Никто не имел права обвинять нас в медлительности. Мы очень торопились.

Мы должны были, взяв за основу схему разведывательных мероприятий, составленную 3-м отделением разведывательного отдела южнокорейского генштаба и утвержденную главным советником по делам разведки и контрразведки полковником Бирдом, наметить конкретную программу действий перед началом кампании.

Схема Бирда состояла из голого перечня того, что вообще следовало бы сделать. Такой перечень давался на первых же страницах учебника, по которому занимались слушатели 1-го курса нашей школы Накано. Нас рассмешил, например, пункт о бактериологических мероприятиях. Здесь говорилось о том, что следует заразить кухни воинских частей, столовые полицейских управлений, банкетные залы военного ведомства, правительства и центрального партийного органа, дома лидеров правительства, партии и военного командования, водохранилища и реки. Оставалось только добавить: и все горы, леса, и поля. А в пункте, касающемся мероприятий по физическому устранению отдельных лиц, говорилось, что надо устранить всех политических лидеров Северной Кореи, всех высших офицеров северокорейской армии и министерства внутренних дел, всех видных партийных, общественных и культурных деятелей - словом, всех, кто занимает мало-мальски заметное положение. В таком духе была набросана вся схема Бирда. Короче говоря, она представляла собой список того, о чем можно мечтать, а не того, что можно сделать в действительности.

По мнению Хаш-хаша, крупнейшим недостатком схемы был не только ее абстрактный характер, но и полное отсутствие указаний на необходимость сбора сведений об экономическом потенциале северян, и в первую очередь о рудных ресурсах Северной Кореи.

Наша группа прежде всего потребовала от южнокорейской стороны точной информации об их агентурных силах: какие резидентуры имеются в Северной Корее, как обстоит дело с агентурой особого назначения, какими возможностями она располагает и как поддерживается с ней связь.

Роберт Хан очень толково объяснил нам положение вещей. По тому, как он докладывал, было видно, что он действительно опытный, знающий дело разведчик. Резидентуры имелись только в Пхеньяне, Вонсане, Хэдю, Хамхыне и Саривоне. Они были созданы маршрутными агентами, посланными из Сеула и проведшими вербовки на месте. Связь с ними поддерживается с помощью коротковолновых передатчиков, голубей, а также через контрабандистов, оперирующих на восточном побережье Южной и Северной Кореи. Но пока никаких ценных сведений резидентуры не дали. Некоторые из них уже провалились.

Было ясно - чтобы развернуть работу в нужных размерах, надо значительно увеличить нашу агентуру по ту сторону 38-й параллели.

Мы с Робертом Ханом провели очень кропотливую работу. Просмотрев огромное количество японских архивных материалов, пересланных нам из 2-го отдела американского штаба, и прежде всего дела полицейского департамента корейского генерал-губернаторства и управления жандармерии в Корее, мы составили список всех корейцев, бывших на негласной работе в нашей полиции и жандармерии в Корее, и сфотографировали их автографы - оригиналы донесений и расписок в получении денег. Южнокорейское министерство внутренних дел прислало нам ответ: все бывшие негласные работники японской полиции и жандармерии, находящиеся ныне на территории Южной Кореи, уже установлены. Большинство их уже работает в американской контрразведке и в тайханской тайной полиции. А все те, местопребывание которых в Южной Корее не установлено, очевидно, находятся в Северной Корее и, разумеется, скрывают свое прошлое.

Необходимо было как можно скорее поручить нашим резидентурам в Северной Корее или нашим маршрутным агентам войти в связь с бывшими японскими агентами и заставить их возобновить работу, пригрозив, что в случае отказа фотокопии их автографов будут посланы куда следует. Эта категория агентов должна была значительно пополнить нашу сеть на Севере.

Нам понравилось предложение Лим Хо. Этот маленький человечек с наголо обритой головой и сонной физиономией придумал хорошую вещь. В качестве следователя контрразведывательного отдела главного управления полиции он провел ряд допросов беглецов из Северной Кореи - крупных промышленников, помещиков и бывших сотрудников японской полиции, прибывших на Юг со своими семьями. Из этих беглецов, по его мнению, можно было бы отобрать наиболее подходящих и после вербовки послать обратно на Север, оставив в качестве заложников их жен и детей.

Полковник Хидака предложил провести учет всех жителей Южной Кореи, имеющих родственников на Севере. Можно будет посылать маршрутных агентов с рекомендательными записками к этим родственникам и вербовать их путем шантажа.

В прежние годы наш генштаб и органы специальной службы на материке довольно успешно проводили работу среди магометан, ламаистов и христиан. Мы решили использовать контингента верующих. Через «релидженс дивижн» отделение по религиозным делам разведывательного отдела американского штаба - наша группа достала архивы американских миссий, действовавших до тихоокеанской войны в Корее. В делах баптистских, лютеранских, методистских, пресвитерианских и католических общин мы нашли полные списки корейской паствы с личными характеристиками наиболее усердных прихожан.

Большинство запрошенных нами американских миссионеров согласилось написать своим бывшим духовным чадам в Северной Корее письма с предложением выполнить христианский долг - всемерно помочь подателю письма.

Мы составили также списки видных проповедников из секты Небесного пути, находящихся на Севере. При случае можно было бы попытаться использовать членов этой секты.

Наш доктор оказался неистощимым на выдумки. Он дал нам ряд великолепных идей по части вербовочных комбинаций. А одна из его выдумок буквально привела в восторг Хаш-хаша.

Доктор предложил использовать для проведения террористических актов родовую месть. Он объявил нам, что между многими родами в Корее до сих пор еще сохранилась вражда, унаследованная от предков. Такая фамильная вражда, основанная на семейных преданиях, существует, например, между отдельными ветвями хэдюских и чондюских Цоев.

Роберт Хан решил провести регистрацию всех семей в Южной Корее, члены которых по заветам предков обязаны провести акт мести против семей, проживающих сейчас по ту сторону 38-й параллели. И если выяснится, что объект мести занимает видное положение в Трудовой партии или в северокорейской армии, можно будет уничтожить его руками членов враждебной ему семьи. Эту фамильную вражду следует подогревать всяческими способами, начиная с политико-идеологического воздействия и кончая материальным поощрением.

Хаш-хашу эта комбинация так пришлась по вкусу, что при выборе шифрованного наименования он приказал назвать ее «Нэнси», пояснив при этом, что следует примеру полковника Тибетса, назвавшего свой самолет, с которого он сбросил атомную бомбу на Хиросиму, именем своей матери.

При составлении программы конкретных действий мы уделили особое внимание тем из них, которые должны были накануне нашего выступления дезорганизовать тыл врага, то есть особым акциям - физическому устранению живых объектов, взрывам, поджогам и бактериологическим мероприятиям. Эту часть программы мы разработали очень подробно.

В наше распоряжение были переданы материалы из архивов 8-го диверсионного - сектора нашего генштаба и наших органов специальной службы в Манчжурии и Китае, начиная с органов Доихара и Сакаи и кончая органами «Вишня» и «Слива», которые широко практиковали особые акции, дававшие большой политический и стратегический эффект.

Бактериологические мероприятия были запланированы нами по материалам, представленным в американский штаб генерал-лейтенантами медицинской службы Исии и Вакамацу. Исии - ныне хозяин гостиницы «Вакамацусо» - предложил использовать маленькие воздушные шары, к которым будут прикрепляться миниатюрные приборы, автоматически сбрасывающие пробирки с бациллами.

Затем мы приступили к разработке самой трудной части программы - к тому, как наладить систематическую связь с нашими резидентурами, чтобы до начала выступления получить максимум данных о северокорейской армии и об экономических ресурсах красной Кореи.

Хаш-хаш приказал планировать агентурно-разведывательные мероприятия с таким расчетом, чтобы собрать как можно больше секретных сведений о разработке руд в Северной Корее и прежде всего о вновь открытых месторождениях вольфрамовых и алюминиевых руд.

Но вдруг выяснилось, что мы напрасно ломали голову над многими вопросами. Большая часть нашей работы оказалась ненужной. Из Сеула прибыл полковник Бирд и заявил:

- Осталось так мало времени до начала событий, что придется предельно упростить наши задачи. Общие сведения о дислокации северокорейских войск уже имеются. Этих сведений вполне достаточно. Наше наступление будет внезапным и стремительным. Враг будет разгромлен в ходе первых же боев. Поэтому нет необходимости в проведении особых акций против промышленных и транспортных объектов - пусть все достанется нам в целом виде.

К началу июля 1949 года все приготовления были закончены. 1-я армия под командованием генерала Ким Сек Вона и 2-я под командованием Цай Бен Дека заняли исходные позиции. Генерал Робертс приказал всем американским военным советникам направиться в части, при которых они состояли. Сам Робертс со своим штабом обосновался в Сувоне, в 25 километрах к югу от Сеула. Там же разместился со своей канцелярией полковник Бирд.

Большая группа наших офицеров, в их числе Ии и Минами, выехала в Корею.

Наступление было назначено на 25 июля. Оно должно было начаться с пограничной перестрелки.