– Кира, ты в порядке? – откуда—то издалека донёсся голос Марины.

– Да, – машинально ответила я, – Да, всё в порядке, – вторая попытка увенчалась успехом, и она замолчала, уставившись на дорогу.

Через пятнадцать минут я увижу его. Главного героя моей книги, но об этом никто не должен знать. Это всё выдумка, так сказала я Марине и это должно оставаться таковым.

Никто не должен знать, что всё написанное – правда.

Потому что тогда они начнут копать, и найдут то злосчастное видео. То самое, которое я просто хотела бы удалить из сети, но это невозможно. Всё, что попадает в лапы интернета – остаётся там навечно. Я не помню ту ночь, но осталось напоминание о ней. Мерзкое, отвратительное напоминание, которого не должно быть. Полчаса моего падения, которые стали персональным адом для меня.

«Блин» – мысленно простонала я, закрывая глаза.

Что подумал Джексон? Есть ли та граница боли, которую я могла ему причинить?

– Приехали, – машина остановилась, и Марина заглушила мотор, – Пошли, – скомандовала она, вытаскивая ключ из зажигания.

Я отстегнула ремень безопасности, и открыла дверцу. Ступив на горячий тротуар, я почувствовала температуру асфальта даже сквозь подошву теннисок, я окинула взглядом ряд припаркованных машин. Чёрная семёрка БМВ красовалась у главного входа в здание; удивительно блестящая и наполированная, как будто на ней и вовсе не ездили, и она стоит тут просто для красоты.

– Ты какая—то напряжённая, – раздалось за моей спиной, – Точно всё в порядке?

Обернулась и посмотрела на Марину. Она ответила мне обеспокоенным взглядом светлых глаз. Поравнявшись со мной, она положила руку с аккуратным французским маникюром мне на плечо, и ободряюще улыбнулась:

– Всё будет хорошо, Кира. У нас получится.

В ответ я кивнула, и помялась с ноги на ногу. Она поняла этот жест и повела меня вперёд, прямо в лапы неизвестности, и широких двойных дверей старинного здания, судя по всему, Сталинской эпохи.

Студия Артура находилась на втором этаже. Поднимаясь по широкой каменной лестнице, я отчётливо ощущала, как мои нижние конечности наливаются свинцом. Каждый шаг давался труднее, лёгкие начало сдавливать в невидимые тиски. Страх заполнил каждую клеточку моего тела. Страх новой встречи. Страх неизвестности. Если он расскажет Марине, что я написала реальную историю? Что будет дальше?

Я вошла в помещение, и тут же зажмурилась от яркой вспышки.

– Повернись, – скомандовал знакомый голос, и моё тело невольно захотело повиноваться, – Нет, к свету, – устало прорычал он.

Когда зрение пришло в норму и глаза привыкли к вспышкам фотокамеры, я разглядела у дальней стены девушку. Она умело позировала фотографу, который стоял ко мне спиной, но я узнала бы эту спину даже с закрытыми глазами. Наощупь или по запаху.

– Не будем отвлекать художника за работой, – с усмешкой прошептала Марина, тихо прикрывая за нами дверь.

Даже не думала отвлекать, на самом деле я бы с радостью развернулась и убежала бы отсюда. Прямиком в аэропорт. Сославшись на то, что всё это ошибка; что эту книгу вообще не стоит публиковать; но, чёрт возьми, я уже подписала контракт.

Артур по—прежнему отдавал короткие приказы; модель послушно исполняла их; а я наблюдала за этим таинством, как будто это был интимный акт. Для них не существовало посторонних; девушка определённо должна была нас увидеть, но на её безупречном лице не дрогнула ни одна мышца.

– Всё, закончили, – сухо сказал Артур, выпрямляясь.

Марина рядом со мной кашлянула, и он резко обернулся. Его взгляд скользнул по ней, а потом остановился на мне. На лице заиграла ухмылка, когда он опустил руки, и ремешок с фотоаппаратом повис на его шее.

– Марина, здравствуйте, – вежливо сказал он, – А это? – Артур кивнул с фальшивым интересом в мою сторону.

– Да, это Кира. Здравствуйте, – Марина протянула свою руку, и Артур коротко пожал её, не сводя с меня взгляда.

– Наш автор, – приподняв бровь, улыбнулся он.

Я не стала протягивать ладонь для рукопожатия, но он просто схватил мою руку и крепко сжал её в своей. От прикосновения горячих пальцев по мне прошла нервная дрожь; она расползлась по моему телу, оставляя зудящие места там, где, когда—то эти пальцы касались меня.

– Артур, очень приятно, – сладко пропел он, не отпуская моей руки, – Хочу сказать, что я впечатлён. У вас явный литературный талант.

– Вы читали? – выплюнула я, поборов дрожь в голосе.

– Конечно, – с энтузиазмом ответил он, – И не один раз.

– И какой же ваш любимы эпизод? – неожиданно я набралась смелости, и вытянула руку из его хватки.

– Бесспорно, момент знакомства главных героев. Это было, – он окинул меня взглядом с головы до ног, остановив взгляд на моих ступнях, обтянутых тонкой белоснежной кожей теннисок, – Горячо.

Я замолчала. Артур ухмыльнулся. Откуда—то из—за угла раздалось тихое покашливание:

– Ну, я, пожалуй, пойду.

Голос принадлежал модели, которая всё это время находилась здесь, переодеваясь за небольшой ширмой. Мы с Мариной воззрились на неё, но мой взгляд сразу вернулся к Артуру, потому что он не сводил с меня своего.

– Сообщи, как будут готовы снимки, – худосочная девушка нарисовалась рядом, и мне пришлось отступить, пропуская её к двери.

Послав нам робкую улыбку, она открыла помещение и вышла из него, громко хлопнув дверью.

– Марина, вы тоже можете идти, – раздался голос Артура, – Я думаю, что мы с Кирой справимся. У меня есть несколько идей, но я хотел бы обсудить их тет—а—тет.

– Да, – запнувшись, сказала Марина, – Конечно.

Хлопнув меня по плечу, она выпорхнула за дверь, оставив наедине с моим главным героем.

– Итак, – знакомо начал он, стягивая ремешок с шеи, – Ты заделалась в писатели?

– В некотором роде, – сухо ответила я.

– Где черпаешь идеи? – с насмешкой произнёс Артур, отворачиваясь.

– Да так, – я расслабила плечи, когда он отошёл от меня на приличное расстояние, – То там, то сям.

– Все имена, личности, события и переплетения судеб являются вымышленными, – издевательским тоном сказал он, усаживаясь за письменный стол.

– Подай на меня в суд, – сквозь зубы процедила я.

Он задумчиво хмыкнул, дёргая беспроводную мышку ноутбука. Экран ожил и на нём появилась экранная заставка. Хмыкнув ещё раз, Артур повернулся на стуле и кивнул на монитор.

– Знакомо?

Я пригляделась внимательнее и мои брови медленно поползли вверх. На экране красовалась женская нога. Определённо – моя, потому что у обладательницы этой ноги было шесть пальцев.

– Мило, – вырвалось у меня с улыбкой.

Артур фыркнул и потёр лицо, а потом бросил на меня короткий взгляд.

– Садись, чего в дверях застыла? – он указал рукой на складной стул рядом с собой.

Неуверенной походкой я направилась в его сторону, и опустила свою пятую точку на твёрдое пластиковое сиденье. Артур пододвинул меня ногой к себе, и я оказалась в неловком положении между его ног, почти упираясь коленками ему в причинное место.

Я сглотнула, и начала искать взглядом что—нибудь, за что можно было бы зацепиться. Ничего не найдя – убранство студии было достаточно лаконичным – мой взгляд снова вернулся на Артура.

– Ты говорил, у тебя есть идеи для обложки, – натянуто сказала я, пытаясь вжаться лопатками в спинку стула.

– Я соврал. У меня нет никаких идей, – он наклонился, и положил ладони мне на колени.

– Зачем соврал? – я криво усмехнулась.

В ответ он пожал плечами, и начал водить круги большими пальцами по моей оголённой коже.

– Мне извиниться? – лукаво улыбнулся Артур, не отрывая взгляда от моих коленок.

– Попробуй.

Он шумно выдохнул и обхватил мои бёдра руками, потянув меня на себя. Я неуклюже ударилась о подлокотники его кресла, и недовольно пискнула. Артур поднялся, усадил меня на стол, захлопнув быстрым движением крышку своего ноутбука.

– Значит, всё было супер? – прошептал он мне в щёку.

Я что—то нечленораздельно булькнула, утонув в уже знакомом мне запахе амбры и чего—то сладкого, похожего на ваниль.

– Значит, ничего для тебя не значит? – продолжал он, прокладывая горячими губами дорожку из поцелуев на моей шее.

Обхватила его плечи руками, и меня обожгло его кожей. Глаза закрылись от предвкушения чего—то знакомого и острого, неожиданного и непредсказуемого; пока он расстёгивал пуговицы моей клетчатой рубашки.

– Значит, тебе всё равно? – хрипло спросил Артур прямо у моих губ.

– Да, мне всё равно, – так же хрипло ответила я, и открыла глаза, чтобы утонуть в его пожелтевших зрачках.

– Врушка, – прошептал он, погладив мою щёку кончиком указательного пальца.

Все мои внутренности разом упали и сорвались в пропасть. Голова закружилась, а руки сами стали стаскивать с него футболку, ту самую, с портретом российского президента.

Я хотела прикоснуться к нему. Хотела трогать это великолепие везде, хотела ощущать каждый его сантиметр надо мной; подо мной; внутри себя. Хотела эти губы, которые не целовали – нет. Наказывали. Его зубы покусывали мой язык, мою нижнюю губу, и ощущения были настолько острыми, что граничили с оргазмом.

Его тело осталось таким же: совершенная, золотистая кожа с мягкими волосками. Чёткий рельеф мышц. Длинные волосы были собраны в хвост, но мне хотелось распустить их; пропустить через пальцы, сжать в ладони, уткнуться в них носом.

Артур отстранился, чтобы расстегнуть пуговицы на моих шортах. Мне пришлось приподняться, опираясь о стол, пока он стаскивал их вместе с трусиками. Он погладил большим пальцем надпись под моей тазовой косточкой и попросил:

– Прочитай.

– Você brincou com fogo, – прошептала я, не в силах оторвать взгляда от завораживающих движений, пока он расстёгивал джинсы одной рукой; а другой держал презерватив, разрывая фольгу зубами.

Я стащила с себя рубашку; и завела руки за спину, чтобы расстегнуть лифчик. Когда чашечки бюстгальтера соскользнули вниз, и я отбросила эту вещицу в сторону. Член Артура дрогнул, и мне пришлось облизать пересохшие губы.

– Твою мать, – простонал он, надевая презерватив.

Шагнув ко мне вплотную, он снова обхватил мои бёдра ладонями и направил головку к моему входу.

– Только не кричи, Кира, – шепнул он, чуть наклонившись, – Здесь тонкие стены.

А затем он вошёл в меня до упора.

Мой рот раскрылся в немом крике, но я не издала ни звука. Пришлось крепко зажмуриться, так остро это было. На коже выступила испарина, я отчётливо это почувствовала. Ладони, сжимающие край стола, ослабли, и я рухнула бы; если бы рука Артура не обхватила мою спину.

– Чёрт, – прошипел он в мой висок, – Ты не была такая тугая.

Боже, он может заткнуться?

Я повела бёдрами, подстраиваясь. Он дёрнулся в ответ, достигая каких—то невероятных глубин во мне, и сдавленно застонал мне в волосы. Медленно выйдя из меня, он снова вошёл с очередным тихим стоном и начал двигаться.

Это было идеально. Чёткое давление; знакомый ритм. Туда—обратно, туда—обратно, и так до бесконечности. Моя спина покрылась потом; на его груди тоже выступили крошечные капельки, и я невольно подняла лицо, чтобы слизать их. Ответом мне был воздух, со свистом вырвавшийся из его лёгких. Я провела ладонью по его руке, и обхватила плечо, ища опоры; но Артур наклонился, опрокинув меня на стол и убрал руку из—за моей спины.

– Ты хоть представляешь, как я скучал по этим божественным сиськам? – прошептал он, не прерывая движения бёдер.

Его взгляд блуждал по моей обнажённой груди; в глазах я читала знакомое восхищение, перемешанное с восторгом. Он наклонился и провёл языком по ложбинке; а потом повернул голову и втянул один сосок в рот. Я тихо пискнула, и прикусила свой мизинец, чтобы не крикнуть от удовольствия.

– Ты хоть представляешь, как я скучал по тебе? – снова тихий шёпот; губы, блуждающие по моим ключицам и шее, – Ты хоть представляешь, что ты со мной сделала? – шепнул он в моё ухо, прикусывая мочку.

Я сдавленно ахнула, и застонала. Его ладонь накрыла моё лицо, перекрыв доступ воздуха, но мне было плевать. Он задвигался резче, заставляя край стола болезненно впиваться в мои ягодицы. Чуть отстранившись, прижал мои колени к груди; проникая ещё глубже, если такое вообще было возможно. Моя спина непроизвольно выгнулась, и я накрыла рукой его ладонь на моём лице, пытаясь загасить рвущийся из глотки крик.

Оргазм накрыл меня ледяной волной, заставив дрожать. От давления его руки на моих губах, его тела у меня на бёдрах; от того, что я не могла выпустить его сумасшедшим, громким и отчаянным криком, он был таким мощным, что на долю секунды мне показалось – вот—вот и я потеряю сознание. Веки сами собой закрылись; его ладонь исчезла с моего лица, переместившись на моё бедро. Он вонзился в меня ещё несколько раз, пока не достиг пика.

Открыв глаза, я увидела это, сквозь туман, застилающий веки. Увидела, как он запрокинул голову; как напряглась каждая его мышца; как проступили вены на шее. Я увидела зачастивший пульс у него под подбородком; увидела, как капля пота стекла с него и упала туда, где соединялись наши тела. Артур закусил нижнюю губу и зажмурился, вздрогнув в последний раз, а затем всё это кончилось.

Опираясь на вытянутую руку, он навис надо мной, тяжело дыша. Другой он вытер влажный лоб, разбрызгав по мне капельки пота.

– Одевайся, – тихо сказал он, перед тем как коротко поцеловать и отпустить меня.

Я села и изогнула бровь в немом вопросе. Захотелось сложить руки на груди, но выглядело бы это глупо – я же голая и на письменном столе.

– Одевайся, Кира. Быстро, – снова приказал Артур, поднимая свои джинсы и застёгивая их нервным движением, – Мы уходим.

– Куда? – вырвалось у меня.

– Куда надо, – он устало вздохнул и присел передо мной, чтобы поднять мои шорты и нижнее бельё с пола, – Если ты не оденешься в течение тридцати секунд, я выведу тебя отсюда голой.

Проверять, шутит он или нет, я не рискнула, поэтому послушно спрыгнула на пол и начала одеваться. Когда три пуговицы на моей блузке застегнулись, Артур закатил глаза и дёрнул меня за руку; выводя из студии.

– Может, ты объяснишь, что происходит? – выдавила из себя я, привычным жестом пристёгиваясь на пассажирском сидении.

– Мы едем ко мне домой, и лучше сделать это как можно быстрее, – с улыбкой ответил Артур, выруливая на дорогу.

Я задумчиво хмыкнула, откинувшись на спинку. Кожа сиденья противно липла к моим бёдрам, и я невольно поёрзала. Артур покосился на меня и сглотнул, а потом покачал головой и уставился на дорогу.

В полной тишине мы ехали по городу. Я разглядывала в окнах витрины магазинов, и такие непривычные вывески на русском языке. Артур барабанил пальцами по рулю, и это немного раздражало. Мы попали в пробку; теперь я поняла, почему их так не любят. Время тянулось мучительно медленно; Артур тяжело молчал рядом со мной; и я не нашла ничего лучше, кроме как прислонить голову к окну и задремать.

– Подъём, – услышала я сквозь сон, – Мы приехали.

Я распахнула глаза и поморгала на окна квартирных домов впереди. Вытянув шею, я повернула голову направо; а потом налево и тихо присвистнула:

– Вот это да.

Слева хлопнула дверь машины, и я вздрогнула. Артур появился в поле моего зрения в лобовом окне, а затем он открыл мою дверь и протянул мне руку. Я отстегнула ремень безопасности и, пожав плечами, выползла на улицу.

– Где мы? – я потёрла ладошкой потную задницу и выпрямилась.

– Строгино. Слышала?

– Нет, но размеры впечатляют, – я искренне улыбнулась, даже не подумав лукавить.

Новостройка была настолько огромной, что даже при всём желании, я бы не смогла прикинуть, сколько в ней может быть квартир.

– Пойдём, – Артур мягко подтолкнул меня в спину и указал рукой на подъездную дверь, – Туда.

– Ты меня пугаешь, – фыркнула я, семеня рядом с ним, – Зачем столько загадочности?

Он обхватил мою талию рукой, и потянул меня к лифтам. Наклонив голову, Артур потёрся подбородком о мой лоб и тихонько сказал:

– Просто у нас мало времени, и я не хочу его терять.

Втолкнув меня в лифт, он нажал кнопку двадцать четвёртого этажа, и прижал меня к холодной стенке кабины. И снова его руки начали блуждать по моему телу; губы целовать моё лицо. В памяти всплыл наш давний разговор в Таллинне, и его фраза: «Думаешь, пятнадцать минут мимолётного кайфа меня удовлетворили?». Я захихикала, прижимаясь к нему ещё теснее; но он, казалось, не обращает внимания на мои смешки.

Артур внёс меня в квартиру, и даже не дав возможности осмотреться, начал снова снимать с меня одежду. Я не стала отставать, и за нами оставался след из «хлебных крошек» до тех пор, пока мы оба не рухнули на кровать.

Это было хорошо. Даже слишком хорошо. Наверное, поэтому всё это так быстро закончилось.

 

***

– Чёрт, – выдохнул Артур, резко сев на кровати, – Будь здесь и не выходи.

Он стремительно поднялся и вытащил свои боксеры из кучи вещей, которые зачем—то принёс из прихожей. Надев их, он обернулся и как—то отстранённо посмотрел на меня, а затем вышел из спальни, тихо прикрыв за собой дверь.

Мне показалось это странным. Да что там, мне это, откровенно говоря, не понравилось.

Я тихо встала с кровати и подошла к двери на цыпочках; опасаясь, что половицы заскрипят подо мной. Из прихожей лилась тоненькая струйка света и послышались приглушённые голоса.

– Ты рано, – это сказал Артур.

– Я сейчас уеду, хочу переодеться, – бодро заверещал женский голос.

Я уставилась на дверь круглыми глазами, как будто она могла объяснить мне, что здесь происходит.

– Могла бы предупредить, что приедешь раньше, – недовольно пробормотал Артур, показавшись в узкой щёлочке, в которую я подслушивала/подглядывала.

Мимо него пролетела высоченная блондинка на огромных шпильках. На ходу она спокойно произнесла:

– Филатов, я между прочим, тоже здесь живу. И могу приходить домой тогда, когда захочу.

Я отскочила от двери, как ошпаренная.

– Конечно, можешь, – устало пропел Артур, а затем голоса стихли.

Что за херня?

Я оглядела небольшую комнату беглым взглядом, и горько усмехнулась.

Конечно. Это не спальня, а комната для гостей. Или будущая детская, быть может. Но это, определённо, не хозяйская спальня.

Ни одной фотографии; вазы; часов – ничего. Даже шкафа или гардероба нет – только кровать. Блять, на ней даже постельного белья нет, только смятые простыни. Меня замутило, и я обхватила горло рукой, чтобы остановить приближающуюся тошноту.

Мой взгляд упал на кучу одежды, валяющуюся на полу, и я кинулась к ней, стараясь не издавать лишних звуков. Дрожащими руками, я надела своё бельё; шорты и блузку. Тенниски были тут же, и я быстрым движением скользнула в них, благо вместо шнурков была мягкая резинка. С трудом застегнув пуговицы, я прислушалась и дёрнулась от резкого хлопка входной двери. Сделав несколько глубоких вдохов, я вышла в прихожую.

Артур стоял, прислонившись спиной к косяку, опустив голову на грудь. К моим глазам поступили слёзы обиды; я быстро моргнула, чтобы сохранить собственное достоинство хотя бы для самой себя, и не разреветься прямо здесь.

– Вызови мне такси, – хрипло сказала я.

Он вздрогнул и поднял голову. В его жёлто—зелёных глазах не было раскаяния или вины; но при виде меня заметно смягчились.

– Зачем? – спросил он, двинувшись в мою сторону.

– Стой, – я подняла руку, – Не подходи, иначе меня вырвет. Просто… Вызови такси, – выдохнула я на одном дыхании.

– Ты всё слышала? – застыв на месте, дрогнувшим голосом спросил Артур.

– Вызови. Мне. Такси, – чётко по словам повторила я.

– Кира, я не хотел, чтобы всё было так.

– Ладно, сама поймаю, – вздохнула я, потирая виски, – Удачи, Артур.

Я обошла его и направилась к входной двери, не задумываясь о том; что я нахожусь в чужой стране, незнакомом городе, и что я даже не знаю где мне ловить такси. Я просто хотела уйти отсюда, и больше никогда не возвращаться. А ещё больше, я хотела бы навсегда забыть этого человека; удалить его из памяти, как я удаляла неудачные главы своего романа.

– Подожди, – он перехватил мою руку, которую я занесла над дверной ручкой, – Давай поговорим.

– Нам не о чем разговаривать, – сухо сказала я, вырывая свою руку из его хватки, – Отпусти, – заныла я, когда он обхватил меня за талию и прижал к себе, – Артур, я хочу уйти; выпусти меня.

Мой голос меня предал, и начал дрожать. Глаза защипало так, как будто в них насыпали соли. Я тряхнула головой, и Артур опустил руки. Выскочив на площадку, я вызвала лифт и застыла перед ним, боясь обернуться.

– Мне очень жаль, Кира, – за моей спиной послышался мягкий и вполне виноватый голос.

– Твоё кредо – извиняться, Артур. Тебе самому не противно? – я повернула голову, чтобы посмотреть на него краем глаза, – Привести шлюху в свой дом. Упс, – я фыркнула, – В ваш дом, кем бы она не была.

– Кира, я… – начал он, но я перебила:

– Пожалуйста, не говори, что она твоя сестра. Не опускай меня ниже плинтуса дважды.

Двери лифта раскрылись, и я вошла внутрь. В зеркале отразился Артур, стоящий за моей спиной. Усмехнувшись, я подняла на него глаза и сказала:

– Пожалуй, такого поворота событий никто не ожидает. Об этом стоит написать.

Когда его лицо скрылось за холодной сталью, я дала волю слезам и разревелась.

Он не стал меня догонять, и, определённо, это к лучшему.