Проливной дождь и близкая гроза беспокоили лошадь, она прядала ушами и била копытом по раскисшей земле, разбрызгивая густую жижу. Майри наклонилась, потрепала черную, глянцевую от воды гриву животного.

– Ну-ну, Пэг, – нежно шепнула она. – Потерпи, моя хорошая. Уже скоро… А потом, обещаю, ты согреешься, обсохнешь, поешь досыта…

Где-то совсем рядом негромко фыркнула лошадь. Майри обернулась. Завернутый в плащ с головы до ног, с надвинутым на глаза капюшоном, из пелены дождя выступил всадник. Кристофер Армстронг, приветственно вскинув руку, остановил своего коня рядом с кобылой Майри.

– Что творится, Майри! – приглушенно воскликнул он. – Того и гляди, шторм грянет! – Ломающийся высокий голос и худая, по-мальчишески угловатая фигура выдавали возраст юноши, едва-едва переступившего порог детства. – Ты уже насквозь промокла… В такую погоду по дороге в Линкрейг никто и шагу сделать не рискнет. Поедем домой. Дженнет приготовила ужин…

– Другой дороги в Мидл-Марч нет, – насупилась Майри. – Гонец проедет здесь.

– Ага. Только завтра. А сейчас он отдыхает себе спокойненько в какой-нибудь таверне.

– Он уже близко. Если б не дождь, мы бы его уже увидели!

– Майри…

– Нет. Я его дождусь.

Кристи со вздохом смахнул упавшую на лоб влажную светлую прядь.

– Что ж… Хочешь вымокнуть, как щенок в луже, – дожидайся. Только нападать на этого гонца не стоит. Меня предупредили, что он на пути к Мидл-Марчу и что его нужно пропустить.

Майри качнула головой.

– Ни за что!

– Сначала выслушай меня, Майри! Он же не такой, как те, другие! Этого призраками Линкгрейга не напугать. Риск слишком велик! Пропусти его, умоляю!

– Ни за что, – упрямо повторила девушка.

– Мне сказали, этот человек опасен, – не отступал Кристи. – Из Эдинбурга дошли слухи, что он послан сюда на службу Тайным советом!

Тонкие пальцы Майри судорожной хваткой вцепились в поводья. Послан на службу. Значит, это не простой гонец. Тем лучше. Больше шансов, что именно этому человеку Тайный совет доверит судьбу Айана!

– Что тебе о нем известно?

– Из наших. Прославился ночными набегами. Больше ничего не знаю, – коротко бросил Кристи. Майри усмехнулась. Слава о ночных набегах шлейфом стелилась за каждым вторым из местных шотландцев. Приграничные холмы и долины кишели ночными грабителями, большинство из которых – Майри это усвоила с детства – днем были честными и добрыми людьми, а при луне превращались в благородных разбойников с большой дороги, не дававших спуску врагам.

– Прославился, говоришь? Неужели так же, как со временем прославится наш Дьявол Кристи? – поддразнила она юношу, успевшего за ловкость и бесстрашие получить от сородичей лестное прозвище.

Он ухмыльнулся.

– Почти так же, Майри Макрэй! – поправил ее Кристи и снова нахмурился. – Но дело нешуточное. Если тебе дорога жизнь – оставь этого гонца в покое.

– Мне дорога жизнь брата, – твердо отозвалась девушка. – И тебе, уверена, тоже… ведь Айан – муж твоей сестры, Кристи! И отец твоего племянника! Я и приехала для того, чтобы позаботиться о брате. Других дел на границе у меня нет, сам знаешь. И дом мой – не здесь, а в горах, в родовом замке Макрэев.

Юноша молчал, сквозь стену дождя вглядываясь в изгиб размокшей дороги.

– Смотри! – Он вдруг выбросил вперед руку. Майри подалась вперед, прищурилась.

Широкоплечий, очень высокий всадник в плаще с капюшоном, полностью скрывающим лицо, пустив гнедую лошадь размеренным, спокойным аллюром, двигался по дороге в сторону Линкрейга. В посадке головы, в напряженной позе всадника Майри уловила усталость и решимость одновременно. Сам факт, что этот человек, несмотря на ненастье, не заночевал в таверне, а рискнул продолжить опасный путь, говорил о его несгибаемой воле. Он так просто не сдастся.

Но и она тоже!

– Наконец-то! – воскликнула девушка, скрывая под напускной бравадой поселившийся в сердце страх. – Ты только взгляни на него! Один-одинешенек, промокший до нитки; едет медленно и осторожно, точно дряхлая старуха. – Майри подтянула поводья. – Оглянуться не успеет, как призраки Линкрейга отнимут его драгоценные бумаги и… фьють! Ищи ветра в поле! А он даст деру, как и все остальные.

– Твоими бы устами… – буркнул Кристи.

– Слушай-ка, Дьявол, не хочешь – не надо. Сама справлюсь! – Натянутая как струна, Майри не спускала глаз со всадника, уверенно и неуклонно двигающегося по узкой ленте дороги.

Холодок отвратительной дрожи вновь прокатился по позвоночнику. Роковое предчувствие вернулось стократ сильнее. «Судьба!» – подумалось ей вдруг. Само провидение явилось в лице этого человека.

Неужели тот самый? Не может быть! Айан описал всадника, который будет скакать в ночи, презрев грозу и ливень, и звать ее… А этот гонец просто едет в Мидл-Марч по приказу Тайного совета, и ему нет дела до Майри или Дьявола Кристи… Он даже не догадывается, что с вершины холма за ним наблюдают призраки Линкрейга!

Дрожь не проходила. Всему виной холод, сырость и многодневная усталость, убеждала себя девушка. И только. Она расправила плечи, сделала глубокий вздох.

Плевать, опасен этот гонец или труслив, как все предыдущие. Для Майри было важно одно – везет он гибельный для Айана документ или нет. Если везет… то вручить начальнику Мидл-Марча не должен!

Сердце ее зашлось в бешеном ритме, руки онемели, сжимая поводья. Ледяные струи дождя хлестали по лицу, ветер рвал с головы капюшон, но Майри упорно следила за всадником, а тот все приближался. Неумолимо. Беспощадно.

* * *

Роуэн чихнул и выругался, натягивая капюшон и сгибаясь под напором ветра и косого дождя. Плащ его насквозь промок; неприятно холодные ручейки струились по щекам и подбородку, просачиваясь сквозь плотные завязки на шее. Кожаный жилет, холщовая куртка и вся остальная одежда напитались водой; да что там одежда, если даже в сапогах при каждом движении противно хлюпало.

Едва отъехав от таверны, он снял шлем – монотонный стук капель по металлу буквально сводил с ума. В очередной раз дернув за край широкого капюшона, Роуэн впился взглядом в мутный полумрак.

Проселочная дорога превратилась в длинное узкое болото, окрестные долины – в опасную топь. А тут еще и не видишь дальше собственного носа, со злостью думал он. Не хватало только, чтобы Валентайн поскользнулся и сломал ногу! Почувствовав, что дорога пошла в гору, Роуэн еще сильнее натянул поводья.

Все изгибы дороги, все подъемы и спуски он раньше знал как свои пять пальцев – сколько раз проскакивал их ночами в любую погоду, даже похуже сегодняшней! Но ведь за три года много воды утекло, многое изменилось. Хорошо бы добраться до Блэкдраммонда засветло, но с такой скоростью на это надежды нет. Пути еще часа два, а темнота сгущается с каждой минутой!

Он снова выругался. И еще раз – грубо, во весь голос; просто для того, чтобы выпустить пар. Стало немного легче душе, но не телу, по-прежнему страдавшему от холода, сырости и усталости.

Одна радость – ночным разбойникам эта погода тоже не по нраву, размышлял Роуэн. Тихими лунными ночами в здешних долинах то и дело пересекались пути целых кавалькад англичан и шотландцев, подгоняющих украденные у соседей стада. Роуэн и сам нередко был участником ночных набегов, как, впрочем, все мужчины из Блэкдраммонда, поколение за поколением. Но столкнуться с грабителями на скользкой дороге ему совсем не хотелось.

Роуэн прекрасно знал не только родные места, но и тех, кто эти места населял, – лэрдов, фермеров, пастухов. Добрая часть местных жителей промышляла и ночными разбоями на границе; кто-то все равно пользовался уважением, оставаясь порядочным человеком, кого-то считали негодяем, мошенником. Роуэн Скотт, Черный лэрд Блэкдраммонда, был знаком со всеми. Он вырос среди них.

Пустив гнедого шагом, Роуэн привычно следил за дорогой и думал о неизвестных пока соплеменниках, продавших народ свой, родину ради испанской короны. Жители приграничных районов испокон веков отличались глубочайшей преданностью семье и друзьям, но куда меньшей – монархии. Самые подлые и вероломные запросто могли соблазниться блеском испанского золота. Найти этих негодяев, если только они действительно скрывались где-то в округе, Роуэн считал своим долгом.

Назначение на место второго человека в Мидл-Марче Роуэн принял с одной оговоркой, оставшейся, правда, для советников тайной. До встречи с Джорди Беллом он не собирался искать Алека – вовсе не из любви к родному брату, как решил англичанин, а, напротив, из отвращения. Три года назад Роуэн поклялся в душе, что не подойдет к Алеку ближе чем на несколько сот ярдов. Мысль о том, что клятву придется нарушить, настроение не улучшала, но английские власти не оставили ему иного выхода… На карту поставлена его собственная жизнь.

Саймон Керр, начальник караула Марча или иначе – смотритель границы, письменно заверил совет, что Алек Скотт, сбежавший от солдат той ночью, когда арестовали его приятеля, непременно будет пойман. Если верить Керру, Алек с напарником перевозили испанское золото из Англии в Шотландию.

Тайный совет короля Шотландии, возлагая на Роуэна Скотта обязанность найти предателей, отлично знал, что его родной брат Алек подозревается в преступной связи с испанцами. Большинство облеченных властью чиновников и офицеров, служивших на границе, были в родстве с ночными грабителями, а часто и сами не гнушались грабежами. Король Джеймс считал, что лишь выходцы из этого разбойного круга способны как-то обуздать дикий приграничный народ. И нужно признать, что эта политика приносила свои плоды, несмотря на процветающие среди чиновников воровство, вражду и семейственность.

Мрачная улыбка тронула губы Роуэна. Это назначение, если подумать, ему в самый раз. Надо же, какие сюрпризы преподносит жизнь! Печально известный Черный лэрд Блэкдраммонда – помощник смотрителя границы! Да не кого-нибудь, а именно Саймона Керра, чья родня сотни лет враждовала со Скоттами!

Придержав коня, Роуэн вглядывался в размытые очертания холмов и низко нависшие над ними грозовые тучи. Впереди туманной глыбой уже виднелись руины Линкрейга, когда-то родового замка одного из Скоттов.

Меньше чем в двух милях к северу, сейчас скрытый грядой невысоких гор, возвышался Блэкдраммонд-Тауэр, вотчина Черного лэрда. До темноты ему, конечно, не успеть, со вздохом подумал Роуэн, и все же очень скоро он переступит порог родного дома.

Гнедой под ним вдруг тревожно заржал.

– Что такое, Валентайн? – негромко спросил Роуэн. – Призраки почудились? Ну-ну, мой мальчик, не беспокойся, нас они не тронут. – Красавец гнедой попятился, нервно прядая ушами. Роуэн подтянул поводья. – Дома ждут, Валентайн. Вперед!

Он сжал коленями лоснящиеся бока гнедого, но тот лишь фыркнул, опасливо перебирая копытами.

– Ну же, мальчик мой, – уговаривал Роуэн. – Кого ты боишься? Привидений? Нам они не страшны. А те рыцари ночи, что из плоти и крови, в такую погоду по домам сидят…

Но в этот миг его самого пронзило острое ощущение опасности. Чей-то взгляд нашел его даже сквозь густую пелену дождя. Прищурившись, Роуэн медленно повернул голову.

На ближайшем от Линкрейга холме каменным изваянием застыла фигура на черной лошади, в черном же плаще с капюшоном. Расстояние, быстро сгущающиеся сумерки и сильный дождь не позволяли увидеть больше. Роуэн, сколько ни всматривался, не заметил металлического блеска шлема, лат или копья. Зато уже через несколько мгновений уловил силуэт еще одного всадника позади первого.

Две тени скользнули с холма и помчались по долине. Щелкнув поводьями, Роуэн припал к крупу коня; Валентайн послушно перешел в галоп.

Порыв ветра хлестнул по лицу и очень кстати сбросил с головы мешавший обзору капюшон. Роуэн крутил головой в уверенности, что на помощь двум первым со всех сторон летит целый отряд – этим старым разбойничьим трюком на границе никого не удивишь. Однако топкая долина и окрестные холмы были по-прежнему безлюдны.

Странно, подгоняя коня, удивлялся Роуэн. Не в правилах здешних ночных воришек нападать на одинокого путника… если только вылазка не связана с кровной местью.

Валентайн рвался вперед. Глухой стук копыт вторил мерному ритму дождя. Через пару минут Роуэн рискнул бросить взгляд назад.

Мощный вороной со своим таинственным наездником уже пересек долину и теперь скакал по дороге, на корпус опередив второго всадника. Мертвенно-белое, призрачное лицо бросилось в глаза Роуэну – и он отвернулся, вновь сосредоточившись на узкой, влажно поблескивающей ленте дороги, что огибала холм.

В памяти мелькали обрывки услышанных когда-то сказок и легенд о бесплотных всадниках, привидениях-великанах, фантомах, преследующих путников в ночи.

«Уж не те ли самые призраки Линкрейга так не вовремя вышли на прогулку?» – пронеслась мысль, но была тут же им отвергнута. Нет… Конечно, нет! У таинственного всадника под черным плащом наверняка бьется обычное живое сердце, а вот с мозгами не все в порядке, если ради пары монет он рискует сломать шею на скользкой дороге или угодить в трясину. Роуэн оглянулся, вновь бросив быстрый взгляд через плечо.

Расстояние между ним и преследователями неумолимо сокращалось. Зловещая фигура с развевающимися полами черного плаща казалась мифической птицей смерти… Второй всадник, нагнав сотоварища, скакал рядом.

Роуэн хлестнул гнедого, который и так уже летел стрелой, едва касаясь копытами полужидкого месива. На повороте коня занесло в сторону, Роуэн, заметив полную воды выбоину на дороге, дернул поводья, пытаясь увести Валентайна от опасности, но поздно… Попав передними ногами в глубокую яму, животное споткнулось на скаку, Роуэн вылетел из седла и с глухим шлепком плюхнулся оземь.

Разбрызгивая вокруг себя грязь, он поднялся на ноги и нашарил поводья. Валентайн храпел и рвался вперед, в самую топь. Едва успев успокоить коня, Роуэн оглянулся на громкое фырканье чужой лошади, бросил поводья и стиснул пальцы на рукояти кинжала.

Все происходящее напоминало ночной кошмар. Медленно, как во сне, Роуэн развернулся, вынимая кинжал из ножен. Черный всадник навис над ним пугающе-громадной глыбой. Рядом возник светловолосый спутник. Роуэн вскинул руку с кинжалом.

Товарищ черного всадника подался вперед; блеснуло острие копья. Резко перегнувшись вбок, Роуэн успел отвести оружие, но тут нога его попала в капкан трясины, он покачнулся и потерял драгоценные секунды, чтобы нащупать твердую почву.

Краем глаза он снова уловил металлический блеск нацеленного ему в грудь копья, замахнулся кинжалом… В руках черного всадника внезапно появился пистолет. Роуэн увернулся от удара копья светловолосого врага, выпрямился, готовый ринуться на другого…

Черный всадник молниеносным движением выбросил пистолет рукоятью вперед. Искры посыпались из глаз Роуэна, голова, казалось, раскололась на тысячи мелких кусочков, земля ушла из-под ног.

Колени у него подкосились, и он рухнул навзничь в дорожную грязь. Черная фигура склонилась над ним; рука в кожаной перчатке отбросила широкий капюшон.

Последним осознанным чувством Роуэна было восхищенное изумление. В один миг он забыл обо всем – о смертельной опасности, о бушующей стихии. Сам мир вокруг него словно перестал существовать. Сердце его исполнилось благоговейного восторга.

Девичье лицо, склонившееся над ним, поражало чистой небесной красотой.

Мрак небытия уже смыкался над Роуэном, а он все силился вспомнить – где видел этот прелестный образ.