Али на миг прикрыла глаза, пытаясь прийти в себя. «Аллах, помоги мне, – мысленно взмолилась она. – Пожалуйста, помоги!» Сердце заныло, а потом забилось с такой силой, что, казалось, вот-вот разорвется.

– Я рассказывала тебе, что видела его, когда была еще ребенком? – словно издалека донесся до нее голос Хэтти. – В то время он был маркизом Бейнзбери, и я посчитала его великолепным. Но сейчас он производит еще большее впечатление. А тогда его называли «черным маркизом», потому что он всех сторонился и был холоден со всеми. В то время мне это тоже бросилось в глаза. Интересно, сейчас он изменился?

– И где этот твой великолепный маркиз находится в данный момент? – спросила Али, стараясь не выдать своего смятения.

– У тебя за спиной, немного слева, – ответила Хэтти. – Его нельзя не заметить. Посмотри же… Он стоит один. Тот, который высокий и темноволосый. Мне кажется, люди просто не узнали его. Хм… странно… Я не слышала, как о нем объявили.

Али уже не слушала лепет Хэтти. Она снова сделала глубокий вдох – и обернулась. К ее ужасу, Андре смотрел прямо на нее! Когда же их взгляды встретились, она едва не лишилась чувств.

И все внезапно вернулось – и Турция, и шум базара, и сияние солнца, и вкусы, и запахи… Но главное – вернулся Андре, стоявший в тот последний день на причале, от которого отходил ее корабль. И вид у него тогда был такой же напряженный, как и сейчас. Разница лишь в том, что сейчас на нем был обычный вечерний костюм – черный приталенный сюртук и брюки и в контраст им – ослепительной белизны галстук и жилет.

И теперь он был свежевыбрит. Без бороды он стал даже еще красивее. Были отчетливо видны скулы, а губы казались еще более чувственными.

Заставив себя опустить глаза, Али повернулась к подруге. Во рту у нее пересохло, а слабость в коленях стала еще сильнее.

– Ну как? – спросила Хэтти. – Ты его видела? Он смотрит на нас.

– Да, видела, – ответила Али. К счастью, в этот момент вернулись Мэтью с Кэролайн, так что она могла немного отвлечься. Ей следовало собраться с мыслями и придумать, как поступить, – она ведь понимала, что Андре обязательно с ней заговорит.

– Ну, что скажешь? – снова спросила Хэтти.

– Он довольно красив, я полагаю. – Чтобы сменить тему, Али радостно улыбнулась Мэтью.

Молодой человек взглянул на нее с удивлением и спросил:

– Ты так рада, что я потанцевал с твоей подругой? Что ж, если так, то я готов танцевать с ними со всеми.

– Я рада, что ты доставил удовольствие Кэролайн, – ответила Али. – Знаете, мне, пожалуй, надо выйти, чтобы глотнуть свежего воздуха.

– Алексис, что-нибудь случилось? – Мэтью понизил голос. – На тебе лица нет.

– Я… Нет-нет, ничего страшного! Просто здесь очень душно. – «Он все сам скоро узнает», – подумала Али. Не имело смысла предупреждать его.

Но все случилось намного быстрее, чем она предполагала. В следующее мгновение Андре предстал прямо перед ними, и сердце Али гулко заколотилось.

Но Андре проигнорировал ее и, посмотрев на Мэтью, проговорил:

– Добрый вечер. Вы, должно быть, Мэтью Дейвентри. Теперь вы еще больше стали походить на своего отца. А я – Андре де Сен-Симон. Возможно, вы меня не помните. Когда мы с вами последний раз виделись, вам было десять лет.

Услышав этот знакомый низкий голос, Али окончательно осознала, что Андре был вполне реален – он стоял вот тут, прямо перед ней. Ей захотелось протянуть руку и дотронуться до него, хотелось ощутить пальцами, что он – действительно настоящий человек, из плоти и крови, а не плод ее воображения.

Но вместо этого Али вцепилась в руку Мэтью и тотчас же почувствовала, как он напряжен.

– О боже… – пробормотал молодой человек. – Значит, вы все все-таки вернулись?

– Как видите, вернулся, – ответил Андре. – Какая приятная встреча, кузен!..

– Да как сказать… – холодно отозвался Мэтью. – Что привело вас сюда? Наверняка не какие-нибудь глупости вроде чувства ответственности, например…

Али внутренне содрогнулась при этих словах. Мэтью – тот почему-то терпеть не мог Андре и теперь откровенно демонстрировал свою неприязнь.

– Вообще-то – именно чувство ответственности, – ответил Андре, не обратив внимания на язвительное замечание Мэтью. – Потребовалось какое-то время, чтобы известие о смерти деда дошло до меня. А потом еще следовало закончить все дела. Но вот теперь я здесь… и чувствую себя немного не в своей тарелке после столь долгого отсутствия. – Он осмотрелся. – Не могли бы вы представить меня своим друзьям?

Мэтью долго молчал. Потом наконец проговорил:

– О, прошу прощения, что забыл об этом. Алексис, позволь представить тебе герцога Монкриффа. Монкрифф, а это – мисс Алексис Лейси, подопечная моего деда.

Андре взял протянутую руку девушки и склонился над ней. После чего тихо сказал:

– Мисс Лейси, это знакомство – большая честь для меня. Кажется, мы с вами – в некотором смысле родня, потому что лорд Рейвен – мой крестный.

Али вдруг ужасно захотелось прижать руку Андре к своим губам, а потом обнять его и рассказать, как она скучала без него – хотелось рассказать, как много она трудилась для того, чтобы стать такой, какой стала. Но вместо этого Али осторожно высвободила свою руку и с вежливой улыбкой проговорила:

– Ваша светлость, – она должна была поддерживать игру, – позвольте поздравить вас с возвращением на родину.

– Благодарю вас, – невозмутимо ответил Андре, но по глазам его было видно, что он в изумлении, и Али это очень понравилось.

– Я так поняла, что вы много лет провели вдали от Англии, – продолжала Али, и у нее вдруг возникло ощущение, что этих пяти лет словно не было. Ну… почти не было. Потому что произошли какие-то важные перемены – она остро это почувствовала, хотя пока не понимала, какие именно.

– Да, я долго отсутствовал, – ответил он. – И вижу, что возвращение принесло мне много сюрпризов. Все кажется не таким, каким было до моего отъезда.

– А разве могло быть иначе, ваша светлость? – спросила Али. – Ведь все меняется, не так ли?

– Судя по всему, да, – согласился Андре. – Откуда вы родом, мисс Лейси? Я слышу в вашем произношении легкий акцент.

– Я родилась в Швейцарии, ваша светлость.

– В Швейцарии? – переспросил Андре, и Али увидела смех в его глазах. – Что ж, понятно. Альпы, вероятно? У меня особая любовь к горам.

– Нет, мы жили в долине, но каждое лето, за исключением одного, проводили в горах. У меня сохранилось много приятных воспоминаний о том времени, – добавила Али.

Андре хотел что-то сказать, но тут в разговор вмешался Мэтью:

– Монкрифф, позвольте представить вам леди Лэнгли. Вы должны помнить ее мужа…

Тут Мэтью принялся знакомить герцога с другими своими знакомыми, стоявшими рядом, и Андре был сама любезность, хотя думал о чем-то другом – Али была абсолютно в этом уверена. Более того, она точно знала, что он думал о ней, об Али. Но что именно о ней думал? И заметил ли он, как округлилась у нее грудь?

Али отвлеклась от своих мыслей, когда вдруг услышала голос Хэтти – та, заикаясь, лепетала:

– Ваша… Ваша светлость, мы уже встречались. Т-тогда м-мой отец п-представил нас друг другу. Однажды. Уже давно. В нашем особняке на Беркли-сквер. Вы, в-вероятно, запамятовали, естественно…

Али прикусила губу, чтобы не расхохотаться. Взглянув на Андре, заметила, как он приподнял одну бровь, выражая тем самым удивление. Ах, бедная Хэтти! Али никогда не видела подругу такой потерянной. Но ее можно было понять – ведь она оказалась лицом к лицу с самым, наверное, желанным холостяком во всей Англии, к тому же очень красивым. Но Хэтти, к сожалению, не знала, как Андре относится к англичанкам.

– Должен признаться, что, увы, не помню, мисс Чарлтон, – ответил Андре. – Ведь это было так давно… – Он повернулся к Али. – Скажите, мисс Лейси, вы танцуете вальс?

– Разумеется, – ответила она. – Наверное, вам еще захочется узнать, играю ли я на фортепиано, рисую ли акварелью и умею ли вышивать? Так вот, я отлично владею всеми этими женскими искусствами, уверяю вас.

Хэтти в ужасе ахнула, и Али, повернувшись к ней, пояснила:

– Видишь ли, Хэтти, кое-кто считает, что люди, выросшие в другой стране, не способны усвоить правила светских приличий.

– Вообще-то, – мягко заметил Андре, – меня меньше всего интересует ваше знание светских приличий. Я сейчас думаю о вашей способности освежить мою память. Я не уверен, что помню, как танцуют вальс. Ведь я восемь лет провел там, где его не принято танцевать.

– Вы приглашаете меня на вальс? – Али улыбнулась, представив, как юруки вальсируют вокруг костра. – Или лучше описать вам все нужные движения?

– Я бы предпочел освоить все на практике, – ответил Андре.

– Что ж, я согласна, – сказала Али. – Только отнеситесь с уважением к моим туфлям.

– Обещаю, – кивнул Андре и, взяв Али под локоть, повел ее в центр зала.

Когда они отошли достаточно далеко – теперь их уже не могли услышать, – Андре проговорил:

– Али, что ты здесь делаешь? Ты же должна находиться в Канаде…

– С чего ты так решил? – Али не скрывала раздражения. – Я не покидала пределов Англии после того, как ты отправил меня сюда. И вообще, я поступила именно так, как ты хотел. – Она положила руку ему на плечо. – А теперь, будь внимателен. Раз-два-три, раз-два-три…

– Я знаю, как танцевать этот треклятый вальс, – проворчал герцог, заключив Али в объятия. – Просто мне нужен был предлог, чтобы побыть с тобой несколько минут наедине. Ведь никто ничего не знает про нас и про Турцию, так?

– Да, все верно. И ты правильно поступил, что не стал распространяться… – Али внезапно умолкла – какое-то странное ощущение возникло у нее внизу живота, когда Андре принялся выписывать с ней туры. Ее переполняло желание прижаться к нему и положить голову ему на грудь. Интересно, как восприняло бы это лондонское светское общество? Ведь некоторые уже и без того смотрели на них с любопытством…

Али довольствовалась тем, что немного передвинула руку с середины его плеча ближе к шее. Но теперь ей захотелось пробежаться пальцами в том месте, где за ухом у него топорщились завитки волос. Она заранее знала, что почувствует, танцуя с ним, и знала, как от него пахнет, – теплом, свежестью и мужественностью.

– Я давно уже научился держать язык за зубами, – проговорил Андре. – А вот у тебя была дурная привычка повергать в шок всех окружающих. И ты от нее не избавилась. А теперь объясни, пожалуйста, почему ты здесь? – Он внимательно посмотрел на нее.

– А что тебя удивляет? У меня такие же права находиться здесь, как и у любого другого человека. – Али улыбнулась; она сейчас чрезвычайно нравилась самой себе.

А танцевать с Андре – это было чудесно! И он вальсировал намного искуснее, чем ее обычные партнеры. Впрочем, он всегда был удивительно изящен для мужчины таких габаритов. И еще ей ужасно нравилось издеваться над ним. О, наконец-то она ему отомстила!

– Али, прекрати изображать из себя высокородную мисс. И сейчас же ответь на мой вопрос, – не унимался Андре. – В последнем письме, которое я получил от крестного, говорилось, что он нашел каких-то твоих родственников в Канаде. – Андре понизил голос, потому что возле них появилась еще одна танцующая пара. – После этого я не получал от него ни слова, поэтому, естественно, предположил, что ты уехала. И вдруг нахожу тебя здесь! Почему? Что произошло?

– И никаких изъявлений радости – мол, «Как приятно снова тебя увидеть, Али, как поживаешь, Али?». Или же: «О боже, как цивилизованно ты выглядишь, Али!» Ты хочешь узнать только одно – почему я не нахожусь в другой части света. Надо бы наступить тебе на ногу, чтобы ты взвыл.

Андре закрутил ее в следующем туре.

– Не строй из себя дурочку. Я задал тебе вполне конкретный вопрос, и мне нужен такой же конкретный ответ, а вовсе не свидетельства твоего отвратительного характера, который нисколько не улучшился. – Герцог оглядел зал. – Люди смотрят на нас как хищники, – проворчал он.

– Еще бы им не смотреть… Ведь только что разнеслась весть, что прибыл красивый незнакомец – великий герцог Монкрифф, ранее известный всем как Черный маркиз.

– «Черный маркиз»? – с удивлением переспросил Андре. – Где ты это услышала?

– А ты не знал? Тебя так все называли. Думаю, теперь тебя будут звать Черным герцогом, потому что ты, судя по всему, не изменился ни на йоту.

– И что же это должно означать? – Андре прищурился.

– Это означает, что ты остался таким же бессердечным, каким был тогда, пять лет назад, когда отправил меня сюда. – Али мило улыбнулась и добавила: – И неужели ты недоволен мною теперь? Я стала истинной англичанкой. Разве тебе не этого хотелось?

Андре не ответил, но по выражению его лица Али окончательно убедилась в том, что ей удалось хоть как-то ему отомстить.

– Значит, все это время ты оставалась в Рейвенсуолке? – спросил он наконец.

– Да, все это время. Ты все замечательно устроил. И твои крестные были очень добры ко мне. А вот ты ни слова им не написал. И даже не пытался узнать, как мы тут живем и живы ли вообще…

– Я писал, – заявил герцог. – Вероятно, мои письма не дошли до них.

– И что из того? Ты избавился от меня – и умыл руки.

– При чем тут «умыл руки»? К чему такая театральность? Я же все объяснил тебе при твоем отъезде. Я заботился о твоем благополучии.

– Так вот, оказывается, почему ты постоянно нам писал и справлялся обо мне? – с язвительной улыбкой проговорила Али. – Ты собрался и дальше покровительствовать мне? Ведь теперь ты стал герцогом…

– Ах ты, маленькая змея… – Андре не попал в такт музыке. – Господи, в Англии ты разучилась говорить по-человечески! Ты что, забыла, сколько я сделал для тебя и какие неприятности мне пришлось из-за тебя пережить? Неблагодарная!..

– Неблагодарная? – переспросила Али. – Единственное, за что я должна благодарить тебя, так это за твоих крестных. Они приняли меня и оставили в своей семье. Они меня воспитали и научили, как стать настоящей леди. Даже представили меня ко двору. – Она склонила к плечу голову. – Что ты думаешь об этом, Андре? Я познакомилась с самой королевой!

Он помрачнел. И выражение его лица предвещало грозу.

– Что я думаю? Сказать тебе, Али? Ты действительно хочешь это узнать?

– Разумеется. Очень хочу.

– Что ж, ладно, хорошо. Я думаю, что тебя можно одеть как леди и сделать так, что ты будешь говорить как леди и даже начнешь вести себя как леди – со всеми этими дурацкими ужимками. Но ты забыла, что я знаю тебя изнутри. Можешь обманывать кого угодно, Али, – но только не меня! Я знаю совершенно точно, кто ты такая.

– Кто же я? – Али сохраняла самообладание, но к горлу подкатил комок.

– Ты маленькая девочка, которая любит играть в переодевания. И этому не следует удивляться, если вспомнить твою склонность выдавать себя за других.

Последними своими словами Андре нанес ей жесточайший удар, и Али почувствовала, как сердце ее болезненно заныло. Ох, не об этом она мечтала, не этого так долго ждала… А человек, с которым она сейчас танцевала и который желал только одного – сделать ей больно… это был не ее Андре. На нее навалилось отчаяние, и она почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Если бы из ее сердца отчаяние могло вытечь кровью, она сейчас оказалась бы в луже крови. Но Али все равно удержала себя в руках. Глядя прямо в глаза герцогу, она холодно проговорила:

– Вы ошибаетесь, ваша светлость. Вы совершенно не знаете меня. И никогда не узнаете. Более того, я незнакома с вами. Тот человек, которого я знала и который был мне небезразличен, – он улыбнулся бы и сказал, что я все сделала так, как надо. Он сказал бы, что гордится мной. И он ни за что не стал бы унижать меня, напоминая, откуда я взялась.

– Али, это не то, что я…

– Не важно! – перебила девушка. – Уже не важно. Мило, правда? Ведь когда-то все то, что вы думали и говорили… Это было для меня самое главное. Что ж, Андре. Теперь пришла моя очередь умыть руки и избавиться от вас.

– И как же ты собираешься это сделать? – Он снова закрутил ее, проходя очередной круг вальса. А его пальцы больно впились ей в спину.

– Я выйду за Мэтью Дейвентри. – Али сама не поверила словам, сорвавшимся с ее языка. Однако она не жалела о том, что произнесла их.

– Ты выходишь за Мэтью? – Андре поперхнулся коротким смешком. – Господи, Али, если бы мы не были окружены людьми, я бы схватил тебя… и вытряс из тебя все мозги. Черт побери! Что такой парень, как Мэтью, будет делать с девчонкой вроде тебя?

– Любить меня! – Али была в ярости. – Но тебе этого не понять. И я не девчонка и не ребенок. Я взрослая женщина, которой в следующем месяце исполнится двадцать один.

– Возможно, телом ты созрела, а вот во всем остальном – как была ребенком, так и осталась.

Али отвернулась. У нее возникло ощущение, что Андре влепил ей пощечину.

– А ты так и остался бессердечным, – прошептала она. – Если вы не против, ваша светлость, я вернусь к своим друзьям. Мне кажется, будет лучше, если мы больше не станем ворошить прошлое. И думаю, что вам лучше держаться от меня подальше.

– Прекрасно! – бросил Андре. – Замечательно. Твои слова очень меня порадовали.

– А чего вы ожидали, ваша светлость? – Али готова была разрыдаться.

– Не знаю, – со вздохом сказал Андре. – Ожидал чего угодно, но только не этого.

– У цивилизованности есть своя цена, не правда ли? Ведь именно этого вы требовали от меня.

Андре снова вздохнул и пробормотал:

– Тогда прокляни меня за мою глупость.

Герцог отвел Али к ее друзьям и, не сказав больше ни слова, удалился.

Дождавшись, когда все начали готовиться ко сну, Хэтти набросилась на подругу с вопросами.

– О, Алексис, расскажи мне все! Что случилось с герцогом? О чем вы говорили?

Али пожала плечами.

– На самом деле – ни о чем особенном. – Она заранее придумала, что скажет подруге. – Герцог расспрашивал о Рейвенсуолке, он там давно не был. А еще он спросил, как так получилось, что лорд Рейвен взял надо мной опеку. Пришлось объяснить ему, что лорд и мой отец были близкими друзьями.

– О!.. – воскликнула Хэтти. Забравшись на кровать, она села, подтянув колени к груди. – Но почему же герцог ушел так неожиданно?.. И он выглядел рассерженным, а ты – расстроенной. Может, он сказал тебе что-то грубое и неприличное?

– Нет, конечно. У него изысканные манеры. Просто мне не понравилось, что абсолютно незнакомый человек так все подробно выспрашивает. И я ему об этом сказала. – Али закончила причесываться и повернулась к подруге. – Но все это мелочи.

– Ах, какая прелесть! – Глаза Хэтти приобрели мечтательное выражение. – Представь, как он появился, а потом обнаружил, что у вас с ним – почти родственные связи… О, Алексис, ты такая счастливая! – Хэтти чихнула и схватилась за платок.

– Счастливая? – Али смертельно устала и хотела сейчас лишь одного – чтобы Хэтти перестала болтать. – Если честно, он показался мне в высшей степени отвратительным.

– Отвратительным? Но он сокрушительно красив! Эти темные волосы… эти чудесные глаза, которые, кажется, смотрят прямо в душу! – Хэтти задохнулась от восторга. – К тому же герцог очень высокий и широкоплечий. Он намного красивее Мэтью. Ты ощущала себя хрупкой, когда танцевала с ним?

– Нет, – солгала Али. Она еще никогда не чувствовала себя такой хрупкой, как во время этого вальса.

– Алексис, о чем ты задумалась? У тебя такое странное лицо…

Али вздохнула.

– Ни о чем. Я просто устала.

– О… ну хорошо. Я думаю, из вас получилась бы красивая пара. И мне кажется, что он, как только увидел тебя, сразу же захотел увлечь тебя в свои объятия.

Слова подруги показались Али такими нелепыми, что она едва не расхохоталась. Если бы Хэтти только знала!.. «Маленькая девочка, которая любит играть в переодевания». До сих пор ее жалили эти слова. А она ведь так его ждала!..

– Алексис, что же ты молчишь? – упорно продолжала Хэтти, высморкавшись в носовой платок.

– Ты безнадежно романтична, – отозвалась Али. – Я ему совершенно не понравилась, поверь мне.

– Нет-нет! Я видела выражение его глаз, когда Мэтью представлял ему тебя. Он совершенно определенно заинтересовался тобой.

– Да, верно. И я уже объяснила, по какой причине, – со вздохом ответила Али.

– Нет, не только поэтому. Ему нужно подыскать себе жену – неужели не понимаешь? Ведь он – единственный внук покойного герцога. Между прочим, старый герцог когда-то обращался с прошением к королеве, чтобы разрешила передать герцогство дочери, так как у него не было сыновей. Теперь-то титул перешел к внуку, но тому обязательно нужно заиметь сына.

– Хэтти, пожалуйста, не смотри на меня так. – Али забралась на кровать и закуталась в несколько одеял.

– Что с тобой, Алексис? Ведь это будет блестящий брак. Со временем он и во Франции станет герцогом, – добавила подруга.

– Тогда можно не сомневаться: скоро появится множество женщин, готовых из кожи вон лезть – только бы выйти за него, – пробурчала Али.

– Но он выбрал тебя. Знаешь, пожалуй, это было своеобразным проявлением уважения – протанцевать с тобой один танец, а потом уйти. Мэтью же не сводил с тебя глаз все время, пока вы танцевали. Я думаю, он тебя ревновал.

– Сомневаюсь. Дело в том, что Мэтью почему-то терпеть его не может. Кроме того… Никто ведь не обсуждал нас с герцогом, так что… Пожалуйста, Хэтти, забудь о нем. И давай спать. – Али повернулась на бок и закрыла глаза. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи. – Хэтти прикрутила свет в лампе, и Али услышала, как под ней заскрипел матрас. А потом послышалось легкое и ровное дыхание – без всяких намеков на насморк, и это означало, что Хэтти сразу же заснула.

А вот Али никак не удавалось уснуть – Андре не оставлял ее в покое, и она то и дело ощущала его руку на своей талии и видела его прекрасные глаза, сначала – полные изумления, потом – гнева, а затем еще и разочарования…

Но кого же он ожидал увидеть? Девчонку в шальварах и с коротко обрезанными волосами? Или, может быть, прекрасно одетую девочку, но говорящую на ломаном английском и взирающую на него с обожанием? И, возможно, ему хотелось бы, чтобы она называла его хозяином и просила рассказать очередную историю… Но той Али больше нет. Неужели он этого не понял?

«Возможно, телом ты созрела, а вот во всем остальном – как была ребенком, так и осталась».

Значит, он оценил ее грудь, ее новую фигуру. Но, увы, ее внешность его совершенно не интересовала. И получается, что она зря старалась…

Али улеглась на спину и уставилась в потолок, расплывавшийся из-за слез, наполнивших ее глаза. Али пять лет мечтала о том, чтобы Андре, увидев ее, тут же понял, что она – идеальная жена для него. И тогда бы они поженились, и она бы готовила для него и заботилась обо всех его нуждах. А он бы рассказывал ей разные истории и писал свои книги. И они бы все вместе объехали весь мир – она, Андре и Джозеф-Жан. И еще несколько детей, конечно же…

Но сегодня эта чудесная фантазия разбилась на мелкие осколки, которые уже не собрать. Да, Андре прав. Когда-то это были фантазии ребенка, мечтавшего о несбыточном и верившего в то, что мечту можно превратить в реальность, если только очень постараться. Но она ведь уже не была наивной девочкой… Теперь она смотрела на жизнь совсем другими глазами и прекрасно видела: Андре – совсем не то, чего ей хотелось. Да-да, теперь она видела его таким, каким он был на самом деле.

И было совершенно ясно: Андре никогда не полюбит ее. Он любил давно умершую женщину, забравшую его сердце с собой в могилу. Более того, Андре откровенно напомнил ей о том, кем на самом деле является Али. Разве такая особа устроила бы герцога в качестве жены?.. Если и устроила бы, – то только в ее детских фантазиях. Но если так… Что ж, значит, так угодно Аллаху.

«Не отдавай никому своего сердца. И, уж конечно, не мне. У меня сердца нет, а твое я разобью», – вспомнились ей слова Андре.

Что ж, он его и разбил. А она сглупила, позволив ему сделать это. Так что ей некого винить, кроме самой себя.

Именно в этот момент Али поняла, что наконец-то стала взрослой. И это открытие давало ощущение холодного спокойствия.