Всю дорогу Джертон с Талком обсуждали записку. Один только Лекс молчал полдороги, чувствуя неловкость, пока их новоявленный друг не обернулся.

– А что ты так поразился, когда записку разглядывал? Увидел чего?

Саня лишь пожал плечами:

– Не сказать, что увидел. Просто странность: если Гардок – преда… в смысле плохой, – быстро поправился он, – и у них сговор, то с чего ради тогда писать, что он пытался побить Жреца Гаурта? Жрец ведь еще хуже! И что за сговор у них может быть с этим Церсиусом, как считаешь?

– Это как раз понятно, – отмахнулся Джертон. – У нас же выборы Верховного, то есть главного магистра на носу. Предыдущий Верховный – магистр Айвард – в Лаумит переехал, теперь должны нового назначить, а выбирают из троих.

– Гардок и этот Церсиус? – подскочил Талк.

– Гардок, Церсиус и Куддар, – с улыбкой подмигнул Джертон.

– Это тот, что с трудовоспитания? – изумился Лекс. – Большой такой?

– Он самый, – отозвался черноволосый, буквально взлетев по белокаменной лестнице, и обернулся к друзьям, которые, пыхтя и отдуваясь, принялись подниматься по мраморным ступеням. – Учтите, парни, этот ваш таинственный мастер из Лаумита упоминал и Куддара!

– Точно, – забасил Талк, и в глазах его запрыгали тревожные огоньки. – Думаешь, мастер из Лаумита хочет, чтобы магистра Куддара выбрали?

– Ты тише об этом, особенно в соборе, – зашипел Джертон. – Агнеус упаси, о вашем мастере кто-нибудь услышит. Послушникам вообще нельзя такие вещи обсуждать. Узнают – на штрафные работы сошлют, а то и выпорют! – добавил он, подозрительно оглянувшись: в самом низу, у подножия лестницы разговаривали двое молодых магов, правда, в сторону друзей они даже не посмотрели.

– Все равно об этом лучше помалкивать, – понизил голос Джертон, когда послушники вошли под высокие своды собора Агнеуса Солнцеликого. И голос его подхватило эхо, прокатив по длинным коридорам.

Потолки тут были такие высоченные, что нужно было голову задрать, чтобы увидеть далекие мозаичные картины. Повсюду ровными рядами горели бронзовые канделябры, разгоняя медовым сиянием пасмурный свет стрельчатых окон. Из глубин собора доносились приглушенные голоса и редкие шаги, а еще – едва слышное пение, которое, казалось, исходило из высоких колонн, уходящих стройными рядами в глубь галерей.

Саня сглотнул: эта застывшая торжественность немного давила на него.

– Где тут Каминная? – шепотом спросил Талк.

– Вперед! – махнул рукой Джертон и решительно двинулся к мраморной лестнице, которая шириной напоминала настоящий проспект. По бокам ее в полукруглых нишах высились статуи магов.

Честно говоря, Сане до жути хотелось убраться из этого места: под невидящими взглядами статуй и вообще под этой давящей торжественностью ему казалось, что они совершают что-то дурное. Лезть в каминную мастеров, подкидывать изобличающий свиток…

Парень уже хотел было выложить свои мысли друзьям, как в ту же секунду сверху послышались гулкие шаги и на лестнице показалась темная фигура.

И Белов, не успев ничего сообразить, инстинктивно рванулся вбок.

– Куда? Ты что, взбесился? – схватил его Джертон. – Это же мастер Винарий, не бойся, он не кусается!

И в самом деле, маг просто бросил на друзей удивленный взгляд и прошел мимо. Саня лишь пожал плечами в ответ на удивленные взгляды друзей.

«Не к добру это, ох, не к добру…» – крутилось у него в голове. Но отступать было поздно, так что он поспешил за черноволосым.

Вопреки дурным предчувствиям до Каминной они добрались без приключений. Даже внутри никого не оказалось.

– Чисто! – подмигнул Джертон друзьям и прогулочным шагом, чуть ли не насвистывая, вошел внутрь. Зато Белов с Талкиным проскользнули в Каминную крадучись, точно воры какие-нибудь.

– И где? Кидать куда? – забасил здоровяк, судорожно оглядываясь: повсюду из стен «скалились» черные «пасти» каминов – их тут было штук восемь, не меньше.

Рядом тянулись громады кресел, застланных мохнатыми шкурами. Чуть поодаль яркими полотнищами алели тумбы, на которых поблескивали золотые кубки. За окнами висело все то же свинцовое небо, а внизу темнели крыши приземистых построек – оттуда доносились крики и странное похрюкивание, как будто там пасли свиней.

– А, задний двор, – оживился Джертон, заметив заинтересованные взгляды Лекса. – Обычно мастера закрывают окна, когда тут сидят. А так – здорово они живут, правда? – заявил он, развалившись в одном из кресел.

– Ты лучше скажи, где камин, откуда считать-то? – забасил Талкин. – Четвертый слева…

– Так смотри сам! Ты раньше умел до десяти считать, – фыркнул черноволосый, закинув руки за голову, и даже глаза закрыл. – Странно – читать научился, а счет позабыл.

– Ничего я не позабыл! – покраснел Талк и, остановившись у четвертого камина, стал на четвереньки, уставившись в черную полукруглую пасть, Лекс подошел следом.

– Что, так и кидаем? – тихо спросил Женька, и Саня пожал плечами.

– Да не топят его, не топят, – подошел сзади Джертон. – Только засуньте поглубже, а то мало ли… – Однако он не договорил – снаружи послышались гулкие шаги – кто-то явно направлялся сюда.

– Гаурт! Парни, живее! – шепотом заорал черноволосый и, не дожидаясь, пока друзья дозреют, сиганул к гобеленам у окна.

Талкин чертыхнулся, стукнувшись бритой макушкой о полукруглое отверстие, но даже внимания не обратил, сунувшись внутрь чуть ли не по пояс.

– Ох… а тут грязно, – послышался его утробный голос.

– Ты в своем уме – в камин с головой? – шепотом заорал Лекс, схватив его за пояс, будто боялся, что Талк полностью туда заберется.

– Глубже надо запихнуть, – послышался приглушенный Женькин голос, снова что-то гулко стукнуло. И Саня чертыхнулся, вскочив на ноги – шаги снаружи приближались с каждой секундой: парня так и подмывало броситься за гобелен.

Еще и Джертон высунулся из-за полотнища:

– Эй, вы, живо сюда! Потом закончим!

– Да все уже, – загудел Талк и резким движением выдернул голову из камина – вслед за ним взвилась туча золы.

– Ты что творишь?! – чуть не взвыл Лекс, в глазах защипало, а за дверью послышался кашель.

– Мелочи… плевать! Быстрее за гобелены, – взревел здоровяк.

И Белов, как был на четвереньках, кинулся к Джертону. В ту же секунду сзади раздался такой грохот, как будто дверь вышибли.

– А ну, стоя-ять! Стоять, я сказал, бездельники! – стегнул по ушам вопль.

И Лекс даже голову в плечи втянул: в каминную влетел Бранго, их куратор – как всегда с многодневной щетиной на лице. В паре шагов от него застыл чумазый Талкин, стараясь не смотреть на перевернутую тумбу с кубками – она-то и загрохотала, когда здоровяк на нее налетел. Кубки еще позвякивали на полу. И Бранго втянул носом воздух, бросив свирепый взгляд на покосившуюся тумбу.

– Что вы здесь забыли, мелкие сул-лёги? – прорычал он, шагнув к Сане, и тот замычал что-то невразумительное: непонятно почему, но Бранго с ненавистью смотрел именно на него! Парень так переволновался, что лишь чудом не выдал свое коронное «это все из-за Лаумита». Но вовремя сдержался, лишь мысленно выругался в адрес наивного Тайласа с его советами.

– А ты что пятишься? – рявкнул молодой маг. Он подскочил к Лексу и схватил его за воротник. – Отвечай, шпана! – заорал он ему в лицо, и у Белова аж дыхание перехватило. – Что вы здесь делали, ну?!

– Я вообще ни при чем! – завопил он, сорвавшись на писк. От взбешенного взгляда Бранго ему стало по-настоящему страшно – как бы куратор не зашиб его ненароком!

– А кто при чем? Толстяк… в смысле Талк тебя сюда притащил? – прорычал маг, посмотрев на Женьку, который обливался потом, точнее, сажей. Выглядел он просто ужасно: роба грязная, по вискам стекали мутные ручейки, и Лекс замер: теперь Бранго их точно пришибет…

А маг неожиданно осклабился, подойдя к здоровяку:

– Позволь узнать, Талк, где ж ты так вывозился? Или, может, пришел сюда в таком виде?

Тот замычал, силясь придумать хоть что-то правдоподобное, и у Белова ёкнуло сердце. Он бросил украдкой взгляд на гобелен, за которым прятался Джертон, и вздрогнул: черноволосый осторожно выглядывал из-за полотнища, а заметив друга, принялся таращить глаза и шевелить губами, строя ему самые зверские рожи. И Саня раздраженно втянул носом воздух – чем строить рожи, лучше бы вышел да помог!

А здоровяк пустился в объяснения, как он упал с лестницы и укатился за статую:

– …Там, понимаете, грязно было очень, и я решил найти купальню!.. – Куратор мрачно фыркнул, глядя на Талка. – А упал я из-за призрака, – продолжал Женька с самым честным видом, – столкнулся с ним нос к носу.

– Вот как, значит, – хмыкнул Бранго, – мог бы и в другом месте купальню поискать! В Каминной ее, знаешь ли, нет – ты это хоть понимаешь, дундук?

И Лекс заметил, как у здоровяка дернулось плечо – был бы на месте Бранго какой-нибудь Неф, Женька бы его в асфальт закатал за «дундука». А ведь куратор, похоже, поверил Талку! И Саня, воодушевившись, решил присоединиться.

– Мы и не хотели, куратор Бранго, – заканючил он в лучших традициях заречинских студентов, – забыли просто, где купальня…

Тот с кислой миной слушал друзей, и Белов краем глаза увидел, как Джертон показал ему большой палец, и парень чуть не расхохотался: а здорово они обвели вокруг пальца небритого Бранго!

– Значит, нам можно идти? – смирно спросил он.

– Можно, – к радости друзей, кивнул куратор, но тут же оскалился: – Только сперва объясните, олухи, что у вас тут произошло!

– Как что? – очень натурально удивился Талкин. – Призрак же напал!

– Как бы не так, – глумливо ухмыльнулся Бранго. – Сначала скажите, где ваш дружок Джертон. И поторопитесь – через полчаса у нас кофейный час, как бы не пришлось с магистром Гардоком объясняться, – добавил он, явно наслаждаясь растерянностью друзей. А они и впрямь растерялись.

– Ка-акой Джертон? – замычал Женька в ступоре.

– Амикар, – злорадно подвигал бровями Бранго, – Джертон Амикар – проныра и большой любитель приключений. А ведь чрезмерное любопытство – большой грех для служителей Агнеуса Солнцеликого, – наставительно поднял он палец.

И у Лекса в груди полыхнул жар: забузз раздери, можно подумать, что он уже все знает!

А молодой маг прошелся мимо каминов – первого, второго, третьего и… остановился напротив четвертого, нетопленного, куда здоровяк подложил записку Тайласа. Талк и Лекс в ступоре смотрели на куратора.

– Поглядим-ка, нет ли тут следов Амикара, – почесал он небритую щеку, и Саню буквально подбросило от волнения.

– Погодите, куратор, стойте! – заорал он, едва соображая, что делает. Одно было ясно: куратор что-то подозревает!

– Ага, засуетились, хулиганы! – И глаза Бранго загорелись раскаленными углями. – Так где ваш дружок?! – Он снова шагнул к камину. – Или проверять будем, бандиты малолетние?

– Нет-нет, пожалуйста, не надо, – завопили друзья.

– Куратор, я здесь! – звонко закричал Джертон, выпрыгнув из-за гобелена и, прежде чем тот успел выдать очередную колкость, зачастил: – Мы понимаете… играем!

– Играете? Оно и видно, – фыркнул молодой маг. – Посмотрим-ка, что вы тут прячете. – С этими словами он, к ужасу Лекса и Талка… нагнулся, заглянув прямо в камин.

– Куратор Бранго, вы что? Вы куда? – заорали наперебой и Белов, и Талкин, и даже новоявленный Джертон Амикар.

– Вы же обещали, что если Джертон найдется, то вы нас отпустите, – завыл Женька трансформаторной будкой, чуть не цепляясь за куратора. И тот свирепо дернул плечами.

– Отцепитесь от меня, оба! – рявкнул он. – Сейчас посмотрим, что у вас там.

– Не надо, куратор, там же нет Джертона! – взвыл Талк, уже не соображая, что говорит. – Вы же обещали… Джертон за гобеленом был, не в камине.

– Конечно – вот он я! – закричал черноволосый.

Но Бранго совсем озверел:

– Без тебя знаю, болван, пш-шел вон! – И он такую затрещину влепил Амикару, что тот кубарем покатился, а небритый маг развернулся к Белову.

– Вы что, тугодумы, воображаете, я не знаю, что у вас тут случилось? Думаете, я позволю вам забивать мне уши тухлой лапшой про призрака? – не переставая злобно бубнить, он опустился на корточки и засунул руку в черное отверстие.

– Не надо, куратор… – услышал Саня нытье Талкина, и Бранго оскалился.

– Надо, бездельники! Мне уже все рассказали. Вот и проверим, что там у вас… – Он зашуршал внутри рукой, то и дело брезгливо морщась.

А у парня от слов куратора сердце ухнуло в пятки: «Все рассказали… уже рассказали…»

«Кажется… пропали, – заметались у него в голове обрывки мыслей. – Но кто рассказал и что рассказал?! Неужели предатель пронюхал? Или сам Тайлас проговорился?..»

Талкин, похоже, был в таком же ступоре: он столбом застыл, глядя на куратора с таким ужасом, будто тот за бомбой полез.

– А что вам рассказали-то? – промямлил Белов, едва разевая рот – сейчас Бранго нащупает записку и…

– Ага, вот оно! – Куратор издал победный клич, вытащив из камина их свиток с той самой красной кисточкой, на которую пенял Лекс. Только теперь это не имело никакого значения, даже если бы кисточка была зеленой…

«Свиток уже никогда не попадет к помощнику… Мы все провалили», – отрешенно думал Саня, не в силах оторвать взгляда от грязных рук Бранго – тот вывозился в саже не хуже Талка, но глаза его горели триумфальным огнем.

– Ха! А ведь он был прав. Вот молодец, а вы… – Он обжег злобным взглядом Лекса, как будто он один был во всем виноват. – Так что тут у вас?

– Стойте, куратор, не надо, – застонал Джертон. – Мы все объясним…

Но тот, отмахнувшись от него, быстро распечатал свиток и скользнул по нему нахмуренным взглядом:

– Ну-ка: «эликсир болот»… так… так, – забормотал он и неожиданно умолк, нахмурив густые брови.

Белов почувствовал, что еще немного – и у него пар из ушей повалит. Талк и Джер, похоже, чувствовали себя не лучше: оба были красные как вареные раки.

А куратор даже закашлялся от шока. Он поднял глаза на друзей и снова уткнулся в свиток. Маг так долго вычитывал его, что Саня невольно задался мыслью: а умеет ли сам куратор читать?

Но Бранго читать явно умел. Переварив кое-как записку, он впился горящим взглядом в Джертона:

– Амикар, что это? – просипел он, тряся грязным свитком так, что сажа взвивалась черным облаком. Надо сказать, облачка сажи взбивались и от рукава мантии куратора. – Вы замыслили что-то против наших отцов?

– Да что вы! – замахал руками тот. – Я и хотел объяснить. Это не то… не то, что вы думаете, – это шутка! Мы играем, понимаете?

– Это… игра? – прохрипел Бранго. – То, что отец Гардок собирается уничтожить Абинара Пресветлого и Матифарна, – это игра?! – На словах «Абинара Пресветлого» Бранго сорвался на фальцет, снова подняв облако сажи.

– Да это… это шифр такой, – застонал Джертон, – конспирация! Мы с ребятами загадываем загадки…

– Вот и хорошо, магистр Гардок сегодня же все узнает, – прорычал куратор и раздраженно чихнул. – Он большой любитель загадок!

Добрых полчаса друзья объяснялись перед Бранго, правда, отдуваться приходилось в основном Джертону. Талку с Лексом только и оставалось, что поддакивать и мычать в знак согласия.

Непонятно было, поверил им молодой маг или нет.

* * *

– Надеюсь, что поверил, – мрачно отозвался Джертон, когда они мчались по коридору прочь от Каминной: куратор продержал их почти до самого «кофейного часа». – Хоть бы штрафными работами все обошлось!

Под конец выволочки Бранго назначил аж по две недели работ каждому.

– Из-за штрафных не расстраивайтесь – завтра у Куддара надо будет узнать, кому и что делать, – проговорил черноволосый Амикар, когда они вышли на крыльцо.

– А если Бранго Гардоку расскажет? – подал голос Лекс.

– Надеюсь, не расскажет, – хмуро отозвался тот, спускаясь по лестнице. – Иначе нам худо придется!

Саня сглотнул, стараясь не думать об этом «худо» – непонятно, успокоился ли куратор. Вдруг он еще какую пакость выкинет? Но самое страшное, что они… провалили задание мастера Тайласа! От этой мысли у парня в животе зазмеился льдистый холодок страха: что же теперь делать? А все чертов Аткалагон! И Саня даже кулак стиснул, такая ярость его захлестнула.

– Если бы не этот пророк несчастный, все было бы в порядке, – проскрипел он, плетясь по площади.

Небо расчистилось, выглянуло солнце, играя тусклыми отблесками в лужицах.

– Слушай, с Атом проехали уже, – оборвал Джертон. – Мы ему и так всыпали за записку будь здоров! К тому же, если у малого начинаются видения…

– Глюки у него начинаются, а не видения! – прорычал Саня, пнув ворох мокрых листьев. – Что нам теперь делать?

С минуту друзья топали молча. Мимо сновали послушники – завидев чумазого Талкина, они то и дело оглядывались и перешептывались.

– Забузз бы побрал этот треклятый камин и идиота Бранго! – выругался Талк, когда навстречу им попался мерзкий Журис. Увидев перемазанную Женькину физиономию, он принялся ему отчаянно подмигивать, трясясь от беззвучного смеха. Джертон с Лексом еле уволокли взбешенного Талкина.

Ввалившись в келью, здоровяк первым делом помчался в купальню, вооружившись мочалкой и баночкой мыльной воды. Потом через пять минут, чистые и в свежей одежде, они собрались в келье Лекса и Талка. Джертон заварил травяной чай, и с минуту они молча пили ароматный напиток, думая каждый о своем. Все мысли Белова крутились вокруг Бранго и записки Тайласа.

– Слушайте, парни, а что, если рассказать про этого вашего мастера из Лаумита? – наконец кашлянул Амикар. И, поймав испуганный взгляд Талка, добавил: – Сами посудите, что здесь такого? Если серьезная шишка из Лаумита поручила вам передать послание – это ж не преступление, в самом деле!

– А ничего, что в записке обвиняют Гардока и Церсиуса? – нахмурился Лекс. – Что они, по-твоему, сделают? Умилятся и накормят нас плюшками?

– А нам-то какая разница? – поднял бровь Джертон. – Мы здесь ни при чем. Или вам надо было магу из Лаумита перечить? Поверьте, ребята, уж кому-кому, а Гардоку лучше всю правду рассказать – это вам не Бранго! – добавил он. – Враками про игры не отделаешься. Ходят слухи, что раньше, во времена войн, он пленных пытал! А в обители, говорят, до полусмерти непокорных послушников избивал… – Глаза его блеснули в пасмурной мгле. – А уж за такую-то информацию он и прибить может, понимаете?

В келье воцарилась напряженная тишина. Саня сглотнул: Джертон в чем-то был прав. Но что будет, если они раскроют Тайласа? А тогда потянется ниточка – и их тоже могут на чистую воду вывести… Нет, нельзя!

«Ни одна живая душа не должна знать», – мелькнуло у него в голове.

А Амикар снова подал голос:

– И вообще, братцы, вы так и не сказали, что у вас за шеф такой из Лаумита. Как его хоть зовут? А то не нравится мне все это – не люблю, когда затевается что-то против моей обители! – неожиданно пафосно изрек он.

У Лекса от этих слов внутри полыхнуло жаром. Однако он с деланым равнодушием пожал плечами:

– Честно говоря, понятия не имеем. Он не назвался, просто попросил подложить свиток. Сказал, что это важно.

– То есть подошел к вам первый встречный и всучил записку? – удивленно вскинул брови Джертон. – Может, это и не маг вовсе? Пошутил какой-нибудь пройдоха, а вы и уши развесили.

– Нет, не так… ну, почти… – покраснел Саня. – Это был вроде министр, понимаешь? Но у нас же память потерли, а спрашивать неудобно было, вот и… – Он развел руками.

– Даже так… – протянул черноволосый, внимательно глядя на Белова, и тот с виноватой улыбкой пожал плечами.

– Хорошо, не знаете, так не знаете, – суховато подытожил Амикар. – Тогда предлагаю подумать, как будем объясняться перед магистром Гардоком. И советую заранее приготовиться! Потом поздно будет.

– А может, скажем, что это действительно шифр? – подскочил Талк. – Или загадка, шарада – отличная идея!

– Не сработает: расшифровать не получится, – мрачно отозвался Джертон.

Здоровяк потер квадратный подбородок с ямочкой:

– Слушай, а записка так и останется у Бранго? Что с помощником-то делать? Наш министр сказал, что свяжется с нами, понимаешь!

– Свяжется? – заинтересовался черноволосый. – Интересно, как?

– М-м… он не объяснил, – забултыхался Талкин в объяснениях, и Саня бросил на него сжигающий взгляд: молодец Талк, нечего сказать! Мало им проблемы с запиской.

И он бросился на помощь другу:

– Наверно, снова в Лаумит пригласят, – выпалил парень первое, что в голову пришло.

Джертон изумленно присвистнул:

– Ого… все настолько важно? Не думаю, что вас так просто отпустят из обители.

– Не то слово – важно! – кивнул Лекс. – А мы, получается, провалили задание. Вот что теперь с запиской делать?

И Амикар даже головой покрутил:

– Ох, ребята, по-моему, единственный ваш шанс – признаться во всем. Ну… почти во всем. Плохо, что у вас нет связи с этим вашим министром, а то ведь с шишками из Лаумита шутки плохи.

– А что может случиться?

– Да все, что угодно, – отозвался Джертон, пригубив пиалу с чаем. – Кто-то может простить – и ничего, а кто-то и в темницы кинуть.

«Тайлас из Лаумита – это факт», – сглотнул Саня, невольно вспоминая мага в белых одеяниях. Вопрос: может ли он в темницу кинуть из-за злополучной записки?! Весь его план может пойти прахом, если помощник не получит информацию про Гардока и Церсиуса – что они замешаны в чем-то, а то и вовсе… задумали убить короля!

– Может, нам этого помощника найти? – подал он голос, перебив Джера, который в красках живописал Талку про Лаумит, и как легко там загреметь в темницы. – Расскажем ему все сами – к счастью, оригинал записки у нас есть.

– Точно! – взревел Женька с таким видом, будто Лекс уже вычислил помощника. – Расскажем ему, объясним – делов-то на пять минут!

– Мысль хорошая. Вопрос только, как вы его искать собираетесь, – охладил его пыл Джертон. – Имени его вы не знаете, и никаких условных знаков у вас нет. Так что это дело даже не пяти часов.

– Но можно ведь как-то расследовать? – Талкин в возбуждении вскочил с лежанки, ноздри его раздувались: по всему видать, он прямо сейчас готов был мчаться туда, не знаю куда, на поиски помощника. – Ну? Бежим, Лекс?

– Куда? – растерялся тот. – У тебя есть план?

– По пути продумаем, – отмахнулся здоровяк. – Надо срочно действовать!

– Но как? – по правде говоря, Саня не ожидал такого напора от друга, но, с другой стороны, он был совершенно прав: вдруг у мастера Тайласа все по дням рассчитано? Мало ли, что назавтра случится – вдруг помощник должен срочно арестовать Гардока или Церсиуса?

И парень на секунду даже глаза закрыл, пытаясь собраться с мыслями:

– Ладно, идем, только что будем делать?

– Проследим, узнаем, есть ли какие-нибудь странные мастера в обители, – загудел Женька и, заметив насмешливый взгляд Джертона, стушевался: – Ну… не знаю, мы же вон приехали – сами на себя не похожие!

– Думаешь, помощник тоже того, с приветом? – ухмыльнулся Амикар. – Тихо-тихо, Талк, шучу, – поднял он руки, когда тот побагровел.

– Давайте без шуток, ребята, – встал между ними Саня, – не время ссориться. Будем искать помощника? – посмотрел он на друзей, и Джертон с улыбкой кивнул.

– Ладно, я с вами. Только учтите, парни, у нас за последние два месяца мастеров десять, наверное, в Лаумите побывало. Странных я вроде не заметил. Так что вопрос: как искать-то? Может, лучше подождать, пока помощник сам вас найдет? Уж он-то наверняка знает…

– Не знает он ничего, – отбрил Талкин, он явно все еще не мог простить другу «такого же помощника с приветом». – По-твоему, зачем мы записку в камин подкидывали?

– Чтобы вы раньше времени его не узнали, – фыркнул Джертон. – Но это не значит, что ваш помощник…

– Нет, значит! – рявкнул Женька, покраснев. – Он нас не знает! Мастер Тайлас ясно сказа… – начал было он и тотчас осекся, захлопнув рот так, что зубы клацнули. И Лекс вздрогнул от этого «мастер Тайлас», как будто Талкин выстрелил в него.

А на келью навалилась такая оглушающая тишина, что Саня слышал, как грохочет его сердце. Женька хлопал глазами, беспомощно глядя на друга. А Белов, с трудом сглотнув твердый ком неловкости, повернулся к Джертону, который завороженно смотрел на Талкина, точно на чудо в перьях какое-то.

– Послушай, Джер, мы должны были… – проскрипел Саня, покашливая от ужасной неловкости: уж лучше бы они сразу про Тайласа рассказали или не заводили разговоров про совместное расследование!

А в голове у него неотвязно крутились его собственные слова, про «кажется, министра», имени которого они не помнят.

– Министр, значит, – наконец промолвил Амикар, улыбаясь так, будто подарок получил. – А имени не помните…

– Погоди, Джер, все не так, – встрепенулся Талк, как будто кто-то отжал у него кнопку паузы. – Понимаешь, такое дело… Я, кажется, вспоминаю, – забубнил он, тряся головой, точно лошадь.

– А, память возвращается! – оскалился тот так, что Талкин аж отшатнулся, а Джертон наклонился к нему: – Когда стекла снова бить начнешь? Лексюка уже ненавидишь, Талче?

– Что ты, Джер, успокойся! – отбивался Женька, красный как редиска, и Белов очертя голову бросился ему на помощь.

– Погоди, выслушай нас! – заорал он, схватив Амикара за плечо, но тот скинул его руку.

– Всё, понял, Лекс, – процедил он неожиданно спокойным голосом. – У вас свои дела, у меня – свои. Думаю, мы все выяснили, приятно оставаться. – С этими словами он оттолкнул парня и двинулся к двери.

Но друзья как с цепи сорвались.

– Да погоди ты, стой! – рявкнул Белов, схватив Джертона за руку: ему сейчас было плевать, что рассказывать – пусть даже самую правдивую правду, но нельзя, чтобы Джер ушел. Если он уйдет – то все… Что «все» – Саня пока до конца не осознал, но чувствовал нутром, что это будет катастрофа.

– Да пойми же, Джер, – принялся втолковывать Женька черноволосому, который сцепил руки в замок, хмуро уставившись на свои пальцы, – не могли же мы с бухты-барахты рассказать об этом. Но сейчас-то точно без утайки…

– Отвянь, Талк. Доверять я вам все равно больше не буду, – отбрил Джертон. – Что никому не расскажу о вашем Тайласе – можешь быть спокоен. А теперь дай я выйду. – Он поднялся, оттолкнув руку здоровяка, и принялся собирать пиалы из-под чая.

Женька крутился вокруг него, пытаясь завести волынку про Тайласа, но Амикар отворачивался от здоровяка, демонстративно игнорируя его, и Лекса неожиданно озарило.

– Послушай, Джер, мы готовы показать тебе кое-что в знак доверия! – проговорил он, стараясь поддать в голос уверенности.

Тот все так же молча двинулся к двери с чашками в руках, но Саня кинулся к другу.

– Да постой же хоть минуту, выслушай! – рявкнул он, и Джертон скучающе посмотрел на него, буркнув под нос:

– Ну, что там у тебя?

И Саня с бьющимся от волнения сердцем выхватил из кармана Турган:

– Вот… Тайлас нам передал, чтобы держать связь, – сунул он кристалл под нос Амикару. – Турган называется! – Краем глаза он видел взволнованное лицо Талкина.

– Переговорник, что ли? – впервые после ссоры проявил любопытство Джертон, и Лекс ухватился за эту ниточку интереса.

– Он самый. По поводу записки дурацкой Тайлас должен с нами по Тургану связаться. Но, главное, он сказал, что мы должны какую-то важную миссию выполнить для Лаумита, – путанно принялся объяснять Белов, – а для этого он дает разные задания.

– Вот-вот, Джер, не обижайся, что мы сразу не сказали, – поддакнул Талк.

– Так свяжитесь с этим вашим министром Тайласом да расскажите про помощника и записку, – пожал плечами Амикар. Талкина он вообще игнорировал. – К чему тогда вся эта суета?

– Не получится – кристалл односторонний, только сам Тайлас может с нами связаться, – пустился в объяснения Саня. – И, кстати, мы не знаем, министр он или просто маг.

Джертон поставил чашки на стол и снова сел на лежанку, на этот раз со стороны Лекса:

– А он вам сказал, в какое время будет на связи?

– Если бы… – вздохнул Белов. – Связывается, когда считает нужным. Непонятно теперь, когда с запиской спросит. Может, он помощнику уже позвонил… – И парень помрачнел, стараясь не думать о том, что таинственный маг уже может рассказывать Тайласу, что инструкций его не получил.

– Джер, а ты про этого мастера Тайласа ничего не слышал? – осторожно спросил Талкин.

– Не слышал. Но это еще ничего не значит. Я в Лаумите всех наперечет не знаю. У меня там, знаешь ли, нет знакомств… в отличие от некоторых, – суховато отозвался он и снова повернулся к Лексу. – Слушай, а зачем помощнику нужна ваша инструкция от Тайласа, если они по переговорнику общаются? – Он нахмурился. – Как-то странно это, не находишь? К чему такие сложности с Каминной?

И Саня уставился на Амикара – а ведь тот чертовски прав!

– Точно, – в волнении загудел Талкин, даже привстав с лежанки.

– Но зачем тогда записка нужна? – прошептал Лекс. – Или думаешь, у него нет Тургана?

Джертон кивнул с многозначительной улыбкой.

– Да вы шутите? – взмахнул лопатообразными ладонями Талк. – По-вашему, мастер Тайлас выдал нам переговорник, а своему главному союзнику – нет, пожадничал?!

– Мало ли, – пожал плечами черноволосый Амикар, – может, этот ваш помощник его потерял.

– Точно! – взревел здоровяк. – Если потерял, то все сходится – сам Тайлас не может тут появиться, а у помощника связаться с ним не получается…

И друзья переглянулись: на губах Джертона играла торжествующая улыбка, зато Талк был ошарашен и взведен – ноздри его раздувались – он явно жаждал действовать. Признаться, и у самого Лекса сердце отчаянно колотилось в груди: если у помощника действительно нет Тургана, то он пока не может рассказать Тайласу о том, что они облажались с запиской!

– Значит, у нас есть время! – воскликнул он.

– Думаешь, успеем найти вашего помощника? – внимательно посмотрел на него Джертон.

– Конечно, – кивнул Лекс. – Главное – отдать записку. Или пусть он по нашему Тургану с мастером Тайласом поговорит!