Ближе к вечеру Александра молча сидела в отцовской карете напротив сестер. Ее очень волновало, что скоро ей придется встретиться с Лонстоном. Девушка знала, что днем он посетил ее отца. Она подумала сначала, что он явился принести извинения за свое поведение, но поскольку отец ей ничего не сказал, решила, что речь шла о каких-то делах. Они были такими близкими соседями, что, несомненно, представится множество случаев, когда Лонстону будет необходимо поговорить с маркизом.

Глядя в окно кареты, Александра вздохнула. Небо было в тучах, и на его сером фоне по берегам ручья, разделявшего обе усадьбы, возвышались холмы и буковые рощи. Одинокий пастух с собакой и небольшим стадом овец спускался по склону холма в долину.

Роузленд был таким очаровательным местечком! Жаль только, что Лонстон поселился в замке. Если бы не он, Александра бы сейчас мирно трудилась над очередным морским видом, гуляла по холмам и лесам, наслаждаясь природой.

Вместо всего этого она сидела сейчас навытяжку в карете, глубоко засунув руки в муфту. Ленты ее шляпы были крепко затянуты под подбородком. Выбор дорожного туалета – вишневый бархатный жакет и черная юбка – был слишком строгим для легкомысленного повода их визита. Как глупо, что они должны помогать джентльменам выбирать костюмы из того, что обнаружилось в старых сундуках на чердаке Роузленда! Большинство фраков, панталон, жилетов и шейных платков были в превосходном состоянии. Как странно они смотрелись по сравнению с брюками, длиннополыми сюртуками и шелковыми галстуками сегодняшнего дня!

Когда карета остановилась у массивных дверей замка Перт, Александра только вздохнула и понадеялась в душе, что выбор не займет много времени.

Увы, ее надеждам не суждено было сбыться. Подав руки сестрам, Лонстон сообщил, что не намерен отпустить их раньше чем через два часа. Александра села у окна и читала «Тайме», в то время как он, к величайшему удовольствию Виктории и Джулии, расточал им комплименты, превознося серебряные гребни в волосах Джулии, кружевные манжеты Виктории, маленькие ручки Джулии и изящную походку Виктории. Мистер Тринер присоединился к нему. Александра с трудом сдерживалась, чтобы не отчитать сестер за их глупое поведение.

Как она презирала Лонстона!

Ей казалось, что чем дольше она сидит в своем углу, тем более изощренными становятся комплименты виконта. Гнев овладевал ею. Бессовестный, просто бессовестный! Она его ненавидит, презирает! Она поговорит с матерью о возмутительном поведении сестер! Александра не могла отделаться от мысли, что весь этот спектакль устроен специально для того, чтобы вывести ее из себя.

Услышав, как Джулия снова просит его милость рассказать о том, как он влез на мачту своего корабля, Александра поняла, что ее терпение лопнуло. Она встала и направилась к дверям, заявив, что хочет прогуляться по галерее.

Выйдя в холл, она решила пройти в бальную залу, чтобы еще раз взглянуть на результат приготовлений к завтрашнему вечеру. Не успела она сделать и нескольких шагов, как услышала знакомый звук, напоминавший царапанье. Александра внезапно осознала, как легкомысленно поступила, покинув гостиную. Энтерос может теперь легко воспользоваться ее одиночеством.

С замирающим сердцем она прислушалась, но больше никаких звуков не услышала – ни царапанья, ни шелеста крыльев, обычно возвещавших появление Энтероса. Александра хотела вернуться в гостиную, когда за спиной у нее раздались шаги.

– Александра! – позвал Лонстон.

Первым ее чувством было облегчение, но стоило ей обернуться и увидеть его самодовольное лицо – раздражение вспыхнуло в ней с новой силой.

– В галерею вы здесь не пройдете, – сказал он.

Как он мог говорить с ней таким тоном, словно ничего не произошло, словно не было никакого пари!

– Я передумала, – сказала она, не останавливаясь.

– Изменчива, как всегда, – усмехнулся Лонстон.

Александра глянула на него, еще больше раздражаясь.

– Как вы смеете! – прошептала она. – Не вам, человеку, поставившему женскую любовь против рубиновой броши, говорить о моей изменчивости!

Подобрав юбки, она ускорила шаги.

– Вы от меня убегаете? – Он поравнялся с ней. – Как вы меня искушаете!

– Оставьте меня в покое! – Она уже почти бежала и, миновав коридор, ведущий к развалинам часовни, оказалась в бальной зале.

Отсюда, увы, ей выхода не было. Лонстон остановился в дверях.

Встретившись с ним взглядом, Александра ощутила, как румянец заливает ее лицо. Лонстон прикрыл за собой дверь.

– Не понимаю, чего вы этим надеетесь достичь, милорд, – сказала девушка.

– Я надеялся поговорить с вами хоть минутку наедине и очень признателен, что вы предоставили мне такую возможность. Скажите, леди Александра, долго вы еще собираетесь на меня сердиться?

– Всегда, – холодно ответила она.

– Вы разбиваете мне сердце.

Лонстон шагнул к ней.

Выражение его лица, твердость черт, решительный блеск глаз явственно говорили о его намерениях. Какая самоуверенность! Он рассчитывает вскружить ей голову, словно наивной дурочке. Она отступила на шаг, другой…

– Не представляю себе, какая женщина может разбить вам сердце! Это невозможно. Для этого нужно прежде всего иметь сердце.

Он остановился.

– Значит, вы намерены оставаться холодной, бесчувственной, неспособной прощать?

Александра вздернула подбородок.

– Вы меня всегда такой считали. Не знаю, почему я должна опровергать ваше мнение!

Лонстон снова шагнул к ней.

– Вчера вы говорили, что любите меня. – Манеры его резко изменились. Голос звучал искренне.

Твердость Александры слегка поколебалась, и она поспешно отвернулась.

– Это было до того, как я узнала о пари.

– Я согласился на это пари, не зная, какая вы замечательная женщина. Согласился до того, как целовал вас, до того, как понял, что влюбился. Я люблю вас, Александра, люблю больше жизни! Если я бы мог сделать так, чтобы этого пари никогда не было, – я бы это сделал, но, увы, не могу. Я могу только умолять вас о прощении.

Александра взглянула на него. Тайная предательская частица ее души все еще отчаянно желала ему верить. Она вспомнила, как вчера, когда Лонстон обнял ее, она, забыв обо всем, отдала ему свое сердце. Слезы подступили к ее глазам.

– Аликс, – прошептал он, протягивая к ней руку.

– Нет! – воскликнула девушка. Недоверие взяло в ней верх. – Не подходите… не прикасайтесь ко мне! Вы – чудовище, недостойное прощения!

Лонстон протянул к ней обе руки.

– Ну, не будь же дурочкой! – прошептал он. – Я люблю тебя, я хочу, чтобы ты стала моей женой.

– Так, значит, я еще и дура! – воскликнула она. – Чего ради вы хотите жениться на дуре? О, понимаю, стоит только вам посулить женщине брак, и она на коленях станет благодарить судьбу за такое счастье! Могу только сказать, что вы очень ошибаетесь. Довольно с меня вашей самонадеянности и ваших дурацких пари!

И Александра быстро вышла. Не слыша за собой шагов Лонстона, она остановилась и подумала, что же делать дальше. Быть может, пойти на развалины часовни и там предаться размышлениям о низменной природе мужчин?

Она дошла до проходной комнаты – и застыла на месте, увидев у двери, ведущей к руинам, Энтероса. К счастью, в это время ее догнал Лонстон, и Энтерос исчез. Александра направилась по коридору в холл.

– Александра, подождите, – услышала она голос Лонстона. – Пусть я тщеславный, невозможный человек, но почему вы не дадите мне возможности оправдаться?

Девушка остановилась в дверях рядом с рыцарскими доспехами. Ей показалось, что левая рука рыцаря шевельнулась. Где же Энтерос?

– Вам не нужно ничего объяснять, – небрежно бросила она через плечо. – Я прекрасно знаю, как заключаются пари.

– Аликс, стойте! – воскликнул он. Его рука обвила ее талию, притянула девушку ближе – и в этот миг доспехи вместе с тяжелым топориком в руке рыцаря рухнули на каменный пол. Удар груды металла о гранит произвел ужасный шум. Прежде чем Александра успела сообразить, что делает, она уже приникла к груди Лонстона.

– Наше привидение вернулось, – сказал он, обнимая ее и гладя по голове, как ребенка. – Вы могли погибнуть! Окажись вы на шаг ближе, и лезвие как раз ударило бы вас по шее! О боже!

– Лонстон, – прошептала она со слезами, – я боюсь!

– Нет-нет, любимая, все хорошо! – Теплые губы его коснулись ее лба, затем влажной от слез щеки. Страхи исчезли, и Александра ощутила прилив необыкновенной нежности. Лонстон чуть отстранился, с надеждой заглядывая в ее глаза.

Всей ее решимости и твердости как не бывало. Губы девушки приоткрылись, и виконт наклонился к ней, готовый воспользоваться этим безмолвным приглашением.

Жаркое дыхание его обжигало губы Александры. Еще мгновенье, и…

– Аликс! – услышала она голос Джулии.

– Лонстон! Где вы? Что случилось? Откуда этот страшный шум? – восклицала Виктория.

Когда сестры и мистер Тринер появились в холле, Александра уже отстранилась от Лонстона.

– Доспехи упали, – сказала она, указывая на рыцаря на полу.

– Не знаю, как это произошло, – прибавил Лонстон. – Этот чертов рыцарь чуть было не свалился на Александру, но все обошлось благополучно.

Александра достала платок и поднесла к глазам.

– Я ужасно испугалась. Благодарю вас, Лонстон.

Обойдя рассыпавшиеся доспехи, она подошла к сестрам, и те нежно взяли ее за руки, стараясь успокоить.

***

Психея смотрела на мужа широко раскрытыми глазами. Купидон сидел в кресле у кровати. Его здоровое крыло было плотно сложено, а поврежденное полураспущено и перевязано. Закинув ногу за ногу, он подпер рукой подбородок. Вид у него был озадаченный.

– И больше ты ничего не сумел сделать? – спросила Психея.

Купидон покачал головой:

– Если бы я знал, что на этот грохот все сбегутся, устроил бы что-нибудь потише. Я порядком порастерял навыки в таких делах. Леди Александра так испугалась, что обратилась за помощью к сестрам, а не к Лонстону. Боюсь, от меня мало толку. Если бы только мои стрелы были при мне!

Психея сочувственно погладила его по руке.

– Мне, наверное, следовало огорчиться твоей неудаче, но для меня сейчас важно только одно – что ты здесь и чувствуешь себя лучше. Очень болит крыло?

– Совсем не болит. Врач дал мне столько чудесных трав, что, выпив пару стаканов настоя, я уже больше не чувствую боли.

– Но скажи мне правду – что тебе пришлось пообещать Диане за помощь в поиске твоих стрел? И не пытайся меня уверить, что она это делает из душевной щедрости. Артемиду интересует только охота – и ничего больше.

– Две стрелы, – отвечал он с улыбкой.

Психея усмехнулась:

– Значит, она все-таки добилась своего, хотя это и заняло у нее несколько тысяч лет.

– О да, – улыбнулся Купидон.

– По крайней мере, она сдержала слово. Только я никак не могу поверить, что, проискав всю прошлую ночь и сегодняшний день, она не нашла твой лук и колчан.

– Энтерос их хорошо спрятал.

Вид у Купидона был грустный, и Психея снова погладила его по руке.

– Уверена, завтра мы что-нибудь придумаем.

Купидон нахмурился. Мысли его снова обратились к событиям дня.

– Я знаю, если бы все они не прибежали, Александра позволила бы Лонстону поцеловать себя – и все было бы в порядке.

С трудом отвлекшись от своих мыслей, он снова обратился к жене:

– Скажи, любимая, сможешь ли ты завтра ходить? Я не в состоянии долететь до часовни, но могу поддерживать тебя рукой. Ты пробовала встать?

– Нет. Ты мне поможешь? Посмотрим, что получится.

Обняв жену за плечи, Купидон помог ей встать. Психея осторожно спустила ноги на ковер и стояла, слегка пошатываясь от слабости после стольких дней, проведенных в постели.

– У меня кружится голова, – прошептала она и сделала шаг, держась за руку Купидона. Потом, улыбнувшись, сделала еще один шаг. – Мне гораздо лучше! – воскликнула она. – Уверена, что с твоей помощью или с помощью Александры я смогу дойти до часовни.

– Я очень рад. А теперь ляг, чтобы не навредить себе, не то все у нас сорвется в последний момент.

– Да уж, не хотелось бы такого! – засмеялась Психея.

Купидон взбивал ей подушки, когда в спальню вошла с подносом Александра.

– И еще одно, – прошептал он, оставаясь невидимым для Александры, – ты должна всячески настраивать ее в пользу Лонстона. Такие, как она, могут сбежать прямо из церкви, уже дав согласие.

Психея кивнула, и Купидон исчез.

– Как вы себя чувствуете? – спросила Александра с улыбкой. Она поставила поднос на столик у кровати и расстелила салфетку на коленях Психеи.

– Расскажите мне, что случилось сегодня. И благодарю вас за все эти вкусные вещи. Йоркширская ветчина!

– С картофелем и горошком. Очень простое меню.

– И весьма мне по вкусу.

Подцепив на вилку кусочек ветчины, Психея перешла к более всего интересовавшему ее вопросу.

– Лонстон был с вами любезен?

Александра сделала гримасу.

– И да, и нет. Сначала он вел себя ужасно, флиртуя с сестрами. Потом назвал меня дурой за то, что я не отдала ему свое сердце, как будто хоть мало-мальски здравомыслящая женщина пошла бы на это после его возмутительного поведения! А потом он спас мне жизнь.

Она вздохнула.

– Неужели? Каким образом? – Психея надеялась, что ее удивление выглядело достаточно натурально.

Александра рассказала ей свою версию истории, уже слышанной ею от Купидона. Между ними было только одно различие – Александра была убеждена, что в этом происшествии виноват Энтерос.

– Почему вы так думаете? Он там был? Вы его видели?

– Да, но не рядом с доспехами. Он стоял на лестнице, ведущей к развалинам часовни, а потом исчез. Думаю, он проник в холл сквозь стену и опрокинул рыцаря.

– Это вполне возможно, – задумчиво сказала Психея. Купидон не желал, чтобы Александра или кто-либо другой из смертных знали о его присутствии среди них. Он считал позором, что столько обитателей замка Перт видели Энтероса и даже его мать. Он полностью соглашался с Зевсом, что смертных следует предоставить самим себе. Артемида тоже согласилась держать в тайне свое присутствие в окрестностях Ситвелла. Всей душой надеясь на благополучный исход в отношениях Александры и Лонстона, Психея с равнодушным видом спросила:

– У вас действительно нет никакого чувства к нему?

– Ах, прошу вас, не начинайте и вы выступать в его защиту! Мне до смерти надоело, что все, даже папа, которого, казалось бы, это вовсе не должно интересовать, твердят мне, что я должна принять его предложение.

– Предложение? – искренне удивилась Психея. – Вы мне об этом не говорили. Это правда? Лонстон просил вашей руки?

Александра вздохнула:

– Ну да. Только все это было в высшей степени неромантично! Он вдруг выпалил: «Я люблю вас, я хочу, чтобы вы стали моей женой». Представьте только, так небрежно говорить о таком важном деле!

Поскольку Александра прикусила губу и походила в этот момент на девочку, неуверенную в себе, а не на взрослую женщину, Психея заподозрила, что ее подругу раздирает жестокая борьба между гордостью и любовью. Что она могла сказать, чтобы наставить девушку на путь истинный, не раздражая ее в то же время, чтобы она не приняла неправильное решение исключительно из чувства противоречия?

– Вам, конечно, неприятно, что все подталкивают вас к замужеству. Но если человек предлагает вам руку и сердце, а вы сами признали, что вам нравятся его поцелуи, нет ли здесь противоречия между чувством и доводами рассудка? Мне кажется, вы сами не знаете, как поступить.

Александра сдвинула брови.

– Мама говорит, что я слишком горда, и я начинаю думать, что она права. Дело в том, что я невысокого мнения о Лонстоне. То есть я его уважаю за многое, за все, чего он достиг, но в то же время он такой легкомысленный и пользуется таким успехом у женщин! Я могла бы простить ему пари, если бы была уверена, что он знает, что такое любовь, и что он любит меня. Боюсь, я очень невнятно выражаюсь…

Психея вспомнила, как тридцать лет назад она усомнилась в любви Купидона и как ей было тревожно и одиноко.

– Нет, я вас прекрасно понимаю. Когда женщина не чувствует себя любимой человеком, избравшим ее в жены, ей нет покоя. Она сознает, что счастье ее зыбко, как песок, с каждым шагом ускользающий из-под ног.

Лицо Александры прояснилось.

– Значит, вы понимаете, почему я должна отказать Лонстону?

При этих словах Психея закашлялась. О Зевс всемогущий, что она натворила!

– Нет, я вовсе не имела в виду…

– Психея, вы хотите сказать, что я должна выйти за Лонстона?

– Н-н-нет, то есть я нахожу, что вы во многом друг другу подходите…

– Ах, и вы туда же! – воскликнула Александра.

Психея отставила тарелку. Аппетит у нее пропал. Ее будущее висело на волоске. Одно неосторожное слово – и нет никакой надежды, что Александра когда-нибудь согласится стать женой Лонстона. Решив, что первый ее долг – доказать Александре свою дружбу и участие, она сказала:

– Я не хочу, чтобы вы выходили за лорда Лонстона, если у вас есть хоть малейшее сомнение в том, что он тот человек, который вам нужен. Брак – это тернистая тропа, и не стоит ступать на нее, если у вас нет уверенности.

Александра схватила ее за руку.

– Я знала, что могу на вас положиться! Я не выйду за Лонстона, хотя бы весь мир просил меня об этом.

Собрав последние остатки мужества, Психея улыбнулась девушке. Она видела, что ее собственное счастье ускользает от нее. Перед ее глазами возник сверкающий голубым огнем портал. Он будет ожидать ее завтра, но она не сможет вернуться на Олимп, не исполнив свою самую важную задачу.

– Следуйте голосу вашего сердца, Александра, – сказала она. – Поступать по-другому значило бы навлечь на себя величайшее несчастье.