Мы с Гуди одолжили у Патси тачку, чтобы доехать до Манчестера, даже доверенность оформили. Гуди никак не хотел закрывать вопрос об оружии и первые пятьдесят миль канючил и ныл, словно упрямый и надоедливый ребенок.

«Понимаешь, просто я подумал…», или «Я только хочу сказать, что…», или «По-моему, нам следует…», тем самым доводя меня до исступления. Он даже сменил курс и предложил такой вариант, при котором оружие будет заряжено лишь у меня и у него. И смертельно обиделся, когда я ответил ему, что поскольку среди моих знакомых он единственный человек, у кого в послужном списке имеется статья «стрельба по людям», то ему я доверю заряженное ружье в последнюю очередь. В конечном итоге разговор сошел к обмену резкими репликами, угрюмыми взглядами и бесконечному прокручиванию записей Патси.

Я ни разу еще не бывал в Манчестере, но всегда представлял себе, что он очень походит на сериал «Коронейшн-стрит». Одним словом, дерьмовое местечко. Оказалось, нет. Честно говоря, он походил на все остальные английские города, в каких мне доводилось бывать. Примерно такие же дома, магазины, авторемонтные мастерские и дорожные указатели с небольшой лишь разницей в расположении. Естественно, мы безнадежно заплутали, поскольку наша карта показывала только главные дороги и магистральные узлы. Так что мы пролезли в центр города и стянули из телефонной будки справочник, после чего повторили попытку. Гуди даже выудил откуда-то армейский компас, который прихватил с собой, и показал мне, в какой стороне север, только это знание не принесло никакой пользы.

Еще часа полтора мы раскатывали по округе, опрашивая аборигенов, в каком направлении находится Солфорд-Киз, и наконец нашли. Гуди выбрал подходящее открытое место для парковки, и мы позвонили Лену (мобильник тоже одолжил нам Патси). На автостоянке царила обычная для будней активность и умеренная суета, что вселило в меня относительную уверенность в том, что наша сделка пройдет незамеченной для законопослушных граждан Манчестера, если таковые вообще имеются.

— Ладно, теперь, как и договорились, ты остаешься тут с деньгами и пушкой и ждешь, пока я подам тебе сигнал, что путь свободен, — повторил я для Гуди.

— Знаю, я уже давно все понял. Слушай, если откроется стрельба, падай на землю и пригни голову. Я сам позабочусь об этих ублюдках. Не беспокойся. К чему было меня утешать?

— Гуди, дружище, это мой приятель. На сей счет проблем возникнуть не должно. Так что позаботься о собственной безопасности.

— Послушай, Мило, я — профессионал. Я столько раз держал в руках оружие, сколько ты не держал тюремных обедов. Я знаю, что делаю, — не унимался он, и на какое-то мгновение мне показалось, что парень сейчас отдаст мне честь и пустит слезу перед звездно-полосатым флагом.

— С Леном проблем не будет, так что остынь. Пушки — всего лишь страховка. Лен тоже придет с оружием, поэтому мы в равных условиях. Расслабься, и все, — настоятельно уговаривал я.

Минут двадцать мы сидели в тишине, я еще пару раз пересчитал бабки, в то время как Гуди нетерпеливо потирал ладони о джинсы.

— Терпеть не могу ждать, — произнес он.

— Да ну? А я всегда ненавидел попадаться в лапы полиции.

Черный «BMW» Лена несколько раз объехал стоянку, последовал телефонный звонок, и только после этого он нас все-таки обнаружил. Мы сообщили парню, где находимся, он сделал еще один круг, пока не нашел свободное место неподалеку от нас. Я отдал деньги Гуди и наказал никого сегодня не пристрелить, особенно меня.

Лен выбрался из «BMW» и поприветствовал меня широкой улыбкой. Я щедро отблагодарил его в ответ, подошел, мы сердечно пожали друг другу руки и обменялись фразами о том, как приятно нам вновь видеть друг друга. Его громадный приятель остался сидеть на пассажирском сиденье и таращился на меня сквозь лобовое стекло, пока мы проходили процедуру обычных подколок и острот, пытаясь не отставать один от другого, насколько позволяли первые тридцать секунд.

— Итак, кто там у тебя в машине? — поинтересовался Лен, бросив взгляд на Гуди.

— Э-э-э… не знаю, должно быть, приятель твоего, — держал ответ я, кивая в сторону громилы.

— Значит, бабло у него? — спросил Лен.

Я подтвердил.

— Ты не доверяешь мне, Мило?

— Учти, где мы познакомились. Полагаю, то, что нас интересует, у твоего приятеля?

— Нет. В заду тачки, — сказал Лен.

— Не называй это «задом». Это багажник. По-идиотски звучит. Как, интересно, ты называешь капот? «Передом»?

Лен на миг задумался и выдал, что называет его «крышкой». Никогда еще не слышал, чтобы что-то в машине носило такое название. Даже в «Старски и Хуче», откуда, по всей видимости, Лен и черпал свои знания английского языка.

— Будь это американская тачка, подобные выражения еще сошли бы тебе с рук, но это немецкий автомобиль, и, упоминая в его присутствии слова типа «зад» и «крышка», ты выглядишь полным придурком, — высказался я.

— Как по-немецки багажник? Если хочешь, я буду его так называть.

— Понятия не имею.

— Вот и заткнись тогда.

Лен «хлопнул задом» и открыл находящийся внутри ящик, вмещавший около дюжины разнообразных пистолетов и подобного барахла. Я не очень-то хорошо разбирался в оружии и счел необходимым подозвать Гуди, чтобы тот прикинул, что есть что.

— Они все настоящие, да? — спросил я, просматривая вооружение.

— Нет, кое-что муляжи, есть и стартовые пистолеты, — не теряя бдительности, ответил он. — Но остальные настоящие.

— Я отберу для тебя, что получше. Сколько вам нужно?

— Шесть.

— Ясно. Сумку принес?

— Э-э… нет. А должен был?

Лен округлил глаза.

— Твоя тачка в двадцати ярдах отсюда. Ты хочешь пройти это расстояние с охапкой оружия? Ну, дурак! Вот возьми, — порывшись в багажнике, сказал он и протянул мне небольшой брезентовый мешок. Потом добавил: — Даже денег за него не возьму.

— Ты слишком щедр.

— Вот, в нем шесть «стволов». Все двадцать второго калибра и все в рабочем состоянии. Возможно, их только следует почистить и смазать, если хочешь быть абсолютно уверен, что после выстрела все твои пять пальцев останутся при тебе. Но дело твое, — проинструктировал Лен, закрыл мешок, потом ящик. — За каждый четыреста фунтов, так что пусть твой дружок подруливает сюда с бабками.

— Не стоят они столько. Я не собираюсь отдавать тебе две тысячи четыреста фунтов за это дерьмо. Согласен заплатить за них по триста. Все равно больше у меня нет.

— Слушай, я ведь еще по телефону говорил тебе не делать этого. Разве нет? Брось меня кидать, Мило, — насупился Лен.

— А разве мы не кидаем друг друга? Только ты подъехал с соседней улицы, а мы отмотали двести миль. Теперь же ты пытаешься вытянуть из нас побольше «капусты», потому что считаешь, будто мы боимся вернуться домой с пустыми руками. Это не так. И даже не пытайся нас облапошить. Мы не новички. Сам прекрасно знаешь, что тысяча семьсот фунтов — отличная цена для этих безделушек. Так что давай — по рукам и разбежались!

— Штука семьсот? — нахмурился Лен. — Что с твоей математикой, Мило?

— Ну, Лен, я ж оптом покупаю. Ты должен немного скинуть, раз такое дельце вызревает. Это обычная практика. Брось, не упрямься, — вымолвил я и протянул руку. — Давай же.

Лен прокрутил все в голове. Честно говоря, тысяча семьсот — не такая уж хорошая цена за то, что мы получали, зато честная. Только вот на стремление Лена быть честным рассчитывать не приходилось. В мою пользу должны были сыграть другие факторы. Во-первых, мы давно знакомы. Признаться, это не очень-то много значило, но ведь и я немногого просил. Во-вторых, у Лена налажены непрерывные поставки оружия из стран Восточной Европы. Для него цена издержек составляла не больше стоимости пары «Ливайсов», а порой и сами джинсы. И, в-третьих, парень мог срубить тысячу семьсот, но прямо сейчас, либо придержать товар, но наварить еще пару сотен фунтов. А как известно, лучше синица в руках, чем журавль в небе.

— Штука восемьсот — и расходимся, — предложил Лен, протягивая мне руку.

— Штука семьсот пятьдесят — и расцелуемся, — ответил я, выбивая себе еще полтинник, сулящий ночь гуляний в пабе. Каждый сэкономленный от сделки пенни капал из общего котла прямо мне в карман. Все по-честному. Кто, черт возьми, проделал весь этот путь до Манчестера?

— Ладно. Идет. Давай гребаные бабки, — сдался он, и мы ударили по рукам. — Ты совсем не изменился, Мило.

— Наоборот… — хотел было поправить я, но понял, что Лен прав. Я не изменился. Я подал Гуди сигнал, он выбрался из машины и с подозрительным видом направился к нам. Лен тем временем отсчитывал патроны из маленькой коробки, что была засунута сбоку от ящика с оружием.

— Я дам вам по шесть штук в каждый ствол. Это и так много, — сказал Лен, когда к нам присоединился Гуди. — И помни: когда разберетесь с делами и если они вам больше не понадобятся, я всегда готов выкупить их обратно. За полцены, разумеется. Только не пытайтесь сбагрить мне пушки, если на них висят трупы.

— Об этом не беспокойся. Патроны нам не понадобятся, — заверил я Лена, и тот бросил на меня недоумевающий взгляд.

— Как это — не понадобятся патроны? — спросил он. — Ты в этом уверен?

— Вполне.

— Как скажешь, ты — босс, — согласился тот и заткнул боеприпасы обратно в коробку.

— Э-э-э… вообще-то босс тут я. И мы их берем, — внезапно вмешался Гуди со своим девятым калибром.

— Отвали, Гуди!

— Нет, это ты отвали! — Он оттолкнул меня и повернулся к Лену. — Послушай, приятель, деньги у меня, так что покупатель — я. И мое слово: мы берем патроны.

В этот момент мордоворот Лена выскочил из авто и обнаружил свое присутствие.

— Гуди, лучше отвяжись. Предупреждаю тебя! — вспылил я, но Лен схватил меня за руку.

— Слушай, Мило, если у вас какие-то терки с другом, разбирайтесь где-нибудь в другом месте. Не надо втягивать в них меня, Энтони и еще лишнюю пару глаз на этой парковке. Иначе мы немедленно валим отсюда.

Конечно же, он прав. Скандал устраивать нельзя. Четверо типов, стоящих у открытого багажника «BMW», и без того выглядят довольно подозрительно. Я знал это. Придурок Гуди — тоже. Я быстренько прикинул, какой у меня выбор. Интересно, что лучше: поднять шум и сорвать тем самым сделку либо дождаться подходящего момента и вправить Гуди мозги, когда мы уберемся подальше от этого места и будем в безопасности. В конечном итоге я склонился ко второму варианту. У нас впереди еще двести миль пути, и если нас повяжут прямо тут, я буду проклинать себя не меньше, чем Гуди и Лена, до конца дней своих. Мучеником быть я не привык.

— Сколько при тебе бабла? — спросил Лен у Гуди, и этот идиот радостно поведал ему про две «штуки».

За них мой торговец пообещал дать ему уже отобранное оружие и патроны к нему и велел мне заткнуться, не дожидаясь, пока я раскрою рот. Не моргнув глазом Гуди передал деньги, и мои премиальные исчезли вместе с моим авторитетом.

— С тобой приятно иметь дело, — произнес Гуди и пожал Лену руку, после чего протянул ее Энтони.

— Лучше не афишировать, что мы тут занимаемся делами, — процедил громила, оставив свою руку при себе, равно как и выражение лица.

— Не обижайся, Мило, — обратился ко мне Лен, когда они с Энтони усаживались в тачку. — Бизнес есть бизнес, чувак.

— Ладно, проехали, — ответил я, хотя в общем-то сказать мне было на самом деле нечего.

— Эй, парни, — вдруг вспомнил что-то Гуди и постучался в окно Лену, когда тот уже заводил движок. — Чуть не забыл. Есть травка?

— Тебе сколько? — с интересом спросил Лен в надежде, что мой приятель намерен сбыть партию-другую у себя на юге.

— Да немного, пару косячков, — ответил Гуди и вытащил пятерку.

— А… ясно. На вот, держи, угощаю, — улыбнулся Лен, порылся в кармане и бросил пакетик марихуаны прямо в руки Гуди. — Берегите себя и держитесь подальше от неприятностей. — Он снова расплылся в улыбке и растворился в дебрях Манчестера.

— Подальше от неприятностей? — чуть не расхохотался я, осторожно поглядывая на Гуди с мешком стволов и пакетиком наркоты.

— Глянь, сколько он нам дал. Здесь, должно быть, полкорабля, не меньше, — возбужденно скалился тот, разглядывая свой маленький подарок. — Какой славный малый!

— Тебе было обязательно это делать? — абсолютно обреченно вздохнул я.

— Я считаю, что глупо было бы отказываться от патронов, раз уж мы все равно сюда приперлись. Никто не заставляет нас раздавать их, когда вернемся на юг. На месте и разберемся. Лучше уж иметь и не нуждаться в этом, чем нуждаться, но не иметь, — разразился он, словно старый мудрец.

— Ладно, давай уберемся отсюда.

По дороге домой я изо всех сил старался отговорить Гуди поделить патроны между ребятами, но мои слова не достигли его ушей. Он был убежден, что невозможно совершить вооруженное ограбление, не будучи должным образом вооруженными, потому что весь блеф отразится на наших лицах и уверенности в собственных силах, если мы ничем не сможем подкрепить свои угрозы.

— Все дело в психологии, — сказал Гуди.

И в то же мгновение я осознал, что у меня никак не получится сдерживать желания семерых разных людей, раз уж я спустил эту свору на ничего не подозревающий объект. Если Гуди, да и все остальные не способны оценить всей важности этого вопроса при свете дня, то что уж говорить о том, каких дров они могут наломать сгоряча, когда кровь закипит и они столкнутся с проблемой лицом к лицу. Надеяться на это просто глупо. Какой же я идиот! Думал, что сможем провернуть это дельце. Теперь вижу, что ничего не выгорит. Так все мило начиналось, такая славная маленькая фантазия, но если мы воплотим ее в жизнь, кто-нибудь обязательно либо серьезно пострадает, либо сядет в тюрягу. И у меня чуйка, что мне достанется и то, и другое.

Я допустил непростительную ошибку, позволив втянуть себя в это предприятие.

Нужно покончить с этим, пока еще есть такая возможность.