ДМИТРИЙ Насколько мне известно, нет.
НИНА                                                    Как странно, Но иногда я думаю о нем, О вашем брате, будто с ним знакома, И смутно помню все его черты.

Они следят глазами друг за другом, но каждый думает о своем.

ДМИТРИЙ           ( про себя ) Мотив! Его назвать бы можно Вечер. Все то, чего мы днем искали и… И не нашли, под вечер разрастаясь, Как тень, меняет мир, меняет нас. То, как в тумане, не видать просвета, То канет все житейское, и жить Легко, свободно! Хочется любить Всех молодых красивых женщин сразу. Нельзя! Но почему? Но отчего? Нельзя нам жить одновременно всюду.
НИНА        ( про себя ) Трамваи светлые беззвучно едут Через Литейный мост, и телевышка Зажгла свои вечерние огни. Синеет фиолетовое небо, Закатные лучи летят в снега, И крыши светятся огнем неона, И людям, кажется, теплее жить.
ДМИТРИЙ         ( про себя ) И снова час всеобщего стенанья, Погибели души и вакханалий, Исканий юноши — бог весть! — чего, Смятенья девушки, всего желавшей, И все-таки застигнутой врасплох. Рассудок, спи. Или сходи с ума…
НИНА         ( про себя ) Мне хорошо, покойно тут сидеть. Инессу ждать, пожалуй, бесполезно. Сиди. Тебя не гонят. О тебе Забыли даже. Что ж, ему все можно.

Нина поднимается.

Что говорить — мне нравится у вас И уходить всегда мне жаль.
ДМИТРИЙ            ( с улыбкой )                                               Останься жить.
НИНА Вам хорошо смеяться. Не смешно.
ДМИТРИЙ Ты первая всех веселей хохочешь.
НИНА Смеются иногда, чтоб не заплакать.
ДМИТРИЙ          ( поражен ) Постой! Ах, боже… Горести какие Возможны у тебя? Из года в год Становишься красивей ты, свободней В движеньи каждом, в поступи счастливой, В словах, и в танцах новых, и в одежде… Веселая, красивая! Чего же Тебе-то не хватает? У Инессы Здоровье слабое, беда. А ты?
НИНА Вот именно: а ты? Когда Инесса — Душа живая, человек. А ты? Ты, мотылек, живи легко, не так ли?
ДМИТРИЙ         ( оправдываясь ) Чего ты сердишься? Не так, конечно. Я говорю не только о тебе. Сапожки эти совершенны! В них Счастливо схвачено стремленье женщин, Извечное стремленье к красоте. Шаг вольно точен, дерзок. Хорошо!           ( Отвлекаясь .) Ну, я-то знаю, в туфельках домашних Твой шаг и ножки лучше и милей. Как часто я нарочно наблюдал Прелестные, как мрамор Торвальдсена, Хорошенькие щиколотки Нины.
НИНА           ( с легким осуждением ) Наверно, вы счастливый человек. В вас что-то есть, что усмиряет И вихри человеческих страстей, И бури века. С вами жить легко.
ДМИТРИЙ     ( несколько рисуясь, но говорит-то он правду ) Есть дни тоски, мучительных раздумий, Стоишь один, безмолвный и глухой, А ветер бьет в лицо и леденит Живую душу холодом могилы, Когда все люди, точно сговорившись, Друг друга мучат, сквернословят зло, И жизнь, болото глупости людской, Во мне в ответ рождает отвращенье, И гнев, и боль, весь хаос чувств бесплодных.        ( Поднимает голову .) Но женщина пройдет походкой важной, Глаза поднимет и опустит вольно, Но небо над домами заиграет, Как акварель, далекими цветами, Или в который раз непостижимо Взволнует душу Пушкин иль Шекспир, — Тогда сквозь хаос чувств, обид, смятений Разгула злых инстинктов и скорбей, Блокады предрассудков, крика боли — Прорезывается зеленый луч, И озеро души светлеет влажно, Всплывают мысли, белые кувшинки, Навстречу к солнцу. Это — вдохновенье, Покой и воля, знание, что делать, То внутренняя тишина во мне, И я в ладу с людьми, самим собой, Страдания не гнут меня к земле, Зовут на бой. А бой поэта — труд. Победа у поэта — красота! А в ней и Правда и Свобода.
НИНА           ( смеясь ) Сегодня я услышала от вас Слов больше, чем за годы.
ДМИТРИЙ                                           Это значит, Года нас изменили в нашу пользу.
НИНА          ( глядит пристально ) Мне ехать далеко, я ухожу. Привет Инессе. До свиданья, Дмитрий.
ДМИТРИЙ Уходишь? Ладно. До свиданья, Нина.

Они прощаются за руку, и он выходит проводить гостью.

Он возвращается с вечерней почтой на руках. С недовольным видом разрывает конверт, читает с недоумением. Оставляет письмо. С чувством вины и беспокойства расхаживает по квартире.

Входит Инесса.

ИНЕССА Уже так поздно! Добрый вечер, Дмитрий!

Он молча берет с ее рук портфель.

Ходила по домам учеников, Знакомилась с родителями… Знаешь, Есть интересное и для тебя.
ДМИТРИЙ Ты ела что-нибудь сегодня?
ИНЕССА                                                   Ела! Ну, не сердись. Ты чем расстроен, Дмитрий?

Он пожимает плечами. Инесса с улыбкой глядит на него.

ДМИТРИЙ Да, приезжала Нина Кузьмина. Просила позвонить.
ИНЕССА                                     Ну, ладно, завтра.
ДМИТРИЙ Закономерный радостный процесс Эстетизации всей нашей жизни, Который бурно встрепенулся в нас В последнее десятилетье — лучше, Всего полнее в женщинах развился. И Нина в этом смысле образец. Она теперь свободна и красива, Хотя в ней нет порочности ни капли. Теперь нам красота — одежда наша, Работа, мысли, чувства, наша жизнь.
ИНЕССА Ты Кузьминой об этом толковал?
ДМИТРИЙ             ( серьезно ) Нет, не совсем.
ИНЕССА                            О чем ты говорил?
ДМИТРИЙ            ( живо ) О ножках Нины и ее сапожках, Еще о глупости ее веселой, Что так приятна в ней, еще о том, Что красота ее в зените…
ИНЕССА          ( с тревогой за Кузьмину )                                            Милый! А это не звучало, не казалось Признанием в любви?
ДМИТРИЙ           ( веско )                                       Наверно, нет. Метафоры мне в жизни не нужны.
ИНЕССА Я думаю. А впрочем, знаешь, Дмитрий, Ты Кузьмину мою не обижай.
ДМИТРИЙ            ( показывает письмо ) Григорий обо мне вдруг вспомнил. Вот! Не знаю, радоваться или нет, Григорий приезжает.
ИНЕССА           ( с интересом читает )                                       Ты не хочешь.
ДМИТРИЙ Что делать — спрашивается, зачем?
ИНЕССА Мне кажется, все просто — Ленинград. Кто б не хотел, хотя бы раз приехать? Кто б не хотел, как мы, здесь вечно жить? Григорий здесь родился. Здесь бы жил, Когда бы не война, блокада, детство Детдомовское на Урале… Да, Ведь ты вернулся в Ленинград…
ДМИТРИЙ                                                        Учиться!
ИНЕССА И вышел в люди. Брат же твой по свету С судьбою неустроенной, бездомный, Блуждает до сих пор.
ДМИТРИЙ              ( с горечью )                                      Ну да! Ну да! Ах, всякое о нем воспоминанье Мне больно. С детства не везло ему. Однажды шли куда-то я и он, И парня из деревни повстречали. Он поздоровался со мною за руку, Григория он словно бы не видел, Григорию лет десять, верно, было, Протянутую ручку не заметил. Пустяк, что парень пренебрег мальчишкой, Мальчишка первый позабыл об этом. Я не забыл. Тем старше я, чем горше Мне эта сцена: детская ладонь, Высоко вскинутая, долго стынет, И пальцы чуть сгибаются в суставах. Никто не принял, не пожал ее.
ИНЕССА Когда он приезжает?
ДМИТРИЙ            ( с досадой )                                      Неизвестно! С Григорием всегда так — неизвестно Единственное, что мне важно знать, Чтоб меньше беспокоиться. Да, странно, Григорий, как игрок, расчетлив, скрытен И часто ошибается в расчетах.
ИНЕССА      ( не слушает его, в шутку ) Ну вот теперь я знаю, что мне делать. Я их женю.
ДМИТРИЙ                     Нет, это невозможно. Кого? Кого?
ИНЕССА                        Григория и Нину!
ДМИТРИЙ Получит ленинградскую прописку, Квартиру и красивую жену, Не правда ли?
ИНЕССА                         А почему бы нет?
ДМИТРИЙ Нет, потому что это ложь!
ИНЕССА                                                Ну нет, Пока пустая мысль. Не понимаю, Что тут тебя так сердит?
ДМИТРИЙ                                             Ничего.
ИНЕССА Ты десять лет пытаешься устроить Судьбу Григория, и все напрасно.
ДМИТРИЙ Вот то-то и оно, что все напрасно! Что я? Страна заботилась о нем.
ИНЕССА           ( огорчаясь ) Как трудно стало мне дышать, о боже. С тобою просто невозможно жить.
ДМИТРИЙ            ( наивно ) А Нина говорит, со мной легко.
ИНЕССА Ну да! Как хорошо дружила б я С тобой на месте Нины…
ДМИТРИЙ                                              Как уроки?
ИНЕССА Наверно, хорошо. Сережка как? Сегодня даже сына не видала.
ДМИТРИЙ Отлично, как всегда.
ИНЕССА                                     А ты что делал?
ДМИТРИЙ Писал весь день. Потом ходил в кино. И целый вечер жду тебя, и Нина Тебя ждала, красивая такая…

Инесса поднимает голову, и он целует ее.

Наплывают бегущие огни города. Ночь.

 

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

 

Легкий, светлый интерьер современной квартиры — кабинет поэта и комната Инессы.

 

Сцена вторая

Григорий Симоненко входит медленно, останавливаясь на каждом шагу. За ним идет Дмитрий.

ДМИТРИЙ Инессы нет. Она придет попозже. Входи, входи же!
ГРИГОРИЙ                                Дмитрий, где твой сын?
ДМИТРИЙ Живет у бабушки. Они придут Сегодня вечером, и ты увидишь Сережку…
ГРИГОРИЙ                    Знаешь, у меня есть фото Его. Инесса мне прислала как-то.
ДМИТРИЙ На целине, где повстречались мы Впервые после нашего детдома, Скажи, показывал тебе я фото Инессы?
ГРИГОРИЙ              ( живо )                 Да! Инесса мне понравилась! Серьезная и вместе с тем живая! И я тебе сказал, женись на ней, Что лучше и красивей не бывает.           ( Сокрушенно .) Счастливчик! Радуясь твоей удаче, Я сознавал, как одинок я сам.           ( С хитрым видом .) Я фото взял себе, когда ты книгу Есенина мне подарил. А фото Лежало в книге. Я его и спрятал. Ты стал искать, я-таки не признался.
ДМИТРИЙ            (задумываясь ) Я думал, потерял. И мне попало.
ГРИГОРИЙ Прости. Я думал, что им это фото, Когда она, живая, прибежит Его встречать. Ему — она, мне — фото, Как лунное сиянье в полумгле.          ( Решительно .) Мне верить в ваше счастье было нужно, Чтоб верить в суетных моих скитаньях, Что счастье есть, и для меня возможно.          ( Печально. ) А если нет? Что же, счастлив брат. Его жена мне, как сестра родная. Когда-нибудь приеду, — приласкает, Как женщины умеют приласкать, Как бы нарочно, все же от души, И станет как-то весело, свободно.

Тем временем Дмитрий достал рюмки и бутылку вина.

ДМИТРИЙ За нашу встречу выпьем, брат.
ГРИГОРИЙ                                                        За встречу!

Они пьют.

Ты здорово устроился…
ДМИТРИЙ          ( рассмеявшись )                                          Ну да! Здесь коммуналка. Комната у нас Большая, видишь, с окнами к Неве: Гостиная, мой кабинет и спальня, И детская — за книжными шкафами…
ГРИГОРИЙ Ах, черт, возьми! Тут столько книг!
ДМИТРИЙ          ( выглядывая в окна )                                                                Нева.
ГРИГОРИЙ            ( уверенно ) «Аврора», Петропавловская крепость… Отлично, черт возьми! Ну и квартира!
ДМИТРИЙ            ( с тревогой ) Вот десять лет, как вместе не живем… В последний раз с тобою мы видались Под Братском. Ты тогда был бригадиром Бригады взрывников… А дальше что? Теперь кто ты, Григорий, не пойму.

Григорий затрудняется, что сказать.

Потом, Григорий! Обо всем потом. Сегодня будем праздновать, идет?
ГРИГОРИЙ            ( очень рад ) Идет!
ДМИТРИЙ            Так, приведи себя в порядок. Помойся хорошенько, время есть.

Григорий хватается за рюкзак.

Скажи, сейчас здоров ли ты, Григорий? На первый взгляд сомнений нет, конечно. Но я-то чувствую в тебе надлом, Ты далеко не тот, что прежде…
ГРИГОРИЙ              ( бодро )                                                           Нет! Устал с дороги, Дмитрий. Все отлично!
ДМИТРИЙ Ах, так! Из писем я не мог понять, Откуда рана? Как случилось? Странно, Ты никогда моих вопросов в письмах Не замечал. Мне отвечал то мрачно, То весело, но фактов избегая. И я никак не представляю, как Ты жил, хотя ты обладаешь слогом И временами ты писал к нам часто, И у меня твоих штук триста писем.
ГРИГОРИЙ Куда идти, мне надо душ принять.
ДМИТРИЙ Конечно. Вот сюда. Идем.

Уходят. Дмитрий возвращается, беспокойный, заламывая руки.

Молчи, молчи, молчи! Григорий болен. Пускай живет у нас и в тишине Подумает о том, что было в жизни, О том, как дальше жить. Но ты отныне Не вмешивайся. Бесполезно. Вредно.        ( Вспомнил мотив .) Постой. Пока к перрону подходил Московский поезд, кажется, случилось, Нет, вспомнилось счастливое… Ну, вспомнил! Она стояла над водой, босая, А велосипед ее лежал на гальке. Мы встретились наедине глазами, И поезд мой «Владивосток-Москва» Промчался мимо. Помню, помню, помню.

 

Сцена третья

В окнах белые крыши и мост через Неву.

В гостиной накрыт стол. За столом Нина, Сережка, Мария Павловна, Вадим Тихорецкий, Григорий, Дмитрий и Инесса.

МАРИЯ ПАВЛОВНА Инесса, нам пора.
ИНЕССА        ( поднимаясь из-за стола )                                 Сергей! Ты кончил?
СЕРЕЖКА Да, мама! Нам пора! Спасибо, мама! Ты видела, поел я крепко!
ИНЕССА                                        Да. Иди сюда. Идем помоешь руки.

Они уходят. Мария Павловна встает.

МАРИЯ ПАВЛОВНА Вадим-то потолстел! Но в меру, в меру. И то! Что хорошо, то хорошо. Все пьянствуешь, наверно, пиво пьешь!
ВАДИМ    ( смеясь над Марией Павловной и над собой ) Тружусь, Мария Павловна, тружусь.
МАРИЯ ПАВЛОВНА           ( Нине ) А ты, красавица, пора бы замуж. Когда кончаешь институт?
НИНА                                                 Еще Остался годик. Надо выйти замуж, Чтоб к черту на кулички не услали, Да, нету женихов, что делать!
МАРИЯ ПАВЛОВНА       ( приглядываясь к Григорию )                                                         Худо. Хороших женихов и правда нет. Пошла такая мелюзга. Иному Уже за тридцать, ходит, точно мальчик, И вид мальчишеский, противно даже.
ДМИТРИЙ У Нины нету женихов? Неправда.
НИНА         ( запальчиво ) Нет, правда!
ДМИТРИЙ                        Хорошо, прошу прощенья. Вадим, ты пей!
ВАДИМ                             Не беспокойся, Дмитрий.

Инесса и Сережка возвращаются. Сережка важно прощается со всеми за руку. С Ниной не выдерживает своей роли, целуется, обнимая ее за шею. Все смеются.

МАРИЯ ПАВЛОВНА Ну, молодые люди, до свиданья.

Дмитрий выходит проводить их и возвращается.

ВАДИМ Вы кончили? Я только начинаю.
ИНЕССА Давно я удивляюсь на Вадима.
ВАДИМ Я думал, для Инессы нет Вадима.
ИНЕССА Ну, пьяница из пьяниц — не его Сажают в вытрезвитель! Не его Стригут машинкой наголо. В чем дело?
ВАДИМ Я умный пьяница, Инесса!
НИНА                                               Хитрый!
ДМИТРИЙ Скажите, интеллектуальный.
ВАДИМ                                                   То-то! Кто пьет из-за избытка энтих чувств, Тут все равно, счастливых, как на свадьбе Или печальных, как на похоронах, Не может не напиться в доску. Верно!
ДМИТРИЙ         ( в тон ему ) А мы, бесчувственные дети века, Лакаем водку, что мотор — бензин. Мы роботы. Сознанья нам не нужно.
ВАДИМ Пьянее пьяного — шагаем важно, Язык бросает точные слова…
ИНЕССА Но пьют же или в радость, или в горе. Зачем ты пьешь?
ВАДИМ                                Спросила бы у мужа. Зачем он пьет? Нарочно, для разрядки! Когда ты должен перечесть все книги — Поток фрагментов, опытов, трактатов, Болото всевозможных компиляций От Аристотеля до наших дней…
ДМИТРИЙ Чтоб написать еще один трактат, Который удивляет только списком Использованных автором статей На разных языках…
ВАДИМ                                    Да, да! Конечно! Приходит час, когда, как сумасшедший, Ты вскакиваешь, сжечь готовый книги! Бежать! Все ложь! На улицу, в кино, В леса! С ума сойти иль разрядиться! И водка нам лекарство и отрада. Хемингуэй, однако, говорил, Есть лучший способ, чем вино…
НИНА                                                        Какой же?

Инесса и Дмитрий смеются.

ВАДИМ Не знаешь? Неужели? Не скажу!
НИНА Благодарю, дурак. Ты все сказал.

Григорий на всех глядит с детским видом и охотно смеется всегда, когда смеются все.

ВАДИМ Григорий! Ах, медведь сибирский, выпьем! Ты выпить не дурак, я это знаю.

Григорий не возражает.

НИНА Он не медведь, скорее медвежонок. Не трогай ты его, не развращай!
ИНЕССА Тебе, Григорий, хорошо у нас?
ГРИГОРИЙ Еще бы нет, я счастлив, что приехал. В последний год я вымотался весь. Теперь я чувствую, я оживаю Буквально по часам. Нет, нет, отлично!

Пауза.

ВАДИМ Инесса, если можно, чай!
ИНЕССА        ( уходит )                                             Сейчас!

Нина включает магнитофон. Вальс.

НИНА Григорий, вальс!       ( Танцуют. )
ГРИГОРИЙ                               Кто вы, Нина?
НИНА                                                         Я? Не видите: я вся пред вами — руки, Лицо, глаза и плечи, — это я! Что на меня так смотрите, Григорий? Я слишком легкомысленная, да? Мне весело! Что это разве плохо? Ну, как угодно. Дмитрий, вальс! Сейчас он кончится, скорее, Дмитрий!           ( Танцуют .) Танцуете вы редко, но отлично.
ДМИТРИЙ Отлично и отлично. Надоело Мне это слово.
НИНА                            Почему?
ДМИТРИЙ                                            Не знаю.

Инесса входит с чайником и чашками.

НИНА Как весело, Инесса!
ИНЕССА                                     Молодцом. Люблю, когда ты весела, как нынче.

Вальс кончается, Дмитрий целует Нине руку, Нина отворачивается, обнимает Инессу и целует. Вадим и Григорий заняты серьезным разговором.

Инесса и Нина уединяются в кабинете.

ИНЕССА Голубушка, что приуныла?
НИНА                                                 Грустно. Никто меня не любит…
ИНЕССА                                           Слушай, Нина!

Григорий выходит на кухню, неся посуду.

ВАДИМ Вчера на Невском повстречал Олега…

Вадим и Дмитрий улыбаются.

Как денди лондонский одет. С женой. Идет, серьезный, очень важный…
ДМИТРИЙ                                                            Да! Он кандидат наук и в доктора Уже он метит. Был он у меня Недавно. Толковал о новой книге, Которую закончил. Интересно! Горшки не боги обжигают, верно. Вадим, не мешкай, говорю, давай И ты!
ВАДИМ        ( продолжает )            Спустились в бар, поговорили. Посплетничали малость… о тебе По доброй воле женщины, жены Олега. С нею ты знаком, конечно. Она буквально грезит о тебе, И, кажется, сердита не на шутку. За что про что — вам лучше знать.
ДМИТРИЙ                                                 Оставь. Елена — женщина. Ей показалось, Что я увлекся ею. Захотела Проверить это, закрепить успех. Я засмеялся — ей обидно.
ВАДИМ        ( поражен )                                                Да? Ну, зря. Елена хоть куда! Ты кровно Ее обидел. Это не к лицу Мужчине и поэту… Жаль. Послушай!
ДМИТРИЙ Олег относится ко мне, как друг.
ВАДИМ Жена относится еще сердечней.
ДМИТРИЙ Вадим, тебе какая в этом радость?
ВАДИМ Одно свиданье, больше ничего. Зато всю жизнь смеяться будем, Дмитрий!
ИНЕССА          ( выходит к ним ) О чем вы тут? Чего смеетесь, Дмитрий?
ДМИТРИЙ Пустое! Шутка! Если выйдет что, Я расскажу тебе.

Вадим делает знаки Дмитрию, мол, нельзя.

ИНЕССА                             Расскажешь? Ладно. Вадим, я вижу, вижу. Успокойся!

Входит Григорий, и все, кроме Нины, усаживаются за стол пить чай. Нина расхаживает одна в другой комнате.

Сцена погружается в мрак. В окна ярче светят бегущие огни города.

 

Сцена четвертая

В кабнете поэта Григорий рассматривает книги у узкой в два ряда, но длинной на всю стену полки.

Инесса у себя за столиком готовится к урокам.

ГРИГОРИЙ Опять заснул. Живешь, как дармоед. А первый ненавидишь дармоедов! Вот мысли… и во сне вороньей стаей Слетаются и кружат, кружат, кружат Невидимо, неслышимо, но внятно. Проснешься — те же мысли вьются, вьются… Осенних листьев зимний вихрь над снегом, Бесплодное круженье, холод льдистый. Как быть? Ты начинаешь жить? Быть может, Уже все кончено, и умирать Пора. Я не боюсь. Мне страх неведом. Мне только жаль, мне страшно жаль себя.         ( Листает книгу .)
ИНЕССА Мне парень нравится определенно. Живет у нас, живет, как мышь, неслышно. Глядит на нас — на брата, на меня — Влюбленными глазами и смеется Всему, что хоть немного, а смешно. Так странно иногда глядит… как Дмитрий. Смеется иногда, как Дмитрий. Голос Его порою зазвучит, как будто Мой Дмитрий вдруг вошел и говорит: «На улице весна! Идем гулять».
ГРИГОРИЙ Брат приютил тебя. Сестренкой старшей Жена его взглянула, приласкала. Казалось, я спокоен, счастлив я. Нет, я, как мамонт, погружаюсь в сон. О, если бы не сны, но вечный мрак. Я спать хочу, хочу не просыпаться, Я думать не хочу.
ИНЕССА Не знаю, может быть, чем черт не шутит, Мне как-то и нестранно в этой мысли: Пришел бы он и взял меня, как Дмитрий. Что это было б? Я не знаю. Верно, Все дело в том, как бы случилось это, В словах и жестах… Перестань, Инесса. О чем ты думаешь? Когда ты знаешь, Что это вздор и просто глупо, глупо. Но жаль его мне.
ГРИГОРИЙ Здесь столько книг! Всегда был жаден я До книг. Я многое узнал впервые. Но из всего я вынес только то, Как далеко ушел вперед мой брат. Ему всегда везло. Счастливчик Дмитрий! Пусть я никто, великим будет он! Хотя фамилию он взял другую, Но он — мой брат! Я рад! Я рад! И я решил прожить остаток дней Спокойно, жизнью наслаждаясь в книгах Толстого, Достоевского, Шекспира. Я этой мыслью счастлив был три дня. Но Нина Кузьмина вошла, взглянула, Мне руку подала и засмеялась, Запела… Обещала больше счастья, Чем слава Дмитрия и красота Сестры Инессы!                               Синяя над лесом даль — Вот Нина Кузьмина. Меж нами горы. Я бы прошел весь этот трудный путь, Коль начал раньше. Нынче, может, поздно. Ты очень болен, полное ничто, И умирать пора.

Порывисто выходит к Инессе. Его лицо получает невольно невинное детское выражение.

Нет, я б не мог учителем работать, Из года в год твердить одно и то же.
ИНЕССА Мне мама это прежде говорила. Я бы поверила ей наконец, Когда б учительницей не была.
ГРИГОРИЙ Инесса вечно занята, а Дмитрий Свободен вечно. Разве хорошо?
ИНЕССА          ( мягко ) Ты мне мешаешь. Подожди немного.
ГРИГОРИЙ С утра он пишет часа три. Не сметь И радио включить, и рта открыть, И чайной ложкой в чашке не стучать, Ходить нельзя. А можно ли дышать?
ИНЕССА Тут странного и трудного ведь нет. Возьми и почитай. А не сидится — Поди и погуляй.
ГРИГОРИЙ                             Итак, он кончил. Теперь ему движенье подавай, И всякий шум… Идет в кино один, Идет на выставку картин в музей, Бродить по петербургским закоулкам…
ИНЕССА У каждого свои привычки. Впрочем, Тебя-то что тревожит, не пойму?
ГРИГОРИЙ С тобою он нетерпелив и резок.
ИНЕССА Лишь иногда. И он таков со всеми, О ком болит его душа. Ты вспомни, Едва приехал ты, тебе попало. И поделом. Еще ведь попадет.
ГРИГОРИЙ Я о тебе, Инесса, беспокоюсь. А я всего лишь гость.
ИНЕССА                                         Ты добрый малый!

Звонок.

ГРИГОРИЙ         ( вздрагивает ) Инесса, это телефон?
ИНЕССА                                       Нет. Дверь. Пожалуйста, поди открой.
ГРИГОРИЙ          ( уходит )                                                Сейчас.

Входит Нина Кузьмина, веселая, шумная, нарядная.

НИНА Голубушка Инесса, здравствуй!
ИНЕССА                                                         Здравствуй. Нарядная какая, ты как праздник!
НИНА     (на миг замолкает, прислушиваясь, дома ли Дмитрий ) Мне кажется, я только  и танцую Все дни, все ночи… И пою, пою!
ИНЕССА        ( оставляет свои дела ) Ну, хорошо. Пора готовить ужин. Идем со мной…          ( Вспомнила про Григория .)                              Нет, оставайся с ним. Ему, наверно, с нами скучно. Ты Другое дело. Приласкай его.
НИНА       ( глядит на Григория ) Еще вопрос, захочет ли он ласки… Григорий не собачка и не кошка. А человеку хочется любви. Я знаю по себе. Конечно, верно, Приятно нравиться! Но чтобы жить — Мне нужно быть любимой и любить.
ИНЕССА Ты начинаешь рассуждать, как Дмитрий.
НИНА       ( смутившись ) У Дмитрия я многому учусь, Как ты. Не смейся надо мной, Инесса!
ИНЕССА         ( уходя на кухню ) Не думала смеяться. Успокойся. И гостя нашего займи.
НИНА                                         Ну, ладно. Григорий, что же будем делать?
ГРИГОРИЙ                                                         Хочешь, Сыграем в карты в дурачка?
НИНА                                                   Ну нет!

Нина все-таки заглядывает в кабинет и возвращается.

Я знаю, дураком останусь я! Игра игрой, а все-таки серьезно. Поэтому я в карты не люблю.
ГРИГОРИЙ Сыграем в шахматы?
НИНА                                        Я не умею.
ГРИГОРИЙ Я научу. Все это очень просто.
НИНА Конечно, просто. Просто все на свете. Игра игрой, а жизнь берет свое. Подружку Свету взялся обучить Хороший парень на коньках кататься. И так успешно дело продвигалось, Что скоро Света бросила каток, А конькобежка к лету родилась.       ( Решила быть серьезней .) Фу, к черту это. Расскажите мне, Григорий, о тайге. Когда мне грустно, Мне кажется, одна бреду в тайге, И до людей — как до другой планеты. Я вижу снег и лунный лес в снегу, И звезды шепчут мне: — И ты одна! — В тайге я не была, а чувство есть.
ГРИГОРИЙ Бывало, шел тайгою я один, Совсем один. Я чувствовал, что люди, Пусть далеко, мне близки тем, что — люди. Когда я выходил навстречу к людям, Я начинал невольно различать Хороших и плохих, и ладить с ними Я не умел. В тайге умел я жить!
НИНА Ну, что же замолчали? Говорите!
ГРИГОРИЙ Когда идешь горами, а внизу — Долина длинная, деревни, люди, За лесом лес, за реками река, Все лучшее, что в людях есть, в тебе Проснется, заструится, как ручей Меж чистых скал над чистыми песками. Руками и ногами ты могуч, Как богатырь. Душой ты чист и светел, Ребенок и мудрец одновременно.
НИНА Послушайте, да вы поэт, Григорий!
ГРИГОРИЙ Когда же ночью у костра над речкой Под вечным пологом знакомых звезд Глядит, глядит, глядит лишь на тебя Единственная женщина Земли, Тебя лишь слушает, а в ночь идет К тебе, и в нежности изнемогает, Ты веришь ей, ты веришь ей, и сердце Ей отдаешь навеки, навсегда.
НИНА      ( смеясь ) Ах, неужели так и было, да?
ГРИГОРИЙ И ночь, и звезды на сосне, и я — Все мы послушно ей служили, ей, Не женщине, прекрасной, как мечта, Но женщине, коварной, как змея! Она лгала сначала до конца. Лгала глазами звездными, как ночь, Лгала рассказами о детстве чистом, Лгала руками, бедрами лгала! Она лгала рудой, что мы открыли, Лгала любовью к красоте Земли.
НИНА       ( встревожена ) Ах, боже мой! Что сделала она?
ГРИГОРИЙ У ней был муж и маленький ребенок В Хабаровске. Она вернулась к ним, Как будто ничего и не было!
ИНЕССА          ( входит ) Послушайте, что с вами?
НИНА           ( поспешно )                                            Ничего. Инесса, что такое?
ИНЕССА        ( уходит )                                   Ну и ну…

Григорий внутренне доволен эффектом от своего рассказа и задумывает еще эксперимент.

ГРИГОРИЙ Мы все читали Первую любовь, Балладу Дмитрия. Так, если хочешь, Я расскажу, как это в жизни было.
НИНА Какой он хитрый! Знает, чем занять. Я слушаю. Мне это интересно.
ГРИГОРИЙ В пятнадцать лет я вдруг влюбился в Веру Пясюхину. В балладе речь о ней.     Росла и проста и беспечна,     Собой, как цветок, хороша.
НИНА         ( с изумлением ) Постой! А Дмитрий?
ГРИГОРИЙ                                       Слушай, Нина, слушай!     Однажды я рассказал ей     О светлой любви моей,     Она мне сказала с досадой,     Чтоб я не думал о ней. Так было! Но не с Дмитрием, со мной! Она призналась мне, что любит брата, И Дмитрий знает, и они друзья.
НИНА          ( живо ) Что Дмитрий не любил ее?
ГРИГОРИЙ                                               Конечно! Я думаю, что нет. По крайней мере, В девятом классе. Но в последний год Они сдружились очень, и весной Гуляли вместе часто. Слушай дальше.     Но как-то мы шли над рекою.     Я видел — она ждала     Слов прежних и много новых,     Печальна и весела. И это было именно со мной, Не с Дмитрием. Меня любила Вера Расспрашивать, как я ее люблю.     С меня она глаз не сводила.     Траву я примял слегка.     Она приклонила колени,     На землю вся легла.     Казалось, нельзя, невозможно.     Сейчас разразится гроза.     Лицо ее нежно горело.     И прямо смотрели глаза. А этого всего и вовсе не было!
НИНА Как не было?!         ( Находит разумный выход .)                          Баллада не о том, Что было. Но о том, что должно было, По сути, быть. Что было — хорошо! Но речь о самом лучшем, что могло И должно было быть! ( Разум мало помогает, и она с новой силой возвращается к своему непосредственному впечатлению от баллады .)                                         А впрочем, знаешь, Я верю: все так было, как в балладе!
ГРИГОРИЙ Я рассказал историю из детства С надеждой и тоскою: неужели Все это повторяется опять? Я Нину полюбил, а Нина скажет: — Прости меня, я Дмитрия люблю!
НИНА        ( поражена ) Постой, Григорий, тишина, и где-то Ребенок плачет. Слышишь? Не могу!
ГРИГОРИЙ Нет, плачу я. Меня не любит Нина.
НИНА Я ничего тебе не говорила.
ИНЕССА           ( входит ) Хотите есть? Пошли, пошли на кухню!
НИНА Хочу, хочу! Где Дмитрий?
ИНЕССА         ( смеясь )                                                Нина, боже, Кого ты хочешь скушать?

Женщины смеются, Григорий тихо идет за ними. Нина возвращается. Стоит перед зеркалом.

НИНА История такая приключилась! Ну, полюби! Вот человек, он просит Твоей любви! Он будет рад за брата, По крайней мере. Сердце, обманись! Ведь братья так похожи. Хорошо Всем будет.    ( Готова заплакать, закричать… Уходит .)

 

Сцена пятая

В квартире Дмитрий и Григорий. Видно, они много и долго спорили. Григорий устал и молчит.

ДМИТРИЙ                                       Я слушал Внимательно тебя. Но мало нового Узнал я из твоих  речей, Григорий. В начале всем твоим поступкам служат Причиной, оправданьем, украшеньем — Романтика. Естественно. И также Естественно романтика запнулась И напиталась ядом пессимизма. Теперь кто ты? Романтик-пессимист. Что это? Плохо? Хорошо? Не знаю. Таких, как ты, сегодня миллионы. Ты говоришь, прораб проворовался, А он член партии. Как это можно? А почему? Член партии, что ангел? Твой романтизм — причина пессимизма. Ты говоришь, что жизнь твою сгубила Та женщина со звездными глазами. Вот тут-то и раскрылась худосочность Твоей романтики. Я верю ей, Той женщине, в ней правда, а не ложь.

Григорий, совершенно обескураженный собственным рассказом о своей жизни, теперь оживляется.

Ты все воспринял правильно вначале. Единственная женщина Земли, И ты, единственный влюбленный в мире. То случай был единственный, когда, Что было между вами, — жизнь и правда. Иначе было б ханжество и ложь.

Григорий просиял.

Но это не могло так продолжаться В иных условиях. Она права, Что от тебя ушла. Куда? Неважно. Та жизнь, которой жили вы, прошла. Поставить вовремя, где надо, точку — Черта правдивых, искренних натур. Ну, если допустить, ведь все возможно, Она всего лишь потаскуха, то, Тем более твой гнев и романтизм Смешны. Ты получил сполна и только.

Григорий проявляет несогласие.

Теперь о пессимизме тех людей, Которые, как ты, считают скепсис, Почти что равнозначным знанью жизни. Смешно! Ну, что там воровство прораба Или измена женщины, скорее, Своей семье, но не тебе, Григорий! Но разве миллионы на Земле Жизнь прожили удачней, чем Григорий? На этой суетной Земле мы все — Всего лишь неудачники.
ГРИГОРИЙ                                             Законно!
ДМИТРИЙ Ведь ежедневно тысячи людей Голодной умирают смертью… В Бонне Всерьез готовятся опять к войне. В Париже самый лучший бизнес, это Торговля женщинами. В Вашингтоне Боятся люди выходить из дома — Ограбят, изнасилуют, убьют. Горит Вьетнам! Жить на Земле опасно. И кто мы — люди? Жертвы Бухенвальда И Хиросимы? Или палачи? Но есть на свете вещи хуже смерти. Жизнь — одиночество. Все люди, все Отчаянно, злорадно одиноки, Неслышно, неприметно одиноки… Есть от чего с ума сходить и плакать, Впадать в отчаянье, кончать с собой. Трагедия России повторилась, Как дикий фарс в Китае.    ( Показывает рукой на город .) Подумай, тысячи  крестьян влачили, Да, миллионы… жизнь рабов! Зачем? Но город-то стоит, стоит, как радость, Которой бедняки тогда не знали. Как не трудна жизнь человека, все же Он знает, стоит жить. Жизнь ненапрасна. Страдания прошедших поколений Восходят радостью, и жизнь людей Становится все лучше и красивей.

Надвигается вечер. На фоне окна стоят два брата. Они подводят итог своей жизни, следовательно, итог и жизни своей Родины.

 

Сцена шестая

Светлый апрельский день. Григорий один.

ГРИГОРИЙ Чем более сближаются со мной Инесса с Ниной, — Дмитрий все отходит. Со мной уже о жизни не толкует, Меня не хочет слушать, — начинает Болтать нарочно о погоде или С Инессой говорить о тех, кого Я знать не знаю. Обещал сначала Мне город показать, все закоулки. Теперь со мной гулять идти не хочет. Нет, Дмитрий, ты не тот, кого любил Я издали, кому всегда я верил. Когда я показал ему свои Стихи, — он засмеялся! Неужели Природа выбирала между нами, В кого всадить талант, в кого же нет? Когда, смеясь, Инесса пошутила, Что это Нина зачастила к нам, Взглянула на меня, потом на мужа, Он промолчал и стал в окно глядеть. Что это, брат? Какую ты игру Со мной затеял? Разгадать — вот дело!

Звонок. Григорий выходит и возвращается. Входит Вадим.

ВАДИМ Привет, Григорий! Никого? Печально. А ты, старик, чем занят тут один?
ГРИГОРИЙ Ничем.
ВАДИМ              Ну, дело, дело! Нет труднее, Чем это дело — ничего не делать.           ( Пауза .) Вчера я пил… Не помню, на поминках? На свадьбе! Вспомнил! Горько! Я кричал! Потом подрались двое. На поминках, Наверное, не стали б парни драться? Сначала были похороны! После Меня на свадьбу привезли в такси! И баста! Кстати, у меня сегодня Научный день. Ты знаешь, что такое Научный день?
ГРИГОРИЙ                             Теперь я буду знать.
ВАДИМ Все понял. Молодец! А нет вина?
ГРИГОРИЙ Сейчас я посмотрю.
ВАДИМ                                     Давай, Григорий!

Вадим профессиональным взглядом окидывает книжную полку и находит несколько новых книг, вынимает, рассматривает качество издания и т. п.

Григорий приносит бутылку вина. Они пьют.

ВАДИМ Чудесно!
ГРИГОРИЙ                  Что чудесно?
ВАДИМ                                           Хорошо!
ГРИГОРИЙ Чудесно! Хорошо! Отлично, чорт возьми!
ВАДИМ Вот именно.
ГРИГОРИЙ                       Я ничего не понял.
ВАДИМ Я тоже.
ГРИГОРИЙ              Пей!
ВАДИМ                       Сейчас. Куда спешить?        ( Пауза. ) Ну как?
ГРИГОРИЙ                     Что как?
ВАДИМ                                      Погода, например.
ГРИГОРИЙ Возьмем другой пример. Скажи, кто Нина?
ВАДИМ А, Нина Кузьмина! Спроси у брата. Да, ты влюблен, старик!
ГРИГОРИЙ                                             Еще чего!
ВАДИМ Девчонка хоть куда! И пьет, и курит, Поет, танцует — высший класс. Чудесно! Да, молодец она! Свой в доску!
ГРИГОРИЙ                                                          Пей!
ВАДИМ Старик! Мы у разбитого корыта… И ты и я! Ты инвалид. Я тоже.
ГРИГОРИЙ Какой преуспевающий калека!
ВАДИМ Дают мне, я беру. Но я-то знаю, Что я ничтожество. А жить-то надо. И хочется получше, да, получше! Не хуже, чем другие.               ( Пауза .)                                       Школу кончил — Заставили! Пошел на курсы, снова Решал задачки те же, что и в школе. И поступил! Ведь эдак можно, знаешь, Осла, барана обезьяну в вуз Втащить. Пять лет долой! И на — диплом! Теперь уже, как вол, идешь, идешь. Аспирантуру кончить надо. Там, Гляди, в лет сорок пять Вадим  — профессор. Квартира, знаешь ли, машина, дача… А дело мертвое! Зачем все это?
ГРИГОРИЙ Да, ты… ты проходимец!
ВАДИМ         ( спокойно )                                         Как сказать. Законов общества не нарушаю, Наоборот, я верен им, я верен… Другое дело — ты! Сказать тебе Начистоту?
ГРИГОРИЙ            ( смело )                      Давай начистоту!
ВАДИМ Ты бич великих строек, ты летун. Текучесть кадров государству, знаешь, Обходится в десятки миллионов!
ГРИГОРИЙ          ( уверенно ) Вадим, не нужно рассуждать о стройках. Ты не работал там, не жил. Не знаешь. Берешь сухие цифры из газет… Плевать хотел на цифры и газеты! Одно вранье, политика, слова!
ВАДИМ        ( снисходительно ) Нет, нет, Григорий, цифры — это факты, Наука. Это посильнее лжи Политиканства.
ГРИГОРИЙ                             Надоело. К чорту! Поговорим о более приятном.
ВАДИМ Ну, ясно, речь о Нине.
ГРИГОРИЙ                                         Да, о ней. Вадим, ты расскажи мне все, что знаешь.
ВАДИМ Да, Нина Кузьмина вся на виду! Тип современной девушки. Беспечна И хороша собой. Умна. Свободна И деловита. Верный человек! Не кинется на шею и бежать Мужчин не станет. Ты влюблен, Григорий? Естественно. Она необходима Тебе. Она ведь сущий клад: квартира…
ГРИГОРИЙ Довольно, не болтай. На что угодно Готов ты бросить собственную тень, Хорошее представить как смешное, И светлое как черное.
ВАДИМ         ( удивлен )                                         Не понял! Рисую я ему прелестный образ, А кажется ему, что я черню.         ( Про себя .) Пожалуйста, как примет весть такую, Наверное, не знаю, все равно.          ( Вслух.) Ах, черт возьми, ведь Нина, Дмитрий…
ГРИГОРИЙ                                                                     Что?!
ВАДИМ И на тебя не обратят вниманья.
ГРИГОРИЙ     ( задыхаясь в праведном гневе ) Ты что?!
ВАДИМ                Я ничего.
ГРИГОРИЙ                                 Ты ничего?!
ВАДИМ А что, Григорий?

Григорий резким движением скручивает Вадиму руки назад.

                                Э, постой! Дурак.
ГРИГОРИЙ Когда и как? И знает ли Инесса? Выкладывай все точно, как свидетель!
ВАДИМ За дверью не стоял. В таких вещах Свидетелей, ты знаешь, не зовут.
ГРИГОРИЙ Наверно, Дмитрий говорил тебе?
ВАДИМ Не говорил.
ГРИГОРИЙ                       Тогда откуда знаешь?
ВАДИМ Я ничего не знаю.
ГРИГОРИЙ                                  Ну, конечно! Ах, гад!
ВАДИМ               Э, нет, Григорий, ты дурак! Святая простота.
ГРИГОРИЙ                              Иди отсюда.
ВАДИМ          ( садится ) Ну, кто ты? Нуль без палочки. Ничто! Тебе ведь двадцать семь! Что сделал в жизни?
ГРИГОРИЙ         ( с гордым видом ) Я поднимал, ты знаешь, целину. Я строил Братск.
ВАДИМ                               Ну да. Из целины Сбежал ты строить ГЭС, потом оттуда Сбежал в тайгу с геологами…
ГРИГОРИЙ                                                      Врешь! Не знаешь ничего. Молчи, Вадим, Не у тебя ума нам занимать.
ВАДИМ Кому же это нам? Ведь Дмитрий судит Такие вещи строже, не прощая На свете никому, и даже брату.
ГРИГОРИЙ         ( мучительно ) Не понимаю, нет, не понимаю.
ВАДИМ Мне жаль, погорячились. А зачем? Нам нечего делить с тобой. Прощай! Привет Инессе, Дмитрию… и Нине! Да, вот они! Привет!

Входят Инесса и Дмитрий.

ИНЕССА         ( устало )                                      Привет, Вадим.

Дмитрий, увидя Вадима, смеется. Они переходят в кабинет. Вадим хохочет, впрочем, еще не зная, в чем дело. Григорий курит в фортку. Инесса остановилась перед зеркалом.

ДМИТРИЙ Вадим, Вадим! Ты не встречал Олега С тринадцатого?
ВАДИМ         ( хохоче т)                                Нет! Что удалось?
ДМИТРИЙ         ( задумывается ) Нет, может быть, нехорошо все это?
ВАДИМ Всю жизнь, всю жизнь смеяться буду. Да!
ДМИТРИЙ Ты осторожней. Смейся про себя. Пускай преуспевает бедный малый И обожает милую жену, Она того достойна.
ИНЕССА Какой ты сумрачный, Григорий.
ГРИГОРИЙ                                                           Да! Зато им весело, ты слышишь?
ИНЕССА          ( улыбаясь грустно )                                                        Слышу. А что с тобой?
ГРИГОРИЙ                           Мне показалось, Нина Сошлась с ним.
ИНЕССА             ( недовольно )                             С кем?
ГРИГОРИЙ                                           Да, с Дмитрием.
ИНЕССА                                                                      Чудесно! Наверное иль только показалось?
ГРИГОРИЙ Я выясню и расскажу тебе.
ИНЕССА Не стоит беспокоиться.
ГРИГОРИЙ                                           Инесса!
ИНЕССА Молчи. Чтоб я не слышала об этом Ни слова больше.
ГРИГОРИЙ                                 Так. Не хочешь правды?
ИНЕССА Я не хочу ни слова лжи. Довольно. Оставь заботы обо мне. Не нужно. Подумай о себе! И если плохо Ты думаешь о Нине, значит, сам, Брат, плох.
ГРИГОРИЙ                     Прости, Инесса! Буду рад Я первый, если это только сплетня.
ИНЕССА           ( поняла ) А, сплетня! Верно, от Вадима? Браво! С его-то слов ты хочешь правды, нет. Ты без привычки не поймешь, когда Он говорит от сердца. Дмитрий!

Дмитрий и Вадим выходят из кабинета.

Вас слишком много. Ужинать сходите В столовую. Мне некогда готовить.
ДМИТРИЙ Ты с нами не пойдешь Инесса?
ИНЕССА                                                         Нет! Идите! Надоели все! Идите!

Дмитрий дает знак, мужчины поспешно уходят. Инесса стоит неподвижно, о чем-то раздумывая. Затем берет дом Толстого, удобно располагается на кушетке и читает. Лицо ее прояснивается. Вечер. Тепло, уютно.

Сцена темнеет. За окном апрельская ночь.

 

Сцена седьмая

Вадим, Григорий и Дмитрий в кабинете ожидают Нину и Инессу с их сборами в театр в соседней комнате.

НИНА Инесса, это то, что нужно.
ИНЕССА                                                Ладно.
НИНА Садись сюда. Я сделаю прическу… Садись. Такую… вот! А ля Инесса! Твою любимую прическу.
ИНЕССА                                              Ладно. Ты только поскорее. Дмитрий, знаешь, Не любит торопиться.
НИНА                                        А, успеем! Ты слишком с ним считаешься. А он — С тобой! Вы странные! Вы не похожи На мужа и жену.
ИНЕССА                               Благодарю. Похожи на любовников, не так ли?
НИНА А скажешь, нет? И сын живет не с вами.
ИНЕССА Сережку я возьму к себе, как в школу Пойдет малыш. Вот тут еще. Спасибо.
ДМИТРИЙ Григорий, ты не пьешь.
ГРИГОРИЙ                                          Я не хочу.
ВАДИМ Мы промолчим, чего Григорий хочет.
ГРИГОРИЙ Отстань.
ДМИТРИЙ                  Ну, так, чего Григорий хочет?
ВАДИМ Смотри! Григорий обратился в слух. Здесь за стеной смеется кто-то, ходит, Шаги беспечно-точны, ближе, дальше, Как будто волны убегают мимо, Качнувши нашу лодку…
ГРИГОРИЙ                                          Перестань.
ВАДИМ А голос, словно женщина приникла К тебе на грудь.
ГРИГОРИЙ        ( вскипает )                               Да, замолчи, дурак!
ВАДИМ         ( обиженно ) Нет, кто из нас дурак, так это ты.
ГРИГОРИЙ Интеллигент! Ничтожество с дипломом!
ВАДИМ         ( вяло ) Летун несчастный, праведник убогой.         ( Дмитрию. ) Да, мы с ним цапались однажды, Дмитрий. Из-за чего-то, я не помню. Вздор. Я все забыл. Он помнит и сердит.
ДМИТРИЙ         ( с тоской ) Григорий, что случилось?
ГРИГОРИЙ          ( враждебно )                                                 Ничего. Пускай не задирает.
ДМИТРИЙ Как мало изменился ты, Григорий. Ты помнишь, детство как  твое прошло? Обиды, драки, оскорбленья, ложь — Как правило, из ничего. Ну, если С Вадимом не поладил, это значит, Не можешь ты поладить, ну, ни с кем.
ГРИГОРИЙ        ( оскорбленно ) Терпеть я не могу друзей, что пьют Твою же водку и тебя ж поносят Изподтишка. Последние подонки!
ДМИТРИЙ О как я узнаю тебя, Григорий. На целине и в Братске мне казалось, Ты вырос, выпрямился, стал свободен…
НИНА Тебе Григорий нравится, Инесса?
ИНЕССА Спокойный и живой, совсем еще Ребенок. Очень добрый, очень нежный. Он судит о вещах довольно верно. И Дмитрий говорит, и Дмитрий рад, Григорий чувствует искусство. Так, Спасибо, милая!
НИНА                               Сейчас! Сейчас!
ИНЕССА А нравится тебе Григорий?
НИНА          ( смеяс ь)                                                   Да.
ИНЕССА А он в тебя влюблен, конечно.
НИНА        ( совсем развеселившись )                                                       Да!
ИНЕССА         ( поднимается ) Мне это по душе, но Дмитрий…
НИНА          ( поражена )                                                         Но?! Что Дмитрий? Он не хочет, почему? Я думала, наоборот, он рад. Со мной Григорий не пропал бы, верно? Инесса, Дмитрий не имеет права…
ДМИТРИЙ Григорий, ты все тот же? Неужели, Когда весь мир меняется так быстро, Меняется страна, и с нею мы, Один Григорий тот же, что и прежде? Так, значит, ссора из-за Нины?
ГРИГОРИЙ                                                         Нет.
ДМИТРИЙ         ( с болью в голосе ) Григорий, жаль. Что делать, жаль. Но Нина — Не знаю я!
ИНЕССА                    Пора нам ехать, Дмитрий!
ГРИГОРИЙ            ( с силой ) Люблю я Нину. Нужно время мне, Чтоб полюбила и она меня. Ты думаешь, я ни на что не годен? А вот посмотрим! Только не мешайте. Во мне опять клокочет жажда жизни. Я встану на ноги! Я буду счастлив. И жизнь моя получит оправданье.

Вадим, Дмитрий и Григорий выходят в соседнюю комнату и изумленно останавливаются перед Инессой и Ниной, так празднично прекрасными умеют женщины быть, когда это нужно.

Нина, сияя улыбкой, непринужденно подходит и берет за руку Григория, и они вместе выходят.

Инесса задумчиво, Вадим восторженно, Дмитрий с тревогой переглядываются между собою и выходят.

 

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

 

Северный берег Финского залива. Песчаная полоса огибает сцену слева направо, уходя вглубь. Справа над водой и песками скалы, выше сосны.

 

Сцена восьмая

Солнце сияет из-за бело-синих кучевых туч. Вдоль берега идут Инесса и Нина.

НИНА Смотри! Песок, силициум-о-два. Смотри! Вода, всего лишь аш-два-о. И те же аш и о, еще азот — Всего лишь воздух глупый! Отчего Все это так прекрасно? Сосны, скалы! Скажите, почему вы так прекрасны?

Инесса не слушает ее, смотрит вдаль. Нина бежит, поднимает витую раковину.

Ты, ракушка, сестра моя, скажи, Ты современница прекрасной Сафо, А может быть, Ахматовой печальной, А может быть, меня моложе ты, Но рано умерла?
ИНЕССА                               От гриппа.
НИНА                                                     Ну, Не смейся.             ( Пауза .)                     У меня такое чувство: Я древняя, древнее самых древних. Предчувствую и Грецию, и Рим, Предчувствую варягов и Россию, Предчувствую трагический наш век, И мы, Инесса, не сейчас идем, Идем мы до, идем мы до и после.
ИНЕССА Ого! Как занесло тебя!
НИНА                                         Да. Верно.
ИНЕССА Действительно, сегодня здесь чудесно Особенно. Залив поблескивает Уютно. Небо в белых облаках Торжественно, как даль веков грядущих, И мы с тобою в будущем идем… А впрочем, где же наши, Нина?

Нина окидывает своим пристальным взором по меньшей мере всю Скандинавию.

НИНА                                                        Вон! Э-эй!

Вадим, Григорий, Дмитрий с рюкзаками за спиной появляются наверху между соснами. Они поднимают вверх руки и тоже кричат: — Э-э-эй! –

НИНА Э-эй! В трех соснах заблудились.
ВАДИМ                                                            Мы? Леса непроходимые и топи Прошли мы без уныния и лени…
ИНЕССА Конечно. И при этом ваши тени Ложились на Приморское шоссе, Шарахались машин…
ВАДИМ                                     Нас били ветки!
НИНА И поделом!
ВАДИМ                      Слепила паутина!
НИНА Какая радость!
ВАДИМ                            Мерзость, Нина, мерзость! Нас мухи лошадиные кусали. Нам было тяжело идти и жарко. Но радость выйти к морю, к свету, к небу! И скинуть рюкзаки, как рабство, о!

Вадим радуется: прыгает, визжит, катается по земле.

НИНА Инесса, и зачем мы взяли их? Нам было хорошо, так хорошо.
ВАДИМ Кого кто взял? На этот счет двух мнений Не может быть. Мужское дело — взять…
ИНЕССА Ты держишься всегда за предрассудки, Вадим, наоборот, сам знаешь это.
ВАДИМ А, может быть! Такое дело — взять Или отдать — приятно все равно. Поэтому Вадим не станет спорить.
НИНА По-моему, мужчины не должны, — Имею я в виду, ну, настоящих, — Болтать о женщинах и вообще.
ВАДИМ Но разве я мужчина, Нина?
НИНА                                                  Ну?
ВАДИМ Женатый человек!.
НИНА                                   Ах, бедный!
ВАДИМ                                                           Да.
ИНЕССА Вот видите, и снова предрассудок.

Устанавливается небольшая палатка, скидывается одежда.

Здесь хорошо!
ГРИГОРИЙ                          Отлично!
ВАДИМ                                            Дмитрий, помнишь, Мы здесь сидели, пили водку с пивом… Садилось солнце, думалось о смерти, И все-то говорили мы о смерти?
НИНА Все это вам запрещено сегодня!
ДМИТРИЙ У нас есть водка…
ВАДИМ                                   Кинем в море, а?
НИНА Дурак, сама я пьющая. Вот мысли О смерти тоже есть у вас?
ВАДИМ                                                Не знаю. Спроси у Дмитрия. Какое небо В его таинственном мозгу поэта И каково расположенье звезд — Неведомо все это нам. Спроси!
ДМИТРИЙ      ( обычная декларация туристов ) Нет, милая, сегодня никаких…        ( Скинул ботинок .) Не будет мыслей.          ( Снимает брюки .)                                  Боже упаси! Особенно о смерти. Я хочу…    ( Проделывая все, что говорит .) Ступать по влажному песку, смеяться…

Все смеются тоже.

Смотреть на вас, на небо, на залив, Следить за облаками, загорать, Играть во что попало, в бадминтон. Сегодня день бессмертия Вселенной, Земли и человечества, всех нас.
ВАДИМ Ой, Дмитрий, слишком много мыслей, чтобы Спокойно бегать и купаться…
НИНА       ( толкает его )                                                     Эй!

Вадим падает и вопит. Нина убегает, пританцовывая.

ИНЕССА Купаться ты не будешь, Гриша?
ГРИГОРИЙ                                                          Нет. Вода холодная. Боюсь простыть.
ИНЕССА Благоразумно. Ладно, не скучай!

Инесса с Дмитрием играют в бадминтон. Григорий носит дрова из лесу. Нина гуляет вдоль берега, напевая что-то. Вадим загорает, издавая врем от времени отчаянные вопли радости.

Сцена словно отодвигается вглубь.

Все, кроме Григория, кричат: — Пора! — и бегут купаться. За сценой вскрики, плеск и шум воды. Тишина.

ГРИГОРИЙ И снова ощущение, как в детстве. Ледник бескрайний, белый снег, я мамонт. Вокруг безлюдье, нет, вокруг беззверье. Меня заносит белый снег, я сплю. Как хорошо жилось еще вчера В семье, как озеро лесное, светлой. Я жил беспечно, как подросток. Счастлив! Впервые в жизни бесприютной счастлив! Уехать надо было раньше, нет же, Она же обещала столько счастья. Она пришла. Казалось, все возможно. Хотел схватить, она лишь улыбнулась. Схватил я за руки, взглянула прямо И стала вдруг серьезно так глядеть, И ждать задумчиво, на все готова. Она! Моя! Хотел я насладиться, Лицо ей запрокинув, сладким станом, Подвижной грудью, мягкими губами, Горячими беспечными глазами, Бесстыдством женской слабости и силы. Но что-то изменилось в ней, не знаю.

Инесса и Нина, запыхавшиеся от купанья, идут в сторону лагеря, где одиноко чернеет фигура Григория.

Вот из воды выходят две богини. Идут, смеясь, наверно, надо мной. Ну, что ж. Мне обе дороги, как жизнь.
НИНА Они уплыли слишком далеко. Ты не боишься?
ИНЕССА                             Нет, конечно, нет! Вадим — пловец. А Дмитрий не отстанет. Смотри! Сейчас он впереди.
НИНА        ( с завистью )                                                    Инесса! Ты видишь Дмитрия? Я вижу точки. Ах, слева, в самом деле, это он! Плывет он на спине, чтоб видеть небо. А небо чудное, ах, боже мой!
ИНЕССА И замечательные облака, И вообще жить нам не так уж плохо.
НИНА         ( вздрагивает ) Григорий! Я боюсь его. Инесса, Смотри за нами… Он убьет меня.
ИНЕССА Ты что, серьезно?
НИНА                                 Вправду, я боюсь. Не целовал, не жил со мной, А судит, как неверную жену.
ИНЕССА Мне жаль, так значит ты его не любишь. Ах, бедный, бедный, он теперь пропал.
НИНА Мне жаль его и жаль себя, Инесса. Но что же делать, жизнь сильнее нас.
ИНЕССА Куда ему теперь? Где жить? Что делать?
НИНА Инесса.
ИНЕССА                Ну?
НИНА                       Что если выйти замуж Мне за него?
ИНЕССА                       С ума сошла!
НИНА                                                Да, глупо.
ИНЕССА Он хочет объясниться — объяснись. Что парню мучиться напрасно.
НИНА                                                       Как?! Ну, если б я любила, я б сказала… Придти сказать, тебя я не люблю?
ИНЕССА Да, только правду.

Григорий делает вид, что не замечает приближенье женщин. Инесса останавливается чуть поодаль и ложится на песок.

НИНА Купаться ты не будешь, Гриша?
ГРИГОРИЙ                                                          Нет. Я чувствую себя совсем неважно. Боюсь, придется снова лечь в больницу. А там меня и вовсе доконают.
НИНА        ( протестуя ) Ах, боже мой, о чем ты говоришь?
ГРИГОРИЙ Я констатирую проклятый факт. Мне самому не нравится, что делать…
НИНА Оставим это Ненавижу мысль О смерти, как сирену «Неотложной», Аптеки ненавижу и больницы, Приемные покои и врачей, И кладбища с железными крестами, С цветами… Не-на-ви-жу! Как отвратительно все это, глупо.
ГРИГОРИЙ          ( ничего не понял ) Вон облако висит, как гриб атомный. Что если это в самом деле взрыв? И нас сейчас настигнет пламя.
НИНА                                                     Нет!

Облако меняет форму и цвет, как будто это действительно взрыв. Нина срывается бежать, внезапно останавливается, идет у самой воды…

Нет, смерть, тебя я не боюсь, я жизнь. Вот где ты? Я иду, я торжествую Веселым шагом, длинными руками, Движеньем головы, беспечным взором Спокойных глаз, я тихо улыбаюсь Губами Моны Лизы. Вот кто я.

Лиловое облако закрыло солнце, и весь мир стал призрачно-серым. В отдалении Нина, Вадим и Григорий играют в бадминтон.

На переднем плане Инесса и Дмитрий.

ИНЕССА     ( сидит, упершись коленками о песок ) Ты помнишь…
ДМИТРИЙ     ( повертывается на грудь )                          Помню. Восемь лет. Осталось, Я думаю, не больше, и конец.
ИНЕССА Не говори…
ДМИТРИЙ                        Лучше…
ИНЕССА                                          Не говори Мне глупостей хоть ты!
ДМИТРИЙ                                             Как хочешь.
ИНЕССА                                                                    Помнишь, Наш первый день…
ДМИТРИЙ                                     И все другие дни.

Сцена словно отодвинулась вглубь.

    Восемь лет, восемь лет     Близко, рядом, бок о бок.     Вспоминаю твой ранний свет.     Он был скован и робок.     Ты качалась, как деревцо.     Ты боялась всего, как ребенок.     Говорила, некрасиво лицо,     Точно гадкий утенок.     Не состарили тебя года.     Ты сегодня светлей и прелестней.     Ты была год за годом всегда     Моей зреющей песней.     Восемь лет, восемь лет —     Сроки малые, сроки большие.     Это в нас тот раскованный свет     Светоносных лет России.
ИНЕССА Нам негде было жить.
ДМИТРИЙ                                        И в Озерках Снимали комнату.
ИНЕССА                                   Как странно, ты В то время не писал стихов…
ДМИТРИЙ                                                      Да, странно.     Жили бедно, жили скучно,     Жили весело и легко!     И восходит, как солнце, беззвучно     Золотое далеко.     Там качаются сосны, качаются…     Снег. Весна. Озерки.     Отчего это скоро кончается —     День и детство, кино и коньки,     И застенчивая доверчивость,     Упоительный трепет губ…     Все прошло. Делать нечего.     Ты был счастлив и очень глуп.
ИНЕССА Послушай, неужели все прошло?

Подходит Вадим и опускается на песок. Инесса живо вскакивает, всем своим видом отвечая отрицательно на свой вопрос. Она медленно, чувствуя каждый изгиб и поворот своего молодого сильного тела, уходит в сторону.

ВАДИМ Григорий твой, прости меня, смешон.
ДМИТРИЙ Смешон? Как я, как ты, мы все смешные Со стороны, когда в другого глядя, Мы узнаем в другом свои черты, Как в зеркале кривом.
ВАДИМ По-твоему, жизнь — комната для смеха?
ДМИТРИЙ Нет, комната для смеха — слепок с жизни, Как всякий мертвый слепок неуместный.
ВАДИМ Возможно, ты и прав.
ДМИТРИЙ                                         Вполне возможно. Ты что-то мне хотел сказать о брате.
ВАДИМ Приехал, привыкал пока, Григорий Глядел ягненком, нежным и послушным. Его Инесса приласкала, Нина Наверное влюбилась…
ДМИТРИЙ       ( вскакивает на ноги )                                         Невозможно.
ВАДИМ        ( тоже поднимается ) Теперь на всех кидается, как волк, Один за всех и правда и закон. Он судит обо всем, о чем едва ли Понятие имеет. Недоволен Людьми и жизнью…
ДМИТРИЙ                                     Все мы таковы. Все люди словно вдруг заговорили О мире, о правительствах, о фильмах, О модах и о боли в животе…
ВАДИМ Да, да, особенно старушки. Жуть!
ДМИТРИЙ А если воцаряется молчанье, Молчанье кажется укором стыдным, — Включают радио и телевизор, Чтоб с детским видом слушать глупый вздор.
ВАДИМ Молчать мы разучились, это правда.
ДМИТРИЙ Мы думать научаемся, вот правда! Бежим мы общих мыслей и свое Хотим сказать. Свое — ведь это жизнь, Конкретный человек, каков он есть. Оттенки, отклоненья неизбежны, Что прежде мы ошибками считали. А это те волшебные чуть-чуть, Душа живая в человеке, жизнь — В искусстве.
ВАДИМ                        Но нельзя нам не признаться, Что где-то начинаются ошибки, Прямая ложь в оттенках, отклоненьях Живой души.
ДМИТРИЙ                         Нестрашно. Глупость судит Тут без разбора: жизнь как цепь ошибок. Так судишь ты, Вадим. Григорий тоже… Ну да, в вас много общего, недаром Так бешено не нравитесь друг другу, Друг другу вы ужасно как смешны.
ВАДИМ       ( оторопел ) Благодарю.
ДМИТРИЙ                      Пожалуйста всегда. Вы оба недовольны нашей жизнью С оглядками назад, то есть на Запад.
ВАДИМ По-твоему, у нас все хорошо?
ДМИТРИЙ Вопрос твой глуп. Все хорошо в могиле. Водой тебя зальет, твои останки Ест крыса белая… Все хорошо!
ВАДИМ Нет, нет! Ты отвечай по существу.
ДМИТРИЙ У существа есть сущность и одежда. Есть день рожденья и законы роста, И гибели…
ВАДИМ                      Так говорит марксизм.
ДМИТРИЙ Ты сущности не понял. Но зато Одежда-мишура тебя прельстила, Равно и нагота журнальных женщин… Нет, нет, безнравственно все это, знаешь, Противно.
ВАДИМ                    Слышал, слышал и не раз. Я был бы рад, как ты, легко и вольно Смотреть на нашу жизнь. Все хорошо. Как будто не было ни фальши фраз, Ни страшной лжи, ни казней без суда… Расстрелы! Концлагеря в Сибири!
ДМИТРИЙ          ( тихо )                                                                 Были! Но знаешь ли, стенать и отрицать Всего, что было, это — прежний путь Одностороннего сознанья. Жизнь, Всю полноту бездонной жизни, вот! — Что нужно принимать… чтобы кое-что Понять в ней.

Подходят Инесса и Нина. Григорий следует за Ниной, как тень.

ИНЕССА Довольно, Дмитрий!
НИНА                                      Есть охота!
ВАДИМ                                                            Пить Охота!
ДМИТРИЙ              Это все? Причем тут я?

Все направляются к палатке.

НИНА       ( прыгает на одной ноге ) Ты наступил мне на ногу, Григорий.
ГРИГОРИЙ       ( полный нежности ) Прости пожалуйста, я не заметил…
ВАДИМ       ( тоже скачет на одной ноге ) Ну, ничего себе, мужским ботинком О женскую босую ножку…
ИНЕССА                                                 Дмитрий! Смотри, наверно, будет дождь.
ДМИТРИЙ                                                       Да. Будет.
ИНЕССА         ( Нине ) Сейчас мы поедим и будем спать. Под дождик спится хорошо.
НИНА          ( грустно )                                                      Инесса, У нас свиданье.
ИНЕССА                              Ну, что же ты?
НИНА Инесса, я не знаю ничего Заранее.
ИНЕССА                  Пожалуй, это лучше.
НИНА Ты думаешь? Ну, ладно. Им — ни слова.

 

Сцена девятая

Прошел дождь. Край неба голубеет, другой край — затянут лиловыми облаками. Нина и Григорий. Они идут издалека, из глубины сцены. Нина беспокойно оглядывается назад.

НИНА Мы слишком далеко ушли, Григорий!       ( Он продолжает идти .) Остановись!         ( Он идет .)                        Идем обратно, Гриша.
ГРИГОРИЙ        ( продолжая идти ) Обратно? Нет! Вперед, вперед и выше. Ты видишь, позади глухие тучи, А впереди — край неба голубой!        ( Нина вздыхает .) Моя ли нерастраченная нежность Струится светом, плачет и поет? Родная, милая, зову, зову Тебя в тот край! Там холодно. С тобой Туда придет тепло. С тобой, царевна, Я буду царь! А без тебя я кто?        ( Нина прислушивается .) Ты знаешь, за моей спиной — блокада, Сиротство без конца, вражда со всеми. За человеческое слово, за Любовь я дрался с детских лет, как зверь. Но дайте мне любовь, немного ласки, Я буду человек! Простой и скромный, Веселый труженик-правдолюбец.
НИНА Мне за тобою не поспеть, Григорий. Я плохо слышу, я устала. Стой!

Она садится на песок. Григорий опускается рядом с нею.

ГРИГОРИЙ Ты милая! Как все в тебе прекрасно. Как Чехов говорил, лицо, глаза И руки эти, тело и душа. Прекрасная, как я люблю тебя.

Они сидят, упершись коленками о песок, друг против друга. Нина внимательно слушает его.

Нельзя сказать, словами не умею. Обнять тебя и можно умереть.
НИНА       ( вздрагивает ) Зачем же умереть, я не хочу… Ну, обними меня, ну, поцелуй, Ну, если очень хочешь…
ГРИГОРИЙ        ( бормочет )                                            Невозможно.

Он осторожно обнимает Нину, они встают на ноги, Нина тихонько смеется.

Конечно, это только сон прекрасный. Чудесный сон.                     ( Пауза .)                            Какая тишина Во мне и в мире. Кончилась метель? А домик наш до крыши замело, И светит солнце. Светел санный путь. Нет, нет. Тут дело посерьезней. Да! Снята блокада, кончилась война. Ведь тишина, как женщина, в себе Вынашивает и расцвет цветка, И песню жаворонка в синем небе, И первые слова поэта…
НИНА        ( очнулась )                                         Ладно. Все это хорошо. Вот. Если хочешь, Григорий, сделай предложенье Нине… Ну, что же ты?
ГРИГОРИЙ                            Конечно, сон. Проснись, Чтоб меньше сожалеть о том, что снилось.
НИНА Да ну тебя! Какой смешной ты, право. Ты любишь брата?
ГРИГОРИЙ                                   Да.
НИНА                                           А почему?
ГРИГОРИЙ Не знаю. Я люблю его и все.
НИНА Ну, что же ты, поженимся мы, нет?
ГРИГОРИЙ Я не умею быть счастливым, Нина. Не понимаю, что со мной творится. Я даже не могу сказать сейчас, Люблю ли я тебя.
НИНА                                 Ты говорил.
ГРИГОРИЙ Скажи мне, Нина, ты кого любила?
НИНА Любила? Нет. Я брата твоего Люблю.
ГРИГОРИЙ          ( очевидно, он просыпается )               Сейчас. Конечно. Так и есть.
НИНА Послушай, не беда. Ты говорил, Ведь Дмитрия ты тоже любишь.
ГРИГОРИЙ                                                          Нет! Я ненавижу Дмитрия теперь. Зачем ты хочешь выйти замуж, если…
НИНА Я про себя не знаю. Ты же хочешь.
ГРИГОРИЙ Но мало ли мужчин тебя захочет?
НИНА Ты обо мне подумал плохо. Ладно.
ГРИГОРИЙ Вадим был прав!
НИНА         ( в сердцах )                                Вадим? Дурак Вадим!
ГРИГОРИЙ Пойти им рассказать…
НИНА                                          О чем, о чем?
ГРИГОРИЙ Пойду скажу, пускай Инесса знает, Что трое образуют треугольник, Где ей достался темный узкий угол.
НИНА          ( зло ) А Дмитрий с Ниной — светлые углы? Ты что-то в этом роде толковал, Когда еще ходил влюбленный в Нину. Тогда все это было в шутку. Смеялись мы. Ты хорошо смеялся.
ГРИГОРИЙ Смеялись мы. Над чем ты не смеешься?
НИНА А что? Когда мне весело, и в жизни Смешного много, например, вот ты!
ГРИГОРИЙ Пожалуйста, со мной будь осторожней. Я не умею нежничать, как Дмитрий, Интеллигент проклятый!
НИНА                                              Ты ли это, Григорий?
ГРИГОРИЙ                      Я, конечно, я, глупец. Глядит такими чистыми глазами. Она еще сочувствует своей Несчастной жертве. Гады! Неужели Приехал я сюда, чтоб испытать Предательство твое и брата?
НИНА          ( в гневе ) Григорий! Успокойся! Все не так! ГРИГОРИЙ Нет, ты змея! Ты доконала жизнь Григория. Но я спасу семью Родного брата. Я тебя убью Сейчас.     ( Хватает Нину за плечи, за горло .)                Кричи! Пока они сбегутся, Задохнешься и будешь ты мертва.
НИНА Ты не убьешь меня. Неправда. Нет.
ГРИГОРИЙ Кричи! Кричи! Ведь ты боишься смерти.

На пригорке появляется Вадим.

ВАДИМ Ах, вот где вы? Нельзя уединяться, Когда компания и все такое.

Нина опускается на песок и плачет.

ГРИГОРИЙ            ( уходя прочь ) Ты прав, Вадим! Ох, как ты прав, Вадим!
ВАДИМ Чего там! Нина, что с тобой? Ты плачешь?
НИНА        ( отмахивается ) Иди, Иуда.
ВАДИМ                  Если помешал, Простите. Право не нарочно.
НИНА           ( поднимаясь )                                                     Эй! Однажды поступил, как человек, И извиняется.
ВАДИМ                           Не понимаю.

Они направляются в сторону лагеря.

НИНА Не понимаю! Ясно, где тебе! На всякий вздор тебя хватает. Прочь, Дурак!
ВАДИМ              Не говори. Люблю я слушать, Как женщины ругаются, люблю!
НИНА Ну да! Когда ругается жена, Небось, от радости ты плачешь.
ВАДИМ                                                         Злюка.
НИНА Болтун несчастный и вообще урод!
ВАДИМ Ты самая красивая на свете!
НИНА Еще бы нет.
ВАДИМ                       Серьезно говорю. И Дмитрий…
НИНА                       Дмитрия не трогай.
ВАДИМ                                                          Знаю, Ты влюблена в него!
НИНА                                      Еще бы нет.
ВАДИМ Так, это правда? Дмитрий знает, Нина?
НИНА Вадимчик, не твое собачье дело. Катись! И ни гу-гу о том, что видел!
ВАДИМ А что я видел? Боже!

Над морем в просвете между горизонтом и лиловой тучей показывается отчаянно-красный сегмент солнца. У лагеря собрались все.

Неловкое молчание. Григорий порывисто уходит в сторону.

ИНЕССА Глядел на нас послушными глазами, Так хорошо, так весело смеялся! Казался он застенчивым подростком, Который вечно умиляет женщин Своею двойственной природой…
НИНА                                                            Правда. И мы пустились с ним шалить. А он Сначала, как подросток, застеснялся, А после…
ВАДИМ                  Как мужчина, принялся За Нину Кузьмину и та-та-та!

Все невольно смеются.

ИНЕССА Молчи, Вадим. Нам нынче не до шуток.
ДМИТРИЙ Вадим, найди Григория. Пора Нам возвращаться в город.
НИНА                                                Дмитрий, разве Мы на ночь не останемся? Инесса! Садится солнце. Скоро над Землею Взойдет сиянье белой ночи. Вечер Сегодня теплый. Сказкой будет ночь. У моря пламенный костер, купанье При свете звезд. Я буду без костюма Купаться!
ИНЕССА         ( обнимает Нину )                    В самом деле, Дмитрий!
ДМИТРИЙ                                                                Да, Успеем искупаться и уехать. Пока Григорий с нами, не могу Я делать ничего. Я скован им, Как цепью.
ИНЕССА                       Что ж, давайте собираться. Мы можем опоздать на электричку.
ДМИТРИЙ           ( собирая вещи ) Пред вами он предстал простым и нежным, Доверчивым, разумным, одиноким. В нем эти свойства есть. В нем много сил Духовных, может быть, ума, таланта. И чувство справедливости в нем сильно И гордость человеческая есть.
НИНА Да, это правда.
ИНЕССА                              Малый симпатичный, Не трогать если, если мирно жить. Но дисгармонии не избежать Нам в жизни, даже в лучшей жизни.
ДМИТРИЙ                                                                Да. Поэтому приходит миг, когда Григорий спотыкается о камни Своих или чужих невзгод, и фокус — Григорий начинает говорить Обратное тому, что говорил, И делать все наоборот.
НИНА                                            Ужель Успел он в миг меня возненавидеть?

У Нины рюкзак получился нескладный. Она с остервенением вытряхивает все обратно, начинает снова складывать.

ДМИТРИЙ         ( размахивая рюкзаком ) Острейшее стремленье к правде и… И тут же клевета на эту правду! Всегда готов на маленькую ложь Из лучших чувств и лучших намерений, Невинный фантазер и злобный лжец. Но вирус лжи, спонтанно размножаясь, Все лучшее сейчас же поглощает. Иначе быть не может. Ложь всегда Казнит лжеца. Ведь ложь — самоубийство.
НИНА Оставим это. Смерть как надоело.
ИНЕССА Нам хорошо об этом рассуждать. Но человек ведь мучается, ищет Дорогу к жизни. Мы о нем забыли.

В отдалении от лагеря показывается Григорий

Он, верно, спрятался в лесу и плачет.
ГРИГОРИЙ Талант и красота, любовь, все блага — Ему! Мне ничего. Не понимаю! Кто мог так ловко все устроить? Бог? Но бога нет. Есть люди, люди, люди. Они с ним заодно? Со мною нет? Но почему? Проклятье вам, проклятье! Где ваша правда? Господи, спаси!
ВАДИМ        ( следуя за Григорием ) Оно, конечно, я не господь Бог, Но я тебе сочувствую, старик.
ГРИГОРИЙ        ( доверительно ) Идем, Вадим. Сегодня я уеду…
ВАДИМ Куда?
ГРИГОРИЙ            Куда? Хоть к чорту на рога!
ВАДИМ Туда, где действует закон-тайга?
ГРИГОРИЙ Оставь шутить. Потом решу куда. Ты прав, Вадим! Тут все, как ты сказал. Я зря набросился тогда, прости. Во всем мне Кузьмина сама призналась.
ВАДИМ          ( обескураженно ) Ах, неужели? Это интересно…
ГРИГОРИЙ Хотел я защитить Инессу. Думал, Инесса ничего не знает. Знала! Она хотела сплавить Нину мне. А Нина — штучка, я тебе скажу. Нет, девушка хорошая не может Отлично петь, отлично танцевать, И наравне с мужчинами курить И пить!
ВАДИМ               Нет, в наше время все возможно.
ГРИГОРИЙ Плевать хотел, что мне до Нины. Дмитрий Меня оставил, обманул и предал. Любовь моя исчезла, веры нет. Да, разорвись Земля! Горите, люди! Мой брат — всего лишь выдумка моя И миф, как Сталин…
ВАДИМ                                     Так!
ГРИГОРИЙ                                               Во что мне верить?
ВАДИМ Зачем же верить непременно? Важно, Необходимо знание. Наука!
ГРИГОРИЙ Вадим, ты знаешь, жизнь — всего лишь ложь Того, другого гения и все.
ВАДИМ Прекрасный афоризм!
ГРИГОРИЙ                                      Вадим, печальный! Жизнь кончена, и больше ничего. Ну, без толку, так, не зачем, и глупо, Без смысла, без любви, без счастья, зря! Зачем я жил? Зачем я умираю?
ВАДИМ            (растроган) Идем, Григорий, надо выпить.
ГРИГОРИЙ                                                       Нет, Не буду пить. И так меня качает. Идем, Вадим, я попрощаюсь с ними.

Все снова собрались на том месте, где стояла палатка. Вещи собраны. Неловкое молчание.

Я уезжаю, Дмитрий.
ДМИТРИЙ                                       Хорошо. Мы тоже собрались. Возьми рюкзак.
ГРИГОРИЙ Я уезжаю сразу восвояси. К вам заезжать не стану. Ни к чему.
ДМИТРИЙ А вещи?
ГРИГОРИЙ                 Брось, какие вещи? Выкинь!
ДМИТРИЙ Возьми и выкинь сам свое тряпье.
ИНЕССА Послушайте, довольно на сегодня.
ГРИГОРИЙ Инесса, ничего.
НИНА         ( подходит )                             Рюкзак, Григорий.
ГРИГОРИЙ Прости меня…
НИНА         ( поспешно )                           Прости и ты меня.        ( Уходит в сторону .) Не думала, что выйдет так нескладно. Прощай!
ГРИГОРИЙ                 Прощай!
ИНЕССА                                  Куда ты едешь, Гриша?
ГРИГОРИЙ Уеду на Урал. Там начинал Я жить, и девушка сказала мне, Люблю я брата твоего, Григорий, — Здесь это повторилось. Круг замкнулся. Пора кончать.       «В этой жизни умирать не ново.       Но и жить, конечно, не новей!» Гуд бай!
ДМИТРИЙ          ( с тоской ) Ни слова правды, ложь и ложь.
ГРИГОРИЙ                                                         Нет, Дмитрий! Тебя любил Григорий. Это правда. Всегда хотел быть на тебя похожим…
ДМИТРИЙ А вся задача — быть самим собой! Что сделать с письмами? Их триста штук.
ГРИГОРИЙ Зачем они? Конечно, сжечь и все.
ИНЕССА Но в этих письмах жизнь твоя, Григорий.
ДМИТРИЙ Дневник заветный или только ложь? А я, дурак, ночей не спал над ними, Пытался жизнь твою понять, томился, Страдал и плакал. Между тем Григорий Придумывал нарочно, что угодно, Чтоб только правдой, — это нелегко! — Не утруждать себя. Теперь мне ясно.

Григорий медленно уходит.

ИНЕССА Григорий, подожди!
ДМИТРИЙ                                      Оставь, Инесса.
ИНЕССА Вы подождите, я сейчас.

Вадим с рюкзаком за спиной идет вслед за Григорием, потому что нельзя же так оставлять человека одного. Инесса бежит за ними.

Лиловое облако стягивается узкой полосой вдоль горизонта, разрываясь на огненно-золотые куски.

НИНА Ах, боже мой! Всему виною я!
ДМИТРИЙ Не ты. Сама отлично знаешь, Нина. Твоя вина ничтожна.
НИНА                                       Это правда?
ДМИТРИЙ Ты, кажется, была увлечена? Ты как относишься к нему теперь?
НИНА Он был мне интересен только тем, Что он твой брат.
ДМИТРИЙ                                Да, брат. Родство исчезло. Последнее, что связывало нас. Теперь он ложь, я правда, мы враги.
НИНА Вы судите жестоко. Если я Пред вами провинюсь, о пощадите! За нашу дружбу. Дмитрий, мы друзья?
ДМИТРИЙ Поэт и красота — друзья, конечно.

Нина внутренне протестует против декларативных фраз Дмитрия.

НИНА Я не леса Карелии, мой друг. Я не залив в закатный час, не камни, Не мост через Неву, не город, Я женщина, которая вас любит.

Дмитрий пристально глядит на Нину, глядит, как живописец — на свою модель.

Одета я отлично — ради вас, На небо я смотрю, откинув плечи, Вы так, откинув плечи, вверх глядите. Я хлеб жую и думаю о вас, Вы так не любите. Нет, я не друг.
ДМИТРИЙ        ( явно преувеличивая достоинства своей лирики ) Ты любишь не меня, мои стихи. Ты увлекалась Блоком, после Фетом, Теперь Калитиным. Пройдет, пройдет. Останется признательность к поэту, Как детство остается в нас навеки Прекрасным лучезарным миром.
НИНА       ( с досадой ) Я знаю, как люблю, кого люблю.

Страсть Нины сшибает с него снобизм поэта.

ДМИТРИЙ И я люблю тебя!
НИНА     ( задохнулась )                               Ах, что ты? Что ты?

Она бежит вдоль берега, словно хочет сейчас взлететь. Она не знает, что Дмитрий снова взялся за свое.

ДМИТРИЙ Но разве может человек любить Двух женщин сразу? Что-то тут не так. Но это правда. Да, по крайней мере, Тут нету лжи. А может быть, пока? С какого слова, жеста иль поступка В таких вещах рождается неправда, Обман и ложь и всяческая грязь? Задача сложная, спасибо жизни. Какая бездна жизни!

Возвращается Инесса.

Инесса, где они?
ИНЕССА                               Уже уехали. Вадиму я велела ехать в город С Григорием. Тебя не хочет видеть. Не хочет знать. Торопится уехать Подальше от тебя.
ДМИТРИЙ                                  Бежит от жизни. Душа моя болела за него Всю жизнь. Зачем?

Возвращается Нина.

НИНА                                   Его никто не любит.
ИНЕССА Мне кажется, сказал он правду: он Убьет себя.
НИНА        ( вскрикивает )                     Нет, это невозможно!
ИНЕССА Тебе-то, Нина, это все равно. Чего ты так кричишь?
ДМИТРИЙ                                        Мне все равно! Инесса сердится на Нину?
ИНЕССА                                               Нет, Так нервы расшалились, словно в классе Все сорок невозможных дурачков. Не обращать внимания. Дмитрий, Нина! Садится солнце. Миг уходит в вечность.
ДМИТРИЙ Кто хочет искупаться?
ИНЕССА                                         Я хочу. Ты тоже хочешь, Нина?
НИНА                                            Да!

Они уходят. За сценой шум воды, восклицанья женщин. Красное солнце касается поверхности Финского залива. Небо и вода расцвечены нежно-голубыми, синими, фиолетовыми полосами. На фоне древнего лика солнца появляются силуэты двух прекрасных женщин.

Сцена темнеет.

 

ЭПИЛОГ

 

Наступила осень.

 

Сцена десятая

Улица вечером. Среди прохожих Нина и Дмитрий.

НИНА Нам грустно, милый.
ДМИТРИЙ                                       Это ничего. Мне хорошо вот так с тобой идти. Меня твой голос наполняет жизнью. Я знаю, завтра буду я писать.
НИНА О чем?
ДМИТРИЙ              Не знаю. Это и неважно. У женщин есть счастливое уменье Рассказывать о детстве. Продолжай.

Нина тянет его в сторону. В конце бульвара скамейка.

НИНА Иди сюда! Здесь меньше и прохожих. Сидеть вот так, не то, что продираться Среди людей, глазеющих на нас.

Мимо медленно-тяжело проходит старик. Огромная голова со спутанными длинными волосами. Смесь страшного уродства и жуткого величия.

ДМИТРИЙ                ( живо ) Смотри, старик! Огромные глаза Так неподвижны, точно ничего Не видят. Все он видит, я уверен. А на лице с рокфеллеровской пастью Презренье, изумленье — все застыло, С начала века, может статься, это — Один из богачей времен царя. Уродство старческое и величье. Какая бездна в нем сокрыта! С ним Все, все уйдет и превратится в землю, Бездонный миг сознанья с ним уходит В пустую вечность.
НИНА А про него что скажешь?

Проходит высокий сгорбленный старик с бутылкой кефира в сетке.

ДМИТРИЙ                                         Это мой Сосед. Интеллигент эпохи Блока. Его отец-помещик эмигрировал В семнадцатом году. А он остался И принял Революцию, как Блок.

Проходят отлично одетые, глуповатые, очень шумные девушка и молодой человек.

НИНА А эти кто?
ДМИТРИЙ                     А, эти — дети. Мы

Проходят трое парней и молодая женщина, сдержанно-веселые, полные благородства и обаяния.

НИНА Вот мы!
ДМИТРИЙ                 Ну да. Приятно. Тоже мы.

Проходят красавец-мужчина и полная женщина. Люди солидные, в высшей степени приятные.

НИНА А эти кто?
ДМИТРИЙ                    Грибы.
НИНА                                  Грибы?
ДМИТРИЙ                                                 Поганки. Где лучше, там они и расцветают Неправдами и правдами… Они Живут всех лучше, — больше всех они При случае клевещут на Россию. Посредственность, которой не хватает Рабов и титулов, чтоб оправдать Их глупую бессмысленную жизнь. Им нужно лучшее во всем. И должно Отдать им справедливость, знают толк Во всем, что важно им, имеют вкус.

Показывается молодая женщина, похожая на Инессу.

Послушай, Нина, говори о детстве. Я радуюсь тому, чему тогда Ты, девочка, бывала рада. Знаешь, Мне больно, если слезы ты лила. Но эта радость, эта боль и есть Моя к тебе любовь.

Нина глядит на молодую женщину во все глаза.

НИНА                                    Точь-в-точь Инесса.
ДМИТРИЙ              ( быстро ) И что такое жизнь? Вот женщина идет походкой важной, И мне ни стетоскоп врача не нужен, Ни тесты, ни опросы не нужны. Довольно видеть мне, окинуть взором Фигурку стройную, подвижный стан, Хорошенькие ножки и лицо, Спокойное и важное, глаза, В которых нетерпенье и досада. Я ничего о ней не знаю. Всё! Всё знаю я о ней! Вот тайна где Познанья жизни жизнию живой.
НИНА Ты так глядел на эту незнакомку. Я думала, сейчас пойдешь за ней.
ДМИТРИЙ Не на нее глядел, не о ней Я думал. Думал я о нашей жизни, О сущности искусства…
НИНА                                            Нам пора! Инесса заждалась, наверно, нас.

Они встают.

ДМИТРИЙ           ( быстро ) Я видел эту женщину глазами, Но всеми чувствами сейчас я вспомнил, Всем опытом моим, как капля малым, Всем опытом народа и Истории, Шекспиром, Пушкиным, Толстым, я знаю, Всю женщину всем существом постиг. Вот так идти, свободно и легко, Как будто бы вакханка, не вакханка, Как будто бы царица, не царица, Вот так идти, вся женственность, испуг, Вся гордость и досада, так идти Лишь женщине как человек свободной, Лишь женщине как женщина прекрасной. Так, в нашу жизнь, в которой было больше Труда, чем отдыха, стремленья к пользе, Чем к красоте, лишений, чем достатка… Теперь всевластно входит красота, Что видно в мебели, в домах, машинах, Особенно в одеждах и в манерах, В походке женщин, смехе, жестах, танцах, В спокойной простоте мужчин… Тут аристократизм, интеллигентность — Все это в новом качестве. Тут жизнь, Идущая вперед и выше, жизнь, Движенье к совершенству!
НИНА                                                 Хорошо!
ДМИТРИЙ Пришла пора и нашему искусству С богатством содержания обречь И красоту, которая и есть Одна бессмертная душа искусства.

Возникает интерьер квартиры из Первой части. Видно, что Инесса ждет и слегка грустит. Грустит и Сережка.

ИНЕССА Сережка! Ты не весел. С нами скучно?
СЕРЕЖКА Нет, мама. Что ты, мама? Хорошо!
ИНЕССА Ах, так! Ну, спой мне песенку, Сережка!
СЕРЕЖКА Инесса! А какую?
ИНЕССА                                  Все равно. Какая нравится тебе всех больше… Какую ты поешь всех лучше…
СЕРЕЖКА        ( идет на хитрость ) И я останусь? К бабке мы позвоним, Чтоб завтра привезла мой чемодан И ящик с ящерицей, а цветы…
ИНЕССА Нет, сын. Тут нашего желанья мало. Во-первых, бабушка не согласится…
СЕРЕЖКА А во-вторых, что скажет папа, да?
ИНЕССА Да, милый!
СЕРЕЖКА                      Мама!
ИНЕССА                                  Ну, сегодня, знаешь, Останься ночевать. Сергей, куда?
СЕРЕЖКА          ( убегая ) Звонить Марь Павловне на Мойку!
ИНЕССА                                                              Ладно.

Наступает тишина

СЕРЕЖКА            ( кричит из передней ) На помощь, мама! Бабушка не хочет! На что мне пирожки, бульоны! Мама!
ИНЕССА Сейчас. Иду.

Инесса выходит, Сережка возвращается.

СЕРЕЖКА                         Проклятая старуха! Такая некрасивая… как крыса! Не буду я любить ее! Не буду!
ИНЕССА           ( входит ) Ну, что тут разоряешься, Сережка! Я все уладила.
СЕРЕЖКА                              Она боится Тебя, Инесса!
ИНЕССА                          Ну!
СЕРЕЖКА                                  Меня же нет, Нисколько не боится.
ИНЕССА                                    Успокойся. Идем в кафе мороженое есть?
СЕРЕЖКА Инесса! Если хочешь!
ИНЕССА                                         Ты не хочешь?
СЕРЕЖКА Мне как-то все равно.
ИНЕССА                                        Ах, так. Ну, ладно.
СЕРЕЖКА Инесса приготовила уроки?
ИНЕССА Конечно!
СЕРЕЖКА                  Так. Готов ли ужин?
ИНЕССА                                                        Да!
СЕРЕЖКА Инесса, поиграй тогда со мной!
ИНЕССА Как это, сын?
СЕРЕЖКА                         Сейчас я научу. Вот становись сюда. Нет, лучше сядь. Я стану здесь… Бросаю, ты лови!

Они играют в какую-то детскую игру. В это время в квартиру входят Нина и Дмитрий и, не снимая плащей, продолжают говорить — последние точки на И.

НИНА Чего мужчине это стоит, если Его об этом просят.
ДМИТРИЙ                                    Я думаю, Как объяснить тебе…
НИНА                                      Не надо! Что ты! Забудь мои слова. Не надо, Дмитрий! Мне хорошо с тобой теперь и так. Инессой не дано мне быть. Еленой — Какая честь.
ДМИТРИЙ           ( снимая плащ )                       Ты Нина Кузьмина. А это — целый мир. Не забывай, Тебе отпущено судьбою все, Что нужно человеку в этом мире… Свобода! Красота!
НИНА            ( прощаясь с ним )                                    Спасибо, Дмитрий! Я все усвоила и поняла. А хочется, бог весть, еще чего-то… Таланта, славы или вот тебя.      ( Снимает плащ .)
СЕРЕЖКА Инесса, кто пришел, смотри!
НИНА                                                     Привет!

Инесса поднимается и, глядя в глаза Нине, понимает, что точки над И поставлены, и ее друзья остались верны себе и ей. Пока Дмитрий и Сережка возятся друг с другом, Инесса и Нина уединяются. Нина из сумочки достает письмо от Григория.

ИНЕССА Ты не читала?
НИНА                           Нет. Я не решилась И Дмитрию отдать, как думала. Ведь ничего хорошего не жду.
ДМИТРИЙ            ( входит ) Инесса, телеграмма о кончине Григория…
НИНА         ( поспешно разрывает конверт )                  Он застрелился, пишет, Смертельной ране рад: не промахнулся! Вся злость на жизнь исчезла, с умиленьем Он думает о пребыванье здесь, Как о счастливейших минутах жизни… И мне так кажется, и я любила Скорее гостя бесприютного, Чем Дмитрия с его игрою с нами В влюбленности лишь ради вдохновенья.
ДМИТРИЙ        ( просматривая письмо брата ) Любовь и жизнь для вас всего дороже. Вы ими одарили, как богини, Простого смертного, и он сгорел Звездой падучей в темном небосклоне, Познавший жизни высший миг, а я Поэзию любви — в том суть искусства!

Инесса и Нина смотрят на Дмитрия с глазами, полными слез, с мукой сострадания и красоты. Входит Сережка и застывает с испугом, заставившим взрослых рассмеяться.

Конец