Июль 1870 года

Ксанфос, Турция

Али сидела перед древними развалинами, в который уже раз спрашивая себя, можно ли умереть от скорби. Когда же с наступающими сумерками свет солнца начал угасать, она, тяжело вздыхая, оглядела плато. Именно здесь, в этом самом месте, она особенно остро ощущала свою близость с Андре – словно он оставил где-то тут частичку своей души. Временами ей даже казалось, что она слышит его голос. Но от этого боль в сердце становилась еще более мучительной. И еще сильнее терзала мысль о том, что она больше никогда его не увидит. Теперь каждый ее день становился тяжелее предыдущего, и жизнь в разлуке с Андре казалась сущим адом.

Али посмотрела на свое обручальное кольцо, блеснувшее в лучах заходящего солнца. «Пока смерть не разлучит нас…» Что ж, вне всякого сомнения, она будет его любить до самой смерти, а может быть, и после.

Теперь-то она знала, что, должно быть, испытывал Андре, когда умерла его девочка-фея. Теперь ей стало понятно, почему он заявил, что у него нет сердца, и почему сказал, что не сможет полюбить ее. Как можно полюбить кого-то, если сердце вырвали у тебя из груди?

Успокаивала лишь мысль о том, что Андре жив, что у него все в порядке и что его жизнь благополучно продолжится без нее. А вот у Андре не было такого утешения… Ведь его истинная любовь лежала в холодной могиле.

Али набрала горсть сухой земли и пропустила ее сквозь пальцы. Это была та самая земля, которую она так любила, но которая без Андре ничего не значила для нее. Без него ничего не имело значения.

Но был еще Умар. И каким чудесным другом он оказался! Умар безоговорочно принял ее возвращение и не удивился перемене ее пола. Он заявил, что будет спать возле шатра Али, чтобы охранять ее. Он и днем не спускал с нее глаз, защищая даже от животных. Музаффер с Хатидже, а также их дети тоже были очень добры к ней и отдали ей свой шатер, где она и спала. Кроме того, они кормили ее – заставляли есть даже тогда, когда у нее совсем не было аппетита.

Но нельзя же вечно пользоваться их гостеприимством.

– О, Аллах, – шепотом взмолилась она, – поскольку Ты забрал меня от Андре, не мог бы Ты дать знак, что мне делать теперь? Я не могу остаться с юруками навсегда. Конечно, они любят меня, но я ведь теперь другая… Я больше не чувствую себя турчанкой.

Вернуться в эту страну – это было так странно… Иногда создавалось впечатление, что она никуда не уезжала отсюда. Однако многое вокруг изменилось. Али почувствовала это в тот самый момент, когда в последних числах мая сошла с корабля. Все-таки она не просто так прожила годы в другой стране. В ней ничего не осталось от прежней диковатой девчонки. Теперь она превратилась в образованную женщину, вдобавок – имевшую титул.

Уезжая отсюда, она была жалким, испуганным ребенком, которого любимый хозяин куда-то прогонял. А теперь стала взрослой женщиной, которая узнала, что такое любить мужчину всем сердцем и всей душой. Более того, она поняла, что иногда приходится жертвовать своей любовью. Но Али совершенно не представляла, как жить дальше.

– Аллах, пожалуйста!.. – молила она. – Мне так нужна Твоя помощь! Почему Ты оставил меня?

Ответа с небес не последовало. Лишь порыв горячего ветра взметнулся над плато.

Закрыв лицо ладонями, Али почувствовала себя еще более одинокой и громко простонала:

– О, Аллах, неужели мне придется страдать вот так веки вечные?!

– Больше никогда. Ни единой минуты! – раздался вдруг чей-то голос.

Али тотчас вскинула голову и, отняв руки от лица, замерла в изумлении. Неужели мучения довели ее до безумия? Перед ней возник мираж – Андре, стоявший в нескольких ярдах от нее. И он внимательно разглядывал ее.

– Андре? – прошептала она, не веря своим глазам. – Андре?..

– Ну, уж конечно, не Аллах, – последовал ответ.

– О, Андре!.. – Али вскочила на ноги, те отказывались подчиняться, но ей все-таки удалось преодолеть три ярда, отделявшие ее от любимого. – О, Андре… – Она упала в его объятия.

– Здравствуй, счастье мое. – Он прижал жену к груди. – Кажется, ты рада видеть меня, несмотря ни на что. Я не был до конца в этом уверен.

Али молчала. И старалась как можно крепче обнимать мужа, опасаясь, что он исчезнет так же неожиданно, как и появился.

– Слава богу… – проговорила она, наконец-то убедившись, что перед ней действительно Андре. – Слава богу!

– Знаешь, дорогая… Если ты ослабишь свой смертельный захват, тогда я, быть может, смогу поцеловать тебя. Ты не против?

Али подняла на него глаза.

– Андре, это ты! Это на самом деле ты! – Она чуть отстранилась и провела ладонью по его лицу.

И тут он, наконец, прижался губами к ее губам, а Али, обвивая руками его шею, мысленно обратилась к Аллаху со словами благодарности – ведь Он все-таки услышал ее молитвы и ответил на них.

Через минуту-другую муж заглянул ей в глаза и в волнении проговорил:

– Будем считать, что мы воссоединились, правда? Но почему ты, черт возьми, ничего не объяснила? Али, милая, тебя надо выпороть за то, что так напугала меня. Ты даже не представляешь, как я беспокоился…

Али проглотила комок, подкативший к горлу.

– Андре, пожалуйста, прости, – пробормотала она. – Как же ты нашел меня?

– Даже не знаю, с чего начать… В общем, когда я обнаружил, что ты исчезла… Али, у меня чуть не случился сердечный приступ. Ну, а потом… Долго рассказывать. Но я сразу понял, что ты могла отправиться только в Куник. Ты же не собиралась вернуться в окрестности Дембре, где могла угодить в лапы Хаджи?

– Нет, разумеется, – прошептала Али, поглаживая его по плечам.

– И еще я сообразил, что уже в Турции ты наймешь какое-нибудь суденышко, потому что добираться сюда по суше – намного опаснее. Потом, однако, выяснилось, что никто не заметил, чтобы какая-нибудь женщина, похожая на тебя, отплывала из Константинополя на юг. А единственной европейкой, нанявшей небольшое судно до Кастелоризо, была молодая итальянская вдова. – Андре покачал головой. – Надо же – итальянка! Выходит, ты говоришь по-итальянски?

Али сверкнула улыбкой.

– Это меня Николас научил. А еще – греческому и латыни. Арабский я выучила самостоятельно, – добавила она.

– Да-да, – закивал Андре. – Я и это понял, когда выяснил, что горюющая итальянская вдова таинственным образом исчезла в Кастелоризо, а вместо нее появилась женщина под покрывалом, говорящая по-арабски и нанявшая то же судно до Ксанфоса.

– Мне показалось, что это – хорошая задумка. Ведь я действительно горевала. Поэтому и в том, и другом случае на мне было покрывало. Но как ты догадался?..

Андре сел на камень и, усадив жену рядом, проговорил:

– Я не догадался. Просто подумал хорошенько – и исключил все другие варианты.

– Как замечательно, что у тебя это получилось. Ах, Андре, я счастлива видеть тебя!

– Умар мне тоже обрадовался, должен заметить. Он чуть ли не силой заставил меня снова сесть на коня и отправил сюда. Вот тогда я и поверил, что ты мне обрадуешься. Но скажи, зачем ты так тщательно заметала следы? И за каким дьяволом тебе вообще потребовалось сбегать? Да еще и скрывалась от меня…

– Я вовсе не пыталась скрыться от тебя. – Али покачала головой. – Мне просто хотелось, чтобы никто не смог связать меня с тобой – на случай, если история о том, что я была здесь, каким-то образом дойдет до Англии. А иначе мой побег был бы совсем ни к чему…

Андре вздохнул.

– Давай-ка начнем разбираться с этого места. Мне кажется, ты просто обязана все объяснить. Ведь за прошедшие шесть недель мне пришлось пережить столько мучений…

– Я действительно очень сожалею, – сказала Али. – Я не думала, что ты поедешь за мной.

– Что за глупости?! – возмутился Андре. – Ведь ты моя жена!

– Значит, ты не надумал разводиться?

– Нет, разумеется. Али, так почему же ты сбежала? – Он убрал прядь волос с ее лица. – Знаешь, мне не кажется, что все это – из-за меня. Я прав?

– О, Андре!.. – Она помолчала. – Я была так несчастна! Жить без тебя… Это было невыносимо! Но еще ужаснее было осознавать, что из-за меня погубят твою репутацию. – Лицо ее вдруг исказилось ужасом, и она воскликнула: – Но, Андре!.. Ничего ведь не изменилось! Я не смогу вернуться домой!

– О господи! – закричал герцог, схватившись за голову. – Ради бога, объясни же, наконец, что случилось?!

Али помедлила с ответом.

– Знаешь… Это все из-за Уэзли и того жуткого сирийца.

– Они говорили обо мне?

– Да, о тебе.

Андре стукнул кулаком по колену.

– Проклятье! Он тебя узнал? Что вообще произошло?

Али покусала губу.

– Нет, они меня не видели. Но я слышала их разговор. Они узнали обо всем.

– О чем именно? И каким образом?..

– Не знаю, – ответила Али. – Но знаю, что Уэзли хочет тебя уничтожить. – Али стиснула руки. – Он собирался прийти ко мне с визитом, чтобы проверить свои догадки, а потом все рассказать попечителям.

Схватив жену за плечи, Андре пристально посмотрел ей в глаза.

– Почему ты так решила? Расскажи слово в слово – именно слово в слово! – что ты услышала.

Али передала услышанный разговор.

– Теперь понимаешь? Услышав обо всем этом, я почти сразу поняла: у меня остался лишь один выход.

И тут Али с изумлением увидела, как муж, запрокинув голову, расхохотался. И хохотал он очень громко и весело – хохотал до слез.

– Что смешного? – Али подергала его за рукав. Но вместо ответа последовал новый взрыв хохота. – Андре!.. – Она уже начинала злиться. – Я жертвовала своим счастьем не для того, чтобы ты веселился как безумный. Ты что, не представляешь всей серьезности положения?

– Ах… О, счастье мое! – Андре утер рукавом глаза. – На такое только ты способна. О господи!.. – Он старался говорить серьезно. – Милая, ты схватилась не за тот конец палки. Но почему ты ничего не рассказала мне в тот же вечер? Рассказала бы – и избавила бы нас обоих от множества проблем.

– Не рассказала, потому что боялась! – Али уже злилась на мужа из-за того, что он не принимал ситуацию всерьез. – Я знала, что ты выйдешь из себя, пойдешь прямиком к Уэзли… и окажешься на виселице.

Андре опять засмеялся.

– О боже, какая виселица? Господи, милая, как же я соскучился по тебе…

– А я скучала по тебе. Но мне хочется, чтобы ты отнесся к нашему положению более серьезно.

– Да-да, конечно! – Андре улыбнулся. – Так вот, счастье мое, все произошедшее – это комедия ошибок.

– Ошибок? – Али почувствовала себя обиженной. – Андре, но я же не дурочка…

Муж энергично покачал головой:

– Нет-нет, конечно, нет. Но ты очень наивная. Уэзли для тебя совершенно не опасен. И напрасно ты боялась, что он мог бы тебя увидеть.

– Но если он меня увидит…

– Даже если Уэзли увидит тебя, то все равно ничего не поймет. А если и поймет, – ни за что не откроет своего грязного рта, потому что понимает: я вмиг его уничтожу. Не говоря уж о том, что ему никто не поверил бы…

– Но почему? – Али была в полном недоумении.

– Потому что у него репутация лжеца и мошенника. К тому же, всем известно, что он терпеть меня не может. Поверь, доверие ко мне намного больше, чем к Уэзли. Более того, если наша с тобой история выйдет наружу, люди едва ли будут очень уж возмущаться.

– Нет, будут, – решительно возразила Али. – Ты знаешь, что такое светское общество.

Андре пожал плечами.

– Я уверен, что сумею объяснить всем, что к чему. Хотя и предпочел бы этого не делать. – Он усмехнулся. – Но если Уэзли все-таки попытается создать для меня сложности, то я натравлю на него Жо-Жана. Тот быстро справится. Жо-Жану очень не понравились кое-какие намеки в его адрес, которые делал Уэзли.

– Но, Андре, при чем тут Жо-Жан?

Он взял жену за руки и проговорил:

– Видишь ли, дорогая, это трудновато объяснить… Дело в том, что у Уэзли и его гнусного приятеля сложилось впечатление, что нас с Жо-Жаном связывает… э… – Андре замялся. – Связывает не просто дружба. И он подумал, что сумеет использовать это против меня.

Али с удивлением уставилась на мужа.

– Ты хочешь сказать, что эти негодяи считают вас с Жо-Жаном любовниками? О, Андре! Какая чудовищная нелепость!

– Тебе известно о подобных вещах?.. – Теперь уже герцог удивился.

– Конечно, известно, – проворчала Али. – Ты, кажется, забыл, что я выросла не в оранжерее. Но с чего ему в голову пришла подобная глупость?

– Наверное, из-за того, что я не демонстрировал интереса к женщинам, когда учился в университете. К тому же мы с Жо-Жаном всегда были вместе и женщин в свою компанию не принимали. Вот Уэзли и пришел к такому заключению.

Али кивнула.

– Понятно. Он ведь не знал, что ты был влюблен в Женевьеву. Должно быть, действительно думал, что ты предпочитаешь мужчин.

Андре вздрогнул и уставился на жену.

– Но как ты… Откуда тебе… О господи! Али, где ты услышала об этом?

– Совершенно случайно. – Ох, зачем она так бездумно упомянула про Женевьеву? – Никто при мне даже не упоминал о ней. Вероятно, все щадили мои чувства.

– Но что именно тебе известно? – допытывался Андре.

– Только то, что ты очень любил ее с самого детства. Что она умерла до того, как ты смог на ней жениться, и что ее смерть стала для тебя величайшей трагедией.

Герцог тяжко вздохнул.

– Да, так и было.

– Андре, я… – Али помолчала. Наконец-то этот трудный разговор состоялся. – Поверь, я не переживаю по этому поводу. Уже не переживаю. Теперь-то я понимаю, почему ты не можешь полюбить меня. Это разбивает мне сердце, но я все понимаю. – Она потупилась и шепотом добавила: – Мне достаточно находиться рядом с тобой.

– О, Али!.. – Он со стоном прижал ее к себе. – Ты же знаешь, как я к тебе отношусь.

Она ненадолго задумалась. И решила быть с мужем абсолютно откровенной, уж если их разговор зашел настолько далеко.

– Конечно, знаю. Но я – не девочка-фея.

Андре выпрямился и вопросительно посмотрел на нее.

– Девочка-фея?

– Да, – кивнула она. – А вот я – совсем не золотая и не чудесная. Напротив, я ужасная, невозможная, часто злю тебя и делаю глупости…

– Например, сбежала от меня, не предупредив? – Андре поднес ее руку к губам и поцеловал каждый из пальчиков. – Что ж, вынужден согласиться с тобой. Но, Али, я никогда не просил тебя быть девочкой-феей, разве не так? Ты забила себе голову какими-то глупыми историями, вычитанными из книжек, и поверила в них.

Она тихонько вздохнула.

– Андре, ты не понимаешь…

– Разве? Чего же я не понимаю?

– Того, что Женевьева была для тебя девочкой-феей. А я никогда не смогу походить на нее. – Али снова вздохнула. – У меня не получится быть лунным лучом. К тому же я вовсе не хрупкая. И я даже француженкой стать не сумею.

Андре взял жену за подбородок и заглянул ей в глаза.

– Кто наговорил тебе все эти глупости?

– Никто. – Али отстранилась. – Твое молчание о ней было настолько красноречивым, что никаких слов не требовалось.

Андре уронил руки на колени.

– Тогда извини. Я просто щадил твои чувства, потому и не говорил о Женевьеве.

– Меня не нужно щадить! – воскликнула Али. – Мне нужна открытость и откровенность. Я сильная. Я смогу выдержать почти все и боюсь только одного – потерять тебя. – Она посмотрела себе под ноги. – Я поняла это в последние недели. Но, Андре, меня не нужно опекать. Я уже не ребенок, и я не хочу, чтобы ко мне относились как к маленькой. Не нужно создавать тайну вокруг Женевьевы.

Молчание Андре было таким гнетущим, что ей почудилось, будто воздух вокруг наполнился тихим звоном. И казалось: еще немного – и она не выдержит и распадется на куски от напряжения.

– Да, ты уже не ребенок, – проговорил наконец муж. – И если я излишне опекал тебя, то клянусь, это было неумышленно. Мне просто очень хотелось оградить тебя от всего неприятного.

– Оградить – утаивая такие важные вещи? А ты не подумал о том, что я имею право это знать?

Андре со вздохом покачал головой:

– Нет, Али, это не так. – Лицо его исказилось. – Просто я оставил в прошлом эту часть моей жизни. Кое-что из прошлой жизни лучше забыть… и не трогать.

– Не согласна, – сказала Али. – Ты вытащил из меня все то, что мне тоже хотелось забыть и не трогать, но при этом получается, что твоя прежняя жизнь – тайна за семью печатями.

– Теперь моя жизнь – это жизнь с тобой. Милая, пожалуйста, успокойся. Давай насладимся тем, что снова видим друг друга. Зачем вспоминать о прошлом?

Али снова начала спорить, но отчаянный взгляд мужа подсказал ей, что не следовало заходить слишком далеко. Тем более что сидеть среди руин Ксанфа в объятиях Андре – что могло быть прекраснее?!

– Я с тобой согласна, – прошептала Али, уткнувшись лицом в грудь любимого. – И спасибо тебе.

– За что? – Он провел губами по ее щеке.

– За то, что спас меня.

– Ох, Али… – Голос его прервался. – Я никогда не допущу, чтобы с тобой что-нибудь случилось. Никогда! Сделаю для этого все, что в моих силах. – Он откинул волосы с ее плеч. – Но ты должна обещать, что больше не будет никаких исчезновений. Ни под какими предлогами.

– Больше не будет никаких исчезновений, – ответила Али, обвивая руками шею мужа. – Ни под какими предлогами.

– Клянешься?

– Клянусь! – Али подняла голову, подставляя мужу губы для поцелуя. Это была своего рода капитуляция, доставившая ей огромное удовольствие.

– Я думал, вечер никогда не кончится. – Андре, чуть пригнувшись, вошел в шатер.

– У нас было что отпраздновать. – Устроившись на полу, Али смотрела, как он раздевался. Она затаила дыхание при виде его обнаженной груди. И в тот же миг ее пронзило желание.

– Да, может, и так, – отозвался Андре. – Но после шести недель разлуки, – он словно прочитал ее мысли, – мне не очень-то хотелось есть, танцевать и рассказывать всевозможные истории.

Али лукаво улыбнулась.

– Я это видела. И все остальные – тоже. Ты заметил, как усмехался Умар?

– Разве я мог этого не заметить? Мне казалось, что меня выставили на всеобщее обозрение. Они все прекрасно понимали, что я умирал от желания затащить тебя в постель. Жо-Жан тоже хорош. Сидел и посмеивался…

– Я так рада, что снова его увидела! Хорошо, что он тоже приехал. – Али заворочалась под покрывалом, уже готовая и желавшая лишь одного – чтобы муж поторопился.

– Мне кажется, Жо-Жан поехал со мной, чтобы меня опекать. Он иногда относится ко мне как к маленькому мальчику. – Андре стянул сапоги. – А все из-за того, что он на год меня старше, – добавил Андре с усмешкой.

– Ах, перестань! Он просто очень любит тебя, поэтому всегда готов помочь.

– Это правда, – тихо сказал Андре. – Делает для меня даже больше, чем требует дружба. Кстати, ты знаешь, что тебя он тоже любит?

– Конечно, знаю, – ответила Али.

Андре с удивлением посмотрел на нее.

– И что же ты… – Он вдруг умолк и нахмурился.

– Не в этом смысле, глупенький! – Она бросила в мужа подушкой. – Жо-Жан ужасно рад за тебя. Он много раз говорил мне об этом.

– Что ж, это чертовски приятно… – пробормотал Андре, снимая брюки. – Потому что я придушил бы его, если бы он заявил или сделал что-нибудь неподобающее. Однажды Жо-Жан сказал мне кое-что… И его слова натолкнули меня на мысль, что он был бы не против занять мое место.

Али прыснула.

– Жо-Жан?! Да он для меня – как старший брат. И он относится ко мне так же, как к тебе. Словно за мной нужно приглядывать…

– За тобой действительно нужно приглядывать, – сказал Андре, откидывая покрывало и укладываясь рядом с женой. – Но я и сам могу этим заниматься. – Запустив пальцы ей в волосы, он привлек ее к себе и с жадностью поцеловал. Потом легонько куснул в нижнюю губу и шепотом спросил: – Это понятно?

– Ах, Андре… – простонала Али. – О, как я по тебе соскучилась!..

Он поднял голову и заглянул ей в глаза.

– Больше не пугай меня так. Никогда! Иначе я тебя задушу.

– Нет, ты на такое не способен. – В ее глазах светилась любовь. – Ты ведь не любишь насилия, забыл?

– Нет, не забыл, но я… – Андре с силой прижал ее к себе. – Ох, как же я изголодался по тебе… – Он принялся покрывать поцелуями шею и груди жены, а его руки тем временем ласкали ее живот и бедра.

А затем он вдруг подхватил ее под ягодицы и тотчас же раздвинул ее ноги. Али, не удержавшись, застонала, почувствовав прикосновение возбужденной мужской плоти. Ласки мужа доводили ее до исступления, но в ласках этих появилось что-то новое; казалось, что Андре хотелось не только сделать ей приятное, но донести до нее нечто очень важное… И у нее возникло чувство, что он отдавал ей себя всего без остатка.

– Али, милая моя… – прошептал он. Его горячее дыхание касалось ее плеча. – Господи, как мне было одиноко без тебя. – Он поглаживал ее бедра. – И как же ты красива! – Муж несколько секунд глядел на нее, потом вдруг спустился пониже, и Али почувствовала, как его язык скользнул по ее влажным складкам, а затем погрузился в нее.

Из горла Али вырвался тихий хрипловатый крик, и она, запустив пальцы в волосы мужа, отчаянно задвигалась под ним. Он все ласкал ее и ласкал, доводя до безумия. Минуту спустя она содрогнулась всем телом и громко закричала:

– Андре, о, Андре!..

Муж тут же скользнул вверх и впился в ее губы поцелуем, призывая к молчанию.

– Милая, тихо… – простонал он. – Нам ведь не нужно, чтобы Музаффер и Хатидже подумали, что я убиваю тебя. – И он снова ее поцеловал.

– Андре, быстрее… – задыхаясь, проговорила Али. – Я хочу тебя прямо сейчас, всего тебя. – Она сжала пальцами его возбужденную плоть.

– О, счастье мое… – Грудь его бурно вздымалась. – О господи, милая, ты получишь все, что захочешь, получишь меня всего – только больше не смей сбегать.

Тут он приподнялся над ней и стремительно вошел в нее с хриплым и протяжным стоном.

– Не сбегу, – прошептала она, с наслаждением принимая его в себя. – Клянусь, Андре, не сбегу. Без тебя я не выживу.

– О, Али, Али!.. – восклицал он, яростно входя в нее снова и снова. – Милая, не отставай от меня!

Откинув голову, Али в очередной раз застонала. Наслаждение накатывало на нее волна за волной. И ей казалось, что от жара, исходившего от тела мужа, она вот-вот расплавится. А он двигался все быстрее и быстрее, но в какой-то момент вдруг замер на мгновение, а затем, содрогнувшись, прохрипел:

– О господи, господи!..

И в тот же миг Али почувствовала, как внутри ее словно забился пульс – его горячее семя обожгло ее, вызвав новые волны наслаждения. Впившись ногтями в его спину, почти теряя сознание, она тоже содрогнулась и воскликнула:

– Ах, Андре!..

А он со стоном уронил голову ей на плечо и затих в изнеможении.

– Не понимаю… – пробормотал он через несколько минут, чуть приподняв голову.

– Чего ты не понимаешь? – Ей все никак не верилось, что такое возможно… Ведь еще несколько часов назад она испытывала жуткую боль – а сейчас чувствовала себя необычайно счастливой!

Андре ласково улыбнулся жене.

– Не понимаю, как тебе удается доводить меня до такого… – пробормотал он и снова уткнулся лицом ей в плечо.

– А как было с Женевьевой? – Али тут же прикусила язык. Ох, как же она сказала такое?! – Ах, Андре, прости. Я вовсе не это имела в виду.

Резко приподнявшись на руках, Андре посмотрел ей в глаза. В его же глазах мерцало серебро. Али затаила дыхание, понимая, что разрушила все очарование этих чудесных минут.

– Нет, именно это ты и хотела сказать. – К ее удивлению, в его голосе не было ни намека на раздражение.

– Но ты просил меня не упоминать о ней, – пролепетала Али. – И, уж конечно, не нужно было делать это в постели, – добавила она со вздохом.

– Послушай меня, счастье мое… – Андре провел ладонью по ее щеке. – Хотя я действительно предпочитаю не копаться в прошлом, тебя за твой вопрос я не виню. И уж если ты спросила, то отвечу. – Он помолчал. – Дело в том, что мы с Женевьевой никогда не спали вместе.

– Не спали? – Ею вдруг овладела радость – и даже не из-за того, что муж сказал, а потому, что он решил быть с ней честным. – Андре, но почему?

Он приподнял бровь.

– Потому что компрометировать девственниц – не в моих привычках. Что бы ты ни думала на сей счет.

– А… – протянула Али. – Я об этом не подумала.

– Да, похоже на то. – Он улыбнулся ей. – Не смотри на меня с таким раскаянием, счастье мое. Твой вопрос – вполне естественный. Но если тебя так уж интересуют подобные вопросы, то знай: у меня имеется кое-какой опыт и, следовательно, есть возможность сравнивать. И еще… Прежде чем ты треснешь меня по голове чем-нибудь тяжелым, позволь тебе сказать: хотя ты далеко не первая женщина в моей постели, ты совершенно определенно будешь последней.

Али невольно рассмеялась.

– Надеюсь, ты говоришь так вовсе не потому, что боишься за свою голову.

Андре провел пальцем по ее подбородку и с ласковой улыбкой сказал:

– И правильно надеешься, моя милая. – Нежно поцеловав жену, он скатился с нее и устроился рядом. Но рука его осталась лежать у нее на талии. Сладко зевнув, он пробормотал: – Ох, извини… Целую ночь я буду любить тебя в следующий раз, а сейчас… Я почти не спал все последнее время.

Уже минуту спустя Андре крепко спал. А Али, удобно устроившись в объятиях мужа, наслаждалась его близостью и его пьянящим запахом – именно этого ей так долго не хватало. Прислушиваясь к спокойному ровному дыханию Андре, она вспоминала все то, что происходило с ней в прошлом. Потом, наконец, закрыла глаза и тихонько заплакала.