А пока наши друзья бедствовали на севере Поднебесного, Бриония занималась самыми обычными делами в столице. Она принимала больных в работном доме в самой бедной части Туманного. Конечно, у нее были и богатые пациенты из Шквалистого Поместья, которые платили ей за услуги, и платили весьма неплохо. Вот на эти-то деньги она и смогла устроить бесплатную клинику для бедняков. Разумеется, она работала не одна, но с двумя такими же бескорыстными, как и она, врачами, которых звали Роза и Медуница. Бедняки выстраивались в огромную очередь, чтобы попасть в их клинику. С какими только жалобами сюда не приходили! У одного распухла лапа так, что бедняга не мог ходить, у другого воспалился глаз, у третьего болело ухо. В общем, что бы ни случилось, все спешили в клинику Брионии.

Она любила свою работу, каждый день ласка с радостью принимала больных, лечила воспаления, накладывала швы и перевязывала раны. Единственным, что раздражало ее в клинике, был ласка-помощник, выполнявший обязанности регистратора. Нет, он отлично справлялся с работой, и в общем-то все три врача были бы им довольны, если бы не его ужасная привычка свистеть сквозь зубы. А если он не свистел, то напевал вполголоса или по меньшей мере мурлыкал себе под нос. С этим можно было бы смириться — у кого из нас нет недостатков? — но дело в том, что он знал всего лишь одну песню «Все хорошо, прекрасная маркиза», а в этой песне помнил только последнюю строчку. И повторял ее снова и снова. В итоге ласки-врачи ставили компрессы и пластыри, мерили температуру и осматривали больных под непрерывный аккомпанемент: «Все хорошо, прекрасная маркиза, все хорошо, все хорошо!» Вместо остальных слов, которых помощник не помнил, он мурлыкал нечто вроде «ля-ля-ля».

Когда ему приказывали прекратить пение, он начинал насвистывать. Но надо отметить, что ласки свистят не так, как другие животные. У них при свисте получается такой пронзительный звук, который далеко не всякий может вытерпеть. Вот и этот ласка оглашал приемную таким свистом, который можно было сравнить лишь со скрежетом гвоздя по стеклу или с визгом тормозящего поезда.

— Когда-нибудь настанет день, — сказала Бриония Розе и Медунице, — когда я выдерну нашему регистратору зубы и выкину их в реку. Только тогда, наверное, он перестанет терзать наш слух.

— А мы тебе охотно поможем. Будем держать его за лапы, — хором ответили ее подруги.

Когда в этот день очередь подошла к концу, Бриония со своими коллегами устроила перерыв. Есть они не хотели — Бриония вообще считала, что обработка ран, вросших когтей и чистка фурункулов не способствует аппетиту, — зато все трое с удовольствием начали пить какао. Бриония как раз маленькими глоточками пила горячий напиток и наслаждалась относительной тишиной и покоем, когда в комнату вошел их ласка-регистратор и сообщил:

— С вами хочет поговорить какой-то крыс.

Бриония вспомнила, что Нюх со своими помощниками имел встречу с крысами, так что, наверное, ей теперь хотят сообщить что-то важное. Она вышла и обнаружила, что у крыльца и впрямь стоит создание с голым хвостом, лежащим на мостовой. На крысе была одета белая шелковая рубашка с лентами и кружевами, изящные панталоны и пара высоких сапог, которые люди называют ботфортами. На поясе у него висела короткая шпага, а голову прикрывала черная широкополая шляпа, украшенная воробьиными перьями, которые задорно торчали под самым невероятным углом.

Придерживая шпагу, крыс изящно снял шляпу и отвесил низкий поклон — в лучших манерах Средневековья. Плюмаж его шляпы подмел мостовую, кружева манжет взметнулись вверх — Бриония слегка поклонилась в ответ. Она была совершенно очарована — после перевязок и прочих лечебных процедур вежливость и грация этого посетителя были как глоток свежего воздуха.

— Миледи, — вежливо сказал крыс, — мое имя Тоддлебек, и я предводитель всех крыс, живущих под этим прекрасным городом. Я понимаю, что пришел к вам без приглашения, но единственным оправданием моему нежданному визиту может служить то, что я пришел сообщить вам о таинственных деяниях, кои совершаются в канализационных туннелях и колодцах города.

— Деяниях? — с некоторым недоумением переспросила Бриония, она вовсе не была уверена, что правильно поняла витиеватую речь крыса.

— Деяниях, свершениях, действиях — словом, о том, что происходит внизу. Джер Остронюх Серебряк просил меня сообщить ему, если внизу вдруг начнется какая-либо подозрительная активность. Как я выяснил, он уже успел покинуть пределы нашего города, который можно сравнить лишь с драгоценной жемчужиной в короне Поднебесного королевства, и отправился на север. Но я помню, о чем он просил меня перед отъездом. А он предупреждал, что в случае необходимости я могу обратиться к вам, миледи, искусной врачевательнице больных и страждущих. Вот поэтому я и здесь.

— Как мило с вашей стороны, — сказала Бриония, ловя себя на мысли, что с трудом удерживается от того, чтобы не перейти на такую же витиеватую речь. — И что же вы хотите мне сообщить?

— Под городом строят какие-то инженерные сооружения — протягивают металлические трубы. Опасаюсь, что в конце концов они окажутся подведены под все дома и во все уголки города, так что могут пострадать все сооружения: башни и стены, шпили и шпицы… Кстати, вы не можете мне объяснить, какая разница между шпилем и шпицем? Мы неоднократно обсуждали этот вопрос на наших заседаниях по пятницам, во время званых ужинов с пряностями и блюдами восточной кухни. Но так и не пришли к единому мнению. Некоторые полагают, будто шпиль — гладкий, а шпиц — многогранный, но точно никто не может сказать. А что вы думаете?

— М-м-м, — глубокомысленно отозвалась Бриония.

Он вздохнул:

— Вы тоже не знаете. Печально. Я был уверен, что дама с таким замечательным образованием сумеет разрешить этот важнейший вопрос раз и навсегда, чтобы мы больше не мучились над его решением. Но ничего. Нам необходимо сконцентрировать внимание на том, что происходит под улицами города.

— Да, — пробормотала Бриония, думая о Баламуте. — Интересно, что там на самом деле происходит. И кто строит эти коммуникации? Не один ласка, полагаю?

— По нашим трубам бродит целая армия инженеров и рабочих, и они бесчисленны, как звезды в небе над Туманным. Они трудятся над созданием адской машины, протягивая все новые и новые трубы, которые исходят из пышущего паром котла. Я слышал лишь два имени, которые эти животные часто упоминали, это — Эдди Сон и Джо Уль. Как я понял, эти особы — самые главные и именно они наблюдают за созданием всей конструкции.

— Паровой и пружинный двигатели работают вместе? — изумилась Бриония. — Как странно. Благодарю вас, мастер Тоддлебек. Я весьма признательна вам за помощь.

Крыс снова снял с головы шляпу и низко поклонился в ответ.

— Ваш покорный слуга, — церемонно отозвался он.

— Вы собираетесь вернуться туда прямо сейчас?

— Разумеется, ведь под землей — мой дом.

— Неужели вам там никогда не надоедает? — с любопытством спросила Бриония. — Я хочу сказать, что там ведь очень мало места. Вы не чувствуете себя заключенными в тюрьме?

— Как сказал наш замечательный поэт Трясохвост: «Подземный ход не кажется тюрьмой, когда мне камни эти — дом родной».

— Очень прочувствованно.

И Тоддлебек ушел, оставив Брионию размышлять о том, что за странную машину сооружают под городом заклятые враги и соперники. Строительство это происходит в полной тайне, поскольку Бриония каждый день читала газеты, но ей ни разу не встретилось упоминание о подобном проекте. Впрочем, она не сомневалась, что идея подземного строительства принадлежит мэру Недоуму и он собирается на нем поживиться. Оставалось только надеяться, что он не решил в одночасье выселить из канализации всех крыс. Повстречавшись с одним из представителей этого рода, Бриония чувствовала, что должна расследовать дело о подземном строительстве — крыс произвел на нее самое благоприятное впечатление. В наше время редко встретишь такого вежливого и обходительного зверя.

Чтобы выяснить, что происходит, ласка первым делом отправилась к лорду Мудрому. Дверь открыл величественный дворецкий, он взял визитную карточку и попросил подождать. Вскоре перед ней появился сам лорд Мудрый с неизменным моноклем в глазу.

— А, так это ты! Подружка моего приятеля, как там его зовут? Вы соседи, насколько я помню. И чем я могу быть полезен?

— Я хотела спросить, не слышали ли вы о том, что мэр Недоум что-то намерен строить под городом?

Лорд Мудрый нахмурил бровь:

— Что-то? А что именно?

— Какое-то сооружение. Машину. С пружинным и паровым двигателями одновременно. Вы ничего об этом не знаете?

Лорд Мудрый принялся вышагивать по коридору, опустив голову и размышляя. Наконец он распрямился и сказал:

— Ну конечно, Нюх упоминал об этом. Разве он вам ничего не сказал? Нет, должно быть нет, иначе бы вы не стали спрашивать. Мужские темы, сами понимаете, — машины и все такое прочее. Совершенно не для нежных ушек прекрасных дам. Поэтому он и не говорил об этом с вами, а рассказал только мне. Дамы не разбираются в механике, верно? Думаю, она не входит в курс их обучения в школе. Куклы и платья — совсем другое дело, дамы обожают подобные темы, но заговори с ними об отвертках, шурупах и тому подобном — они умрут от скуки. Я помню, что с самого детства нам с сестрой дарили совершенно разные подарки: наборы инструментов и разные модели предназначались для меня, ленты и кружева — для нее. Полагаю, у нас по-разному устроены мозги.

— Ничего подобного! — возмутилась обиженная до глубины души Бриония. — Я ничуть не хуже вас разбираюсь в механике и подобных науках. Так что вы скажете мне о машине?

Лорд Мудрый внимательно осмотрел свою посетительницу через монокль:

— Хм, да, вы, возможно, и вправду разбираетесь в механике. Вы не похожи на прочих дам. Я считаю их довольно безмозглыми созданиями. Вечно бродят по магазинам и болтают о всяких пустяках, вроде того, какую шляпку надеть и какие к ней прикрепить перья — красные или зеленые. А если пытаешься поговорить с ними о чем-нибудь серьезном, например о живописи, они тотчас переводят разговор на пастель. Ну скажите, разве можно счесть рисование пастелью — предметом, заслуживающим серьезного обсуждения?

Бриония поджала губы:

— Мне кажется, что мы немного отошли от темы, лорд Мудрый. Так что, если не возражаете, я бы все-таки хотела услышать ответ на свой вопрос. К тому же позвольте вам напомнить, что в истории встречается немало упоминаний о дамах, которые ничуть не уступали сильной половине.

— Не могу сказать, что полностью с вами согласен, но мы поговорим об этом как-нибудь в другой раз. Да. Итак, машина под городом… Нюх говорил, что там собираются устроить отопление, чтобы обогревать весь город зимой. Вы же сами отлично знаете, как Недоум ненавидит холод. На первый взгляд это может показаться и неплохой идеей, но на самом деле ничего хорошего в ней нет. Не помню, какие доводы против нее приводил Нюх, но тогда я с ним вполне согласился. А теперь не могу ли я предложить вам чашечку чая? Печенье? Новую шляпку?

— Вы невозможны, лорд Мудрый! — сказала Бриония. — Спасибо за информацию. Я спрошу Нюха, почему он ничего не сказал, мне об этой идее Недоума, но я абсолютно уверена, что вовсе не потому, что я не разбираюсь в механике.

— Если вы так говорите, значит, так и есть.

Бриония скрипнула зубами и удалилась.

Затем она отправилась по другому адресу. Она хотела выяснить, действительно ли предположения Нюха — правда. Часы на башне пробили пять раз, когда она подошла к зданию в южной части Шквалистого Поместья и остановилась перед зеленой дверью с большим медным колокольчиком. Бриония позвонила, и спустя некоторое время дверь открыл горностай, в котором она тотчас узнала Джо Уля. За ним стоял другой знаменитый изобретатель — ласка Эдди Сон.

— Да? Что вам угодно? — спросил Джо Уль, оглядывая Брионию с головы до лап.

— Я… э-э-э-э… Кто-нибудь посылал за врачом?

Уль казался озадаченным. Он повернулся, посмотрел на Сона и снова повернулся к Брионии.

— Здесь врач никому не нужен.

— О? Наверное, я перепутала адрес. — Бриония отступила на шаг и посмотрела на номер, прибитый к двери. — Да, значит, я ошиблась. Так вы уходите?

— Да, мы как раз собирались уходить, — нетерпеливо отозвался Уль.

— Вы пойдете со мной?

— С вами? Куда это?

— Ну, мне сообщили, что вы можете мне помочь. Дело в том, что сегодня в канализационных трубах произошла авария. Кого-то обварило паром и ударило распрямившейся пружиной. Я не уверена, что смогу сама найти дорогу к месту происшествия. Взрыв котла или что-то в этом роде, а потом развалился пружинный механизм, и зубчатые колеса так и разлетелись во все стороны.

Уль выступил вперед, на крылечко и уставился на Брионию во все глаза. По пятам за ним следовал Сон.

— Несчастный случай? — воскликнул он.

— Происшествие? — вторил ему Уль.

— Отопительный проект!

На обоих лицах отразилась паника, граничащая с ужасом. Испуг сказал Брионии все, что она хотела узнать.

— Хотя вы знаете, — попыталась она успокоить их, — может быть, просто кто-то глупо пошутил.

Но изобретатели уже перебегали на другую сторону улицы к ближайшему люку, через который можно было попасть в канализационную систему.