Я не уверен, был это сон или нет. Может быть, я все-таки спал. Возможно, это один из случаев, который как заноза сидит в голове, и ты не можешь понять, было это сном или явью. Это становится чем-то вроде памяти о снах и смешивается с чем-то другим, что с тобой, возможно, случилось или имеет для тебя большое значение, если вы понимаете, о чем я. Это как головоломка, в которой отдельные детали не очень подходят друг к другу.

В лагере только-только занимался рассвет. Я проснулся. Я всегда просыпался раньше других. Мне вроде бы хотелось пить. Вокруг все очень мирно и тихо. Кузнечики перестали стрекотать, а птицы еще не проснулись, так как свет пока был очень тусклым. Я собирался пойти на пляж, но папа сказал нам, что мы должны оставаться в лагере, особенно ночью.

Как раз в эту минуту одна из наших коз начала орать как сумасшедшая. Это была беременная коза, которую папа привязал снаружи загона, чтобы к ней не приставали козлы.

Появилось какое-то существо, похожее на змею и очень мощное. Оно почти скользило брюхом по земле. Я почувствовал какой-то запах, от которого меня чуть не вырвало. Говорят, что запах — это одно из ощущений, лучше всего сохраняющихся в памяти, но я не думаю, что до этого когда-нибудь чувствовал такую вонь.

Существо меня не видело. Его сияющие глаза смотрели в основном на беременную козу. Я застыл на месте, хотя меня немного трясло: я испугался, что существо повернется в мою сторону. Оно ползло вперед, дюйм за дюймом, и часто оглядывалось, чтобы удостовериться, что его никто не видит. За ним наблюдал я, но меня частично прикрывал угол хижины, и я вел себя тихо.

Можно сказать, что это существо было очень хитрым и пронырливым, только по тому, как оно двигалось и поворачивало голову. Эта голова — я уже смог различить ее форму, так как полностью рассвело, — была длинной и толстой, как большое бревно. Когда существо подползло поближе к козе, его челюсти раскрылись, и это выглядело так, будто бревно расщепили пополам. Во рту — ряды зубов, похожих на щепки, которые сверкали даже в неярком утреннем свете. Эти зубы были такой же длины, как ножи для резьбы по дереву, а может быть, даже длиннее.

Потом я чуть не откусил себе язык от ужаса, потому что голова уже дернулась к беременной козе и схватила ее челюстями.

Меканье тут же прекратилось. Этот зверь из тропического леса в мгновение ока заглотил ее целиком чудовищным ртом. Раздался хруст костей, и у меня возникло ощущение, что существо в один присест сжевало бедную козочку. Она выглядела воробышком в тигриной пасти. Вначале я еще видел ее ноги, торчащие из пасти монстра как спички… Затем нескольких быстрых движений — и они исчезли в пасти, пережеванные вместе с остальной козочкой.

Думаю, у меня из горла вырвался звук, потому что голова чудовища повернулась в мою сторону. Казалось, что оно какое-то время смотрело на меня, и у меня возникло ощущение, что оно улыбается. Но возможно, это была только игра воображения, ну, понимаете, из-за этих торчащих зубов и всего остального. По толстым губам чудовища текла кровь, и оно слизнуло ее огромным языком. Потом оно вдруг повернуло голову в противоположную от меня сторону и посмотрело на коз в загоне. Я почти что услышал, как оно думает: «А не взять ли мне еще одну?» — но шум из палатки заставил его насторожиться. В конце концов, когда холодный пот уже стекал по моей груди и спине, оно повернулось и посеменило на коротких ножках в сторону леса.

Я все еще сидел на месте и дрожал, когда весь лагерь, старая деревня и все вокруг полыхнуло огнем. Р-р-раз — и все полыхнуло! Но как раз эта часть сна, как я думаю, была сном. Или это солнце взошло на рассветное небо, и все вокруг показалось пылающим. Понятия не имею, как все было. У меня остались только эти смешанные воспоминания. Вы должны помнить, что я до смерти перепугался. Думаю, это можно назвать шоком. Но я настаиваю, что монстр был настоящим и что он съел козу именно таким образом. Может быть, я присочинил что-то позже, из-за того, что я потом узнал и увидел.

Я помню, как папа вышел из горящей палатки в трусах и майке, зевнул и потянулся, подняв вверх руки. Потом он увидел оборванный конец веревки, к которой была привязана коза. Озадаченное выражение появилось на его лице, но оно тут же исчезло, как только он увидел меня, сидящего напротив.

— Макс! — позвал он. — С тобой все в порядке?

Но в горле все еще стоял ком, и я не мог ответить.